Надежда на то, что надежды нет

Суета с выборами всегда утомительна. Везде, где люди выбирают власть. Хотя бы и чисто формально. Когда результат от голосования зависит в той же степени, как наводнение в Малайзии от цен на картошку на Измайловском рынке.

Круг организаций, допущенных к участию в выборах, сузился до нескольких «официально зарегистрированных партий», подавляющее большинство которых плотно контролируется президентской администрацией. Опять же семипроцентный барьер, до достижения которого (так устроена «суверенная демократия») некоторым партиям систематически не хватает сотен или даже десятков голосов.

Казалось бы ну и что? Барьеры установлены во многих странах, использующих пропорциональные избирательные системы. В большинстве избирательных законов, принятых за рубежом, для участия в выборах требуется собирать подписи под соответствующей петицией или вносить избирательный залог. Регистрация партий - тоже обычная практика.

Действительно, заградительный барьер - обычная составляющая пропорциональной системы. Проблема состоит в том, что в России он установлен на неимоверно высоком уровне. В Западной Европе наиболее широко распространены барьеры, высота которых варьирует от долей процента до четырех процентов. Есть, правда, страны, где барьеры превышают 5%, это Турция (10%), где политический режим сочетает некоторые внешние черты демократии с массовыми нарушениями гражданских свобод, из-за чего она уже много лет топчется на пороге Европейского Союза, и культивирующее феодальные пережитки крохотное княжество Лихтенштейн (8%). Есть еще Республика Сьерра-Леоне в Африке (12,5%), правда, в состав ее парламента наряду с избранными депутатами входят по должности вожди племен.

Сбор подписей и внесение избирательных залогов - тоже распространенные процедуры (хотя и отнюдь не универсальные: во многих странах партии или кандидаты просто уведомляют избирательную комиссию о своем выдвижении). Разница между мировой и российской практикой в том, что в подавляющем большинстве стран эти процедуры носят символический характер. Их цель - не ограничить круг участников выборов, а просто засвидетельствовать серьезность их намерений. Скажем, в Нидерландах залог составляет 450 евро за партию, в Греции - 146 евро за партию, во Франции - 150 евро за кандидата, в Канаде - 200 канадских долларов за кандидата. На предстоящих думских выборах в России партиям предстоит раскошелиться на 60 миллионов рублей. Переведите в евро, и почувствуйте разницу. Вот Явлинский отметил, что 60 млн. руб. – это довольно большая сумма, однако другого выхода для его партии нет.

Что касается сбора подписей, то здесь кардинальное отличие России от других стран состоит в том, что нигде в мире к партиям, использующим этот механизм регистрации, не применяется презумпция виновности. Иными словами, нигде в мире избирательным комиссиям не вменяется в обязанность отвечать на волнующий вопрос - а не фальсифицированы ли подписи? Слова «графолог» и «выборы» в зрелых демократиях относятся к совсем разным мирам. Теоретически, гражданин, заподозривший партию в подделке собственной подписи, может подать на нее в суд. Но на практике о таких судебных тяжбах слышать не приходилось. И совсем уж оригинальным российским изобретением является дисквалификация партий из-за формальных нарушений в подписных листах, когда основанием для снятия с выборов оказываются неправильные адреса, неточные паспортные данные и т.п. Какие уж там паспортные данные, если сам внутренний паспорт с пропиской является чисто российской спецификой?

Действительно, во многих странах практикуются процедуры регистрации политических партий. Цель этих процедур состоит, как правило, в том, чтобы защитить от недобросовестной конкуренции идентичность партии: ее название, программу, партийную символику. Со стороны партии регистрация носит при этом уведомительный характер. Иными словами, партии достаточно сообщить в регистрационный орган о своем учреждении и предоставить сведения о тех элементах идентичности, которые нуждаются в защите. Именно так регистрируются партии в Германии, Греции, Швейцарии, Нидерландах и многих других странах. В Австрии, Испании, Норвегии к заявлению о регистрации партии следует приложить петицию, подписанную 5000 граждан, которые не обязаны при этом быть ее членами или намереваться в нее вступить. В некоторых странах, однако, для получения регистрации партия должна еще и выполнить требования, предъявляемые к ее численности и географической широте деятельности. К их числу относится Россия, где для учреждения партии до недавнего времени нужно было привлечь 10000 членов, а сейчас - 50000. Для сравнения: в Финляндии, чтобы учредить партию, достаточно трех человек, в Венгрии - 10, и даже в столь любимой «суверенными демократами» Турции партию могут учредить 30 человек. Правда, в запасе еще есть несколько постсоветских образцов «демократии» вроде Азербайджана и Казахстана, а также излюбленный пример - Мексика. Забывают лишь сказать о том, что в Мексике (как и в Финляндии, и в Швеции) завышенные требования к численности партий давно уже отменены. Впрочем, подобного рода умолчания - отнюдь не редкость: очень часто уродства российского избирательного законодательства оправдываются ссылками на зарубежные нормы, давно уже ставшие достоянием истории.

Вот так обстоит дело с «западными образцами» современного российского избирательного права. Все сделано так, чтобы за ширмой демократии укрывалась излюбленная российским бомондом «просвещенная монархия».

И все же  нам предстоит сделать выбор. Хотя бы для очистки собственной совести. А выбор, стоящий перед каждым из нас, как сказал мудрец, сравним с выбором дороги на перекрестке, если у тебя на глазах шарф. Выбор человека - набор рулеток, которые в юношестве крутятся очень быстро и не имеет значения, где именно окажется шарик. Чем старше, тем больше шариков уже нашли свое место, а те, что еще в движении, хочется остановить на выигрышной цифре. Такой простой и одновременно сложный выбор.

Практически нам предложено голосовать или за нынешний курс, - или протестно – или перечеркнув бюллетень, или проголосовав за одну из «партий Суркова», или за «Яблоко», но при таком варианте ваш голос либо попросту пропадет, а в случае «Яблока» вряд ли ему позволят получить много мест в Думе, и способов для этого много. А что же такое этот нынешний курс, мы знаем.

Это во-первых, оголтелый милитаризм, возобновление гонки вооружений и реанимация «образа врага», это непрерывный рост цен и тарифов, это на словах забота о стариках, а на деле нищенская пенсия и постоянные кивания, что и в Европе повышают пенсионный возраст (правда там и живут много дольше). Это «экономика трубы», сочетающаяся с субсидированием убыточных производств вроде текстиля, это «протез демократии», при котором в 140-миллионной стране нет никого умнее Путина.

И во имя сохранения этого курса, навязанного стране олигархией, круглые сутки на экранах телевизоров красуется то сам «лидер», то его тень.

Правда, если пока олигархической клике удержаться у власти это поможет, то во всех остальных отношениях – затея явно провальная. Нет никакой надежды. Неспособность нынешней «элиты» решить узловые проблемы страны просматривается невооруженным глазом. А, значит, дальнейшее развитие катастрофы «по Илларионову» неизбежно. И это, как ни парадоксально, внушает надежду на относительно скорую смену элит. Проблема эта в России уже давно не просто назрела, а перезрела. Так что, надежда на то, что надежды нет.

Валентин Спицин.