Манфред Кюбер Три огня Веронички ч. 2

               
                2.  ДОМ ТЕНЕЙ

            Утром Вероничке показалось, что она спала  очень крепко, и  прошла не только одна эта ночь, а  эта  ночь  вместила  много времени  между вчера и сегодня. Ей казалось, что она  родилась для новой жизни в новом мире.  На самом деле это так и было, потому  что  она проснулась в доме теней в первый  раз. Конечно, она и раньше жила в доме теней, но по-настоящему, она там была лишь телом, а не душой. Душой она жила в саду полном тайн, а по дому теней  ходила полусознательно.  Он её мало чем касался, она не чувствовала своей связи с ним.  Но теперь, когда опустился сумрак, и таинственный сад  скрыла завеса,  в её сознание вошёл дом теней.   Это один из порогов человеческой жизни, и  все  мы должны переступить через него. Но всё это люди  забывают. Забывают о том, что жили в  таинственном саду, и  недоверчиво улыбаются,  когда кто-то им об этом рассказывает. А многие забывают и о том, что пережили  позднее в доме теней и думают, что во всей человеческой жизни  существует только то, что можно потрогать рукой, и только то, что относится к этому миру.  Однако, в  их собственной жизни,  за вещами которые можно потрогать,  как в живой игре,  происходит   пёстрое  прядение  невидимых нитей, со всеми  их цветовыми переливами, где  судьба  протягивает  свои  нити  и к  таинственному  саду,  и  к дому теней с его странными  картинами.   В  своей душе нужно сохранить  что-то не только от таинственного сада, но и от дома теней, чтобы  позднее это  помогло  нам  выбраться из лабиринта жизни.  Нужно думать о своих  трех огнях зажжённых  на алтаре жизни, чтобы не  споткнуться  о многочисленные пороги  и ступени, которые в темноте  нам уже не разглядеть.
            Каждый дом  -  это дом теней,  и не одна только Вероничка живёт  в доме теней. Мы все в них  живём, где бы мы ни находились  на земле, и все проходим  невидимыми ступенями и  порогами,  которые освещает  только наш внутренний  свет. Тяжело это странствие через  пороги и ступени, печально жить  в доме  теней -  и, возможно, хуже всего  тем, кто вообще ничего  не замечает.
           Но так  было  не всегда. Были   времена, о них  теперь рассказывают  лишь старые предания  и сказки,  когда  люди  жили  в храмах  и  светлых  обителях.  Было  это во времена юности  человечества.  Но  потом, люди  сошли  во тьму и своими поступками соткали свою судьбу, и построили дома теней. Все вы,  дышащие сегодня  на этой земле,  теперь в них обитаете,  и  часто жизнь в них бывает  очень тяжелой, с затягиванием  узлов.  И всё-таки,  вы не должны поддаваться  отчаянью. 
        Думайте о том свете, который  всем  вам светит, как  светили  три огня  для маленькой Веронички  – думайте  об этом, вы,  дышащие  сегодня, и освещайте им  дома теней.  Так снова возникнут  храмы и светлые  обители, в которых вы будете  жить.
             Это, конечно, далёкий  путь, ведущий от одной дали  к другой. Но не думайте, что вы  шли  по ним зря. Храмы и светлые обители, в которых  вы жили во времена юности  человечества, вы не строили.  Вы  обитали  в них,  как  дети в саду полном тайн.  Но  новые  храмы и новые обители,  которые должны будут  вырасти из домов теней, вы должны  будете построить сами своими  собственными  мыслями, и  в них  жить, и это  ваше детство будет  уже  сознательным.  Сознательное  детство   это блаженство.
        Вы не верите, что ради  этого  стоит  пройти  многими  ступенями  и   порогами  на  том  далёком   пути, который ведёт  от  одной дали  к другой?
Есть  даль,  которая была, из неё мы приходим.
Есть  даль, которая  будет, к  ней мы идём.
И всё же  эти  дали  близки, если  понимать это правильно.
                Ставьте  храмы  и светлые  обители, вы, те, кто дышит сегодня на этой Земле.
    Обо всём  этом Вероничка  не знала, когда  проснулась в доме теней. Она была ещё    маленькой, как она  могла  знать об этом? Но возможно  ощущала, так как три  огня  её  горели,  и  Ангел  держал над ними  руку.  Сама она  об этом не думала и ничего этого не видела, ведь  мы не всегда  видим своего Ангела и три огня, которые нам светят.
     Но  теперь Вероничка по-другому взглянула на дом теней и увидела в нём много нового. Ей  показалось, что она проснулась в нём впервые,  её глазам открылся  новый мир со многими  запутанными коридорами  и потайными дверями.  Небесные глаза, которыми она видела таинственный сад, теперь  были закрыты, однако  ещё были  открыты глаза, которыми   она видела  пороги и  ступени  в доме теней. Это  был только самый край того, что можно было видеть  глазами более глубокого познания.  Но для большинства людей даже эти глаза закрыты. Потому  что они не понимают  жизнь, так как настоящая жизнь находится за вещами, и её  путь  прокладывается  невидимо.
