Это не остросюжетный боевик, не сценарий к фильму. Все описанное ниже основано на реальных событиях. Имена персонажей, время и место вымышлены. Любые совпадения случайны. Я не писатель, поэтому не ждите высокохудожественного произведения. Не хочу задеть ничьих религиозных чувст, никого не хочу обидеть. И… простите за мат!
МИРНЫЙ ЭСКОРТ.
Где-то в Азии. Столица.Посольство США
…Саймон Грегори сидел внутри поста-аквариума и размышлял о том, как ему повезло. Быть морским пехотинцем престижно, а уж служить в дипломатических миссиях, да еще и получать за это хорошие деньги… Плюс «боевые» и горячая точка. Хотя назвать Республику таковой нельзя. Здесь все спокойно, мирная жизнь, не стреляют. Но не все же американцы знают об этом. Многие и не знают вообще, что это такое - страна, город или… человек. Когда их спрашивают, большинство не знает, а меньшинство отвечает, что это какой-то штат в Афганистане. Чему удивляться. Адольфа Гитлера многие американцы считают тренером немецкой сборной по футболу. А вот Афганистан они знают хорошо - там все зло мира, там главные террористы, там враги всего человечества и там их парни защищают демократию. А чью демократию? Кому это надо? - это уже никого не интересует. Вот и друзья и родители Саймона тоже думают, что он находится где-то на войне, где взрываются снаряды, свистят пули и каждый день их друг и сын рискует жизнью ради мира во всем мире и демократии на всей земле. Они просят прислать им фотографии с мест военных событий. А где их взять, если даже винтовку М-16 он держит только в тире. Вот и отмазывается морпех тем, что места и операции, в которых он находится, совершенно секретны, и никто не разрешает делать снимки. А сейчас он сидит на вращающемся стуле, на посту охраны здания посольства. Вокруг него пуленепробиваемые стекла «аквариума». Дальше входные бронированные двери вестибюля, которые никто, кроме него, открыть не сможет, только если подорвать. А это не получится, потому что еще дальше - большая охраняемая территория всего посольства, на которую никто не пройдет незамеченным. Эти местные «индейцы», так называют американцы местных работников, за небольшие деньги готовы нести вахту и днем и ночью, не спуская глаз. Они все держатся за свою работу, так как им платят баксами, этими зелеными бумажками, ради которых многие готовы перегрызть друг другу глотки. Здесь, в Столице, тяжело найти хорошо оплачиваемую работу, и поэтому за достаточно умеренную плату можно нанять хороших спецов. Вот и идут в охрану бывшие военные, милиционеры и спецназовцы. Так что можно спокойно сидеть и не напрягаться. Что Саймон и делал. Его военные берцы цвета песка лежали на столе, как в фильмах про крутых парней, задница его удобно располагалась на фирменном вращающемся кресле, иногда приподнимая один край, чтобы выпустить «духа». Глядя в мониторы, он мог спокойно наблюдать за всем, что творится снаружи и внутри, и поэтому ковырял в носу, делал из козявок шарики и пытался щелчком пальцев попасть этим шариком в фотографию Усамы Бен Ладена, висевшую напротив поста, - чтобы никто из морпехов не забыл, кто их враг номер один.
Сказать, что Саймон был плохим солдатом, нельзя. Он наизусть знал все инструкции, в лицо всех сотрудников, перед начальством умел правильно стоять, всегда был опрятен и вежлив. Но он не хотел на войну. Не хотел туда, где грязь, нет нормального туалета, сухой паек и можно умереть. А здесь хорошо. Оттащил свою смену и можно прогуляться по городу. Оттянуться в клубе, снять девочку. Причем не всегда надо ей за это платить. Местные дуры клюют на то, что их кадрит иностранец, надеются поменять место жительства и думают, что им предложат выйти замуж за американца и уехать в страну грез, а там, может, стать знаменитой артисткой или открыть свой бизнес, или… Поэтому их и меняют почти каждый день ребятки из морской пехоты США. Вот и сейчас Грегори сидел и предавался планам на вечер. Сегодня сдаст смену и поедет вместе с друзьями в ночной клуб «Чардаш». А пока – выходной, тишина. Посольство снаружи охраняют местные полицейские, внутри нанятая охрана, а здание заблокировано сотнями замков и датчиков. Телефоны молчат. Да даже если и зазвонят, морпех четко знает, что ему надо отвечать только на звонки американских граждан, и то не отвечать, а переадресовывать их компетентному лицу. А все другие звонившие на русском или местном языке отсылались старшему смены охраны, а что тот делал, Саймона не касалось и не тревожило. Но вот загорелась лампочка коммутатора, звонка пока не слышно –идет проверка линии, ну и результат - звонок. Морпех, не снимая ботинок со стола, потянулся к трубке и не спеша ответил.
- Америкен эмбеси, марин гард сежент Грегори!
Что в переводе означало:
-Американское посольство, охранник морской пехотинец сержант Грегори!
В трубке слышались какие-то шумы, выстрелы и голос на английском начал кричать.
- Помогите, здесь стреляют!
ХХХ
…Двадцать минут спустя, Столица, МИД Республики, кабинет начальника СБ.
«Шериф» сидел за своим столом, на своем любимом кресле и нетерпеливо стучал карандашиком. Такой позывной Эльор Саидходжаевич дал себе сам. В прошлом полковник милиции, он был направлен для номенклатурной работы в МИД. Здесь ему понравилось. А после того как стали формировать внутреннюю Службу безопасности, сумел к кому-то подойти, кого-то попросить, кого-то угостить, кому-то подарить, ну, в общем, он и стал начальником этой службы. В начале все было хорошо. Загранкомандировки, конференции, доклады, семинары и рутинная работа по подписанию бумаг, организации постов и все такое прочее. Но вот террористы подорвали два огромных здания в Америке, и весь мир обрушился на Афганистан. А в Республике есть бывший советский военный аэродром Хурджаб, с которого могут взлетать военно-транспортные тяжелые самолеты и истребители. Вот все и закрутилось, завертелось, и работы у полковника прибавилось. А это уже посерьезнее. Поэтому и появился у него заместитель, но не по блату и не родственник, а настоящий офицер, бывший майор ВДВ, воевавший в Афгане, Нэйлов Вячеслав Владимирович. Который и делает всю работу. А полковнику остается только подписывать, отчитывать и, делая серьезное и хмурое лицо, выслушивать доклады. Но зато там, наверху, стоит по стойке смирно не майор, а он, Галиев. Так что все по-честному. А назвал себя так потому, что, как в американских фильмах, был на своем месте и хозяином, и законом, и исполнителем, короче «ШЕРИФ»
Рядом с ним сидели Нэйлов, «Спайк» и «Воланд». Последние были диспетчерами специальных мобильных отрядов, которые сформировали в кратчайшие сроки для выполнения особых задач при СБ МИДа. В отдельном кресле сидел Адам Рагби, региональный офицер безопасности посольства США. Он прекрасно знал русский язык и потому обходился без переводчика. Он и полковник знали друг друга давно, пересекались на конференциях, были друг у друга по обмену опытом, ну и выпивали, конечно, иногда вместе, правда, за счет американца. Так что многие вопросы решались быстро и без необходимой бюрократии. Вот и сейчас Адам напрямую обратился к начальнику СБ и вызвал его из дома, несмотря на выходной. А все официальные процедуры будут завтра, в понедельник.
- Ну где этот Хромой? - с раздражением спросил у Нэйлова полковник.
- Сейчас будет, он после моего звонка собирал с постов свою команду и вызывал на замену резерв, а это требует некоторого времени, - спокойно ответил ему майор.
- А вот времени у нас, кстати, и нет! - зло сказал Галиев.
В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошел высокий, статный мужчина со спокойным лицом, блестящими глазами и лукавой полуулыбкой.
- Разрешите! - сказал вошедший и, получив утвердительный ответ и приглашение жестом, сел у входа на стул.
- Капитан! - обратился к нему «Шериф», - я говорить не буду, так как времени мало, слушай майора, а потом вопросы!
- Леш, в общем, ситуевина такая! - начал майор.
Мужчина на стуле обратился в слух. Кто он.
Костенко Алексей Владимирович, 1970 года рождения. В армию был призван после окончания института физкультуры. Срочную служил в батальоне охраны Министерства обороны Республики. По приглашению Особого отдела продолжил ее в нем. Став членом специального отряда МО, на одном из заданий во время ночного десантирования сильно повредил сухожилие голеностопа. Восстановиться полностью не удалось и после этого стал прихрамывать. Отсюда позывной - Хромой. По состоянию здоровья контракт с МО был расторгнут. В гражданской жизни искал себя, но, как и все профессионалы ратного дела, не нашел применения. Был и учителем физкультуры, и тренером по единоборствам, и охранником, и даже автослесарем. Но все это не то. Служба безопасности Министерства иностранных дел после повышения опасности терроризма в регионе решила создать несколько мобильных отрядов специального назначения. В связи с этим она искала как бывших, так и действующих офицеров и солдат особых подразделений разных министерств. Так нашли и Костенко. Долго уговаривать не пришлось. Соскучившись по службе, дисциплине, по оружию, по боевому братству, он подписал контракт и приступил к формированию своего отряда, который условно обозначили как «Зулу». Через несколько недель при помощи личных связей, сильных возможностей МИДа и кропотливой работы команда была создана и приступила к тренингам, а в дальнейшем и к выполнению задач. Специальная мобильная группа выполняла эскорт и охрану высокопоставленных чиновников и гостей, сопровождала секретные документы и оборудование министерства . Когда проводились совместные операции нескольких ведомств, группа уходила в рейды со спецназом МВД и МО, помогала работе таможни и погранцов и многое другое. Кроме отряда» Зулу», в МИДе было еще несколько подобных отрядов. Все они несли суточные дежурства и также выезжали по надобности в командировки.
Хромой в гражданской жизни веселый простой парень. Он любит вкусно поесть, попить пивка с рыбкой, поиграть в нарды. Не вспыльчивый, не обидчивый, позволяет близким и друзьям шутить над собой. Сам любит подтрунивать над друзьями, переделывает разные пословицы и поговорки, иногда говорит сентенциями, может пародировать голоса. Разве что иногда в глазах промелькнет грусть или тоска. Тоска по той стране, где вырос и которой уже нет на картах. На новых людей и знакомых смотрит внимательно, но открыт для общения. Человека судит не по словам, а по поступкам. В людях ценит преданность, верность слову и делу, профессионализм, здравый смысл и чувство юмора. Он сам отзывчив и добр и хочет, чтоб и другие были такие же. Так как парень он высокий, симпатичный, с красивой улыбкой в 32 белых зуба, спортивного сложения, от прекрасной половины не было отбоя. Но он женат. В маленькой дочке души не чает. Очень любит свою семью и поэтому на заданиях зря не рискует ни собой, ни своими людьми.
А вот на службе это совсем другой человек. На тренировках требователен, даже немного деспотичен. В работе мелочен, занудлив, расчетлив. Парни говорят про него шутя, что капитан, прежде чем пукнуть - посмотрит в какой стране он находится, кто вокруг присутствует, проанализирует погодные условия, силу и направление ветра, подготовит запасной вариант и пути отхода, а только потом сделает свое дело. Правда, делает это все быстро и четко, и, возможно, благодаря этому уже несколько лет его отряд не имел ни одного» двухсотого» или «трехсотого» груза. Начальству говорит то, что думает, не всегда соглашаясь. Но субординацию соблюдает, считая это частью дисциплины. Может, поэтому уже все командиры других групп были в звании майора, а он пока капитан. Но Хромой не заморачивается. На заданиях часто отходит от намеченных действий, если считает это необходимостью. Поэтому руководство службы его немного недолюбливает и частенько ставит перед ним задачи, вроде «пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что». Но с другой стороны ценит его как опытного работника и профессионала. Сам Алексей относится к этому всему просто, считая это частью работы. Он не стесняется в случае затруднения обратиться за помощью к подчиненным. Не боится задавать глупых вопросов, даже если над ним посмеиваются за это. Он говорит, пусть я буду выглядеть смешным сейчас и здесь, чем потом и там, на операции. Внутри группы его называли по разному, в зависимости от момента. Обращались и по званию, и по имени-отчеству. Когда просто - командир, а так – Леха. Никаких обид и амбиций. А при посторонних он или Хромой, или Алексей Владимирович. Как командир и просто человек Костенко пользуется непререкаемым авторитетом и уважением. Он не курит, спиртным не злоупотребляет, только, как говорят, по праздникам, по поводу и с хорошей компанией. Из увлечений ничего особенного. В свободное время любит читать классику, смотреть советские фильмы и проводить время в семье. Дома он - «белый и пушистый», не кричит, не командует. Выполняет все прихоти и просьбы своей жены и дочки, не спорит. Со стороны, глядя на такое поведение, многие бы сказали - «подкаблучник». Но сам Алексей давно понял, что в семье ему не надо доказывать, что он крут, что он главный и ведущий. Пусть будет так, как хотят любимые девочки, а ему по-любому с ними хорошо. Вот такой он - Костенко Алексей Владимирович
ХХХ
В дежурной комнате оперативного отряда находилось шесть человек. Их не подняли по тревоге, не вызывали по спецканалу. Но их сняли с объездов, оставив на постах простых охранников. Весь мобильный отряд находился в ожидании командира. Никто не знал, куда они поедут или пойдут, что будут делать, надолго ли, что брать, как одеваться. Но это не в первой. Поэтому никакой суеты, никакого напряга. Каждый тянул время как мог.
В дежурке все было сделано с умом. Ее строили, учитывая интересы отрядов. Каждый боец писал или говорил, что бы он хотел здесь видеть. Руководство, как ни удивительно, прислушалось к этому и вот пожалуйста. И тренажерный зал, и комната отдыха с попугайчиками, рыбками, теликом и dvd-центром. Хорошая душевая и даже стоит машинка-автомат для стирки, парни не захотели, чтобы их шмотки кто-то стирал. А таскать домой не разрешалось. Ну а так как регион жаркий, нагрузки большие, парни все вонючие, то и стирать приходилось частенько. Ну а когда дежурная команда ожидала задач, все в основном находились в кухне. Кто пил кофе, кто чай, кто искал в холодильнике вчерашнюю «таблетку от голода». Так ребята называли гамбургер или бутерброд. А кто-то наводил порядок, мыл посуду, столы, чашки, вытирал пыль. Да-да. Были в отрядах и такие ребята. Ну любят чистоту, что тут поделать. В команде ЗУЛУ таких не было. Вернее, они все любили чистоту, но никто ее не наводил. Просто старались все делать аккуратно, не пачкая. Уважали труд тети Жени. Ее единственную - старенькую женщину-пенсионерку - пускали в эту обитель мужчин, чтобы она наводила порядок. Сейчас все было как и всегда. Шмель пыхтел в тренажерке, накручивая обороты на турнике. Гном, Каламбур и Роки травили анекдоты, Сайгон что-то читал или делал вид, что читает, перелистывая иллюстрированный журнал. Монгол, как всегда, что-то ковырял. Сегодня это был мобильник. Что это за люди и кто они такие? Познакомимся…
Шмель – Чернявский Виталий Игоревич, русский, 1975 года рождения, старший лейтенант. Не женат. Среднего роста, нормального телосложения. Закончил военное училище и попал в воздушно-десантные войска. Был командиром войсковой разведки. Хорошо стреляет, в группе штатный снайпер. Свой позывной получил потому, что очень хитер, быстр, смекалист, жесток. Все делает тихо, быстро, эффектно. Из Армии его попросили, так как он не знал местного языка, а служили в части одни аборигены, так как русскоязычных там уже почти не осталось. То, что он в совершенстве владеет английским и немецким языками, ему нигде не помогло. Никому это в армии не надо. Да и на гражданке тоже. Долго мыкался он там, таксовал, работал грузчиком, охранником. В отряд попал по рекомендации младшего брата Костенко, который служил срочную под командованием Чернявского. Хромой предложил, проверил и теперь не жалеет. Лучшего стрелка и водителя нет ни в одном отряде. А так как отряд принадлежит МИДу, то его знания языков поставили команду Хромого на уровень работы с иностранцами. Шмель немного замкнут, будто затаил обиду. Но на кого? Опять на того, кто так сделал с его большой страной, любимой родиной, который сломал не только его будущее, но и всю жизнь поменял миллионам таких, как он. В бою резок, жесток, не сентиментален, если надо убить – убьет не задумываясь. Только авторитет командира держит его в рамках. Про таких говорят «парень на грани». Эту грань и подметил Хромой . С товарищами Виталий вежлив, но не словоохотлив. Сказать, что он к кому-то особо привязан – нет. Но и другой семьи у него нет, поэтому за своих пацанов он порвет.
Гном, он же Малой, он же Рома – Мамузаков Рустам Маджирасулович. Белорус. Белорус?! Да, да, белорус. В паспорте так и написано. Мать у него татарка, а отец - белорус. Такая страна у нас была - международная. Рустик уже привык, что все удивляются, и не напрягается по этому поводу. Только чиновники иногда при заполнении анкет недоумевают и перепроверяют информацию – может, где ошибка или злой умысел. Но раньше ведь не знали, что будет со страной и ее жителями. Вот и у Ромы папа сбежал в Белоруссию, когда пацан закончил школу. Гном родился в 1977 году, но позывной свой получил не из-за возраста. Его прозвали так по двум причинам. Первая в том, что он небольшого роста, а вторая - он мог возникать из ниоткуда, буквально из-под земли. В группе Малой – разведчик, мастер своего дела. Умеет так спрятаться и замаскироваться, что будешь стоять и мочиться на него – не заметишь. Но за это потом неожиданно поплатишься жизнью или здоровьем. Кроме того, Гном хорошо владел холодным оружием. И не только ножом, но и скальпелем, поэтому параллельно был и медиком в отряде. Исчезал он так же, как и появлялся – из ниоткуда и в никуда. В отряд попал из спецназа МВД, где был командиром разведгруппы. По званию лейтенант. Парень добрый, веселый, как на службе, так и на гражданке. Очень общительный, темпераментный, всегда готов пошутить. Всех в команде любит, и команда любит его. Никогда не унывает, хотя порой в глазах его заметишь морщинку и еще что-то непонятное, необьяснимое. Тоску, что ли? Тоску по той Родине, в которой мы все выросли и воспитались. Которую любили и за которую готовы были всех порвать. А сейчас что? А ничего! Привычка, долг, да и не умеем больше ничего. Из спецназа он бы не ушел сам. Просто по решению кого-то там наверху спецназ МВД перевели в подчинение внутренних войск, а потом в Министерство обороны, и пока эта бодяга происходила, по дороге растеряли цели, принципы, качество, навыки, людей и все, для чего нужен был спецназ. В результате Рома с Каламбуром и Рокки, а они вместе служили, оказались простыми ментами в уличном патруле. Никто не говорит – это тоже служба, но не для таких, как эти парни. Хромой познакомился с ними, когда отдыхал на берегу водохранилища. Летом в знойном и горячем воздухе Республики витает покой, лень, нега, которые заставляют жителей выезжать в горы или на озеро. Тогда Костенко с семьей тоже нежился под солнышком на пляже. Вокруг была праздная суета, движения отдыхающих были ненавязчивы и ленивы. Даже в волейбол и бадминтон никто не играл. Просто нырк в воду - и быстренько на песочек. Все дышало миром и спокойствием. Но и конечно все это надо было обосрать компании обмороков. Они приехали на пляж уже выпившие и с громкой музыкой. Залетев на своих джипах и распугав, копавшуюся в песке детвору, поставили машины у самой воды. Начали плескать воду на лежавших и гревшихся на песке девушек, женщин и детей. Двое сразу стали приставать к девчонкам. Один пинком подгонял какого-то мальчишку. Трое подошли к семье, расположившейся на айване, стали сбрасывать их вещи на землю и требовать освободить место. Отец семейства пытался что-то возразить, но ему преподнесли такой хук справа, что он отлетел на пару метров. Ну и все в этом духе. Хромой не любил беспредела и поэтому спокойно, не торопясь, чтобы не разбудить дремавшую жену (а то не дала бы вступиться), поднялся. Медленно направился в сторону компании. Но раньше него это сделал невысокий парнишка, который стал собирать вещи братвы и складывать их им в машины. Те опупели! Какой-то «гном» - и такое вытворяет. Один верзила сунулся было к Ромке, а это был он. Но произошло что-то непонятное. Верзила оказался на песке, и уже жевал камешки. Остальные дружки было бросились на помощь, но какая-то сила в виде одного громадного и одного пухленького сделала что-то непонятное. Разобрать, что произошло, не было возможности, потому как песок и пыль заслонили картину. Но Хромой четко выделил грамотные действия и слаженность тройки. В течение нескольких секунд семь человек лежали на песке. В течение дальнейших минут их машины удалялись с пляжа. Так и познакомились.
Рустик женат, имеет двоих сыновей. К особым приметам можно отнести его оттопыренные уши. У его сыновей, кстати, такие же. Но почему-то Малого никогда не дразнили ушастым. Такой вот – Мамузаков Рустам Маджирасулович, лейтенант и белорус.
Каламбур – Асанов Руслан Ринатович, 1975 года рождения – Руслик, Бэтэр. Самый любимый и веселый в команде, оттого и Каламбур. А Бэтэр потому, что очень силен. Высокий (2 метра 10 см) и очень здоровый (110 кг). Выносливый, хороший и надежный боец. В группе выполняет всю тяжелую физическую работу, и просто тягловая сила. Жизнерадостен, никогда не унывает и всегда хочет есть. Был случай, когда в рейде при устройстве блок-поста, разбирали старую кирпичную стену, чтобы укрепить амбразуру . Руслан и Рокки разбивали кирпичи кувалдой по-очереди. Сначала бил Руслан, а Женька собирал . Потом Рокки махал, а Бэтэр складывал. И вот в очередной раз, то ли от усталости капитан промахнулся, то ли Руслан не вовремя наклонился, но только встретил наш Каламбур десятикилограммовую железяку лбом. Аж звон металлический все услышали. Сразу работы остановились, все подбежали, думали трындец нашему Руслику, а он встал, схватился за лоб, трет его и говорит: «Блин, наверно, шишка будет!» Но шишки не было. Все посмеялись и продолжили работу. А вечером Руслика рвало и, как выяснилось позже, у него все-таки было сотрясение мозга. Но этого никто не заметил. В отряд он попал вместе с Гномом и Рокки после знакомства с Хромым на пляже. Несмотря на свою силу, рост и страшное, можно сказать, злобное выражение лица, Каламбур очень добр, но с девушками ему не везет. Потому до сих пор не женат. По национальности Русланка татарин, поэтому так же, как и Сайгон, очень вежлив со старшими и тоже придерживается мусульманских традиций. Про него ребята иногда шутят - большой ребенок.
Рокки – Шаврин Евгений Александрович, 1968 года рождения. Ребята его называют Санычем, так как он старше всех по возрасту. Только он и Монгол старше командира и одного с ним звания. Жэка попал в Службу вместе с Каламбуром и Гномом после их совместной службы в рядах спецназа МВД. С Хромым они познакомились на водохранилище, во время «активного» отдыха. Саныч сразу принял предложение, потому что, как и Костенко, не знал, что еще делать, если не служить. Тем более не штаны протирать. В команде Рокки является медиком, а по должности он замкомандира группы, так как в МВД тоже руководил отрядом. Но некоторая специфика характера не позволяет начальству ставить его старшим. Он может тоже сказать руководству то, что думает, но в отличии от Хромого может сделать это некорректно, иначе говоря, по-матери. Он так же не церемонится и с охраняемым обьектом. Как-то, еще будучи в спецназе МВД, он сопровождал прокуроров и следаков, которые направлялись вести расследование по делу экстремизма в горном районе. Среди них был и замминистра юстиции, большая шишка. По дороге на колону напал отряд каких-то вооруженных «индейцев», и поэтому старшим автоматически стал Саныч. Но эта самая большая шишка начал ему указывать, что надо делать, как стрелять, что говорить. Короче, Рокки не выдержал и послал замминистра нах... А потом его послали охранять горный снежный перевал , где он со своими пацанами провел всю зиму. Саныч веселый, любит пошутить, выпить водочки под селедочку, много курит. Женат дважды. С первой поддерживает теплые дружеско-сексуальные отношения. Вторая родила ему сына, в котором он души не чает. На задании Рокки действует профессионально, опытно. Когда предложили ему придумать себе позывной, он сам назвался Рокки, обьяснив это тем, что ему нравится герой Сталлоне Рокки Бальбоа и что он тоже боксер. На самом деле это так. Жэка - мастер спорта по боксу. Хук справа и оперкот поставлены у него на высоком уровене, но… Что бы он ни говорил, а все ребята дразнят его Рокки не по Сталлоне. А потому, что Саныч очень похож на мультяшного героя из «Чип и Дейл спешат на помощь». Там есть мышь Рокки, который очень любит сыр и у которого усы длинные. У нашего Рокки тоже усы, пожелтевшие от табачного дыма и он такой же пузатенький и пухленький. Но несмотря на свой животик Саныч очень проворен. В команде его здорово уважают.
Сайгон – Нуров Музафар. Родился в 1976 году в Столице, воспитан в лучших местных и, наверное, мусульманских традициях. Любовь к родине, уважение к старшим, непререкаемый авторитет отца и командира. Чтит все традиции своего народа, уважает историю. Чрезмерно добр, гостепреимен. Очень дисциплинирован, грамотен. Закончил общевойсковое командное. Последний курс проходил обучение в Турции в спецшколе по борьбе с терроризмом. После окончания был завербован сразу Особым отделом МО, где служил под командованием Хромого. Из армии ушел вместе с командиром в звании лейтенанта, сказав ему, что один он уже не сможет служить так, как раньше. Муза, кроме местного и турецкого языков, знает еще азербайджанский, арабский, таджикский и много азиатских диалектов и наречий. Поэтому в команде отвечает за связь и является нештатным переводчиком. А так как прошел еще и специальный курс в Турции, то еще и неплохим профессионалом. Своему командиру верит безоговорочно и авторитет Хромого может соперничать разве что с авторитетом отца Сайгона. А позывной у него такой потому, что он очень похож на вьетнамца. И улыбка, и уши, и некоторые манеры напоминают жителя этой страны. Невысокий ростом, худощавый, тем не менее он обладает большой выносливостью, быстротой движений, резкостью, кажется, что никогда не устает. Иногда вспыльчив и суетлив. Музафар единственный местный в команде Хромого, за что Костенко часто спрашивали наверхах, почему он так относится к коренным жителям. На что капитан всегда отвечал, что подбирал команду не по национальности, а по качествам. Но своего * бабая* он бы не отдал и не променял ни на какого спеца.
Монгол – Трояновский Дмитрий Палыч, 1968 г. р. Палыч, как уважительно называют его парни. Он старше командира и одного с ним звания. В отряд пришел из Армии, в которой служил в инженерно-саперном батальоне. Бывал в разных странах и горячих точках, последнее время в Монголии, отсюда и позывной. В команде непревзойденный техник, инженер, сапер-минер. Необщителен, немногословен, никогда ни с кем не спорит, считая это бессмысленной тратой времени. Нелюдим, не женат. Всегда слушает, говорит редко, но если говорит –спорить с ним бесполезно. Железная логика, холодный рассудок, выверенный расчет, как шутят в Службе – «истинный ариец». С ним даже начальство не спорит. Может, потому, что незачем. Наверно, это специфика работы сделала его таким, а может, это он выбрал работу себе по душе. Все свободное время Дима или читает, или что-то мастерит, ковыряет. Но он все же еще и боец спецотряда, поэтому так же, как и все, выполняет функции и задачи, поставленные перед ней. У него есть одна замечательная черта, которую редко встретишь сейчас: если кому-то плохо, если кто-то хочет поговорить, вернее, высказаться, поплакаться, все идут к Монголу. Он оставит все дела, сядет поудобней и очень внимательно тебя будет слушать, не перебивая и не задавая вопросов. А на твои вопросы ответит, взвешивая каждое слово. В группе его тоже очень уважают и считают авторитетом наравне с Хромым и Рокки.
Как можно видеть, команда собралась разношерстная, многонациональная и разнохарактерная. В душе каждого из них еще не выветрились такие понятия, как долг, честь, совесть, слово. И все это не расходилось с делом, которое их и обьединяло.
Сайгону надоел журнал и он подсел к Монголу.
- Дим-акя
Так Муза обращался ко всем людям, старше его по возрасту. А в команде вообще ко всем, даже и к младшим. Как говорится «с уважением». Вообще-то, правильно к имени прибавлять «ака», что означает старший . На Востоке так принято. За исключением стариков. Им говорят –амаака, и учителям - домулло. Но в простонародье последнее «кА» опускают и произносят как «кя». Вот и получается» Акя, амакя, домулле. «
- Дим-акя, что Вы делаете.
- Да вот, интересно, почему, когда сотку отключаешь и даже вытаскиваешь батарейку, некоторые данные, время, дата, записи сохраняются. И почему даже при отключенном мобильнике, будильник срабатывает.
- Вай, Дим-акя, все знают, там еще одна батарейка, только маленькая и держит все не очень долго. Если аккумулятор долго не вставлять, и она заглючит.
- Да, я знаю все это теоретически. А вот хотелось бы узнать, где этот источник, как долго он держит заряд, какой он силы и как можно это использовать в других целях.
- Нашли?
- Нет, еще не добрался.
- Как доберетесь, покажете?
- Угу.
Шмель приступил к отжиманиям. А тройка весельчаков продолжала долбить друг друга анекдотами. Сейчас очередь Каламбура. А он рассказывал всегда громко, как, впрочем, вообще и разговаривал, озвучивая и имитируя действия героев своих историй. И когда это происходило, все отвлекались от своих дел и наблюдали за этим. Вот и сейчас Монгол с Сайгоном уставились в его сторону, а Шмель встал у проема двери, вытирая салфеткой пот с лица.
- Подзывает тренер по боксу к себе ученика и ставит ему задачу. Пойди, купи зубную щетку и пасту, две вещи - зубную щетку и пасту, не забудь.
- Хорошо, - говорит ученик, берет деньги и собирается уходить.
- Да не хорошо, а запомни, две вещи - пасту и щетку.
- Да понял я, понял - две вещи.
- Да не понял ты ничего, знаю я вас боксеров, в одно ухо вдолбишь, из другого вылетает - две вещи.
- Да понял, две вещи - пасту и щетку.
- Да, давай, две вещи: пасту и щетку, - и не забудь по дороге.
Ученик срывается, возвращается через несколько минут, в руках пачка сигарет.
