ПУРПУРНАЯ
Серебряная стр 121.
ПУРПУРНАЯ
Часть 1
Глава 1
– За повитухой послали? – спросил Людвиг у слуги, более прося, чем приказывая. – Воды уже отошли, а её всё нет.
Повитуха пришла через полчаса, Людвиг вышел из дома и присев на пригорок, остановил свой взгляд на заходящем солнце.
Солнце садилось в тучи, а они свинцовым покрывалом накрывали всю долину. Ветер гнал облака вперёд, и робкие попытки последних солнечных лучей осветить наступающий вечер разбивались о непроницаемую облачную пелену. Природа, почувствовав боль рожающей женщины, словно пыталась помочь ей, попросив птиц петь тише и ветер не шуметь, ведь должно произойти чудо – на свет должна появиться новая жизнь. А какое ещё чудо может сотворить человек? Только любовь, пламя любви, передаваясь от мужчины к женщине, от женщины к мужчине, дарит новую искру. И происходит чудо – из искры, маленькой искры, рождается новая жизнь, и Ангелы смотрят на это чудо с Благословением.
Людвиг молча сидел и ждал. Сам он, будучи городским лекарем, просто молча сидел и ждал, боясь шелохнуться. Да, он врач, очень хороший врач, но сейчас, чувствуя всю любовь к своей женщине, прекрасно понимая, что может не выдержать её боли, позвал повитуху.
Старая женщина, посвятившая жизнь помощи другим, успела вовремя. И, проведя своими добрыми руками по голове Анны, сказала:
– Всё будет хорошо, деточка, всё будет хорошо. С Богом.
В небе мелькнула зарница, другая, третья.
– Три, – прошептал Людвиг, встал с пригорка и на негнущихся ногах направился к дому. – Знак, знак, знак, – шептал он.
Боясь открыть входную дверь, он остановился на пороге.
Дверь распахнулась сама, чуть не прибив Людвига, и кухарка, присутствовавшая на родах, схватила его за плечи, радостно крича:
– Тройня! Ваша жена родила тройню, и такие здоровые, такие крепкие! Ну что Вы стоите, как истукан! Бегите к ней, посмотрите на сыновей, возьмите их на руки!
Людвиг, не веря своим ушам, вбежал в спальню. И правда, его любимая Анна лежала на кровати совершенно без сил, но такая счастливая.
– И, правда, тройня! – только и смог сказать Людвиг, упав на колени у ног своей супруги.
Утренние лучи солнца пробили себе дорогу сквозь плотные шторы, висевшие в спальне, и осветили всё вокруг ярким солнечным светом. Людвиг подошёл к окну и распахнул его.
Радостный птичий гомон наполнил спальню: «Человек родился!», – несли они свою весть по всей долине.
– Тройня, – задумчиво прошептала себе под нос повитуха, словно чувствуя будущий путь малышей.
Людвиг проводил её.
– Нет, дорогой Людвиг, с Вас я денег не возьму. Будьте просто счастливы, – сказала она на прощание и, грустно вздохнув, пошла по дорожке, удаляясь от дома. Больше повитуху в долине никто не видел.
– Серый, а какая сегодня гроза была! Всё небо в зарницах пылало, – обратился я к своему другу.
– Совсем нелётная погода, – заметил Драко.
Серый долго не отвечал, но всё-таки сказал:
– Не к добру это, не к добру.
– Поживём, увидим, – ответил я.
Глава 2
Ветер завывал в верхушках деревьев, качая их из стороны в сторону, заставляя опавшие листья кружить хоровод. Огонь в костре долго не разгорался, сухие ветки и сучья были собраны и уложены правильно, но огня не было, ни один язычок пламени не появился.
– Да что ж такое? Лет так тысяч несколько назад сказали бы мне, что я не могу разжечь костёр, да я бы сам обидчика сжёг! – сказал Яс.
– Вот поэтому и не можешь! – разозлилась на Яса Мира.
– Давайте не будем вспоминать старое, – миролюбиво вступил в разговор Кэр. – Посмотрите, Род идёт. В его глазах появилась былая сила! Надеюсь, не зря он нас собрал.
Род медленно, но уверенно, словно не чувствуя тяжести дороги и прожитых лет, подошёл к неразгорающемуся костру и посмотрел на него.
Секунда, и пламя воспылало.
Все трое выпрямились и с удивлением посмотрели на Рода.
– Сила вернулась, – ответил на их немой вопрос Род.
– Как? Как такое может быть?! – первой спросила Мира.
– Трое братьев родились, сказание претворилось в жизнь. Наше время вернулось! – гордо ответил Род.
Время в долине текло медленно, как молочная река. Людвиг, каждое утро, отправляясь в город, заводил свой старенький автомобиль, который, пыхтя и сопя, всё ещё ехал, правда, скрипел при этом, как несмазанная телега. И каждый вечер возвращаясь домой, вспоминал грустный взгляд повитухи. Кем же станут его сыновья: Эвэлар, Мирослав и Дариий?
Глава 3
Город спал, его старые крепостные стены были давно разрушены, а на их месте разбиты парки и сады. Кое-где тысячелетние камни, оставшиеся от крепости, выпирали из земли, собираясь в подобие стены, словно пытаясь напомнить потомкам древних об их великой истории. Но их сон никто не спешил прерывать, и камни спали. Иногда лишь, в ночь летнего солнцестояния они просыпались, и тогда запоздавший прохожий мог услышать старую песнь, наполненную тоской о былых временах.
А ведь было что вспомнить! Раньше на месте нового города с самым обыкновенным названием Адрион, стояла величественная столица империи. Слава о ней растекалась по всему миру. Ни одной вражеской армии никогда не удавалось не только пройтись по его улицам и площадям, но даже подняться на крепостную стену. Но то, что оказалось не под силу людям, сломило время.
Пришло время, люди изменились, забыв о славных традициях предков, о слове, данном мужчиной, о цветке, подаренном женщиной, о честном мече, окропленном кровью врага.
Пришло время, стены разрушились под собственный плач, пришло время, и старые книги рассыпались в прах, люди забыли свою историю.
Город спал, когда поздним вечером трое мужчин и одна женщина зашагали по его улицам, постоянно оглядываясь по сторонам.
– Помнишь, Мира, здесь раньше была рыночная площадь. И на ней Гвен в честном бою отстоял твою честь.
– Не продолжай, Кэр, я помню всё, как вчера, – с грустью в голосе прервала Мира и продолжила. – Я вижу, во что превратился наш город.
– Там, за поворотом, откроется старая дорога к замку, – сказал Род.
И правда, прямо за поворотом началась длинная-длинная улица.
– Вон он! Замок! Я вижу его, – чуть не закричал Яс.
Минут через двадцать они подошли к старому, почти развалившемся дому, обнесённому забором, с надписью «Проход закрыт. Реставрация».
– Будет Вам реставрация, – разозлился Род и посмотрел вслед проезжающей машине.
Машина остановилась, и из-под капота повалил густой дым.
– Дальше не поедет, – пробурчал себе под нос Род.
Четверо стояли у забора, словно не решаясь переступить черту между прошлым и настоящим, между настоящим и будущим.
– Пойдёмте, друзья мои. Замок ждет нас! – воскликнул Род и первым пересек невидимую черту.
– Мы можем нарушить сразу два закона: времени и равновесия, – прошептала Мира, но мужчины её не слушали и твердой походкой направились к входу в бывший замок, а ныне просто дом.
Городской совет давно собирался снести старый дом, давно не напоминавший собой замок, и проложить дорогу на его месте. Лишь усилиями реставраторов удалось на время отстоять это ветхое строение.
Стоун постоянно доказывал в городском совете необходимость реставрации памятника истории города:
– Ведь здесь было сердце нашего города, в этом доме на протяжении многих веков творилась история, – призывал он.
Но всему приходит конец, денег на реставрацию Стоун не нашел, и утром дом должны были снести.
Стоун сидел в баре напротив, и, несмотря на наступившую ночь, грустно смотрел на памятник, который так и не смог спасти.
– Мне показалось или я совсем пьян? Кто-то зашёл в дом, и их четверо. Неужели? – прошептал сам себе Стоун. – Нет, столько пить нельзя. Пора на боковую. И, расплатившись, пошатываясь, поплёлся к выходу.
Наступило утро. Две стенобойные машины подъехали к забору, окружающему дом, и остановились. Стенобойщики вышли из них осмотреть объект, подлежащий уничтожению. Навстречу им из дома вышел немолодой мужчина в странном одеянии – балахоне до пят.
– Дом не подлежит сносу. Дом сегодня утром был куплен, – сказал он, протягивая бумагу.
Бригадир стенобойщиков посмотрел на бумагу, покрутил её в руках и махнул рабочим. Через минуту машины уехали. Бригадира нисколько не удивило, что часы показывали восемь утра. Ни одна контора, регистрирующая сделки с недвижимостью, ещё даже не открывалась.
Вслед за мужчиной вышла женщина. За ночь, проведенную в старом замке, морщины исчезли с её лица, оно разгладилось и помолодело.
– Род, что за бумагу ты им показал? – спросила она.
– Дарственную! Король подарил нам замок много тысяч лет назад! Дарственную! Я же сказал, наше время возвращается, – и Род ударил по земле посохом, словно из воздуха взявшимся в его правой руке.
Его старый серый балахон преобразился и засиял всеми оттенками зелёного.
Глава 4
Облака. Кто-то думает, что вода, испаряясь с океанских просторов, поднимается вверх и создаёт их. Нет, он ошибается. Конечно, по законам физики или каким-то иным, это так. Но я категорически не согласен.
Слова Серого не то чтобы насторожили меня, но поселили осторожность в моём сердце.
Наступило утро очередного дня, и, не нарушая заведённый в доме порядок, я искупался в океане и вернулся на балкон. Утро выдалось жаркое, Серый не выходил из дома, а Драко облюбовал себе новое место на покатой крыше дома и дремал, подставив себя солнечным лучам. Утреннее купание не подействовало на меня ободряюще и, расположившись на балконе, далеко выступающем в океан, я, поддавшись примеру Драко, слегка задремал.
Сон мой продлился недолго, я почувствовал, как Серый подошёл ко мне и молча прикоснулся. Я открыл глаза и увидел. Облака! Вдали, на линии горизонта, где океан сливается с небом, появились облака. Я не придал бы этому значения, если бы не их форма, переливающаяся всей палитрой цветов.
Огромный трёхпалубный корабль плыл в нашу сторону, корабль, который я сначала принял за облака. Или, всё-таки, облака стали кораблём?
Драко медленно, нехотя открыл левый глаз, посмотрел вдаль и вновь закрыл его.
Корабль явно плыл в нашу сторону. Корабль из облаков. Ветер наполнял воздушные паруса, и корабль плыл. Солнце вышло на центр небосклона, а за всё утро и часть дня мы ни разу не обмолвились ни единым словом.
Наступил вечер, корабль проплыл лишь половину пути от линии горизонта до нас.
– Сегодня мы уже не встретимся, – сказал Драко. – Идите в дом, а я останусь здесь, сегодня уже ничего не случится.
Мы с Серым последовали совету дракона и вернулись в дом. Я поднялся в кабинет и, удобно расположившись за столом, начал читать одну из моих любимых книг, но краем глаза поглядывал в сторону океана. Так с книгой в руках и заснул.
Наступило утро.
Открыв глаза, я увидел огромный трёхпалубный парусник, стоящий на якоре вблизи дома.
Я вышел и направился к маленькой пристани под утёсом.
Добравшись до деревянного причала, я помахал кораблю. С него была спущена шлюпка и направилась в мою сторону.
Серый вышел на пристань вслед за мной, Драко же остался на краю утёса и наблюдал.
Шлюпка причалила, и на пристань ступил молодой человек, одетый в белые одеяния, подвязанные золотой перевязью с мечом. Весь вид человека напомнил мне старинные сказания о древней расе, давно ушедшей из наших миров. Высокий, голубоглазый, стройный блондин. Его слегка заострённое лицо дышало внутренним благородством.
– Неужели они вернулись? – задал я сам себе вопрос.
– Эвэлар, – представился молодой человек и склонился в поклоне.
– Виктор, – ответил поклоном на поклон я. – Мои друзья, Драко, Серый.
Гость так же вежливо приветствовал Драко и Серого.
– Корабль привёл меня к Вам, Эн указала дорогу.
Мне словно пронзила молния. Эн указала дорогу!
– Пройдёмте в сад, видимо, разговор будет долгим, – ответил я.
Мы поднялись по кромке утёса, обошли дом и расположились в саду.
– Мы родились в прекрасном мире, и нас родилось трое: Мирослав, Дариий и я, – начал Эвэлар.
– Странное имя – Эвэлар, – перебил я.
– Наш отец, Людвиг, чтил старые традиции, и назвал меня в честь древнего рода эльфийских королей, когда-то управлявших наших миром.
При слове «эльфийских» Драко расправил крылья и устремил взгляд вдаль, за горизонт, словно ожидая увидеть ещё один корабль, сотканный из облаков.
Бутоны роз, увядшие от жары, при виде моего гостя распустились и поднялись ввысь.
Деревья зашумели, и их ветви, заколыхавшись на ветру, указали на запад. Пожухлая листва закружилась в саду, словно её позвали танцевать, а ведь Эвэлар ничего еще по сути не сказал. Видимо, Эн была права.
И дождь полил, как из ведра, но мы не ушли из сада, лишь переждали его и, вымокнув до нитки, смотрели друг на друга.
Странное чувство спокойствия и опасности одновременно охватило меня.
Дождь столь же быстро закончился, как и начался, солнце выглянуло из-за туч, и мы продолжили наш разговор.
– Итак, нас родилось трое, но вскоре в нашей семье появился ещё один ребёнок. Отец взял его из города, мать малыша бросила его сразу после родов, и дитё осталось совершенно одно.
– А родился малыш, как я понимаю, в один день вместе с Вами? – первый раз вступил в разговор Драко.
– Да, всё произошло именно так. Когда отец узнал время рождения мальчика, он, не задумываясь, взял его в дом, и дал ему имя Клавдий.
Глава 5
– Мы собрались вновь и больше не расстанемся. Наш путь будет долог, но я вижу, как в конце длинной дороги мы спасаем наш мир, – сказал Род и посох в руках волшба засверкал.
– А не расскажешь ли ты нам, от кого мы будем спасать мир? От людей, много лет назад выбравших свой путь и прекрасно последние тысячелетия обходившихся без нас?! – спросила с восклицанием Мира.
– Идите за мной, мы поднимемся на самый верх нашего старинного дома. Надеюсь, со временем я смогу гордо называть его замком. Поднимемся наверх.
Род пошёл первым, за ним Мира и Кэр, замыкал шествие Яс.
Волшбы поднялись на второй этаж, Род открыл дверь на лестницу, ведущую на третий. Но неожиданно она закрутилась, превратилась в винтовую и потянулась ввысь, словно прорастая из земли под домом.
– Ступайте осторожно, ведь давно на такую высоту не забирались, – улыбнулся Род.
И правда, лестница, увитая диким плющом, поднималась всё выше и выше, и волшбы поднимались по ней всё выше и выше.
Последняя ступенька и взору волшбов открылся вид на весь мир.
– Даже раньше мы не могли сотворить такого, – тихо прошептала Мира, хотя ей хотелось кричать от счастья.
– Да, раньше мы были ограничены в своих силах, а потом и вовсе потеряли их, но сейчас я чувствую, как энергии земли, воздуха, огня, воды сами отдаются нам, словно пытаясь восполнить упущенное.
– Мы изменились, – перебил Рода Яс.
Они переглянулись: на крыше мира стояли трое молодых мужчин и одна красивая девушка. Словно сама земля, скидывая с себя старые оковы, сорвала с волшбов старость, сделала их вновь молодыми, полными сил и энергий.
– Ну что! – воскликнул Род. – Убедились, мир сам призвал нас, и ничто больше нас не остановит.
– Возможно ли такое? – спросил его Кэр.
– Возможно, но посмотрите по сторонам, посмотрите во все четыре стороны света, что Вы видите?
Ответом ему было молчание, словно пустота в душах людей охватила весь мир.
– Всё можно исправить, но человеческий дух…, – опустила руки Мира.
– Когда я первый раз, несколько дней назад, почувствовал укол силы, первой моей мыслью было – сила вернется, и я уничтожу всё вокруг: все ненавистные механизмы, огромные дома, всё. Но сейчас я понял – здесь, на крыше мира, видно, что это не исправит ничто, люди все равно будут восстанавливать всё разрушенное.
– И мы не добьемся ничего, – согласился с Родом Кэр.
– Ты прав, ничего. Вызовём лишь злобу и ненависть, надо менять дух людей, – продолжил Род.
– Род, не узнаю тебя, – перебил его Яс.
– Мы откроем школу прямо здесь, в нашем замке, и начнём с детей, будем учить их новой жизни. Учить слышать мир, учить жить без механизмов. Научим их чувствовать жизнь, – сказал Кэр.
– Да, ты прав, – ответил ему Род.
– Вы правы. Но я чувствую, что всё может пойти не так. Ведь сила вернулась к нам не случайно, мир повернулся к нам лицом в день рождения трёх мальчиков, – заметила Мира.
– Не трёх, а четырех. Один родился в другой семье – поправил Миру Род.
– И нас четверо. Странно. Очень странно, – сказал Кэр.
– Может, будущее в их руках? – спросил у всех Яс.
– Может.
– Не мы сейчас главные, мы стали частью этого мира, его физической составляющей, думаю именно поэтому нас вновь, и призвали на службу, – сказала Мира.
– Ты всегда была из нас самой мудрой, – ответил ей Кэр.
Род резко обернулся и посмотрел на него.
– Давайте спускаться, время хоть и течёт медленно, но всё-таки нам многое надо совершить, – обратился он к своим спутникам.
Глава 6
– Я могу очень долго рассказывать о семье, о детстве, – вздохнул Эвэлар.
Хор выбежал в сад, остановился невдалеке от гостя и направился ко мне, так и не приблизившись к Эвэлару.
– Странно, – очень тихо заметил Серый.
– Надо ли нам терять время, либо сразу отправимся в путь? – вмешался Драко. – Можно пересечь границы за пять минут, а можно плыть медленно, – закончил дракон, направив свой мудрый взгляд на Эвэлара.
– Да, я пришёл к Вам не за советом, но за помощью, – ответил Эвэлар Драко.
Я оглянулся назад, на дом. Как я не хотел вновь покидать его, столько незаконченных дел! Неожиданно я почувствовал призыв, свет закружил меня, я увидел сестру.
– Ярина!
– Да, мой дорогой брат. Я! Я позвала тебя.
– А проще поступить нельзя было? – слегка разозлившись, спросил я.
– Нет. Времени на длительные приветствия нет. Ты получил знак, посланный тебе одной нашей общей знакомой?
– Ты о моём госте?
– Нет, о нём поговорим отдельно. Почувствуй послание.
– У тебя самые красивые розы во всей Тоскане.
– Пока да.
– Что значит пока? – не скрыл я своего удивления.
– Мир Земной меняется, время бежит быстрее, быстрее даже, чем полгода назад.
– И всё же, что так насторожило тебя? Тебя, способную справиться с армией врагов в одиночку! – вновь спросил я.
– Твой гость пришёл с плохой вестью, и ему действительно нужна твоя помощь.
– Это как?
– Время там течёт неравномерно. Этот мир никогда не захватывали; на него никогда не нападали.
– Ты хочешь сказать, что теперь это произошло?
– Возможно да, мои люди именно так мне и рассказали.
– Ты вернулась к руководству своим советом?
– А оно и не заканчивалось, брат. Речь не об этом. Тебя попросили о помощи.
– И что, а ты-то здесь при чём? – уже не на шутку разозлился я.
– Мой дорогой брат, успокойся, поверь, я беспокоюсь за тебя. Была бы моя воля, сама бы вмешалась в эту непростую ситуацию. Ты мой брат, единственный, – ответила Ярина и погладила меня по руке.
– Извини, продолжай.
– Мир очень сложный, существует по своим законам времени и энергии, и все же, опять, не это главное. Он лишь начальная точка, а нити потянулись ко всем мирам. Здесь, на Земной, «нелюди» объединяются, их объединяют. Возможно, Земная, одна из главных целей.
– Почему?
– Тебе виднее, ты знаешь Земную не хуже меня.
– Я понял, но сейчас меня ждут.
– Обращайся за помощью сразу, слышишь, сразу, – ответила мне Ярина.
Я повернул голову и внимательно посмотрел на Эвэлара, перевёл взгляд на Драко и вновь посмотрел на гостя.
– Пройдёмте в дом, – сказал я.
Серый с облегчением вздохнул. Драко же, уловивший моё исчезновение на тысячную долю секунды, возражать не стал.
– Да, мы можем поговорить и на ходу, но хотелось бы выслушать суть Вашей просьбы в доме, – объяснил я Эвэлару своё приглашение.
Эвэлар, не ожидавший такого поворота событий, прошёл за мной, и мы расположились в гостиной. Дом преобразился, и Драко влетел вслед за нами, дом прекрасно чувствовал, когда дракон, хочет поменять свой размер, а когда нет.
– Я думаю, Стен и Брандо с удовольствием выслушают гостя вместе с нами, – сказал я, словно приглашая членов Совета Орлиной к беседе с моим гостем.
Стен и Брандо не заставили себя долго ждать, и, познакомившись с Эвэларом, расположились в гостиной.
Хор при виде знакомых лиц обрадовался и устроился на коленях у Брандо.
Я посмотрел на Драко.
– Я понял тебя, – ответил он мне.
Цвет Драко поменялся, приобретя металлический оттенок.
Глава 7
– Нас было четверо, – начал свой рассказ Эвэлар. – И не важно, что один из нас был молочным братом, нас было четверо, и мы жили одной семьей. Но мир изменился, и мы разделились. Мир разделился. Брат против брата, что может быть хуже, – вздохнул гость.
– Продолжай, – попросила Брандо.
– Мы провели всё детство вместе и вместе пошли в одну школу. Да, забыл сказать, родились мы в долине, недалеко от города, всё детство провели на природе, а когда подросли, родители решили не разлучать нас и отдали вместе учиться. Незадолго до начала нашего обучения в городе открылась новая школа, расположившаяся в старом замке, хотя по слухам замок стал замком незадолго до открытия школы.
Школа называлась «Волш», преподавали в ней четверо: трое мужчин и женщина.
– А почему именно в эту школу? – спросил Драко.
– В школу «Волш» поступить было очень трудно, но наша домашняя подготовка, по мнению родителей, позволяла нам попытаться сдать вступительные экзамены. Отец с матерью считали, что чем сложнее, тем проще.
– То есть испытание? – продолжил задавать вопросы Драко.
– Возможно, да. Но как я сейчас понимаю, отец догадывался об истинном значении этого учебного заведения.
– И много детей училось в ней? – на этот раз не выдержал я.
– Нет, всего сорок девять детей, но в нашем классе учились только мы. У каждого из нас был свой учитель, моим учителем был Кэр.
– А кто был учителем Клавдия? – спросил я, постепенно осознавая, что дальнейшее повествование будет строиться именно вокруг него.
– Яс был учителем Клавдия.
– А кто возглавлял школу?
– Род, он же учил Дариия. И Род к тому же был…
– Великим магом и волшебником, – усмехнулся Драко.
– Да. Много веков наш мир не знал магии, именно магии. Она ушла и, казалось, безвозвратно, наш мир научился обходиться без неё.
– А Вера? – спросил я.
– Вера?! Что Вы понимаете под верой?! Вера в Создателя, Господа нашего, перестала быть смыслом жизни, и наша история сделала крутой виток, отбросив дух людей на многие века назад.
– Если Господь хочет наказать человека, то отнимает у него разум.
– Я не знаю, что у нас отняли, но люди жили спокойно. Любили, рожали детей и наслаждались миром. В нашем мире не было войн.
– Никогда? – удивился Серый.
– Никогда, в том понимании, кои были в других мирах. Отправившись в дорогу, на корабле, я смог прочитать или, если хотите, считать историю многих других миров, были битвы, но столько крови как…
– Как? – уточнил Драко.
– Я не знаю, я просто захотел узнать больше и узнал, словно белый поток охватил меня и всё.
– Вам помогли, молодой человек, но смею Вас заверить, что войны в Вашем мире были, и не менее кровопролитные, чем в других мирах, и были они во времена Ваших учителей, – сказал Драко с раздражением.
– Этот период истории для нас всегда был сокрыт. Просто народ моего мира принял Бога сразу, осознал его любовь. И успокоился, а потом забыл. Храмы опустели, Вера ушла.
– И вернулись те, кого Вы назвали учителями, – продолжил я мысль Эвэлара.
– Нет, они не вернулись, их призвали из небытия.
– И вернулись они с прежней силой? – вступил в разговор Стен.
– С большей. Целью одного из них стало покорение мира.
– И кто же помешал? – едко поинтересовалась Брандо.
– Женщина. Она появилась в нашем мире к моменту окончания нашего обучения в школе, её сопровождал немолодой мужчина с сильно обгоревшим лицом.
Я вскочил и стукнул кулаком по столу:
– Власта!
– И Гаад, – продолжил Драко.
– А Вы откуда знаете их имена?! – пришло время удивляться Эвэлару.
– Старая история, – ответил я и, обернувшись к соратникам, добавил, – не думал, что так быстро!
– Вот именно, вчера, а сегодня новый день, новая битва, – услышал я голос издалека.
Кто? Кто сказал мне эту фразу? Голос был настолько далеким, что я даже не осознал: мужской, женский? Но до боли знакомый.– Извини, Эвэлар, продолжай, – извинился я.
–А дальше учителя разделились, их взгляды на мир не сошлись, и Власта, обладавшая огромной силой, вмешалась в спор, короли отступили – продолжил Эвэлар.
– Кто отступил? – не поверил я своим ушам.
– Короли. В нашем мире правят монархи.
Глава 8
– Гаад, поднимайся, не время в пыли валяться, мы начинаем новую жизнь, нас ждёт…, – Власта не договорила.
– Жизнь. Какая жизнь? Мы разбиты, мы не знаем где мы, кто мы! – Гаад чуть не кричал от злости.
Власта выпрямилась и поправила рукой свои красивые чёрные волосы, ничуть не пострадавшие во время перехода, в отличие от одежды.
– На время этот мир станет нашим домом. А про Огненную забудь раз и навсегда, скажи спасибо, что успели ноги унести. Начнём всё сначала, мне лично не в первый раз, – усмехнулась девушка.
– Моё лицо, – застонал Гаад.
– Что твоё лицо? Вас всех надо было сжечь, колды! – не выдержала Власта и наотмашь ударила Гаада по выжженному лицу.
Гаад застонал сильнее, но промолчал. Верховенствовала в этой паре девушка.
Власта, своим ударом выразила всю внутреннюю ненависть к колдам, ведь, несмотря на безумную жажду власти, в самой глубине своей души она оставалась человеком Земной. А может, новый мир на неё так повлиял.
– Вставай, пошли, поищем гостиницу, отдохнём неделю и попробуем применить свои таланты. В другие миры нам сейчас нельзя. Найдут.
Гостиницу нашли быстро и, как сказала Власта, талантам нашлось применение сразу, номера дали лучшие, но со временем отдыха девушка ошиблась. Усталость последних месяцев свалила её с ног, и вместо одной недели она провалялась в кровати недели три.
Солнце клонилось к горизонту, и Власте нравилось сидеть на балконе своего номера небольшой гостиницы, расположившейся прямо напротив школы «Волш».
– Послушай, Гаад, а тебе не кажется, что вокруг того замка стоит сильная защита? Не могли же её поставить люди этого мира. Нет в них силы, нет.
– Проверить, моя госпожа? – спросил Гаад без тени подобострастия.
– Проверить? Нет, – Власта улыбнулась своим мыслям. – Посмотри, вон из ворот замка вышли четверо молодых людей и направились в ближайший, не знаю, как здесь это называется, бар, наверное. Думаю, пришло время хоть с кем-то познакомиться, тем более, они вышли из интересующего меня замка, а один из них прямо красавец.
Власта принимала решения быстро и так же быстро их выполняла. Минут через пять она уже входила в заведение, куда заглянули молодые люди.
Не заметить её было невозможно. Молодая, стройная девушка с чёрными, как смоль, волосами, в красном платье, прекрасно сидящем на точеной фигуре.
Власта, не задумываясь, подошла к знакомой ей четвёрке и попросила:
– Я второй день в Вашем городе, расскажите мне о нём. Я много путешествую и не имею возможности подолгу останавливаться в понравившихся мне городах, к сожалению.
Первым, набравшись храбрости, откликнулся именно тот, который ей и приглянулся.
– Мирослав, – улыбаясь, представился юноша.
– Власта, – ответила девушка, протягивая руку.
– Мы познакомились с Властой в небольшом ресторанчике, рядом со школой. Мирослав, мой третий брат, сразу влюбился в девушку, – горечь проскользнула в речи Эвэлара. – С этого все и началось.
Глава 9
– Время обучения подходило к концу, – продолжил Эвэлар, потянувшись за стаканом с водой.
Серый, всё время внимательно слушавший гостя, несмотря на постоянные вопросы, неожиданно подошёл к окну и бросил внимательный взгляд в небо.
– За нами наблюдают, – как бы нехотя сказал он.
– И кто? – спросил я. – Неужели у Власты хватит наглости…
– Нет, как ты мог такое подумать! У неё своих проблем на Пурпурной хватает, – ответил Драко.
– Как Вы назвали мой мир? – Эвэлар не смог скрыть удивления, его руки задрожали, стакан выскользнул из них, и если бы не реакция Брандо, разбился бы вдребезги.
– Спасибо, – я взял стакан из рук девушки.
– Наш мир…, это очень-очень древнее название, его мало кто помнит, оно сохранилось только в легендах и сказаниях глубокой древности.
– Расскажи нам, – предложил Драко с молчаливого согласия всех присутствующих.
– Но Вы же всё знаете и так, – ответил молодой человек дракону.
– Я, – выдохнул пламя Драко. – Нет, не знаю, я слишком молод.
– Мудрость драконов передаётся из поколения в поколение. И чем древнее род, тем мудрее рождённые им, – добавил Серый, обращаясь к Эвэлару.
Эвэлар продолжил.
«Много было сокрыто в тиши библиотек, но старинные фолианты учителя дали нам изучать лишь в последний год обучения. Меня с братьями пригласили в небольшую башенку, стоящую на одном из углов замка, настолько маленькую, что снаружи её могли бы и не заметить, мы еле втиснулись вчетвером. Нашему удивлению не было конца, когда по винтовой лестнице стали подниматься наши учителя, возглавляемые Родом.
– Я недоволен, столько лет мы потратили на Ваше обучение и…? – в воздухе повис немой вопрос.
Первым встрепенулся Клавдий и провёл рукой по стене. Башня, словно почувствовав силу, слегка вздрогнула, но стены так и остались на месте.
– Ладно, хоть один догадался, – более миролюбиво сказал Род. – Правда, большего Вы бы и не сделали.
Род протиснулся через нас, закрыл глаза, развёл руки, и стены раздвинулись. Перед нами предстала огромная зала, уходящая в бесконечность, с книгами, стоящими по стенам.
– Идите и учитесь дальше. За порогом комнаты время больше не властно над Вами, Вы можете проводить в нашей библиотеке столько времени, сколько хотите. Вернувшись, Вы окажетесь именно в той доле секунды, когда переступили её порог. Но помните, здесь, в библиотеке, Вы можете находиться только вчетвером. Вы ещё слишком слабы, чтобы действовать по одиночке, и чтобы не искушать Вас, я назову каждому только по одному слову, и лишь четыре слова, произнесённые в правильном порядке, раздвинут стены. Всё. А сейчас идите и читайте. Иногда знания и сила приходят только из книг!
С дрожащими руками и горящими глазами мы вступили в самую древнюю библиотеку нашего мира. Сколько тысячелетий собиралась она, сколько знаний хранилось в ней, мы не могли даже догадываться.
Мы переступили порог, и зала заиграла всеми цветами радуги. Только потом я узнал, что все мы видели и чувствовали разный цвет. Узнал я об этом гораздо позже, но сомнения закрались в меня сразу после возвращения из библиотеки. Мира так грустно посмотрела на нас, что холодок пробежал по моей спине.
Сколько дней, лет, да, может и лет, мы провели в ней, я не знаю, но все равно охватить всё было невозможно. А мир… Да, в древности наш мир именно так и назывался – Пурпурная, в честь королей, когда-то спасших в нём все живое».
Глава 10
Клавдий сидел на опушке старого леса и теребил пожухлую листву палкой. Вскоре ему надоело это занятие и он, подняв её вверх, нарисовал образ той, с которой братья не так давно познакомились.
Девушка, по имени Власта, не покидала его мысли. Красивая, черноволосая, он видёл её всего два раза. Первый раз в небольшом уютном кафе и второй раз случайно, со спины, на улице. Но и этих встреч хватило Клавдию, чтобы понять, как Власта нужна ему.
Клавдий знал, что сегодня Власта должна была встретиться с Мирославом. Не выдержав такой боли, он убежал в лес. Нет, Клавдий не испытывал зависти к брату, он просто хотел удушить его. И, испугавшись самого себя, убежал.
Наступала осень, деревья уже начали менять свой убор с зелёного на жёлто-красный. Дождь заглядывал в долину всё чаще и чаще, а где-то в горах подули холодные ветры.
– Вот ты где, – обратился Яс к своему ученику. – Я искал тебя.
Клавдий хотел было огрызнуться, но потом просто махнул рукой.
– Что с тобой? Я не узнаю тебя! – спросил Яс.
Клавдий посмотрел на небо и со злостью сломал о колено палку, которой рисовал образ женщины.
– Завоюй для нее весь мир! – без подготовки сказал ему Яс.
– Что? Мир? – встрепенулся Клавдий. – Мир я смогу!
Яс прочел в глазах ученика именно то, чего ждал все последние годы – искра желания власти промелькнула в глазах Клавдия, и какая! Поднялся ветер, подкинул листву с земли ввысь и разбросал по всей округе.
– В тебе много силы, Клавдий, так используй её по своему усмотрению. Меня не покидает такое чувство, что если ты посвятишь себя одной цели – тебя не остановить.
– Я заставлю мир уважать меня, – ответил Клавдий.
– Уважать мало, надо заставить бояться!
– Ты говоришь мне о том, чему не учили в школе.
– Тебя ещё многому не учили, но это не значит, что этого не надо знать. А, имея знания, ты сам решишь, как тебе поступать.
– Но завоевать мир… – опомнился Клавдий.
– А кто помешает тебе?
– Три короля.
– А кто сказал, что их должно быть три, а не четыре? А, может, один.
– Ради неё я сделаю всё.
– Я чувствую, любовь поселилась в твоём сердце, безответная любовь. Если любовь неразделённая, то вместо неё в сердце поселяется ненависть. Но есть ненависть иного рода. Ненависть к врагам своей цели. Так что вперёд. Дерзай.
– И с чего начнём? – спросил Клавдий.
– Сложный вопрос. Думаю, начать надо со служения королю. Надо прибыть ко двору и поступить на службу. Думаю, наших совместных усилий хватит, чтобы продвинуться наверх, и сделать это быстро.
– Да, – ответил Клавдий, не раздумывая. – Но школа?
– А тебе недостаточно тех знаний, которые ты уже получил, или ты провёл мало времени в библиотеке?!
Клавдий прошептал несколько фраз и поднялся над землёй.
– Ладно, хватит фокусы показывать. Отправляйся в школу, ночью соберешься и вернешься сюда. Я буду ждать. На окончание луны мы отправимся в путь.
Клавдий, не веря своим ушам, побежал к школе, конечно, при желании он мог вернуться к ней и за несколько минут, но зачем тратить силы на фокусы.
– Правильно ли? – спросил себя Яс. – Правильно, – ответил он сам себе.
– Я уже мог быть первым, но Род опередил меня, и я стал вечно вторым. Да, парень не готов, но времени нет. Если Род проведёт посвящение сам, то часть силы Клавдия исчезнет. И всё, надежды рухнут. Я слишком долго ждал.
Яс достал из кармана небольшой чёрно-белый кристалл и поднял его вверх. Кристалл, почувствовавший свободу, засиял жутковатым темным светом.
– Ты тоже заждался, мой друг, значит правильно, сегодня ночью мы начнём своё путешествие. Больше никто не будет стоять между мною и силой. Пусть парень станет королём, и я буду рядом. Пусть им движет страсть, неважно. Главное – цель. Мир изменился, и изменился мне на руку. То, что раньше давалось с трудом, сейчас сделаем быстро. Не думаю, что кто-то из нынешнего поколения людей сможет противостоять нам: мне и Клавдию. А вот и цель – кристалл засиял с большей силой, и в нём показалось лицо молодой девушки, дочери короля. Вот ты и станешь нашей главной целью, дорога к трону так проста, – усмехнулся Яс – хороший же подарок, много лет назад ты отдал мне на сохранение, Клавдий.
Он присел на край поваленного дерева и мановением руки разжёг костёр.
– Подожду здесь. Возвращаться обратно – нет!
Наступил вечер, пришла ночь, птицы замолкли. Яс ждал Клавдия, греясь у костра.
Клавдий вернулся строго в оговорённое время.
– В путь, – обратился он к Ясу. – Нас ждёт весь мир, надеюсь, пурпур будет тебе к лицу.
Глава 11
Девушка бежала по дворцу, её мягкие, летящие движения заставляли оборачиваться даже женщин.
– Мне надо к королю, – сказала она гвардейцу, стоящему у входа в кабинет отца.
Кристьян, скрепя сердце, придвинул к двери старинную алебарду:
– Ваше Высочество, его королевское Величество приказал не никого не пускать.
– И меня? – Словена слегка надула губки. – И меня!
– Приказ.
– А что же там происходит? Что даже меня велено не пускать!
Гвардеец знал, что отвечать на вопрос принцессы не имеет права, но ему так хотелось побыть со Словеной рядом, хотя бы минуту-другую. Сердце замедлило ход, и Кристьян, собравшись с духом, начал медленно говорить:
– Сегодня ровно в полдень к центральным воротам дворца подошли двое: мужчина средних лет, одетый в длинный тёмный балахон, и молодой человек, также одетый не по-столичному.
– Не по-столичному? Это как, не поняла? – удивлённо спросила Словена.
Кристьян понял, что сморозил глупость, но эта глупость подарила ему лишние секунды разговора.
– Он был закутан в плащ, хотя осень только наступила, на ногах – тяжёлые походные сапоги, а из-под плаща блестел кончик шпаги.
– Откуда такие подробности, гвардеец? Вы ведь на посту были, не правда ли? – приятный голос принцессы постепенно стал меняться, в нём зазвучали нотки приближающейся грозы.
– Ваше Высочество, я шёл по дворцовой площади, готовясь нести службу здесь, и краем глаза заметил незнакомцев, а главное – их провели мимо меня, когда я заступил на пост, – позволил себе улыбнуться гвардеец.
– Да, – только и ответила Словена. – А кто разрешил провести незнакомцев к отцу? И как? У нас что, новые правила во дворце, любого бродягу и к королю?
– Не могу знать! – отчеканил Кристьян. – Их провёл капитан гвардии.
– Здесь что-то не так, – задумалась Словена. И, отступив на шаг от двери, охраняемой гвардейцем, сделала оборот вокруг себя, плавным движением проскользнула под алебардой Кристьяна, и слегка толкнув дверь мыском туфли, открыла её.
– Я же… – загремел голос в кабинете и сразу затих.
Словена влетела в кабинет, но вместо того, чтобы подойти к отцу, остановилась, как вкопанная. Её взгляду предстал молодой мужчина необыкновенной красоты. Такие рождаются не часто: высокий, с красивыми чёрными длинными волосами и ярко-голубыми глазами. Широкоплечий, но не здоровый, черты лица чуть крупные, но не грубые. Его мужественный вид и проникновенный взгляд заставлял колотиться женское сердце всё чаще и чаще.
Словена быстро справилась с секундным помешательством и подошла к отцу.
Клавдий первым нарушил молчание, склонившись перед принцессой в глубоком поклоне.
– Клавдий, – представился он. В школе «Волш» учили не только магии, боевым искусствам, но и хорошим манерам, о которых волшбы знали не понаслышке.
– Яс, – представился второй незнакомец, лишь склонив голову в знак почтения.
– Дочь моя, эти люди принесли нам недобрые вести. Наш сосед готовит войну против нас.
– Отец, и Вы поверили в этот бред? – не выдержала Словена.
– Моим первым желанием было отправить их на конюшню, но документы. Гости принесли документы, посмотри.
На столе оказалась топографическая карта с указанием плана военной кампании, а затем ещё одна и ещё.
Документов было много, и все они были скреплены королевскими печатями Орсбурга, короля Срединных земель.
– И ты веришь? Веришь всем этим бумагам! Ведь всё это можно подделать!
– Это ещё не всё. Послушай того, кто называет себя Ясом.
– Ваше Высочество, – начал Яс, и по его голосу сразу стало ясно, что он не первый раз в жизни общается с коронованными особами. – Нас послали убить Вашего отца, и вот доказательство.
Яс снял с пальца небольшой перстень зеленого цвета и протянул принцессе.
– Узнаёте? Это аванс и залог в одном.
Словена узнала перстень, хотя видела Орсбурга давно, в детстве, но этот перстень запомнила. Однако сдаваться девушка не спешила:
– Перстень можно украсть!
Клавдий медленно склонился перед Словеной и с побелевшим лицом протянул принцессе ещё один документ.
– Это украсть нельзя, Ваше Высочество. Данная карта дворца донельзя подробная, сделана в этом же дворце одним из предателей. Здесь указано всё, все подробности, при такой карте даже ребёнок справится с заданием. Простите нас, – и Клавдий вновь медленно склонился в глубоком поклоне.
– Ребёнок! Но Вы на детей не похожи, – Словена замолчала и впилась глазами в карту своего любимого дворца. На обратной стороне документа было чётко указано постоянное расписание короля. И почерк оказался до боли знакомый. Как такое могло случиться?
– И зачем Орсбургу нужна смерть моего отца?! – спросила принцесса.
– Чтобы жениться на Вас! – жёстко ответил Яс.
Король не выдержал и ударил своим огромным кулаком по столу.
– Не верю! Стража!
Но на его призыв никто не явился, а лишь за дверью послышался звон шпаг, дверь в кабинет распахнулась, и в неё задом стал пятиться окровавленный Кристьян, спереди на него напирали десять других гвардейцев. Кристьян был на последнем издыхании, он склонился на колено, но продолжал закрывать собой проход в кабинет короля. Неожиданно один из противников предательски пнул его ногой, гвардеец завалился на бок, и в комнату ввалились десять совершенно обезумевших людей, по их глазам было видно, что жаждут они только крови.
Клавдий не стал ждать и, выхватив клинок, бросился в атаку. Всё произошло быстро. Двое были убиты на месте, у троих он выбил оружие, пятеро кинулись к двери, одного из них Клавдий успел догнать и пришпилить к стене, оставшиеся четверо были убиты на месте подоспевшей стражей.
– Нужны ещё доказательства? – холодно поинтересовался Яс. – Наше появление во дворце было воспринято как начало, – и он пожал плечами.
Словена бросилась к Кристьяну, положила руку ему на грудь, и, оторвав от своего платья кусок ткани, попыталась заткнуть кровоточащую рану.
Кристьян открыл глаза и прошептал:
– За Вас, моя королева, жизнь отдать не в тягость, – и, попытавшись улыбнуться, впал в беспамятство.
Лишь после того, как гвардейца унесли, Словена встала с колен и поблагодарила Клавдия:
– Спасибо за помощь, – но в её голосе уже не было прежней холодности.
– Ну что же война, так война, – сказал Фердинанд и продолжил, обращаясь к Ясу и Клавдию. – Оставайтесь во дворце, отдохните, а потом продолжим наш разговор.
Глава 12
– Интересный мир, – сказал я. – Очень хотелось бы в нём побывать.
– За тем я и здесь, Пурпурной нужна Ваша помощь.
– Чья именно? Моя или Орлиной? – поинтересовался я холодно.
Эвэлар замолчал.
Я посмотрел на него и обратился ко всем присутствующим:
– Пришло время собрать Совет, я расцениваю обращение нашего гостя, как официальное. Без Совета я не имею права принять решение.
Я подошёл к окну, тучи собрались над океаном. И он приобрёл цвет тёмно-зелёного стекла.
– Скоро начнётся шторм, – заметил Драко.
Хор подбежал к занавесям и, быстро вскарабкавшись по ним, прыгнул мне на плечи и улёгся на шее.
– Стен, друг, прошу тебя, пригласи всех, чувствую, что свой рассказ Эвэлар должен продолжить при всех членах Совета. А пока предлагаю разойтись по комнатам и немного отдохнуть. Завтра продолжим.
Я немного слукавил, отдых мне не требовался, а вот поговорить наедине с Драко и Серым было необходимо. И лишь гости разошлись, я вышел обратно в сад и по дорожке направился через луг к лесу, где меня уже ждали друзья.
– Почему здесь? – спросил Серый.
– Люблю это место, – пожал я плечами. Не так давно именно здесь мои пути окончательно разошлись с Митрием. Хорошее место для принятия решений.
– Не договаривает Эвэлар, многое не договаривает, – продолжил Серый.
– И я не верю ему, – добавил Драко.
– Но ведь Эн указала ему дорогу. А Эн ничего просто так не делает, её знаки во многом нам помогли, – ответил я.
– Вот именно. Знак лишь в том, что хотим мы или не хотим, но придётся нам отправляться на Пурпурную, – сказал Драко.
– И Ярина мне непрозрачно об этом намекнула, – вздохнул я.
– Чувствую, битва там будет нешуточная, – обвёл нас взглядом Серый. – И главное, неизвестно с кем.
– Может, незаметно слетать туда? – задумался Драко.
– Думаю, Драко, ничего у тебя не получится. Ты разве не чувствуешь – очень закрытый мир, – ответил ему Серый.
– Видимо, ты прав, Серый. Боюсь, правда, не получится. Странно. И мы можем столкнуться с силами не слабее нас, – голос дракона совсем озадачил меня.
– Ты хочешь сказать, Драко, что мы не справимся?
– Виктор, а цель-то, у нас какая?
– Цель?
Я вкратце пересказал соратникам разговор с Яриной.
– Возможно, цель – отгородить для начала этот мир от других.
– Ну почему же все так хотят власти над Вселенной! – не сдержался Драко и выпустил сноп пламени.
– Люди так устроены. Не так давно мы наблюдали это и здесь, на Орлиной, – ответил ему Серый.
– Значит в путь. Эвэлар будет проводником. А пока отдохнём, завтра Совет, там окончательно и решим.
Совет собрался в полдень. Я представил Эвэлара всем членам Совета.
– Надеюсь, сегодня Митрий нам мешать не будет, – усмехнулась Френсис.
– Наверное, нет. Ведь сегодня не день выборов. Ладно, посмеялись и к делу, – добавила Дора, с ног до головы осмотрев гостя.
Эвэлар вкратце повторил свой рассказ для всех присутствующих.
– Опять она, – не выдержала Френсис, хотя знала о Власте только от меня.
А гость все говорил и говорил.
Глава 13
«Нас осталось трое, Клавдий покинул школу ночью, ни с кем не попрощавшись, а вместе с ним ушёл и Яс. И началось. Учителя не разговаривали друг с другом. Каждый из нас стал сторониться другого, словно с исчезновением Клавдия мы перестали верить друг другу.
Гром не заставил себя ждать, войско Фердинанда подошло к границе королевства Орсбурга, на территории которого располагалась наша школа, и чьими подданными мы были. Наступило время выбора.
Власта и Мирослав стояли на высоком холме, и наблюдали за восходом солнца. Лёгкий осенний ветерок ещё пытался обдувать ночной прохладой, но первые солнечные лучи уже несли с собой последнее тепло ушедшего лета. Трава, накренившаяся от росы, цветы, почувствовавшие солнечный свет, всё живое на холме, покрытом цветами, потянулось к свету, к жизни.
Мирослав мягко, под стать солнечному лучу, погладил Власту по её ниспадавшим волосам и притянул к себе. Взял её холодные руки в свои и попытался согреть, присев перед ней на колени.
Сердце Власты, никогда в жизни не испытывавшее такой мужской теплоты, стало потихоньку оттаивать, слёзы навернулась на глаза.
Мирослав, же, никогда до встречи с Властой не общавшийся с девушками, разве что в школе «Волш», боясь обидеть Власту, поднялся с колен и попытался поцеловать её в губы. Власта ответила таким жарким поцелуем, каким только могла.
– Можно я тебя ещё поцелую? – спросил Мирослав.
– Можно, – в ответ рассмеялась девушка. – Но сначала догони, – вырвавшись из объятий юноши, она бросилась к вершине холма и замерла на месте.
– Мирослав, посмотри вниз. Там, вдалеке, облако пыли и гул.
Мирослав быстро взобрался на вершину холма и устремил свой взгляд вдаль. В секунду он преобразился. Из молодого, пылкого юноши, он превратился в опытного воина. Даже Власта, за последние годы своих путешествий повидавшая многих воинов, удивилась. Мирослав стоял на холме и наблюдал, как из-за линии горизонта показался авангард армии Фердинанда.
– Война, – только и сказал он.
– Да, – ответила девушка, которой первый раз в жизни захотелось спрятаться за мужскую спину.
– Я читал в книгах в библиотеке, на Пурпурной давно не было войн! Что произошло? Ведь кроме боли они не несут ничего.
– Они несут власть, – ответила Власта, осознав, насколько оказалась права, и ей стало нехорошо – а что же несла она сама?
– Смерть и разрушение, – пронеслось у неё в голове.
Между тем, передовая колонна постепенно приблизилась к границе королевства Орсбурга.
– Ты посмотри, они используют запрещённую технику, сколько документов было подписано о запрете. Правда, подписывали так, порядка ради, по традиции, но ведь подписывали.
– И что с того? – удивилась Власта. – Договора подписываются только для того, чтобы их нарушать.
Слова Власты заставили Мирослава задуматься.
– Прекрасно. Армия идёт на мирную страну, не готовую к отпору. Я просто не допущу этого. Хотите войны без правил, пусть будет так. Я заставлю воевать Вас по правилам.
Власта настолько удивилась, что отошла на несколько шагов от юноши, ставшего воином.
Мирослав встал на вершину холма, его светлый плащ развевался по ветру, солнечные лучи отразились в светло-серых глазах. Воин развёл руки, повернул ладони кверху, к небу, и свёл руки в полукруг.
Колона техники остановилась. Моторы заглохли, люди в форме вылезли из кабин наружу и с непониманием смотрели друг на друга. Техника, бывшая секунду назад в полной исправности, сломалась.
– Дальше она не пойдёт! – молвил Мирослав.
– Как? – удивлению Власты не было предела.
Мирослав промолчал, он умел хранить свои тайны.
– Возвращаемся в город, надо предупредить всех. Возможно, очень скоро здесь будет армия иного рода и не менее многочисленная.
– И…? – Власта не успела договорить.
– Техника техникой, а конницу никто не отменял. Возвращаемся, надо спешить. Боюсь, я мог не рассчитать свои силы, и отдача могла ударить по городу.
«Я не ошиблась в парне», – подумала про себя Власта, а вслух произнесла:
– Поспешим.
Первое, что бросилось в глаза Власте и Мирославу в городе – не было движения машин, они просто не завелись. Стояла тишина.
– Что же ты сделал? – не удержалась и вновь спросила Мирослава девушка.
Мирослав, внутренне готовый к увиденному в городе, ответил:
– Время возвращается на круги своя, но поспешим в городскую ратушу. Глава города должен послать весть королю Орсбургу.
– Но как?
– Для этого теперь есть лошади, – улыбнулся Мирослав».
Глава 14
Варол начал слегка выражать недовольство длинным рассказом Эвэлара:
– Так, всё-таки, при чем здесь мы?
Но последние слова Эвэлара настолько поразили меня, что я, не дожидаясь ответа Варолу, спросил сам:
– Эвэлар, ты говоришь, – извини, но, думаю, нам лучше перейти на «ты», – Яс и Клавдий ушли, и вскоре армия Фердинанда приблизилась к границе? Не Яс ли с Клавдием вызвали сие действие Фердинанда?
– Именно так, но узнал я об этом много позже. Обманом они вошли в доверие к королю, – ответил Эвэлар.
– Как же так, ведь с момента их исчезновения до появления армии прошло несколько дней? – вновь спросил я.
– Это вопрос и для меня. Но это и ответ на вопрос: почему я здесь. Время изменилось в нашем мире, и мы не можем справиться с этой бедой.
– Изменилось? – спросила Френсис.
– Извините, возможно, я неправильно выразился. Энергии, управляющие временем.
– Но энергии управляются на низшем уровне людьми, а кто управляет ими на Пурпурной? – вновь спросила Френ.
– Раньше я думал, что волшбы. Они вернулись из ниоткуда, их время давно прошло, и появление волшбов было как появление старинной сказки, о которой мы читали в детстве. Но не они управляют энергиями времени.
– Может, Власта? – поинтересовалась Брандо.
– Нет, как я понимаю, она пришла на Пурпурную из другого мира, и много позже начала изменений.
– А что же сопровождает изменение времени? – вступил в разговор Клайд.
– Вихри, бури, ураганы. И полное превосходство магии над всем. Я позволю себе продолжить свой рассказ. Машины армии Фердинанда были остановлены ещё у границы королевств. Мирослав путём преобразования энергии нарушил ход движения механизмов, но данное нарушение перекинулось и на другие атрибуты прогресса.
– Какие? – спросил я.
– На все, которые, по его мнению, могли способствовать войне, нечестной войне, – ответил Эвэлар.
– И жизнь прекратила своё нормальное течение на Пурпурной, – заметил Стен.
– Да, хотя многим даже поначалу понравилось жить без убивающей природу техники, но затем пришли бури.
Я встал с кресла и подошёл к окну. Вид захода солнца поразил меня: пурпурно-красный закат, без единого дуновения ветра. Полный штиль.
Воспользовавшись правом председателя Совета, я обратился к присутствующим:
– Предлагаю прервать Совет до утра. Мы все должны обдумать рассказанное Эвэларом, продолжим завтра.
Я вышел из здания Совета и опёрся о мраморные перила, вглядываясь в океан. Вдалеке, за линией горизонта, засверкали молнии.
Глава 15
Я молча стоял и наблюдал. Свет зарниц заставил меня выпрямиться в полный рост. Неожиданно меня словно пронзил удар молнии, глубокая боль прошла сквозь всё тело, я схватился за перила, и если бы не Серый, упал бы на мраморный пол.
– Виктор, что с тобой?! – спросил мой друг.
– Боль, я почувствовал боль. Не свою, чужую, оттуда, издалека, не из нашего мира. Люди гибнут и взывают к справедливости.
– Справедливость? – внимательно посмотрел на меня Драко.
– Да! Справедливость. Мы люди и мы достойны этого слова.
Облако боли словно накрыло меня, что и где произошло, я не знал. Но я почувствовал голоса детей, взывавших о помощи. За что? И только один ответ пришёл в мою голову. Искупление. Из всех миров я знаю только один мир, где это могло произойти – Земная.
Земная, боль и кровь моей жизни, за что? Почему? Никто и никогда не должен погибать за других, каждый должен отвечать за себя. Принцип справедливости «один за всех» неуместен, неправеден.
Все эти мысли пришли вместе с болью. Драко вместе с Серым стояли поодаль и не решались подойти ко мне.
Боль так же неожиданно отступила, как и пришла. Я выпрямился и бросил взгляд за горизонт. Всё небо полыхало. И я, словно почувствовав в себе всю силу Орлиной, выбросил руку вперёд и направил всю свою боль на нарождающуюся грозу. Небо засветилось разноцветными всполохами, а я словно тянул на себя силу грозы, сворачивая её в клубок и поворачивая против её оси. И гроза рассыпалась, разлетелась. Небо засияло вечерним тёмно-голубым светом, и первые звёзды засветились на нём.
