Научи меня выжить. Гл. 13. Плата по счетам

Накануне Восьмого марта Курагин организовал междусобойчик. Он велел официантке накрыть столик на шестерых.
Кроме Маши и Анжелы были Игорь Артурович, Майя и ЭС-ЭС.
Время близилось к четырём утра. Кафе закрывалось. Последнего посетителя, который устроился прикорнуть среди грязных тарелок, вывели охранники.
Маша устала, хотелось скорее добраться до подушки, но Юрий Владимирович попросил её остаться, и она не посмела отказать.
Хорошая негромкая музыка и французское шампанское незаметно подняли Маше настроение. Остальные, кроме Майи, которая тоже предпочла шампанское, пили коньяк. Закуски было немного, зато её смогли бы оценить завзятые гурманы.
Обстановка за столом воцарилась непринуждённая, мужчины по случаю женского праздника проявляли чудеса галантности. Игорь Артурович беспрестанно шутил и рассказывал анекдоты. Шеф, как настоящий хлебосол, угощал дам кулинарными изысками и нахваливал свою кухню, что нисколько не грешило против истины: повара, действительно, постарались. Даже ЭС-ЭС не поводил подозрительно носом, как старая ищейка, а кривил губы в снисходительной улыбке и подливал девочкам горячительные напитки. Он заметно охмелел и неприкрыто клеился к раскрасневшейся Майе.
- А где это наша Ларисочка-ирисочка? – вспомнил вдруг Игорь Артурович, щуря масленые глазки.
-  Нашу Ларочку-нимфетку обсосали, как конфетку, - пропела в тон ему Анжела. – Эта девочка не пропадёт, Артурыч. Её пригласил на загородную виллу довольно помятый, но ещё влиятельный «мачо» из администрации губернатора.
- Малышев? – потянувшись за долькой лимона, полюбопытствовал Юрий Владимирович.
Он сидел справа от Маши, небрежно положив руку на спинку её стула, и, когда наклонялся за чем-нибудь над столом, она чувствовала запах его крепкого терпкого одеколона.
- Я этого не говорила, - метнула Анжела в Курагина свой огненный взгляд.
- Не пытайся это представить, как конфиденциальную информацию, Анже, - усмехнулся хозяин. – Никакой тайны в этом нет… Вот Мариночка у нас – воплощение тайны, - неожиданно проронил Юрий Владимирович, понизив голос и придав ему бархатистость.
Маша внутренне сжалась, почувствовав на своём колене его горячую руку, и, видимо, отвращение невольно мимолётно отразилось на её лице, потому что Курагин тут же отпрянул.
Он демонстративно налил себе коньяку и единолично выпил, затем взял с блюда крохотный бутерброд с паюсной икрой, понюхал его и, не откусывая,  положил к себе на тарелку.
- Танцуют все! – куражась, провозгласил он, пружинисто вскочил и, цепко беря Машу за локоть, не пригласил – приказал:
- Идём!
Мария, трепеща от недоброго предчувствия, поднялась. Звуки любимого ею танго надрывно кричали о чужой любви. В другой обстановке Маша с радостью отдалась бы во власть танца. Но теперь… Она скованно повернулась к напористому партнёру, нехотя положила руку ему на плечо. Юрий тут же овладел её второй рукой и темпераментно привлёк Машу к себе.
Некоторое время он молча, но эмоционально вёл её, подчиняясь влечению мелодии. Анжела пошла танцевать с Игорем Артуровичем. Она на полголовы возвышалась над своим кавалером. ЭС-ЭС и Майя остались сидеть за столиком. Скорее всего, управляющий совсем не умел танцевать.
- Марина, - Курагин тяжело дышал ей в щёку. – Скажи, я абсолютно… неприятен тебе?  - Он нервно сглотнул, и кадык его, как поршень, обозначил свой ход под кожей.
- Вы - мой босс, – упорно избегая смотреть ему в глаза, отстранённо ответила Мария.