- Вот, тренер, принес, - и протягивает руку.
Тренер берет сигареты и печально говорит:
- Вот, мля, говорил же - не забудь, не перепутай. Ты должен был принести две вещи, так?
- Так, - отвечает пацан.
- Ну, а где тогда спички?
Вся дежурка взорвалась дружным хохотом и в это время зашел Хромой. Видя, что все смеются, даже Шмель и Монгол, он улыбнулся и сказал:
- Попозже мне тоже расскажешь, - и жестом пригласил всех собраться.
Все без исключения придвинулись к командиру и обратились в слух. Никто не будет перебивать и вставлять реплики, подшучивать или умничать. Пока ставится задача - тишина. Все вопросы, если они возникнут, - потом.
- Парни, едем на эвакуацию. Задачу расскажу позже, в транспорте. Сейчас быстренько собираемся - и к Верблюду в машину. Форма одежды «Город лайт», без стрелкового, стандарт «Мирный эскорт». Я за симками к Спайку. Через пять минут в «вагоне». Не забудьте оставить «личняк».
Хромой окинул быстрым взглядом всю команду.
- Все! Погнали!
Все по-быстренькому метнулись к своим ящикам.
Форма одежды «Город лайт» была, в принципе, надета уже на всех. Это повседневная удобная униформа для работы в городе в ночное и дневное время в теплый сезон, поэтому и лайт. Она была со множеством карманов, клапанов, на молниях и липучках. Сделана из специальной ткани песочно-серого цвета, которая днем выглядела коричневатой, а когда на нее не попадал солнечный свет, то серой. На ощупь была гладкой и скользкой, что давало огромное преимущество в рукопашном бою. За нее невозможно ухватиться. И еще она хорошо отражала тепло. К головному убору формы относился или берет черного цвета, или кепка. Кому что нравилось - можно было носить и то, и другое. Большинство поступали так: если операция или рейд и яркое солнце - надевали кепку. По конторе или на «мирных постах» - берет. Но при исполнении конкретных задач, большинство бойцов во всех отрядах или вообще были без головных уборов, или вязали платок - бандану. Хромой своим разрешал так, как удобно парням, чтобы ничего не мешало и не бросалось в глаза. На ногах у всех были мягкие кожаные полуботинки.
Стандарт «Мирный эскорт» подразумевал строгое соблюдение экипировки. Назывался он так потому, что применялся только тогда, когда не требовалось огнестрельное оружие и вероятность вооруженного сопротивления была невелика. В этом виде бойцы выходили на задание, где было много «гражданских». Обычно его использовали на охране, в стационарных постах и на выезде для сопровождения не первых лиц дипмиссий. Для ведения длительных и опасных мероприятий, рейдов и спецопераций использовался стандарт «Партизан», в который входили уже и стрелковое оружие, и гранаты, а также была усилена индивидуальная защита. Прибавлялись продукты и медикаменты.
И третий стандарт – «Конвой» применялся при сопровождении первых лиц посольств, конвоировании спецгрузов, документов, оборудования. Там ставка делалась на более мощную личную защиту, так как проведение наступательных действий было невозможно. Нельзя же бросить охраняемый обьект и броситься догонять противника.
В «Мирный» входило следующее оборудование.
Средства индивидуальной защиты, конкретно: бронежилет наружного ношения, который обеспечивал защиту от огнестрельного и холодного оружия. Основными бронеэлементами в нем являются тонкий кевлар и амортизатор, который обеспечивает дополнительное гашение удара. Можно поднять уровень защиты от второй до шестой степени путем использования дополнительных вставных элементов и бронелистов. Но это приводит к утяжелению «броника», что не всегда удобно для выполнения задач. В первом классе, к примеру, он весит, в зависимости от размера, от 3 до 4 кг, и дальше по возрастающей. А вот в шестом классе он весит почти 10 кг. Пятый и шестой классы используют в стандарте «Конвой». В «Партизане» - от 2 до 5 уровня защиты. Какую степень в каждом конкретном случае - решал командир, так как он лично отвечал за каждого бойца. А вот стандарты определяло руководство, и приказы, как правило, не обсуждались. Да и сами парни обычно надевали более легкий броник. Чтобы побольше взять других элементов экипировки. К особенностям этой «майки» относились возможность длительного непрерывного ношения, минимальное ограничение удобства, высокая подвижность, возможность использования сменных бронепанелей и заполняемость карманов подручным материалом (например, песком), боковая защита, максимальная подгонка по фигуре, и на него можно было вешать различные элементы экипировки и оборудования.
Вооружение «Мирного экскорта» составляли электрошокер, телескопическая металлическая дубинка и боевой нож.
Электрошоковое устройство, как правило, представляет собой электрический разрядник небольшой массы, имеющий автономное питание. При небольшой силе тока он обладает высоким разрядом напряжения. У бойцов «Зулу» был шокер ОСА. Сами бойцы не очень любили этот вид не столько оружия, сколько предмета самообороны. Он не на всех людей действовал так, как хотелось бы, все зависело от комплекции, одежды и времени года. В сырую и мокрую погоду его не желательно использовать, можно самому схватить разряд. Если на противнике много одежд, тоже результат может быть нулевой. Но в гражданском применении он был эффективен и останавливал у врага желание что-то предпринимать. Поэтому ОСА и входила в «Мирный». В других стандартах ее не было.
Телескопическая дубинка была очень удобна. В сложенном состоянии она занимала мало места, вынималась легко и раскладывалась мгновенно. А удары были очень болезненны и при неправильном и неумелом обращении даже смертельны (например, в тыкву без шлема). Но самым любимым предметом экипировки «Мирный» был боевой нож. Это потому, что ни один спецназовец ни одной страны ни одного ведомства не может равнодушно относиться к этому типу оружия. «Зулусы» не были исключением. Боевых ножей было большое множество и каждый выбрал себе свой тип, марку, размер. Все зависело от характера, мастерства и желания бойца. У Хромого, например, был классический «Смерш», который является гражданским аналогом боевой «финки», стоявшей на вооружении войск во времена ВОВ. Такие ножи имели хорошую репутацию и до сих пор находятся на вооружении многих силовых структур. У Гнома же был очень специфичный и современный нож, выпущенный и разработанный недавно специально для силовых подразделений, назывался он «Шайтан». Все остальные бойцы «Зулу» предпочли нож «Антитеррор».
. К средствам связи «Мирного экскорта» относились радиостанции «Моторола GP-140», но… Хромой на все операции всех видов и стандартов предпочитал для своего отряда радиостанцию российского производства Р-169. Она позволяла общаться с бойцами без специального нажатия на тангету, в системе «конференц», чтобы руки были всегда свободны. Имеет ударопрочный корпус, работает во всех погодных условиях и защищена от влаги.
Все это и был стандартный «Мирный эскорт». Кроме этого, бойцы брали еще и специальные вещи, в зависимости от назначения. Так, например, Монгол брал еще и специальный нож «Взмах», в котором присутствовали всевозможные отмычечки, отверточки, крючочки, плоскогубцы и многое другое, в чем разбирался только он. Шмель брал бинокль, Роки и Гном - медицинские принадлежности, Сайгон всевозможные переходники-зарядники, чистый блокнот и карандаши, иногда диктофон, Каламбур дополнительный запас воды. Ну и конечно у всех еще были всякие примочки, которые не входили в «личняк». Под «личняком» подразумевались все личные вещи бойцов, по которым можно вычислить его самого или его окружение. К таким вещам относились мобильные телефоны, записные книжки, фотографии, все виды документов и даже чеки из магазинов. Только на шее один и зашнуровнный в ботинок другой жетоны с личным номером. А в мобильниках и навигаторе команды только служебная информация. Вот примерно в таком снаряжении и оборудовании и предстояло команде Хромого выполнять поставленную задачу.
Костенко пошел в дежурку к Спайку, который сегодня был диспетчером службы и координировал действия отрядов, патрулей, охраны. Выдавал специальные оперативные сим-карты на мобильные телефоны, программировал навигаторы, все время был на связи и имел доступ к компьютеру всего МИДа и многих других служб. Короче, человек семи пядей.
Ткаченко Сергей Анатольевич, 1964 года рождения, русский, майор СБ МИДа, бывший афганец. И не просто, а боевой офицер спецназа войск дяди Васи (ВДВ). Он так же, как и Хромой припадал на одну ногу - последствия противопехотной мины. Неизвестно, как он попал в Службу, но спец он был неплохой и иногда давал очень дельные советы. Спайком его назвали ребята, и руководство было с этим позывным согласно. Он напоминал мультяшного героя из «Тома и Джерри» - помните, там есть такой бульдог-папа, который ласков с сыночком-щенком и свиреп ко всем врагами. Вот это и есть наш Анатолич, как его называли в отряде.
- Анатолич, я за симками, - зашел в диспетчерскую Хромой.
- Вот, два аппарата, - Спайк протянул два мобильных телефона, - один, этот, у тебя, другой у бойца. Кстати, кто у тебя будет связным.
- Сайгон!
- Ок! Там все нужные телефоны забиты, батареи заряжены. О! Хорошо, вспомнил.
Спайк открыл тумбочку и вынул еще два запасных аккумулятора к соткам.
- Все заряжено и оплачено, пользуйся, - пошутил Серега.
- Благодарствую!
- Носи на здоровье! - обменялись любезностями.
- Как отбиваемся? - поинтересовался Хромой у Спайка по поводу проверочной связи.
- Если все в норме - час. Ты же знаешь, достанут: что там, как там. Если сможешь, звони почаще. Если нет, то нет. А остальные по ситуации, твоей линии приоритет.
Спайк, как боевой офицер, знал, что такое надежная связь, осведомленность и оперативность, но он и понимал, что в некоторых ситуациях не до отчетности.
- Понял, еще насчет транспорта. Гвоздь сказал, что вся инфа у тебя.
- Уже выехали два «школьника». Позывной, как и был, - «Школьник-раз» и «Школьник-два».
Под «Школьниками» подразумевались два бронированных микроавтобуса «шевроле». А странные позывные потому, что каждый день они возили в интершколу детей дипломатов и сотрудников посольств разных стран.
- Кто в экипажах? - поинтересовался Костенко.
- В первом Бункер, напарник Обрез. Во втором Тенор с Татаром.
- Нормально, что взяли?
- На всякий пожарный - воды в бутылках, канистры с топливом и несколько броников. А так, в общем-то, налегке. У самих экипировка «Мирный экскорт». Данных же никаких. Как они будут в пределах района, выйдут на связь и по рации и по мобиле. У них, если что, в каждой машине мобильник.
- Понятно.
Костенко хотел уже уходить…
- Анатолич, сам как думаешь, что там?
- Леха, хрен его знает, но наши что-то недоговаривают или не владеют информацией, в нэте тишина, времени-то прошло мало. Так что не знаю. Берегите себя! Все, давай! А то Верблюд уже заждался!
- Ну давай, до связи! - пожал руку Спайку Хромой.
- С Богом!
Когда Костенко закинул свой зад на сиденье микроавтобуса, «ЗУЛУ» вся уже была в сборе.
- Леш-акя, поехали? - спросил водитель службы Кэмэл, а по-простому Верблюд. Его так прозвали по двум причинам. Во-первых, он курит только сигареты «КЭМЭЛ», а во-вторых, возит, как верблюд, всегда, везде и по всякому и, кажется, никогда не устает.
- Сейчас, еще одного пассажира возьмем.
Вся команда вопросительно глянула на командира, но никто не вякнул. Через несколько секунд дверь автобуса отъехала в сторону и какой-то тип в песочном камуфляже морских пехотинцев США влез в салон. На разгрузке у него была прикреплена небольшая сумочка, на брюках оттопырены карманы. И все.
- Здравствуйте! – очень хорошо и четко сказал вошедший, но все поняли, что это «засранец». Так в отряде называли иностранных представителей.
Парни кивнули.
- Топи! - скомандовал Хромой Верблюду.
Коробка-автомат «мерседеса-вито», плавно набирая обороты, понесла команду на эвакуацию. Из магнитолы лилась песня Смеяна «Непогода». Все молчали. Когда песня кончилась, Костенко выключил лентяйкой радио и словами из песни начал.
- Не ангина, не простуда - посерьезнее беда…
ххх
- Парни! Это Адам Рагби - региональный офицер безопасности посольства США. Он и есть возмутитель спокойствия, поэтому, Адам, вам слово! - Хромой показал рукой в сторону команды, давая понять, что все ждут.
- Чё-то я не пойму, - вызывающе и чуточку нагло встрял Каламбур, - Адам или Одам, и Рагби или Рэгби. Это чё, фамилия или позывной? И чё он с нами будет делать?
- Руслан, -с укором и многозначительно глянул на Каламбура Костенко. Бэтэр извиняюще кивнул.
- Здравствуйте,- на хорошем русском начал америкос. Меня зовут Адам Рагби, это мои имя и фамилия, но если вам легче меня называть по-другому, пожалуйста. Я и сам думал, что мне нужен для операции позывной. Как вы думаете меня называть?
Адам поднял глаза на Алексея.
- По-восточному Одам - это человек, не пойдет. А вот если Рэгби. Изменим всего одну букву - и вам привычно, и нам понятно.
- Ок! - согласился америкос. - Для начала хотелось бы сразу сказать - давайте на «ты», это же не протокол. А я тоже не простой дипломат. Я бывший военный, участвовал в кампаниях во многих точках и войнах, работал в полиции, и вот уже три года - в Службе Безопасности государственного департамента штатов. Региональный офицер - моя первая должность за границей. Я не буду вам грузом и балластом, со спортом дружу, нагрузки переношу нормально, только жара немного больше, чем хотелось бы.
При этих словах многие усмехнулись. Да, жара в Республике не просто повышенная температура.
- Шериф представил мне вашу команду, - продолжал америкос, - но хотелось бы познакомиться поближе, - и глянул на Костенко.
- Действующие лица и исполнители, - Леха поднял правую руку и указал на Роки и дальше по порядку познакомил со всеми. - Роки, Монгол, Каламбур, Шмель, Сайгон, Гном и ваш покорный слуга - Хромой. Это позывные, но и мы не на параде.
- Спасибо, с вашего позволения я продолжу, - и американец начал.
- Почти час назад в посольство позвонил консул нашего представительства Майкл Дэбил.
После последнего слова все прыснули. Рэгби с непониманием взглянул на Хромого, но тот сделал знак, чтоб продолжал. А на парней бросил многозначительный взгляд.
- Майкл со своей женой и детьми, а также семья военного атташе находились на экскурсии в Городе. По телефону он сказал дежурному пехотинцу, что в отеле, в котором они остановились, началась стрельба и они боятся выйти из номера, а также переживают за свои жизни. Так как морские пехотинцы не могут покидать свои посты и не имеют определенных полномочий, мы связались с вашим руководством. Шериф порекомендовал вашу команду и вот поэтому мы сейчас с вами едем спасать этих людей. У меня связь с консулом по мобильному телефону, но так как батарея у Майкла и атташе была не полностью заряжена, а разговаривали долго, сейчас мы выходим на связь редко. По последней информации, а это минут десять назад, они все живы, лежат на полу в комнате, у них мало воды, электричества в гостинице нет, не работает кондиционер и водоснабжение. Стрельба периодически продолжается. Местоположение гостиницы не известно, но мы знаем название – «Дервиш». У атташе есть навигатор, и он нам скинет их координаты. Им приказано самостоятельно не выходить из комнаты, они заблокировались и никого не впускают. Дверь откроют только мне. Поэтому я с вами. И еще потому, что нам нужен видеоотчет об операции. Я буду снимать процесс.
- Не понял?! - возмутился Роки и посмотрел на Костенко.
- Потом Жень, - кивнул Хромой.
- Вмешиваться в руководство операции и мешать вам я не собираюсь и не буду. Сейчас с вами я не дипломат, а простой солдат, и ваш командир - мой командир. Ваше руководсво связалось с полицией и получило информацию, что из тюрьмы политзаключенных, разоружив конвой, совершила побег небольшая группа человек. Вероятно, это они, скрываясь от преследования, и ведут перестрелку с городскими полицейскими. Больше мне о них ничего не известно. Если есть вопросы, пожалуйста, но, может, ваш командир скажет больше, чем знаю я.
- Ок! - голосом америкоса начал Хромой. - Слухаем четко и не перебиваем (никто и не собирался), вопросы записываем на диктофон и в порядке очереди в конце пресс-конференции задаем. Информации крайне мало. В МВД говорят, что сбежало несколько человек. Вооружены двумя автоматами АК и по паре рожков к ним, стандартный набор конвоя. Возможно, еще и пистолет начальника караула, так как его, начальника, пока не нашли. Не исключено, что ножи. Но у нас у каждого второго жителя нож на поясе, так что так. Гостиница «Дервиш» находится на юге Города, из нэта Спайк узнал, что сделана она из глины, в виде старых домов дехкан под старину закосячена, так что длительной осады не выдержит. Но я думаю, ее и не будет, так как у сбежавших патронов не много. К сожалению, фото этой гостиницы у нас и в нэте нет, поэтому будем посмотреть. Основная опасность заключается в том, что, доведенные и загнанные в угол, преступники попытаются захватить кого-то в заложники. Рэгби не сказал, может, подзабыл. Там, кроме американцев, есть и другие дипломаты.
- О, извините, да, там еще французкие и немецкие сотрудники.
- Вот, очень хороший щит, - продолжил Костенко. Поэтому американцы получили приказ от Адама лечь на пол, чтобы случайной пулей и осколком не ранило, и забаррикадировав дверь, ждать эвакуации, открывать только ему или человеку, который назовет пароль. Кодовое слово «Вирджиния». Это на непредвиденный случай. Но думаю, у нас такого не будет. Вот в общем все. Наша задача - эвакуация американских граждан и, по возможности, других иностранцев, так как мы работаем в МИДе и надо держать марку. Женя, что касается камеры, то это обязательная процедура у американцев при такого рода операциях. У них тоже есть начальники, и они тоже хотят получать награды.
При этих словах америкос с улыбкой покачал головой в знак согласия.
- Мы с Адамом договорились, что снимать он будет заключительную часть операции, то есть непосредственно в ее конце. Короче, настоящий американский хэппи-энд. Чтобы мы в кадре не засветились, наденем шапочки.
-Да, Адам? - Хромой специально сделал на вопросе ударение.
- О, да, конечно!
- И еще. Костенко достал из разгрузника шевроны на липучке с изображением американского флага и, раздавая их каждому бойцу, сказал: - Это приляпаете в конце операции, чтобы вас американцы не боялись, они же не знают, как выглядят их спасители. Да и нам с местными властями проблем меньше, меньше вопросов. Покидать поляну будем на двух «Школьниках», они уже в пути, так что часа через два-три будут на месте. У нас такой роскоши нет, поэтому мы с вами полетим на вертолете со спецназом ГУИНа (Государственное Управление Исполнения Наказаний). Билеты любезно предоставил нам Шериф, договорясь с их командованием. Пацаны тоже туда летят. Наверно, сбежавших ловить, - шутя сказал Алексей. - Добравшись до места, после разведки и эвакуации мы должны обеспечить безопасность дипломатам до прибытия Бункера с Обрезом и Тенора с Татаром. А там по коробочкам и гоу хоум. В «Школьниках» есть тяжелая броня и вода. Связь по мобиле каждый час и по необходимости. Связной я и Сайгон.
Костенко протянул Музафару один из сотовых телефонов.
- Внутренняя связь, как обычно, сразу по прибытии и до отбоя, - продолжил Хромой. - С местными властями - по необходимости, но надо постараться поменьше их напрягать и самим не напрягаться. По предварительным подсчетам, если все будет складненько, часиков через шесть будем дома. Вопросцы? - неожиданно закончил Хромой.
Команда зашевелилась и посмотрела на Роки. Он был замом Костенко и всегда задавал вопросы, которые интересовали всех.
- Леха, а почему без стрелкового, там же АК.
- Руководство мне сказало так. Чтобы использовать огнестрельное, нужны особые санкции. Эти санкции у спецназа ГУИН, а не у вас, вы не преступников едете ловить, а тихо и спокойно отвезти людей домой. Да и группе спецназа, в количестве семи человек, стыдно бояться двух-трех зэков с двумя рожками.
- Это кто, Шериф сказал? - спросил Монгол.
Костенко утвердительно кивнул.
Все понимали, что Хромой наверняка доказывал необходимость боевой экипировки, но и все знали упрямство и самонадеянность начальника Службы. А приказы, как правило, не обсуждаются.
- Все понятно, - сказал Роки, - а что делаем в случае встречи с противником?
- По ситуации: если есть угроза жизни дипломатов или бойца - по инстинкту, а если мы его видим, а он нас нет - не вмешиваемся. Можем только скорректировать действия местной милиции или других служб.
- Понятно, - повторил Роки.
- Еще вопросы? – Хромой окинул взглядом остальных, но увидел, что никто больше ничего не хочет спрашивать. А что спрашивать, приедем – увидим, - думал каждый.
- Командир, как насчет жрачки, это ж шесть часов как-никак? - озабоченно спросил Каламбур.
Все дружно рассмеялись. Вот человек - на задание едем, а он про еду. Но у спецназовцев, как и всех солдат, война войной, а обед по распорядку.
- Русланка, обещаю, с голода не умрешь. По возможности пожрем. Мы же не в горы и не в пустыню едем. Это же мирный современный город. Со столовыми, с кафе, чайханами, парками-скверами, магазинами. У тебя лавэ то есть? - ответил и спросил Костенко.
- А как же! - хвастливо ответил Каламбур, - ВСНС.
И все опять посмеялись, кроме Адама, он не понял шутки и спросил:
- А что это за валюта ВСНС?
Все опять заржали.
- Это не валюта, это сокращенно Все Свое Ношу С Собой - ВСНС, понял? - ответил ему Бэтэр.
Американец кивнул.
За этими разговорами и пролетело время поездки до вертолетной площадки, где уже стояли машины МВД. Кэмэл плавно подкатил «мерс» к посадочной зоне. Ближе к двери сидел Шмель, он рванул ее за ручку, и в салон, охлажденный кондером, дыхнуло зноем. Все неохотно стали вываливаться из машины.
На посадочной площадке уже стоял вертолет МИ-8т. Этот работяга, созданный в 1965 году и прослуживший уже немало лет, еще выполнял свои функции транспортно-десантного вертолета, доставлявшего бойцов в разные точки. Сейчас в него грузились бойцы спецназа ГУИНа. Часть отряда уже сидела в кабине, другая ждала своей очереди. Командовал этим отрядом молодой, лет двадцати пяти, лейтенант. Распоряжения отдавал на русском языке, хотя почти все бойцы были местными азиатами, возможно, солдатами-срочниками. Отпустив Кэмэла, Хромой с командой подошел к лейтенанту.
- Привет, братишка, - обратился он, протягивая руку.
Лейтенант, обернувшись, быстрым взглядом окинул «зуловцев», америкоса и остановился на Хромом, поняв, что он командир отряда.
- Здравия желаю, товарищ… - сделав вопросительную мину и приставив руку к козырьку кеппи ответил он, пытаясь узнать звание.
- Хромой, командир отряда МИД, - просто ответил Костенко, давая понять, что это все, что нужно знать лейтенанту. - А это мои напарники, - кивнул он на всех своих парней, включая Рэгби.
- Понятно, - спокойно сказал гуиновец, - не первый раз замужем. Лейтенант Иванов, командир спецназа управления исполнения наказаний, а в коробочке мои напарники.
Хромой улыбнулся, ему нравились люди с чувством юмора, а летеха, видимо, был из таких. Да и спокойствие и четкость, с какими отдавал команды своим подчиненным, располагали к себе и давали понять, что паренек тоже не пальцем деланый.
- Сейчас мои улягутся, потом вы - ближе к двери, вам же раньше выходить, - начал лейтенант.
- Хорошо, - ответил Костенко, - тебя как - по имени или будем по позывным?
- Да я вижу, вы ребята серьезные, вам можно, да и дело одно делаем.
Чуть помявшись он сказал:
- Виталик, позывной «Комар», команда «Улей». Едем ловить вооруженных беглых.
- А невооруженные сами придут, что ли? – в тон ему спросил капитан.
- Нет, этих менты ловить и собирать будут.
- Да вы, судя по позывному, не пальцем в носу ковырять едете? - спросил Хромой.
В ответ Иванов улыбнулся:
- У меня срочники, некоторые первый раз на задание, но пока было все нормально.
- И будет дальше, не ссы.
В это время все гуиновцы уже разместились в салоне и начала грузиться команда Хромого. Первым пустили америкоса. За ним Гном, Сайгон, Шмель, Монгол, Роки, Каламбур и Хромой. Осмотрев площадку у вертолета и взглянув на часы, последним залез Комар и закрыл дверь.
- Ну что, поехали, - произнес он и прошел вглубь к пилотам.
Через несколько секунд раздались какие-то щелчки, жжужание, тарахтенье и заработал движок. Сразу стало шумно и все задрожало. Почувствовалась вибрация и стал слышен странный сильный шелест - заработали лопасти. Ощущение двойственное. С одной стороны непонятный трепет и чувство страха, даже не страха, а чего-то непонятного. Хотя все уже летали не в первый раз, но, наверное, это чувство возникает всегда, на каждом полете. Неизвестность, замкнутость пространства, осознание того, что это что-то не земное и что у тебя под ногами пол, а под ним пустота. Весь этот шум, эти звуки, все эти хмурые лица - все это вызывало какое-то щемящее, болезненное и в то же время приятное чувство. Как давно человек научился летать, как давно уже все это испытано и проверено. Но каждый раз полет вызывает чувство восторга, щенячей детской радости.
У Хромого всегда, когда приходилось летать, даже на пассажирских самолетах, возникало это чувство, и он вспоминал свой первый прыжок с парашютом. Когда ему исполнилось четырнадцать, он, как и другие мальчишки, записался в аэроклуб, мечтая попасть в десантники. Проучившись три месяца в клубе и на земле освоив теорию прыжка, он вместе с другими выехал на аэродром, чтобы совершить то, к чему и готовился эти месяцы. Но никто не знал, а Леха скрывал, что он не только никогда не прыгал с парашютом, но и никогда еще не летал ни на самолете, ни на вертолете. И когда старенький, допотопный, но проверенный и надежный «кукурузник» АН-2 начал свой разбег по взлетке, вот тогда впервые Хромой и испытал это чувство. А когда самолет оторвался от земли и тряска превратилась в вибрацию, и Костенко в окно иллюминатора впервые увидел землю с высоты птичьего полета, это чувство смешалось с другими, вызывая и радость, и страх, и восторг, и эмоции, которых до этого не было. А когда прозвучал сигнал к прыжкам и инструктор открыл дверь, впустив в салон шум двигателя, лопастей, встречного ветра, все эти чувства усилились в несколько раз. Уже и потом, выполняя свой и сотый прыжок, и двухсотый, прыгая и с вертолетеов, и с Илов, и ночью, и днем, и зимой, и летом, и подготавливая и выпуская перворазников и солдат срочников, и высаживаясь в сложные районы на операциях, всегда Хромой испытывал это чувство. Оно не притуплялось. Оно радовало и возбуждало. Наверно, и другие чувствовали то же самое. У всех на лицах была написана эта схема. Костенко любил при взлете следить за лицами людей и стараться угадывать их мысли и чувства. Вот и сейчас он смотрел поочередно на всех, кто находился внутри вертолета. Ми-8, вертикально оторвавшись от грунта, начал набирать обороты и затарахтел в сторону Города.
Через несколько минут полета все попривыкли и к шуму, и к вибрации и начали оглядываться по сторонам, осматривая пространство вокруг себя и вглядываясь в лица других спутников. Костенко уже не в первый раз летал со своими и поэтому знал кто и что. Но все равно он опять поочередно оглядел всех. Все как и всегда. Каламбур с Гномом и с Роки уже разговаривали и смеялись с солдатиками-гуиновцами, Монгол открутил какой-то крепежный карабин салона и разбирал его, Шмель точил своего «антитеррориста», несмотря на то, что тот и так был очень остр. Сайгон о чем-то разговаривал с Адамом. Было видно, что и америкосу не привыкать . Как говорится, военный – он и в Анголе военный. Костенко посмотрел на солдат-срочников - двенадцать человек, спецвзвод, все в стандартной военной форме, с полным боекомплектом, неприкосновенным запасом, индивидуальными аптечками, стандартные военные броники со стальными пластинами. Все как и сто лет назад. Все солдатики - азиаты. У кого-то уши оттопырены, у кого-то огромный нос, у некоторых глаза уже, у одних крепкая кость, у других посуше. Дети дехкан - те, кто не смог откосячить от службы, и те, кому дома просто не прокормиться. Некоторые из них наверняка останутся еще и на сверхсрочную - как никак, и кров, и еда, и одежа. Да и голову ломать не надо, все за тебя командир думает. Им еще повезло, у них русский. У него нет замашек хозяина и бая, он не унижает и не использует их в личных целях, как делают многие другие офицеры со своими подчиненными - не выдают им их небольшую солдатскую зарплату, иногда отбирают посылки из дома, заставляют работать на своем личном хозяйстве или в доме. Продают солдат для работ различным арендаторам. А по вечерам и ночам оставляют их на попечение солдат-старослужащих, которые нещадно издеваются над ними. А эти «оловянные солдатики», впитав с рождения чувство уважения к старшим, работоспособность и выносливость, неприхотливость, делают все, что от них требуют.
У «Комара», думал Хромой, наверно, чуть по-другому. Пацаны у него спокойные, не забитые, все сержанты. Да и попасть в спецназ престижно. Зарплату, наверно, получают полностью. На огородах у баев не работают. Но, видимо, потеют в спортзале и на полигоне. В боевых отрядах не может быть дедовщины, в плохой ее форме. Ведь не сегодня-завтра от «духа» может зависеть жизнь «дембеля». Хотя… Все может быть.
От летчиков вернулся и сел рядом с Хромым лейтенант.
- На месте планируем быть минут через сорок-пятьдесят, - начал он. – Они находят удобную площадку для посадки ближе к центру и садятся. Мы по своей нужде, вы по своей. Вам куда надо-то?
- На юг. Гостиница «Дервиш». Знаешь такую? - и ответил и спросил Хромой.
- Да, знаю. В гостинице не был, ну, внутри, денег таких нет. А рядом проходил. Это «старый город», там махалли, дувалы, узкие улочки, ну, сам знаешь. А гостиница сделана из говна и глины.
- Это как?