           Теперь Вероничка видела  много ступеней и порогов, для неё уже  не было возможности  просто  побегать  по комнатам, не встречая препятствий,  как когда-то было раньше, когда  она жила в комнатах полусознательно. Но  она привыкла  к этому довольно быстро.  Если  она была  осторожна, то через все пороги  и ступени  она  проходила. Только когда ступенька  была  чересчур уж крутой и высокой,  ей приходилось  идти  в обход.   Конечно, Мурр  и магистр Колпачок с их ловкостью  легко все их перепрыгивали, так легко, как будто их  вообще не существовало, или  весело проскальзывали под ними.  Разумеется, надо принять во внимание то, что для  них пороги и ступени были  далеко не так  опасны и  не так значимы, как  для  ребенка, который  может  о них легко зацепиться  своими  нитями  судьбы  и упасть.
          Мурр и магистр Колпачок прекрасно уживались.  Казалось, что они давно знают друг друга, и это  была правда, так как  они оба поселились в  доме теней  намного раньше, чем в него  осознанно  вошла Вероничка.  А случилось это  всего  лишь прошлой ночью, когда были  зажжены  её три огня. Можно было предположить, что магистр Колпачок обитает в доме уже несколько сотен лет. Довольно часто  случалось так, что подпрыгивая   на своих тоненьких  ножках, он, как будто бы  вдруг появлялся из  старой стены, и  тогда его штанишки и  пиджачок  совсем скрывались  за слоем пыли и паутины. И только его  красный колпачок говорил о том,  что он принадлежит, всё-таки, какому-то существу. Он  глубоко сросся с домом теней,  знал все его тайники, и, как опытный  проводник, обращал внимание  на каждую  его особенность.   Он мог, например,  доходчиво  рассказать о работе древоточцев  в старом шкафу, поведав о том, что для их работы очень важно иметь перед собой хороший  образец. А как  он  мог обосновать, почему паук сплёл свою сеть именно в этом углу, или пояснить,  почему здесь должна быть мышиная нора, а там - трещины в стене.
     Он   показывал Вероничке все комнаты, комнатки и коридоры,  а она смотрела на всё это так, как  будто видела впервые, поскольку раньше лишь проходила по ним, но, по-настоящему, не жила. Теперь однако, она заметила, что все комнаты  разные.  В одной было уютно и светло, даже тогда, когда окна были занавешены, потому что её освещал внутренний  свет, а  в другой - человеку было холодно и  жарким летом, и было темно, даже если солнечный свет заливал её. Это так ясно ощущалось, что в этом не было ни малейших сомнений. То же было и с  домашними вещами и  картинами. Они тоже были светлыми  или тёмными, теплыми или холодными, а были и  такие вещи, до которых не хотелось дотрагиваться. Рядом с такими вещами всегда ощущалось особенно много порогов  и ступеней.  Всё  в доме имело свои особенности.
         Однако  самым странным  показалось  Вероничке то, что она уже не была такой свободной, как  была в таинственном саду, где  она могла слышать так много разных голосов и видеть  так много разных событий, и  где всегда  могла сама  выбирать, куда ей сейчас направиться.   В доме теней  человек всегда был  немного связан, никогда физически, но всегда весьма чувствительно.  Конечно, не было нужды каждый  раз  подчиняться этому, но это  легко могло случиться,  и тогда могло произойти то же, что с человеком,  который  позволил  себя похлопать  по плечу и сразу получил  толчок  куда-то в сторону. Вероничка иногда наблюдала,  как её магистр Колпачок обходил стороной то,  что хотело его притянуть.  Не видно было, чтобы это  кто-нибудь делал, это можно было воспринять как течение  реки во время плаванья.  Было довольно забавно наблюдать, как  легко нас  подталкивают там, где произошло едва заметное касание.  Весь поток жизни  проявлялся в том, как один такой вызов следовал за  другим. Человек, на самом деле, сам  ничего не хотел, хотело нечто рядом с ним – поэтому это было ясно различимо.
        Ах, Вероничка, не всегда будет весело, когда тебя так подталкивают!  Потащит тебя через многие ступени, крутые и  тяжёлые, и заставит пройти многими порогами, которых ты  устрашишься.
        Как  раз сейчас Вероничка снова почувствовала,  как что-то слегка коснулось её плеча и  потянуло за собой.  Она прошла через несколько комнат и коридоров, в то время как магистр Колпачок тревожно подпрыгивал рядом. Он двигался так, как будто бы  хотел задержать её, постоянно прыгал  у неё под ногами, но  никак не мог ничего поделать – в доме теней были  слишком мощные силы. Кто это знал лучше, чем магистр Колпачок? Ведь он жил здесь уже несколько столетий.
        Вероничка  прошла длинным мрачноватым залом, в который  старались заходить пореже. В  нём торжественно стояла  мебель, казавшаяся очень старой. В конце залы  находились  двери, через которые она до сих пор ещё никогда не входила.  Они были приоткрыты, и казалось, что в комнате никого нет.  У Веронички  сильно забилось сердце, и она  сама не знала почему, однако, страха она не чувствовала.
        - Так странно, меня  тянет внутрь, - сказала она, и посмотрела  на  магистра Колпачка.
С Мурром она не могла посоветоваться, так как он, как  раз в это время, проверял всё ли  в  порядке  в  доме, что  являлось его задачей.
        - Это зеленая комната, - объяснял магистр Колпачок.  В ней  много картин, но в доме никто  эту комнату не любит.  Было бы лучше, Вероничка, если  бы ты  этот порог ещё не переступала. И Мурр против того, чтобы  тебе им интересоваться. Он высказывался о нём весьма неодобрительно. А однажды  я слышал, как он сказал, что оттуда даже мыши ушли. Я бы не хотел тебе  подробно ничего объяснять.  Будет лучше, если мы  пойдем  к твоим куклам, я был бы рад с ними познакомиться.
