Часть IV. Путями сказочных героев
1
- Господа, надо перехватить старика! – Михаил вскочил на ноги, требуя немедленных действий.
- О, нет! Нет, нет, нет! Опять к ней? – захныкал Макс.
- Ага, - улыбнулся Ждан, обнимая гида за плечо, - К ней, родимый, к ней!
***
Коварный лес в клочья разорвал одежду. Усталые беглецы присели на упавшую березу, тяжело дыша после многокилометрового кросса. Рустам перебирал в голове произошедшие события, и чем больше думал, вспоминал, тем сильнее пугался. Истинный исчез, старик убит, вся армия стражи гонится за ними. Как тут спастись? Как выполнить поручение? Их не видно – это успокаивает, но люди вокруг гибнут! И гибнут из-за них… а они и себя-то защитить не в состоянии.
Антип со злостью осмотрел лохмотья, в которые превратилась дорогая одежда - острые ветви обратили тысячи долларов в убогую хламиду. Он уже давно смирился с мистикой происходящего, адаптировался: есть враг, и его необходимо победить. Плевать, что этот враг из каких-то там непонятных миров. Начхать на его призрачную оболочку. Враг есть враг!
- И что это было? – робко спросил Рустам.
- Где? Что именно из происходящего с нами тебе – вдруг! – показалось непонятным? - Антип продолжил гневно осматривать одежду, - Ты про «ищите время»?
- И что думаешь? Что он имел в виду?
- Мы даже не знает кто он, а ты предлагаешь разгадывать его шарады?
- Он… Израдец! – словно выплюнул слово Рустам, - Так сказал дед в избушке. Надо ли нам обращать внимания на его слова?
- Вот и не будем! – заявил Антип, - По крайней мере, пока.
- Куда мы теперь?
- Первым делом, нам надо переодеться. Я не очень понимаю во всех их этих энергетиках, но, думаю, вещи могут как-то «фонить», наводить на нас…
- Уверен?
- Нет, но иногда лучше перебдеть, чем… ну, ты понял. Не бойся, голыми не пойдем, я придумаю выход.
Антип достал телефон. Пальцы привычно пробежались по клавишам, и аппарат тихонько пискнул, соединяя с абонентом.
- Мартын? – быстро проговорил Анти-поэт, - Ситуация ноль. Две пятерки в паре. Новый аппарат бросьте и бумаги мне и Рустаму.
Связь прервалась. Бандит с размаху разбил телефон об огромный камень, взглядом приглашая Рустама последовать его примеру. Тот тяжело вздохнул, но достал и расколотил свою дешевую трубку.
- Кому звонил?
- Своим. Десять тысяч долларов и новые паспорта будут ждать в камере хранения в Шереметьево – 2.
- Круто! А что с одеждой?
***
- С одеждой – это они правильно решили. По ней со временем могли и вычислить… но почему Истинный не рассказал ребятам про Златник? – недоумевал Ждан, расположившись за круглым столом.
- Я почем знаю, - передернул плечами Волна, - Может, забыл. Может, думал, что они знают. Он же не хотел быть в курсе всего – вот и не знал, что кому известно.
- Эх, жаль! Такая возможность была, а теперь…
- Стоп! – резко выкрикнул Михаил, - Вы, что не заметили ничего странного?! Вы все поняли, о чем они говорят? Что за «ищите время»? Почему они говорят об… Израдце?!
- Я не знаю, - промямлил Алексей. – Думал, просто не догадываюсь, а признаваться в тупости не хотелось… типа того…
- Я тоже… - покраснев, признался Ждан.
- Я удивляюсь вашему спокойствию! – нервничал Белый, - Кто-то или что-то дает ребятам советы, а мы ни сном, ни духом. Не знаем даже в чем они, эти советы. А если их направят в ловушку?
- Час от часу не легче… - выдохнул Волна.
- Подождите! Не время паниковать, - попытался разрядить обстановку здоровяк, - Мы не знаем, что им сказали. Но знаем, что они решились этих «советов» не слушаться. А это уже плюс. Давайте, понаблюдаем.
В дверях зародилось и начало расти черное облако, и в комнату вошел палач. Приветливая улыбка успокоила, и собравшиеся выдохнули с облегчением. Михаил радостно вскочил, отправляясь навстречу гостю.
- Что невозможно сделать медным людям,
то может просто сотворить палач, - продолжил улыбаться серебристый, -
Не все так плохо, как казалось раньше,
доступна связь, раз вам доступен я!
- Ты?! – Алексей не верил своим глазам, - Ну, как же… тебя же…
- Все относительно, ты тоже, вроде, умер,
но, тем не менее, сидишь передо мной.
И если где-то, вдруг, тебя не стало,
еще не факт, что ты исчез везде!
- Кончай демагогию, - буркнул Ждан, - Что делать будем?
Волна, что-то пробормотав, крепко охватил руку богатыря:
- Пожалуйста, скажи еще раз «демагогия»! – и резко отпустил Ждана, желая услышать это слово по-старорусски, но здоровяк промолчал.
Палач быстро заговорил. Надо передать сообщение оловянным, и он в состоянии это сделать. Все идет отлично. Все идет по плану! Необходимо уточнить детали операции и указать местонахождение Антипа и Рустама. Он снова переместится в Олово и передаст информацию.
- Ух, – у Михаила стало легче на душе, - Как же я рад тебя видеть! В общем, передай ребятам, что…
- ЗРЕ;ТИ ! – резко выкрикнул Ждан, вскакивая на ноги.
- Что? – съежился от неожиданности Волна.
- Смотри! Смотри! – продолжил орать Ждан, ухватив Алексея и Михаила за печи.
У стены, в немом припадке, бился машинист. Испуганные глаза вываливались из орбит, трясущиеся руки пытались закрывать лицо, а беззвучные рыдания заставляли тело судорожно вздрагивать. Белесая пена появилась в уголках рта, и несчастный грохнулся на пол, продолжая колотиться на досках паркета.
- Это не Истинный! – закричал Михаил, выхватывая палицу.
На шум вбежали казаки. Палач отскочил в сторону, изворачиваясь от ударов дубин, но его удалось оцепить, затянуть в круг протозанщиков. Окружение не помогло – пасы опасных рук откидывали деревянные палицы. Приветливая улыбка сменилась гримасой злобы.
- Ну, что же, по-хорошему не вышло,
так по-плохому будем говорить.
С резкими хлопками появился десяток стражников. Палач жестом приказал атаковать, но казаки бросились на незваных гостей, и через минуту черные клобуки растаяли в воздухе. Больше подкрепления не появилось, и экзекутор вынужден был отбиваться в одиночку. Серебристые длани вращались с огромной скоростью, и палицы не попадали в цель; в какой-то момент палач вышиб дубины у двух стоящих рядом казаков, и опасные пальцы впились в головы вояк. Несчастные истаяли…
- А ну-ка, господа, расступись! – скомандовал Белый.
Бойцы разошлись, открывая высокую сребристую фигуру: выстроились чуть в стороне, готовые в любой момент поддержать командира. Михаил приблизился, раскручивая тяжелую палицу.
Ухмылка пробежала по лицу палача: расправиться с одним из лидеров бунта – что может быть лучше?
- Ну, что, служивый, нападай, не бойся!
Я от удара перейду домой,
а ты, стараньями моими,
переместишься в боль и мрак Ничто!
Посреди комнаты задымило новое облако. Без приветствий и объяснений явился еще один палач. Казаки приготовились к удару, но серебристый, на ходу отдернув рукава, устремился мимо них, к первому экзекутору.
- Все в сторону, оставьте мне коллегу! – громыхнул он.
Резким выпадом он схватил палача за голову – тот, в ответ, уперся в плечи противника. Казаки отступили, но дубины остались в замахе, готовые ударить по первому требованию. Лишь мгновение длился бой: фигуры переплелись, смешались дымом рукавов, скрутились маревом подолов. Треск! Без криков, без единого слова, один из палачей растаял в воздухе. Оставшийся глубоко вздохнул и обернулся к заговорщикам.
- Но вот и все, не так уж это сложно!
- Стой, стой, стой! – Михаил угрожающе взмахнул дубиной, - Я что-то не понял, кто из них победил.
- Я тоже, - признался Волна.
Палач подошел к машинисту, опускаясь возле него на одно колено. Несчастный мгновенно успокоился, и, на бескровном лице, начал разгораться робкий румянец. Рыдание замедлились, а вскоре и полностью иссохли.
- Ух, - вздохнул Михаил, - Сложно с вами, палачами. Вы действительно все на одно лицо?
- Для вас, возможно…
- «…разницы и нету»! - закончил за Истинного Алексей, - Совсем меня запутали! Ты кто? Тот, который… или другой?
- Послушайте, хоть дайте отдышаться.
Я тоже Истинный, но только я другой…
Товарищ наш, исчезнувший в избушке,
нам больше недоступен… очень жаль!
- Ну, раз ты тоже… то…
Волна снова предложил Истинному отправиться в Олово и передать друзьям сообщение, но палач отказался наотрез. Антипа и Рустама не видно, а Истинный может засветить и ребят, и себя. Его уничтожат, но главное, через него доберутся и до путников.
- А куда ты только что переместил другого палача? Он тебя не выдаст? – спросил волна, но Истинный лишь отмахнулся, показывая, что этого бояться не стоит.
Все сказанное кажется логичным. Ситуация безвыходной.
- Как тебя называть-то? – исподлобья спросил Ждан.
- Мне столько оловянные названий
раздали, что не вспомнить и за год.
- Не умничай. Говори, какое самому больше нравится!
- Мне самому? Тогда предпочитаю,
то, что давненько не звучит в Мирах.
Забытое, но дивное – Андро;клос !
Оно мне все же ближе и милей!
- Так, что же нам, Андр… Андра… - попытался выговорить Ждан.
- Андрей! – радостно выкрикнул Волна, и повернулся к Истинному, - Андрей?
- Не вижу повод для отказа от Андрея, - снисходительно улыбнулся палач, -
Иначе твой ухабистый язык,
и вовсе превратит меня в андроида.
Да, буду я Андреем! Хорошо.
- Так, что же нам, Андрюша, делать? – закончил мысль Ждан, - Раз уж ты теперь с нами навсегда, то расскажи все, что тебе известно. Где искать монетку-то?
- Все, что я знаю, знаю от коллеги,
Который просвещал тебя покуда мог.
Нет новой информации, поверь мне,
Разгадывать задачу предстоит.
- Но ребята в Олове даже про монету ничего не знают! Просто едут в Херсон и будут ходить по церквям с портретом. Как бы им хотя бы передать про Златник?
- Слушайте, помните, что тот… злой, который… палач говорил? Что все, что могут люди, палачи могут еще лучше, – быстро произнес Алексей, и Истинный кивнул, подтверждая сказанное, - Так может, выйдет передать что-то на телефон?
- Позвонить с «того света»? – нервно хохотнул Макс, - Не говори ерунды.
- Конечно, не пройдет из Меди голос, - согласился Андрей.
- Но буквы то на могилу проходили! – возразил Волна.
- Пойми же, мальчик, буквы существуют.
Их можно видеть, можно прочитать.
Их можно трогать, изменять по воле.
Слова же пшик, сотряс воздушных масс,
Лишь Слово Автора могуче и всесильно!
- Погоди дядя, - отреагировал почти сорокалетний Алексей на «мальчика», - Телефоны же могут не только звук принимать, но и текстовые сообщения, и картинки, видео.
- Ты прав, мужчина, есть же сообщенья! – поднялся в полный рост Истинный, -
Картинки – это выше наших сил,
Но просто текст оправить постараюсь…
Наверное, отправится сигнал.
- Слабоват ваш Wi-Fi, - себе под нос пробурчал Волна.
Заговорщики радостно загудели, обсуждая текст будущего СМС. Андрей немного остудил пыл новых друзей, рассказав, что сообщение не только тут же перехватят, но и сам аппарат будет замечен стражей. Его смогут отследить, а, следовательно, выйти и на обладателя телефона. Истинный может видеть путников только из-за установленной в доме связи, и попробует подключиться, но все это крайне рискованно.
Единственный выход - сообщение зашифровать, чтобы смысл оставался понятен только Антипу и Рустаму, а телефон тут же уничтожить. Стража угадает, где примерно находятся путники, но самих вычислить не сможет.
- Есть только одна проблема, господа, - вздохнул Михаил, - Если телефоны — это те пищалки, по которым они разговаривают друг с другом, то они разбиты! Вспомните, о большой, твердый камень.
- Не переживай! – отмахнулся Волна, - Антип без телефона долго не будет. Вот увидишь, скоро новый купит.
- Купит, говоришь, - закатился неровным смехом Макс, указывая на экран, - Купит?
2
За окном старого «Рено» мелькали деревья. Некоторые почти голые, готовые принять наступающую зиму, но кое-кто еще хорохорился, модничал, покрытый разноцветной листвой. Отказывались, щеголи, публично раздеваться, с недоверием косясь на соседствующих нудистов.
Скуластое лицо Рустама, покрытое слоем пыли, возвышалось над рулем. Белесая щетина Антипа, клочковато выступившая на впалых щеках, говорила об утомлении последних часов. Тем не менее, пальцы уверенно ковырялись в кнопках мобильного телефона.
- Никак не могу прийти в себя! – возмущался Рустам, - Как ты мог отобрать у людей машину, телефон, одежду? Они-то в чем виноваты? Теперь стоят в лесу, в нашем рванье.
- Да, да, да, - бандит сделал вид, что соглашается, продолжая разбираться с аппаратом.
- Мы же… мы же клятву давали!
- Какую? – резко поднял голову Антип, - Мы клялись помочь, а подохнуть в лесу – это не помощь, а…
- Воровство не есть Добро и Справедливость! – перешел на крик татарин.
- Когда совесть раздавали, я за водкой выходил! Одежду надо было сменить? Машина нужна была? А, умник? Мне, вон, даже пистолет пришлось выкинуть… Какие были варианты?
- Не знаю… взять их с собой?
- Не говори ерунды – с нами гораздо опаснее, чем в лесу. Вернем машину, не переживай. И неудобства компенсируем. Все сможем, все у нас получится. Глаза боятся, а руки-то… того… шерудят.
Телефон вскрикнул резким писком. Экран загорелся надписью о новом СМС, и Антип, невозмутимо нажав кнопку аппарата, вслух прочел сообщение:
- «Белобрысому рифмоплету: Проверка связи. Никому не доверяйте. Мобилу в щепки, машину на замену. Немедленно. Волна.»
- Что? – резко вскрикнул Рустам, нажимая на тормоз.
- То! Выходим, срочно. Вон из машины!
Визг тормозов. Анти-поэт выскочил первым. За ним следом Рустам. Телефон с размаху отправился вдоль дороги и встретил смерть в зловонной, набитой нечистотами канаве. Путники бросились в лес.
- Смотри, - оглядываясь через плечо, крикнул Рустам.
Антип остановился. Канава заполнилась тенями стражи: клобуки-капюшоны, мерзкое шипение. Руками, как слепцы, призраки обшаривали кювет.
- Бежим! – прошептал Антип, но Рустам и без приглашения уже стремился к лесу.
Несколько минут бега, и усталость заставила остановиться. Рустам согнулся, уперев руки в колени - тяжелое дыхание хрипами рвалось наружу.
- Я столько в жизни не бегал, кажется, - просипел татарин.
- Отдыхай. Оторвались, вроде.
Вопрос о том, как им смогли передать СМС, решился быстро: «все-таки тот свет, все они наверно могут». Вера в безграничные возможности Меди воодушевила, но и смутила: если такие могущественные, то чего ради заставляют бегать их, обычных людей?
- Ну, и что за бред? Меня, признаться, начинают утомлять их загадки. Что за игры? Что за сказки? Призраки! Дед Яга на лесной опушке! Дьявол под сенью деревьев. Что дальше? Зомби? Кощей? Змей Горыныч? - разошелся Антип.