- Ну навоз, солома и глина. Как все дехкане строили раньше. Эта гостиница под старину. Типа караван – сарай. Иностранцы прутся, для них экзотика, платят бабки, чтоб пожить, как древние азиаты. Вы, небось, тоже за ними едете на эвакуацию, и вон тот (он повел глазами на Рэгби) тоже не наш, сразу видно.
- Да, парочку туристов увезем. Слушай, Виталик, вопрос личный.
Комар мотнул головой в знак согласия.
- Я смотрю у тебя все пешеходы аборигены, а ты русский. Да еще и с фамилией такой. Что, все, жопа, нет сотоварищей?
- Да, как в анекдоте. Из русаков я и еще один кореец.
- А что так?
- Да все свалили, кто смог уехать в Россию, туда. Кто не может или не выпускают, кто куда. Одни в СНБ, одни в охранники, счастливчики к вам.
- Почему счастливчики?
- А что, работа не пыльная, машины с кондерами, персонал иностранный, ЗП, наверно, не офицерская. У вас вон и форма-то, как в кино. Броники сколько? - неожиданно спросил Комар.
- Первый класс – 3 кг.
- А у нас во, – он махнул рукой в сторону своих бойцов, - 8 килограмм, да еще барахла всякого. Приемник древний, как моя прабабушка. Э-э-э-э, да чё говорить!
- Ну а почему ты не уходишь?
- А куда? У меня двухкомнатная ведомственная, от конторы, обстановка какая-никакая, жена, мелкому первый год. Если куда уйду, где и на что жить буду? По общагам после двушки не хочется. Снимать - денег не хватит. Опять же, на гражданку не могу, не получится - офицер я. В СНБ сам не хочу, по личным мотивам, а к вам вообще только по протекции. Вот и тяну этих гоблинов и, главное, занят я, знаю, что я делаю.
- Понятно, - кивнул Костенко. Ему все больше нравился этот парень. Иванов придвинулся ближе к Хромому.
- Слушай, тоже лично, можно?
- Можно Машку за ляжку, валяй!
- А вам, что, стволы не разрешают, я смотрю и не вижу у вас ни у кого? Или так заныкано. Если нельзя, можешь не отвечать, понимаю. Просто интересно.
- Да нет, просто операция не боевая, Мирный эскорт, угрозы нет. Вот и поехали налегке.
- Ну вы, мля, крутые, угрозы нет! – недоумевая или восхищаясь сказал Комар. - Если для вас полторы штуки сбежавших зеков и 150 вооруженных «хобитов» не угроза, тогда я снимаю перед вами козырек.
При этих словах он сорвал с головы кепку и продолжил.
- Или вы супер, или вы не в курсе, или я ничего не понимаю.
Неприятный холодок прокатил по спине Костенко, что-то засосало под ложечкой и к горлу подступил ком. Так происходило всегда. когда срабатывало чутье, интуиция, шестое чувство, нутро или еще как там это называют. Этому чувству Хромой доверял, оно его не подводило. Что-то произошло в Городе такое, о чем не знало его руководство или знало, но, как всегда, по каким-то причинам не сказало. Да нет, Спайк бы сказал, но он в нэте ничего не нашел. Дурак, кто же по нэту или по телику будет о таком говорить, еще и в Республике. Да нет, если так все серьезно, как говорит Комар, и начальство знало б об этом… Шериф-то может зажучить, но Воланд или Гвоздь сказали бы обязательно. Нет, не владели информацией, точно.
Все это холодной остужающей волной пронеслось в голове капитана.
- Ну-ка, ну-ка, Виталий Иванов, лейтенант и человек, расскажи-ка своему старшему брату то, о чем он не знает.
Потом, мгновение подумав и решив, добавил:
- И моим хлопцам тоже.
Распрямив спину, перебивая шум геликоптера, он крикнул
- Пацаны, по-быстрому, на концерт!
Все поняли и сгруппировались возле капитана и лейтенанта, чтобы лучше расслышать.
- Чё, новый анекдот от лейтенанта? – спросил Гном.
- Ага, тильки не анекдот, а изложение, слухать всем унимательно, питом зпрошу, - ответил Хромой и, обращаясь к Иванову, сказал:
- Ну, давай, хлопче, все пи-пирядку и биз эмоций, а то я так роблю, шо мои хлопцы ничего не мают, да и я без информации, - пародируя хохлов, сказал Хромой.
Перекрикивая шум моторов, Комар начал громко:
- Я, наверно, тоже всего не знаю, да и никто не знает, ведь все произошло очень быстро, но в целом картина примерно такая. Из Афганистана через перевал к Городу выдвинулось около 150 ваххобитов, возглавляемых Акрамом Исмоиловым. Их еще называют акромистами, они работают по Средней Азии. В Городе наверняка есть приверженцы фундаментального исламизма. Ну там законы шариата и все такое. Короче, они ночью захватили военную колонну десантников, возвращавшихся с полигона. Убили тех, кто оказал сопротивление, офицеров связали, а солдат не трогали. Взяли все стрелковое и носимое тяжелое вооружение, боеприпасы и на «Уралах» и «ЗИЛках» выдвинулись к тюрьме, где сидели не только политические, но и простые уголовники, в том числе рецидивисты и террористы. Нападение было неожиданным, а охрана привыкла стеречь зэков, а не защищать тюрьму от нападений снаружи. Все произошло быстро. Расстреляли весь конвой. Кто не оказывал сопротивления - связали, кто-то успел спрятаться - еще точно не известно. Потом выпустили всех зэков, всего около 1500 челов, и предложили им пойти с ними на Город, чтобы поменять власть. Многие согласились и взяли оружие. Сколько человек примкнуло к «хобитам», не известно. Некоторые зэки остались сидеть в тюрьме, у многих скоро должен кончиться срок. Некоторые пришли и сдались сразу местным властям и участковым. Многие просто под шумок свалили. Много зэков не пошло с акромистами, но они организовали свои шайки и шарахаются где-то по области, и что они делают, остается только догадываться. Сейчас «хобиты» и те, кто к ним присоединился, находятся в центре. Они захватили мэрию, а на центральной площади образовался стихийный митинг.
Возле кинотеатра «Бакиров» собралось несколько сот или тысяч, не знаю, человек. Они как живой щит - «хобиты» требуют смены правительства, президента на расправу, смены власти и установления исламизма. Толпа, сами знаете, кто поумнее попрятались по домам, кто полюбопытней, вышли посмотреть. Кому-то в прикол похулиганить. В городе конкретные беспорядки, мародерства, убийства, изнасилования, грабеж. Уже есть много жертв как среди милиции, так и среди гражданских. Город оцепляется военными и внутренними войсками. СНБ и МВД работают в центре. У них задача - акромисты и их поддержка. ОМОНовцы и милиция пытаются остановить беспорядки и работают по гражданским. Спецназ Министерства обороны работает по поиску оружия, как никак целую колонну разоружили.
При этих словах Хромой встретился взглядом с Сайгоном. Ведь они долго служили в спецподразделении МО и сейчас там, наверно, много их знакомых.
- Наша задача, - продолжал Комар, - совместно с ОМОНовцами и другими силовиками ловить тех зэков, которые с оружием шарахаются по городу и области. Ну, которые в шайках теперь. Вот, вкратце и все. Как это все на самом деле - не знаю. И как у нас все это получится в таком хаосе, тоже не понятно. Конкретно места нет, конкретных лиц нет. Иди лови туда - не знаю куда, того - не знаю кого. Я решил со своими пацанами брать всех, кто с оружием, а там пусть разбираются.
Иванов замолчал.
- Охуеть… Вот сука… - нарушил молчание Роки.
- Гандонье, - сквозь зубы выдавил Хромой.
- Ты про кого? - спросил Роки.
- Про всех, мля. И про наших, и про «хобитов».
- Не думаю, что наши знали все это и послали нас с кандачка.
- Я не про это, а про то, что мы голые.
- Да, как ты сказал - Мирный эскорт, - вставил Комар, - не знаю парни, как вы там будете, но поосторожнее.
- Так, Сайгон, звони Школьникам, пусть по приезде отзвонятся и без приказа не въезжают, обьясни, что мы узнали, - отдал распоряжение Хромой, - а я Шерифу.
- Командир, здесь зоны покрытия нет! - ответил Сайгон.
- Сука, мля, время уходит, всем думать!
Все расселись по своим местам и стали думать. Никто не знал, что их ждет и как все это закончится. Не выполнить приказ они не могли, а выполнить его, как сказал Хромой, голыми, без оружия, будет, наверно, сложновато. Да и зэков на поверку оказалась не «пара-тройка», а много больше. Америкос тоже пытался связаться по телефону с кем-то, но тщетно.
- А не может правительство глушить связь? - спросил он у Хромого.
- Навряд ли, тогда без связи останутся не только бандиты, хотя… Хрен его знает, у этих мудаков все может быть, сядем – посмотрим.
- Виталик, - обратился Хромой к Комару, - у тебя сотка есть?
- Только личная, а что?
- Слушай, обменяемся на всякий пожарный?
- ОК!
Хромой с Комаром записали номера мобильников друг друга.
- Это если что, -сказал Хромой, - но после удали, это не личный.
- Понял, не маленький.
- Слушай, Комар, неудобно просить, а может, ты на юге, рядышком с нами будешь ловить беглых, они же везде.
- Я тебя понял, посмотрим. У меня конкретная зона высадки будет по прибытии - летчики скажут.
- И на том спасибо!
- Может, тебе пару шариков дать? - показывая на гранаты, сказал Комар.
- Не, ты чё, самим пригодится, спасибо! - поблагодарил Хромой и подумал: Если все будет ОК, по окончании надо будет пробить насчет этого парня и забрать к себе в команду. Где семь, там и восемь.
В салоне загорелась лампа вызова командира, и Комар ушел к экипажу вертолета. Все потихоньку задвигались. Появилось учащенное дыхание. Начали разминать затекшие конечности, проверять экипировку. Это делали не только «Зуловцы», но и солдатики. Хотя еще ничего не известно, но все понимали, что высадка скоро и что их ждет, никто не знал. Через пять минут вернулся летеха.
- Мы летим в центр, к кинотеатру, там жопа. Вас летчики высадят в двух километрах от гостиницы, ближе нельзя, там с «бэтэров» веерным огнем прижимают хобитов, можно попасть под раздачу. Садиться не будут, снизятся для десантирования метров до двух, если позволит местность, если нет, на тросах. Твои умеют? - спросил Комар.
- Обижаешь, Виталик, - ответил Хромой.
- Да я так, на всякий случай.
- Случаи бывают разные, сказал педик, побрызгав зад духами, идя на свидание, - усмехнулся Костенко. Иванов ответил кивком и полуулыбкой.
- Бля, про америкоса забыл. Рэгби, ты с вертушки прыгал? - спросил Хромой у иностранца.
- Да, легко.
- А по тросу?
- Без проблем! - ответил америкос.
- Отлично! - успокоился Хромой и стал отдавать распоряжения.
- Значит так, пацаны! Независимо от высадки и обстановки сразу собираемся в ближайшем укрытии, прикрывать все равно нечем. Это раз. Сайгон – связь со «школьниками». Все что знаем и где находимся - это два! (Сайгон кивнул). - Остальные - осматриваемся, подбиваем форму и делаем выводы - это три! Пока все! Вопросы?
Все опять посмотрели на Роки.
- А если с корабля да сразу на бал попадем?
- По ситуации, надеюсь, летеха прикроет. Лейтенант, прикроешь высадку? - обратился он к Комару.
- Какой базар среди воров! - ответил гуиновец с улыбкой.
- Рахмет! - поблагадарил его Костенко. – Еще вопросы?
- Командир, а как теперь насчет пожрать? - спросил удивленно Каламбур, и все сразу заржали, тем самым разрядив напряженную обстановку. Солдатики тоже смеялись. Они уже познакомились с Русланкой и услышали не один анекдот от него и Гнома.
- В гостинице в ресторане накормят, - ответил за Хромого Гном, и все опять заржали.
Город, некоторое время спустя…
Тем временем вертолет подлетал к окраине Города, и в салоне раздался душераздирающий сигнал зуммера готовности и засветилась красная лампа, означающая подготовку к десантированию. Значит, через пару минут будет опора под ногами.
Сколько ни летал Хромой на задания, все время ему не нравился и был неприятен этот звук сирены. Но на то она и сирена, чтоб не расслаблялся. Наверно, и другие думали так же.
Комар метнулся к пилотам и через несколько секунд вернулся.
- Там широкий перекресток перед махаллей, высота будет полтора-два!
- Нормально, Спасибо! Всем приготовиться! - скомандовал Хромой. Все встали. По правилам десантирования прыгать первым будет самый тяжелый. Таким был Каламбур, за ним Роки, Монгол, Шмель, Сайгон, Гном, америкос и крайним будет прыгать Хромой. В это время Комар рассаживал к бойницам вертолета своих подопечных. В его отряде также были штатные стрелки, снайпер, связисты и другие. Снайпера он посадил ближе к двери и что-то ему объяснял.
- Как зовут, братишка? - обратился Хромой к снайперу.
- Сержант Аблясов, акя, - ответил паренек.
- А по имени?
- Алишер.
- Алишерка, от тебя сейчас зависит жизнь моих пацанов. Я тебя прошу, чтоб все было чики-пуки, договорились?
- Канечна, акя.
- Если все будет ОК, с меня бутылек, - сказал Костенко, обращаясь одновременно и к Комару и к снайперу. – Надеюсь, еще увидимся!
- Сто пудов, - ответил Иванов и хлопнул Хромого по плечу.
Капитан дернул дверь вертолета. В салон ворвался шум мотора и винтов. В лицо ударил жар зноя. Вертолет продолжал снижаться. Хромой высунулся в проем, чтобы осмотреть зону высадки. Взгляд сам собой упал на панораму города.
Мда… Красивый и цветущий Город не был похож сам на себя. Такое ощущение, что пролетела вражеская авиация и побросала зажигательные бомбы. Везде был виден клубящийся дым разных цветов. Где-то черный, где-то сизый, где-то белый. В некоторых местах языки пламени слизывали постройки и деревья. Даже сквозь шум винтов была слышна стрельба. В клекот автоматов вмешивалась барабанная дробь тяжелого башенного пулемета. Где-то раздавались взрывы, то ли от гранат, то ли взрывались какие то горючие вещества.
- Твою маму, - подумал Хромой и вспомнил строки из дневника киношного героя: «Город, как после вчерашней бомбежки, встретил наш отряд пустыми глазницами окон разрушенных домов».
- Сука, а мы без оружия, - мысленно сплюнул капитан.
- Каламбур, видишь тот угол дувала и дома? - показал Руслану Хромой. Бэтэр кивнул.
- Как только, так сразу туда и по сторонам смотреть. Остальные к нему!
В это время вертушка зависла в двух-трех метрах от поверхности. Опять прозвучала сирена и зажглась лампа высадки.
- Давай!, - скомандовал Леха и положил руку на плечо Каламбура.
Бэтэр, пригнувшись, шагнул в жаркий воздух. Тут же на его место встал Роки. Как только Руслан отбежал от точки приземления, Хромой положил руку на спину зама. Шагнул и Саныч. Так, за несколько приемов высадились все зулусы. Капитан, зная, что ему в спину смотрит не только летеха, но и молодые бойцы гуина, по традиции спецназа, не оборачиваясь, поднял вверх большой палец и прыгнул к своим.
Воздушный поток винтов как мощная неведомая сила пригнула голову и спину. Удар об землю, кувырок вбок, чтоб смягчить падение, и по привычке - на колено для стрельбы.
Хромой опять мысленно плюнул. – Ну прям Рэмбо какой-то!
Огляделся и побежал к месту сбора. Отряд, наверно, больше машинально, а не по ситуации, встал на одно колено, в круг, выбрал свои сектора. Что толку, стрелять-то и прикрываться нечем, но…
- Мелочь, а приятно, - вслух рассудил Хромой о действиях пацанов и посмотрел в небо. Вертушка, набирая высоту и обороты, уходила на север.
- Ну что, все целы? – подбегая, спросил капитан.
- Все нормалек, пока тихо, надо определиться по маршруту, - ответил Роки.
- Ага! Сайгон? - спросил дальше командир.
- Аппарат вне зоны действия! Наверно, на перевале, там связь не берет, - ответил Муза.
- Понял, периодически без напоминаний звони!
Сайгон кивнул. Хромой, доставая из кармана мобильник, продолжил:
- Я звоню в «Пентагон», Рэгби свяжись со своими, узнай точные координаты и обстановку, Сайгон внеси эти данные в навигатор, остальные по сторонам и включить связь!
- В «Пентагон» зачем, у вас есть их телефон? - удивленно спросил америкос.
Все рассмеялись.
- Не ссы Адам, не знаем мы ихнего телефона, - ответил за капитана Бэтэр. - У нас свой Пентагон.
- Шерифу звоню, - пояснил Костенко.
Команда включила переговорные устройства. В наушниках раздался шелчок и шум помех. Все подрегулировали уровень шума. Пока Хромой ожидал ответа, Роки провел радиочек. Связь установлена.
- Бля, сука, трубу не берет! - выругался Хромой и набрал номер зама Шерифа. После нескольких гудков на том конце ответили.
- Это «Зулу», высадились километрах в двух от места. определяемся. Все целы. Проблема в том, что здесь жопа. Бля, Гвоздь, здесь же война. Все горит, стреляют, мы голые, про нас власти не знают, могут задержать. Просьба связаться и дать им информацию о том, что мы здесь. Нужна команда прикрытия и транспорт еще. Попробуем пока так.
- Хромой, обоз выехал. Командиры Коп и Флинт. Ваши рогатки с ними. Шериф сейчас наверху, все уже все знают. Все официоз.
- Понятно.
- И еще… братуха, мы действительно ничего не знали, - догадываясь, что думал по этому поводу Хромой, добавил Нэйлов.
- Да я так и понял! Ну все, до связи.
- Давай! Как определишься по месту, скинь «школьникам» и Спайку координаты!
- Обижаешь.
- Извини! Ну, лады, удачи!
- Благодарю! - ответил Хромой и нажал кнопку отбоя.
- Командир, цель поймана, по прямой три километра, по маршруту основному пять с половиной, по запасным семь и семь двести! – доложил Сайгон.
-Хорошо, забей в мой мобильник координаты, - Хромой протянул сотку Сайгону и спросил у Адама.
- Ну, как там наши заграничные друзья?
- Все целы. так же лежат на полу. Воды осталось немного. У сына Майкла был обморок, наверно, от духоты, сейчас привели в чувство, но нужен воздух и вода. Выйти не могут, продолжают стрелять, но уже пулеметы. О французах и немцах ничего не знают, те в соседних номерах. Больше информации нет, отключился аппарат, наверно, сел аккумулятор. Я успел сказать, что мы рядом и через пятнадцать минут будем на месте
- Ну ты оптимист, погорячился! - сказал Хромой.
- Почему? – удивленно спросил Рэгби.
- А с чего ты решил, что в пятнадцать минут уложимся?
- Ну так пешком три километра – это полчаса, а бегом пятнадцать минут, ведь так? - американец посмотрел на других бойцов, как бы ища поддержки.
- Так, да не так, - ответил Хромой и продолжил. – Во-первых, с чего ты решил, что мы пойдем по прямой. Это на навигаторе он прямой, а на самом деле там дворы, дома, дувалы, каналы и еще хрен знает что, я ведь еще ничего не сказал; во-вторых, три километра бегом за пятнадцать минут - это на стадионе или в спортзале, а не по пересеченной местности, по напряженному участку, но… - Хромой выдержал паузу. - Но людей надо было подбодрить и это считается, но больше без самодеятельности.
Америкос кивнул в знак согласия. Хромой обратился к Роки.
- Что может с пацаном быть?
- Да тут к доктору не ходи - тепловой удар, воды нет, воздуха нет! Если повторится, может мотор не выдержать!
- Надо помочь пацану!
Хромой встал с колена. Все повторили действия командира.
- Ну, что, помочимся, дети мои! - сказал он.
Америкос удивленно посмотрел на Костенко и спросил:
- Вы хотели сказать помолимся?
- Я что хотел сказать, то и сказал.
- А-а-а, - понятливо протянул Рэгби, -это у вас традиция такая.
- Да нет, просто ссать хочется и неизвестно, когда еще придется, - спокойно ответил Хромой.
Сделав свое дело, команда подогнала снаряжение, попрыгала на месте и повернулась в сторону командира.
- Значит так, други! Гном первый, двадцать метров Сайгон, будешь направлять по основному маршруту!
Оба бойца кивнули.
- Дальше по пять-десять метров Шмель, Монгол, Рэгби, я, Роки, Каламбур - прикрытие. Все должны видеть ближайшего впереди и позади. Скорость по максимуму. Все остальное по ситуации, - отдал распоряжения Хромой.
- Ну все, парни, с богом! – перекрестившись, сказал Костенко. Все, кто носил крестик, положили по три пальца ко лбу, животу, право, лево, америкос два пальца – лево, право. Каламбур и Сайгон «умылись» двумя ладошками, только Монгол был атеистом.
Хромой, крайний раз осмотрев всех, скомандовал:
- Погнали!
Первым в проулок рванул Гном, через мгновенье Сайгон. Спустя несколько секунд перекресток остался пуст. Вся команда двинулась навстречу пяти километрам неизвестности.
Ххх.
Старый город Города выглядел, как и все старые города Азии. Глиняные дома, где-то двухэтажные, с пристройками. У некоторых над входом возвышались мансарды. Почти все дворы разделены заборами-дувалами высотой от полутора до двух и более метров. Улочки в основном узкие, не асфальтированные. Вдоль улиц мало растительности, иногда встречаются фруктовые деревья или тутовник. Возле некоторых дворов кучи всякого материала. Кто-то строит забор, кто-то месит глину для нового дома сына, кто-то привез навоз для огорода. То там, то сям горки песка, мешки цемента и камней. Навалены какие-то железяки, бревна, телеги, старые разобранные машины. По такой улице и двигались «зулусы». Пока все было без проблем. Странным казалось только то, что по пути не встречались люди, так не бывает здесь.
Но чего удивляться, думал Хромой, постоянно крутя, как сова башкой. Стреляют, вот половина и попряталась в домах, а вторая, наоборот, любопытствует, что там и кто там. Да-а-а, любопытство - порок. А вот здесь, наверно, живет, местный бай, ишь какие резные ворота забубенил.
Ход мыслей Хромого прервал голос муэдзина, который донесся из ближайщей мечети. Всегда эта речь из-под купола минарета вызывала напряг. А слова «Аллах Акбар» ассоциировались с шахидами и моджахедами. Хотя это просто хвала Аллаху. Православные же говорят «Слава Богу!» и никто от этого не напрягается. Вон, Каламбур с Сайгоном при словах «Аллах Акбар!» ручки ладошкой и умываются. Да, конечно. Все понятно, но когда громкоговоритель в мечети начинает заунывно тянуть суру из Корана все равно дрожь по телу.
- Сайгон, что поет-то муэдзин, что-то он не по-арабски, а на местном? - в микрофон спросил Хромой
- Это не муэдзин, это полковник милиции. Призывает народ не выходить из дома и не поддаваться на провокации. Не брать в руки оружие и не помогать тем, у кого оружие. По всем, у кого заметят оружие, будет открыт огонь на поражение без предупреждения. Обо всех подозрительных людях сообщать по телефону в милицию или ближайшим представителям власти, ну, и все такое.
- Понятно, есть хоть один плюс, что у нас нет стволов. По крайней мере, в нас не будут стрелять без предупреждения, - заключил Хромой
- Ага, будут с предупреждением, - съязвил Роки.
В наушниках возникла тишина, никто не хотел тратить дыхалку на разговоры. Чем дальше уходили ребята от места высадки, тем четче слыщались стрельба и взрывы. Такое ощущение, что команда двигалась навстречу огню, на передовую. Пробежав почти с километр, все увидели, что маршрут уходит вправо, поэтому Гном остановился.
- Не кучковаться, – скомандовал Хромой. Все замерли в нескольких метрах друг от друга. Костенко подбежал к Гному.
- Ну чё там у нас? – спросил он и аккуратно высунул голову из-за угла дувала.
Впереди была небольшая площадь местного базарчика, такого импровизированного рынка, которые возникают спонтанно, неорганизованно, но потом как-то приобретают законный и официальный статус. Все привыкают к этому - и продавцы, и покупатели, и власти. Сначала там продают зелень, фрукты, овощи, которые выращивают местные жители. Потом потихоньку подтягиваются шашлычники, чайханщики, точильщики, сапожники и многие другие. В каждой махалле, в каждом квартале, в каждом микрорайоне есть свои такие. Эта площадь не была исключением. Только здесь не было людей, построек и помещений. С одной стороны проходила дорога, а с другой стояло несколько сколоченных из фанеры прилавков. С той стороны, где проходила дорога, высилась стена метров пяти, а за ней какая-то гора. С другой стороны невысокий, метра в два дувал, за которым находились дома. Самым высоким из всех был дом какого-то местного богача, так как состоял аж из трех этажей и был сложен из жженого кирпича. В конце площади виднелись две дороги. Одна проходила транзитом и прямо, вторая поворачивала налево, дальше в махаллю. Над базарчиком раздавалась трескотня автоматов. С какой стороны и куда стреляли, было непонятно.
Хромой достал мобильник и глянул на навигатор. Основной маршрут шел после площади налево, туда в махаллю. Надо было только пробежать этот открытый и подозрительный участок и все.
- Видишь, за тутовником, метров через двадцать, нам туда, - сказал он Гному. - Давай туда быстренько и осторожненько.
Рома кивнул и хотел было уже рвануть, но Костенко зацепил его за рукав.
- Подожди. Выбери место. Что-то мне эта полянка не нравится.
- Не боись командир, не впервой!
- Да знаю, только прикрыть нечем. Остальным по местам стоять, смотреть!
Хромой отпустил рукав Гнома.
-Давай!
Летеха, больше по привычке, пригнувшись побежал в сторону прилавков. Как только он оказался на открытой местности, выстрелы усилились, и земля на площади начала поднимать фонтанчики пыли. До прилавков было метров двадцать, и Гном спешил укрыться за ними. Хоть и фанера, но все лучше, чем на голом месте. Раскачивая «маятник», он в кувырке успел укрыться за первым прилавком. Как бы обозлясь за эту дерзость, автоматы усилили стрельбу.
- Живой, Гном, живой? - взволнованно крикнул Хромой.
- Все нормально, но здесь не канает, - тяжело дыша ответил Рома.
- Тебя пасут со второго или третьего этажа слева, рви ближе к левой стене, у них будет мертвая зона. они не увидят, - подсказал Костенко.
- Понял, – ответил Гном и, дождавшись затишья, рванул к стене. До нее надо было пробежать метров тридцать. Фонтанчики пыли от пуль преследовали его метров пятнадцать и все. Он успел зайти в слепую зону, но, не добежав десяти метров, будто споткнулся, упал и по инерции или по привычке, перекувыркнулся, снова поднялся и снова упал.
Холодок страха скользнул по спине Костенко, страшная догадка вьелась в мозг - снайпер!
- Гном!
- Сука, снайпер с горки лупит, - прокричал Гном у всех в наушниках.
- Газуй к тутовникам и там замри, - скомандовал Хромой.
До спасительного тутового дерева было метров пять-шесть.
Лейтенант не стал тратить время на то, чтобы подняться. Он перекатами и кувырками начал двигаться. Снова выстрелы. Но были видны только столбики пыли на земле.
- А сука, мазила! - выругался Костенко.
- Я на месте! - доложил Гном.
- Ранен?
- Не знаю, сейчас гляну!
Рома, усевшись спиной к дереву, которое служило защитой от снайперских пуль, а лицом к стене, за которой были автоматчики, начал себя осматривать. Ничего не болело, крови не было, но что-то жгло сбоку.
- Осе писец! - услышали все.
- Не понял, какой осе? - спросил капитан.
- В разрядник попал, сука. Если б не он, в бедре свинцовый вкладыш был.
- Ну вот видите, хлопцы, - улыбаясь сказал Хромой, - а вам не нравились эти штучки. А пригодилось.
- Шериф мозг вынесет за поломку, – расстроенно пробубнил Гном.
- Не ссы, боец, отмажем! - Хромой был рад, что Ромке удалось спрятаться. Главное, чтобы никто не пострадал. Не нужен ни трехсотый, ни двухсотый. Конечно, это только начало, но что-нибудь придумаем.
Все зуловцы, не видя происходящего, но по разговору понимая, что происходит, тоже переживали за Малого. И когда он сказал про осу, все обрадовались. Главное - жив, а там что-нибудь придумаем. Команда думала, как командир, а командир, как команда. Даже мысли одинаковые.
- Каламбур, на месте, остальные ко мне! - скомандовал Хромой.
За несколько секунд все были там, откуда стартанул Гном.
- Глядим и думаем, что делать, только быстро,- кивнув на площадь,
сказал Костенко.
Все, поочередно высунувшись из за угла, посмотрели на площадь, на стены, на дома, на Рому.
- Роки, что скажешь? - обратился Костенко к заму.
- А что говорить, полоса препятствий со всеми вытекающими. Если побежим кучей, добежит половина. Если по одному, маятником, может, и проскочим, как Гном.
- «Может» не канает, надо наверняка. У меня не хватит мотора смотреть, как вы это будете делать по-одному и по очереди. А с другой стороны, ты прав, по-другому ведь никак, но надо что-то придумать, еще не знаю что.
- Может, вернемся и пойдем по другому варианту, ведь есть еще два пути, - вмешался Сайгон.
- Будем посмотреть. Сайгон, Шмель, бегом назад и глянуть, что там, откуда мы пришли, - отдал распоряжение Хромой.
Оба бойца помчались назад. И так как Шмель был старше по званию, он автоматически считался старшим в двойке.
- Рэгби, что скажешь? Было у тебя в Ираке что-нибудь подобное? - спросил Хромой.
- Было и такое, - ответил америкос.
- Ну и как вы выбрались?
- Дождались патруля, – спокойно ответил Адам.
- Ага, и мы подождем. Гном, подождем? - иронизируя спросил капитан.
- Да пох… мне здесь нормально. От дерева тенек, прохладно, только мухи.
Тем временем Сайгон и Шмель приближались к точке отсчета, до перекрестка оставалось метров пятьдесят. Вот поворот и прямая, но… Оба бойца резко остановились. На въезде в улицу, где они находились, уже стоял армейский БТР.
- Не понял, - задыхаясь от бега, сказал Сайгон.
- Чего ты не понял? - спросил Костенко.
