Фукусима. Третья книга о поводыре Трисоне

        Без всяких прикрас можно сказать, что пёс-поводырь Трисон родился на страницах сайта проза.ру . Об отважном лабрадоре с тех пор вышло уже две книги – «Радуга для друга» и «Формула добра». Что примечательно, с помощью этих  книг удалось привлечь внимание к проблемам слепых людей большое количество чиновников,  политиков,  бизнесменов. И не просто привлечь внимание, нам удалось начать решать серьёзные проблемы, например, в сфере образования незрячих школьников, обеспечением их специальным электронным оборудованием. Одна из фраз в книге «Радуга…» дала название Благотворительному фонду – он называется «Живые сердца».

        Обе книги изданы не только плоским шрифтом, но и шрифтом Брайля, вышли в свет аудиокниги.

         На всех встречах без исключения мои читатели спрашивают меня: будет ли продолжение? Конечно, будет, мне есть что ещё сказать. Да и тема милосердия и любви в нашем обществе неисчерпаема, впрочем, вопросы нетерпимости, ненависти, зависти тоже остаются.

          Мне хочется делать этот мир добрее и светлее. Для этого мне не нужны чьи-то разрешения и рекомендации. Я хочу и буду это делать.  И абсолютно убеждён, что мне это удастся. Предлагаю вашему вниманию первую главу из новой книги о поводыре Трисоне.

           Приятного чтения.





                Михаил Самарский
               

                Российским спасателям посвящаю



                Ф У К У С И М А
               

                Предотвращение, спасение, помощь!
                Девиз МЧС

 

               

           Глава 1

           Чем больше узнаю разных людей, тем радостнее мне становится, что я родился лабрадором.  И чего только люди не придумают, чтобы уколоть  нас побольнее… 

            Нет, ну посудите сами. Сижу как-то на трамвайной остановке, никого не трогаю, наблюдаю за своими подопечными (не удивляйтесь, но их у меня теперь сразу двое). Просто ждём трамвай. И вдруг один человек, не совсем интеллигентного и презентабельного вида, подходит ко мне, смотрит  так, знаете ли, нагло прямо в упор и спрашивает:

           - Ну, чего ты, псина, глазами хлопаешь? 

           Верите, я от удивления даже слегка приподнял правую бровь. «Ну, во-первых, - думаю, - с чего ты взял, что я ими хлопаю, просто смотрю. А во-вторых, если бы и так, чем мне ещё хлопать? Ушами, что ли? Но я же не слон тебе африканский…»

           - Чует собака, чьё мясо съела! – вдруг заявляет беспокойный гражданин и тычет мне в морду, вернее, в лицо (ведь мы же ещё в первой книге договорились с вами, что я буду свою морду лицом называть*, верно?)  каким-то промасленным бумажным пакетом. 

         «Извините, какое мясо? И при чём тут собака, а тем более, я?»

*Повесть «Радуга для друга», Эксмо, 2012 г.

           От возмущения я поморщился и даже тихонько гавкнул. Мой подопечный Владимир Петрович взволновано спрашивает:

           - Что такое, Трисон? Что случилось?

           Я плотнее прижался к ноге старика и стал наблюдать за новоявленным «мясником».

           - Это тоже ваша собака? – спрашивает любитель обидных  фразеологизмов, указывая на меня почему-то не указательным пальцем, а мизинцем - наверное, по его уразумению такой жест добавляет обидности к внезапному выпаду?   
           - Вы эту имеете в виду? – отвечает Владимир Петрович и гладит меня.
           - Эту-эту, - хмурит брови гражданин. – Не успел пакет с пирожками на лавочку поставить, как он уже свалил его на землю. Сплошное безобразие.

           «Сколько я уже в жизни пережил вот таких наветов! Что за люди? Ну, почему так?  Что ни случись, тут же сразу обвиняют собаку. Да не трогал я никакого пакета, зачем мне ваши пирожки, которые, кстати, я вообще не ем?! У меня есть своя еда, и очень даже неплохая… »

            - Уважаемый, - перебив мои отчаянные мысли, вступился за меня Владимир Петрович. – Вы заблуждаетесь, мои собаки чужого не возьмут.
            - Ага, - хмыкнул гражданин и нарочито рассмеялся, - знаем мы ваших собак. «Не возьмут…»  Тока и смотрят, у кого что стырить! Свою живность  все нахваливают, а они, собаки, за спиной у хозяина такое вытворяют…

           Слава богу, подъехал трамвай, и кулинар-фантазёр, погрозив мне пальцем  из проёма дверей, уехал.

