Блажь

     — Сегодня я видела такой сон! Что бы он мог значить? А вдруг это вещий сон?
     — Не надо. Не надо мне рассказывать!
     — Ну почему, сестрёнка?
     — Потому что это пустая трата времени, точнее, сосредоточенность мыслей на бессмыслице.
     — Разве с тобой поспоришь?
     — Ты не спорь, просто выброси из головы эту блажь.
     — Но бабушка говорила, что светлый сон – к радости, а тёмный – к неприятностям.
     — А бабушка тебе не говорила, что человек сам строит свою жизнь? И если он хочет, чтобы вокруг него было много света, то он и действует так, что вызывает этот благодарный свет.
     — А если ему всё равно не везёт и его добрые дела не рождают добра?
     — Значит, надо сменить обстановку.
     — Ишь ты! Нет у него такой возможности.
     — Скорее, нет желания и решительности.
     — Желание есть, а возможности нет.
     — Мы с тобой уже в философских дебрях.
     — А ты поверни к жизни, ты ведь всё знаешь.
     — К жизни? А возможности разве не жизнь? Запомни: сон – это калейдоскоп, нет, не калейдоскоп, а безотчётная размазанная смесь из фрагментов минувших дней. И как в таком случае сон может быть предвестником каких-то определённых событий? Если говорить о сне с медицинской точки зрения…
     — Да подожди ты про медицину. Бывает же так: на душе тяжело, и тобой овладевает предчувствие чего-то недоброго.
     — Бывает. Но и в этом случае ты не в состоянии предвидеть что-то конкретное. Предположить можешь, но предвидеть, наверняка, нет. Здесь надо вести речь о состоянии твоей нервной системы, а не о вещих снах.
     — Между прочим, бабушка говорила…
     — (перебивая) Наша бабушка была мудрой женщиной, но жила она в прошлом веке. А ты что, действительно серьёзно относишься к "сонникам", которые якобы разгадывает смысл увиденного во сне?
     Я не ответила. Меня раздражали умозаключения старшей сестры, её такая непоколебимая уверенность в оценке моих взглядов и поступков.
     Родителей я не помню. О них мне тоже безапелляционно рассказывала сестра. Мама и папа очень любили друг друга. Когда моя сестра подросла, они подумали о втором ребёнке. Так на свет появилась я. Но папа вскоре погиб в автокатастрофе. Мама не смогла перенести эту потерю. Один врач, по словам сестры, советовал маме выйти снова замуж, полюбить другого мужчину. Но мама никого другого знать не хотела, кроме нашего отца. Так в горестном томлении и скончалась.
     Мне было два года, и конечно, я этого ничего не помню, и рассказ сестры был для меня просто оглушительным. Вот почему она рассказала мне о нашей семейной трагедии так поздно, берегла мою нервную систему, как она выразилась. Молодой врач, что вы от неё хотите. Но тогда я рассердилась на неё, и только когда сама обзавелась семьёй, поняла, насколько она была права.
     Сестра заменяла мне и родителей, и бабушку. Бабушку я просто обожала, но к ней надо было ехать поездом. Сестра работала и отпускать меня одну опасалась. Так и жили в какой-то семейной неустроенности. Но это если посмотреть со стороны. На самом деле мы жили дружно, и атмосферу дружелюбия в доме без всяких сомнений, конечно, создавала сестра.
     Я ходила в школу, училась неплохо. В седьмом классе увлеклась биологией, втайне рассчитывая по примеру сестры пойти учиться в медицинский.
     Биологию вела опытный педагог, такая, я бы сказала, быстрая на поворотах женщина. Она умела не только заинтересовать нас, учеников, но и заинтриговать так, что мы копались в литературе, чтобы ответить на её вопросы, объяснить предложенные ею ситуации.
     Урок она обычно начинала с вопроса: «Не задумывались ли вы над тем, почему голубой кит по восемь месяцев не принимает пищи?» Или «Какое животное, на ваш взгляд, наиболее опасное?», «Знаете ли вы, кто ближайший родственник медведя?» Вопросы были для нас нелёгкими, но интересными. Обычно никто не угадывал верного ответа. Но заставляя нас шевелить мозгами, учительница добивалась, по-моему, главного – умения анализировать услышанное и только после этого делать выводы и доказывать свою точку зрения. Урок превращался в дискуссию. Когда кто-нибудь высказывал несуразное, мы, конечно, смеялись, но быстро снова обретали бойцовскую форму и снова стремились решить поставленную задачу. Я не помню, чтобы нас вызывали на уроках биологии к доске, как это делалось по другим предметам. Учительница оценивала наши знания в ходе обсуждения. Никто не боялся сказать не по теме, зная, что за это не будет ни упрёка, ни иронии со стороны педагога. Очевидно, поэтому мы все с желанием тянули руки и с досадой опускали их, когда вдруг неожиданно начинал звенеть звонок. Звонок прерывал урок всегда в самом интересном месте. Через многие годы, уважаемая Наталья Ксенофонтовна, кланяюсь Вам и благодарю за оригинальные уроки, о которых я, как показывает время, не забываю.
