Гнев богов. Часть 7

      В чужом лесу ночью заблудиться не сложно, особенно когда торопишься. Трое всадников очень торопились, они скакали так быстро, как только позволял им лес. Хоть и тяжела была ноша, все старающаяся соскользнуть с крупа лошади одного из всадников, но все трое двигались быстро и ровно. Да лес незнакомый – становился все гуще,  а почва под ногами лошадей все мягче, и вскоре совсем захлюпала темной, холодной жижей. Животные постепенно замедлили бег, и пошли шагом, тщательно выбирая, куда поставить ногу. Вода становилась все глубже, пробираться – все сложнее, и даже связанная пленница перестала брыкаться и ерзать и с испугом смотрела на приближавшуюся к ее лицу воду. Теперь, когда напряжение погони спало, князь почувствовал дрожь ее тела, сквозь порванные прорехи платья виднелась белая нежная кожа, вызывая непреодолимое желание дотронуться. Убрав неудобные ловчие сети с пойманной девушки, он накинул на нее свой теплый плащ, а сам спешился, предоставляя возможность пленнице принять удобную позу. О том, что она попытается сбежать, и речи быть не может – кругом топкое болото, а позади на своем коне едет Добра – он уж проследит, чтобы птичка не выпорхнула из клетки.
      - Драгомир, дальше идти нельзя, надо вернуться и поискать брод, - сказал Молчан, который редко открывал рот, лишь только в том случае, если действительно уже молчать было нельзя. Он шел впереди, тыкая палкой в непролазную трясину в поисках пути.
Добра, шедший последний, развернул жеребца и пустил его по обратному следу, чуть заметному в ночи более блестящей водной поверхностью, выступавшей над примятой осокой. Но уж и давно берег должен был быть, а вода не заканчивается. Несколько раз меняли направление путники, но лишь еще больше запутались.
      - Завязнем, князь, хоть какай островок земли найти, обсохнуть,  - недовольно пробурчал Молчан. – Может девка дорогу знает, из-за нее в эту глухомань попали.
      Когда сняли кляп, Дзива хотела что-то сказать, да закашлялась – во рту пересохло от того, что сглотнуть не могла, вся слюна в платок впиталась, что рот завязывал. Князь Драгомир достал флягу и дал попить несколько глотков.
      - Зыбь ведуньи, нет отсюда выхода, как только через ее хату. А оттуда не все живые выходят, говорят – душу у людей крадет.
      - Людей чего бояться – договориться всегда можно, - повел могучими плечами Добра.  – Скажи хоть в какую сторону к ней идти.
      - Сама в этих местах ни разу не бывала, а люди говорят, что уж если попал в Зыбь, то нужно от березы к березе идти – это знаки пути ведуньего.
      В неярком свете луны березки выделялись своими белыми стволами. Стояли они поодаль друг от друга, и в пути до каждой болото и впрямь становилось все мельче. Вдалеке ухнула сова и в темноте засветились два ее больших желтых глаза.
      - Туда, - мотнула головой Дзива на светящиеся в ночи точки, - почти добрались.
      И вот уже путники выбрались на сухую поверхность, занимающую лишь небольшой участок земли. Со всех сторон вода подступала к маленькому деревянному домику, глядевшему на спутников своим одиноким глазом, прикрытым ставнями. Сквозь щели между ними сочился тоненький лучик света. В этот поздний час хозяйка не спала, словно ждала кого-то.  Путники постучались и дверь отворилась. Ни слова не говоря, пропустила ведунья ночных гостей в свой дом, дала чистую сухую одежду, усадила за стол. Мужчины ели охотно, с удовольствием, а вот девица к пище даже и не притронулась.
      - Госпожа устала с дороги, можно ли ей отдохнуть? – спросил князь Драгомир. – Да и нам бы выспаться,  тоже не мешало. Путь домой еще длинный.
Хозяйка отвела гостей в небольшую коморку за печкой и указала на деревянные лавки. Для девушки она принесла пуховую перину и одеяло, мужчины улеглись прямо на голые доски, накрывшись своими походными плащами.
      Чуть свет разбудила хозяйка Драгомира и стала расспрашивать, куда путь держат. Все как есть рассказал ей князь: и о звере диковинном, и о Лельнике, и о страсти, внезапно его охватившей.
      - Плохое дело совершил ты, Драгомир, да и понятно это мне было еще вчера – в мои леса просто так не захаживают, дорога лишь тому сюда, кто оступился или кому помощь нужна. Ты не просто девицу украл, ты саму богиню похитил в тот момент, когда она на землю сошла. Удивляюсь, что живы вы до сих пор.
      - Что же делать, ведунья, подскажи. Вернуть ее не могу – жизни мне без нее не будет, а против богов пойти  - грех великий.
      - Помогу я тебе, - ведунья подошла к старому сундуку, и достала оттуда маленькую бутылочку, - вот зелье, дашь ей выпить, забудет она все  - кто, откуда и что богиней была, тоже забудет. Но притрагиваться к ней сам не смей, не может смертный человек богам свою любовь навязывать. А вот если она сама тебя полюбит и приласкает, тогда совсем другое дело. Сам понимаешь, когда забудет она все, добиться ее любви будет не сложно.
Драгомир протянул руку к пузырьку.
      Ведунья тот час же спрятала его за спиной и хитро сказала:
      - Но отдам не просто так.
      - Что ты хочешь за него?
      - Когда приедешь домой, жена преподнесет тебе подарок. Вот его-то я и хочу взамен. Сама приду и возьму, когда понадобиться.
      Князь задумался: будет ли важен для него подарок от теперь уже нелюбимой женщины, и с радостью согласился на неравный, по его мнению, обмен.