Доступ Запрещен - Глава 13

Лицо Насти освещалось мертвенно-зелёным светом, исходящим от экрана прибора. Она лежала с закрытыми глазами и тяжело дышала через маску аппарата искусственной вентиляции легких.

Настя осунулась, щеки совсем провалились, а ее прекрасные черные волосы, спутавшись, разбросались по подушке. Восковая бледность на лице и руках. Кожа стала совсем прозрачной, почти пергаментной.

Но я видел только спящую красоту природы, будто забывшуюся в задумчивой дреме и готовящуюся пробудиться в ещё большем сиянии и великолепии. Настя словно светилась изнутри присутствием более прекрасного мира, и ничто не могло омрачить этого волшебного света.

Я взял Настю за тоненькую ручку и осторожно опустил голову рядом с нею, на кипельно-белое, без единой морщинки одеяло. Воспоминания захлестнули меня… Сказочно красивая Настя в вагоне метро, когда мы еще не были знакомы… Наша первая встреча возле кафе. Я, тогда еще беззаботный и не побитый судьбой программист, ужасно растерялся! Сгорал от каждого ее взгляда, излучавшего силу и совершенство красоты. Я мечтал гореть в этом взгляде вечно, готов был сгореть дотла, до последней пылинки… И сейчас я желал только одного - не отрываясь, смотреть в Настины глаза, в которых самоуверенность и превосходство сменились на любовь и заботу.

Я мечтал раствориться в этом изумрудном, бесконечно любимом и любящем взгляде… Только снова открой глаза, Настенька, и я никогда не посмотрю в другую сторону… Я сжимал ее руку, гладил по щеке, и казалось, что вот-вот, именно сейчас, ее ресницы дрогнут, из-под них блеснет зеленый лучик, и от его света все невзгоды рассеются сами собой…

Мои радужные мысли заполнили палату ясным светом, и к кровати на носочках подкралось едва уловимое блаженство, тихое спокойствие…

А ведь ты так и не успела сказать мне, что любишь меня. Всегда только вскользь, намеками. Но это не страшно, ведь у нас впереди целая вечность! Я заставлю сказать тебя это множество раз, я посвящу тебе сотни стихов, принесу тебе тысячу завтраков в постель! Мы будем любоваться небом с крыши высоток!

Настя, я так мало знаю о тебе, поправляйся скорее. Я заберу тебя отсюда, только поправляйся! Я ничего и не хочу знать о твоей прошлой жизни, мне нужна ты настоящая. У нас будет свой рай на Земле. Мы уедем далеко-далеко отсюда, в новую жизнь. Ради нашего счастья я сделаю всё, что пожелаешь. Хочешь, ограблю банк? Это просто, анонимные сервера вместо масок, клавиатура вместо пистолета. Теперь я знаю, как достучаться до любого компьютера! Мы можем уехать, куда ты скажешь, только выздоравливай.

Открывай глаза… Я помню, как они светились изумрудными звездами, и скучаю по ним… Небо померкло для меня после того, как я заглянул в твои глаза, и больше ни одно созвездие на небосклоне не кажется мне столь прекрасным. Всё поблекло, потеряло смысл, словно растворилось в свинцовом тумане…

Но Настя не слышала меня… Я оглянулся, и мне показалось, что я разговаривал с пустотой, что Насти уже нет здесь, а возможно, и не было. Только холодный, удушливый туман заполнял палату, просачиваясь изо всех щелей. Уже не видно было ни очертаний кровати, ни аппарата искусственного дыхания, ни, конечно же, самой Насти.

Ничему этому не суждено свершиться, осознал я. Нет смысла обманывать себя. Её слова “я пойду за тобой и умру от тебя” раз за разом звучали в моей голове все громче и отчетливее. И это последние слова, которые ничем не перечеркнуть, не стереть, не опровергнуть. Нет больше никакого будущего, впереди только горе. Я вспомнил, что пришел сюда попрощаться с Настей… навсегда. Я знал, что ее убийца уже в больнице.

Мерцающий, надрывный свет, пробивался из коридора сквозь жалюзи. Я быстро закрыл их, будто свет был ядовитым, и вышел из палаты.

Свет в лампах мигал, то тускнея до полного сумрака, то болезненно вспыхивая. Одна лампа не выдержала этих перепадов и, отчаянно выстрелив искрой, погасла. За ней еще одна, и еще…

Я понял - смерть уже рядом. Эти фейерверки – в честь ее шествия. Она неспешно идет по коридорам, неумолимо приближаясь. Я готов к встрече. Знаю, что нет шансов победить, знаю, что соперник всесилен – его имя судьба. Но я готов принять бой, я готов отдать свою жизнь и не впустить смерть в палату к Насте!

