Амурная игра. 3 глава

Начало: http://www.proza.ru/2013/03/16/1721



Где ни обитай человек, ему необходим унитаз и рулончик туалетной бумаги, кофейник кипячёной воды. Нужен тёплый кров и уверенность в завтрашнем обеде; для чего следует примкнуть к трудовому коллективу. Состояние одиночества плодотворно, когда ты не изгой. По мере затяжного прозябания в гостинице и скорой траты денег, нарастало чувство тревожной неприкаянности на здешней земле. Будь состояние, купил бы частный дом; в отдалённой перспективе мог заработать жильё ударным трудом, если не рухнет привычный уклад жизни. Продажный генеральный секретарь, меченый стигматом дьявола в голову, всё чаще говорил о какой-то «перестройке и новом мышлении», суля небывалые свободу и гласность. Ломать – не строить! Давно сказано: нет дела, устройство коего было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старого строя новым порядком. Российская свобода есть мужицкий бунт, провоцируемый подонками, повальное смертоубийство. Увы, вся история человечества – несмолкаемая бойня с кровопусканием, война, как перманентное состояние общества. Творцы кропотливо возводят, рожают, выращивают, и всё дотла выжигают жестокие варвары.


Череда дней неумолимо истекала. Затея обменить квартиру на свердловскую исконно была сомнительной, а этим он обнадёжил Олюшку. Шатров, уволившись, полмесяца просидел дома, и теперь мог утерять непрерывный трудовой стаж и его привилегии. Он каблуки сбил в напрасном обходе геологических организаций; спросив о прописке, отказывали с порога, либо отсылали в провинцию. Быстро, надёжно и без хлопот вас соборует аэрофлот! «Не гробануться бы!..» В живописное село Нейво-Шайтанское, славное ювелирными аметистами и топазами, он слетал на свой счёт самолётом местной авиалинии. Рядовым инженером брали на проходку штольни в поисковую партию, суля жильё с печным отоплением, работу в сельском клубе для Олюшки. Только на кой ляд менять степную глушь на таёжную. Шатров электричкой посетил базы ещё двух партий объединения «Уралкварцсамоцветы», побывал на руднике в Берёзовске; никуда не брали. Пять лет учили, экзаменуя по столь важным дисциплинам как «История КПСС» и «Научный коммунизм», и выходит зря мытарили! Все вакантные должности в уральском регионе заняты дипломированными коллегами; их множит местный горный институт.


«Нас произвели больше, чем полезных ископаемых. Можно впасть в грех уныния. Дипломом горного инженера в этом городе хоть подотрись!..» Выстояв долгую очередь, поужинал липкими пельменями, скупо начинёнными непонятно чем. В тягостном раздумье сошёл по выщербленным ступеням на широкую проезжую улицу. Если ты никуда не торопишься, значит, тебя нигде не ждут; мегаполис безучастен к приезжему. Высокие здания стояли строгими рядами; только не было среди них своего. Зеленели газоны стриженой травы; вены переулков и артерии улиц струились потоками автомашин. Людям нравится ездить; очереди у прилавков сменили дорожные пробки у светофоров. Глянул влево – слепят бельма фар, повернулся – вереницей красные огоньки; идут с саквояжами хмурые пешеходы. Собаки скоро выведут своих хозяев на вечернюю прогулку. Бродягой и постигаешь великое благо семейного уюта, домашний халат и тапочки. Нет места милее родного дома. Нигде так вольно не дышится, как в необозримой ковыльной степи. Дивна она весной, в начале лета, хороша поздней осенью и ранней зимой!.. Инстинкт влечения под крышу необорим, пускай пристанищем тебе гостиничный номер. Трудоустроиться по специальности в уральской столице не удалось. Неохваченными оставались пригороды, и в дворники пока не хотелось.


В жизни каждого человека есть одна самая настоящая любовь. Но никто не знает, где и когда именно настигнет его это волшебное настроение, доставляющее столько неприятностей и переживаний. Первой женщиной, с которой Шатров познакомился в Каменской геологоразведке, оказалась Светлана Ровская; его взяли полевым геологом на оклад в сто сорок рублей. Наступил час обеденного перерыва, и геологиня в одиночестве поедала аппетитные бутерброды с ветчиной, запивая чаем заваренным всерьёз. Они сбивчиво, об условиях труда и нудной мороси за окном поговорили. Не дожидаясь прихода начальника, усталый Шатров сразу ушёл из конторы в общежитие, оформляться на ночлег. Неизгладимого впечатления жующая пава на него не произвела. Вовсе не обязательно писаная красавица соблазнительна для мужчины. Древние греки под классической красотой подразумевали неброскую, полную гармонию всех черт. Влечёт не красота лица, а доброта и душевность, его выражение. Пригожая баба, отметил он, в полевом лагере многих смутит. Миловидное лицо Ровской неуловимо повеяло прекрасными чертами покинутых подруг. Люди в массе своей везде одинаковы: одни симпатичны, привлекают, других бы с глаз долой!


Начальник геохимического отряда Лев Абрамович Колманский располагал и заинтересовывал со входа. В бежевом пиджаке из замши, сухопарый и грозный, с деловым дипломатом в руке, который он с порога метнул плашмя на свой стол, Колманский умел произвести выгодное впечатление, особенно первое. Древняя прародина наделила его выразительными семитскими чертами, гривой смоляно-чёрных кудрей, благородно заиндевелых к пятидесяти, прозорливостью и сарказмом вкупе с красноречием. Приметливый, он обладал умом критическим и независимым, обогащённым знанием, присущей семитам осмотрительной деловой хваткой, аналитической трезвостью в поступках, умением цепко адаптироваться к переменам и склонностью сетовать на жизнь, надумывать фантомные обиды. Типичный славный русскоязычный еврей, ко всему наделённый плотоядным, раздевающим женщину взглядом и злоязычием к вышестоящему начальству. Критиканством он стяжал переменчивое расположение низовых работяг, нелюбящих конторских белоручек.


