Ничто

               
                Ничто


               Порою очертания встреч и расставаний, идущих близко по жизни  мужчин и женщин,  принимают  необыкновенные геометрические формы,  причудливый рисунок которых может поразить воображение неискушенного.  После чего начинаешь  задумываться о безусловной и  определенной закономерности  всего в мире происходящего.
             В обычных городских районных больницах    он бывал только во время   посещения кого-нибудь из знакомых.  К счастью, по жизни ему приходилось пользоваться  на порядок  более комфортными ведомственными медицинскими учреждениями.  «Скаредность милосердия – вот что такое современная больница, достижение цивилизации. Она именно такая, какой её создали люди нашего века – века денег, грязи и харкотины».  Сказаны эти слова  были Полем Верленом о парижской больнице  второй половины девятнадцатого века. Но, как же это определение подходит   для московских больниц  начала двадцать первого века!  И действительно, страшные и неприятные повествования о  городских  богадельнях ему приходилось выслушивать лишь со стороны, или узнавать о них  из прессы.          
              В пятнадцатую городскую больницу Москвы он  попал случайно. А возможно и закономерно.  Находился дома один,  когда  совершенно неожиданно неведомая сила стала его   колотить о  стены  собственной квартиры. После чего, на скорой помощи с  диагнозом  «гипертонический криз» его туда и доставили.
             Нельзя сказать, что грязно и пакостно. Это совсем не так,  но общая скученность и перегруженность помещения постоянно действовала ему на нервы.
         На каждом из этажей длинных больничных корпусов был  устроен  специальный стеклянный бокс для дежурного персонала.  Ночных нянечек или медсестер, приготовлявших  для пациентов нужные  таблетки.
          По обе  стороны от него располагались  палаты. Слева мужской, а справа женский ряд.  Его  палата была,  как раз,  напротив этого стеклянного аквариума.               
                За время пребывания, благодаря вмешательству медиков, безобразия с головой постепенно закончились. И теперь он  уже мог адекватно воспринимать происходящее вокруг.
         Нужно сказать, что к периодически  случавшимся смертям пациетов   Второй терапии все давно уже привыкли. И утренний почти ритуальный вывоз тел в морг перестал вызывать  у кого-либо первоначальный священный трепет. Обычное жизненное закономерное явление.
            Но,  всё же, если задуматься! Каким образом каждый     заканчивает свою жизнь? Не  обусловлено  ли  всё это специфическими  особенностями  качества прожитого на Земле времени отпущенного именно для данного человека?  К примеру.  Существует  некая предопределенность.    Если вы одиноки по  жизни, то одиночество непременно станет сопровождать вас и на печальном переходе от  одного состояния  к  другому. Насколько он  догадывался, именно такое несчастье  однажды произошло с одним из его   дедов…
                …Её привезли примерно через неделю.   Каталку оставили на женской стороне, прямо напротив его палаты, за стеклянными стенами аквариума медсестер. Так, что  ему  всё хорошо было видно.
                Видно в  палатах для неё места не оказалось…
     …А сейчас настало время вернуться лет примерно  на пятнадцать назад. Поскольку вся  эта история начиналась именно оттуда.
        Так вот.  Славик, его   старинный друг ещё со школы, как-то позвонил с приглашением прибыть  на вечеринку. Но, на все расспросы о составе участников отвечал  довольно туманно.
         - Приходи. Сам и увидишь. Думаю, не пожалеешь.-
     Из-за неурядиц по работе, опоздал на пару часов. Так что, к его появлению вся компания находилась уже в изрядном подпитии.
             Кроме самого Славика был  общий институтский приятель. Третьей оказалась очень красивая и  симпатичная молодая женщина.
 Но первое, что он увидал и чему искренне поразился, войдя в квартиру – были постоянно мелькавшие в воздухе обнаженные женские ноги.
              Оба разгоряченных мужчины, в такт доброго старого рок-н-ролла Пресли,  поочередно крутили и подбрасывали в воздух свою отчаянно визжащую партнершу.
                - Давай, быстрее набирай потенциал. И присоединяйся к нам. -
               Слава махнул в сторону накрытого поодаль фуршета.