Оставшиеся лампочки засветились безумно-ярко, на пределе, и через секунду со звоном взорвались… Молниеносно упала тьма, заглушив все звуки ватной тишиной...

Но судьба и не думала бороться. Не сбавляя шага, она прошла через меня и метко вонзила нож в Настину спину. Аппарат искусственного дыхания заискрился, тяжело дрогнул и, мертвый, потух.

Я бросился к Насте, принялся делать искусственное дыхание, пытался приподнять с кровати, услышать хоть легкий вздох… По её телу пробежали судороги – это убийца неспешно пробирался сквозь рану в спине к своей цели. Через несколько секунд смерть выдернула нож, неся на его острие Настину душу…

Я застонал, и ужас оттолкнул меня от кровати, выбросил из палаты, понес по мрачным казематам больницы. Белые халаты призраками разлетались во все стороны. Я бежал по коридорам, догоняя смерть, в поисках выхода, входа в другой мир. Дверь из одной палаты вела в другую, и везде, как в зеркальном коридоре, я видел одну и ту же картину – смерть Насти и себя, выбрасываемого в другое измерение, время, реальность… Каждый раз я бежал всё быстрее, пытаясь обогнать время, чтобы остановить руку смерти, отсрочить Настину гибель, проскочить в тот мир, где возможна иная развязка, где у нас другая судьба… Ведь должно же быть во всей Вселенной хотя бы одно место, в котором мы можем быть вместе!..

Но всё новые бесконечные двери открывали мне лишь картину ужаса, коридоры издевательски смеялись мне в лицо треском разрывающихся ламп, белые халаты призрачно вздыхали, полностью утратив физическую форму, и смерть безвозвратно уносила Настину душу…

И еще долго я метался по этим бредовым коридорам, не в силах выбраться из больницы, впрочем, как и из сна…



Заходящее солнце дотянулось до глубины комнаты. Ярко-алая проекция окна медленно поднималась по стене. Она-то и разбудила меня. Если бы я наконец не попал в ее свет, неизвестно, сколько бы еще мне пришлось блукать по коридорам сна… Я проспал почти сутки, но проснулся разбитый, будто только что вышел из запоя.

Только спустя несколько минут восстановилось ровное дыхание. Сердце устало от дикого вудуистского танца и, хромая, молило о покое. Дрожащей рукой я нащупал полотенце и вытер им слезы и холодный пот, потоками бегущий по спине. Тело наконец успокоилось, но душа рвалась из груди, изгибаясь во мне вопросительным знаком.

К чему все эти сны? Зачем? А смерть Насти? Неужели это очередное пророчество? Настя, я сегодня же должен забрать тебя из больницы! Я хочу обнять тебя, мне так холодно одному. Немедленно должен…

Но первый уверенный шаг с кровати обратился тяжелым падением на пол. Я подтянул себя к стене. Там солнечные лучи уже успели переползти вверх и теперь алое пятно неспешно впитывалось в стену. Надо было собраться с мыслями и хорошенько все обдумать…

В последнее время сны, посылаемые мне, были вещими… Значит, сегодня я видел то, что грозит человечеству? Но как же так?! Неужели я не предотвратил трагедию мира, а всего лишь отсрочил? И эти сны – очередное руководство к действию? И снова надо спасать мир? От меня зависит жизнь моей любимой, а значит, и моя жизнь! Я должен, обязан предупредить мир о надвигающейся катастрофе. Снова в бой - побитый, хромой, но снова в бой. Задание еще не выполнено!

Я приподнялся на одну руку, но она быстро сдалась, предательски прогнувшись подо мной. Не оставалось ничего другого, как безвольно повалиться на спину.

Да уж, задания сверху сыплются одно за другим, но, кажется, к подвигам я больше не готов.

- Мне предлагают бездействовать, когда я знаю будущее? – спросил я посеревший от времени потолок. – Я знаю, что мир все ещё под угрозой, знаю, что у меня ещё есть шанс спасти сотни людей… Настю. И зная это, я не могу бездействовать...

Но и встать я тоже не могу…

- Черта с два! – опомнившись, ответил я сам себе. - Мне и раньше доводилось знать будущее, и не раз. Только ничего изменить я так и не смог!

Я кое-как вскарабкался на кресло-каталку, не веря, что в состоянии хоть что-то сделать, что-то изменить. Я мог только рассуждать, да и то копошащиеся мысли больно царапали череп изнутри.