Год назад Колманский возвратился из братской Монголии; в страны капитализма он был «невыездным». Привёз чёрную «Волгу» последней модели, кучу импортной всячины. Написал и защитил в высокой инстанции проект на геохимические поиски рудного золота в экономически развитом, горнорудном районе. Теперь ему не терпелось вскрыть перспективную, на его взгляд, площадь и уйти на престижную должность в главк. Внезапный приход в отряд опытного специалиста взбодрил Колманского, шеф смуглым лицом повеселел и молодецки развёл плечи. «Четыре пробы с весовым содержанием и я, милый юноша, раз-вер-нусь!..» Вальяжно сидя на переднем кресле служебного «Уазика», с дымящей папиросой в полных чувственных губах, шеф источал неколебимую веру в фарт, дважды изменивший ему на Колыме и в Монголии. «Будет золото – сразу заимеем всё! Вакансию по вашему уму и элитную квартиру в центре, мне – персональную пенсию за пионерство. Дверь в кабинет министра пинком отворю!.. – хорохорился Колманский, впервые везя геолога Шатрова в сентябре на Хвоинку. – Какой укомплектованный отряд сгубили! – непритворно скорбел он. – Две буровые самоходки, вагончик, машины, просторные, раздельные помещения. Весь штат инженеров, техников и рабочих. Дивный сераль, цветочная оранжерея! Геологини с циклопическими сраками под моим началом ходили!.. Вы спрашивайте, юноша. Вам охотно расскажут, что оставил Колманский, уехав искушать монголок!..»


На полевые работы Шатров устремился с желанием. Барачное здание с клетушками комнат на обе стороны сквозного коридора не приглянулось ему с первого дня: неумолчные шум и гам, умные умничают, голосистые вопят. Подселили к двум малоразвитым буровикам: игра в карты и матерщина, распутные девки и спиртное до скотского помрачения, чтоб наутро было весело вспоминать. Переселишься, так познаешь цену покинутого места. Шатров был им чужд, как зелёный гуманоид, никак не столковаться. Снисходить не стал, и взаимная неприязнь перешла в открытую вражду: неизбежный итог различия интеллектов. Выпивали дружки по всякому поводу: знакомый приезжал с вахты, другой отбывал на неё, водились бы деньги. Несмолкаемо ревели магнитофоны, напрягали слух взрывы дикого хохота, беспокоил топот обутых ног по длинному коридору. Под соседней дверью полночи гундосил незадачливый ухажёр: «Лена, открой! Пожалуйста, открой… Ну отвори, а то уйду!..» Непреклонная товарка калякала с подругой. Шатров в смежной комнате невольно их беседы подслушивал. «Журналисты спорят: сколько можно женщине жить в общежитии? Не дольше четырёх лет, заявляет психолог. Потом наступает необратимая деформация. Я здесь циничная стала, переменилась вся. Опять этот зануда канючит!..»


Намереваясь скорее перевезти в Каменск семью, Шатров считал общежитие пристанищем временным. Подачей объявлений в газеты, расклейкой их повсюду он до отъезда на Хвоинку старался насчёт обмена. Пытался арендовать на первую пору комнату либо угол в частном доме. Однако неотложная нужда досадно совпала с принятием очередного скоропалительного закона о нетрудовых доходах. Потенциальные сдатчики квартир до прояснения вопроса молчаливо затаились. Шатров всё же выявил пустовавший частный дом на окраине Каменска, за сорок рублей помесячной оплаты столковался с объявившимся домовладельцем. Дважды переночевал в его пугающем ночными тенями, гулком чреве. После междугородних переговоров от найденной с трудом жилплощади пришлось отказаться. Олюшка решительно настаивала на жилье благоустроенном и срочном обмене степногорской квартиры. Издалека любая проблема кажется разрешимой, как неприступные скалы – низкими.


Занятого розысками Шатрова изумил неприятный факт. При остром дефиците жилья в стране, в пригородах немало пустовало частных домов с невозделанными землями и много не сдаваемых внаём квартир даже в центральной, екатеринбургской части Свердловска. Запасливых владельцев там было не застать. Они давно проживали в лучших условиях по другим адресам, приберегая излишки жилой площади непонятно для кого. Хозяйка пустующей двухкомнатной квартиры в центре Каменска постоянно проживала в Свердловске. Шатров через её родственника вышел на неё, изъявил желание арендовать свободное жильё на долгий срок. Помытарив его месяц словесными увёртками нетвёрдых обещаний, она ему отказала. Не то опасалась подвоха со стороны милицейских органов, может, вселила конкурента тороватее. Намеченный было переезд семьи, опять стал неопределённой датой.


Сотрудники геологической партии живо прониклись заботами новенького. Эпизодически выводили по разным адресам, чаще в подгородный частный сектор, Олюшкой наотрез забракованный. Приятно сострадать ближнему в бедствии, от которого сам избавлен. Наиболее деятельно сопереживала внимательная до мужчин Светлана Ровская, вначале замужества изведавшая краткую бездомность. Не ужившись в семье её родителей, они с Ровским сбежали в дачный домик, где платой за проживание вменялась охрана коллективного сада. Колманский посулил Шатрову малосемейку в девятиэтажном общежитии главка, но то было хвастовство мнимыми связями. Реальней казалось нескорое вселение в инвентарное жильё с частичными удобствами. Разумеется, после реляции начальника: специалист компетентный, экспедиции необходимый.





Продолжение: http://www.proza.ru/2013/03/18/1777