IIа. Обрывки прошлых мыслей

Роберт Рем
ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ТРАГЕДИЯ
трилогия
© 2009 – 2012

Книга первая
СТРАДАНИЯ СОВРЕМЕННОГО ЧЕЛОВЕКА
роман

ЧАСТЬ IV
ТРАНСФОРМАЦИЯ




II
Обрывки прошлых мыслей

(продолжение главы)

     Следующий N-ый день.
     Женщина в современном мире часто просто обуза для мужчины, а не равноправный и ответственный партнер. Это надоедает мужчине, который то и делает, что удовлетворяет ее прихоти в одежде, украшениях, поездках на отдых. Он начинает искать отдохновение, ищет способы избежать этого и пускается в разгул, игры, заводит любовниц, хотя это неверный способ. Кто же в этом виноват тогда! Что ли бог?
     Иногда я думаю, что я хороший, но почему-то другие, как мне кажется, не замечают этого. А иногда мне кажется, что я плохой и не заслужил ничего хорошего, в том числе любви. Например, после развода с женой, она довольно быстро нашла нового человека. Я же после крушения надежд до сих пор не найду себе спутницу. И кстати! Везде в общественных местах я всегда сморю на женщин, словно стремлюсь найти свою, красивую. Но почему-то не нахожу. Не останавливаю взгляд надолго, не делаю выбор. Все мне что-то не нравится: то ли взгляд, то ли манеры, то ли лицо, то ли губы или глаза – черт еще знает что! И я понял, почему: если посмотреть на лица современных женщин – то увидишь, что они лишены одухотворенности, их взгляд бездушен, в нем сквозит алчный меркантилизм эротической наживки и недоверие, на нем отразились все их приобретенные пороки; они озабочены соревнованием с мужчинами и удовлетворением своих желаний и страстей, и черт его знает еще чем, многим! И именно мужчины повинны в этом: именно мужчины создали этот мир и это общество таким и определили в нем место женщины, которое она подневольно заняла. Что ж, нам и расплачиваться за это. Но иногда на фотографиях я вижу таких женщин, которые мне нравятся: они не писаные красавицы, но красивы, спокойны, уравновешенны, уверены не столько в своей привлекательности, сколько в своей истинной женственности. Вот такую бы мне встретить!
     Перед тем как заснуть запланировал на завтра бег. Подъем в шесть утра. Затем бег. После – писать исковое заявление брату. Затем ехать в центр по делам. Вечером – таэквондо. Посмотрим, выполню ли все? Все в жизни зависит от меня. Сегодня нашел в Интернете фотографию известной итальянской киноактрисы. Какая же все-таки она красивая женщина! Наверное, это мой тип женщины. Она как Вика, моя невыраженная любовь, которую я пронес сквозь много лет: тогда я был таким неуверенным в себе! Вместо того чтобы действовать, подойти к ней, я ждал чего-то, пока ее не увели. Вот и все. А нравилась мне она безумно! Я написал ей стихи и музыку. Это был мой идеал…
     Следующий N-ый день.
     Все, что задумал раньше – не выполнил: не встал в шесть утра и не побежал. Лень, и дождь.
     Завтра аттестация. В целом готов не очень. Отношусь к ней, как к подведению неких итогов очередного этапа изучения этого боевого искусства. Taekwondo. Это слово всегда мне казалось завораживающим. Генерал Чой Хон Хи, всю жизнь положил на то, чтобы его основать… С момента предыдущей аттестации прошло четыре месяца. До следующей – целых восемь. Есть над чем работать. До октября нужно сесть на шпагат. Если бы не потянутые мышцы! Но, возможно, сяду.
     Сегодня вечером читал об истории таэквондо. Интересно, что в государстве Сила – одном из трех государств, находившихся на территории древней Кореи, – существовал институт хваранов – юношей четырнадцати-пятнадцати лет, которые учились не только сражаться, но также сочинять стихи, магическую музыку и управлять государством. Вот так! Прямо как я: эмоциональный, чувствительный, а значит уязвимый воин, и юрист в придачу.
     Следующий N-ый день.
     Сегодня аттестовался на зеленый пояс, седьмой гып. Так что какой-то прогресс есть. На экзамене во время демонстрации техники ударов орал громче всех; правда, там были практически все малыши, но все же. В общем, мне понравилось. Еще бы – сдал! Кому бы не понравилось! Есть куда расти. Нет предела совершенствованию.