              Долго его уговаривать не  пришлось. И вскоре он уже  оказался среди танцующих гостей. А поскольку мужики, почувствовав в себе приток новых жизненных сил, и необходимость поддержать их алкоголем, отошли к столику, то он  остался один на один в обнимку с прекрасной  танцовщицей.   Познакомились. И в скором времени выяснилось, что в компании, лишь только он  единственный и сохранял ещё некоторое подобие  известного   мужского  потенциала. Отчасти поэтому Наталья, именно так звали новую подругу, не на шутку заинтересовалась именно его персоной.
           Из подробностей того вечера в памяти ещё осталась отчаянная гонка на автомобиле   с отсутствующими тормозами и с хохочущей в салоне девушкой  через всю ночную Москву,  из Кузьминок к её дому  на Пресне.  Особенно «порадовал» его спуск со Сретенки  на Трубную площадь, где, как известно,  уклон дороги составляет почти сорок пять градусов. Пришлось тормозить колесами о бордюр. Но, в результате,  всё  закончилось великолепно.  Так уж случилось, что по жизни  он  лишь на некоторое время  сблизился с  ней. И всё же дело, как,  оказалось, было вовсе не в Наталье.
                Однажды, она к нему обратилась.
                - Сегодня вечером придет в гости моя подруга,  и ты устроишь нам небольшой концерт. Она уже слышала по радио твои песни, они ей очень нравятся.
              Так он  познакомился с Татьяной.
В тот вечер Наталья попросила отвезти подругу домой.
       - Только, смотрите у меня! Ни-ни. Не балуйте! И быстрее возвращаться.-
               Татьяна жила вдвоем с матерью в трехкомнатной большой квартире возле издательства Правда на Ленинградском шоссе.
            Быстро проводив её, он  вернулся обратно. Минуло ещё пять лет.
               К тому времени с Натальей они  уже давно расстались, хотя  взаимные дружеские чувства  сохранились.  По телефону непременно поздравляли друг дружку со всеми праздниками.   Была и ещё одна причина такого продолжения отношений.  Это потрясающе похожая на Любовь Орлову Наташкина мама, обожавшая его  песни, его  творчество  -  великолепный источник доброты, чуткости, понимания. Как же она искренне радовалась, когда он  заезжал к ним  в гости,  когда звонил по телефону. Жаль, что вскоре её не стало.  В общем,  расстались они  с Натали большими  друзьями.
              А спустя несколько лет его  собственная личная жизнь дала глубокую трещину. Да,   не одну!   Наступило кромешное одиночество. Но, вновь вмешался его внимательный добрый друг и волшебник.
                - Есть предложение взбодриться.   Берем Наташку с Татьяной,  и рвём ко мне на дачу. Давно не парились.-
  Нужно заметить, что баня у Вячеслава всегда была первоклассная. Разнообразные,  на все вкусы веники, не фильтрованное пиво, копченая рыбка,  шашлыки и прочие деликатесы безусловно,  украшали каждое её посещение.
               Произнесенное имя Татьяны  навеяло в его памяти смутные воспоминания. Тёмная прихожая  квартиры.  Светловолосая милая молодая женщина. Острый, вопросительный взгляд пронзительных глаз,   направленный куда-то внутрь его.  Но на поставленый  молчаливый вопрос, он тогда так  и не  ответил.Поэтому теперь он с радостью  принял предложение друга.
          Загадка женщины.
       Всегда в ней должна присутствовать некая тайна. Только тогда она притягательна. Только тогда она желанна.
        Всё произошедшее затем было насколько странным. Настолько же и закономерным.
          Встретились две женщины и двое мужчин. Без предрассудков и излишнего ханжества,  раздевшись, провели весело время. Впрочем, нужно отметить, что тогда всё обошлось без секса.  Хотя было душевно и тепло.
           После проведенного мероприятия  он  развозил гостей по домам.  Последней была Татьяна. Так начались их  взаимоотношения.
              Отца Тани к тому времени уже не было живых. Так же,  как и его  папу, того звали Михаилом Ивановичем. Как и его отец,  тот  был полковником артиллеристом.   Так же,   как и  его отец, был  великолепным художником. Разница была лишь в жанрах. Танин отец рисовал в основном цветы, а его  - пейзажи.
