Мокрый песок

«Здравствуйте. Меня зовут Ричард Эш, и я расскажу вам свою историю.
  Двадцать своих лет назад я последний раз выходил на связь с Землей. Наши технологии еще не развились до такой степени, чтобы представлялось возможным поддерживать её на таких расстояниях.
  Двадцать лет назад я был первым, кто отправлялся за пределы Солнечной системы, первопроходцем, который должен был собрать информацию обо всех планетах в ближайшей сотне световых лет, где имелась разумная жизнь.
  Я покидал Землю со странным чувством, зная, что к моему возвращению тут сменится не одно поколение. Ведь еще сотню лет назад было известно, что время для объекта, движущегося со скоростью света, или превышающего её, идет медленнее, чем на нашей родной планете.
  Я улетал героем, открытия которого должны были ожидать потомки наших детей.
  Двадцать лет я исследовал все планеты, где по предположению наших астрофизиков, могла существовать жизнь, методично передвигаясь от одной цели к другой. То, что открылось мне, те вещи, которые человек видел первый раз за всю историю своего существования, были настолько прекрасными, что я ощущал себя ребенком, льющим слезы от смеха. Но в то же время, я чувствовал себя бесконечно одиноким от осознания того, что мою радость не может разделить ни один близкий человек, которого я оставил на голубом шарике, где-то в противоположной стороне нашей галактики.
  Улетая все дальше и дальше, я все больше ощущал разочарование и отчаяние: все посещенные мною миры не носили следов цивилизаций, либо были покинутыми. Причудливые строения, чудеса архитектуры и внеземной науки – это всё, что мне осталось от неизвестных существ, которые населяли эти места. Представляя этих незнакомцев, мне сложно было отойти от образа людей: моё сознание всё равно пририсовывало им руки и ноги, глаза.
    Я неделями бродил по улицам городов, делая снимки и записывая всё, что вижу. И мог только представить, что когда-то здесь была своя жизнь, свои судьбы, мечты и надежды, которые стёрло время.
  Меня поразил пейзаж одной из таких планет: индустриальный мир, состоящий из шестеренок, труб и паровых машин неизвестного назначения - он все еще находился в движении, когда я его посетил. Одинокий, оставленный всеми, он так и будет продолжать выполнять свою работу, пока гигантское сердце чуда инженерной мысли не затихнет, издав протяжный скрип.
  Ступая по стальному полу между движущихся узлов и сочленений, я вслушивался в стук и лязг, издаваемый механизмами, пытаясь различить в нём звуки голоса или активности живого существа, кричал в надежде перекричать шум, царящий вокруг. Но мне никто не отвечал, а машины снисходительно не обращали на меня внимания, продолжая заниматься своими делами, методично собирая себе подобных, загромождая свободное пространство гигантского железного шара.
  Человек слишком поздно шагнул в космос.
  Разворачивая свой кораблик в сторону дома, я думал о том, как поменялась Земля за время моего отсутствия. Будут ли мне рады, если я вернусь с пустыми руками и разбитой надеждой?
Мои друзья и родственники провожали меня, зная, что я покидаю их навсегда. Гигантский прорыв для человечества стал тяжелым ударом для близких людей. Они молчали, не пытаясь остановить меня, но я видел слезы, стоявшие в их глазах. Кто-то пытался натянуто улыбнуться, чтобы придать торжественности моему отправлению, а кто-то просто разворачивался и уходил, всплескивая руками – они считали мой поступок безрассудством.
Радовался только соседский мальчишка, что кричал мне вслед, когда я поднимался по трапу: «Дядя Ричард, вы, правда, вернетесь с инопланетянином?». Я улыбался и говорил, что постараюсь его уговорить заглянуть к нам.
  Он не знал, что уйдет из этого мира раньше, чем я доберусь до ближайшей планеты, как уйдет и его сын.
  Спустя год после отправления из железного мира, я приблизился к Земле, всё еще сомневаясь – стоит ли мне возвращаться вообще?
