Когда-то в школе, на уроке геометрии, я клеила бумажную полоску, перевернув один из её концов. Клей попал не только на бумагу, палец и стол, но и на какую-то очень важную часть меня. И она приклеилась: к тому моменту, к той ленте. Плотно. Не оторвать.
Эшеровские муравьи поползли по бесконечной замкнутой ленте.
Сон начинается сразу, как заканчивается явь. И моё сознание, скользящее по дню, каким-то непостижимым образом входит в ночь. Конечно я могу, врезавшись в стену темноты, разрезать сон надвое. Но тогда вместо двух снов снова получится один, в два раза длиннее прежнего и, к тому же, в два раза запутаннее.
Можно ещё разделить сон и явь. Только они все равно окажутся переплетенными друг с другом и все запутается еще больше.
Помню, как в третьем классе я впервые прочитал о ленте Мёбиуса (и бутылке Клейна). Если не ошибаюсь - в одной из книжек знаменитого Перельмана. Тут же начал клеить бумажные ленты и разрезать их повдоль. И был просто очарован тем, что каждый раз получается "всё страньше и страньше"...
Благодарю вас, Аманда, что напомнили мне это полузабытое переживание.
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.