10, 2 Подготовка к эмиграции

                Началась подготовка к переселению в Израиль, на которую ушло полтора года. Я прекрасно понимал, что с букетом цветов в Израиле меня встречать не будут, и райские условия жизни мне никто не предоставит. Есть закон Справедливости: «Любая сущность имеет право пользоваться только теми благами, которые она сможет добиться трудом праведным». Согласно этому правилу, возможности и условия в месте обитания сущности можно сравнить со строительством личного жилища – человек длительное время строит себе жилище, затем, покинув построенный дом, он уезжает в новое место и начинает строить новое жилище для себя. Аналогичный жизненный процесс ожидает меня в Израиле. В любой стране, куда я решился бы переехать, в первую очередь я должен добиться статуса высокопродуктивного человека – без этого ехать в чужой край, и пополнять ряды ненужных людей, нет смысла. Я уверен в том, что с таким заданием я справлюсь, ибо мне уже 56 лет, но я работаю на частном предприятии и без особых усилий могу целый день носить на плечах мешки с мукой и сахаром.
                В марте 1997 года хозяин предприятия меня уволил, поэтому я решил оформить пенсию и поехал в районный отдел социального обеспечения (райсобес). В райсобесе мне сказали:
                – Вы должны были уже два с половиной года получать пенсию, но до сих пор её не оформляли – почему?
                Я ответил:
                – Я зарабатывал неплохие деньги, а в Украине пенсии честным труженикам назначаются мизерные. Пенсию, оскорбляющую человеческое достоинство, я не желал получать. В настоящее время я потерял работу, а новую работу искать нет смысла, так как у меня в настоящее время слишком много неотложных дел, поэтому я решил перейти на пенсионное обеспечение.
                Готовясь к переезду в Израиль, я целый год «гонял» своё сердце физическими нагрузками и укреплял мышцы – я делал многокилометровые походы, а перед сном в быстром темпе занимался физическими упражнениями.
                Я люблю синее небо, белые облака, яркое солнце и чистый воздух, насыщенный ароматами холмистых равнин, пшеничных полей и заснеженных гор. Я люблю чистые реки и тёплое синее море, и не люблю холод. Я всю жизнь мечтал жить в такой стране, где много солнечных дней, много тепла, много воздуха и не бывает холодно. Мне хотелось жить в таком месте, где я мог бы видеть одновременно всё то, что я люблю, и я надеялся всё это увидеть в Израиле, но ожидание предстоящего переезда не приносило радости – глубоко в моей душе лежал горький осадок.
                Меня тревожила политическая обстановка в Украине и судьба её аборигенов. Украина не приобрела статус республики, ибо правящий конгломерат разноплеменных интервентов не может позволить коренному народу принимать активное участие в формировании государства и порядка в своей стране. Ксенократы приняли закон, запрещающий указывать в паспортах граждан Украины национальную принадлежность. Конечно же, паразитам-инородцам нужна мимикрия – «я тоже украинец». Ксенократы в завуалированных формах постановлений и законов максимально замаскировали разрушающее действие ксенократизма на национальную культуру и национальное единство, потому что национальное единство – основное препятствие грабежу коренного населения страны и национальных богатств. У меня были надежды на то, что украинская нация возродится и по праву Справедливости получит статус хозяина страны.                Я спросил у Всевышнего:
                – Что будет в Украине в ближайшие сто лет?
                В тот же миг я оказался в высокой башне, с которой мне открылись просторы Европы. Севернее и восточнее Украины раскинулась зелень лесных просторов, среди которых на территории России виднелись крепости и башни, а огромные зелёные деревья в виде злых чудовищ пересекали границы Украины и старались Украину заполонить. Я посмотрел на юг и запад. На юге, юго-западе и западе Украины раскинулось безбрежное золотое море пшеницы. Золотой пшеницей также светилась вся южная и западная Европа.
                Как понять моё «видение»? Вероятно так: «На севере и востоке плохо, очень плохо, ибо там – лес, башни и крепости, а там, где золотая пшеница – прекрасно». Но будущее Украины не определено, ибо судьба страны прямо зависит от выбора простолюдинов и от того, насколько простолюдины будут активны, или пассивны в решении политических вопросов. Я покидаю своих соотечественников, оставляя их ксенократам на съедение. Я не знаю, смогу ли я вернуться в многострадальную Украину и вновь увидеть родных мне людей.