           Но Вероничку тянуло заглянуть в зелёную комнату необычайно сильно.  Она осторожно  приоткрыла дверь чуть  шире и проскользнула  внутрь.
          Окно было закрыто ставнями и сначала нужно было  привыкнуть  к тому полумраку, который  царил здесь.  Только отдельные лучи солнечного света  проникали сюда  и отсвечивали  то здесь, то там, они блестели на гладких бронзовых украшениях и  на зелёной парчовой  обивке мебели,  лежали кое-где светлыми  пятнами на выцветших  старых картинах  висевших на стенах. Их  было здесь более чем достаточно. Это были  портреты  женщин и мужчин  в старинных костюмах, и все  они, как  будто, смотрели на Вероничку.
         - Пойдём отсюда, - проговорил  магистр Колпачок, и  настойчиво  потянул Вероничку за платье.
          Но было уже поздно.
          -  Добрый день, Вероничка, -  обратился к ней  голос.
          Вероничка  огляделась. Перед  ней стояла  молодая красивая дама, но она не была настоящей  подобно другим  людям. Она выглядела  так, как будто была  соткана из серого дыма, и  когда Вероничка  её  рассматривала, то заметила, что это  была та же   дама перед  чьим  портретом она  сейчас стояла. Только она  была какой-то  бесцветной, по сравнению  с  портретом, на котором  была  изображена.
         Вероничку  это немного удивило, но не сильно. Прекрасная дама  не казалась ей более странной, чем  магистр Колпачок или  многочисленные  пороги  и  ступени,  которые  она видела.  У неё было  немало  тётушек, так почему  бы одной из них  не быть  здесь, только более прозрачной и  какой-то туманной?  Она выглядела очень  привлекательно и не внушала  никакого  страха.
           - Это очень любезно с твоей стороны, Вероничка, что ты пришла навестить  меня, - сказала серая дама  и улыбнулась  той же милой и  запоминающейся  улыбкой,  которая была изображена на портрете  в золочёной раме.
            Поэтому Вероничке  Серая  дама понравилась.  Кроме того, она была забавно одета, совсем  иначе чем, например, мама, или тётушка Мария.
            - Это ты меня так  тянула, что я должна была прийти сюда? - спросила Вероничка.
            - Это не я, но тебя притянуло сюда то, что  связывает тебя со мной, - сказала Серая дама. Я хотела тебя поближе узнать, ведь  мы  же родственники.
            - Ах, так, -  сказала Вероничка не слишком вежливо и посмотрела на Серую даму более пристально. Это была  её  дальняя родственница.  Очевидно, существовали  разные  тётушки, цветные и серые, телесные и  туманные. Хорошо это было знать. 
            - Не упади, Вероничка, - тут так много ступеней и порогов, -  сказала Серая  дама и села на старый стул с высокой спинкой. Если ты хочешь, то можешь здесь всё осмотреть, только будь осторожной.
             - Я буду внимательна, -  сказала Вероничка. К тому же со мной магистр Колпачок, он за мной присматривает, поэтому  со мной ничего не может случиться.
          А магистр Колпачок размахивая тонкими  руками, беспокойно бегал туда-сюда  около Веронички.
             - Ах, Вероничка, магистр Колпачок не всегда  тебе сможет помочь, - ответила Серая дама и вздохнула.
             - Почему ты закрываешься в  зелёной  комнате, разве тебе здесь не скучно? -спросила Вероничка. Я тебя нигде, до сих пор, не видела.  Ты никогда не гуляешь  по дому или саду? 
              - Я уже давно не  выходила, Вероничка. 
              - Это же вредно для здоровья постоянно сидеть в душной  комнате, тебе нужно больше выходить, гулять, -  сказала Вероничка, и  сама себе показалась  мудрой,  оттого что дала совет туманной тётушке.
              - Я могу отойти, но потом опять  должна вернуться сюда.  Ты видишь,   здесь есть порог, который я не  могу  переступить. Нет… не могу!
            Серая дама опустилась на стул, и её лицо приобрело такое мучительное выражение, что  Вероничке стало её искренне жаль.
           - Ничего особенного  я не вижу в этом  пороге.  Он  не так уж  высок и страшен как ты думаешь. Посмотри,  как я его переступлю!
            - Не делай этого, Вероничка, этот порог тебе сейчас  переступать нельзя, - испуганно закричал  магистр Колпачок.  Иначе ты  вернёшься обратно в  таинственный сад  и  к  Серебряному мосту. Ты ведь  оттуда только  пришла, и рано было бы тебе возвращаться  туда уже сегодня.  Ты  должна быть терпеливой и оставаться в доме  теней  ещё долгое время. В этом доме есть  много других ступеней и порогов,  которые  ты должна  будешь  пройти.
     Вероничка  от порога  послушно отступила.
            - Через него должна перейти  Серая тётушка?
            - Да, должна бы, но не может это сделать, - прошептал магистр Колпачок. Для  неё это нечто другое, она  уже слишком долго находится в доме теней.
      Вероничка почувствовала странный озноб. Зеленая комната была холоднее и темнее, чем все остальные.
            - Я бы не хотела  здесь быть как ты одна, -  обратилась она к Серой даме.  Та покачала головой.
             - Я здесь не одна, Вероничка, - проговорила она, - здесь  находятся  и  многие  другие  –  только оглядись.
