Страшный сон

I
Белоснежные зубы, карие, пронзающие острым взглядом, глаза, смуглая кожа и темно-каштановые волосы – Элизабет всегда манила к себе мужчин. Их поражали не столько ее внешние данные, а какая-то загадка, тайна, что влачила за собой вуаль из недосказанного и недомысленного. Элизабет всегда крепко сжимала кисть. Она водила ею по полотну, словно играя, не делая из своей работы и хобби что-то серьезное и ответственное. Мысленно рисуя образ, она за пару часов отображала его на картине легкими движениями руки. Краски расплывались, выстраивая точные изображения. С каждым мазком,  с каждым оттенком эмоции чувствовались ярче и точнее. Каждая ее картина отображала душу.
Элизабет рисовала каждый день. Она делала картины под заказ. Некоторые скажут, что деньги оскверняют искусство, но в случае с ее творчеством, это было не так. Элиза дарила, точнее, продавала искусство.
Рисовать Элизабет начала еще в школе. Поначалу уроки рисования не приносили ей удовольствия, хотя наклонности к изобразительному искусству все же наблюдались. Элиза росла под чутким воспитанием матери-поэтессы. Та, в свою очередь, такая же творческая натура, увидев, что дочери удается рисовать, записала ее на всевозможные кружки. Ведь талант нужно развивать! И мама была права: Элизабет стала лучшей в своем деле. Всевозможные выставки, аукционы, слава – все это отнесло Элизу к вершине искусства ее города. Купаясь в деньгах и востребованности, она не знала неудач.
II
Большая квартира, освещенная солнцем. Вокруг – нет, не хаос, а творческий беспорядок. Посреди студии – небольшой полукруглый диван. Все было усыпано листами с чертежами и эскизами. На диване спала Элизабет.
Проснувшись, она пошла в ванную, чтобы умыться, затем на кухню. Обнаружив, что в холодильнике нет ничего, кроме засохшего куска сыра, Элиза решила пойти в кафе.
III
Шумно. Много завтракающих людей. Элизабет еле-еле нашла свободный столик в этом кафе. Здесь все сделано в винтажном стиле. Разместившись  удобно на кожаном диване, Элиза начала листать меню. Увидев в нем любимый торт, она решила не отказывать себе и заказала его.
Не оценив масштабы куска, Элиза принялась есть, хоть и знала, что не осилит его полностью. Она сидела, опустив взгляд на тарелку с тортом, и стоило ей поднять свои глаза – как она увидела перед собой мужчину.
Первая мысль была: отвергнуть его, ведь к ней буквально каждый раз подсаживались парни, чтобы познакомиться. Но ее выводы были поспешными.
- Привет! – Сказал он мягким, и в то же время грубым голосом.
На самом деле внешность этого мужчины была довольно типичной: шатен с кучерявыми волосами и привлекательной улыбкой, но что-то, возможно, серые теплые глаза притягивали к нему. У Элизабет не было выбора.
- Привет! – Радушно ответила она.
Парень перевел глаза на большой кусок торта, лежащего на тарелке. Эли заметила это:
- О, нет, это не то, что ты подумал. Я не хотела такой большой торт, - она махнула рукой в сторону бара, - это все они!
Он засмеялся.
- Девушка, я только хотел познакомиться, а вы тут уже оправдываетесь.
Элизабет и сама засмеялась.
- Так вы не против?
- О, нет. Элизабет.
- Джеймс.
III
Это казалось увлечением, но оказалось любовью.
Квартира Джеймса, выполненная в стиле Постмодерн. В гостиной стоит Элизабет с кистью у мольберта, а напротив, на диване, расположился Джеймс. Элизабет писала вдохновенно,  картина не могла не стать шедевром.
Позвонили в дверь.
- Прости, солнце, я на пару минут.
- Джеймс, если так будет и дальше, то картина будет ужасной! – Легкий блеф со стороны Элизы, только для того, чтобы получить поцелуй Джеймса.
- Извини, я только посмотрю, кто это может быть. – Он легонько чмокнул ее в губы.
Раздался второй звонок. Джеймс поспешил к двери, Элизабет же тем временем рисовала. Постояв немного у полотна, Элиза услышала крики, доносящиеся из коридора. Отбросив все, она помчалась туда, но не успела: рыжая девушка с яростными глазами вбежала в гостиную.
- Где она? Вот это то, на что ты меня променял?
- Успокойся, Сара! – Джеймс схватил ее за руку.
- Ты бросил меня ради вот этой?! – Она с презрительным взглядом заорала во все горло.
- Сара! Мы расстались еще полгода назад! Я был свободным человеком, когда познакомился с Элизой.
Элизабет изумленно смотрела на все происходящее вокруг. Сара, тем временем, начала рассматривать картину, на которой был изображен Джеймс.
