Перерождение

Сквозь сон были слышны незнакомые звуки: щелчок, скрип, шелест шагов, далекие голоса, которых становилось все больше и больше. Макс лениво приподнял веки. С чего это его мама носится по дому и с кем-то переговаривается? В комнате было темно, силуэты мебели были почему-то незнакомыми: он вроде спал на раскладном диване, а сейчас явно видел спинку кровати. Макс откинул одеяло и понял, что встать не может: обе ноги были совершенно неподъемными. Почему так, подумать он не успел. Неожиданно и нестерпимо ярко вспыхнул свет, ослепив его. Он услышал приближающиеся шаги и сквозь щелочки век попытался рассмотреть гостя.

- Мама? Что-то случилось?

- Подмышку. Быстро. Мне еще 50 пациентов обходить – Макс, раскрыв рот, не мог поверить своим глазам – медсестра сунула ему градусник и скрылась за ширмой. Он в больнице. Что произошло? Почему он не помнит? Он еще раз откинул одеяло. Вот почему он не мог пошевелить ногами, обе ноги от бедра до щиколотки были в гипсе. Странно, всего пару минут назад – во сне – он бегал. Наяву он не бегал практически никогда, только в школе, да и то на самом нелюбимом предмете – физкультуре, после чего оставшиеся уроки мучился одышкой и жаждой. Вернулась медсестра, молча сунула утку, отвернулась. Макс был смущен прежде всего своей беспомощностью и тем, что не помнил, как он здесь оказался. Он не мог заговорить с медсестрой, хоть и хотел узнать, почему он в гипсе, что произошло, когда, как, почему? Вопросы возникали в его голове, сменяя друга друга быстрее, чем он успевал открыть рот, чтобы задать вопрос. Женщина молча задернула ширму. Макс прикрыл глаза, сердце тяжело ухало в груди. Что? Что произошло? Снова и снова он повторял этот вопрос. На прикроватной тумбочке лежала книжка, стояла небольшая корзинка с фруктами. Мама, догадался Макс. Вообще-то фруктам он предпочитал орешки и чипсы, но мама с детства пыталась внушить ему идею о здоровом питании, хотя и безуспешно. Открыв первый ящик, он обнаружил салфетки, пару оберток от шоколадок, небольшой пакет, в котором лежала расческа и зеркало. Зеркало. Хоть внешне-то он остался прежним? Он вспомнил множество фильмов, где герой видит в зеркале какого-то другого человека вместо самого себя, даже припомнил, как в кино называли такую болезнь – слепота на лица – главная героиня фильма стала свидетельницей убийства, но опознать преступника не могла из-за своего недуга… Опасения не оправдались – из зеркала на него смотрел все тот же Макс. Пара царапин и кровоподтеков, но в целом это он, без сомнений. Память возвращалось как будто по кусочкам, яркими всполохами возникали в сознании картины из прошлого – как далекого, так и буквально вчерашнего, вызывая при этом чудовищную головную боль. Послушно выпив набор таблеток после завтрака, среди которых, видимо, было и снотворное, Макс очень быстро провалился в сон.
Таблеток он всегда как-то побаивался, может, потому что часто приходилось их пить, может из-за каких-то подспудных предубеждений. Он никогда не отличался завидным здоровьем, большую часть школьной жизни просидел на скамейке со справкой об освобождении. Те редкие часы, когда его допускали на урок, он ненавидел всем сердцем – нормативы сдать было для него равносильно полету на Луну, то есть практически невозможно. К 26 годам Макс подошел умным, но неуспешным. Сам он считал себя пропащим: девушки как не было, так и нет, внешностью ему не блеснуть – среднего роста, он здорово располнел, заедая свои любовные поражения раз за разом. Будучи честным и добрым по натуре, все время попадал в дурацкие истории: то в магазине обвесят, то толкнут, то обругают. Давать сдачи он так и не научился и словно оставался в школе - прилежно учился, а теперь и работал, молча сносил унижения и оскорбления одноклассников, а после однокашников и коллег. На работу он устроился, еще будучи студентом – его приметил на одном из семинаров по программированию один приглашенный специалист. Безошибочно увидев в нем талантливого специалиста, да еще и без завышенных амбиций, он пригласил его к себе в компанию на стажировку, а после окончания взял на полную ставку. Не смотря на успехи Макса в институте, на работе его мало ценили, а некоторые сотрудники и просто издевались, как некогда одноклассники. При всем своем таланте, Макс совершенно не умел отстаивать свои интересы, не мог отказать начальству остаться помочь после работы, а просьбы эти становились все более частыми, смиренно отдавал лавры разработчика программ, если работал с кем-то в команде, один словом, хоть и был хорошим специалистом, продать себя не умел, а учиться этому считал ниже своего достоинства. Что касается личной жизни, тут Максу тоже не шибко везло. В старших классах он все еще делал робкие попытки пригласить девочек на свидание, но каждый раз получал отказ. И все не мог взять в толк, почему? Все остальные ребята хвастались своими победами на любовном фронте, он же честно выкладывал все о своих неудачах. Ребята внимательно слушали, а потом устраивали детальный «разбор полетов», щедро снабжая его похабными шуточками. В очередной раз (последний, как пообещал себе Макс), он пошел к своей однокласснице Оле незадолго до окончания школы, и, к удивлению Макса, девушка вдруг согласилась. Свидания были несколько странными, но Макс был счастлив, что кто-то из девчонок вообще с ним говорит. Оля предложила пойти к ней домой на первом же свидании, но Макс зря мучительно вспоминал интимные подробности рассказов парней из класса, дабы не ударить в грязь лицом – Оля провела его в свою комнату, ткнула аккуратной ручкой в сторону компьютера:

- Ты же вроде разбираешься в этих штуках? Посмотри, а?

Макс послушно полез под стол, спутано говоря, что, конечно, он посмотрит – он жутко волновался, наконец-то у него есть шанс показать себя во всей красе. Конечно, фигура у него не та, что нравится девчонкам, зато он в два счета может починить и настроить любую технику, да и вообще, что-что, а руки у него растут, откуда надо. Оля же углубилась в чтение журнала, сидя в соседнем кресле. Когда работа была завершена, и компьютер заработал, она привела его на кухню и попросила маму накормить его. На своем первом свидании Макс очень любезно побеседовал с мамой понравившейся ему девушки, и только с ней… С самой Олей поговорить почти не удалось, после чаепития девушка церемонно распрощалась и выставила его за дверь. В школе она иногда кивала ему в знак приветствия, но и только. Зато Макс обрел славу компьютерного гения. Теперь со свиданиями стало попроще, хоть и заканчивались они практически одинаково: под столом со сломанным компьютером девушки. Макс надеялся, что когда-нибудь они увидят в нем не просто программиста и техника, но доброго отзывчивого человека, который не просит ничего взамен, лишь дружбу. Но и этого он практически не получал. Как-то незаметно для самого себя он стал изгоем. Спустя несколько месяцев после «свидания» с Олей, она подошла к нему на перемене и попросила снова осмотреть компьютер. Макс, уязвленный таким отношением, попытался было отнекиваться, но Оля быстро его приструнила: «Это же ты там что-то нахимичил, ты и исправь!». Снова он согласился. На второй перемене к нему подошла его одноклассница. Вика была умницей старших классов: шла на золотую медаль, участвовала и побеждала в конкурсах красоты школы, пела, танцевала, была старостой класса и, как сплетничали девчонки, встречалась с парнями из университета. Макс никогда даже и не пытался с ней говорить, хотя она ему и нравилась, как и многим другим, но, если она отказала более успешным ребятам, то Максу тут ловить точно нечего.

- Тебе не надоело быть тряпкой?