- Да здесь Бэтэр десантный, может, попросить, чтобы сопроводили. Свои пацаны – помогут. А, командир?
- Шмель, что думаешь? - обратился Хромой к Виталику.
- Я тоже думаю, не откажут, - высказался Чернявский.
- Стойте, а что делает армейский Бэтэр здесь? Комар же говорил, что они оцепили город, - подумал вслух капитан.
В это время башня пулемета на броневике повернулась в сторону парней.
- Сайгон! В укрытие! - прокричал Шмель и потянул за рукав Музафара, который было уже двинулся на переговоры.
Вся команда в наушниках услышала тяжелую пулеметную брань.
- Шмель, Сайгон, что у вас? - прокричал Хромой, но в наушниках было слышно только тяжелое дыхание кого-то из двойки.
- Шмель, Сайгон, не нервируйте!
- Да, бля, командир, утикали! Это или армейцы приняли нас за «хобитов», или это «хобиты» приняли нас за спецназ. С башни - по нам, по красавцам! Сука! - прокричал Шмель.
- Целы? - спросил Костенко.
- Сайгон, ты как? - поинтересовался Шмель у Музафара. Тот только кивнул.
- Целы, все нормально, - ответил Шмель.
- А почему Сайгон сам не скажет? - переспросил Хромой.
- Командир… меня… Шмель… так потянул… и так … я…так бежал. Я так… я так даже в пять лет… с чужого огорода не… не убегал. Не могу дыхалку восстановить… Сбил, - еле выговорил Муза.
- Хорошо, парни, проверьте на предмет преследования,- отдал команду Хромой.
- Ок!- ответил Шмель.
- Я понял так, что обратного пути нэт, - констатировал Хромой. – Значит, надо преодолевать полосу препятствий.
- Командир, погони нет, им, видимо, не до нас. Только дорогу перекрыли конкретно, - доложил Виталик.
- Ладно, понятно, давайте в зад и… посмотрите там, по дороге, - я видел кой-какие тачки разбитые. Гляньте. Може, какой транспорт используем, - сказал Шмелю Хромой.
- Слушай, Хромой, а может, просто залезем через забор в какой двор и возьмем на время транспорт, потом вернем? - вставил Роки.
- Ага, мы влезем, а по нам как вдарят по законам военного времени, без суда и следствия. За свое же убьют. Не, не канает.
- Хромой, здесь все дрова, только один «Москвич» без водительской двери, зашпаклеванный. Наверно, под покраску подготовлен. Но колеса спущены.
- Завести сможете? Хрен с ним, на спущенных поедем, не андеграунд.
- Не, не сможем, Монгол-акя нужен, - сказал Сайгон. Хромой посмотрел на Монгола и кивнул. Дима, ничего не говоря, побежал к Москвичу.
- Сейчас наш Кулибин, что-нить придумает, - сказал Каламбур.
- Малой, ты как? - спросил капитан Гнома.
- Да нормально. Я же сказал: тенек, прохладно, только мухи-суки, - ответил Рома и потянулся к дереву, чтобы сорвать ветку.
- Ты что делаешь? - спросил Хромой.
- Да мухи кусачие. Сейчас веточку сорву - отгонять.
Как только из-за дерева показалась рука парня, раздался выстрел.
- У, сука! - обиженно сказал Гном.
- Сиди, не высовывайся, - посоветовал Роки. - Анекдот лучше расскажи.
Костенко достал мобильник и набрал номер, снял наушник и микрофон, чтоб не засорять эфир.
А Рома начал рассказывать анекдот.
- Приходит прапор домой, его жена встречает. Он ей:
- Жрать давай!
Она:
- Дорогой, может, сегодня сам. Я весь день в делах, в заботах, ни разу не присела!
- Ладно! – сжалился прапорщик и велел жене присесть... Тридцать раз!
В наушниках ржание. Даже Рэгби понял этот армейский юмор.
- Понял, спасибо Виталик, с меня как и говорил, - закончил телефонный разговор Хромой.
- Гуиновцы в центре, там тоже неспокойно. Я его спрашивал насчет Бэтэра и снайпера. Он не в курсе, кто это, но обещал узнать. А сейчас Спайку отзвонюсь, - и начал набирать диспетчера службы. А Малой приступил к следующей истории.
- Алло, Спайк, привет.
- Здорово, Хромой! Какие новости? - спросил Анатолич.
- Продвинулись на кило и стопоримся. С одной стороны снайпер, с другой автоматчики, чьи стволы – не знаем. Обратного пути нет - перекрыли транспортом и лупят по всем бегущим мишеням.
- Так вы не бегайте, - пошутил Спайк.
- Если не бегать, то будем лежать.
- Все живы?
- Слава Богу!
- Что думаешь делать?
- Сейчас попытаемся при помощи подручных транспортных средств в виде старого «Москвича» проскочить эту площадку. За ней две дороги. Можешь глянуть на навигатор. Нам по левой, мы пошли по основному, пока все. Что у вас?
- А у нас в квартире газ - это раз, - процитировал стишок Спайк. - У нас ничего. Вас отправили, Копа с Флинтом на тачанках к вам отправили, мы им координаты ваши скинули, если что. Шериф в кабинете чай пьет, садовник кусты подстригает, а тетя Женя раздевалку убирает. Короче, ничего у нас, все ждут, не знают, что еще сделать. Больше ничего не могут. МВД и СНБ сказали, что у них свои проблемы, им не до нас. Так что так-то, командир. Тебе карт-бланш.
- Лишь бы не под глаз!
- Ага! А если серьезно,ни фуя никто ничего не делает, все как всегда. Так что давай там осторожней.
- Понятно!
- Какие ко мне вопросы и пожелания? - спросил Спайк.
- Слушай! Мы не можем со «школьниками» связаться, вдруг они не в курсах, что здесь. Да и координаты надо бы скинуть. Может, ты попробуешь?
- Да пробовал. Они должны были на контрольный звонок выйти недавно, не вышли, ни тот, ни другой. Наверно, пока связи нет. Они по расчету сейчас на перевале. Да еще и власти, может, дороги перекрыли. Я сейчас с патрулями милицейскими связываюсь, с гаишниками, чтобы их не тормозили. Пока все, больше ничего не могу. Вертушек нет, все заняты. В МИДе тоже руками разводят, от разговора уходят, друг на друга косятся. Никто не хочет на себя брать ответсвенность. Так что так!
- Почему-то я этому не удивляюсь!
- А что это у тебя там за хохот? - Спайк услышал громкий смех парней.
- Да это Гном, он под деревом сидит, по-французки говорит.
- Что от бабушки ушел? - поддержал тему диспетчер.
- Не. Он от снайпера ушел, сидит за тутовником, мух гоняет, анекдоты травит. Пока решаем вопрос с транспортом.
В это время Роки показал рукой на наушник. Хромой кивнул.
- Ладно, Спайк, мне пора, до связи.
- Ну давай! Не болей!
Костенко надел гарнитуру:
- Хромой на связи.
- Командир! Жука не завести, не хватает мощности аккумулятора. Попробуем с толкача, но нужен Каламбур, - отрапортовал Монгол.
- Каламбур! - вызвал Хромой Руслана.
- Понял! Уже в пути, - отозвался Бэтэр.
- Не знаю, Монгол, как ты планируешь его завести на спущенных колесах и с посаженным аккумулятором, но если нет, все равно сюда дотолкайте. Я вам еще Рэгби пришлю.
При этих словах америкос посмотрел удивлено на командира.
- А что ты, красава, на меня так смотришь? Любишь кататься - люби и железку потолкать.
Америкос улыбнулся и побежал по улице в махаллю.
- Знаешь что мне не нравится? - обратился Роки к Хромому.
Леха вопросительно кивнул.
- Мы здесь уже минут пятнадцать, а людей нет, никаких – ни хороших, ни плохих.
- Ну, это не удивительно, хорошие дома сидят, телевизор смотрют, чай с вареньем пьют, - голосом кота Матроскина ответил Костенко. - А плохие в засаде сидят, в оптику смотрют, палец на курке держат.
Хромой выглянул на площадь.
- Гномик, ну-ка проверь мальчиша Плохиша!
Рома опять потянулся за веткой и опять прозвучал выстрел.
- Сука, у него что, никаких дел нет, что ли? - выругался Гном.
- Не ругайся, мы не знаем, кто это. Может, это сержант какой эсэнбэшник на отпуск зарабатывает, думает, что мы «вахи» (вахобиты). Если все такие сержанты будут – хорошо ,враг не пройдет.
- Угу, хорошо, тока мухи за…, тут тутовник осыпался черный - сладкий сука, вот они и липнут, - пожаловался Рома.
- О, мля, Малой, так ты там еще и со жрачкой, - услышал разговор Каламбур.
- А ты как думал, я тут полянку накрыл - тебя жду, - оживился Гном.
- Ща, я этот кукурузник дотяну - и к тебе, смотри мне там оставь, я ягодки люблю, - попросил Бэтэр и появился в поле зрения Хромого и Роки. Со стороны картина выглядела так: впереди, как бурлак, шел Руслан, держа через могучее плечо буксировочный трос, к которому был привязан «Москвич», а сзади авто подталкивали Монгол, Шмель и Сайгон с Рэгби. У машины все колеса были спущены, и покрышки издавали хлюпающий звук.
- Я так понял, ничего не получилось, - констатировал Хромой, видимо, обращаясь к Монголу.
- Этот хлам годен только на металлолом, - зло ответил Дима.
- Ладно, капитан, не расстраивайся, сейчас из «Москвича» будем коня делать.
- Это как? - спросил Роки.
- Сейчас все всем обьясню, - и Хромой начал отдавать приказания.
Тот, кто когда-то придумал «Москвич», наверное, и в страшном сне не мог подумать о том, во что его детище можно превратить. На спущенных колесах, с отломанными слева дверьми, заложенный справа мешками с песком, цементом и глиной, он, как троянский конь, был временным прикрытием для команды эвакуаторов. За рулем сидел самый маленький и легкий Сайгон, на заднем сиденье по той же причине разместился Шмель. Справа они были прикрыты набитыми мешками. Остальные, расположившись слева, кто сгорбившись, кто гусиным шагом, с усердием дехканских ослов, с неистребимым желанием преодолеть эту чертову зону, с матом на устах толкали этот самодельный броневик в сторону поворота на следующую дорогу, под прикрытие глиняного дувала.
- Сука, какой тяжелый! - это Каламбур.
- Да, бля, теперь я понимаю, почему у штангистов на тренировках воняет, - отозвался Роки.
- Пацаны, хорош пи... дыхалку берегите, выкатываемся на открытый участок, - скомандовал Хромой.
Машина, со скоростью черепахи, спешащей на свидание, показалась в секторе обстрела.
Но, как ни странно, никто не стрелял.
- Отдохнем, - отдал команду Хромой, - а то сдохнем от напряга раньше, чем от старости.
- Что-то никто не лупит, - удивился Роки.
- Для автоматчиков мы недоступны, мы же сразу в их «мертвяк» залезли. Меня снайпер беспокоит, - ответил Костенко.
- Да. Что это он не стреляет?
- Молодец, хули стрелять, если не видно мишени.
- Проверить, командир? - спросил Гном.
- Осторожно!
Ромка опять потянулся за веткой. И снова прозвучал выстрел.
- Не спит, сука, - выругался он.
- Гном, когда мы двигаемся, ты там пофигурируй, отвлеки его немного.
- Понял!
- Ну, лошадки, погнали! - скомандовал Хромой, и вся кавалькада двинулась. Стали чаще звучать одиночные выстрелы из винтовки. Это Ромка паясничал перед снайпером.
- Во, бля, и патроны не кончаются, - бубнил он.
Но вот пуля скользнула по крыше «Москвича». Все замерли.
- Какого! - выругался Хромой, - кто светанулся?
- Это я, - ответил Каламбур. - Не могу, уже спина и ноги онемели, хотел чуть разогнуться.
- Смотри, а то стрелок тебя обратно свернет! Поехали.
Опять послышались выстрелы, это опять Рома.
В наушниках раздалось его хихиканье.
- Гномик, ты че, сука, ржешь? - спросил Роки.
- Да видели бы вы это все со стороны. Один долбан за деревом машет, как псих руками, другой ждет этого, чтобы попасть в руку, а группа специального назначения, сгорбившись, на коленках, на корточках, матерясь и боясь высунуться, толкают раздолбанный, старый, мусором набитый кукурузник. Ха-ха-ха. А у Сайгона на лице такое выражение, будто он на «Формуле-1».
Все невольно глянули на Музафара, у которого был такой серьезный и сосредоточенный вид, будто он действительно ехал в спортивном болиде. Как мальчишка, которому разрешили посидеть за рулем настоящей машины, но вытащили ключ зажигания, он высунул язык и корчил такие гримасы, что все грохнули смехом и остановились.
- Тормози, Сайгон, тормози, а то к сиденью прижимает, - подлил масла Шмель.
Снова взрыв смеха.
- Да что вы. Я же смотрю, куда ехать, дорогу выбираю, - обиженно ответил Муза.
- Да хули ее выбирать, держи прямо на тутовник, - вставил давясь от смеха Хромой.
Посмеявшись и отдышавшись, команда стала снова толкать машину к спасительному забору. Выстрелы продолжали периодически звучать.
- Гном, хорош баловаться, - приказал Хромой, - посмотрим, что дальше. Ромка опять смирно сел за ствол, а бойцы продолжили свое движение. Выстрелы прекратились.
- Вот и ладненько, двигаем по-быстрому, - сказал командир. Таким образом они продвинулись до самого тутовника. За это время не прозвучал ни один выстрел.
- Может, он отошел поссать? - сказал Роки.
- Ага, или пожрать, - вставил Каламбур.
- А может, ему приказали уйти в другое место? - осторожно вставил американец.
- Все может быть, - сказал Костенко. - Гном, присоединяйся, только по быстрому!
Рома осторожно выглянул из-за ствола. Выстрела не было. Лейтенант встал, еще раз посмотрел, куда бежать.
- Командир, вы так плотно любите друг друга, что я не знаю, куда влезать, - сказал он.
- Давай рыбкой к Шмелю на коленочки. Ты легкий, потянем и тебя, - ответил Хромой.
У задней двери образовали очень маленький и узкий проем.
- На три, - скомандовал Хромой и начал отсчет. - Один… два… три!
Как только Рома показался из-за дерева весь, на «Москвич», на тутовник, на землю, в мешки, на стену посыпался дождь из свинца. Это уже был не снайпер – били из АК.
Залетевши в дверь и плюхнувшись на колени к Виталику, Гном проматерился.
- У-у-у, пидарасы!
- Привет, Малой, - сказал ему Шмель и погладил по голове, как мать ребенка.
- Пацаны, газ до полика! - скомандовал Хромой.
Все понимали, что, если они быстро не доберутся до поворота, им трындец. Никто не говорил, все уперлись и с утроенной силой толкали злосчастный Москвич. До спасительного поворота оставалось метров пять, как на пути оказался арык с водой. Он был небольшой - сантиметров пятьдесят в ширину и столько же в глубину. Но этого было достаточно, чтобы понять, что дальше не проехать.
- Со скоростью света, по одному - бегом! - скомандовал Хромой и толкнул Роки, сидящего впереди.
Жэка, практически под острым углом, почти падая рванул к забору, град из пуль усилился, за ним Хромой и так все. Последними бежали Гном и Шмель. Как только они приблизились к спасительной стене, раздался взрыв. Москвич, так долго служивший прикрытием, теперь, разобранный взрывной волной на сотню нелепых запчастей, поднялся в воздух и рухнул метрах в двадцати от отряда. При этом Гнома и Шмеля взрывной волной подтолкнуло к забору. Они оба свалились у ног Каламбура. Тот с силой сгреб их обоих и подтянул под прикрытие стены. После этого наступила тишина.
Все посмотрели друг на друга. Все стояли на ногах – значит, живы. Теперь надо проверить Ромку и Виталика. Оба бойца медленно стали подниматься.
- Живы? - спросил Хромой.
- Я - да! - ответил Гном, - что со мной сделается.
- Я дважды «да», - повторил за ним Виталик.
- Ну и ладненько! Всем оправиться и осмотреть себя и ближнего.
- С гранатомета пи…нули, что ли? - спросил сам у себя Роки.
- Может и да, а может, в бак попали «зажигалкой», - ответил ему Монгол.
Команда приступила к осмотру. Через пару минут осмотр был окончен.
- Ну что, подведем итоги! - сказал Костенко. - Гном, ты первый!
- Все в порядке, поцарапался при падении и бок жжет от попадания в батарейку «Осы». «Осе» пипец. Все остальное в норме, - отчеканил Гном.
- Не все, у него на спине в бронике - две пули и камешков куча, - вставил Шмель.
- Да ну, на х..! - удивился Гном и попытался достать рукой поврежденный броник и проверить слова Шмеля.
- У тебя такая же фуйня, - сказал Роки Шмелю.
- Как себя чувствуешь? - спросил у Виталика Костенко.
- Нормально. Оборудование в норме, штаны порвал, - ответил Шмель.
- Яйца целы? - спросил Гном.
Опять все заржали.
- Отставить! - скомандовал Хромой. - Я так понял у всех все нормально, - и оглядел каждого. На многих были порваны брюки и куртки. У некоторых в бронике торчали стекла, железки и веточки. Лица в пыли, цементе. На зубах скрипел песок и глина. Хромой нагнулся к арыку, чтобы умыться. При этом у него на землю упали набедренные ножны со «Смершем».
- Не понял?
- Пуля или осколок по касательной срезали фиксатор, повезло, - как бы отвечая на вопрос, сказал Роки.
- Офуеть, пока везет! – перекрестившись, сказал Хромой. Некоторые повторили это же движение, а Сайгон с Каламбуром «акбарнули».
- Рэгби, ты как? - спросил у американца командир, видя, что тот ковыряется в камере.
- Я нормально, кусочек подошвы на сапоге срезало, и все. Я камеру проверяю, хочу это заснять, – кивнул он в сторону горящего «Москвича». – Можно?
- Можно Машку за ляжку! Валяй!
Адам включил камеру и начал снимать.
- Ну что, пацаны, мы имеем? - спрсил Хромой и обратился к Музе.
- Глянь, где мы и куда нам и отзвонись «Школьникам», - отдал он приказание и глянул на часы. На преодоление площади ушло двадцать минут.
«О, бля, а пролетели волчком!» - подумал Леха и достал мобилу.
- Спайк, площадку прошли, все живы, у Гнома нет теперь Осы, броники покоцаны. Определяемся дальше, идем по основному.
В это время Сайгон знаком показал, что связи с транспортом до сих пор нет.
- Со «Школьниками» пока тишина. Все!
- Понял, - ответил диспетчер. - У нас пока без изменений.
- До связи!
- Удачи!
- И вам не хромать, – пробубнил Костенко, отключая сотовый.
- Ну что, Сайгон? - спросил он.
- Все правильно двигаемся! Нам пока прямо по этой дороге. Метров через четыреста-пятьсот - махалля и поворот на север.
- Хорошо. Выдвигаемся в том же порядке! Малой первым, Каламбур замыкающим.
- Понял, - ответил Гном.
Руслан молчал.
- Бэтэр! - зло крикнул на него Хромой, за то, что тот собирал и запихивал в рот черные спелые ягоды тутового дерева. Но когда Руслан повернулся лицом к командиру и сделал вопросительное лицо, а рот у него был вымазан черным соком, злость резко прошла. Все заржали.
- Смотри, чтоб не обосрался потом! - крикнул Гном.
Опять вхзрыв хохота.
- Я просто переволновался, аж жрать захотел, - оправдывался Руслан и удивленно спросил:
- А что смешного в том, что человек ест?
Опять все заржали.
Гном поднял осколок стекла и поднес к лицу Руслана.
- Смотри!
Когда в отражении Руслан увидел свое лицо, тоже заржал и наклонился к арыку.
Через несколько минут, еще поговорив и посмеявшись, восстановив дыхание и утолив жажду, бойцы были готовы к движению. Американец убрал камеру в сумочку.
- Поскакали! - скомандовал Хромой и коснулся Гнома.
Попер второй километр…
Ххх
- Хромой, привет, это Бункер!
- Мля, наконец-то, вы где?
- Да мы уже здесь, в Городе, вернее, на окраине. Въезд в Город закрыт. Мы стоим в огромной пробке, но она рассасывается. Со Спайком уже связались - все знаем и х...ем.
- Да, вот такие дела, дядька. Ладно, слушай: Сайгон сбросит тебе координаты, но ты пока сюда не суйся, здесь пока непонятно, что где открыто, что закрыто. Как подъедешь к военным, свяжись с Воландом или Гвоздем, пусть тебе дадут прикрытие и пропустят к гостинице. Сам не лезь, вы же тоже налегке.
- Да, бля, голые.
- Ну вот. Я не знаю, как ты сюда проедешь, возьми проводника из местных сотрудников, потому что как мы шли - там жопа.
- Понял!
- И будь всегда на связи, мы как сделаем свое дело, я тебе отзвонюсь, ОК!
- Принял, давай, братуха, удачи!
- Вам тоже!
Хромой на бегу отключил телефон и надел гарнитуру связи.
- «Школьники» в городе! - сообщил он всем, - будут ждать звонка. Сайгон, скинь дядьке место!
- Понял!
«Пока все идет нормально, дай Бог, такими темпами быстренько доберемся, -думал про себя Леха. - Все целы, здоровы, людей опять же никого - нормально, лишь бы не накаркать».
- Командир, впереди заслон, - прервал его мысли Гном.
- По местам стоять, - тут же скомандовал капитан, - бля, накаркал.
- Хромой, это ты кому последнее сказал? - удивленно спросил Роки.
- Да так, с одним пацанчиком в уме перетирал.
- Понятно, но ты уж как-нибудь про себя перетирай - не пугай людей.
- Что за заслон? - двигаясь к Ромке, спросил Хромой.
-Да, бля, не заслон, а баррикада целая.
Алексей подбежал к Гному и увидел в ста метрах перед собой действительно баррикаду. Плотина из автомобилей, мусорных баков, лотков, каких-то железяк, бревен, проволоки и разного другого хлама преграждала дорогу команде. На другой ее стороне были слышны голоса и виднелись силуэты людей.
- Пока нас не заметили, всем заныкаться, - отдал распоряжение Хромой, и сам с Гномом укрылся за тутовыми деревьями, которые росли немногочисленно вдоль арыка.
Заныкаться - это значило спрятаться хоть куда, хоть где. А куда спрячешься, если с двух сторон глиняные дувалы, а спереди и позади –дорога. Оглянувшись назад, капитан сразу никого и не увидел.
- О, бля, пацаны, вы где? - удивленно спросил он и увидел, как от забора отвалился кусочек глины - это Роки прижался к углу дувала и извалялся в пыли, сразу и не заметишь.
- Нормально, Роки.
Из арыка поочередно взметнулись брызги воды
- Все понял, нормально, только братцы потом будете мокрые и грязные.
- Зато прохладно и свежо, - пробубнил Монгол, - это Роки у нас самый шарящий, а все остальные жуки водяные.
- Нет, Рэгби тоже молодчик, за тутовником спрятался, - сказал Хромой.
- Ага, просто там места для одного, другие не поместились, - продолжил Монгол.
- Не для одного, я тоже здесь, - встрял Каламбур.
- А ты где, что-то я тебя не наблюдаю за деревом? - спросил Леха.
- А я не за деревом, я на дереве, - ответил Руслан.
- У тебя что, уже обед? Смотри, от тутовника стоять не будет, - захихикал Гном. В наушниках послышалось шуршание, это вся команда смеялась.
- Хорош зубоскалить, нормально, Бэтэр, тока… действительно, не ешь.
- Да не ем я, не ем.
- Вот и ладненько. Малой, давай к железкам, осторожней, ну и … сам знаешь. Хромой сделал непонятный волнообразный жест рукой. Но Рома его понял.
У капитана завибрировал телефон. Звонил Комар.
- Привет, ну как вы там?
- Нормально, чем порадуешь? - ответил Хромой
- Две новости - одна хорошая, другая плохая, с какой начать?
- Да похрен.
- Тот БТР захваченный, это вахи. Так что обратного пути нет.
- Я так понял это плохая, а хорошая?
- Я с пацанами выдвигаюсь туда, со мной спецназ МО.
- О, да это хорошо, - порадовался Хромой, ведь надо будет как-то эвакуироваться, а куда, пока не знал. Возможно, это будет единственный путь назад.
- Спасибо, Виталик, сочтемся!
- Да, да я помню про пузырь.
- Не вопрос, пока.
- Пока.
Хромой отключил аппарат и посмотрел в сторону баррикады.
- Не понял, Гном, ты хде? - удивился Леха, не видя разведчика.
- Я уже здесь, – полушепотом сказал тот, - не могу громко говорить, рядом часовой.
- Какой часовой? - тоже полушепотом сказал Хромой. - С оружием, кто, военные или хобиты?
- Пока что-то не пойму, похоже, что гражданский, в руках вилы, на поясе нож национальный.
- Командир, может, убрать по-тихому? - вмешался в разговор Шмель.
- Цыц пока, все тебе убрать, - ответил капитан. – Гном, я к тебе, остальные потихоньку подтягиваемся.
Хромой в полусогнутом состоянии побежал к стоящему впереди дереву. За ним кто по-пластунски, кто на карачках двинулась вся команда.
Подползя к плотине и не увидев нигде разведчика, Хромой попросил:
- Малой, засветись!
В трех метрах над командиром покачнулась проволока. Взглянув наверх более внимательно, Леха увидел Ромку, который заныкался в каком-то ящике и прикрылся металлическим листом. Подняться к разведчику капитан не решился, так как был тяжелее его и выше, а конструкция могла не выдержать еще одного человека.
- Гном, направление от меня на часового.
- Два часа.
Хромой через щели в стене из хлама увидел чуть правее от себя молодого парня, как и говорил Рома, с вилами и ножом в ножнах. «На подготовленного хобита или сбежавшего зэка не похож. Не военный, не мент. Значит, гражданский, а почему вооружился так?» - роем пронеслись мысли в голове у Хромого. Посмотрев дальше, сквозь баррикаду, капитан увидел еще несколько таких же джигитов, которые были вооружены кто чем. У кого прут металлический, у кого труба, кто-то крутил цепь. Еще было видно несколько женщин постарше возрастом, которые плакали и что-то говорили парням. Разговор можно было услышать, но о чем они говорят, не было понятно капитану, так как говорили на местном.
- Гном, ты шаришь, о чем базарят?
- Не, командир, Бэтэр нужен или Сайгон.
- Бэтэр всю плотину сломает, Сайгон ко мне, - скомандовал Хромой.
- Уже лечу.
- Только низэнько, не рисуйся.
Через пару минут подполз Музафар.
- Гляди и слушай, - сказал ему Леха.
Муза весь обратился в слух.
Не выдержав трехминутной паузы, Леха нетерпеливо спросил
- Ну что?
- Это гражданские, местные, махаллинские. Решили забаррикадировать въезд и выезд в махаллю с обеих сторон. Создали свой отряд самообороны. Говорят о каких-то военных, которые приходили пару часов назад и увезли нескольких пацанов. Спорят между собой, одни говорят, что это власти, другие, что это вахи.
- А на фиг и тем и тем гражданские? - вставил Роки
- Хобитам нужен щит, а вот военным, хрен знает, может, рейд по зачистке, - ответил Хромой.
-У женщин сыновей забрали, вот они и плачут, - продолжал Сайгон, -командир, похоже это гражданские.
- Роки, Монгол, чё делаем? - спросил Леха.
- Гражданских бояться не надо, тем более что у них огнестрельного не наблюдается, или есть? - ответил и спросил Жэка.
- Не, нету.
- Тогда залазим и продолжаем движение, - продолжил Роки.
- Монгол? - спросил Хромой.
- Такая же фигня, - немногословно ответил Дима.
- Хорошо, маски надевать не будем, чтоб не пугать. Сначала я с Малым и Сайгоном, потом по команде остальные, все вместе. Но только по команде. Сайгон выдвигайся поближе к часовому и постарайся на местном вступить в беседу, чтоб не испугался.
- А что ему сказать?
- Не знаю, скажи, что мы секьюрити гостиницы и бежим к ней, чтоб пропустили.
Сайгон аккуратно полез к Гному.
- Малой, если что, пока не вмешивайся, я потихоньку к вам.
Хромой начал выбирать предметы, по которым удобней забраться наверх. Музафар тем временем начал разговор, но, видимо, своим неожиданным появлением напугал часового. Парень с вилами что-то дико заорал, отбежал в сторону и стал звать соседей.
- Бля, нормально не получилось, Сайгон откройся, чтоб они тебя видели, что ты без оружия. Малой, держись ближе к Сайгону.
Ромка начал подтягиваться к Музафару, а Хромой ускорил движение.
- Всем бегом к баррикаде, но не вылазить, - скомандовал он.
Весь отряд поднялся и бегом выдвинулся к плотине. Сайгон тем временем вылез на верхушку искусственного холма и, как вождь индейцев, начал громко говорить на местном языке. Махаллинские недоуменно и испуганно смотрели на Музу, но потихоньку, видя, что он один и без стрелкового, не высокий и худой, начали медленно приближаться к нему. Между ними шел короткий разговор.
- Бэтэр, о чем? - спросил Хромой у Руслана.
- Сайгон им трет, что он с товарищами заблудился и убегает от моджахедов к гостинице, где работает в охране, а те спрашивают, почему у охранника нож на поясе и форма необычная.
- Бля, Сайгон, скажи им, что мы от какой-нибудь иностранной фирмы работаем.
- Они спрашивают, где еще люди, - продолжил Бэтэр.
- Малой, зарисуйся, тока Шайтана спрячь, - приказал Хромой.
- Уже! - сказал Рома и тоже вылез из укрытия.
Местные опять немного подались назад, но, видя, что и Рома мелкий чему-то засмеялись и стали подходить с улыбками.
- Ну наконец-то, - облегченно выдохнул Леха.
Но вдруг вся орава набросилась на Гнома и Сайгона, схватила их и стащила к подножию баррикады с другой стороны. Рома и Муза только успели прикрыть лицо руками, как их начали бить и пинать. Будь ты хоть сто крат чемпион мира по каратэ и суперспецназовец, но против толпы не попрешь. Оправившись от такого поворота событий Хромой крикнул:
- В рукопашку, не убивать!