- На меня-то, что орешь?
- Извини…
- Давай думать! Зачем они прислали СМС?
- Это просто. Во-первых, сами же и написали, что проверка связи. Во-вторых, телефоны под контролем, а значит после каждого СМС надо будет избавляться от аппарата. То есть проверяли технологию связи. А впереди нас ждут много новых загадок, судя по всему. Где нам брать каждый раз новый телефон, их волнует несильно. В любом случае, мы едем в Шереметьево. Вперед, защитник света! – ухмыльнулся Антип.
В этот раз решили ловить попутку. Рустам настоял, чтобы водителя не трогали, и Антип изобразил согласие. Он не сказал вслух, но справедливо решил, что наличие шофера необходимо - если путников не видно страже, то автомобиль с «пустотой» за рулем может броситься в глаза. В случае с первой машиной, главное было как можно быстрее убраться от места «переодевания». Не заметили – ну, и хорошо, повезло! Но дальше рассчитывать на везение нельзя.
У Рустама возникли ожидаемые проблемы – никто не хотел везти двух подозрительных типов в одежде с чужого плеча, уверяющих, что деньги у них есть, только их надо сначала забрать. Он останавливал уже четвертый автомобиль, но слышал один и тот же ответ: нет! Антип громко хохотал, наблюдая, как приятель пытается договориться «по-хорошему». Еще пара отказов и бандита перестала развлекать ситуация. Выдохнув, он направился к другу.
Остановился старый, красный «Москвич». Водитель выслушал плаксивые просьбы Рустама, но отказ прозвучал и в этот раз. Автомобиль дернулся с места, но древний двигатель захлебнулся, и «Москвич», вздрогнув, застыл у обочины. Водитель тщетно шелестел стартером - допотопная машина не оживала.
Антип подошел к авто, обшарпанная дверца открылась с резким, пугающим скрипом, и голова бандита просунулась в кабину.
- Помочь? – спросил он, изображая улыбку.
- Да! – обрадовался водитель, - Подтолкните. Буду благодарен.
- Нам не нужна благодарность, нам нужно Шереметьево-2.
- Да вы с ума сошли? Мне совсем не по пути. Я не успею…
- Стоя на обочине, точно никуда не попадешь.
- Блин, ладно, подвезу. Толкайте! – чересчур быстро согласился водила, отводя взор.
- Ага, сейчас, – засмеялся Антип, - Чтобы тут же по газам дал? Я за руль – ты с моим приятелем толкаешь.
Водитель со вздохом вышел из автомобиля. Две человеческие силы завели двигатель, но Антип сначала подождал, когда Рустам усядется на заднее сидение, и только после этого передал руль хозяину.
Ехали в тишине. Разговаривать не хотелось, а приемник сломался еще во времена почившего Союза. На сердце у Рустама неспокойно. Страх стал привычным, но сейчас предчувствие чего-то ужасного с новой силой сдавило грудь.
- Кажется, приехали, - прозвучал голос Антипа.
Водитель резко тормознул, и пассажиры невольно дернулись. Впереди пробка. Несколько машин застыли в нерешительности перед черным не то дымом, не то туманом, перерезавшим трассу поперек. Шевелящееся облако расползлось по шоссе, поднимаясь до облаков. Никаких знаков, запрещающих движение. Ни аварий, ни ГАИ, ни ограждений…
Один из автомобилей, набравшись смелости, нырнул в марево. Несколько секунд слышался испуганный крик пассажиров, но через мгновение все стихло. Что произошло? Где авто? Непонятно...
- Подъезжай ближе, по обочине, - скомандовал Антип, и водитель подчинился, подруливая к границе завесы.
Еще один водитель решился на прорыв. Резко газанув, машина стартовала с места и потерялась в черноте препятствия.
- Езжай в облако! – продолжил командовать Антип, но водитель не тронулся с места, наградив Анти-поэта испуганным взглядом.
- Ты думаешь, что нас… - начал Рустам.
- Я думаю, что нам ничего не угрожает.
- Я… Я не поеду! – резко заявил владелец «Москвича», - Вдруг там яма или стена?
Антип резко открыл бардачок. Игнорируя протесты водителя, руки быстро разгребали мусор, раскидывали мятые карты, и, наконец, удовлетворенно крякнув, Анти-поэт извлек самодельный револьвер. Короткое дуло, обшарпанный барабан и огромная, неказистая рукоятка, криво обмотанная изолентой.
- Вот всегда-то он здесь, - самодовольно заявил Антип, проверяя наличие патронов.
- Эй, эй, это мое! - попытался возмутиться водитель.
- Мы сейчас едем в облако, - спокойным тоном заявил Анти-поэт, наводя пистолет на шофера, - Включай передачу и вперед.
- Лучше езжайте, - со вздохом добавил Рустам с заднего сидения, - Этот псих не шутит.
Водитель громко чертыхнулся и нажал на педаль. Машина, пискнув колесами, прыгнула с места в пугающее облако. Окутала тьма. Стало темно и болезненно холодно, но через мгновение бросило в жар – справа и слева, там, где был невидимый сейчас лес, вспыхнул яркий свет. Москвич остановился. Красное зарево быстро приближалось, и стало понятно, что это огонь. Лес полыхал! Деревья загорались мгновенно, словно спички; ветер принес сильный запах гари, и на дорогу с треском полетели горящие ветви, следом огромные стволы.
Огонь приближался мощной волной. Тьма мгновениями рассеивалась, но едкий черный дым снова окутывал пространство. В новых сполохах появлялась короткая возможность оглядеться, и сквозь клубы разглядеть несколько стоящих автомобилей, ранее въехавших в облако. Люди с криками бегали между кузовами, пытаясь выбраться из пылающего кошмара. Водитель «Москвича», воспользовавшись заминкой, выскочил из авто и скрылся в дыму.
Волна огня накатила на машину. Краска кузова вспыхнула, пузырясь и лопаясь. Стекла вмиг почернели. Пластик внутренней обшивки начал плавиться, надуваясь в большие пузыри, и через минуту потек на пассажиров. Рустам испуганно вскрикнул и зажмурился.
- Не ори! – перекрикивая звуки катастрофы, заявил Антип, - Смотри.
Рустам открыл глаза. Большой пузырь расплавленной обшивки над головой Антипа лопнул, выпустив ядовитый пар. Пластик вспыхнул и шипящим потоком устремился вниз. Анти-поэт смело подставил руку под огненный поток, и он, вспыхнув, исчез, едва коснулся кожи. Ни ожога, ни боли.
- Понял? Если бы это было правдой, мы бы уже давно… того! А это…
- Понты? – крикнул в ответ Рустам.
- И еще какие! Нас не видят и задерживают всех подряд. Но убивать много людей не решаются.
- Тогда поехали отсюда.
- Машина заглохла… возьмем другую.
Они выбрались в пламя. Огонь тут же набросился на них, но, как и пластик, не причинил вреда. Видимость была почти нулевой, и идти пришлось на ощупь. Через несколько метров натолкнулись на другой автомобиль.
Антип уселся на водительское место и легко завел двигатель.
- Ну, что, вперед? – радостно крикнул он.
- Подожди… - испуганным голосом прокричал Рустам, - Огонь безопасен – это ясно. Но это ясно только нам. Значит, единственные, кто сможет вырваться из этого ложного пекла – мы. Понимаешь? Они ждут того, кто прорвется!
- Вот же… - выругался Антип, ударив по рулю, - И что делать?
- Не знаю…
- Пошли пешком. Они же машину ждут, а нас не видят.
- Пошли.
Снова выбрались в холодный пламень. Идти решили не по дороге, а в лес – он угадывался там, где огонь был наиболее ярок. Передвигались медленно, держась за руки, то и дело, натыкаясь на брошенные авто. Обочина должна была быть уже совсем рядом, когда Рустам резко остановился.
- Ты чего?
- Смотри!
Впереди, метрах в десяти, там, где должен начинаться лес, стоял высокий мужчина. В метре от себя путники не видели ничего из-за бушующего пламени и дыма, а находящуюся поодаль фигуру можно было рассмотреть. Огонь словно расступился, образуя коридор, и незнакомец, казалось, внимательно рассматривал беглецов, чуть склонив голову. Локоны его седых длинных волос выглядывали из-под капюшона. Лица было не видно, но оба путника были уверены, что он смотрит на них. Взгляд ощущался, словно нечто материальное.
- Опять он? – разозлился Антип, - Что ему надо?
- Он нас видит, - стуча зубами, произнес Рустам, - Он нас видит!
- Надо возвращаться к машине. Здесь не пройти, - заявил Антип и потащил приятеля назад, незнакомец остался на месте, - Есть идея.
Анти-поэт скорее нащупал, чем увидел машину и открыл багажник. Нашел домкрат, небольшой ломик, гаечные ключи. Распахнул водительскую дверь, прижал педаль газа тяжелым инструментом и завел двигатель, не садясь за руль. Машина вздрогнула, двигатель набрал обороты, колеса взвизгнули об асфальт, и неуправляемый автомобиль умчался в пламя.
- Ты чего? – не понял Рустам.
- Того…
Все подразделения МЧС были подняты по тревоге. Ни на горящие помойки, ни на несчастных котят, застрявших на деревьях, сегодня не было сил. Всех сотрудников отправили на странный пожар на Киевском шоссе: неподалеку от Москвы стеной полыхал лес, но огонь был настолько чудным, что казалось, будто горит и воздух. Огненная стена перекрыла магистраль.
Пламя не давало приблизиться – словно живое бросалось на пожарных. Пытались облететь на вертолете, но и там, в небе, бушевало странное пламя. После нескольких тщетных попыток, спасатели остановились, чтобы обдумать ситуацию.
Именно в это время из огня появился автомобиль. Он безумно ревел двигателем и промчался мимо пожарных, чуть не сбив одного из них. Впереди шоссе немного сворачивало, но авто ушло по прямой, слетело с дороги и, несколько раз перевернувшись, приземлилось на крышу. Тут же странный черный туман окутал машину, но через мгновение рассеялся. Спасатели бросились к машине, но в салоне никого не было.
Следом была еще одна машина, а за ней третья, четвертая и так целый десяток авто. Все они были пусты, и каждая врезалась в предыдущую. Пожарные совсем растерялись, когда из одного автомобиля на ходу выпрыгнули двое людей. Спасатели хотели помочь несчастным, но высокий блондин и скуластый брюнет, прихрамывая, убежали в пылающий лес.
3
Заговорщики молча следили за экраном. Переживания отражались на измученных лицах, но ни один звук не слетал с губ. Лишь глаза испуганно расширились, когда путешественники нырнули в черное облако, и вздохи облегчения разнеслись по комнате, когда они, выпрыгнув из машины, скрылись в лесу. Что происходило в пламени, да и самого пламени, протозанщики не видели – это была иллюзия для Оловянного Мира.
Михаил сидел отдельно, задумчиво опустив голову на ладони. Ждан неторопливо подошел к другу, и огромная ручища нежно прикоснулась к плечу.
- Боишься? Все мы переживаем.
- Это, да, - неохотно признал Белый, - Только тут еще одно… Стыдно признаться, но учился я не очень-то хорошо. Историю помню плохо…
- Это все уже поняли. К чему ты об этом снова?
- Все к том же, к Херсону. Город, если я не ошибаюсь, основан при Екатерине II, Потемкиным. А это… это… несколько позднее князя Владимира!
- Опять ты… - отмахнулся богатырь, - Не на пустом же месте твой Потемкин город основал? Скорее всего, было там уже что-то. Это «что-то» нам и нужно.
- Может, ты и прав, - пожал плечами Михаил, но сомнения не отпустили, - Но есть ли там церкви времен Владимира?
***
Шереметьево привычно гудело толпой, пассажиры по-деловому шныряли по залу аэропорта. Одни перебрасывались на ходу веселыми репликами, другие хмуро высматривали нужную стойку или обреченно читали электронное табло. Сразу было видно у кого впереди отдых, а у кого скучная, рутинная командировка.
Сами в камеру хранения не пошли – наняли БОМЖа, быстро поборов сопротивление Рустама.
- Нельзя подвергать непричастных опасности? – ухмыльнулся Антип, - Так сходи ты!
Рустам промолчал, и на задание отправился бродяга. Бездомный не раздумывая открыл камеру и быстро передал обнаруженный там пакет.
- Теперь беги, быстро, как только можешь! – крикнул ему Антип, наградив купюрой из пакета, и БОМЖ побежал, расталкивая пассажиров.
В пакете Антип обнаружил деньги, новый мобильный телефон, паспорта и несколько ксерокопированных листов какой-то старой книги. Находки быстро распихали по карманам и отправились в кассы, в надежде ознакомится с литературой в самолете.
Рустам попросил показать новые документы. Открыв паспорт, он несколько секунд пристально смотрел в книжицу, после чего поднял вопросительный взгляд на Антипа.
- Что?
- Тут написано: Рустам Наильевич Кайфетдинов.
- И что?
- А то! Я и есть Рустам Наильевич Кайфетдинов. Это паспорт на настоящее имя!
Антип заглянул в свой документ, и досада отразилась на небритом лице. Звонив приятелям из Роя, бандит забыл попросить о смене имен. Посчитав, что друзья потеряли паспорта, им просто сделали новые. Да, свежие документы не «фонили», не имели еще энергетической связи с владельцами, но с другими данными было бы спокойнее.
- Ладно, прорвемся, - отмахнулся Антип.
Он успел сделать короткий звонок Мартыну – всего несколько слов и новый дорогущий аппарат нырнул в карман потрепанной куртки. Пара шагов и… телефон заиграл глупую мелодию, принимая СМС!
- Только не это! – гневно воскликнул Антип, доставая трубку и всматриваясь в экран, - «К вашим бумагам мы положили знания. Ищите деньги Главного. Новую радость моментально убей. Волна». Они, что, издеваются?!
Рустам выхватил телефон и отправил его в ближайшую урну. Антип едва успел отбежать в сторону, утаскивая друга за собой, как помойка окуклилась чернотой призраков; железо громко звякнуло, и мусор разлетелся по сторонам. Тени, не найдя искомого, исчезли так же быстро, как появились. Толпа пассажиров безмятежно шествовала по своим делам...
В кассах тишина. Короткие пунктиры очередей выстроились к окошкам. Металлический голос, объявляющий посадки, долетал приглушенным шепотком. Девушки-кассирши, склонившиеся над мониторами, казались погруженными в поиск свободных мест. Искали минуту, искали другую, третью… Очередь безропотно ждала.
Рустам осмотрелся. Слипающиеся от усталости глаза остановились на ближайшей кассирше. Неподвижность работницы смутила, и парень подошел ближе. Склоненная над клавиатурой, девушка спала! Спали, поскрипывая девичьим храпом, ее коллеги. Несинхронно покачиваясь, дремали люди в очередях. Рустам обернулся к Антипу – тот, расплываясь в милой улыбке, громко сопел. «Неужели, опять?», - мелькнула мысль.
Дрема напала и на Рустама, даже холодные покалывания от фото не могли отвлечь от сладостного забытья. Желание сна блуждало в голове: «А ну их всех. Сколько можно?! Могу же и я отдохнуть!». Мерно покачивающиеся фигуры погружали в транс, но удалось собрать остатки воли, и, чтобы окончательно не свалиться, Рустам начал громко петь, притоптывая ногой:
- Ай былбылым, вай былбылым,
Агыйделне; камышы;
Та; алдыннан чут-чут кил;
Сандугачлар тавышы.
Слова первой пришедшей в голову татарской песни зазвучали в тиши громким будильником. Скрипучий, переходящий на визг голос разогнал остатки сна у певца, но окружающих разбудил лишь на мгновение. Этих секунд было достаточно, чтобы выругаться соседям, чтобы услышать, как недовольно буркнул Антип, чтобы увидеть, как пробудившаяся кассирша воткнула палец в кнопку «Тревоги» и снова сомкнула веки.
