Глава 1. Давайте познакомимся?

Этот день, впрочем, как и все остальные, был самым что ни на есть обычным. И, как обычно,  этот обычный день обещал закончиться самым наиобычнейшим образом.
Что ж, школа есть школа и никто не говорил, что будет легко. На горизонте черными тучами замаячили выпускные экзамены, и условия нашего существования начали кардинально меняться, начиная свою активную негативную деятельность с расписания и заканчивая сходящими с ума учителями. И вообще мы пришли к выводу, что учителя – звери таинственные и непонятные. Тараканы в их голове периодически куда-то убегали и возвращались, следовательно, частенько возникала ситуация, когда понять то, что от нас хотят, было попросту невозможно. Так что иногда хотелось совершить маленький оккультненький ритуал, дабы сглазить некоторых нехороших личностей, засыпающих нас незаслуженными двойками в самом конце учебного года.
Вот я, в очередной раз с трудом разлепив веки, проснулась и вперила взгляд в потолок. О том, что это потолок, я догадалась далеко не с первого раза. Прошло еще немного времени, и я решилась пошевелить рукой. Желая не оттягивать неизбежное, я с отчаянным вздохом встала с теплой постели и на ощупь нацепила одежду. Наплевав на то, правильно она нацеплена или  нет, я, опустив голову, засеменила в столовую.
Съев то, что стояло на столе с ужина и с грустью поняв, что это предназначалось нашему комнатному двортерьеру Тимке, я, прислушавшись к зову желудка, только крякнула от досады.
Одевшись в хмурую куртку, я  прошла мимо зеркала и, отметив опухшие глаза и весьма недовольный вид отразившегося чудовища,  вышла на прохладную весеннюю улицу. Осталось только, покорившись судьбе, поежиться и отправиться прямиком в школу.
Желудок немилосердно зарычал, требуя подачки. Обидно, конечно, но его требования я удовлетворить не могла, поэтому просто хлопнула по нему рукой.
Чисто из спортивного интереса я улыбнулась проходящему мимо бесполому существу с обвисшими патлами,  одетому в черный плащ, своими габаритами напоминающий  плащ-палатку. Существо среагировало адекватно и тут же засверкало в ответ своими скобами. Что ж, значит выгляжу я сегодня не так устрашающе, как мне показалось на первый взгляд.
За поворотом выросла школа.  А точнее массивное кирпичное сооружение, крыльцо которого было выкрашено каким-то умником в желтый цвет. Но это не страшно, подобный колор в точности отражал сущность этого заведения – таким обилием психов не могла похвастаться ни о одна «дурка».
У школы меня бурно поприветствовала моя подруга – Лиля Романова, обозвав, как обычно, Громычем.
Лиля – светлый человек, блондинка и куколка, но с тротилом внутри. У нее добрый нрав и тяжелая рука. Бывало, стукнет она по парте своей тяжелой дланью, требуя, чтоб я вернула ей пенал, что стекла задрожат. Девушка она вообще-то спокойная, но, выведя ее из себя (что очень непросто), вы рискуете активировать оружие массового поражения. Сегодня барби не изменила самой себе – она ловко дала затрещину юркому шмындрику, обозвавшему ее обломком телевышки.
А Жанна Громова – это я. Давайте познакомимся?
А вот и раздевалка! Сколько я себя помню, очередь здесь была всегда: перед уроками, во время уроков, после уроков и даже при полном отсутствии уроков, то бишь на каникулах. Что я делала в школе на каникулах? Проверяла, есть ли у раздевалки очередь.
Это место славилось не только этим – оно еще являлось волшебным. Только здесь можно было в единое мгновение превратиться из человека в нечто нечеловеческое и явить взору окружающих не только свой изрядно потрепанный вид, но и увеличенный двукратно размер стопы, отдавленный чьей-то стокилограммовой тушей.
Сегодня мы благополучно преодолели этот первый круг ада и, выяснив у расписания, в каком кабинете у нас начнется второй, отправились на третий этаж.
Урок химии и первый в расписании! А уж наше присутствие на нем – чистой воды самоубийство. Одноклассники были в сборе, и все сидели на своих местах, ожидая звонка, сложив руки на парте. Что я  еще забыла в этом бреду? Ах да,! А когда мы вошли в класс, все дружно сказали нам: «здравствуйте!» Да я прям Томас Мор, ей-богу!