– Боюсь, мы опоздали, – сказал я.
Драко посмотрел в сторону, Серый сделал вид, что смотрит за горизонт, и лишь Хор подбежал к моим ногам, но забираться вверх не стал, а лишь прижался ко мне.
– Я хочу поговорить с Яриной, – обратился я к соратникам.
И через минуту постучал в дверь дома сестры.
Открыл Сиенец.
Мы обнялись, и я прошёл в дом. Ярина словно предугадала моё появление и приготовила третий бокал. Моё любимое вино 50/50 стояло на столе.
– Мой брат, ты почувствовал то же, что и я?
– Ярина, я не знаю всю глубину твоих чувств, но боль Земной привела меня к тебе. Что здесь происходит?
– То же, что и везде – бури и вихри. Люди сами вызывают огонь на себя, занимаясь запрещёнными науками.
– А с каких пор магия стала наукой? – спросил я.
– Ты правильно понял. Но это полбеды, вихри приходят на Земную и из других миров.
– Я знаю, я понял смысл твоих слов о появлении Эвэлара на Орлиной. Своим визитом он открыл коридор. А никто с Пурпурной не приходил на Земную?
– Нет. В прошлую нашу встречу я говорила тебе, Пурпурная – мир достаточно закрытый и во многом недоступный нашему пониманию, – ответила Ярина.
– Уже доступный, – возразил я.
– Интересно, – вступил в разговор Сиенец.
– Я думаю, время на Пурпурной управляемо, что противоречит законам мироздания. Кто им управляет, я не знаю, но происходит это не от большого ума.
– Согласен, – ответил Сиенец.
– И наступило время навести порядок во времени этого мира.
– Опасное, но правильное решение, – ответила мне Ярина.
– Наш орден будет готов выступить в секунду по твоей просьбе, ты можешь рассчитывать на тысячу опытных воинов, – сказал Сиенец.
– Каждый, из которых стоит тысячи, – улыбнулся я.
– Я всегда приду, – не успела договорить Ярина.
– Это всё, что я хотел услышать. Я возвращаюсь, и лучше бы Ваша помощь не потребовалась, – ответил я.
– И помни, помимо нас, есть и… – добавил Сиенец.
– Я знаю! – жёстко отрезал я. – За удачу! – и поднял бокал с вином.
Ярина обняла меня. Обменявшись с Сиенцем крепким рукопожатием, я вышел из дома в Тоскане и решил навестить батюшку.
Несмотря на поздний час, батюшка не спал. Недописанная картина не давала ему заснуть. Он посмотрел на меня сквозь пелену пространства и сказал:
– Ты знаешь и поэтому ты здесь. Ангел с тобою, иди с миром, – и перекрестил меня.
Через минуту-другую я стоял у перил, рядом с дворцом Совета Орлиной.
– Я принял решение, – обратился я к Серому и Драко. – Справедливость, Пурпурная.
Серый лишь лязгнул зубами, а Драко глубоко вздохнул, чуть выпустив огня.
Я словно никуда и не уходил, но боль Земной, моего второго мира, состарила меня. Гроза растворилась, но где она растворилась ещё, и растворилась ли? Вихри не пришли на Орлиную, но это не значит, что они не бушуют в другом мире. И с этими грустными мыслями я ушёл спать в одну из башен здания Совета. Возвращаться домой не хотелось. Серый с Хором отправились вместе со мной, а Драко, мудрый дракон, расправив крылья, взмыл в небо и, превратившись в точку, начал свой полёт вокруг своего дома – Орлиной.
Глава 16
Род поднялся на самый верх замка и оглядел с высоты птичьего полёта опустевший город. Волшб не знал, кем ему себя ощущать – победителем или проигравшим.
Яс… Род никогда до конца не доверял ему, даже в лучшие времена. А сейчас и подавно. Правда, непонятно – на что рассчитывает Яс? Но побег, назвать по-другому его поступок было нельзя, зачем? Да и Клавдия взял с собой. Род думал, стоя на башне и подставляя лицо ветру.
Ещё раз окинув взглядом город, раскинувшийся внизу, он спустился в библиотеку и, устроившись поудобнее на диване, взял в руки первую попавшуюся книгу и стал перелистывать страницы, размышляя о своём.
За этим занятием его и застала Мира.
– Яс сделал свой выбор, и ничего изменить мы уже не можем, – мягко сказала она. – Может, пройдёмся?
Род положил книгу на место и внимательно посмотрел на Миру.
– Пройдёмся, – кивнул он утвердительно.
Волшбы встали в центр полукруглой залы и произнесли несколько слов, известных только им. Зала засияла, книжные стеллажи раздвинулись, и глазам волшбов открылась дорога, ведущая от центра залы в бесконечность.
– Пошли, – сказал Род. – Не забыла?
– Такое не забывается.
Мужчина с женщиной вступили на волшебный Путь. Дорога, словно живая, звала, манила за собой путников, и они пошли. Бархатная трава стелилась под ногами, ветви вековых деревьев махали им вслед, а звёзды освещали путь. Со стороны могло показаться, что дорога ведёт в никуда, но волшбы знали, это – Путь. Путь огибает всю Пурпурную, проходит сквозь каждый лес, взбирается на высокие горы, бежит над океаном и летит над всем миром.
– Ты знаешь, кто придумал Путь? – спросила Мира у своего спутника.
– Нет, хотя я и задавался этим вопросом тысячелетия назад, но и тогда ответ не пришёл ко мне.
– Посмотри, как прекрасен Путь. Нет, не Путь, а всё, что окружает нас, – сказала Мира и, остановившись, расставила руки, пытаясь воспарить.
– Мира, не надо. Я прекрасно понимаю тебя и, возможно, испытываю те же чувства. Поверь, оказаться на Пути после стольких лет волнения – что может быть прекрасней. Но мы пришли сюда не за этим.
– Послушай, Род, мы успеем поговорить, но давай хоть чуть-чуть пройдём вперёд. А помнишь старую легенду – Путь живёт своей жизнью, и нельзя пройти по нему два раза одной и тоже дорогой.
– Может, Путь и послал нам троих братьев? – задумался Род.
– А ты никогда за эти годы не думал – что за три зарницы мелькнули в небе, когда родились братья?
– Думал, но ответа не нашёл. Тогда я увидел знак и почувствовал прилив старой силы. Я связал всё воедино, и пошёл в то место на Пурпурной, куда указало небо.
– И мысленно искал нас.
– Искал ли? Да, я пытался позвать Вас, но надежда была слабой. И все же, чем сильнее я звал Вас, тем большую уверенность приобретал, что мы встретимся.
– Именно в том лесу!
– Да, – ответил Род.
– Род, посмотри вниз, что ты видишь? – загадочно спросила Мира.
– Леса, луга, вдалеке горы, река, впадающая в озеро.
– Ещё, ты же, ты же Род! – воскликнула Мира. – Почувствуй, мы стоим на…
– Стоим на Пути. Мы стоим на Пути, мы идём по Пути, а Путь живёт своей жизнью, и вьётся только одному ему известными тропами. Мы не сливаемся с Путём, как раньше, мы словно отстранены от него. Как? Ведь по времени мира прошло слишком мало времени, чтобы что-то изменилось, – расстроено сказал Род.
– Но ведь изменилось. Ты правильно заметил, мы не сливаемся с Путём, а идём по дороге. Да, по волшебной дороге, да, по живой.
– По живой. Мира, скажи, а тогда, в ночь зарниц, ты слышала меня? Как ты пришла в лес?
– Ты близок к истине как никогда за последний час. Посмотри, как мы далеко прошли. Леса и луга переходят в степь. Я не буду скрывать, в глубине души я услышала твой голос, но не поверила. Так со мной уже бывало. Но ночью зарниц произошло что-то ещё.
Мира не успела договорить, а Род закрыл лицо руками и глубоко вздохнул.
– А я-то подумал, силы сами вернулись к нам.
– Путь вернул нам силы, и нашей заслуги в этом нет. Путь выбрал нас. Услышав твой голос, я сначала не поверила, но, случайно бросив взгляд себе под ноги, увидела маленькую светящуюся ниточку, постепенно становящуюся тропинкой, а потом и дорогой. Она светилась слабым голубоватым светом, и я, вступив на неё, пошла. И встретила всех нас.
– Моя ниточка, – задумался Род. – Нет, я не видел ни ниточки, ни тропы, ни дороги, я просто шёл.
– Каждого Путь ведёт по-своему. Ничего нового. А теперь задумайся, мы стоим на Пути и не сливаемся с ним. Было ли такое раньше? Нет, не было.
– Путь собрал нас, помог восстановить силы. И попросил помощи?!
– Да, именно так. Путь собрал нас, чтобы именно мы помогли ему, – сказала Мира. – А может не мы, а братья.
– Кто-то пытался разрушить Путь?
– Подожди, не спеши, и до этого дойдём, – тихо проронила Мира.
– Мира, я не перестаю восхищаться тобою, ты – сама мудрость.
– Раз так, то позволь продолжить. Наше время кончилось, и кончилось по людским меркам очень и очень давно. Нас призвали из небытия, дали новую жизнь не для того, чтобы мы вновь брали на себя всю полноту ответственности за наш мир. Мы должны были научить, хотя мне кажется, что и после этого мы ещё можем пригодиться.
– Правильно, – покачал головой Род. – Зарницы, возвращение энергии, встреча, ученики-братья. Ты как всегда права. Как я был неправ, что раньше не послушал тебя.
– Да, лучше бы ты меня послушался, – сказала она. – Но не будем больше об этом, старого не вернуть.
– А что тогда происходит сейчас? Старого не вернуть?
– Сейчас, ты не понимаешь. Род, проснись, хватит упиваться собой, тебе вернули власть над энергиями не для этого. Путь разрушается, Путь воззвал к нам, из последних сил собрал нас и даже указал на братьев.
Рода встряхнуло, он успокоился, выстроил себя изнутри и, собрав вокруг себя молнии, прогнал их сквозь позвоночник.
– Полегчало? – поинтересовалась Мира.
– Да, голова на место встала. Указал на братьев. Братьев. Они смогут найти причину беды и устранить её.
– Но только если будут вместе.
Глава 17
«Если Вы будете вместе», – так начал разговор с нами Род в то утро, – возобновил Эвэлар свой рассказ.
Мы собрались в зале Совета ни свет, ни заря. Не знаю, что произошло с нами за ночь, то ли несостоявшийся ураган повлиял, то ли что-то еще. Не могу за всех говорить, но от вчерашней нервозности не осталось и следа. Даже в движениях каждого из членов Совета Орлиной чувствовалась сосредоточенность. Мы расселись по своим местам и продолжили слушать рассказ Эвэлара.
«– Если Вы будете вместе, Вы сможете восстановить Путь.
– Что такое Путь? – первым спросил Мирослав.
– Путь – это линия жизни нашего мира, а, возможно, и вселенной. Он огибает всю Пурпурную только одной ему ведомой дорогой. И каждый, кто побывает на Пути хотя бы два раза, знает, что дорога никогда не повторяется, – ответила Мира.
По её бледному лицу было видно, что она не спала всю ночь, а может больше.
– Так же, как линия жизни на руке человека постоянно течёт по-разному, в зависимости от поступков человека, она барометр его жизни, – начал говорить Кэр.
– Человек, но здесь же целый мир?! – не выдержал и перебил Мирослав.
– Ученик! – строго посмотрел на него Род.
Мирослав осекся, но было видно, что вопросы у него не закончились.
– Так и Путь несёт на себе бремя всей жизни Пурпурной. Мы не знаем, кто его создал, но искусный маг при желании может вытянуть из линии жизни человека всю его энергию, как по ниточке. Так и повредив Путь, кто-то может разрушить и наш мир, – закончил Кэр.
– Вы родились, и мы почувствовали Вашу силу уже при Вашем рождении, – продолжил говорить Род.
– Неужели? – тихо спросил Мирослав.
Род сделал вид, что не расслышал.
– Давно, очень давно волшбы стояли у истоков…
Мирослав не выдержал, победа, одержанная им над механизмами передового отряда армии Фердинанда, видимо, не давала ему покоя:
– Уважаемый Род, скажите нам правду. Вы создали школу «Волш» только для того, чтобы мы учились в ней?
Род слегка опешил и ответил:
– Да.
– Мы чувствовали Вашу энергию, хотите – называйте её силой, как в древности, но это уже не столь важно. Мы учили Вас и готовили, – вступила вновь в разговор Мира.
– Готовили, но не знали к чему! Вы обманули нас! Вы хотели использовать нас! – видно было, что Мирослав завёлся не на шутку.
– Брат, присядь, успокойся. Ты же знаешь, нас никто не хотел обманывать, – вступился за учителей Дариий.
– Дариий, пойми, нас хотели использовать. Им нужна была наша сила, без нас они ничто.
– Но кто научил тебя использовать свою энергию? – спросил я и продолжил. – Может, сам научился?
– Эвэлар, если хочешь, можешь думать именно так, но я имею своё и, как я понял, отличное от твоего мнение на сей счёт.
Мира попыталась, было подойти к Мирославу, и протянула уже руку к его голове. Она просто хотела погладить, успокоить нашего брата.
Но Мирослав понял движение Миры по-своему и в тысячную долю секунды выстроил защиту вокруг себя. Мира протянула руку, и удар потряс всё её тело, она присела на колено.
– Род, нет. Он ещё мальчишка, не надо! – закричала она, но было уже поздно.
Род лишь повернул голову, и тысяча молний ударила в сторону Мирослава. Если бы не Кэр, быть бы сейчас нашему брату в могиле. Кэр встал на пути молний Рода и принял весь удар на себя.
Но Мирослав этого уже не видел, он выбежал из комнаты. Последнее, что мы услышали:
– Я сам спасу Путь. Сам. И без Вас.
К кому относилось «без Вас», мы так и не поняли.
Род подбежал к Кэру и бережно положил его голову к себе на колени. Род, железный Род. Род, прошедший на Пурпурной через все испытания, которые только может уготовить человеку жизнь, рыдал.
– Мира, что мы можем? – воззвал он.
– Отнесём Кэра в библиотеку, там он будет в безопасности, время залы не даст ему умереть, он будет просто спать. И если мы сможем спасти Путь, то вернём и Кэра.
Род закрыл глаза, и по его губам был видно, что он произносит клятву.
– Род, не надо. Мы просто должны сделать всё, чтобы помочь Пурпурной, – попросила его Мира.
Мы отнесли Кэра в зал. Он был без сознания, но чувствовалось, что Мира оказалась права, в библиотечной зале его дыхание восстановилось, и со стороны могло показаться, что он просто спит.
Род накрыл его пледом, взявшимся невесть откуда, и мы вышли из залы.
Род остановился на пороге и сказал:
– Путь проходит здесь, прямо по центру залы, запомните это. Только подумайте о нём, и он покажет Вам свою дорогу, – Род перевёл дыхание и продолжил. – Время ученичества кончилось, Вы свободны.
– Но лучше нам всё-таки не разделяться, а вместе начать нашу борьбу, – добавила Мира».
– И? – я первым сбросил оцепенение. Было видно, как чуть ли не в зале Совета сгустились облака.
– Мы должны помочь, – только и вымолвила Френсис.
– За этим я и пришёл, – ответил нам Эвэлар.
Глава 18
И вновь, как в предыдущий вечер, я предложил прерваться. Рассказанное Эвэларом было настолько серьезным, что требовалось время, чтобы осознать это.
Я вышел на воздух и, поддавшись первой мысли, обратился к Драко и Серому:
– На Земную.
Драко и Серый не стали разубеждать меня, а лишь последовали за мной.
– Мы стали часто видеться, брат, – молвила Ярина.
– Видимо, одна голова хорошо, а пять лучше, – ответил я.
– Рассказывай, – прервал меня Драко.
– Путь, Эвэлар рассказал о Пути.
Только я вымолвил это слово, как Ярину закачало, а Драко, секунду назад бывший совершенно спокойным, приобрёл стальной оттенок, что не говорило ни о чём хорошем. Напряжение в воздухе зазвенело, как звенят мечи в битве.
– Путь. Я вижу, какое впечатление произвело на Вас это слово, но всё же продолжу. На Пурпурной есть Путь, он огибает весь мир и, как я понял, уходит дальше во Вселенную.
– И проходит сквозь все миры мироздания, – добавил Драко.
Я не стал обижаться, понимая, что без дополнений могу что-либо упустить или не понять.
– Путь – как линия жизни на руке человека. И как через эту ниточку из человека можно высосать всю энергию, так и разрушив Путь можно попытаться уничтожить всё мироздание, – от сказанного мною мне самому стало нехорошо, мурашки побежали по всему телу, и я заметил, как все мы слегка придвинулись друг к другу.
– Путь нарушен, кто-то решил изменить его и тем самым нарушил всю энергию Пути, всё её течение, – сказал Драко.
Ярина вышла из оцепенения, её рука невольно потянулась к месту, где обычно висит меч, но, опомнившись, сказала:
– Я же предупреждала Рода. Берегите его. Нет, гордыня обуяла волшбов, они потеряли свою силу. А ведь именно им было поручено охранять Путь. Нет, им надо было заняться делами людей, показать свою мощь. И что?! Что теперь?!
– Ярина?!
– Виктор, я не всегда возглавляла третьих. Раньше у меня были и другие обязанности, но об этом в другой раз.
– Я позволю себе связать воедино те ниточки, которые у нас есть в руках, – продолжил я. – Путь и вихри.
– Да, именно так. Путь нарушен не столько физически, а, скорее, во времени, – не смог удержаться от реплики Драко.
– То есть, Путь энергий мироздания был нарушен многократно, но в разное время и одновременно, – сказал Серый.
– Именно так. На Путь было совершенно нападение с целью собирания энергии в одних руках. Нападение было совершено одновременно в разных временных измерениях, то есть, проще говоря, в разное время, – подытожил я.
– Но у нас ещё есть время всё исправить. Видимо, источник нападения находится на Пурпурной, и измененная энергия… – договорить Сиенец не успел.
– Да! – закричала Ярина. – Они, или кто там, решили изменить энергию Пути и вместо плавного течения, течения реки энергии по всем мирам, заставить энергию не плавно расходиться, как кровь по всему организму, а словно запустили бумеранговые клетки, которые теперь будут тащить всю энергию в одно место.
– Ты хочешь сказать, что вся энергия мироздания будет собираться в одном месте? – переспросил Сиенец.
– Энергия будет течь по Пути, но, не одаривая миры своим теплом и силой, а наоборот, забирая всю силу и принося разрушение, – ответила Ярина.
– Но ведь должен же был быть механизм, ведь изначально всё концентрировалась на Пурпурной? – спросил я.
Драко так посмотрел на меня, что ответ сразу сам пришёл мне на ум:
– С кораблём Эвэлара?! Он открыл дорогу. Да, он, – теперь я удивился. – Именно его корабль пошёл по Пути. Эн?! Но зачем?
– А ты представь, что было бы, если бы Эвэлар стал путешествовать по всему мирозданию, – ответил мне Драко.
Я посмотрел на Серого, а ведь Серый предчувствовал беду.
– Ну что теперь говорить? – увидев мой укор самому себе, сказал Серый.
– Над Римом был корабль, – тихо сказала Ярина. – Он просто плыл над вечным городом.
– Не всё ещё потеряно, пока только бури, ураганы. Пока ни Земной, ни Орлиной ничего, кроме природных катаклизмов, не угрожает, да и с ними можно справиться. Другие миры не задеты, – постарался успокоить всех Сиенец.
– Можно ли? – прищурил один глаз Драко.
– Наше место на Пурпурной, – твёрдо сказала Ярина. – Мне есть о чём спросить Рода.
– И, видимо, драться мы будем бок о бок, – добавил я.
– Драться будем, но победим ли? Не знаю.
И Ярина переглянулась с Драко.
– Правильное решение, – вновь вступил в разговор дракон. – Задача не из лёгких. Но, надеюсь, справимся, – и он выдохнул сноп пламени.
– Завтра я забираю Эвэлара с Орлиной и вместе с ним отправляюсь на Пурпурную, – начал говорить я.
– Мы присоединимся к Вам по дороге, – добавила Ярина.
– С Божьей помощью победим, – уверенно сказал я.
Глава 19
Моё возвращение на Орлиную оказалось не таким простым, как могло показаться на первый взгляд. Обычно переход из мира в мир занимает минуты. Зная точное местоположение мира, ощущая его, путешествие в пространстве всегда было быстрым и безопасным. Трудно объяснить – каким же образом мы путешествуем, мы просто знаем, куда идти, и энергия сама помогает нам. Многие, смотря ночью на небо, видят звёзды и представляют, что достичь их невозможно. Учёные придумывают механизмы, которые никогда не выйдут за пределы солнечной системы, ведь на земле просто нет такого материала и энергии, способных помочь космическим механизмам.
А на самом деле всё проще, гораздо проще, но надо помнить, в основе любого действия – Вера!
Мы просто делаем шаг вперёд и словно поднимаемся вверх по лестнице, построенной под небольшим уклоном, и шага с десятого тебя начинают окружать облака мирового океана, самые настоящие облака, они клубятся, и ты начинаешь свой полёт сквозь них, иногда проглядывает солнце того или иного мира. Полёт каждый может регулировать в силу своего желания. Вместе с Драко лететь можно медленно, а если самому, то лучше быстрее. Иногда можно просто силой мысли оказаться в нужном тебе мире за секунды, но сделать это можно только через открытый космос.
Времени на длительные полёты у нас не было, но и передвигаться по открытому космосу не хотелось. Мы пролетели более трёх четвертей нашей дороги от Земной до Орлиной. Я сам, а Серый, как всегда, на спине у Драко. И буквально за минуту до возвращения домой, мы, словно попали в воздушное месиво – энергия стала плотной, как сметана, и не пускала нас вперёд. Я понял, что одному мне не справиться, бессонные ночи дали о себе знать, и присоединился к Серому. Драко же словно попал на тренажёр для ходьбы, он летел на месте.
– Путь, Путь изменился. Всё происходит быстрее, чем я думал, – сказал дракон, поворачивая голову к нам.
– И? – хотел спросить я, но не успел.
Драко, словно арабский скакун, поднялся на дабы, расправил грудь и раздвинул крылья. Сила древних проснулась в каждой его клеточке, мышцы напряглись, крылья ещё больше собрались назад, и Драко из всех сил дунул пламенем вперёд себя, энергия расступилась, и мы снарядом вылетели в небо Орлиной.
– Всё, – только и вымолвил Драко.
– Ты сам, или…? – спросил Серый.
Драко лишь глубоко вздохнул.
– Но раз ты, Драко, смог найти выход, или твоя память тебе подсказала, неважно, значит, у всех нас есть шанс, – продолжил Серый.
Я оглянулся назад и был неприятно поражён. Там, где секунды назад было прозрачное небо, собрались грозные штормовые облака. Ветер завыл у нас за спиной, но вмешиваться сегодня в природу мне не хотелось.
– Бури уже начались, видимо, изменения Пути скоро коснутся и Орлиной, – сказать мне было больше нечего, и я глубоко вздохнул.
Что я могу сделать для тебя, Орлиная, для людей Орлиной? Вопрос я задал сам себе и понял, что на Орлиной сделать я ничего не смогу. Значит – в путь, но сначала надо предупредить Совет о нависшей над всеми нами угрозе.
Вскоре я стоял в зале Совета, Эвэлара же попросил подождать в одном из гостевых покоев.
– Изменения Пути начались, энергия сходит с него, и происходит это уже и на Орлиной. Видимо, мы – второй мир, который подлежит энергетическому порабощению. Вскоре, если всё так пойдёт и дальше, вся наша энергия уйдёт в руки тех, кто нарушил Путь, и мы, Орлиная, станем лишь тенью того мира, который был раньше, – начал я.
– И это ещё не худший вариант?! – спросила в ответ Френсис.
– Не худший?! Куда хуже, мы же не можем смириться! – воскликнул Варол.
– А мы и не смиримся, мы будем бороться, – ответил я. – Нашей силы на сегодня достаточно, чтобы поставить щит вокруг Орлиной, но…
– А что даст этот щит, ты ведь сам видел, ощутил энергию, которая стала заполнять пространство между мирами, – Даниил, присутствующий в зале с момента начала нашего Совета, позволил себе вмешаться.
– Да, – вздохнул я. – Мы с трудом пробились сквозь пространство.
Все члены Совета медленно повернули голову в мою сторону.
– Я был на Земной, вёл переговоры с Яриной, – отделался я дежурной фразой.
– Виктор, мы все отдаём тебе должное по части ведения переговоров и к тому же знаем, кем приходится тебе Ярина…
– Ничто человеческое нам не чуждо, даже родство, – отмахнулся я.
– Стоп, – неожиданно вмешался Даниил. – Неважно, кем приходится Ярина Виктору, важно то, о чём ты договорился.
Почувствовав неожиданную поддержку со стороны Даниила, я продолжил:
– Земная, видимо, будет третьим миром, который может подвергнуться энергетической атаке. Ярина, живущая сейчас на Земной, скорее всего поэтому, а может и из других побуждений, решила посетить Пурпурную. Я считаю нашим долгом и своим лично отправиться на Пурпурную и найти причину грядущих катаклизмов, ведь на Пурпурной они уже в самом разгаре.
– Щит? Нет, щит не нужен, – сказал Даниил, сделав вид, что не обратил внимания на мои слова.
– Мы должны не сопротивляться природным проявлениям изменения движения энергии на Пути, – не выдержала Брандо и даже захлопала в ладоши.
– Именно так, – продолжил Стен. – Надо просто перенаправить бури, вихри в одно из самых безопасных мест на Орлиной, где никто не живёт.
Даниил кивнул.
– Направив вихри по заведомо разработанному пути, мы уничтожим их смертоносную силу, заставим просто уйти в никуда, – добавила Френсис.
– Более того, тот, кто решил изменить Орлиную, будет ждать, пока мы сломаемся под постоянным гнётом стихии, и не станет форсировать события. Надеюсь, Виктор, тебе хватит времени, чтобы разобраться там, на Пурпурной, кто есть кто, – вступила в разговор Дора.
– Но это ещё не всё, – продолжил Даниил. – Должно звучать больше смеха. По всей Орлиной должен зазвучать смех, искренний смех, это поможет нам всем сохранить себя.
– Даниил, а что, Дальние не могут вмешаться? – спросил я.
– Я же здесь, – ответил Даниил.
Я понял бессмысленность своего вопроса и обратился ко всем присутствующим:
– Мы не мешаем вихрям, бурям идти на Орлиную, а лишь, используя свою энергию, создаём коридор для прохода бурь и направляем их в безопасное место. И радость, смех, счастье, – на последней фразе я чуть не запнулся. С первым справиться было достаточно легко, а над вторым надо было крепко подумать.
– Думаю, на время надо прекратить даже гвардейские учения, – сказал Даниил, обращаясь к Варолу.
Варол кивнул в ответ.
– Мы подвели небольшой итог. В наших силах справиться с этой бедой, а теперь я хотел бы дослушать до конца историю Эвэлара, позвольте я схожу за ним, – резюмировал я.
Я поднялся и направился за нашим гостем, Даниил проследовал за мною.
– Спасибо, Даниил, – пожал я ему руку.
– Да, времени у Вас с Яриной немного, ведь влияние изменения энергии Пути на природу всего лишь первый этап, затем идёт влияние на душу человека, а через неё и на мир. Изменения второго этапа стали происходить очень быстро, мы не ожидали.
– А как могло быть иначе? Природа мира влияет на человека, человек на природу. Мы едины.
– Да.
– А насчёт смеха – это здорово, – рассмеялся я. – Лучшей защиты и не придумать, но мы пришли.
Я постучал в дверь Эвэлара, но за дверью никого не оказалось.
– Вот и для нас нашлась работа, – тихо сказал Даниил. – Если он отбыл на Пурпурную, это хорошо, а если отправился к другим мирам, возможно придётся…
– Что придётся? Уничтожить?! – Эвэлар достал клинок и направил его к горлу Даниила.
Со стороны Эвэлара это было безумством, но знал ли он – кто стоит перед ним!
– Не надо, – сказал я и отстранил клинок от Даниила. – Пройдём в зал Совета, и закончи свой рассказ. Нас заждались. Эвэлар посмотрел на Совет и продолжил:
«Кэр остался в библиотеке, а мы вернулись в замок, в кабинет Рода. Мирослава с нами не было, но в глубине души каждый из нас надеялся, что он вернётся.
– У нас есть большой выбор, что делать, – начал говорить Род. – Война скоро развернётся на просторах Пурпурной, а помните, по древнему сказанию наш мир стал называться именно так в честь трёх королей, когда-то спасших его. Пурпур – символ королей.
– А сейчас все действия Яса направлены на то, чтобы усилия наших предков пропали даром, – ответил я. – Но ведь мы можем остановить войну.
– Можем, и в этом весь выбор. Либо мы ищем Мирослава, либо поступаем на службу к королям, наша помощь им пригодится. Яс очень сильный волшб, а Клавдий… – задумалась Мира.
– Никак не слабее, – договорил за неё Род.
– Насколько я понимаю, у нас только два пути? – спросил Дариий.
– Нет, есть и третий. Мы должны найти тех, кто изменил Путь, и это главное, – сказал Род.
– Род, давай ещё раз, – Мира подошла к окну и продолжила. – Даже если мы найдём врага, пока братья не будут вновь едины, мы бессильны. Мирослав – вот наша главная задача.
Род сжал кулаки:
– Да, Мира, ты права.
– Но найти Мирослава нам будет тяжело, и боюсь, пока он сам не захочет, мы не сможем найти его, – задумчиво сказал я.
Мира отошла от окна и посмотрела Роду прямо в глаза:
– Род, каждый из нас должен идти на службу, я с Эвэларом к Ратибору, а ты с Дариием к Орсбургу, и защита нашего замка – твоя обязанность, хотя лучше его сделать просто невидимым.
– И неосязаемым, – добавил Род.
Сборы прошли быстро, а ночь перед дорогой мы решили провести в отчем доме. Утром ни свет, ни заря мы вышли на дорогу, и каждая пара направилась в свою сторону».
– А как же ты оказался здесь, на Орлиной? – спросила Дора.
По виду Эвэлара было видно, что он устал от ожидания, и я позволил себе ответить за него:
– Неважно как, просто мы обязаны вмешаться, сегодня мы вместе с Драко и Серым поплывём на Пурпурную. Эвэлар позже продолжит свой рассказ, и я обещаю, что передам всем Вам его слово в слово, обещаю.
Эвэлар распрямился, он не ожидал такого ответа.
– Эвэлар, поплывём на твоём корабле. Надеюсь, обратную дорогу не забыл? – и я дружески похлопал его по плечу.
Вскоре мы стояли на пристани, Серый расположился в капитанской рубке, а Драко – на корме.
И мы отплыли.
Вскоре я услышал женский смех, Ярина с Сиенцем взошли на палубу, мы продолжили путь вместе.
Глава 20
Мирослав бежал по лугу и пел. Музыка играла в его сердце, он мчался всё быстрее и быстрее. Наступил момент, когда его ноги поднялись над лугом, и юноша взлетел. Он сначала не понял – что произошло, по инерции ноги не останавливались, но его слегка подбросило вверх, руки расправились сами по себе, тело выпрямилось, и полёт начался. Подняться высоко юноша ещё боялся и летел на высоте метров пяти над лугом, на окраине которого его ждала Власта.
– И как? – спросила она.
– Нет слов.
– В тебе много силы, дорогой мой, – Власта не успела договорить.
– И она вся принадлежит тебе! – закричал Мирослав. – Вся и тебе.
– Нет, – Власта сама удивилась своим словам. – Не мне, ты нужен своему миру, ты уже смог остановить войну. И если ты не остановишься на достигнутом, вскоре станешь самым сильным магом, или как у Вас зовётся, волшбом, на Пурпурной.
– Я не хочу быть волшбом, не для этого я от них ушёл. Они – прошлое нашего мира, а я хочу быть будущим.
– А чего ты вообще хочешь?
– Я? Быть с тобою и всё.
– А что ты знаешь обо мне?
– Мне не надо ничего знать о тебе, я просто люблю тебя и мне больше не надо ничего знать. Я знаю, что люблю тебя и всё.
Власта растерялась и не смогла найти ответа. Не найдя ничего лучшего, она притянула к себе Мирослава на землю, усыпанную луговыми цветами.
Вскоре Мирослав с трудом поднял голову над травой:
– Власта, ты – чудо!
– Нет, мой малыш, чудо – ты. Послушай, никогда в жизни я не встречала такого чистого человека, как ты. Признаюсь, ты настолько тронул мою душу, что я не понимаю, кем была раньше.
Мирослав потянулся травинкой к лицу молодой женщины и пощекотал вокруг её губ.
– Не надо, иначе мы не уйдём с этого луга до конца нашей жизни, – улыбнулась ему девушка.
– Пусть так, ведь тогда ты вечно будешь со мной.
– Я пришла на Пурпурную из очень далёкого мира – Бирюзовой, – Власта не нашла в себе силы назвать Бирюзовую Огненной. – А до этого я побывала во многих мирах, мой же дом – Земная.
В любой другой ситуации у Мирослава появилось бы много вопросов, но не сейчас. Сейчас он не мог оторваться от губ Власты, но всё же один вопрос у него возник.
– Любимая моя, мне не важно, откуда ты, я люблю тебя здесь и сейчас, а что было раньше – совершенно не важно, хотя если кто-то обидел тебя, и ты испугалась, я встану за тебя горой. Но ответь мне, ты переходила из одного мира в другой, а шла ты по Пути?
– По Пути, если мои путешествия можно назвать перемещением по Пути, то да. Хотя постой, нет, я перемещалась быстро, очень быстро, и шла я не по дороге, а Путём ты называешь дорогу между мирами.
Мирослав чуть расстроился, но виду не показал.
– Нет, ты не поняла, во время последней встречи с волшбами они говорили о Пути, идущем по всем мирам и через всё мироздание. Путь несёт в себе энергию, и миры сообщаются друг с другом посредством Пути или как-то связаны через него. До конца я так и не понял.
– Я никогда не слышала о движении энергии между мирами посредством Пути.
– Жаль, – вздохнул Мирослав. – Нам пытались объяснить про нарушение Пути и об изменениях, последовавших за этим. А почерпнуть информацию я мог бы только из библиотеки, но вход туда мне закрыт. Пока закрыт.
Лицо Мирослава было настолько грустно-озадаченным, что Власта не сдержалась и предложила:
– А давай ко мне, на Земную! Не так давно по земному времени, я приобрела прекрасный замок в Шотландии, и за время моего пребывания в нём собрала маленькую, но очень интересную библиотеку. Может там найдём ответы?
– Давай, – с радостью согласился Мирослав.
Власта встала с земли, юноша поднялся вслед за ней, и девушка попыталась представить себе свой замок в горах Шотландии. И представив его, взяла Мирослава за руку, попыталась переместиться на Земную.
– Ничего не получается, энергии не пропускают меня, мы вязнем в них. Этого не может быть! – стукнула кулаком по воздуху Власта. – Неужели я навсегда… – осеклась она на этой фразе.
– Что навсегда?
– Я о своём, незаконченные дела остались. Мы не можем пройти сквозь энергии, окутавшие Пурпурную, они отбрасывают нас обратно. Этого просто не может быть, – уже просто пожала плечами девушка.
– Значит, энергии не пускают нас?!
– Нет.
– А много энергии собралось там, в сферах, и какая она?
– Энергии много, она переполняет всё пространство над Пурпурной, а какая она – попробуй сам.
Мирослав выслушал краткое объяснение Власты о движении в пространстве и попытался сделать всё сам.
– Я никогда не видел и не чувствовал ничего подобного! Как много я потерял бы, не встретив тебя. Ты учишь меня не только любви, но и таким вещам, – Мирослав развёл руками.
– Это только маленькая часть.
– Но получается, что Род и Мира говорили правду о нарушении Пути. Энергия должна была плавно течь по нему, а раз она собирается здесь, значит, кто-то устроил плотину. Значит, Путь нарушен.
Мирослав ещё раз поднялся в пространство над Пурпурной и вернулся через минуту-другую очень бледный.
– И что будет, если вся эта энергия хлынет в мир?!
– Будет беда.
И словно в подтверждение её слов, в километре от них небо в мгновение почернело, и закрутился вихрь. Набирая силу, он понёсся по близлежащему лесу, оставляя за собою просеку.
– Я никогда не видел такого раньше! – воскликнул Мирослав. – Что будет, если всё же энергия, скопившаяся там, наверху, хлынет в один миг на Пурпурную?
– Если ответ в библиотеке, ты должен вернуться к волшбам, извиниться, рассказать об увиденном и попросить допуска к книгам, – предложила Власта.
– Нет!
– Гордыня – не более. Будь умней. Дело дороже! Если ты хочешь помочь своему миру, то должен чем-то жертвовать, научись этому, прошу тебя.
– Нет. Но я знаю – к кому могу обратиться за помощью. К Ясу.
И Мирослав рассказал Власте историю исчезновения Яса и Клавдия.
– А как ты найдёшь его? – спросила она.
– Яс сейчас при дворе короля Фердинанда, того, чьи механизмы я остановил не так давно. С ним Клавдий, мой молочный брат. Я почувствовал его, это не так сложно, – пожал плечами Мирослав.
При упоминании имени Клавдия Власта слегка вздрогнула, она не знала его, но будто игла кольнула её в самое сердце.
Ветер подул с ещё большей силой, вихрь на глазах стал превращаться в ураган, он изменил своё движение и понёсся в сторону Адриона.
Мирослав, почувствовавший изменения в потоках воздуха, повернул голову и ужаснулся. Ведь там, за городом, в долине, куда нёсся ураган, стоял дом его родителей.
– Нет. Я не допущу! – вскричал он и понёсся вслед урагану.
Власта едва успевала за ним.
Но было поздно, ураган ворвался в город и обрадовался, словно разъярённый голодный тигр, которому наконец-то разрешили открыть охоту.
Мирослав влетел в город вслед за ураганом и смог отвести ураган лишь от сердца долины. Сквозь вой ветра ему послышался голос: «Хорошо. Я уйду, я уже насытился. Но я вернусь», – ураган нехотя повернулся в сторону гор и с диким рёвом исчез.
Картина, представшая глазам Мирослава, ужаснула его. Величественный древний город лежал в руинах. Юноша упал на колени, склонил голову на землю и зарыдал.
Власта обняла его за плечи и притянула к себе.
– Ураган говорил со мною, он обещал мне, что вернётся, – постарался прекратить рыдания Мирослав.
– Ты должен мне многое рассказать о Пурпурной, мне кажется, я почувствовала ниточку. Но пойдём отсюда.
– Здесь недалеко, в сердце долины, живут мои отец с матерью, пойдём к ним, переночуем и поговорим, я расскажу тебе всё, что знаю.
Радости Людвига и Анны не было предела. Их любимый сын был жив, они видели в небе ураган и чувствовали, что Мирослав где-то рядом.
Когда они поужинали, был уже глубокий вечер.
– Пойдём на воздух, – предложил Мирослав.
Они подошли к холму, на котором когда-то стоял Людвиг, ожидая окончания родов.
– Здесь, на холме, отец видел три зарницы в ночь, когда мы родились. И как мне рассказали волшбы, зарницы были знаком.
– А почему Пурпурная? – спросила Власта.
– По древней легенде три короля спасли наш мир, и в честь королевского цвета и в знак благодарности наш мир назвали Пурпурная.
– Ураган разговаривал с тобой? – вновь спросила Власта.
– Да. Я почувствовал всю ненависть этого существа ко мне, словно он знал меня.
– Три короля, три зарницы, три брата, ураган, узнавший тебя. Задумайся. Вот тебе один из ответов. Тот, кто изменил Путь, назовём пока так, знал и видел взаимосвязь. Ураган был послан для тебя, может, как испытание твоей силы, – сказала Власта. – И, возможно, он знал трёх королей прошлого.
Мирослав задумался лишь на секунду:
– Да, ты права, любовь моя. Но какие же испытания уготованы нам? Мы должны, мы просто обязаны найти нарушившего Путь.
– Путь, где говорили о Пути? – Власта вновь попыталась натолкнуть Мирослава на нужную мысль.
– Рассказывали нам об этом в замке. Как же я сам не догадался! Раз волшбы говорили о Пути, о нарушении течения энергии Пути, значит, они это видели, значит, они попытались пройти по Пути и увидели изменения. А ещё, в замке есть библиотечная зала, где время не властно над людьми.
– Не властно? – удивилась Власта.
– Да, не властно. Правда, а ведь такую залу можно было сотворить только на Пути. Мы можем найти Путь! Он проходит сквозь замок и идёт дальше. Мы просто обязаны его найти, пойти по нему, и отыскать того, кто принёс беду.
– Остался ли замок?!
– Замок остался. Он защищён.
– Надо подумать, как нам вступить на Путь. Как я помню, ты сказал, что в залу войти не можешь.
– Но мы знаем, что Путь течёт сквозь замок, а значит и выходит из замка. Найдём!
– Я в этом нисколько не сомневаюсь, – ответила Власта.
И влюбленные направились в дом, и наступила их ночь любви.
Утром, когда Мирослав и Власта переступили порог дома и собрались направиться в город, к Мирославу подошёл Людвиг.
– Не так давно здесь были твои братья, они шли в дальний путь, с ними были их учителя, и одна из них, Мира, сказала на прощание: «Мирослав обязательно придёт к Вам. Скажите ему, что Путь могут восстановить только три брата и только вместе».
Мирослав вздохнул.
– Кто эти братья – называть не буду, имена своих братьев ты знаешь, – закончил Людвиг.
Мирослав посмотрел себе под ноги, потом на отца, перевёл взгляд на мать, взял Власту за руку и твёрдой походкой повёл её за собой в город.
Глава 21
Вино в бокалах поблёскивало, его гранатовый цвет играл на стенах.
– Твой пра…прадед принимал меня в этом зале, и было это давным-давно, – вздохнул Род.
Род поднял бокал с гранатовым вином и слегка покрутил его.
– Да, лишь вино не изменилось с тех пор, всё то же: вкус, цвет. А вот люди, делающие его, стали другими, – продолжил волшб, поставив обратно на столик бокал, едва сделав глоток. – Думаю, можно пить.
– И что же предложил бы предпринять мой пра…прадед в нынешней ситуации? – спросил Орсбург.
– Ковать мечи, – без тени улыбки ответил Род.
Орсбург лишь поднял брови.
– Не удивляйся, как ты уже смог убедиться, старые методы ведения войны не действуют. Может это и к лучшему, меньше жертв будет в предстоящей войне.
– Лучше бы её не было. А твой ученик справится?
– За него можете не беспокоиться, он выстоит. Надеюсь, основные дороги, ведущие вглубь королевства, будут на замке. Но он один в поле тоже не воин. Хватит ли королевских солдат, ведь единицы владеют искусством битвы на мечах? – ответил Орсбургу Род, потянувшись за бокалом.
– Да, солдат мало, но и Фердинанд оказался в такой же ситуации. Но, что меня смущает, его королевство не разоряется разрушительными ураганами, как моё и королевство Ратибора.
– Я уже рассказал тебе про Путь, и ты первый, кто об этом узнал. Ураганы пришли вместе с изменениями на Пути, энергия изменила свой привычный ход. Но ты натолкнул меня на интересную мысль. Говоришь, королевство Фердинанда не страдает от ураганов?
– Да, они обходят его стороной, хотя мои учёные говорят…
– Забудь про учёных, – перебил Орсбурга Род. – Их время закончилось и, возможно, навсегда. Понимаешь, навсегда. В мир вернулась иная сила, время повернулось вспять.
– Но Вы же волшбы, старинные легенды столько повествуют о Вашей мощи, остановите смерть, несущуюся с неба! – воскликнул король.
– С неба смерть не несётся, не говори так. Я слышал рассказы немногих очевидцев, они говорили, что ураган появляется, словно из ниоткуда. Точнее, секунду назад бывшее чистым, без единого облачка, небо вдруг становится чёрным, и из него исходит ураган. Это первое, а второе – мы вернулись в мир не для того, чтобы его спасать и, к сожалению, поняли это слишком поздно. Мирослав выбрал свой путь. Понимаешь, выбрал свой путь. Он был и остаётся самым талантливым из братьев, но его обучение не было закончено, – Род прервался и отпил большой глоток. – Мирослав остановил передовые механизмы Фердинанда.
– А не он ли вызывает ураганы? – в голосе Орсбурга послышалась сталь.
– Нет. Я уверен, не он. В его глазах нет ненависти, гордыня есть, да. А вот путь ураганов очень интересен, они не затрагивают земли Фердинанда, – вернулся к уже сказанному Род. – На этот счёт есть две мысли. Кто-то искусственно пытается столкнуть тебя, Ратибора, и Фердинанда, предварительно ослабив Вас. И, судя по всему, этот кто-то предполагал, что война может пойти, как в старину. И даже если бы не вмешательство Мирослава, этот кто-то изменил бы ход войны сам.
– А…
– Не перебивай старших, – разозлился Род.
Орсбург поднялся и навис над волшбом.
– Присядь и успокойся, – уже спокойно ответил ему Род. – Твой пра…прадед был моим близким другом, и ты мне как внук, успокойся, – совсем миролюбиво закончил фразу Род.
– А вторая мысль? – спросил король, только что ставший внуком волшбу, и, судя по всему, по этому поводу достал ещё одну бутылку гранатового вина.
– Вторая мысль, – пожал плечами Род. – Вторая мысль: Яс пришёл к Фердинанду, с этого всё и началось.
– Ты хочешь сказать, этот кто-то и есть Яс? – спросил Орсбург.
– Нет, у Яса просто силы на это не хватит, да и вместе мы столько времени провели. Мира бы заметила. Что-то произошло с ним в одну ночь, в одну, – со стороны могло показаться, что Род разговаривает сам с собой.
Но следующая фраза Орсбурга настолько поразила его, что Род замолчал.
– Ясом руководят, направляют, его просто используют для личных целей. И этот кто-то очень хочет, чтобы все думали, что именно Яс начал всех нас сталкивать, что Яс вызывает ураганы, и видимо, неизвестная нам сила не так сильна, а просто хочет выиграть время.
Род схватился за голову и крепко сжал её.
– Я знаю, кто этот человек, – тихо сказал Род. – Как же я мог…
Договорить Род не успел. Дверь в залу распахнулась, нет, она не просто распахнулась, а разлетелась вдребезги.
– Ну, этого я не потерплю, – ледяным голосом сказал Род, вытянул руку вперёд и попытался остановить ветер.
Но ветер, словно играючи, обошел, волшба и ударил в потолок. Роду на секунду показалось, что в ветре он услышал знакомый голос.
Орсбург стоял как вкопанный и наблюдал за попыткой волшба остановить ветер.
– Ваше Величество, – в залу вбежал слуга. – Уходите, ураган захватил весь дворец, он везде.
– Встань за мной, – обратился Род к Орсбургу. – Быстрее, видимо, надо быстрее спускаться вниз. Кажется, там за дверью был потайной ход, быстрее.
Король и волшб бросились к большой, во всю стену, картине, потайная дверь скрывалась за ней. И только Орсбург потянулся к нижнему правому краю рамки, как новый порыв ветра вынырнул из-под руки Рода и отбросил Орсбурга к каменной стене. Король ударился об неё головой, и из затылка потекла кровь.
Род подбежал к Орсбургу и положил руку на затылок, кровь остановилась, но взгляд короля мутнел на глазах.
– Быстрее пошли за своим учеником, Дариий его кажется зовут, – попросил Орсбург. – И отнеси меня в оранжерею на крыше дворца.
Род поднял короля на руки и понёс сквозь весь дворец. Следов ветра нигде не было. Видимо, ветер ушёл так же быстро, как и пришёл, но в голове звучал голос:
– Первый.
На крыше дворца Орсбург немного стал приходить в себя, благодаря Роду или силе своей воли, никто не знал. Увидев раненого короля, весь двор сгрудился около оранжереи, но Орсбург никого не звал.
Дариий прибыл только к вечеру и сразу был препровождён к королю.
– Юноша, помоги мне подняться и проводи вон к тому парапету. Род, постой в стороне.
Дариий помог королю подойти к дальнему парапету. Орсбург отодвинул юношу в сторону и опёрся о шпагу. Закатные лучи солнца осветили благородное лицо короля.
– Я покидаю Вас, – были первые слова короля, чувствовалось, что каждое слово даётся ему с трудом, кровь вновь стала сочиться из затылка, под глазами появились большие чёрные круги. – Я покидаю Вас, так сложилось, детей у меня нет, но оставить свой народ без короля я не могу, такова традиция. Много достойных людей в нашем королевстве, – охрипшим голосом произнёс король. – Но я выбрал его, – и Орсбург указал слабеющим перстом на Дариия.
Род, стоявший в стороне, лишь вздохнул:
– Не вовремя, как не вовремя.
На рассвете Орсбург ушёл, Дариий стал королём.
Глава 22
Род и Мира встретились в лесу, со всех сторон окружённом рекой, у большого камня.
– Здесь нас никто не побеспокоит, старое место встречи, здесь всегда проводились советы, – начал Род.
– Да, я помню. Те же дубы, те же сосны, время остановилось.
– Время не останавливается, ты же знаешь. Разожжём костёр, холодно, разговор будет длинным.
Сучья весело затрещали в огне, потеплело. Свет от костра осветил сосны, и его блики стали создавать причудливые фигуры, похожие на лица. Род и Мира прижались спинами к камню и молча стали смотреть на огонь.
– Успокаивает? – спросил Род, протягивая руки к костру.
– Здесь да. Но зачем обманывать себя? Эту битву, возможно, мы проиграли, – грустно молвила Мира.
– Этого не может быть, потому что не может быть, – ответил ей Род, но уверенности в его голосе не прозвучало.
– Весы – Путь, Пурпурная позвали нас. Они знали и позвали. И главное – дали нам время. А мы лишь впустую потратили его. Не могу одного понять, почему мы не почувствовали опасность раньше?
– Мира, – обратился к женщине Род. – Ты тоже поняла, кто он?
– Да, и ведь я почувствовала, но сама себе не поверила. А зря.
– Ты правильно сказала – весы, ещё не всё потеряно. Дариий стал королём.
– А что, изменения в природе от этого остановились? Сейчас конец лета, а вчера шёл снег. Изменения движения энергии в корне меняют мир.
– Нет, изменения не прекратились, но Дариий смог оградить столицу от постоянных штормов.
– И как ему это удалось? И на долго ли?
– Не знаю. А как удалось Мирославу остановить армию?
– Боюсь ошибиться, но может, им так захотелось? – подумала вслух Мира.
– Пурпурная наполняет их силой, как и энергия Пути, выведенная с Пути, наполняет силой Клавдия.
– И Пурпурная вступила в битву с измененным Путём? Получается так. Знаешь, Род, если моя догадка оправдается…
– Знаю, дальше можешь не продолжать. Одного не могу понять, ведь много веков назад мы уничтожили их.
– Значит не всех. Кто-то выжил и передавал все знания, окроплённые ненавистью, из поколения в поколение. Но получается, что недостающее звено было найдено не так давно, – задумчиво сказала Мира. – И тогда ты совершенно прав, что мы встретились именно здесь.
Ветер зашумел в верхушках сосен, и костер словно откликнулся на призыв, сучья затрещали веселее.
– Ты обратил внимание, птиц не слышно, даже сов.
И словно в ответ Мире, где-то за рекой раздался протяжный вой.
– Это вместо птиц, – ответил ей Род.
– Вместо птиц. А почему было найдено недостающее звено? Этого не должно было случиться. Так же, как и сила не должна была вернуться к нам, – взгляд Миры был устремлён в огонь.
– Не ко мне вопрос. К людям, ведь стихия в первую очередь уничтожает их. И все изменения, которые происходят и могут вскоре произойти на Пурпурной, изменят их жизнь и далеко не в лучшую сторону.
– Помнишь, когда мы вновь встретились, ты сказал: сама природа призвала нас, и наше время возвращается. Наше время не вернулось, оно и не могло вернуться. После нашего ухода люди обрели нечто большее, но и растеряли тоже многое. Вот в наказание им и было найдено недостающее звено для работы с энергией Пути, – тихо-тихо сказала Мира.
– Но мы же вернулись!
– Видимо, так надо. И не нам рассуждать об этом. Тяжёлый разговор. Мы должны были сохранить единение трёх братьев. Мы этого не сделали. В них было достаточно силы и без нашего обучения. Мы выбрали не самый верный путь. Да, мы окунулись в прошлое, почувствовали себя вновь…
– Не надо об этом, – перебил Миру Род.
– А надо было всего лишь сохранить их единение. Только оно может сейчас исправить Путь и сохранить Пурпурную.
– Три короля, как в старой легенде, – Род вновь подбросил сучьев в костёр.
– И один из братьев уже король, – продолжила мысль Рода Мира. – Легенда для всех, но только не для нас. Вот тебе и ответ – чей голос принёс ураган.
– Значит, если мы не можем сами объединить их, мы должны обратиться за помощью, – твёрдо сказал Род.
– Не узнаю тебя, Род, если ты так думаешь, то у нас появился шанс, даже не у нас, у Пурпурной.
– А за помощью мы можем послать только Эвэлара.
– Согласна. Надеюсь, он справится. Завтра же в путь.
Немолодой человек, в чёрном до пят балахоне, с капюшоном, скрывающим обожженное лицо, постучал в дом Яса, подаренный ему королём Фердинандом.
Слуга открыл дверь.
Незнакомец приоткрыл лицо и сказал:
– Проводи меня к своему господину.
– Как Вас представить? – увидев лицо незнакомца, у слуги даже мысли не появилось отказать ему.
– Гаад, меня зовут Гаад.
Мира смотрела вдаль убегающему кораблю Эвэлара, все её силы ушли на то, чтобы корабль из облаков смог преодолеть пространство вокруг Пурпурной.
– Возвращайся не один, – тихо напутствовала она Эвэлара.
Глава 23
Яс прогуливался по городу короля Фердинанда. Конец лета, погода стояла прекрасная, на небе ни единого облачка, что было совсем не похоже на конец лета. Настроение у Яса было хорошее, под стать погоде, и он позволил себе присесть отдохнуть в одном из уличных кафе, разбросанных по всему городу. Столица Фердинанда значительно отличалась от двух других столиц Пурпурной. Может потому, что именно предки Фердинанда возглавили борьбу трёх королей, а может просто из любви к фундаментальности. Массивные дома, широкие улицы, красивые площади. Правда, после последних событий на границе автомобили перестали передвигаться по городу, а встали на многочисленных подземных стоянках. Как ни странно, город от этого только выиграл, прекратился бесконечный шум, и воздух очистился сам собою. Но всё же король поставил перед Ясом задачу вернуть транспорт в город.
На груди Яса уже красовался красивый значок округлой формы, открывающей перед его владельцем любые двери в королевстве, значок личного советника короля. Не члена королевского совета, а именно личного советника. Но сегодня Яс не был настроен решать алгоритм с транспортом, его более всего заинтересовала погода. Даже во всех газетах погоде было уделено не меньше полос, чем надвигающейся войне.
– Что-то странное творится в потоках воздуха, конец лета, надвигается осень, а перелётные птицы ещё не улетели, – думал он. – И, судя по всему, не собираются этого делать. Их путь на юг пролегает через земли Орсбурга, а сейчас там чуть ли не зима наступает. Зима в конце лета, да и где – в более южных землях, – Яс заметил свободный столик и сразу присел за него.
Официант, краем глаза заметивший значок, быстро побежал внутрь, и уже сам метрдотель предложил Ясу меню.
– Не надо ничего, только воды и кофе. И не беспокойте. А ещё – свежие газеты, – Яс не мог привыкнуть к постоянному вниманию со стороны людей к своей персоне.