- Так значит ты – художница?
- Девушка, уходите. Неужели вы не видите, что вам не рады?
- Да кто ты такая, чтобы распоряжаться здесь?
- Я вообще-то девушка Джеймса.
- А я – его жена!
- Бывшая, – уточнил Джеймс.
- Тем более. Уходите! – сказала Элиза.
И в этот момент Сара набросилась на нее, повалив на пол. Джеймс оттянул от  Элизабет бывшую жену и потянул ее к двери.
- Я все равно найду тебя! Я убью ее! – Кричала она до тех пор, пока за ней не закрылась дверь.
Элизабет собирала разлившиеся краски. Джеймс подошел и обнял ее.
- Это правда, твоя бывшая жена?
- Да, но мы уже давно не вместе.
- Тогда почему она накинулась на меня?
- Она сошла с ума еще, когда мы были вместе… Беспричинная ревность, смерть ее дочери – все это так отразилось на ее психике.
- Смерть дочери?
- Да, ее дочери от первого брака. Я расстался с Сарой и отправил ее в психушку.
- Хм… Надеюсь, она не осуществит свои угрозы.
- Не переживай, я завтра же заявлю на нее в полицию.
- Сегодня же.
IV
Небольшой Volkswagen Passat двигался по одной из улиц города. Элизабет любила свою машину. Это было ее третьей страстью, сразу после искусства и Джеймса. Ловко варьируя между такси, она повернула к большому многоквартирному дому. Подъехав чуть поближе, к самому входу, Элиза обратила внимание на странное столпотворение около ее дома. Когда она припарковалась, сюда подъехала пожарная машина. Выйдя из своего авто, Элизабет все-таки  поддалась любопытству и посмотрела вверх.
Из окна на двенадцатом этаже черной тучей валил дым. Он захватывал весь воздух и тянулся ручьем до соседних домов. Едкий запах доносился книзу. Люди с замиранием сердца смотрели на пожар.
И тут до Элизы донеслись отголоски здравого разума: «Двенадцатый этаж? Это же ее этаж! Окно? Это же ее окно! Черт!» Паника полностью охватила ее, но она стояла в оцепенении. И тут снова мысль:
«Картины! Господи, там же все ее картины! Они – смысл ее жизни. Весь труд был осуществлен зря за все годы творчества?»
Недолго думая, она рванула вперед с мыслью сохранить самое важное в ее жизни – картины. Она вырвалась вперед, обогнала пожарных, которые и не очень-то спешили потушить огонь.
Шаг за шагом, ступенька за ступенькой – лифт. Время тянулось бесконечно долго. Элизабет всю трясло от паники и волнения. Вся жизнь мелькала пред глазами. Двери лифта открылись, и Элиза выпрыгнула из него. Подергав ручку входной двери, она поняла, что та заперта. Еле найдя ключи и открыв квартиру, Элиза забежала внутрь.
Дым шел прямо из студии. В квартире было нечем дышать. Пробираясь сквозь черное облако, Элизабет пыталась войти в студию. Но ничего не было видно. Наконец, пробравшись в нужную комнату, Элиза увидела, что почти все ее картины охватил огонь. Дрожащими руками она пыталась высвободить их, но внезапно поняла, что ничего не чувствует. Едкий дым проник в нее, отравляя всю ее человеческую сущность.
V
Очнулась Элизабет только через день после пожара. Глаза не хотели открываться, тело не хотело двигаться. Первым делом она обнаружила, что вся спутана повязками. Внезапно Элиза скорчилась от боли, а ее лицо застыло в ужасе. Ведь попробовав подвигать руками, она обнаружила, что не может этого сделать. Потому что… их больше нет. Элиза закричала во все горло. Ее крик услышал Джеймс, который в это время был в коридоре, и вбежал в палату.
На его глазах были слезы. Элизабет просто кричала. Ей было больно от того, что нет части ее. Нет того, что было для нее главным. Ее руки… Они творили пятнадцать лет подряд. А теперь? Что теперь? Теперь она даже не могла вытереть слезы, которые текли по ее щекам. Теперь это делал Джеймс, который сидел рядом и тоже плакал.
- Ч-что со мной случилось?
- Тебя нашли в квартире, посреди студии с обугленной картиной… в руках.
- И… где же… они?
- Ожог четвертой степени.
- Почему вообще моя квартира загорелась?
- Прости… Это все моя бывшая жена. Ее уже забрала полиция… Солнышко, все будет хорошо. Мы справимся.
- Нет, Джеймс, нет больше смысла жить… вот так.
- А ради меня?
- Я тебе такая не нужна.
- Нужна.

Надежда на то, что это был лишь страшный сон растаяла, как дым…