Все активно и дружно поперли в гору, Шмель первым добрался до верха и с ходу прыгнул в толпу, за ним Хромой и через несколько секунд на площадке перед баррикадой была настоящая коррида. Шестеро, включая америкоса, правда, более подготовленных бойцов против пятнадцати-двадцати человек. Сначала отбили и оттеснили Ромку и Музафара. Теперь их стало восемь.
- Пацаны, не ломать и не увечить, отступаем к зеленым воротам, - приказал Хромой, - потом будем говорить.
Организовав небольшой круг, команда, отбиваясь, отступала к воротам. Но тут к дерущимся подбежали женщины и начали отталкивать парней и отбирать у них лопаты и вилы. Потихоньку те отошли, но все равно на лицах была злоба и ненависть. Команда стояла вся вместе, плечом к плечу, прям как в фильмах-боевиках, можно было картину писать. Все тяжело дышали и утирали в разных местах кровь. Тяжеловато все ж обороняться от вооруженной предметами толпы и не покалечить ее, не покалечившись самому.
Поняв, что пока нападать они не будут, капитан спросил:
- Все целы? Шмель? - но сам не глядел на своих, а смотрел на махаллинских.
- Сука, все пальцы покоцаны и чердак с шишкой, а так нормально, броник все-таки помог!
- Сайгон?
- Нормально, тока пидарас какой-то по яйцам заехал и голень отбили и пальцы.
- Да, на яйца броник не наденешь, - съязвил Гном.
- У меня тоже руки порезаны, - сказал Роки.
- У меня бедро подсекли, - Монгол.
- Бэтэр в порядке!
- Кто б сомневался. Рэгби?
- Рука болит, наверно, вывих или ушиб - ответил америкос.
-Хорошо, оборудование потом глянем, - сказал Хромой и возбужденно крикнул в толпу.
- Ну и хули вам надо! Вы видите, если бы нам нужно было, мы бы вас всех уделали! - и показал на ножны. К капитану подошла пожилая женщина и с акцентом спросила:
- Ты старшая?
- Да.
- Мине завут Нодир-апа.
- Ваня, - соврал Хромой.
- Ване, ни абжайси, давай гаварить.
- Давай.
Женщина что-то крикнула своим пацанам, и они опустили лопаты и вилы и подошли ближе.
«Зуловцы» тоже уплотнили кольцо.
- Не, ни нада дираца, -зачем ви адманиваити нас, зачем ви ахраник, ви же ваений, ми же видим.
- Надирапа, мы не знаем. как вы относитесь к военным, и вообще, что вы думаете по этому всему происходящему, поэтому и начали так… осторожно.
- Панятний, а кто ви есть?
Хромой не видел ничего предосудительного и сказал правду.
- Мы действительно охрана, только государственная, и идем спасать своих сотрудников в гостиницу «Дервиш».
- А забирать наш дети ни будишь?
- Зачем мне ваши дети, у нас свои есть.
- Э, ладна, зачем сразу не сказаля?
- А зачем сразу дираца? - так же с акцентом спросил Хромой.
- У нас салдат и милиса забирать дети, сказать, что ани акрамисты, а ани нармальний.
- Нодир-апа, я вам верю, но мы вам помочь не можем, пожалуйста, скажите вашим ребятам. чтобы пропустили нас дальше.
- А, хоп, лядна! Идити! - сказала женщина и крикнула махаллинским, чтобы не задерживали команду.
- Так, быстренько, ноги в руки и уходим, пока аборигены не передумали, - скомандовал Хромой и подошел к женщине поближе:
- Спасибо, мать, рахмет. Мало осталось местных, которые еще знают русский.
- Да, на махали никто, кроме миня и муллы не знаит. А маладой игитлар тоже ни знаит.
- А вы баррикаду построили от военных что ли?
- И ваений плохо, дети забирать, и бандит плохо, хочит варавать, девишька абижать и дираться.
- А где ваши аксакалы?
- Амакя все пашли майдани (площадь), там митиньга есть, гаварить, сматреть будут.
- Плохо, Надир-апа, там все моджахеды и душманы, там могут пострелять ваших амакя.
- Вай, зачем неправда гаваришь?
- Правда, мать, правда!
Женщина подозвала к себе какого-то пацанчика и что-то ему сказала.
- Сайгон, что она ему сказала? - спросил Хромой.
- Чтобы бежал на площадь и позвал назад стариков.
- Скажи ей, что лучше этого не делать, в городе неспокойно, с пацаном может что-нибудь случиться.
Сайгон начал говорить с женщиной, та прислушалась, потом расплакалась. обняла Музафара и что-то спросила.
Муза мокрыми глазами посмотрел на командира:
- Акя, она спрашивает, что делать?
- Не знаю, Сайгон, не знаю, как лучше. Пусть лучше так же не вмешиваются и чужих не пускают. А там время рассудит.
- Ване, рахмет тибе и ийгитам тваим, ни абжайтись.
- Ладно, мать, будьте здоровы.
- Ну все, погнали, а то я сейчас расплачусь, – крикнул Леха и двинулся дальше, все рванули за ним. Им вслед стояли и смотрели люди и молчали, а Нодир-апа, сложив руки в ладошки, провела ими по лицу и пробормотала «Биссмулло, рахим, рахмон».
- Парни, бежим и смотрим, что поломано и утеряно, Сайгон вычисляй направление, я звоню Спайку. А то что-то времени много потратили на эту парижскую коммуну. Роки, руку у Рэгби проверь. Остальные зализываем на ходу ранки.
На бегу все стали осматривать себя и соседа.
- Да, Шмель, давай первым, а то Гнома потрепали.
Шмель рванул быстрее всех и оторвался метров на сорок.
-Спайк, у нас все в порядке, прошли второй километр, пришлось вести жесткие переговоры с местными, все живы, но не целы, что у вас?
- И тебе здрасте, у нас все так же, Шериф еще не приехал и не звонил, обещают дать телефон местных для поддержки, а пока тишина. «Школьники» уже на окраине, ждут твоих указаний, остальной обоз еще в пути, проходят перевал. У меня все.
- Ну пок, до связи! - отключил сотку капитан.
- Командир, у меня мобильник разбили, суки! - выругался Сайгон.
- Отдай Монголу. По возможности, может, что придумаешь, Монгол?
- Посмотрим, - ответил Дима.
- Сайгон, возьми мой и береги его как зеницу ока! - Леха протянул Музе свой мобильник.
- А зеница ока у мужика - это яйца, - вставил Роки.
- А у Сайгона зеница ока подбита, - продолжил Гном, и все гоготнули.
- Короче, береги сотку, как свои яйца, - закончил шутить Роки.
- Без смехуечков, Сайгон, это последняя связь. Хотя еще у Рэгби телефон, но все равно.
- Да понял я, понял.
- У меня тоже телефон сломан, - сказал Рэгби.
- Ну вообще зашибись, - расстроился Хромой. - Теперь еще и с гостиницей не свяжемся.
- Почему, симки переставим, - сказал Сайгон.
- Ладно, разберемся, вперед. !
Все замолчали и рванули на третий километр.
Ххххх
Почему все это присходит, почему все так? Из-за чего всегда страдают люди, которые не причем. Случилось что-то, непонятное, то, что не только простые, но и подготовленные люди обьяснить не могут. Как вести себя этим махаллинским? Что делать? Пришли моджахеды - плохо. Они хотят сместить президента и ввести законы шариата. Да, может, не всем нравится президент, и не все согласны с его политикой, но не так же - не убивать, не грабить, не заставлять. А шариат… Надо жить в супермусульманской стране, чтобы получилось соблюдать эти законы. А попробуй это сделать в стране, где много лет преследовалась вера, где так много межнациональных браков, где современная молодежь ушла далеко вперед от этого архаизма. Есть религия - мусульманство, есть Коран, но есть и вахобиты. которые трактуют этот Коран по-своему. А на поверку оказываются обычными бандитами. Значит, моджахеды это плохо. А военные… Под ними гражданские подразумевают власть: милиция, СНБ, солдаты. Они тоже приходят и забирают молодых парней, думая, что они тоже вахобиты. А это не так. А может так? Кто знает… Солдатики тоже из простого народа, они иногда просто боятся, что им стрельнут в спину. Поэтому лучше лишний раз забрать одного-другого подозрительного, там разберутся. Получается, народ против народа: нет ничего хуже - гражданское противостояние. А под этот шумок вылазит вся мразь, недоноски, недокормыши и выродки. Вооружаются и вводят в панику простых людей, убивают, грабят. насилуют. А человек, никем не защищенный, не знает, что ему делать, как быть, куда идти, где помощь. Вот и сближаются с соседями, друзьями, людьми не близкими, но в такой момент ставшими родными. И противостоят всей этой непонятной чернухе.
«Вот тебе и ситуация, и что делать – хрен его знает», - думал Хромой.
Впереди замелькали силуэты многоэтажек, заканчивались узкие улочки старого Города. Стала слышаться стрельба, вот запели дружно АК, вот пистолетные хлопки, где-то разорвался снаряд. И ровной барабанной дробью над всем этим башенный пулемет БТР. Но только чьи это автоматы, чей это БТР, кто стреляет, куда? Непонятно.
- Шмель, тормози, что там?
- Улица кончилась, дальше микрорайон, пятиэтажки.
- Все ко мне, - приказал Хромой и подбежал к Шмелю. Через несколько секунд подтянулся весь отряд. Картина предстала нерадостная. Впереди была панорама нового микрорайона. Где-то горел огонь, пламя пожирало здания, машины, деревья. Где-то дымились помещения магазинов, офисов. По улицам бегали люди, кто-то пытался спрятаться, что-то кричали. Плакали дети и женщины. Какие-то молодые люди несли и грузили в машины телевизоры, ящики, коробки. Встречались и люди постарше с пакетами и сумками. набитыми ворованными вещами. Мародерство в полной своей форме. На такой бардак всегда и рассчитывают люди, которые все это задумали. Где-то дерутся из-за товара. Молодым девочкам в такой ситуации лучше спрятаться. Чувствуя безнаказанность и бессилие милиции, молодчики ловят и насилуют женщин. В общем, многого не описать. Но примерно такую картину увидели бойцы «Зулу»
- Мда… Жопа, - многозначительно вставил Роки, - ну и кудой дальше?
- Сайгон, ну и куда нам? - спросил командир. Муза глянул на навигатор.
- Если все верно, то нам прямо через ту улицу, вдоль магазинов, между домов.
- Бля, прямо жопа. Налево пойдешь - там БЭТЭР лупит веерным, направо – там вахи. Что страшнее?
- Из двух зол выбираем какое? - спросил Роки.
- Более знакомое, – продолжил Хромой, - чешем прямо.
Команда, чувствуя, что будет несладко, в очередной раз проверила оснастку, форму, кто-то оправился.
- Ну чё, други, бегим прямо. Шмель первый, за ним Сайгон и все остальные рядышком. Здесь не растягиваемся, смотрим по сторонам. Рации давайте отключим, всем быть рядом. Так батарейки сбережем… может быть. И еще… - Хромой немного помолчал, осмотрел всю команду. – Возможно, мы увидим то, чего не должны видеть, это будет больно, сложно, но… Парни, у нас задача, ее надо выполнить. Нас мало, нас на все не хватит.
Все понимали, о чем говорит командир. Пробежать мимо чужого горя тяжело, нельзя, не по-людски. Но… В этом тоже сложность спецподразделений. Когда знаешь, что можешь, но нельзя. Когда хочешь, но не можешь рисковать собой и товарищем. Тяжело, но кто сказал, что будет легко?
- Хромой, можно я это сниму? - вдруг спросил Рэгби.
- Снимай, но только без лиц.
- ОК! - америкос распечатал камеру и навел ее обьектив на эту страшную картину. Через пару минут он закончил.
- Ну, готовы? - Хромой еще раз взглянул в эти лица, ставшие давно родными. У каждого свои мысли, свое мнение, своя думка.
- Поскакали, но не торопясь! Шмель вперед !
Виталик, оглядываясь по сторонам, полусогнувшись начал движение, за ним Сайгон и все остальные.
Добежав до ближайшей четырехэтажки, начали смотреть не только по сторонам, но и вверх и в подвальные помещения. Началась живая полоса препятствий.
- Бля, форд «Баярд» какой-то – выругался Хромой.
- А что это, командир? - поинтересовался Сайгон.
- Это нам Гномик расскажет.
- Это анекдот есть, будешь слушать? - сказал Рома.
- Давай, все послушают, - ответил Роки.
- Это мужик пьяный пошел в сарай козу подоить. Заходит в дверь, а с улицы в темноту - ничего не видно. Он об косяк долбанулся «о, еб…», дальше наступил на коровью лепешку - упал мордой в говно, вставая с колен, - головой об ведро. То упало на полку, с нее всякое барахло на него. Он, отступая, на грабли наступил, получи по е..! Так и не найдя козу, вышел из сарая и говорит: «Во, бля, форд «Баярд» какой-то!»
Малой закончил, но никто не смеялся. Не до смеха. Все глазеют по сторонам. Пробегая мимо подьезда, увидели, как четверо мутузят двоих. Кто такие, за что. Конечно, другой раз разобрались бы, а сейчас… В соседнем дворе пьяная и обкуренная толпа бьет автомобили, кричат, чему-то радуются. Никто ни на кого не обращает внимание. В окнах никого, только иногда из-за занавески кто-то глянет и спрячется. Страх. Боятся люди. Конечно, страшно. И нашим парням страшно. Это нормальное чувство здорового человека. Но не всякий может преодолеть его, бороться с ним. А у наших просто выбора нет. Чтобы как-то развеять эти думки, Хромой спросил у Роки.
- Жэка, что у Адама с рукой
- Ушиб сильный, до свадьбы заживет!
И больше ничего. Никто не хочет просмотреть, проморгать. Да и говорить не хочется.
Впереди все увидели толпу подростков, которая что-то жгла на костре. Их подначивали какие-то взрослые мужики. Что-то кричали, кого-то пинали. В руках толпы были палки. трубы. цепи.
- Шмель. давай сзади дома. пока нас не увидели, хрен знает, чего они там делают. Меньше знаешь –лучше спишь.
Команда повернула за палисадник дома, пытаясь не попадаться на глаза толпе. Бежать, конечно, стало неудобно – кусты, проволока, ограда. Мелочь, конечно, для подготовленных людей, но времени отнимает много. Из-за этих преград команда растянулась. Колючки роз и шиповника цепляли и рвали одежду там, где уже было порвано, царапали кожу. Кто-то из жителей этого дома аккуратно занимался своим участком, а кто-то здесь никогда не появлялся, поэтому у них все заросло. Где-то вообще валялись старые шмотки, мебель и другой хлам. Шмель первым закончил эту полосу препятствий и побежал к углу дома. Прижавшись спиной к стене, он осторожно выглянул из-за нее и… получил сильнейший удар в лицо металлической трубой!
- Шме-е-е-ель! - услышал Хромой громкий крик Сайгона, видевшего все это. Леха из-за кустов и высокой ограды не знал, что там произошло, поэтому крикнул:
- Всем стоять, все на связь!
Это означало, что каждый боец остановится там, где застала команда и наденет гарнитуру рации. Сам Хромой, ускорив продвижение, пролез через последнюю полосу живой изгороди, подошел к Сайгону, замеревшему от неожиданности, и увидел картину, от которой побежали мурашки и засосало под ложечкой. Перед ним, метрах в пяти-семи, лежал Шмель. Голова его была повернута влево, лицо в крови. Правая рука вдоль тела, левая в сторону. Его уже начали осматривать и обыскивать два молодчика. Еще человек двадцать окружили Виталика и смотрели в сторону капитана. У всех на мордах светилась идиотская улыбка пьяных и обкуренных отморозков. В руках каждого были палки, трубы, куски арматуры, ножи, камни. Хромой в тот момент не знал, жив Шмель или нет, он не видел, как положили Виталика, но все же надеялся, что тот просто без сознания.
- Ты что, команды не слышал, надень связь! - тихим голосом вывел Хромой из ступора Музафара. Сайгон быстро надел микрофон с наушниками.
Из толпы немного вперед вышел некто, с пистолетом Макарова и, крутя его на пальце по-ковбойски, спросил на русском, но с большим акцентом.
- А-а-а, крутой пацан хатели убжать. Ми вас заметиль. Ви испугалься наший. Зачем бижишь?
Хромой не ожидал, что его парня могут положить простые хулиганы, гоп-стопщики, разбойники, но это случилось. Перед Лехой стояла толпа обкуренных и обезумевших от беспредела и вседозволенности, от чувства собственного численного превосходства, от запаха силы и крови. Они сами не знали, что им надо - просто кураж, еще одно приключение или продуманная операция. Независимо от всего этого Хромой уже принял решение.
- Чо стаиш, смотриш. Гиде астальной, я видиль, вас многа билль. Вихади другой, а то твой друг ****ес будит!
При этих словах те двое, которые досматривали Шмеля, поднялись и приставили куски труб к голове Виталика, демонстрируя свои намерения.
- Стой! Стой! Сейчас все выйдут! - поднял руку Хромой и громко крикнул:
- Монгол, Роки, Гном ко мне! - и добавил по английский, - Рэгби дисапиер!
Адам понял, что эта фраза обращена была к нему и означала не высовываться. Он спрятался под деревянный стол, валявшийся рядом, и прикрылся ветками шиповника. Его никто не заметил, потому что он бежал предпоследним и был еще далеко от конца дома. Каламбур понял, что что-то произошло и командир неспроста не позвал его к себе. Руслан бежал крайним и поэтому ему было несложно развернуться и осторожно начать выбираться назад. Он еще не знал, что произошло со Шмелем, он только мог слышать. Он не видел сколько, кто и что там. Бэтэр, выбираясь из кустов и огибая осторожно дом, превратился в слух, увеличив громкость в наушниках.
Тем временем все, кого Хромой крикнул, вышли и встали рядом. Такая картина: пятеро грязных, полуоборванных и злых «зуловцев» против двадцати обкуренных и пьяных бандитов. У одного из которых был табельный ствол. А может, еще у кого-то было огнестрельное оружие. Если бы не этот факт и не то, что над головой Шмеля нависли две дюймовых трубы, отряду возможно было бы, имея телескопические дубинки и боевые ножи, заделать ублюдков. Но…
Почти все вещи Шмеля постепенно перешли к бандитам. Бинокль ушел в толпу, часы передали главарю, телескопическую дубинку тоже. А вот с шокером они не знали, как быть: видимо, никогда не имели с ним дела и не могли включить - это радовало. Еще несколько мелочей и деньги разошлись по толпе. Стащив гарнитуру и рацию, они отдали ее тоже главарю. Повертев Виталика еще немного, двое опять встали над ним.
«Нож не нашли, хорошо» - подумал Хромой и посмотрел на своих, все поняли командира.
- Ну и чего тебе надо? - спросил он у главаря.
- Чо этот малчик бил, - он кивнул на Шмеля, - тоже у вас есть. Давай суда.
- А ху-ху не хо-хо! - дернулся было Роки, но Леха тормознул его рукой.
- Чо, борзий, да. Чо, хочишь дираца, да? - помахивая пистолетом, сказал с усмешкой бандит. – Только шаг делаишь, моя стрилять будит и твой пацан ****ес будит! - опять качнул он в сторону Виталика.
Хромой посмотрел на своих, встретился взглядом с каждым. Парни ждали его команды, все понимали, что в такой ситуации надо четко выполнять все команды и не только словесные. Надо догадываться по взгляду, по движению. Надо включить интуицию, а когда потребуется - проявить инициативу, но такую, которая в тему, которая уместна и не наказуема.
- Пацаны, медленно повторяй за мной. Все ждем бэтээр и отдаем все вещи этим двадцати ублюдкам, - громко сказал он и начал вытаскивать шокер из клапана ремня.
- Понял, Леха, понял, - все услышали в рации голос Каламбура, - двадцать человек, вас разоружают. Я уже скоро, тяните время!
- Э-э-э, камандир, зачем нас ругаиш, ми харощий, - сказал главный мерзавец и засмеялся. Остальная толпа подхватила хохот. – И давай бистрий, а то мине некогда, нада еще на мусор пассать.
- На какой мусор? - старался тянуть время Леха, медленно расстегивая другие клапаны карманов и доставая и специально роняя бумажные деньги и мелочь. Другие парни повторяли действия командира - кто ронял сигареты, кто зажигалку, деньги и все ненужное. От шокеров избавились тоже без сожаления, так как многие были разряжены после битвы в махалле, а некоторые вышли из строя еще раньше - в арыке или, как у Ромы, от осколков.
- А ми там два мент пи…нули. Ани нам гаварить не курить анаша. А ми их немножко пабил. Ани там валяца, ми на них паписить нада ещо, – ответил недокормыш и опять продемонстрировал ПМ.
Все поняли, что еще у кого-то есть ствол, ведь милиционеров было двое. Хромой понял, что милиционеры уже мертвы, потому что все видели эту толпу, когда подбегали к дому. Эта орда что-то пинала, жгла и била трубами и арматурой, забивала камнями. После такого у этих двух несчастных не было никакого шанса выжить. Все это могло ждать и отряд, Виталик уже прочувствовал это, а может, и не успел. Лишь бы был живой!
- Давай бистрей! - прервал размышления Хромого бандит. – И оружие бистрей, ножик, дубинька. Бистрей! - уже зло заорал он.
- Слушай, я еще не знаю, может, ты его убил и мне не надо с тобой делиться, - решился сказать капитан. - Дай я его проверю!
- Э-Э-Э, думаишь я дальбаеб. Вон дышит, значит, нармальный, давай бистро!
Хромой кивнул и начал отстегивать свои ножны, не вынимая оружия из них. Он в первый раз пожалел о том, что не носит нож, как Шмель, Гном и Сайгон в рукаве. Монгол и Роки, наверное, тоже подумали об этом. Леха видел, что ни Рома, ни Музаф не собираются расставаться со своими холодными друзьями, и был рад этому. Постепенно сняв с себя всю амуницию, капитан сказал:
- Ну все, дай пацана моего.
- Падажди, этот наушник и магнитафон тоже снимай, - потряс он в руках рацию Шмеля.
- Большой, ты все слышал? - спросил Хромой у Роки.
Женька недоуменно посмотрел на капитана и кивнул.
- Я понял, я все слышал, вы без связи, я уже рядом, я на двенадцать от тебя. Отбой! - сказал Каламбур, понявший, что это для него произнес Леха.
- Рэгби пацифик, - опять по-английский сказал Хромой и, не отключая, снял гарнитуру, чтобы Бэтэр и Рэгби могли хотя бы слышать, что происходит.
- Зачем ругаиш, - не поняв сказанного, спросил главарь, - ми добрий, ми толька немножка вас атп…ить и атпустить патом.
Для команды это был приговор - они поняли, надо биться. Как драться, они знали давно, но когда? Хромой ждал Руслана, он еще не знал, что будет делать Бэтэр против этой кодлы, не знал, как вытащить из-под замеса Виталика, но знал, что «дираца» будут. Решение подсказал главарь:
- Мусульманин? – спросил на местном он у Сайгона.
- Да, - ответил Муза.
- Иди к нам, ты хороший человек, тебя бить не будем.
Сайгон посмотрел на командира.
- Что он тебе сказал? - спросил Леха у лейтенанта.
- Я сказаль - мусулман убивать нет! -ответил за него бандит.
- Ну и чо ты ждешь, пи..уй нах… отсюда, бабай х… - зло закричал на Сайгона Роки.
- Женя-кя, зачем ты так, я жить хочу, - обиженно сказал Сайгон и медленно двинулся к толпе.
- Ах ты, сука продажная, - вдруг неожиданно с ненавистью прокричал Гном и накинулся на Музафара. Все опешили. Толпа было ринулась помогать Сайгону, но главарь остановил их. Зуловцы тоже не пытались разнять дерущихся.
- Будим сматреть драка, - рассмеялся бандит, и толпа возбужденно заулюлюкала. Еще бы, такое бесплатное шоу: два маленьких, худых бойца, профессионально и по-киношному мутузя друг друга, представляли определенный интерес. В это время Монгол заметил, что зашевелился Виталик, и сказал негромко Лехе:
- Шмель ожил.
Хромой взглянул на Виталика и обрадованно сказал:
- Насекомое, ждем только тебя, давай быстрее.
Шмель понял командира, показал пятерню и загнул палец. Это означало - на счет пять. Но второй палец загибать не торопился. Видимо крепко досталось. Роки с Монголом тоже поняли этот знак и сосредоточились.
- Смотрите на двенадцать, - сказал командир.
Позади толпы они увидели силуэт Руслана, встретились взглядами. Каламбур знаком показал, что готов.
- Пацаны, БТР подогнали, - громко крикнул Хромой. Драка на мгновенье остановилась. Сайгон с Гномом посмотрели на Хромого.
- Ну чо ты, Малой, на меня смотришь, добавь ему! – и кивнул на Сайгона, который стоял в шаге от главаря.
Сайгон понял командира или нет, но опять встал в стойку. Рома приблизился к нему, тоже встал в удобную ударную стойку, покрутил бедрами, встретился с ним взглядом и сказал:
- Муза, не мешай!
Сайгон присел, а Малой нанес сильнейший удар ногой в голову бандита. Никто не ожидал такого поворота. Вернее, кому надо, тот ожидал. Главарь рухнул на землю и выронил ствол. Толпа от неожиданности оторопела. За эти секунды Рома нанес второй такой же удар следующему бандиту, Сайгон через кувырок зацепил упавший ПМ, в движении снял с предохранителя и перезарядил. Шмель вытащил из рукава своего «антитеррориста» и пронзил стопу стоявшего рядом с ним своего досмоторщика. Резко вытащил его и сделал подсечку ногой второму. Когда и тот рухнул, вонзил нож в кисть и добавил при этом:
-Не укради!
Каламбур начал отстегивать толпу сзади. Отряд понимал, что эти секунды и фактор неожиданности играют на них и старался сделать как можно больше.
Хромой успел только крикнуть:
- Монгол - оборудование! - поднял свой «смерш», оголил его и бросился в толпу. За ним, развернув телескопичку, то же сделал Роки. Монгол начал собирать экипировку, которую раньше побросали
Если вы видели мультик «Маугли», где обитатели леса дрались с рыжими собаками, то поймете, что там происходило. Толпа обезумела и начала крошить все, на что попадали ее цепи, трубы и дубинки. Монгол, сложив оснастку в кучу и оттащив ее в кусты, кинулся помогать своим товарищам. Каламбур работал дубинкой налево и направо, как Балу. Сайгон из трофейного ПМ пару раз стрельнул кому то по ногам и патроны кончились, тогда он подобрал чью-то цепь и начал орудовать ею. Рома и Виталик, как заправские хирурги, работали ножами. Хромой, где ножом, где ногами вырубал индейцев. Монгол и Роки крутили телескопички, хуковали и оперкотили, не особо выбирая части тела противника, поэтому удары приходились и на голову. Командир ведь ничего не сказал, как надо вырубать, но учитывая, что нас меньше, толпа вооружена и у нее было намерение убивать, а также огнестрельное оружие, бойцы бились автоматически. Никто не продумывал прием. Это боевые механизмы, это уже в крови, это наркотик боя. В результате через пять минут - два трупа, пятеро тяжелораненых. Остальные, лежа на земле, держались за отбитые и резаные места. Несколько человек убежали. В команде Хромого тяжело пострадал Шмель. Он до сих пор был в состоянии шока и, когда все кончилось, потерял сознание. У Гнома из ноги текла кровь, и он прихрамывал. У Монгола и Роки с лица сочилась кровь и были опухшими веки и губы. Не пострадал только Сайгон и Каламбур - они отделались ушибами и синяками. Хромому трубой или арматурой раздробили левую кисть, она опухла и причиняла боль. Из палисадника выскочил Адам и стал помогать парням. Хромой, придерживая поломанную руку, плюхнулся на землю.
- Славная была охота! - фразой из мультфильма сказал он.
- Бля, у Шмеля сотрясение, что делать будем? - спросил Роки, уже осматривая старлея.
- Привести в чувство сначала, - ответил Хромой. Он еще не знал. что делать, мысли не укладывались ровной полосой. Да еще, бля, эта рука.
- Малой, ты как? - спросил он, глядя на Рому, который перематывал себе ногу.
- Нормально, кость не задета, только мясо, зашьем дома.
- Знаю я твое нормально. У тебя всегда нормально, кость не задета, только мясо, - передразнивая Рому сказал Леха. – Откуда, ****ь, у тебя мясо, кожа да кости! - и улыбнулся.
- Зато вон у большого нихуя! - кивнул на Руслана Роки, - ему хорошо, он, бля, руки вперед выпустил, а эти хобиты прыгают вокруг, достать не могут, бьют по бронику, а ему пох...
- Не-е-е-е, Саныч, меня тоже пару раз ебнули, - ответил Бэтэр. .
Все улыбнулись.
- Жэка, а ты сейчас точно на Роки Бальбоа похож, - сквозь боль вставил Хромой, - весь ****ьник разбит. И у Монгола тоже!
- Он теперь, действительно, на Монгола похож, - начиная смеяться, ответил Роки, - глаз не видно, только щелки.
Все бойцы посмотрели на Роки и Монгола и дружно заржали. Рэгби тоже сдержано улыбнулся.
- Вы все дрались как львы! - восхищенно сказал он.
- Адам, не подъебывай, еще скажи - как рыцари черного плаща, как воины галактики! - сказал Леха.
- Нет, нет, правда. У вас в глазах такой огонь был. Я даже не ожидал, что вы так можете!
- А хули ты думал, мы не пальцем деланные, - ответил Жэка.
- А еще мы крестиком вышивать умеем, варенье крутить, - голосом кота Матроскина протянул Хромой.
- Ага, особенно Малой с Виталиком, - вставил Сайгон. - Вон каких крестиков нарезали.
Кстати Ромакя, а ты чего так на меня накинулся и бил по-настоящему, - вдруг спросил он у Гнома.
- Бля, Муза, я на самом деле подумал, что ты переметнулся, извини!
- Ты что, Малой, не понял нашего плана? - спросил его Хромой.
- Не, Леха, я тогда уже думал, как мы их ****ить будем, ножик к руке подогнал, он у меня уже на старте был.
- А когда ты включился?
- Когда сказал Музе, чтоб не мешал, и он присел.
- Бля, и все это время ты дрался со мной по настоящему? - удивился Сайгон.
- Ну я же уже извинился.
- Ну ты тормоз!
-Леха, давай посмотрю, - сказал Саныч и придвинулся к командиру.
- А броники все-таки хорошая вещь, - вдруг сказал Монгол, - жизненно важные органы у всех целы.
