Проклятые поколения. тринадцатая часть

****


Их глаза встретились на операции...

Артём Иванович, за годы своей практики привык, понимали с полуслова,
а тут дали не тот инструмент.               
Он в недоумении поднял глаза, посмотрел на медсестру.
Анна почти потеряла сознание, понимала - вина её, смотрела на хирурга широко открытыми глазами.

Ему стало не по себе, как – то тревожно и радостно...               
- Глаза - ошибки не может быть, может это мне кажется?- подумал он.

Артём Иванович, повторил команду, её сейчас же выполнили.

****               
 
Женщины, женщины, от их внимания ничего не ускользает и никогда не ускользнёт!               
Медсёстры заметили странность поведения хирурга, зная, что за ним «охотится» и типа любит старшая медсестра - мягко говоря донесли...


«Практичная» женщина среагировала мгновенно, почувствовав соперницу, в тот же день перевела молодую медсестру в травматологическое отделение.

 
– Завтра выходить в травматологию?- спросила Анна, ничуть не смутившись, стоя у открытой двери.               

– Да, с завтрашнего дня ты работаешь там. Рабочий день, как везде - с семи часов утра, не опаздуй,- грубо сказала Индустрия Игнатьевна.               


Анна закрыла двери кабинета старшей с тяжелым чувством, хотелось плакать...

– Глупая, глупая, как я могла ошибиться, как?- думала она, спускаясь по лестницы отделения,– эта «тяжёлая индустрия», вот уж верно люди прозвали!               
****


Как во сне шла на железнодорожный вокзал, села в электричку, в голове звучало «- Не опаздуй!».

Пришла домой, мама была на работе, её встретила тётя Таня.               

– Что случилось солнышко?               

- Меня перевели в травматологию,- тут она не выдержала и расплакалась, села на скамейку под клёном.               
Тётя подошла, обняла, села рядом.               


– Ничего, дитя моё, травматология так травматология, не выгнали же и слава Богу, не расстраивайся!               

- Меня в первый день вообще хотели в тюрьму посадить, за то, что ошиблась, вместо ста написала десять, представляешь? Это в Сталинские-то времена! И вот, не посадили.               
Анна потихоньку начала успокаиваться:- Ну и ладно, пойду в травматологию, подумаешь...               
– Пошли - свет мой, покушаем и всё будет хорошо, вот увидишь. Мне ещё в управление сходить надо, кое-что доделать, пошли моя любимая, пошли!               

– А чем аргументировала эта, как её - Индустрия?- спросила тётя, подымаясь со скамейки,– имя то какое, прости господи.               

– Говорит, что в травматологии не хватает медсестёр, думаю причина здесь другая. На операции я не услышала какой именно подать инструмент, подала не тот...               

– И что?               
- Он сделал паузу, поднял глаза, у меня сердце почти остановилось! Смотрел на меня и ничего не говорил, потом громко попросил то, что было нужно.               
- Хирург тебе ничего не сказал?               
–Нет!               
- Ну и ладно,- тётя подала Анне тарелку с супом.               

– А, что это за торт?               
– У нас сегодня большой праздник!- ответила главный бухгалтер колхоза.

–Какой?               
– У тебя – первый рабочий день! Сегодня двадцать пятое июля - надо запомнить. Но есть будем все вместе, когда придёт твоя мама с работы, и я, но тебе так и быть немножко отрежу,- смеялась тётя, отрезая ломтик торта.

Понемногу обида отошла на задний план, взяла сапку пошла на огород...               


****

Утром Артём Иванович, вызвал к себе Индустрию Игнатьевну.

- Скажите медсестре которая была вчера на операции, пусть придёт ко мне без очереди.

- Эта, которая ошиблась?

- Да, да, кстати как её фамилия?

- Григорьева Анна,- ответила старшая медсестра,- её перевели в травматологию.

- Как перевели?               
- А зачем нам такие работники? Растеряша, нерасторопна, у нас таких хватает. Пусть сначала поработает в травматологии, а то сразу в хирургию - заслужить надо!               
– Не знает название инструментов - «отличница»!- с большим негодованием, почти кричала Индустрия Игнатьевна.

