Channeling

…Он  по обычаю сидел в стороне ото всех, в углу кафедры, и что-то исступлённо писал, чертил и вырисовывал в блокноте. Казалось, сам он пребывал сейчас в каком-то другом мире, отличном от повседневного, в котором оставалось его послушное командам тело-инструмент. Иногда он весь судорожно сотрясался, как будто через него проходил мощный электрический импульс.
Они наблюдали за ним пару минут, потом, не в силах сдерживать жгучее и саднящее чувство любопытия, встали со своих мест (благо до конца перерыва ещё достаточно времени) и подошли к одержимому Музами.
Словоохотливый Гордеев, заглянув лунатику через плечо в его тетрадь, пробежал пытливым взором по исписанно-разрисованному белому клеточному пространству и вздёрнул тут же брови высоко на взлобье. Открыл было рот, но почему-то не вымолвил ни слова и закрыл его. Безумец будто и не замечал оказанного ему внимания. Вдруг он, нанеся финальный штрих, отбросил перо в сторону и откинулся на спинку стула, глубоко и вымученно вздохнув.
Стоящие вокруг сокурсни-ки и -цы во главе с адмиралом Гордеевым молча и выразительно переводили прицелы глаз с блокнота на лунатика и обратно, и снова, и сызнова. Заорал чей-то наглый мобильник, демонстрируя изысканный и оригинальный музыкальный вкус владельца.
Удивлённому взгляду наблюдателя открывался разворот тетради, заполненный невообразимыми для среднего ума сценами с участием каких-то немыслимых существ (опять же для средних умов), тщательно вырисованных в графике, вкупе с непонятными надписями, символами, схемами и даже стихами, правда, отрывочными и на иностранных языках. Как такое может зреть в голове такого с виду заурядного паренька?
Уникум тем временем, прикрыв веки, отдыхал.
Гордеев, на маске лица которого происходил круговорот следующих эмоций: непонимание, удивлённость, насмешливость, пренебрежение, огорчение, зависть, злость и опять непонимание, наконец, использовал свой речевой аппарат по прямому назначению:
– Ты, что говорится, хых, редкостныйчудак! Но что-то в этом всём есть, хотя я и не понимаю, что. Как к тебе всё это приходит, расскажи же нам, о, безумец!
За видимостью праздной весёлости и равнодушности собравшихся крылось серьёзное и холоднокровное желание постичь истину, ведомую только одним лунатикам.
Одержимый Музами, опасливо раскрыв глаза и нахмурившись, как и приличествует социопатам, хрипло и негромко проговорил:
– У меня есть канал связи…
– Что?.. Канал чего, ты сказал?
Кто-то из женского пола прыснул. Лунатик ещё больше напрягся.
– Вернее, я сам – канал связи.