            «Кушай свои пироги, не обляпайся!» - пожелал я ему в дорогу.

          Дорогой читатель, ты, наверное, недоумеваешь. Дескать, что это ещё за множественное число? Почему вдруг подопечные? Почему не собака, а собаки? Сколько их там? А всё просто. У меня теперь  сразу два подопечных.  Человек и собака. Да-да! Кто бы мне сказал, что я буду когда-то работать поводырём у собаки, не поверил бы.

          Вот они мои дорогие, знакомьтесь:  Владимир Петрович, ветеран МЧС,  и немецкая овчарка  Фукусима, тоже бывшая спасательница. И, если Владимир Петрович, что-то там ещё различает, какие-то контуры, хотя и очень слабо, то Фуку не видит совсем ничего. Оба мои подопечные пострадали во время чрезвычайного происшествия, или, как кратко говорят люди, ЧП. Был сильный пожар, какой-то страшный обвал… Словом,  Петрович едва не сгорел заживо, но  Фукусима успела вытащить его из-под обломков. Врачи выходили обоих, а вот зрение отважным спасателям восстановить не удалось.

          У каждого слепого (будь то человек или собака) своя печальная история. Зрение теряют по-разному. А вот наша задача, поводырей,  хоть как-то немного заменить им глаза и облегчить их жизни. Признаться, я сначала переживал, шутка ли – работать поводырём сразу у человека и у собаки. Согласитесь, необычная и ответственная работа. Меня закрепили за этой отважной парой, конечно, учитывая мой опыт работы. Как ни как, я уже прошёл, как говаривал мой самый первый подопечный Иван Савельевич, и крым, и рым. 

            Но переживания мои оказались напрасными. Мы с Фуку подружились в первый же день. Скажу вам, друзья, это умнейшая собака. По вечерам, когда наш старик слушал телевизор или радио, мы с Фукусимой рассказывали друг другу истории. Ну, о моей жизни и работе вы знаете почти всё. Наверное, помните, что и мне довелось  поработать несколько раз спасателем. Кстати, однажды, спасая ребёнка, тоже мог сгореть  в детском садике. ** Но обошлось! Я, вообще, собака везучая.

**Повесть «Формула добра», Эксмо, 2012 г.

            Истории Фукусимы, конечно, с моими подвигами не сравнить. Вот уж работёнка так работёнка!  Я думал, что самая нервная работа у нас, собак-поводырей. Куда там! Пусть на меня не обижаются мои коллеги собаки-поводыри, но нужно сказать прямо: настоящие герои – это, конечно, спасатели. Жаль, что собакам ордена не дают. Вот Владимира Петровича президент наградил Орденом Мужества, а Фукусиме – вместо ордена, пожизненное содержание. Но и на том спасибо. Могли ведь просто усыпить и закопать где-нибудь на собачьем кладбище. Кому нужна слепая собака? Хотя, я думаю, Петрович, не дал бы. Я как-то слышал, он своему товарищу-однополчанину за ужином говорил:

            - Ты знаешь, Митька, если моя Фуку помрёт, я, наверное, не смогу без неё жить. Ей-богу и сам концы отдам. Впрочем, я уже давно там должен был быть, да вот собака не отпустила. Где ты, Фуку? Иди ко мне, милая, иди…

            Фуку в таких случаях всегда подходит к старику и тычем носом тому в коленку. Владимир Петрович сначала треплет её за уши, гладит, затем наклоняется к ней, целует в нос и ласково говорит:

             - Ложись, родимая, отдыхай.
             - Ну, а как твой лабр? – спрашивает Митька (это он обо мне).
             - О-о-о-! – радостно восклицает старик. – Золото, а не собака.

           Представляете, каково мне такое слышать? От таких слов даже польку-бабочку хочется танцевать. Но я мысленно улыбаюсь и благодарю старика за столь высокую оценку моей работы.