Где-то харкнула сирена. Скоро набежит охрана. Что дальше? Как поведут себя камуфлированные люди, попав в границы сонного царства? Кого сочтут нарушителем спокойствия? Надо уходить! Рустам схватил спящего Антипа, несколько оплеух заставили глаза приоткрыться, но сон победил обиду, и приятель снова погрузился в блаженную негу.
Придется тащить. К выходу, к выходу, к выходу! Там спасение, там конец нестерпимых чар. Руки вцепились в ворот куртки, опрокидывая его на скользкий пол; протектор обуви словно лип к мрамору, затрудняя движение, но спасительные двери уже маячили впереди.
Топот бегущих ног приближался к кассам. Внутри тишина - внешне спокойная работа по выдачи билетов - и только у выхода барахтаются двое. Очевидно, что причина вызова они. Скрутив руки за спиной, приятелей потащили в КПЗ.
- И что это было? – на ходу, в согнутом положении, зевая в полный рот, спросил Антип.
- Нас не видно, - ответил Рустам, находящейся в такой же позе, - Вот и усыпляют всех подряд.
Камера, в которую втолкнули протозанщиков, чистая, недавно отремонтированная. Зарешеченное окно впускало в помещение много дневного света – до сумерек еще больше часа, и солнце пока щедро снабжало КПЗ теплыми лучами. Кроме Антипа и Рустама здесь находилась женщина. Измызганная пороками, отправленная в безвременье частыми возлияниями, она оглядела новичков мутным взглядом.
- Че, тож попались? – поинтересовалась она, сопровождая слова клубами перегара, - А за че?
- За то, - не желал разговаривать Антип.
- Во-во! И меня за то!
- Отстань!
В тишине слышался гул вокзала за стенами камеры. Свистели, повышая ноту, разгоняющиеся самолеты. Звуки приглушались бетоном стен, и резкий писк телефона в кармане пьяницы заставил вздрогнуть.
- У тебя что, не забрали мобилу? – спросил возмущенный Антип.
- А че эт должны забрать? Я те не уголовница какая. Я свободная женщина…
- Ишь, свободная! Как рыба водная.
- Блин, - возмутился Рустам, - Нет такой поговорки, ты их на ходу выдумываешь! Это глупо.
- Отвали, - отмахнулся приятель.
- Ща посмотрю, че там за смс, - трясущиеся пальцы алкоголички достали допотопный аппарат, - Ой, да не понимаю ничего тут… Глянь-ка, что там.
Антип брезгливо принял телефон. Сквозь залапанный экран пробивались буквы транслитерации: «Ne zaputajtes’ v pautine! Ona pod kontrolem! Volna.”
- Волна? – вскрикнул Рустам, - Опять?
- Снова! – злобно сплюнул на пол Антип, запуская телефон сквозь решетку окна.
Стекла разлетелись с резким звоном. Осколки посыпались на пол, и аппарат, пронзив окно и не успев приземлиться, исчез во внезапной черноте.
Разбито стекло! Во всем здании разбито единственное окно, откуда и вылетел аппарат. Вычислить их местоположение для теней проще простого. Их не видно, но они заперты в маленькой комнатке. Антип вскочил на ноги, оттолкнув истерящую алкоголичку. Приготовился к новым неприятностям, но дверь камеры распахнулась, и Антип, подпихивая Рустама и сбив с ног милиционера, вывалились в коридор.
В камере мгновенно потемнело. Раздался истошный крик несчастной женщины.
- Что там происходит? – крикнул сержант.
- Она с ума сошла, - нашелся Антип, захлопывая дверь, - Просто сбесилась.
- Белая горячка? – почти сочувственно произнес милиционер и вызвал по рации подкрепление. – Пойдемте – я как раз за вами. Пусть с ней врачи разбираются. Вам повезло – Степаныч узнал, что вы у нас и распорядился выпустить.
На недоумевающий взгляд Рустама, Анти-поэт ответил, что знаком с начальником местной охраны. В подробности углубляться не стал, но и так стало ясно: какие-то темные делишки связывали «Степаныча» с Антиповым Роем.
- Знаешь, как говорят: дорого яичко, да дороже птичка.
- Что? Кто?.. Да, никто так не говорит!
- Я говорю.
- Ну, тебя. Что там Леха писал? - вспомнил Рустам, когда сотрудник обогнал их на пару шагов.
- Новый ребус! Похоже, издеваются, поглядывая на нас. Может, мы для них развлекуха? Деньги на нас ставят, спорят, когда нас грохнут?
- А мы еще и старую загадку не поняли, а тут новая… - проигнорировал Рустам словоблудие друга, - Бумаги-то не потерял?
- Все здесь.
- Что там про паутину?
- Она под контролем, - скривил лицо поэт.
- Паутина…
- Интернет, разумеется. Типа, не лезьте в сеть. А никто и не лезет. Что нас по сетчатке глаза через монитор определят? Или по отпечаткам пальцев на клавиатуре?
- Не знаю, но велено не лезть – вот и не будем.
- Хорошо, хорошо.
Молодой сержант шуршал клавиатурой, заполняя протокол. Пальцы привычно бегали по буквам, выстраивая шаблонные фразы. Задержан… Отпущен… Дата... Время...
- Сейчас-сейчас, - не поднимая головы, приговаривал сержант, - Имена вставим и готово.
- Рустам Кай-фет-ди-нов? – по слогам произнес милиционер, - Правильно?
- Правильно.
- Стой, стой, - с сомнением произнес Антип, - А комп к Интернету подключен?
- Не-е, - ответил сержант, продолжая печатать, - Закрыли, чтоб не лазили, куда не надо.
- Хорошо. Получается, что дальше этого компьютера информация не уйдет, - скорее утверждал, чем спрашивает бандит.
- К начальству попадет сразу же, - поправил сотрудник, - Тут программа специальная – по заинтересованным рассылает.
- Получается, выход в Интернет, вроде как, закрыт, но рассылает, - быстро соображал Антип, - А как может рассылать – только по сети. Если получатели в разных концах Москвы, то вряд ли это внутренняя сетка. Значит, не доступ закрыт, а возможность просматривать сайты. И данные с фамилией сейчас…. СТОЙ! – воскликнул поэт, - НЕ ОТСЫЛАЙ!!!
- Я… - испуганно сжался сержант, - Я первый уже… отправил… только что.
«Не запутайтесь в паутине! Она под контролем!» - всплыло в памяти Рустама, и тут же надоевшая чернота опустилась на людей.
Лицо сержанта исказилось от боли, трясущиеся пальцы попытались вцепиться в поверхность стола, но маневр не удался - лишь бумаги, шурша, разлетелись большими белыми птицами. Милиционер, оглушая отделение криком, исчез в тумане стражи.
На вопль вбежали оторопевшие коллеги - пистолеты появились в руках, дубинки сверкнули отполированными боками, но оружие не могло противостоять призракам. Сотрудники по очереди шмякались на пол и таяли, исчезали в чудовищном мареве. Чернота, пожирая людей, неотвратимо наступала. Несколько растерянных человек, и мрак доберется до протозанщиков. И что будет дальше? Как они отреагируют на «невидимых», если столкнуться с ними непосредственно? Ответы знать не очень-то хотелось.
- Бежим, - протяжно завопил Антип, но выход был замурован месивом теней и милиционеров.
- Куда? Куда нам? – Рустам перекидывал испуганный взгляд по небольшой комнате.
- Охранник! – показал Анти-поэт на ближайшего камуфлированного, - Шокер!
Остолбеневший от кошмара, милиционер позволил забрать электрошокер. Кусок обгоревшей спички зафиксировал кнопку пуска. Антип размахнулся включенным прибором, и небольшой цилиндр, разбрасывая голубые нити электричества, врезался в гущу стражников!
Раздался сухой треск, запахло паленой тканью, образовался провал, и ближайшие тени, хлопая, начали втягиваться внутрь. Остальные ослабили нажим, оглядываясь по сторонам, в поиске невидимых беглецов.
- В окно. Быстро! – выдохнул Антип.
- Решетка! – кратко ответил Рустам.
- Стол! – прозвучало такое же короткое предложение, и две пары рук, вцепившись в мебель, заставили решетку вылететь на улицу.
4
В доме Волны по-прежнему тишина. Все заговорщики на месте, но разговор не клеится. Алексей всматривается в происходящее на экране, а друзья разбрелись по комнате, погруженные в тяжелые мысли.
Бездействие палачей нервирует. Тишина страшит. Прямое столкновение опасно, но оно помогло бы догадаться о намерениях врага. Отступить Савриил не мог – значит затаился на время, подготавливая новые козни. Но какие? Андрей высказал мысль, что для отвлечения внимания от Меди, враг устроит провокации в Олове: реки неожиданно могут выйти из берегов, океаны броситься на сушу, вулканы ожить и, сотрясая землю, излиться огнем. Олово, погруженное в хаос катастрофы, потребует вмешательства «Олимпа». Незамеченная, стража войдет в дом Волны и перебьет бунтовщиков.
Если мысль Андрея верна, то устройством катастрофы займется Израдец – именно в руках демона оловянные ненастья. Это знает Савриил, это известно бунтовщикам, но об этом прекрасно осведомлен и «Олимп». Выходит, чтобы воплотить данный план, Израдец должен открыто выступить против «Олимпа», что кажется невероятным. Самоубийственным для Большого Ничто.
- Нет, я не верю в столь лихие планы!
Представить не могу, что это так/ – оспаривал сам себя Андрей, -
Пойти в открытую Войной против «Олимпа»?
Их уничтожат вмиг, порвут, развеют в прах!
- А не думаешь, что ребята офигели настолько, что считают себя непобедимыми? – предположил Волна, - Все-то у них легко получается, вот манию величия и заработали?
- Я знаю Израдца давно… и очень.
Он лживый, подлый, наглый, но умен!
Он никогда не сделает такого,
в чем упрекнуть его возможно опосля.
Сосредоточие лукавого коварства!
Раздоров, бед, неправды ипостась!
- Что-то я не понял, - пробасил Ждан, хватая за руки Михаила и Волну, - Ты его, я смотрю, терпеть не можешь. У тебя с ним какие-то личные счеты?
- Любить мне что ли демона прикажешь? – уклончиво ответил Истинный, – Сейчас важней переодеть ребят –
Одежда эта снова засветилась…
***
- Не поверишь, как я рад тебя видеть, - улыбнулся Антип знакомому по Киевскому вокзалу казаку, принимая предложенные вещи.
- Странно, что вы еще живы, - усмехнулся в усы мужчина, ежась от вечернего холода.
- Так как ты нас нашел? Как узнал, что мы тут будем? – сыпал вопросам Рустам, натягивая прям на улице новые брюки.
- Понятия не имею, - честно признался мужик, - Приходит мысль в голову и все. Кто и как ее туда кладет – не знаю! Но годами проверено – эти мысли настоящие. У всех в моей семье такое было. Вот и про вас, вдруг, осознал…
- Почему тогда всего тебе не рассказали? Нам бы передал хоть… Почему с нами так не могут общаться? Почему… - тарабанил татарин.
- А вот поэтому!
Казак указал на фасад аэропорта. Электрический свет, еще недавно лившийся на улицу сквозь вечернюю мглу, померк. Стекла помутнели, становясь совершенно черными. Вдоль здания выстроились стражники, по краям высились фигуры палачей.
- Опять? – устало вымолвил Рустам.
- Как они нас нашли? – злобно процедил Антип.
- Не вас… меня! Пришло мое время. Пора… А вы бегите прочь.
- Куда? Куда бежать-то? В какую сторону?
- Не знаю. Вон отсюда!
- А ты?..
- Вон отсюда! – громыхнул мужичек и с криком бросился в черноту стражи.
Антип, подталкивая Рустама, устремился в противоположную сторону. Бежали медленно – сказывалась усталость. Часто спотыкались, но поддерживая друг друга, оказались в стороне от свершающейся расправы. На казака не оглядывались, и без этого был слышен страдальческий крик. И без этого понятна судьба помощника… Еще одна жертва!
Остановились, пробежав метров восемьсот. Утомленные, присели на обочине шумного шоссе. Юркие легковушки со свистом шмыгали мимо, и фары на мгновения выхватывали путников из сумерек, но торопыги-водители не обращали внимания на странных типов, и свет фар уносился дальше.
- Куда теперь? – чуть отдышавшись, спросил Рустам.
- В Херсон, - недовольно буркнул Антип.
- Смешно…
- Слушай, что я думаю. Не могут они все вокзалы и аэропорты страны закрыть, ну, не могут! Поднимется кипеш, мама не горюй! Они знали, что мы в Москву направляемся. Хотя бы потому что мы первую машину бросили мордой в этом направлении. Поэтому закрывают Москву. И вообще, мы никак не смогли бы улететь.
- Это еще почему?
- Билеты именные! Имена попадут в компьютер. Оттуда в сеть, а она «под контролем».
- И что делать?
- Давай найдем спокойное место, отдохнем, перекусим и все обдумаем.
Поймали попутку. Уехали в Лобню. Расположились в тихом пустом кафе, работающем «до последнего посетителя». Всемогущие купюры помогли расположить к себе обслугу.
- Итак, - начал Рустам, - Нам надо в Херсон…
- Ты уверен, что туда? Нам ведь многое не известно.
- Подожди! Не все понятно, ты прав, но Херсон обозначен однозначно.
- Смотри, с нашей помощью они, - Антип указал пальцем вверх, - что-то ищут. Раз ищут, то точно не знают, что это или где оно расположено.
- Ну и?..
- Значит, могут заблуждаться и насчет Херсона.
- Ты о чем сейчас. Не пойму.
- Я тут почитал в такси кое-что, - бандит положил на стол листы ксерокопированной книги, - Смотри, это копия «Большого катехизиса» Лаврентия Зизания. 1627 год.
- Какой год? – Рустам перебрал несколько страниц, испещренных церковно-славянскими буквами, - И что ты тут понял?
- Если честно, ничего! Но есть же Интернет, - Антип показал в руке большой смартфон.
- Что?.. Ты как... ты где…
- Где взял, там больше нет, – отмахнулся бандит, - Дело в том…
- Дело в том, - злобно произнес Рустам, - Что ты ворюга! И залез в Сеть.
- Не бойся, с Сетью все тихо – нельзя свои данные палить, а тут никто ничего не поймет. Слушай же! Хватит ныть.
- Ну, и что ты там нашел? Кто Главный?
- Не знаю пока кто главный, зато нашел третье и даже четвертое Крещение Руси. Вот, - Антип показал страницу на экране телефона, - Согласно этому «Катехизису», первое Крещение было от апостола Андрея. Второе от патриарха Фотия, еще при князе Рюрике. Тут дат нет. Зато они есть в третьем Крещении – при княгине Ольге – в 6463 году от Сотворения Мира или в 963 году от Рождества Христова. А Четвертое – это уже всем известное при Владимире…
- Где это написано? – Рустам ворошил ксерокопии летописи.
- Вот, смотри, - Антип принялся водить пальцем по листу.
Третье Крещение русским людям… Так, так, так… Княгиня Ольга, жена Игорева, баба Великого Князя Владимира…
- Баба?
- Бабка, по всей видимости. А вот, нашел: В лето шесть тысяч УЗГ. От Рождества Христова ЦЗГ.
- ЦЗГ? Центральный Завод Гидронасосов?
- Не умничай. Цифры буквами обозначались. Вот, в энциклопедии написано: У – четыреста, З – шестьдесят, Г – 3. То есть 6463 год от Сотворения Мира. УЗГ – 963 год от Рождества Христова.
- И что? Поздравляю, ты стал чуть-чуть умнее. При чем тут Херсон?