     Следующий N-ый день.
     Сегодня встречался с бывшими одноклассниками. В целом ничего, но не более. Немного посидеть можно, но недолго. Жить прошлым, говорить о прошедших событиях, вспоминать разные истории и смеяться над ними – долго и часто это делать невозможно. Да и общаться долго не могу. Не могу и все. Такой уж я. Одиночка. Из высших материй.
     Следующий N-ый день.
     Не могу вспомнить свои мысли в течение дня. И так часто, между прочим.
     Следующий N-ый день.
     Сегодня я работал перед сном, зачитывался Эрихом Фроммом; очень проницательны его наблюдения за характером человека и социальной действительностью.
     Кто я? И отличаюсь ли я от других? Моя жизнь не похожа на жизнь основной массы людей: я работаю дома, принимаю ванны после сна утром и вечером перед сном, сплю на матрасе, на полу, не смотрю телевизор, постоянно питаюсь фруктами, пью молочный коктейль, хожу на тренировки, читаю философию, пишу стихи и прозаические произведения. Этот Новый год я встретил в одиночестве, пересматривал один из своих любимых фильмов: «Убить дракона» с Олегом Янковским, Александром Абдуловым и Евгением Леоновым в главных ролях, прерываясь лишь на исполнение пумсе, – и не испытывал по этому поводу никакой горечи. Ну, разве что немного, где-то глубоко внутри, и то по весьма определенным причинам: моя бывшая жена праздновала со своим новым сожителем за приготовленным ею праздничным столом, женщина, в которую я влюбился, вероятно, развлекалась в компании с другими за бутылкой спиртного, и не одной, а я в это время был один: мать снова уехала гостить к бабушке, а к отцу отмечать праздник я не поехал, как и прошлый раз. Праздничный стол я ограничил одними спагетти, а ночью после ванны я отправился в постель и читал книгу «Развитие внутреннего мира» современного чилийского философа Дарио Саласа Соммэра – под доносившийся с улицы восторженный рев и безудержный визг празднично настроенных подвыпивших людей, которые не только меня не раздражали, но и были мне безразличны. Я зарабатываю ровно столько, сколько мне необходимо на жизнь. Я как-то подумал даже, что сейчас я невыгодная партия для женщин, поскольку они хотят иметь деятельного и активного мужчину. Но что характерно, мне моя жизнь нравится. Другие за пьянством и весельем скрывают свою боль и разочарование. Я общался с бывшими одноклассниками, с которыми мы учились в Монголии, и представлял себе их жизнь. Вот, Андрей – прораб на стройке, у него жена, двое детей, он выпивает и курит, называет рабочих работягами. В его словах можно было почувствовать недоумение по поводу того, что я не употребляю спиртное и закравшееся осуждение за то, что я развелся с женой после стольких лет совместной жизни. «Давай, мол, и я разведусь», – в шутку, но с совсем не с шутливым лицом говорил он, а Петр в ответ на мои вопросы, скрывал, чем занимается, и уклончиво говорил, что строительством коттеджей… Сами-то они как живут? Любовь у них сохранилась или нет? Или только навязанная ответственность? Они сидели и вспоминали детские шалости в школьные годы – откровенные глупости, безответственное поведение подростков-школьников. Зачем им это сейчас, когда они взрослые – по тридцать четыре – тридцать пять лет? Не лучше ли поговорить откровенно о жизни, о своих желаниях, о своих мечтах, сбылись ли они или нет? – Не-е-ет… об этом страшно будет говорить. Поэтому надо веселиться!!! Точнее имитировать веселье. Каждый принял роль, навязанную ему социумом: свадьба (непонятно зачем, но так надо, ведь у всех же это!), дети (по тем же причинам) и жизнь – в чем-то авантюрная, в чем-то безответственная, с воспоминаниями в тридцатичетырехлетнем возрасте о школьных проделках. Настя, к которой мы потом поехали, мне показалась взбалмошной девчонкой: тридцать три года – а дитя дитем. Хотя у нее есть ребенок. Сначала при всех она веселится и показывает школьные фотографии, но после – когда я развозил остальных на машине по домам, она позвонила Алле, сидевшей на переднем сидении, и я мог все слышать – выясняется, что она очень разочарована в жизни, чуть не плачет в трубку: проблемы в отношениях с мужем и все такое прочее.