- Сайгон, а твои яйца относятся к жизненно важным органам? - не удержался Гном, и все опять заржали.
Так за шутками и разговорами прошло несколько минут. Команда перевязалась. Шмель пришел в себя и держался за голову, иногда его рвало. Хромому Саныч сделал перевязку и обезболивающий укол. Привели в действие и вернули по местам предметы экипировки, которые остались целы. Монгол проверил связь, у всех она работала исправно. Электрошокеры были или поломаны, или разряжены. Не нашли только бинокль, видимо, ему приделали ноги убежавшие.
- Сайгон, дай Спайка, - сказал командир.
Муза набрал номер диспетчера.
- Спайк у аппарата, - ответили в трубке.
- Анатолич, прошли третий километр. Все живы, но не целы. Кроме Бэтэра и Сайгона, все ранены, не тяжело.
- Америкос?
- Жив-здоров!Что ему будет!
- Что думаешь дальше?
- Бля, думаю, надо ждать пацанов, здесь такая жопа. Нарвались на индейцев. человек двадцать, толпа. Пришлось работать всеми частями тела.
- Жертвы, трофеи?
- Двое наглушняк, десять тяжелых, остальные ноют или слиняли. Зато есть один Макаров, правда, без патрон.
- Хорошо, теперь ты до зубов вооружен, - пошутил Спайк. - Индейцы вернутся?
- Думаю, нет, но не знаю, как сами будем двигаться. Еще, бля, два километра, у Шмеля сотрясение - его рвет. Что в аптечке было подходящее, сделали, но не знаю, на сколько нас хватит.
- Мда-а-а, ситуевина, - протянул Спайк.
- Анатолич, ты меня знаешь, я не нытик, но реально просто выполнить задачу проблематично в таком составе.
- Ладно, я понял, будь на связи, я сейчас к Шерифу, потом отзвонюсь.
- Давай.
Хромой отключил аппарат и сказал:
- Будем ждать звонка и отдыхать, Спайк к Шарапу.
- Вы, что, у нас же времени нет, там мальчику плохо, он, может, тоже без сознания, но он ребенок, а вы солдаты. Там женщины. Вы должны. Посольство вас наградит, вам заплатят. Майкл очень богатый, он вас всех отблагадарит, - вдруг затараторил Рэгби.
- Бля, Адам не мельтеши, - устало сказал Леха. – Не все в жизни деньгами меряется.
- Но все имеет свою цену, - вставил Роки.
- Да, но все имеет свою цену. Ты сам сказал. Мы солдаты: нам прикажут – пойдем, никуда не денемся.
Немного подумав, добавил:
- А может, и не прикажут - пойдем! - и посмотрел на Саныча.
- А хули ты на меня смотришь! - возмутился Роки. - Я что-то сказал? Надо – значит надо, а не надо - один ***, пойдем, все равно прикажут. Сейчас найдут какую-нибудь отговорку, убедят, посулят и пойдем. Не в первый раз.
Как бы в подтверждение этих слов зазвонил телефон.
- О, тишина, САМ!
- Хромой, ты что, бля, расплакался, какие проблемы! Вы что, в Чечне, в Афгане? Что значит не можете?
- И вам здравствуйте, товарищ полковник, - едва сдерживаясь от гнева, сказал Леха.
- Ты мне, капитан, не начинай, я тоже боевой офицер и не в таких передрягах бывал.
Хромой включил связь на громкую.
- Там тебя люди ждут, надеются, страдают, боятся, а ты… ты.
- А я с пацанами шарики, ****ь, надуваю, - перебил его капитан. - У меня бойцы ранены. Здесь не тренировки, здесь зачеты не ставят, немножко умереть можно, - уже заводясь, крикнул он.
- Ладно, ладно, Алексей, - видимо немного подумав, сказал Шериф и сбавил тон. – Обоз уже подъезжает. Но по оперативной информации, вокруг гостиницы усиливается стрельба и стягиваются вооруженные люди. Что там с иностранцами? - вдруг спросил он.
- Не знаю, связи с ними нет - кончилась батарея.
- Я тебе скину телефон командира СОБРа, мне его дали в МВД. Можешь с ним связываться и координировать действия. По возможности они будут тебе помогать, но у них свои задачи - не забывай. Короче, слушай: операцию продолжать! Все, сейчас скину телефон! – Шериф, не попрощавшись, отключился.
- Вот сука, - сказал Роки.
- Кто сука? - спросил Рэгби.
- Да моего кобеля подружка, - ответил за него Хромой. - Опять, бля, иди и не ****и. Сейчас даст еще телефон, а он или отвечать не будет, или вне зоны.
- Или пацанам из СОБРа не до нас будет, - вставил Саныч.
Аппарат в руке командира завибрировал и высветил номер, Хромой тут же его и набрал.
Но неожиданно на том конце ответили, в трубке были слышны стрельба, крики, шум и русский мат.
- Да, бля, кто там? - прокричали в трубке.
- Это капитан Костенко - спецотряд МИДа, с кем говорю?
- Капитан Головин - СОБР, это с вами мы должны нянчиться, ни ***, братан, у меня здесь у самого жопа. Уже трое двухсотых и двое трехсотых. Эти пидарасы наверху сидят, ****ь, в Столице, под кондерами, ни хуя поляну не секут, раскидываются пацанами - иди, бля, туда, сделай то, помоги тому. А я что, Бог что ли?
- Понял, извини, - сказал Леха и отключил аппарат.
- Вот такая ***ня, парни, - сказал он.
Аппарат вдруг зазвонил. Это был Головин.
- Братуха, лады, не обижайся, у меня самого здесь напряг. По возможности, конечно, помогу, но если она будет, эта возможность.
- Ладно, ладно. Просто хотя бы у тебя связь есть со штабом и с другими подразделениями. Могу я хотя бы через тебя информацию скидывать и чтобы нас ваши не подстрелили.
- Ладно, давай, хотя бы это, что там у тебя?
- У меня один тяжелый и все легкие. А на полянке два трупа и пятнадцать резаных и недобитых пидарасов.
-А было сколько?
- Штук двадцать - двадцать пять.
- А вас?
- Нас восемь.
- Уважаю! А кто на полянке – духи?
- Нет, ***ня всякая. У них ствол был - двух сотрудников наглушняк, ствол отобрали, он у нас. Второй не нашли. Мы дальше пошли, я с этими нянчится не буду.
- Да и *** с ними, ты их свяжи, я сейчас скажу, туда минут через двадцать кто-нить подрулит.
- У меня нет времени и желания их вязать, да и не уйдут они никуда. Мои пацаны им сухожилия подрезали.
- А-а-а-а! Молодчики! Уважаю! Вы чо… тоже… спецназ типа?
- Нет, бля, вахтеры из детсада.
- Да ладно, не обижайся. Я понял, звони, если что.
- Ладно, бывай, - сказал Хромой и отключился. Все замолчали. Стало понятно, что операция продолжается, что никто не поможет и спасение утопающих - дело рук самих утопающих.
- Почему-то я этому всему не удивляюсь, - сказал Роки.
- Да, Саныч, не в первый раз!
- Надеюсь, и не в последний, - усмехнулся Роки.
Команда поднялась, осмотрела себя, подтянула снаряжение.
- Братцы, я что-то заметил. Смотрю, вы уже по именам на людях, так нельзя, - сказал командир.
- Да брось, Хромой! Здесь уже все свои, а Рэгби - пацан нормальный, в махалле рубился с нами на равных, не зассал. Здесь, может, тоже помог, но ты не разрешил. Так что он почти свой, - ответил Роки, и при этих словах Адам улыбнулся, ему было приятно, что здесь его считают своим. - А при людях…Где ты их видишь, здесь одни нелюди.
- Похоже, ты прав.
В это время Адам и Руслан подхватили пошатывающегося Шмеля.
- Может, мы его в какой-нибудь хате оставим на пока, пусть отлежиться? - спросил Роки.
- Саныч, ты будешь мне первый враг, - услышав его, сказал Шмель.
- Ты сам все слышал, - сказал Хромой Женьке, - я врагом у Насекомого быть не хочу. Все, пошли.
Ххх
Несмотря на обезболивающий укол, рука Хромого при каждом шаге вызывала нестерпимую боль. Отмашка отдавала в голову, в зубы, на глаза наворачивались слезы.
- Бля, Саныч, че так больно-то?!
- Наверно, у тебя все же перелом, - ответил Роки.
- И что делать?
- Надо бы руку пришурупить к телу, а то так домахаешь до гангрены, - заметил Гном.
- Ты сам со своей ногой до гангрены не дотопай, - съязвил Саныч. - Но он прав. Надо тебе руку прибинтовать к корпусу. Так будет легче.
Движение остановилось. Саныч притянул левую руку капитана к груди. Нож и телескопичку командир переместил под удобный захват, потренировался на выхватывание.
- Ну, на троечку пойдет, - пошутил Гном.
- Здесь, бля, оценки не ставят, шлепнут и трындец, - зло ответил Хромой.
Команда продолжила движение. Уже не бежали, а быстро шли. Сайгон чуть более пяти метров впереди, Каламбур, как всегда, замыкал отряд, но шел не дальше десяти метров от всех. Из всей команды только он, Сайгон и америкос были относительно целы и не ранены, не считая ушибов, синяков и ссадин. Остальные зулусы представляли из себя побитый отряд военнопленных, которые помогают идти друг другу, подтягивают и подталкивают обессиленных. Оборванные, в грязи, пыли, крови и поте, изнывающие от жары и палящего солнца, отмахиваясь от вездесущих и кусающих мух, шли они вдоль пересохшего канала в сторону школы. За ней, по словам Музафара, оставалось всего «кило» до гостиницы. На этом участке людей вообще не было, так как вокруг школы был пустырь. Наверняка в школе отменили все мероприятия. Да даже если и нет, кто придет сюда. Никто - дураков нет! Хотя нет, вон и дураки.
- Сайгон, че там за байрам («праздник»)? - спросил сквозь боль командир.
- Не видно, бинокль же ушел. Наверно, дети во что-то играют, а может, нет.
- Сайгон, «наверно» и «может» засунь в жопу.
- Понял! - сказал Сайгон и побежал к летней школьной раздевалке, стоящей возле стадиона. От нее до подростков было не более ста метров. Они находились прямо в центре школьной футбольной площадки. Так как отряд шел вдоль края канала с другой стороны и был прикрыт кустарником и деревьями, его никто не замечал. Да и некогда это делать людям, которые что-то кричат и прыгают от радости. Кто-то скакал, подняв руки вверх и крутясь, будто забил гол. Кто-то приплясывал и делал замысловатые движения какого-то танца. Трое снимали все это на камеры мобильных телефонов. Остальные что-то пинали, выбивали и закидывали камнями. Трое мочились в центр.
- Бля, что за игра? - спросил Саныч сам себя.
- Да хрен знает. Мешок какой то пинают и бьют, - вставил Каламбур.
- А че ссать-то на него? - спросил тоже сам себя Хромой.
- Да, бля, старшеклассники еб...ые радуются, что уроки отменили, вот и не знают что делать, маются х…ней, - ответил на все вопросы Гном. – Вон, смотрите, все пацаны лет по шестнадцать-семнадцать. И человек может пятнадцать – семнадцать, как раз класс.
- В такое время надо бы домой рулить, а не в игры играть, - нравоучительно заметил командир.
- Ну я же говорю - чеканутые! - опять вставил Рома.
Их рассуждения прервал крик Музафара в наушниках.
- Э-э-э! Бола! Тохта, тохта!(Э, пацан! Стой, стой!)
Все услышали возню и какой-то шум.
- Сайгон, ты кого там тормозишь? - спросил Хромой.
- Леша-кя, сюда, быстрей! - только и ответил Сайгон. Все посмотрели на командира и, не дожидаясь его команды, бросились к раздевалке. Бойцы подбежали к постройке и поочередно зашли внутрь. Каламбур встал у входа на охранение, Гном уставился в проем окна. Первое, что бросилось в глаза, - перерезанная веревка, свисавшая с перекладины потолка. На полу, опершись головой о стену, сидел и плакал мальчишка лет четырнадцати. Сайгон стоял перед ним на коленях и пытался снять туго затянувшуюся петлю с шеи.
- Что случилось, Муза? - спросил Хромой.
- Я зашел сюда, чтоб лучше рассмотреть толпу, и увидел этого пацана. Вовремя увидел - он только оттолкнулся от скамейки. Вот и все. Пока больше ничего.
Хромой присел перед пацаном на корточки и спросил:
- Как зовут?
Мальчишка, ничего не понимая, только разревелся еще больше. Леха погладил его по голове и продолжил:
- Не бойся, мы тебя не обидим. Как тебя зовут? Что ты так? - и указал на обрезок веревки. Парнишка посмотрел на Хромого, на Сайгона. Поочередно перевел взгляд на всех.
- Ты по-русски понимаешь? - опять спросил его командир.
Пацан испуганно, как бы ища поддержки, посмотрел на Сайгона.
- Муза, спроси как его звать, - приказал капитан.
- Как зовут? – спросил на местном Сайгон.
Мальчик, чуть успокоившись, но продолжая всхлипывать, ответил:
- Сардор.
- Муза, переводи. Что ж ты, такой молодой, Сардорка, а уже в петлю?
При этих словах пацан опять заплакал и сквозь рыдания ответил:
- Зачем вы спасли меня. Что я теперь матери скажу? Как я брату в глаза глядеть буду? Я не смогу с этим жить. Зачем вы меня сняли?! - и опять навзрыд.
Сайгон снял с пояса флягу и, открутив крышку, облил Сардора.
- Успокойся, ты же мужчина, - сказал он. - Этот дядя - мой командир, он очень хороший человек. Он тебе поможет. Только не хнычь и расскажи в чем дело.
Мальчишка вытер лицо и, немного успокоившись, уставился на Хромого.
- Что ты ему сказал, Муза? - спросил Леха.
- Я сказал, что вы здесь главный и поможете ему.
- Ну ты в принципе нормально сказал, но что я могу сделать?
В это время вмешался американец:
- Я хочу напомнить, что у нас, вернее, у вас - определенная задача. Нам некогда помогать и задерживаться. Мы и так отстаем уже намного. И хочу напомнить, что там, - Рэгби показал в направлении их движения, - там нас тоже ждут и нуждаются в нашей помощи. И там тоже дети. Но там стреляют.
- Ты все сказал? - перебил его Роки и, не дожидаясь ответа, продолжил, - пока заткнись!
Американец опешил, но замолчал.
- Адам, не трепыхайся, все сделаем. Мы уже делаем. Но, чтобы продвинуться вперед и обогнуть школу, нам надо знать, что здесь происходит. Может, пацан что-то знает.
- Извините, - сказал Рэгби, поняв, что Хромой опять прав.
Дальше разговор шел на местном. Командир задавал вопросы, Сайгон переводил, Сардор рассказывал, а парни не верили своим ушам. Вот что рассказал им парнишка:
-Меня зовут Сардор.У меня старший брат есть. Его зовут Хаким. Ему семнадцать лет. Он закончил школу. Мне тринадцать лет, я в восьмом классе учусь. Хаким очень смелый и сильный. Он самый крутой пацан в школе был. Он чемпион города по легкой атлетике. Он русский язык хорошо знает. У него много друзей. Его все боятся и уважают. У него девочка была. Русская… Марина…
При этих словах Сардор опять расплакался. Сайгон его успокоил и пацанчик продолжил:
- Марина очень хорошая девочка. Она единственная русская в классе у Хакима. Другие русские уехали в Россию или в Столицу. Хаким с Мариной были жених и невеста. Они собирались поехать в Столицу. Хаким хотел поступать учиться в институт, и Марина тоже с ним. Она и местный язык учила потому, что Хаким хотел этого. Да и нашей маме было это приятно. Наши мамы дружат. Мы всегда в гости ходим друг к другу. Только я русского не понимаю. У нас в школе учителя по русскому языку нет. А Хаким меня не учит. А я очень хотел. Мне Марина тоже нравилась. Я ее… Я ее тоже любил. Я знал, что она Хакима, но все равно любил. А она ко мне, как к братишке. Сардорчик-помидорчик меня называла, по голове гладила. Пекла вкусные печеньки - меня всегда угощала. На базар меня всегда с собой брала, когда Хакима не было. Я ее сильно любил. Хаким часто надолго уходил куда-то, наверно, на тренировки, поэтому я с ней часто был. Она говорила, что я на брата похож, как будто Хаким всегда рядом. Я обижался, но недолго, она очень хорошая, добрая, ласковая. Она красивая.
Вчера Хоким сказал Марине, что сегодня будет что-то непонятное и чтобы она с мамой никуда не выходила, пока он не придет. Всю ночь его не было дома. Он ходил с друзьями и рисовал крестики на дверях у всех русских. Я не знал зачем, думал, он все знает. Все правильно делает. Сегодня утром он пришел с Мариной домой и сказал мне, чтобы я позвал Маринину маму к нам и чтобы она все время была у нас, пока это не кончится. Мы все испугались, а Хаким сказал, что нам ничего не грозит. Сам он с Мариной идет в школу - предупредить других одноклассников. Я привел тетю Зою к нам. Они сейчас дома сидят – нас ждут. Они меня не отпускали, но я убежал. Я хотел помочь брату всех позвать и предупредить и тоже побежал в школу. А когда я прибежал сюда…
Тут мальчишка громко заревел. Он не мог ничего говорить. Через пару минут успокоившись, продолжил.
- Я увидел, что на футбольном поле… - и опять навзрыд.
Хромой обнял его. Погладил по голове и сказал:
- Говори, ты настоящий мужчина. Говори, Сардор. Тебе станет легче.
Музафар не успел перевести слова командира, но Сардор резко перестал плакать, утер слезы. Сайгон дал ему выпить воды. Еще раз осмотрев всю команду, мальчик уверенно, но с дрожью в голосе продолжил.
- Я увидел, что посередине футбольного поля в окружении друзей и одноклассников Хоким насилует Марину. Она кричала и сопротивлялась. Но другие держали, а Хаким ударил. Потом другой мальчик ее насиловал. Потом другой… потом другой. Потом они все ее насиловали по-разному. Она уже не кричала и не сопротивлялась. Потом Хаким сказал, что она проститутка и сказал, что ее надо наказать по закону шариата…
Команда Хромого посмотрела друг на друга. Страшная догадка сверкнула у всех. Они невольно посмотрели в проем окна, где толпа продолжала ликовать.
- По закону шариата, неверную должны закидать камнями. Марина не проститутка. Она любила брата. А он… Он… Что я теперь скажу матери Марины. Как я своей маме посмотрю в глаза… Я боюсь Хакима и… И люблю… Он мой брат… Но он, но он… Я не знаю, что делать и как жить дальше… Зачем вы меня спасли… - и мальчик опять расплакался. Но уже не навзрыд. А тихо-тихо. Как плачет человек, не знающий выхода, как человек, который ничего не может сделать, ничего не может изменить. Когда в душе у него пустота. Наверно, так плачут, когда сходят с ума.
- Сучары! - выхватил нож Роки и дернулся к двери.
- Стоять! - сквозь зубы скомандовал Хромой, понявший Саныча.
- Леха, они там девку… они там… - не зная, как выразиться, кричал Жэка.
- Знаю, - закричал Хромой. - Знаю. Но пока стоять! Девочке уже не поможем!
Хромой продолжил, тихо, чтоб не выдать своего гнева. А как его не выдать? Гнев, злость и желание убивать было у каждого на лице. Желваки так и бегали, выдавая состояния бойцов. Только америкос был спокоен.
После паузы командир, зловеще прищурив глаза, тихо спросил, обращаясь к Сардору.
- Покажи, где твой брат? - и кивнул в сторону окна.
Сайгон помог поднятся пацану и подвел его к проему.
- Вон тот, спиной сюда. Без майки. Который мочится, - только и успел сказать мальчишка и рухнул в обморок.
- Не переживай, Сардор, не ты будешь смотреть матери в глаза, - вслух подумал Хромой. И продолжил.
- Значит так, парни. Гражданских и мирных людей мы не трогаем. А это - нелюди. Выбирайте сами кто, как и кого, но… Этого пидара Хакима живым сдать властям. Пусть он смотрит в глаза своей матери, братишке и тете Зое.
- Я его возьму, - встрял Каламбур. - Я его, суку, так скручу, что веревки не надо.
- Этого как раз и не надо. И еще. Сардор сказал, что этот… что он быстро бегает. Здесь до них метров семьдесят. А ты, Руслан, можешь его и не догнать, поэтому…
- Я его догоню, - перебил командира Гном.
- Отставить, у тебя нога подрезана. И вообще, пацаны, я понимаю, что вы все хотите его. И я его хочу, но он должен быть живой. Поэтому его возьмет Сайгон.
При этих словах все посмотрели на Музафара.
- Бля буду, клянусь Аллахом, я его поймаю! - пообещал боец.
- Муза, не упоминай имя Всевышнего всуе. И потом, ты же знаешь - слова, не подтвержденные поступком, ничего не значат. По крайней мере для меня! Давай, снимай броник, облегчайся!
Музафар начал отстегивать амуницию и бронежилет. Рома помогал ему.
- Остальные - слушать меня и не возбухать, – продолжил Хромой. - Рэгби, Гном, Шмель с пацаном остаетесь здесь.
- Почему, ни ***, за что… - сливаясь в один голос, возмутились Гном и Шмель.
- Я сказал - не возбухать! - зло посмотрел на них Хромой. Ты, Гном, крови потерял много. У тебя и сейчас нога кровоточит. Ты, может, не замечаешь, а я вижу, как ты припадаешь на нее. Ты все равно подбежишь к концовке. А Шмель вообще контуженый. Смотри, как у него лицо заплыло, трубой по еб..у не хило получил, еще вон в нокауте ходит. Рэгби по статусу не положено. Да и за пацаном присмотреть надо, чтоб, очухавшись, не полез на скамейку. А ты, Малой, забыл, что ты у нас еще и медик. Вот и приступай к своим прямым обязанностям, - командир показал на Сардора.
- И еще не забывайте – у нас впереди много работы.
- У тебя у самого рука обездвижена, - обиженно сказал Рома.
- Мне одной хватит!
Хромой замолчал, но тут обратил на себя внимание американец.
- Кстати, об обязанностях. Напоминаю, что не мы занимаемся этими школьниками. У нас своя задача.
- Кстати, напоминаю: не ты здесь командир, - перебил его Хромой.
Вся команда зло посмотрела на иностранца. А Роки прорвало.
- Вот, сука, это твои друзья в Афгане дрочили таких хобитов. Это ваша страна готовила этих моджахедов. Это вашим оружием и с вашей помощью мочили наших пацанов в горах. А теперь, сука, ты просишь, чтобы мы спасли их от этих пидарасов. Да пошел ты на ***!
У Адама Рагби глаза полезли на лоб. Он не ожидал услышать этого. Он привык к другому, он… он… он так этого не оставит. Как бы ища поддержки, он посмотрел на других парней, но ни у кого не увидел понимания. А что говорить, Жэка прав, прав на все сто. Просто он не удержался и сказал.
- Женя, успокойся, - тихо сказал ему комндир.
- Я спокоен. Я спокоен и хладнокровен. Давай, командир, приказывай!
- Шапочки!
Бойцы послушно натянули маски на лица. Кровь в жилах закипела.
- Бежим на них толпой! Сайгон, за пидаром! Мочим сначала тех, у кого палки, трубы, цепи, камни. Мобильники, на которые они все записывают, стараемся сохранить и забрать. Надо всем показать, что это за твари. Все! Пошли на улицу!
Команда потихоньку вышла из постройки и сосредоточилась по обеим сторонам стен.
- Вперед!
Интересно, что думают солдаты во время атаки. Куда они глядят, как переживают это. Во время Великой Отечественной, наверно, о Родине, о доме, о близких. О том, что это может быть их последний бросок. Последние шаги. Что, может, не будет больше этого неба, этой земли, этих людей вокруг. Не раз Хромому приходилось штурмовать, но это всегда были атаки не за Родину. Это было уничтожение отдельных преступных элементов, нелюдей. Он бился всегда за конкретных людей, спасал заложников, охранял чьи-то конкретные жизни. В его голове в такие моменты всегда была мысль сделать все правильно. Правильно, - чтобы выжить, чтобы выполнить задуманное, чтобы вернуться к своим и чтобы вновь и вновь спасать или уничтожать... Но он думал, а сейчас им овладело чувство мести, злость, жестокость. Он понимал это, но ничего не мог поделать. После услышанного все рациональные и продуманные мысли ушли, оставив место внутреннему зверю, сидящему в каждом воине. А как можно рационально и спокойно мыслить и думать о предательстве, о любви и коварстве, о жестокости и безнаказанности подонков. Как-то Сайгон спросил у Хромого. Не обидно ли ему за то, что он рискует жизнью, недоедает иногда, спит на холоде, оставляет тепло и уют дома, а какие-то пидарасы ездят в шикарных тачках, жрут, пьют, кайфуют. Причем не прикладывая никаких усилий, потому что папы у них толстосумы. За что? Это же не война, Родина не в опасности. (Да и где она - Родина - сейчас). Зачем? Для кого? Хромой ответил, что делает это потому, что не хочет, чтобы его дочь и жена, чтобы его близкие и друзья попали в такую же ситуацию. Чтобы они никогда не видели того, что видел он. А спасает он конкретных людей, а не этих пидарасов на тачках, что уничтожает конкретных бандитов, тем самым сокращая их численность. И что должен же кто-то это делать. А Родина… Родина теперь не там, где родился, а там, где твои любимые, где тебе хорошо и уютно, Родина там, где тебя любят и ждут!
…Сейчас Хромой вспомнил этот разговор, вспомнил свою дочь, жену, любимых людей, своих друзей. Представил лицо незнакомой девушки Марины, и ярость закипела вдвое.
До толпы оставалось метров пятьдесят, когда их заметили старшеклассники. Те, кто их увидел, пустились наутек кто куда. Остальные, кто был в эйфории и возбужден, продолжали пинать и бить палками бездыханное тело. Хаким увидел приближающихся людей в масках и пустился, как заправский спринтер. Сайгон за ним. Роки, Монгол, Каламбур и последним Хромой врезались с ножами в толпу. Выбирать не было нужды: кто не успел убежать, тот и попал под раздачу. А раздавали парни жестоко! То, что перед ними дети, старшеклассники шестнадцати-семнадцати лет, бойцов не останавливало. Это не дети! Это вообще не люди! Но все же где-то мелькнуло, и Хромой крикнул.
- Калечим!
Этот приказ означал по-возможности не убивать, а сделать так, чтобы нелюди помнили всю жизнь - за что! Чтобы мучились и страдали, неизвестно, что лучше - смерть или такая жизнь.
Каламбур оглушал дубинкой и кулаками, ломал кости.
Роки и Монгол методично резали жилы, пах и ломали суставы.
Хромой своим «Смершем» подрезал сухожилия рук и ног. Толпа пыталась им сопротивляться. Каламбура несколько раз оттянули трубами по голове. Хромой получил удары по ногам. По бронику, по поломанной руке. Монголу попали камнем в глаз, который начал кровить. Роки тоже принял на себя цепь и камни. Но эта ярость отключила болевые рецепторы. Эта ярость не дала ни малейшего шанса ублюдкам, и через пару минут все было закончено. Одиннадцать нелюдей валялись на земле и истекали кровью. Кто жив, а кто нет - парней не интересовало. Они, тяжело дыша, смотрели не на побежденных. Они смотрели на Марину… На ее тело… вернее на то, что от него осталось. То, что это когда то был человек, можно было догадаться только по синим, почти черным разбитым кистям и ступням. Остальное было разбито до костей. Мясо с кровью вывернуто наружу, между ног и во рту напиханы мелкие камни. То, что это была девушка, можно было узнать только по белым длинным окровавленным и запачканным грязью и мочой волосам. Лица уже не было. Раздробленный череп, кровь, мозги, грязь, моча… Рой мух уже крутился, издавая неприятное жжужание.
Каламбура вырвало. Монгол отвернулся. Хромой с Роки сняли маски. Жэка перекрестился. У Лехи намокли глаза. Он знал, что не виноват в этом, но винил себя, что не смог помочь, что не оказался рядом.
- А-А-А! - сжав кулаки, закричал он и рухнул на колени. - За что, Господи, за что! Она же ребенок!
Наступила тишина…
Гном, Шмель наблюдали за происходящим из оконного проема, Рэгби вышел на улицу. Сардор пришел в себя, он поднялся и подошел к окну… Виталик и Рома расступились. Мальчик увидел, что все закончилось, и искал глазами брата. Но тот, как заправский олень, носился по стадиону, загоняемый Сайгоном и Каламбуром. который быстро очухался и помогал Музафару. Увидев присходящее пацан развернулся и убежал.
- Э-э-э-э! Куда? Стой! - закричал было Гном и рванул за ним. Но боль в ноге остановила его.
- Пусть бежит, - сказал Шмель, - дальше он сам !
Американец снимал все происходящее на видео. Виталик и Рома подобрали вещи товарищей и пошли на площадку.
Хаким метался. Он хорошо бегал, но ярость и злоба Сайгона загнала его, помог и Руслан. Ублюдок начал уставать, и Муза настиг его. Повалив противника на спину, Сайгон отбросил дубинку и сел тому на живот. Стуча поочередно то в правую, то в левую челюсть, лейтенант при каждом ударе кричал на местном языке:
- Ты не местный!
- Ты не мусульманин!
- Ты не человек!
Налетевший на Сайгона и скинувший его с тела Каламбур не дал убить ублюдка.
Музафар отлетел и заплакал:
- Из-за таких, как он, про нас думают, что мы все такие.
Он встал и тоже пошел к Хромому.
- Леша-кя, - крикнул он, - надеюсь, вы знаете, что делаете.
Хромой ответил так тихо, что никто не услышал.
- Не знаю я, что делать, не знаю!
В это время Каламбур стреножил и связал руки Хакиму и потащил его, как барана, к командиру.
Хромой еще раз осмотрел все и всех, взглянул на небо. Яркое, жаркое солнце лупило своими лучами по головам, по земле, и по хорошим, и по плохим. Перед ним все равны. Хромой сглотнул ком, подкативший к горлу, и опустил взгляд.
…Что произошло. Почему Хаким развязан и держит в руках нож Бэтэра? Почему все его парни лежат окровавленные? И… И откуда у меня «Каштан»? Хаким со злорадной улыбкой, оскалив белый ряд зубов, произнес тягучим басом, исходившим как будто с неба.
