Еще одна причина смеяться

Дамочки подобные этой, меня, каюсь, смущали всегда. Да наверняка и вы таких встречали. Даже не сомневаюсь. Они же везде найдутся, куда не плюнь. Типичные «истинные леди». Все как положено: туфельки на каблучке, аккуратные платьица, ресницы накрашены, волосы собраны в какую-нибудь простую, но ультрамодную прическу. И характер, во всяком случае, на люди показываемый, почти что идеален. Скромные, аккуратные, улыбчивые, с нежными голосами. (Мне до них еще – расти и расти. Хотя надо ли оно мне?) Но как скажут – так и не поспоришь. Побоишься просто такому чуду поперек сказать что-то.
Не то что бы трусы все, отнюдь нет. Просто, никогда и не знаешь, чего тебе ожидать. Одна расплачется, а заставлять даму плакать, как известно, отнюдь не благородно. Другая гордо вздернет носик, развернется и уйдет, и никогда больше ты ее не увидишь. Третья просто ответит. Но ответит так, что и о себе ты много нового узнаешь, и словарный свой запас пополнишь на десяток-другой слов. Чтобы, так скажем, жизнь малиновым вареньем не казалась.
В принципе-то, список реакций (отнюдь не химических) можно продолжать до бесконечности. Все же, все мы индивидуальны. Но есть одно странное, совершенно мне не понятное нечто. И тут, не спорю, найдутся исключения. Но, боже мой, я более чем уверена, что не ошибусь, если скажу, что все мы видели, каковы эти дамы, когда с их уст срывается всего-навсего одна фраза.
Она такова: «ААА, МАМОЧКИ, ПАУК!!!»
Я ведь сказала, здесь найдутся исключения. Есть дамы с более крепкой выдержкой, но лично я подобных встречаю не так часто.
Знаете, это незабываемое зрелище. Всю свою нежность, прекрасность и легкость они сразу же теряют. Вместе с каблуками. Запрыгивают на ближайший стул с грациозностью бегемота, попутно роняя клатчи, упомянутые каблуки и тойтерьерчиков (а так же йоркширов, чихуахуа и прочий непотребный тявкающий кошмар), и начинают орать, визжать, иногда изливая потоки не самой цензурной брани. Вот это зрелище.
Кстати, не всегда виноваты пауки. Есть еще комары, майские жуки, осы, кузнечики, черви дождевые. Иногда попадается и более крупная нечисть. Ну, крысы там всякие. Собаки особо грозного вида. Но чаще всего все равно виноваты пауки. Эти чудеса о восьми лапках почему-то пользуются наибольшей популярностью.
Итак, дама, которая была упомянуто мною изначально, благополучно упокоилась на кресле, забравшись в то с ногами, опрометчиво оставив свои туфли на полу. Паук мирно пересекал комнату ни о чем не подозревая. Бедняга. Знал бы – наверняка составил бы мне компанию и так же начал заливаться истеричным хохотом. Натурально, ржать.
- Сухова, коза такая, успокойся! – это, видимо, мне предназначается. Ну-ну.
- Да я спокойна, как удав, - нагло вру сама себе, продолжая выливать на свет божий звуки изначально являющиеся смехом.
Тихое шипение в мой адрес – стало мне ответом. Ой мама, как мне страшно. Усраться от страха можно. Но вслух говорить подобное, я не рискнула. Бывшая одноклассница хорошей подруги – это человек, порча взаимоотношений с которым, казалось бы, вроде на тебе и не скажется, аки челябинский метеорит. Но ничего путного так же не принесет, в сумме.
- Ну и что ты сидишь?
- Тот же вопрос.
- Паук все еще там.
- И что?
Из последующей фразы, цензуру проходит только «Сухова, ты, что не понимаешь?!», но этого вполне достаточно, чтобы до вас дошел смысл.
Стоит заметить одну прекрасную деталь. Предмет массовой истерики в разных направлениях, беззаботно украшал собою центр помещения. Интересно, какая из двух дур – визжащая или ржущая, его более веселит? Хотя, о чем это я. С каких пор меня вообще интересуют паучьи эмоции?

Потом мы ржали вместе: я и подруга. Она соизволила откликнуться на крики о помощи, но моя реакция на все происходящее была достаточно заразна. Хотя, закончилось все достаточно неплохо, не считая того факта, что дамочка весь вечер шарахалась от меня, как от прокаженной. Ну да, я самолично выносила паука из помещения на собственных руках. Что здесь такого?
Беда в другом. Мое отношение к дамочкам «подобным этой» так и не изменилось. Но это так прекрасно наполняет мою жизнь приступами неконтролируемого веселья.