     Зачем нужна такая жизнь? Помню, как мать говорила мне, что ей не нужно было выходить замуж: училась бы и развивалась сама, а муж – то есть мой отец – только сдерживал ее рост, упрекая ее в стремлении учиться. М-да! Вот и досдерживался, что потом – когда она стала больной и неспособной, а мы с Вадимом выросли – ушел к другой.
     Алла тоже хороша. Видно, муж у нее ревнивый, а значит отношения не доверительны, раз есть место и повод для ревности.
     Да! Я со своей разумностью видно лишний на этом «празднике жизни».
     Сейчас я обособлен. Сам в себе и в переосмыслении жизни. (Ха! Кстати, именно так Анна говорила обо мне – что ж, ну не приняла она меня, не любила, напилась и захотела в постель, с кем не бывает?) Но что характерно, я спокоен, независим, самодостаточен. У Ольги все складывается хорошо: у нее хороший человек, вероятно, лучше, чем я, или именно такой, какой ей нужен. Поэтому я спокоен. Мне не нужен кто-либо, как кому-то, чтобы что-то от него брать. Я могу сам давать, и хотел бы. Хотя действительно ли могу? Не знаю.
     Нужна любовь. Я хочу отдать свою любовь кому-то. И нужно реализовать свои стремления. Но сначала найти, выявить, какие из них истинные.
     Может пумсе поможет укрепить характер и волю и выйти на новые рубежи своих возможностей?
     И вообще, я нахожусь в том состоянии, которое я называю принятием. Принятием всего: мира и людей. Но не мира иллюзий! Они, эти иллюзии, между прочим, очень заметны: например, в тех случаях, когда женщины своим внешним видом стремятся набраться всяческих комплиментов – этих своего рода психологических поглаживаний – от раболепствующих перед ними мужчин, получая их энергию в виде восторженных взглядов и слов; и все они – и мужчины, и женщины – с радостью сознательно или неосознанно впадают в очередную созданную ими иллюзию.
     Следующий N-ый день.
     Вчера я напился. Выпил всю бутылку Castillo Rioja, которую мне подарили в Академии. Затем сходил за тремя бутылками пива, а затем еще за тремя, но одолел только четыре из шести. Не брал в рот спиртного больше семи месяцев, с момента моего дня рождения. А выпил я потому, что сорвался. Днем я был в центре, устал, обувь давила, девчонок – море, все разделись. А у меня никого нет. В то же время я хочу!
     Почему? Почему я один? Потому что не умею ухаживать? Думаю, нет! Я замкнутый? Я ведь искренний. Я боюсь? Боюсь быть отвергнутым? Надо просто быть открытым. Открываться людям. Хотя и быть в то же время уязвимым. Но искренним. Петь под гитару, танцевать, показывать себя. Ведь тогда кто-то мной заинтересуется.
     Я вдруг понял: талант – это большой груз. Он давит, не дает спокойно жить и расслабиться. А если этих талантов несколько! А если гениальность! Так это же вообще грузило! Ярмо! Тяжелая ноша, непомерно тяжелая. Все трудно реализовать. Все-таки нужна помощь. Но ведь талант есть у каждого, только человек часто ленится его раскрыть, а потом абстрактно рассуждает о смысле жизни и сожалеет о своих невыраженных способностях, которые так и остались ему не известными… Ведь кто-то же замечает таланты! Шекспир же стал известным! И все же это огромная ноша. Ее тяжело нести, вдобавок быть скованным необходимостью зарабатывать себе на пропитание. А ведь еще нужно устраивать личную жизнь! А можно ли быть успешным, реализовать все способности, быть счастливым в личной жизни? Думаю, да! И желаю этого. Но смогу ли? Ноша слишком тяжела. Ум дает сбои. Нужно выдержать. Дотерпеть.
     Следующий N-ый день.
     Сегодня, читая «Игры, в которые играют люди» и «Люди, которые играют в игры» Эрика Берна, я подумал, что мои родители программировали меня на неудачу. Я раньше думал, что они просто не умели воспитывать детей, и это звучало из их уст так, как это звучит из уст всех родителей – как оправдание. Но это не может рассматриваться как оправдание. Это должно рассматриваться, как нежелание воспитывать детей, самим расти, чтобы что-то им дать. Часто желание родителей состоит лишь в одном – чтобы дети им не мешали. Родителям легче, например, полежать на диване, посмотреть телевизор, поболтать с друзьями или подругами, а некоторым – поиграть в рулетку. С ребенком они занимаются не от любви к нему, а из-за того, что вынуждены. Ребенок ищет любви, но не получает ее. Он хочет понравиться, но не находит у них отклика, он хочет, чтобы его любили и пытается своими поступками эту любовь заслужить, но не всегда получает любовь спонтанно, безусловно.