- Это ты их всех расстрелял! - И дико захохотал.
Алексей направил оружие на мерзавца и нажал на курок. Но выстрела не услышал и отдачи не было. Хромой опустил взгляд на автомат и увидел, что пули свинцовыми каплями падают на землю. Расплавленный металл обжигает и обугливает ее. Леха бросил его и кинулся на Хакима, но ноги будто прилипли к земле. А мерзавец подходил все ближе. Хромой решил закончить дело сталью и выхватил правой рукой нож. В левую хотел взять дубинку, но… Но вместой левой руки - окровавленное, вывороченное место.
Капитан в растерянности посмотрел на своих бойцов и хотел крикнуть им, чтобы поднимались, но горячая сладкая патока так залепила губы, что Леха услышал только свое мычание. Убийца подошел к командиру и зловеще произнес:
- Я буду тебя убивать медленно! - и ударил Хромого по щеке ладошкой.
Странно, почему-то не больно, - подумал капитан.
А Хаким бил снова и снова и уже кричал.
- Леха, сука! Хромой! Командир! Леха вставай…
…Хромой очнулся и увидел перед собой замахнувшуюся руку Жэки.
- Отставить бить командира, - успел произнести Алексей, - что произошло?
- Ты потерял сознание. Пять минут тебя с нами не было. Бля, командир, не пугай так больше.
- А почему я его потерял? - еще не понимая до конца происходящего, спросил Хромой.
- У тебя болевой шок. Тебе еще и по поломанной руке пи…данули. Я тебе все обезбаливающие вколол. Скоро болеть не будет.
Хромой посмотрел на свою левую кисть и ответил:
- Уже не болит.
Ему помогли подняться, дали попить, все молчали и выжидающе смотрели.
- Надо двигаться дальше, а этих пидаров сдать омоновцам! - приказал он.
- Уже! - сказал Роки.
- Что уже?
- Уже созвонился с Головиным, - он сейчас пакует тех, у дома, потом сюда подьедет, я ему позвонил и рассказал. Извини. Ты был в отключке, а я твой зам как-никак, вот и… - Женька развел руками.
- Все правильно, Жень! Надо Спайку позвонить.
- И Спайку уже, - опять сказал Роки.
- Молодец! Что у нас нового? - уже понемногу приходя в себя, спросил Хромой.
- Короче, все живы, но не целы. Самостоятельно двигаться можем: Шмель – нормально, Гному тоже обезбаливающий сделал – нормально. Самые целые у нас Каламбур, Сайгон и Адам. Обоз уже на подьезде к городу - «школьники» его встретят. Вот и все!
Хромой, выслушав зама, внимательно осмотрел своих товарищей, мельком взглянул на побитых подростков. Его взгляд остановился на Хакиме. Хотелось что-нибудь сказать подонку, но… А что говорить?.
- Мразь, - только и выдавил сквозь зубы Алексей.
Потом опять посмотрел на тело девушки и сказал, обращаясь ко всем.
- Пацаны, вот чтобы такого не было, и нужны такие, как мы!
Потом он начал отдавать распоряжения. Тело девочки накрыли рубашками и майками, снятыми с подонков. Нельзя допустить, чтобы палящее солнце и мухи довершили дело ублюдков. Бойцы привели себя в порядок. Роки и Гном смазали всем ушибы и ссадины, перевязали раны. Мобильные телефоны, на которые нелюди снимали свое гнусное дело, вставили в карманы «операторов», а Хакиму засунули в рот. Ждать собровцев не было времени и обьяснять по телефону тоже. Когда они приедут - сами все увидят и поймут. На всякий случай Хромой написал записку Головину, чтобы его пацаны «случайно» не добили зачинщика. Надо, чтобы тот посмотрел в глаза обеим матерям. Один телефон Хромой положил себе в карман.
- Нам мобила пригодится, и покажу это там, - сказал он.
Все поняли –где «там».
Через пару минут определили направление движения и уже шагом двинулись дальше. Туда, где была слышна стрельба и где их ждали.
ХХХ
Чем ближе подходили к гостинице, тем чаще слышали выстрелы. К одиночным пистолетным примешивались одиночные автоматные. Но солистом все же был башенный пулемет БТР, который, казалось, не жалея патронов, без передыху, лаял и огрызался.
Вот и старый Город. Древняя махалля, с современными кондиционерами на стенах, выглядела довольно нелепо. Домики и дувалы из глины соседствовали с современными кафе и чайханой. Вокруг нее росли разные деревья и цветы - оазис. Усталому путнику после долгой дороги и изнуряющей жары один вид всего этого великолепия внушал желание скорее погрузиться в прохладу и тень этого места. Не случайно многие иностранные туристы выбирают его для отдыха. Но сейчас все это напоминало фантастический фильм с разрушенными стенами, с пустыми глазницами окон и выбитыми дверьми.
Отряд подошел на достаточно близкое расстояние, чтобы все это рассмотреть. Хромой приказал всем лечь и наблюдать. Они пришли сюда, в конечную точку своего задания. Они прошли эти чертовы километры и теперь надо сделать то, ради чего вся эта каша и заваривалась. Поэтому осторожно, с особым вниманием и щепетильностью. Бойцы знали своего командира и понимали, что сейчас включится компьютер и будет анализировать все ситуации, которые могут вписаться в сценарий действий. Картина была такая.
До «Дервиша» было всего метров сто. Эта гостиница, слепленная из глины, соломы и навоза и выглядевшая как древний караван-сарай, конечно, не смогла бы выдержать длительной осады. Сейчас в ее стенах зияли черные дыры, выщербленные пулеметом БТР. На чердаке здания находился пулеметчик, - по нему-то и вел веерный и неприцельный огонь бронетранспортер. Хорошо, что американец приказал всем лечь на пол. Случайная пуля могла прошить любого. Ведь, как известно, - пуля дура. Она не выбирает - свой или чужой. Неизвестно, что там и как там, связи с ними уже давно нет. Адам стал заметно нервничать. Сейчас он из укрытия снимал все на камеру. Кроме пулеметчика на чердаке был заметен еще один стрелок на крыше и один у входа во внутренний двор. Но, судя по частоте выстрелов, были и другие.
- Жень, что думаешь? - обратился Хромой к Роки.
- Думаю, что стрельба не очень интенсивная.
- А почему?
- А потому что я что-то нападающих не вижу, ну если не считать этот башенный.
- Правильно, я тоже не вижу. Значит, это либо спецназ работает, что его не видят. Либо просто «хобиты» лупят для отстрастки в белый свет.
- А может, это не хобиты, - вмешался в разговор Малой. - Что это они одиночными из АК шмаляют. Может, не знают, как пользоваться? Может, это просто зэки?
- И ты прав Рома, - отозвался командир. Но не потому, что они не знают АК, а потому, что патроны берегут. А моджахеды их обычно не берегут. Да и стрелять в небо просто так не будут. Как бы нам это узнать поточнее?
- Я сгоняю, узнаю, - вызвался Каламбур. - Я самый нераненый из вас.
- Ага, и самый мелкий и шустрый, - съязвил Гном. - Я сгоняю.
- Слушайте сюда, гонщики, - сказал Алексей. - Пойдет Сайгон.
Музафар посмотрел на командира и улыбнулся. Ему было приятно, что выбрали его.
- Ты че лыбишся, как телка на цветы? - спросил Хромой. - Не на свиданку идешь. Сейчас от тебя зависит вся дальнейшая операция. Слушай сюда.
Алексей обьяснил Музафару, что от него требуется и как возможно это сделать. После короткой инструкции боец пополз в сторону дувала.
- А мы, парни, потихоньку, жопой кверху за ним. Во-о-н до того арыка, - и Хромой показал рукой направление. - Не высовываться, не шуметь, эфир не засирать - он для Сайгона. Все смогут? - спросил капитан и оглядел отряд.
В ответ никто не отозвался. Молчание – знак согласия.
- Не-е-е, пацаны, я не буду серчать, если кто не может. Мне там обуза не нужна, мне бойцы нужны.
Но опять не услышал ответа.
- Шмель, ты как? - посмотрел Хромой на Виталика.
- Заэбись!
- Гном?
- Аналогично!
- Роки?
- Абжаишь, да?
- Монгол?
- В порядке!
- Я тоже нормально! - не дожидаясь вопроса, вставил Каламбур
- Кто бы сомневался, – ответил командир.
- Ага, он как кафе и чайхану увидал, так у него все нормально, - пошутил Гном.
- Ладно, парни, не до шуток! - оборвал Хромой. - Маски надели!
Отряд натянул вязаные шапочки и сразу ток пробежал по жилам. Почему так? Как у собаки Павлова. Рефлекс! Маска на голове вызывала приступ адреналина, предощущение близкого боя. Чувство неизвестного смешивалось с запахом предстоящих действий. Как оно будет - никто никогда не знал, могли лишь догадываться, надеяться на правильные решения командира и на свой опыт. Но, как известно, мы предполагаем, а Бог располагает.
- Адам, - обратился Леха к американцу, - если хочешь, можешь снимать. Оставайся здесь, не высовывайся. Когда надо будет – позову. И еще… Ты сейчас боец отряда, а не дипломат, поэтому здесь будет твой пост. Наблюдай, если что - крикнешь. ОК?
- ОК! - ответил Рэгби.
- Ну все, с Богом! – перекрестившись, произнес Хромой и пополз за Сайгоном.
Команда повторила все действия командира.
Сайгон тем временем уже находился в пяти метрах от глиняной стены и высматривал место, куда двигаться дальше. Впереди него была площадка, вымощенная булыжником. Это был главный вход во двор гостиницы. У входа никого не было, по крайней мере снаружи. Одного стрелка заметили, но он был глубже. Муза прополз параллельно стене еще несколько метров, чтобы с разных углов рассмотреть вход. На заднем конце двора он увидел калитку, которая выходила на другую улицу и, видимо, предназначалась для служебного пользования. Но возле нее на корточках сидел человек с оружием. Он не стрелял, а курил. И этот человек просматривал центральный вход. Больше Сайгон ничего не мог увидеть.
Обо всем этом он сообщил командиру.
- Шмель, найди эту калитку с улицы и посмотри что к чему. Давай! - отдал распоряжение Алексей.
Виталик пополз от отряда в сторону дувала, где тот делал поворот.
- Сайгон, как думаешь, кто это?
- Хорошо не могу рассмотреть и расслышать, попробую поближе подползти.
- Осторожней!
Сайгон, еще больше вдавившись в землю, потянул ее на себя. Сколько раз он делал это в училище, не тренировках, на занятиях. на полигоне, на других операциях. Но каждый раз это было по-другому, по-новому. Вот и сейчас Музафар слился с песком так, что заметить его можно было только при движении. А двигался он очень медленно, зная, что это его демаскирует. Ведь по открытому, по булыжникам ползет, в сторону главного входа.
Кто знает, что там за ним? Вот выскочит сейчас «хобит» наружу и все - триндец пацану.
А что делать - надо, так надо. Сайгон подполз к самым краям входа.
- Все, Муза, дальше не надо, слушай и смотри, - приказал Хромой.
- Я у калитки! - услышали все голос Шмеля. - На улице никого. Дверь деревянная. Сейчас подбегу ближе.
- Ты что, поднялся? - спросил командир.
- Да, здесь мертвая зона, меня не видно.
- Странно, что такое место без охраны.
Виталик подбежал к служебному входу и осторожно посмотрел в щель.
- Двор вижу хорошо, центральный вход тоже. А вот сидящего мудака не вижу.
- Шмель, Сайгону можно башку просунуть? - взволнованно спросил командир. - Там есть кто у входа?
- Нет, вход чистый и по бокам клумбы, за цветами не увидят. С крыши тоже первый метр не увидят, там навес мешает. А дальше не знаю.
- Понятно, Сайгон, слышал?
- Да.
- Давай вперед осторожно, только башку, сам не влазь.
Все увидели, как оживилось тело на камнях, и змея начала заползать внутрь.
- Остальные за мной! - скомандовал Хромой и пополз по следам Музафара.
- Муза, я тебя вижу, - сказал Шмель, - можешь еще чутарик вползти!
Сайгон вполз во двор на полкорпуса.
- Все, стой! - остановил его Виталик.
- Муза, что видишь? - спросил его командир.
- Отсюда получше, но всех все равно не вижу. Крышу отсюда не вижу. А так – один у калитки, один у входа в гостиницу - это который во внутреннем был, и одного слышу, но не вижу. Они у гостиницы трындят.
- Что-то я не понял. Давайте так: у калитки - первый, у входа – второй, который трындит третий. На крыше - четвертый! Так вот третий с кем балакает?
- Со вторым, просто он внутри, только ствол вижу.
- Понятно. Еще?
- У меня все.
- Шмель?
- У меня только второго видно.
- Сайгон, покажи первого Шмелю.
- Виталик-акя он от тебя на девять часов, от калитки метр.
- А, бля… Понятно, почему я его не вижу. Что он делает?
- Ничего, сидит, курит, по сторонам смотрит, автомат на коленях.
- Понял. Командир, что делать будем? - спросил Шмель.
- Сайгон, говорят на каком. Кто такие? - вместо ответа спросил Хромой.
- Говорят на местном, много мата. Одеты не как моджахеды. Похожи на зэков. А у первого вообще портачка на плече. Да, скорее всего зэки.
- Понятно. Поэтому и калитку так охраняют. И патроны берегут. Видимо, мало патронов-то.
- Но нам от этого не легче, - вставил Роки.
- Зато легче Комару, - неожиданно ответил командир и достал мобильник.
- Виталик, привет, это Леха.
- Привет, а ты чо шепотом?
- Да мы тут как бы в засаде.
- Понятно, - сразу на полушепот перешел и Комар.
- Слушай ты где сейчас?
- Где вас высадили.
- У бля, далековато…
- А что?
Да мы тут уже в гостинице… лежим. Здесь, похоже, твои пациенты. Наколки, язык, патронов мало. Вот и думаю – может, сюда подъедешь.
- Хорошо, но это не быстро.
- Ну понятно. Мы тут сами попробуем. Но ты поспеши, а то стремновато.
- Ладно.
- Виталик, но если что, за клиентов не ручаюсь.
Комар понял, о чем говорит Хромой.
- Да и х.. с ними. Нам они в любом виде подойдут.
- Вот и хорошо. Пока.
- Давай.
Хромой стал набирать номер собровца. На том конце долго не отвечали.
- Головин.
- Привет, дядька, это Хромой.
- Привет, что, ожил?
- Не дождетесь.
- Ну как вы там? Мои пацаны тут еще с этими, которые ментов. Ну вы, бля, на…уячили…
- Ладно, дядька, восхищения потом. Слушай, мы тут уже у гостиницы. В ней знаем, что пока четверо, но, похоже, их больше. Скорее всего, зэки, но на крыше пулемет. Можешь чем помочь?
- Не знаю. Мне тут за вами еще в школе подчищать, а лишних людей к вам послать нет. Я и так половину на зачистку отправил. У меня всего мужиков-то отец мой да я. Как освобожусь, тогда к вам дернем.
- Ну ладно, и за это спасибо. Андрюха, я там тебе записку в школе чирканул. Посмотри видео на телефоне, увидишь - поймешь. Хочу, чтоб пидар в глаза матерям посмотрел.
- Посмотрим, не обещаю, но постараюсь. Мои тоже тут такого насмотрелись, - ходят сейчас как очумелые.
- Ладно, спасибо.
- Пока не за что.
Теперь Алексей звонил своим.
- Коп на трубе, - ответили на том конце.
- Бля, Шамилька, как я рад тебя слышать, - негромко начал Хромой.
- Леха, ну что? Как вы там? - нетерпеливо спросил командир другой группы.
- Шама, некогда на разговоры. Мы у гостиницы. Здесь с оружием зэки, по-видимому немного, но точно не знаю. Гуин и СОБР уже в курсе, но они заняты. Даю тебе добро. Давай Шама, на всех парах к нам. Я мобилу на вибратор ставлю - сам понимаешь.
- Понял! К тебе только обоз или «школьники» тоже?
- Их тоже.
- Все! Жди!
Хромой упрятал мобильник и посмотрел на пацанов.
- Ну что, времени ждать нет. Начнем, пожалуй.
В течение двух минут все получили задания.
Каламбур с Гномом поползли к Шмелю, им предстояло выбрать удобное место и с другой стороны влезть на крышу. Если это не удастся, то как-нибудь отвлечь бандитов на себя. Остальные подползли к центральному входу и ждали приказа.
Гном сменил Виталика, который вместе с Русланом побежал дальше. Рома из-за ноги не мог сейчас многое сделать, поэтому остался у калитки. Шмель знаком остановил Каламбура и показал, где можно влезть наверх. Руслан понял и оттренированным движением встал спиной к стене и сложил ладошки. Шмель с его помошью ласточкой взлетел на глиняный карниз и медленно стал двигаться к смотровому окошку. Окошка давно уже не было, вместо него зияла небольшая дыра. Виталик руками откромсал куски глины и залез внутрь. Он оказался среди деревянных стропил крыши самой гостиницы. Внизу под ним находились номера (если их можно так назвать). Осмотревшись, он сказал:
- Я наверху, здесь чисто. Руслан, сам сможешь?
- Нет, высоковато.
- Сейчас.
Виталик вернулся на карниз, но втянуть сто двадцать килограммов не смог.
- Не, Бэтэр, слишком много жрешь.
- Это ты слишком мало качаешься, - обиженно парировал Руслан.
- Хорош пи…деть, - услышали они командира. - Время идет.
Да, время работало против отряда. Неизвестно, в каком состоянии иностранцы, как там дети и женщины. Вообще, живы ли?
- Сайгон, о чем они говорят? Может, что узнаешь о людях?
- Хорошо не слышно. Обрывки только. Но вроде они тянут время, чтобы им двери номера открыли. Или атаковать бояться или там забаррикадировались - не понятно, не слышно. Им нужны живые. И, похоже, они не знают, что им делать дальше.
- Это хорошо.
Тем временем Виталик прошел по чердаку дальше и исследовал его. Под ним оказалась летняя кухня. Вытяжка от шашлычного мангала выходила через чердак на крышу. Осмотревшись, Шмель немного разобрал глиняно-соломенный потолок и спрыгнул вниз.
- Я внизу, в кухне. Здесь никого. Каламбур, дуй от стены влево метров пять. Услышишь или увидишь. Я начал уже стенку ломать.
Виталик ножом начал ковырять глиняную стену. Бэтэр нашел место, где орудовал Шмель, и своим ножом ускорил процесс. Они понимали, что все ждут их.
- Вы что там так шумите? - спросил Хромой.
Те двое у входа перестали разговаривать и стали прислушиваться.
- Шмель, второй и третий к тебе! - коротко сказал Хромой.
- Понял!
Руслан перестал ковырять стену и замер снаружи в ожидании. Виталик нырнул под кухонный стол, стоявший у входа в кухню. Бандит, сидевший у калитки, увидел движение своих, встал и передернул затвор. Теперь Гном его видел.
- Бля, он в двух метрах от меня. Я его могу снять! - возбужденно сказал он.
- Гном, пуля быстрее. Пока ты калитку откроешь, он уже к тебе развернется. Жди! - приказал командир.
Он с остальными парнями ждал развития. Тем временем из дверного проема высунулся третий и все увидели, что у него пистолет. Автомата не было. Это радовало, но… но не очень. Значит, второй пошел на кухню.
- Шмель, к тебе автоматчик, один, - сказал Хромой, но ответа не последовало. Это означало только одно. Виталик уже не мог говорить, потому что бандит был рядом. Первый бандит продолжал стоять с АК наизготовку. Вход в летнюю кухню был и со стороны гостиницы, и со стороны двора. Со двора он был прикрыт старинной инкрустированной дверью, сейчас она была закрыта. Взляд уголовника переходил то на нее, то на третьего.
Все замерли в ожидании.
Первое, что увидел Шмель, были джинсы и кроссовки. Они зашли в дверь и остановились у входа. Видимо, бандит осматривал кухню. Потом кроссовки повернулись носками к Шмелю. Послышались звуки открываемых на столе кастрюль и слабое хлопанье крышек. Потом обувь повернулась к бойцу пятками, - и опять послышалась возня с посудой.
Бандит стоял спиной к Виталику. Но пока Шмель будет вылезать из-под стола… Надо ждать. Чего ждать, Шмель и сам не знал. Но знал: чутье ему подскажет. Внутренний голос в таких ситуациях работает на пределе. Его ожидания увенчались успехом! Виталик увидел приклад автомата. который опустился на пол и услышал чмокающие звуки. Бандит нашел что-то вкусненькое и забыл о бдительности. Да! Это не тренированный и готовый ко всему моджахед! Шмель осторожно извлек себя из-под стола. Его нож уже ждал своего момента. Носком ноги Шмель потянул приклад оружия на себя, автомат упал. Бандит оторвался от еды и повернулся. Клинок бойца вошел точно под сердце и по ребру опустился вниз. Все произошло мгновенно. Рот у бандита был забит пищей, поэтому только секундное мычание. Резко вытащив нож и отведя правую руку в сторону, чтобы не попасть под фонтан крови, левой обнял обмякшее тело и опустил его на пол.
- Жадность фраера сгубила! Минус один! - услышали все в наушниках. - Номер два, я так понял, автомат у меня!
- Хорошо! - радостно ответил Алексей. – Продолжайте дальше. Надо убирать их по-тихому, может, внутри еще кто есть.
Каламбур со Шмелем продолжили ковыряние стены.
В это время наблюдатель с крыши позвал бандитов и они подбежали к нему.
- Малой, быстро в калитку и потеряйся, - скомандовал Хромой, видя, что вход никем не охраняется. Им самим пока невозможно незамеченными пробраться. Да и не видно, кто и сколько на крыше и внутри. Гном быстро, но осторожно открыл незапертую дверцу и упал в ближайшую клумбу с розами.
- А сука! Колючки, - послышалось в наушниках.
- Тишина! Сайгон, че он там им трет?
- Похоже, кто-то двигается еще в направлении гостиницы, но кто, пока они не знают.
- Может, это собровцы или гуиновцы, - высказал предположение Роки.
- Навряд ли. Собровцы в открытую не подходили бы, а гуиновцам далековато. Но может, еще кто из наших. Связи-то больше ни с кем нет.
Под «нашими» Хромой подразумевал любую команду, отряд, подразделение, - будь то солдаты, милиция, эсэнбэшники. Не важно. Главное - не бандиты и не гражданские.
- Леха, он приказал им выйти наружу посмотреть, - неожиданно зашипел Сайгон.
Это означало, что они все у центрального входа, как пельмени на тарелке.
- Всем быстро и бегом к калитке! - приказал Хромой.
Команда четко выполнила действия командира, быстро обогнула стену и оказалась у калитки. Бандит с автоматом и третий с пистолетом побежали к главному входу. Они оба выбежали на улицу, осмотрелись по сторонам и уставились туда, откуда к ним кто-то шел. Потом разделились. Первый с автоматом, остался внутри и спрятался от солнца под крышу. Второй с пистолетом вышел наружу и стоял у входа. Но они видели друг друга, но их не видели с крыши.
«Что делать, что делать?» - мысли вихрем неслись в голове командира.
- Каламбур, что у вас?
- Щас, скоро уже.
- Шмель, бросай земледелие и подойди к окну.
Виталик подошел к закрытому тонированному окну летней кухни.
- Сделал, - сказал он.
- Видишь двоих?
- Да.
- Ты считал сколько патронов в калаше?
- Обижаешь, командир.
- Сколько?
- Четыре.
- Всего? - возмущенно-удивленно спросил Хромой.
- Угу.
- Хорошо. Если что - одиночными. Один патрон - один номер.
- Понял.
- Но по команде. Только подстраховывай. Их надо снять без шума. Мы не знаем, сколько еще.
- Понял.
- Теперь всем! Я иду снаружи ко входу, - Адам, подсказывай если что.
- ОК, - вставил американец.
- Гном, подтягивайся к центральному входу по клумбам.
- Уже,- ответил Рома.
- Монгол с Роки, дуйте к Руслану, заходите в кухню и ждите. Сайгон на месте!
Бойцы еще не до конца понимали, что задумал их командир, но выполнили все действия четко.
- Рассказываю план действий. Я пытаюсь снять одного на улице. В это время Гном снимает другого. Если у меня или Гнома не получается, Шмель, - работаешь. Но тогда всем резко в кухню. Сайгон, ведешь Гнома. Рагби, - меня. Все! Приготовились!
Все и так уже были готовы, только Каламбур, Роки и Монгол ковыряли стену.
Оба бандита в это время вышли на улицу и пристально смотрели в ту сторону, откуда кто-то шел. Хромой подкрался к краю стены и высунулся из-за угла. Оба зэка стояли к нему спиной. Обоих убрать не получится. Надо ждать, когда один из них зайдет вовнутрь. Какой из бандитов это будет – не важно.
- Рагби, ты сейчас где? - Алексей посмотрел в сторону валунов.
Но американец, оказывается, поменял позицию, чтобы был лучше ракурс для сьемки.
- Я от тебя на час, –сказал он. Хромой увидел покачнувшийся куст шиповника.
- Вижу, хорошо. По моей команде ты должен привлечь внимание того, кто останется снаружи.
- ОК!
- Гном, если оба зайдут внутрь, ты валишь ближайшего к зданию, но пока он под навесом.
- Малой, на старт!
Гном незаметно вплотную подполз ко входу во двор изнутри. Его хорошо закрывали роскошные кусты роз, каких-то цветов и живая изгородь. Он весь собрался как пружина. «Шайтан»уже грелся в его руках. Хромой достал пустой ПМ покойных милиционеров и приготовился к атаке. Но надо было пробежать до места метров десять. И сделать это так, чтобы его не заметили. Как назло, бандиты не собирались ни возвращатся, ни разделяться.
Ждать атаку… Как тяжело и медленно идет время, как томительно тянутся секунды. Каждая клеточка, каждый мускул, каждый нерв напряжены. Достаточно шелчка, шороха, хлопка - и все может пойти не так, как надо. Ты можешь перегореть, задохнутся от ожидания. Пот катился по лицам бойцов не только от жары.
Так прошло минуты три. Нельзя больше ждать, а то перегоришь.
- Бля! Долбаны! Хули им в теньке не сидится, - зло сказал Алексей. – Виталик, шумни несильно!
Шмель сбросил на пол пустую кастрюлю. Первый, с автоматом, резко повернул голову в сторону кухни и поднял ствол. Третий тоже посмотрел туда и что-то сказал автоматчику. Тот пошел в сторону здания, а бандит с пистолетом остался на улице.
- Адам, пошуми.
И тут все услышали из-за кустов шиповника лай собаки.
Бандит с пистолетом обернулся и внимательно начал смотреть в ту сторону. Хромой, не теряя драгоценных секунд, начал с ним сближаться. Автоматчик тем временем уже прошел мимо Ромы и подходил к краю навеса. Гном легко мог сейчас перерезать артерию бандита, но Хромой что-то тянет. Команды к атаке все не было, а автоматчик уже вышел из-под навеса и был в поле зрения своих подельников на крыше. От обиды Гном закусил губу…
Хромой вплотную, тихо, по-кошачьи подошел, вернее подлетел к зэку и приставил пустой ПМ к затылку бандита.
- Жим, пистолет кой! (Тихо! Пистолет брось!) - сказал он на местном заученную стандартную фразу. Конечно, он мог одной рукой перехватить подбородок, другой перерезать артерию и не парится, но… в том-то и дело, что второй руки не было. Она ныла под воздействием обезболивающего и была привязана к груди. Поэтому Хромой и решил рискнуть. Но он знал, что Шмель очень хорошо стреляет. Вот и сейчас Командир встал так, чтобы Виталик видел их обоих.
- Гном! –тут же продолжил Хромой. Это был сигнал для Ромы, но… Его подопечный уже подходил к дверям кухни. Но тут неожиданно бандит Хромого попытался закричать и получил сильнейший удар рукояткой по голове. Тело брякнуло оземь. Но этого вскрика было достаточно, чтобы автоматчик обернулся. Он увидел Хромого в проеме забора и начал поднимать ствол…
Время потянулось как резина. Мгновения начали превращаться в часы. Каждое действие разбилось на отдельные фрагменты. Как в замедленной съемке. Вот он - момент истины!
Ме-е-дленно переводя зрачки своих карих глаз, Хромой увидел оскал бандита. Тот почему-то медленно и нехотя, будто у него не АК, а край тяжелой рельсы, стал наводить ствол. Хромой даже успел подумать, что бандит и не собирается стрелять. Уж больно долго. За это время любой его боец стометровку пробежит.
Почему-то о-о-очень медленно начала открываться дверь летней кухни. Почему-то из нее показалась рука Каламбура. «Откуда там Бэтэр? - успел удивиться Алексей. - И почему глаза бандита и ствол медленно уходят вправо? Там же Рома».
Какой-то солнечный зайчик успел блеснуть на солнце и… «Шайтан» Гнома прошил горло автоматчика… И сразу время вернулось на место! Руки Каламбура успели схватить за голову падающее тело и втощить его в кухню.
- Минус два, первый номер. Мэйд ин Гном (по-английски – «сделано Гномом!»), - произнес Шмель.
- Командир, ты как? - донесся до Хромого вопрос Роки.
- В норме…. Уже. - Алексей присел, нащупал пульс, вернее, его отсутствие у своего бандита. - Минус три, третий!
Все облегченно вздохнули. Теперь время стремительно полетело.
- Роки, вы где?
- В кухне.
- Сайгон, к ним, я тоже. Рагби и Гном - на местах.
Музафар побежал к выломанной стене, Хромой за ним. Через несколько секунд они находились в кухне гостиницы.
Командир посмотрел на своих подопечных, хотел сказать им что-то. Что-то хорошее, но только кивнул. Все всё поняли.
- Не за что! - только ответил Саныч.
- Гном – благодарность, - сказал Хромой
- Служу трудовому народу, - пошутил Рома.
Алексей дал пистолет ментов Роки, а бандита - Монголу.
- Дима, посчитай патроны, раздели и зарядите оба, - приказал он.
Монгол отстегнул магазин ПМ и поочередно выстрелил четыре пистолетных патрона.
- Нда-а-а, не густо, - прохрипел Роки.
- Автомат - у Шмеля. Один ПМ и два патрона - у Саныча, второй и два патрона - у Монгола... Пока. Я думаю, что есть еще оружие, не считая пулемета на крыше, - сказал командир.
- Кстати, что-то я его уже давно не слышу, - сказал Каламбур.
- Да, и БТР не слышно! - согласился Роки.
