Письмо

Для полного удовлетворения своего любопытства, человек способен на многое. К примеру, взять археологов – они одни из тех сумасшедших категорий людей, которые ради  того, что бы докопаться до истины, или до  чего-то отдаленно похожего на это, готовы угробить кучу времени и денег.
Виктор был одним из них. В поисках грандов и финансирования он давно уже перешел грань дозволенного, нарушил все морально-этические нормы, которые когда-либо существовали. Выписывал не задумываясь липовые долговые расписки. Виктор, ни на грамм не сомневался, что ему будет достаточно только получить на руки деньги, и он тут же станет богатым и знаменитым. Идеи кружились в его голове вихрем, найти что-то такое, что подтвердит его теорию и все мечты,все долги при этом забудутся одним махом. Только с исполнением в жизнь всего этого как раз и происходили самые непонятные для Виктора неприятности. Оказывалось, что денег не хватает не только на технику, но и не хватит на организацию экспидиций. Пускаясь в авантюры для добычи остальной суммы, Виктор, забывал сократить расходы, отменить аренду площадок. Тем самым, добивая и так еле дышащий на ладан бюджет.
После очередного отказа, понимая, что платить по счетам нечем, в квартиру вернутся, он не может, обратится к кому-либо не представляет возможности, так как все друзья превратились в кредиторов, Виктор решил сбежать из города, но не имея достаточно денег в карманах даже на проезд в маршрутном транспорте идея сбежать превратилась в пеший поход за черту города. Сидя на завалинке полуразвалившейся остановки, он с горечью вспоминал университет, беззаботную жизнь в общежитии. Хотелось кричать, выть, лаять и кукарекать одновременно, память вещь противная она всегда в плохие моменты подсовывает картинки из того периода жизни в котором плавают корабли с алыми парусами, плывут по небу голубые облака и беззаботно светит солнышко. Тяжело было признать, но он чувствовал себя полной отходов мусорной корзиной, есть нечего, пару монет не хватит для оплаты ночлега, что делать Виктор не имел никакого представления, депрессия подступала с такой силой, что чувство одиночества и страха было по сравнению с ней детским недоразумением, паника возрастала в геометрической прогрессией. Свет ударивший в глаза отрезвил и взбудоражил, даже пришлось прикрыть рукой глаза, что бы прекратить болевые ощущения, которые он принес с собой. Резкий скрип тормозов и темный «внедорожник» остановился напротив Виктора, который оторопевшими глазами смотрел на происходящее не в силах что-то понять, из темного чрева машины выскочило пару квадратных тел, которые молча, без каких-либо эмоций, запихнули Виктора в багажник, не проронив при этом ни одного слова.
Подвал поразил своей сыростью, Виктор был в этом особняке недавно в качестве гостя, а не пленника поэтому его удивило, что это строение могло подтекать или иметь какие-либо трещины в фундаменте, но позже разглядев источник сырости Виктор понял, что попал в самую что ни на есть камеру пыток, стены были хорошо звукоизолированны и имели хорошую гидроизоляцию. Вода поступала из отверстий в потолке и стекала по стенам издавая жалобно писклявые звуки, которые не давали сосредоточится и раздражали нервную систему. Кандалы на стенах свидетельствовали о том, что в этом доме принимали гостей не только гостеприимные хозяева, но и их слуг, которые проходили практику в инквизиции святого Христа.
Ожидание чего-то иссякло и снова усилилось, Виктор понимал, что если он не закончит сегодня он умрет от перенапряжения, стена уже почти поддалась, осталось только добить несколько сантиметров бетона, но ложка почти стерлась, и работать приходилось очень аккуратно, что бы не поранить пальцы, которые и так кровоточили.
По его подсчетам прошло более трех месяцев его заключения. Его никто не пытал, с ним не разговаривали, в одно и тоже время приносили пищу, воды было более чем достаточно, нужник находился в углу, ничего более в его новом жилище не нашлось, вещи в которых он попал сюда уже напоминали лохмотья и были застираны до дыр. Раньше Виктор мылся ежедневно и делал зарядку, но потом устав от этого через неделю, решил, что ему это не нужно и он сможет выжить и так, не тратя время на всякую чушь.
На втором месяце вынужденного заключения он понял, что ждать нечего, никто не пройдет ему на выручку и спасение утопающих как и всегда в руках самих утопающих. Единственное, что он мог и понимал достаточно четко - это пробить отверстие в стене. По его подсчетом она не более 50 сантиметров и на это должно уйти не более двух недель времени. Но на самом деле все оказалось сложнее, на это ушло почти 30 дней.
В очередной из обедов Виктор оставил себе ложку и три дня ней долбил бетон, выковыривая щебень более крупной фракции для создания шероховатости и контуров будущего отверстия, все оказалось не так просто как он ожидал, но это были цветочки реальную проблему и угрозу в его плане составили прутья арматуры, которые пришлось раскачивать и ломать вручную при помощи обрывков ткани сплетенных в самодельный канат.