В секунду кофе и вода стояли у него на столике, а близстоящие столики были отодвинуты на метр, но Яс этого не заметил. Мысленно он уже рисовал путь перелётных птиц, и путь этот, как ни крути, упирался в горы королевства Орсбурга, ставшие за последнюю неделю совсем непреступными. Яс потянулся за газетой, прямо с первой полосы на него смотрел портрет её Высочества принцессы Словены и Клавдия, и Яс первый раз за утро позволил себе улыбнуться.
– Всё идёт по плану, надеюсь, Клавдий скоро станет принцем и возглавит армию. Но куда он пойдёт с этой армией? – Яс поднял руку. Метрдотель сразу подбежал.
– Кофе.
– Секунду, – ответил метрдотель. И, правда, через секунду кофе стоял на столике Яса.
– У Вас здесь что, магия процветает? – спросил Яс у метрдотеля.
– Нет, – улыбнулся мэтр, просто мы ценим каждого клиента.
Но Яс уже забыл о нём, в голове зазвучала одна мысль:
– Магия. Магия, птицы, погода. Птицы не полетят, они просто боятся смерти. Зачем им лететь на верную смерть?
Яс вновь перевёл глаза на газету, на второй полосе он заметил маленькую заметку, рассказывающую о небывалом урагане, чуть не уничтожившем соседний город.
Яс перевёл глаза с газеты на мэтра:
– Нет, не буду я его об этом просить.
Быстро встал из-за столика, расплатился и направился в королевскую библиотеку.
Массивные двери из дуба распахнулись перед ним ещё за метр. Яс уже осознал, какие преимущества в городе даёт ему простой значок, и с ходу бросил:
– Все центральные газеты за последний месяц.
И прошёл в первый же читальный зал. Три стопки газет ему принесли через минуту два главных архивариуса.
– Кофе подают быстрее, – усмехнулся про себя Яс. – А правильно запросил центральных, за каждым моим шагом следят и обязательно докладывают лично королю. Про газеты он обязательно спросит, что ж отвечу, что переписку врагов искал. Пусть думает, что заговоры вокруг него так и роятся. А вот и нужные заметки.
И Яс весь углубился в чтение. С каждой перевёрнутой газетой его лицо становилось всё бледнее и бледнее. Прочитав заметку, рассказывающую о разрушении города Адриона, Яс коснулся рукой сердца.
– Там же Род, Мира и Кэр. Там же школа, там же наш замок. Как? Кто?
Яс встал и, пошатываясь, направился к выходу из библиотеки.
– Я сейчас был в библиотеке, в замке тоже есть библиотека. Стоп. С чего я начал, с птиц. Итак, птицы никуда не полетят, климат изменился на глазах, да ещё и сильнейшие за всю историю Пурпурной ураганы. Магия не вызывала ураганы, правильно, магия, – и Яс растерянно посмотрел в сторону кафе. – Магия просто изменила климат. Но кому это под силу? И почему столь глубокие изменения не затронули земли Фердинанда? Нет, почему же, затронули, жить здесь стало гораздо приятнее.
Яс направился в сторону дворца, сегодня у него была встреча с королём, во время отсутствия военных механизмов армию надо было срочно перестраивать. Но мысли о происходящем не давали Ясу покоя:
– Кто? Неужели Мирослав, этот мальчишка, остановил атаку, изменил все наши планы? В нём столько силы, а климат – лишь отдача за его непродуманные действия в работе с энергиями. Видимо – он, вот и получил Орсбург в наказание, – эта догадка несколько успокоила Яса, хотя в глубине души он сам ей не верил.
Занятый этими мыслями Яс подошёл к королевскому дворцу и сразу направился к личному кабинету короля. По дороге его перехватил Кристьян, ставший лейтенантом гвардии.
– Вас ждут в зале королевского совета, – обратился он к Ясу.
Яс проследовал за Кристьяном в зал, короля ещё не было. Яс подошёл к своему креслу, стоящему по левую руку от королевского трона.
Совет уже собрался, а короля всё не было. Неожиданно дверь распахнулась, и вошёл Фердинанд, чуть сзади него шёл Клавдий, что заставило Яса слегка сдвинуть брови. Фердинанд медленно подошёл к трону и, не присаживаясь на него, объявил:
– Как мне только что сказали, король Орсбург погиб. Новым королём перед смертью он объявил некоего Дариия.
Яс возмутился, но быстро взял себя в руки и остался на месте, его движение осталось незамеченным для всех, кроме Клавдия.
– Сама природа благоволит нам. Орсбург погиб во время небывалого урагана. И сейчас, именно сейчас мы должны бросить все силы против его армии, в которой сразу началось брожение. Ещё бы – новым королем назначен какой-то проходимец.
«Знал бы ты, Фердинанд, какой это проходимец, не говорил бы так», – подумал Яс.
– Но я не могу направить нашу армию в бой без должного командования, и генералом нашей великой армии я провозглашаю Клавдия. А чтобы сил у молодого воина прибавилось, я вручаю ему руку своей дочери Словены, – и с этими словами Фердинанд указал Клавдию на кресло рядом с собою, справа от себя.
В мыслях Яса наступил ещё больший сумбур:
– Зачем Фердинанду нужна такая быстрая военная кампания? Ведь лучше месяц-другой подождать, подготовить передовые части. Но это не главное. Свадьба, да так быстро! Клавдий не готов, да и кто внушил королю мысль, что свадьба должна состояться так быстро?
Совет проходил мимо Яса, хотя он и пытался отвечать на вопросы короля, мысли его были далеко.
– Я понимаю, я смог внушить Фердинанду мысль о заговоре, но свадьба, – холодный пот выступил на лбу Яса. – А ведь войны я не хотел и даже не думал о ней, и только Клавдий был рядом со мной в тот день. Неужели?
Совет закончился лишь вечером. Клавдий подошёл к Ясу:
– Учитель, отправляйтесь домой, что-то неважно Вы выглядите, а я с принцессой должен ещё повидаться. Увидимся за ужином.
Яс отвесил глубокий поклон королю и, сухо простившись с Клавдием, отправился домой.
Звёзды уже всходили на небосклон, когда Клавдий вернулся домой, Яс ждал его с нетерпением в надежде получить ответы на свои вопросы. И только они уселись в гостиной, как в ней появился слуга и представил:
– Гаад.
В комнату вошёл небольшого роста человек в чёрном балахоне, с капюшоном, глубоко закрывающим лицо.
– Чем обязаны? – спросил Яс, не вставая с кресла.
– Гаад, меня зовут Га-ад, – по слогам произнёс мужчина и откинул капюшон. – Я пришёл вон оттуда, – и указал рукой в сторону земель Дариия.
Яс заметил, какие огоньки вспыхнули в глазах Клавдия, когда он посмотрел на обожженное лицо Гаада, и волшбу стало нехорошо, второй раз за сегодняшний день. В глазах у него всё замелькало, и Яс погрузился в воспоминания.
Три короля, старая легенда. Легенда, в создании которой принимал участие и он. Три короля, объединившиеся с волшбами, и давшие отпор злу, исходящему от четвёртой семьи. Но откуда их враги черпали силы, они так и не узнали. Хоть волшбы и победили в той древней битве, враг не был уничтожен, и, возможно, один только Яс понимал это. Может, именно поэтому в новой жизни без силы Яс выбрал своим основным местом жительства долину, раскинувшуюся рядом с Адрионом. А почему? Яс уже не вспоминал, а разговаривал сам с собою:
– Почему? Там же замок, библиотека и… Путь! Именно за Путём охотились те, которых смогли совместными усилиями победить короли и волшбы. Вот тебе и ответ, почему птицы не летят, Путь изменён, они всё-таки добились своего.
И Яс внимательно посмотрел на Клавдия:
«Те же черты. Но как же я так! Он же руководил мною, направлял меня. Он внушал королю Фердинанду через меня. Беда пришла на Пурпурную. Беда! Путь изменён, и тот или один из тех, кто это сделал, здесь, передо мною. Я должен предупредить короля Фердинанда, я должен предупредить Рода и всех волшбов. Путь изменён. Быстрее, надо спешить. Я ещё могу успеть, ведь всё, что он делает, основано на мести, а месть – не самый лучший советчик».
Яс встал с кресла и немигающим взглядом посмотрел на Клавдия:
– Ты, – только и сказал он.
Далее Яс уже ничего не понял. С рук незнакомца сорвался огонь и оплёл его с ног до головы. Яс упал.
– Я пришёл служить Вам, мой господин, – обратился Гаад к Клавдию.
– Твоя служба принята, – ответил Клавдий, и где-то вдалеке за островом раздался вой.
Последние слова короля о предстоящей свадьбе Клавдия с принцессой Словеной заставили лейтенанта королевской гвардии Кристьяна выпрямиться, все его нервы напряглись.
– Нет, этого не может быть, – про себя сказал он.
Кристьян понимал, что его мечты о Словене – только мечты. Но вот так. Да, и лицо этого Клавдия настолько знакомо. И Кристьян вспомнил, но от того, что он вспомнил, ему стало только хуже.
Старая картина в музее, картина, написанная много веков назад, посвящённая битве за мир. И на ней – лицо одного из врагов мира, лицо Клавдия.
– Он вернулся, зло вернулось, я должен предупредить принцессу, пока ещё не поздно, – сказал сам себе Кристьян и направился к покоям Словены.
Глава 24
Город предстал перед взором Власты и Мирослава, и это был не тот город, в который два с лишним десятилетия назад входили волшбы. От мирной жизни не осталось и следа, разрушения встречались на каждом шагу. Люди брели между развалинами, несколько дней назад бывшими их домами, и никто даже не пытался приступить к разбору разрушенных ураганом зданий. Людей накрыло оцепенение, граничащее с безумием, и словно издевательство, на одной из улиц, прямо посреди разрушенных домов, сохранился цветочный магазинчик, и стояли в нём ещё свежие цветы, но кому они теперь были нужны? Облака разбежались над городом, а яркое солнце первых дней осени освещало Адрион, словно ничего и не произошло.
– Город должен вернуть себе истинное имя, имя которым он назывался тысячелетия назад, – вышел из безмолвия Мирослав.
– И каково имя? – спросила Власта.
– Я не знаю – в книгах об истинном имени ничего не было сказано.
– Мирослав, оглянись вокруг, что ты видишь?
– Разрушенные дома, – ответил Власте Мирослав.
– Посмотри правее.
– Стена, крепостная стена, как же я не заметил! Я понял. Подожди меня здесь, я сейчас вернусь.
И Мирослав подбежал к стене и встал к ней спиной. Стена поглотила юношу, Мирослав настолько в неё вжался, что Власта даже не смогла разглядеть его.
Ветер зашумел в голове Мирослава, в плечо что-то больно кольнуло. Мирослав открыл глаза и увидел, что оказался в гуще битвы. Юноша отошёл от стены и огляделся вокруг. Везде шёл бой, воины стояли на крепостной стене гораздо выше, метров на пять-семь выше той, к которой он подбежал секунду назад, и выпускали одну стрелу за другой. Мирослав поднялся на стену и посмотрел с высоты птичьего полёта вниз. Внизу, у основания стены, и всюду, насколько хватало взгляда, стояла армия, одетая в кольчуги чёрного цвета, и люди с остервенением лезли на стены. Юноша хотел, было спуститься вниз, но не смог, оцепенение, как в обречённом городе, охватило его – прямо на него шёл Род, а за ним ещё десять волшбов, одного из них Мирослав узнал сразу – это был Кэр.
– Если помощь не подоспеет вовремя, Алый нам не отстоять.
И лишь Род сказал это, Мирослав успел только посмотреть в сторону нарастающего звука, как ураганный ветер ударил в тыл армии, окружившей город. Осада снялась сама собой.
Ветер затих прямо перед стенами города, из него вышел мужчина и, встав на край крепостной стены, обратился к Роду:
– Я выполнил своё условие, волшб, выполни теперь и ты своё.
Последнее, что увидел Мирослав, было то, как Род то ли замахнулся, то ли обратился к стоящему на стене…
– Очнись! – Власта била Мирослава по щекам.
Мирослав открыл глаза и с непонимающим взглядом спросил молодую женщину:
– Где я?
– Ты со мной.
Мирослав встряхнул головой, встал на ноги и, слегка пошатываясь, подошёл к дереву, спрятавшемуся у стены, и поэтому не пострадавшему во время урагана.
– Я знаю настоящее название города – Алый!
И лишь стоило ему сказать настоящее имя, как сразу услышал он в голове голос:
– Я помогу тебе найти старый замок волшбов, следуй за мной, – и из воздуха соткалась косынка алого оттенка, полетевшая по ветру.
Мирослав схватил Власту за руку и побежал за алым светом, указывающим на замок.
– Здесь, почувствуй, Род с Мирой закрыли его. Потрогай, чувствуешь?! – утвердительно сказал голос, и косынка словно прилипла к стене замка.
– Да, – ответил Мирослав, и сразу спросил. – А ведь замок был дарован волшбам именно после той битвы.
– Да, ты прав, и может, лучше бы этого не было.
– Почему?
Ответа не последовало. Лишь косынка билась о стену.
Мирослав подошёл к ней и любовно сложил.
– Власта, возьми её, спрячь на груди, это дар города нам.
Мирослав не стал срывать покрывало невидимости с замка, а лишь открыл дверь, ведущую наверх, в библиотеку.
– Власта, любимая моя, мы на пороге Пути, я не знаю, что нас ожидает…
Власта перебила Мирослава:
– Я с тобой.
Я стоял на корме корабля, сотканного из облаков, Ярина была рядом.
– Никогда не путешествовал между мирами именно так, – сказал я.
– Мы летим, как летят облака, мы летим, как летит ветер, и нет ничего неподвластного этому кораблю, – ответила сестра.
– Виктор, а Ярина права. Даже мне не под силу было бы пробить столь плотные поля энергий, созданные на нашем пути, – вмешался Драко.
– Ну и хорошо, – проворчал Серый. – Не всегда же на спине дракона летать.
Я достал свой меч и провёл по нему рукой.
– Ты что, сразу в бой собрался? – поинтересовалась Ярина.
– Нет, Виктор, наверное, своё отражение рассматривает, – рассмеялся Драко.
Я не стал отвечать на шутку Драко, но слова Ярины заставили меня задуматься:
– А надо ли сразу в бой, может это и не наш бой? Мы так быстро приняли решение направиться на Пурпурную. А надо ли?
Драко прервал ход моих мыслей – он расправил крылья и полетел. Через секунду дракон исчез в облаках пространства Пурпурной, а ещё через мгновение показались горы, лес и дорога.
– Мы на Пурпурной, – вступил в разговор Эвэлар.
– Не терпится мне с Родом пообщаться, – сказала Ярина.
– Всему своё время, – сказал Драко, подлетев к кораблю. Чувствовалось, как дракон наслаждается полётом.
Вдали показался замок, и вскоре мы оказались на Пурпурной.
Часть 2
Глава 1
Первым, на правах пригласившего нас, ступил на Пурпурную Эвэлар, за ним последовали Ярина с Сиенцем, я же с Серым остался на корабле. Что заставило меня оставаться на палубе, сплетённой из облаков? Я смотрел вдаль, туда, где за горизонтом, играющим всеми цветами радуги, появилась маленькая точка. Она приближалась, увеличиваясь на глазах, в секунды превращаясь в облако, а затем и в тучу. Ветер стал покачивать корабль, и он, сам того не желая, начал медленно подниматься в воздух. Серый толкнул меня в бок, пытаясь вывести из состояния созерцания.
Уже иссиня-чёрные тучи видели перед собой одну цель – корабль. Секунда, и мы бы поднялись в небо с неимоверной быстротой, но Серый успел схватить меня за плечо, и швырнуть на землю Пурпурной, успев выпрыгнуть при этом с корабля. Лишь упав на колени, я пришёл в себя, выпрямился и ударил в центр тучи. Что заставило меня так поступить, не знаю, но я почувствовал ненависть стихии, даже не стихии, а того, кто пытался ею управлять.
Шаровая молния сорвалась с моей правой ладони – искусству обращения с ней меня научили на Бирюзовой – и взорвалась, разметав одну из туч, а за ней и другие. При разрыве раздался тихий свистящий вой, смолкший тут же, как только я приготовился нанести второй удар.
– Нас заметили, – сказал Драко, оказавшийся за моей спиной.
– И не только заметили, но и пытались встретить, только как-то недружелюбно, – ответила Ярина.
– Будем считать инцидент исчерпанным, – подытожил я, чувствуя, что виноват сам – с открытой энергией да в логово к тигру нельзя, и выстроил защиту вокруг себя и соратников.
Эвэлар стоял в стороне и смотрел, он явно не ожидал такой встречи.
– Поспешим в загородный замок Ратибора. Мы с Мирой договорились встретиться именно там, – скороговоркой позвал нас за собой Эвэлар.
По пути к замку, то и дело попадались замершие в полях уборочные машины и брошенные по краям дороги автомобили.
– Вот и цепная реакция, – заметил Драко, решивший после случая с тучами не отлетать от меня далее чем на десять шагов. И в этом был большой плюс: его огромная тень полностью закрывала нас от яркого солнца, но, к сожалению, от духоты не спасала. На наше счастье по дороге попался колодец, с кристально чистой водой.
– Ты чувствуешь, как меняется здесь энергия, а за ней время? – спросила меня Ярина.
– Не могу сказать, что очень уж чувствую. А вот то, что заковал себя в латы, словно средневековый рыцарь, да, чувствую, – ответил я.
– А что, это облака на тебя так повлияли? – усмехнулась Ярина.
– Нет, полёты на облаках, – огрызнулся я в ответ. Хотя понял весь смех своего положения. Я построил вокруг себя настолько крепкую защиту, что даже настоящая энергия Пурпурной не могла через неё пробиться.
– Расслабься, – молвил Драко.
Я посмотрел на Серого, он кивнул в ответ.
И я допустил ещё одну ошибку, вторую за сегодняшний день, хотя ошибкой её и назвать-то было нельзя. Я раскрылся настолько быстро, что истинная энергия этого мира буквально сбила меня с ног, я вновь упал.
Ярина взорвалась смехом, Сиенец с Серым отвернулись, и лишь Драко позволил себе отпустить шутку:
– Не больно ударился, может, подушку надо было взять? – и с этими словами чуть отлетел в сторону, опасаясь ответа с моей стороны.
Но меня настолько захватила энергия Пурпурной, что я не стал подниматься, а наоборот остался сидеть и развёл руки, пытаясь понять, куда же мы пришли.
Ярина была права, энергия менялась здесь с потрясающей скоростью, но что самое интересное – наряду с её быстрыми потоками присутствовали и медленные плавно-тягучие движения неизвестных мне энергополей, и они не пересекались друг с другом.
– Ну что, отдохнули, в путь, – предложил Сиенец.
Я шёл вслед за всеми, ощущение неправильности движения энергии не оставляло меня. Я решил провести небольшой опыт и попытался сдвинуть, просто придвинуть два столь разных энергообразования: скоростные линии и тягучие энергополя. Они придвинулись друг к другу, и между ними возникла маленькая туча, напоминавшая по своей форме утренние. Я не стал экспериментировать дальше и быстро развёл руки, энергии оттолкнулись друг от друга и мгновенно разлетелись в разные стороны, а туча лопнула.
– Ярина, – позвал я.
На мой зов все обернулись.
– Видимо, одну из загадок мы разрешили, ураганы появляются…
– Да, часть энергии идёт с Пути, быстрые линии, – начала говорить Ярина.
– А другая часть, более медленные поля, и есть энергия Пурпурной, – продолжил Драко.
– И сталкиваться они не должны, иначе приходит ураган, – закончил я, поставив точку.
– Мы пришли, – сказал Эвэлар.
Занятый своими мыслями я не обращал внимания на дорогу и, посмотрев вперёд, увидел замок короля Ратибора.
– Нас уже ждут, – добавил Эвэлар.
– А уж я как жду, – сказала Ярина.
Ворота замка раскрылись перед нами, и на парадных ступенях я увидел двух волшбов: Рода и Миру, не узнать их было невозможно.
Глаза Ярины сверкнули нехорошим пламенем, но она быстро взяла себя в руки.
– Мы пришли, – лишь сказала она, и добавила. – Приветствую Вас, Род и Мира.
Волшбы поклонились нам, и мы ответили взаимностью.
Нас проводили во дворец.
– Его Величество прибудет только завтра, – видимо из вежливости к королю сказал Род.
– Хорошо, давайте пока отдохнём. Где мы можем остановиться? – сказал я.
Слуги проводили нас в апартаменты. Увидев кровать, я свалился на неё и, не раздеваясь, заснул, Серый расположился невдалеке, а Драко уютно устроился на огромном балконе, словно специально построенном для него.
Наступил глубокий вечер.
Глава 2
Сны сменялись один другим, разные образы выстраивалась в ряд, до кошмаров дело не дошло, но проснулся я в холодном поту. Ужасно захотелось пить, я поискал кружку с водой рядом с кроватью, но ничего не нашёл. Вставать не хотелось, сон ещё крепко держал меня в своих руках, но пить хотелось всё сильнее, и я окончательно проснулся, сбросив с себя оцепенение сна. Воды в комнате не оказалось, пришлось выйти и направиться по коридору на её поиски, которые увенчались успехом.
Я удовлетворённо потянулся и собрался возвращаться, как услышал тихий-тихий скрип двери. Не знаю, что так насторожило меня, звук больше не повторялся, но я стал вслушиваться в тишину, охватившую замок, и почувствовал эхо. Оно вернуло меня на секунды назад. Эхо звало меня, тянуло за собой, скрип превратился в музыку, словно на невидимых струнах скрипки кто-то играл пальцами, и теперь уже звук превратился в ниточку, тянущую вперёд. Я шёл медленно, боясь потерять ощущение эха. Вдруг звук неожиданно прервался, и я очутился перед закрытой дверью. Я тихонько приоткрыл её и прошёл внутрь.
Огромная зала открылась моему взгляду, зала была погружена в темноту, и только у дальней стены поблёскивал огонёк трёх свечей, стоящих на круглом столе. За столом сидели трое, в них я узнал свою сестру и двух волшбов. Первым желанием было податься из темноты, наполнявшей комнату, и подойти к столу, но я сдержался, хотя, судя по лицам, разговор был напряжённый. Я попытался разобраться в чувствах, наполнивших меня в эту секунду. Как Ярина решила говорить за моей спиной? Обида захлестнула меня, я еле сдержался, но не стал выходить на свет, падающий от свечей. Другая мысль поразила меня: кто-то же привёл меня в эту комнату, и обида на сестру сменилась внутренним напряжением, второй раз за сутки я слушаюсь чьей-то воли, являюсь её проводником. Тучи утром – я не мог оторваться от них взгляда, и сейчас – я в этой зале. Меня словно специально привели сюда, чтобы поссорить с Яриной и волшбами.
– Нет, я ухожу из залы, незнакомец не добьется своего, – и я так же тихо вышел в коридор, как и вошёл.
– У Ярины есть своё право на разговор, – продолжил я свои раздумья, возвращаясь в комнату.
Драко и Серый не спали, они ждали меня.
– И? – спросил Драко.
– И? – переспросил я.
– Как тебе дворец?
Я уселся на кровать, не снимая сапог, и прислонился спиной к стене.
– Драко, ты о другом хочешь спросить, так спрашивай! – разозлился я.
– Раз знаешь, расскажи, – холодно ответил дракон.
– Я не стал оставаться там, в зале, где они говорили. Меня привели туда, чтобы я увидел, как за моей спиной ведут переговоры. Попытались сыграть на моей гордыне. Я же рассудил иначе: раз меня не звали, то и оставаться мне там незачем, а тем более ссориться с Яриной и волшбами. Не время и не место! – отчеканил я последние слова.
То, что произошло дальше, заставило меня забыть не только о Ярине и волшбах, но и обо всём сегодняшнем трудном дне.
Драко откуда-то из-за пазухи достал трубку, дунул на неё и затянулся. Запах табака разнёсся по всей комнате, я никогда в жизни не чувствовал более превосходного табачного аромата.
– Подарили, знают мою слабость, вот и подарили, – ответил на наши вопрошающие взгляды Драко.
– А поступил ты, Вик, правильно, не хрена в чужие дела влезать.
– Слушай, Драко, а тебе случайно не…? – Серый не выдержал и спросил первым.
– Нет, дружище, просто настроение такое. Думается мне, не воевать мы сюда пришли, а именно думать, ниточки связывать.
– А Конан Дойля ты не перечитывал? – спросил я.
– Не-а, хотя классный писатель, да и вообще мне лично Англия больше нравится, чем ваша Италия. В Англии рыцари были, принцессы, а в Италии вашей что? Вино, розы и пармезан. Вино я не пью, сыр не ем.
При последних словах я не выдержал и стал хохотать, как сказал чуть позже Серый, ему показалось, что стены замка вот-вот обрушатся.
– С..с..сыр ты не ешь, а про принцесс вспомнил, они что – вкусней? – хохоча, спросил я.
– Конечно вкусней, да и побольше будут, – глубокомысленно произнёс дракон, выпуская при этом струйку табачного дыма.
– Побольше, – не унимался я. Вдруг меня словно пронзило, да так, что я захотел броситься мудрому дракону на шею. – Драко, Драко, ведь я смеюсь и смеюсь от души. Спасибо тебе. Ты прямо вернул меня к жизни. Ведь ты знал, радость разрушает зло, сгустившее вокруг нас.
Драко прищурил один глаз, затянулся и посмотрел на Серого.
– А это ещё больше вернёт тебя к жизни, – сказал Серый и достал из-за спины бутылку красного вина.
– 50/50, моё любимое!
– Просили передать, – ответил Серый.
– До рассвета ещё далеко, я так понимаю, спать всё равно не будем, так может, в канасту перекинемся? – предложил Драко.
– Перекинемся! – совершенно счастливый ответил я.
– Как человеку мало для счастья надо, – проворчал Драко, не выпуская трубку.
Я не стал спорить, а лишь грустно вздохнул, посмотрев в окно.
Играли мы долго, до самого утра, и лишь утренний колокол прервал наше беззаботное занятие.
Драко прерываться не хотел, карта ему сегодня не шла, я зевал часто, и по итогу выиграл Серый.
– Следующей ночью продолжим, – пробурчал Драко, посматривая на общий счёт. – Серый, ты бумажку эту не выбрасывай, по ней и продолжим очки считать.
Несмотря на бессонную ночь, к завтраку я вышел в прекрасной форме и, поприветствовав всех, уселся на предложенное мне место.
В столовую вошла Ярина, выглядела она неважно, чувствовалось, что эта ночь далась ей нелегко.
Она подошла ко мне и, поцеловав в щёку, сказала:
– Доброе утро, брат, – и еле слышно добавила. – Спасибо.
Глава 3
– Мы должны войти внутрь, – сказал Мирослав, обращаясь то ли к Власте, то ли сам к себе.
– Значит, войдём, – ответила ему Власта.
– В замок попадём, но для того, чтобы оказаться в библиотеке, где проходит Путь, надо знать ещё три слова, волшбы не раскрыли полностью тайну библиотеки, и я очень сомневаюсь, что смогу проникнуть внутрь, – продолжил Мирослав.
В воздухе раздался гром. Началась гроза. Молнии засверкали в высоте небес. Мирослав поднял голову и посмотрел в небо – гроза, самая обыкновенная гроза. Но что-то заставило юношу не опускать голову, он подставил лицо дождю и закрыл глаза. Власта не последовала его примеру и забежала под дерево. Гроза не прекращалась, а только усиливалась, молнии уже сверкали одна за другой, а Мирослав всё стоял и ждал. Он открыл глаза и молча смотрел на грозовое небо.
Всё произошло быстро, очень быстро. Власта даже не успела закрыться. Молния сорвалась с неба и понеслась в свой смертоносный полёт, и девушка, стоящая под деревом, оказалась на её пути.
Секунды для Власты показались вечностью, вся жизнь промелькнула у неё перед глазами. Сил позвать Мирослава не осталось.
Мирослав резко обернулся, шестое чувство подтолкнуло его, и в его глазах застыл ужас: молния, дерево, Власта и ни одной секунды на раздумья!
Юноша не стал собирать всю силу своей энергии в ладонь, и наносить ответный удар, отводящий молнию. Мирослав не стал и мысленно пытаться двигать молнию, игры со стихией на Пурпурной в последнее время стали небезопасны. Он просто прыгнул, вложив в этот прыжок всю свою душу, всю свою жизнь. И в последнюю долю секунды он успел закрыть собою молодую черноволосую девушку и в мгновение перевернулся на бок, держа Власту за плечи. Молния ударила в сантиметрах от влюблённых.
Власта впилась своими губами в губы Мирослава и полностью растворилась в нём.
– Ты – моя жизнь, – прошептала она.
– Ты… Посмотри! Путь, я увидел Путь! – закричал Мирослав.
Молнии сверкали в небе, и небо от их безумной силы стало светлым, как днём, а воздух прозрачным.
– Посмотри, посмотри, нам показывают Путь.
И вправду, непрекращающаяся гроза осветила своим светом тонкую линию, бегущую над землёй, неожиданно прерывающуюся на несколько десятков метров и появляющуюся вновь.
– Грандиозно! – закричала, смеясь, Власта. – Мы нашли его!
Мирослав, увидев тонкую линию Пути, не мог отвести от неё глаз. А Путь, словно сам предлагал ступить на него.
– Гроза предоставила нам выбор: жизнь или смерть. И мы выбрали жизнь, – сказал Мирослав.
– Пурпурная, – только и смогла ответить Власта.
– Нам осталось только встать на Путь, посмотри – вот здесь, прямо рядом с нами, Путь прерывается, и вскоре появляется вновь. Видимо, он проходит сквозь замок, нам помогают, – продолжил Мирослав.
Власта лишь вопросительно взглянула на своего возлюбленного.
– Поспешим, гроза скоро кончится.
Мирослав с Властой быстро подбежали к месту выхода Пути из замка и остановились в секундном замешательстве.
Налетел новый порыв ветра и сорвал с шеи Власты косынку, подаренную городом, которая вновь под напором ветра прижалась к стене замка.
– Рискнём! – закричала сквозь шум ветра Власта и поставила ногу на невидимый уступ стены.
Мирослав сразу понял её план, и они стали взбираться вверх, каждую секунду рискуя сорваться вниз.
– Путь, вот он, ещё чуть-чуть и мы на нём, – прокричал он.
Но ветер, сорвавший косынку, постепенно стал гнать грозу вдаль, за горы.
Мирослав с Властой после десятиминутного подъёма буквально по воздуху, как могло показаться со стороны, оказались выше уже мерцающего и постоянно меняющегося Пути.
– Прыгаем прямо на него, – предложил юноша.
– Прыгаем, – ответила девушка и прыгнула.
Мирослав не заставил себя долго ждать и прыгнул вслед за ней.
Удара они не почувствовали, но у обоих слегка закружилась голова. Путь изогнулся и поднялся ввысь к облакам, уже приобретя свой обыкновенный цвет.
– Мы на Пути! – закричал радостно Мирослав.
Власта ничего не ответила, а лишь подумала про себя:
– А что дальше?
– Дальше, – словно прочитав её мысли, сказал Мирослав, – мы просто пойдём по Пути, пытаясь ощутить его с каждым шагом, его движение, боль и силу.
Гроза разразилась над дворцом Ратибора.
– Уж эту грозу точно никто не присылал, – сказал я, обращаясь к Драко.
– Согласен, никто. Но пришла она издалека, очень издалека.
Свежий ветер разогнал пыль с дороги и наполнил воздух прохладой, уходить из-под навеса не хотелось. Лёгкие сами наполнялись живительной силой.
– Посмотрите, а что там мелькнуло?! – удивлённо спросил Серый.
Сзади раздался приглушённый мужской голос:
– Путь. Иногда в сильную грозу можно увидеть его края, но бывают такие грозы один - два раза в столетие.
– Уважаемый Род, учитывая влияние неизменного Пути на энергию времени, такие грозы теперь могут быть каждый день, – ответил я, оборачиваясь к волшбу.
Вскоре к нам под навес пришли Ярина с Сиенцем.
– Какой воздух, – первым завёл разговор Сиенец.
– А где твой Хор? – неожиданно спросила Ярина. – Он такой милый.
Хор почувствовал, что на него, наконец, первый раз обратили внимание за последние несколько дней, вылез из-под моей куртки и начал ласкаться к Ярине.
Под навес зашла Мира, лица на ней не было.
– Они нашли Путь, – тихо, уставшим голосом прошептала она и повторила. – Мирослав и его девушка нашли Путь.
Драко повернул голову к Мире и добавил:
– Не только нашли, но уже и идут по нему, – и отвернулся.
Род никак не отреагировал, словно был занят своими мыслями.
– Вечером прибудет король Ратибор, и мы с Родом повторим свой рассказ, – сказала Мира.
– От начала и до конца, – вступила Ярина.
– Хорошо, вечером, – согласился Род. Чувствовалось, что волшб до сих пор находится под впечатлением ночного разговора с Яриной. Он вышел из-под навеса и направился через двор к дворцу.
– Вечером так вечером, – закончил я беседу.
Драко с Серым утвердительно кивнули мне в ответ.
Глава 4
Время пролетело быстро. Драко, Серый и я провели день за изучением географии Пурпурной. Сиенец с Яриной уединились, и до вечера мы их не видели. Мира с Родом старались не попадаться нам на глаза.
Закат стал опускаться на окрестности, я вышел на балкон насладиться пейзажем и вдалеке заметил большую кавалькаду. Король возвращался в свой замок.
Король Ратибор во главе своей свиты нёсся галопом во дворец, позади на полкрупа скакал на вороном жеребце Эвэлар. Ворота дворцового парка раскрылись, и весь в поту и пыли дальней дороги король пронёсся по парку и влетел на ступени дворца.
– Давно я не получал такого удовольствия, – были первые слова короля. – Везде и во всём надо пытаться получить удовольствие.
– Странный подход, – задумчиво сказал Серый, наблюдая с балкона за королём.
– Более чем, – добавил Драко. – Не далее, как сутки назад, мы шли…
– Кто шёл, а кто летел, – перебил я Драко.
– Извиняйте, но вернусь к фразе. Хлеб не убран, на полях никого нет. И это на полях, прилегающих к дворцу, а что по всей стране происходит?!
– Голод будет, голод, – добавил Серый.
– Дождёмся вечера, может всё и разъяснится, – предложил я и вышел с балкона. Кавалькада короля произвела и на меня удручающее впечатление. Но я не дома, и не мне судить о местных законах. Я вновь вернулся к топографическим книгам Пурпурной.
– Мы находимся здесь, – указал я карандашом на уже знакомое название местности, а вот здесь долина, в которой родились братья, рядом с ней город, где открылся Путь, и стоит замок волшбов.
– Виктор, а ты обратил внимание, что и Род, и Мира крайне неуютно чувствуют себя здесь, во дворце? – обратился ко мне Драко.
– И, видимо, не очень надеются на силу Дариия, раз им так необходим Ратибор, – задумчиво глядя на маленькую точку на карте, сказал Серый.
– Серый, а ведь ты прав, – опешил я от предположения моего друга. – Дариий получил власть совсем недавно и при очень странных обстоятельствах. Не думаю, что все подданные короля Орсбурга приняли Дариия. Возможно, не исключён заговор против парня.
– И весь этот поход во дворец к Ратибору. Не нравится мне все это, очень не нравится, – почувствовалось напряжение в словах Серого.
– Не те книги мы взяли почитать, – высказался Драко. – Историю надо бы почитать, а мы тут чуть ли не план военной кампании разрабатываем.
– И что мы имеем? Молодой король Дариий, с одной стороны, и король Фердинанд, на стороне которого и Клавдий, и волшб, и вышколенная армия. Ладно, дождемся исполнения обещания Ярины и Рода, но время терять не будем. Хор, – обратился я к нашему младшему соратнику, – не прогуляешься ли ты в библиотеку, может, найдёшь нужную книгу?
Мой вопрос мог бы показаться странным. Вопрос – к хорьку, но я был уверен – Хор принесёт именно то, что нам нужно.
В дверь постучали:
– Господа, Вас ждут. Позвольте, я провожу, – обратился к нам слуга.
Серый и я вышли из нашей гостиной, Драко остался снаружи, уменьшаться он не хотел, да и размеры комнат и зал во дворце вряд ли позволили бы ему чувствовать себя удобно даже в измененном виде.
– Вас ждут на пересечении трёх аллей, всё продумано, чтобы и Вашему другу было удобно, – сказал слуга, видя наши не очень довольные лица.
– Встретимся внизу, – махнул я дракону рукой.
Мы вышли наружу и медленно направились к пересечению трёх аллей, где нас уже ждал Эвэлар. Чуть позже, пришли Сиенец с Яриной, а за ними и Род с Мирой. Самым последним появился король Ратибор, уже немного отдохнувший и переодетый.
Мы расселись за удобным круглым столом, накрытым лёгким ужином.
– Начнём, – встав, сказала Ярина.
Ратибор, видимо, всегда на своей земле привыкший быть первым, удивлённо посмотрел на мою сестру.
Ярина лишь удостоила его взглядом и продолжила:
– Род, я хотела бы, чтобы все присутствующие выслушали твой рассказ, и надеюсь, мы сможем принять правильное решение. Ещё не всё потеряно, – сказанные Яриной слова были наполнены гордостью дочери истинного мира, и перечить ей никто не стал.
Солнце окончательно ушло с небосклона, и звёзды рассыпались по всему небу. Их мягкий свет озарил нас, на лице Ярины я не видел ни тени сомнения, так же, как ни одного облачка не было и на небе. Сама природа подарила нам спокойную ночь, и никто не хотел говорить о том, что за многие дни пути отсюда, двое уже встали на Путь в попытке помочь ему.
Я прекрасно понимал, что рассказ Рода только поможет мне расставить все точки над i, но я же видел и парня, одиноко стоящего на крыше дворца в стране, над которой уже была раскрыта пасть врага.
– Мы живём на Пурпурной, – начал свой рассказ Род, – так долго, что многое стёрлось из нашей памяти. Сам мир создал нас, напоил нас силой и поставил на свою защиту. Никогда в нашем мире не было зла. Пурпурная словно была огорожена от него, и зло долго не приходило в наш мир. А пришло быстро и неожиданно, с мечом и колдовством. Мы, хотя нас и было много, не были готовы. Да и как мы могли быть готовы, ведь мы старались никогда не вмешиваться в дела людей, а лишь с позволения Высших сил наблюдали за ними. Но зло пришло, и появились страны, а вместе с ними золото и армии. Зло находило дорогу в каждое сердце. А найти источник зла мы не могли и, в конце концов, опустили руки и стали сторонними наблюдателями. Сил у нас не убавилось, но вступить в схватку мы не могли – не с кем воевать. Ловить колдунов и ведьм? Люди и так справлялись с ними. Бороться с болезнями и несчастьями, войнами и голодом? Нет, мы считали себя выше. Мы ждали, затаились, в надежде найти самую сокровенную причину, побудившую людей пойти другим путём. Время шло, а мы всё ждали. И вот однажды, в такой же поздний час, как сейчас, ко мне во двор примчался гонец. Государь Срединного королевства призывал меня. Я незамедлительно прибыл к нему во дворец. Замечу, что в новом мире мы никогда не раскрывали свою настоящую силу, и про нас ходили легенды, как о хороших целителях и предсказателях, а в народе прозвали волшбами. Я пришёл к королю, весь его вид говорил о страхе, поселившемся в мире. Почему он призвал меня, не знаю, но он смог уговорить меня вмешаться в очередную войну, на его стороне. Как это произошло, не знаю, возможно, меня покорили глаза его сына, и я подумал – вот тот человек, который поведёт за собой наш мир к процветанию. И по моему наставлению волшбы вмешались. Более безумного поступка и представить нельзя – мы выступили на одной стороне. И сразу же против нас выступила другая, не менее могущественная сила.
Наш мир – сама стихия, сама природа, и она породила людей, способных управлять силой урагана, бури, ветра. Нет, они не были стихийными магами, как иногда их называют в других мирах, это просто были люди, способные противостоять нам. И началась война, с множеством союзов и предательств, и чем дальше она разгоралась, тем больше и быстрее мы теряли свои силы. За время непрерывной битвы мир окончательно разделился на четыре части, не части света, а на четыре империи, каждая из которых состояла из множества маленьких государств. Целью каждой империи было стать единственной.
Одним из вечеров я всё же нашёл источник зла, я нашёл его, смог почувствовать и даже потрогать! Я нашёл его в себе, в своём сердце. Мы, вступившие в войну без начала и конца, поселили гордыню в своём сердце. Ведь когда один из королей позвал меня и попросил о помощи, я почувствовал, насколько его просьба мала по сравнению с моей силой – один день и всё. И в тот же миг я потерял часть самого себя, и этот день превратился в год, а год в десятилетия. Наша гордыня не позволяла нам стать проигравшими. По сути, мы воевали сами с собой.
Я понял всю пропасть своего падения, и в ту же ночь собрал оставшихся в живых волшбов, мы ушли. К чему это привело? А ни к чему, через некоторое время мы вынуждены были вернуться вновь, и, более того, сами себе навязали союз с нашим врагом.
Армия пра…прадеда Ратибора стояла перед столицей нашего дома.
– Алый, – произнёс я.
Род резко повернулся в мою сторону, но ничего не сказал.
– Да. Мы стояли на крепостной стене, и помощи ждать было неоткуда, но наш союзник всё же пришёл, точнее, прилетел и помог нам.
Армия, осаждавшая крепость, ушла. От нас же потребовали выполнения договора.
– Который мы не выполнили! – вмешалась Мира.
– Не выполнили, – продолжил Род. – Но мы смогли создать союз трёх королей и прекратили войну. Втроём они смогли одолеть тех, кто недолго был нашим союзником, империй стало три.
В наказание за наше предательство мы окончательно потеряли свою силу, свою энергию и постепенно растворились в море людей, умирая среди них.
– А те другие, оседлавшие ураганы? – спросил Драко.
– Их тоже осталось очень мало, но в отличие от нас, они более бережно отнеслись к своим тайнам, передавали их из поколения в поколение и со временем смогли найти новый источник.
– Путь! – не выдержал я.
– Да. Мы никогда не относились к Пути, как к источнику энергии, и энергия Пути спокойно текла через наш мир. Нам и в голову не приходило, что, изменив Путь, можно получить огромную, почти неисчерпаемую власть.
– А они изменили! – первый раз вступила в разговор Ярина.
– Мне осталось чуть-чуть, я закончу. Но и наше время пришло. Лишь энергию Пути стали изменять по своему желанию, как Пурпурная родила сыновей, по силе ничем не уступающих нам, но нам тем, древним, настоящим. И сила вернулась к нам, но мы должны были воспитать Дариия, Мирослава и Эвэлара.
– Что у нас успешно и получилось, и не получилось, – тихо сказала Мира.
– А тот четвёртый? – спросил Серый.
Род лишь пожал плечами, ответить ему было нечего.
– Ярина, а ты? – спросил я.
Ярина отбросила назад свои прекрасные рыжие волосы, посмотрела вдаль и ответила:
– Давным-давно я была послом Истинного мира здесь, на Пурпурной. Отец дал главный наказ: «Берегите Путь, не отступайте от него, он – река мироздания».
Я уже привык ничему не удивляться, но всё же посмотрел в сторону Сиенца.
– Твоя сестра всё же старше тебя, – лишь сказал он, и, подумав, добавил. – А время везде течёт по-разному.
– И соединяется на Пути, – добавила Ярина.
– Изменив Путь, его энергию, можно изменить и время, – я не стал останавливаться на рассказе Рода, а пошёл дальше в своих мыслях.
– Ты правильно понял. И мы здесь, чтобы не допустить этого, – ответила Ярина.
– Боюсь, что это может оказаться несколько сложнее, чем казалось на первый взгляд. Энергию Пути меняли во времени, но в принципе это поправимо, – задумался я.
– Вам одним будет трудно, – сказала Мира, обращаясь к нам. – Лишь трое могут исправить содеянное, и один из них здесь.
Я посмотрел Мире в глаза, в них отразилось восходящее солнце, рассвет пришёл на Пурпурную.
– Мира, мы поняли, и мы сделаем всё возможное, чтобы объединить братьев, – сказал я.
Глава 5
Кристьян протянул руку и приготовился постучать в дверь принцессы Словены. Молодой человек сам испугался своего поступка, но другого выхода не видел – он любил Словену всей душой, всем сердцем. Лейтенант королевской гвардии не мог допустить и мысли, что может поступить против чести.
– Да, я пойду против короля, но я должен сказать. Должен, иного выбора нет, – успокаивал он сам себя, пока шел по длинному дворцовому коридору. – Я постучу и попрошу аудиенции.
Дверь в покои принцессы возникла перед Кристьяном неожиданно, словно выплыла из тумана. Постучать Кристьян не успел, принцесса сама открыла дверь.
– Вы? – улыбнулась она.
– Да, Ваше Высочество, – отрапортовал гвардеец, при виде девушки его мечты весь разговор вылетел из головы. Её голубые глаза пронзили сердце Кристьяна, язык стал сухим и прилип к нёбу. Пот выступил на лбу, руки непроизвольно сжались в кулаки, словно пытаясь остановить биение сердца.
– Отец послал за мной? Так передайте ему, сегодня у меня другие планы, и я не приду. Нет, это передавать не надо. Просто скажите, я приболела, мигрень. Ведь у принцесс часто бывает мигрень, во всяком случае, в книжках о хорошем тоне пишут именно об этом. Всё, ступайте.
Кристьян не двинулся с места, ноги не хотели его слушаться.
– Ну, что же Вы, лейтенант, идите, – удивлённо сказала Словена.
Кристьян, наконец, смог взять себя в руки и чётко, по слогам, боясь самого себя, сказал:
– Ва-ше Вы-со-чество, Вы не должны выходить замуж за Клавдия, – Кристьян произнес фразу и на секунду закрыл глаза, ожидая пощечины.
– А Вам-то, лейтенант, какое дело? – ответила принцесса, не совсем осознав смысл слов молодого гвардейца.
В воздухе повисла секундная пауза.
– Что?! Да ты кто такой, чтобы давать мне советы! – выкрикнула Словена, но её мысль побежала дальше. – Что?! Не выходить замуж за Клавдия?!
– Так точно! – все, что смог сказать Кристьян.
На лице Словены было отражено столько, что Кристьян не знал, куда ему деть свои глаза, но интуитивно чувствовал, что надо стоять на своём.
– А почему нет? – старое подозрение промелькнуло в голове Словены.
– Клавдий – потомок оседлавших ураган. Я видел лицо его предка в старинной галерее нашего города.
Словена первый раз слышала об оседлавших ураган и, будучи девушкой, крайне любопытной, захотела узнать больше. А может, её поразила смелость простого гвардейца, не побоявшегося гнева её могущественного отца, да и её тоже.
– Лейтенант, мы обязательно продолжим наш разговор, хотя Ваш поступок и требует наказания. Но я Вас прощаю, – сказала Словена.
Кристьян не выдержал, и слеза скатилась у него из глаза и капнула на руку принцессы.
Словена заметила полёт слезы, она увидела, как слеза Кристьяна медленно-медленно проскользила по его лицу и полетела ей на руку. Удар был такой силы, что Словена чуть отступила назад, а слеза оказалась в её сердце.
– Лейтенант, продолжим разговор прямо сейчас. Следуйте за мной, – не совсем осознавая свой поступок, она взяла Кристьяна за руку и повела за собой, сердце Пурпурной подсказало ей.
Перед Кристьяном словно раскрылись все двери мироздания, радуга засияла перед глазами. Он почувствовал себя в волшебном сне.
– Здесь нам никто не помешает, – слова Словены вывели гвардейца из оцепенения. – В детстве я гоняла на этом чердаке голубей и раз чуть не упала с покатой крыши. После этого случая вход сюда забили и забыли про него. Но я раздобыла ключ и иногда прихожу сюда погрустить. Посмотреть на восходы и закаты, вспомнить маму. Иногда солнечный свет ложится мне на голову, стекает по плечам, и я чувствую прикосновение маминой руки, – Словена отвернулась от Кристьяна.
Кристьян, понимая, что сейчас не время начинать свой маленький рассказ, отошёл в сторону.
Но принцесса быстро взяла себя в руки и повернулась к гвардейцу лицом:
– Итак, рассказывайте. Кто они, оседлавшие ураган? – тон Словены принял свой обычный оттенок, но опытный собеседник заметил бы, что в нём проскользнули не нотки любопытства, а обеспокоенность и готовность принимать решения.
– Ваше Высочество, если позволите, я начну не с рассказа.
– Да, – Словена почувствовала, что Кристьяну надо дать выговориться, и лучше не сбивать ход его мыслей.
– Не секрет, наша страна готовится к войне. Несмотря на первый неудачный рейд и произошедшее вслед за ним изменение нашего мира, мы готовимся к войне.
– Знаю, – чуть раздраженно ответила принцесса, не понимавшая сути военной кампании отца и в сердце даже осуждавшая её.
– Пройдёт месяц-другой, и мы сможем покорить соседние государства и без армии.
– Как?
– На нашей стороне оказалось всё буйство стихии, которое только можно представить. Ураганы небывалой силы разрушают королевство Орсбурга, а, по слухам, убили и его самого. Лето сменилось зимой. Но происходит всё это не в нашей стране, а только там, за нашей границей, и ни один ураган не пересёк её. Мы уже победили.
– Когда это началось? – напряжённо спросила принцесса.
– Когда Клавдий вместе с Ясом появились во дворце.
– Я же знала, что всё ложь. Всё ложь, я чувствовала! – воскликнула Словена. – Не было никакого заговора.
– Я долго думал над этими событиями, ведь в школе моим любимым предметом была география. Не могут так двигаться ветры, не могут, и я стал искать ответ. Ответ пришёл сам собой. В одном из коридоров дворца я столкнулся с Клавдием. Его лицо показалось мне крайне знакомым, но где я его видел, вспомнить не мог. Сегодня утром я услышал слова короля о Вашей свадьбе и понял. Я видел его лицо в галерее, это была древняя картина, на которой нарисован человек, сидящий на потоках ветра. Лицо человека было лицом Клавдия. Мы не знаем, откуда пришёл Клавдий. Но пришёл он не с добрыми намерениями.
– Кто же они такие – оседлавшие ураган? – спросила Словена.
– Из рассказов в моей семье я знаю, что давным-давно были волшбы и оседлавшие ураган, и между ними была война. Откуда они пришли – не знал никто.
– А сейчас их нет? – перебила девушка.
– Мы не знаем, есть они или нет, но один из них добивается Вашей руки и хочет завладеть троном.
– Это так банально.
– Вашему отцу угрожает опасность, но пока Вы не вышли замуж, Клавдий ничего не сделает. Вы, Ваше Высочество, нужны ему для получения безраздельной власти, а уж куда применить её, он найдёт.
– Так всё же, кто они – оседлавшие ураган?
– Люди, получившие свой дар от природы, или ещё от кого-то, но направившие его против людей. Много веков прошло с тех пор, как умер последний волшб и последний из рода, оседлавших ветер. Кто они – не знает никто, но между одним из них и троном стоит Ваш отец. К тому же ещё и попавший под сильное влияние. И ещё я заметил – Клавдий главный, не Яс. Я понял это в тот же день, когда они пришли во дворец. Мир под угрозой. Волшбы и оседлавшие ветер вернулись.
– Я поняла, – тихо сказала Словена. – Я приму меры. Пойдёмте, нас могут искать.
– Принцесса Словена, прошу Вас, можно ли мне будет поговорить с Вами ещё раз? – с мольбой в голосе спросил Кристьян.
Словена посмотрела в глаза молодому человеку, и слеза в её сердце ответила за неё:
– Да.
Глава 6
– Вот он, Путь! – воскликнул Мирослав.
Взору Мирослава и Власты предстал Путь, он переливался всеми цветами радуги, местами становился широким, а где-то бежал узкой тропкой.
– Посмотри, Путь светится, – не удержалась от восхищения Власта и побежала вперёд.
Мирослав не стал идти по Пути, его чуть подтолкнуло вверх, и он пошёл по Пути, но, не касаясь его ногами. Во всём теле, от копчика до макушки, слева направо появилось ощущение небывалой энергии, закручивающейся в спираль и плавно растекающейся по всему телу. Мирослав вырос, выпрямился и весь засиял изнутри.
– Посмотри на себя, – тихо молвила Власта. – Ты словно слился с Путём.
– Да, я чувствую. Чувствую, как энергия льётся сквозь меня, как будто меня и нет на этом месте.
– И главное, она нисколько не меняется при проходе через тебя.
– Пошли впёред, хотя нет, подожди, я хочу ещё постоять, такое счастье оказаться здесь.
Власта улыбнулась, ей было так приятно смотреть на любимого человека. Она чуть наклонила голову к правому плечу и молча любовалась красками Пути, словно сошедшими с холста великого художника.
Мирослав аккуратно сделал первый шаг, и его нога утонула в энергии, струящейся по Пути, но это нисколько не мешало ему двигаться вперёд. Он подошёл к Власте и протянул ей руку. Девушка поднялась и пошла рядом с ним, но по тверди Пути.
Путь бежал вперёд, и Мирослав с Властой просто шли по нему, наслаждаясь жизнью.
Неожиданно юноша покачнулся и упал на правое колено, лицо его посерело, движения стали медленными, но не плавными, а тягучими, словно он попал в бочку с мазутом.
– Что с тобой? – склонилась Власта к Мирославу.
– Посмотри, – испуганно показал он вперёд.
Власта вгляделась, и ужас охватил даже её.
Энергия Пути неожиданно изменилась и померкла, приобрела серый цвет с бурыми оттенками. Она не струилась, не пела. Энергия умирающего мира болотной жижей текла у них под ногами и проходила через Мирослава. Она была везде: и спереди, и сзади. Бежать было некуда. Серо-бурые линии энергии пролегли сквозь весь Путь.
Жизнь стала уходить из юноши, его руки похолодели, глаза закатились, и Мирослав упал на второе колено.
Власта видела не одну смерть в своей жизни, но только не смерть любимого человека. Не совсем сознавая, что делает, она просто столкнула Мирослава с Пути вниз и прыгнула вслед за ним.
Мирослав медленно открывал глаза, его голова лежала на мягкой траве, Власта гладила её.
– Где я? Что произошло? Ведь мы были на Пути.
– Я еле успела столкнуть тебя вниз. Неожиданно энергия Пути изменилась, и ты стал меняться на глазах. У меня не было времени на раздумья, и мгновенно я выбрала самое безопасное решение.
– Упасть вниз?
– Да, это был единственный шанс. Все равно мы не в силах справиться с тем, что произошло с энергией на Пути. На наше счастье земля оказалось близко, и мы не разбились.
– Или кто-то помог нам не разбиться?! – спросил Мирослав, вставая на ноги. – Как голова болит.
Власта поднялась вслед за любимым и мягко приложила свои ладони к вискам Мирослава.
– Да ты волшебница, – поцеловал Мирослав девушку. – Но кто же нам помог? – переспросил он, поднимая голову вверх.
– Не знаю, но могу сказать точно, ударились мы не больно.
– Интересно, а как высоко Путь сейчас над нами?
– Одного полёта мало? – холодно спросила Власта.
– Нет, мы должны разобраться…
– В чём? – чуть не закричала Власта, в её глазах читался страх за Мирослава.
– Неправильно сказал. Энергия пути изменилась, но так быстро. И вряд ли мы могли что-то сделать. Ты права. Но главных вопроса два. Почему изменилась энергия? Кто нам помог?
– Не знаю, – Власта слукавила, к ней постепенно стало приходить осознание изменения энергии Пути. – Мне интересно другое. Я никогда не видела в жизни настолько сильное слияние человека с энергией. Ты словно, даже не словно, а по-настоящему сам стал энергией, и видимо её изменение могло привести к твоей смерти.