            Вот признайтесь, вы с первых строк моего повествования подумываете о том, что имя (если угодно, кличка) моей подопечной связано каким-то образом с Японией, ну, там с этой атомной электростанцией, с цунами, страшным наводнением и так далее. Верно? Придётся вас разочаровать. Никакого отношения и даже намёка наша Фукусима к японской не имеет. Но история появления на свет такого необычного имени очень интересная, я бы сказал, совсем необычная.   

           Мир ещё и слыхом не слыхивал ничего о Японской Фукусиме, а наша героиня уже совершала подвиги. Началось всё с того, что отец Владимира Петровича приобрёл щенка немецкой овчарки. Впрочем, слово «приобрёл», наверное, в этом случае не совсем верное.
 
          Ладно, давайте обо всём по порядку. Жил старик – а ему в ту пору было уже за семьдесят -  в Подмосковье  в частном доме. Однажды,  совершая прогулку, Пётр Иванович услышал странный писк. Остановился, прислушался и вдруг видит, сосед Гришка направляется с каким-то свёртком и ведром к реке. Писк раздавался как раз из свёртка.

          - Ты кого там, сосед, арестовал? – спрашивает Пётр Иванович и кивает на свёрток.
          - Здоров, Иваныч, – кивнул сосед. – Да вот зараза моя умудрилась спрятать в дровянике щенка, фук бы его побрал. Остальных ещё слепыми потопил, а этот вот выжил, сволочь.  Хитрющая у меня собака – родила и спрятала. 
          - Стой, - замахал руками Пётр Иванович, - так ты что, это… топить его идёшь?
          - Ну да! – кивнул сосед. – А что мне, солить их, что ли? Собака у меня ещё молодая, недавно пять лет исполнилось. Жрёт, как слон. Этот сейчас, не заметишь, вымахает. Чем их кормить?
         
           Старик подошёл к соседу, протянул руки к свёртку и тихо сказал:

          - Ну-ка, дай взгляну на него.
          - Ой, Иваныч, - сосед отстранил руки старика, - иди уже своей дорогой, не трави ты мне душу. Думаешь, я живодёр? Ты думаешь, мне так просто? Самому тошно…
          - Дай, говорю, - перебил старик.

          Сосед присел на корточки и развернул свёрток. Оттуда вылезла смешная щенячья голова,  пленник зажмурился. Спустя некоторое время он приоткрыл один глаз и громко тявкнул.

         - Фук бы тебя побрал, - вздрогнул сосед, - чего орёшь?
         - Упрекает он тебя, - рассмеялся Пётр Иванович, - понимает всё. Иди ко мне, иди не бойся, - поманил старик щенка.
         - Да дикий он, Иваныч, он людей-то ещё не видел, говорю же, в дровянике прятался. Я его еле поймал. Само с гулькин нос, а кидается…
         
           Неожиданно щенок выскочил из своих пелёнок, подбежал к старику , спрятался за его ногу и, взглянув на соседа,  снова громко тявкнул. 

         - Тудыть твою мать, - рассмеялся сосед. – Ты посмотри на этого героя! 

          Пётр Иванович, наклонился и поднял щенка с земли. К удивлению соседа, овчарёнок не сопротивлялся, не визжал, не брыкался. Старик поднёс щенка к лицу, и тот смело лизнул его в нос.

           Вы, наверное, уже догадались, что произошло дальше. Ну, конечно, Пётр Иванович отменил утопление, а Фук перебрался к нему в дом. Кличку щенок получил из-за привычки соседа.

 

          Отвлекусь на минутку, поясню, откуда у него эта привычка взялась. Это тоже весьма интересно. Раньше Гришка говорил «чёрт бы его побрал» или «чёрт побери» или что-то вроде того. Словом, любил всякие чертячьи интерпретации. И вот однажды они с друзьями отправились в лес за грибами. Вроде и лесок небольшой, а каким-то образом Григорий отстал от всех и заблудился. Сначала и значения не придал, думал,  сейчас вот-вот и выйдет на дорогу, да не тут-то было. Но к вечеру испугался не на шутку. Слышит, как машины гудят, а выйти на дорогу не может, хоть тресни. Так до самой ночи и путлял по лесу. Чтобы под дикого зверя не попасть, залез на дерево и давай кричать, что есть мочи. Кричал-кричал, бесполезно. Пришлось спать на дереве. Утром всё то же самое. Кажется, вот ещё двести-триста метров и - дорога. Ан нет, вокруг лес да лес.