- Вы сами сказали, что в травматологии не хватает медсестёр, а тут удобный случай!
 

– Вот кадры... А имя – Индустрия Игнатьевна, танк Т-34! Нет, нет - трактор «Кировец». - Куда я смотрел, когда подписывал приказ о назначении её на эту должность? Это вина моего заместителя, он представлял!               
- Индустрия Игнатьевна вы правильно сделали,- только и сказал Артём Иванович, после небольшой паузы,- вы свободны.

- Слава богу ушла! Какая всё таки неприятная женщина! А фигура действительно, как у трактора...
 
– Неужели думает, что я когда нибудь на ней женюсь? – Лучше сразу убейте, без мучений – раз и всё, мёртвый.               

- Я в травматологии,- сказал секретарю, выходя из кабинета.


****               
- Иван Николаевич, у вас работает Григорьева Анна, новенькая медсестра?

- Да, да, мне она понравилась, знает дело! Сегодня первый день, а вроде здесь всю жизнь. Не отпущу, даже по вашему приказу!

- Ладно, ладно, не забирать пришёл. Будь добр, позови в свой кабинет, подожду там. Ты не обидишься если я побеседую с ней минут пять, в твоем кабинете?

- Артём Иванович, что за вопросы? Всегда - как почетному гостю!- засмеялся заведующий выходя с кабинета.
    

****               
 Анна постучала в дверь.

- Да, войдите!


- Вызывали меня Артём Иванович?- краснея, шепотом спросила Анна.


- Да Анна Владимировна, просил...               

- Присаживайтесь.

Она села на стул, боясь поднять взгляд на прославленного хирурга.


- Простите меня, за глупую ошибку на операции...

- Да это моя вина, дело в том, что я просто увлекся операцией, забыл, что помогает мне новый человек. Обычно помню, а тут – забыл! Так, что вы меня простите пожалуйста.


- Анна, мне можно вас спросить? Если вам неприятно, можете не отвечать.

- Да, спрашивайте,- прошептала Анна, сердце забилось, подумала - выскочит...

- Вероятно вы помните начало войны?

- Да, помню.

- Вы, живёте в посёлке Новоалексеевка?               
- Как на допросе,- подумал Артём Иванович,- не дай бог обидится.

- Да...

- Вам делали операцию в начале войны, в военном госпитале?

- Да, у меня был приступ хронического аппендицита. Меня мама, брат, тетя Таня отнесли.               
- А что? Артём Иванович, вы знаете где этот врач, и я могла бы отблагодарить его?

- Не волнуйтесь Анна, я знаю этого хирурга, он жив, здоров. Мне он часто, рассказывал о вас. Вы были совсем ребёнком, а ведь он ничего не придумал,- ответил он.

Анна покраснела ещё больше, не знала, что сказать, молчала.

- Артём Иванович, у меня много работы я должна идти. Вы мне скажите адрес  хирурга, мы с мамой, тетей навестим...

- Хорошо, спасибо, что пришли. До свидания!

- До свидания, Артём Иванович,- почти шепотом попрощалась Анна и вышла.


****


- Индустрия Игнатьевна, вы подготовили список медсестёр, которых мы должны перевести в новую больницу?               
- Да подготовила! Вот,- подала его Золотарёву. Главврач, взял список, который начинался с Григорьевой Анны.                - Чем вам не угодила Григорьева?

- В хирургическом отделении, невнимательные и растерянные работники не нужны.

- Я, так – понял, всех не угодных, мы переводим?

Индустрия Игнатьевна молчала, открыла журнал учета материальных средств, положила на стол.

- Хорошо,- Артём Иванович подписал список, посмотрел на журнал, вздохнул. 

– Идите!

Старшая медсестра взяла документ, вышла. – Никого не вычеркнул,- радостно подумала она, идя по коридору, - значит он равнодушный к этой выскочке Григорьевой. Вот и слава богу! Будешь ты мой Артёмушка, никуда не денешься!