- Ни при чем! Помнишь, этот говорил, что надо искать место через человека, человека через время, а время – Земной Путь от Третьего Крещения. Земной Путь Христа – 33 года. Третье Крещение, как говорится в «Катехизисе», 963 год. Получается, нам нужен: 963+33=996 год. Там мы и найдем главного. А по нему и место!
- Ничего не понимаю…
- Да, что тут понимать! Смотри, вот все события 996 года, - Антип быстро пролистывал страницы энциклопедии на экране, - Махмуды, Ричарды, Роберты да папа римский… Все это к нам отношения не имеет… Самое главное, что было в этом году… Вот, нашел: окончание строительства и освещение первой каменной церкви Древнерусского государства – Десятинного храма в Киеве! Храм строил князь Владимир и туда перенесли прах Ольги… Понимаешь? Главный – это Владимир. Место – это Десятинный Храм. Нам надо в Киев!
Повисло молчание. Рустам внимательно всмотрелся в лицо разгоряченного находкой друга, и тихо произнес:
- Знаешь, я всегда знал, что ты «с приветом». Иначе бы и не обратился к тебе с просьбой помочь в таком деле. Но то, что сейчас несешь, отдает безумием!
- Но почему?!
- Потому что, нам велено ехать в Херсон! Ни гадать, ни фантазировать, ни проводить раскопок, а ехать в точно указанный город. Ты, используя подсказки какого-то шайтана, пытаешься отправиться в Киев. Причем тут Киев?!
- Но я же тебе говорил, что они могут точно не знать… Хотя, ты конечно прав. Источник подсказки про «время-человека-место» мутный. Блин, но с Киевом все красиво выходит: и город, и церковь. Ну, руины ее, конечно – ваши там порезвились в 12 веке…
- Да ты…
- Шучу-шучу! Не ваши они, не ваши. Но в Херсоне-то что? Никакой локализации.
- Там подскажут. Они знают… должны знать!
- Ага, как же. Знает сноха, кто съел петуха.
- Так, стоп! – резко выкрикнул Рустам, схватив в руки смартфон; пальцы быстро забегали по экрану, и уже через мгновение он повернул экран к другу, - Вот, смотри – нет такой пословицы! Нет – такой – пословицы!
- Просто Яндекс про нее еще не знает, – отмахнулся Антип.
***
- Что он сказал? – злобно сквозь зубы проговорил Михаил, - Какой еще Киев? Какая церковь:
- Что-то в этом есть, - тихо произнес Ждан, но отмахнулся от собственных мыслей, - Нет, я уверен, что нужен Херсон, но Владимир, церковь… сколько совпадений.
- Церковь-то церковь, да та! – вскричал Белый, - ГОРОД НЕ ТОТ!
- Понял я, понял, - кивнул богатырь, - В Херсон они едут, не переживай раньше времени.
***
На улице рассвело. Торопливые прохожие шныряли по улицам. Открывались магазинчики – несмотря на осень, пахло цветами. Антип глубоко втянул прохладный воздух, и медленно достал телефон.
- Посылку получил. Спасибо, - отрапортовал он кому-то на другом конце, и… черное облако теней возникло вокруг.
Привычным уже движением телефон отправился на обочину, а Рустам и Антип торопливо зашагали прочь. Никого не найдя, тени рассеялись.
- Как так? – возмущался бандит, торопливо перебирая ногами, - Как они это номер смогли вычислить?
- Может, не этот? – предположил Рустам, - Может это телефон Мартына или кому ты там набирал? Ведь не первый раз уже звонишь.
- Точно! – Антип застыл на месте, - Но это значит, что им угрожает опасность, а они ничего толком не знают! Что же делать?!
- Не думаю, что им что-то грозит. Давно бы уже… - Рустам осекся, - Номер, наверное, держат для таких случаев, чтобы нас вычислять.
- И тем не менее… - Антип достал еще одну трубку и принялся набирать номер.
- Да ты… откуда… да, блин! - затараторил возмущенный Рустам.
- Отстань и приготовься бежать, - отмахнулся бандит и уже в телефон быстро произнес. – Всем уйти на запасные номера. От старых избавьтесь вместе с аппаратами!
- Бросай и бежим!
Пробежали с километр. Не особо торопясь. Не оглядываясь. Остановились на тротуаре.
- Теперь послушай, что мне в голову пришло, - тяжело дыша, проговорил Рустам, - «Паутина под контролем». И гораздо более серьезным, чем тебе казалось. Если смогли вычислить аппарат, то и все результаты твоих поисков в Сети им известны. Верно? Верно! Ты им подсказал…
- Что? Про Десятинную церковь?
- Ну…
- Гну! Ты уж определись, мы в Херсон или в Киев.
- Херсон! Без вариантов.
- Вот и поехали.
- А как?
- Слушай, что думаю: лететь можно не только из Шереметьево! Я вообще не уверен, что отсюда летают до… но это не важно! Мы зациклились на Шарике, т.к. нам надо было сюда по другим делам. Лететь же можно и вовсе не из Москвы.
- А откуда?
- Например, из Иваново! Сейчас расскажу, - отмахнулся Анти-поэт, заметив вопрос в глазах приятеля, - В Иваново есть крошечный аэропорт. Там, недавно один мой… э… должник открыл авиа-такси. Ну, небольшие самолетики летают в разных направлениях.
- И в Херсон оттуда летают?
- Куда я скажу, туда и полетят! Вперед, - Антип вышел на дорогу и поймал такси.
В Херсон самолет не полетел. Он вообще до последнего отказывался подниматься в воздух, опасаясь начавшейся грозы. Природа внезапно ополчилась на людей, закрывая видимость стенами дождя; гроза, неожиданно проснувшаяся поздней осенью, угрожала катастрофой. Летчики взбунтовались и отказались рисковать жизнью.
Бандит бесцеремонно напомнил о долге, и за штурвал уселся сам хозяин фирмы. Но поднять в воздух один самолет недостаточно - одиночка в страшную непогоду, созданную для задержки путников, слишком прямо укажет на пассажиров. Антип вынужден расстаться почти со всей имеющейся суммой, чтобы уговорить летчиков поднять аппараты и разлететься в разные стороны. Деньги сработали. Метеосводка обрадовала хорошей погодой во всех направлениях - странные грозы наблюдались лишь в пределах аэропортов. Самолеты, жужжащим роем, разлетелись.
Сразу в Херсон решили не лететь - таможня! В Иваново ее нет, необходимо садиться и оформлять документы! «Не запутайтесь в паутине…». Приземлились в Белгороде. Границу перешли пешком. Оборудованный пропускной пункт, изображающий строгий контроль, остался в стороне. Несколько сотен шагов в сторону и граница размылась, исчезла. На попутке добрались до Харькова.
- Что дальше, летим? – спросил Рустам.
- Не выйдет, придется регистрироваться.
- Так как? Попутки?
- Или поезд. Недавно читал в новостях, что на Украине хотят ввести поименную продажу железнодорожных билетов.
- И что? Это же плохо?
- Подумай! Если хотят ввести, значит, пока не ввели!
Поезд, справивший не первый юбилей, вяло скрипнул колесами. Предстоял многочасовой путь. Сон поможет снять накопившуюся усталость, но сначала нужно разобраться в полученных «с того света» ребусах.
- С контролем над паутиной разобрались, - позевывая, начал Рустам, - А что там с книгой?
- «Большого катехизиса» Лаврентия Зизания. 1627 год, - в который раз прочел Антип, вытащив из кармана потрепанные листы, – Ты с ней знаком?
- Очень смешно! И кто там Главный?
- Бог?
- Не думаю, - в полный рот зевнул Рустам, - Тогда бы Коран передали или Библию. Тут кто-то из истории, из людей!
- Логично.
- Ладно, ты читай, а я вздремну.
- Нахал, - заключил Антип, но взгляд уже вцепился в строчки книги.
Рустам бесцеремонно заснул, оставляя Анти-поэта штудировать древнюю литературу. Непонятные поначалу буквы, теперь узнавались без труда. Сложные к восприятию слова, с каждой минутой становились все более читаемыми, родными. Опыт приносит облегчение. Борясь со сном, Антип погрузился в историю.
Древняя языческая Русь шумливыми лесами выросла перед мысленным взором. Растекались полные рыбы реки. Желтые от зрелого колоса поля волнами склонялись к земле, шурша от легкого ветерка. Истуканы старых богов торчали из травы черными, угловатыми головешками. Жуткие обряды. Мольба и тишина в ответ. Темнота… Куда делся недавний свет? Что стряслось? Почему некогда добрые боги, теперь черны и злы?
Но медленно новый свет пробивался в темени. Сначала тонким лучиком, потом все ярче и сильнее, и вот, великий Днепр понес в никуда деревянных идолов; и раздались горькие рыдания народа, лишенного привычной веры. Так установилось на Руси христианство. Воцарилось в облике князя Владимира, с благою целью, но разными методами.
Изменилась Русь, просветлела. Обрела новый лик и все более похожа стала на государство. Со своей землей, своим народом, и, даже появившимися золотыми деньгами – Златниками. И зажила Русь с Церковью, в Вере. И обрела Церковь силу. И обрела Голову: Появился первый Патриарх - Иов.
- Нашел! – вскрикнул Антип, расталкивая Рустама.
- Что?
- Патриарх Иов
- И?
- Он первый Патриарх Русской Церкви!
- И? Где деньги?
- Кхм… Откуда я знаю? – возмутился бандит.
- Буди, когда узнаешь, - пробормотал Рустам, снова закрывая глаза, но тут же открыл снова, - А Херсон кто основал?
- Потемкин, ну… Екатерина II.
- Ого! – засмеялся Рустам, - Через сколько лет после Иова?
- Через много, - огрызнулся Анти-поэт, - Есть еще, кстати, Херсонес, в Крыму, в Севастополе, тоже название похожее, и уж он-то точно древний, и к Владимиру имеет непосредственное отношение. Но нам же нужен Херсон, верно? – последнюю фразу бандит выкрикнул в фотографию, заботливо установленную на столике.
- Как найти в городе деньги того, кто жил за много лет до появления города?
- Во-первых, «деньги» - это, скорее всего, какой-то образ. Вряд ли нам предстоит искать клад! Во-вторых… я знаю столько же, сколько и ты!
- А вот Владимир в Десятинную церковь деньги вкладывал. И строил ее за свой счет, и часть доходов отдавал – потому она и Десятинная, - Рустам резко вскочил на ноги, - О чем это я?!! Какой еще Киев! Тфу, тфу, тфу…
- Действительно, о чем это ты… - усмехнулся Антип, - Почитаю-ка я еще.
- Ну-ну, дерзай, - немного успокоился Рустам.
Антип снова погрузился в чтение. Фактов много, но ничего конкретного. Древний текст утомил. Несколько бесполезных попыток прочесть пару строк, и бандит заснул.
***
- Боюсь, что все усилия напрасны –
скорей всего, им не попасть в Херсон! – мрачно предрек Андрей.
- Что случилось? – в один голос вскрикнули Волна и Михаил, заставляя остальных приблизиться.
- Савриил знает про Херсон? – приобнял друзей Ждан.
- Похоже, знает, и все силы стражи,
направлены на подступы в Херсон.
Весь город наводняют его орды,
устраивая жителям кошмар.
Они скорее разломают город,
растащат на каменья каждый дом,
но не пропустят тех, кто ищет верной
возможности крушенья их затей!
- Но тогда и Савриил не узнает, что…
- Да, не узнает! Так ли это важно? – перебил бывший палач, -
Ему важней сейчас разрушить связь!..
Но подождите, это лишь полдела –
Куда страшнее в Киеве дела!
Если Херсон заполнен силой стражи,
То в Киеве расправил плечи ад…
- Что?!! – глаза Ждана округлились от удивления.
- Признаюсь, мне неведомые цели
Преследует злорадство Израдца,
Но нам теперь доподлинно известно,
Что адским дымом накрывают Град…
- Слушайте, - произнес Алексей, - Гроза в ноябре. Кошмар в Херсоне. Ад в Киеве, но Андрей же говорил, что это может устроить только…
- Я говорил и подтверждаю – правда,
что в городах лютует Израдец.
Есть точные, проверенные вести,
что демон в Мире Олова сейчас.
Нам не узнать ни местоположенья,
ни вида злейшего, коварного врага…
Андрей объяснил, что Израдец хоть и могущественный демон, но находиться в Олове в обычном виде не может – слишком ужасен адский лик. Чтобы свободно разгуливать по улицам, он вынужден вселяться в тела оловянных людей, а это длительный и мучительный для жертвы процесс. Управлять катаклизмами он может из любой точки Земли и в нескольких местах одновременно. Поэтому невозможно знать ни где он находится, ни как выглядит. Любой встречный может оказаться Израдцом.
Андрей снова возвратился к мысли о противостоянии Израдца и Савриила «Олимпу» - какой бы чудовищной ни казалась эта версия, но другого объяснения нет. Почему «Олимп» до сих пор не уничтожил их? На этот вопрос ответа не нашлось. Ясно лишь, что происходит нечто крайне странное, не вписываемое в рамки известного ранее.
Намеченный план необходимо выполнить. Хотя бы потому, что другого нет…
Истинный повторил, что именно Израдец видится ему самым главным препятствием. Нет гарантии, что смена имен скрывает Рустама с Антипом от взора демона. От палачей и стражи они спрятаны, но Израдец другое дело – он привык совращать людей, он знает все их подноготные, трюки и уловки. Оловянные протозанщики должны бояться каждого человека, в любом видеть возможного врага.
- Но как-то же его можно узнать? – настаивал Волна, - По голосу, по манере говорить, еще по каким-то признакам?
- Он лучший из актеров, уж поверь мне!
Психолог лучший, лучший экстрасенс, - Андрей пытался применять термины, понятные Алексею, -
Любому влезет в душу, станет другом,
любого тонкой ложью обовьет!
- Ну-ка, уважаемый, - Ждан перевел грозный взгляд на Истинного, - Рассказывай, давай, что вас с ним связывает. Уж больно близко к сердцу ты принимаешь выкрутасы этого черта.
Андрей действительно давно знаком с Израдцом. Они виделись, когда Истинный был еще учеником палача: выполняя обязанности, он часто бывал во мраке Большого Ничто. Демон нередко выходил навстречу, расточая улыбки, раздаривая беззаботные шутки. Много общались, рассказывали друг другу новости своих Миров. Случалось, перекидывались и в картишки, но Андрей не любил игру. Израдец – шулер, как считал бывший палач, потому всегда оставался победителем.
- Преферанс в аду? – вскинул брови Волна, но его замечание проигнорировали, и Андрей продолжил рассказ.
В их с демоном разговорах часто упоминался и Савриил. Андрей делился подозрениями, Израдец поддерживал их, рассказывал о своих. С оловянной точки зрения, это была дружба. Нормальная, глубокая симпатия двух сильных персон. Поэтому сейчас Истинному гораздо больнее от предательства бывшего товарища. Всегда зная о коварстве демона, Андрей никогда не думал, что его подлость может распространиться и на близкие ему интересы. На Миры. На саму Систему.
- Я что-то не понял, - нахмурился Волна, - Ты общался с лукавым и тебя удивляет, что он предал? На фига ты вообще с ним разговаривал? Зачем дружить с таким?
- Послушай, упрощаешь ты все сильно.
Да, демон-зло. Да, демон-лиходей.
Он совращает души оловянных,
чем пополняет легион греха!
Больничка - мрак и боль, кошмар и ужас,
но там «Олимпу» не противовес!
Ничто - один из кирпичей Системы –
Системы Справедливости миров.
Там Мир-тюрьма, там жаждут наказанья,
но заслуживших только ждет кошмар!
Великий Автор сам создал Больничку,
для грешников, для наказанья их.