За три минуты до звонка в классе сидело пятеро человек и то, чисто физически. Их мысли и души еще лежали в постели.
Миша Гротов, присутствие которого в школе в столь ранний час было для всех полной неожиданностью, едва мы перешагнули порог, торжествующе завопил:
- Гремлин приперся!
- Угомонись, вендиго, - фыркнула я, шагая к своему месту за первой партой.
- Громова, Гротов, что за взаимоотношения? – возмутилась Лидия Борисовна, которая, слившись с цветом стен при помощи бежевой блузки и такого же оттенка тонального крема, оставалась до сих пор мною незамеченной.
- Это любовь, Лидия Борисовна, - вставила сидевшая прямо за моей спиной Лиля, - хорошее чувство, не правда ли?
- Повторяйте домашнее задание, Романова, - посоветовала химичка и занялась изучением журнала, попутно похрустывая вставными челюстями.
Гротов, зыркнув в нашу сторону недобрым взором киллера, показал весьма нецензурный жест. Мы с Лилей в ответ дружно сложили пальцы в такой же нецензурный крендель.
Звонок на урок зазвучал потусторонним колокольным боем, знаменуя начало конца…Ага, испугались! На самом деле все выглядело более радужней, особенно ярко засияли краски, когда дверь отворилась, и в класс по очереди вошли сначала Женя Голубкова, потом Ксюша Аронова. Дружно извинившись, они продефилировали каждая к своей парте – Ксюша к Лиле, а  Женя ко мне.
А теперь краткая информация о каждой из вновь прибывших. 
Женя Голубкова – наша отечественная Гермиона Грэйнджер с рОковыми пристрастиями.! «Heavy metal» написано в каждом ее глазу. Женечка – уникум. Это первый в мире ботан, который не вылазит из кабинета директора. Нет, она там вовсе не помогает ему с документами, она отвечает за свои проступки. Если в дневнике напротив наименований предметов у нее стоят сплошные «отлично», то в графе «заметки» ярко выделяются нескончаемые жалобы от учителей на ее поведение.
Она не любила правила и нередко исправляла их на стенде красным маркером.
Она вошла в класс, одетая в черную кожанку и драные джинсы. Длинные черные вьющиеся волосы она туго стянула на затылке резиночкой с кричащей надписью «Ария». На ее шее болтались какие-то металлические побрякушки, одну из которых  я с полной уверенностью могла назвать пентаграммой. Лидия Борисовна, привыкшая к тому, что Женя обычно до лета не снимает свою куртку в школе, не стала делать ей замечание, заранее предчувствуя, что с позором проиграет полемику по поводу внешнего вида прилежной ученицы. По крайней мере в последний раз, когда Женю попросили снять куртку, она заявила, что сделает это только если в классе разведут костер и температура поднимется «хотя бы выше нуля».
Ксюша Аронова – обаятельнейшая девушка. У нее были потрясающие зеленые глаза, спускающиеся ниже пояса светло-русые волосы, стройная фигурка, и один замечательный талант: физической расправе с оппонентом она предпочитала мирное духовное общение с ним. После пятнадцати минут таких разговоров тет-а-тет недавний соперник уходил от нее с мнениями и мировоззрениями, в точности повторяющими ее собственные. Ксюша была у нас своеобразным Сократом в юбке – она вовсе не навязывала свои идеи, она путем наводок вводила в заблуждение.
- Опять «тянетесь», - недовольно протянула Лидия Борисовна, - соберетесь все только к концу урока! Ну, где ваши одноклассники?!
- Успокойтесь, Лидия Борисовна, мы не знаем, - спокойно изрекла Женя, доставая учебники.
- Не знают они! А кто знать должен? Вот у меня в классе сейчас семь человек из двадцати трех: как я урок по-вашему, проводить буду? С кем?
- Но мы же пришли, - флегматично заметила Женя, - значит, по сути, мы не виноваты в том, что вам не с кем проводить урок. Вы не заметили, что за отсутствие отсутствующих присутствующие, как правило, расплачиваются? Вы уверены, что воспитательную беседу стоит проводить именно с нами?
- Голубкова, к доске с домашним заданием, - рявкнула Лидия Борисовна и поджала губы, чувствуя, что Женя, как обычно, права.
Женя, взяв свою тетрадку, уверенным шагом направилась к доске и принялась выводить мелом формулы.
