Отцовский инстинкт

Он был старше ее.
Она была хороша,
В ее маленьком теле гостила душа…

Полечка

«Звать тебя будут Пал Палычем. Станешь ты боооольшим начальником – толстым и красивым!». Это была любимая Пашкина цитата из фильма «Мужики». Он всегда примерял это высказывание на себя – его же тоже зовут Пал Палычем. Вернее будут звать, когда он вырастет.
Паша рос в семье ученых. Его родители были увлечены наукой и того же ожидали от сына. Но пока сын был маленьким, он их особенно не интересовал. Вернее жаловаться было не на что – его хорошо кормили, одевали, одаривали импортными игрушками. Но времени сыну уделяли не много.
Когда Пашке исполнилось 13 лет, у него родилась сестренка. Ее назвали Полина – Поля. Полечка много болела, и Пашу часто просили помочь – посидеть с сестренкой, поухаживать за ней. В то время, как Пашкины друзья разучивали на гитаре песни Цоя, он капал сестренке капельки, делал компрессики, менял штанишки и укачивал-укачивал-укачивал… Поначалу он страшно злился на малышку за свою несвободу. И на маму с папой тоже злился. За то, что детей завели, а заниматься ими не планировали. Но со временем втянулся и полностью подстроил свою жизнь под расписание жизни Полинки. Бегал в домовую кухню, в аптеку, ходил с Полечкой в поликлинику на осмотры и на массаж. В то же время Паша успевал учиться и мечтать о поступлении в институт.
С самого раннего возраста Паша был уверен, что в СССР есть только одно высшее учебное заведение, в котором имеет смысл учиться – МГУ! МГУ это не просто набор факультетов с определенными курсами и задачей обучить молодых людей «чему-нибудь и как-нибудь». МГУ это место где воспитывались целые поколения граждан с общими ценностями, стремлениями и жизненными принципами. Эту мысль вселил в него отец, который с таким восхищением всегда отзывался о выпускниках МГУ, что Паша, желая вызвать у отца такие же чувства, не видел для себя других альтернатив. Красивое высотное здание на Ленинских горах Паша видел только на картинках. Жили они в небольшом научном городке под Москвой, и в самой Москве Паша был только однажды с классом, когда его принимали в пионеры. Это было на Красной площади – очень торжественно! Родители всех ребят, которых принимали в тот день в пионеры, были там же и с гордостью наблюдали, как их дети произносили клятву: «Я, вступая в ряды Всесоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей…». Все дети клялись перед лицом своих товарищей и родителей. Пашкины же родители в тот день были на важном ученом совете и не смогли присутствовать при этом торжественном моменте. И учительница и чужие родители сочувствовали Пашке, шептались за спиной, мол родители профессура, а на дите плевать. Пашке было стыдно за родителей и еще жаль, что они не гордились им, как все другие родители. Ему внушили, и он усвоил, что это довольно мелкое и незначительное достижение – быть принятым в пионеры. Все равно всех примут – не все ли равно где? А вот закончить МГУ, да еще стать ученым – вот это достижение, которого ожидали от него родители. И он стремился оправдать их ожидания.
К трем годам Полечка стала невероятно красивой. Причем не по-детски красивой. Серьезный взгляд огромных глаз, цвета темного янтаря, хрупкая фигурка, белокурые локоны, бледная кожа. Она мало ела, много спала  и трудно дышала. И однажды у нее диагностировали лейкоз. Мама впала от этого диагноза в ступор. Папа с головой ушел в работу. И только Пашка носился между больницей, кухней, аптеками и родителями. Он изо всех сил старался выходить Полечку. Он каждый день после школы бежал в магазин за продуктами, потом домой – готовил еду родителям и Поле, потом к Полечке в больницу – там танцевал ей польку-бабочку, чтобы она смеялась и поправлялась. Поздно вечером он возвращался домой и садился заниматься. Он учился тогда в 10-ом классе и усердно готовился к поступлению в МГУ. В середине мая, когда весна уверенно превратилась в лето, когда школьники готовились к последнему звонку и к экзаменам, Полина – Полечка умерла. Паша озверел от горя и рычал на всех через закрытую дверь своей комнаты.  Родители были страшно испуганы и подавлены внезапной смертью маленькой дочки и диким состоянием сына. Но, надо отдать им должное, они вытащили Пашку из той тьмы, в которую готов был рухнуть его разум. Пашку переключили на учебу. Все свое остервенение он направил на учебники. Ничего удивительного, что он блестяще сдал экзамены и в школе и в МГУ и был зачислен на 1-ый курс механико-математического факультета этого заветного учреждения.