Войдя в свой кабинет, позвонила в травматологию:- Пусть медсестра Григорьева, зайдёт ко мне.

Анна предчувствуя недоброе, постучала в кабинет старшой медсестры.

- Зайдите!

- Вы просили зайти?


- Да.

- Здравствуйте Индустрия Игнатьевна...

- Григорьева, вы с завтрашнего дня у нас не работаете. Вас перевели в новую, только, что построенную больницу,- вместо приветствия триумфально сказала она.
 
- Больница находится в новом микрорайоне, по улице маршала Конева тринадцать. Микрорайон, так и называется – Новый. 


- Да,- ответила Анна, стоя у открытой двери.

- Идите, расчетные получите в день выдачи зарплаты.

- Индустрия Игнатьевна, вы тоже переходите работать в новую больницу?

- Нет!

- Ну и слава богу...


- Вы мне решили нахамить?

- Что вы? Нахамить - вам! Вы одна «святость», потом тяжелая индустрия должна быть всегда в тылу!

- Выйдете вон!

- С большим удовольствием! А вот вас Артём Иванович – не любит, и замуж   никогда не возьмёт!

- Это не твое дело соплячка!

- Мое, не моё, а ты и сама знаешь с твоими  данными - даже коровы пасть нельзя - молоко пропадет и не восстановиться никогда!

- Вон!

- Пока Индустрия!- Анне не хотела быть примерной и тихой, а тем более плакать.


****


Анна пошла к заведующему травматологией, поставить в известность.               


– Иван Николаевич к вам можно?

- Да, да, а что случилось?               

– Завтра я здесь не работаю!               

– Как? А где вы работаете?               

– В новой больнице по Конева тринадцать!               
– А кто распорядился?               

– Меня только, что поставила в известность старшая медсестра!


- Сейчас позвоню главврачу!

– Артём Иванович? Почему у меня забирают лучших работников? Григорьеву Анну! Вы подписали! Вы же знаете, что у меня тоже нехватка!    


– Идите к главврачу!               

– Спасибо,- ответила она и пошла в главный корпус больницы.


- Вас ждут,- сказала секретарь.

Анна, постучала в дверь.               


– Входите, входите - вас ждут!


****               
Она, открыла дверь. Картина, которая предстала перед ней, напомнила фильм о семейной сцене – выяснения отношений неверной жены и неверного мужа...

Перед рабочим столом сидела старшая медсестра и плакала,он стоял у окна, опираясь на подоконник.

- Григорьева, заходите.

- Вы зачем нагрубили старшей медсестре?- как бы строго, спросил Артём Иванович.

- Я сказала - то, что говорит вся больница...
- Что именно «она» - говорит?

- Простите Артём Иванович, повторять уже сказанное – я не хочу!

- Но вы оскорбили человека...

- Хорошо слушайте. Вы не любите эту женщину, и никогда на ней не женитесь! Почему? Потому, что вы Индустрия Игнатьевна плохой человек, это первое! Второе - …..

- Достаточно...

Индустрия Игнатьевна "сдерживала рыдания", вытирая мокрым, типа от слёз носовым платочком.               

– В туалете под краном намочила,- подумала Григорьева.               

– Попросите прощение у старшей медсестры, за вторую часть вашей речи!               

– Нет, прощения у неё я просить не буду!    

- Ты!- разошлась Анна,- не подашь на меня в суд! Потому, что успела за два года твоего старшинства, оскорбить всех медсестер и санитарок больницы!               

Золотарёв молчал, смотрел на реакцию старшей медсестры. Та со всех сил  сдерживалась, чтобы не кинуться бить Анну, слёзы как рукой сняло. На лице было написано неописуемая ярость с примесью ненависти!               

– Я уже свободна?               
– Да, пожалуй,- ответил Артём Иванович,- идите.               

Анна закрыла за собой дверь кабинета, пошла, дорабатывать последний день.               

****               
Артём Иванович, ждал её возле травматологии. Она вышла, не обращая никакого внимание на легковую машину стоящую напротив выхода, пошла к воротам больницы.

- Анна!

- Простите Артём Иванович, я спешу на электричку.