Стена поддалась из последних усилий толкнув тонкую перегородку ногой и о чудо она провалилась в неизвестность которая означала два варианта или это свобода либо это еще одна бетонная клетка.
Глаза привыкли к тусклому свету через минут двадцать, сидя возле отверстия Виктор рыдал как ребенок так как понял что попал в очередную западню, это было помещение такого же размера как и предыдущее и никакого намека на выход.
Это очередная победа жизни над неудачниками, смех в лицо, ошибка, которая будет стоить ему жизни, выхода нет.
В центре зала еле различимо в тусклом свете что-то находилось, это было похоже на нагромождение какого то хлама. Подползши ближе Виктор еле сдержал крик, это была не куча хлама, а скелет укутанный в лохмотья в такие же как и он сам, еще один мученик замурованный за свои грехи в этом ужасном подвале. Страх отпустил, через пару минут как истинному археологу Виктору стало интересно, что он – тот второй узник представлял из себя когда он был похоронен тут и нет ли чего интересного в его вещах.
Борясь с чувствами он перевернул тело, хотя судя по отсутствию трупного запаха это было не тело, а давно разложившийся скелет человека, разглядев это Виктор был крайне удивлен своей находке, лохмотья своим пошивом напоминали мантию, на груди скелета весел кулон, а в костяных пальцах находилась шкатулка.
На вид кулон походил на зуб какого-то давно забытого животного, но на самом деле это была не кость а камень, какой определить было не возможно по виду напоминал известняк, а по крепости превосходил сталь, интересно почему узник не воспользовался этим предметом для того, что бы вырыть себе проход?
Шкатулка не поддавалась никакому воздействию, пытаясь ее открыть – сначала аккуратно, потом отбросив все общепринятые нормы поведения с раритетными вещами – с помощью остатка ложки, потом от накатившей озлобленности вход пошли руки ноги и даже состоялась попытка разбить об стену.
Уставший и измученный Виктор посмотрел еще раз на шкатулку и понял, каким он был глупцом, подняв валяющуюся шкатулку на уровень глаз, он тщательно начал ее осматривать, и вот чудо он нашел то, что искал, на боковой стороне действительно находилось отверстие едва превышавшее по своему диаметру спичечную головку, взяв в одну руку шкатулку второй рукой аккуратно, что бы не сломать вложил в паз, тот самый кулон или каменный зуб, который он снял со скелета своего соседа по несчастью.
Каково было его изумление, когда ларец открылся без скрипа и звука, будто ждал, что вот сейчас произойдет чудо, и его найдут.
Внутри находился сверток, который по форме напоминал тубус студента, только уменьшенный в десятки раз, а вместо крышки и дна был запаян воском, на котором стоял оттиск очень странной печати.
Забыв обо всем, Виктор начал срывать печати жажда познаний мутной пеленой закрыла рассудок, внутри тубуса находился древний свиток, на секунду в сознание протиснулась мысль, что он может рассыпаться от контакта с внешней средой, но ничего не произошло, он продолжил свое занятие.
Спустя сорок минут, умывшись и приведя в порядок мысли Виктор сидел на полу, свиток содержание которого привело его к сумасшествию лежал рядом. Тайны должны оставаться тайнами, и если она будет раскрыта теми, кому не положено,  для этих людей чужая тайна не сулит ничего хорошего.
Он находился в двояком положении, с одной стороны, если он отдаст свиток хозяину дома, он должен обрести свободу немедленно, и с вознаграждением тоже. Но так как он прикоснулся к чужому секрету, который не стоит выносить за стены этого дома, его сразу лишат возможности с кем бы то ни было ним поделится. Варианта два либо его убьют тут же, либо он останется узником одного из этих каменных мешков. Эта мысль привела его в замешательство, он сполз по стене, скрючился и заплакал, проклиная себя и все свои поступки, которые он совершил в своей жизни. Спустя десять минут, истерика прошла и он, тихо свернувшись в позу эмбриона, и уснул, не обращая внимания ни на бетонный пол, ни на грозившую ему угрозу, он мирно спал, и ему снилась мама.
Виктор проснулся от холода, сидя на завалинке у полуразвалившейся остановки, у него свело зубы и все тело сдавило от спазмов.
Ничего не понимая, не веря в то, что это всего лишь ужаснейший кошмар когда либо мучивший его в жизни, он начал осматривать одежду, руки, ощупывать всего себя. Через пару минут ничего так и не найдя он понял что это всего лишь сон.
Стук в дверь прозвучал как раскаты грома, хотя дверь на вид казалась такой, что смогла бы выдержать таран древнего войска.