     Как можно оправдывать родителей, которые производят детей, но в последствии желают, чтобы ребенок не причинял им беспокойства, родителей, которые избегают ответственности за свою жизнь и жизнь рожденного ими дитя?
     Порой даже тогда, когда дети выросли, родители творят им гадости под видом заботы о них, сдерживают их жизненный рост, лишь бы только самим им было выгодно и удобно. Родители часто программируют своих детей на неудачу и смерть. Моя задача – вырваться из этой программы, начать свою жизнь и быть счастливым.
     Но каков финал моей жизни? Что я решил сделать со своей жизнью, когда был маленьким? Я решил умереть. Я решил пожертвовать своей несчастной жизнью ради счастья всех людей. Когда меня избивали родители, я мечтал, что я буду счастлив. Я хотел нежности, но не получал ее. Меня часто ругали и били. Я плакал и прятался от побоев отца, от его ремня, под кровать. Он же сгонял свою злость на мне, оттого что был несчастлив с матерью, или оттого, что у него была нервная работа. Но, наверное, не потому что мать была плохая, а потому что он был слабый. Мать ему отдавала приказ дать мне взбучку – вот он и порол меня. И позже, даже будучи взрослым, я переживал и плакал от того, что не могу реализовать себя, что над моими стремлениями стать музыкантом отец смеялся и говорил: «Ты не в группе будешь играть, а на горшке». Да-а-а… А мать с годами стала апатичной, и он от нее ушел. Родители сами ругались и ссорились, когда я был маленьким. Помню, как мать кидалась с ножом на отца, а он открывал и подставлял ей свою грудь, говоря, чтоб била, а я стоял рядом и громко плакал: «Мама, папа, не надо!» Помню, что мать однажды во время их ссоры разбила стеклянную дверь рукой и после была вся в крови.
     Если у меня будет любимая девушка, я хочу, чтобы она была счастлива. Почему у меня не получилось с Ольгой? Потому то у нее было еще больше проблем в детстве: ее отец, милиционер, порой в бешенстве размахивал заряженным пистолетом перед женой и детьми. Мы оба, каждый по-своему, были ущербными детьми, лишенными чего-то в детстве. И поэтому мы ничего, по сути, не смогли дать друг другу в браке. Каждый хотел получить от другого и от самого брака что-то, но не дать в первую очередь. Наш брак был обречен на провал или на то, чтобы стать самым прозаичным браком, какой бывает у всех обычных людей. Жена в период нашего кризиса просто сидела, смотрела телевизор и ничего не делала, чтобы что-то исправить, спасти отношения, и только тогда, когда поняла, что я могу уйти, осознала, что может потерять все, потерять статус (как же: ее бросили!), и лишь после этого начала бегать за мной и умолять.
     А родители мои посчитали себя выше ее родителей, тогда как сами не на йоту не лучше и не благополучнее их. Только надели маску состоятельности, а сами – обычные, как выражался мой одноклассник, работяги, прикрывшиеся мещанским убранством.
     Думаю, что родители новой моей девушки будут гораздо лучше моих, искреннее и добрее. Интересно, обрадуются ли они, узнав, что моя мать – сумасшедшая, а отец – работяга, строящий из себя чистоплотного, не прочитавший за свою жизнь ни одной настоящей книги? Чему они – не разбирающиеся в жизни, не умеющие жить – могли научить своих детей? Зачем им нужен был брак и дети?