– Если мы ответим на первый вопрос, то ответим и на второй. Я не запомнил – поменялось ли течение энергии после её изменения?
– Нет. Она также текла от замка к горам.
– То есть, изменения могли происходить в замке? Нет, глупость. Замок лишь стоит на пути энергии, на самом Пути. И изменения прошли и шли задолго до замка, – сказал Мирослав.
– Есть одно «но», – ответила ему Власта. – Насколько мы знаем, Путь всё время меняется, его дорога меняется каждую секунду. Но испокон веков он проходит через замок. Входит в одну и ту же точку и выходит. Не кажется ли тебе это странным?
Мирослав огляделся по сторонам, солнце стояло в зените, слабый ветерок обдувал его лицо.
– Мы не в долине. Оглянись. Горы, река, мы стоим на высоком холме, прямо под ним течёт река, а вдалеке виднеется лес. Но лес не наш, не лес долины. Высокие сосны и ели. Нас не просто спасли, нас перенесли. И тот, кто это сделал, хочет что-то нам этим сказать. Небо холодное, но ветер тёплый. Мы не дома. Я чувствую, что причина кроется где-то в этих местах. Надо идти. Солнце скоро сядет.
И словно в ответ на его слова, где-то вдалеке в горах раздался слабый, больше похожий на эхо, вой.
Власта улыбнулась.
– Уж с этим мы справимся, – сказала она и провела указательным пальцем правой руки слабый огненный круг вокруг себя и Мирослава.
– И ты? – удивился Мирослав.
– Не удивляйся, я ведь тебе пыталась рассказать, но ты даже не стал слушать меня. Я многое могу, многое повидала, а огненный круг это так, детские шалости.
– Потом обязательно расскажешь. Но ведь ты права, замок стоит на месте, и Путь всё время течёт сквозь него, – переключился Мирослав на другую мысль.
– А как долго стоит замок?
– Давно, очень давно. Из книг я знаю, что его история уходит в тысячелетия, и он стоял здесь задолго до того, как был подарен королём Срединной империи волшбам. Постой, – Мирослав неожиданно остановился.
Власта глубоко вздохнула. Воздух был настолько чист, что хотелось просто стоять и дышать.
– Ведь Пурпурная обладает своей энергией, – продолжил Мирослав, – а Путь проходит сквозь наш мир. Путь не есть наш мир, он лишь проходит сквозь него.
Власта посмотрела на Мирослава и почувствовала, как её опасения вернулись к ней вновь.
– Путь лишь проходит сквозь Пурпурную, – повторил юноша. – Он как река, которая несёт свои воды, несёт энергию. А река, проходя сквозь города и иные земли, даже и не знает, где течёт. И ей будет совершенно безразлично, если кто-то бросит грязь в одном месте, она выбросит её в другом, и это будет лишь частица, маленькая частица. И русло реки меняется каждый день: солнце и дождь. Ты помнишь, ведь вначале по Пути текла энергия счастья, по-другому и назвать нельзя, – Мирослав уже не мог остановиться.
– А потом потекла энергия смерти, и ты, пропустив её через себя, мог умереть, – Власта сумела вставить фразу в монолог Мирослава.
– Путь не есть часть Пурпурной, Пурпурная есть часть Пути. Одного большого Пути. Путь вбирает в себя всю нашу радость и всю нашу боль и несёт дальше. А замок лишь пристань. Точка соприкосновения Пути и Пурпурной. И те, кто построил замок, прекрасно знали об этом.
– Может, волшбы построили его? И лишь потом король подарил его? – спросила Власта.
– Не знаю, – пожал плечами Мирослав. – Да и какое это имеет значение?
И в ответ на его слова вой повторился.
– Солнце спускается ниже, скоро наступит вечер, – сказал Мирослав. – А ночевать лучше в доме.
– А второй вопрос? – не удержалась Власта.
Мирослав остановился, как вкопанный:
– Энергия Пурпурной спасла и перенесла нас, она же всегда рядом с Путём.
Сказав это, он засмеялся и захлопал в ладоши:
– Ведь всё так просто.
Солнце совсем склонилось к горизонту. Поднявшись на один из холмов, они увидели дом, стоящий на опушке леса.
– Вот и ночлег, – обрадовался Мирослав.
Власта не разделяла его радости, но и чувства тревоги не испытывала. Она нашла в себе силы улыбнуться в ответ:
– Дом. Будет где переночевать.
Вечернее небо полностью вступило в свои права, когда юноша с девушкой постучали в дом. За дверью послышался грозный рык двух собак.
– Иду, иду, – раздался бас. – Кого нелегкая, на ночь глядя, принесла? Иду.
Дверь открыл здоровый широкоплечий мужчина с загорелым лицом и проницательными добрыми глазами.
– Проходите, гостями будете. А сами кто такие?
– Мирослав.
– Власта.
– А я королевский лесничий, мои в городе. Вот и живу сейчас один.
Лесничий быстро накрыл на стол, и после недолгого ужина Мирослав с Властой отправились спать, оставив все разговоры на утро.
Лесничий проводил их внимательным взглядом, покачал головой и тихо сказал:
– Сильный же ты парень. В живых остался на Пути, и девушка тебе под стать.
Глава 7
Клавдий сидел в большой гостиной и смотрел на портрет своего далёкого предка, висящий на стене.
– Скоро свадьба, и я стану принцем, – рассуждал он.
У Клавдия не было привычки разговаривать с самим собой, но сегодня, после решения короля Фердинанда, Клавдий позволил себе расслабиться. По дороге из дворца домой он, предварительно накинув капюшон на голову и сняв знаки отличия, зашёл в старую галерею и купил портрет, который теперь висел у него на стене, прямо над старинным камином, который разожгли, судя по всему, первый раз за последние лет двадцать.
Клавдий встал с кожаного кресла, подошёл к камину и зажег свечи, стоящие на нём, расположив их прямо под портретом. Остальные свечи, а электричества с недавних пор в доме не было, он задул.
Гостиная погрузилась во мрак, и четыре свечи – две под портретом, а две чуть поодаль, освещали её. Клавдий вернулся в кресло, глянул на камин, и огонь в нём стал постепенно разгораться. Затем взял в руки рюмку, наполненную душистым коньяком, перевёл взгляд с камина на портрет.
– Четыре свечи, – почему-то своё внимание он больше заострил на свечах, портрет отошёл на второй план.
– Четыре свечи, – повторил он. – Четыре брата, четыре волшба. Нет, братьев три, а волшбов осталось лишь два. Мирослав переусердствовал в замке. Да и те ли это волшбы, та ли у них сила, наполненные которой, они боролись против моей семьи?! Нет, они уже не те, – продолжил размышлять Клавдий, делая маленькие глотки. – Не те, даже ветер смог рассказать мне о них. Мирослав, ты истинно силён, и возможно именно ты будешь стоять передо мною и миром. Но кто ты и кто я?
Глаза Клавдия загорелись нехорошим огнём, и чёрно-белый кристалл, возвращённый Ясом, заиграл им в ответ.
– За мной вся моя семья, мой клан, мы – оседлавшие ураган. А хорошее имя – оседлавшие ураган. Мирослав, а ты? Даже твой главный учитель Род подчинился нам, он ведь чувствовал, кто я. Или он совсем слаб, что не заметил подмены, но ещё не пришло время снять маску. Скоро свадьба, и это уже полдела.
Называть делом одурачивание Яса и Фердинанда Клавдий не хотел, слишком это просто для представителя древнего магического клана, возродившего свою силу и сохранившего традиции.
Клавдий глянул на свечи, пламя заколыхалось.
– Род, на самом деле ты должен был быть первым. Именно ты предал союз волшбов с оседлавшими ураган, ты встал на сторону людей и предал нас. Пришло время платить по счетам, и как же хорошо, что королём Срединной империи стал Дариий. Я разрушу её до основания и воссоздам вновь. Но сначала я объединюсь с исконным врагом Срединной империи – королём Ратибором, – эта мысль настолько понравилась Клавдию, что он улыбнулся ей.
Клавдий встал с кресла и зашагал из одного угла гостиной в другой, его тень приобрела гигантские размеры и словно захотела выйти из гостиной, чтобы накрыть собой всю страну.
– Ратибор, насколько ты нужен мне? Твоя армия самая боеспособная на всей Пурпурной в нынешнее времена. Как ни странно, а произошло это из-за твоей любви к старине и воинским обычаям. Но на самом деле ты мне нужен как союзник лишь только для того, чтобы не стал моим врагом. Не зря же волшбы после провозглашения Дариия королём потянулись к тебе. Людские ресурсы двух империй огромны, и мне будет трудно справиться с Вами двумя. Что же, пусть ураганы ещё немного поразоряют тебя, но всё это быстро прекратится, как только ты подпишешь договор о союзе, – Клавдий говорил настолько проникновенно, как будто перед ним стоял Ратибор.
– Но посещу я тебя только после свадьбы, получив все права принца Западной империи. Не думаю, что за неделю что-то может произойти.
Камин разгорелся настолько, что Клавдий, любивший всё приводить в законченное состояние, стал водить по стене тенью своего указательного пальца, составляя окончательный план.
– Начнём со свадьбы, это первое. Затем проведём маленькую военную кампанию на границе, большую разворачивать не будем, ведь тогда я не успею в столицу на похороны короля. Думаю, мой новый помощник прекрасно справится с этим. Ну а затем поговорим с Ратибором. Нет, первый раз я встречусь с ним сразу после свадьбы, засвидетельствую своё почтение. Заручившись королевским договором, нанесём удар по Дариию, ну а потом и твоё время придёт, Ратибор. И всё, мир будет принадлежать одной семье, одному клану.
Клавдий взмахнул рукой, и все надписи исчезли со стены.
– План замечательный, но кто тебе сказал, что всё будет так, как ты захочешь? – прозвучало у него в голове.
Клавдий оглянулся по сторонам, кроме портрета никого в гостиной больше не было. Клавдий сжал губы, и продолжил вслух свою мысль:
– Но ты, Род, будешь первой моей целью. Из-за тебя клан потерял свою власть, свою энергию, и на столько веков! Придётся тебе отвечать. И всё же в последний момент клан смог вложить в Ваши головы идею изменения Пути, и Вы пошли по ложному пути. Сплести маленькие узелки изменения энергии было совсем не сложно, но какой результат! – Клавдий первый раз позволил себе поднять рюмку на один уровень с портретом и чокнуться с ним.
– Какие узелки и каков результат, ведь даже из далёкого мира, Огненной, так, кажется, называл Гаад свой мир, пришла помощь. Да и та девушка более достойна стать моей королевой, чем эта молодая сумасбродка Словена. И всё же, насколько велика была сила, что изменения энергии, заложенные в самом начале при переходе Пути на Пурпурную, смогли в один день изменить всю энергию этого мира и не только его. Вы ищете изменения Пути, а его нет. Просто энергия в определённый момент стала течь по нему по-другому. Узелки изменили её движение, узелки, завязанные тысячелетия назад, и лишь в последние годы превратившиеся в плотины. Гениально! Плотины, вставшие на участке Пути, идущем по Пурпурной, изменили всё. Мои предки чувствовали, что потеряют силу и подготовились, перенесли часть своего дара на свои будущие поколения, пронесли в веках секрет изменения энергии Пути и способ этого изменения, а главное – как воспользоваться этим. И теперь вся энергия Пути в скором времени будет в моём распоряжении, а ведь энергия течёт и дальше, в другие миры. Но это – в будущем, а сейчас только один мир – Пурпурная.
Клавдий налил себе ещё рюмку коньяка, ничто человеческое ему было не чуждо.
– А в принципе, принцесса Словена красива, ничего не скажешь, но всё же та, Власта, – лучше. Но выбора нет, пока нет.
Клавдий встал с кресла, задул свечи и вышел из гостиной.
– Гаад, – позвал он.
– Да, – сразу отозвался колд.
– Ты продумал план?
– Да. Будет пожар, просто обыкновенный пожар. Огонь перекинется на спальню короля и всё.
Клавдий внимательно посмотрел Гааду в глаза:
– Не подведи, – тихо, но жёстко сказал он.
Гаад склонил голову в знак уважения.
Клавдий ещё раз посмотрел на Гаада и отправился спать. Несмотря на изрядное количество выпитого, голова утром у него не болела. Клавдий прогулялся по утреннему городу и был приятно поражён – город был идеально чист.
– А ведь не скажешь, что с момента исчезновения механизмов прошло, не так много времени.
Пройдя через главные дворцовые ворота, Клавдий хотел было нанести визит вежливости своей будущей жене, но капитан гвардии перехватил его на половине дороги и попросил следовать за ним:
– Король Фердинанд ждёт Вас! – кратко сказал он.
Не подчиниться приказу короля Клавдий не мог и отправился вслед за капитаном, который проводил его вплоть до королевского кабинета.
Клавдий вошёл в кабинет и на секунду застыл, поражённый видом короля. Фердинанд сидел за столом мрачнее тучи, его кулаки покоились на столе, но чувствовалось, что это спокойствие даётся ему нелегко. Увидев Клавдия, король встал из-за стола, но к молодому человеку не подошёл, а лишь бросил одну фразу:
– Словена исчезла, её нет во дворце.
Клавдию захотелось запустить в короля чем-нибудь тяжёлым, но он сдержался.
– Кто-нибудь ещё исчез вместе с принцессой, Ваше Величество? – учтиво спросил он.
– Лейтенант гвардии Кристьян, он не заступил сегодня на пост, а вчера их видели вместе, – ответил король.
– Я найду принцессу Словену. Разрешите идти? – отвесил глубокий поклон Клавдий и вышел из кабинета короля Фердинанда.
Глава 8
Всё оставшееся утро я ощущал недоговорённость, присутствовавшую в разговоре на пересечении трёх аллей. Я видел, я чувствовал – в наших рядах нет единения. Каждый думал о своём, Мира и Род были полностью уверены в правильности своих действий, Ярина с Сиенцем задумались, Ратибор рвался в бой, а мы не могли найти себе места во дворце.
– Не место нам здесь, – задумчиво сказал я.
– Согласен, – поддержал меня Серый. – Только время теряем.
Драко посмотрел на нас и спросил:
– И что? Всё бросим и полетим драться?
Положительного в словах Драко не было ничего, кроме предложения полететь.
– Значит полетим! Да и Ратибор не нравится мне, не надо нам искать неприятностей себе на голову.
– Значит, всё бросим? – ещё раз переспросил Драко.
Я отошёл от соратников и направился к лугу, раскинувшемуся сразу за дворцовым парком.
– Что мы можем сделать, оставшись во дворце Ратибора, наблюдать за Эвэларом?! – думал я. – Нет, не в этом наша цель здесь, на Пурпурной. Искать Мирослава? Нет, он сам принимает решения. Встречаться с Властой сейчас тоже не время. А ведь Мирослав, как я понимаю, встречается с ней, и наш конфликт лишь заставит его встать на её сторону. Нет, Мирослав отпадает. Дариий?
С этими мыслями я, сделав круг по парку и так и не дойдя до луга, вернулся к месту, где оставил Драко и Серого. Они были не одни. Ярина что-то рассказывала дракону и Серому.
– Ярина вместе с Сиенцем хотят навестить Дариия, – услышал в голове я голос Драко.
Такого я не ожидал, но, сделав шаг вперёд, почувствовал, что мои сомнения пропали. Я вошёл в защитное поле, да, именно сильное защитное поле, очень похожее по структуре на то, которое мы выстраивали на Земной.
– А что случилось? – так же мысленно я спросил Драко.
– Не доверяю я волшбам, да и Ратибор не вызывает во мне уверенности, – ответила мне вместо Драко Ярина.
– Прекрасно, тогда мы разделимся. Ты вместе с Сиенцем погостишь у Дариия, ему-то уж точно от этого хуже не будет, а мы посетим старый замок волшбов. Очень интересно, – предложил я ей.
Драко вновь внимательно взглянул на меня.
– Драко, а что ты молчишь? Как мне показалось, ты лично был против того, чтобы покидать дворец.
– Я?! Нет, я просто спросил: «Всё бросим?», – уточнил дракон.
Я слегка опешил и словно за поддержкой повернул голову в сторону Серого.
– И потом, мне кажется – не в замке дело, – продолжил Драко.
– Конечно, не только в замке, мы сами должны разобраться с Путём, – ответил я и сразу спросил. – Летим?
– Значит, договорились, – вставил, наконец, слово Сиенец. – Мы с Яриной отправляемся к молодому королю Дариию, наша помощь ему не помешает, а Вы летите дальше и ищете Путь.
– Договорились. А волшбы где? – спросил я напоследок.
– Ищут Мирослава, точнее, не оставляют попыток его найти. Они настолько уверены в легенде, которую видимо сами и придумали, что не теряют надежды на её благополучный успех, – ответила мне Ярина.
– Прекрасно. Значит, Путём займёмся мы, – закончил беседу Драко.
Наши сборы не заняли много времени, я лишь позволил себе ванну и к обеду был готов отправиться в дорогу. За обедом я вновь встретил лишь Ярину и Сиенца.
– А король с Эвэларом где?
– Я им не советчица, – с лёгким раздражением в голосе ответила Ярина.
Больше вопросов я задавать не стал, молча доел, вышел из-за стола и, попрощавшись с сестрой и Сиенцем, направился к Драко.
Мы не стали обращать внимания на окружающих нас людей, и вскоре Драко вместе с нами полетел над облаками Пурпурной.
– А вон и Ратибор со своей свитой, посмотрите, как несётся, – прервал молчание полёта Драко.
– И Эвэлар с ним, – добавил Серый.
– Да ещё и в сторону от дворца скачут, – закончил я. – А нам, видимо, в другую сторону, в сторону вон тех туч.
С направлением я не ошибся, и часа через три полёта нашему взгляду открылась родная долина братьев.
Долина – прекрасное место для жизни. Горы, покрытые синевой, река, лес – всё создано для жизни! Но вокруг стояла тишина, мёртвая тишина: не слышно ни птиц, ни шороха от пробегающих зверей. Лишь одинокий дом на холме.
– Дом, где родились братья, – сказал я, и меня словно пронзила молния. Меня всего передёрнуло, озноб пробежал по всей спине, стало очень холодно, и неприятная мысль закралась мне в голову.
– Вик, что с тобой? – в голосе Драко прозвучало беспокойство.
– Не знаю, странный мир, и совсем не зря мы здесь оказались! – крикнул я сквозь поднимающийся ветер.
– И ветер не зря. Думаю, нам надо найти место для ночлега, – продолжил Драко. Он не стал долго раздумывать, стрелой поднялся вверх и направился в сторону гор. – Там безопасней.
Весь оставшийся полёт я сидел вполоборота, смотрел на удаляющийся от нас дом братьев и не мог оторваться. На секунду мне показалось, что кто-то вышел из него и посмотрел в нашу строну.
Драко выбрал поляну, раскинувшуюся в лесу, и мягко опустился на неё.
– Что тебя так взволновало? – почти одновременно спросили меня Драко и Серый, а Хор, спрыгнув с Серого, взобрался ко мне на плечи, словно пытаясь успокоить.
– Дом. Я увидел дом, где родились братья, и почувствовал…
Договорить я не успел. В лесу рядом с нами раздался вой. Он приближался с каждой секундой.
– Даже отдохнуть не дают, – расстроился Драко, нехотя разворачиваясь в сторону воя.
– Драко, позволь мне, – молвил Серый. – Давно никому хорошей взбучки не давал.
– Не далее, как на Бирюзовой, – вставил я фразу.
– И всё же! – ответил мне Серый.
Хор, почувствовав, что я в стороне тоже стоять не собираюсь, благоразумно забрался на спину Драко и принял воинственную позу.
Вой окружал нас со всех сторон, и мы увидели глаза – это были не тоскливые глаза существ, которых гнали в драку, это были глаза «нелюдей», рвущихся в последний бой.
Два десятка волков бросились на нас с разных сторон поляны.
Неожиданно поляну заволокло светло-голубым туманом, исчезнувшим через секунду.
– Мы не будем их убивать! – твёрдо сказал я. – Неравный бой, – и с этими словами перебрался с земли на спину Драко. Серый нехотя последовал моему примеру, и Драко вновь отправился в полёт, оставив внизу беснующуюся стаю.
– Спать будем вон на той скале, – сказал Драко, пролетев ещё метров триста и опустившись на неприступную со всех сторон скалу.
– И кто их направил? – спросил Серый.
– К сожалению, тот, о котором я не успел договорить, – ответил я сквозь наступившую дрёму.
– Путь! – перебил меня дракон.
– Где? – сон как рукой сняло.
– Вон там, между гор, уходящих в небо, между ними бежит голубоватая струйка, она бежит между вершинами гор, – указал Драко.
Мы с Серым стали вглядываться, потом переглянулись между собой, и я ещё раз спросил:
– Где?
– Уже не увидите, – ответил Драко. – Солнце совсем село.
Я удивлённо посмотрел на дракона, иногда его слова и поступки ставили передо мной вопросы, на которые у меня не было ответов.
– Драко, а Вик был прав, призывая нас покинуть дворец.
– Согласен, становится всё интереснее, – добродушно ответил дракон.
– Путь, мы должны понять, – сказал я.
И уже сквозь пелену окутавшего меня сна я вновь почувствовал туман, окутавший нас на поляне.
Глава 9
Клавдий ждал короля Ратибора на берегу реки, умышленно не пересекая её. По случаю встречи с королём Восточной империи он позволил себе одеть всё чёрное и опоясался ремнем, крепившим древний меч, выкованный тысячелетия назад. Клавдий стоял на высоком берегу реки и ждал. Его длинные тёмные волосы были сплетены в аккуратную косу, рука спокойно лежала на рукояти меча, а тяжёлый походный плащ развевался по ветру как парус. Если слегка прищурить глаза, то со стороны казалось, что за спиной Клавдия – огромная армия, не имеющая конца и края, полки за полками стоят, не шелохнувшись, несмотря на солнечный зной или непрерывный дождь, стоят стеной, и ждут лишь одного приказа: «Вперёд».
Где-то на линии горизонта показались клубы пыли – Ратибор гнал своего коня вперёд. То расстояние, которое год назад он покрыл бы за час или, по крайней мере, сутки, сейчас пришлось бы преодолевать неделю, если бы не Эвэлар, который придал лошадям силу.
Клавдий выбрал для встречи место, максимально удобное для Ратибора, ведь ему, Клавдию, сыну семьи оседлавших ураган, любые расстояния на Пурпурной не были помехой. Ратибор же, узнавший о назначенной встрече, сначала хотел отказаться, ведь встречу предложил король Фердинанд, но в лице его главного советника Клавдия. И лишь узнав о предстоящей свадьбе принцессы Словены и Клавдия, Ратибор согласился.
Он остановил коня у реки и посмотрел на другой берег, где стоял Клавдий. Ратибор ещё раньше решил для себя, что реку переходить он не будет, до такого он не опустится. Клавдий, понимая, что перегибать тоже не надо, взмахнул рукой, и взявшийся ниоткуда ветер принёс небольшое облачко, которое образовало мост, по которому Клавдий и перешёл. Ступив на берег, он постарался не смотреть Ратибору в глаза, чувствуя, что ему хоть на секунду, но надо дать почувствовать себя хозяином положения, что было очень тяжело сделать после одного-единственного взмаха руки.
– Приветствую Вас, Ваше Величество, выражаю искреннюю преданность Вам и Восточной империи в Вашем лице, лице великого короля, – последние слова Кладий сказал с особой любезностью.
И лишь стоящий неподалеку от Ратибора Эвэлар расслышал в них явную усмешку.
– И тебе добрый день, – ответил Ратибор. – Что заставило тебя преодолеть столь большое расстояние?
– Война, всего лишь война, и более ничего.
– Я наслышан о первом неудачном походе Вашей армии, – усмехнулся Ратибор.
– Да, Вы правы, и нам нужна Ваша помощь. Не скрою, мы потерпели поражение и нуждаемся в союзе, настоящем крепком мужском союзе.
– Но ведь военные союзы не заключались между империями много веков.
– Значит, этот будет первый.
– И чего Вы хотите? – спросил Ратибор.
– Ваше Величество, король Фердинанд просит Вас нанести удар по нашему общему врагу одновременно с нашей армией.
Внутренне Ратибор был готов к такому предложению, но услышав его, сделал шаг назад.
– На предательство толкаете?! – грозно резанул Ратибор.
– Нет. Взываю к справедливости и мудрости.
– И?
– Давным-давно армии Вашей империи были развеяны по ветру, или ветром, как хотите, вокруг одного из древних городов Срединной империи.
– И что? Столько времени прошло.
Кладий не удивился ответу Ратибора, а лишь прямолинейно продолжил:
– Мир двумерен, и должен принадлежать лишь двоим.
– Не аргумент, – пожал плечами король Ратибор. – Потом будет ещё одна война, уже между нами.
Клавдий хотел было ответить, но в разговор вмешался Эвэлар, стоящий чуть поодаль.
– Ваше Величество! Позвольте я продолжу. Мой брат Клавдий не сказал самого главного.
– Продолжи, – Ратибору уже стало интересно, какие могут быть аргументы, чтобы втянуть его в войну.
– Не далее как вчера Вы присутствовали при разговоре волшбов с их гостями. И что, кто-нибудь почтил Вас уважением, кто-нибудь поблагодарил за приём?
Глаза Ратибора чуть сузились.
– Они, волшбы, хотят захватить власть над всей Пурпурной и даже нас, меня и Клавдия, хотели использовать лишь с этой целью! Но Клавдий ушёл из школы, сбежал, а я здесь, с Вами, Ваше Величество, а не с кем-то из них. Ваше Величество, нам нужна Ваша помощь, нашего горячо любимого брата Дариия уже заставили потерять разум, и он стоит во главе Срединной империи. Волшбы убили короля Орсбурга.
– А я слышал другое – ураган разрушил дворец, – перебил Эвэлара Ратибор.
– Ураган, – усмехнулся Эвэлар. – Да, ураган был, но вызвал его один из волшбов, находившийся в тот момент во дворце, и он же убил короля Орсбурга! Ваше Величество, помогите нам вернуть нашего брата и восстановите мир в столице Срединной империи. Ваш род всегда был хранителем военного искусства Пурпурной, и лишь Вам одному под силу помочь Пурпурной.
Ратибор, не зная, что ответить, спросил:
– А зачем же тогда мир делить на две части?
Клавдий и Эвэлар ответили, чуть ли не одновременно:
– Так ведь короля Срединной империи нет! Кто-то же должен управлять народом, хаос недопустим!
– Я пойду на предложения Фердинанда, но столица Срединной перейдёт под мой протекторат. Я всё сказал.
Клавдий сделал вид, что соринка попала ему в глаз, и отвернулся. Он не смог сдержать гримасу отвращения на лице, но мгновенно подавил слабость и, повернувшись обратно, слегка потирая глаз, ответил:
– Я думаю, король Фердинанд примет Ваше предложение.
– Договорились. Детали военной кампании ты можешь обсудить с моими генералами.
Клавдий кивнул головой в знак согласия и посмотрел на Эвэлара. Тот спокойно стоял в стороне и крутил травинку в зубах.
– Ваше величество, я вернусь во дворец и немедленно доложу о предложении провести военный совет. Как только мы будем готовы, я немедленно сообщу Вам.
Ратибор не обратил внимания на последние слова Клавдия, они ему были неинтересны. Его мысли занимали волшбы и их друзья. Ведь Эвэлар прав, они просто поиздевались над ним. Именно они хотели использовать его, его армию и его страну. А ведь именно его армия всегда была самой сильной на Пурпурной.
– Месть, – сказал он себе, и, не обращая внимания на всех присутствующих, направил своего коня в степь, на дорогу, ведущую в его родной город.
Эвэлар чуть подождал, пока Ратибор ускачет, и спокойно подошёл к Клавдию. Братья обнялись.
– Наш план близок к завершению, – улыбнулся Клавдий.
– И да, и нет, – ответил Эвэлар.
Клавдий поднял брови.
– Гости оказались намного сильнее, чем я предполагал, – продолжил Эвэлар.
– Справимся. Скоро я стану королём и тебе того желаю. Тогда наши силы многократно возрастут. Думаю, первой битвы Ратибор не переживёт, – сказал Клавдий.
– Да, все дороги станут нашими, и Путь поведёт нас дальше, за пределы Пурпурной.
Братья ещё раз обнялись и направились в разные стороны. Эвэлар вслед за Ратибором, а Клавдий – в военный лагерь на границе Срединной.
Там его ждали новости. Едва он вступил в лагерь, как к нему подбежал один из генералов.
– Ваше Высочество, – все знали о намеченной свадьбе Клавдия с принцессой Словеной, и, зная нрав короля Фердинанда, никогда не отказывающегося от своих слов, называли Клавдия «Ваше Высочество». – Во дворце пожар!
– Нет! – чуть не закричал Клавдий, и уже про себя добавил. – Сам виноват. Надо было отложить. Рано.
– Коня! – вскричал Клавдий и, вскочив на коня, понёсся галопом в столицу. Оседлать ураган он не мог, следовало влететь во дворец на взмыленном жеребце.
Клавдий прибыл в столицу, и сразу ему в глаза бросились траурные ленты по всему городу.
– Не успел! – со злостью в голосе сказал сам себе Клавдий. – Но ещё не вечер!
– В тронный зал, собрать всех! – приказал он капитану гвардии и бросил поводья слуге.
В течение получаса собрались все вельможи и администрация империи.
Клавдий стоял перед троном покойного короля Фердинанда и ждал. В эту минуту он был готов порвать любого, кто захотел бы перечить ему.
– Все собрались?! – спросил он.
– А от кого слышим? – вперёд вышел мужчина средних лет, один из самых знатных вельмож.
– От того, кто скоро станет мужем нашей принцессы, а ныне королевы!
– Да вот только королевы во дворце нет, и подтвердить срок свадьбы никто не может, – вступил в разговор ещё один из присутствующих.
Клавдий понимал, что любое промедление с его стороны подобно изгнанию, и решился.
Меч, висевший у него на перевязи, заиграл в руке. Меч, не пивший кровь тысячелетия, испил её вновь. Голова вельможи покатилась по тронному залу, а за ней другая.
Клавдий вытер меч о свой плащ и спросил:
– Кто следующий?!
Таких не оказалось, зал погрузился в тягостное молчание.
– На пороге война, и народу нужен король, он поведёт свой народ в бой, и этим королём стал я, – Клавдий чуть помедлил и посмотрел на кровь, растекающуюся по полу. – Стал я! Принцесса Словена станет королевой в тот же день, как вернётся во дворец!
И все присутствующие в зале склонили головы перед новым королём Западной империи – Клавдием.
Глава 10
Мирослав и Власта проспали до обеда. Усталость, несмотря на молодость, всё же дала о себе знать. Мирослав открыл глаза, потянулся и аккуратно, чтобы не разбудить, убрал руку Власты со своей груди. Медленно поднялся с кровати, любезно предоставленной королевским лесничим, и подошёл к окну.
Солнце уже стояло в зените, наступил полдень, и жизнь замерла, чтобы вновь проснуться через час-другой. Ветерок ворвался в комнату и принёс с собой запах мёда.
– Верно пасека где-то, – подумал Мирослав и повернулся к Власте.
Она уже проснулась и молча смотрела на своего любимого.
–Я чувствую запах мёда, – сказал Мирослав.
– Да? – зевнула Власта.
– У моего отца была своя пасека, и мы с братьями частенько, когда он не видел, лазили в улья, пчёлы нас знали и не кусали. Мёд был очень вкусный, но однажды отец поймал нас и отодрал розгами всех четверых, – закончил Мирослав и глубоко вздохнул.
– Я хочу мёда! – засмеялась Власта.
– Тогда одевайся, пошли.
Мирослав с Властой вышли из комнаты в столовую, лесничего нигде не было, но на столе, под марлей, стоял кувшин с молоком, лежал хлеб, сыр, а рядом с сыром яйца.
Забота чужого человека тронула их сердца, но у стола они не задержались, а вышли на улицу.
– Пасека, наверное, там за домом, на лугу, – предположил Мирослав.
– Пошли быстрее, интересно же!
Но едва они повернули за угол дома и увидели луг, на котором на самом деле расположилась пасека, как сразу завернули обратно.
Посреди пасеки стоял лесничий, а рядом с ним высокая девушка со светлыми волосами и мужчина, совсем молодой, одетый в военную форму гвардии короля Фердинанда.
– Ошибиться я не могу, это форма королевских гвардейцев. Помнишь, там, на холме, солдаты внизу были одеты в похожие камзолы? – тихо прошептал Мирослав.
– И что? – удивилась Власта. – Нас кто-то разыскивает? Кто мог знать, что мы окажемся здесь? Если мы так и будем стоять, то мёда я не поем, – чуть рассерженно ответила Власта, но с иронией в голосе.
Мирослав не совсем понял интонации её голоса и, не задумываясь, вышел из-за дома и направился в сторону лесничего. Власта попыталась было дёрнуть юношу за рукав, но не успела и пошла вслед за ним.
– О, проснулись! – радостно воскликнул хозяин. – А это моя воспитанница Словена, – ткнул пальцем в девушку со светлыми волосами лесничий.
Словена слегка наклонила голову в знак приветствия, Кристьян же подошёл к Мирославу и протянул руку со словами:
– Кристьян, лейтенант королевской гвардии, рад пожать Вам руку, – лицо гвардейца было непроницаемо, но в его глазах Мирослав почувствовал что-то очень близкое, родное.
– Мирослав, – представился юноша.
– Словена. Королевская дочь, – продолжил представлять её лесничий. – И привели её ко мне в дом, видимо, те же события, что и Вас.
Мирослав с Властой переглянулись.
– Свезар не стал бы представлять меня незнакомым людям, а Вас он знает лишь сутки, да и того меньше, но всё же представил. Значит, Вы люди хорошие, – улыбнулась Словена.
– Пойдёмте в дом, – предложил Свезар.
– А мёд? – насупилась Власта.
– Сколько угодно, деточка, – растянулся в широкой улыбке лесничий.
И все дружной гурьбой отправились в деревянный домик, стоящий прямо на пасеке.
– Сколько мёда, – только и смог вымолвить Мирослав. – У моего отца меньше.
Свезар посмотрел на юношу и про себя прошептал:
– Не всегда ученики превосходят учителя.
– Вы что-то сказали? – внимательно посмотрел Мирослав на лесничего. – Что-то про моего отца?
– Да. Мне интересно было попробовать мёд твоего отца. Ну да ладно, выбирайте любой, – ответил Свезар.
Власта выбрала одну из самых пыльных банок, забравшись на стул и достав её с одной из самых высоких полок.
– Хороший выбор, – похвалил лесничий.
Взяв банку с мёдом, все направились в дом. Разместившись за столом, первая к расспросам приступила принцесса. Каково же было её удивление, когда она поняла, что перед ней сидит юноша, остановивший передовые отряды армии её отца и изменивший привычный мир.
– А Вы, Ваше Высочество, погостить прибыли? – спросил Мирослав в ответ.
– Погостить и надолго, – резко ответила она. – Обстоятельства вынудили меня на время покинуть отчий дом, и всему виной человек по имени Клавдий.
– Клавдий! Мой брат! – воскликнул Мирослав.
Далее произошло невообразимое. Кристьян, до сих пор спокойно сидевший за столом и пивший молоко, выхватил свой клинок и направил на Мирослава. Власта, всегда отличавшаяся отменной реакцией, мгновенно выставила щит перед любимым, и клинок лишь скользнул по воздуху, ударил кувшин с молоком и разбил его. Молоко потекло по столу, и хлеб, лежавший рядом сразу разбух. Яйца покатились по столу и…
– Стоп! – строго сказал королевский лесничий и подхватил на лету яйцо, готовое упасть на пол. – Вы пришли в этот дом с миром, с миром и останетесь. Вы не враги друг другу! Запомните это правило раз и навсегда. Пурпурная и так стоит на грани пропасти, а Вы – одни из немногих, призванных остановить крушение нашего мира, пытаетесь убить друг друга. Нехорошо!
Две пары переглянулись.
Кристьян, пришедший в себя, взял в руки клинок и протянул Мирославу.
– Моё оружие – твоё оружие!
Мирослав взял его в руки, с уважением провёл рукой по клинку и вернул его обратно в руки Кристьяна.
– Я расстался с братом. Правильнее говоря – он с нами, даже не попрощавшись. Исчез ночью.
– Он направил поход против Срединной? – спросила Власта.
– Можно сказать и так. Не направил, а сделал всё возможное для начала войны, – ответила Словена и рассказала о своей первой встрече с Клавдием.
– И Вы поверили ему?! – удивился Мирослав.
– Скорее да, чем нет, – пожала плечами Словена.
– Но это же так просто, волшбы учили нас этому ещё несколько лет назад, – заметил Мирослав.
Свезар глянул на разбитый кувшин, молоко собралось и вернулось в кувшин, моментально собравшийся обратно из осколков.
– Негоже молоку пропадать, – задумчиво сказал Свезар. – Ваше время приходит, друзья мои, – продолжил он грустно и взглянул на дверь.
Через секунду за окном раздалось конское ржанье, и в дверь постучали.
Дверь открылась, и в комнату вбежал мужчина, волосы его чуть покрывала седина, а благородное лицо выдавало знатного вельможу.
– Принцесса, Ваше Высочество, – выдохнул он. – Крепитесь. Вы теперь королева, Ваш отец мёртв, убит. Простите меня за эту чёрную новость, Ваше Величество, – с этими словами вошедший упал на колени перед Словеной.
Словена, не сразу осознавшая смысл сказанного, лишь побелела и сжала кулаки. Не зря она была принцессой могущественного дома.
– Встаньте, Эдгар. Рассказывайте.
Эдгар присел за стол, но сразу поднялся:
– Не могу сидеть при королеве.
Кристьян последовал его примеру.
– Нет правды в ногах, присаживайтесь за стол, – сказала им Словена.
– Ночью во дворце возник пожар, но пожар какой-то странный, горели только личные покои Вашего отца. Слуги сбежались сразу, но потушить огонь они не смогли, огонь был ледяным, вода его не могла затушить.
Через день во дворец вернулся Клавдий, собрал всех нас в тронном зале и объявил себя королём.
– Кем? – Словена презрительно сжала губы.
– Королём, по праву несыгранной свадьбы. Не все согласились с ним, и двоих он убил на месте.
– И кровь пролилась, – вмешался лесничий.
– Да, – опустив голову, ответил Эдгар.
Свезар посмотрел на Словену, затем на Мирослава и с грустью в голосе сказал:
– Ваше время пришло.
– Ваше Величество…
– Как Вы нашли меня? – спросила Словена у Эдгара.
Эдгар пожал плечами:
– Все же знают, где в детстве Вы провели столько времени.
– Значит, скоро здесь будут и враги?
– Нет. Сюда прибудут только те, кто предан правому делу, Ваше Величество, – ответил Словене Свезар.
– Почти все мы готовы выступить против самозванца, но нужен Ваш приказ, – обратился Эдгар к Словене.
– Он прав, время битвы наступает, – вновь вмешался в разговор королевский лесничий.
– Эдгар, переночуйте, а утром возвращайтесь в столицу, собирайте всех, – жёстко сказала Словена.
Эдгар при слове «переночуйте» опустил голову на стол и тотчас заснул.
Мирослав вышел из дома.
– Доберусь я до тебя, Клавдий, – сказал он сам себе, подставив лицо яркому солнцу.
Власта ступила на порог вслед за ним и обняла любимого. Кристьян остался в доме, но стоял, как вкопанный, прямо за спиной Словены.
– Твой путь, Мирослав, это сам Путь, – обратился к Мирославу лесничий, вышедший из дома вслед за ним и Властой. – Не знаю, надо ли Вам возвращаться на Путь или нет. Не знаю, но во многом судьба Пурпурной в твоих руках, Мирослав.
Глава 11
Драко расправил крылья, и мы полетели навстречу восходящему солнцу Пурпурной. Тело Драко приобрело серебряный цвет и засветилось в лучах утра, его огромная тень медленно скользила по земле и вызывала трепет у людей. Драко сделал круг над долиной, прямо над верхушками леса, повернул к горам и поднялся выше, мы полетели в сторону города волшбов, в сторону их замка.
Замок предстал перед нами в своём истинном виде. Четыре башни по краям и одна центральная, с большим балконом, уходящая в небо. Замок был построен из серого камня с витражами вместо стёкол. Величественный вид, но очень грустный. Он стоял один, ничуть не повреждённый ураганами, бушующими в этих местах, среди полупустынного разрушенного города, а рядом с замком высилось старое дерево, рядом с которым была яма.
– Удар молнии, – сказал Драко. – Удар, не достигший своей цели.
– Город пуст, – заметил Серый.
– И нам тут нечего делать. Драко, ты чувствуешь Путь? – спросил я.
– Да, он рядом с нами, но я не думаю, что нам надо ступать на него, ведь причина его изменения лежит не в самом Пути, а в тех, кто живёт здесь.
– Ты прав. А волшбы-то искусно замок скрыли. Видимо, кроме нас, никто его и не увидел бы, – добавил я к сказанному драконом и продолжил. – С одним братом мы знакомы, остались ещё трое. А не наведаться ли нам к Дариию? Ярина верно уж там, так что непрошенными гостями мы не будем.
– Правильное решение, тем более на горизонте опять облака собираются, да такие чёрные, – согласился со мной Серый.
Драко не стал возражать, облетел напоследок замок и повернул в сторону столицы Срединной империи.
– Драко, полетели над самыми деревьями, я хочу почувствовать их шёпот.
Драко вновь снизился и полетел над безбрежным лесным океаном. Океан зелени расстилался под нами, деревья не пели, а шептали свою грустную песнь о прошлом и настоящем.
– В песне деревьев я не слышу будущего, – обратился я к Драко и Серому. – Они поют шепотом, потому что боятся.
– Кого? – спросил Драко.
– Боятся, – вздохнул я и, потянувшись рукой вниз, провёл ею по верхушкам елей. – Боятся. Боятся, что те, кто оседлал ветер, не справятся с ним, и сила ветра, столько лет томящаяся в оковах, вырвется на свободу и всё.
– Всё?! – на этот раз спросил Серый.
– Я не знаю, я передаю только то, о чём шепчут деревья. Ветер превратится в ураган, а ураган, – я повернул голову назад, в сторону грозных облаков, постепенно, шаг за шагом догоняющих нас, – станет бесконечным во времени своей жизни. Он будет бушевать, пока его сила, накопленная за тысячелетия бездействия, не иссякнет. Ведь когда ушли волшбы, вслед за ними ушли и оседлавшие ураган, их сила тоже иссякла. Но они сохранили древние знания, и главное, заперли ураганы, или ураган, не знаю. И вот, наконец, пришёл кто-то, кто обладает подобием той силы, которой обладали древние маги. Хватит ли у него силы сдержать стихию?
– А Путь-то здесь при чём? – вновь спросил Серый.
– Путь. К своему стыду до путешествия на Пурпурную я даже не знал о существовании Пути. Оседлавшие ураган каким-то образом смогли в прошлом внести изменения в движение энергии на Пути, более того, я чувствую, что время этого мира ускоряется с каждой минутой, с каждой секундой. Они замедлили движение энергии, поставили препятствия в самом начале движения энергии, именно в том месте, где Путь начинает свою дорогу по Пурпурной.
– И при выходе с Пурпурной тоже, заметь, – добавил Драко.
– Итак, на Пурпурной создалась своеобразная заводь энергии. Понимаете, – чуть не закричал я, – заводь! Энергия течет по Пути на Пурпурной, подчиняясь не законам мироздания, а законам тех, кто назвал себя оседлавшими ураган. Да и не ураган они оседлали, а энергию, и уж, к слову, лишь попытались это сделать. Их основной целью было починить себе этот мир, но волшбы встали на их пути. Последние тоже хороши – растратили всю свою мощь на что?! На самих себя, но всё же смогли на какое-то время предотвратить беду на Пурпурной, правда, цена оказалась слишком высокой. Как я понял, они просто перестали существовать, а оседлавшие ветер или ураган, неважно, остались. Да ещё перед своим уходом не только смогли энергию на Пурпурной заставить двигаться с той скоростью, с которой им нужно, но и знания сумели передать.
– В итоге ветер стал вырываться на свободу, энергия Пути прорвала старые плотины, заводи не стало, и теперь энергия течёт рекой, – начал говорить Драко.
– Не рекой, а бурным потоком, – слегка изменил его слова Серый.
– Потоком, полностью уничтожающим время, а энергия ускоренного времени ещё больше усиливает мощь ураганов, – добавил Драко.
Я вновь обернулся, тучи приблизились к нам уже на опасное расстояние.
– Драко, обернись, – посоветовал я дракону.
– Догонят, так полетим выше. Над очередным ураганом.
– Там холодно, – напомнил я.
– Ну и что? Зато безопасно, – невозмутимо ответил Драко.
Серый всем своим видом показал, что идея Драко ему тоже не нравится, а Хор поступил совсем просто. Он залез под мою куртку и сладко засопел, длительный полёт слегка укачал его.
Драко вновь обернулся в сторону догоняющих нас туч, покачал головой и стрелой понесся ввысь. Я лишь успел помахать деревьям рукой. Грозные тучи уже клубились над тем местом, где несколько секунд назад летели мы. Я нагнулся и посмотрел вниз. Перед моими глазами раскрылось настолько феерическое зрелище, что я долго не мог оторваться от него. Прямо в середине туч, да уже и не туч, а бешено передвигающейся массы, блистали молнии, создававшие завихрения энергии, формировавшие огромную воронку, затягивающую в себя всё.
– Правильно, что летим так высоко?! – утвердительно спросил Драко.
– Да, – ответил я. – Но всё-таки холодно.
– А что дальше? – спросил Серый без всякого энтузиазма в голосе. Он не любил летать, а так высоко летел вообще первый раз.
– Замкнутый круг, – я не отрывал глаз от разыгрывающегося внизу спектакля. – И мы его сейчас наблюдаем. Ураган, бушующий под нами, никем не послан. Никем! Я не чувствую ни капли человеческой энергии в нём. В урагане, резвящемся внизу, нет злобы и ненависти, он просто живёт, он сам летит на своих крыльях и даже не знает куда.
– Стоп! – глухо сказал Драко. – Ты говоришь: «Не знает куда», а ведь что-то притягивает его. Ведь ураганы, как нам рассказали, бушуют в Срединной и на краю королевства Ратибора. Они идут строго к определённой точке.
– И эта точка – именно то место, где оседлавшие ураган сотворили своё…
– Серый, извини, но не будем называть это так, как мы уже поняли. Не то место, где можно ругаться. Но самое главное – тот молодой человек, который считает себя продолжателем дела древних магов, на самом деле стал игрушкой в руках ветра, а возможно и ещё кого-то.
И в ответ на мои слова снизу раздался стон, свист, словно ураган, попытался заговорить с нами.
– То есть, всё вышло у Клавдия из-под контроля. Не он оседлал ураган, а ураган его, – съязвил Драко.
– Нам от этого не легче, – сказал Серый, с опаской посмотрев вниз.
Ураган вновь запел свою песнь.
– Ураган поёт о свободе! – воскликнул я.
– Ты уже с языка урагана переводить можешь? – продолжил Драко в том же тоне.
Спорить с Драко я не хотел и спокойно ответил:
– Знаешь, Драко, никогда не замечал за собой такой способности. Но здесь, на Пурпурной, почувствовал, хочешь верь, хочешь нет, но я говорю правду. Ураган поёт о своей свободе. Это не язык, это песнь.
– Извини, – извинился Драко. – Значит ли это, что ветер вновь стал свободным?!
– Не только ветер, но и время. Время гонит ветер вперёд, а ветер, создавая ураган, ускоряет время. Вот моё объяснение круга, взаимосвязи, как хочешь.
– Мы так можем говорить бесконечно, но посмотрите вниз. Ураган улетел вперёд, и стал виден город, – перебил нас Серый.
Драко не стал замедлять свой полёт, и вскоре мы уже кружили над столицей Срединной.
Я мысленно воззвал к Ярине, и она, услышав меня, указала нам дорогу к крыше огромного дворца. Вскоре я уже обнимал свою сестру.
Я оглянулся по сторонам. Заметив на крыше оранжерею, пошёл в её сторону и не прогадал – меня уже ждал крепкий кофе. Подошёл Серый и уселся чуть поодаль. Вид у него был такой же уставший, как и у меня. Лишь Драко чувствовал себя прекрасно.
– Грандиозно, – сказал он, доставая свою трубку. – Грандиозно, великолепный полёт.
Вскоре к нам присоединился Сиенец, а за ним на крышу поднялся и Дариий.
– Король Дариий, – представил нам Дариия Сиенец.
В ответ и мы представились, всё получилось, как я предполагал. Благодаря Ярине, нас ждал радушный приём.
Выпив кофе, я поделился нашими размышлениями с сестрой, Сиенцем и Дариием.
Ярина очень внимательно меня выслушала и спросила:
– И каков вывод?
– Вывод прост. Клавдий нисколько уже не управляет ветром, ветер управляет им. Ветер и время меняют Пурпурную, скоро могут начаться необратимые процессы. Начало такого взаимодействия лежит в тех изменениях энергии, которые заложили ещё древние, оседлавшие ветер. Они пытались сохранить и передать, но неумелое пользование их силой, видимо, в силу гордыни и суеты, привело к столь печальным последствиям, которые не остановятся только на Пурпурной. Мы уже почувствовали их на Орлиной, а ты на Земной. Я лично уверен, сейчас надо найти точку изменения энергии на Пути и хоть как-то приостановить её бешеный ход.
– Ты прав, – раздался голос за моей спиной.
Я обернулся. Сзади меня стоял высокий, крепкий, со слегка красным лицом мужчина.
– Королевский лесничий, а для друзей просто Свезар.
– Для друзей! – радостно прошептала Ярина.
– Ярина! Сколько лет, сколько зим! – и Свезар заключил мою сестру в свои огромные объятия.
– Уже к лучшему, – заметил Драко, выпуская струйку дыма.
Глава 12
Всадники неслись галопом, их лошади покрытые пеной, проносились по дорогам, сквозь деревни, леса, луга, всё пролетало мимо. День сменялся вечером, вечер ночью, ночь утром, а утро днём.
Лошади летели над землёй, летели, чуть касаясь её копытами, делая за один скачок десять. Ни одна травинка не согнулась, ни один листочек не упал с дерева – лошади летели вперёд, глаза всадников горели, они видели перед собой цель, и ничто не могло остановить их.
К вечеру третьего дня древние ворота одного из старейших городов Западной империи отворились, и пятеро всадников влетели в них. Но лишь они пересекли городскую границу, Эдгар крепкой рукой осадил гнедого Словены, ведь встречать свою королеву вышли все жители древней столицы западной империи.
Это потом, много веков спустя, столицу перенесли в новый город, а ранее на протяжении тысячелетий именно Бронза была столицей империи, и именно здесь был подписан первый договор между свободными государствами о создании империи Запада.
Именно в Бронзу привёл Эдгар четверых молодых людей. Здесь, вдали от шума и суеты, был назначен сбор всех, кто не принял власть Клавдия. Здесь должен был состояться совет империи во главе с настоящей королевой этих земель.
– Ваше Величество, скиньте капюшон, люди должны увидеть Вашу благородную красоту. Чуть склоните голову в знак приветствия, помашите рукой, – попросил Эдгар Словену.
Но учить молодую королеву не было необходимости, она знала все правила этикета не хуже Эдгара.
– Я ещё не королева, – ответила она тихо Эдгару.
– Завтра все соберутся в Бронзе, завтра Вам суждено стать королевой. В центре города высится старый храм, к сожалению, службы в нём давно не ведутся, но старый священник ещё жив. И завтра в полдень он проведёт старинный обряд коронования в присутствии всего цвета нашей империи, в присутствии всех жителей старинной столицы – Бронзы!
Словена промолчала, да и что она могла ответить. Молодая девушка, в детстве потерявшая мать, а несколько дней назад и отца. Молодая принцесса, лишённая узурпатором права на корону и преследуемая им. Но завтра она станет королевой. Королевой одной из трёх империй на Пурпурной. И где – в Бронзе. И как!
Старинный обряд, давно забытый всеми, будет возрождён ради неё! Именно она станет первой законной королевой на Пурпурной за последние века. Она будет коронована силой более Великой, чем сила людей.
– А достойна ли я такой чести? – задалась вопросом Словена. – Или моё достоинство лишь в том, что мой отец убит, а я изгнана из своего дома? Ведь насколько я помню из истории государства, церковные обряды не проводились уже тысячу лет.
Людская толпа бурно приветствовала Словену, цветы кидали прямо под копыта её лошади.
Словена спешилась и пошла вперёд, ведя лошадь за поводья, Кристьян сразу подошёл к ней и встал слева, держа руку на эфесе меча, Эдгар подошёл справа. Мирослав с Властой шли поодаль, внимательно наблюдая за всем происходящим.
Словена вышла на центральную площадь, прямо перед её глазами предстало величественное здание старинного храма, и старый священник стоял у входа в храм. Словена поклонилась и храму, и священнику, но заходить внутрь не стала, а повернула налево, в сторону городской гостиницы.
– Ваше Величество, может пройдёмте направо, в здание городского совета, Вас ждут, и решения надо принимать незамедлительно. Многие государства, входящие в состав Западной, безропотно приняли власть Клавдия, но очень многие ждут лишь Вашего приказа для начала выступления на столицу.
– Уважаемый Эдгар, – ответила Словена. – Я пошла именно сюда, и мне необходим отдых. Понимаете отдых, или Вы хотите, чтобы завтра на первой за последние века коронации я плохо выглядела?! – улыбнулась Словена.
Эдгар не нашёл, что ответить, аргумент принцессы был железный.
– И ещё, до коронации не называйте меня больше Ваше Величество! – эта фраза была сказана Словеной без намёка на улыбку. – И прикажите выставить охрану около моей комнаты.
Кристьян открыл дверь перед Словеной, но войти не решился.
– Милый Кристьян, отдохни, завтра будет очень тяжёлый день для нас обоих, отдохни, – с этими словами Словена мягко погладила по руке молодого человека и вошла в свою комнату, оставив его в одиночестве.
Кристьян, ничего не ответив, лишь глубоко поклонился в ответ и отправился в комнату, предназначенную для него.
Лишь он ушёл, как Словена выглянула за дверь и знаком поманила к себе Эдгара.
– Эдгар, прикажите выставить охрану и около его комнаты. Не хочу, чтобы с Кристьяном произошло что-либо плохое.
Эдгар кивнул в ответ и удалился, ему предстояла бессонная ночь.
Мирослав же с Властой не стали заходить в гостиницу, а, взявшись за руки, пошли погулять по вечерней Бронзе. Сумерки сгустились, и на небе появились ночные светила. Влюблённые молча шли по мостовым: то ли город настолько поглотил их, то ли каждый думал о своём.
Власта сначала смотрела по сторонам, а потом обратилась к Мирославу:
– Ведь совсем недавно, как будто вчера, я пришла в такой же город. Нет, город был другим, маленьким и грязным. Но в нём люди встречали меня как спасительницу, даже не подозревая, насколько мне совершенно безразлична их судьба. Я пришла на Аметистовую, чтобы стать королевой, но судьба распорядилась иначе.
– И как? – впервые Мирослав поддержал разговор о её прошлом.
– Я была изгнана с неё, и изгнана…, – Власта вспомнила Олава. – Но я всё-таки стала там королевой, хоть и нечестным путём, хоть и на полгода, но всё же я была ею.
– И что, что ты почувствовала? – спросил юноша.
– Озлобление. Хотя и сама была виновата в том, что произошло. Путь, который я выбрала, был изначально нечестен.