Что ж, если остается только мыслить, то надо хотя бы разобраться, какого рода катастрофа готовится. Во снах не было намека на ядерный взрыв или какую-либо войну. Но от чего же тогда мог потерять управление самый современный в мире лайнер «Мери Квин»?

Я с предельной ясностью вспомнил одну статью о «Мери Квин». Отдельного восхищения в ней удостоилось то, что лайнер управляется компьютером на базе самой стабильной операционной системы. В голове скрипнула безумная мысль, от которой виски сдавило, а в ушах тревожно и громко засвистело.

Неужели созданный мною вирус вышел из-под контроля? Неужели сбой навигации на корабле - это результат работы моего вируса? Нет, нет…. Так далеко он распространиться не мог… не должен был… это невозможно! Только внутри локальной сети. Атака была лишь на сервера специальных ведомств!

Листок со списком взломанных Геной серверов лежал на полу посреди комнаты. С тяжелым сердцем, полным дурных предчувствий, я медленно покатился к нему. Я боялся заглянуть в эту бумажку, словно на ней была написана дата моей смерти. Но то, что я увидел там, оказалось гораздо ужаснее.

Я прочитал весь список на листке и сразу же, будто он превратился в каленое железо, отбросил его подальше от себя. В голове помутилось, резкость в глазах на несколько секунд исчезла, очертания предметов предательски поплыли. Прищурившись, я кое-как восстановил зрение, но всё в комнате за эти секунды сделалось далеким, холодным и чужим.

Я уже понял, что сотворил ужасное зло, но ещё не мог полностью осознать это... На листочке были обозначены серверы вовсе не военных служб, а безобидные центры обновления популярных операционных систем. Но что это значит и, главное, к чему может привести?

Решив пока не думать об этом и сосредоточив все внимание на графине с водой, я покатился к нему медленно, как канатоходец, ведь если я подумаю о чем-то, кроме воды в графине, то упаду в пропасть чудовищных мыслей.

Нарастающий холод в мышцах сковывал каждое следующее мое движение. Трясущимися, потерявшими чувствительность руками я обхватил графин и наклонил его над стаканом. Вода лилась куда угодно, кроме стакана, но останавливаться я не собирался.

- Заразить сервер загрузки обновлений операционной системы - это значит заразить каждый компьютер, который это обновление загрузит, - по крупицам, осторожно впускал я в себя страшную правду. - За несколько дней могли обновиться тысячи, сотни тысяч пользователей… Как ни в чем не бывало, они вместе с обновлением загрузили мой вирус и сегодня ночью, утром, когда первый раз включили компьютер, вирус уничтожил все данные на компьютерах… на компьютерах ни в чем не повинных людей!

Я устал держать графин, который вопреки законам физики становился все тяжелее по мере убывания воды, и со всего размаха ударил им об стол. Графин разлетелся вдребезги, щедро осыпав меня инеем осколков. В следующую секунду я изо всех сил размахнулся – и со стола со звоном полетели остатки графина, стакан, несколько ложек и вилок.

- Гена… - простонал я, едва будучи в силах говорить. - Это он использовал меня, а не я его! Он подсунул мне эти сервера. Его план гениально прост и… чудовищен – он нашел ахиллесову пяту всего информационного мира. Сегодня на сотнях, тысячах компьютеров будет или уже уничтожена вся информация. Обновление операционных систем, призванное защищать компьютеры, стало черной дырой для проникновения заразы. Созданной мною заразы…

Зачем Гена так подставил меня? Как я допустил это?! Что я натворил?!.

Звон в ушах усилился настолько, что я не слышал даже свои мысли. Страх, жаром и леденящим оцепенением, заполнил каждую клеточку моего организма. Весь мир сузился до размера комнаты. А за ней - лишь ненавидящая, презирающая, шелестящая тьма, готовая в любой момент ворваться во все окна и двери, чтобы разорвать меня на мелкие кусочки, растягивая сладкую месть...

Я механически протянул руку, чтобы вытереть пот со лба, и только сейчас заметил, что по ней густым потоком стекает теплая кровь. Я поднял руку перед собой и некоторое время рассматривал ее даже с некоторым наслаждением... Несколько стеклянных осколков вошли в руку, но я не спешил их вытаскивать…

Какой в сущности это пустяк, с умилением думал я, разглядывая изорванную тут и там руку. Кровь медленно стекала до локтя, потом капала на штаны, но никакой боли я не чувствовал. Это так мало, ничтожно мало… Меня нужно изрезать, истерзать всего, и то это не искупит моей вины и на малую толику… Я вспомнил свои сны и задрожал от обиды, предательства, беспомощности...

