Научи меня выжить. Гл. 11. Мужья и любовники

Чтобы помочь Галкиной беде, Маша переговорила с Ольгой.
Галка так и не смогла признаться маме в своем грехе, настолько строгих нравов придерживались в семье.
Зарёванная она приползла к Маше и загробным голосом вымолвила:
- Я решилась на крайние меры. Не будет этого ребёночка. Найди мне врача.
Как осунулась,  подурнела Галка за этот месяц! Легче было вырвать зуб без наркоза, чем на неё смотреть.
- Вадим меня торопит. То ласковый, то злой. Боится, что жена узнает.
Маша подумала, что совсем недавно пылкий любовник намеривался осчастливить её на всю жизнь.
Галка будто прочитала её мысли:
- Знаешь, Маша, его обещания жениться на мне была полная лажа. Вадим боится жены, как кролик удава. А сынком, этим уродом, просто гордится. Он никогда не уйдёт из семьи.
- Как ты можешь после всего иметь с этим подонком какие-то отношения? – прорвало Марию.
- Но я же всё равно его люблю! – растеклась ручьями Галка, и Машин негодующий накал бесславно сошёл на «нет».
Договориться о срочном прерывании беременности Ольге удалось быстро. Её бывшая сокурсница работала гинекологом в районной больнице. Полная конфиденциальность гарантировалась, операция производилась под  наркозом с помощью пневмоотсоса, быстро и безболезненно. Немаловажно и то, что незадавшуюся мамашу в тот же день отпускали домой, что в Галином случае – идеальный вариант.
Маша вызвалась сопровождать подругу.
Посёлок, в котором находилась искомая больница, был в двадцати километрах от города. Добрались туда на микроавтобусе, нашли нужного человека.
- Мы от Ольги Романовны…
- Хорошо. Подождите немного.
Они сидели на скамейке в фойе, и Маша держала за руку бледную и вялую, как молочное суфле, Галку.
- Слушай, я приготовила врачихе презент, - вспомнила вдруг Галина.
- Какой презент? – не поняла Маша.
- Вот. – Она достала из сумочки дешёвые французские духи. – Денег у меня нет, а это как-то Вадим подарил.
Маша с удивлением посмотрела на подругу: как ей удалось сохранить такую первозданную наивность?
- Галочка, ничего не надо, - с нотками воспитательницы детского сада сказала Маша. – Всё давно оплачено. И не вздумай ей это совать.
- Спасибо, - пристыжено пробормотала Галка. – Я всё верну потом. Честное слово.
- Ладно уж! Чудо гороховое!
Вышла медсестра и коротко сказала:
- Пойдём!
Галкины глаза заметались, как испуганные солнечные зайчики по белой стене.
- Ни пуха!.. – ободряюще напутствовала Мария.
- К чёрту…
На негнущихся ногах Галка потащилась за медсестрой.
После осмотра и установления срока беременности ей сделали обезболивающий укол.
Через несколько минут Галке стало легко и даже весело. Лёжа в гинекологическом кресле, она бесстрашно смотрела на блестящие металлические инструменты на столике рядом с ней, на закрашенные до половины белой краской больничные окна, на женщин в масках, похожих на снеговиков.
Её о чём-то спрашивали, она машинально отвечала, медсестра записывала что-то в журнал.
Хотелось петь. Тревоги и муки совести отошли в сторону.
«Всё будет хорошо», - ласково сказал кто-то над ухом.
Врач приблизилась к ней, и что-то закопошилось внутри её. Совсем не было больно, а только немного неприятно.
Галка вдруг вспомнила, что это выщемляют из неё её ребёнка и заинтересованно спросила:
- А кто это был: мальчик или девочка?
- Молчи уже, - усмехнулась врач, сгребая в лоток сгустки крови, - какая там девочка…
Галка притихла и погрустнела…
Когда она отлежалась после операции и вышла к Маше, та поразилась перемене в подруге. Это был другой человек, взрослая женщина, получившая первый в жизни печальный опыт.

Маше хотелось оправдаться перед Андреем.
Легко понять, почему он ей не звонил. Можно догадаться, почему все  её попытки дозвониться к нему были тщетны. Скорее всего, Андрей сменил номер сотового телефона.
Мария осознавала, что объясниться с Андреем будет не проще, чем докричаться до человека на противоположном берегу Дона.