Катя.

Учиться в МГУ было невероятно круто! Помимо очевидных вещей, у Пашки были свои аргументы «за». Во-первых, мехмат МГУ – это то, чего ожидали от Пашки родители и, как ни странно, ему понравилось там учиться.  Во-вторых, общежитие находилось в пешей доступности от Главного здания на Ленинских горах, где был сам факультет, и это делало ощущение студенческой жизни еще более концентрированным. В-третьих, сокурсники сразу прозвали Пашку  Палычем, что ему очень нравилось и придавало значительности в собственных глазах.  К 17-ти годам Пашка-Палыч стал крупным и даже немного грузным парнем под 2 метра ростом. Он стеснялся своих габаритов и прослыл парнем скромным. Но незаметным для девушек ему остаться не удалось. Уже осенью, во время празднования посвящения в студенты, Палыч познакомился с девушкой Катей с геологического факультета. Катя была маленькой, хрупкой брюнеткой с глазами цвета бутылочного стекла. Никогда раньше он не встречал людей с глазами такого цвета. Катя вызывала у Паши странные чувства, одним из которых было какое-то отцовское стремление защитить ее от всего мира. И он принялся ее опекать. Он мечтал о том, чтобы случилась какая-нибудь катастрофа или на Катю бы кто-нибудь напал, а он, Палыч, спас бы ее от неминуемой гибели. Или защитил бы от каких-нибудь подонков. Но его мечты были похожи на кино, а в реальности Кате ничто не угрожало. Поэтому проявить свой героизм Палычу не удавалось. Через некоторое время Катя заметила безумный взгляд, которым сопровождал ее Палыч. А заметив, решила подойти и спросить – что ему надо. Палыч смутился до невозможности, но переборол себя и честно ответил: «Слежу, чтобы к тебе никто не приставал». С тех пор они начал дружить. Хотя со стороны Палыча это сложно было назвать дружбой – он смотрел на Катю с обожанием, испугом, вызовом, смирением и еще кучей чувств и эмоций, различить которые не всегда представлялось возможным. Катя же, как котенок на солнышке, нежилась в его чувствах и радовалась жизни. Катя с Палычем расставались только на занятия, а все остальное время проводили вместе. Они вместе гуляли, готовили, убирались, ходили в кино, по магазинам, на каток. Они вместе учились жить, взрослели, познавали мир. Палыч делал это со всей ответственностью за двоих, а Катя просто наслаждалась жизнью.  И оба были абсолютно счастливы! 
Еще учась, и Палыч и Катя начали подрабатывать. К моменту окончания Университета оба уже  имели некоторый опыт и места работы.  Они оба довольно плавно и безболезненно перешли из состояния студенчества в состояние взрослой жизни. Но с окончанием Университета, Палычу вдруг показалось, что пропало нечто важное. Может быть самое важное в их с Катей отношениях. Ее увлек круговорот новых друзей, событий, командировок, интересов. Палыч изо всех сил старался удержать ее возле себя или хотя бы самому удержаться возле нее. Но центробежная сила раскручивала их все дальше и дальше друг от друга. Будучи по натуре, как многие мужчины, собственником, Палыч решил ни за что не отпускать свою Катю. Пусть кружится, думал он, и всячески ее поддерживал, чтобы оставаться ей приятным. Хочешь на лыжах кататься – катайся, хочешь танцевать – танцуй. При этом Палыч продолжал опекать ее – следил, чтобы она не опаздывала на работу, контролировал, все ли вещи она собрала для похода в горы, просил сообщать, если у нее меняются планы. Катю начала раздражать его опека. Она вдруг почувствовала себя как «под колпаком у Мюллера». Даже родители никогда так не контролировали ее! Это приводило к тому, что она все меньше разговаривала с Палычем, все больше фыркала на него и все реже старалась бывать с ним. Палыч бесился, требовал объяснений, умолял о встречах, просил прощения и снова допекал ее своей заботой. Катя предложила расстаться. Палыч был в шоке. Он привык быть с ней. Он хотел быть с ней. Он не представлял себя без нее! Он любил ее!!!