    Покружив на орбите, я направил свой аппарат вниз, почувствовав, как его затрясло. С трудом перенеся последние минуты посадки, я ощутил сильный толчок, сигнализирующий о том, что судно приземлилось.
  Долго не решаясь выйти, я собирался с духом, слушая своё дыхание в трубках скафандра и шорох песчинок оседающей пыли, которую подняло в воздух моё падение.
Наконец, решившись, я открыл люк и впервые за двадцать лет вдохнул аромат своего дома. В мою голову хлынули воспоминания из детства – этот запах леса и хвои, который чудился мне, даже когда мой ботинок попирал звездную пыль.
  Скрип деревьев, звук ветра, ручья, который проходил рядом, были словно божественная музыка, которую хотелось слушать, не переставая. Меня окружал апрельский лес, что только начал оживать после зимы: тут и там лежал снег, белыми пятнами покрывая прошлогоднюю листву.
  Я обратил внимание, как солнце начало поджигать верхушки деревьев, двигаясь всё ниже по стволам – на Земле началось утро.
  Вдохнув и выпустив огромный столб пара из легких, я запустил руки в волосы и почувствовал, как моя голова закружилась. Не в силах стоять, я сел прямо на землю, прислонившись к дереву, закрыл глаза. Как я посмел всё это отнять у самого себя? Ради чего?
  Я провёл недели, ожидая встречающих, но никто не приходил, поэтому я отправился на поиски сам. Подняв в воздух свой корабль, я летал над землей, пытаясь различить хоть какой-нибудь факт, говорящий о присутствии человека.
  Сотни раз я разворачивал звездную карту, снова и снова надеясь найти в ней ошибку – может это другая Земля, не моя. Может я просто заблудился, как человек, забывший дорогу домой. Но всё мне говорило о том, что карты не лгут.
Эпидемия, война – я не знал, что произошло. Всё выглядело так, как будто люди просто растворились в воздухе, словно их никогда и не было.
  Перестал существовать и я.
  В моих открытиях, в моем путешествии, моей жизни не было смысла. Все, кто обо мне помнил, знал, все, кто мог сказать «Эш, ты помнишь, как ты чуть не утонул в реке?» или «В 2113 году человек впервые покинул нашу звездную систему, человек по имени Ричард» - все они исчезли, не оставив мне ничего, что хоть как-то связывало меня с моей жизнью.
  И сейчас, стоя здесь, на берегу своего любимого озера, куда я раньше приезжал на велосипеде и сидел, глядя на кружащих в голубом небе птиц, я больше всего хочу, чтобы кто-нибудь смог увидеть то, что увидел я. Я бы хотел знать, что я не один в этой огромной сфере, набитой пустыми звездами, в которых нет смысла.»
  Ричард закончил выводить слова на мокром песке, еще раз прочел своё послание, решив, что время и вода сами разберутся – прочтет ли его историю кто-нибудь, или нет, закрыл забрало шлема и вступил на трап.
  Спустя минуту он наблюдал удаляющуюся Землю в иллюминаторе – человек без дома, человек без воспоминаний, но не заметил, как на покинутый пляж выбежала маленькая фигурка.
Мистер Невилл размахивал руками, пытаясь привлечь внимание космонавта, но потом понял бесполезность своих действий и начал читать послание Ричарда, одновременно наблюдая быстро удаляющуюся точку.
  Закончив, он приложил руку к сердцу в приветственном жесте и тихо сказал:
-Лети, Ричард Эш, и знай, что ты не один. Знай, что я буду тем, кто может сказать «Я помню человека, который впервые вступил на поверхность других миров», ведь ты открыл их для меня. Знай, что мы – одно целое, каким когда-то были все люди на Земле. Твоя жизнь навсегда останется в отпечатках сапог на пыли неизвестных до этого планет, в звуке выпущенных твоим передатчиком радиоволн, которые еще века будут летать по нашей Вселенной, храня твой голос. Останется и в моем сердце.