Сейчас же, когда рушится Система,
Больничка вытворяет черти что,
но в Замысле прекрасном, изначальном,
она лишь кнут «Олимпа», бич Добра.
Поэтому, общались мы спокойно.
И я, и он. Другие палачи,
болтали с Харалугами на равных.
Играли в карты, тратили слова…
- И теперь ему известно все, что ты рассказывал. И про монету, и про Херсон. Здорово! Что делать? – медленно изрек Волна, - Как помешать?
- Надо отвлечь внимание на себя! – заключил Ждан, - Устроить бучу, приманить всех стражников и палачей сюда. Дождик не помешает нашим героям прорваться.
- Но Киев?.. – тихо пробормотал Белый, - Почему Киев? Со всех сторон выныривает Киев. На него же, получается, сам Израдец навел и сам же там… злобствует?
Андрей вопросительно поднял брови, и протозанщики поведали Истинному все известные им детали о «подсказке демона». Ситуация запутывалась еще сильнее: не до конца уверенные в правильности выбора Херсона, про Киев ранее они и вовсе не думали. Однако же Десятинная церковь идеально вписывалась в логику происходящего: строил Владимир, время соответствует, почему бы монете не оказаться среди руин храма?
Не понятно причем тут Херсон. Не понятно зачем Израдец предупреждал, если теперь мешает. Не понятно очень-очень многое. Протозанщики подняли вопросительные взгляды на Андрея.
- Что вы хотите от меня услышать?
Ответы? Нет их у меня!
- Подождите! Давайте успокоимся, - Волна уговаривал более себя, чем других, - Все указывает на то, что им нужен Киев, фундамент Десятинной церкви.
- А Херсон? - тихо проговорил Белый.
- Но ведь в подсказке греческое слово, - Андрей начертал в воздухе символы ;;;;;;;;;;, и они ненадолго остались висеть в воздухе, -
Что значит «полуостров». Может быть…
Фундамент… Старокиевская горка…
Андрей задумался, и, спустя мгновение, пояснил: Старокиевская гора – современное название исторического центра Киева, где и расположена Десятинная церковь. Там же ранее стояли золоченые языческие идолы. Там же правил знаменитый Кий. Днепр омывает горку, а княжеская резиденция имела укрепления, в том числе и рвы, заполненные водой. Греки вполне могли назвать это место «полуостровом».
- Вот так новости… - вздохнул Ждан, - Но… что же это за подсказка такая, которую надо подгонять под ответ, а не наоборот! Но Киев… Но…
- Но ребята едут в Херсон, – грустно перебил его Волна, - Где их ждет армия стражи.
- Надо их предупредить! – вскричал Белый.
- Никак нельзя, пока они в составе, - покачал головой Андрей, -
Пройдет сигнал – не надо будет знать,
Где именно находятся ребята,
Весь поезд их отправят под откос:
Погубим и друзей, и невиновных…
- Но что делать? – богатырь готов был разреветься, чувствуя свою ответственность за судьбу Антипа и Рустама.
- Пусть движутся в Херсон, и мы узнаем,
Действительно ли нет монеты там.
И постараемся уже из града
Им проложить до Киева пути.
- Там мы с ними уже сможем связаться, - согласился Михаил.
- К тому же другого варианта и нет, - кивнул Ждан.
- Но там стража! – возмутился Алексей.
- Надо отвлечь внимание на себя! – снова предложил здоровяк, - Савриилу придется направить силы для борьбы с нами. Это отвлечет внимание от Олова и наши прорвутся.
- Это утопия, признанье пораженья!
У нас не хватит сил! Где взять людей?
Придется нам на Площади явиться,
и там сражаться с армией его.
Лишь несколько минут, и ждет нас гибель,
а Савриил вернется под Херсон.
К тому же, забываешь слишком быстро,
что в Олове зловредный Израдец…
- Значит, нужно больше людей! Чтобы Савриил всех своих союзников задействовал, – не унимался богатырь, - Израдец пока только гремит грозами, да дует ветрами – хотел бы прикончить ребят, давно бы сделал. Значит, что-то ему мешает? Надо этим воспользоваться! Надо обратиться к народу, рассказать о Саврииле.
- Ты не успеешь кинуть клич народу,
как палачи расправятся с тобой!
- А если соберутся с другой целью? На казнь, например?
- Про чью ты казнь толкуешь, не пойму я?
- Про мою, - тихо вздохнул здоровяк, - Арестуешь меня?
***
- А? Что?! Ты чего?!! – вскрикивал Антип, расталкиваемый Рустамом.
- Ты орал во сне! Бред какой-то нес и весь трясся. Что случилось? Кошмар приснился?
- Поня… Понятия не имею… Наверное, кошмар… Ничего не помню. Ладно, проехали. Ну и жарища, - обмахивался листами «Катехизиса» Антип, - Что здесь с отоплением?
- Давай окно откроем? – но и с улицы в купе ворвались потоки горячего воздуха.
- Гроза в ноябре. Жара в ноябре. Отлично. Видимо, нас ждут!
- Умеешь ты успокоить. Нашел чего-нибудь?
- Ничего. Самая старая церковь в Херсоне – Греко-Софийская, построена в XVIII веке. Поздновато…
- Отлично! И куда едем?
- В Херсон, - зло выдохнул Антип, - Велено ехать в Херсон, вот туда и едем! В конце концов, у нас задача: показать местные церкви фотографии. Этим и займемся.
Всего несколько дней в пути, но по насыщенности не сравнятся и с рядовым годом. Жарко. Солнце словно сошло с ума, поливая землю зноем настоящего лета. Ручьи и маленькие речушки, проскакивающие под насыпью железной дороги, бурлили мутными водами, стараясь вырваться из тесной одежонки русел. Откуда столько воды? Горизонт затянуло черным дымом – горят леса. Поздней осенью. Когда, бывало, уже лежал снег. Становится ясно, что их встречают, одаривая букетом катаклизмов, награждая дымным удушьем.
- Не попасть в город, – резко произнес Рустам, - Не пустят. На вокзале, точно будут ждать.
- Собрался ехать до Херсона? Даже не думай. Выйдем в Николаеве, а дальше по привычной схеме – на попутке.
Антип увлеченно ковырялся в каком-то маленьком приборе, и Рустам с любопытством заглянул через плечо.
- Наладонник?!! – гневно воскликнул Рустам, - Где ты… зачем опять… Ты же…
- Ну-ну, продолжай, - себе под нос промурлыкал бандит.
- Ты украл его? Опять?
- Не ори! Взял на время. Надо же Интернет полистать, что там про Иова в Херсоне.
- Интернет?!! – еще более испугался татарин.
- Не боись! Данные не свечу, никому не звоню. Сколько людей в этом поезде сейчас в Сети? Много. В общем, ничего ни о каких деньгах Иова нет! Зато новости есть… получается, что не только здесь с погодой черт знает что. Во всем мире катаклизмы. В Киеве, вон, и вовсе заваривается какая-то каша… Может и прорвемся!
- Чего же так все сложно придумали эти… усопшие? Неужели нельзя было как-то проще?
***
- Неужели нельзя было проще? – пробурчал Волна, переводя взгляд на Андрея, но тот только отмахнулся.
- Думайте, решайте, - Ждан опустил ручищу на плечо Волны, - А нам с Андреем пора. Пора… на мою казнь!
***
В Николаеве ливень. Нестерпимая жара сменилась ледяными потоками. Вода стальными спицами била по головам, пока, укрываясь пакетами, протозанщики искали укрытие. Редкие пассажиры семенили по лужам, но толпа под навесом перрона нарисована более густыми мазками.
Чемоданы, сумки, мешки. Из вещей созданы сидячие места, и люди мирно дремлют под грохот дождя. Вновь прибывшие располагаются рядом, багаж становится лавочками, и народ, присев, погружается в усталое забвенье.
- Что опять? – Рустам недоверчиво оглядел пассажиров.
- Угадай, – вздохнул Антип, - Жди здесь – под крышу не заходи, а я проверю зал ожиданий.
Анти-поэт вернулся быстро, через пару минут, но Рустам все равно успел промокнуть до нитки. Даже ботинки, выданные заботливым казаком, хлюпали, насосавшись ледяной воды. Редкие, запоздавшие с выгрузкой пассажиры смотрели на мокрого человека с усмешкой и спешили под крышу.
- В зале ничего интересного – все спят! Я сам чуть не свалился. Нас, очевидно, ждут. Будем прорываться.
Площадь у вокзала, заставленная такси, дремала. Водители приоткрывали глаза, реагируя на настойчивый стук в окна, но тут же снова погружались в сон, отмахиваясь ленивыми жестами. Трескучие молнии, зарождаясь в черноте неба, лупили по одним им ведомым целям, и город на мгновение проявлялся коробками зданий. Всполохи гасли, и цивилизация вновь пряталась за стенами дождя.
Пришлось бежать. Подальше, подальше от вокзала! По мере удаления, прохожих становилось больше, стали появляться даже автомобили, выпускающие в беглецов полосы пенных волн. Поймать такси не удавалось - водители ехали вперед, не замечая путников.
Продолжили бег. Незнакомые размытые улицы проносились под ногами, мелькали безликими фасадами домов. Ливень громыхал по железу гаражей-ракушек, но все больше людей шныряло по мокрым тротуарам. Чаще выныривали машины… но по-прежнему никто не останавливался.
Возле потертого здания школы припарковался мусоровоз. Затянутый в кокон целлофанового плаща, водитель загружал на хребтину грузовика контейнер нечистот. Короткий разговор. Просьба Рустама подбросить за город. Отказ. Игнорируя протесты друга, Антип достал самопал. Несколько громких криков и водитель кивком предложил занять место в кабине.
- Твой друг лучше убеждает, - с вызовом заявил водитель, трогаясь с места.
- Да пошел он! – злобно выдал Рустам, и оборачивается к Анти-поэту, - Достал уже своим хамством. Ты же обещал! Клятву давал. И пугач свой не выкинул. А если бы его… да ну тебя!
Антип склонил голову к плечу и тихо, но отчетливо произнес:
- Как трактир мне страшен ваш страшный суд!
Меня одного сквозь горящие здания
проститутки, как святыню, на руках понесут
и покажут Богу в свое оправдание!
- Иди ты со своими стихами!
- Это Маяковский, дурында ты необразованная. – ласково произнес Антип.
За городом пересели на попутку. Звук дождя отступил под напором радиоприемника, мерное покачивание автомобиля расслабило - путники задремали.
Очередная плаксивая песня резко прервалась скрежетом радио, и машина, вильнув, остановилась. Антип открыл глаза – постоянная опасность приучила к чуткому сну. Рустам приходил в себя медленно, устало моргая красными веками.
- Что происходит-то? – нервно буркнул водитель.
В нескольких километрах впереди, там, где должны уже виднеться здания Херсона, висело огромное черное облако. Тьма накрыла город, клокоча и извиваясь клубами непроглядного марева. Белесые до слепоты молнии непрерывно шарахали, разносясь по округе оглушающим громом. Ураганные порывы швыряли в окна автомобиля потоки воды, и придорожный мусор, собравшийся в опасные стаи, атаковал машину, гремя по металлу обшивки.
- Что там? – трясущимся голосом спросил Рустам, указывая на черное облако.
- Там Херсон, – ответил водитель, - Но ехать туда не стоит – какой-то дикий ураган бушует!
- Мы выйдем здесь, – однозначно заявил Антип, открывая дверь авто, - Сколько до города осталось?
- Через мост километров семь, не более… - растеряно произнес таксист, перекрикивая стихию.
Дождь мгновенно промочил и без того непросохшую одежду. Ноги, по щиколотки увязнув в придорожной грязи, передвигались с трудом. Грохот грозы и усталость заставляли молчать. Ветер, больно лупивший в лицо, усиливался с каждой минутой, а дождь густел настолько, что пробиваться сквозь него приходилось почти наощупь.
Речушка, недавно весело журчащая под старым мостом, взбесилась. Всклокотала мутною пеной, поедая берега. Наконец, она разошлась настолько, что, приподнявшись еще, бросилась на асфальт. Залив электронику, остановилось несколько машин. Оторопевшие водители покрывали матом нерадивые драндулеты, погоду, друг друга, но повлиять на ситуацию не могли.
Высоченный автобус, рассчитывая на неуязвимость, прибавил скорости. Скрывшись за пенными крыльями воды, он смело форсировал разлив! Синий кузов появился на противоположном берегу, радостные крики пассажиров долетели сквозь грохот катаклизма и сигнал клаксона озвучил победу.
Со встречной полосы вылетела фура, и, сломавшись за тягачом, изогнувшись поперек шоссе, неуправляемая громадина врезалась в кабину автобуса. Фонтаном брызнули стекла! Металл кузова искорежился как перегретая фольга, и автобус подлетел в воздух. Многоголосый вопль перекрыл грохот стихии; транспорт, совершив кульбит, приземлился на бок, рассыпая искры по шоссе. Раздался взрыв! Шар огня мгновенно разросся, пожирая десятки жизней.
- Надо… надо помочь, - старался перекричать бурю Рустам.
- Нет! – однозначно заявил Антип, - Надо идти. Там много водителей – разберутся. Нельзя останавливаться.
- Как перейти реку? – снова заорал Рустам.
- Поищем другой мост! Пошли.
Вышли на пашню. По полю двигаться было почти невозможно – ноги вязли в размокшей земле. Пришлось сойти еще ниже к реке, благо она сама вышла навстречу, но у воды дерн еще не размыло окончательно. Ноги скользили, снимая скальп с травянистого слоя, но ниже не тонули. Идти было трудно, но возможно.
Сбившись в кучу, под стволом сваленного дерева спряталась семья диких уток. Серенькая мамаша, защищая детей от незваных гостей, высунула голову и защелкала клювом. Ураган подхватил героиню, и, не дав раскрыть крылья, запустил в черноту туч. Далекий кряк, маленькое пятнышко и нет больше смелой защитницы…
В бурлящем небе проявился вертолет. Разгребая винтом лохмотья облаков, железная туша устремилась к месту недавней аварии. Почти беззвучный на фоне стихии, он завис над шоссе, раскидывая по сторонам потоки гигантских луж.
- Смотри, спасатели! – заорал Антип, - Нам бы туда! На вертолете быстро доберемся!
- Не пустят! – отвечает криком Рустам, - Там раненных полно!
- Давай попробуем! Раз уж он осмелился вылететь в такую погоду… Попытка не пытка!
Развернули назад. В ярких отсветах грозы виден вертолет, качающийся в нескольких метрах над землей. Летчик примерялся, выбирая безопасное место, машина непослушно дернулась - очередной разряд - и молния попала в корпус. Вертолет подбросило, и винт разлетелся на куски, чудовищно лязгнув металлом. Горящая машина упала вниз, добивая взрывом выживших…
Старый мост истошно скрипнул, вздрогнул и обрушился в бурлящую реку.
- Твою ма-а-ать, - схватился за голову Антип.
Снова полезли вдоль реки, отворачиваясь от катастрофы. Снова в другую сторону. Снова в неизвестность. Деревья, под ударами стихии, до земли склоняли макушки. Некоторые, устав сопротивляться, со скрипом бросались вниз, угрожая прибить нерадивых путников могучими, шершавыми трупами. Огромная ель, не выдержав нагрузки, упала в сторону реки. Корни остались на обжитом месте, якорем вцепившись в землю, а макушка, взмахнув колючими руками, приземлилась на другом берегу. Образовался мост.
Не сговариваясь, направились туда. На четвереньках, для большей устойчивости, поползли по липкому от смолы стволу. Колючие ветви царапали лица, промокшая одежда цеплялась за изломанные сучья, в ладони впивались шрамы торчащей коры. Разгребая хвою, выбрались на берег.