              Ещё задолго до того, как они  стали с ней близки,  зная   о любви к живописи,  он стал  её приглашать   на вернисажи  к   Крымскому мосту. Тогда же он  и приметил,  с каким искренним,   пристальным вниманием  воспринимает она  выставленные на продажу  работы.
                Все стены её комнаты были увешаны  отцовскими картинами.  От них исходило мягкое ненавязчивое теплое свечение всевозможных оттенков.  Именно под ними они  постоянно накрывали себе стол и закусывали,только что  ими самими приготовленным,  любимым фруктовым салатом.  Марья Дмитриевна, всегда доброжелательная Танина мама, из-за недомогания часто находилась в  постели и Таня, будучи врачом, постоянно ухаживала за ней, несмотря на плотный график двух своих работ.
                - А, вы комплиментщик.-
               Весело корила его за неумеренные восхваления в свой адрес пожилая, но  не лишенная здравого жизненного юмора и оптимизма  женщина.
               За два года их близости он  часто заезжал на  обе Танины работы, подвозя её домой.  Около часового завода прямо за Белорусским вокзалом в начале Ленинградки находился неплохой винный магазин,  завода «Кристалл».   И, всякий раз он  останавливал перед ним  машину, забегал туда, чтобы взять чего-нибудь из  выпивки.  Затем они  в четыре руки быстро накрывали стол.  Начиналось  очередное  веселое застолье.
             Расстались они  через пару лет неожиданно и, как-то  весьма странно. Очевидно,   виною оказались, как его,  так и её особенности    характеров.  А,  в общем,  напрасные надежды на бесконечные возможности,  предоставляемые    жизненным  временем.
                Спустя два года, летом во время цветения липы  он  случайно оказался  в знакомом и уютном проходном дворе  возле её парадного.  И,   конечно же, тут же  вспомнил о ней.   Подумалось, что  она могла бы вот сейчас из него выйти.  И точно.
              В      следующее мгновение парадное дома раскрылось, а в  дверном проеме показалась она.  Они  оба опешили. Очень  уж всё произошло, как кинемотографично, так и  необыкновенно телепатично.  Конечно,  обрадовались,  но и только. К тому времени у каждого из них был уже свой новый возлюбленный. А ощущение какой-то недоговоренности между ними так навсегда и осталось.    Он его носит в себе,  и по сей день. Но, этот случай заставил его  вновь задуматься,  вспомнить всё, что было между ними,  задать самому себе не один вопрос.
               Конечно же они  остались друзьями. Она с радостью поведала ему  о своём новом любимом,  который оказался её одноклассником.  По тону,   голоса он понял, что она была на вершине блаженства, и искренне, как за близкого человека,  порадовался за неё.          
                Их  расставание также не повлияло на случавшиеся время от времени телефонные разговоры.  Правда,  в  последние месяцы ему слышались в них  какие-то странные фразы-недомолвки. Как бы оговорки о некоем заболевании. Но,  о чьём? Кто был болен? Он расспрашивал, но  раскрываться передо ним ей, очевидно, не хотелось.
                И сегодня, по прошествии нескольких лет, ему вспомнился один, рассказанный ею,  жизненный  эпизод.
                Речь зашла  о  посещении в Париже, где она   часто  бывала,  необычного   ювелирного магазина,  поразившего  своим необыкновенным  внутренним  интерьером.
                -   Знаешь. Войдя туда, я попала, практически,  в полную   тьму. Освещение почти отсутствовало.  Как вдруг, когда я проходила мимо витрин, словно бенгальские огни, стали поочередно вспыхивать и гаснуть разными цветами подсветки под выставленными  на продажу ювелирными изделиями.  Было безумно интересно наблюдать появляющееся ни из чего  золото,  вспыхивающее в абсолютной темноте различной цветовой гаммой!  -
           По видимому,  торговцы учли, что лишь черный фон пространства способен оттенить, выделить искомый предмет.   Выделить и поразить контрастом… 
              …Но, вот снова пятый этаж больницы.  Вторая терапия. Пошел уже  третий день, как привезли эту женщину, а она до сих пор находится на  каталке.  Больница забита до отказа и, судя по всему,   мест в женских палатах не хватало.  К тому же,  за два дня  он ни  разу не видел, чтобы кто-либо её  посетил.