Макс поперхнулся. Он почему-то всегда думал, что она изъясняется исключительно поэзией.

- Не понял?

- Все ты понял. Ты же вроде нормальный парень, скажи уже «нет». Они тебе все кости уже перемыли, что ты и спишь только с компьютерами, наверно. Зачем ты им помогаешь?

- Они просят, я помогаю – Макс понимал, что говорит, как ребенок, но это была защитная реакция.

- Знаешь что? У меня компьютер в порядке, а вот в шахматы поиграть не с кем – никто не умеет, может ты вместо очередного рабства на вечер придешь играть?

Макс подумал, что спит. Одна из самых красивых девушек только что сама пригласила его к себе? И не для починки техники? Для него это была фантастика.

Вика оказалась очень хорошим другом. Конечно, у нее уже был парень и Макс ни на что не рассчитывал и даже самому себе не признавался в том, что безнадежно в нее влюбился. У него не было шансов. Но дружба не возбранялась, а потому, даже спустя годы после школы, они продолжали общаться. Вика вышла замуж, родила дочку. Макс стал крестным отцом малышки и любил ее как свою дочь. Тем не менее он понимал, что у нее своя жизнь, семья, и старался не надоедать звонками и сообщениями, лишь поздравляя с праздниками. Он же так и оставался добрым, но робким неустроенным толстячком, которого многие использовали, другие дружили, но никто не видел в нем мужчину.

***

Память возвращалась словно издалека. После сна он припомнил школу, институт и работу, которую поначалу страстно любил, а со временем возненавидел. В день, когда жизнь его перестала быть однообразной, он привычно засиживался на работе. Это было любимое время Макса: офис пустел, слышен был только легкий гул от компьютеров, с которыми он работал. Была пятница, и Макс решил, что стоит пойти домой, пока еще светло, хотя бы для разнообразия, лето все-таки. Выйдя из офиса, он отправился привычным маршрутом в сторону дома. Дорога проходила вдоль шоссе: шесть полос пыли, шума, рева моторов. Недалеко от дома был пруд, расположенный в низине, через который проходил мост – самое узкое место для пешеходов, а потому по пути как на работу, так и домой, Макс сначала спускался, а потом поднимался в горку. Каждый раз у него дух захватывало при проходе через мост – с одной стороны пруд, с другой – дикий рев проносящихся мимо машин. День был очень теплый, Макс наслаждался лучами заходившего солнца и представлял, что в парке возле пруда поют птицы, хоть он их и не слышал из-за гула дороги. Думая о том, что все могло быть иначе – уже в тысячный раз – мечтая о лучшей судьбе, Макс полностью погрузился в себя. Но вдруг он очнулся от раздумий, его внимание привлек звук. Он как раз проходил по мосту, когда краем глаза увидел, что что-то в движении машин нарушилось, их размеренное быстрое движение как-то изменилось. Полностью повернув голову к дороге, он словно закоченел. Остановившись, Макс наблюдал, как невдалеке, на горке, одна из машин теряет управление. Звук, который и привлек его внимание, был звуком визжащих тормозов. Все детали точно всплывали в его памяти. Вот солнце, последние лучи которого прячутся за высотками на краю пруда, и глаза больше не слепит и он отчетливо, словно в замедленной съемке, видит, как машина, вильнув несколько раз из стороны в сторону, задевает грузовик, что двигался по встречке. Вопреки ожиданиям Макса и всем законам тяготения, машина словно вскакивает на капот и, проехавшись на нем несколько метров, закручиваясь в смертельном вихре, стремительно несется к Максу. Он до боли отчетливо слышит скрежет металла по асфальту, крики ужаса прохожих на другой стороне, кто-то отчаянно сигналит, может быть, пытаясь вывести его из ступора. Один круговорот, другой… Дышать становится невозможно. Чернота.