Татьяна.

Расстаться с Катей для Палыча было делом нелегким. Во-первых, он этого очень не хотел, не понимал, почему она дала ему отставку, считал, что надо просто поговорить, разобраться и все будет вновь как прежде. Во-вторых, Катя тоже была сильно привязана в Палычу и время от времени напоминала ему о себе внезапными звонками с вопросами о том, как он поживает. Как он может поживать?!? Он страдает! Неужели она не понимает этого? Неужели девушка, которую он без памяти любил, оказалась бесчувственной куклой? Этого Палыч никак не мог принять. Ну и в-третьих, у  Палыча было не очень много друзей, и именно сейчас все они, как назло, оказались заняты устройством своей жизни, работы и другими важными вещами. Палыч оказался один на один со своими переживаниями. Он скис, замкнулся в себе, потерял внешний лоск.
На работе этот факт заметили многие, но никто не решился лезть к Палычу с расспросами или советами. Характер у него был довольно резкий, авторитарный. Никто кроме Татьяны.  Татьяна давно заинтересовалась умным и харизматичным молодым человеком. Однако, узнав, что он постоянно встречается с девушкой, Татьяна решила остаться в стороне. А теперь, когда Палыч так переменился, она сразу поняла, что дело касается личных отношений, и что, скорее всего, с девушкой Палыч расстался. Тогда она решила, что ее час настал и пора действовать. Татьяну вовсе не смущало, что Палыч не обращал на нее никакого внимания – ни тогда, ни сейчас. Она твердо запомнила уроки матери – если хочешь заинтересовать мужчину, научись сама интересоваться тем, что его увлекает. Интересы Палыча Татьяна выяснила уже давно, теперь оставалось только продемонстрировать ему полное их совпадение с ее собственными. Как это сделать, Татьяна тоже знала от матери, хоть и теоретически. Надо чаще попадаться объекту на глаза, например, вместе ходить на обед в столовую, не стеснятся заговаривать с ним первой (нечего ждать милости от природы…), может быть даже пригласить его на какое-нибудь интересное ему мероприятие. Вскоре ей представилась такая возможность  - в МГУ приехал какой-то международный деятель с лекцией о гео-политике.  Татьяна позвала Палыча обедать, а за обедом просто рассказала ему об этой лекции и предложила сходить вместе. Палыч заинтересовался и с удовольствием согласился. Единственное, что кольнуло Татьяну, он совсем не отметил того факта, что она тоже пойдет. Не важно, подумала она, главное начать.
Татьяна и Палыч встретились перед лекцией в вестибюле. Палыч даже не сразу узнал свою коллегу. Она была нарядно одета (как в театр), накрашена ярче обычного, в туфлях на каблуках, от чего сразу стало заметно, что у нее красивые ножки. Раньше Палыч не обращал внимание ни на каких девушек, кроме тех, кто был похож на Катю. Татьяна же была совсем другой. Высокая, даже крупноватая. Русые волосы, светлые глаза, правильные и приятные черты лица. Симпатичная, отметил про себя Палыч, хотя и простовата. Взгляд у Татьяны был прямой и открытый. Ни намека на хитринку или кокетство. 