- Начинаем зачистку! Времени мало! Саныч, давай на чердак и по верху - параллельно с нами.
Роки кивнул и начал карабкаться по трубе мангала на чердак.
- Шмель первый. Монгол, прикрываешь, мы за вами.
Все дружно и поочередно кивнули.
- Пацаны, один патрон - минус один номер, - напомнил командир, хотя это было уже лишним. Все и так это понимали.
- Гном и Рагби, на местах – координация.
- Гном принял.
- Рагби принял.
- Ну, пошлепали! - кивнул всторону двери Алексей и подтолкнул Шмеля.
Монгол, отойдя в сторону, медленно потянул дверь на себя. Шмель тут же воткнул ствол в проем.
- Гном – коридор? - спросил Шмель.
- С улицы чисто! - ответил Рома.
Цепочка бойцов тихо и быстро продвигалась вперед по коридору к следующей комнате.
Гостиница была построена в виде перевернутой буквы «Т». В вершине буквы был центральный вход. В основании ресторан и подсобки. Сейчас бойцы находились у входа. Впереди было два пути. Один влево в тоннель, в основание буквы. Второй прямо, на другую сторону. Но та - другая сторона, просматривалась хорошо. И было видно, что там никого нет. Но на всякий случай проверили и ее. Потом вернулись на исходную и начали прочесывать основной коридор. От него по двум сторонам находились деревянные и пластиковые двери комнат-номеров. По дверям можно судить, где люкс, а где так себе - попроще. Поочередно осторожно открывая двери комнат, отряд продвигался вглубь коридора. Первым шел Шмель. В это же время по чердаку продвигался Роки.
- Командир, вижу пулеметчика, он один. Не стреляет - смотрит в окно. Что делать будем? - шепотом спросил он.
- Если получится - бери, если нет, то нет! - так же шепотом ответил Хромой. И тут все услышали пистолетный выстрел. Команда замерла и ощетинилась имеющимися стволами.
- Не получилось! - с иронией сказал Саныч.
- Но ты, наверно, и не старался, - с ухмылкой вставил Алексей.
- Не-е-е, не старался, - подтвердил Роки. Хромой кивком дал понять, чтобы продолжали движение. Просмотрев несколько комнат по обеим сторонам и не обнаружив никого и ничего, отряд уже спокойнее и увереннее двигался дальше. Вдруг вверх взметнулась рука Шмеля, зажатая в кулак. Это означало «Внимание». Все замерли. Очень осторожно и очень медленно, стволом автомата, Шмель приоткрыл дверь. Хромой с нетерпением смотрел на своего бойца. Повернувши голову, Виталик пальцем показал на командира, потом вилкой из пальцев на свои глаза и опять пальцем в сторону двери. Это означало: «Командир, сам смотри». Хромой осторожно и бесшумно подошел вплотную к двери. В небольшом ее проеме Хромой сначала увидел голую мужскую задницу, ритмично двигающуюся взад-вперед, потом запрокинутую голову мужчины, которая издавала непонятные мычащие звуки. Присмотревшись повнимательней, Алексей понял. Один из напавших и захвативших эту гостиницу, спустивши ниже колен брюки и оголив свой инструмент, совершал явно понятные действия. Его партнершу невозможно было разглядеть из-за спины стоявшего. Автомат бандита лежал рядом на кровати.
Хромой отодвинулся от двери и посмотрел на Шмеля. Показал на Виталика пальцем, потом палец указал на бандита, ребром ладони провел по своему затылку. Все это говорило о том, что Шмель должен вырубить этого счастливчика. Хромой кивнул, как бы спрашивая: «Понял?» Шмель так же кивком ответил, что готов. Алексей махнул головой в сторону двери. Виталик резко вошел в комнату, сделал пару шагов. Бандит успел обернутся и увидеть приклад автомата перед своими глазами. Звук ломающейся переносицы, словно грохот камней разнесся в тишине отеля. Ну или, может, так показалось. Не дав упасть телу, Виталик подхватил его и уложил на пол. Теперь все увидели перед собой стул, спинкой обращенный ко входу. Через него была перекинута девушка. Руки ее были привязаны к передним ножкам, ноги раздвинуты и зафиксированы к задним ножкам. Сама спинка стула была высокой и было видно, что такое положение вызывало боль и растяжение. А если еще учесть то, что с ней делал этот ублюдок… А может, и не только он. Хромой со Шмелем начали резать путы на руках и ногах жертвы. Даже освободившись от плена, девушка не могла разогнутся - так у нее онемели все конечности. Вот так, полусогнутую, они оттащили ее на кровать, где лежал автомат . Девушка была в сознании, но находилась в таком глубоком ступоре-шоке, что уже совершенно не понимала, что с ней происходит. Укрывши ее простыней, Алексей присел рядом и тихонько спросил:
- Ты меня слышишь?
Девушка глазами ответила, что слышит.
- Не бойся, мы тебе не сделаем ничего плохого. Ты лежи здесь и поспи, мы тебя потом заберем, хорошо?
Девушка уже кивком ответила, что все поняла. Хромой погладил ее по голове, провел рукой по волосам. Встал и сказал
- Пошли дальше. Этого, - Хромой кивнул на тело, - связать и запереть в соседней комнате. Бэтэр, тебе.
Руслан понял командира, быстренько спутал руки и ноги и отнес бандита в соседний номер.
Выйдя из комнаты и закрыв дверь, отряд продолжил движение. Так, медленно и осторожно продвигаясь, они осмотрели все комнаты и подсобки. Нигде никого не было. Уже дойдя до конца коридора, отряд наткнулся на две запертые комнаты. В одной двери торчал ключ, в другой - напротив, ключа не было, но она была заперта.
Шмель посмотрел на командира. Хромой показал на дверь с ключом и сел на колено. Все повторили действия командира. Монгол направил ствол пистолета на дверь. Виталик осторожно повернул ключ и резко толкнул дверь. Никакой реакции с той стороны не последовало. Прикрываемый Монголом и Сайгоном, у которого уже был автомат, Шмель кувырком вкатился в комнату, за ним Сайгон и Монгол. Сразу разделив сектора и мгновенно оценив обстановку, они поняли, что угрозы нет и позвали остальных. Каламбур остался у входа. А остальные вошли в холл. Это был небольшой зал-ресторан. На полу сидели несколько человек со связанными руками, ногами и заклеенными ртами. Прислонив палец к губам, чтобы вдруг не закричали, Хромой первым снял повязку со рта одной женщины. Остальные члены отряда проделали это с другими. Так, в относительной тишине были освобождены от веревок и шнуров все, находившиеся в зале.
- Командир, здесь все чисто, наверху больше никого! - услышали голос Саныча.
- Отлично, Роки, оставайся у пулемета и смотри по сторонам, - приказал Хромой.
- Понял!
- Рагби, ты где? - поинтересовался Алексей.
- Где вы меня и оставили, - с обидой в голосе ответил американец.
- Давай по-быстрому к нам, Малой, на месте, только снаружи, внутри чисто!
- Есть!
Хромой обратился к пленникам.
- Я командир отряда. Мы вам поможем выбратся отсюда, но вы должны слушать меня и любого из моего отряда. Без моего разрешения никуда не выходить и ничего не делать. Сначала расскажите мне – кто из вас кто.
Во время этого один из мужчин говорил что-то другим на французком языке. Переводчик, - подумал Хромой.
Поочередно и спокойно все начали представлятся.
Трое французов-туристов, две старые женщины – немки из посольства и четыре человека из обслуживающего персонала гостиницы. В комнату вбежал Рагби и, осмотрев людей, отрицательно покачал головой.
- Кто-нибудь видел американцев? - спросил Хромой.
- Ани комната другой, - показал на дверь напротив местный работник. - Ани закрылся, бандит хатель их тоже суда палажить, но ани ни смагли двер открыват. Патом бандит туда стрелял и ушел. Патом я не видел.
- Спасибо! – Хромой посмотрел на америкоса и спросил: - Ну что, снимать будем?
- Да! Только, пожалуйста, наденьте шевроны, - умоляющим взглядом и голосом попросил он.
Парни посмотрели на командира. Леха пожал плечами и, подавая пример, налепил американский флаг на планку бронежилета. Все остальные последовали этому.
Адам достал камеру и подошел к двери напротив.
- Вирджиния! - на чистейшем английском произнес он у двери. С той стороны не последовало никакой реакции.
- Хэй, Майкл, итс ми - Адам! (Эй, Майкл, это я – Адам!) - встревоженно закричал американец. - Вирджиния!
Вдруг в замке провернулся ключ и дверь медленно приоткрылась. Каламбур со Шмелем ворвались в комнату и крикнули:
- Чисто!
Затем в комнату, снимая все на камеру, зашел Рагби и Хромой. На полу возле двери сидел Майкл, чуть дальше лежали все остальные.
- Каламбур, наверх к пулемету; Саныч, ко мне! Сайгон, меняешь Гнома. Малой, бегом ко мне! - отдал распоряжение Алексей, вызывая медиков команды для оказания помощи заложникам. А в помощи они нуждались. В комнате не работал кондиционер и не было окон. Воздух в помещение поступал только из дверных щелей и пулеметных отверстий, которыми зияла глиняная стена у потолка. Видимо веерный огонь из башенного пулемета БТР проделал эту вентиляцию. Дети лежали без сознания. Взрослые сразу попросили воды. Прибежали медики и начали в меру своих возможностей и знаний приводить детей в чувство.
- Тепловой удар, дальше обморок! - констатировал Роки.
Потом они с Гномом колдовали над потерпевшими. Остальные члены команды и потерпевшие помогали им и друг другу. Хромому не верилось, что все закончилось. Все так просто, обыденно. Все так спокойно и без эмоций. Все сделано. Осталось дело лишь за малым - вывезти всех людей отсюда в безопасное место. О том, что он будет вывозить всех, а не только американцев, ни у кого из отряда даже мысли не возникло. Как так! Помочь одним, а других бросить?
Хромой опустился по стене на пол. Почему-то вдруг очень сильно заболела раненая рука. Но не до нее сейчас. «Бля, а ведь Шериф оказался прав, - думал Алексей, - только не двое-трое зэков, а пятеро, да и патронов не так много». Достал телефон и набрал Копа.
- Говори, Леха! - услышал он на том конце.
- Шама! Мы сделали! Вы где?
- Ай, молодца! Все живы?
- Да живы, живы! И мы, и гражданские! Когда у нас будете?
- Да, бля, Леш! Тут у нас на пути тоже баррикадка нарисовалась, парни сейчас разбирают. Если все пойдет по плану, минут через двадцать-тридцать будем.
- Хорошо! А то мы уже соскучились!
- Сколько человек будет?
- Десять иностранных граждан, пять сотрудников гостиницы, одна пострадавшая. Ну и все мои.
- Понял, тесновато будет, да хрен с ним, пешочком пройдемся!
- Ага, кто сможет.
- Ну, кто сможет, тот и пройдется!
- Шама, у меня к тебе просьба!
- Валяй!
- Позвони Спайку и Шарапу, а то что-то мне не хочется сейчас. Если что, скажи, не могу до них дозвониться.
- Ладно, потерпи немного, скоро будем.
Хромой отключил аппарат. К нему подошел Рагби, он слышал разговор.
- Мы не можем брать и работников отеля. Это не наше дело. Приедут другие люди - пусть они занимаются. Мы возьмем только дипломатов. Хромой так посмотрел на американца, что тот без лишних слов, невнятно бормоча себе под нос, отошел к военному атташе и что-то принялся с ним обсуждать. Хромой еще раз ровным взглядом осмотрел всех людей, находившихся в зале, понял, что все заняты, все что-то делают. Кто-то просто сидит. Сотрудники гостиницы принесли воды и еды.
«Жалко, Каламбура здесь нет», - усмехнувшись про себя, подумал Алексей.
Лица медленно поплыли в сторону, растянулись. Тарелки с едой и стаканы потянулись за ними. Потом все куда-то исчезло. Хромой не понял, как он оказался дома, почему в его квартире везде горит свет, разбросаны вещи, почему вместо одежды - в шкафу автоматы и ружья. Ружья-то откуда? Он же не охотник. Алексей хотел позвать жену, но почему-то не слышал своего голоса. А ведь он почти кричал. Ну где же жена, где дочь? Почему изо рта не вылетают звуки? Что за хрень! Или он оглох? Но вот в двери показалась супруга и почему-то голосом Каламбура, точно в ухо, хотя была далеко сказала: «Командир, у нас гости!» С чего это она стала называть его так командир. Она что, имя его забыла? Жена подходила ближе и рукой показывала, чтобы он поднимался с пола и уже более требовательней повторила: «Командир, у нас гости!» Потом подошла ближе, села перед ним на колени и ткнула в нос вату…
Запах аммиака привел Алексея в чувство. Перед ним сидел Роки и, улыбаясь, говорил:
- Спим на работе.
Хромой, тяжело улыбнувшись, спросил:
- Долго меня не было?
- Минуты три.
Алексей тряхнул головой, сбрасывая остатки вялости. Резкая боль пронзила руку.
- Жэк! - сквозь зубы процедил он, - у нас есть обезболивающие?
- У нас нет, в гостинице тоже нет!
- Что же это за гостиница такая, что в ней таблеток нет?
- У нас биль многа таблетки. Кагда бандит пришель - ани все забраль. Эти, каторый асталься, ани с тем бандит не пашли - сказали будут разгавор делить, чтоб их самалет на Афганистан улетель. А ани тагда нас атпустят, - с готовностью обьяснил местный парнишка. Хоть и говорил он с большим акцентом, но суть поняли все.
- Я что-то не пойму, меня что, игнорируют? - ворвался в наушники Каламбур, - Команди-и-и-р, что делать?
- В смысле? - не понял Леха.
- Ну с гостями?
Теперь Алексей понял, о чем говорила ему жена голосом Руслана.
- Сколько и на кого похожи? - быстро пришел он в себя.
- Много и не похожи, а точно «хобиты» ,- ответил Руслан. - Дистанция двести-двести пятьдесят.
Время теперь ускорило ход. Реакция, сознание, опыт, люди - все заработало с неимоверной быстротой.
- Гном, Роки – здесь: подготовить оборону, спрятать людей. Жень, возьми телефон, ствол оставь у себя. Хоть один патрон, но все ж патрон. На всякий! - Хромой отдал аппарат. - Позвонишь Копу и… остальным. Я наверх к Руслану! Адам, остаешься здесь, в распоряжении Роки!
Американец хотел что-то возразить, но теперь на него зло посмотрел Саныч.
Сейчас все понимали, что оспаривать команды командира нельзя, - надо четко выполнять. И если он оставил их здесь, значит, посчитал, что они здесь нужнее. Саныч понимал это. Он знал, что его Хромой оставил здесь вместо себя как второго человека. А потом, Саныч медик, и только Саныч может не церемониться с иностранцами и когда надо прикрикнет на них. Да и не до связи сейчас командиру. Короче, все правильно. Видно было, что Гном немного обиделся, но…
- Малой! Во-первых, у тебя ствола нет, во-вторых, ты ранен - ногу вон тянешь, в-третьих, ты медик, в-четвертых, я рад, что ты со мной, в-пятых…
- Достаточно! - с улыбкой перебил его Рома. Он понял, что Жэка угадал его мысли.
- Ну если достаточно, то пошли…
Хромой в это время уже поднимался на чердак и отдавал распоряжения.
- Сайгон со Шмелем с автоматами - к главному входу в здание. Чтоб никого на улице. Закрыть двери и окна, выбрать сектора, самим сховаться. Без команды не стрелять. Сайгон, поделись патронами с Виталиком. Помните: один выстрел - один минус.
В ответ никто ничего не ответил. Ни «понял», ни «есть». Но Хромой знал, что все его приказы уже в действии.
- Палыч, надо придумать что-то типа коктейля Молотова, сможешь? - спросил и приказал Хромой.
- Не вопрос, в кухне видел масло и всякие специи.
- Давай.
Монгол побежал делать самодельные бутылки с зажигательной смесью.
Подойдя к Руслану, который проверял пулемет, Алексей спросил:
- Сколько патронов?
Вместо количества патронов, Бэтэр ответил:
- На двадцать секунд стрельбы!
- Да, бля, негусто!
Хромой похлопал Руслика по плечу.
- Но мы-то знаем, что это твоя любимая игрушка, и поэтому растянем на минуту. Да, зайка?! - полуспросил-полуприказал он.
- Постараемся, - с улыбкой ответил великан.
В эфире воцарилась относительная тишина. Только было слышно, как Роки с Гномом орудуют внизу, что-то двигают, таскают, матерятся…
В окошко Хромой увидел надвигающуюся колону моджахедов, «хобитов» и присоединившихся к ним уголовников.
«С этими будет посложнее. Они лучше вооружены, они имеют подготовку и у них есть мотив. Но ничего, мы тоже не в пробирке зачаты, и руки у нас заточены, как надо. Лишь бы Коп с Флинтом успели» - подумал Хромой.А может мимо пройдут?»
- А может, они мимо пройдут, что тогда? - угадал его мысли Каламбур.
- Тогда пусть и пройдут. Нам с ними воевать не резон. Мы только обороняемся.
Подумав еще мгновенье, Алексей добавил:
- Пацаны, помните - вас ждут дома!
Хромой не знал, для чего он это сказал. Наверное, чтобы все поняли, что не следует рисковать зря. Не нужно геройских поступков и подвигов. А может, потому, что именно в этот момент страшно захотелось домой. Быть в своей квартире. Лежать на своем любимом диване и смотреть старый советский фильм. Захотелось отчего-то поесть любимых вареников с вишней. Да можно и с картошкой со сметаной. Алексей вспомнил, что они все уже давно не ели, и от этой мысли заурчало в животе. Руслан услышал этот рокот, улыбнулся и спросил:
- Что, ругается? - и кивнул на живот.
- Да, сука, внизу вместо пожрать спал, вот и профукал.
- А что, внизу жрачка есть? - восторженно спросил Руслан.
- Ну я же тебе обещал в ресторане похавать. Вот освободимся и похаваем!
- Ништяк. Поскорей бы…
Все были согласны. Скорей бы вахобиты уже или пришли, или прошли. Но чтобы уже что-то началось, а то нет хуже, чем ждать в неизвестности. В эти моменты вспоминаешь все, чему тебя учили в школе, в армии, на занятиях. Ты вспоминаешь все свои операции, собираешь весь свой боевой опыт. В такие моменты и наступает то, ради чего были бессонные ночи, тревоги, учения, усталость, тренировки… Все знания мобилизируются, аккумулируются и выстраиваются в четкую линейку действий. И чем ты профессиональней, тем четче понимаешь, что должен делать. Нервы в такой момент натянуты, как тетива у лука, как перетянутая гитарная струна, готовая порваться в любое мгновенье. Кровь закипает почти в прямом смысле - поднимается температура, жилы и мышцы напряжены. И только ровное дыхание говорит, что ты готов, что ты уверен в себе и в своих бойцах. Последнее не вызывает никаких сомнений.
Колонна бандитов неожиданно рассыпалась, и послышались автоматные и пулеметные выстрелы. Несколько десятков человек уже бегом устремились к зданию гостиницы в надежде укрыться от пуль. По характеру выстрелов и по звукам оружия, Хромой понял, что это кто-то из своих.
- Это, кажется, наши! - опять озвучил мысли командира Руслан.
Хромой действительно услышал кашляющие выстрелы «Каштана» и узнал манеру стрелять бойцов команды Копа.
- Роки, наши что, уже здесь? - спросил Алексей у Женьки.
- Я не слышу, но когда я отзванивался, Шама сказал, что со своими бойцами выдвинется сразу, а завалом и транспортом «флинтовские» займутся! - ответил в наушниках Саныч.
- Это хорошо!
За это время несколько моджахедов приблизились на достаточно близкое расстояние.
- Внимание всем! - приказал командир. - В своих секторах, на поражение, - небольшая пауза и негромко, - огонь!
Неожиданно громко и оглушающе застучал пулемет Руслана. Автоматов Сайгона и Шмеля не слышно, да и понятно, до них никто пока не добежал и они не видят пока никого. Но командир знал, что если кому-то и удастся пройти до главного входа, то там их на время остановят. Каламбур повторил короткую очередь, но бандиты продолжали бежать.
- Что-то я не понял, Руслан, ты что, навык потерял, почему бегут?
- Да, хрен, знает, не мой же пулемет, - оправдывлся Руслан, ни в кого не попавший с двух раз.
- Ни ***, теперь он твой, давай, мазила, как в тире. Огонь! - раздраженно прокричал оглушенный выстрелами командир. Дробь повторилась - один бандит упал. Другие, глядя на упавшего товарища, пригнулись, открыли неприцельную стрельбу по гостинице, но продолжали бежать. Сзади их гнали бойцы Копа. Теперь пули свистели и у окна, и у стены чердака. Руслан и Хромой машинально вжимали головы в плечи, как будто этим можно было увернуться от пуль. Через несколько секунд пулемет умолк. Каламбур виновато посмотрел на Хромого. Всего четверо бандитов остались лежать. Остальные уже подбегали к центральным воротам. Воодушевленные молчанием пулемета, бандиты устремились занять гостиницу.
- Все, нам здесь делать нечего! - скомандовал Хромой. - Давай вниз!
Вдвоем они добежали до лестницы, ведущей вниз, и увидели Монгола, поднимающегося по ней.
- Димыч, что у тебя? - спросил Алексей.
- Да только три бутылки нашел. Палыч протянул каждому по флакону самодельной гранаты.
- За…бись! Оставайся здесь! Отсюда хорошо видна площадка перед входом. Когда надо, подкинешь.
- Понял.
- Ствол дай мне!
Монгол отдал ПМ с двумя патронами командиру. А сам пробрался к окну, выходившему на центральную площадку перед входом.
Спустившись, Хромой присоединился к Сайгону и Шмелю. Только он расположился у окна, как в проеме показалась голова бандита. Они поняли, что с наскоку забегать не стоит, поэтому собрались за глиняной стеной у входа.
- Руслан, возьми у Палыча одну бутылку и встань на чердаке там, где вы заходили, - вспомнил Хромой о пробитой дыре. Каламбур уже развернулся.
- Стой! - окликнул его командир и протянул пистолет. - На, тебе нужнее. Два патрона, не забудь!
Руслан кивнул, взял ПМ и побежал к лестнице.
Один из бандитов, так же, как недавно Сайгон, пополз к кустарнику, в сторону глиняного тандыра.
- Смотри, Муза, повторяет за тобой, - язвительно сказал Шмель.
- А я сейчас этого змея вообще на земле оставлю! - сказал боец и приготовился стрельнуть.
- Подожди! - остановил его Хромой. Пусть думают, что все можно. Обождем немного.
В центральном проходе появилось бородатое лицо, с другой стороны второе. Потом дула автоматов. Моджахеды открыли неприцельную стрельбу по окнам и дверям гостиницы. Бойцы машинально спрятались под окнами.
- Артподготовку начинают!Сейчас попрут! - понял действия бандитов командир. Стрельба прекратилась лишь на несколько секунд. Хромой и оба бойца выглянули из-за укрытия. Автоматчики меняли рожки, но были уже на три метра внутри двора. За ними вбегали остальные.
- Огонь! - скомандовал Хромой.
Одновременно прозвучало два выстрела. Оба бандита с простреленными головами рухнули на дорожку из плиток. В ответ по окнам, стенам, дверям посыпалась дробь из свинца. Будто кто-то из ведра высыпал стальные горошины. Отвечать огнем не глядя нельзя - нет патронов.
- По сколько у вас в рожках? - спросил Хромой
- По три осталось, - ответил Шмель.
- Что, у того пусто, что ли? - растроился командир. В ответ Сайгон лишь покачал головой.
Свинцовый дождь на секунду умолк, но этого мгновения хватило Музе и Виталику, чтобы сделать еще по одному прицельному выстрелу.
- Еще минус два, - спокойно сказал Шмель.
- Молодцы! - подбодрил их командир. Его слова заглушил шквал огня. Бандиты, видимо, поняли тактику бойцов и догадались, что патронов мало. Одновременно с ливнем пуль «хобиты» уже смелее двигались к дверям. Но тут вдруг все услышали крики и визг. Стрельба на секунду прекратилась. Хромой с парнями выглянул и увидел два горящих, живых факела.
- Минус два, мэйд ин Монгол, - услышали они невозмутимый голос Палыча.
Стрельба вновь возобновилась, но уже не так интенсивно. Несмотря на спектакль с горящими человечками Сайгон и Шмель сделали каждый по два удачных выстрела. Но было понятно, что еще много бандитов осталось.
- Командир, последний патрон остался! - крикнул Сайгон под свинцовый шум. - Что дальше?
- Последний в голову, чтоб в плен не сдаваться, - попытался пошутить Шмель.
- Еще сделаете минус два! Потом будем на ножах. Оттянем их в узкий коридор. Там не развернуться.
В это время опять послышался крик и визг, два коротких пистолетных выстрела.
- Минус три! - почти прокричал в наушниках Каламбур.
Поняв, что у Руслана больше нет патронов и гранат, так же, как и у Монгола, Алексей приказал:
- Всем выдвинуться в зал. Роки, встречай парней.
Каламбур и Монгол начали отступать в коридор.
- Мы тоже, - сказал Хромой.
На немой вопрос Сайгона: «А как же еще по патрону?», командир ответил:
- Сейчас они через летнюю кухню попрут и тогда мы в окружении.
Сайгон мысленно восхитился командиром: «А вот я об этом не подумал, а он подумал!»
Пригибаясь от пуль к полу, они начали отступать.
- А где там летняя кухня? - услышали все голос Копа.
- С восточной стороны, там калитка и дыра в стене! - радостно прокричал Алексей, понимая, что раз уже на одной волне, значит, близко помощь.
- Леха, так вы их на нас выгоняйте, мы как раз обходим с юга и им в тыл е…нем.
- Шама, у меня на всех два автоматных и один пистолетный патрон.
- Понял! Серый, Пилот за мной бегом к калитке, Синяк - прикрываешь! - это уже Коп отдавал распоряжения своим бойцам…
ХХХ
…Медленно конвой из четырех микроавтобусов двигался к контрольной зоне. Чтобы разместить всех эвакуированных и раненых, бойцам Копа и Флинта пришлось идти рядом с бронемашинами. Поглядывая по обеим секторам, они внимательно высматривали угрозу. Иногда кто-то из них пускал очередь в ту или другую сторону.
Хромой прислонился к стенке машины и закрыл глаза. Никто ничего не говорил, не делал. В воздухе повисла тишина. Даже радиоэфир никто не тревожил. Только ровный гул движка и подвывание автоматической коробки нарушали идиллию, да кто-нибудь из конвоя выпускал очередь из «Каштана». Все молчали. Бойцы из других отрядов знали, что не до разговоров сейчас. Все потом. Потом и впечатления, и отчеты. Потом и разнос от руководства. Ведь всегда, даже если все прошло нормально, всегда найдется что то ненормальное. «Победителей не судят!» Ни хрена! Судят! И имеют во все щели. Потом будет и разбор полетов, потом будет и водка и пиво. Потом, все потом, а сейчас… Сейчас разбитые морды пацанов. Вон у Шмеля как разбухло. А Роки и Монгол не поймешь - то ли закрыли глаза, то ли нет. Гном тоже вон прислонился-откинулся. Устал пацан, устал. Да и с ногой что-то. Русланка только вот. Тот сидел рядом с водителем и смотрел по сторонам. Молодец - хороший боец! А где Адам?
А-а-а, да он же в «школьнике» с иностранцами. А во втором гражданские. Хромой прикрыл глаза. Всплыло лицо женщины из махалли, заплаканный Сардор. Почему-то представилась Марина. Такая светленькая, красивая… живая. Сделалось очень грустно.
- Малой, спишь? - спросил Алексей у Гнома.
- Нет, не усну еще дня три, все образы разные, - задумчиво ответил Рома.
- И грустно, да?
- И грустно…
- Ром, давай, какую-нибудь грустную, - попросил капитан.
Гном подумал немного и затянул…
…Уходи-и-и-ли мы из Крыма
Среди дыма и огня.
Я с кормы-ы-ы, все время ми-и-мо
В своего стрелял коня.
Тут и Хромой с Санычем присоединились:
А он плы-ы-ыл, изнемога-а-я,
За высокою ко-о-рмой.
Все не ве-е-е-ря, все не зна-а-а-я,
Что прощается со мной.
В наушниках и с улицы песню подхватили и другие бойцы…
Мой дру-уг – мой конь! Мой друг - мой конь!
Мой дру-уг – мой конь ! Мой друг - мой конь!
…отряд возвращался с эвакуации. А песня лилась и лилась.
Эпилог
По заявлениям генерального прокурора Республики Салима Кадырова, в результате массовых беспорядков в Городе погибло в общей сложности около 200 человек, около 500 человек получили ранения. По данным правозащитных организаций, число жертв на самом деле может достигать пятисот, причём среди убитых есть дети и женщины. США и другие западные страны сразу же потребовали независимого расследования событий в Городе и обвинили местные власти в «неразборчивом применении силы» при подавлении вооруженного мятежа. Официальные лица Республики назвали это вмешательством во внутренние дела страны. Евросоюз и Конгресс США ввели санкции против Республики. Генассамблея ООН приняла резолюцию, осуждающую Республику за ее отказ рассматривать события в Городе иначе, как внутреннее дело страны. За неё проголосовали 74 страны, против — 39, воздержались — 58. Среди голосовавших против были Афганистан, Азербайджан, Белоруссия, Зимбабве, Индия, Казахстан, Китай, Куба, Ливия, Россия, Саудовская Аравия, Северная Корея, Сирия, Таджикистан, Узбекистан, Туркмения и др.
Первой страной, которую президент Республики посетил после этих событий, стала КНР. Председатель КНР Ху Цзиньтао и президент Республики подписали договор о партнёрских отношениях дружбы и сотрудничества. Руководство Китая на фоне давления со стороны Запада встало на сторону президента Республики. В интервью газете «Жэньминь жибао» было заявлено, что события в Городе направлялись и финансировались из-за рубежа: «Преступники и стоящие за ними силы намеревались дестабилизировать ситуацию не только в Республике, но и во всей Центральной Азии». Официальный представитель МИД КНР Кун Цюань подтвердил, что в Пекине поддерживают усилия властей Республики по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и религиозным экстремизмом.
Мирный эскорт
© Copyright: Олег Христенко 2, 2013
Свидетельство о публикации №213031001958
Свидетельство о публикации №213031001958
Рецензии