Чернобыльская катастрофа принесла людям горе в виде болезней и смертей. Чернобыль – «Звезда Полынь» из «Откровения» Иоанна Богослова, ибо чернобыль – название одной из разновидностей полыни. От полыни вида чернобыль убегают крысы. Когда взорвался атомный реактор на Чернобыльской АЭС, крысы-интервенты бежали из Украины за рубеж. Аборигены же остались на своей исторической Родине расхлёбывать последствия катастрофы, а «крысы», вооружённые иностранным капиталом, спустя несколько лет вернутся в Украину и приберут к своим рукам украинские национальные богатства.
                Поражённым радиацией людям надо выплачивать из государственной казны денежное возмещение ущерба здоровью, но как это будет выполняться варягами, оккупировавшими украинский парламент? Радиация на людей может действовать снаружи, но может действовать и изнутри, если радиоактивные элементы попадают внутрь организма человека. Радиоактивные элементы попадают внутрь человека с воздухом, водою и продуктами питания. Пищевое заражение радиоактивными элементами в Украине не называется радиационным заражением, а называются «отравление солями тяжёлых элементов» – завуалированная форма определения, позволяющая господствующему классу паразитов отказаться от денежного возмещения ущерба здоровью поражённым радиацией людям.
                Осенью 1997 года я и Тамара получили отравление «солями тяжёлых элементов». Люди, обладающие белой энергией, мало подвержены воздействию на организм радиации – это известно экстрасенсам. Я не заболел, но Тамара заболела тяжело и надолго. Плотные части тела, такие как кости, кожа и волосы формируются из тяжёлых элементов. В эти части тела организм отправляет цинк, свинец, мышьяк, радиоактивные и другие тяжёлые химические элементы. Микроволновое излучение радиоактивных элементов разрушает клетки организма, поэтому поражённый радиацией человек, сначала ощущает повышение температуры и глубокое покалывание в области кожи головы. Затем «покалывание» появляется в пальцах рук и ног. Ощущение такое, как у человека, получившего обморожение. Человек ощущает то, что в народе называется «зашпоры в пальцах рук». Ощущение чрезвычайно болезненное – это хорошо знают те люди, которым приходилось обмораживаться неоднократно. Труднопереносимая боль в руках, ногах и в суставах на протяжении многих месяцев жизни разрушает нервную систему человека – врагу своему такого не пожелаешь. Боль исчезает, если человек больные места поместит в холод – точно так же, как и у обмороженного человека.
                Тамара мучилась неимоверно! Холодной осенью на улице Тамара отдыхала от болей, но стоило ей войти в тёплую квартиру, как её снова начинали мучить «зашпоры». Когда выпал первый снег, я набрал немного снега в таз и внёс его в квартиру. Я начал снегом растирать Тамаре ноги и руки, пытаясь облегчить ей боль, но состояние Тамары не улучшилось, а ухудшилось. Я перестал её растирать снегом и сам почувствовал первые признаки радиационного заражения – в пальцах моих рук появилось болезненное покалывание. Я не знал о том, что выпавший в Донецке снег осенью 1997 года был радиоактивным. К той радиации, которая была внутри меня, и с которой мой организм успешно справлялся, добавилась радиация от снега. Добавленная радиация превысила допустимую норму моего организма, поэтому у меня тоже появились болезненные ощущения. Несколько месяцев мучили меня эти «зашпоры», а Тамара будет бороться с радиационным заражением ещё два года. Осенью 1997 года в больницах города Донецка много людей лежало на излечении с диагнозом «отравление солями тяжёлых элементов».
                Родители Тамары – предельно интеллигентные люди, достойные уважения. Свою единственную дочь Тамару и своего внука Евгения они воспитали на должном человеческом уровне. Отец Тамары – русский человек, по национальности. Тамара и её родители к национальным культурам относятся с критериями нормального человека, поэтому моё общение с Тамарой и её родителями было весьма приемлемым.
                С Тамарой я иногда ходил в «сохнут» и в синагогу. «Сохнут» (ударение на у) – еврейская организация, занимающаяся переселением евреев в Израиль. «Сохнут» оплачивает расходы по переселению репатриантов, и оплачивает первые шесть месяцев жизни репатриантов в Израиле. Финансирует эту организацию США.
Я видел еврея, собирающего пустые бутылки на бульваре им. Пушкина в городе Донецке. Я видел в синагоге нищих евреев. Я видел в «Сохнуте» бедных евреев, приходящих туда, дабы бесплатно пообедать. Я сказал об этом Тамаре и спросил её:
               – Почему эти евреи не едут в Израиль, а собирают подачки? Вероятно, в Израиле не так уж и хорошо, а нищие евреи в Донецке об этом знают и не собираются репатриироваться.
