Тротуары

  Мои ноги, ноги уже относительно повзрослевшего человека, снова крутят педали. Так уж повелось, что я часто езжу в это место. Сложно сказать, что я там ищу – соль на рану, или удовлетворение дырявой души. Чёрт его знает, скажу честно. Просто хочется, вот что.
  Я приезжаю, останавливаюсь, вешаю портфель на руль, выключаю плеер. Не то, чтобы музыка мешает сосредоточиться. Просто я сомневаюсь, что музыка будет подходящей, для того чтобы быть уместной. В общем, никуда она не годится потому, что здесь своя музыка: шум листьев, кричащие вдалеке дети, хлопанье крыльев голубей. Просто, банально, но мне нравится. Почему бы и нет? Не всё же рассуждать о звуках космоса, симфониях моря.

  Закуриваю. Да, я курю, и знаю, что это плохо. Но с этим желанием «полного присутствия» не справиться никак. Собственно, курить я начал снова как раз из-за него. Внутренне понимая, что это всего-навсего психологическая зависимость, я описываю это красивыми вещами. Так вот, про присутствие. Было ли у вас ощущение, что чего-то не хватает в конкретной ситуации для полной эйфории? Мне не хватает сигареты. Хотя в последнее время я стал замечать, что табачный дым портит всю картину, ведь осязание тоже роль играет.
Знаете, это всё напоминает обряд воскрешения. В данном случае – воскрешения воспоминаний.   
  А еще я чувствую себя наркоманом, зависящим от этого, потому что слишком часто об этом думаю. И мне кажется, что слишком часто я посвящаю этому свои рассказы.
 
  Далее более литературно.

  Нельзя сказать, что это место привлекает чем-то особенным и примечательным. Никакой духовной и культурной ценности оно не представляет. Обычный двор хрущёвки. Где-то я читал, что дворы здесь такие большие были сделаны с целью последующего уплотнения застройки, но как всегда руки не дошли. Здесь растут самые обычные деревья, на лавочке вдалеке собираются самые обычные местные алкаши. Ну, ведь никакой романтики, скажите?
  Но знаете, когда становится тихо, мне кажется, что я слышу наш смех: мы, дети, проходим здесь вместе, держась за руку и улыбаясь, спасаемся от внезапного летнего дождя под этими деревьями, самыми обыкновенными. Беззаботные. В каждом возрасте свои заботы, но сейчас я понимаю, что с настоящими они совсем рядом не стоят. Поэтому, всё-таки беззаботные.
  Мне всегда было интересно, а были или будут люди, которые тоже здесь находили утешение? Сколько воспоминаний и историй помнят эти деревья? Узнают ли наши потомки, что когда-то это место очень любил некий Саша, который летом каждые выходные по возможности приезжал сюда, стоял минут эдак двадцать, и уезжал? Как я могу умереть и не знать, что случится с этим местом? Может, эти здания снесут, газоны закатают асфальтом, спилят эти деревья. Не станет этих тротуаров, кустов, а вместе с ними и не станет нас. Пока они есть, то есть и мы. Хоть сам тут в землю закопайся, чтобы в случае чего вылезти и задать жару вторгшимся. Иначе тогда точно никто и не вспомнит, что здесь когда-то был зеленый сквер, тени и дождь.
  Как-то мне сказали, что я, мол, живу воспоминаниями. Знаете, что им отвечу? «Идите вы к чёрту».