    Бледно-синий свет медленно разлился по стенам,  заполняя собой всю комнату,  и Вероничка  вдруг увидела, что  Серая дама  уже не одна. На всех стульях сидели  фигуры  в старомодных  одеждах, подходящих по стилю к одежде Серой дамы. Они  не  разговаривали и странно  беззвучно двигались  как  куклы. Некоторые из них  были очень похожи  на портреты висящие  на стенах, а стройный  молодой человек, со шпагой и в  треуголке на голове, напоминал  Вероничке дядюшку  Йоганна.  Однако это  был  кто-то другой.  И как  мог  дядюшка Йоганн оказаться  здесь, среди этих  людей? Он,  несомненно, сидел  сейчас  в своём домике  в саду  и что-то читал.  Конечно, это  был  вовсе не он  – но  Вероничка  всё-же должна была  подумать только о нём, и  причём,  весьма энергично.
       Многочисленные  фигуры,  сидящие здесь на стульях, не казались Вероничке   такими же  реальными,  как и Серая дама. Конечно, и эта тётушка была  немного туманнее, чем другие люди, но с ней было интересно разговаривать.  А те другие,  что сидели подобно  туманным фигурам,  выглядели  так, как будто бы их   кто-то нарисовал в пустом пространстве   неясными  выцветшими линиями. Однако Серая дама делала вид, что так увлечена беседой с одним, потом с другим, а затем  с остальными,  и так этим поглощена, что на Вероничку вообще перестала  обращать внимание.
        Вдруг  Вероничка почувствовала ледяное дуновение. Её охватил ужас. Она выбежала из  комнаты  захлопнув  за собой  дверь.
      Магистр Колпачок стоял рядом.
          - Вот видишь, - сказал он  недовольно. Это не компания для  тебя, Вероничка!
          - Я не думала, что здесь живут  такие  люди, - сказала Вероничка. Они  действительно живые?  Мне так не показалось.
           - Живая только Серая дама, -  объяснял магистр Колпачок, - остальные, и в  самом деле, нет. Чтобы ты знала – это только её  представления,  которые она  постоянно  прядёт  вокруг себя. Она срослась с ними давно, поэтому и не может перейти  порог.  Мурр и я  называем их  рисованной книгой  Серой дамы, но мы рады бы в неё совсем не заглядывать.
            - Это нехорошая рисованная книга. Не пойму,  почему Серая дама так любит в неё смотреть. А ей нельзя дать другую рисованную книгу? – спрашивала Вероничка.
             - Видишь ли, Вероничка, - продолжил магистр Колпачок, в  рисованной книге  собраны  те образы людей,  которых Серая дама знала, и  с  которыми жила  когда-то здесь на земле в этом доме, понимаешь? Они жили когда-то, точно так же как сейчас живёшь на этой земле ты. Все они, говорят, умерли и уже давно переступили свой  порог.  Только  она одна не смогла, и теперь живет между двумя мирами со своей  рисованной книгой. Это старая история, которую  я тебе пока что не могу  рассказать. 
              -  Даже слышать  о ней  не хочу, - ответила Вероничка, -  её рисованная книга  кажется мне страшной, я боюсь её и не хочу  её видеть. 
              -  Тебе нельзя ходить в  зеленую комнату, -  заботливо проговорил  магистр Колпачок. Знаешь, хорошо, что ни Мурр, ни  я  там не бываем. Рисованная книга есть  только в зеленой комнате, и возможно, именно поэтому оттуда ушли мыши.  Однако мы  думаем, что для  их детей это не  имеет значения.  Серая дама ходит и  по дому, но это ничего не значит. Не нужно  её опасаться, она будет  с тобой всегда  приветлива.  А сейчас  пойдём к твоим  куклам,  они  чувствуют себя  наверно  брошенными.
               - Мурр о них  позаботился, - сказала Вероничка  уверенно.  Он  смотрит  за порядком  везде.
              - Да,  на Мурра всегда можно  положиться, - сказал магистр Колпачок.
    Мурр, и   в самом деле, оказался на высоте  - когда Вероничка  с магистром  Колпачком вошли в детскую  комнату, он сидел среди кукол.
               - Хорошо, что вы, наконец, пришли, - приветствовал  их Мурр. Пётр  и Верный давно вас уже ждут.
              - Благодарю тебя, Мурр, за то, что позаботился о  моих  куклах,  - сказала Вероничка. Затем  она протянула руку  Петру. 
          - Добрый  день, Пётр, - поздоровалась она  с ним.   
            Пётр  был  старше Веронички и уже должен был бы ходить  в школу, но не мог. Он был глупеньким и всё понимал с большим  трудом.  Он,  в меру сил, помогал своему отцу  по  саду, а затем играл с Вероничкой. Дядюшка Йоганн  заботился  о Петре и  пытался его чему-нибудь  научить.
  Подошёл Верный  и подал Вероничке лапу. Верный  был собакой Петра. Это было существо с  такой длинной шерстью,  что из-за неё всегда был виден лишь один его глаз.
   Вероничка  чистила ему шерсть, расчесывала, любила  делать  пробор. Нужно сказать, что пёс Верный и  кот Мурр  были знакомы и уважали  друг друга. Мудрые существа  с широким кругозором  стоят  выше  родовой враждебности.  Мурр и Верный  были  тому прекрасным примером.
           - Это магистр Колпачок, - объясняла Вероничка.