     Зачем вообще людям нужен брак и дети? Только для того, чтобы в нужное время поставить очередных призывников в армию, которую политики и финансовые воротилы бросают для удовлетворения своих амбиций; взрастить новых потребителей этого рабского общества иллюзий, обеспечивая приток капитала его владельцам; иметь постируху для своего грязного белья, и в награду за все это иметь бесплатный секс, развлечения и периодический отдых у моря, нося высокое звание «ячейки» этого прогнившего общества! А ведь в прежнее время существовал даже налог на бездетность… Эти люди – результаты общественного земного производства, прикованные к своим ячейкам в построенных специально для них многоэтажных инкубаторах при имеющихся на планете огромных площадях свободных земель, и связанные с взрастившей их структурой через информационную систему – телевидение и Интернет, – выполняющую весьма очевидную для сознательных людей цель: сделать из нас рабов, подконтрольных автоматов, питающихся навязанными рекламой продуктами, покупающих навязанные ею товары, имеющих навязанный ею имидж: мужчине – крутого и делового парня, женщине – самки в короткой юбке и чулках в сеточку, напомаженной и с навитыми волосами, для удовлетворения похоти этого крутого парня или дельца. От нежелания быть такой некоторые женщины идут дальше, обрекая себя на еще большее убожество: они превращаются в эдакую девочку-мальчика, в Оно, в беспрецедентный унисекс. Девушки этого типа носят джинсы, короткую прическу, бранятся с сигаретой в зубах, лижутся друг с другом, всем своим видом показывая, что ненавидят и презирают мужчин. Но в действительности, они ненавидят и презирают мужчин лишь за то, что у них их просто нет. Так они теряют все свои привлекательные женские качества. Мужчины же этого типа становятся мальчиками-девочками, носят обтягивающие джинсы типа секси, подкрашивают губы, разговаривают как женщины, – вот и исчезают постепенно мужские гены человечества. М-да! Реклама – «хорошее» слово. Этим словом завуалировали другое, более жесткое и идеологизированное – «пропаганда». Реклама – это разновидность пропаганды, пропаганды того образа жизни, который выгоден созданной экономической системе – обществу капитала и потребительства. И этой системе все подконтрольно: и образование, и искусство, и бизнес, и государство, и наука. Сами же творцы этого общества живут в комфортных домах за городом, «наслаждаясь» собственным творением. Надо нам всем переезжать туда же, за город…
     Родителям дети зачастую просто не нужны.
     Мать говорила мне, что надо было задушить меня еще в пеленках, чтобы я не орал, называла ублюдком, и отец тоже. Вот такой финал они мне запланировали. Они и развод мне запланировали, подрывая авторитет моей жены, принижая ее человеческие качества: говорили, что она плохая хозяйка (ну да, конечно! потому что мы с ней не отремонтировали их родительскую квартиру!), не уважает свекровь (ну да, конечно! за то, что та была «толстокожа», и сама не любила сына, но при этом ревновала его к невестке и не имела чувства такта!), сторонилась свекра (который сам был ни умен, ни интеллигентен, вовсе не читал книг, кроме бульварного чтива один раз год, и все необдуманно «бил, строгал, строил и тесал» – на даче и в огороде). Ольга мне говорила, что я не похож на своих родителей, и удивлялась: «Как у таких родителей мог появиться такой сын, совершенно другой, не похожий на них?!» Сами же родители, когда отец захаживал домой навестить нас, пока я был на работе, занимались тем, что запирались на кухне и сплетничали о моей с Ольгой жизни. И потом отец мне говорил: «Ах, какой ты, Артурка, бедненький, несчастный, жена – плохая». И его новая супруга говорила на счет Ольги: «Она должна тебя ценить: какое сокровище ей попалось!» Глупцы!!! Вы, родители, не понимаете сами, какой я, и как я стараюсь избавиться от тех грехов, которыми вы меня снабдили!
     Надо спросить мать, как меня зачинали: в пьяном грехе, насилии или в любви? Что она чувствовала? Вот вам, дорогие родители, где вам стоит покопаться, а не учить жизни детей, которым вы просто не должны мешать. Дети во много раз умнее вас, их жизнь и обстоятельства жизни заставили бороться со своей судьбой, предначертанием и вашим проклятьем, думать и размышлять. Это вы должны молиться за своих детей, а не кто-то другой – жена вашего сына или муж вашей дочери! Это вы должны были создавать детям такие условия, чтобы они стали настоящими людьми и смогли реализовать свои таланты! А вы сами-то кем оказались! Убожествами… мама и папа.
     Что хорошего могла дать мне мать, если у нее не было отца с пятилетнего возраста: он погиб, упав пьяным с моста в реку, а всю жизнь бахвалился, как говорила моя бабушка, что у него будет «грудь в крестах или голова в кустах!», – а бабушка выпихнула ее поскорее из дома замуж. Вероятно, я родился в грехе, а не в любви, раз испытываю несчастья. Что ж, кто-то вообще рожает детей, переспав после дискотеки и напичкавшись алкоголем. У кого-то нет родителей вообще… Значит, у меня все было не так уж плохо»…

Продолжение: http://www.proza.ru/2013/03/10/2100

Вернуться к предыдущей главе: http://www.proza.ru/2013/03/09/1892