               Тамара иронично улыбнулась и сказала:
               – Ты плохо знаешь евреев. Если еврей собирает пустые бутылки и ходит в ветхой одежде, то это не говорит о том, что этот еврей испытывает крайнюю нужду. Если еврей не уезжает в Израиль, то возможно он выполняет такую работу, которая необходима Израилю. Бесплатные обеды? Коллективное принятие пищи представителями одной национальной культуры укрепляет единство нации и, независимо от того, насколько богат еврей, он не откажется от того, что ему предлагают «на шару». Шара, в иврите – песня. «На шару» – значит, «с песней», т. е. бесплатно. Вдобавок ко всему, домашние обеды надо готовить, а это физический труд, который осуждается еврейскими религиозными законами.
               В декабре 1997 года я с Тамарой поехал в город Киев в посольство Израиля за визой на ПМЖ (постоянное место жительства). Тамара получила визу на выезд давно и должна была уехать в Израиль год назад, но визу на выезд она вовремя не использовала в связи с тем, что осталась в Украине из-за меня. В посольство мы приехали в 7ч.30мин. утра. Несмотря на столь раннюю пору дня, возле посольства была огромная очередь, но у нас была надежда быть принятыми до конца рабочего дня. Судя по одежде, богатых людей здесь не было. Не было здесь и людей среднего достатка. Здесь были люди «слегка бедные», бедные и очень бедные. Тамара сказала:
               – В прошлом году в посольство обращались люди зажиточнее нынешних.
Было холодно. Очередь продвигалась очень медленно – в посольство впускали по пять человек через каждые двадцать минут. В очереди образовалось несколько групп разговаривающих между собой людей. В том месте, где находился я с Тамарой, тоже образовалась небольшая группа беседующих людей. Рядом с нами стоял пожилой мужчина, приехавший из Львова. Он не собирался ехать в Израиль, но привёз в посольство молодую красивую девушку. И не просто «красивую девушку», а девушку, из организма которой исходило сияние жизненной энергии розовой окраски. Можно сто тысяч девушек просмотреть, и не найти такой, ибо драгоценные камни на свалке не валяются. Старый еврей собирался «протолкнуть» девушку в Израиль – она не была еврейкой. По разговорам и отношениям между стариком и девушкой можно было сделать вывод о том, что у них были довольно близкие отношения. Каким образом собирался этот старый еврей отправить в Израиль девушку – я не знаю. У еврея на лице не было ни одной морщины, а на щеках играли румянцы. Один мужчина из нашей группы у этого мошенника спросил: 
                – Сколько тебе лет?
                – Шестьдесят пять.
                – Ты выглядишь как мужчина, которому едва исполнилось сорок лет.
                – Для этого надо любить молоденьких девушек, – мужчина улыбнулся и многозначительно кивнул головою в сторону девушки.
                Девушке визу на выезд в Израиль не дали. Как долго будет ещё сожительствовать старый мошенник с красивой девушкой, спекулируя своими обещаниями о содействии эмиграции в Израиль – об этом можно только догадываться.
                В 13ч.30мин. я с Тамарой вошёл в помещение посольства. Здесь тоже было много людей, поэтому можно было в тёплом помещении отогреться в ожидании вызова на приём. В помещении находились в основном те люди, которые еврейским происхождением не пользовались, а жили в Украине так же, как живут рядовые украинцы, и «вкалывали» на предприятиях наряду с украинцами. Была здесь женщина из сельской местности. Она привезла в посольство двух сыновей-близнецов пятнадцатилетнего возраста. Женщина ехать в Израиль в ближайшие несколько лет не собиралась, но хотела отправить сыновей в Израиль на попечение государства. Женщина и её сыновья были одеты очень бедно – так же, как одевались бедные колхозники. Сапоги у женщины промокли насквозь, поэтому она разулась и ходила в помещении в мокрых носках. В носках она и пошла в кабинет на приём. В кабинете она с сыновьями не задержалась. Вышла она из кабинета с радостной улыбкой на лице – её сыновей государство Израиль забирает безоговорочно.
                Волновалась Тамара, волновался и я немного, но волнения наши оказались напрасными. Вопросы нам задали только те, ответы на которые нужно было вписать в анкеты. Две минуты нам хватило на то, чтоб получить визу на выезд. Нам казалось, что мы не волновались вовсе, но та радость облегчения, которая появилась у нас после получения виз, сказала нам о том, что внутреннее, скрытое волнение было очень сильным.
                Срок действия визы – шесть месяцев. Шесть месяцев было в нашем распоряжении, для того чтоб выехать в Израиль. Мы решили выехать из Украины в марте месяце 1998 года, а в «Сохнуте» нам определили день вылета самолётом из Украины – во вторник, 17-го марта 1998 года.