Мирослав резко повернулся к Власте, взяв её за плечи, и посмотрел ей в глаза, словно пытаясь разглядеть в них целую вселенную. Минута-другая прошла, а Мирослав всё не отпускал Власту и смотрел.
– А здесь, в моём мире, что ты поняла?
Власта вздохнула, опустила глаза и тихо прошептала:
– Власть – не главное в нашей жизни, и ради неё не стоит погибать. Власть не стоит того чтобы ради неё убивать. Власть – это эфемерное величие, основанное на собственной неудовлетворённости жизнью. В неё идут и за неё борются лишь люди, не имеющие ничего за душой. Их мир пуст, и они пытаются его заполнить собственной значимостью, а это путь в никуда, к подземным. Я испытала это, и больше не хочу.
Ни одна власть во вселенной не стоит даже капли крови человека.
Мирослав притянул к себе девушку и обнял её, но Власта слегка оттолкнула его и продолжила:
– И ещё, здесь я встретила тебя. Хотя не скрою, в мои планы входила новая борьба, видимо, Огненная ничему не научила меня. Но ты! Ты открыл для меня моё сердце, и возможно впервые за свою жизнь я смогла заглянуть в него, почувствовать его биение, познать себя женщиной. Твоя любовь разбудила меня, и я хочу любить тебя всю свою жизнь. Ты заполнил меня.
Мирослав ничего не мог ответить, он попытался, но не смог, слова застряли в горле.
– Дорогой, не надо, не говори, не надо, я всё понимаю и без слов, не надо, – и Власта приложила указательный палец к губам Мирослава.
И они долго стояли, прижавшись друг к другу, посреди маленькой пустынной мостовой старинного города Бронза, им было так хорошо, что спроси их, чего они хотят сейчас больше всего в жизни, то влюблённые ответили бы одновременно: простоять так вместе всю жизнь.
Начался дождь, Мирослав и Власта побежали в сторону гостиницы, где их ждала одна комната на двоих и бессонная ночь.
Солнце пыталось пробиться сквозь тучи, разогнать их, но робкие попытки светила не достигали должного успеха. Тучи не собирались расходиться в столь значимый для Западной и Словены день. Но, несмотря на пасмурный день, сердце девушки с каждой минутой билось всё чаще и чаще. Она выглянула в окно и ахнула, вся главная площадь Бронзы была украшена сиреневыми цветами. Цветами её дома. От дверей гостиницы и вплоть до входа в храм стоял почётный караул в старинных доспехах, которые сохранились со времён последнего коронования, прошедшего в Бронзе не пятьсот и семьсот лет назад, как говорили летописи, а девятьсот девяносто три года назад. И с тех времён о Бронзе, как старой столице, стали постепенно забывать.
Бело-сиреневое платье ждало принцессу на кресле. Словена позвала служанку и, приняв ванну, стала одеваться. Через час в комнату постучал Эдгар.
– Ваше Высочество, мы готовы приветствовать Вас, ковёр расстелен, Вам осталось лишь ступить на него и пройти в храм.
– Я скоро спущусь, – ответила принцесса.
Это «скоро» растянулось ещё часа на полтора, и вот дверь распахнулась, принцесса вышла.
Все, кто стоял рядом, не удержались от возгласов восхищения, настолько ослепительно выглядела принцесса. Бело-сиреневое платье со шлейфом, тянувшимся на три метра по земле, великолепно сидело на её женственной фигуре.
– А где Кристьян? – первым делом спросила Словена.
– Внизу, – невозмутимо ответил Эдгар.
Словена стала медленно спускаться по лестнице, и вот она вступила на ковровую дорожку, ведущую от гостиницы к храму. Кристьян стоял прямо у ковровой дорожки, не вступая на неё. На нём был его же походный камзол лейтенанта гвардии, парадной одежды ему не досталось, да и кто мог бы предположить, что она ему нужна.
Словена протянула руку Кристьяну и пригласила следовать за ней по дорожке в храм. Молодой гвардеец покраснел от такой чести.
Словена вошла в храм.
Мирослав проснулся утром с непонятным чувством тревоги и быстро оделся. Смутные подозрения всё утро глодали его. Он не выдержал и поднялся на крепостную стену, сохранившуюся ещё с древних времён, и напряжённо стал всматриваться в небо. Его подозрения оправдались, вдалеке за линией горизонта небо стало хмуриться, да так быстро, что все сомнения окончательно покинули Мирослава.
– Ну что же, брат, повоюем!
Грязно-серые тучи заволокли весь горизонт, ветер усилился. Мирослав не знал, как ему справиться с нарастающим ураганом, но он точно знал, что допустить разрушения Бронзы он не может, да и по дорогам, ведущим в город, непрерывно шли люди. Шли, чтобы приветствовать свою королеву и пойти за неё в бой.
– Не допущу, – тихо, сжав кулаки, прошептал Мирослав, и стал в уме перебирать все известные ему способы борьбы со стихией. Но ураган не хотел ждать и приближался с силой, ещё невиданной на Пурпурной. Громада облаков шла неприступной стеной, ветер завыл во всю мощь, небо стало чёрным.
Словена слышала вой ветра, но остановить обряд было невозможно, нельзя. Она посмотрела по сторонам – никто из присутствующих в храме не двинулся с места, хотя все понимали, что при первых ударах ураганного ветра город будет сметён с лица Пурпурной. Никто не ушёл – кодекс чести!
Мирослав приготовился нанести удар, попытаться хотя бы отвести удар урагана.
Неожиданно он почувствовал прикосновение руки на своём плече.
Власта в обыкновенном простом льняном чёрном платье встала рядом с ним.
Ураган бушевал уже метрах в пятистах от города, дома близлежащей деревни поднялись в воздух и рассыпались, люди, идущие по дороге, упали на колени и стали молиться. Молиться! Пурпурная не помнила этого уже столько лет, люди просили Господа спасти их.
Старый священник медленно читал молитву благословения на царство, люди в храме стояли и ждали, они уже знали, что это их последняя битва, священник всё читал.
Словена молча склонила голову и ждала.
Мирослав выставил руки вперёд, но в ответ ему раздался лишь смех. Смех, перемежающийся с воем:
– Всё! – выл ветер.
Ураган встал стеной напротив Бронзы. Всё.
Власта встала на самый край крепостной стены и посмотрела в сердце урагана. Ветер на тысячную долю секунды затих и взвыл с новой силой. Девушка склонила голову и встала на колени. Она встала на колени и протянула руки к сердцу урагана, потом положила их себе на грудь, ещё больше склонила голову и тихо попросила:
– УХОДИ, ПРОШУ ТЕБЯ, УХОДИ. ЛЕТИ НА СВОБОДУ, СЛУШАЙ СЕБЯ. ТЫ СВОБОДЕН.
Ураган в секунду развернул свои крылья и понёсся ввысь и назад. Лишь голос донёсся откуда-то издалека:
– Спасибо!
Священник возложил королевскую корону на голову принцессы Словены. Зал взорвался, принцесса Словена стала королевой, первой настоящей королевой на Пурпурной за последнюю тысячу лет.
Королева Словена взяла за руку Кристьяна и посмотрела ему в глаза.
Кристьян спросил:
– Моя королева, Вы хотите быть моей женой?
Словена перевела взгляд на священника, на людей, заполнивших храм, и ответила:
– Да!
Обряд венчания прошёл сразу же, здесь, в храме, и на площадь вышли королева Словена и король Кристьян. Такого ликования город Бронза за всю свою многотысячелетнюю историю ещё не знал.
И лишь двое, стоящие на крепостной стене, смотрели вдаль на чистое небо и яркое солнце, не обращая внимания на праздник, разворачивающийся внизу, у храма.
Мирослав и Власта стояли и улыбались друг другу, крепко держась за руки. Молодой мужчина и девушка в белом платье, подарке Ветра.
Глава 13
Фигура в тёмном тяжёлом балахоне с капюшоном на голове вошла в тронный зал.
– Мой господин, – обратился Гаад к Клавдию. – Наша столица разрушена, ураган вернулся.
– Я знаю, – сквозь зубы сказал Клавдий. – Знаю!
Гаад почтительно склонил голову и замолчал.
По Клавдию было видно – человек, проливший кровь невинных жертв, нервничает. Его лицо посерело за один день, глаза потускнели.
– Что-то пошло не так. Что?
Гаад внимательно посмотрел на Клавдия, и на секунду он напомнил ему его бывшего хозяина с Огненной.
– Мы всё исправим, – осмелился сказать вслух Гаад.
– Как?
– Мы должны бросить нашу армию в бой.
– Армия не готова.
– Неважно, главное пойти в бой, у нас есть общий враг.
– Сейчас это мой брат Дариий – безучастно ответил Клавдий.
– Неважно – кто враг, главное, что он есть. А раз есть, значит, есть и с кем воевать.
– А Дариий ли? Кто был в Бронзе, кроме Словены? Кто мог остановить ураган, повернуть его?!
Гаад промолчал, но в его глазах заиграли огненные искорки.
Клавдий вскочил с трона и с силой пнул его ногой. Массивный трон слетел с постамента.
Гаад лишь покачал головой.
– Мирослав! Ах, это ты и твоя чернявая! – этим возгласом Клавдий дал волю всей своей накопившейся злобе. – Мирослав!
– Вы правы, как никогда, – сказал Гаад. – А чернявую зовут Власта, и она редкостная…, – добавил он, проводя рукой по своей шее, которая ещё помнила на себе удавку.
Выпустив пар, Клавдий взял себя в руки и направился к выходу из тронного зала. Первое, что бросилось ему в глаза – дворец был пуст. Ни одной живой души.
– А где все? – растерянно спросил Клавдий у Гаада, хотя и сам знал ответ.
– Все ушли, по городу уже разнёсся слух о Словене, – Гаад специально не стал называть новый титул принцессы Словены, хотя прекрасно знал его.
– Значит народ тоже против меня, – грустно сказал Клавдий, понимая безысходность своего положения.
– Думаю, к сожалению, да, – ответил ему Гаад.
С этими словами они вышли из дворца на площадь и направились в город. Город произвёл на Клавдия удручающее впечатление. Когда-то самый фундаментальный город Пурпурной лежал в руинах. Но не все дома разрушил ураган. Каким-то только ему известным образом разрушены были дома людей, принявших Клавдия, как короля Западной. Улицы города, как и коридоры дворца, были пустынны.
– Неужели все ушли встречать королеву? – на этом слове Клавдий осёкся, понимая, что признал своё поражение. Но эти слова, сказанные им, послужили ему ледяным душем.
– Этот бой проигран, но не вся война, не вся битва, – продолжил Клавдий, поджав губы, развернулся к королевскому дворцу спиной и пошёл к городским окраинам.
Гаад еле успевал за ним.
– Куда мы, господин?
– Мы? – не задумываясь, ответил Клавдий. – Не мы, а я. Я направляюсь в Срединную, город там один есть, а в городе том замок стоит, а сквозь замок тот Путь идёт. Замок волшбов. Как они его поставили на Пути, не понимаю, но сейчас это уже не важно. Моя сила, сила моего рода всегда была связана с ветром, понимаешь?
– Не совсем, – извинился Гаад.
– Всё очень просто. Как я понял сегодня, ветер или ураган никогда не подчинялись мне до конца. Почему? Не знаю, вроде я всё делал правильно.
Клавдий резко остановился, перед ним возникло дерево, сбрасывающее листву, осеннее дерево.
– Воля! Ветер сохранил волю. Ой, я …, – Клавдий ударил себя в грудь. – Оседлавшие ветер, как же я не понял. Ведь если и коню дать волю, он может ускакать, а здесь ветер. Но для коня есть уздечка, а что есть у меня? – Клавдий совсем забыл про Гаада и уже рассуждал сам с собой. – Ничего. Я понадеялся сам на себя и на старую силу семьи. Но как же я забыл про уздечку? Но что это, и где я найду её? Ведь только обретя её, я верну власть над ураганом, и тогда посмотрим, кто в доме хозяин.
– Господин, – раздался рядом с Клавдием голос Гаада. – Если уздечки нет, то её можно сделать, сплести.
– Сплести. Сплести. Ты прав, мои древние предки именно это и сделали. Они знали, что потеряют силу, и смогли лишь изменить энергию Пути, а, изменив её движение, создали ту силу, которая через много веков перешла ко мне. Надо разобраться, ответ где-то рядом, – Кладий остановился, и лишь он остановился, как до его слуха стали доноситься восторженные крики толпы:
– Королева Словена! Король Кристьян!
Последнего Клавдий выдержать не смог:
– Король Кристьян? Значит так. Гаад!
– Я рядом, мой господин.
– Гаад, пришло время загладить твою вину. Пожар во дворце был преждевременным. Но сейчас ты волен делать всё, что хочешь. Скоро по этой улице пройдёт Словена, а с ней и её новоявленный муженёк. Дальше этого угла они не должны пройти. Понимаешь, не должны. Ты говорил, что умело управляешься с огнём, да и доказал это на деле. Ещё раз повторяю, на этом углу, – и Клавдий рукой указал на ближайший угол дома, – вскоре должны оказаться две кучки пепла.
Гаад скинул капюшон, и его взгляд заставил ужаснуться даже Клавдия. Глаза Гаада метали струи огня, его обгоревшее лицо набухло от притока крови, и на нём ещё жестче проявился ожог. Гаад ухмыльнулся, потёр руки и сказал:
– Я всё сделаю. Где мне искать Вас? Как я понимаю, Вы не захотите понаблюдать за моей работой.
– Ты прав. Никакого желания. А искать меня очень просто. Видишь, какую дорогу проложил себе ураган?
– Вижу, – ответил Гаад.
– Иди по ней и вскоре, хотя, конечно, не вскоре, но догонишь. А если не догонишь, встретимся у дворца волшбов в городе Адрион. Я буду ждать тебя там.
Гаад поклонился и скрылся за углом.
– Итак, древние создали то, что я потерял, – продолжил разговаривать сам с собой Клавдий, направляясь к улице, ведущей из города. – Или не осознал. И создали именно в том самом месте, где никто бы и не подумал искать источник.
Клавдий достал чёрно-прозрачный кристалл:
– Ты поможешь мне, – с любовью провёл он по кристаллу. – Ты уже один раз помог мне. Помоги ещё раз, с твоей помощью я войду в библиотеку и встану на Путь. Я заново создам заклинание оседлавших ураган, и тогда Пурпурная вскрикнет, а с ней и всё мироздание. Всё очень просто – я вновь создам уздечку и оседлаю ураган. То, что смогли сделать мои предки, создам и я, главное встать на Путь. Сила древних предков ещё осталась на Пути, я найду её точки и соединю вновь, энергия Пути поможет воссоздать то, что я хочу.
Кристалл заиграл в руках Клавдия, и из него раздался голос:
– Иди вперёд, ты на правильном пути, ты должен встать на Путь, а дальше мы поможем тебе, только слушай нас.
Клавдий улыбнулся и убрал кристалл к сердцу.
Королевский кортеж приблизился к улице, на которой стоял Гаад. Несмотря на свой внешний вид, он смог затеряться в толпе.
Толпа ликовала. Королева вернулась, и вернулась посвящённой в храме древней столицы Западной империи Бронза.
– Королева Словена! Король Кристьян! – ликовала толпа.
Королева Словена в бело-сиреневом платье грациозно восседала на своём гнедом жеребце. Она была счастлива, настолько, насколько может быть счастлива дочь, потерявшая отца, но ставшая истинной королевой, первой королевой на Пурпурной за последние века. Глаза её были красны от слёз, но она была предельно собрана и приветствовала свой народ. Кристьян ехал на полметра сзади.
– Если бы на Огненной, – шептал Гаад, но отступать было некуда. Он вышел из-за угла и встал на пути королевского кортежа. Скинул с головы капюшон и чуть выставил вперёд руки, его обезображенное лицо исказилось гримасой то ли смеха, то ли боли. Гаад приготовился нанести удар, и нанёс его. Пламя соскользнуло с его рук, ледяное пламя смерти, огонь, который не залить водой и не остановить ничем. Огонь сорвался с его рук и, закрутившись вокруг своей оси, понёсся вперёд. Это не был огненный смерч, наполненный душами несчастных людей, это был огромной силы удар огнём, насыщенным безумной жаждой Гаада убивать.
– Я же сказала тебе, Гаад, мы с тобой ещё не закончили, разве ты не помнишь! – воскликнула Власта, появившаяся из середины королевского кортежа. – Не закончили! Я тоже чему-то научилась там, на Бирюзовой! – и с этими словами закрутила вокруг Гаада его же ледяной огонь в кольцо.
– Кто твой новый хозяин? Кто? Можешь не отвечать. Не думала, что Клавдий способен на такое.
Гаад изо всех сил пытался разорвать огненные путы своего же огня, всё больше связывающие его.
Лица людей были искажены ужасом, но никто не пытался помочь колду. Ледяной огонь, брошенный Гаадом в королеву Словену и её мужа, ледяной огонь, никогда не подводивший колда и сжегший столько жизней по его приказу, подобрался к своему хозяину. Власта, закрутившая огонь в другую сторону и тем самым спасшая молодую королевскую семью, сидела на лошади и молча смотрела. В её глазах не было ненависти к Гааду, но и жалости тоже.
Агония наступила быстро, лишь сдавленный крик ужаса оповестил всех, что Гаад сгорел заживо в своём же собственном пламени. Через минуту лишь кучка пепла напоминала о нём, ледяной же огонь потух сам собой.
Мирослав обратился к Власте:
– Нам туда, – и показал рукой вдаль, на дорогу, проложенную ураганом. – Нам туда, вслед за Клавдием. Я должен остановить его.
Глава 14
Я стоял на огромной крыше дворца в городе Дариия. Я просто стоял и смотрел вдаль, на вечернее солнце и город, небо и облака. Слушал ветер и молчал. Драко и Серый, чувствуя моё состояние, не стали меня беспокоить, расположились у оранжереи и, попросив шахматы, играли одну партию за другой. Слабый ветерок теребил мои волосы, словно играя, пытаясь расшевелить меня, но безумная тоска охватила меня, и случайная слеза капнула из глаз.
– Что с тобой? – раздался голос Ярины у меня за спиной.
Я обернулся и, облокотившись о парапет, ответил:
– Ураганы прекратились. Вот уже несколько дней как их нет. Небо очистилось от сумрака, но бег времени не прекратился. Ураганы просто сместили угол своей атаки.
– И что?
– Мы пришли на Пурпурную в надежде помочь этому миру, но что мы сделали?! Мы просто стоим и ждём, но я чувствую, что кому-то из братьев нужна наша помощь. И методом исключения ты понимаешь кому.
– Да, Мирославу.
– И что мы можем предпринять? Ведь можем же, – я развернулся и посмотрел ввысь над городом.
– Вик, успокойся, посмотри, все собрались, и лица у всех не самые грустные.
Ярина взяла меня за руку и повела в тень оранжереи, оставляя недосказанность в нашем разговоре.
При входе в оранжерею, раскинувшуюся на крыше, поставили большой круглый стол, так как Драко при всём своём желании не мог войти внутрь оранжереи.
За столом нас уже ждали Дариий и Сиенец, Свезар о чём-то беседовал с Драко, а Серый пошёл мне с Яриной навстречу. Подойдя ко мне, Серый по-дружески слегка ударил меня в плечо, да и кому как не Серому знать меня.
Через минуту мы все расселись. Но разговор так и не начался, Род с Мирой вышли к нам на крышу.
– Вот и гости, – сказал Свезар, но особой радости на его лице я не заметил.
Дариий встал из-за стола, подошёл к волшбам и поклонился:
– Прошу.
Род подошёл к столу и, опёршись об него кулаками, сказал:
– Армия Ратибора не двинется на Срединную, – чувствовалось, что из всех присутствующих он, прежде всего, обращался к Свезару и Ярине.
На секунду наступила полная тишина.
– Генералы Ратибора не допустили предательства своего короля, а Ратибор не выносил неисполнения своих приказов, – пояснила Мира.
– Ратибор, как настоящий воин, не мог отдать свой меч, и в схватке погиб, – продолжил Род.
– Как всё просто, – заметил я и продолжил свою мысль вопросом. – А с каких пор слово короля на Пурпурной не закон? – я почувствовал, что мой вопрос поставил Рода в тупик.
– Примите это как данность. Короля Ратибора больше нет, заслужил он свою смерть или нет – время рассудит, но погиб он, как воин, – помогла Мира выйти Роду из положения.
– А рассудит время или нет – это ещё вопрос, – продолжил Род.
– Извините, Род, но я позволю себе перебить Вас, – опять вмешался я. – Мы знаем, что течение времени на Пурпурной изменилось, мы знаем, что связано это с ветром, ураганами. Мы знаем, что ветер и время взаимно ускоряют друг друга, и всё это связано с Путём, проходящим сквозь Ваш замок в городе Алый! – последнее слово я сказал с ударением.
В моём голосе послышалось напряжение, но я уже не мог более бездействовать, понимая, что отсутствие ураганов над столицей Срединной – лишь затишье перед бурей.
– А мальчик прав, – чуть слышно обратился Свезар к Ярине.
Не знаю, услышал ли кто-нибудь, кроме меня и Ярины, сказанное Свезаром обо мне, но его слова лишь подстегнули меня.
– Ураганы ушли, но они вернутся, и никто более не контролирует их.
Пришло время удивиться и волшбам.
– Словена вернулась на престол, – сказал Дариий, обращаясь к ним, и вкратце рассказал о происшедшем в Бронзе. – А Вы разве не знали?
– Нет, – честно ответила Мира.
– Дорога от Восточной империи до Срединной отняла у нас много времени и сил, – добавил Род.
– А где Эвэлар? – вновь спросил Дариий.
– После гибели Ратибора он исчез, – ответил Род. – К сожалению.
Я немного успокоился и продолжил:
– Ураганы на Пурпурной сместились в одну точку, и эта точка Ваш замок, замок волшбов! Что происходит в Вашем замке? Почему?
– Виктор, не требуй ответа от Рода и Миры, – вступил в разговор Свезар. – Не требуй. К сожалению, ты прав во многом, но не во всём, позволь я объясню.
Королевский лесничий изменился на глазах, он скинул с себя свое шутовское обличье, и передо мной оказался благородный старец огромного роста с широкими, как дуб, плечами, глубокими серо-голубыми глазами, укрыться от взгляда которых было невозможно. Его седые волосы ниспадали на плечи, лицо стало бледным. Он возвышался над столом, над всеми нами, и спорить с ним не было никакого желания, даже Драко притих.
Солнце ушло за горизонт, а за спиной Свезара засверкали молнии, молнии на совершенно чистом небосклоне.
Я лишь мог догадываться – кто передо мной, глубоко поклонился и остался стоять.
– Я предупреждал Вас, волшбы! – голос Свезара изменился и уже не был прерывистым, каждое его слово отчеканивалось не только в воздухе, но и в наших сердцах.
– Я предупреждал Вас, волшбы, – голос Свезара стал чуть тише. – Замок, замок нельзя было строить в точке соединения Пути и места силы Пурпурной, нельзя было пытаться соединить в себе силы мироздания и силу одного мира. Не оседлавшие ураган создали то, что Вы сейчас пожинаете, а Вы! Вы дали им в руки ключ. А Ваша библиотека, как можно было! Непонятно?! Объясню, Вы остановили время, заперли его, может по незнанию, верю. Но я же призывал Вас не делать этого, призывал! А Вы? Вы знали, что я не могу вмешаться, и все равно создали её. А потом пришли оседлавшие ураган, они прошли сквозь все Ваши барьеры и защиты, а в дополнение ко всему одним из своих артефактов привязали ветер к Вашему замку окончательно, с целью передачи своей силы своим прапрапра…внукам.
Слова Свезара заставили встать всех присутствующих. Молнии за его спиной продолжали сверкать.
– Вы и оседлавшие ураган создали временную воронку, которая может затянуть в себя весь Путь. Энергия Пути, до последних дней плывшая по нему только в одном направлении сквозь Пурпурную, теперь течёт с двух сторон и собирается в замке. Вы понимаете – какова сила! Энергия всех миров собирается в Алом, ветер, отпущенный на свободу, закручивает воронку с новой силой. И остановиться он уже не может, ветер, и время оказались связаны между собой. Если энергия не остановится, и будет далее собираться в замке, в библиотеке, конец предсказуем. И на кого Вы оставили решение этой задачи? На двух мальчишек, один из которых безумен в своём желании вернуть себе силу своих предков. Он не понимает, что обратного пути нет, и уже никогда не сможет оседлать ураган. Но он идёт и верит, что сможет, и воля у него есть. А если он поймёт и найдёт способ остановить бурю, остановить время, восстановить плавный ход энергии по Пути? Сколько энергии мироздания окажется у него в руках?! И ведь Клавдий – Ваш ученик. А Мирослав, идущий к замку вслед за ним? Он знает только одно – он должен остановить Клавдия, но по силам ли ему это?
Мне показалось, что Свезар вырос ещё. Его белые одежды развевались по ветру. Он посмотрел на меня пронзительным взглядом, от которого невозможно было скрыться, и улыбнулся. Тут же исчезли и молнии с небосклона.
Как бы ни было страшно то, что сказал нам Свезар, хотя я прекрасно понимал, что это не истинное его имя, я почувствовал огромное облегчение. Груз спал с моих плеч, я посмотрел на Драко, и он понял меня без слов.
– Вик, ты куда? – закричала мне сквозь поднимающийся ветер Ярина.
Вместе с Серым я расположился на спине Драко, и мы взмыли в воздух. Хор недовольно пискнул у меня за пазухой. Я помахал сестре и Сиенцу рукой, мы поднялись высоко-высоко, к самым звёздам, и Драко полетел в город Алый.
Сквозь шум ветра я услышал сестру:
– Мальчишка!
Глава 15
Ветер выл и рыдал, ветер, отпущенный на свободу, столько веков жаждущий её всем своим сердцем, всей душой, попал в ловушку. Замок волшбов, стоящий посреди города Алый, притянул его своей мощью и не отпускал.
Алый сам превратился в сплошной ураган, молнии сверкали над замком ежесекундно, ураганный ветер сравнял с землёй все оставшиеся в городе дома, лишь древняя крепостная стена выдержала, как и замок волшбов.
Клавдий стоял на горе и смотрел вниз на долину сквозь ночную пелену, сотканную из росы. Он смотрел на место, которое раньше было городом. Теперь он видел лишь стену и величественный замок, но ничто не дрогнуло в его сердце. Кристалл, лежащий у него на груди, подгонял его: вперёд и только вперёд. Клавдий вытащил его и сжал в правой руке, ощущая, что именно кристалл поможет ему пробиться сквозь ураган. Ураган, который ещё несколько дней назад служил ему. Клавдий глубоко вздохнул и стал спускаться вниз. Шаг за шагом Клавдий пробивался сквозь ураган, встретивший его у подножья горы.
Кристалл на самом деле защитил его от ветра и закрыл от молний, шум ветра не пугал Клавдия, а лишь услаждал его слух. Клавдий шёл вперёд сквозь ветер, его словно закрыли от урагана, и путь его был лёгок. Вот и замок волшбов показался, знакомая дверь, осталось только войти внутрь и подняться наверх к библиотеке.
Клавдий потянулся к ручке двери и уже схватил её, но ветер словно почувствовал недобрые помыслы человека, из последних сил смог пробить защиту кристалла и отбросил Клавдия от замка.
Клавдий ударился головой о камень, но быстро поднялся и высоко поднял кристалл над собой. Ураган отступил, чувствуя, что против силы, заключённой в кристалле, у него силы нет.
Ураган отступил и заплакал.
Клавдий молча подошёл к двери, ведущей в замок, открыл её и вошёл внутрь. Несколько шагов наверх, и Клавдий оказался перед дверью, ведущей в библиотеку, перед дверью, ведущей его к бессмертию, перед дверью, ведущей его к всевластью.
Клавдий поднял кристалл вверх, и дверь открылась. Слабое подобие улыбки показалось на его лице:
– Я пришёл, я вернулся.
Как бы быстро Мирослав и Власта не пытались идти, догнать Клавдия им не удалось. Но сама Пурпурная придавала им силы. И вскоре они добрались до горы, с которой открывался вид на долину и город.
– Мы должны спешить, – сказал Мирослав.
Власта лишь рукой показала в сторону места, где раньше был город.
– Посмотри!
Города не было видно. Впереди стояла сплошная стена ветра, закрутившегося в огромную воронку, поглотившую весь город, лишь высоченный шпиль замка волшбов был виден.
Мирослав глубоко вздохнул и ответил:
– Оставайся здесь, любовь моя, я пройду.
– Нет, я пойду с тобой, – тихо сказала Власта. – Посмотри ещё.
Мирослав оглянулся по сторонам, и ему стало страшно. Деревья и кусты, только что пестревшие красно-жёлтым осенним одеянием, сбросили с себя всю листву.
– Время, они прошли путь месяца, а то и двух, за минуты.
И с этими словами Мирослав стал спускаться вниз с горы. Власта еле поспевала за ним.
Путь до города оказался на удивление быстрым. Мирослав с Властой остановились метрах в ста от старой крепостной стены, непонятно как сохранившейся. За стеной выл ураган.
– Дальше дороги нет, мы опоздали, – прошептала девушка.
Мирослав подошёл вплотную к крепостной стене и стал всматриваться вперёд, пройти дальше было невозможно.
– Косынка, где твоя косынка, подаренная городом?! – закричал юноша.
Власта интуитивно потрогала шею, алая косынка плотно облегала её. Девушка быстро сняла её и отдала Мирославу.
Мирослав взял Власту за руку:
– Только не бойся, ничего не бойся и верь, мы пройдём. Я верю в это.
И с этими словами он повёл девушку прямо к урагану, плотной стеной кружащемуся вокруг города. Мирослав отпустил косынку, и алый свет сквозь ветер озарил им дорогу. Ураган расступился и открыл проход к замку волшбов.
Мирослав с Властой шли сквозь ураган, и не один волосок не упал с их головы. Впереди возник замок, они вошли внутрь, алая косынка улетела ввысь. Дверь за ними захлопнулась с такой силой, что её удар отдался Мирославу в самое сердце.
– Теперь вперёд, ступени, аккуратней, здесь темно.
Власте было и страшно, и хорошо, никто и никогда так не заботился о ней, и любовь придавала ей силы.
– Пришли. Впереди дверь в библиотеку, – сказал Мирослав и лишь в эту секунду понял – перед какой дверью они стоят, и с силой ударил кулаком в дверь.
– Мы же не войдём! Я знаю лишь часть слов, открывающих дверь. Как же так?! – слёзы отчаяния потекли из глаз юноши.
Драко приземлился метрах в пятистах от стены, созданной ураганом.
– Дальше мы не пробьёмся, – глухо сказал дракон.
И его слова, словно колокол, зазвучали у меня в сердце: «Не пробьемся»!
Мы молча стояли и смотрели, а под ногами появилась зелёная трава.
– Время, – сказал Серый.
Даже Хор грустно смотрел вперёд, понимая, что дороги вперёд нет.
Я обернулся, словно ища глазами поддержку, и увидел, как из-за холмов показались Ярина с Сиенцем, а за ними волшбы.
– Ну и быстро же Вы летаете! – сказала она, походя к нам. – С трудом угнались.
– А толку-то, – ответил я.
– Мирослав и Клавдий в замке. Я чувствую их, – прошептала Мира.
– И они там не одни, – добавил я.
– Мира, ведь Мирослав не сможет пройти внутрь, в библиотеку, а Клавдий! – воскликнул Род и схватился за голову.
– Но там же Кэр! Кэр! – закричала Мира сквозь плач ветра. – Кэр, просыпайся, ты нужен нам, ты нужен Мирославу, ты нужен Пурпурной!
Глава 16
Дверь в библиотеку стала медленно открываться.
Мирослав не верил своим глазам – дверь открылась. На пороге библиотеки стоял Кэр, он еле держался на ногах, в его глазах был туман, но из последних сил Кэр всё же открыл дверь, дарующую миру Пурпурной последнею надежду.
– Прости меня, Кэр, – Мирослав упал на колени перед Кэром.
– Юноша, вставай. Вставай, тебя опережают!
И с этими словами Кэр упал на руки Мирославу, из его спины торчал кинжал.
– Иногда и холодное оружие помогает, – услышал Мирослав голос Клавдия, стоящего у самого края библиотеки, и одной ногой уже вставшего на Путь. – Ты опоздал, мой брат.
– Власта, любовь моя, помоги Кэру, – попросил Мирослав девушку, бережно перекладывая голову Кэра со своих колен на её.
Клавдий с кристаллом в руке встал на Путь, и энергия, летящая по Пути, летящая с двух сторон, как и сказал Свезар, стала плотным потоком собираться вокруг Клавдия, он погрузился в неё и растворился в ней, лишь один чёрно-белый кристалл остался виден.
Клавдий, растворяясь в энергии мироздания, стал терять свои телесные формы, но энергия Пути, отобрав у него одно тело, дала ему другое. Только вместо сердца у Клавдия теперь был кристалл.
– Что ты будешь делать теперь, мой брат?! – рассмеялся Клавдий. – Мне больше не нужно ничего искать, мне больше не нужно ничего создавать, я сам себя создал. Я и есть энергия Пути!
Мирослав ничего не ответил, подошел к одному из шкафов, взял оттуда старинный меч и направился к Клавдию, вбиравшему в себя всю силу Пути.
Меч заблестел в руках Мирослава.
– Ты хочешь со мной драться?! Давай, иди сюда, ближе, я жду тебя, – смеялся Клавдий.
Мирослав не слышал, что кричал ему Клавдий, он видел перед собой лишь врага, способного разрушить всё мироздание, уже способного.
Мирослав встал на Путь, и Путь откликнулся. Энергия Пути потекла в Мирослава, он отбросил от себя ненужный меч и засветился всеми цветами радуги, вся сила любви Пути воплотилась в Мирославе.
– Нет, этого не может быть, – прошипел Клавдий и бросился на Мирослава.
И Мирослав не стал сопротивляться Клавдию, а лишь с любовью обнял его.
Лицо Клавдия исказилось злобой всех подземных мира, он вытащил из-за голенища своего сапога второй кинжал и вонзил его Мирославу в сердце по самую рукоять.
Мирослав лишь улыбнулся:
– Я люблю тебя, Клавдий.
От этой улыбки Клавдию стало совсем плохо, он стал оседать, и его вытолкнуло с Пути на самый край библиотеки. Несостоявшийся всемогущий властитель мироздания корчился от боли на полу. Он потянулся рукой к мечу, брошенному Мирославом, но не смог взять его. Нога Власты стояла на мече.
– Тебе, наверное, это больше надо! – и Власта бросила ему окровавленный кинжал, которым Клавдий убил Кэра.
Клавдий взял кинжал в руки и вогнал себе в то место, где пять минут назад у него было сердце, пытаясь вытащить кристалл.
Кристалл выпал на пол, и Клавдий закрыл глаза, его душа, так и не оседлавшая ураган, ушла из мироздания навсегда.
Власта подняла чёрно-белый кристалл, и лишь она взяла его в руку, как чей-то голос раздался у неё в голове:
– Возьми нас, и ты оседлаешь ураган.
Лицо Власты исказилось от боли, и она с силой бросила кристалл о каменный пол, кристалл разбился на миллиарды кусочков.
Власта упала на колени и зарыдала. Такого горя человека замок волшбов не знал никогда. На коленях она поползла к Пути, где стоял Мирослав, полностью растворившийся в энергии вселенной, текущей по Пути. Он помахал ей рукой и стал удаляться от неё, лишь его слова доносились до девушки:
– Я люблю тебя! Люблю Тебя! Люблю, любовь всей моей жизни!
Власта не могла остановиться, она рыдала и рыдала, уткнувшись лицом в каменный пол.
Я подошёл к девушке и, подняв её с пола, положил её голову себе на плечо.
– Возьми её во дворец к Дариию, – обратилась ко мне Ярина. – Здесь нам больше делать нечего.
Лишь только Драко поднял нас в небо Пурпурной, как ветер нанёс сокрушающий удар по замку волшбов, и замок разрушился, от камней осталась лишь пыль.
– Теперь ты истинно свободен! – прошептала Власта, летящая вместе с нами на Драко.
В секунды небо очистилось от туч, ураган растворился в воздухе, словно его и не было, а над горами пошёл снег – его белая пелена была хорошо видна с высоты полёта дракона.
– Время вернулось, – сказал Драко, делая прощальный круг над местом, которое раньше называлось городом Алый. – Люди вернутся и выстроят его заново. Смотрите! Путь! – воскликнул Драко.
И мы увидели Путь, Путь плавно стелился по небу Пурпурной, его светло-голубой свет озарил нас, и вдалеке мы увидели фигуру, стоящую на Пути, она переливалась всеми цветами радуги и махала нам рукой, хотя скорее не нам, а девушке по имени Власта.
Лишь к вечеру мы вернулись во дворец Дариия и сразу отправились спать, а утром собрались на крыше рядом с оранжереей.
– Куда ты теперь? – спросил я Власту.
– Я? – девушка не сразу поняла, что я обращаюсь к ней. Да и было ли ей до моих вопросов, её глаза говорили сами за себя.
– Я домой. У меня в Шотландии, на Земной, есть небольшой замок, наверное, туда. Вот только уборка предстоит большая, но что делать, уберусь. А там посмотрим. Ты же знаешь, Виктор, я долго на одном месте сидеть не могу.
– Тебе помочь? – спросила Ярина у Власты.
– Нет, спасибо. И извини меня за тот бардак, что я устроила у тебя тогда, ну помнишь, той ночью.
– Может, всё же проводить, нам тоже на Земную, но только гораздо южнее. А? Вместе-то лучше, – ещё раз спросила Ярина.
– Ну, до Земной давайте вместе, – ответила Власта.
Прощание было недолгим.
– Может, тоже с нами, брат? – спросила меня сестра. – Отдохнёшь.
– Да нет. Спасибо. Орлиная ждёт нас, – ответил я.
Ярина, Сиенец и Власта отправились домой первыми, и вскоре я услышал голос сестры:
– Мы дома.
От неожиданности я присел на кресло – сестра сообщила мне, что с ней всё в порядке. Наверное, что-то в воздухе происходит, или мы правда семьей становимся.
Драко, Серый и я сердечно попрощались с Дариием и полетели домой, на Орлиную.
В полете меня позвала Френсис:
– Вик, ураганы ушли. Надеюсь, скоро увидимся. Орлиная ждёт тебя.
Мы летели, а взглядом я искал Путь и человека, сияющего всеми цветами радуги, стоящего на Пути.
Серебряная.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Мы вернулись на Орлиную, встретившую нас ласковым осенним ветром, жёлтой листвой и солнцем, ярко светящим, но уже не греющим.
– Снег, скоро пойдёт снег, – сказал Серый.
– Снег, это холодно, это зима, – глубокомысленно произнёс Драко, – а запаслись ли мы дровами на зиму?
Я снял походные сапоги и мерил сад босыми ногами, впитывая силу Орлиной. Последние события, развернувшиеся на моих глазах на Пурпурной, не давали мне покоя.
– Вик, мы только вернулись домой, отдохни, – попросил меня Серый.
– Серый, Вик не будет отдыхать, он просто не понимает, а как это – отдохнуть, – ответил вместо меня Драко.
Я почувствовал, а ведь Драко прав.
– Вик, скоро Совет, и я как твой близкий друг, а может просто, как один из членов твоей семьи, настоятельно рекомендую тебе, отдохни, – уже серьёзно обратился ко мне Драко.
Я не выдержал столь трогательной тирады дракона и, подойдя к нему, обнял его.
– Драко, Серый, Вы правы, как никогда. Но Пурпурная задала нам больше вопросов, чем дала ответов, и я должен понять, как мы жили раньше без знания о Пути. А лучше всего я отдыхаю в полёте, и я так давно не парил над Орлиной. Оставайтесь дома, вернусь к вечеру, – и с этими словами я полетел.
Небо Орлиной, голубое преголубое, я летел и любовался им, но сердце моё грызла тоска. Чувство одиночества последних лет неожиданно обострилось во мне, и я совершенно точно знал, что где-то далеко-далеко есть... Дальше мне думать не захотелось, и я полностью отдался потокам воздуха. Ветер бросал меня словно игрушку, то, поднимая вверх, то, плавно бросая вниз, я парил и был на секунды полёта счастлив. Внизу открывался вид то на безбрежный океан Орлиной, то на горные склоны, поросшие дикими лесами, мелькали возрождённые города, слышался детский смех.
И всё-таки мы, Совет Орлиной, сделали всё правильно. После беды, пришедшей в наш дом, мы нашли в себе силы, не торопить время, дать людям нашего мира осознать себя, воссоединиться с Орлиной духовно, физически.
Столица Орлиной, Реол, промелькнул вдалеке, я не стал приближаться, а ведь всё было, как вчера. И я почувствовал, куда ветер направляет мой полёт, Дальние горы. Я не стал сопротивляться, и полностью положился на ветер.
Вдали показались белоснежные шапки Дальних гор, и всё тот же туман, пройти сквозь, который может только Дальний. А и не стал пробовать, хотя преград на Орлиной для меня и не существовало, но были законы, и какой бы силой мы ни обладали у себя дома, нарушать законы, писанные не нами, мы не имеем права.
Я встал на краю дороги, уходящей в туман, и стал ждать.
Человек в белых одеждах появился не скоро, но гордыня не входила в мои правила, и я готов был ждать его бесконечно долго.
Даниил подошёл ко мне и обнял за плечи.
– Я рад тебя видеть, Виктор, живым и здоровым! Я чувствую, что вопросы привели тебя к нам, в Дальние горы.
Я склонил голову в знак уважения и ответил –
– Да, Даниил, ты прав. Вопросов больше, чем ответов.
– Спрашивай.
– Путь. Где он начинается, и кончается ли?
– Путь бесконечен, так же как бесконечно всё, что создано Господом. Мироздание не имеет конца и края, так же и Путь нитью идёт сквозь все миры, соединяя их в единый мир. Нет отдельных миров в мироздании, никто во Вселенной не живёт сам по себе, ни один мир, ни одна душа. Ты видел, ведь силы, нарушившие движение энергии на Пути, а течёт она, как и кровь по жилам человека, ввергли в хаос не только Пурпурную, но хаос проявился и здесь, на Орлиной, и на Земной. Всё едино, мироздание мало, чем отличается от человека, ведь всё создано руками Господа. Если у человека начинает болеть сердце, то и другие органы и весь организм реагируют на это. Ведь так? – Даниил на секунду остановился и внимательно посмотрел на меня.
– Даниил, но Путь… Почему я его не видел раньше, почему ни Драко, ни Серый не видели его?
– А кто сказал, что Вы не видели Путь? Посмотри на горы, – Даниил указал перстом в сторону гор.
Я высоко поднял голову и увидел. Я увидел, как бесконечная река голубого цвета, сливаясь с небом, плывёт между вершинами гор, огибая их. Я увидел Путь. Путь, пролегающий здесь, на Орлиной. Впервые в жизни я увидел Путь столь ярко и столь отчётливо, его краски больше не сливались с небом, я смог отделить голубое от голубого.
– Я вижу, ты увидел, – сказал Даниил, и после небольшой паузы добавил, – а за Драко и Серого, я говорить не могу, не имею права.
Путь был настолько велик, что я не мог оторвать глаз от неба, и, запрокинув голову вверх, стоял и смотрел.
– И я могу встать на него? – спросил я у Даниила.
– Нет, не можешь, ты не готов к этому, но об этом чуть позже. Путь соединяет все миры между собой, они словно маленькие бусинки висят на нём. А что будет, если нитка, соединяющая бусы порвётся? – Даниил объяснял мне как ребёнку. Но после, того, что я услышал в свой адрес на Пурпурной от Свезара и Ярины, я был только рад столь простому объяснению.
Даниил заметил, что моё внимание притупилось, и замолчал. Я провёл руками по переносице и вновь обратился во внимание.
– Виктор, я чувствую, тебе что-то не даёт покоя, спроси, тебе станет легче.
– Мирослав, он же встал на Путь, и Путь принял его.
– Путь сам решает, кто встанет на него, а кто нет. Более того, я отвечу тебе даже более полно, чем ты ожидаешь. Оставшиеся в живых волшбы, Род, Мира, Яс и Кэр должны были стать воинами Пути. Путь должен себя защищать. И после потери своей силы на Пурпурной, тысячелетия назад, волшбы должны были уйти и встать на защиту Пути, Путь ждал их. Но они не пришли.
– И поэтому Ярина так была зла на них, она знала…
Даниил не дал мне договорить –
– Не нам их судить. Просто примем их выбор как факт, другое дело, что их место попытались занять другие, те, кто назвал себя «оседлавшие ураган». Но они совершили ошибку. Энергия пути не может никому подчиняться, ни тебе, ни мне, ни им. «Оседлавшие ураган» попытались подчинить себе энергию Пути, и в наказание их сила была заключена в кристалл, тот самый, что Власта разбила в библиотеке волшбов.
– Даниил?
– Не удивляйся, мы, Дальние, знаем и видим многое. Твоё время придёт, и я надеюсь, тебе тоже позволят раскрыть в себе неизведанные доселе возможности. Я же продолжу. Кристалл пропал, и потом объявился в одной семье, передаваясь на протяжении веков из рук в руки. Пришло время, и кристалл проснулся, в мире же всё взаимосвязано. Пурпурная, чувствуя приближающуюся беду, родила трёх братьев, и кристалл, по закону равновесия, ожил. Мать Клавдия, испугавшись зова кристалла, бросила своего только что рождённого сына Клавдия, и, оставив в пелёнках кристалл, исчезла. Людвиг забрал малыша к себе, а кристалл вернул ему перед поступлением Клавдия в школу волшбов - парня обучал голос из кристалла, а не волшбы. Что из этого получилось, ты сам видел.
– А что же волшбы?
– Волшбов погубила их собственная гордыня. Память былых заслуг не давала им покоя, – Даниил лишь махнул рукой.
– Мирослав?
– Это гораздо более сложный вопрос. Мирослав сделал свой выбор, он знал, что будет счастлив с Властой, он любил девушку всей душой, и отдал себя Пути ради этой любви, именно любовь открыла его сердце для энергии Пути. Чистое, открытое сердце, без единой чёрной точки, таких как он в мироздании, к сожалению, немного. И даже более, хотя я и не должен тебе говорить, но скажу. Когда все люди в бесконечных мирах вселенной, станут такими же, как Мирослав, Путь замкнётся, и все миры воссоединятся.
А сейчас на Пути стоят воины, охраняющие его от таких, как «оседлавшие ураган», от таких как колды, да и много их ещё, всех не перечислить.
– И поэтому Путь виден не всем?
– Да. Но я очень рад за тебя, ты увидел Путь.
Я поднял голову к небу, над нами расстилалось огромное звёздное полотно, я и не заметил, как наступила ночь. Я смотрел на небо и видел тоненькую ниточку голубого цвета, ниточку, соединяющую все миры мироздания, а где-то вдалеке на ней мелькали все цвета радуги.
– Всё. Я всё сказал, - закончил беседу Даниил, – надеюсь, у нас будет ещё много встреч, и наши беседы продолжаться. Но запомни одно и главное, путешествовать по Пути нельзя, не дозволенно это нам.
С этими словами Даниил обнял меня, и растворился в тумане Дальних гор.
Спокойствие нашей беседы пропитало меня, я лишь подумал и вмиг оказался дома.
– Как прошёл день? – первым спросил меня Серый.
Я посмотрел на Серого и улыбнулся.
– Видим, что прекрасно, – ответил за Серого Драко, – мы вот дрова на зиму заготавливаем, а ты непонятно где летаешь.
– Я был в Дальних горах, – ответил я.
Драко моментально изменил свой тон.
- И? Ты получил ответы?
- Выйдем в ночь, – позвал я Драко и Серого за собой.
Я поднял голову к небу и увидел Путь.
– Драко, Серый. Ответы, вопросы, сейчас это не важно. Я вижу Путь, проходящий по Орлиной, и указал рукой на голубую нить, вплетённую в небо Орлиной.
Драко посмотрел на Путь, на меня, и вновь на Путь.
– И хорошо, – сказал он.
– Но всё же, Вик, тебе надо отдохнуть, ведь завтра Совет, – добавил Серый.
Спать не хотелось, я разжёг костёр прямо в саду, позади дома, и мы втроём сидели и молча смотрели на пламя костра, Хор же, давно пристроился у камина в гостиной и видел десятый сон.
Костёр догорел, наступало утро, край горизонта над океаном Орлиной стал постепенно окрашиваться в цвета восходящего солнца, и я решил закончить этот длинный день, так же, как и начал, – походить по траве босиком.
Трава прониклась росой. Я ходил по траве и чувствовал всю любовь Орлиной, к нам, её детям.
Заснул я с трудом, да и как спать при утреннем солнце, пробивающемся сквозь не задёрнутые шторы, но сон всё же взял своё. Я провалился в него, но отдыха не ощутил. Во сне мне снились волки, те самые волки, с которыми мы не стали драться на Пурпурной. Огромные волки грязно-серого цвета обступали нас со всех сторон, Серый устал их раскидывать, а Драко – сжигать.
Я же стоял в стороне, опёршись спиной о дерево, и наблюдал, как мои друзья бьются в неравной схватке. Отойти от дерева не было сил. Свора окружила Серого и Драко, а я всё стоял и ждал. Вдруг в дальнем перелеске я заметил человека, молча наблюдавшего за схваткой. В лесу было темно, я не мог разобрать лица стоящего, но увидел, как от рук, того, кто прячется за деревьями, тянутся почти невидимые, жёлтоватого оттенка, нити. Нити, с помощью, которых управляются волки. Я сделал шаг вперёд, и еще один. Каждый следующий шаг давался мне с огромным трудом. Опираясь о меч, я попытался пройти по краю поляны, в тени густых деревьев, стараясь остаться незамеченным, надеясь добраться до незнакомца. Но меня заметили, и пара-тройка волков бросилась в мою сторону. Далее произошло следующее: прямо из воздуха, метрах в двух от меня, из яркого сине-голубого узора сплелась фигура женщины. Она посмотрела в сторону нападавших на меня существ. И волки отступили, а человек исчез в густой поросли деревьев.
Я проснулся в холодном поту. Сообразив, что времени до начала Совета оставалась немного, я быстро умылся, одел приличествующую Совету одежду и вышел в гостиную.
Драко и Серый сидели мрачнее тучи.
– Что случилось? – спросил я у них.
– Сон, – ответил мне Драко, что тебе снилось?
– То же, что и Вам! – не раздумывая, сказал я, – волки.
– Странно, такого раньше не было. Никогда! – вмешался Серый.
– А человека за деревьями Вы видели? – спросил я.
– Нет, я был настолько сосредоточен на драке, что никого кроме этих тварей, по своей злобе больше напоминавших мне дворняжек, не видел, – первым ответил Серый.
– Я почувствовал, что ими, кто-то управляет. Ни одно живое существо так бездумно не будет бросаться на огонь дракона. А эти?!
– Хотя нет, постойте, весь воздух на поляне был пропитан доселе неизведанной мне энергией, – добавил Серый к словам Драко.
– Я видел человека за деревьями. С его рук тянулись жёлтые нити, и тянулись прямо к волкам. Завидев врага, я попытался подойти к нему, но меня заметили, а сил на бой у меня не было. Что-то странное произошло с моим телом, я не мог поднять свой меч, и мне оставалось лишь ждать. И вдруг, прямо передо мной, из воздуха сплелась женская фигура сине-голубого цвета. Один её вид заставил отступить в лесную чащу прятавшегося за деревьями, а вместе с ним ушли и волки.
– Одно только могу сказать, – задумчиво начал говорить Драко, и при этом, ища свою трубку, – Серый, ну куда ты её запихал, отдавай. Могу только сказать, мы все видели своё несостоявшееся прошлое. Мы же стояли на поляне в долине – это была именно та поляна, которую мы видели во сне. Серый, отдай же трубку.!
Серый, даже не моргнув и глазом, на просьбу Драко, добавил –
– И если бы мы ввязались в драку, то там бы и остались. Ты это хочешь сказать, Драко.? Ну, возьми же свою трубку, – Серый подошёл к камину, и вытащил спрятанную между кирпичей трубку Драко.
Драко с удовольствием закурил и продолжил –
– Может, кто и спасся бы, не знаю. Но я согласен с Виком, не только он почувствовал упадок сил, а и я тоже. Драться только при помощи огня, для меня это как-то странно.
Серый кивнул нам в ответ, видимо его ощущения были похожие.
Драко выдохнул струйку дыма и договорил –
– Вик, твоё решение не принимать бой спасло нас.
– Мы первый раз не приняли бой, первый раз, – сказал я задумчиво.
– Ты говоришь, перед тобою появилась женская фигура светло-голубого цвета? – решил уточнить Драко, словно наталкивая меня на ответ.
–Да. Да! Воительница Пути спустилась на землю, и защитила нас. Это во сне. А там, наяву, мы не приняли бой, посчитав его несправедливым, нас просто отвели от него. И отвёл кто-то с Пути, узоры из которых появилась женская фигура, были светло-голубого цвета, как и весь Путь. Она не допустила этой драки.
– Уберегли, – сказал Драко, настолько серьёзно, что даже мы с Серым опешили.
– Много ответов нам предстоит ещё получить, не зря мы оказались на Пурпурной, – вмешался в беседу Серый, – и, чувствую я, на этом всё не закончится.
– Не закончится, – согласился Драко. – Кажется мне, что кто-то ждал нас на Пурпурной.
– И если бы не Мирослав, – вздохнул я, и, встав с кресла, подошёл к окну.
Меня осенило, – Совет, я опоздал на Совет.
– Я! – только и смог выговорить я.
– Опоздал на Совет, – резюмировал Драко, – нам с тобою?
– Нет, лучше отдохните, выспитесь нормально, – ответил я. И заспешил к выходу из дома.
– Из глубины гостиной меня догнал голос Драко –
– Всё же мы будем рядом.
Времени на полёты не было, я просто переместился к зданию Совета, на лестницу, ведущую к входу в зал Совета, и быстро поднялся по ней.
Гвардейцы отдали мне честь и распахнули двери здания. Я вошёл внутрь и направился в зал Совета. Каково же было моё удивление, в зале никого не было. Я вышел из зала и спустился в кабинет статс-секретаря, – недавно введённая должность при Совете. Завидев председателя Совета, он вытянулся в струнку.
– А где все? – спросил я.
– Вы же сами назначили Совет на завтра, – быстро ответил он.
Я не стал высказывать удивления.
– На завтра, так на завтра, – сказал я, и добавил – распорядитесь, я сегодня переночую во дворце, – и вышел из его кабинета.
– Что ж, на завтра, так на завтра. Но всё же, я не помню, что давал такое распоряжение, или усталость во всё виновата? – подумал я, направляясь к своей комнате во дворце, и войдя в неё, обратился мысленно к Драко –
– Драко, а переносил ли я Совет?
– Ты – нет, мы с Серым – да. Извини, просто ты был в Дальних горах не один день, а два. Пришлось перенести, от твоего имени. По закону так можно.
Я не стал спорить с Драко, а в сердце поблагодарил его и Серого, за заботу. В Дальних горах я, конечно, был, но не два дня, а день. Видимо, сон настолько сморил меня дома, что я проспал лишние часы. Всё к лучшему, у меня появилось время осмыслить происшедшее, происходящее, да и просто отдохнуть лишний день.
И как я ни старался собраться с мыслями, ничего не получалось. Что так повлияло на меня, не знаю. Мысли о Мирославе и Власте не давали мне покоя, да и кто же всё-таки был этот незнакомец?
С этими мыслями я вошёл в залу Совета на следующее утро. Соратники приветствовали меня стоя.
– Прошу Вас, сядьте. В том, что ураганы прекратились на Орлиной, моей заслуги нет ни капли.
