Секретное задание

                Первая красавица в городе жила.
                Очень неприступная девочка была.
                В школе не шалила и вела дневник.
                Редко выезжала к морю на пикник.

                (В. Пеленягрэ, “Девочка”)



          Однажды к нам в полк, на работу, устроилась новая молодая машинистка по имени Елена. Девица без комплексов, прибывшая из Ростова-на-Дону с мужем лейтенантом, быстренько разведясь с ним она, как оказалось, вела раскованный и совершенно свободный образ жизни. Невысокая росточком, но с обалденной фигурой, высокой грудью, красивая, острая на язык и до оторопи независимая. Было в её бесстыдном вызывающе-нагловатом взгляде нечто такое, от чего нормальные мужики опускали глаза и стремились ретироваться. Несколько раз мой начальник штаба подполковник Ковалинин, заставал её за перепечаткой “Камасутры”.

          Времена были ещё те, мы и слова-то такого не знали. И потом, опять же, бумага с красящей лентой состояли в большом дефиците. Поэтому серьёзный дядька, коммунист, образцовый семьянин, воспитанный истинным патриотом и не принимающий никаких вольностей, он отбирал все отпечатанные материалы вместе с таким же кустарным “первоисточником” и с ненавистью к “пережитку капитализма” уничтожал их. А, будучи человеком деликатным, не предавал это огласке.

          И вот, как-то раз, он вызывает меня к себе и сообщает:
          – Товарищ капитан, Вы в курсе, что наша Елена–Премудрая “Камасутру” печатает? 
          – Какую … сутру?
          – КАМУ… сутру!
          Тут я припоминаю что-то такое, понимаю, что видимо есть и моя вина и замираю в ожидании.
          – Вы об этом помалкивайте, но периодически машбюро надо проверять, тем более сейчас. К нам едет инспекция из Омска и не дай бог они это обнаружат… Ну… всё, выполняйте!

          Делать нечего, иду в машбюро, интересуюсь, что печатается, как учитывается, где хранится секретная копирка, как она уничтожается и т.п. А между делом потихоньку осматриваю помещение, заглядываю в тумбочку, в стол, на полки шкафа. Откинувшись на спинку стула и не спуская с меня смеющихся, красивых, вызывающих глаз, она вопрошает:
          – Вы что-то ищите, товарищ капитан?
          – Да так, смотрю, что бы ничего лишнего не было, к нам комиссия из Омска едет.
 
          Небрежно сдунув чёлку со лба, разгладив её отточенными красными ноготками, она, глядя в потолок, задумчиво-пренебрежительно:
          – Хм-м… офицеры и боятся. Лично я с 14-ти лет ничего не боюсь…

          В скором времени приехала высокая комиссия. Работу по обеспечению сохранения военной и государственной тайны в полку проверял лично Начальник 8-го отдела Армии полковник Мускатов. Среди прочего, зашёл в машбюро, всё посмотрел, всё понравилось, а больше всего, как мне показалась - сама машинистка. В мгновенье ока из требовательного и жёсткого проверяющего он превратился в лояльнейшего дУшку. Он задавал какие-то заковыристые вопросы и тут же сам долго и нравоучительно отвечал на них, придвигаясь то с одной, то с другой стороны к нашей Елене-Премудрой, пялясь во все глаза и заглядывая в смелое декольте, чем, видимо, страшно раздражал её. Уже уходя, проверяющий увидел приколотый к стене какой-то замусоленный календарный листочек и спрашивает благожелательно:
          – А для чего листочек? Какая-то памятная дата?
Елена, глазом не моргнув, холодно отрезала:
          – Просто листочек и всё!
          – А может быть с другой стороны... что-то важное записано?
          Машинистка ледяным голосом, через зубы: – А с другой стороны дата, когда я невинность потеряла, желаете уточнить?
          - Нет, нет, спасибо, не нужно.
 
          И больше в машбюро он даже не заглядывал...


                M.V.

          Девушка нарисована на печатной машинке. Иллюстрация из Интернета