     И ещё мне запали в душу на всю жизнь уроки по математике, в основном, по алгебре. В старших классах наш математик (дальше буду называть его по имени отчеству), видимо, для себя, выделял учащихся по уровню усвоения материала. Начинается урок, он без объяснений даёт решать задачи этим ученикам, а остальные традиционно отвечают на его вопросы у доски. К доске он обычно вызывал тех, кто, по его мнению, еле-еле соображал. Откровенно, мы немного побаивались Николая Ильича, потому что он был непредсказуем в своих действиях. Скажет: «Готовьтесь к контрольной, повторите такие-то параграфы». На следующий день спрашивает: «Ну как, молодые люди, к контрольной готовились? «Да» , — хором отвечает класс. «Тогда к доске пойдёт Иванов и расскажет нам, как он это делал», и вызывает самого отъявленного лентяя и гоняет по теме с едкими комментариями, да такими, что никому из нас не хотелось оказаться в подобной ситуации: уж больно злой язык был у математика.
     Потом он снова объявлял, что будет контрольная, называл параграфы и давал для домашнего решения несколько сложных задач. В день контрольной работы Николай Ильич сначала выборочно проверял, как решены данные им задания. Проходило минут десять-пятнадцать, многие успокаивались, мол, контрольная опять будет перенесена, но не тут-то было. Учитель спокойно говорил: «Так, молодые люди, надеюсь, вы не забыли, что вам предстоит ответственная работа», — и с этими словами переворачивал доску, а там уже были написаны примеры. И если ты действительно готовился к контрольной работе в первый и во второй раз, то справиться с предложенными вариантами в течение оставшихся тридцати минут было нетрудно. Хорошо помню, как на вечере встречи выпускники, ставшие студентами престижных вузов, благодарили Николая Ильича за педагогическое мастерство и, пусть вам не покажется странным, за колкий юмор.
     Я выбрала профессию, далёкую по сути от биологии и математики, однако этих учителей я вспоминала очень часто, и они нередко приходили ко мне во сне. К чему бы это, спрашивала я сама себя, пытаясь разобраться во снах. Сестра оставалась при своём мнении, а я, недолго думая, взяла да купила толкователь снов.
     Прежде чем купить книгу, я обычно читаю аннотацию. В «Соннике» было написано, что, изданный в XIX веке, он до сих пор является самым авторитетным толкователем сновидений во всём мире и что он поможет разгадать тайны снов и найти ответы на волнующие вопросы. Согласитесь, характеристика впечатляющая. Дома я с неосознанным интересом стала его читать и даже изучать.
     Разочарование в покупке усиливалось с каждой новой страницей и подкреплялось сомнениями. Например, предполагалось, что увидеть во сне Адама и Еву – это к раздору. Но, по-моему, очень сомнительно увидеть эти типажи в своём сне, да ещё в XXI веке. И почему к раздору, а не к свадьбе? «Сонник» утверждал, что если во сне вы увидите алюминий, значит — радоваться сопутствующей Вас удаче. Но позвольте, с какой стати вдруг приснится этот металл? Далее. Пустой амбар с протекающей крышей. Где сегодня сыскать подобный пример? Однако вас уверяют, что это не так страшно и приснившаяся пустота в виде амбара наполнится зерном. А может быть, зерно будет гнилое? А крыша так и будет протекать? Никакой логики. «Сонник» также уверял, что если вы увидите камень или ювелирное украшение из аметиста, то вас ждёт удовлетворение от честно выполненной работы. А если не увидите? Тогда о честно выполненной работе не может быть и речи?
     И всё в таком роде: полная бессмыслица и безудержная фантазия автора.
     Сомнения возникали по каждой позиции. Кошки во сне – знак, предупреждающий о потере верного друга. А в другом соннике говорится, что кошки – это к приобретению чего-то стоящего. Об этом мне сообщила подруга. Дальше. Если вы во сне видите мурену, попугая или кузнечные меха, страуса или щеколду, шомпол или лемура, т.е. редкие одушевлённые и неодушевлённые предметы, а также и те предметы, которые давно покинули наш мир, знайте — это всё не к добру, и т.д. и т.п. Словом, «театр» для умалишённых.
     Я рассказала обо всём, что вычитала в «Соннике», сестре. Она улыбнулась, обняла меня и уже менее категорично сказала:
     — Если купишь другой сонник, тебя также постигнет разочарование. Ведь сонники рассчитаны на людей малообразованных, а ты у меня с каждым годом набираешься знаний, и скоро будешь сама давать оценку поведению людей.
     Сестра права. Я действительно скоро стану психотерапевтом. Мне осталось только сдать экзамены за последний год обучения в университете.

Февраль 2011