Встав позади своего кресла и оперевшись на него, я начал своё повествование. Пересказ виденного настолько увлекал, что я почувствовал себя вновь на Пурпурной.
Несколько раз я подходил к окну и смотрел вдаль, на океан, который нёс свои волны к берегу. Время бежало незаметно, вечер наступил быстро. Свечи зажглись в зале Совета. Закончил я свой рассказ сном, который одновременно приснился Драко, Серому и мне.
– Рассказ закончен – сказал я.
Тишина окутала зал Совета. Никто из присутствующих не вымолвил ни слова, настолько грустным оказалось моё повествование. Первой нашла в себе силы Брандо, самая молодая из нас, внучка одного из моих учителей, Герона.
– Виктор, как печально, – Власта… Ведь, мы знали другую Власту. Она нашла свою жизнь, свою любовь. Как она остановила ветер, это же... У меня нет слов, и мне очень, очень жаль. Найти и потерять. Я закрываю глаза и представляю её, лежащую на каменном полу, и бьющую его кулаком. А что ей ещё оставалось?
– Вообще-то, ничего – ответил я.
Варол встал, прошёлся по залу, и, вернувшись к своему креслу, сказал –
– Но как Эвэлар смог пройти наши барьеры, и всё же, почему появились ураганы? Не верю я, что корабль Эвэлара принёс их на Орлиную, на своих крыльях.
– Я согласна с Варолом, – сказала Френсис. – Здесь нет какого-то связующего звена.
– Дело не только в звене, боюсь, мы столкнулись с очень сильным врагом, который вышел сухим из воды, – продолжил Варол.
– Я позволю себе сделать вывод, что история с незнакомцем еще не закончилась, видимо, в будущем нам предстоит с ним встретиться, – согласился я с Варолом.
– Как я понял, из твоего сна, незнакомец оказался сильнее и тебя, и Драко, и Серого? – спросил Стен.
– Видимо, да, – ответил я, ничуть не смутившись, – сильнее, а может просто гораздо старше и опытнее.
– И что нам делать? – поинтересовалась у всех Дора.
– А ничего, – ответил ей Варол, – что ты можешь сделать?
– Так тоже нельзя. Если мы знаем, что кто-то может нанести вред Орлиной, мы должны быть готовы дать отпор, – вступил в беседу Клайд.
– Постойте, – прервала всех Брандо, – извините, что перебиваю, но самый главный вопрос. А зачем вообще Эвэлар пришёл на Орлиную?
– За помощью, – не задумываясь, ответил я, и лишь сказав это понял свою ошибку. От ощущения собственной глупости я даже покраснел. Как же я не почувствовал, как? – прошептал я про себя, а вслух добавил –
– Друзья, а не пора ли Вам сменить председателя Совета?
По залу пронесся вздох удивления.
– Объяснись, Виктор – попросила Френ.
– Всё очень просто. Корабль пришёл на Орлиную, а пристал он к гавани около моего дома. Это первый вопрос. Почему около моего дома, если Эвэлар хотел просить помощи у Совета Орлиной, почему он не пристал в центральной гавани нашей столицы? Видимо, не она ему была нужна. Ему был нужен именно я.
Чтобы вспомнить подробности я потёр виски, Хор, мой хорёк, он всегда чувствует опасность. Хор отбежал в сторону от Эвэлара.
– Но ведь это волшбы послали его за помощью, я правильно поняла твой рассказ? – уточнила Дора.
– Правильно. Но есть две нестыковки. Первая – Эвэлар сказал мне, что его корабль направила на Орлиную Эн. К счастью, я надеюсь, это проверяется. А что, его корабль до этого блуждал по мирозданию, и вносил хаос во все другие миры? Нет. Ураганы пришли только на Орлиную, хотя между Пурпурной и Орлиной в мироздании лежит много миров. Значит, целью Эвэлара была именно Орлиная. Он знал куда плыть, и знал, где находится утёс, на котором стоит мой дом. Я допускаю мысль, что волшбы послали Эвэлара за помощью, но может, кто-то ещё руководил его действиями.
– Не тот ли незнакомец из твоего сна? – спросил Варол.
– И был ли на корабле сам Эвэлар? – добавила Френсис.
– А я уже сомневаюсь в существовании Эвэлара, – продолжил я. – Помимо разговора с Эн, с её разрешения, видимо, необходимо будет ещё раз посетить Пурпурную, разыскать волшбов и выяснить, они ли просили Эвэлара отправиться в путешествие за помощью, или он сам предложил?
– И ещё один интересный момент. Возвращаюсь к твоему сну, Вам помогла женщина, женщина-воин, воин Пути, – задумчиво сказал Стен, – она же и наяву не допустила драки с волками в долине. Ведь так?
– Да.
– Но почему она не помогла Мирославу? – вставила слово Брандо, – извини, Стен, перебила.
– Ситуация гораздо серьёзнее чем кажется на первый взгляд. Кто-то на Пурпурной давно готовил нападение на Путь. Но нет, худа без добра, его действия привлекли внимание хранителей, воинов Пути, и родились братья. Но закон равновесия нерушим. Братьев родилось трое, но одновременно с ними родился четвёртый, в семье обладавшей кристаллом, в который была заключена сила «оседлавших ураган». Это – первый противовес, второй – Эвэлар, но с этим парнем надо разбираться отдельно: либо кто-то принял его форму, либо сам Эвэлар перешёл на другую сторону, и, возможно, разыгрывал свою карту сам. Победить может либо Клавдий, либо тот, незнакомец. Если Клавдий, то все равно все лавры достанутся Эвэлару. Эвэлар знал – Клавдий погибнет на Пути, но Пурпурная к тому моменту могла уже оказаться в его власти, и Эвэлар спокойно продолжит дело Клавдия. Клавдий же уничтожит всех врагов, а сам уйдёт. Незнакомец, вторая линия поведения Эвэлара, не знаю.
Может, тот, прячущейся за деревьями, всего лишь прощупывал силы воинов Пути. Врядли он отважился бы вступить с ними в открытое противостояние на Пурпурной, не забудем, на Пурпурной ведь жил Свезар, – выдохнул я.
– Интуиция подсказывает мне, что на Орлиной был не Эвэлар, не он приходил просить нас о помощи. У него, в силу молодости, не хватило бы ни сил, ни умения вызвать такие ураганы, коих Орлиная никогда не видела. Да и сон, лишь подтверждает, Ваши силы проверял. Одно радует, помощь всё же пришла, – продолжила мою речь Френсис.
– Что ж. Снова в путь, – тихо сказал я.
– И куда? – спросила Брандо.
– Сначала на Изумрудную. Я должен поговорить с Эн. А затем на Пурпурную, разговор с волшбами не помешает.
Я облокотился локтями о край кресла, и посмотрел на всех присутствующих.
Жаль, я так хотел побыть на Орлиной.
– Когда тебя ждать? – спросил Стен.
– Надеюсь недолго, хотя, может я задержусь на Изумрудной, на день-другой. Океан на Изумрудной так прекрасен, а небо бесконечно. Да и разговор с Эн, может начаться только при её желании, – ответил я.
После этих слов заседание Совета прекратилось, свечи потухли, я вышел на свежий воздух и позвал -
– Драко, Серый.
И лишь я произнёс имена своих друзей, как тут же увидел огромного дракона парящего в воздухе, и волка, сидящего у него на спине.
Я помахал им рукой – В путь, снова в путь.
Драко медленно, с грацией присущей только истинным драконам, присел около меня, и спросил –
– На Изумрудную?!
– Да! Нам на Изумрудную! В путь!
ЧАСТЬ 1
1
Волны бились о неприступные скалы, их брызги поднимались вверх до самых окон замка. Старинного замка в Шотландии, год назад, приобретённого одной девушкой.
Замок стоял на самом краю скалы, словно насмехаясь над воем ветра и постоянными набегами волн, ему ничто не угрожало, как и много веков назад, когда он был построен.
Камни, из которых был сложен замок, помнили всех своих древних хозяев, уважение к ним сквозило даже в шорохе ветра, гулявшего под крышей древней обители.
Солнце вставало из-за моря и садилось в древние шотландские горы, а запах вереска убаюкивал усталого путника, спешащего на ночлег, к огню, пробивающемуся сквозь постоянные туманы.
Камни замка видели многое, – и благородных рыцарей, и могущественных магов, и древних драконов. Иногда в замок захаживали гномы и эльфы, но это было так давно.
В стенах замка копилась великая мудрость времён, мудрость истории Земной, и слава прошлых поколений, не останавливающихся ни перед чем, чтобы отстоять честь герба рода, женщины, свою.
Иногда, в ясные солнечные дни, коих немного в этой части Шотландии, в замке Эдин бывают, слышны детские голоса, они как голубые колокольчики, так звонко звучат, что хочется поймать маленьких хозяев звонких голосков, и поиграть вместе с ними, или покататься на лошадях. Но дети настолько искусны в игре в прятки, что поймать их не представляется возможным, и остаётся лишь довольствоваться музыкой колокольчиков.
А долгой промозглой зимой, когда не хочется выходить во двор даже за дровами, огонь в камине может разжечься сам собой, словно древний дух старого камергера подносит спичку к дровам. И отсыревшие, только с улицы дрова, все ещё в мокром снеге, вдруг загораются, да так быстро, будто их сушили на солнце всё лето.
Иногда замку Эдин бывает грустно. Он начинает плакать и стонать, вспоминая, сколько же раз ненасытные до власти люди, пытались взять его штурмом. А осаждённые лили горящую смолу прямо на головы нападавших, и смола попадала ему на стены, замку становилось больно. И боль эта осталась в нём на века, как и боль, тех пиктов, скоттов, кельтов, и многих других, владевших им. Но всё уходит, и кровь, и слёзы, и любовь.
Замку Эдин остались одни лишь воспоминания.
Его последний хозяин, одинокий старик, умер в конце семидесятых годов двадцатого века, и всё. Стены замка обветшали, окна разбились, и ветер моря столько веков, пытавшейся проникнуть внутрь, и нагуляться вволю внутри мощных каменных стен, наконец, получил своё. Столько веков он пытался покорить неприступный замок Эдин, и вот его время наступило. Ветер ворвался сквозь, случайно разбитое неразумной птицей окно, и теперь навсегда поселился в замке, наслаждаясь своей победой.
Стены покрылись плесенью, запах увядшей старины, замок даже стал забывать своё истинное имя.
– Сколько веков я ждал этих дней, – пел ветер, перелетая из окна в окно, и хлопая ставнями.
– Ох, – лишь отвечал замок, слегка подёргивая крепостными башнями, как человек плечами.
– И вот, я покорил тебя, я, наконец, обрёл свой дом. Ветру же тоже нужен дом, иногда мне бывает грустно и одиноко, иногда я устаю, вдоволь наносившись над морем, и мне нужен покой, – продолжал свою песню ветер.
– Ох, – отвечал замок, словно пытаясь найти носовой платок, чтобы высморкаться.
– Я – ветер, и я свободен, но и мне нужен друг. Замок, может ты, хочешь стать моим другом? На ночь я буду рассказывать тебе сказки, – смеялся ветер.
– У тебя не может быть друзей, ты – ветер, сегодня ты здесь, завтра там. А дома нужны людям. Ох, как мне холодно, ну хоть бы кто заглянул ко мне в гости и разжёг камин. Мне так холодно, мои древние камни настолько промёрзли, что могут заболеть, и всё, – тихо ответил ветру дом, словно разговаривая сам с собой.
– И что же будет с твоими камнями? - удивлённо спросил ветер.
– Они рассыпаются от холода и грусти, что никому не могут дать приют, – сказал замок.
Ветер призадумался, и в секунду, в самом большом камине замка появилась вязанка дров, и вспыхнула ярким пламенем.
– У кого ты отобрал эту сложенную вязанку, не у ребёнка ли, весь день собирающего её, чтобы отнести в дом и согреть свою больную мать и младших братьев, – чуть не закричал замок.
– Что, – разозлился ветер, – я для тебя, как для друга. А ты мне отповедь даёшь. Ну, и оставайся один, подумай.
Ветер вылетел в дверь, напоследок, чуть не сорвав её с петель, и понёсся ввысь к морю.
Замок вздохнул, совсем по старчески, пустил скупую мужскую слезу, и попытался заснуть. Снег, мокрый снег, накрыл его древнюю крышу, крепостные башни, и, превратившись в лёд, заморозил стены. Ветер прилетал и не раз, говорил что-то обидное, но замок Эдин не слышал его, он спал, и видел сны. Люди возвращались к нему, и звонкие колокольчики вновь звучали в его древних, как и сама Шотландия стенах.
– Проснись! Проснись! Весна пришла, – пел ветер, носясь в вересковых пустошах, и играючи поднимая молодым юбки.
Замок не слышал его, он погрузился в сон.
Но однажды, древний ворон, постучал клювом в одну из башен замки и просипел, –
– Гости, к тебе едут гости.
Гости, а значит люди. Замок ожил, открыл глаза, и стал всматриваться в дорогу, бегущую между холмов.
– Где? Никого не вижу. Ворон, ты, наверно, меня обманываешь. Нехорошо, – сказал замок, обращаясь к ворону.
– Я? Я, конечно не столь древний, как ты, – начал отвечать ворон, – да открой же глаза! Они же стоят перед твоими дверьми.
– О. Да. Спасибо тебе, один из самых мудрейших, – радостно ответил замок Эдин ворону.
Ворон закрыл один глаз, потом открыл. Посмотрел на прибывшую пару, и уселся на одной из четырёх крепостных башен.
– Интересно. Очень интересно – сказал он тихо, так тихо, чтобы замок не расслышал его.
– Миледи, проходите в дом. Прошу, – обратился мужчина к молодой черноволосой девушке.
Девушка аккуратно, можно сказать даже брезгливо, вошла внутрь замка.
В её аккуратненький носик ударил запах плесени и сырости. Брови слегка сдвинулись к переносице. Всем своим видом она хотела показать своё недовольство.
Замок расстроился. Неужели они так и уедут!?
Немолодого вида человек, видимо, один из дальних родственников, давно умершего старика, последнего хозяина дома, подбежал к камину, и нагнулся к невесть откуда появившемся дровам.
Ворон усмехнулся.
– Дрова?! – изумлённо пошептал он и добавил, – ну посмотрите, миледи, здесь даже дрова сохранились да такие сухие.
Девушка бросила взгляд на пустой камин, и пошла внутрь гостевой залы.
Мужчина отвернулся, и, повесив голову, побрёл за ней, совсем забыв о дровах.
А дрова сами прыгнули в камин, или, возможно, им кто-то помог. И загорелись ярким пламенем. В секунды жар от камина согрел всю огромную гостевую залу, осветив её полностью.
– Это Вы сделали? – неожиданно спросила девушка незадачливого владельца замка.
И может первый раз в жизни, Уотер сказал правду –
– Нет. Честно говоря, я даже и не знаю, как это произошло.
– Хорошо, – отчеканила девушка ледяным тоном, – давайте купчую.
Уотер дрожащими руками достал, из старого портфеля, договор на покупку дома и протянул девушке.
– Ну, понимаете, мы бы никогда и не продали замок. Он нам так ценен, – лепетал он.
– Оно и видно. Как он Вам ценен, – сказала девушка, проводя рукой по стене, всё ещё мокрой от сырости.
И взяв из рук Уотера договор, стала внимательно изучать его. Затем неожиданно достала ручку, вычеркнула один ноль из суммы, запрошенной за дом, подписала договор и вернула обратно Уотеру.
– Г..г..абёж, – хотел, было сказать Уотер, глядя на новую цифру в договоре, но, осознав, что это его последний шанс избавиться от наследства, подписал бумаги.
– Вам наличными, или чеком? – спросила девушка.
– Кэш, – не задумываясь, ответил Уотер.
– Ну, тогда пойдёмте к машине.
Они вернулись к машине девушки, она открыла багажник автомобиля, и, взяв свою элегантную сумочку, отсчитала необходимую сумму, которую тут же передала Уотеру.
– И всё, чтобы я больше Вас здесь не видела, – тихо приказала она бывшему хозяину замка Эдин.
2
– Странно всё это, – подумал про себя ворон, – не буду я пока далеко улетать.
Девушка возвращалась к дому, её чёрные волосы развевались по ветру.
– Вот и мой первый дом.
Она вошла в замок и оглянулась кругом. Внутренне убранство ничуть не удивило её, она знала, что покупала.
Замок насторожился. На своём веку он много видел людей, но впервые в нём поселилась девушка, способная менять цвет своих глаз в зависимости от настроения.
– Так, – сказала девушка, гуляя по замку, – первым делом окна, ветру здесь больше не разгуляться.
– А про ветер же, откуда она знает про ветер? – удивился замок.
Девушка достала телефон из сумочки и с кем-то долго беседовала, замок не стал подслушивать разговор. Не в его это было правилах.
А на следующее утро в замок пришли строители, и работа закипела. Незнакомка стояла над ними как кошка над котятами, видимо, понимая, что строитель это не профессия, а диагноз.
Замку всё нравилось, его мыли, чистили, пытались навести былой лоск. Но всё же один эпизод заставил замок Эдин по-другому взглянуть на свою новую хозяйку.
В один из непогожих дней, когда хочется спать, и только спать, один из строителей уснул. Уснул прямо за работой. Девушка, совершая ежедневный осмотр замка, обнаружила его тихо посапывающим у стены.
Даже замок Эдин, много повидавший, вздрогнул, когда девушка взяла строителя за ногу, и свесила в окно, прямо над скалами.
И лишь его мольбы о прощении и вечной покорности подвигли её вернуть строителя на место.
Замок вздрогнул, ну, мужчины многое допускали, да и то лет так семьсот – или тысячу тому назад, но женщина. Женщина? Замок задумался, а кто же она на самом деле?
– Она не из простых людей, и уже даже не ученик, – словно почувствовав мысли замка, сказал ворон.
– Я уже понял, – проворчал замок, но что делать? Лучше уж она, чем ветер.
– Как знать, как знать, – ответил ворон.
Прошёл месяц, и замок Эдин постепенно стал возвращать себе былую красоту. Наружные стены отремонтировали, даже подъёмный мост стал опускаться и подниматься так же тихо, как в былые времена, бойницы очистили от плесни и расширили. А внутри замок вообще стало не узнать, таким красивым он ещё никогда не был.
Но как ни странно, всё это внушало замку только страх. И раньше, в былые времена, после разрушительных набегов баронов, его восстанавливали, но так быстро, за месяц. Это было впервые. Замку Эдин оставалось лишь вздыхать. Разжигать камин ради своей черноволосой спасительницы больше не хотелось.
Раньше был ветер, а теперь холод. Холод поселился в замке. Холод ледяного сердца, которое не мог согреть ни один камин, коих было вполне достаточно в замке.
– Ну, тебе не угодить, – сказал как-то ворон, – был ветер, было промозгло, и ты болел. Появилась девушка, и тебе стало страшно.
– Да, ворон. Ты правильно почувствовал меня, да мне стало страшно. Никогда зло не вило себе гнезда в моих стенах. А ведь я живу много тысяч лет, и стены мои были возведены за много, много веков до прихода римлян в эти края. Да, были войны, да, была кровь, но зло. Нет, никогда, повторяю тебе, не было столько зла в моих стенах, да и ещё от одного человека. Лучше бы я спал, и видел сны, слыша в них звуки голубых колокольчиков.
Ворон взмахнул крыльями и устремился вверх к облакам.
Утром в ворота замка постучали, девушка спорхнула с кровати, и, накинув на плечи прозрачную сорочку, вышла встретить гостей. Но гостей, как таковых не было. У ворот замка стоял автомобиль, полностью груженый книгами. Девушка распорядилась принести их в гостевую залу, и, рассчитавшись с антикваром, привезшим книги, стала их разбирать. К вечеру все книги были разобраны по отдельным стопкам.
Замок даже невольно зауважал незнакомку, столь титанический труд она проделала за день, но её дальнейшие действия вызвали у него удивление.
Три четверти книг полетело в камин, одна за другой, и лишь одна четверть была вновь разложена на полу.
Девушка вздохнула, потянулась, сняла с себя сорочку, ставшую чёрной за время сортировки антикварных книг, и отправилась в ванну. Взмахнула рукой и по всей ванне рассыпались лепестки роз, в воздухе запахло благовониями. Вода успокаивала и ласкала её.
– Что ж! Теперь мы ещё посмотрим, кто кого - усмехнулась незнакомка.
Ворон возвращался, и возвращался не один, под его крыльями выл ветер.
– Кто она?! Кто она такая, и как посмела поселиться в моём замке! Он мой и больше ничей, – выл ветер.
Ветер с силой ударил по ставням, пытаясь их разбить, но ставни не поддались.
– Здесь что-то не то, – провыл ветер, и повторил удар, но опять безрезультатно.
Девушка приоткрыла глаза и посмотрела на окна.
– Можешь биться, сколько захочешь, – лишь сказала она ветру, и вновь закрыла глаза.
Ветер всю ночь не оставлял своих попыток, и только с первыми лучами солнца, совершенно обессиленный ушёл в сторону моря.
Поутру, девушка собрала все книги в небольшой, но уютный кабинет, и стала их изучать.
– Ты только почувствуй, сколько силы в ней скопилось, – обратился ворон к замку Эдин.
– Не буду я тебе отвечать.
– Это почему? – удивлённо спросил ворон.
– А ветер.
– Ветер? Так ты же сам просил!
Замок вздохнул –
– Ладно, оставим, а сила в ней прибавляется, и растёт каждый день. Много магов бывало в этих стенах, но такая колдунья, первый раз.
– Не колдунья она, вот в чём вопрос, – задумчиво сказал ворон.
– Не верю, они ушли с Земной, много тысячелетий назад, не верю, – сказал замок Эдин ворону.
– Хочешь – верь, не хочешь – не верь, а я правду говорю. Она…
– Да ты тогда ещё не родился, и даже твоего прапрапра…дедушки ещё не было, хотя Вы, вороны живёте долго. Не можешь ты знать! – возмутился замок.
– А кто тебе сказал, что меня тогда не было!? – разозлился в ответ ворон.
Замок чуть не почесал себе нос.
– А ведь и вправду, а что я про ворона знаю ? – подумал он про себя.
Ворон быстро успокоился и взял себя в руки –
– Воительница она, понимаешь, воительница. А её предки всегда стояли на службе…
По стенам замка пробежали мурашки –
– Тсс, не говори только вслух, – прошептал он.
– Ну, тогда ты меня понял, – лишь кивнул головой ворон.
– Странно, очень странно. Ну, ведь так не бывает, – чуть громче сказал замок.
Теперь и ворону пришло время удивляться.
– Продолжи, – попросил он.
– А что продолжать, её предки, давние, давние предки и построили меня, – сказал замок Эдин.
– Ну, мы с тобой, прямо, родственники, – усмехнулся ворон.
– А девушка-то и сама, ведь не знает, кто она сама самом деле, и какова её сила, – продолжил замок.
– Может оно и к лучшему.
– Да. Пусть будет так. Пусть считает, что всё её мастерство из книг, которые она изучает, – закончил замок, – и извини, ворон, хоть меня и подлатали, ноя должен поспать.
Но не успел замок закрыть глаза, и подставить свои стены лунному свету, как крик ворона вернул его к жизни –
– Дракон! Посмотри на небо, там, в глубине звёзд летит дракон.
– И он не один, – стряхивая с себя сон, продолжил замок Эдин.
– Я знаю, кто с ним. Я встречал их в одном из далёких миров.
– Расскажи, – попросил замок, – ты ведь знаешь, я люблю рассказы.
Но рассказать ворону ничего не удалось.
Двери замка распахнулись, на пороге появилась молодая черноволосая девушка, в чёрном платье, с цветом глаз меняющимися от настроения, и холодным сердцем.
Всем своим видом она источала лёд и месть.
– Ну, на этот раз Вы от меня не уйдёте, – сказала она, и, поднявшись на крепостную стену, взлетела, постепенно растворяясь в звёздном небе.
3
Драко, Серый и я, мы втроём стояли перед нашим старым знакомым. Двери перед нами не распахивались, и мы позволили себе войти в дом, найденный Драко на Изумрудной, ещё в первое наше появление.
Дом, стоящий прямо на берегу океана.
Можно было расположиться на террасе дома, и наблюдать за волнами, небрежно накатывающимися на песок. Так я и сделал. Одно дело наблюдать за волнами с высоты полёта дракона, либо со скал или высоких крепостных стен, а иное дело быть рядом.
Быть рядом, подойти босиком к воде, походить по ней, вернуться на террасу и наблюдать.
Наблюдать, слушать шум прибоя, и смотреть вдаль, все краски мира сливаются в одной точке, и начинается новая жизнь, новая вселенная.
Я вошёл в дом со стороны дюн, прошёл сквозь все комнаты и вышел на террасу, где меня ждало кресло-качалка, и, укрывшись пледом, вечер был ветреный, стал наблюдать.
Прошёл час, другой. Ветер убаюкал меня, я расслабился и ровный сон накрыл меня с головой, цвета прибоя и заката слились в один, и радуга встала у меня перед глазами. Она закрутилась, энергия стала медленно стекать с головы до пят, так спокойно мне давно не было, я впитывал в себя и очищался одновременно. Состояние полного спокойствия охватило мой разум, руки стали тяжёлыми, и свисли вниз, как плети. Я смог почувствовать каждую клеточку моего тела, и наполнить её светом.
Неожиданно радуга закончила свой бег, сила вернулась в руки, и я почувствовал незнакомца, стоящего рядом со мной. Он стоял слева, впереди от меня, на песке и внимательно наблюдал за мной.
Незнакомец ли? Передо мной стоял человек из сна?
Я встал с кресла-качалки, и стал всматриваться ему в лицо, но не смог рассмотреть его в отражающемся лунном свете. Незнакомец вышел из тени террасы и побрёл по песку в сторону от дома, пройдя шагов тридцать, он резко обернулся, и помахал мне рукой. Я не стал раздумывать и пошёл вслед за ним. Мы шли долго, я не догонял незнакомца, сохраняя между нами небольшое расстояние. Наконец незнакомцу надоело эта игра, он остановился и дождался меня.
– Эвэлар, – вскрикнул я, и мгновенно приготовился отразить нападение.
– Нет, – рассмеялся незнакомец, – я не Эвэлар, просто мы очень похожи.
– Будем честны! Сразу и навсегда! – сказал я.
– Будем, – спокойно ответил незнакомец, – просто мы очень похожи, хотя я старше этого юноши, настолько, насколько солнце этого мира старше солнца Земной. Но кровь в наших жилах одна.
– Ты был на Орлиной?!
– Это твоя загадка, тебе её и разгадывать. Для меня это совершенно неважно.
– И всё же твоё имя? – вновь спросил я.
– Эолунг, – ответил незнакомец, – видишь, я тебе доверяю, назвав своё имя.
– Чем же обязан, столь высокому доверию? - и я вспомнил его, именно Эолунг стоял в тени деревьев в моём сне. – Ты?!
– Да, я, – возможно, наш разговор состоялся бы раньше, если бы не одна из воинов Пути, – пожал плечами Эолунг.
Я отошёл на шаг назад и спросил
– Бой здесь продолжим?!
– Силы не равны, вон в вышине твой Драко уже готов отразить любой удар, – также спокойно ответил мой собеседник.
– Я поднял голову, и, правда, Эолунг не обманул меня. Высоко в ночном небе, я заметил серебряную кольчугу Драко.
– Если бы я хотел, то убил бы тебя, когда ты спал. Нет, ты не нужен мне мёртвым, ты можешь восстановить то, что было утеряно в незапамятные времена – мой род и род людей, и вместе мы станем править вселенной.
– Где-то я уже это слышал, – пришла моя очередь смеяться.
Краем глаза я видел, как Драко замер в небе, ему бы хватило и тысячной доли секунды.
– Нет, ты не понял меня, у меня нет целей Митрия, мы просто хотим объединить всех живущих под солнцем и луной.
– И про Митрия ты знаешь?!
– Листья деревьев рассказали мне, – ответил Эолунг.
– Не думаю, что нам надо продолжать разговор, – сказал я.
– Как знать, но задумайся, в мире нет белого, и нет чёрного. В мироздании всё равнозначно, если тёмных слишком много, то их уничтожают, а если белых …
Я не дал договорить –
– А если белых, то значит, мы победили, – сказал я сквозь зубы.
– Я удивляюсь тебе. Ты же умный человек. Равновесие.
– И ты призываешь меня восстановить его! Нет, не тебе меня призывать, – выдохнул я.
– А я и не призываю, – также спокойно сказал Эолунг, – прошу, лишь подумай.
Равновесие во всём мироздании.
Меня подкупило спокойствие незнакомца, я отступил ещё на шаг –
– Мне не нужно равновесие в мироздании ценой крови.
– Что ж, продолжим в другой раз, – сказал Эолунг и растворился в утреннем тумане.
Драко моментально оказался рядом.
– Вот тебе Драко и ответ на один из вопросов, не важно, кто приходил на Орлиную, Эвэлар или Эолунг, или кто-то другой, приходили-то не с добрыми намерениями. И спасибо за поддержку.
Я побрёл в сторону дома, и, дойдя до террасы, вновь присел в кресло-качалку, спать уже не хотелось, да и было над, чем задуматься. Драко и Серый расположились чуть поодаль.
– Вот тебе настоящая третья сила, – сказал я.
– Старые боги, коим когда-то поклонялись люди, – продолжил Драко.
– Боги, сами созданные людьми, их энергией, и по странной причине, не растворившиеся в воздухе, когда им перестали молиться, – добавил Серый.
– Так вот чего он хотел от меня, – осознал я, – вновь повернуть людей к ним. Восстановить его род и людей, да, тогда и в самом деле это будет одна из главных сил в мироздании, – сказал я.
– И путь им не нужен. Путь объединяет, а им для победы сначала нужны разрозненные миры. Как же они выжили? – задался вопросом Драко.
– Поэтому один вид воина Пути отбил у Эолунга желание к действию, – вновь сказал Серый.
Зеленовато-голубой вихрь закружился рядом с нами, и небесной красоты женщина вышла из него.
– Эн! – только и сказал я.
Эн в тунике цвета утреннего неба стояла перед нами и улыбалась.
– Эвэлар не спрашивал у меня совета, – сказала она.
– А? – только открыл я рот для вопроса.
– Я чувствую, ты уже познакомился с Эолунгом, вот к нему и вопрос.
– Но кто же он?
– Мой друг, ты знаешь, не в моих силах давать тебе ответы, но всё же я отвечу.
– Нет, Эн, не надо, это навредит тебе, – воскликнул я.
– Видимо уже нет, – грустно ответила энерг.
– А грусть твоего голоса?
– Мне жаль Эолунга, и стоящих, рядом с ним. Они первыми переступили запретную черту.
– Так кто же он? – спросил я.
Драко посмотрел на меня как на первоклассника.
– Вик, ты же слышал ответ. Старые боги, – сказал Драко.
Эн кивнула.
– И они хотят вернуться?
Эн вновь кивнула.
– И править мирозданием?! Так всё же, кто они?
– Давным, давно, когда вселенная была совсем молодой, и люди только нарождались в молодых мирах, Всевышний послал к ним пастухов. И пастухи должны были учить людей любить жизнь и Бога. Но время бежало и пастухи, опьянённые своей мощью, сами возомнили себя богами, и решили править веселенной по своему разумению. Для них и вправду не было ни белого, ни чёрного. Одной рукой они казнили, другой миловали. И люди верили в них, давая им силу. Законы Всевышнего были попраны. И пришёл Сын, и восстановил любовь и справедливость. Пастухи ушли в небытие – закончила свой маленький рассказ Эн.
– Но они вернулись, почему? – вновь спросил я.
– Безверие придало им силы. Будьте осторожны, они сильны и опасны, – сказала Эн, и напоследок улыбнулась нам, растворяясь в вихре цвета неба.
– Это будет похуже, чем подземные. Законов для них нет, – первым продолжил разговор Серый.
– Что ж, мы получили ответы, и на Пурпурной нам делать больше нечего, пока нечего. Не пора ли вернуться домой, на Орлиную? – спросил я.
Драко посмотрел вслед удалившемуся вихрю, и, вздохнув, добавил –
– Не всё так просто. Эн рассказала всё правильно, но я ощущаю, что есть ещё одно звено, и видимо ты прав Виктор, здесь нам больше делать нечего.
Я подошёл к океану Изумрудной, и, сказав ему до свидания, вернулся к друзьям.
– Домой, на Орлиную, – сказал я, и мы полетели.
4
Вересковая пустошь зашумела, солнце скрылось за облаками, волны на секунду прекратили свой бесконечный приступ берега.
Замок Эдин увидел, нет, скорее почувствовал, услышал звук голубого колокольчика.
– Она возвращается, – вздохнул замок.
– Нет, она уже вернулась, – ответил замку ворон.
– Где?
Ворон не ответил замку, а просто стал всматриваться вдаль, в дорогу бегущую между холмами, усыпанную песком. Дорогу, по которой, не спеша, шла молодая девушка, одетая в белое платье. Её походка была бесшумна, песок не скрипел под ногами, ветер не развевал платье. Девушка свернула с дороги, ведущей к замку, и направилась к скалам, о которые билось холодное северное море.
Она остановилась на самом краю, и стала всматриваться в точку на горизонте, видимую только ей.
– Один шаг, и я на Пути, – думала про себя девушка.
Она занесла ногу над пропастью, но пронзительный детский крик заставил её остановиться. Секунду-другую она балансировала над пропастью, и всё же нашла в себе силы резко развернуться, и встать обеими ногами на твёрдую землю. Крик становился всё громче и громче.
Девушка побежала в сторону вересковой пустоши, ориентируясь на крик, и под большим кустом увидела мальчика, совсем малыша.
Малыш был завернут в чистую белую простынку, и громко кричал.
Девушка нагнулась и протянула руки к орущему изо всех сил свёртку.
– Меня Власта зовут, – сказала она, улыбаясь.
Малыш, услышав человеческий голос, сразу замолчал, и улыбнулся в ответ –
– Агу, Агу, – пролепетал он в ответ.
– Тебя Агу зовут? – спросила Власта, первый раз взявшая на руки такого малыша.
Ребёнок замотал головой.
– Нет, а как же? Да и не важно, не важно, – прошептала девушка, – ты мне жизнь спас, я перед тобой в долгу. Пошли в дом, я понесу тебя.
Малыш засопел, засунул палец в ротик и заснул.
– Она уже не одна, – прошептал замок.
– Не одна, – повёл крыльями ворон, ничуть не высказав удивленья – лучше двери открывай, да камин разжигай, не лето на улице.
Замок не заставил себя ждать, Власта вошла в открытые настежь ворота, прошагала по дорожке, ведущей к дверям замка, и вошла внутрь.
Замок весь сиял чистотой, даже на огромном столе в гостиной лежала белоснежная скатерть, и камин играл языками пламени, словно его разожгли, час- другой назад.
Власта неспешно поднялась по широкой лестнице, на второй этаж и направилась к себе в спальню, ничто не интересовало её вокруг, лишь маленький белый свёрток, у неё на руках.
Войдя в спальню, за секунду до её прихода проветренную, так, что даже капельки волн ещё висели в воздухе, положила малыша на свою большую кровать и легла рядом с ним.
Малыш спал, заснула и Власта.
Ветер за окном гонял морские валы, бьющиеся с силой и шумом, о подножие замка Эдин.
– Перемирие! Перемирие! – воскликнул замок, обращаясь к ветру и морю. –
Перемирие, – уже тише попросил замок, – у меня гость. Маленький гость.
Ветер почувствовал всю мольбу в голосе замка, заглянул в окно спальни и улетел, на море воцарился штиль.
Утро началось для Власты рано, как никогда рано.
Малыш плакал. Проснулся и плакал. Девушка вскочила с постели, и сначала, не зная, что делать, забегала по комнате, но через минуту собралась, и мужественно, взяв малыша на руки, стала аккуратно снимать с него уже совсем не белую простынку.
– Такой маленький, а столько… - улыбнулась она, и продолжила, – мальчик.
Минут за десять девушка управилась, даже не обратив внимания, что кто-то поставил на столик, стоящий рядом с кроватью таз с тёплой водой.
– Вот так, вот так, – приговаривала она и мыла малыша.
Положив его на кровать, она подошла к своему шкафу, достала одну из своих ночных рубашек, разорвала её на две части, и попыталась запеленать ребёнка.
С первой попытки её это не удалось, но всё же она справилась, и, взяв на руки малыша, подошла к окну.
Малыша не интересовали морские виды, открывающиеся из окна, и он уткнулся личиком в грудь Власты.
– Ой, ну какая я же …- удивилась сама себе Власта, – ну что же я так. Ты же кушать хочешь, малыш.
Но от мысли от собственной незадачливости её отвлёк стук в дверь. Власта быстро сбежала вниз и распахнула дверь.
На пороге стоял местный молочник, державший в руках корзину с тремя бутылками молока, и, заметив немой вопрос Власты, сразу ответил –
– У нас тут слухи быстро распространяются. Мой младший видел вчера, как Вы шли к замку вон по той дорожке и несли ребёнка. Вот я и подумал, что свежее молоко Вам не помешает. Можете его прямо так давать, кипятить не надо, здоровее будет. Все мои выросли на нём, – улыбнулся молочник и протянул Власте корзину.
– Спасибо. Спасибо Вам большое, Вы меня просто …
– Ну не Вас, а малыша, наверно. А так, если хотите, один из моих оболтусов будет приносить Вам молоко и свежий хлеб сыром, – прервал Власту молочник.
– Да, – только и ответила Власта.
– Ну, и хорошо. Значит, до завтра, – поклонился молочник и ушёл.
– До завтра, – и Власта с бутылкой молока понеслась в спальню.
Малыш только и ждал, первый же глоток привёл его в блаженное состояние.
– И какой же хороший молочник, даже соску для бутылки положил, сказала малышу девушка, совсем забыв, что при покупке дома продавец предупреждал её, что на мили в округе никто не живёт.
Замок радостно заохал -
– Как хорошо!
Ворон, видимо поселившейся в замке навсегда, лишь взъерошил перья, и ничего не ответил.
Время шло, каждое утро у порога замка Власту ждала корзина со свежим молоком, хлебом и сыром, а два раза в неделю в неё ещё были мясо и яйца, но сына молочника Власта ни разу так и не увидела.
Власта научилась быстро менять пелёнки, делая их из постельного белья, которого она предостаточно закупила раньше. В город она выезжать не хотела, – не было ни сил, не желания. Малыш полностью захватил её мысли. Она ухаживала за ним, играла. А однажды, случайно оказавшись на чердаке, нашла старые детские книжки, почему-то ничуть не запылившиеся, и вечером, расположившись у камина, читала малышу сказки.
И лишь когда малыш засыпал, она грустно смотрела на него, вспоминала Мирослава, и рыдала, уткнувшись в подушку лицом. Каждая ночь была для неё испытанием.
– Но что же мне делать? – говорила она себе, и гладила спящего ребёнка по голове.
Иногда она оставляла ребёнка в спальне, чувствуя, что замок за ним присмотрит, и поднималась на крышу. Смотрела на звёздное небо, и глазами искала Путь. Путь, по которому шёл её любимый. Закрыв глаза, она чувствовала прикосновение его рук, и улыбалась ему.
Сентябрь пролетел быстро. Пришёл октябрь, а с ним и холода. В одном из подвалов замка Власта нашла дрова, словно приготовленные для промозглой шотландской зимы. И чтения вечером у камина продолжались.
– А как же твоё имя, малыш? – в один из вечеров подумала девушка, – ведь так же нельзя. Мы с тобой уже столько знакомы, а по имени я тебя ни разу не назвала.
Малыш улыбнулся, потянул к ней ручонки, и, словно почувствовав, что может не дотянуться, выполз из пелёнок и попытался встать на ноги. И у него получилось. Малыш встал, и неуверенно сделал первый шаг, второй шаг и упал.
Власта увидев его первые шаги, заплакала от счастья.
– Ты растешь просто не по дням, а по часам, Александр, - сорвалось у неё.
Малыш, услышав своё имя, рассмеялся и ещё раз попытался встать на ноги, но, завалившись на бок, больше не повторял попыток и подождал, пока Власта не взяла его на руки.
Замок вдруг охватила тоска, когда на пороге возник незнакомец. Он открыл дверь и вошёл в гостиную залу.
Ветер пронёсся по зале и затушил камин. Власта резко обернулась, и в секунду к ней вернулись все её прежние навыки, глаза её засверкали зловещим огнём, в руках появился меч, и она, закрыв ребёнка собой, как щитом, приготовилась дать отпор непрошенному гостю.
– Нет, не для битвы я пришёл, – первым сказал незнакомец, – и провёл рукой по камину, – огонь вновь запел свою песнь.
Власта не говоря ни слова, указала мечом незнакомцу на круг, неожиданно возникший на полу.
– Вставай внутрь круга, оттуда и говори.
Незнакомец не стал сопротивляться, хотя и неохотно, но встал в центр круга и неожиданно зевнул, придвинув к себе стул.
5
– Сегодня! Сегодня, мои воины, нас ожидает последняя битва. Битва за нашу свободу. За свободу нашего мира. Мы не в праве отступить! Враг силён, но, правда, правда, нашей победы с нами. Взгляните на солнце, на голубое небо, на светлые облака, на белокаменные стены нашего города. Свет озаряет наш путь, и Свет с нами! Да будем биться и не отступим! –
– провозгласил король, одетый в бело-чёрные латы и повёл свое воинство на битву.
Рать короля, рать белокаменного города растянулась во всю длину бесконечного поля. Королевские стяги развевались по ветру, воины выставили копья вперёд и медленно стали двигаться в сторону неприятеля. Шаг за шагом, преодолевая пропасть между жизнью и смертью.
Король стоял на высоком холме и смотрел на разворачивающееся сражение.
Он прекрасно понимал, силы не равны, не выстоять ему в этой битве. Против кого он воюет – против богов. Он, один из немногих, принявший на Серебряной веру в единого Бога. И он, Константин, не побоялся повести за собой народ, против вернувшихся из небытия. Константин верил в помощь свыше, и руки его не опустились, даже когда он увидел полчища врагов, коих бросили против него старые боги.
– Откуда они вернулись? Как нашли дорогу на Серебряную? – Задавал себе один и тот же вопрос Константин.
Но задавать вопросы надо было раньше, сейчас он стоял на холме, держа за узду своего чёрного жеребца, и ждал перелома битвы.
Ждал своего часа.
Ратники остановились, туман застилал им глаза. Туман, взявшейся из ниоткуда, из под рыхлой земли. Передовая линия воинов ощетинилась копьями, и замерла. Воздух напряженно зазвенел.
Король закрыл глаза, холодная капля пота скатилась по лицу, и предательски капнула ему на руку, превратившись в птицу, и грустной вестью понеслась к дому.
Константин открыл глаза и увидел, его воины были смяты, люди лежали вповалку, словно заснули. Рать, собранная с таким трудом, ушла. А войско неприятеля, войско подняло вверх мечи и гнусно смеялось.
Константин выхватил меч, меч, подаренный ему одним из старцев, скинул с головы тяжёлый шлем и направил коня вперёд. Вслед ему поскакали конники, его самые близкие друзья. Его братья по духу и оружию.
Волосы развевались по ветру, в глазах горел огонь, нёсший смерть врагу. Они врезались в стан врагов, и их было не остановить. Там, за их спинами, стояли те, кто был недостоин ходить по Серебряной. Рука Константина превратилась в меч, он пробивался вперёд, а с каждым шагом его ратников оставалось всё меньше и меньше.
И вот наступил миг. Он стоял один, уже один и перед ним стояли лишь те, ради которых он проделал свой путь. И даже все солдаты армии неприятеля склонились перед ним, настолько велик и грозен, стал Константин.
Константин направил своего коня вперёд, но конь, его верный конь споткнулся, Константин упал. Собрав последние силы, он поднялся и пошёл вперёд, в свой последний бой. Его глаза застилал кровавый туман, он поднял меч и побежал вперёд, на старых богов.
Он бежал и бежал вперед.… И бег его стал бесконечен. Он бежал вечность, все его враги остались далеко внизу, и лишь женская рука прикоснулась ко лбу – отдохни, твой путь ещё не закончен.
– Мой сын, – выдохнул еле слышно Константин, и закрыл глаза.
– Вперёд – раздался громогласный призыв над армией. – Вперёд на город. Нас уже никто не остановит.
И орда беснующихся бросилась на штурм стен, которые защищали одни лишь женщины.
– Скорее, Ольга скорее, – кричала пожилая женщина, ведя за собой по лабиринтам города молодую жену Константина.
– Куда ты меня ведёшь? – сопротивлялась Ольга, – моё место, там на стене.
– Твой сын! Ты должна спасти сына! Он – наша единственная надежда! – закричала на Ольгу Теодора.
Ольга вздохнула, и дала повести себя за руку. Где-то позади послышались сдавленные женские крики.
Неприятель вошёл в город, город мёртвых. Никто не сдался на милость врагу, те, из оборонявших его, кто остался жив, взяв в руки, мечи, бросились на многократно вливающуюся в ворота толпу.
– Всё, – тихо сползла по стене Ольга.
Теодора не выдержала и, одной рукой взяла у молодой женщины орущий сверток, а другой потащила Ольгу за собой.
– Подожди ещё минуту, мы уже пришли.
Теодора толкнула плечом небольшую дверцу, и женщины вошли в комнату, освещенную лишь несколькими свечами.
– Ну, спасибо тебе, Теодора, – раздался из темноты металлический голос, – я знал, что всегда могу рассчитывать на тебя, и Эолунг вышел из тени.
– Спасибо, мой господин, – низко поклонилась ему в ноги Теодора, и вытолкнула ошеломлённую Ольгу с малышом в центр комнаты.
Ольга прижала плачущего малыша к груди и прошептала –
– Александр, Александр не плачь.
Эолунг стал походить к молодой женщине, и делал это настолько медленно, насколько мог, стараясь растянуть месть ненавистному роду, много лет назад вышвырнувшего старых богов с Серебряной. Но он ждал, и его время вернулось. И сладкий час мести настал.
Сине-голубой узор сплёлся в комнате, его неяркий, но кристально чистый свет разлился по комнате. Эолунг отступил, он был явно не готов к такому повороту событий. Женщина вышла из узора и подошла к Ольге.
– Идём со мной, не бойся, – и, протянув руку, загородила её мечом от Эолунга.
Узор вновь стал сплетаться, но старая Теодора достала нож и изо всех швырнула в спину Ольге. Ольга вздохнула и стала падать, воительница Пути развернулась и отбросила мечом предательницу. Эолунг, понимая, кто стоит перед ним, даже не пытался сойти с места, а лишь проскрипел сквозь зубы –
– Я найду его, найду.
Узор закрылся, и воительница вместе с истекающей кровью Ольгой и маленьким Стефаном растворилась в нём.
– Я найду тебя, – скрежетал зубами Эолунг.
Воительница летела над Путём, сверкающим всеми красками неба. На одном из горных кряжей, где Путь огибает его воительницу, ждал Даниил.
– Я приветствую Тебя, Аврора, - и глубоко поклонился.
Воительница ответила ему и бережно передала на руки раненную Ольгу.
– Спаси её, она должна жить! – сказала она.
Даниил склонил голову в ответ и спросил
– А Александр?
– Александр побудет на Земной. Там ему сейчас никто не угрожает, да и есть, кому за ним присмотреть, – ответила Даниилу Аврора.
Даниил, вновь поклонился воительнице, и бережно неся Ольгу на руках, направился в сторону Дальних Гор.
Аврора подняла руку в знак прощания и растворилась в бесконечно прозрачном воздухе Пути.
6
Свет Орлиной озарил нас, мы пришли во вновь рождённый мир, и родились вместе с ним. Какое счастье видеть восход нового дня, свет зари и блеск волн, бегущих навстречу рассвету. Ощущать свободу, свободу, данную Богом. Ты волен совершать всё, но смысл свободы заключается лишь в том, что ты должен стоять на защите закона, данного Богом. Путь воина. Ни один закон государства, ни имеет главенствующей силы, над законом Бога. Всё пыль, лишь Путь к Вере имеет силу, и каждый человек, выбирает свой Путь. Каждый человек имеет волю выбирать, стоять ли ему на белой стороне, либо броситься вниз, и служить подземным, ради сиюминутной выгоды, а по правде, лишь из страха. И не важно, кому он будет поклоняться там, на дне пропасти, подземным, колдам или языческим богам, выдуманным самими же людьми. И люди, в силу своего животного страха, сами дали им власть над собой. Господь мог бы в один миг разрушить всё тёмное, что есть в мироздании, всё тёмное, что есть в человеке, но в этом ли смысл? Мы сами должны постигнуть и понять, что смысл нашей жизни есть служение Богу и защита Веры. Но надо ли защищать Веру с мечом в руке, или нет. Да, наступает момент, когда человек должен найти в себе силы, почувствовать искру Божью внутри себя и выступить, пусть даже один, против всего воинства тьмы, и биться с ним до конца. Но и слово есть меч разящий, и слово и мысль есть не менее сильное оружие против тёмных сил, имеющих власть над людьми. Одним словом человек может разрушить всё тёмное, что окружает его. Истинный воин может идти в бой, не имея никакого оружия, ведь его оружие есть слово, слово ниспосланное ему свыше. Одним лишь словом, одним лишь взмахом руки истинный воин способен разрушить тёмную пелену. Но только тогда, когда он сам верит, и в его душе нет ни капли сомнения. Человек, окрылённый Верой в Бога, – вот есть меч.
Воин в белых одеждах, с мечом и крестом, светящимся всеми цветами неба, воин, летящий на белом коне вперёд, и перед ним расступаются все тёмные, и ниспадают вниз, в пропасть.
– Способен ли я? Есть ли у меня столько Веры? – первые вопросы кои задал я сам себе по возвращению на Орлиную.
– Новый недруг на пороге?! – высказал своё мнение Драко об Эолунге.
– Недруг. Да, Драко. Эолунг, – недруг и очень сильный, и очень умный. Недруг, который не пойдёт прямым путём. Сейчас не пойдёт. Но вскоре, его армия будет велика. Обманом он станет проникать в души людей, приходить в их дома. Будет он принимать разные обличья, от разных героев древних мифов и цивилизаций, до своего истинного. Будет собирать силы, и пытаться объединить миры. И он не один, рядом с ним целый пантеон таких же, как он. Смысл их существования лишь власть над людьми и страх, власть и страх будут питать их. Люди, есть, то звено, о котором ты спрашивал меня, Драко, люди. Мы, здесь, на Орлиной, на Земной, на Изумрудной, да и везде должны бороться именно за души людей. Каждый час, каждую минуту, каждую секунду, наша борьба должна продолжаться. Не важно, что я человек, ты – дракон, Серый – волк, не важно кто ты, перед Господом нашим мы все едины. Если нам дано больше, либо меньше, мы не должны бояться сами себя, мы не должны отступать в нашей Вере, мы стоим на Белой стороне, и Свет озаряет нам Путь, – выдохнул я, совершенно счастливый, тем, что, наконец-то смог сказать всё, что накопилось во мне за последние годы.
Драко посмотрел на меня, и взлетел. Его тело озарилось серебром, свет утренней зари сиял и переливался по всей его броне. Дракон полетел к солнцу, навстречу восходу. В его глазах светилась радость. Я же с Серым остался стоять на краю утёса, невдалеке от нашего дома. Ветер с силой бил нам в лица, Серый ли стоял рядом со мной, или тот воин, который лунной ночью встал на защиту безвинной девушки, и спас её безвинную душу, пожертвовав ради её жизни всем, что у него есть. Важно ли, что Драко – дракон, Серый – волк, нет, они стали моими братьями по духу и крови. Каждый из них пришёл в мою жизнь своим путём, но пути наши объединились.
– Будешь ли собирать Совет? У тебя есть ответы, – спросил Серый.
– Буду, и сделаю это немедленно, – ответил я.
Уже через час я входил в зал Совета, мои соратники не заставили себя ждать.
– Ответ один, – начал я, – в мироздание возвращаются старые боги. Они ищут союзников для своей борьбы, и их союзниками могут быть только люди. Люди, вот ради кого они возвращаются, но не для того, чтобы сделать их счастливыми, а как мост в будущее, физическая сила.
– Кто? Старые Боги? – переспросила Френсис.
– Я не оговорился, – жёстко ответил я.
– И? – спросил Стен.
– И они будут идти по мирам, будут идти там, где Вера иссякла, подземные постарались, вот только ради кого? – продолжил я.
– Они уже идут, – раздался голос за нашими спинами.
– Даниил. Большая честь для Совета, – поклонился я.
Даниил в белом плаще прошествовал к центру зала Совета, встал около своего кресла и продолжил.
– Они уже идут. Один из миров уже попал под их пяту, уже пролилась кровь. С каждой каплей крови их сила будет расти.
– Можем ли мы остановить их? – спросила Брандо.
– Мы не должны говорить слово «можем», – проницательно посмотрел на неё Даниил, – мы должны.
– И Дальние вступят в битву? – также непосредственно переспросила она.
– Возможно, – ответил Даниил.
Я не поверил сказанным словам.
– Повторяю, возможно. Но очень не хотелось бы. Если нам разрешат вступить в битву, значит, сила старых… возросла многократно.
– Вот, она, и третья сила, – заметила Френсис.
Даниил в ответ лишь пожал плечами и кратко рассказал, о происходящем на Серебряной.
– Но как же так? – выразила вопрос всех присутствующих Дора.
– Если бы я мог ответить, я бы ответил, – сказал Даниил, – не всё ещё потеряно. Сын Константина жив, имя его Александр.
При последних словах меня охватила дрожь –
– Даниил, что же это? Опасность рядом с ним, ведь Александр сейчас на Земной, не так ли? – спросил я.
Даниил провёл рукой по рукояти своего меча –
– Виктор, я постараюсь помочь Александру сам. Но кто-то из Совета должен посетить Серебряную. Мы просим… - не успел закончить Даниил.
– Значит, в путь, – сказал я.
– Нет, прошу тебя, только не ты. Ты, Виктор, нужен здесь, на Орлиной.
Слова Даниила несколько удивили меня.
– На Серебряную пойду я, – первой из всех вызвалась Брандо.
– Пусть будет так. Виктор, а имя Александр тебе знакомо? – спросил уже меня Даниил.
– Нет. Я просто почувствовал.
–Брандо, – Стен хотел, было что-то сказать, но не смог.
– Брандо, – продолжил я за Стена, – Стен пойдёт с тобой.
Брандо лишь поджала губы, но промолчала.
– Вик, и всё же, а кто всё таки посетил Орлиную, Эвэлар? – спросила Дора.
– Не знаю. А даже если и Эвэлар, то он вряд ли понимал, что делает, – ответил я.
Заседание Совета после последнего вопроса Доры плавно перешло в другое русло, и продолжалось до позднего вечера.
Рано утром я встретил Брандо и Стена у входа во дворец Совета, и просто сказал им до свидания.
Минут через пять я почувствовал, мои соратники пришли на Серебряную.
Странное ощущение пустоты окружило меня, два моих близких друга ушли, а я остался дома.
– Так надо, – тихо сказал мне Драко, – поверь.
Я лишь вздохнул в ответ.
– Значит, надо.
Ощущение необходимости моего присутствия на Орлиной, не покидало меня. Надолго ли я задержусь, на день или на год? Почему самая молодая из нас, а не я? Тревога на сердце за моих близких друзей не покидала меня. Что ж, только позовите, и я сразу брошусь к Вам.
7
Замок, не смог воспрепятствовать приходу незнакомца, и лишь внимательно наблюдал за развитием разговора.
Малыш, весь вечер, пытавшейся встать, всё же встал на ножки и выглянул из-за Власты.
Огонь в камине попытался выскользнуть наружу и достать своим языком незнакомца, но сил у пламени не хватило.
– Я не принёс зла в твой дом, – прервал гнетущую тишину незнакомец.