- Почему всегда «вы»? Я что, слишком стар для тебя?
Маша смутилась:
- Нет. Но…
- Давай без «но». На неофициальной тусовке  говори мне «ты».
Музыка сменилась на другую, но вместо того, чтобы отвести партнёршу на место, Курагин увлёк её под лестницу, ведущую на балкончик, за которой скрывалась дверь в его кабинет.
Под сводом ступеней был полумрак.
Юрий, по-прежнему, крепко держа Марию за талию, свободной рукой, будто в клещах, зажал её затылок и впился мокрым ртом ей в губы.
 Маша, что было силы, упёрлась локтями ему в грудь, пытаясь вывернуться. Ей было больно, она задыхалась. Наверное, жертва то же испытывает в кольцах питона.
Едва ни лишаясь чувств от напряжения, Маша с ужасом услышала за своей спиной щелчок открываемой двери и, не имея возможности набрать воздуха для крика, она с неимоверным усилием рванулась, освобождая рот. Её сдавленный возглас не долетел до стола, где продолжала веселиться пьяная компания.
В следующее мгновение Курагин втащил Машу в свой кабинет, и на какое-то время она ослепла от мрака поглотившего их.
Юрий стал иступлёно целовать её, легко сминая беспорядочное сопротивление.
- Марина, молчи… не бойся. Ты моя тайна, моя отрава…
Маша никогда не могла предположить в этом уравновешенном строгом человеке столько страсти и физической силы.
- Не надо! Пустите! – вскрикнула она, осознавая, что ещё секунда – и он опрокинет её на диван, который уже ощутила икрами ног. – Я расскажу Лене…
Но Курагин ничего не слышал.
- Я хочу тебя! Я давно… долго… - Юрий навалился на Машу, покрывая поцелуями её шею, отрывая пуговицы.
- Нет! – Он не дал ей закричать, закрыв рот жадным поцелуем, и Маша, почувствовав на своих бёдрах его нетерпеливые потные руки, отчётливо, с пронзительной обречённостью поняла, насколько тщетна и несостоятельна её оборона.
Но, вопреки всему, не желая смириться со своей участью, Маша, обезумев, вцепилась  в волосы Курагина и,  сколько было мочи, оттянула его голову назад…
Подобно грохоту преисподней с треском распахнулась дверь и, почти одновременно вспыхнул яркий свет.
Курагин инстинктивно отпрянул, и Маша, ещё не узнав внезапно влетевшую Анжелу, скатилась с дивана с такой прытью, что чуть не упала и, ещё не веря в своё избавление, ринулась прочь, оправляя на себе одежду.
Несколько минут спустя  она второпях вызвала такси и, никому ничего не объясняя, уехала.
- Какого чёрта! -  Анжела взорвалась, как противотанковая граната. – Ты всё-таки полез на эту замороженную куклу! – Разъярённой тигрицей набросилась она на обмякшего безразличного Курагина, который сидел, низко опустив голову и упершись локтями в колени. – Теперь ясно, что ты специально устроил эту сраную тусовку только для того, чтобы насадить её на свой паршивый кукан! Мерзавец!.. А меня хотел подложить под этого плешивого импотента? Да ты… ты… - Она задохнулась от злости. – Гавнюк!.. Я так и знала… Я чувствовала! – Она сжала кулаки и грохнула ими об офисный столик.  – И та… соска недоделанная! Разлеглась, - Анжела в ярости пнула ногой диван. – Ты мне скажи… Нет, ты мне честно ответь: какого рожна тебе не хватает? – Она села рядом с Юрием на диван и неожиданно всхлипнула. – Разве тебе плохо было со мной, Юрась?
- Ты зачем явилась? – устало спросил Курагин, вставая.
- Коньяк закончился! – с вызовом выкрикнула Анжела, опять накаляясь.
- А где ЭС-ЭС?