      Верный  смотрел своим  одним глазом на  магистра Колпачка и вертел хвостом. Большинство животных видят кое-что из других миров. Но Пётр не видел даже тени от  магистра Колпачка и  поэтому не мог понять Вероничку. Он был  старше Веронички  и поэтому глаза его души были уже закрыты,  одна только Вероничка всё ещё могла кое-что ими видеть. А возможно, у него они никогда  и не были открыты,  раз он так  сильно  отставал  в развитии.
         - Ты не видишь  магистра Колпачка? – спросила  его Вероничка.
     Пётр молча покачал головой, а в его глазах появилось выражение  беспомощности, которое у него появлялось всякий раз когда он  что-то не понимал. Его рука погрузилась в шерсть Верного.  Большая любовь собаки к Петру и собачья  верность служили  глупенькому Петру какой-то опорой. 
    Вероничка привыкла к тому, что Пётр не видит многого из того о чём она  говорила, и поэтому ему всё  терпеливо  объясняла.
          - Магистр Колпачок – маленький и милый, мы с ним  играем. Он вот такой маленький, и она показала  его рост,- у него  на голове красный колпачок, а его руки и ноги совсем тоненькие. Он просто  замечательный.
     Пётр  этому верил. Он верил всему, что говорила Вероничка.
          - Знаешь, Петя, - продолжила участливо Вероничка, желая, чтобы её друг  смог во всём поучаствовать, - магистр Колпачок показал мне разные  пороги и ступени,  которые есть в доме. О них  можно  споткнуться, если  на них не обращать внимания. Ты должен быть с ними  очень  осторожен.
        Пётр обещал.
            - Магистр Колпачок со мной в зеленой комнате, где мы ещё никогда не были. Там есть одна Серая тётушка, она славная, но у неё есть неприятная рисованная   книга, которую  я не хотела  бы снова увидеть. Я  бы  тебе её показала, но это ни  о чём  тебе не скажет.
          - Серая тётушка всё время живёт здесь? - спросил Пётр.
    Любым  новым человеком  Пётр тяготился, до тех пор,  пока с ним  не знакомился, а это  происходило  очень медленно.
            - Да, она живет здесь, - ответила  Вероничка, - но я её  раньше никогда не видела. Она и в столовую не приходит. Возможно,  вообще не ест, поэтому выглядит  она так туманно. И вообще, немного  странно. Не могу описать  тебе это точнее. 
           - Пётр посмотрел беспомощно. Это ему было непонятно.
           - Верю,- сказал он.
           - Мне кажется, что магистр Колпачок тоже ничего не ест, - добавила Вероничка, - поэтому у него такие тонкие ножки. Но  выглядит он очень хорошо. Жалко, что  ты не можешь  видеть его.  Как ты думаешь, если бы я ничего не ела, то у меня тоже были бы такие  же тонкие ноги?
    Пётр этого не знал. Вопрос был для него совершенно  неясным.
           - Пойдём  поиграем  с куклами, - позвала Вероничка.  Мы сядем  вокруг  стола,  Mурр с Верным  тоже  будут с нами.
           - Благодарю, -  сказал Мурр, - но сейчас мне нужен отдых, лучше я пойду полежу  на диване. Я  всё  это время смотрел  за  твоими куклами.
           - Это правда, - сказала Вероничка.  Верю, что тебя это утомило.
      Было ясно, что  Пётр  не понял  того что сказал Мурр. Но Вероничка  всё ещё  умела слушать  мысли  и  мыслями отвечать.  Это у неё   осталось  ещё от таинственного сада.  Пётр  и  Верный  всегда были готовы принять участие во  всех  начинаниях  Веронички. Магистр  Колпачок стоял  строя  смешные гримасы, так что Вероничка  была просто в восторге.
           - Как жаль, Петя, - сказала  Вероничка, - что ты не можешь  видеть,  какие уморительные рожицы строит магистр Колпачок. Я не знаю никого, кто бы это делал  так, как он. А сейчас мы могли  бы  поиграть в школу. Магистр Колпачок  даст  нам  пример для решения,  и тогда  мы посмотрим, кто  его  быстрее  решит. Например такой, сколько будет если  от четырёх вычесть два.
     Со счётом у  Петра было совсем плохо.
       -  Для меня это слишком трудно, - сказал он.
       -  Тебя этому  дядюшка Йоганн не учил? – спросила Вероничка. Ведь так хорошо уметь считать. Попробуй посчитать  на орешках, их  потом можно  будет съесть! 
       - Он меня тоже учит считать на  орешках, - ответил Пётр. Он очень терпелив со мной, и повторяет  урок вновь и вновь. Он говорит, что я с этим, в конце концов, справлюсь. Но я бы лучше поиграл во что-то другое.
       - Мы могли бы посмотреть картинки, - предложила Вероничка. Возможно, для тебя и Верного это было бы легче, чем считать. Мурр хочет отдохнуть, но магистр Колпачок, конечно, будет рад посмотреть картинки.
        Пётр успокоенно  кивнул. Он  всё понимал, если только ему не задавали слишком трудные  вопросы.  Магистр Колпачок тоже, очевидно, был согласен,  потому что  одним   прыжком запрыгнул на  книжку, так что Вероничка даже рассмеялась.
     Она вновь  вспомнила  зеленую комнату.       
       - Ты думаешь, что Серая тётушка всё ещё глядит в свою рисованную книгу? -  спросила она  с любопытством.
       - Давай не будем  думать, Вероничка, о её  рисованной книге, - сказал решительно магистр Колпачок.