– А разве так приходят званные гости? – парировала Власта.
– Я не гость, я – друг.
Малыш посмотрел незнакомцу в глаза, и заплакал.
– Тебе лучше уйти! Как тебя там зовут, – сказала Власта.
– Извини. Не представился. Эолунг. И пришёл я предложить тебе…
– Надо ли! Я и не с такими, как ты, общалась здесь, на Земной.
– Но навряд ли кто-либо из земных предложит тебе, то, что предложу я!
Власта закрыла глаза, Мирослав встал перед нею. Путь.
– Нет! Я не хочу. Да, я люблю его больше своей жизни, но я видела, как он уходил, и знаю, почему Путь принял Мирослава. Ты не вернёшь мне моего любимого.
Дверь, через которую вошёл Эолунг, почему-то осталась незакрытой, и ветер, путешествующий поблизости, в море, почувствовал, неладное в замке Эдин.
Ветер поднялся выше туч, и стрелой устремился к замку. Заметив незакрытую дверь в замке, он влетел в неё, но, увидев Эолунга, не стал резвиться по замку, а тихонько взлетел под самую крышу и стал внимательно наблюдать.
– И ты ждёшь? – спросил ворон у ветра.
– Я не умею ждать, но ты прав ворон, сейчас я жду, – ответил ветер, – знаком мне этот господин.
Замок поскрипывал своими каменьями от бессилья. Если бы он мог, если бы он только мог! Он бы собрал бы все свои силы и, взяв на руки Власту с Александром, убежал бы от Эолунга на край света, беда только в том, что бегать замок Эдин не мог, да и конец света был совсем рядом, на краю Шотландии.
– Но я же могу! – шептал сам себе замок.
Огонь не спеша, прошелся по очерченному кругу еще раз, но Эолунг даже не обеспокоился этим, хотя любой подземный на Земной знал – каждый новый круг, каждый новый круг пламени забирает силы, и после того, как огонь оббежит свой тридцатый круг надо бежать!
Власта знала это, и, увидев оббегающее пламя, тридцатого круга мысленно уже улыбалась.
Пламя оббежало, но ничего не случилось! Эолунг никуда не исчез. Как сидел на стуле, так и остался сидеть. И лишь ухмылка пробежала по его лицу.
– Ты не подземный, – только и сказала Власта.
– Ну, наконец, ты поняла. Я гораздо старше и умнее, – ответил Эолунг, выходя из круга.
Власта чуть отступила назад, пряча за собой малыша.
– Так кто же ты?!
– Я, – усмехнулся – Эолунг, – я, тот, кому поклонялись. Я тот, кто правил миром. Я тот, кому была дана власть. Знакомо тебе это слово?
– И что?
Вопрос девушки явно сбил Эолунга с толку.
– Да, я не верну тебе Мирослава, и даже не буду пытаться сделать это. Но слава о тебе разнесётся по всем мирам. Я знаю о тебе всё, и не буду играть с тобой в кошки-мышки. Я пришёл за Александром.
– Нет! – воскликнула Власта.
– Нет, – вторил ей дом.
– Я не буду забирать его против твоей воли. Вы оба пойдёте со мной. Я открою Вам все секреты мироздания, и главный – нет белого, нет чёрного. Есть просто мироздание, и все живущие в нём.
– Зачем тебе нужен малыш!? Отвечай!
– Ты станешь моей женой, он моим сыном.
Ветер не выдержал и слетел ниже, спрятавшись под балки гостиной.
– Ты не ответил, зачем? Говори правду! – твёрдо сказала Власта, направляя острие меча на грудь гостя.
Эолунг подошёл к Власте как можно ближе, и меч коснулся ворота его рубашки.
– Я один из тех, кого люди в древности называли богами, и я хочу вернуть прежние времена. Но без мальчика это будет сделать труднее. Ты станешь богиней, а малыш Александр в будущем займёт моё место.
И только с последними словами Власта осознала, что ей предлагает Эолунг. Не так давно она хотела править миром, хоть самым захудалым миром. А сейчас ей предлагают вселенную, её предлагают всё. И взамен она лишь должна пойти с Эолунгом, держа за руку Александра.
– Напоминает мне очень старую историю, – сказал ворон, обращаясь к ветру и замку.
– И? – спросил замок.
– Не так давно, всего лишь две тысячи лет назад, а может две с половиной, у Эолунга уже был сын, здесь на Земной.
– И звали его так же! Я помню, – вмешался ветер.
– Да. Но вот только сын выбрал свой Путь, – вот такая история, – и умер героем, не поступившись своим принципами.
– А конь - то у него был знатный, – пропел ветер.
Власта опустила меч, и задумалась
– Нет белого, нет чёрного. Всё – мироздание. Что может быть лучше, – думала она.
– И заметь, богини вечно молоды, – добавил масла в огонь Эолунг.
– Нет! – прокричала Власта. - Нет! Я не пойду с тобой, и малыша тебе не отдам.
Эолунг не высказал ни капли неудовольствия, ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Странно. Что ж, твоё право. Но малыш пойдёт со мною, хочешь ты того или нет – спокойно сказал гость.
Власта собрала все свои силы в кулак, понимая, что удар она может нанести только один.
– Не надо, если тебе, конечно, дорога жизнь.
– Ты же можешь, – вмешался замок, но Власта услышать его не могла.
– Можешь, ведь в тебе течёт кровь сильных мира, – не унимался замок Эдин.
Ветер не выдержал и замер уже над камином.
Напряжение готово было разорваться тысячами молний. Власта осознала, почувствовала каждой клеточкой своего тела, биться бессмысленно, и от её смерти Александру лучше не станет. Она может лишь принять предложение старого божества и ждать, она не отступит, и будет ждать.
– Выхода нет, надо соглашаться, – подумала она, и вслух сказала – Я…
Но договорить девушка не успела.
Старый замок Эдин, замок видевший за свою многотысячелетнею жизнь многое, и знавший немало. Замок был не согласен с решением Власты.
– Так нельзя. Нельзя отступать, – и с этими словами, энергия замка сжалась, собралась в центре гостиной. Опять разлетелась по всем комнатам, и, собирая всё вокруг себя, вновь вернулась в центр. Секунда, другая, и даже Эолунг не понял, что произошло. Он осознал это лишь секунд через пять, но было уже поздно. Он стоял в центре гостиной, но гостиной не было, снег падал ему на голову, а вокруг стояли полуразрушенные стены, вокруг Эолунга были одни развалины, некогда великого замка Эдин.
– И что теперь? – пропел ветер, – что мне с ним делать? Вот ты мне удружил, я что, нянька? Я ветер, какая я же нянька! И ветер поднял близлежащий камень и с силой швырнул его о землю. Да и где мы? Одно только понял, мы не дома, говорила же мне бабушка – любопытство до добра не доведёт.
Александр почувствовал ветер, увидел кончик его хвоста и потянулся вслед за ним.
– Ладно, решим, делать то нечего, но где же тебя положить спать!?
Ветер поднялся ввысь и посмотрел вниз.
– А, вот и домик на краю моря. Люблю море, – и, сказав это, ринулся вниз, подхватил малыша и влетел с ним в маленький домик на краю скал.
– Ну, здесь тебе будет спокойнее, всё-таки крыша над головой.
Александр заплакал.
– Так, теперь хныкать будем. Ну, Эдин, ну, удружил. Ну, не нянька же я!
Ветер собрал всю свою волю в кулак и запел малышу колыбельную, накинув на него одеяло, лежавшее на кровати, стоящей в углу дома.
– Всё будет хорошо, вот только не надо было так далеко-то во времени забрасывать нас, дружище Эдин, – вздохнул ветер.
Ворон клюнул девушку в плечо
– Просыпайся, девушка, солнце встало, – сказал он.
Власта даже не протерев глаз, спросила, ещё не понимая у кого –
– А где я?
– Далеко, ты даже не представляешь, насколько далеко нас отправил путешествовать Эдин.
Даниил прошёлся по развалинам замка Эдин, вся картина последних часов встала перед ним.
– Не успел, не успел, – сказал он - Ну а может и к лучшему, никто не знает где сейчас малыш, не с Эолунгом, это уж точно.
Даниил ещё раз обошёл развалины, и погладил рукой по ним –
– Спасибо тебе, старина Эдин, спасибо.
С этими словами на устах Даниил вернулся назад, на Орлиную.
8
Я стоял на пороге дома и не решался войти, смутные сомнения грызли моё сердце. Почему Брандо и Стен, почему не я? Я вновь и вновь возвращался к этой мысли, она следовала за мной неотступно.
Я толкнул дверь рукой и вошёл в дом. Бросив взгляд на первый этаж, подошёл к лестнице и медленно поднялся в кабинет. Книги, книги, моя библиотека. Двери шкафа распахнулись сами собой, я вошёл внутрь и пошёл по длинному коридору, скользя взглядом по бесконечному ряду книг, надеясь что, хоть одна из них натолкнёт меня на мысль, что же мне делать. Моё бессмысленное хождение продлилось не час и не два, так и не найдя ответа, и даже не почувствовав его, вернулся обратно в кабинет. Луна уже давно освещала мой письменный стол, да, давно я за ним не работал. Всё, в кабинете больше делать было больше нечего, я решил спуститься обратно вниз.
Каково же было моё удивление – внизу, прямо напротив камина меня ждал Даниил, чуть поодаль от него сидел Серый.
– А Драко? – первое, что спросил я, даже не поздоровавшись с моим гостем.
– В полёте, – ответил Серый, – Драко почувствовал изменение ветра, энергии сдвинулись со своего обычного пути на Орлиной, и полетел. Мы не стали беспокоить тебя.
Я вопросительно посмотрел на Даниила.
– Да, Драко прав, ещё на Земной я тоже почувствовал изменения в сферах Орлиной. Они прошли не очень незаметно, но все же явно. Драко – дракон и ему более доступны тонкие движения энергии.
Я провёл указательным пальцем по своей давно небритой щетине, и сразу спросил о самом главном.
– Одного в толк не возьму, почему Брандо и Стен?
– Нас хотели ослабить, а дальше думай сам.
– Неужели вновь ужас войны может вернуться? – не раздумывая, выпалил я.
– Думай. Ведь вернуться тебе с Серебряной одному проще, извини с тобой были бы и Драко, и Серый. Вы могли бы вернуться сразу! – последнею фразу Даниил выговорил достаточно жёстко.
– А Стену и Брандо это сделать гораздо тяжелее. Но ведь, Даниил, ты сам попросил меня остаться.
Даниил резко поднялся. Таким я его не видел никогда, даже во время боя у дворца Совета. Его лицо исказилось внутренней болью и глубокой досадой.
– Я ошибся, я очень ошибся. Никто не должен был покидать Орлиную, никто. Нас обманули, а точнее мы обманули сами себя.
– И кто?
– Наша самонадеянность, моя.
Даниил взял себя в руки, и ни тени эмоций не осталось на его лице.
– А там, на Земной? Что там произошло? - спросил я.
– Замок Эдин спас сына Константина, и растворился сам, – ответил мне Даниил.
– И где он? – спросил Серый.
– Если бы я мог ответить на этот вопрос! Я не знаю ответа! Также не знаю я, где Власта. Но уверен, Эолунг не смог забрать маленького Александра с собой. И он также не знает где малыш.
– Даниил, я чувствую, Дальним разрешили вступить в битву, – грустно заметил я.
– Ещё, к счастью, нет. Только мне, – ответил Даниил.
– Разве этого мало? – удивился Серый.
За окном послышался шум крыльев Драко, и дом, не раздумывая, приобрёл внутри себя размеры, удобные для возвращения дракона.
Драко, увидел, что дом почувствовал его, и влетел внутрь.
– Всё меняется, – первым делом сказал он.
– Посланники Эолунга уже прибыли? – спросил Даниил.
– Нет. Но всё движение энергий на Орлиной предвещает их приход. Мы должны быть осторожны, – продолжил Драко.
– Вот, тебе, Виктор и ответ. Все члены Совета должны были бы сейчас быть на Орлиной, – сказал Даниил.
– А тем более, самые преданные Орлиной и делу Совета, – отчеканил я, уже понимая, что нам грозит.
– Драко, ты думаешь, всё так плохо? – спросил Серый.
Драко свёл брови и задумался.
– Серый, не бывает плохого и хорошего в движении энергии, я так думаю, но ситуация складывается крайне неприятной, – и Драко посмотрел в мою сторону.
– Я понял, мой друг, что ты хочешь сказать. Брандо и Стена нет на Орлиной, а значит, нет моих самых близких соратников по Совету.
– К сожалению, ты прав, – вновь вмешался в разговор Даниил.
– Варолу с Дорой я никогда не доверял, – сказал Серый.
– А надеяться на помощь Френсис и Клайда я бы тоже не стал, - добавил Драко.
– Я должен вернуть Брандо и Стена, – сказал я, подойдя к окну, – посмотрите какая луна. Неужели?
– Да. У тебя есть выбор, либо отправиться за своими близкими на Серебряную, либо остаться здесь на Орлиной. У тебя есть выбор между дружбой и долгом, – грустно сказал Даниил.
– А изменения энергии видимо всё-таки не предвестник появления кого-то, а следствие, – добавил грусти Драко.
– Разделяй и властвуй, – вот принцип старых богов, точнее божеств, или как они себя называют. Виктор, вспомни историю, вспомни Трою. Люди были лишь игрушкой в их руках. Был один народ, одна вера, но олимпийцам этого показалось мало! Нет войны, нет крови – а значит, их сила слабела. Лишь война давала им новые силы, они разделили единый народ, и натравили друг, на друга. И использовали для этого любовь. Не гнусно ли?! Без войн человечество могло бы идти пути духа быстрее и быстрее с каждым днём, – вздохнул Даниил.
– Даниил, история Земной тебе знакома? – удивился я.
– И не только история Земной. Земная один из самых ярких примеров борьбы за души людей, – ответил Даниил.
– Да, – сказал я, сжав губы, – то, что сейчас там происходит, не подается описанию. Борьба за души людей развернулась с новой силой. И в ней используется всё. Даже книги. Один автор дописался до того, что попытался своей книгой изменить всю историю христианства, попытался изменить нашу веру, сделать Христа просто человеком, – добавил я свои мысли, к мыслям Даниила.
– Заметьте… - хотел продолжить Даниил.
– Извини, – прервал я Дальнего, – опять яблоко, один из псевдоучёных придумал свои законы, лишь после того, как яблоко упало ему на голову. Ничего не напоминает!?
– Твой выбор, Виктор, времени у нас мало. Борьба началась по всем мирам. А что до знаний, так все миры в мироздании настолько переплетены друг с другом, что не знать их историю было бы, по крайней мере, недальновидно, - закончил свою мысль Даниил.
– Я понял, – обрадовано воскликнул я. – Путь выстроил миры в единую систему.
– Точнее, Путь был создан, для того чтобы выстроить миры в единую систему, – поправил меня Даниил.
Хоть что-то радостное произошло сегодня ночью. Я почувствовал, как прикоснулся к одной из великих тайн мироздания. Но чувство гордости за самого себя быстро прошло. Выбор между долгом и дружбой. А дружба, помощь моим друзьям, разве не мой долг, хотя я прекрасно осознавал, что это лишь отговорка.
– Даниил, ты думаешь Брандо и Стен попали в беду? – спросил я.
Даниил лишь пожал плечами.
– Если хочешь честного ответа, я не знаю, – ответил Даниил.
Я вновь подошёл к окну. Где-то на горизонте забрезжил рассвет.
Брандо и Стен в мире, где старые боги вернулись, и пока с этим ничего не поделать, пока, – сказал я сам себе, и продолжил вслух –
– Но здесь на Орлиной, их ещё нет!
– Это нам предстоит выяснить, – вмешался Драко.
– Что ж, есть они или нет, не важно. Но если они придут или уже пришли, надеюсь, наш ответ не заставит себя долго ждать, – уверенно сказал Серый.
– Только вопрос, Серый. Кому отвечать будем? – спросил Драко Серого.
– Как я понял, сами себе. Мы должны остаться здесь, на Орлиной, и не допустить распада нашего мира, не допустить распада Совета, – сказал я.
Даниил поднялся, и, достав свой меч из ножен, подставив клинок первым лучам солнца, которое сразу заиграло на металле. Вот только на металле ли?
– Виктор, помни – их принцип, разделяй и властвуй. Они сильны лишь тогда, когда люди не вместе, и не могут противостоять им. Разобщённость придаёт им силы. Постарайся не допустить этого в Совете, – с этими словами Даниил склонил голову в знак прощания и вышел из дому.
– И куда он? – спросил я у Драко и Серого.
Ответа я не услышал.
– Что ж, час другой сна нам не помешает – обратился я к друзьям, и добавил - кто предупреждён, тот вооружён.
9
– Хор, и ты с нами? – удивлению Брандо не было предела.
Только Брандо вместе со Стеном ступили на землю Серебряной, как мешок за плечами Брандо зашевелился, и из него выпрыгнул совершенно счастливый Хор.
– Вот и второй ребёнок увязался, – подумал про себя Стен.
– Стен, посмотри какое небо, оно всё переливается. То красное, то розовое, то фиолетовое.
– Может это просто сияние.
– Сияние. Но сияние должно быть от…
– Нет, просто сияние, – оборвал Стен Брандо.
– Стен, да что с тобой, – второй раз за несколько минут удивилась Брандо.
– Тише, мы не одни. Я чувствую, как за каждым деревом кто-то прячется. У меня на сердце ощущение тревоги, нас словно ждали.
И словно в ответ на слова Стена в воздухе просвистела стрела, и вонзилась в полуметре от сапога Брандо. Хор, никак, не ожидавший такого начала путешествия, сначала отпрыгнул в сторону и спрятался между ног у мужчины. Но затем, набравшись храбрости, выбежал вперёд, подбежал к стреле и вонзился в неё своими острыми зубами.
– Нерадостно нас встречают, – молвила Брандо.
Сияние усилилось, цвета неба стали резче, и резь перешла на глаза. Стен потёр переносицу.
– Нас закрывают, – словно сквозь сон сказал он Брандо.
Брандо не долго думая, со всей силы ударила Стена ногой по щиколотке. Стен, уже погружавшийся в дрёму, подскочил на месте, как ужаленный, и схватился за ногу. Боль была настолько сильной, что сон как рукой сняло. Стен потёр больное место и упёрся взглядом в Брандо.
Первой его мыслью было спросить – «а за что?», но спросить он не успел. Прямо из ближайшего леса к ним направлялся маленький отряд воинов на лошадях.
– И что будем делать? – спросила Брандо.
– Позволим себя пленить, – не задумываясь, ответил Стен.
Брандо промолчала, лишь позвала к себе Хора и взяла его на руки. Хорёк удивлённо вперился в приближающихся всадников, но было видно, что лошади его интересуют гораздо больше.
Стен сделал шаг вперёд и отсалютовал всадникам в знак приветствия. Семеро всадников приблизилось к Брандо и Стену, и окружили их. Двое же остались с вытянутыми луками чуть поодаль.
– А интересно одеты, – тихо обратилась Брандо к Стену, – половина рубахи белая, та, что ближе к сердцу, а вторая часть чёрная.
– Нам повезло, – ответил Стен, – надеюсь, мы встретили не врагов.
– И как ты догадался?
– Не догадался, а вспомнил. Во многих мирах бело-чёрные цвета обозначали неприятие язычества.
– Кто Вы и откуда? – спросил один из всадников. Спросил мягким голосом, но не терпящим пререканий.
– Меня зовут Стен, мою сестру Брандо, и мы ищем мир с красивым именем Серебряная.
– Вы нашли. Но ты не ответил на мой вопрос, даю тебе минуту, иначе...
Лучники приблизились.
Брандо с лёгкой усмешкой посмотрела на всадников, один взмах руки и путь продолжится.
Стен не стал перечить всаднику, не стал спрашивать его имя, он лишь расстегнул ворот рубахи и показал на знак, висевший на тонкой серебряной цепочке, на его груди.
– Крест, – выдохнул всадник, и тотчас спрыгнул с коня и поклонился Стену.
И уже обращаясь, к своим спутникам сказал –
– Те, никогда не оденут крест. Он сожжёт их.
Остальные воины склонили головы в знак приветствия, но с коней спрыгивать не стали.
Приближался вечер, небо потускнело, стало промозгло, и задул холодный ветер.
– Зовут меня Симеон, и нам лучше поспешить, вопросы будете задавать, потом. Прыгайте сзади меня, и того воина. Нас ждёт близкий, но опасный путь. Да поможет нам Бог!
Стен с Брандо не стали долго упрашивать себя, и через секунду девять жеребцов с одиннадцатью седоками ринулись галопом.
Лишь только начался их бег, как раздался жуткий вой. Вой уже не раз звучавший на Пурпурной. Огромные твари выскочили из лесу и бросились вдогонку за всадниками. Вой, леденящий кровь, приближался с каждой секундой.
– Нам не успеть, – вымолвил Симеон, – солнце уже совсем село, боги вышли на охоту, – в голосе его зазвучала дрожь.
Кони неслись изо всех сил, страх скорой расправы подгонял их. Но как бы ни был быстр их бег, волки догоняли, или те твари, что прятались в обличье лесных братьев. Метр за метром они приближались.
– Ну, вперёд, – закричал Симеон, – вон уже брезжит огонёк крепости, там мы будем в безопасности.
И тут произошло непоправимое, прямо наперерез всадникам из чащобы бросилась ещё одна свора лохматых тварей. Всадников окружили, а свет спасения был уже совсем близок.
Стен первым спрыгнул с коня.
– Симеон, прыгайте на землю, отпустите лошадей, они поскачут к Вам домой, может помощь придёт. Вставайте в круг. Выставляйте мечи, скорее, в круг.
Брандо схватила первый попавшийся сухой сук, и крепко сжав его в руке, попросила его загореться. Пламя быстро охватило сухое дерево, и она в мгновение ока оббежала воинов, собравшихся в круг, и зажгла по кругу огонь.
Огонь осветил всех, и растерявшихся людей, и звериный оскал тварей, видимо, совсем не боявшихся огня.
– Всё не так просто, они заговорённые и служат богу чёрного леса, – сказал Симеон.
– Кому?
Договорить Стен не успел, его рука с мечом вытянулась вперёд и перерубила первую тварь, бросившуюся сквозь пламя. Секунда-другая и меч Брандо озарился кровью.
– Их много, много больше. Весь лес наполнен светом их злобных глаз, – вымолвил сквозь зубы Стен.
Симеон разрубил ещё одного, лучники выпускали одну стрелой за другой, тела тварей валились одно на другое.
– Помощь не придёт, моих братьев не выпустят из крепости.
– Что же! Тогда мы придём к ним, - крикнула Брандо.
И с этими словами девушка взяла в руки свой меч, и выхватила из-за спины Симеона его второй меч, быстро переплела их своим платком.
– Крест, – только и сказал Симеон.
– Делайте как она, быстро, – закричал, что есть силы Стен, словно пытаясь перекричать вой.
Брандо вытянула впереди себя мечи, связанные крестом, и вышла за круг, рядом с ней вышел Стен, держа факел.
Твари отшатнулись.
– Главное – верить, не бойтесь. Ни капли страха, только Вера, – призвала Брандо.
Воины последовали её примеру, четверо вооружились такими же крестами, а остальные пятеро взяли факелы, пытаясь держать их крест накрест. Образовался треугольник, во главе с Брандо. И они двинулись, шаг за шагом приближаясь к заветной цели. Твари, завидев кресты, не решались приближаться, но лишь чувствуя, как кто-то может выронить крест, сразу пытались напасть на него.
– Стоять, – сразу кричал Стен, - сплотиться!
И треугольник продолжал свой путь.
Дубовые двери крепости распахнулись, ряд воинов выбежал наружу, с массивных деревянных стен в тварей полетел град стрел. Брандо быстро передвинулась в основание треугольника, состоявшего из бывших всадников, и держала крест прямо напротив морд совсем озверевших тварей, и лишь когда последний воин переступил порог родной крепости, не сдержалась и перерубив одну из тварей, быстро вошла внутрь.
– Последнего делать не надо было, – сказал Стен.
– Да знаю, – ответила Брандо, – не надо, но не сдержалась.
Симеон вместе с воинами подошёл к Стену с Брандо и уже без тени гордости поклонился им.
Стен с Брандо огляделись по сторонам, массивные деревянные стены окружали большую деревню, дома стояли друг рядом с другом, соприкасаясь крышами.
– И давно Вы так живёте, Симеон? – первым спросил Стен.
– Нет. С момента изгнания. Была битва, мы проиграли, и спаслись лишь бегством. А деревня стояла здесь давно, с незапамятных времён. Нас приняли, и мы стали жить.
– Да у Вас здесь не деревня, а целый город в лесу, – вступила Брандо.
– Если бы, – горько вздохнул Симеон, – с каждым месяцем нас становиться все меньше. А пойдёмте в дом, что мёрзнуть то.
Брандо со Стеном пошли вслед за воином, оглядывая всё вокруг. Дома издалека, от ворот показавшиеся большими, при приближении оказались не столь большими, и были объединены одной крышей, словно один большой дом, хотя с кучей небольших улочек, пробитых сквозь дерево.
Симеон подошёл к одной из дверей и, распахнув её, пригласил гостей внутрь. Убранство комнаты было аскетично - стол, кровать, стул и печь, да и полки с книгами. Несколько сбитых досок в углу напоминали что-то вроде шкафа.
– Оставайтесь, переночуйте. Каша и мясо в печи, в доме тепло, а если что, дрова там за печью, в чулане.
– А? – спросила Брандо.
– На улице, за углом, сарай, – понял вопрос Брандо Симеон.
– Вода, вот здесь, под лавкой, – указал Симеон на несколько вёдер с водой, накрытых чистым полотенцем.
Брандо вновь хотела задать вопрос, но Симеон её опередил.
– Здесь, за стенами нам ничто не грозит, сам Константин освящал эту землю, словно предчувствуя беду. Никто, желающий принести смерть, никто из богов и их служителей не пройдёт внутрь. Спите спокойно, я переночую в доме воинов. И благодарю Вас за помощь. Доброй ночи – и с этими словами Симеон вышел за дверь.
– Вот и … - начала Брандо.
– Бывало и хуже. А Хор-то где? – спросил Стен.
А Хор уже уютно устроился на печи, и уже смотрел, наверное, десятый сон.
– Что же, спать, – зевнула Брандо.
– Постой, а что произошло со мной днём, я помню лишь твой удар по ноге.
– Ты долго смотрел на небо, оно затягивало тебя, ты же сам сказал «закрыли».
– Не знаю, была ли правильной мысль пойти на Серебряную. Даже во время боя, эта мысль не покидала меня, – вздохнул Стен, садясь на лавку и расстегивая походную куртку.
– Да, душ, нам теперь будет только сниться. А правильно ли мы поступили, покажет время, - ответила Брандо и повернувшись к Стену спиной, стала постепенно снимать с себя верхнюю одежду.
Напряжение в комнате заискрилось, Стен провел правой рукой по своему лицу.
– Стен, не надо, – мягко сказала Брандо, – не за этим мы здесь. Задув свечу, девушка, совершенно нагая, быстро забралась на тёплую печь, и укрылась мягкими овечьими одеялами.
Стен не выдержал и вышел на ночной воздух. На улице шёл дождь, Стен скинул с себя рубаху и долго стоял под потоками воды, пытаясь успокоить себя. И долго, еще его исчерченное шрамами тело не давало его духу покоя. Он столько ждал этой минуты –
– Брандо права, не за этим мы здесь, – собрался он с мыслями.
И лишь час спустя он вернулся в дом, заснув прямо на полу, укрывшись походным плащом.
10
– Ветер, ветерок, ну ветерочек. Ну, когда же ты научишь меня летать? – мальчик бежал по тропинке, ведущей к обрыву, и кричал во весь голос.
Ветер словно не слышал его, и спокойно наблюдал за мальчишеской беготнёй с высоты облаков. За время общения с малышом, а сейчас уже с мальчиком, ветер научился обретать форму, и сейчас он принял вид горного козла, скачущего по облакам.
– А что, если паренёк развлекается, то и я могу немного отдохнуть, – сказал сам себе ветер.
Ветер обретал форму человека, животного, любого предмета по своему разумению, и именно ту, которая в данный момент более всего подходила для общения с ребёнком. Но видел ли, кто ещё его ухищрения, он не знал, хотя точно знал, был уверен, что мальчик видит его. Ведь в самый первый день их пребывания в незнакомом мире, незнакомом ли, малыш попытался ухватить его - ветер.
Ветер одним глазом наблюдал за ребёнком, а другим выискивал ближайшее облако.
Александр добежал до края утёса и прыгнул с высоты метров триста.
– Ветер я лечу, я сам научился летать! – радостно закричал он.
Глаз ветра, наблюдавший за мальчишкой, забил тревогу. И уже не горный козёл, а орёл стремглав летел с высоты облаков к сорванцу.
А сорванец продолжал радостно кричать, что он умеет летать. Ветер не стал разочаровывать мальчика, и лишь бережно подхватил его, и прямо перед землёй поставил его на землю.
– А ведь в последнюю секунду мне и в правду показалось, что Александр полетел. Нет, этого не может быть, потому что не может быть, – подумал ветер.
– Габрио, а о чём ты мне расскажешь сегодня? – спросил Александр у ветра.
Ветер, прозванный Александром, Габрио, призадумался. А о чём же мне рассказать, ведь я столько рассказал, может пора приступить просто к занятиям, более полезным, чем просто рассказы.
Ветер, кто бы мог сказать, ведь всего несколько лет назад, Габрио был одним из самых страшных ветров Северного моря. В секунду он мог поднять шторм, пригнать шутки ради на цветущий весенний город облака со снегом, и потом весело наблюдать, как люди уже надевшие лёгкие весенние вещи пытаются пробраться сквозь снежные завалы.
Ветры на Земной живут долго, очень долго, по много тысяч лет. Габрио же был очень молодым ветром, по его же собственным подсчётам ему было всего тысячи две-три лет, и он только начал набираться сил. Не смотря на столь молодой возраст, Габрио видел и ладьи викингов в Северном море, и Непобедимую Армаду, и страшные бои второй мировой. Но, никогда ветер не вмешивался в людскую схватку, законы мироздания он впитал в себя с рождения.
– Ты можешь делать всё, что захочешь, твоё право. Но запомни, никогда не вмешивайся в людские распри, не выступай на стороне кого-либо. Не нарушай закон равновесия, иначе весы качнутся и уничтожат тебя самого, – говорила ему бабушка.
Так ветер и жил, сам по себе, если бы не замок. Ветер частенько бывал в Шотландии, и наблюдал за замком Эдин, за людьми, жившими в нём из поколения в поколение, и переживал сам за себя.
– Вот у всех есть семья, у всех есть дом, а почему моя участь быть одиноким, почему у меня нет своего дома? – думал он.
Однажды он задал этот вопрос своей бабушке, она долго думала и ответила
– Твой дом – вся Земная.
– Значит, у меня нет дома. Не может быть домом весь мир. Да я могу оказаться в любой его точке за секунду, но ведь меня там никто не ждёт! Не ждёт, понимаешь, бабушка, не ждёт!
Прошло время, и бабушка Габрио ушла, просто растворилась в тучах, и выпала весенним дождём, и ветер остался совсем одним.
Однажды, пролетая над замком Эдин, он заметил, что замок опустел.
– Как здорово! – воскликнул Габрио, – теперь у меня будет дом, я поселюсь в замке.
Но замок не разделял мнения ветра и был безмерно счастлив, когда в его стенах поселилась Власта, а затем и малыш Александр.
Одним из холодных вечеров, Габрио почувствовал появление на Земной, силы, давно не встречавшейся на её просторах. Ветер почувствовал всю мощь этой вернувшейся силы, и любопытство взыграло в нём, а зачем она вернулся? А когда он проследил путь Эолунга, ему стало совсем интересно.
– И вот, что из этого получилось, – думал ветер. Думал, уже потом, оказавшись вместе с малышом в новом, но очень узнаваемом мире. То же солнце, горы, напоминавшие те, над которыми он так любил гнать облака, реки, хотя текущие по другим руслам, и то же море. Но вот люди, люди, жившие в этих местах, были совсем другие.
– И вот, что получилось, я обрёл дом и семью. Пусть дом, – это маленькая лачуга, а семья это маленький мальчик, но это дом и семья. Я не один, – пришёл к окончательному понимаю ветер.
- Да, Эдин спасал Александра, но спас и меня. Спасибо тебе, старина, – закончил размышлять Габрио.
– Габрио, – голос Александра окончательно вернул ветер на землю, – Габрио, зачем ты обманул меня, ведь ты поддержал меня в полёте. Зачем ты обманул меня? – голос ребёнка был, тих, но в нём уже можно было услышать железные нотки.
– Малыш, я не обманул тебя. В последнею секунду мне всё же показалось, что ты справился с собой, и просто помог тебе сохранить равновесие.
– Но ведь этого не так! И вообще, я прошу тебя о двух вещах, никогда не называй меня больше малышом, и никогда не говори мне неправду.
Габрио принял форму человека, мужчины средних лет, и ответил –
– Хорошо, юноша. А сейчас раз ты говоришь мне, что я лгун ты будешь учиться падать с этого утёса и не разбиваться.
В секунду ветер из человека превратился в огромного орла и поднял Александра на самый край утёса.
– Прыгай!
Мальчишка никак не ожидал такого поворота событий, но разозлился не на шутку. Для своих двенадцати лет, он был уже силен и великолепно сложен, как молодой атлет.
Александр отошёл от края утёса метров на двадцать, разбежался и прыгнул вниз. В этот раз он падал молча, пытаясь, как птица загребать руками воздух.
И если бы не ветер, то наверняка бы разбился об острые камни.
– Ещё, – бросил он.
На этот раз мальчик не стал разбегаться и прыгнул с места, но история повторилась.
– Ещё!
Весь день в беседе между ветром и Александром звучало лишь одно слово «ещё».
Солнце стало клониться к закату. Александр устал, и на сотую попытку не сказал заветного слова, присел на камень, и с грустным видом опёрся локтями о колени.
Ветер расстроился ничуть не меньше Александра, он же знал, что мальчик может, но как помочь ему?! Этого ветер не знал.
– Послушай – обратился Габрио к Александру – в первый раз, и я говорю тебе правду, ты мог полететь, понимаешь, мог. Весь день ты прыгал и прыгал, и что?
– Извини, ветер, я был не прав. Я обидел тебя, – вздохнул Александр.
– Не надо извинений. Просто послушай меня. Ты прыгал телом, телом, но не духом, а именно грудой никому не нужных мышц. Посмотри на меня, у меня есть мышцы? Потрогай.
Александр первый раз за вечер рассмеялся –
– Ну, как же я…, а ведь могу, – и рука мальчика потянулась к ветру, уже стоявшего перед ним в виде его самого же.
– Зачем ты меня передразниваешь! – обиделся мальчик.
– Посмотри, как я буду прыгать, просто посмотри.
И ветер взлетел на край утёса, сохраняя при этом тело Александра, встал на край утёса, сделал шаг вниз и полетел, расправив руки. Через минуту-другую ветер стоял напротив Александра.
– Габрио, ну как же?
– Лети духом, не пытайся управлять своими мышцами, поверь в себя, познай себя, – сказал ветер, и даже сам удивился сказанному.
– Пожалуйста, подними меня наверх, на утёс.
Ветер поднял мальчика, Александр оглянулся кругом, посмотрел вдаль за горизонт, где уже село солнце, окинул взглядом звёздное небо и прыгнул вниз, закрыв глаза.
Ветер не стал подхватывать его, а лишь прошептал – Духом, лети духом – и просто стал ветром, тем ветром, который летает над морем.
Александр расслабил мышцы, и мысленно представил себя парящим в воздухе, почувствовал, как воздушные крылья выросли у него за спиной, и стал ветром.
Мальчик открыл глаза и увидел внизу, далеко внизу, прямо под собой землю. Замелькали огоньки деревень, деревья были настолько малы, что сливались в одну точку, и лишь блеск рек, отражавших лунный свет, выдавал какое-либо движение на Земной.
Но самым счастливым почувствовал себя Габрио, нет, не от того, что он смог объяснить Александру про полёт, а потому что Габрио знал, летать теперь он будет не один.
Через час уставший Александр подлетел к их хижине, еле, еле нашёл в себе силы дойти до кровати и сразу заснул.
Габрио облетел окрестности, убедился, что сну мальчика никто и ничто не угрожает, полетел в море.
В полёте Габрио сквозь шум волн услышал глубокий женский голос, –
– Сохрани моего сына, прошу тебя.
11
Телега грустно поскрипывала, её плач разбудил Власту.
После того, как она открыла глаза, перед ней развёрзлось бесконечное голубое небо.
Всё, что она помнила, не укладывалось у неё в голове. Замок, малыш, вспышка света, ворон, говорящий на понятном ей языке, и, наконец, здоровые рыжебородые мужики. Лишь она пришла в сознание и встала на ноги, лишь попыталась осознать, где она, как сразу же получила удар по затылку. В голове раздался громкий звон, и она вновь потеряла сознание.
Сейчас девушка лежала на телеге, со связанными руками и ногами, и лишь голубое небо стояло над ней, где-то в его синеве она заметила маленькую точку, которая, то приближалась, то удалялась.
Телега медленно катилась по ухабистой дороге, но подняться Власта не могла, мало того, что была связана, так и лежала ещё между мешками, наполненными каким-то белым порошком.
Власта принюхалась, и чихнула –
– Так это же мука. Куда я попала? Лежу связанная, между мешками с мукой, да кто же сейчас муку-то так перевозит.
– А, проснулась, ну слава богам, а то я подумал, что всё, не доедешь. Тебя ведь Свадин-то так по башке долбанул, думал, помрёшь. И с чего это он так, в толк не возьму.
Язык Власте был не знаком, но её способности к пониманию языков не пропали, и она всё поняла до последнего слова.
– Что за гад, этот Свадин, девушек бить. Ну, попадись он мне, я ему… его… я…. в ж… заткну, – ругалась про себя Власта.
– Ты, правда, ничего не подумай. Тебя только по башке, и всё, пальцем тебя никто не тронул. Свадин, сказал – «не трогать, она красива, подарим её Тару, думаю, вождь будет рад, необычная рабыня».
– Что!? Я рабыня!? Меня подарить!? – чуть не закричала Власта, и сама удивилась, незнакомый язык оказался очень красив.
– А ты по-нашему говорить умеешь? – удивился мужчина, управлявший телегой.
– Имя, своё назови, – сквозь зубы сказала Власта, – а то пожалеть можешь, что с таким непочтением с принцессой разговаривал.
– Сигурд – удивился мужчина.
– Так, вот, Сигурд, развяжи-ка меня, да по-быстрому.
Сигурд повернулся к Власте, и посмотрел своим одним глазом, на девушку.
– Развязать тебя, - это можно, только ведь убежишь же, а мне за тебя голову снесут. Нет, видел я Ваше племя. Ты, красавица, лучше помалкивай, а то не посмотрю, что только очухалась, быстро в сон обратно вгоню, – засмеялся собственной шутке Сигурд, и показал Власте здоровенный кулак.
Власта смолчала, и мысленно попыталась распутать верёвки сама, и лишь скрипнула зубами, – ничего не вышло, верёвки не распутались.
Она повторила попытку, безуспешно. Тогда девушка посмотрела на небо, и попыталась вызвать маленькую тучу, и опять ничего.
– Да, что ж такое! Ведь язык я понимаю, говорить могу, а больше ничего и не выходит, даже верёвки не распутала. Где сила?! – подумала девушка.
– Ну, хорошо, замолчала. А вообще, должна быть счастлива, через час ты предстанешь перед великим вождём Таром, не каждая девушка удостаивается чести быть рядом с вождём. Хотя рано я тебя хвалю, Тар сам решит, может в дом возьмёт, а может навоз таскать отправит. Но ты надейся на лучшее.
Маленькая точка в небе стала расти и вскоре превратилась в ворона, который долго кружил на телегой, и, в конце концов, всё же сел на один из мешков с мукой.
– Хоть не одна, – прошептала Власта и вновь провалилась в тяжёлый сон.
Сигурд повернул голову и, увидев, девушку спящей, не стал её будить, слова Власты о своих королевских кровях запали ему в голову.
– Может и вправду дочь далёкого вождя, тогда выкуп за неё пришлют, и мне перепадёт, – подумал Сигурд.
– А ты не думай, ты лучше помоги ей! – сказал ворон, перелетев поближе к Сигурду.
– Хугин! – Рядом со мной Хугин! О боги, чем же я…
– Да ничем, – прервал его причитания Ворон, – тебе же сказали, помоги и всё. Будешь вознагражден.
– Великий Хугин, я всё сделаю, только скажи.
Ворон не стал разочаровывать Сигурда, и решил не называть себя другим именем, хотя прекрасно знал, о каком Хугине говорит мужчина.
– Верёвки ослабь, а то посмотри, руки-ноги совсем у нашей красавицы затекли. А что делать дальше, расскажу после. Верёвки ослабь, и рот закрой, что, ворона раньше не встречал? – гаркнул Ворон.
Сигурд вышел из оцепенения, не каждый день всё же со слугами великого бога встречаешься. Остановив кобылу, Сигурд быстро спрыгнул с телеги, подошёл к девушке и ослабил верёвки, но развязывать не стал.
Дорога вилась между зарослей вереска, солнце уже не стояло в зените, и медленно клонилось к горизонту, подул северный ветер, стало холодать. Сигурд стащил с себя овечий полушубок, который никогда не снимал даже летом, и укрыл им Власту.
Вскоре за холмами показался замок, он возник словно из ниоткуда.
– А хорошее же место себе Тар отхватил, – вздохнул Сигурд.
До замка оставалось совсем рукой подать, и он хлестнул кобылу, чтобы бежала быстрее.
Ворон после разговора с Сигурдом взлетел ввысь, и, завидев с высоты своего полета, замок, такой знакомый, быстро полетел к его крышам, стараясь не выпускать из вида телегу с Властой.
– Ворота открывайте, олухи, что, не видите, подарок нашему вождю везу, а ну быстро! - заорал Сигурд перед воротами замка.
– Что за подарок, мешки с мукой, так этого добра у нас полно, – ответили ему с одной из сторожевых башен.
– Идиот! – вновь заорал из под ворот замка Сигурд. – Да тебя Тар, сначала на кол посадит, а потом живьём шкуру с тебя сдерёт, и сожжет, а твои кишки собакам скормит. Я сказал, подарок для Тара от Свадина.
При упоминании имени Свадин, ворота заскрипели и открылись, никто не хотел связываться с рыжебородым гигантом, да ещё зная его неукротимый нрав. Сам Тар не всегда спешил с ним спорить.
– Ну, сразу бы сказал «подарок от Свадина». А где подарок то?
– Не твоё дело! – огрызнулся Сигурд.
– Слушай, парень, поаккуратней тут в выражениях, а то и второй глаз потеряешь, долго ли умеючи.
Сигурд сжал кулаки, но промолчал.
– Ух, какой подарок-то. Может попробовать, а, братцы, – присвистнул один из воинов.
Сигурд не выдержал и со всего маха заехал своим кулаком прямо меж глаз обидчику, а кулак у Сигурда был не меньше кулака Свадина, быка сбивал с одного удара. Свадин только таких и набирал себе в команду.
Обидчик Власты отлетел метров на двадцать, а то и тридцать, подняться он уже не смог.
– Всё! Видите к Тару, а то всех Вас здесь поубиваю, – осмотрев окруживших его воинов одним своим глазом, сказал Сигурд.
Перечить никому не хотелось, и один из присутствующих молча повёл Сигурда, бережно, как ребёнка, взявшего Власту на руки, к Тару.
Власта давно проснулась, и молча наблюдала за всем происходящим, правда, не совсем понимая, странности в поведении её сопровождающего. Вместо того, чтобы вместе со всеми посмеяться над ней, Сигурд ринулся её защищать.
Сигурд вошёл в замок, прошёл сквозь всю залу, и, не доходя до трона вождя шагов десяти, поклонился Тару, не выпуская при этом Власту из рук, и лишь после поклона, положил её к ногам вождя.
Власта про себя решила не перечить Тару, прекрасно понимая всю сложность своего положения, – одна среди десятка пьяных мужиков, да ещё и без силы.
– Сними с неё верёвки, – прогремел голос Тара.
Сигурд наклонился и быстро сдёрнул с рук и ног Власты верёвки.
– А теперь на ноги поставь!
Сигурд взял Власту за руку и приподнял с пола.
Власта огляделась по сторонам, и лишь её взгляд оглядел стены замка, как ноги Власты подкосились, и она упала на колени.
– Какая смышленая – ухмыльнулся Тар, не поняв движения Власты.
– Как же так?! Я вновь здесь, и мне всё ясно. Но сколько же сил,… Время, он пробил время, – подумала Власта, и провела правой рукой по своему лбу, не обращая внимания, где она и кто перед ней. – Время. Прошли сквозь время.
– Ну-ка давай её сюда, не зря же она мне и знак подала, - совсем распоясался Тар – а лучше сразу в спальню.
И Тар махнул рукой одному из своих слуг в сторону девушки.
– Помыть, волосы расчесать и наверх. Головой отвечаешь.
Слуга, больше похожий на здоровенный бочонок, подошёл к Власте, взял за руку и потянул за собой.
Власта, понимая всю бесполезность сопротивления, спокойно дала себя увести.
– Хоть вымоюсь, а там, наверху ещё посмотрим, кто кого – прошептала она.
– А ты храбрый воин, зовут как? – обратился Тар к Сигурду.
– Сигурд.
– Сигурд, ты переночуешь в замке, заслужил. Иди, ешь, пей и Свадину поклон от меня.
Сигурд молча кивнул и, сжав до боли зубы, пошёл садиться в самый край стола. Обращение с Властой ему совсем было не по душе, может первый раз в жизни сердце у одноглазого воина, не раз убивавшего не только на поле боя, ёкнуло.
Бочонок потащил Власту в подвал, до боли знакомый Власте.
– Здесь же ряды с вином стояли, – промелькнуло у неё в голове.
И показал пальцем на заплесневелое корыто с водой.
– Мойся, вождь любит чистых.
– Будь, что будет. С меня хватит, – разозлилась Власта, и резким движение руки, опрокинула слугу в корыто с помоями, названными водой, и стала окунать его до тех пор, пока бочонок не потерял сознание.
– Уж где наверху спальня этого Тора, сама найду. А вот кинжал мне твой пригодится, – сказала она, и забрала меч слуги, болтавшийся у него на поясе.
Власта быстро поднялась наверх, нашла комнату, называвшуюся спальней, и, не раздеваясь, залезла под шкуры, служившие одеялом.
Тар долго не заставил себя ждать и вскоре ввалился в комнату. Не долго думая он пьяной походкой подошёл к кровати и попытался сразу навалиться на Власту.
Один вид немытого, вонючего Тара вызывал у Власты отвращение, а сейчас, когда это животное попыталось изнасиловать её, она не выдержала, и, выхватив меч, спрятанный под одеялом, ударила его. Но Тар, не зря был вождём, хмель моментально спал с него, и в последнею долю секунду он успел закрыться рукой от удара девушки.
Власта же допустила одну маленькую ошибку, она не проверила, остр ли был кинжал слуги, а кинжал оказался затуплен.
Тар озверел, и неизвестно чем бы дело кончилось, если бы ни крики стражи –
– Скотты!
Тор быстро вскочил на ноги, и злобно посмотрев, в сторону Власты сказал
– Подожди, я с тобой ещё поговорю, по-своему, – и вышел из комнаты.
Власта, понимая, что помощи ждать неоткуда, выбежала наружу через минуту, после, того как Тар закрыл за собой дверь, и столкнулась нос к носу с Сигурдом.
– Час от часу нелегче. Ну а тебе-то, что надо?! – выкрикнула она.
– Защищать тебя, моя королева, – сказал Сигурд, – так боги приказали.
– Ну, тогда веди меня к выходу из замка, раз тебе боги так приказали, – чуть не выругалась девушка.
Сигурд не раздумывая, схватил её за руку и потащил во двор, где уже властвовали скотты.
Ночью скотты незаметно перелезли через крепостные стены, пьяные воина Тара их не заметили, и в замке началась резня.
Лишь Власта с Сигурдом оказались во дворе, что было большой ошибкой, как их сразу окружили. На огромного Сигурда навалилось сразу пять скоттов, и гигант уже ничего не мог поделать.
Власта медленно отошла к стене, скотты, человек десять, пятнадцать обступили её по бокам.
Власте захотелось рыдать, её беспомощность убивала девушку больше всего.
– Не бойся, девчонка, мы не тронем тебя, иди за нами, – подошёл к ней, по-видимому, старший.
Власта была готова ко всему и уже мысленно выбирала, кому она вопьётся в горло первому, а тут такой поворот событий. Она молча отошла от стены и последовала за старшим.
Они в окружении всё тех же пятнадцати воинов вышли за ворота знакомого ей замка, прошли по дорожке ведущей к вересковой пустоши, поднялись на холм, где стояла красивая походная палатка и ввели её внутрь, но за ней никто не последовал.
Света в палатке не было, лишь первые блики рассвета сквозь прорези чуть освещали её внутри, но этого оказалось достаточно, чтобы рассмотреть мужчину, стоящего в центре палатки.
Увидев его, Власта, рассмеялась, на большее, после событий последних суток, сил у неё больше не было.
– Какая встреча, моя дорогая, не на долго же мы расстались! – всплеснул руками Эолунг.
Сигурд всё же раскидал, навалившихся на него скоттов и бросился к воротам, но Власту он так и не нашёл.
Ворон, внимательно наблюдавший, за всем происходящим присел Сигурду на плечо и сказал –
– Я покажу тебе, где она. Но в следующий раз выполни, что тебе приказали!
– Веди меня, Хугин, я всё сделаю правильно, я больше не подведу богов, - ответил Сигурд.
– Надеюсь, – сказал Ворон и полетел в сторону холмов.
Сигурд ничуть не уставший, побежал вслед Ворону.
12
Ветер распахнул окно в доме, и свежий воздух, ворвавшийся на его плечах, тотчас разбудил меня. Я сощурился, и попытался рукой отмахнуться, от ветра. Он не слушал меня и, словно, пытаясь меня разбудить, или что-то сказать, закрутил свой танец по всей комнате. Я встал с постели и подошёл к окну, за окном шёл снег.
– Не рано ли? – подумал я.
Белые гроздья кружились над океаном, спокойно несущим своим волны к берегу. Спокойствие поздней осени повисло в каждом движении природы, и даже океан на время успокоился, время зимних штормов ещё не пришло, всё замерло. Я вышел в сад, за домом и стал ловить снежинки, как когда-то в детстве.
– Если так дальше пойдёт, то к вечеру и крепость слепить можно будет, детвора из ближайшей деревни рада будет, - услышал я сзади голос Серого.
Но как ни странно, фраза, Серого вернула меня к действительности. Я поёжился, и вернулся в дом. Чашка кофе уже ждала меня, я взял её в руки и вновь подошёл к окну.
– Даниил ушёл, так и не сказав нам, куда он держит путь, – сказал я, пытаясь согреть заледенившие пальцы.
– У каждого свой путь, – ответил Драко, не любивший снег, и расположившийся в гостиной.
Я прошёлся по гостиной и прежние мысли сами вернулись ко мне –
– А что мы имеем? – задал вопрос я, и сам же на него ответил –
– Брандо и Стен, оказались в новом мире, одного только в толк не возьму, зачем Хор за ними увязался? Достучаться я до них не могу, хотя и чувство беспокойства за них ушло. Не всё у них хорошо, но они живы.
– Ты не думаешь, что им, может быть, нужна наша помощь? – спросил Серый, вернувшийся с улицы.
– Я не смог проследить дорогу, ведущую на Серебряную, – ответил ему Драко.
– Так, значит, к ним мы попасть не можем. Александр с Властой тоже исчезли, и тоже в неизвестном направлении, но здесь есть хоть одна зацепка. Может, попробуем всё же найти их? – спросил я у Драко и Серого.
– Ты хочешь ответ или совет? – спросил Драко.
В ответ я лишь пожал плечами.
– Ты помнишь, что сказал Даниил? – спросил Серый.
– Да. Они хотят разделять и властвовать. Но их нет, здесь, на Орлиной, – ответил я.
– Пока нет – вмешался Драко.
– Им не под силу прийти на Орлиную, вот так, сразу. Да, возможно они смогли подчинить себе один из миров, и мне жаль, что мы сломя голову бросились в бой, и фактически заперли в этом мире Брандо и Стена, – сказал я.
– Что ж, старым можно только посочувствовать, – усмехнулся дракон. – Брандо и Стен, члены Совета, подарочек, что надо.
– Я скрестил руки на груди и задумался. Снег за окном только усиливался. Уже на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно, кроме больших белых мух. Снег.
Я резко повернулся и принял решение.
– На Орлиной всё будет хорошо. Я чувствую спокойствие в нашем мире, да и Дальние не позволят создать на Орлиной следующий форпост. Но старые боги не успокоятся, они жаждут своего возвращения во все миры мироздания, Как их там называли – пастухи.
– Ты хочешь сказать, – начал Драко.
– Я хочу сказать, что пастухи, будем для удобства иногда называть их так, никогда не захотят возвращаться в тот мир, из которого они ушли столь давно, как с Орлиной. О них здесь просто забыли! Ни капли старой силы, а вот на других мирах – попытался закончить я.
– Но Пурпурная. – Уточнил Серый.
– Нет, слишком большое возмущение на Пути было на Пурпурной, и воины Пути не допустят.
Драко внимательно посмотрел на меня.
Я ответил Драко не взглядом, а словами –
– Я знаю, лишь один мир, который мог бы быть столь интересен старым, мир, в которым о них помнят, и еще не так давно им поклонялись.
– И возможно многие ждут - добавил Драко.
– Ты прав, мой друг. Этот мир – Земная!
Серый подошёл вслед за мною к окну –
– Снег, какой знак нам ещё нужен?
– Ты прав, Серый, на Земной наступает зима.
Словно гора спала с моих плеч, я потянул ниточку и показался клубок.
Именно Земная, мы должны вернуться на Земную. Все нити клубка ведут к ней – замок, время, снег.
Прошло всего-то не более двух тысяч лет, а у многих народов и того меньше, сила старых ещё не ушла с Земной. Остались мифы, легенды – память, а что может быть сильней памяти.
– И где мы остановимся в этот раз? – спросил Серый.
– Да! Где? Не хотелось бы вновь нарушать энергетические линии и расширять стены.
– В поле ведь тоже не заночуем, – ответил я Драко.
– Прекрасно, я понял, мы все одновременно заговорили об одном и том же городе, – сказал Драко, – о Москве.
Мы с Серым кивнули в ответ знак согласия.
– Что ж хорошо, второй знак за сегодня, значит, мы на правильном пути, – закончил дракон.
– Раз все согласны, я оповещу Совет и в Путь, только тёплые вещи сразу одену, думаю в Москве холодно.
Сборы прошли быстро и вскоре мы оказались на Земной.
ЧАСТЬ 2
1
Москва встретила нас первым снегом. Вновь снег. Мы стояли в поле, недалеко от окружного кольца, так и не решив в обычной спешке, где же нам остановиться.
– Батюшка, – хлопнул я рукой по лбу, – во время нашей последней встречи, он говорил мне, что снял большую мастерскую, где-то в районе Беговой.
– А когда встреча-то была? – удивился Драко.
– На Земной, крест же надо было вернуть, – ответил я.
Не долго думая, я перешёл поле, и, выйдя к небольшому магазинчику, попросил телефон. Сотовый батюшки я знал наизусть. И вскоре мы всей компанией стояли во дворе его новой мастерской.
Батюшка вышел во двор в старом, забрызганном красками свитере. Мы обнялись.