Охранник был смутно знаком, Виктору показалось, что именно этот человек запихивал его в багажник в том страшном сне, или вовсе это был не сон. Кабинет, в который его любезно проводили, он видел уже второй раз в жизни, хотя теперь он не мог отделить реальность от морока. Хозяин этого помпезного помещения наполненного дыханием эпох потерь и возрождений сверлил Виктора взглядом настолько тяжелым, что хотелось провалится под землю. Виктор собрался с духом и начал делать то, что он умел делать лучше всего – лгать. Он рассказывал заготовленную историю о том, как он великий ученый и археолог потратил выданные ему деньги на поиски записей, собирание всякого рода слухов, сортировкой фольклора. 
- Я уже почти оставил поиски и хотел прийти с пустыми руками на Ваш суд и милость, но тут мне чисто случайно за очень большое вознаграждение предложили то, что мне или вернее Вам было нужно. Человек выставил сведения на аукцион и я продал все, что бы выкупить записи, боясь обратится к Вам за помощью, так как сведения могли быть ложными. И вот, что я узнал……
Под ударами пневмо-молотка  последний кусок бетона пал и взору стоящих в проеме людей открылось помещение окутанное пылью и мраком. Один факт существования комнаты за стеной придал Виктору уверенности в судьбе, но он все равно зажмурился и скрестил пальцы когда охранник освещая путь себе мощным фонарем растворился в проеме. Кровь хлынула к вискам и отдавалась ударом в каждой клеточке мозга, волнение достигло апогея и Виктор уже судорожно хватал воздух, который оседал во рту сухой коркой пыли, когда из проема появилась рука которая сжимала шкатулку. 
Я прощен, я богат, я жив, судьба повернулась ко мне лицом, и дала еще один шанс. Именно с такими мыслями Виктор покидал поместье, его карман согревал чек на внушительную сумму и рекомендательное письмо для очень влиятельного человека в городе, который должен устроить его на замечательную работу и даст денег на новую экспедицию. Только, что-то все равно очень его тревожило, и не давало полностью насладится победой. Не понимая, что происходит с ним, Виктор отнес это на счет едва не случившегося сердечного приступа. Он вытянул из кармана чек, что бы еще раз взглянуть на сумму, о которой он и мечтать не мог, а держать в руках или почти держать это было выше его желаний.
Да к стати чек еще нужно обналичить и хорошенько подумать, на что потратить эти деньги, о том, чтобы оставить их на счету не было и речи, он должен получить моральное удовлетворение за все страдания которые он перенес. Тем более, что в другом кармане лежала страховка от бед на ближайший год, любезно предоставленная удовлетворенным хозяином прошлого заказа. В этот момент, что то отчетливо кольнуло его да так, что он чуть не потерял сознание. Вот оно, вот то, что его беспокоило, ЛЮБЕЗНО предоставленной, с каких пор хозяева стали беспокоится о своих рабах? Борясь со своим страхом, Виктор достал письмо кончиками пальцев и осмотрел конверт, ничего страшного он не увидел конверт как конверт белая, вощенная бумага, с сургучной печатью на которой стоял оттиск старинного герба. От испуга Виктор выронил конверт на пол такси, повернувшись на его вскрик, водитель посмотрел на него недоуменным взглядом. Ни чего не сказав Виктор поднял конверт, махнул рукой мол все нормально, а сам со страхом и болью начал его разворачивать. Он узнал этот оттиск, это та же печать, что стояла на запаянном тубусе для свитка.
Строки плясали в глазах, но смысл их был понятен даже умалишенному:
ДОРОГОЙ МОЙ ДРУГ! ЧЕЛОВЕК, ЯВИВШИЙСЯ К ТЕБЕ С ЭТИМ ПИСЬМОМ, ПРЕДСТАВЛЯЕТ БОЛЬШУЮ УГРОЗУ! ОН ЗНАЕТ ТО, ЧТО ЕМУ НЕ ПОЛОЖЕНО ЗНАТЬ! НО В СИЛУ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ СКРЕПЛЕННЫЙ ДОГОВОРОМ Я НЕ МОГУ НАРУШАТЬ СВОИ ОБЕЩАНИЯ, ПОЭТОМУ ПРОШУ ТЕБЯ СДЕЛАТЬ ДЛЯ МЕНЯ МАЛЕНЬКОЕ ОДОЛЖЕНИЕ.
ДАЙ ЕМУ ПАРУ ДНЕЙ ПОБЫТЬ НА ВЕРШИНЕ СЧАСТЬЯ, Я ОБЕЩАЛ ЕМУ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ, А ПОТОМ ПОСТУПИ С НИМ, ТАК КАК Я БЫ ПОСТУПИЛ!
Тайна должна остаться тайной, надеюсь,  мы это понимаем одинаково.
С УВАЖЕНИЕМ ТВОЙ ДРУГ!