Я ее любил

и не любить все ссоры на страницах серых книг,
и не просить у дорогих людей прощения.
а просто шлепать в лужи до того, как парк за ТЮЗом сник,
а ждать, когда природа сгинет по зиме от отвращения
и вот добраться так до перекрестка, не признавшись в этом
и ждать под окнами за деревом, заглядывая вверх
курить как прежде Мальборо, но только этим летом
и не считать, как все упертые, что это - грех

а ты ждала, наверное, меня не на балконе
твоя маман, смеясь, искала в людях лишь меня.
а ты потом рассказывала, что снова в ссоре
и виновата, как всегда, во всем она и лишь она
я верил,
и смеялся, поглаживая хрупкое плече,
пытаясь залечить все эти ссадины и раны
все говорил, что вот тебя родители стебут ну ни за что
и придираются храня за сердцем лишь обманы

я обещал писать поэму нашу, но не смог
ведь Нас давным давно уже и нету, как и прежде
и я почти смирился, дрожат коленки лишь у ног,
но, честно, по психозу я ныряю в воду лишь в одежде
лицом ныряю в ванну ледяной густой воды,
похожую на что-то вроде сгустка соли.
я никогда не говорил, что снишься мне лишь только ты,
чтоб не будить остатки боли,
воли.
ты хотела только воли, говоря "свобода"
писала с маленькой,  не придавая ей значений
я поднимал глаза наверх, не видя свода.
ты уходила без особых объяснений.
и так всегда.

привычка выдавала в манере обещаний
я все еще их не даю, не зная точно меры
а ты дала лишь раз и без особых знаний.
ты вырвала из сердца плоть и массу веры

я видел море без тебя, ты представляешь?
соленое, живое, голубое, как в картинках,
но ты не знаешь этого лишь потому, что не читаешь.

ведь жизнь похожа на кино в пластинках,
в наклонах головы и знании, чем пахнет клевер,
во фразе "все по Фрейду", систематике, обмане.
не знаю, что в твоей душе, в моей лишь север,
и я ищу покой в покое и сыром романе
ты снишься часто, и по-долгу, и смеясь,
ты улыбаешься там чаще, чем при встрече
хотя откуда мне судить, все лишь боязнь
да удивить тебя мне не судьба, да и вообще-то нечем
все лишь нытье и слабость в недрах алкоголя,
я счастлив лишь во сне в твоих объятьях,
но ты ведь счастлива с другим и это - воля.
все пишут только о своих же биографиях,
а я вот написал, что знаю, и твою.
не здесь и не сейчас, а просто в прозе,
в отрывках знаний, но главное мне знать, что не мою,
и главное не знать в какой же позе,
с какой видухой вечером я вспоминаю о тебе.
и в голову мне лупит глупая цитата
"Писать бы письма, наяву, а не во сне"
и я пишу, но жаль, без адресата

но все, пожалуй, дорогая, я прощаюсь,
хотя прощаться, не здороваясь, не стоит.
мне главное, что лишь тобой я восхищаюсь
в надежде, что хоть это всех устроит.
мне длинные ресницы скребут всю душу.
в усталости нет не счастья, просто сил.
и даже в этот раз меня не станут слушать,
а я у Бога о твоей улыбке лишь просил.

прости,
если ты только слышишь, Боже.
пусть будет счастлива, хоть нету больше сил.
и я, наверно, буду счастлив позже тоже,
но только я ее одну любил.