Лекция оказалась довольно интересной и неоднозначной, что дало Татьяне возможность пообщаться с Палычем и обсудить спорные моменты. Они пошли в кафе и долго разговаривали на политические темы. На глазах у Татьяны Палыч оживал. Его мнение снова стало кому-то интересно, он снова мог блистать умом, демонстрировать понимание жизни и давать кому-то советы. Его слушали, им восхищались. Палыч как будто очнулся от обморока, в котором находился все последнее время после разрыва с Катей. Он увидел вокруг себя жизнь, и первым человеком в этой жизни была Татьяна. Палыч нашел Татьяну умной и интересной девушкой с широким кругозором и четкой жизненной позицией. С тех пор Палыч и Татьяна стали встречаться все чаще и чаще. Татьяна наслаждалась приятным обществом Палыча и надеялась на зарождение романтических отношений. Палыч же видел в Татьяне интересного собеседника, друга, коллегу, но не женщину своей мечты. Хотя он уже начинал всерьез задумываться о том, что романтические страсти годятся для юных дурачков, а он, умудренный жизненным опытом, зрелый мужчина, должен выбрать себе спутницу жизни не сердцем, а умом. И Татьяна казалась ему подходящей для рассмотрения кандидатурой.
Отношения Палыча и Татьяны развивались, как взаимовыгодное сотрудничество. Они помогали друг другу, обо всем советовались. Татьяна поддерживала в Палыче чувство собственной значимости на должном уровне, Палыч обеспечивал Татьяну статусом девушки при мужчине. Они вместе строили планы на выходные, отпуска, часто вместе их проводили с исключительной пользой с точки зрения развития новых навыков или исследования новых мест. Со стороны они выглядели идеальной парой. Да и были, наверное, идеальной парой. Если бы не одно «но». По одному «но» у каждого из них. Татьяна чувствовала, что Палыч не воспринимает ее как объект желания. А Палыч периодически возвращался к воспоминаниям о Кате. Ему не хватало человека, о котором надо заботиться, которого надо оберегать. Оберегать Татьяну ему и в голову не приходило – она была сильной и самодостаточной, она сама могла позаботиться и о себе и о нем и еще о ком-нибудь. Она не выглядела хрупкой и беззащитной, а если пыталась изобразить из себя таковую, то получалось это у нее довольно бездарно. Он даже называл ее именно Татьяна, а не Таня, Танечка, Танюша.  Спокойная, надежная, организованная, собранная и выносливая – вот как можно было ее охарактеризовать. Как Надежда Константиновна.  А Палыч грезили о зефирном создании, лесной нимфе, взбалмошной наяде. Ему нужна была муза - Инесса Арманд. Все это расстраивало Татьяну и она раз от раза пыталась предпринять попытку поговорить с Палычем о них, об их отношениях. Палыч упорно «не понимал» о чем речь, чем еще больше злил Татьяну. Она решила обратиться за советом к опытным подругам, которые либо уже были замужем, либо имели постоянные отношения с мужчинами.  Подруги в один голос советовали Татьяне забеременеть от Палыча, объясняя, что он мужик порядочный и обязательно женится. А там уж будет проще. Но Татьяне этот способ не подходил вовсе, потому что у них с Палычем не было интимных отношений. Признаться, что их отношения были абсолютно целомудренными, означало признаться в своем поражении, как женщины. На это Татьяна не была готова. И она усилила натиск на Палыча. Короткая юбка, чулки, глубокое декольте, алая помада – в таком виде она встретила его, когда он зашел к ней на чаек. Татьяна старательно изображала томный взгляд и сексуальный голос, отчего казалась то ли пьяной, то ли просто очень вульгарной. Палыч остолбенел от такого зрелища и вместо чувства вожделения, которое по расчетам Татьяны, он должен был испытать, почувствовал омерзение и легкую тошноту. Он сдержанно извинился и ушел, ничего не сказав.
Встретившись на следующее утро на работе, они просто кивнули друг другу в знак приветствия. Они не прекратили общаться, нет. Они остались коллегами, но  не более  того. Так нелепо закончился роман, который даже не начался.

Лиза.