- Повёз Майю домой, - она ехидно хохотнула. – Припал на сдобные титьки – старый женоненавистник. А меня этот Артурыч достал своими соплями…
- Ладно, подожди меня здесь. Я его провожу.

В такси Маша стала приходить в себя. Щёки горели, как в лихорадке, но мозг, взвинченный опасностью, быстро восстановил способность соображать.
Чудом избежав изнасилования, Маша ясно понимала, что Курагин на этом не остановится.  Преступив черту, он пойдёт напролом.
Мария вполне отдавала себе отчёт в том, что рано или поздно нечто подобное должно было случиться. Прозрачные намёки Анжелы заставляли её остерегаться Курагина и по возможности избегать общения с ним.
Как чуткая женщина, она давно заметила, что шеф «не ровно дышит» к ней, и часто ловила на себе его затаённый вожделенный взгляд. Всякий раз при этом её пронимал липкий страх беспомощности и неотвратимости беды.
Маша прилежно изображала наивность и безразличие. И вместе с тем неустанно возводила  между ним и собой непреодолимую стену, полосу отчуждения, чтобы у Курагина даже мысли не возникало, что когда-нибудь Маша будет принадлежать ему.
При всей притягательной и мужественной внешности Юрия Владимировича и его непреходящем успехе у женщин для Марии любая связь с ним была неприемлема.
Она вспомнила его сладострастное дыхание, разящее перегаром, и её снова передёрнуло.
«Какая мерзость! Что подумала Анжела, когда вошла?..» – от досады и отвращения Маше стало муторно, и она приоткрыла окно в машине.
Она снова почувствовала своё одиночество, беззащитность, и удушливая жалость к себе затянула петлю вокруг горла.
Абсолютно некому было сказать хотя бы слово ей в поддержку.
Шурик уехал на три дня в свою Весёловку. Андрей не желал её знать.
- Приехали, - сказал шофёр, выдёргивая пассажирку из глубокой задумчивости.
Маша перевела на него непонимающий взгляд, с трудом возвращаясь к действительности.
- Да, простите, - она достала кошелёк.
- Что, проблемы? – с сочувствием спросил мужчина.
- Разберёмся, - Маша через силу улыбнулась ему.
- Может, помочь разобраться-то? – таксист поменял тон на игривый.
Господи! И этот туда же! У самого, небось, внуки уже.
-  Обойдёмся! – Маша вышла и захлопнула дверцу такси.
Этот маленький эпизод напомнил ей анекдот-предостережение: нельзя расслабляться.

У себя в номере Маша приняла бодрящий душ, благо уже включили воду: ночью краны обычно были сухие. Затем она сделала себе большой бутерброд с ветчиной, поджарила на электроплитке омлет и заварила крепкий кофе.
Приготовления к завтраку почти успокоили Машу и раззадорили аппетит. Устроившись поудобнее, она приступила к трапезе. Было  около шести утра.
Видимо, питание из желудка поступало прямо в мозги, благодаря чему Маша вдруг обрела способность логически мыслить.
« В данной ситуации есть два варианта, - стала рассуждать она. – Первый – уехать домой, устроиться куда-нибудь уборщицей, жить праведно, но в нищете, чего нельзя допустить. Второй – вернуться, как ни в чём не бывало, в кафе и продолжать «стричь купоны». Тогда надо подчиниться Курагину и стать его любовницей. Тут тоже два варианта: первый – об этом узнает его жена Лена, которая любит его и будет страдать, чего нельзя допустить. Второй – жена Лена не узнает, а Маша будет пользоваться всеми прелестями фаворитки. Тут тоже два варианта! - Игра развеселила Марию. -  Первый – она быстро надоест Курагину, и он «пустит её по рукам», чего нельзя допустить. Второй, что Юрий серьёзно влюбится и женится на ней, что по определению исключено. Значит, второй путь ложный и остаётся первый путь – суровый и без прикрас.
Зато каждый день она будет видеть свою стрекозу Сашку. Ха! Ещё только март, а у неё уже веснушки на носу!»