Химичка очень хотела найти ошибку, но ей не удалось... опять…
- Ответьте, Голубкова, что такое синерезис, - не решаясь ставить ей очередную пятерку, заявила химичка.
- Нарушение структуры гелей, - ответила та.
- Полный ответ, пожалуйста.
- Синерезис – это термин, обозначающий процесс нарушения структуры гелей, являющих собой студенистые осадки, полученные при коагуляции золей, которые, в свою очередь…
- Достаточно, Голубкова, давайте дневник, - с некоторой досадой сказала Лидия Борисовна и вывела ей «отлично».
После того, как у доски промаялись по очереди все присутствующие, коих, напоминаю, было не-ахти-какое-количество, мы принялись за создание гремучих смесей в пробирках. Гремучие смеси не стали особо радовать нас прожиганием парт. Они вообще не прожигали ничего. В общем, мы пришли к выводу, что или всевозможные страшные истории о серной кислоте сильно преувеличены, или в пробирку, на которой красовалась этикетка с надписью «концентрированная», кто тридцать раз плюнул…причем смачно.
- Бесполезное занятие, - заметила я, - особенно если учесть, что в пробирке «соляная кислота» находится, похоже, до тошноты банальный  раствор соли.
- Да? Тебе повезло, потому что в моей пробирке «соляная кислота» находится как раз соляная кислота, - сообщила Ксюша, что-то усердно стирающая со своей парты.
Было бы несправедливо не пустить эту пробирку по кругу. Женечка  со зловещей ухмылкой предложила свою формулу смеси, которую даже не знающая химии Лиля признала дьявольской. Женя с невинным видом пожала плечами и зачеркнула в своей тетради последние открытия в виде формул и вычислений. Мы вздохнули с облегчением, ибо взлететь на воздух в самом расцвете лет было бы весьма некультурно.
Занятия закончились. Три урока, а как греют душу!
Без особых жертв нам удалось забрать из гардероба свои «шкурки». Ксюша долго крутилась у зеркала, подкрашивая то губы, то глаза, то еще что-нибудь ненужное. В итоге  у нее получилось лицо, и мы двинули домой.
Улица нас встретила весенней свежестью. Лиля, невысокоинтеллектуально отправившая гнусно выражавшихся в ее адрес шестиклашек «гулять в дурнопахнуших местах, теперь мирно беседовала с нами о делах насущных. В данном случае речь шла о совместном проведении выходных в наиболее безопасных местах города. И мы нисколько не удивились, когда она предложила для этих целей поход с ночевкой в палатке.
Дружно признав, что выход в начале марта в чисто поле, где свободно дуют холодные ветра тождественен освоению Антарктиды, мы растоптали ее предложение в пух и прах.
- Да я ж пошутила, - признала Лиля.
- Да мы в курсе, - ответила Женя и засучила руки в карманы своей кожанки.
- В общем, есть одно дельное предложение, - сказала я.
- Выучить уроки на следующую неделю? – ехидно поинтересовалась Лиля.
- Ага, по ядерной физике, - фыркнула я, - но тебе можно хотя бы повторить таблицу умножения.
- Пять баллов за юмор, Громыч, - отметила Лиля.
- А мне Андреев новый альбом Otto dix  подарил. Круто, - протянула Женя, блаженно прикрыв глаза.
Кирилл Андреев – претендент на руку и сердце Голубковой. Но пока, ему достается только яд с ее зубов и желчь с печени. Ежедневно, если не ежечасно, он приползает к ее балкону с гитарой в зубах и начинает завывать серенады. Если учесть, что эти  серенады содержали в себе  последние хиты современных рок-групп – вид Андреева в сравнении представляется нам весьма и весьма плачевным. Не раз Женя, праведно возмущенная его кощунственным отношением к святому, сбрасывала Андрееву на голову подручные материалы. Но парень не унывает и каждодневно упорно дожидается, когда же смягчится сердце Брунгильды. А  Брунгильда, в связи с последними событиями, а точнее в связи с последним подарком уже была на подходе к весенней оттепели. И почему, интересно, Андреев раньше не догадался заставить группу Otto dix в спешном порядке написать еще один альбом? Он бы сэкономил уйму времени, завоевывая Женю.
- А, кстати, Женька, где же твоя антифутболка «Долой попсу»? – поинтересовалась я.