После странных отношений с Татьяной, Палыч пустился во все тяжкие, попросту говоря, загулял. Он, будучи человеком решительным, сказал себе больше не страдать из-за женщин, пустить все на самотек и начать получать удовольствие от жизни. Так, как это было с Катей. Только без нее… Он жил, работал, ходил по ночным клубам,  знакомился с девушками, проводил с ними время, но ни с кем не пытался заводить серьезные отношения. Он был обаятельным и ласковым, но если кто-то из девушек пытался подойти к нему чуть ближе, понять его, он тут же переводил все в шутку и довольно быстро сворачивал общение. При этом он возобновил те увлечения, которые напоминали ему о Кате – лыжи, серф, путешествия. Иногда, отправляясь в очередное путешествие с очередной временной барышней, он остро ощущал тоску по тем временам, когда он был счастлив в таких же путешествиях. Именно счастлив, а не просто приятно проводил время. Мысли о Кате так и не оставили его.  И причиняли ему все такую же боль, как и сразу после разрыва. Что удивительно, Палыч и Катя с момента расставания ни разу не встретились. Даже случайно не пересеклись ни в аэропорту, ни где-то еще. Жизнь развела их так тщательно, что даже если они бывали в одних и тех же местах, то обязательно в разное время.
Годы шли Палычу на пользу. Из грузного студента он превратился в солидного мужчину, правда волосы стали редеть и в какой-то момент Палыч обрился налысо, что ему даже шло. Он продолжал гулять по клубам, отдыхать на теплых морях или горнолыжных курортах в компании старых друзей и их подруг, иногда переходящих в статус жен.  На одной из вечеринок он познакомился с девушкой Лизой, которая веселилась также беззаботно, как и все, но при этом была молчаливее других, хотя было заметно, что девушка остроумная и живо реагирующая на жизнь. Палычу она приглянулась, и он начал за ней ухаживать, как делал это уже много раз с другими девушками. Лиза была лет на пятнадцать моложе Палыча – она еще училась в институте, но его это не смущало. Напротив ему было гораздо комфортнее с молоденькой студенткой, которая с большей вероятностью слушалась бы его, чем взрослая состоявшаяся женщина. Их роман на первых порах развивался так же, как и с другими пассиями. Но со временем Палыч начал ощущать необходимость  присутствя Лизы в его жизни. Когда он оставлял ее, чтобы уехать кататься на лыжах с друзьями, он скучал по ее каштановым кудряшкам, по смеющимся черным глазам. Лизу нельзя было назвать красавицей, но при близком общении, от нее исходило тепло и свет, которые завораживали и вызывали зависимость. Она с готовностью выслушивала все жалобы Палыча на жизнь, на нерадивых работников, на сволочных партнеров, на жадных инвесторов. Она сдержанно сочувствовала ему, не поддакивая, но и не споря с ним. Она ничего не просила у Палыча и ничего не навязывала. Она бывала с ним нежна как мама и игрива, как маленький котенок. Она охотно училась кататься на лыжах и на серфе. Палыч стал брать ее с собой в отпуска все чаще. Ему было с ней легко – он чувствовал свое превосходство. Лиза была достаточно молодой и неопытной, чтобы Палыч мог учить ее готовить, вести хозяйство, выбирать одежду. Лиза была достаточно хрупкой, чтобы Палыч мог заботиться о ней, оберегать ее. Но в то же время Лиза была достаточно терпеливой, чтобы выносить периодические загулы Палыча, его мотовство и донжуанство. Друзья не могли нарадоваться – наконец-то Палыч нашел идеальную для себя девушку. Все в один голос твердили: «Палыч, женись, пока она от тебя не сбежала». Но Палыч не спешил. Лиза вдруг начала его пугать своей мудростью. Ему стало казаться, что она специально ведет себя так, чтобы заманить его в сети брака. Палыч рванул изо всех сил и отдалил Лизу от себя. Он не перестал с ней общаться, но резко увеличил дистанцию и завел параллельно еще пару ни к чему не обязывающих интрижек. Лиза перенесла это спокойно, поскольку была девушкой здравой с уравновешенной психикой, да и не рассчитывала сразу построить отношения на всю жизнь, хотя Палыч ей импонировал своим холерическим темпераментом. С ним ей никогда не становилось скучно. С ним она чувствовала себя действительно защищенной и уверенной в том, что все будет хорошо, какими бы нестабильными ни были их отношения.