          Его, каким-то странным образом,  постоянно притягивал облик  женщины. Казалось, что он уже  начал угадывать в нём нечто особенное,  где-то, когда-то  прежде уже  виданное.
            Её поза за два дня не изменилась. Она, как бы,  застыла навсегда, навечно. Всем  видом бездонного  одиночества, олицетворяя разверзшуюся пропасть ожидающего смерть человеческого существа.  Через аквариум загородки она временами  казалась мне загадочной и таинственной этрусской вазой.  Её туловища, как бы  вовсе не существовало, а виднелась лишь сплошная длинная тонкая шея.  И большая, странно вытянутая в перпендикулярную плоскость, похожая на горловину этого сосуда, голова. Её глаза, очевидно, отыскавшие определенную постоянную точку опоры в пространстве,   не меняли направления своего взгляда. В них застыл беззвучный вопрос. Он  понимал, что она полностью осознает приближение  собственной кончины. Смирилась с неизбежностью и некрасивостью смерти,  была к ней готова. И, внутренне, уже вся ушла в эту точку не возврата.
               Поэтому было бы верхом бестактности  приближаться к ней, или рассматривать её вблизи.  Кстати, и все окружающие  на этаже люди вели себя точно таким же образом.  Включились в некую игру, не подавая вида и никакого знака  о присутствии всеми ощущаемой необычности, неординарности происходящего.  Одним словом - вступили в сговор с приближавшейся  к ней смертью. Но, как бы не искажал двойной слой стекла,  он  всё равно постоянно улавливал что-то знакомое в выражении её глаз.  И поэтому,  для себя решил:   «будь, что будет, а на завтра он встанет пораньше.  И, чтобы никто не видел,  под каким-нибудь благовидным предлогом всё же подойдует к этой женщине.  Ведь необходимо,  как-то для себя,  прояснить  столь загадочную ситуацию». 
                Но,  к  сожалению, он, как всегда,  опоздал. И  «прояснил» её лишь через два месяца.  А правило жизни состоит именно  в том, что   всегда не хватает одного  единственного дня.… Её не стало в пять часов утра. Остановилось сердце,  но взгляд, как и  прежде, искал точку опоры именно там,  за что  он  успел зацепиться в первый момент   появления в больнице. Она беспрерывно глядела в сторону дверей  его палаты.
             Заспанная сестра, вышедшая утром из подсобки, сначала не поняла, что женщина скончалась.  Поскольку положение окоченевшего тела ничуть не изменилось. Глаза были открыты и глядели  так же прямо и независимо…
           …Оказавшись, как и рассчитывал, рано утром в коридоре,  он  не  обнаружил её на прежнем месте. Лишь пустая каталка стояла,  задвинутая в угол.  А, о том, что произошло ночью,   рассказал  ему  его   лечащий  врач. Вскоре он  выписался из больницы и под Новый год, по установившейся доброй традиции стал обзванивать близких и не очень близких с новогодними поздравлениями и пожеланиями.
             Настал черед и Натальи.
             -  Слушай,  а что, Славка, разве тебе ничего не рассказал? Татьяны уже два месяца,  как нет. За последнее время она так исхудала, так исхудала. Онкология чёртова. Ты знаешь, я заметила одну особенность.   Все онкологические больные не хотят сообщать знакомым о своей болезни.  Поэтому-то  она тебе ничего и не рассказывала.
              Умерла она в пятнадцатой.  Во второй  терапии… -
                - Но, этот-то. Её, представляешь! Сука!
            Она ещё обмирала о нём. Получил  наследство – квартиру,  картины,  а   сам  даже ни разу  в больнице  не навестил. Так навсегда и ушла.  Одна.  Ведь мать, слава Богу,  умерла за пол года до этого. А больше никого у неё и не было…–
          Явление ослепительной вспышки в повседневном жизненном мраке,  явившееся   ниоткуда и ушедшее  в никуда…