На улице Верности...

Вы замечали, что счастливые дни, даже пахнут как-то особенно…
Сегодня в городе стоял аромат спелой черешни. И странным образом, влекома им, я оказалась на улице Верности. А там, перед огромной витриной универсального магазина, собралась толпа людей. Человеческий муравейник гудел, воодушевленно размахивал руками и нервно посматривал на часы. Немного поодаль, я заметила скептически ухмыляющегося мужчину. На нем была свежая, белая рубашка, жилет и не по погоде теплый пиджак. Мужчине было лет 60, его лицо покрывали усы с проседью, которые плавно переходили в пышную, квадратную бороду. Он напомнил мне великого русского поэта – Афанасия Афанасьевича Фета, и поэтому, заранее расположившись к нему симпатией и доверием, я подошла ближе и заговорила:
- Что здесь происходит?
- А Вы что, не слышали? Сегодня в Россию привезли ограниченную серию ампул с вакциной «Любви».
- Любви?!!! – чуть не поперхнулась я.
- Да, да! «Любви»! В наш век и не такое возможно! Смотрите, сколько жаждущих, испытать на себе сие чувство!
- И я хочу! И я – человек жаждущий любви!
- Ну что ж, Вам тогда в конец очереди - ухмыльнулся Афанасий Афанасьевич.
Я быстро подошла к оживленной толпе и стала искать крайнего. Очередь продвигалась медленно. Люди шептались, что магазин скоро закрывается, что количество ампул ограниченно и я, поддавшись панике, тоже стала изнывая посматривать на часы. Но не прошло и десяти минут, как из магазина вышла продавщица и громким голосом объявила, что «Любовь» закончилась, а новая партия ожидается лет через 5…
- 5 лет! - возмущалась я.
- Ну, что же Вы, не отчаивайтесь! Скажу Вам по секрету, здесь, не далеко, на проспекте Непокоренных, в круглосуточную аптеку, тоже привезли немного «Любви».
И Фет, не долго размышляя, схватил меня за руку и потащил вниз по улице. Но, к моему великому сожалению, выяснилось, что в аптеке получить «Любовь», можно только по рецепту от врача. Вот удивительно, чтобы просто полюбить, в нашем веке, нужно иметь на то острые причины, или некие показания и симптомы, а вот огромное желание – это уже не повод! Совсем расстроившись, я подошла к Афанасию Афанасьевичу и заплакала. Он обнял меня по-отечески и сказал:
- А знаешь что… Бери мою! Вот! – и он достал из внутреннего кармана пальто маленький сверток, перевязанный грубой бечевкой.
- Ой, ну что же Вы! Я не могу!
- Можете! Я свое отлюбил! Не хочу размениваться! Здесь, на земле и там, на небе – я буду верен только одной! Придет мой день, и Господь подарит нам встречу, в царствии небесном… Она меня ждет… А у Вас – вся жизнь впереди! Берите!
Интересно, а Вы знаете, какое это странное чувство, когда у тебя в кармане, прямо под сердцем, бьется маленькая, светлая любовь. Когда она рвется наружу и жаждет взаимности! Когда мир кажется нам гораздо прекрасней! И солнце светит ярче и в городе еще слаще пахнет черешней!
В тот счастливый день, я шла по улице Верности, впервые дыша полной грудью, и читала стихи Фета наизусть:
«…А был рассвет! Я помню, вспоминаю
Язык любви, цветов, ночных лучей.-
Как не цвести всевидящему маю
При отблеске родном таких очей!
Очей тех нет - и мне не страшны гробы,
Завидно мне безмолвие твое,
И, не судя ни тупости, ни злобы,
Скорей, скорей в твое небытие!...
…Нет, я не изменил. До старости глубокой
Я тот же преданный, я раб твоей любви,
И старый яд цепей, отрадный и жестокий,
Еще горит в моей крови…»