- Садитесь в машину, сегодня собирался посетить родителей в Новоалексеевке,- помолчав, добавил,- нам по дороге...

Легковой автомобиль, мягко тронулся и помчалась в сторону родного поселка.

- Не расстраивайтесь,- начал разговор Артём Иванович,- я звонил главному врачу больницы, куда вас перевели, будете работать в хирургии...
- Спасибо,-ответила Анна, внимательно посмотрев в лицо бывшего накчальника,- за что мне такая честь? Не надо утруждать себя, я сама за себя постою.

- Да я видел – справитесь.

- Спасибо.

- А откуда вы взяли, что я не люблю Индустрию Игнатьевну?

- Вся больница говорит...
- Прям таки - вся?
- Вся - Артём Иванович.

- Вы тоже так думаете?
- Это не моё дело, а сплетни которые тебе навязывают - приходиться слушать... Знаете, есть обстоятельства – хочешь, не хочешь. Работаешь целый день с одними и теми людьми, женский коллектив – сами понимаете...

- Да!

- Артём Иванович, вы меня специально везёте?

- Да!- прямо ответил он.
- Почему?- она опять пристально на него посмотрела, искренне удивляясь ситуации...
- Я люблю вас Анна! Тот хирург который делал операцию девочке, в начале войны – это я...

- Остановите машину я выйду!- настойчиво сказала Анна,- остановите! Я, с вами не поеду! Если не остановите, выскочу на ходу!- открыла двери.

Артём Иванович, остановил автомобиль.

 - Анна, не сердитесь на меня, пожалуйста!? До Новоалексеевки - осталось совсем немного,в начале посёлка вы выйдете. Завтра работать начнёте в новой больнице - встречаться со мной не будете!
- Не выходите, прошу вас...               


****

В душе у неё началась борьба двух сил - интуиции и логики... Ей было радостно и в то же время грустно - первый раз в её жизни объяснились в любви!

Тётя Таня заметила перемены в поведении племянницы, но спросить боялась – вдруг обидится?

Прошло некоторое время, прежде чем Анна, рассказала ей о своих переживаниях. С тётей у Анны не было секретов...

- Мне один взрослый мужчина признался в любви, представляешь? Человек – который мне в отцы годится!

- Сколько ему лет?

- Не знаю, думаю за сорок...

- Любовь Анна - великая страна, не знает ни пределов, ни границ. Любовь – проникает глубоко в сердце, и только оно может ответить на волнующие нас вопросы. Слушай свое сердце и никогда не ошибёшься!
-  А возраст в любви, не играет никакой роли...
 
Анна покраснела, тётя рассмеялась.               
– Ничего, милая моя девочка, всё у тебя будет хорошо, вот увидишь! Не удивляйся ничему – на всё воля божья!               
****

Прошло три месяца, после того знаменательного дня. Золотарёв думал, как бы изменить ситуацию встретить Анну, ничего путного в голову не лезло.               

– Надо как то встретиться - типа «неожиданно»... 
- Да, и она от этой типа «неожиданности», должна типа быть в «восторге» - бред какой - то! 

- Ну как?  Ну как? Приехать и сказать здравствуйте я ваша «тётя» с ведром?!               

- На улице декабрь, до нового года осталось немного, приглашу новый год отпраздновать вместе... А? Как идея? - Просто изумительно! - Вот идиот!
- Главврач больницы, который выкинул тебя на задворки, приглашает отметить вместе новый год?!
– Да!

В конце концов позвонил в больницу, узнал, как работает, купил букет...

****

Шёл дождь, ветер обрывал последние листья с деревьев, собирал их в кучи, стелил замысловатые ковры и маскировал лужи.

Она выходя с больницы, открыла зонтик.

- Анна!

- Здравствуйте Артём Иванович! А я за вас думала,- от души обрадовавшись встречи, покраснела, от неожиданного откровения.

- Вы спешите на электричку?
- Теперь уже не спешу!- засмеялась Анна, настроение поднялось.– Сам меня нашёл,- думала она,- сам, понимаешь!?

