Цунами

Был 1968 год. Прошло примерно 23 года со дня окончания Второй мировой войны, унесшей жизни десятков миллионов человек, войны, которая справедливо называется иногда «войной моторов».

Роль танков в этой войне действительно была велика. Основным орудием войны, наряду с самолётами и артиллерией были танки. Фашистская Германия благодаря этим грозным орудиям убийства людей, разрушения различных конструкций, танков в том числе, стремительно продвинулась вглубь СССР. Лишь имевшиеся запасы сил, героизм советского народа позволили СССР разрушить планы Германии, которая надеялась на скорую победу. Высока была роль танков во взятии советскими войсками Киева, Орла и Белгорода, а также при осуществлении Советским Союзом операции «Багратион» в Белоруссии. Танки использовались даже в горах Италии союзническими войсками. Они обеспечили, по оценкам некоторых экспертов, победу Израилю в войнах 1948-1949, 1956 и 1967 годов.

В годы войны, которая по образному выражению Уинстона Черчилля теперь носит название «холодной», наряду с увеличением запасов ядерных ракет, как со стороны СССР, так и со стороны США происходило усовершен-ствование машин смерти. В 1946 году в Советской Армии был принят на вооружение танк Т-54. Он выпускался, постоянно модернизируясь, до 1958 года, когда появился Т-55, который уже был адаптирован к ведению боевых действий в условиях ядерной войны. Созданный на основе Т-55 Т-62 был, что называется «свежее». На нём использовался стабилизатор вооружения, который существенно облегчал прицеливание. Можно упомянуть также советский плавающий танк ПТ-76 и многие другие машины, чтобы показать наличие направленности конструкторской мысли в сторону совершенствова-ния уже существующих моделей и создания новых.

Именно в 1968 году советский изобретатель-самоучка Пётр Иванович Победоносцев вплотную подошёл к созданию, пока ещё только теоретическо-му, бронемашины нового поколения. Он был учителем физики одной из школ Петропавловска-Камчатского. Он не учил делать зла; он хорошо умел показать, насколько физики нужны Советскому Союзу, в частности, для поддержания паритета между СССР и США в гонке вооружений. Пётр Иванович понимал, что лидерство одной из держав приведёт к навязыванию своей позиции всему миру, чего не желал даже для Советского Союза, потому что видел режим, установившийся в нём, неправильным. Он видел, что партийный аппарат в стране пользуется значительными привилегиями; он знал, что государственные органы нуждаются в смене кадров, а также помнил ужасы Гражданской войны, помнил коллективизацию, которую, хоть и жил в бедной семье, негативно ощутил на себе, ибо она наносила удар по самостоятельности. В своих мыслях он заходил за рамки дозволенного уже потому, что не поддерживал внутри себя решения, принимаемые сверху. И всё же он взялся за работу на благо Советского Союза, чтобы впоследствии сгладились неровности в его развитии через детей, которым он внушал сомнения в понимание существующей действительности; иными словами, он показывал им, что за кажущейся очевидностью их знаний стоит упорная работа, что пишущие эти знания люди могут ошибаться, что иногда за написанным стоит намеренный обман и очень часто субъективное восприятие реальности. Наконец, Пётр Иванович с радостью встретил «оттепель», так как увидел в ней стремление к реформизму, правда, не всегда оправданному, стремление исправить некоторые пороки существующей системы и с болью поражения – становление Леонида Ильича Брежнева первым секретарём КПСС в 1964 году, ибо тот был консерватор да, к тому же, старый человек.

Пётр Иванович Победоносцев был бодр душой. Эта бодрость проявлялась в его заметной издалека активности, в удивительной, несмотря на шестьдесят лет, восприимчивости к новому, в умении чувствовать. Но в нём были и недостатки. Во-первых, он был нетерпелив и даже резок, груб по отношению к окружавшим его людям. Как Пётр Иванович объяснял свою грубость, «есть идеал и ему надо следовать». И хотя  слова эти полны истины, в его применении они превращались в некоторый испуг учеников школы, в их желание стоять по стойке смирно в его присутствии, в боль тех, кто во многом был согласен с его мыслями и желал ему только добра. Во-вторых, само желание Петра Ивановича создать грозное орудие убийства не может быть оценено положительно, хотя бы с той точки зрения, как он думал об этом. А Пётр Иванович думал, что создание такой машины возвышает его над окружающими, делает его право имеющим, которым он, однако, из гордости не воспользуется.