***

Очередной день в больнице. Уже 4 месяца Макс восстанавливался после страшной аварии, в которой чудом выжил. Все остальные пострадавшие не сумели выкарабкаться в этой мясорубке из металла и человеческого мяса. Он еще легко отделался: перелом обеих ног в нескольких местах, сильнейшее сотрясение, гематомы по всему телу - по сути, его лишь задело. Макс понимал, что если Бог и хотел дать ему шанс начать все сначала – это было словно второе рождение, и эту новую жизнь он просто так не разменяет на обыденность. Ему хотелось увидеть мир, встать на ноги не только в буквальном смысле, но и подняться с колен и в работе, и в личной жизни. Он попросил маму принести его ноутбук в палату, хоть врачи и запрещали работать из-за сотрясения, но иначе он просто сошел бы с ума. Макс решил, мир не изменится, нужно меняться самому. Будучи прикованным гипсом к кровати это было достаточно просто – по крайней мере, так ему виделось. Целыми днями он поглощал литературу по личностному росту, развитию памяти, даже пикапу. Стремился понять, что было не так в его прошлой жизни, как это изменить. Тренировал голос, учил сразу два языка. Соседи по палате оказались интересными собеседниками, с которыми он учился спорить и отстаивать свою точку зрения.

- Привет!

Макс слушал аудиокнигу на английском языке, закрыв глаза, и не видел, что кто-то зашел в палату. Это была Вика. Она сильно похудела, как-то осунулась.

- Вика? Не может быть, не ожидал тебя увидеть, но очень рад! – Макс протянул ей руку.

- Не узнаю моего Макса… Куда ты дел того парнишку, что всем бесплатно чинил компьютеры? – Вика неподдельно удивилась, но улыбнулась.

- Хм, пожалуй, его сбила машина. Причем насмерть. А если серьезно, в больнице интересная библиотека – Макс и сам удивился – он и не заметил, как изменилась его манера говорить, тон голоса.

- Рада, что ты идешь на поправку. И рада тебя видеть.

- Тоже рад. Сколько мы не виделись? Года три точно, да? А ты тоже изменилась, не помню, чтобы ты так коротко стриглась. Как моя крестница?

Оказалось, у Вики жизнь не сложилась, как она того хотела. Спустя несколько лет, Вика разошлась с мужем. Развод лег тяжким бременем на ее хрупкие плечи, она заболела. Врачи поставили страшный диагноз – рак. Опухоль оказалась доброкачественной, друзья и родные помогли собрать деньги на операцию. Тяжелая химиотерапия, облучение для профилактики появления метастаз, маленький ребенок на руках.

- Почему ты не звонила? - горько произнес Макс – Я бы приехал, я бы постарался помочь.

- Я знаю, знаю. Потому и не звонила. Еще в школе я зареклась просить у тебя помощи, я хотела быть тебе настоящим другом, не получая никаких благ с твоей стороны. Я была глупой и слишком смелой, самонадеянной даже.

- Это не так, ты же знаешь. Ты поправишься?

- Да, волосы отрастут, если ты об этом. Организм восстанавливается. Веруська в порядке, проказничает изрядно, она помнит тебя, скучает. А вот с ее папой мы вообще не видимся. Даже не знаю, что для нее лучше…

- Все устаканится, молодец, что приехала.




***

Спустя еще полгода Макс окончательно восстановился после аварии. В больнице он похудел, окреп, много узнал о себе и своих возможностях благодаря книгам, новообретенным друзьям, Вике. На старую работу он вышел только за тем, чтобы написать заявление об уходе. К своему 27летию Макс сделал себе самый дорогой подарок в своей жизни – он сделал себя: новая работа с достойным окладом и перспективой роста, любимая женина рядом, радость отцовства – пусть пока только у него крестная дочь, и даже внешние изменения – красавцем Макса не назовешь, но подтянутый молодой человек, делающий ежедневную пробежку в парке возле прудов притягивает к себе взгляды проходящих мимо девушек. Кто знает, как бы он жил, не случись той аварии?