- Беднягу зажевала стиральная машинка, - вздохнула Женя, пустив скупую слезу, - но зато я отхапала на распродаже трусики с мордашкой Кипелова.
Я поежилась как только представила фэйс сего красавчикa на женских стрингах. Сомневаюсь, конечно, что наш рок-ужастик Женя носит именно таковые, но сами представьте, как будет кривляться Кипелыч, когда она будет трясти задницей под звуки любимой группы.
- Да уж… - содрогнулась Ксюша. Видимо ее фантазия рисовала картины аналогичные моим.
- Так на чем мы там прервали нашу беседу? – напомнила Лиля.
Действительно, мы как-то дружно забили на решение дел насущных. И, обсудив, остановились на вполне обычном, банальном времяпрепровождении в «Бугурте». Так называется ночной клуб неподалеку от нашего района. где любая тусовка  имеет идиотскую особенность заканчиваться грандиозной дракой. Кто ее затевает – остается загадкой, такой же как и причина потасовки. А самое главное – с поля  боя все уходят страшно избитые, но до невозможности счастливые. Я лично никогда не могла понять этот феномен, да и честно говоря не больно и хотелось…то есть хотелось, но было бы больно.
И тут я почувствовала мощный пинок в филейную часть. Молниеносно обернувшись, я , налитыми кровью глазами проследила за быстро удаляющимся пятном, являющим собой кого бы вы подумали? Миша Гротов! Всем понятно, что  человек эволюционировал несколько миллионов лет назад, но у этого дибилоида хвост, судя по всему, отвалился совсем недавно. Вы когда-нибудь видели крупногабаритного одиннадцатиклассника, удирающего со скоростью, превышающей скорость звука? Ведь ясно-понятно, что мои грязные ругательства, пущенные ему вслед, так и не достигли своего адресата.
- Эй, потише, пупсик, дети кругом… - усмехнулась Женя и картинно огляделась по сторонам.
На самом деле двор  был пуст. Только волки не выли. У нас вообще тихий городок. Особенно наш удаленный от центра район.  А люди ходить по нему не любят, особенно по утрам. Они любят ездить, но после обеда. Так что поэзию моей души эхом разносило по отчасти еще спящей округе. Да, именно спящей, потому что издеваться над народом в субботу способно только наше восхитительно желтенькое учебное заведение.
- Женька, мой тебе совет, бросай курить обои, - ткнула подругу под ребра Лиля, - не к добру тебе дети мерещатся…
- Я его порву… - пообещала я, еще злая на весь мир.
- Дай угадаю: ты злая на весь мир? – поинтересовалась Ксюша.
- Прекрати читать мои мысли, - предложила я.
- Не надо его рвать – ногти поломаешь. На ножик, - Женя достала из-за пазухи перочинный нож и протянула мне, - лучше поймай и порежь.
- Ты чего это с холодным оружием по школе разгуливаешь, маньячка? – поинтересовалась Ксюша.
- Хотела втихаря зарезать на перемене Юльку Страшилину, - пожала плечами та, - она мне тетрадку по физике не принесла.
- А серьезно? – спросила я.
- Хлеб резала и сунула в карман на автомате, - ответила Женя.
- Перочинным ножом резала хлеб? – уточнила Лиля.
- Чего вы ко мне привязались? – возмутилась Женя, - даже мама не обращает внимания, когда я спросонья кошкой вытираю стол, не заморачиваясь, почему полотенце так отчаянно цепляется когтями за скатерть. А вы «перочинный нож»!
- Да ладно, я сегодня утром похрумкала ПедиГрипалл и вообще молчу, - призналась я.
- Тебя расстрелять надо, - сказала Женя.
Расцеловавшись на перекрестке  и договорившись по поводу вечерней встречи,  мы все разошлись. Мы это называли «пошли на все четыре стороны», потому что мы действительно пошли каждая своей дорогой.
Я улыбалась. Сейчас приду домой и начну примерять шмотки на вечер.
Но вот только…
- Привет, - возле меня зашагал светловолосый парень примерно моих лет, моего роста и моей комплекции.
Что-то больно дохлый, в общем, но довольно симпатичный.
- Привет, - я могла бы поклясться, что улица была пуста, когда мы с подругами расходились, тем более, что я не далее как три минута назад сама оглядывала улицу, - мы знакомы?
- Да, - ответил тот.
- Клево, только я тебя не знаю, - поспешила заверить его я.