                *
   Но  рисованная  книга Серой дамы в зеленой комнате лишилась жизни. Её фигуры  утратили силу, их  больше не оживляли старые, прошедшие события. Таким образом, ее рисованная  книга распалась, и  теневые фигуры слились  с портретами  в зелёной комнате дома  теней. Из них  никто и никогда не должен был  бы появляться здесь, но Серая дама вновь и вновь   вызывала их  когда  тосковала или  искала их общества.
   Многие  умершие также живут привязанными в домах теней, не находя пути через порог.Живут своей рисованной книгой,  и часто проходит  очень  и очень много времени, прежде чем они это  поймут.
   Серая дама сидела  на стуле расстроенная,  а её  бледные тонкие  пальцы беспокойно играли редкими драгоценными перстнями на них, однако, были  они лишь тем, чем ей  самой они казались.
       Перед ней стоял  Йоганн Путник.
        - Ты  снова пришёл, Йоганн? -  спросила, увидев его Серая дама.
        - Да, я  пришёл, чтобы помочь  тебе.  Хочу, по крайней мере, попытаться.  Ты не думаешь, Хельга, что  пора перейти порог?  Ты слишком долго  находишься в доме теней, и  в этой твоей жизни  ты не  дома ни здесь, ни там. 
        -  Я нередко   это  подозреваю, но всё это для меня  недостаточно  ясно, - ответила  Серая дама.  Не могу ничего сама  сделать  -  и  ты мне тоже  не можешь  помочь. Ведь ты не знаешь всего того, что  здесь случилось, или, по крайней мере, того, что знаю  я.  С  этим я жила, и  продолжаю  жить  дальше. А иначе, что бы со мной было?
          -  Это было когда-то Хельга, но сейчас  это уже не является реальностью. Попытайся,всё же,понять, что ты  здесь не  живёшь  с людьми, а только со своими  представлениями о них. Это  только воспоминания  о былом  дома теней, в которых  ты  погрязла.
           - Как ты  можешь знать, было это или  ещё продолжает  быть?  Ведь  я только что разговаривала со всеми теми, кто сидел вокруг меня. Я  не могу вспомнить ничего другого с того момента, как  выпила, здесь  в зеленой комнате,  яд.  Только знаю, что я заснула, а  когда  проснулась, то всё  стало  таким  как сегодня.
         - Это  с тобой, Хельга, случилось потому, что ты не смогла  перейти порог.
         - Что, и Генрих не сидел  несколько минут  назад там, где  сейчас стоишь  ты?  И его  рука не тянулась  к шпаге, как тогда, когда  дело дошло до ссоры с моим братом?  - спросила  Серая  дама.
         - Генрих давно умер, Хельга, - произнёс  Йоганн Путник тихо.
         - Это мне было  сказано. Но как тогда возможно, чтобы он сидел  рядом – или  он до сих пор стоит передо мной?
   Красивые глаза Серой дамы беспомощно посмотрели  на Йоганна Путника.
        - Скажи мне, ты Генрих или Йоганн?  Я никогда этого не знаю, когда смотрю на тебя.
        - Был  Генрихом, теперь Йоганн.  Но полностью я - ни тот, ни другой.  Они только превращения моего я,  которые  даются  для  продолжения  моего пути, Хельга.
         - Это выше моего понимания.  Ведь  я разговариваю с тобой так же, как  я разговаривала  с Генрихом. Мне кажется, я вообще  не могла бы иначе. Ты говорил о пути – поэтому  твоё имя Йоганн Путник? 
         - Это игра  происходящих событий, Хельга, но каждая игра  как-то связана с этими событиями. На самом деле, так можно  назвать каждого, потому что все мы  на пути  из  одной жизни в другую, и строим  как себя,  так и  целый мир. Мертвое и живое  это только формы  одного великого бытия. Но ты остановилась  на своём пути.  Так не должно быть, Хельга. Ты  хорошо меня поймёшь  только тогда, когда  переступишь порог. 
          - Это трудно понять, Йоганн.
          - Но это совсем просто. Это только  кажется сложным если мы сбиваемся с пути, а ты заблудилась  в доме теней. 
          - Это правда, что Генрих умер? Но это не может быть правдой, - продолжила о  своём  Серая дама. Это было,конечно, глупо с моей стороны верить этому. Ах, это бессмысленно  расспрашивать тебя. Ты  же Йоганн Путник, что  ты  об этом можешь знать?
            - Я  неплохо осведомлен об  этом, Хельга.  Случилось так, что тебя любили оба,  Генрих и тот другой, и поэтому поссорились. А ты сама не знала, кого из них ты любишь больше. Было это здесь, в зеленой комнате, не так ли?
            - Да, это было  здесь, -  сказала  подавленно  Серая дама,  - здесь у этого стола.  Генрих стоял там, где сейчас  стоишь ты. Только  позже я поняла, что любила Генриха больше. Но я была молода, глупа и тщеславна,  любовь  того другого льстила мне.
   На следующее утро состоялся поединок,у болота, там, где стояли три берёзы.
 Тот, другой, упал, а  на  шпаге Генриха  появилась  кровь.  Я не могла  оправиться от  этого, и  несколько ночей  провела без сна, раздумывая  о случившемся. Могла  ли  теперь  я его  любить, или же нет?  Между  нами встал  этот погибший. Всё было  так  страшно, и так запутанно. Поэтому Генриху пришлось  бежать  за границу. Это было очень грустно, но для него это был, возможно, лучший выход.