Вокруг та же мгла и грохот. Те же трудности пути, но впереди, за жижей вспаханного поля, за стеной шипящего дождя, вырисовались силуэты деревни. Левее, где спрятан в черноте Херсон, безостановочно работают молнии; там же, где угадывались хатенки - неожиданное спокойствие. Решили зайти в село, отдохнуть.
Ноги Рустама утопали в пашне как в болоте, руки хватались за более сильного товарища, а лицо, залепленное грязью, выражало злость и напряжение. Но цель видна. Почти ощутима. Вожделенный отдых маячил впереди уютными избушками. Природа бесновалась, хлеща Херсон батогами урагана; над шоссе, где разбился вертолет, слышались выстрелы грозы; над головами темень, но дождь как будто начал затихать. А впереди… а впереди солнце! Яркое, теплое, высвечивающее белые мазанки. Оглядываться назад – страшно. Смотреть вперед – удовольствие. Усталые ноги не держали - по жидкой грязи пришлось ползти.
Выбрались на проселок. Сухой, словно берег бескрайнего моря слякоти. Выплыли! Сзади стеной шел дождь, а здесь тепло и спокойно. Рустам плюхнулся в пыль дороги, Антип присел рядом. Под горячими лучами солнца стало спокойно, приятно. Зеленые сады за хлипкими, но аккуратными плетнями, сверкали зрелыми фруктами. Ярко желтые подсолнухи классикой украшали изгороди. Калитка призывно поскрипывала на ржавых петлях, а за ней, на горбах ухоженных грядок, зеленели спелые кавуны – арбузы.
- В ноябре? – весело спросил Антип.
- Угу, - пробормотал Рустам с видом человека, разбирающегося во всем, - Здесь же юг!
- Тпру-у-у! – раздалось над ухом, сквозь чудной, старинный скрип, - Вы чей-то тут?
Подъехала телега. Старая, рыжая кобыла, склонив голову, с интересом обнюхала путешественников. Сморщенный годами дедок, с приветливой улыбкой, уставился на путников.
- Эт откуда ж такие?
- А где мы? – вопросом на вопрос ответил Антип.
- Маятовка енто. А куды надоть-то?
- В Херсон…
- У-у-у, - понимающе протянул дед, - Нонче там пасмурно. Отдохнуть своротились?
- Ага, - весело отозвался Рустам, поднимаясь.
- Заскакывай в тялегу! – пригласил местный, - Обсохните у мене. Водки не обящаю, а чаем угошу.
Путники переглянулись: несколько минут отдыха не помешают. Запрыгнули на скрипучий остов, разваливаясь на мягком, ароматном сене.
- Трогай, фью-и-и! - с присвистом выдал дед, и лошаденка неторопливо начала движение.
- А что за село-то? – Рустам с удовольствием рассматривал беленые хаты.
- Да сяло, как сяло. Молодежи-то мало, в основном-то одно старичье. Живем пока…
- Пока? – поднял брови Антип.
- Да город-то здоровущий - наступаить! Балакають, что пожрет нашу Маятовку. А вы-то сами-то откель?
- Москва, - не вдаваясь в подробности, объявил Антип.
- О, как! Столица? Эвано как… В Херсон-то на кой?
- Да, дела, отец. Дела.
- Хорошо, когда есть дела… - протянул старик, - Хорошо.
- Слушай, - Антип склонился к уху приятеля, - Странный говор у деда! Разве тут так говорят?
- Приезжий?
- Ага, и Москва у него столица! Типа, несколько десятилетий телевизор не смотрит, газет не читает?
- Ну, да, - согласился Рустам, - Странный. Будем внимательней - чайку выпьем, да и свалим.
Домик у старика чудной. Дед древний, а хата будто вчера поставлена. Небогатая, с соломенной крышей, но аж блестит чистотой. Словно декорация для фильма. Стекла в окнах новые, на подоконниках цветут герани; кровать, в дальнем углу, заправлена ярким, красным покрывалом.
Чай приготовила внучка – вот так одно старичье! – девица лет двадцати с небольшим. Волосы длинные и черные, почти смоленные. Лицо светлое, как будто всю жизнь пряталась от солнца. Глаза огромные, окружены густыми длинными ресницами. Высоченная. Стройная.
- Ты ж, дедок, говорил, что нет молодежи? – промурлыкал Антип, облизываясь на суетящуюся внучку.
- Так и не жавут же тута! Приезжають вона тока на праздники.
- Сейчас, вроде как, будни? – глаза Рустама не выпускали девицу.
- А хрен их знает, че понаехали, - отмахнулся старик, - Дашь, вы че приперлись-то на буднях? Почитай в кажном доме по внуку!
- Чтобы помогать вам, стареньким, - улыбнулась в ответ внучка, ласково теребя остатки волос на голове деда.
- Во, вишь, помощники! – скрюченный палец поднялся вверх, - То годами нетути, а то навалились усе разом! Дома, вон вишь, подправили! Как в кине сделали! Слышь, Даш, а че соломой-то покрыли? На андулины деньги; нету?
- Так экологичнее, - отозвалась с кухни внучка, улизнувшая за печеньем.
- Вишь как! Экологичнее! Раньше-то говорили «по нищете», а теперь, во – экология!
- Дарья, - спросил Рустам, - А подруги тут у тебя имеются?
- Конечно, – появилась в комнате девушка, и принялась раскладывать печенье по блюдцам, - Сейчас чаем напою и поведу знакомиться.
- В таком виде? – испугался татарин, - Мы же в грязи все!
- Ничего. Сходим в баньку. Вещи почистим. А вечерком на дискотеку!
- Какая гостеприимность, – недовольно буркнул Антип, и продолжил, обращаясь к одному Рустаму, - Валить надо.
- Не спеши, - отмахнулся приятель, - В грязной одежде ни в одну церковь не пустят. Пусть помогут, раз предлагают.
- Эх, странно…
- Не переживай! От таких чудищ уходили, а от баб не уйдем что ли?!
***
- Смотри-ка, - пробурчал себе под нос Волна, - Как в сказке: и в огне не горят, и в воде не тонут…
- В сказке – это точно, - отозвался из-за спины Михаил, - Боюсь только, это совсем другая сказка.
***
Баня, шипя обжигающим паром, расслабила. Хлебный аромат, подгорелого на камнях кваса, приятно щекотал ноздри. Девахи, отборные и крепкие, словно выбранные по лекалу, бессовестно голые, умело работали веничками. Пар, густой как крем, аккуратно подцеплялся на размоченную березовую листву; нежно, чтобы не обжечь, горячая субстанция укладывалась на спины, и веники снова мягко прогуливались по коже, изгоняя остатки усталости.
Пшиииии! - вновь застонали раскаленные камни. Не стесняясь наготы, выскочили на улицу. Купель, сложенная из массивных бревен на месте бойкого родника, встретила ледяной водой.
- У-у-х! – радостно отфыркивался Антип, - Вот это дело! Вот это да!
- Жарковато, - утомленно, но радостно подхватил Рустам, делая большущий глоток прохладного пива, - Но хорошо-о-о!
В предбаннике болтовня. Весело стрекотали девицы, наперебой рассказывая о прелестях деревенской жизни. Молодые ребята, приезжие к дедам да бабкам, подхватывали разговор, раскрашивая его сальными, нетрезвыми подробностями.
- В общем, - заключила Даша, - надоел город. Решили перебраться на природу.
- Вот так вот вместе взяли и решили? – ухмыльнулся Антип, млея в объятьях молчаливой блондинки.
- А почему нет? – ответила Даша, - Решили вернуться в деревню, да и начать тут с начала. Хотите и вы оставайтесь. Поможете нам.
- Чем поможем-то? – засмеялся Рустам, - Ни пахать, ни сеять не обучены.
- Ну и что, - вступился за землячку молодой парень, - Вы ж московские! Образованные. Выберем в местную власть – будете порядок наводить. Выделим по дому. Девиц холостых полно – оженим!
- В Херсон надо, - вздохнул Антип, - Дело у нас. Да и куда нам…
- Дела не убегут - не волки! Останьтесь хоть на немного – поможете, подскажите.
- Не можем, - настаивал бандит.
- Почему же не можем? – неожиданно произнес Рустам, выбираясь из объятий Даши, - Отдохнуть-то надо. А что мешает помочь-то?
- Слышь, помощник! – огрызнулся Антип, но нежные руки блондинки, легким массажем плеч, сняли вырвавшуюся злость, - Дело сделаем, и вернешься, если так надо.
- Хорошо, - поднялась Даша, - Давайте о делах потом. А сегодня - веселимся! Как там дискотека?
- Готово! – объявил один из парней, - Слышь? Народ уже пляшет!
После баньки идти легко. Теплый вечерний ветерок приятно щекотал свежее тело, забираясь в складки чистой одежды. Друзья с громким смехом шествовали по деревне, окутанные девичьим вниманием. Быстрый, танцевальный ритм надвигался, вырастал, рассказывая миру о приближении дискотеки.
На окраине села, рядом с огромным прудом, возвышался бортовой грузовик, заставленный колонками. Мощная звуковая техника выплескивала оглушающие звуки техно. Разноцветные прожектора разгоняли надвигающиеся вечерние сумерки, и несколько сотен голов колыхались в быстром ритме. Крики радости, вопли ди-джея, многоголосый визг приветствий!
- У нас сегодня гости! – разбрасывая синтезированное эхо, объявил ди-джей, взмахивая веревками дредов, - Поприветствуем визитеров из Москвы, согласившихся возглавить наше веселое село!
Буря радостных голосов поглотила робкие возражения. Музыка снова набрала обороты, и толпа вобрала Рустама, Антипа и пришедших с ними молодых людей. Не выпуская из рук бутылок с пивом, охваченная общим весельем, компания смешалась с танцующими. Стройные тела девчонок извивались рядом, прижимаясь недвусмысленно, откровенно. Алкоголь будоражил, музыка возбуждала, мозг погрузился в негу, отодвигая прочь надоевшую действительность.
Расходились поздно. Звезды покрыли небо пушистым ковром. На улицах тишь: старички закрыли ставни, пытаясь спастись от молодежного грохота и мирно заснули, оставляя ночь бесшабашным внукам. Заплетающиеся ноги дотащили до дома под конвоем дамочек, расплывающихся в дурмане алкоголя, вызывая низменные, животные затеи…
Фантазии воплотились. Окруженные теплом тел, заснули в чужих постелях.
Утро пришло без ожидаемого похмелья. Головы свежие, мысли на месте. Новоиспеченные хозяюшки суетились на кухне, подтаскивая мужчинам обильный завтрак, усиленный традиционным рассолом.
- Эх-х, вот это жизнь! – радостно потянул Рустам, - Всегда бы так.
- Отдохнул? Оторвался? - хмуро поинтересовался Антип из соседней комнаты.
- Еще как! Ух я… - попытался похвастаться приятель, но Анти-поэт перебил:
- Ярко вспыхнула в небе комета.
Опыт древних несет Камасутра:
Каждый может любить до рассвета,
Приступив без пяти минут утро!
- Не-е, я же… я… да ну тебя с твоими стихами!
- Ладно, собирайся и пошли.
- Как? Сегодня? – затарабанил приятель, - Мы же обещали помочь людям. Разобраться…
- В чем? – Анти-поэт вошел в комнату, где еще валялся в кровати друг, - Ты разбираешься в муниципальном управлении?
- Я-то… Ну-у… А чего бы нет? Я ж из Москвы!
- И что?! Как одно с другим связанно?!
- Ну… не знаю точно, но ребята-то говорят, что…
- Мальчики, не ссорьтесь! – миротворчески заявили нимфы, загромождая стол яствами, - Давайте завтракать!
Рустам явно стеснялся поглядывать на девушку, смущенно отводил глаза, когда она обращалась к нему.
- Что так друг-приятель, - ухмыльнулся Антип, – С вечера пригожа, а с утра негожа?
- Что? – не понял Рустам, - Какая рожа? Нормальная у нее рожа!
Ответом был громкий девичий смех.
- Вот спасибо, – заливалась вчерашняя подруга Рустама, - Таких комплементов я еще не получала.
- Я это… извини, - покраснел парень, - Просто Антип вечно со своими поговорками...
Неуместный рассол не тронули. Зато отдали дань шипящей яичнице с прозрачными полосками копченого сала. Кстати пришлись и блинчики с соленой рыбкой, и холодный, пенистый квас. Напряженное настроение Антипа развеялось, девичьи улыбки разогнали последние сомнения. Больше для проформы, задал вопрос:
- А как там погода в Херсоне?
- По телевизору говорят – кошмар! – ответила одна из прелестниц, - Ураган лютует. Машины переворачивает, столбы вырывает с корнем. Людей погибло куча! А в Киеве… А в Киеве чуть ли не война на улицах началась. Люди горят как факелы, всюду черный дым. Ужас, что творится.
- По телевизору? – переспросил Антип, выискивая взглядом голубой экран, - А где он?
- Здесь нет. Не купили еще. Нам соседки рассказали, - объяснила девушка.
- Ясно. Так, чем мы можем помочь?
- Сегодня сход села, - произнесла Даша, открывая пиво и раздавая мужчинам бутылки, - Там и разберемся.
На сходе одна молодежь. Знакомая поляна. Красивый пруд. Безостановочное техно из черных колонок. Море голов, кажется не спавших и не требующих отдыха, снова колыхалось в танцевальном ритме.
- Вот они! – громко объявил ди-джей, приглушая музыку. Многоголосое приветствие огласило поляну.
- Кто за то, чтобы московские гости возглавили Маятовку?
Хоровое «ЗА!» покатилось по селу. Единогласие утвердилось увеличившимся звуком музыки. Антипа и Рустам подняли на руки и вынесли на грузовик-сцену.
- Речь! Речь! Речь! – скандировала толпа, и звук снова уменьшился.
- Поможем, чем сможем! – радостно объявил в микрофон опьяневший Рустам.
- Эх, была не была. Мы же должны помогать людям, – уговорил сам себя Антип, и, высоко поднимая бутылку, выкрикнул, - За Маятовку!
Сдался…
В ответ – громогласное «УРА!».
***
- Приплыли, господа, это конец! – обреченно заявил Михаил, указывая на экран телевизора, - Прошли огонь и воду, но не медные трубы…
- Что произошло-то? – не мог понять произошедшее Волна, - Куда их занесло?
Истинному пришлось несколько раз перемещаться от Ждана к бунтовщикам, чтобы узнавать новости. Маятовка, как удалось выяснить Андрею, заброшенная деревня в нескольких километрах от Херсона. Неожиданный расцвет села можно приписать только злому умыслу Израдца – дьявольской магии, направленной на срыв планов заговорщиков.
Демон не может создавать людей, но запудрить мозги, превратить в покорных рабов и заставить восстановить деревню – легко. Одурманенные жители в полной его власти. Девушки выбраны по вкусу путников. Подобраны напитки, обстановка. Антип и Рустам оказались в расставленных силках.
- Так что, ребят стало видно? – подскочил на месте Алексей.
- Саврииловцам – нет, но от Израдца, как Андрей и говорил, не спрятаться. Да и местные бесноватые сдадут по первому требованию. И ни к чему все это! Смотри сам – Анти и Рустам настолько не в себе, что расскажут все сами, и с удовольствием.
- Надо как-то передать сообщение! Где Истинный? – Волна нервно шагал по комнате.
- Он Ждана казнит, - выдавил глупость Макс и разродился мелким, глупым смехом.
- Заткнись! – рявкнул на гида Михаил.
- Алексей! – раздал крик из-за входной двери, - К Вам пришли.
- Что? Кто? – испугался Волна, посчитав, что в Меди мог появиться кто-то из родных или близких.
Он стремительно бросился к двери, но на пороге скромно улыбалась загорелая блондинка с Площади.
- Ой, - опешил Алексей, - Заходи… те, пожалуйста.