Сейчас я мечтал об одном - спрятаться от всего, забыть о своем существовании! Забиться в любой пыльный угол, подвал – куда угодно, только бы не видеть себя в этом мире. Чтобы меня не нашли, чтобы никогда не узнали про меня, чтобы я забыл раз и навсегда о том, что натворил!

Больше всего на свете я боялся узнать о масштабах содеянного. Я цеплялся за последнюю эфемерную надежду - что все обошлось, что судьба просто сыграла со мной злую шутку, в насмешку нацепив скомороший колпак спасителя человечества, что все живы-здоровы и мир живет своей привычной жизнью. Но внутренне я прекрасно понимал, что не к взрыву петарды готовил меня проклятый путь избранного. Я боялся услышать смертный приговор, который огласил миру и самому себе! Настя, смогу ли я спасти тебя?!

Перед глазами сгустилась пульсирующая кроваво-темная пелена. В поле зрения неожиданно попал большой острый осколок графина… как решение всех проблем. Я могу все остановить… для себя, по крайней мере.

Неожиданно в дверь, как обломок летящего в тартарары мира, без стука ворвалась бабушка Нина. Мельком я увидел на её лице отчаяние, растерянность, дрожащие губы. Остальную бурю чувств она прикрывала платком, которым постоянно вытирала бегущие слезы.

Я машинально спрятал окровавленную руку, коляской загородил вид на разбитый графин на полу и закрыл глаза, чтобы не так жутко было слушать приговор.

- Спасибо, родненький, за избавление от недуга проклятого, - Нина Петровна упала на колени, опираясь на мое кресло-каталку. - Я всем богам за тебя молиться буду. Спаситель ты наш!

- Что случилось, бабуль? – спросил я, уцелевшей рукой поднимая за локоть соседку.

- Да как что, милый человек?! Помогли твои заговоры у костра, спас ты душу Андрюшеньки! Сознание к нему вернулось.

- Что?! У костра?.. Но это не я. Это Геннадий!

- Какой такой Геннадий? Я все видела вчера - как ты у костра стоял, как Андрюшу моего через огонь заставлял прыгать.

Я слушал и не верил своим ушам. В один миг все внутри меня безвозвратно оборвалось. Все не так просто, как я думал, все сложнее, а значит, ещё хуже…

- Не знаю, кто тебе оттуда помогал, - продолжала бабушка Нина, неопределенно тыкая пальцем в потолок. - Но я и за него молиться буду. Как его имя… Геннадий? Я за него свечку поставлю. Господь услышал мои молитвы. Тебя нам послал.

- Геннадий помогал мне оттуда, - повторил я несколько раз слова соседки. – Геннадий все-таки умер… Я покатился назад в комнату, где работал Гена, – там на столе ровным толстым слоем лежала никем не тронутая пыль. Не было никакого Геннадия в этом доме, он был только в моей голове.

- Нет, нет, не-е-ет! – завыл я. – Я не хочу в это верить. Пожалуйста. Я хочу все отменить! Где мой ноутбук? Я должен остановить вирус! Я должен спасти Настю!

Мой взгляд ровно плыл по комнате, не имея даже слабой надежды найти ноутбук. Теперь память полностью вернулась ко мне и с космической скоростью несла меня в бездну. Пульсирующей болью накатывала черная пелена на глазу, отмеряя время полета новыми слайдами. Все как на замедленной пленке – спешить больше некуда. Я вспомнил, как бросал ноутбук в костёр, как один волок Андрея в дом. Как в полном одиночестве ел стряпню Нины Петровны… Медленно переводя взгляд с предмета на предмет, я покидал здесь и сейчас, прощался с ними.

Там, куда я лечу, - другое завтра. Я больше никогда не увижу прекрасный мир. Его больше нет. И я – тому виной! Вирус выполнил свою ужасную миссию. Все уже получилось, как и говорил Геннадий. Мне не выбраться из ямы, из чистилища, откуда пришел Гена... В голове эхом прозвучали его слова про больницу с душевными докторами, куда возвращаться не хочется…

Я задавал себе простые вопросы: Как Гена узнал, где я живу? Как нашел меня? Как умудрился пережить столь серьезное ранение? Откуда он вообще взялся, черт его побери?!. И почему же я, словно в мороке, не спросил его об этом, когда он только появился, почему тогда не устроил ему допрос с пристрастием?.. Только что толку сейчас искать ответы. Подумаешь, галлюцинация из ада – в жизни все бывает, пора бы и привыкнуть. Хотя и это тоже уже в прошлом.