Маша приняла решение, и ей стало легко и радостно, будто после жуткого кошмара проснулась в полном порядке в своей постели.
Неожиданно в дверь постучали.
Маша замерла. Кто это? Анжела? Или Курагин решил с ней поквитаться? От страха у неё отнялись ноги.
- Марина! Открой!
Шурик! Слава тебе, Господи!
- Ты один? – тем не менее, осторожно спросила Маша.
- Один-один, - голос был нетерпеливый и встревоженный.
Она впустила его.
- Мне ребята сказали, что в кафе Анжела устроила разборки, - Шурик испытывающее посмотрел на Машу. – Я только приехал.
- Это очень хорошо, что ты приехал. Просто замечательно, что ты приехал. Я ухожу из кафе. Ты отвезёшь меня домой?
- Спрашиваешь! – Было видно, что Шурик рад такому повороту, но в его глазах читалась тревога. – Это из-за Курагина? Если он, паскудина, обидел тебя… Я убью его.
- Не смешно. Я здесь. Жива и здорова. И я сама приняла решение уйти. Он ничего мне не сделает. О;кей?
- О;кей… Кстати, с праздником тебя, Маринка! – Александр бережно достал из кармана букетик подснежников. – По дороге нарвал. Привяли, малость…
- Спасибо, - Маша приподнялась на цыпочки и чмокнула Шурика в щёку.
Через минуту она уже сновала по комнате, собирая вещи. А через полчаса они выехали.

Восьмого марта от Андрея пришла СМС-ка: «Поздравляю с праздником. Желаю счастья». Маша тут же позвонила по  высветившемуся номеру. Телефон был заблокирован.

- Как уехала? Ничего не сказав?! – Курагин нервно хрустнул пальцами. – И ты не знаешь, где она теперь?
- Обижаешь… Когда я усекла в окно, что они  с Шуриком выносят Маринкины «сиротские» торбы и грузятся в его девятку, у меня сон пропал бесследно, как эрекция. Я немедленно вызвала Вовика. Мы сели им на хвост, когда они только отъехали. Домой она подалась, Юрась! Мы вели их до самого города, да и по городу… Только когда они въехали в северный жилой массив, Шурик или почувствовал что-то или по случайности… в общем… они оторвались.
- Олухи! Вы их упустили?!
- Что ты нерестишься? У меня её адрес есть, забыл?
Юрий отвернулся к окну, постарался взять себя в руки.
Деловитая в это время дня улица жила своей жизнью.
Машины, разворачиваясь, чертили свои траектории на площади напротив, люди озабоченно спешили по своим делам. Возле кинотеатра остановилось несколько зевак, глазея на афишу и рекламу. К кафе подъехал продуктовый фургончик, и знающие своё дело ребята принялись разгружать товар.
Мир не рухнул, и деньги не вышли из обращения оттого, что Марина ушла из кафе.
- Ладно. Иди, - бросил Курагин, не глядя на Анжелу.-  У меня есть дела.
- А «спасибо»? – стриптизёрша подошла к нему, покачивая бёдрами, закинула руки ему на плечи.
- Потом, Анже. Ты – молодец, - Юрий приобняв девушку, постарался придать голосу теплоту. – А теперь иди, - он благосклонно шлёпнул её ниже талии. – Мне, в самом деле, надо поработать.
Когда за Анжелой закрылась дверь, Курагин сел за свой стол, сцепил руки перед собой и задумался.
Значит, Саша Горелый игнорировал его приказ и продолжал липнуть к Марине. Хорошо. Он об этом пожалеет…
Юрий Владимирович придвинул к себе телефонный аппарат и набрал номер.
- Марик, здравствуй, дорогой. Как живёшь - можешь?.. Можешь?- Курагин засмеялся. – Ну, вот и ладненько. Дело есть, Марик. Одного козла проучить надо… Точно, в аккурат… Так подгони пару хороших ребят… Годится! Ну, будь!