Казаки посторонились, и гостья вошла в комнату. Оглядывая нагромождение техники, девушка снова мило улыбнулась и произнесла:
- Мило тут. А я на одну минутку только. Кое-что рассказать. Я по работе была неподалеку, вот и решила заглянуть. Странные вещи происходят. Несколько Предбанников закрыты принимают людей, но сюда не впускают. Не местный – с этим все в порядке, но чуть подальше начинаются проблемы. Такого еще, пожалуй, и не было никогда, ну, чтобы совсем закрыты, да еще и несколько чтобы. Понимаете? – она обращалась уже не к одному Волне, но и к остальным, внимательно прислушивающимся к разговору, - Что-то намечается, но что именно я даже и не знаю. Но вряд ли что-то хорошее. Вот и решила вам рассказать.
Странно, но в присутствии девушки Алексей чувствовал облегчение, спокойствие. Вокруг происходит черт знает что, сама гостья принесла явно плохие новости, но Волна ощущал только нежность и… кое-что еще, в чем не желал признаваться самому себе. Он даже не знал ее толком – ни имени, ни специфики ее работы – но где-то глубоко был уверен, что ей можно безгранично доверять.
Гостья не принесла разъяснений, наоборот, ее рассказ еще больше все запутывал, и заговорщики умолкли, осмысливая услышанное. Девушка была уже в дверях, когда Алексей опомнился:
- Спа… спасибо тебе… Вам! – улыбка и прощальный взмах руки были ему ответом.
- Как же позвать Андрея? – вздохнул Михаил.
- Я тут уже! Вы, кажется, скучали? – серебристая лысина возникла в дверях, сразу направляясь к машинисту; было видно, что бывший палач крайне утомлен, -
Но у меня лишь несколько минут!
Давайте быстро: что стряслось на свете?
Нельзя оставить Ждана одного!
***
- Вы теперь у нас главные, – Даша тяжело дышала в ухо танцующего Рустама.
- Мы теперь все ваши, - обдала вожделением другое ухо блондинка.
- Да-а! – радостно вскрикнул татарин, поднимая руки.
- Да! Да! Да! – подхватила толпа.
- Веселье! Радость! Успех! – в ритм музыке выкрикнул Рустам.
- Веселье! Радость! Успех! – повторили танцоры. Ударные продолжали ритмично бить в грудь. Синтетические звуки заводили, принуждая танцевать даже тех, кто не умел - ноги двигались сами.
Мобильные телефоны всех присутствующих, прорываясь сквозь грохот музыки, выдали трели. Кто-то привычно вынул трубку, кто-то, не обращая внимания, продолжил танцевать. Ди-джей сощурился, вчитываясь в экран, и произнес в микрофон текст сообщения, подстраиваясь под бит:
- Танцы! Танцы! Больше танцев!
Толпа зычно подхватила:
- Танцы!!! Танцы!!! Больше танцев!!! – мобильники больше не опускали в карманы, а держали над головами, ожидая новых, синхронных сообщений.
- Вот придумали! – хмыкнул Антип, вовлеченный в общее веселье.
- У всех свои традиции, - попытался сумничать Рустам, но его перебивает ди-джей, зачитывая новое СМС:
- Танцы! Танцы! Без конца!
- Танцы!!! Танцы!!! Без конца!!! – проревела толпа, вскидывая вверх руки.
- Не забудь благоразумье! – продолжил читать ди-джей
- Не забудь благоразумье, - вторило ему несколько сотен голосов.
- Не забудь благоразумье… - еще раз тихо повторил Антип, останавливаясь.
Мозг словно проснулся от длительного сна. Кругом ураган – здесь тихое лето… в ноябре. Забыта необходимость действовать. Дурман. Женщины. Желание остаться.
Рустам пляшет, не обращая внимания ни на что. Снова трель телефонов. Ди-джей привычно всмотрелся в экран:
- Бегите отсюда! Вы в плену! Грозит гибель! – прочел он, не попадая в ритм, осекаясь от непонятного смысла.
- Беги… - попыталась повторить толпа, но нелепый текст прилип к гортаням.
- Бежим! – громко выкрикнул Антип, хватая за рукав сопротивляющегося Рустама, - Валим отсюда!
- Не хочу… - сквозь слезы промямлил приятель.
- Держи их! – истошно завопил ди-джей, и лето моментально закончилось.
Солнечный день обернулся холодной тьмой, небеса покрылись чернотой, и пронизывающий ветер резко ударил в лица. Колючий лед посыпался из туч тонами разбитого стекла. Молнии ударили в землю, подбрасывая в воздух груды разрытого дерна. Вспыхнули хаты! Выбежали на улицу кричащие старухи. Словно взбесившиеся, захлопали расписные ставни. Музыка продолжила громыхать, бешенным ритмом аккомпанируя катастрофе.
Силком волоча хнычущего Рустама, Антип прыгнул со сцены.
- Бежим, придурок, бежим!
- Зачем? Зачем ты все испортил? Так было хорошо…
- Испортил? Это ловушка, пойми!
- Ловушка?.. – Рустам не верил, - Ловушка…
Вихрь черного дыма, зародившийся в небесах, острым конусом врезался в деревню. Тени стражников разлетелись лоскутами, захватывая горящее село. Серебристые головы палачей, то здесь, то там, блестели во всполохах молний.
- Хватайте их! – в микрофон верещал ди-джей, и толпа недавних почитателей бросилась в погоню.
- Быстрее! – завопил очухавшийся Рустам, - В поле!
- Нет! К дороге. Потом к ручью. По полю не уй…
Договорить не успел. Разъяренная, перекошенная злобой Дарья, бросилась на Рустама. Острые ногти впились в руку, до крови раздирая кожу, и, вскрикнув от боли, парень вынужден был остановиться. Подоспевшая толпа танцоров повалила его на землю, придавливая телами. Появилась стража, окутывая свалку тел черным туманом.
Антипа откинуло в сторону. Ноги не удержали, и он полетел вниз, к берегу недавно еще красивого пруда. Теперь черная вода бурлила, выбрасывая неестественные волны, и шипящие водовороты кружились, готовые пожрать жертву. Анти-поэт в полете оглянулся - бесчувственное тело Рустама, под бдительным конвоем теней, волокли куда-то танцоры.
При очередной вспышке бандит разглядел высокую фигуру незнакомца на холме. Расплывчатые очертания худого, длинноволосого мужчины, спокойно наблюдающего за происходящим. Черты лица не разобрать, и только небесно-синие глаза светились ледяной магией другого, чужого мира. Вода расступилась под весом Антипа, и снова сомкнулась над головой.
5
Площадь гудела народом. Послушная масса, отвлеченная от счастья минутами грусти и скорби. Снова казнь. Снова виноватый. И что не существуется людям спокойно? Чего не хватает? Все же хорошо. Кругом красота! Кругом любовь! Толпа понимает, что счастье вернется, стоит лишь закончиться казни, стоит лишь пережить момент дурацкой действительности.
Возникла ненависть к преступнику. Ненависть… странное, неположенное чувство в Медном Мире. Не по правилам, не по закону, но ощущение родилось, и ничто не в состоянии его остановить. Рокот недовольства перерос в крик, когда на помост вывели Ждана. Стража выстроилась, признавая в Андрее начальника. На сей раз окружили и периметр площади. Большая группа осталась сторожить дорожку к саду Волны.
Экзекутор взошел на эшафот. Великан, понурив голову, поднялся следом.
- Узри же Мир рожденье Справедливости! - громогласно объявил серебристый, -
Сейчас публично состоится казнь,
мятежника, отступника, предателя!
Так пусть возмездие к изменнику придет!
После дежурных фраз рука Андрея опустилась на затылок Ждану - великан стоял на коленях с взором, опущенным вниз. Толпа смолкла, ожидая привычных криков боли и ужаса, но вместо этого богатырь поднял голову, улыбка сверкнула на мужественном лице, и он начал говорить! Забасил могучим голосом, усиленным и переведенным стараниями серебристого экзекутора.
- Граждане Медного Мира! – полетело над Площадью, - Эта казнь - фарс! Вы обмануты! Медным Миром завладел Савриил – бывший наместник Олова!
Стража на эшафоте, растерявшаяся на мгновение, пришла в себя. Черные тени попытались двинуться на Ждана, но Андрей поднял свободную руку, и охранники застыли, не в силах шелохнуться.
- Смотрите! – вещал великан, и Истинный совершил легкое движение рукой - резкий порыв ветра обрушился на серебристый караул: клобуки слетели с голов, открылись лица.
- Смотрите! Помните эти физиономии? Всех их недавно казнили. Преступники! Самоубийцы! Но они не исчезли. Не сгинули, а стоят здесь, облаченные властью.
Толпа молчит. Мало кто до конца осознает происходящее, но ненависть, насильно возникшая перед казнью, сбросила с глаз пелену. Вернула способность думать, размышлять. Ожесточила людей в поиске новой жертвы, на которую стремится опрокинуться, излиться.
Стража, прикрывающая дом Волны, бросилась к эшафоту, на подмогу застывшей охране - периметр Площади открылся. Из-за забора, пользуясь замешательством теней, на цыпочках выскочил Михаил, за ним, пригнувшись к земле, пробежал Волна. Следом, по одному, устремились казаки. Каждый нес в руках огромные охапки палиц.
Алексей оступился и с грохотом полетел на землю. Никто не обратил на него внимания, и он принялся быстро собирать рассыпанные дубины, пропуская казаков вперед.
- Помочь? – прозвучал над ухом приятный женский голосок.
Волна, чертыхаясь, поднял голову. Над ним возвышалась хрупкая женская фигурка, совсем недавно ушедшая из его дома, но все никак не выходившая из головы.
- Ты? Вы? – залепетал Алексей, снова рассыпая дубины.
- Однозначно – я! – залилась смехом девушка, помогая Волне подняться.
- А как Вас зовут? - Волна вскочил на ноги, забывая о палицах.
- Вероника.
- Может мы… как-нибудь… - смущенно начал Алексей.
- Как-нибудь и может, - снова засмеялась девушка и исчезла в толпе.
Алексей, ругая себе за нерасторопность, собрал дубины. Взгляд обшарил Площадь в поисках друзей: Михаил и казаки успели пробраться глубоко в толпу. Стража сосредоточилась у эшафота, пытаясь достать Андрея.
- Преда-а-атель! – шипели охранники, но бывший палач без труда раскидывал атакующих движением руки.
Многое не ясно людям на Площади, но где-то глубоко родилась и начала расти уверенность в большом обмане. Что-то важное, изначальное оказалось ложью, и, рухнув само, посыпало за собой остальное. Показное счастье прятало действительность, но сейчас, когда казнь на время скинула с людей дурман, реальность пробилась наружу. Их окутали неправдой! Кто и зачем - пока не понятно; кто такой Савриил - известно немногим, но доступного врага нашли, и ненависть излилась на стражу.
Опасаясь кидаться в драку, люди бросали на караульных полные неприязни взгляды. Те, кто посмелее, попытались задержать стражников, затруднить проход, помешать продвижению к эшафоту. Этакая мелкая, человеческая месть, проявившаяся в доступном каждому саботаже.
- Все, кто готов сразиться за истинный Мир Меди! Все, кто готов рискнуть во имя Правды! Возьмите оружие! – продолжал ораторствовать Ждан, - Остальные уйдите с Площади, не мешайте борьбе!
Надо отдать должное людской трусости - многие ушли без раздумий, отхлынули, растворившись в уютных норах. Первыми исчезли «влюбленные» парочки, не желая рисковать хрупким счастьем. Следом разбежались недавно усопшие, еще верящие в реальность Меди. Но многие - очень многие – остались. Брусчатка опустилась на место, давка прекратилась, но Площадь по-прежнему оставалась заполненной народом.
Никто не двигался. Никто не понимал, что нужно делать, испугано наблюдая за сражением Палача со стражей. Наконец, из толпы раздался крик:
- Где? Где взять оружие?
- Здесь! – объявился в толпе Михаил со своей маленькой армией, - Разбирай дубины – это сейчас самое лучшее оружие. Удар в голову отправит их домой.
Казаки больше не прятались, смело расхаживая среди обывателей. У каждого в руках по десятку массивных палиц, которые несмело разбирались простыми людьми. Толпа вооружилась. Первые стражники уже исчезли под ударами казацкого дуба. Оружие продолжало распространяться по Площади, забралось и на эшафот.
- В Олове, - продолжил выкрикивать Ждан с помощью Андрея, - В Олове нам помогают связаться с «Олимпом», но Савриил напустил всю силу своих коварств, чтобы помешать нашим посланникам. Наша задача – отвлечь его. Заставить разжать кулак над Оловом. Бейте же стражу! Слушайтесь казаков!
Казаки быстро организовали сопротивление, разделив толпу на отряды. Жидкая стража атакована, но охранники исчезли добровольно и пока больше не возвращались.
- Все! – раздались голоса из толпы, - Стражников больше нет. Прогнали!
- Рано радоваться! – объявил Ждан, перемещаясь по сцене вместе с Андреем, - Скоро их будет много. Очень много! Необходимо подготовиться к обороне…
Казаки продолжили формировать войско, людской хаос приобрел структуру. Прямоугольник Площади разбит на зоны: часть бойцов повернуты лицами наружу, ожидая появление опасности извне, остальные направили взоры внутрь, справедливо полагая, что враг может явиться в любом доступном месте. Люди застыли в молчаливой тревоге.
Хлопок! В середине Площади возникла первая фигура стражника. Следом еще и еще, пока черные клобуки не заполнили собой почти все пустое пространство. Толпа испуганно вздрогнула, но Ждан прыгнул с эшафота и первым опустил дубину на черную голову. Равняясь на него, ополчение кинулось в схватку. Не всегда метко, не всегда к месту, удары посыпались на врага! Новые тени продолжали прибывать, но многие не успевали материализоваться до конца - тут же уносились прочь, пораженные опасным деревом.
Ждан и Андрей сражались бок о бок. Богатырь, возвышаясь над толпой, ловко орудовал дубиной, но масса людей затрудняла движения, и удары не всегда достигали цели. Истинный отлавливал врагов руками, и они рассыпались, таяли, попав в клещи опасных дланей.
Казаки с радостным свистом косили стражу, заражая удалью ополченцев. Лишь самые нерасторопные оказывались в руках призраков - они наваливались на них скопом, людские фигуры исчезали под ногами, и, что происходило с ними дальше, не знал никто…
Засеребрились палачи. Сразу же, то тут, то там, зазвучали крики боли и отчаяния. Ополченцы стали таять, исчезать в мутных, белесых облаках. Строй заколебался, вздрогнул и… разорвался. Андрей бросился на бывших коллег, одновременно увещевая добровольцев:
- Не бойтесь вы – их уничтожить можно!
Опасны только руки для людей,
Не дайте палачам коснуться плоти.
Дубины ваши справятся легко!
В доказательство сказанного, Ждан опустил огромную палицу на серебристый череп, проявившийся рядом с ним. Издав неприятный свист, враг исчез.
- Дать им алабыш! – вопил Ждан, оторвавшись от Андрея.
- А чем, по-твоему, сейчас я очень занят? – с улыбкой ответил Истинный, -
Иль, кажется, пеку я пироги?
Разорванный строй ополченцев, воодушевленный примером вождей, сомкнулся. Дубины продолжили бить, и стражники с палачами хлопали в обоих направлениях, изредка прихватывая с собой бунтовщиков. Армия мятежников заметно подтаяла, но количество стражников уменьшалось быстрее. Победа близка! С каждым разом все меньше и меньше врагов возвращалось назад, и крепкие, казацкие руки легко отправляли их обратно.
Волна неумело размахивал дубьем, часто промахиваясь и угрожая соседям, но Михаил прикрывал ценного союзника, да и казаки защищали высокого парня от нападок палачей и стражи.
