Квадратура круга в романе Булгакова

Сагит Фаизов

Квадратура круга в романе Булгакова. Из цикла «Мастер и Маргарита»

     На стене перед столом были наклеены разные курьезы из иллюстрированных журналов, ругательные рецензии, а также заголовок газеты «Накануне» с переставленными буквами, так что получалось не «Накануне», а «Нуненака». В. Катаев о комнате  М. Булгакова, 1920-е годы . Из книги «Алмазный мой венец».

     Среди литературных произведений 1920-1930-х гг., цитируемых М. Булгаковым в романе, находится и «Квадратура круга» Валентина Катаева, комедийная пьеса, впервые поставленная на сцене Московского Художественного театра в 1928 г. и завоевавшая широкую известность в СССР и за рубежом. Из пьесы в роман перешли несколько реплик героев.

     На вопрос Воланда, соглашался ли Иван Бездомный с утверждением Берлиоза о Христе, поэт отвечает: «На все сто!». Слова поэта является реминисценцией ответа студента Васи (он же и служащий) на вопрос мещаночки Людмилы о любви в начале пьесы Катаева: «"Котик... Ты меня любишь?" Вася: "На все сто процентов!"».

     «Эй, домработница! - прокричал Никанор Иванович в полутемной передней. - Как тебя?  Груня, что ли? Тебя нету?»*. Фразы председателя жилтоварищества дома № 302-бис Босого - реминисценция фраз Васи, впервые приведшего после регистрации брака свою жену, Людмилу, в общежитие: «Тьфу, лампочку не могу найти! Абрам, ты дома? Нету». Действие происходит в полутемной комнате.

     «Вместо ответа Маргарита обрушилась на диван, захохотала, заболтала босыми ногами и потом уж вскричала: Ой, не могу! Ты посмотри только, на что ты похож!» Здесь Маргарита копирует Людмилу из пьесы и ее слова из двух эпизодов. В первом Людмила говорит: «Ой, не могу! (Хохочет.) Он такой смешной, Абрамчик... С ним прямо с ума можно сойти от смеха... Прямо голову можно потерять...» Позже Людмила, лежащая в углу комнаты, скажет о том же Абрамчике, обращаясь наедине к нему же: «Неувязка? Ой, не могу!.. На кого он похож... Это вас бог наказал». Благодаря переносу фраз Людмилы  в роман Булгаков маркирует мещанскую составляющую личности своей героини. Но важнее, что скрытое за словами Маргариты напоминание об Абрамчике (который в конечном счете становится мужем Людмилы) является дополнительным маркером сюжета еврейской свадьбы, развивающегося в пятничных и субботних эпизодах скрытого текста романа**. 

     В конце пьесы бездомный поэт Емельян Черноземный, потерявший шанс переночевать в комнате Васи и Абрама, восклицает: «"И-эх! Сглодал меня, парня, город, не увижу родного месяца. Расстегну я пошире ворот, чтоб способнее было повеситься..." И-эх! Пропадает на глазах у всех самородок! Пойду в восемнадцатый номер ночевать. (Уходит.)». В конце романа Прасковья Федоровна в ответ на вопрос отказавшегося от поэзии и умершего от поцелуя Маргариты Ивана Бездомного о том, что произошло в соседнем сто восемнадцатом номере, переспрашивает: «В восемнадцатой?».

     Название пьесы Валентина Катаева стало одним из элементов скрытой символики романа в силу своей ассоциативной смычки с «Черным квадратом» Казимира Малевича — солнцем супрематизма.
 
* Под Груней подразумевается водка. См. об этом: Сагит Фаизов Персонажи и персоны мастера: Груня // http://sagitfaizov.livejournal.com/44630.html
** См. об этом: Сагит Фаизов Дибук и Лия в романе М. Булгакова // http://www.proza.ru/2013/02/18/15