           Правда, всё обошлось – нашли незадачливого грибника, а старушка-соседка пояснила Григорию, что это его чёрт по лесу водил и хотел погубить.

         - Чего это он других не тронул, а ко мне прицепился? – возмутился Гришка.
         - А сколько раз я тебе говорила, - старушка подняла указательный палец вверх, - не произноси ты это поганое слово. А коли уж вырвалось, перекрестись три раза. А ты, что ни слово, то «чёрт» да «чёрт», вот он и полюбил тебя, чертяка. – Соседка, испуганно озираясь по сторонам, перекрестилась три раза и добавила: - Да ну тебя. Из-за тебя ещё и сама на себя беды накликаешь.

         Григорий, как заядлый любитель шашек, с тех пор слово «чёрт» заменил на «фук». А затем его «фук» перешёл и на кличку спасённого щенка.

          Но чую, вопросы у вас всё равно остались. Да я бы и сам продолжил  расспрашивать, если бы не знал – дескать, с «фуком»  мы разобрались, но при чём тут японская Фукусима? Повторюсь: никакой тут Японией и не пахнет, всё русское, но вот так получилось. Слушаем дальше.

           Фук носился по двору как угорелый, тявкал, кувыркался, хватал хозяина за штанины, грыз деревянный порог, нападал на кота. После его трапезы старику каждый раз приходилось заново убирать крыльцо, поскольку неугомонный новый жилец умудрялся испачкать своими собачьими деликатесами даже дверную ручку.

         «Ты не собака вовсе, - ворчал старик, - а какой-то поросёнок, неужели нельзя аккуратно поесть и попить. Впервые вижу такую собаку…»

          А Фук, словно нарочно, разгонялся и со всего маху плюхался в миску с водой.

          - Ах ты, негодяй, – возмущался Пётр Иванович, - вот пойду сейчас и отдам тебе Гришке. Он тебя быстро научит плавать.

          Овчарёнок после таких слов подбегал к старику и дерзко  нападал на его ногу.

          - А-а-а-а! Испугался? – смеялся старик. – То-то! Смотри мне. – Он брал его на руки и шёл в сад. Там старик усаживался  в самодельное кресло и гладил своего воспитанника, а Фук засыпал у него на руках. Пётр Иванович никогда не будил своего юного друга, всегда ждал, когда тот сам проснётся. Фук  перед просыпанием открывал, как и в первое знакомство, один глаз, оценивал обстановку и только после этого с визгом прыгал на землю и начинал охотиться за всем, что попадалось ему на глаза. Кот всё больше и больше времени проводил на яблоне – так, на всякий случай. Хотя они очень быстро подружились с Фуком.

            Через некоторое время к старику приехал сын, нынешний мой подопечный.  В то время, разумеется, обо мне тут никто и не слышал. Владимир Петрович работал спасателем, часто посещать родителя не мог, но при первой же возможности приезжал к нему в гости.

          - Батя, да какой же это Фук? – удивился сын, - это же девочка.
          - Серьёзно? – рассмеялся отец. – А я и не туда. Кто их разберёт. Маленький он… она… ещё. Вот те раз. А как же теперь его… её называть?
          - Ой, велика проблема! Да как называл, так и называй.
          - Так-то оно так, - согласился старик, - но не удобно… Девочка, а имя кобелиное. Вырастит, а…
          - Ты её замуж собрался выдавать? - обнял сын отца. – Есть идея. Называй её теперь Фуку.
          - А это что ещё такое? – удивился старик.   
          - Да бог его знает, - развёл руками сын. – По-моему и город такой есть, и цветок. А в России даже поэма с таким названием есть, написал поэт Евгений Евтушенко. Батя, ну, какая тебе разница. Всё- таки «Фуку» звучит по-женски. Не находишь?
          - Согласен, - закивал, Пётр Иванович. – Фуку выглядит нежнее.