- Белый, - спросил Алексей через грохот сражения, - Почему палачи больше не бояться всплеска энергии, когда «перемещают» столько людей? Ведь «Олимп» должен это чувствовать и понимать, что здесь не все в порядке?
- Вот бы знать, - ответил Михаил, отпрыгивая от рук очередного палача, - Закончим здесь, спросим у Андрея. Смотри, стражи становится все меньше – они отходят!
Сумрак вечера, воцарившийся в начале казни, сменился темнотой ночи. Небо исчезло под толстым одеялом туч. Во тьме растаяли последние стражники, тускло вспыхивая при переходе. Звуки почти полностью замерли, когда до бунтовщиков донесся тихий топот приближающегося строя. Звук шел от мощеного тракта, связывающего разные площади друг с другом; от каменной дороги, ведущей в глубины Медного Мира.
- Смотрите! – раздались крики над темной площадью, - Кто это? Кто?!
Неизвестность приближалась бесконечной колонной. Стал слышен далекий, но с каждым шагом возрастающий лязг металла. В темноте вспыхнули золотом богатые доспехи, отражая множество горящих факелов. Строй ровен, шаг грозен. Неизвестная армия стремительно приближалась к Площади, и чем ближе подступала рать, чем громче звучал шум марша, тем лучше можно было рассмотреть золотистых рыцарей, и… тем больше смущал низкий рост бойцов.
Ополченцы открыли рты от удивления, глаза отказывались верить увиденному - вперед уверенно шагали маленькие, совсем крошечные воины, ростом меньше метра. Лица почти скрыты под золоченными шлемами, но открытые участки, казалось, светились неземной благостью.
- Что за ерунда? – не выдержал Волна, поворачиваясь к Михаилу, - Кто это еще? Гномы? Эльфы? Что за…
- Нет, - упавшим голосов сообщил Белый, - Дети…
- КТО?!! – вскрикнул Алексей, пугая стоящих рядом.
- Дети, - повторил Михаил, - Чистые души.
- И что они?..
Договорить не успел! Маленькие воины ринулись на ополченцев. Золотая волна накатила на Площадь, захлестывая испуганных людей. Крошечные мечи, прикоснувшись к людям, немедленно превращали их в пыль. Нет разящих ударов, нет кровавых всполохов. Ни криков, ни шума. Совершенное, безгласное уничтожение! Ополченцы отступали, но запутавшись в толпе, падали и растворялись в золотом блеске.
Маленькие воины не выражали эмоций. Ручки спокойно и размеренно использовали оружие. Ножки аккуратно, шаг за шагом, наступали на взрослых. Ополченцы не оказывали сопротивления – нет сил ударить ребенка - безмолвно таяли в пространстве, позволяя одолеть себя.
- БЕСПРОТО;РИЦА! – громогласно объявил Ждан, отступая к дому Волны.
- Беспрото;рица! – полетело от человека к человеку.
- Беспро... ЧТО? – переспросил Алексей у Михаила.
- Понятия не имею, но думаю – надо отходить.
- Ждан крикнул вам, что это безысходность.
Отсутствие возможных перспектив, - пояснил появившийся рядом Андрей, -
Нельзя сражаться с этаким колоссом.
Мы проиграли. Нужно уходить.
***
Продрогший Антип сидел на скользком валуне. Холодный ливень хлестал по дрожащему голому телу, и ветер завывал разъяренным волком. Голова кружилась, болела, а сухой, болезненный кашель раздирал воспаленное горло. Танцоры посчитали его мертвым, а стража поверила, иначе стали бы искать - именно эта мысль успокаивала последние два часа.
Вспомнилось, как выплыл из ледяной воды, как догадался избавиться от одежды, закинув шмотки в пруд. Как пытался спасти размокшие, изорванные листы «Катехезиса» - не удалось, пришлось зарыть, расковыривая прибрежную глину руками. Припоминалось, как преодолевая ветер, совершенно нагой, уползал подальше от страшной деревни.
Совесть вопила о Рустаме! Скорее всего, друга убили, замучили, но ведь точно не известно. Пришлось возвращаться. Грязь панцирем прилипла к голому телу, руки по локоть увязли в земле; червем полз Антип к селу, скрытый ледяной ночью.
Пожары в селе прекратились. В мгновение обуглились избушки и быстро погасли. Несколько мазанок сохранили первоначальный вид, даже не закоптившись от близкого пламени. По улицам бродили ошалелые люди: на лицах мрак, в глазах бездушие. Где они? Кто они? Зачем? Пелена сброшена, и ненужные теперь танцоры бесцельно плутали меж пепелищ. Ничего не видя. Ни о чем не думая. Молчаливые, апатичные. Заложенная программа ушла из сознания, и осталась лишь пустота.
К ним обращаешься - не слышат, продолжая бессмысленное движение. Толкнешь – падают и тихо лежат в грязи придорожных луж. Раздеваешь – ждут, спокойные как бараны, чтобы двинуться далее. Голыми. Замерзшими. Непонимающими.
Антип оделся. Никто не обращал на него внимания, не узнавал, не искал. Танцоры знали его в той, загипнотизированной жизни, а теперь он им безразличен. Как и все вокруг.
Скрываясь за несчастными, пробился к окну первого из сохранившихся домов. За окном темно. Тишина. Побрел дальше. Вторая, третья, четвертая хата – никого. Лишь за окном пятой брезжил свет.
Рустам, с посеревшим лицом, сидел на табурете. Черные нити сосудов болезненно выступили на коже. Глаза закрыты, тело не шевелится. Лишь рот изредка кривится в стоне, выдавая остатки жизни.
Над ним нависли два палача: чудовищные руки протянуты к голове, высасывая потаенные мысли. Рядом пара танцоров - безвольные фигуры, вцепившиеся в плечи Рустама. Через них палачи и добираются до «невидимого» друга. Несколько стражников бесцельно шныряют по комнате.
Пару раз экзекуторы отходили, злобно сплевывая на пол. «Ничего не узнали», - понял Антип, – «Наша глупость нам еще и помогает…». Сложно рассказать то, чего не знаешь! Херсон? Киев? Все это давно известно палачам. Анти-поэт отполз назад, выбрался из деревни и снова уселся на скользкий валун. Мозг отказывался работать, желая отключиться, забыться. Руки судорожно терли виски, пытаясь заставить серое вещество трудиться, но голова плохо «заводилась».
Что важнее – добраться до Херсона или попытаться спасти друга, почти наверняка погибнув? Для дела нужен город. Для совести – Рустам. Минута размышлений и совесть нашла компромисс с долгом: без фотографии Волны идти в Херсон бессмысленно, а портретик в кармане приятеля. Надо спасать Рустама, но как справиться с палачами? Электричество! Уже не раз выручавшее их электричество. Свет, горящий за окном мазанки – это не свеча и не лучина, к дому явно подключен ток.
«Вся Маятовка, - размышлял Антип, - не может быть галлюцинацией. Я же видел шастающих танцоров – это обычные люди. Значит и деревня реальна. Да, облеплена эзотерической дрянью, но изначально реальная. Электричество в домах должно быть настоящим.».
Снова смешавшись с танцорами, пробрался к дому. Во дворе людно. Очумелый народ, привлеченный светом окон, бессмысленно шастал в полутьме двора, натыкаясь то на дрова, то на разбросанный хлам. Изредка выскакивал стражник, шипя ругательствами на несчастных глупцов. Танцоры шарахались по сторонам, но оторопелые мозги не находили выход. Бессмысленное скитание продолжалось.
Антип «влился в общество». Глупо поблуждал по двору. Пару раз врезался в препятствия. Дернулся от страха при виде стражи, нелепо рикошетя от стен. Под навесом заметил электрический щиток. Удача! Мог бы оказаться и внутри дома.
Мысли быстро застучали. Нужен кабель. В деревенском сарае всегда много вещей - нашлась и бухта стального, неизолированного, плохо гнущегося провода. Сойдет и он. Вперед!
Протиснул проволоку до входа в хату. Один конец прикрепил к железной ручке, насквозь пронизывающей дверь. Куда второй? Замо;к! Старый, врезной замок, с большущей скважиной. Отлично! Оголенный конец заполз внутрь, выглядывая с противоположной стороны. Теперь нельзя схватиться за ручку, не прикоснувшись к обоим контактам. Наспех прикрутил кабель к щитку и вырубил свет. Кто-то должен выйти, проверить пробки. Схватится за ручку и…
И ничего не произошло! Из-за стога соломы Антип видел, как стражник спокойно покинул дом; взгляд недовольно обшарил двор, и дверь, с громким стуком, снова захлопнулась, раскачивая неповоротливые провода. До Антипа дошло, что он подсоединил контакты к тем же «пробкам», что и отключил. Неудача. Глупость. Но почему не включили свет? Почему не подошли к щитку? Почему не заметили проводов и не задумались об их появлении?
Ответ напрашивался простой – свет не нужен. Он горел в доме и до прихода стражи. На него просто не обращали внимания. Светло или темно – не имеет для призраков никакого значения.
Анти-поэт снова нырнул во тьму сарая. Фантазировать некогда. Два прута арматуры грубо соединил с проводами. Пластиковые пакеты намотал с краев, изолируя железо. Включил электричество, зажигая и свет в хате. С двумя ломами в руках, бандит влетел в освещенный дом!
Первый удар принял стражник у дверей. Арматура вошла в призрачное тело, вызывая замыкание и моментальный хлопок. Охранник растаял. Следующая жертва - палач: ломы врезались в спину, разряд прошил насквозь, серебристый исчез, дергаясь на ржавых «шампурах». Отпрыгнув от второго палача, нависшего над скрюченным заложником, Анти-поэт опустил прутья на светящуюся лысину. Враг пропал, но по инерции досталось Рустаму – на излете контакты прикоснулись к измученному телу. Несчастный вздрогнул, широко распахнул глаза, и… сознание вернулось к приятелю.
Размахивая тяжелым железом, Антип атаковал оставшихся стражников. Попавшие под эту мельницу растаяли, остальные жались по углам. Досталось и танцорам, но безвольные лишь дергались, прошиваемые током, а лица по-прежнему не выражали эмоций.
- Нате, гады, нате! – выкрикивал Анти-поэт, пронзая электричеством очередную тень.
Хаотично размахивая арматурой, случайно врезал по черному облаку, в котором палач пытался вернуться в дом. Не успев до конца воплотиться, серебристый исчез.
- Уходим! Быстро! – заорал Антип, но Рустама приглашать не надо – он уже возле двери.
- Валим! – и ненужная больше арматура легла на крыльцо.
Рустам бежал медленно. Уставший, истерзанный, с трудом переставлял ноги.
- Раздевайся. Догола.
Вещи полетели в канаву. В доме продолжали хлопать стражники: то ли наступая на оставленную арматуру, то ли возвращаясь в Оловянный Мир. Надолго это не задержит. Навстречу брели танцоры. Одного Антип схватил за ворот:
- Снимай куртку! – приказал бандит, и верхняя часть Рустама оказалась прикрытой, - Теперь штаны.
Рустам свалил танцора наземь, рывком содрал с него брюки и быстро просунул в штанины дрожащие ноги. Далее кроссовки, шнурки – будь они неладны! – замершие пальцы с трудом завязали «бантик». Застегивался уже на ходу.
- Надо в лес! – почему-то уверен Антип.
- Надо… надо к людям! Затеряться. – не соглашался Рустам.
- На дорогу? Через поле?
- Нет! Не успеем!
- Успеем, если в другую сторону!
- Что? – Рустам задохнулся от болтовни и бега.
- Не одна же тут дорога! Когда выползли с поля, я слышал звук машин за деревней… звук бьющихся машин… Ломимся туда! Там и затеряемся.
- Давай!
Дорога забита мятыми автомобилями. Ливень. Ветер. Длинная гусеница аварий расползлась, заняла собою все шоссе. Люди, мокнущие под дождем, ругались, перекладывая вину друг на друга, но вырваться из железного плена не могли. Приятели нырнули в толпу и смешались с несчастными водителями.
- Слушай, - перекрикивая ветер, произнес Рустам, - Спасибо.
- Не за что! – огрызнулся Антип, - Потом поблагодаришь. Когда выберемся. Что спрашивали-то?
- Все, что знаю…
- А ты ничего и не знаешь! - ухмыльнулся Антип, и прокричал:
Долго блуждал философской тропою,
В поисках концептуального брода.
И осознал головою тупою:
Знание – сила, а глупость - свобода!
- Иди ты! Где Херсон-то? В какую сторону ползти? Ничего не видно!
- Ничего, - согласился Антип, - Ничего… кроме смерча!
Потеряв Рустама, враг принял решение уничтожить всех в округе. Очевидно, что протозанщики ушли в сторону шоссе, туда и нацелен удар. Больше нет страха, что мощный всплеск энергии будет замечен. Почему? Ни Рустаму, ни Антипу это неизвестно.
Огромный раструб смерча взлетел в нескольких километрах севернее. Где-то там, где угадывался горизонт, в воздух поднялись машины, люди, вещи. Гроза усилилась. Сквозь треск грома прорвался истошный лязг истязаемого металла; стекла, не выдержав напряжения, лопнули и высыпались хрустальными потоками, и крики, сопровождающие последние минуты жизни, пробились сквозь оркестр кошмара. Дождь прекратился.
Смерч нагло шествовал по дороге, забирая себе все видимое. Перемалывал поднятое, возвращая назад, на асфальт, бесформенный фарш. Неминуемая смерть приближалась быстрым и уверенным шагом. Рустам невольно вцепился в плечо приятеля, не в силах отвезти взгляд от приближающегося конца.
Большая лужа, недавно хлюпающая под ногами, тонкой струйкой поползла в торнадо. Задвигались по асфальту мелкие соринки; сигаретные пачки и коробки спичек неровным строем направились к воронке. Пришел черед зашевелиться более тяжелым предметам: дернулись, поскрипывая, стоящие неподалеку автомобили.
Еще секунда, еще мгновение и протозанщиков перемешает жерновами этой мясорубки, разрубит ножами рваного железа. Нужна помощь. Нужно чудо! И чудо свершилось.
В миг, когда Рустам зажмурился, в очередной раз приготовившись к смерти, Ждан закончил свою речь в Медном Мире. Площадь восстала, взорвалась криками ополченцев! Стража получила приказ вернуться в Серебро, и Израдец остановил атаку. Как в поршивом кино, не дойдя до героев несколько метров, опасность отступила. Смерч начал слабеть, выдыхаться, и, наконец, полностью исчез.
Железо с грохотом рухнуло на асфальт. Куски кровавой плоти, разорванные в клочья ураганом, хлюпали по дороге. Стекло звенящим снегом выпало на шоссе, накрывая все вокруг отлогом хрустального ковра. Тучи расступились. В небе выглянуло холодное, осеннее солнце, лениво освещая кровавое месиво. Херсон вылупился из кокона черного марева.
После недавнего грохота, наступившая тишина больно давила на уши.
- Ну, что, - тихо спросил Антип, стряхивая с плеча вездесущие стекла, - Постоим, пожалеем себя или пойдем в город?
- Хотел спросить, что сейчас произошло, - оглянулся по сторонам Рустам, - Но подумал и решил, что ничего-то ты не знаешь.
- Умнеешь прямо на глазах. Вперед, в Херсон!
- А зачем, - вздохнул Рустам.
- Ты меня пугаешь. Что «зачем»? Надо совершить вояж по церквушкам.
- Уже не надо...
Оказалось, в пылу маятовских неприятностей, у Рустама пропало фото Волны. Нет больше портретика. Нечему показывать церкви. Преодолев ужасные испытания, задание проваливалось из-за глупой бумажки.
Протозанщики. Исцеление Меди. Часть IV. Путями ска
© Copyright: Сергей Брацио, 2013
Свидетельство о публикации №213031501593
Свидетельство о публикации №213031501593
Рецензии