Так продолжалось около года. Палыч метался и мучился. Он то встречался с Лизой через день, то не звонил ей неделями. В конце концов, он решился, и после очередной поездки в горы предложил Лизе переехать к нему и попробовать пожить вместе. Лиза обрадовалась и быстренько перебралась из маленькой квартирки в пригороде, где жила с родителями, в шикарную квартиру близко к центру, которую Палыч недавно купил. Купил, но еще не доделал в ней ремонт, поэтому условия жизни там были более чем спартанские. Зажили они хорошо. Палыч стал успокаиваться – все друзья это заметили, Лиза расцветала. Он вместе доделывали ремонт и мечтали о дальних странствиях, о новых приключениях. Только иногда, глядя на Лизу и ее прыгающие как пружинки кудряшки, Палыч почему-то снова вспоминал Катю. Вспоминал и начинал тосковать. Его тоска как правило заканчивалась вечером в баре, но уже без посторонних девушек. О чем он тосковал, он не мог сформулировать. То ли о первой любви, то ли о былых временах, то ли о своей юности.
О свадьбе ни Палыч ни Лиза речи не заводили, но как это иногда бывает, однажды Лиза испуганно сообщила Палычу, что «кажется, возможно, что же это не точно, но…» она беременна. Она не очень понимала, как Палыч отреагирует на эту новость. С одной стороны она знала, что в принципе Палыч детей любит. И вроде бы даже хочет. Но вот готов ли он к этому прямо сейчас и от нее, она достоверно не знала. Палыч отреагировал неоднозначно. Он сначала обрадовался, а потом вдруг заподозрил ее в намерении женить его на себе. И как бы Лиза не пыталась ему объяснить, что такой цели она не преследовала и что беременность ее не намеренная, Палыч не поверил. Лизу этот факт совершенно ошарашил. Она никогда не видела Палыча таким… странным что ли. Он вдруг перестал быть надежным, перестал быть интересным. В один момент он превратился в инфантильного и капризного ребенка, каких было полно вокруг Лизы сначала в институте, потом на работе. Такие мужчины ей были совсем неинтересны. Она дождалась, когда Палыч уйдет на работу, собрала вещи и уехала. Она по привычке оставила ему записку, чтобы он не волновался о ней, но написала, что не хочет больше его видеть. Совсем.
Придя вечером домой, Палыч обнаружил пустую квартиру и записку на столе. Прочитав ее, он испытал облегчение, что прямо сейчас не нужно ничего решать. Друзьям ни Палыч ни Лиза о беременности ничего не сказали. Поэтому узнав о том, что они опять разошлись, друзья сильно не наседали, решив, что это не их дело с кем Палычу жить и как долго.
Палыч все-таки чувствовал свою ответственность за Лизу и пытался с ней связаться и поговорить. Но Лиза не захотела с ним ничего обсуждать. Она сообщила ему, что собирается выносить и родить ребенка, но что ей от него ничего не нужно и повторила, что не хочет его видеть. Это было как-то странно и неожиданно для него. Еще какое-то время он попытался наладить контакты с Лизой, но все его попытки натыкались на непробиваемую стену, которую выстроила вокруг себя Лиза. Ну и черт с ней, подумал Палыч и с головой ушел в работу. Следующие несколько месяцев пролетели очень быстро. Сначала Палыч вкалывал как проклятый и ничем кроме работы не интересовался, потом он все-таки решил, что должен поучаствовать в судьбе Лизы и их ребенка и начал массово скупать какие-то детские вещи – кроватки-люльки-коляски-пеленки-распашонки. Когда в один прекрасный день он все это привез к Лизе домой, она открыла ему дверь с уже огромным животом. Она немного поправилась и выглядела даже более женственно, чем раньше. Беременность ей, как ни странно, шла. Она не была похожа на неповоротливый дирижабль, а осталась хрупкой и изящной, только с пузиком. «Мальчик?», спросил Палыч, «девочка», ответила Лиза. Палыч поинтересовался здоровьем и начал выгружать все свои покупки. Лиза уверенно его остановила и снова повторила, что ей ничего не надо от него и что она все купит ребенку сама. Палыч разволновался и стал настаивать. Лиза спокойно его выслушала и сказала: «Хорошо, я возьму кроватку, коляску и подгузники. Все остальное совершенно не нужно и не поместится в квартире».  Они неловко молчали и наконец Палыч решился спросить выбрала ли уже Лиза роддом, есть ли у нее договоренность с врачом и когда ей рожать. Лиза ответила на все его вопросы, после чего предложила ему уйти.