И вот в первых числах августа 1968 года Победоносцев вечером сидел за столом и делал чертёж танка будущего. Перед ним лежало несколько тетрадей, в которых он решал задачи, связанные с придумываемым им танком. Ему нужно было понять, как устроить главное орудие танка, чтобы можно было усилить его огневую мощь магнитной пушкой. Он решил, что внутри главное орудие должно из себя представлять катушку, разделённую на элементарные ячейки; снаряд крепился, по решению Победоносцева, к специально устроенному для этой цели поршню при помощи сил магнитного взаимодействия. Давление пороховых газов должно было толкать поршень. При помощи детали, соединённой с поршнем, Победоносцев планировал замыкать цепь катушки перед снарядом, чтобы вызывать дополнительную силу, способную разгонять снаряд. В нужный момент магнитная сцепленность поршня и снаряда прекращалась, снаряд предоставлялся, как говорится, воле ветра, а поршень возвращался в исходное положение.

Разумеется, необходимы были большие запасы энергии для обеспечения работы танка. Для этой цели Пётр Иванович решил использовать энергию ядерного распада подобно тому, как это делается в атомных электростанциях. Разница состояла в том, что урановых таблеток требовалось меньше; тем не менее, уровень радиации, по расчётам Преображенского, должен был быть не мал, несмотря на предусмотренные меры защиты экипажа танка от радиации, но и не смертелен. Преображенский полагал, что будет иметь смысл редко использовать изобретаемый им танк на боевых учениях; в условиях же ведения войны, как он думал, нашлось бы достаточное количество желающих испробовать преимущества его танка по сравнению с танками обычными.

Пётр Иванович и не заметил, как сгустились сумерки и ночь стала короле-вой на небе, на котором не было ни одного облачка. Дул лёгкий ветер. Еле-еле слышались шум моря, да какой-нибудь автомобиль изредка прорезывал светящуюся звёздами тьму. Вдруг, Пётру Ивановичу внезапно стало тревожно. Он почувствовал дискомфорт из-за возникшей странной тишины: прекратился шёпот моря. Победоносцев встал из-за стола и, подойдя к окну, начал вглядываться в побережье. Взбудораженный увиденным, он протёр очки, открыл окно и ещё глубже всмотрелся в даль. Глаза не обманывали его: произошёл невиданный доселе отлив моря. Вода далеко-далеко отошла от берега. Лишь у самого горизонта виднелась полоска отражённого света, что говорило о присутствии там воды.

Постояв некоторое время у окна, Пётр Иванович кинулся собирать бумаги, так или иначе имевшие отношение к его танку. Немедленно надо было действовать. Вот-вот нахлынет огромная волна, сметёт значительную часть города, а вместе с нею и труды Петра Ивановича. Пётр Иванович выбежал из квартиры. Не закрыв дверей, что было вполне логично в его положении, он, как двадцатилетний человек, сбежал по лестнице. «Я смогу! Я смогу!» - бормотал Пётр Иванович.

Победоносцев не помнил, как очутился на склоне одной из ближайших возвышенностей. Его не удивило и не встревожило спокойствие города. Взглянув в сторону горизонта, он понял, что не опоздал: гигантская волна уже начинала свой разбег. Она быстро приблизилась к берегу, и стало очевидным, что Победоносцев недооценил размеры волны при её появлении. Пётр Иванович с отчаянием загнанных в угол людей начал бороться за свою жизнь. Мгновенно сконцентрировав свои силы, он двинулся к вершине возвышенности, на склоне которой находился. Он не видел, но слышал, как волна сносила автомобили, ломала деревья, выбивала стёкла домов, чувствовал всё усиливающееся дрожание земли; затем волна подхватила его, и он потерял сознание.
Пётр Иванович достаточно скоро очнулся. Он лежал на склоне всё той же возвышенности. Осмотревшись вокруг, Пётр Иванович понял, что своих записей ему уже не найти. Однако, он помнил большую часть из написанного им. Потихоньку встав, Пётр Иванович взглянул на Петропавловск-Камчатский. И тут Победоносцев ощутил примерно то, что по представлениям некоторых людей должна чувствовать поймавшая себя на крючок рыба. Он ощутил такую боль в сердце, которую не раз чувствовал во время Второй мировой войны. Волна забрала у него самое дорогое, что может быть у человека на свете: она забрала у него семью, учеников, друзей, родину. Вода всё отходила, а боль всё возрастала и, наконец, вылилась в безудержные рыдания. Пётр Иванович рвал на себе волосы. Он чувствовал в эти минуты глубокую душевную муку.
В этот момент Пётр Иванович проснулся. Он очнулся за столом и долго не мог прийти в себя.

Жена застала Петра Ивановича сжигающим рукописи. Она никак не ожидала, чтобы её муж мог так поступить, и потому она кинулась освобождать их от огня. Но муж остановил её, а затем пал пред нею на колени.