Ночь в кино

Земля дышала ивами в близкое небо
Е. Гуро

***
Страсть как захотелось поделиться:
Как же непривычно и смешно!
знать, что ничему дано не сбыться…
продолжая выть в твоё окно…

Дом для сердца, лебединые мотивы,
что за дело до всего впредь Вам?
Надозёрно так же плачут ивы,
подпевая всем моим словам…


   Когда внутри кого-то умирает целый мир, всё продолжает идти своим чередом. Всё так же мама ставит на стол привычный завтрак, отец уже уезжает на работу, сестра собирается в школу. Гудят машины, мимо пробегают люди. Реальность запихивает тебя в свой трамвай и отвозит в опостылевший кабинет. Всё так, как будто ничего и не взрывалось в твоей груди, словно твои надежды не рушились, и осталось целым годами настраиваемое счастье. Зачем же тебе придавать этому значение, делая всё заметным? В поисках ответов ты пытаешься вглядеться в небо – а на нём всё такие же звёзды... После этого начинаешь понимать, что больше тут ничего не подпишешь. И как бы тебе ни хотелось исчезнуть самому, всё останется прежним. От согнувшей тебя боли не скиснут любимые салаты, не сожмутся помятыми листами совместные места отдыха, не сгорят подаренные вещи, не примут устрашающе-жалкий облик общие знакомые. При встрече вы невозмутимо всмотритесь друг в друга, лелея уже только своё, неразделённое, глубоко нутряное горе. Никто больше не захочет демонстрировать другому, с каким криком из него выходит искорёженная любовь. Никто не проявит в зрачках посеревшие фотографии некогда искрящихся воспоминаний и не закричит стеклянным голосом с треском разламывающейся нежности.
    Лишь когда двое снова разбредутся в противоположных направлениях, кто-то (замученный,но незримый) на всё бОльшее расстояние продолжит растягивать кровяные нитки своих жил, когда-то плотно связавших этих людей друг с другом. От бессилия растаптывая ногами корявый рисунок со своим прошлым, некогда улыбающимся отражением, он всё равно продолжит держать в зубах ярко-красное бумажное сердце с латинской надписью: «Берегите свою любовь».