Да, она вынуждена была уехать спешно, не предупредив. Возможно, кто-то сказал Андрею, что она уехала не одна. Пусть даже Маша попытается объяснить, кто такой Демьян, и что их связывает. Но как  убедить любимого человека, что она уехала с другим мужчиной не по своей воле?
Значит, надо выкладывать, как заставил Демьян ехать с собой. Но раскрыть шантаж, всё равно, что рассказать без утайки о своей тайне, о своей постыдной «профессии». Мария заранее знает, как отнесётся к этому Андрей.
Она воочию видела презрительное выражение  его лица, слышала насмешливые слова, брошенные с брезгливостью ей. Словно, ушат холодной воды летел ей в лицо от этих фантазий. Нет уж! Пусть остается в неведении.

На Рождество Маша и Саша поехали проведать бабушку и поздравить её с праздником.
Анна Георгиевна искренне была рада их видеть и даже пожурила, что они редко приходят.
У бабушки гостила Ольга с дочкой. Обед только начался, и Машу с сестрой усадили за стол.
Была подана жареная индейка с печёными яблоками, заливное из судака, отварной язык с зелёным горошком, очень вкусный мясной рулет.
Несмотря на январь-месяц, на столе были салаты из свежих овощей и много  зелени. Интересно, кто готовит бабушке? Ольга? Софья Павловна? Или у неё есть свой повар?
Чтобы начать беседу, Ольга спросила, как они встретили Новый год.
Маша опасливо-пытливо глянула на неё: уж не прослышала она от Демьяна  о её приключении?
Но никакого намёка в словах Ольги не было, она задала вопрос из вежливости.
- Дома встретили, как обычно, - без подъёма ответила Мария. – А вы?
- А мы, – опередила мать Наденька, - были на ёлке во Дворце спорта. Но это первого числа, а на самый Новый год, - она бросила сердитый взгляд на мать, - меня отправили спать, и я назло всем долго лежала с открытыми глазами, но как часы бьют, всё равно не услышала. А зато на ёлке было классно, - и Наденька с жаром стала рассказывать о новогоднем  представлении, о ёлке (и заодно о той, что поставили дома), о Морозе и Снегурочке.
- Спектакль был прикольный, - тараторила она. – Но Снегурка – такая уродина! У неё редкие зубы и просто ужасный макияж. Я в бинокль видела.
- Надя, - строго сказала Анна Георгиевна. – Дай взрослым поговорить, за тобой невозможно и слова вставить.
- Ладно, вставляйте, - милостиво разрешила та, но сидеть спокойно было выше её сил, она ёрзала на стуле и порывалась что-то сказать. 
- Хотите отведать устриц? – спросила бабушка. – Их едят сырыми с помощью специальных ножей.
Маша с омерзением представила извивающегося моллюска и поспешно ответила:
- Нет-нет. Благодарю.
- А я попробую, - вдруг согласилась Саша.
Бабушка помогла ей расщепить раковину, ловким движением она тут же окунула половинку раковины с влажно-блестящим телом моллюска в воду со льдом, специально подготовленную, и подала внучке.
- Эти дары моря прислал мне к празднику мой крестник Илья, - посчитала  нужным сообщить Анна Георгиевна.
- Ой, - только и сказала Саша, проглотив  устрицу, и… похоже, наелась.
«Всё-таки для нас это слишком экзотическая пища», - подумала Мария, с сочувствием глядя на сестру.
- Как здоровье вашего крестника? – поинтересовалась Маша, надеясь, что бабушке тоже неизвестно, что учинил Демьян.
- Слава Богу, он поправился.
- Саша, пойдём, я тебе покажу, что мне положил под ёлку дед Мороз, - не выдержала Наденька. – Она уже несколько раз безуспешно тихонько пинала под столом Сашу, чтобы обратить её внимание.
- Дай Саше покушать, - остановила дочку Ольга.
- Я не хочу, спасибо, - вежливо отозвалась Саша, вставая. После той устрицы она вряд ли могла проглотить хотя бы кусочек.
Пока Саша рассматривала Наденькины новогодние подарки, та успела выболтать ей новости.