           Таким образом, наш «потенциальный утопленник» сначала стал Фуком, потом неожиданно превратился в Фуку, но…

            Но ведь есть вторая половина имени. Она-то откуда взялась? Любопытно? Да-да! Меня эта история тоже поразила. Владимир Петрович собирался погостить у отца подольше, но в первую же ночь его вызвали на службу и отправили в длительную командировку, куда-то очень-очень далеко. То ли в Африку, то ли в Австралию, точно не могу сказать. Вот такая у него была работа. Сегодня кого-то спасает в Подмосковье, а назавтра уже мог оказаться у чёрта… Ой-ой-ой, мне тоже нужно быть аккуратнее с этими словечками, а то ещё не ровен час, возьмётся и за меня чертяка ! Лучше скажу так:  а назавтра мог оказаться там, где Макар телят не пас. 

             К сожалению, и собаки, и люди не вечны. Живым отца Владимир Петрович не застал. Даже на похороны не успел. А когда вернулся, обнаружил, что Фуку исчезла. Что он только не делал. Размещал объявления и в интернете, и в газетах, и фотографии развешивал  в посёлке. Бесполезно - Фуку словно сквозь землю провалилась.  А нашлась она совершенно случайно, так случайно, что хоть кино снимай. 

           Владимир Петрович во время  дежурства познакомился с врачом скорой помощи. Тот рассказывал коллегам, как спас щенка, хозяина которого отвёз в больницу.

            - Он сам позвонил, - рассказывал врач, - сообщил, что, чувствует, умирает.  Когда мы приехали, он ещё жив был. Меня тогда старик очень сильно удивил. Сам умирает, а нас просит собачку покормить. Говорит: вы ей побольше насыпьте в миску корма, а то, пока буду в больнице прохлаждаться, собака, мол, тут с голоду помрёт. Я ему говорю, отец, да не волнуйся ты так, ничего с  твоей собачкой не будет. В общем, до больницы старика мы не довезли, по дороге умер. Вернулся со службы домой, а душа не на месте, спать не могу, есть не могу. Ну и поехал к старику, забрал щенка. Вот так…

          Владимир Петрович, услышав рассказ, вскочил и к врачу:

           - А где он теперь?
           - Кто? – испуганно спросил врач.
           - Ну, тот щенок?
           - Да где ж ему быть? – пожал плечами доктор. – У меня так и живёт. Собираюсь вот съездить, может, родственники там объявились. Хотя кому она нужна собака…
           - А адрес скажи,  – у Владимира Петровича застрял комок в горле.
           - Мой? – удивился врач.
           - Да нет, тот… ну, старика …

          Услышав адрес родного дома, офицер МЧС закрыл лицо руками и, стиснув зубы,  отвернулся.

            - Ты чего, что с тобой? – врач положил руку на плечо Владимиру Петровичу.
            - Не надо никуда ехать, - прошептал Владимир Петрович.
            - Твой знакомый? – участливо спросил врач.
            - Это был мой отец, - тихо  ответил мужчина. 
            
             Первым тишину нарушил доктор:

            - Так что, Владимир, Симку заберёшь?
            - Кого? – Владимир Петрович расширил глаза.
            - Ну, собаку.
            - Как вы её назвали?
            - Симка, - виновато ответил врач, - Сима.  А  как её звали? Я пытался выяснить у соседей, но никто не знал.
            - Фуку, - ответил Владимир Петрович и, улыбнувшись, добавил: - Сначала Фук, потом Фуку, а теперь вот… И как? Откликается?
            - Ну да, - смутился доктор, - ведь уже два месяца прошло. Собачка умная.

            И тут кто-то из коллег Владимира Петровича пошутил:

            - Володька, а что красиво звучит! Фуку плюс Сима! Получается Фукусима.

            Вот так на свете появилась наша героиня-спасательница Фукусима. Хоть и овчарка она немецкая, но собака наша, русская. Русская от ушей до кончика хвоста.   

            То, что произошло с нами дальше, уму непостижимо, но обо всём по порядку…

             От автора: настоятельно рекомендую, прежде чем приступить к «Фукусиме», прочтите обязательно «Радугу для друга» и «Формулу добра». Знаете ли вы, что «Формула…» настолько потрясла одну радиоведущую, что та решила уничтожить книгу в прямом эфире.  Не верите? Сами взгляните:

http://youtu.be/pub5Vt8Opb8

Но не все у нас в стране такие злобливые, верю, что добро победит. )))

Ишите книги на ЛитРесе.