            -  Он отправился в Париж, - продолжил Йоганн Путник, - позже  я  тебя уже  не любил так, как ты себе представляешь. Я понял, что это  была  только страсть, один из тех многочисленных поворотов, которые мы люди  совершаем – иначе как это могло  бы привести к крови?  Любовь так не кончается.  Генрих  потом полюбил другую девушку. Он  понял, что  это  очень близкая  ему душа...»
        - Как её имя? – спросила Серая дама взволнованно.
         - Хельга, разве не всё равно? Что такое имя?  Оно проходит, как и всё остальное.  Нам   остается только одно то имя, который переходит из жизни в жизнь. Тогда её имя  было Мадлен де Михаэль. Но это неважно. Говорю тебе об этом только для того, чтобы ты смогла забыть Генриха.
          - Она была красива, ты был с ней  счастлив?
          - Я думаю, что она была красива. Но маленькая  Мадлен  уже  давно умерла, Хельга.  Да, Генрих был с нею счастлив, очень  её  любил, ее  и жизнь в Париже которая была очень  веселой.  Но на нём  была кровь, и  ты знаешь почему. Ах, и ты, и все мы были безрассудны, Хельга. Он  за это расплатился. Когда  красные толпы  заполнили  улицы Парижа, он умер на  баррикаде, и она вместе с ним. Их  соединила смерть.
     Серая дама  почувствовала  ужас, и её  фигура  странно  осела.
         - Это было последнее, что я о нём услышала, - сказала  она, -  и тогда  я  здесь уснула,  а когда проснулась, то  растерялась. С той минуты я ничего другого не могу вспомнить.  Но они все  каждый  день приходят ко мне, и мы говорим о том, как  это тогда случилось. Только о том, что ты рассказал о Париже, Генрих не говорит.
           - Это  потому что ты говоришь с его изображением, а не с ним самим,  - подчеркнул  Йоганн Путник. Ты  же должна стремиться  понять  это, Хельга. Для  тебя  же это важно понять, в конце концов.
           - Я постараюсь, - ответила Серая дама. Но где же находится Генрих, если  я  разговариваю  с его изображением?
           - В пути.  Он переступил порог другого мира, а потом  возвратился  из него вновь, к новому земному пути. Мы  все – в пути,  и надеемся  найти  что-то.Только ты одна остановилась, Хельга,  и  заблудилась. 
           -  Если ты в пути и ищешь, то, что  же ты нашёл, Йоганн?
           - Я много чего  нашёл, но человек  должен  быть скромным, чтобы  суметь найти ещё  многое. Только нужно идти  не останавливаясь.
    Серая дама оперлась головой о маленькие  тонкие руки.
            - Всё же  ты  не Генрих,  -  сказала она, - он  не говорил так, как говоришь сейчас ты.  К тебе  я  испытываю больше доверия, Йоганн, но не  смогла бы тебя  любить  так, как я любила Генриха. 
            - Это правильно, Хельга. Между Генрихом  и  Йоганном  лежит долгий путь и  не надо идти по нему вспять.
           - Пусть ты Генрих или Йоганн, ты живёшь сейчас на этой земле, а я, как ты говоришь, между мирами. Верю, что  другие  люди меня не видят  и не слышат. Как же  ты, Йоганн,  можешь  меня  видеть и  слышать? Ты и Вероничка, которая  сегодня  была здесь?
         - Не так давно, Вероничка возвратилась  через порог, Хельга. И у неё ещё  сохранилось  внутреннее  зрение, которым  она видит дальше  тех вещей,  которые можно потрогать руками. А  я на своём  пути научился, как это зрение пробудить вновь. 
          - Это  очень трудно, Йоганн?
          -  Да, это очень трудно. И только немногие хотят  этому научиться, это требует  больших жертв. Но тот, кто  этому научится,  сможет пройти  многими ступенями,   сможет помочь как  людям, так и животным. Это прекрасная задача, выполняя её, получаешь больше, чем то, что люди называют счастьем. Я хотел бы  помочь  и тебе, Хельга, только  ты  сама должна этого  захотеть.
          –  Я, конечно, хочу этого, и  очень давно  мечтаю о помощи. Но, наверное, должно  произойти  чудо, чтобы  я смогла переступить порог. Мне  кажется,  что он слишком высокий.
           - Чудеса происходят  каждый день, - сказал Йоганн.
           - Возможно, - согласилась Серая дама, - но когда мы   жили здесь  вместе, - ах, не знаю,  был ли это ты или другой, - мы не верили в чудеса… Йоганн.  Мы смеялись над ними. Мы  и над церковью  смеялись. А сейчас,  когда я живу между мирами, я зашла в храм  в Халмаре, куда я заходила когда-то  в молодости. Там были  и другие, подобные  мне, которые  тоже не смогли перейти  порог. Но никакого чуда мы не  испытали. Тот, кто сегодня  проповедует в халмарском храме, не знает,  что такое  жизнь и что такое смерть, он  не может  нам помочь перейти  порог. Все мы ушли из храма печальные, я  - в дом теней, а другие - в старые углы и  улицы  Халмара, по которым они блуждают и ждут. И ни одного чуда не случилось, Йоганн. В храме  Халмара - тьма, нет света.  Как мы были  бы счастливы войти туда  снова, если бы там посветлело! Но как нам  об этом узнать?