Теперь осталось только узнать масштаб трагедии и уйти на вечный покой. Это мой последний решительный поступок, так как мое неведение и отсутствие дурных намерений нисколько не уменьшает содеянного зла. Темнота становилась все ближе и уже обволакивала меня. Я не сопротивлялся и обреченно летел вниз, паря в сумрачной невесомости. Последними цветными кадрами были бабушка Нина с радиоприёмником, и я с угасающим любопытством тихо спросил их:

- Зачем вам приемник, баб Нин?

- Перестал ловить радиостанции… А там что произошло, точно не знаю. Все в Москву собрались за продуктами, а последнее, что слышала, что в столице чрезвычайное положение объявить хотят… Может, глянешь? Починишь? – раздалось уже откуда-то из темноты.



Мои сны оказались не вещими. Все самое страшное уже произошло. Это я изменил этот мир. Это я погубил Настю. Это я принес на Землю беду. В каждую страну, в каждый город, в каждый дом, в каждую семью…

Я изменил этот мир, перевернул его с ног на голову, откинул в развитии на десятилетия, сделав из великого блага, компьютера – врага номер один. Надежда и опора успешного будущего, великое достижение современности – глобальное информационное общество – рухнуло в одну ночь, отправив человечество в неопределенное вчера. Наши верные помощники – компьютеры, телефоны, банкоматы - стали не полезней, чем камень у дороги. Мы снимали фильмы про восстания машин, боялись, что они станут умнее нас. И совершенно не заметили, как связали себя по рукам и ногам обязательством всегда быть вместе.

История всегда развивается по самому непредсказуемому сценарию. Казавшиеся безупречными, незыблемыми и беспредельными высоты научного прогресса в один миг были смяты своими же собственными технологиями. Вирус поработал на славу, а ошарашенное человечество разрушило то, до чего вирус добраться не мог. Мир очень быстро катился вниз по склону, на который так долго забирался, раздавливая людей, опустошая города, разбивая надежды на счастливое будущее.

Никто и никогда не задумывался о том, что машину технического прогресса можно остановить. Видимо, что-то в этом развитии не вписывалось в божественные планы. И тогда выяснилось, что глобальную машину можно остановить всего-навсего одному человеку при помощи информации, уложившейся на клочке бумаги, посланной сверху, через галлюцинацию… впрочем, это всего лишь один из способов.

Как и было предсказано – я изменил этот мир. Только чувство удовлетворения от безупречно исполненного задания меня не посетило. Я – виновник десятков тысяч смертей, я убил любимую девушку, погубил невинные души, уничтожил цивилизацию, разрушил мир… Я – враг всего человечества. Это вопрос времени, когда меня выведут на центральную площадь и сожгут.

Такие, как я, навсегда заклеймены в исторических летописях, без надежды не то что на прощение, а хотя бы на простое забвение. Их имена выжжены в памяти людей, и этот иудин легион будут с ужасом вспоминать до конца времен. Я проклят навеки – проклят всеми, кто потерял близких, кто оказался невольной жертвой моей «миссии», проклят живыми и мертвыми… проклят сам собой.

Несколько дней я не выходил из комнаты, отгородившись от всего внешнего мира. Моя душа разрывалась на части, мечтая любой ценой исправить содеянное. Я готов был на любые жертвы ради этого, но неумолимо понимал, что все мосты сожжены и обратной дороги нет. Уткнувшись в мокрую подушку, я снова и снова спрашивал себя, как я смог допустить катастрофу, как стал орудием разрушения, палачом рода человеческого, почему был столь слеп?

Не находя ответов, я обратился с этими вопросами к Богу. С пристрастием я выпрашивал ответ. Кто устроил игры с моим сознанием? Почему мне позволено решать судьбу человечества? Как мне теперь смотреть людям в глаза?

В ответ на мои вопросы небеса лишили меня зрения. Формальный повод для этого, конечно, был – сотрясение мозга, отсутствие лечения, несоблюдение постельного режима, круглосуточная работа за компьютером, и последний аккорд – разрушительный стресс. В том, что имеется и моральный повод, - тоже сомнений не было. Я ещё не знал масштабов катастрофы и количества искалеченных судеб, но уже прекрасно понимал, что после смерти у меня есть железная бронь в аду рядом с Геннадием и Майклом Миллером. Благими намерениями вымощена дорога в ад.

Прости меня Настя…

автор текста: Русскоговорящий Интернет
автор проекта: Юрий Безмятежный
Последняя версия:403-forbidden.org

Продолжение следует...