После этой встречи Палыч опять потерял покой. Беременная Лиза никак не выходила у него из головы. Когда дело дошло до той даты, когда Лизе надо было рожать, он снова начал ей названивать . О чем говорить он не знал, но постоянно спрашивал о ее здоровье и о том, не пора ли ей ехать в роддом. Лиза терпеливо отчитывалась о состоянии своего здоровья и в конце концов пообещала Палычу позвонить, когда поедет в роддом.
В один прекрасный вечер Лиза позвонила Палычу и сообщила, что у нее начались схватки, и она едет в роддом. Лиза также сказала, что не будет возражать, если Палыч заедет посмотреть на своего ребенка. В этот момент Палыч вдруг осознал, что на свет вот-вот появится именно ЕГО ребенок! Какие-то странные чувства зашевелились в нем. Может быть отцовский инстинкт? Но специалисты утверждают, что у мужчин отцовский инстинкт просыпается только тогда, когда они начинают заботиться о ребенке, и то, не сразу. Однако разбираться в чувствах Палычу было некогда – он прыгнул в машину и помчался в названный Лизой роддом.
Пока Палыч искал где вход и как найти Лизу, он заметил женщину удивительно похожую на Катю. Что-то дернулось в нем, и он испуганно спрятался за стеклянную дверь. Это действительно была Катя. Она тоже была беременна.  Она командовала каким-то плюгавым мужичонкой, который растерянно топтался на месте и комично ронял по очереди каждую из вещей, которые она ему давала. Выглядела Катя при этом вполне счастливой. Она дурашливо хихикала, глядя на его несуразность и все время приговаривала: «какой же ты у меня все-таки растяпа». В ее голосе звучала бесконечная любовь. Катя не могла видеть Палыча из-за двери. А он стоял и смотрел на ту, которая казалась счастливой с таким нелепым мужем. Палыча вдруг накрыло невыразимой нежностью к Лизе и маленькой девочке, которую Лиза должна была родить. Он схватил за рукав проходившую мимо него девушку в белом халате и расспросил у нее, где родильное отделение, как найти Лизу и что нужно, чтобы к ней пустили. После объяснений он быстро и без труда нашел родильное отделение, но ему сказали, что присутствовать на родах он не может. И велели ждать . Пока Палыч ждал, он абсолютно точно понял что ему нужно. Ему нужны были Лиза и дочка. А Катя, вернее воспоминания о ней, отошли в какую-то часть памяти, где вполне комфортно поместились, не мешая Палычу жить и не тревожа его больше. Он весь наполнился радостью от понимания того, что теперь все будет правильно и они будут счастливы. Он и Лиза и эта маленькая девочка, которая сейчас появится на свет.
Спустя несколько часов ожидания, Палыча проводили в палату, где лежала Лиза. «Познакомься Паша, это Полина», сказала Лиза и показала на кулек, который лежал рядом с ней. Палыч стоял столбом, раскрыв глаза так широко, как только было возможно. Он смотрел на малышку, молчал, у него  тряслись губы, а глаза наполнились слезами. Сдавленным голосом через комок в горле он вежливо ответил: «Очень приятно, а я твой папа». «Теперь я точно знаю, что ты будешь самым лучшим отцом на свете», тихонько прошептала Лиза и поцеловала дочку.