        - Если  там  станет  светлее, то вы  узнаете  об этом, -  сказал  Йоганн.  Мертвые  знают о многом, о чём живые ещё не знают. Это правда, что в храме Халмара больше не происходит  чудес. Но нужно терпение, Хельга,  тебе  и  остальным. Мы все должны  быть терпеливыми. Каждый, кто хочет быть священником, должен сначала пережить первое чудо в себе самом, прежде чем проводить  богослужение. Подождите, пока викарий Халмара станет  таким  священником.  До сих пор чудо происходило  с  каждым, кто ждал его и звал его. Жди его каждую минуту!
      Серая  дама,  успокаиваясь,  улыбнулась.
         - Я попробую, - прошептала она.
     В темноту зелёной комнаты  проник слабый лучик золотого света, и Йоганн тихо  закрыл  за собой дверь. 
                *

  Вероничка  за  ужином сидели тихая, погруженная в себя.  Она устала за день,  и  едва слушала, о чём говорили  мама, тётушка Мария и  дядюшка Йоганн. Все трое  были родственниками.   Тётушка Мария  была  старшей  среди них.  Она  так и осталась не замужем,  и жила  земными заботами, опекая  и обслуживая всех остальных, и была в этом настоящим примером для других. Почти все её  звали  тётушкой  Марией, хотя  она  им на самом деле  тётушкой и не была.
     Когда Вероничка  допила  молоко,  то неожиданно произнесла,  как бы  про себя: «В  зеленой комнате  живёт Серая тётушка".
         - Что  это ты  опять придумала, Вероничка, что ты говоришь? - сказал  мать Веронички.
         - Серая дама существует, - откликнулась Кристина,  мывшая  посуду. Только она,   скорее  это прокричала, чем сказала.  Если Кристина  что-то хотела сказать, то всегда   кричала.
        - Как  ты можешь говорить  такую чепуху? – возмутилась тётушка Мария, - да ещё при ребёнке.
        - Но она всё-таки есть! -  крикнула рассержено Кристина  и исчезла с посудой.
        -  Вероничка, не нужно  бояться Серую тётушку, - сказал дядюшка Йоганн.
        - Так  говорит  и магистр Колпачок, и я совсем её не  боюсь, - ответила Вероничка.
        - Что это такое снова?  Откуда этот ребёнок знает такие  странные  имена? – проговорила мать Веронички. Вероничка, если ты уже поела, то можешь пойти  ещё на несколько минут в сад.
        - Хорошо,  мама. 
        -Йоганн, настойчиво начала мать, когда Вероничка вышла из комнаты, - ты бы лучше сказал Вероничке  о её выдумках, а не о том что ей не следует бояться. Иначе она  на самом деле  будет  думать, что Серая  дама  существует.  Это  просто выдумки, потому что  в зеленой комнате случилось это  печальное событие с красивой Хельгой.  Её любовник убил соперника на дуэли, а она, говорят,  отравилась. Это старая история. Когда мы были детьми, то нам говорили,  что  зелёная комната страшная, что  там  находится Серая  дама. Детьми мы услышали это от служанки, но сейчас мы с этим не должны мириться.
       - Милая  Регина, - сказал  спокойно  Йоганн, -  ребёнку нельзя  лгать, поэтому лучше   сказать Вероничке, чтобы  она её не боялась.
        - Неужели ты, действительно, веришь,  что там  есть Серая дама?  - с ужасом в голосе произнесла тётушка Мария.
       -Конечно, - подтвердил Йоганн, -  не только думаю, я это знаю.
        - Я знаю, что у  тебя  есть своё собственное мнение  обо всём, - сказал Регина, но не могу с тобою согласиться. Возможно, есть  много такого на свете, о чём  мы даже не догадываемся. Но откуда это  знать Вероничке?   Может быть, это ей сказала Кристина. 
        - Возможно, Вероничка  видела Серую  даму, Регина.   Дети часто видят больше, чем  взрослые. Это нужно учитывать.
        - Но мы, когда  были детьми,  ничего подобно  не видели,  - возразила Регина.
         - Или мы  это  забыли, - добавил Йоганн, - мы забыли  о  многом, Регина.
         - Мы  боялись  от того что мы были глупые, - отозвалась  тётушка Мария.
    Йоганна это  забавляло. 
       - Кто знает, стали ли  мы теперь умнее, - улыбнулся он.
       - Я  в этом уверена – рассердилась тётушка Мария.
       - Но Йоганн, ты  ведь на самом деле   не думаешь, что Вероничка...?  Регина неуверенно и  беспомощно замолчала. Она принадлежала к тем  людям, которые никогда не имеют своей собственной твёрдой  точки зрения, и не знают  той линии, которой  им  следует придерживаться.
       - Это всё ерунда, -  сказала  тётушка Мария резко и решительно. 
       - Йоганн, у тебя, после  возвращения   из твоего дальнего  путешествия, появились  странные взгляды. Ты лучше ешь больше, тогда такие мысли  не будут приходить тебе  в голову. Это возможно от недоедания, Серой дамы, и  подобных ей вещей,  вообще не может быть!
    Когда тётушка Мария  это говорила,  Серая дама  стояла  рядом с ней.

                *
 
     Вероничка  сидела на ступеньках веранды  и смотрела в сад. Он  ей казался  чужим. Это был, безусловно, красивый сад, но не был ли он ещё  вчера  совсем  другим?
      Вероничке было грустно, и  она сама не знала почему.
      Так сказался  опустившийся сумрак.  Таинственный сад исчез, между ним и Вероничкой  появилась завеса. Но дом теней  вокруг неё  оживал, и  глядел  на неё сотнями темных глаз.