- Так я вас - подвезу?
- Ну, если вы так хотите, я не против!

Артём Иванович, взял букет, не обращая на дождь внимание:- Это вам, Анна!
- Спасибо!

Открыл передние двери, подождал пока сядет.

- Анна, если вы не против пообедать, я например не обедал! Вы как?
               
****
 
Майская ночь, полная луна освещала землю, цвела сирень, запах её распространялся на всю округу...

В больничном парке, соловьи пели так дружно, казалось и они радовались, что Анна должна скоро родить...               
Артём Иванович не спал третьи сутки, Анне было плохо, дежурил, не доверяя медсёстрам, казалось недосмотрят...

В конце концов, здравый смысл взял верх.

- Когда начнутся схватки, позовёте меня,- предупредил медсестру родильного отделения, пошёл в свой кабинет.               


****               

Присев на диван, меновенно уснул...

Тихо, как-то неестественно, открылись двери его кабинета.
Вошли трое - безголовый человек и два огромных, закованных в доспехи рыцаря...
 
Весь в запекшейся крови, за поясом виднелся топор, верёвка, обрез или вроде того. Голова без правого глаза, вместо него черное от крови место.

Артём Иванович заметил, череп у этой головы был проломлен.


Подошли к нему, остановились, единственный глаз головы, внимательно изучал его реакцию...

- Золотарёв Артём Иванович,- риторически - утвердительно произнесла одноглазая, с проломленным черепом голова, рыцари смотрели через глазные прорези стальных шлёмов...               
- Да,- ответил он, и встал.
- Готовься, мы за тобой придём...
- Кому я удостоен такой высокой чести?
- Я ничего не объясняю, я выполняю волю...

Он очнулся, бросило в холодный пот.

- Опять этот безголовый монстр. Давно не приходил, давно!               

 В голове звучали последние слова: - Я, выполняю волю! – Я выполняю волю!               

****               

В дверь постучали:- Артём Иванович, начались схватки,- сказала медсестра, тихо закрыла двери кабинета.
- Да, да, спасибо, иду!

Поднялся, взял розы, пошёл в родильное отделение, на часах было – три часа двадцать минут...

- Прекрасная весенняя ночь,- подумал он, спускаясь по лестнице,- в такую ночь не жалко и умереть, а уж родиться тем более!


****

Пока дошёл, Анна родила...

- Спасибо любимая.

- Иди домой,- тихим, измученным голосом попросила Анна,- тебе надо отдохнуть...  Мы тут с нашим сыночком, немного побудем и тоже домой.
- Хорошо, хорошо пойду...               
Позвонив своему заместителю, дал соответствующие распоряжения, отменил операции которые были назначены на этот день, вызвал автомобиль скорой помощи, заехал к тёте Софии. Она не спала, ждала известий...   

- Сын бабушка София!

- Красавец, как папа!

- Конечно! Три килограмма пятьсот восемьдесят граммов! Представляешь?               

– Богатырь!

- Когда Анна сможет оправиться, с сыночком ко мне! Я помогу, ей будет помощь, мне радость...
- Договорились, как скажешь,- засмеялся.               
Хирург нежно обнял свою тётю, поцеловал руку.               
– Спасибо мама, мне пора...
 
Артём Иванович был безмерно счастлив – стал отцом! Сердце его наполнилось значимости, важности.
Этого события он ждал всю свою жизнь...                ****

12   Владлен.               

Через неделю, Анна и маленький Владлен были дома. Сына назвали в честь дяди.
В этот вечер, Артём Иванович задержался на работе, срочная операция, травма головы. Оперировать надо было, как говориться с колёс, без подготовки, травмированным оказался мальчик восьми лет.
               
Операция затянулась, длилась почти восемь часов.
 
Выйдя с операционной, увидел родственников мальчика, мама невидящим, молящим взглядом смотрела на хирурга.
 
Артём Иванович посмотрел на часы, два часа двенадцать минут...

- Всё возможное мы сделали, теперь молитесь и просите Господа…


****               

Водитель ждал у главного корпуса больницы.

- Домой,- сказал он, и почему то загрустил.

