Создатель ледников

В очередной раз на него спустилась полугодовая ночь, ещё чуть-чуть и можно будет наблюдать полярное сияние.

-Что-то,  что я забыл…

-Вспоминай.

У Бога давно вошло в привычку говорить с самим собой. Забывчивость же не так часто его навещала.

Бог лежал посреди ледяной пустыни, чуть прикрытый снегом, и смотрел в темноту над собой. Одеяния его были охвачены льдом так, что казалось, попытайся кто его растопить, нити бы также превратились в воду. Где-то, в километрах под его телом, толщи ледников скрывали землю, которую никогда не видел ни один человек.

-Или кто-то, кого я забыл…

-Кто-то, кого нет сейчас рядом?

-Рядом нет никого.

-Итак…

Бог забыл всех и помнил лишь себя.

-Но, всё же чего-то не хватает.

-Если тебе чего-то не хватает, создай это.

-Значит мне не хватает того, чего не существует? Интересно…

-Как мне надоело…

Всемогущество довольно быстро приедается. Это жутко неинтересно: стоит тебе обрести желание, как оно уже растворяется в бесконечности твоих возможностей.

-Лучше бы вспомнить.

-Если ты можешь всё…

-…То как я не могу вспомнить забытое?

-Наверное, ты просто пожелал забыть и не вспоминать.

-Парадоксальная ситуация… И что сейчас должно произойти?

-Ничего.

-Почему?

-Но ведь ничего не происходит.

-Верно.

Бог уже долгое время не чувствовал холода, так как не хотел его чувствовать.

-Я действительно пожелал не вспоминать об этом позднее.

-Зачем?

-Полагаю, чтобы не думать об этом, быть свободным от этого.

-Но тогда ты становишься не свободен от утери знаний и воспоминаний.

-Сложно существовать в этом мире и обладать абсолютной свободой.

Израненное тело с трудом выдерживало разговор: облачённые в лёд губы с каждым словом норовили растрескаться, распасться на замороженные куски мяса, но удерживало их то, что они давно уже покрылись множеством возможных трещин и до сих пор не могли пасть рядом с остекленевшими глазами Бога.

-Если ты не имеешь возможности вспомнить что-то, то напрашивается вывод, что не такой уж ты и всемогущий.

-Кажется, что я не желаю это вспоминать.

-Похоже на отговорку.

-Смешно… Я должен сам себе что-то доказывать?

-Знаешь, а ты слишком увлекаешься аксиомами.

Бог засмеялся. Снег осыпался с теплеющей груди.

-Понимаешь, это же мои аксиомы. Их я создал, никто иной. Даже вспоминать не хочу, какого было раньше, без них.

-Хаос, мда…

-Думаю, о хаосе я и…

-…Пытался забыть?

Бог снова смеялся. Смех приглушался шорохом бесконечных ветров.

-Тебе не хватает хаоса?

-Нет, хаоса я точно не хочу.

-Может, тогда, что-то с ним связанное?

-Нет! Не продолжай!

-Постой, это должно быть интересно.

Любопытство – слабое место всемогущих существ. Мало что может быть интересного в том, что ты знаешь насквозь: Как? Из чего? Почему? Для чего? – всё это не вопросы для Бога. За каждым знаком препинания сразу следует ответ. Никакой работы для фантазии, давно поникшей со скуки.

-Ты же хочешь вспомнить.

-Да.

-Тогда давай пораскинем нашими… божественными мозгами.

-Хорошо.

-Хаоса ты не хотел, так?

-Так.

-Но ты не мог забыть то, чего не существовало, верно? Ведь оно бы сразу появилось как забытое, оставленное наедине с самим собой.

-Логически верно. Другое дело, что ничто не удерживает меня от преступления законов логики. То есть, я мог бы забыть то, чего нет, но…

-Ты этого и представлять не желаешь.

-Именно.

-А может быть так, что изначально ты вкладывал в это забытое что-то порядочное, но потом это нечто связалось с хаосом?

-Ну, я, кажется, понял ещё кое-что.

-Что?

-То, зачем мне нужно было это забыть.

-И зачем же?

-Чтобы избежать…

-Ответственности?

-Вины?

-То есть, ты считал, что тебе придётся понести перед собой наказание?

-Возможно, но как?

-Интересно. Тебе всё по плечу и ты испытываешь чувство вины?

-Если бы я хотел, то испытывал бы.

-Но ты испытываешь.

-Да, думаю это оно. Я не помню причины.

-Об этом мы ещё поразмыслим. Напрашивается вывод, что ты – тот ещё перфекционист.

-Ну…

-Божественно педантичный перфекционист.

-Забавно. А как иначе?

-А значит, и желаешь себе ты совершенного наказания, достойного Бога.

-Что-то смутно знакомое.

-Возможно, ты уже понёс это наказание?

-Нет, не думаю. Тогда бы я не пожелал забыть его.

-Ты уверен?

Бог ухмыльнулся сам себе, разламывающийся лёд врезался в заледеневшее лицо, точился об него и разлетался по тьме, будто подсвечиваемой белым снегом.

-Быть может, тебе было настолько страшно?

-А я подвержен страху?

-Ты можешь всё, стоит тебе пожелать.

-Остаётся только догадываться, наказал ли я себя и как я мог это сделать.

-Этим мы, конечно же, займёмся, но также стоит подумать о причинах.

-И что мы имеем по данному вопросу?

-Ты создал порядок и…

-…В последствии он обратился к хаосу?

-Скорее всего.

-То есть…

-Оно может изменяться. Оно само по себе. Оно способно отринуть тебя, ополчиться против тебя, разрушить твои творения, убить твоего сына, осознанно или неосознанно уничтожить себя.

-Мне страшно.

Иней на глазах бога обратился в солёные капли. Они были настолько горячи, что сразу испарились и затем покрыли пустыни ещё одним слоем снега. Соль же осталась впиваться в недвижимое лицо Бога.

-Страх имеет направление, иначе это ужас.

-Мне страшно за мой мир. Я уже никогда не создам его прежним.

-Но ты можешь.

-Не желаю повторять ошибок.

-Так значит, это забытое – ошибка?

-Оно уже не забыто. И оно…

-Ошибка?

-Да, моя ошибка.

-Человечество.

Лёд, ранее сковывавший тело Бога, в один миг разлетелся по миру мельчайшими осколками. Бог рывком сложился пополам и вслед за прозрачным градом устремился небывалой силы гром.

-Что это было?

Бог улыбнулся.

-Я чихнул. Забавно, но, видимо, я ранее пожелал себе лёгкую аллергию на людей.

-Не это ли было наказанием для Бога?

Бог заливался хохотом.

-Нет, точно не это. Алергия, скорее всего, запечатление неприязни, отторжения.

-Значит, ты не простишь их за содеянное?

Хохот стих. Взгляд пронзил горизонт и замер.

-Простить их – да. Себя – никогда.