- Мы с мамой теперь у бабушки Ани живём. Папа кричал на маму, а потом, - Наденькины глаза стали похожи на двухколёсный велосипед, - потом… ударил. Он кричал на неё из-за каких-то собак. Они так ругались, что я закрылась в ванной и плакала. «У тебя на уме  одни кобели!» - так и сказал… Саша, они из-за меня поссорились. Это я просила маму купить мне щенка. – Надюша вздохнула. – Ладно. Если он так сердится, не надо мне щенка.
Саша хотела успокоить малышку, что она не виновата в ссоре родителей, но передумала. Как она, в таком случае, объяснит истинную причину?
- Как думаешь, Саша, они помирятся? – спросила Надя, заглядывая ей в глаза.
- Я думаю, помирятся.
- Хорошо бы, - Наденька опять вздохнула. – У меня там все игрушки остались. И без Настёны так скучно! Это подружка моя. Мы вот так живём, а она, смотри, вот здесь. Напротив, понятно, да?
Саша видела Виктора Антоновича, мужа Ольги лишь дважды: на похоронах родителей. Сначала она решила, что это Олин отец: так старо он выглядел. Потом Маша рассказала, что с мужем у Ольги почти двадцать лет разница.
Когда их двоюродная сестра училась на втором или на третьем курсе пединститута, она без памяти влюбилась в своего руководителя по практике. Импозантный и остроумный Виктор Антонович тогда уже был доцент и возглавлял одну из кафедр. В своём нескучном прошлом он имел удовольствие распрощаться с двумя жёнами, оставив каждой из них на память по сыну.
Родители Ольги были против такого выбора дочери. Ещё бы! Жених был почти ровесник отца. Но Анна Георгиевна поддержала внучку, поверив в её любовь, и свадьба состоялась.
Лет пять молодые супруги жили счастливо, но потом Ольга стала замечать, что Виктор не пропустит ни одной мало-мальски смазливой студентки, чтоб не пофлиртовать с ней. Хотя сам ревновал жену даже к дворнику, обиженному судьбой олигофрену Мишане…
- Маша, расскажи о своей работе, - попросила бабушка, когда Саша и Надюшка ушли в детскую.
Что за чертовщина? В каждом вопросе Маше чудился подвох. Или всё же Демьян выдал её?
- Малое предприятие в пригороде, - принялась сочинять Мария. – Ничего интересного. Много рутинной работы. Но зарплата хорошая.
- Странно, что в наше время есть места, где хорошо платят, - вставила реплику Ольга. Она не подвергала сомнению слова сестры, просто удивлялась.
Но Маше снова мерещился подтекст.
- Как успехи у Саши? – продолжала расспрашивать бабушка.
- Саша – молодец, - оживилась Маша. – Я и забыла: мы принесли Сашины рисунки. У неё, оказывается, дарование.
Она достала папку с работами юной художницы и какое-то время они с интересом обсуждали эти творения.
Это сняло напряжение с Маши. Ольга принесла торт и предложила всем чаю. Девчонки тоже выбежали к сладкому столу. Наденька тут же начала потчевать гостей шоколадными трюфелями.
- Я сладкое не ем, слежу за весом, - серьёзно сказала Александра, чем вызвала улыбку Ольги.
К радости и облегчению Маши бабушка прекратила свой допрос. Оля с иронией стала рассказывать, как Надюша готовится к школе.
- Мне не трудно будет получать пятёрки, - заявила будущая ученица. – Я же буду учиться у своей мамы.
- Не обольщайся! Спрашивать буду ещё строже, чем с других.
- А я подышу тебе в ушко, как ты любишь, ты и раздобреешь.
Весёлое оживление за столом  и восхитительный торт с заморскими фруктами притупили бдительность Маши.
Поэтому новый вопрос бабушки встряхнул её, как разряд тока.
- Машенька, тебе понравился Демьян?
- Нет, - чересчур поспешно и категорично ответила Маша.
- Нет?! – бабушкины подкрашенные брови поползли вверх. – Самый завидный жених. Мечта всех девушек города!
- Именно, потому, что «мечта». Именно потому, что «всех», - уже спокойнее парировала Мария.
- Ты только представь:  выйти замуж и не о какой работе не думать. Можно пойти учиться в престижный вуз.
- Я не хочу пока замуж.
Бабушка, обескураженная, маленькими глотками отпивала чай.
- Не понимаю…  Такая партия… А ты ему приглянулась, я знаю наверняка.
- Это его проблемы, - неучтиво повысила голос Маша, чтобы закрыть эту тему.