Его встретил Анна: - Доброй ночи! Как ты, как тот мальчик, что ты делал операцию?

- Всё в порядке, думаю - будет жить...  Я тоже, в порядке. А как ты, Владлен? Это ему, пошёл девятый день, почти взрослый.

- Артём, ужинать будешь?
- Да, стакан слабенького чая, и спать.
 
Зашёл в спальню, присел на диван, вздохнул. Такой тяжелой операции, давно не было, пожалуй со времён войны.

- Артём, что с тобой?- зайдя в спальню спросила Анна, вытирая руки о полотенце.
- Всё хорошо, посижу немного, приду в себя. Ты иди к Владлену, наверное, пора кормить, иди Анна, слышишь хнычет.
 
В квартире постепенно всё стихло, все спали. Артём Иванович допив чай, так и уснул, сидя на диване.

****
 
Дверь, тихо отворилась. Он ясно видел, что на пороге, стоял тот же безголовый, но уже без сопровождения.
Человек вошёл в спальню.

- Артём, собирайся! Больше времени, тебе не отпущено,- сказала голова, единственный глаз наблюдал реакцию.               

– Как у классиков - «Торги здесь, не уместны»,- подымаясь с дивана ответил хирург,- да, да, я готов!               
- У меня есть немного времени, попрощаться с женой и сыном?

- Есть,- сказала голова,- есть, иди прощайся.

Артём Иванович, посмотрел на сидящее тело, подошёл, взял руку, пульса не было.
- Прости меня Золотарёв Артём Иванович, не жалел я тебя, прощай!               
Вышел в открытую дверь, не обворачиваясь направился в комнату, где сладко спал его маленький сын и Анна.               

В комнате, настольная лампа отдавала слабый зеленоватый свет, было достаточно светло.

– Наверное Анна забыла выключить,- подумал Артём Иванович, наклоняясь над кроваткой сына.               
Мама крепко спала, а вот маленький не спал. Лежал в своей кроватке и баловался.
Пелёнка лежала рядом, ручки и ножки были свободны, он ими размахивал как сам хотел...               
Артёму Ивановичу показалось, что сын его видит.

Владлен начал всматриваться, потом протянул к нему ручонки, заулыбался широко и радостно...   

Артём Иванович поцеловал  сына.               
– Прости меня сынок, если сможешь! Да хранит тебя Господь, на всех твоих дорогах...
 

- Я ухожу, мне пора! А ты оставайся, будь счастлив! И пожалуйста, береги свою маму... Такого человека как она - больше в мире нет!
               
Подошёл к Анне, наклонился, поцеловал её в тёплые губы.
- Прощай любимая, ждал тебя долго...

- Мне пора,- оглянулся.
Безголовый стоял возле дверей комнаты, знаком показал - пора уходить.

Артём Иванович, ещё раз посмотрел на Анну, балующегося Владлена...

Анна почувствовав во сне недоброе, проснулась.

- Артём?- тихо позвала она, приподымаясь над подушкой,- Артём?               
Увидев, что Владлен распеленался перемотала.
 
Артём Иванович шел сзади безголового.
Когда выходили из квартиры, услышали безутешный крик женщины...               
 ****               
Много людей собралось на похороны...
 
Казалось  город бросил работу, пришёл провести в последний путь человека, который спас не одну тысячу жизней...               
 
Были представители с администрации города, военкомата, комитета ветеранов войны.               
Анна потеряла счет времени, как будто провалилась в бездну беспамятства, когда гроб опускали в яму - потеряла сознание.

На скорой отвезли в больницу, всё время бредила, бредила, звала Артёма, плакала, иногда забывалась...
 
 
Только, через две недели её отпустили домой... 
  ****               
Анна стояла возле могилы своего мужа, когда сумерки начали окутывать деревья – пошёл мелкий дождь.

Положила на могилу букет, медленно пошла домой.               

– Ну, а сейчас пойдёт самая грустная часть моей дороги,- думала Анна, обходя лужи,- нужно собрать все силы, чтобы проститься, ослепнув нырнуть в одиночество...
 

****