- Зато тебя знаю я, - улыбнулся он.
Я мысленно просчитала скорость моего шага и расстояние до дома. Перспективка не грела – я бы не успела добежать. Ели судить по длинным ногам моего собеседника – он должен бегать довольно резво.
- И кто же я? – поинтересовалась я, решив пойти на контакт с предполагаемым маньяком.
- Жанна Громова, 1995 года рождения. Любимый цвет зеленый, любимая игрушка – говорящий носок, спрятанный у тебя под подушкой, любимый сериал «сверхъестественное», любимый фильм «Властелин колец»  любимое слово «очешуеть» - отчеканил паренек.
- Очешуеть… - протянула я, - про носок я даже подружкам не рассказывала…ты что, за мной следишь? Так у меня квартира на седьмом этаже и окна выходят на реку. Ты что, свисаешь с крыши с биноклем в руках?
- Нет, - ответил он.
- Очень содержательный ответ. Так чего ты хочешь?  И вообще, как тебя зовут?
Хотите правду? Я действительно никому не рассказывала про говорящий носок у меня под подушкой. Его сделала еще моя бабушка и играла со мной перед сном, обещая, что прогонит все кошмары. С тех пор эта самодельная куколка лежит у меня под подушкой и действительно защищает меня от дурных снов. Это мой талисманчик, а о настоящем талисманчике не должен знать никто. Так откуда этот…человек узнал о нем?
- Михаэль, - ответил парень, глядя не на меня, а куда-то вдаль.
- Крутое имя, - где-то его я определенно слышала…то ли от Жени…нет, точно от Жени, она мне что-то впаривала по поводу своих музыкальных пристрастий.
- Так что ты от меня хочешь? – повторила я вопрос.
Он посмотрел прямо на меня и я приготовилась тактичненько свалить.
- Помощи, - ответил он
- У меня есть только десять  рублей, честно, - быстро ответила я, - на автобус. А если ты будешь вообще злым и станешь  угрожать мне чем-то нехорошим, вот у меня в ушах есть сережки серебряные.
- Нет, мне это не нужно, - покачал головой…давайте будем звать его Мишей.
И везет же мне на Миш!
- Ну, а что? – спросила я, рассчитывая, что среди бела дня около семиэтажного дома на глазах у кучи народа он не решится брать у меня то, что ему было нужно.
Но паренек-то сам по себе не уголовного типажа. Светловолосый ангелочек, с правильными чертами лица, очень светлыми глазами и бледной кожей. Он был худым и казался до жути легким. Одет был просто: джинсы и серая ветровка. Ну и кто бы подумал, что он способен броситься  с кулаками, вопя «Гони деньги, вобла крашенная!»
- Жанна, грядет опасность, - сказал вдруг Миша.
- Э… ты ведь меня не убьешь? – осторожно спросила я.
- Не я, - изрек он.
- Ты всегда так подробно рассказываешь о таких вещах? – поинтересовалась я.
- Жанна, - Миша пропустил мимо ушей мои слова, - тяжкие времена растают. Врата между мирами истончаются…
- Круто… - протянула я, - из какого это фильма?
Парень видимо нарочито не слышал моих вводных реплик. По крайней мере его философское выражение лица намекало на то, что чувство юмора в данном случае мало котируется.
- Жанна, мы не должны этого допустить, - сказал он.
- Постараемся, конечно, только на Дина Винчестера я не похожа, чтоб миры спасать - фыркнула я и отвернулась, чтобы спрятать улыбку, - знаешь, я ведь…
Повернувшись, я не обнаружила рядом Миши. Я растерянно почесала голову.
- Нормально…
Куда там должна быть вставлена торпеда, чтобы человек имел возможность вот так вот просто исчезнуть с поля зрения?  Я, правда,  с этой  стороны к Мише не приглядывалась, но что-то мне подсказывало, что он либо обладает волшебным даром вовремя сваливать, либо ассенизаторы, вечно страдающие склерозом, снова забыли закрыть канализационный люк.
Я раз сорок покрутилась на месте, продумывая все возможные пути отступления моего таинственного знакомого. Но парень, кажется,  действительно просто растворился в воздухе. Как ни хотелось отмахнуться от этой мысли, но все-таки других предположений  не было совсем.
Я, загруженная мыслями по самые мозги, направилась к своему подъезду и поднялась на лифте на седьмой этаж.