– А братаны с тобой? – первым делом спросил он.
Братанами, он упорно называл Драко и Серого.
– А то, как же! – ответил я.
– Ну и здорово, а то неудобно как-то писать портрет Драко по памяти, лучше с натуры, – сказал он, обрадовано.
Драко, услышав, что говорят о нём, вышел на свет.
– В дом, в дом, – замахал руками батюшка.
Мастерскую батюшка снял на самом деле большую, даже нашему дракону, не особо пришлось уменьшаться в размерах.
– Чай? – предложил наш хозяин.
Я покачал головой, чаю не хотелось, хотелось, спустя год, пройтись по городу.
– Может Вы пока лучше портрет писать, начнёте, да и «братаны» расскажут Вам, что привело нас в Москву, а я по улицам пройдусь. Видите, даже по погоде одет, – вежливо отказался я от чая.
Идея отпускать меня в город одного Драко не особо понравилась, но мы договорились, что геройствовать я не буду, и в случае чего, сразу дам о себе знать. На том и договорились. А ввести батюшку в курс последних событий надо, ой как надо. И с этой мыслью я отправился гулять по вечерней Москве, кутавшейся в первый снег.
Первый снег, снег, который растает без следа. Хотя все и хотят, чтобы он лёг до самой весны. Ведь, чем раньше ляжет снег, тем быстрее придёт весна, а что ни говори ранняя весна, это так здорово. Мысль о ранней весне согрела меня, и я не заметил, как уже шёл по Тверской. Слякоти ещё не появилось, но сырость пробила до костей. Пройдя ещё, чуть вперёд, за Маяковку, я увидел достаточно уютное кафе «Легато», и, зайдя внутрь, уселся прямо напротив окна, выходящего на Тверскую. Время было позднее, посетителей было немного и чай, который, оказался сейчас очень кстати, принесли быстро.
К чаю я попросил принести виноград и газету, совершенно не подумав, что мой заказ звучит, по крайней мере, странно.
Винограда не, оказалось, пришлось довольствоваться чаем и газетой. Но прежде, чем пробежать, как меня учили, между строк, а время к этому уже располагало, я долго просто смотрел в окно.
На улице ещё не было так холодно, как год назад. Лишь я вспомнил, о прошлогоднем холоде, как события годичной давности нахлынули на меня. Но предаваться воспоминаниям времени не было, и я попытался вновь найти ту ниточку, которая помогла нам на Орлиной, ведь не зря она привела нас в Москву.
Я вновь бросил взгляд на улицу. Что изменилось за год? Дорогих машин стало больше, люди одеты ещё лучше, даже по немногим посетителям кафе было видно. Но прибавилось ли у них радости?
– Нет, – ответил я сам себе.
Лица стали более сумрачные, чем-то озабоченные, даже озлобленные. И я позволил себе посмотреть на город другими глазами. Может, виновата поздняя осень? До декабря, а там и до нового года при прошлом моём посещении Москвы, было рукой подать. Сейчас всё-таки только начало ноября.
– Нет. Это всего лишь нежелание увидеть увиденное, – зло подумал я сам о себе. Нежелание принять изменившийся не в лучшую сторону любимый город, толкало на самообман. Да, город стал другим. Внешне гораздо спокойнее, и для людей безопаснее, но вот для духа людей?! Нет, даже первый, самый чистый снег в году, не смог скрыть всю глубину людской грязи, выплёскивающейся на улицы города. Зачем самому себе перечислять пороки, каждый живущий здесь, даже если разбудить его, во сне, перечислит их, правда пальцев рук не хватит. Это был важный для меня вопрос. Не я его поставил, а ответ искать все же мне. Сами ли люди стали такими, или всё же кто-то направляет их по наклонной. Ответа я не находил, но, наблюдая за прохожими, я почувствовал, они все устали от одиночества, устали жить без веры.
– Но ведь они считают, что верят, - ответил я сам себе, – и сразу прервал эту мысль, не мне решать верят они или нет. Тем более я сам видел, Веры двух маленьких детей хватило на то, чтобы спасти целый мир, и освободить души людей.
– Да, они боятся подземных, и пока этот страх будет сдерживать таких, как Мендель, но вот старые боги. Если они захотят вернуться, то – вернутся. Они уж найдут способ обмануть несчастных, и внушить людям веру в свою необходимость, а это может стать похуже, чем подземные. О чём думал Эолунг, о создании нового порядка мироздания, здесь, среди всей этой грязи и пустоты, он найдёт благодатную почву. Люди пойдут за ним. И с каждым новым человеком его сила будет множиться.
Мой взгляд случайно упал на последнюю страницу газеты – реклама, реклама всего, начиная от машин и кончая предложениями…, не в них суть. Я обратил внимание на предложения нескольких магов – старые традиции, отворот, приворот, старые славянские традиции. А под старыми славянскими традициями могло скрываться только одно, люди, обратившиеся к таким традициям, отказались от нашей Веры в Единого Бога, и стали покланяться старому пантеону пастухов.
– Мы закрываемся – прервал мои размышления официант.
Я расплатился и вышел на улицу, оставив газету на столе, то, что мне нужно было узнать, я узнал из последней страницы.
Я вышел на Тверскую и пошёл вверх, перешёл на другую сторону и зашёл в книжный магазин, как ни странно, ещё работающий.
– Здорово, – подумал я, – читать, может, стали больше.
Но несколько книг, попавшихся мне на глаза, вызвали лишь ещё большую грусть – это лучше не только не читать, а в руки–то брать опасно. Я ещё немного побродил по магазину и вышел на улицу, поймал такси и вернулся на Беговую, к мастерской батюшки.
Батюшка был настолько увлечён портретом Драко с натуры, что лишь махнул мне рукой, я уселся в старое кресло в углу мастерской и стал размышлять об увиденном.
Да, подумать было о чём.
2
Утро застало меня в той же позе. В мастерской пахло ладаном, батюшка читал утренние молитвы.
Я встал с кресла, потянулся, взял церковную свечу, зажёг её от лампады и встал рядом с батюшкой. Батюшка читал красиво, спокойно, я чувствовал, как его душа ликовала при каждом сказанном слове. Молитва текла как тихая речка, без порогов и препятствий, каждое слово отдавалось в душе. Свет, белый чистый свет поглотил меня, словно ангелы встали за моей спиной, и молча наблюдали за нами, радуясь каждому слову, произнесённому во славу Господа.
Я чуть подождал и стал повторять за батюшкой молитвы, благо, зная, их я, читал их слово в слово за батюшкой.
Свет охватил всю мастерскую, он стал объёмным и тяжёлым, настолько тяжёлым, что его можно было ощутить всем телом. Я закрыл глаза и ощутил прикосновение чьей-то руки. Медленно повернувшись, я увидел женщину. Женщину, уже виденною мною во сне о Пурпурной. Она уже спасла меня там, в чаще незнакомого леса. Но здесь, в Москве?!
Женщина Пути, воин Пути, воительница Пути. Её светло-голубой узор сплёлся вокруг меня, его нити легли мне на плечи, и незримой кольчугой покрыли всё моё тело, женщина небесной красоты улыбнулась мне, её голубые глаза были наполнены силой и радостью одновременно, она вновь посмотрела на меня и растворилась в воздухе. В моей же руке остался её подарок мне, меч.
Я вновь повернулся к батюшке, он продолжал читать, видимо не заметив моей гостьи.
Закончив читать, батюшка пригласил меня к столу.
– Завтрак скуден, но необходим, – сказал он.
Мы быстро перекусили, вместе с присоединившимся к нам Серым.
– А Драко? – спросил я.
– Драко давно в полёте, разрушенный замок в Шотландии не давал ему покоя и он отправился в путь, – ответил Серый.
– Перекусили, други? – спросил батюшка, допивая чай.
Мы с Серым кивнули в ответ.
– Хорошо, Вы тут в Москве особо не балуйте, а вечером увидимся, – сказал батюшка и отправился в город по своим делам.
Я не стал задерживаться в мастерской и, накинув куртку, вышел на улицу вслед за батюшкой, Серый пошёл вместе со мной. Увидеть его никто не мог – разбрасываться силой не хотелось, но скрыть Серого от москвичей было необходимо.
– И куда мы? – спросил мой друг.
– На набережную Шевченко, да и идти совсем близко, – ответил я, – хочу посмотреть на Москву с высоты одного из самых высоких зданий. Думаю, гостиница Украина нам подойдёт, не самое высокое здание, но виден весь центр. Как на ладони, да и до некоего парка рукой подать, давно за ним не наблюдал.
– Двинулись – ответил Серый – и пошёл вперёд, будто зная, где находится нужное мне здание.
Не прошло и получаса, как мы стояли перед входом в гостиницу. Я задрал голову вверх, и остался доволен собственной идеей, оставалось лишь войти внутрь.
Швейцар даже не посмотрел в мою сторону, я быстро подошёл к лифту и нажал кнопку вызова, но сразу столкнулся с непредвиденными обстоятельствами, в лифт ещё хотело зайти несколько человек.
– А Серый? – подумал я.
Но Серый не растерялся, и лишь кабина подъехала, как он издал свой боевой рык, люди стоявшие рядом со мной в ужасе отпрянули в сторону, а я ещё умудрился глубоко зевнуть.
Рык Серого услышал даже человек в форме, дежуривший в центре фойе. И направился в мою сторону.
Я не стал нарываться на неприятности и лишние разговоры, и, вместе с Серым быстро вошёл в лифт, и нажал кнопку последнего этажа. Через минуту-другую мы стояли у двери, ведущей на винтовую лестницу, видимо выводившую на крышу гостиницы. Недолго думая я повернул ручку, и, не смотря на замок, мы поднялись по лестнице, и вышли на свежий воздух.
Я огляделся по сторонам. Москва! Москва была, как на ладони. Город, великий город славы и слёз, побед и поражений. Кто, как ни родившийся в Москве, может чувствовать её всем своим сердцем, всей душой.
Я просто стоял и смотрел, пытаясь почувствовать родную кровь города, текущую в моих жилах.
Но грусть охватила меня, не смотря на солнечный день, Москва была покрыта серой дымкой, словно, кто-то специально натягивал её на город. Люди шли в этой дымке, но не чувствовали её. Нет, это была не гарь от заводов, и автомобилей, это был не смог.
Течение энергии в моём городе замедлилось, оно изменилось, словно, кто-то пытался запутать его. Я посмотрел ещё внимательнее, это была не дымка, нет, это была сеть, натянутая по разным концам города. Центр её был свит на голове языческой богини Ники, в парке победы, дальше она тянулась к непонятному памятнику, железному истукану, полностью извратившему понятие Святая Русь, стоящему на стрелке, рядом с фабрикой Красный Октябрь. Далее нити потянулись, в сторону Тишинки, где ещё до сих пор, стояла ненавидимая в народе колонна, называемая грузинский …, и далее по всему городу, ко всем зданиям, имевшим шпили, и башни. Сеть раскинулась по всему городу, лишь православные церкви стояли, нетронутыми, ни одна ниточка не тянулась к ним. Купола храмов сияли в блеске солнца.
Я не выдержал, и подумал о подарке, подаренном мне утром, , меч тотчас появился в моей руке и я с радостью разрубил несколько нитей, висевших на крыше гостиницы, и ведущих к её шпилю.
– Не балуйте, – услышал я голос батюшки, – всему своё время.
Я вздохнул и сказал Серому –
– Жаль, а ведь всего дня хватило бы, чтобы навести порядок.
Я подошёл к краю крыши, держась за небольшие перила, и чуть не оказался сбит молодым человек, взявшимся ниоткуда. Он налетел на меня с такой силой, что мы оба упали.
Серый не долго думая, приблизился к незнакомцу и наступил ему на грудь, я не стал от парня скрывать Серого.
Парень от ужаса закрылся рукой и отвернул голову –
– Я что, уже там?! – закричал он.
– Серый, отпусти его, он уже в аду себя ощущает, даром, что хотел счёты с жизнью свести, – обратился я к Серому.
Серый отступил в сторону, но парень был настолько испуган, что, даже осознав, что жив, дар речи возвращать себе не хотел.
Лишь я нагнулся к нему, и похлопал по щеке, как он закричал.
– Я ничего не пропустил? – раздался сзади нас голос Драко, миролюбиво присевшего на край крыши, и покуривавшего трубку.
От одного вида дракона, с его глубокомысленным лицом, я не удержался и начал смеяться –
– А очки? – спросил я.
– Ну что Вы как дети малые. Я, понимаешь, тут, Вас спасаю, а Вы в смех – ответил мне Драко.
Я перевёл взгляд на парня, и мне его стало жалко, безумно жалко, и смех моментально прошёл.
– Заберём его к батюшке, в мастерскую, – предложил я.
Серый лишь пожал плечами, всем видом, показывая, что не возражает.
– А полетит со мной? – спросил Драко, также сменивший свой весёлый тон.
– А как ещё? – спросил я.
– Да вижу, что никак, – ответил дракон, – может все вместе, а то вдруг сам полетать захочет, – указал Драко на парня, медленно приходившего в себя, но до сих пор, не осознавшего, кто стоит перед ним.
– А Вы кто? – лишь медленно сквозь пелену сознания спросил он.
– Дед Пихто, – ответил Драко.
– Я так и знал, – ответил парень, и потерял сознание.
– Так оно и лучше, – сказал я, взваливая молодого человека себя на плечо, и водружаясь на спину Драко.
Вскоре мы вновь оказались в мастерской батюшки.
Парень в себя не приходил, и я уже стал беспокоиться за него, как дверь мастерской отворилась, и вернулся батюшка.
– Что, без приключений не можете? – обратился он к нам, и словно предвидя, что с нами могло произойти, достал из кармана склянку с нашатырным спиртом и дал парню понюхать.
Парень быстро открыл глаза, и, глядя на батюшку, сказал
– Меня зовут Илья.
– Прекрасно, – ответил я. – Батюшка, Драко, Серый и Виктор. Только не бойся, никто тебя не обидит, мы можем только помочь.
Илья посмотрел на нас, и на его глаза навернулись слёзы.
– Я её потерял! – тихо сказал он.
Батюшка, недолго думая, первым делом взял Святой воды и окропил парня.
– Успокойся, – сказал он, – и быстро сходив к столу, налил душистый липовый чай, и, взяв мёда, предложил нашему гостю.
3
По Илье было видно, чувствовалось, парню, чуть не прыгнувшему с одной из сталинских высоток вниз головой, хотелось выплеснуть свою боль. Не важно кому, ни важно на кого, главное донести до любого, кто готов его выслушать, боль своего сердца, боль своей души.
Илья попросил у батюшки ещё чая, и уже было приготовился начать рассказ, как вновь посмотрел в сторону Драко и Серого, и задал вопрос, совершенно неприлично тыча пальцем в сторону моих друзей –
– А они кто?!
– Братаны, – ответил батюшка, совершенно удивлённый, что кто-то не знает о Драко и Сером.
– Кто? – не понял Илья.
– Братаны, ну не с Земной, – повторил батюшка.
– Откуда, с Земной, земли что ли?
Батюшка начал злиться –
– Говорю тебе, братаны. Ну, я их так называю. А вообще мои близкие друзья, дракона зовут, заметь, настоящего дракона, - Драко, а вот этого здорового парня – Серый – сказал батюшка, показывая на Серого.
– Виктор – я не стал ждать представления батюшки.
– А вы кто? – спросил Илья у батюшки.
– Батюшка, – ответил священник.
Илья вздохнул
– А я Илья, – и снова вздохнул.
– Ну, это мы уже слышали, а что с «Украины», то прыгать собрался? – спросил Драко.
Илья вздёрнул плечами и ответил –
– Сам не знаю.
Ситуация перестала мне нравиться, словно Илья боролся сам с собой, хотел начать свой рассказ, но не мог, то ли боялся, то ли мешал ему кто-то.
– Послушай, обстоятельства сложились так, что ты не погиб. Не мы хотели тебе помочь, мы просто оказались там, где должны были быть. Мы не держим тебя здесь, в мастерской, и ничего не требуем, ты можешь идти, – сказал я.
Илья, не долго думая, встал с дивана и пошёл в сторону двери, ведущей на улицу. Через секунду дверь захлопнулась за ним.
– Жаль, интересный рассказ услышали бы, – расстроено сказал Драко.
– Батюшка, а что у Вас в Москве происходит? Год назад энергия города не была такой грязной, как сейчас, – спросил я.
Батюшка лишь махнул рукой, подошёл к незаконченной картине, и, взяв кисточки начал дописывать её.
Полчаса мы провели в полном молчании.
– Драко, и как в Шотландии? – первым нарушил я тишину.
– Холодно… - договорить Драко не успел, входная дверь скрипнула, и в мастерскую вновь вошёл Илья.
– Здрасте! – поздоровался Драко с Ильей.
– Извините, можно я побуду у Вас. Возвращаться в пустую квартиру. Не могу – сказал он.
– Да что уж, проходи, места много, всем хватит – сказал я.
– И теплее здесь – вступил в разговор Серый.
Батюшка резко обернулся, я не узнал его. Я видел священника таким первый раз, глаза его горели, он распрямился и внимательно жёстко посмотрел на Илью, пытаясь найти истину.
Илья не выдержал взгляда батюшки, и опустил глаза.
– Послушай – сказал батюшка – тебя здесь никто не обидит, облегчи душу, а вдруг поможем тебе.
Илья махнул рукой, вернулся на диван и глубоко вздохнув, стал рассказывать –
– «Я – врач, работаю в одной из скоропомощных больниц города, реаниматологом. Зарплата небольшая, а город наш дорогой. Родители мои дипломаты, работают в штатах, зарабатывают вроде неплохо, и даже пытались помогать мне, но я отказался. Итак, всё было неплохо, квартиру мне оставили, в самом центре, работа мне нравилась, хотя работать приходилось много, ночь через ночь. Не каждый будет сейчас за такие деньги работать на износ, а мне интересно было, опыта набирался, институт недавно закончил, да за дежурства вроде и доплачивали неплохо.
Месяц назад, ночью, скорая привезла девушку, и её сразу подняли ко мне в отделение.
– Сердечный приступ, – бросил врач приёмного покоя – разбирайся.
– Да тут не просто приступ, как бы инфаркта не было – сказал я сам, после беглого осмотра.
– В реанимацию, – сказал я недоспавшему санитару, и сам бросился помогать ему отвезти каталку с больной к дверям реанимации.
Лишь мы переложили девушку на койку, она взяла меня за руку, и слабым, но очень красивым голосом попросила
– Доктор, Вы только не уходите, пожалуйста.
И только сейчас, в светлом отделении реанимации, я разглядел её. Увидел и полюбил, полюбил так…».
Илья закрыл лицо руками и зарыдал. Батюшка не выдержал и подсел к нему.
– Поплачь, легче станет, – сказал он.
Илья нашёл в себе силы взять себя в руки, и продолжил рассказ –
– « - Не уходите – ещё раз попросила девушка с золотыми волосами.
Я первый раз в жизни видел такие волосы, волосы цвета золота, и пронзительные голубые глаза, на исхудавшем лице.
Я взял стул и придвинул его к кровати, на которую положили девушку, взял в руки её историю болезни. Совершенно бесполезный документ, одно лишь меня заинтересовало в нём – имя. Девушку звали Олеся.
– Олеся, а что Вас беспокоит? – как можно мягче спросил я.
– Страх, – тихо ответила она, – я боюсь, и я должна рассказать.
Неделя в городе была спокойная, магнитных бурь не было, погода не менялась, и как следствие, других больных, кроме Олеси, в реанимационном отделении не было.
– Секунду, я только давление Вам померю, ладно? – сказал я Олеси, и погладил её ладонь.
Давление было низкое: 80 на 40. Пульс был слабого наполнения, учащённый.
Я взял ампулу кордиамина, и сделал укол. Олеся вздрогнула.
– Я уколов боюсь, – прошептала она.
– Надеюсь, больше не потребуется. Вы же молодая, здоровая, давление наверно первый раз такое низкое.
– Не знаю, последнюю неделю дома пробыла, на улицу не выходила.
– Да, что ж Вас так Олеся напугало?
– Он.
– Кто он? – спросил я.
– Понимаете, я учусь в институте, в МГУ, на четвёртом курсе журфака. Друзей, подруг много, а на первое сентября мы собираемся все вместе и отмечаем нашу встречу после лета. В этом году у нас был двойной повод собраться, один из моих друзей написал первую статью в одну из центральных газет, и представляете, её опубликовали, а гонорар выдали как раз тридцать первого августа. Вечером мы пошли всей компаний в клуб. В общем, не скучали. Где-то в середине вечера я заметила, как одна из моих подруг увела другую в сторону, и что-то стала ей возбуждённо рассказывать, а я по натуре человек любопытный, в наглую подошла к ним, и спросила –
– А Вы о чём тут шепчетесь?
– Хочешь с нами? – спросила Света.
– Куда?
– А у тебя дома кто есть? – вопросом на вопрос ответила Люда.
– Нет, мои на даче.
– Тогда, хочешь, вместе с нами к тебе домой, ты ведь где-то рядом живёшь, – сказала Люда и рассмеялась, – там и расскажу.
– Поехали, а то от этой музыки я и сама устала, – согласилась я.
Минут через десять- пятнадцать мы заходили ко мне домой.
Я быстро пробежала на кухню и поставила чайник.
– Девчонки проходите, я сейчас, только кофе приготовлю.
– А покрепче ничего нет? – услышала я голос Светы.
Я рванула к шкафу, и на моё счастье или несчастье там стояла бутылка хорошего коньяка.
– Покрепче есть, и как раз к кофе, – закричала я в ответ.
Чайник закипел, и, сделав кофе, я отнесла поднос с кофе, коньяком и шоколадными конфетами в гостиную.
– Рассказывай, – попросила я Люду.
Люда налила себе рюмку коньяка и выпила её залпом, а за неё другую, и посмотрела на нас.
– А что рассказывать? - удивленно спросила она, – и залпом выпила третью рюмку.
По моей спине пробежал холодок, знаете такой неприятный холодок.
– Нас трое, как он и просил, и волосы у всех разного цвета.
– Люд, ты чего, иствикских ведьм вчера насмотрелась? – не выдержала Света.
– Нет, я, и название фильма такого не знаю, – ответила Люда.
То ли в Москве рано начали отопительный сезон, то ли парниковый эффект в отдельно взятой квартире наступил, но стало очень жарко. Первой не выдержала Света, и скинула блузку, за ней последовала Люда.
– Девчонки, Вы чего, – закричала я на них, борясь с диким желанием сделать то же самое.
Глаза Люды стали совсем пустые, я уже не на шутку испугалась и бросилась в ванну, наполнять таз холодной водой. К моему ужасу, из крана полился кипяток. Я не очень верующая, но в моей голове сразу зазвучали слова молитвы, которой меня учила ещё моя бабушка. Я побежала обратно в комнату. И лишь переступила порог, как сразу остановилась, не зная, что делать дальше. На моём месте сидел мужчина, мужчина о котором могла мечтать любая женщина».
Илью вновь затрясло –
– Если бы я был тогда там – сказал он, кулаки его сжались. - Вы поможете мне найти её? Поможете?!
– Рассказывай дальше, – сказал Драко.
– «Я вновь померил Олесе давление. Состояние девушки чуть улучшилось, она продолжила –
– Вон! – только и смогла закричать я.
Мужчина встал, на нём была одета короткая туника, я видела похожую в одном из музеев Греции.
– А ты не обманула, – обратился он к Люде.
– Вон, в милицию позвоню! – опять закричала я.
– Может, ты лучше к нам пойдёшь? – томно позвала меня Света.
Более дикого желания я не испытывала никогда. Какие силы спасли меня, не знаю, может бабушка, услышала мой крик, но я побежала в родительскую спальню, над кроватью родителей висел крест. Я прыгнула на кровать и сорвала его со стены, и побежала обратно в комнату, держа крест в правой руке.
Гость глянул на крест и улыбнулся –
– Значит в другой раз, – и растворился в воздухе.
Только он исчез, как девчонки тотчас пришли в себя.
– Ой, а что со мной, где моя одежда? – спросила Света, и быстро натянув на себя юбку с блузкой, заторопилась из квартиры.
– И её забери, – ткнула я пальцем в уже полупьяную Люду.
Света кивнула, и, взяв за руку Люду, потащила её за собой. На следующий день в институте они мне и слова не сказали о прошедшем вчера, но надо знать мой характер. Через день я подошла к Люде, и сказала –
– Рассказывай, ты же всё знаешь!
– Лучше тебе не знать.
– А мне гонорар Толика покоя не даёт, тоже статью тиснуть хочу.
– О богах не пишут! – злобно ответила мне Люда и, оттолкнув меня, убежала.
С этого дня всё и началось.
Мужчина, увиденный мною, в гостиной, стал являться мне во снах каждую ночь.
А неделю назад, заходя в подъезд, я почувствовала на себе чей-то взгляд, и резко обернулась. Сзади меня стоял он.
– Ты будешь со мной, ты станешь моей…
Конца фразы я не услышала, успев забежать в подъезд, но его фраза до сих пор звучит у меня в голове.
С этой минуты, его образ стал постоянно преследовать меня, к несчастью мои родители уехали в отпуск, а парня у меня нет, вот я решила неделю дома побыть – вздохнула Олеся.
– Олеся, а что Вас так напугало? – спросил я.
– Его глаза, они были совершенно пусты, в них нет ни добра, ни зла, пустота. Души в нём нет. Я видела сон, он хотел меня, я сопротивлялась, он не стал брать меня силой, а, злобно усмехнувшись, приковал к скале на берегу моря и ушёл, сказав при этом –
– Мои дети тоже кушать хотят.
Я проснулась в холодном поту, и почему-то лизнула руки, они были солёные. Кожа рук бывает такой солёной, лишь после морской воды.
– Олеся, я помогу Вам, я не отойду от Вас ни на шаг. Возьму отпуск. Буду рядом с Вами, не бойтесь.
– Спасибо, – поблагодарила меня девушка, и заснула.
До утра я не отходил от её койки, держа её руку в своей.
Лишь появилось солнце в окне, и она открыла глаза, я сказал ей.
– Я люблю тебя.
Олеся улыбнулась мне и положила свою голову на мою руку.
– Мне кажется, ты совсем здорова, пойдём, я отвезу тебя домой, – сказал я, на ты мы перешли как-то незаметно, и даже сами не испугались этого.
Начался самый счастливый месяц в моей жизни. И вот как он закончился »-сказал Илья, и потянулся за стаканом воды».
– Мне кажется мы на правильном пути, – сказал я, обратившись к друзьям.
Илья уже не слышал нас, он заснул, сидя на диване. Батюшка взял одеяло и накрыл его.
– Драко – обратился он к дракону – может, портрет закончим.
– А почему бы и нет – ответил Драко.
Я вздохнул, и, взяв шахматы, предложил сыграть Серому партию, другую на ночь глядя.
4
Игра не клеилась, отодвинув шахматы, я посмотрел на спящего парня. Что он хотел рассказать нам? Что могло подвигнуть молодого полного сил и здоровья человека, на столь неугодный Господу поступок. Я встал из-за стола и подошёл к иконам.
– Господи подскажи мне путь, помоги найти мне истину, – прошептал я.
Батюшка прервался, встал рядом и начал молиться.
– А что Виктор, ищешь ты? – спросил он меня.
– Я?
Батюшка вздохнул.
– Ответ ищешь? Я вот тоже ищу, – ответил он за меня, и глянул в сторону Ильи – Все мы ошибаемся, и хвала Господу нашему, слышит он нас, каждого, помогает.
– Батюшка, но что же происходит здесь в Москве?! – с горечью в голосе спросил я.
– А что происходит. Веру люди потеряли. И не только в Москве, по всему миру. Горько мне, нет веры в сердце людском. Все доказать, что-то хотят, дописались до, того, что научное обоснование Богу придумали. Понимаешь, научное! А на сердце пусто не бывает, затухает искра Божья, а на её место дьявольский огонь сразу приходит. И всё, нет тогда покоя человеку, нет покоя его душе. Страх начинает двигать человеками, страх. Страх за самих себя, не боятся они наказания Божьего в высшней жизни, а бояться здесь за себя, да за родных тоже бояться, но за них ли? Может опять же, за себя, за спокойствие своей жизни. Да, не нам судить их. Подумай сам, в чём природа страха, не в гневе ли Божьем? В гневе, да скажу тебя так, в гневе, но понимаем ли мы? Нет, мы перестали бояться гнева, перестали бояться гиены огненной, после нас хоть потоп. О чём мы просим Господа нашего? О спасении души нашей? Нет, просим мы о спокойной жизни, просим мы блага материальные, и защиту просим от всех, от людей и служб всяких. А правильно ли мы поступаем, думаю, нет, каждая просьба основана на страхе потери, потери. А потери ли души? Об этом мы и не думаем, душу-то потерять мы не боимся, да где-то там, – батюшка похлопал себя по затылку, – может, и боимся, но не верим мы в адские муки души, не верим, – вздохнул батюшка.
– И что делать то? – спросил я.
– Каждый сам решает. Судия у всех один. И у тебя, и у меня, и у Ильи, и у друзей твоих! О каждом нашем поступке знает Господь, о каждом вдохе. У самого-того тебя веры то хватает?
Вопрос, на который я пытался ответить себе много раз.
– Честно? – спросил я.
– Честно отвечай самому себе, мне твой ответ не нужен, – ответил батюшка.
Отвечать я не стал. Сомнений во мне не было, но где-то в глубине души, гордыня не позволяла мне ответить вслух.
– Вот так, каждый с себя сначала спрашивать должен, а потом о других думать. С себя спроси, а потом о поступке Ильи думай.
Я не стал спорить, да и спорить о чём?
– А Илье помочь надо, и девушке его – Олесе. Здесь ты прав, спору нет.
Илья словно и не спал, и, открыв покрасневшие глаза, сказал
– А зачем помогать мне? Зачем. Не нужна Вам эта история, сам справлюсь.
Я подошёл к парню и присев на корточки рядом с кроватью, позволил себе прервать его мысль –
– С чего ты решил, что помогать мы будем именно тебе? Разве ты один, может ты лишь ниточка, к который мы шли последнее время. Расскажи лучше, что дальше было?
– Да ничего не было, – попытался огрызнуться Илья, – я забрал Олесю из больницы и отвёз ко мне домой. К себе она ехать категорически отказалась. Я взял неоплачиваемый отпуск, и не отходил от девушки ни на шаг. Мы слились в единое целое, стали одним организмом. Я никогда и представить себе не мог, насколько сильна, может быть любовь.
– Может страсть? – спросил я.
– Страсть – задумался Илья – нет, когда слышишь ветер на улице, и хочешь уберечь дерево от листопада, ведь каждый листочек хочет жить и любить солнце. Когда идёшь по мокрой земле, и слышишь, как падает росинка с травы, когда сквозь грозовые тучи видишь радугу, нет, страсть это что-то другое. Мы полюбили друг друга, и всё. Я не хочу больше говорить…
– Не надо – сказал батюшка, он стал серьёзен как никогда.
– Через неделю мне пришлось выйти на работу, при странных обстоятельствах: один из врачей Бита попал в аварию, а заменить его было некем. Третьим вечером, возвращаясь, домой, я заглянул в кондитерскую, купить пирожные.
– Всё! Дальше не надо – прервал Илью батюшка, мне лично всё ясно. Он здесь в городе.
Илья опешил, он ожидал чего угодно, но вот так сразу.
– Илья, не бери в голову, батюшка всё в корень зрит, - упокоил я парня. Батюшка слишком безапелляционно прервал рассказ Ильи, но в данном случае был совершенно прав. Слушать дальше рассказ молодого человека было бессмысленно, Олесю похитили. Один лишь вопрос волновал меня, Эолунг, или кто-то из его слуг.
– Эолунг. Именно он, - дверь мастерской распахнулась настежь, в её дверях стоял Свезар.
– Брат – обрадовался батюшка – надеюсь на этот раз без должных эффектов, город всё-таки.
Свезар вошёл внутрь, и даже не самый маленький Драко, показался котёнком по сравнению с ним.
– Брат, ну я же просил, – вновь сказал батюшка.
– Извини, с дороги. Мальчик, я рад тебя видеть, – последние слова Свезара были, видимо, обращены ко мне.
Последний, и первый раз я видел Свезара на Пурпурной. Он не стал менять свой облик, и остался старцем.
– Это моё настоящее лицо, мальчик, – сказал Свезар, – побудьте здесь, пока мы с моим младшим братом поговорим, может ниточки и свяжите, самое время пришло. Брат, и как же так получилось.
– Постойте, одно слово, зайдя в кондитерскую, я услышал вой, - взмолился Илья, – вой, я ничего больше не хочу сказать, и вой преследовал меня все оставшиеся дни, в конце месяца, Олеся исчезла.
Илья не знал, кто стоит перед ним, и не пытался добиться никакого эффекта своими словами, не пытался помочь нам, он просто сказал, то, что должен был сказать.
– Ничего нового, – пожал плечами Свезар. – Эолунг, без своих слуг пока никто, пока никто, но его время близится.
– Я знаю, – ответил батюшка, – и даже знаю, кто помог преуспеть ему в этом. И даже знаю, почему именно здесь, в Москве.
– И? – спросил Свезар.
– Книги помогли ему, книги, герои книг.
От удивления я поднял брови.
– Ничего странного. Именно Москва открывает врата одному из «пастухов» – продолжил батюшка. - Много тысяч лет назад на месте Москвы ничего не было, лес да луга, да речка протекала. Может, и была одна деревня, не более. А потом пришли люди, много людей, город белокаменный построили, город дивный. На городе том вся Русь Святая стояла, город Сорок Сороков, намоленный город был. Но прогневали люди Господа, и пришёл новый царь, Пётр, не от Бога он пришёл. И посадил он на севере, на языческих капищах, дерево безверия, а назвал то место в честь самого себя. Ну а дети его поливали сиё дерево, взращивали. Внуки же раздали плоды сего древа по всей Руси, а правнуки урожай собрали, кровавый урожай. И не стало Святой Руси, яблоки во все города разбежались то. Сила новая пришла, красная, приумножила плоды сего дерева, и ушла Вера с земли нашей православной. Прошли годы, и те, кто за родом Петра шёл, тоже ушли. Но не давало покоя дерево людям города того, и вновь пришли они в город Сорок Сороков, и боюсь, древо то с собой принесли. И стало дерево плоды вновь рожать, то иные в Москве появятся, то ордена с белками, то ещё нечисть какая, нелюди.
– А книги-то причём?– спросил Илья.
– Книги открыли пути-дороги «пастухам», проложили собой в души людей верования старые в нечисть, в язычество. Думают москвичи много, о тех, о ком думать не надо. Поддержку у них просят, вместо того, чтобы покаяться и в церковь пойти, прощения у Господа попросить, а так нет, к колдунам бегут. А ведь колдуны тоже силу где-то черпать должны?
– В самих людях и черпают – опять не выдержал Илья.
– Язычество возвращается, людям так жить проще. Злые они стали, а старые боги – «пастухи», что им ещё надо. Они то знают, что без людской веры и им не жить.
– Но кто-то разбудил Эолунга? – спросил я.
– Не будил его никто. Он сам пришёл, из прошлого – вмешался в разговор Свезар.
– Герои книг проложили ему путь, – горько сказал батюшка.
– Но ведь и на Пурпурной был Эолунг, и Вы, Свезар наблюдали за ним. Ведь именно Эолунг был отцом Клавдия – сказал я.
– Мальчик, а ты ведь прав, – ответил мне Свезар.
– Всё становиться предельно просто. Эолунг не может сам вершить судьбы мироздания, ему нужны дети, и неудача на Пурпурной не остановит его. Для него это лишь маленький эпизод, в одном из миров, где язычников ещё помнили, – продолжил я свою мысль.
– Теперь тебе ясен смысл встречи Эолунга с тобою на Изумрудной? – спросил меня батюшка.
– Яснее не бывает, – ответил я, – на Орлиную ему хода нет, лишь через одного из членов Совета.
– И начал он с тебя. Ты не вступил с ним в союз, но помни, ты не один. И хватит называть старого языческого бога Эолунгом, он не эльфийский король, его настоящее имя – Золунг. Врага надо знать в лицо, – сказал Свезар, чуть улыбаясь сквозь свою седую окладистую бороду.
– А причём тут эльфы? – спросил Илья, о присутствии, которого мы стали забывать.
– Старая история, – ответил батюшка, – очень старая.
И видя моё удивление, продолжил, наливая всем чая – Виктор, а может, ты нам её расскажешь. Ты же её помнишь, должен помнить.
Я потёр виски и посмотрел в сторону Драко и Серого, ища у них поддержки. И каково же было моё удивление – Драко не было в мастерской.
– Серый? – спросил я.
Но ответил мне сам Драко, появившийся в мастерской.
– Я ничего не пропустил?
– Ничего, – не сговариваясь, ответили Свезар и батюшка, – говори!
– Он там, где и должен был быть. Его слуги просыпаются, камни разверзлись. Их время приходит.
Батюшка от расстройства взмахнул руками, и уронил чашку на пол.
– К счастью, – сказал я.
– Да уж, какое счастье. Не углядел, – расстроено сказал он и присел на край стула.
– Каменные истуканы обретают жизнь, – продолжил Драко, – я облетел весь юг Италии, ужасно, но как интересно. Секунду назад ещё застывшие, они скинули с себя каменные оковы и пошли. Они вырвались на свободу.
– И куда они…
– В Шотландию. Вокруг старого замка стоит непроглядный туман, не видно ни зги. Каменные тени выходят из моря и собираясь в тумане, исчезают.
– Юг Италии! Италии! Там же Ярина! – не выдержал я.
– Не там, а здесь, – ответил сзади меня женский голос, голос, который я узнал бы из тысячи других. Голос, раньше принадлежавший одному из моих врагов, голос моей сестры, голос человека, за которого я мог бы отдать жизнь.
Ярина вошла в мастерскую, и я поразился её виду, – она была одета воительницей, словно знала, бой впереди.
– Как же я могла пропустить такую встречу, и Гео, и Свезар, и на Земной! Какая встреча, не надеялась вновь увидеть Вас вместе, братья.
– Одна из лучших учениц, – обнял Свезар Ярину - а Сиенец?
– У отца, – быстро ответила сестра.
– Драко, продолжи, прошу тебя, – обратился батюшка к Драко, после тёплого приветствия с Яриной.
– Камни, не распадаясь, сползают в воду, сохраняя древнюю форму, ту в которой заснули. Люди не видят изменений, морок встаёт на места прежних изваяний.
– До поры, до времени не видят, – вставила слово Ярина.
Конца нашему разговору не было видно, за окном забрезжил рассвет, Москва просыпалась, а мы видимо ещё и не начинали говорить.
– Вот и точку перехода Золунга определили. Замок Эдин. Старина Эдин - посетовал батюшка.
– Постойте, Даниил говорил, ведь и Власта и маленький Александр были там, замок спас их, – чуть не шёпотом сказал я.
– Мы должны развеять туман, – вмешалась Ярина, – жаль, Даниила нет с нами, но на Орлиной он сейчас нужнее.
Удивлению моему за эту ночь не было предела. Батюшка – младший брат Свезара, сколько же ему лет? Ярина и Даниил. Полёт Драко.
– А Олеся? – тихо, тихо спросил Илья.
– К счастью, а может, и нет, но с твоей девочкой всё просто. Золунг забрал её к себе, к себе в песчаный город, – ответил батюшка.
– Почему же к счастью?! – закричал парень.
– Да не кричи ты, послушай, что тебе старшие говорят, – спокойно ответил батюшка, – к счастью: потому, что знаем кто и куда, да и с какой целью. А вот к несчастью: ни я, ни Свезар пойти за ней не можем. Закон равновесия.
– Я сам пойду за ней, сам! А что за закон такой, и кому он нужен, если людям он не помогает! – не выдержал накала Илья.
– Разрушить мы его не можем, – ответил за батюшку Свезар, – что создано не нами, не нам и разрушать, хотя очень хочется. А поспешить надо, девочка долго не продержится, новый Клавдий не нужен.
– Он что, в каждом мире сына захотел? – спросил я – но ведь Александр не его сын.
– У Золунга свой план в голове, он предельно прост, посредством своих сыновей, и помощи им, он рассчитывает взойти на вершину мироздания, – ответил мне Свезар.
– А малыш Александр? – вновь спросил я.
– Узнаешь, вслух лучше не говорить, – тихо ответила мне Ярина.
На ответ Свезара или батюшки я мог бы задать ещё кучу вопросов, но Ярина ответила мне, вопросы исчезли сами собой.
– А Брандо со Стеном, как они! – это уже был не вопрос.
– И хорошо, что они на Серебряной, надеюсь, нам это поможет, очень поможет. Главное, чтобы чувства не обманули их, – сказал Свезар.
– Виктор, вернёмся к твоей памяти! Мне кажется, на этом мы остановились – напомнил мне свой вопрос батюшка.
Я закрыл глаза: дворец, сад, учитель. Он что-то мне рассказывает. Лицо его доброе, но строгое.
– Нет, не могу, я помню, начинаю вспоминать.
– Всему своё время – вступилась за меня сестра.
Солнце совсем раздвинуло ночь, я рвался в бой, длинные разговоры, чувствовалась усталость, столько событий и всё за одну ночь, да и Илье хотелось помочь.
Ярина подошла к окну и отдёрнула старые шторы, солнечный свет заполнил собою всю мастерскую. Солнце, не языческое светило, которому поклонялись, не божество, а просто солнце. Солнце, созданное руками Господа, чтобы души людей согревать. Солнечные блики заиграли на наших лицах, надежда и мир вернулись в наши сердца.
– Прервёмся, – предложила сестра, понаблюдаем, день погоды не сделает.
– Хорошо, – ответил ей Свезар, и добавил, – а вот книги посмотреть надо, о которых Гео говорил.
– Картину, чуть допишу, несколько мазков и пойдём, – вздохнул батюшка.
– Илья, а на твою квартиру посмотреть надо, ниточки из неё ведут.
Илья встал с дивана, и молча направился к двери, всё лицо его выражало горечь утраты.
– Илья, мы обещали, мы сделаем всё возможное, – обратился я к нему, и, поклонившись всем присутствующим, направился вслед за ним. Серый решил не отпускать меня одного и также вышел из мастерской, Драко полетел вслед за нами.
5
Квартира Ильи расположилась в шестиэтажном дореволюционном доме на Спиридоновке, на четвёртом этаже.
Мы вошли в квартиру, я быстро обвёл глазами коридор, и прошёл в одну из комнат. Холод подул мне в лицо. Ледяной ветер, чуть не сбил меня с ног, и сразу исчез, словно искал выход и нашёл его, вылетел через открытую входную дверь, оставляя за собой иней на стенах. На подоконнике стояли три горшка с цветами, с завядшими цветами. Илья подбежал к ним, и, упав на колени, заплакал.
– Это всего лишь цветы – мягко сказал я, и провёл рукой по герани.
Герань почувствовала тепло человеческой руки, вытянулась, ожила.
– Илья, у тебя на кухне видимо лейка есть, наполни её водой и полей цветы, а я посижу, подумаю. Золунг слишком много знаков оставил, слишком много. Не зря он так поступил, словно звал за собой, а может, оставил ход за нами, как думаешь Серый?
– Ходов нет, не в шахматы играем. Холодно здесь, – ответил Серый.
– Где он прятать Олесю будет, и ведь знает, что мы по пятам идём.
– Знает, – раздался голос Драко, разместившегося на крыше дома напротив.
Илья вернулся с кухни, но не с лейкой, а держа в руке бутылку с простой минеральной водой.
– Без газов, хоть? – спросил я.
Илья, не ответив мне, стал медленно поливать герань, растущую в каждом горшочке. Полив цветы парень неожиданно решил заняться уборкой, и, взяв тряпку в руки начал протирать пыль. Правда, закончить уборку пришлось быстро, вода из одного горшка с геранью стала капать на пол. Илья бросился к подоконнику, стал одной рукой поднимать горшок, а другой пытался аккуратно достать поддон, не разлив уже грязную жижу на пол. Лишь он поднял цветок, как на пол упало, что-то звонкое.
– Не трогай, – закричал я Илье.
Серый, не долго думая, оттолкнул парня в сторону, а я стал искать причину звука, заставившего меня повысить голос.
– Монета, ищите монету, она, кажется, под кровать закатилась, - вновь сказал нам Драко.
Я нагнулся и заглянул под кровать, вдали в углу заблестело золото, свет его был настолько ярким, что первым желанием было даже не зажмурить глаза, а, схватив его рукой, прижать к сердцу.
– Аккуратней, Вик, жжёт, – сказал Серый.
Я опомнился, и, отдёрнув руку, быстро вылез из под кровати. На куртке не было ни пылинки.
– Олеся любила чистоту, – сказал Илья.
– Не любила, а любит, – ответил ему Серый.
– Илья, у тебя швабра то, должна дома быть, ведь пол под кроватью чем-то мыли.
Илье вновь пришлось возвращаться на кухню. Через минуту он вернулся, правда, держа в руках не швабру, а удочку.
– Рыбак – восхитился Драко – рыбку люблю, а если ещё её чуть поджарить на костре, ух хороша будет!
– И водочки с солёным огурцом, – не удержался и добавил я.
– Ну, помечтать не даёте, вот обижусь и полечу рыбку ловить – ответил мне дракон.
– Акул, что ли? – добавил Серый.
– А что, можно и акул, говорят, из них суп хороший получается, а из их зубьев я себе амулет сделаю и на шею повешу.
– Не из акул, а из их плавников, я такой ел, – Илья первый раз за день рассмеялся, – а удочку мне друзья подарили. Думали, летом на рыбалку с ними ездить буду, а вообще я не рыбак, да и не охотник.
– Это хорошо. Охотников не любим, тем более здесь на Земной, не по что зверье стрелять. Не честно, а если забава такая есть, так, кто смелый, пусть нож берёт и с одним ножом, да в одних штанах на зверя идёт, тогда по-честному будет, – выдал длинную тираду Драко.
Взяв удочку в руки, и опять опустившись на колени, я полез под кровать, пытаясь достать светящийся предмет. Предмет не заставил себя долго ждать, лишь я потянулся за ним, как он сам выкатился на свет. Драко был прав, это была монета, золотая монета.
– Не бери её в руки, – предупредил меня Серый.
– Илья, ты же врач, у тебя пинцет дома есть? – спросил я Илью.
– Целый хирургический набор, на первом курсе я думал стать хирургом, вот родители и подарили.
– Ну, давай его сюда.
Илья подошёл к шкафу, и, порывшись в нём минуту-другую, достал красивую коробку.
Я аккуратно открыл коробку и взял пинцет.
– А коробочки у тебя нет, помнишь в детстве, коробочки такие были, маленькие, полупрозрачные, пластмассовые. Ну, в них ещё короедов прятали.
Последние слова я сказал с опаской, Драко не упустит момента поиздеваться, но на этот раз Драко был поглощён рассматриванием монеты, которую, я уже взял пинцетом и поднял вверх.
– Римская, точнее – древнеримская, – сказал дракон.
– Золунг знал, что делает. Оставил монету рядом с цветами, зная, что мы подойдём к ним.
– Посмотрите внимательно на монету, внимательнее, – вновь сказал дракон, – никого не узнаёте.
– Золунг, на одной из сторон монеты изображён Золунг – сказал я.
– Вот тебе и ключ, осталось лишь разгадать, зачем он открывает нам вход в свой город, – вступил в разговор Серый.
– Не знаю, – ответил я – не знаю. Я ему чётко дал понять, мне с ним не по пути. Убрать меня с дороги, и открыть себе путь на Орлиную. Глупо, Даниил не допустит. Нет, не во мне дело.
– В тебе, – почти шёпотом, где-то над ухом прозвучал голос Драко, – в тебе.
– А про какой город Вы всё говорите? – спросил нас Илья – Олеся там?
Я лишь пожал плечами в ответ, хотя был уверен на все сто, что Олесю Золунг забрал с собой именно в город, о котором говорил батюшка. Но зачем Золунгу рассказывать об этом, да ещё и дорогу открывать, мне это было непонятно. Ясно, что Земная не Пурпурная, и у его сына, если таковой родится, будет другой путь к власти над миром, нежели у Клавдия. Возможно, более простой и быстрый. Ведь на Земной последние времена действовали только два закона – власть и деньги. А что может быть проще, с таким отцом. Картина вырисовывалась совершенно простая: Олесю похитили с одной лишь единственной целью – сделать матерью своего ребёнка, но почему её? Одни вопросы.
Я резко прервал ход своих мыслей, ответ нашёлся сам собой.
– Пойдёмте отсюда – предложил я – здесь нам делать больше нечего, и тебе, Илья, оставаться, в квартире нет никакой надобности.
Мы быстро спустились на улицу, погода была промозглой, но в тепло идти не хотелось. Не смотря на накрапывающий мелкий дождь, и первую слякоть под ногами, на холоде лучше думалось. Я шёл по знакомым мне с детства улицам, думая о случившемся. Серый, всегда чувствовавший меня, шёл чуть позади.
– Илья – спросил я – а вой. Ты всё время слышал вой?
– Нет – ответил он.
– А Олеся? Слышала?
– Не знаю, я не спрашивал, боялся напугать её. Но несколько дней назад, она во сне прошептала – волки.
– Фотография ее есть? – не нужный вопрос с моей стороны. Я и так уже нарисовал себе образ девушки.
Но Илья быстро полез в карман куртки и достал её фотографию, хватило одного взгляда, мои мысли подтвердились, я нашёл ответ. И вздохнул с облегчением.
– Город?! Писатели, точнее те, кто себя так именуют, выстроили дорогу к городу, от Москвы до пустыни. Город эфемерен, человек может никогда и не увидеть его, никогда не почувствовать, хотя если захочет, то сможет. Пойми, книги материализуются, мысли выстраиваются, а когда одновременно тысячи людей читают и представляют – создание города, тогда – лишь дело времени. Один два писателя написали, их издали, люди купили книги, и, сами того не желая, стали строителями иллюзий.
– Но ведь иллюзий! – сказал Илья.
– Девятый закон - мысль жива! Мыслеформа. Люди сами выстроили новое пристанище Золунгу.
– Но почему дорога к городу начинается в Москве?
– Месть. Его столько раз изгоняли из города Сорока Сороков, а сейчас такой шанс отмстить! Как же этим не воспользоваться, да и архитектор один помог.
– Олеся, – не унимался Илья.
– А это главный ответ. Золунг никогда не сможет иметь сына от простой девушки, лишь от той, в чьих жилах течёт кровь старых богов. Боги иногда развлекались. Вспомни мифы древней Греции. Олеся их прямой потомок, как она оказалась в Москве, да неважно.
– Но она имеет тело, материальное тело! – закричал на всю улицу Илья – а город эфемерен. Значит, она не может в него попасть.
– Золунг тоже имеет тело, но материальность, тело, это так, для Ваших учёных. Существуют в мироздании и другие объяснения материальности. Золунг может взять с собой Олесю в свой город, не смотря на всю его эфемерность - она потомок языческого божества, и подчиняется другим законам, а точнее, её проще направить на другой путь. Она в городе Золунга, и Золунг помог ей изменить свою сущность, насильно взять её он не имеет права!
Тень Драко промелькнула в небе, и Драко приземлился прямо передо мною. Он лишь внимательно посмотрел на меня и задал вопрос –
– А мать Клавдия?
– Про мать Клавдия, Драко я тебе ничего не скажу, а вот Людвиг знал, кто отец Клавдия. Знал. И ещё. Золунг хочет объединить миры при помощи своих сыновей, и тогда Путь станет, не нужен. Мироздание станет, разрознено, управлять им станет проще, даже из любой точки вселенной.
– Не допустим! – услышал я голос батюшки, на душе стало легче.
6
Краски города изменились, изменились прямо на глазах. Бег туч ускорился, день вступил в свои полноправные права, и сразу вечер, ночь пришла. Движение времени приобрело хаотический характер, я увидел движение линий, нет не линий, просто люди, машины, ветер стали двигаться вокруг меня с такой скоростью, что я видел их малейший след в пространстве, хотя сам оставался стоять на месте. Посмотрев вверх на постоянно меняющееся небо, солнце, звёзды, луна и вновь солнце, я почувствовал себя пушинкой в этом безумном мире, готовой отправиться в путешествие. Но вдруг, словно прорываясь сквозь собственное сознание, я увидел в небе слабенькую ниточку голубоватого света. Ниточка расширилась, и стала волнообразно колыхаться, зовя за собою, и я пошёл. Ниточка, был ли это Путь, или нет, не знаю, но, помня законы Пурпурной – энергии Пути и мира, через который он проходит, могут и не взаимодействовать между собой, но могут вступать в конфликт, а могут и дополнять друг друга. И помня это правило, я и не пытался подняться на Путь, а лишь представил, попытался представить, как он течёт по земле. Путь услышал меня и помог. Я прошёл по узким улочкам центра Москвы, но люди уже не видели меня, а мои соратники словно и не заметили моего отсутствия. Выйдя в один тихий переулок, стекающий маленьким ручейком с Тверской, я остановился, и, оглянувшись по сторонам, вошёл во двор большого дома. Двор, как двор, но, посмотрев на небо, я уже не увидел ниточки Пути. Зато, повернув голову налево, я увидел город, да, город Золунга, и конечно, это был лишь мираж, иллюзия. Пыльный от песка, но величественный в своей простоте. Да, дома стояли полуразрушенные, но живые, и красное, красное солнце, постоянно низко стоящее над крышами домов, солнце всегда близкое к закату, но никогда не завершавшего его.
Я протянул руку, сделал шаг – иллюзия исчезла, оставив привкус тайны, тайны, которую хочется раскрыть и понять.
– Достать монету, это ведь так просто, Золунг ведь не зря оставил мне данный артефакт, – я достал её, и посмотрел на неё сквозь полупрозрачное стекло.
И лишь только я достал монету, как её золотой свет заиграл на солнце, блики от него разбежались по стенам дома. Яркая вспышка, чуть не разорвала коробочку, но я смог сдержать удар.
– Монета, артефакт, а зачем Золунг оставил её мне? Ведь оставил именно мне, в этом не было ни капли сомнения. Артефакт! Опять ответ напрашивался сам собой. Я, полностью отказавшийся от любой магии, мог пустить в себя силу, не свойственную своей природе. Иллюзия города, города зовущего к себе, города, зовущего за собой, но исчезнувшего во тьме веков. Кто жил в нём, и кто живёт – люди, титаны, а может древние боги. Женщины и мужчины не земной красоты, своими талантами мастеров магии они создали, а может просто своей любовью к жизни, всепоглощающей любовью жить и любить. Что мы знаем о Золунге, вопрос, всплывший у меня в голове совершенно случайно, сам по себе. Монета, монета может и не является артефактом, может, он просто пытался сказать мне - у каждой медали есть две стороны.
Я собрал всю силу воли в кулак, и не открыл коробочку, не взял монету в руки, золотой свет, льющейся изнутри, потух сам собою.
– Всегда у медали есть две стороны, но у правды она одна. Артефакт, возможно, самый великий артефакт на Земной, открывающий для его обладателя любые границы, но это артефакт. А значит рано или поздно он возобладает над душой человека, и подчинит себе его обладателя. Нет, пусть я буду сам собой, пусть я буду человеком, я не хочу стать подобным Золунгу, несмотря на всю его силу.
Я убрал коробочку в карман, относительно монеты у меня созрел свой план, и вновь возвел глаза к небу – и в глубине звёздной ночи засиял Путь.
– Спасибо – мысленно, потом во весь голос закричал я – но город, я обещал.
Путь услышал меня, и на секунду, на тысячную долю секунды, показавшейся мне вечностью, Путь приблизился ко мне, и пронёсся мимо, словно лёгкий женский палантин небесно-голубого цвета коснулся моего давно не бритого лица, и указал дорогу вперёд. Я потянулся за ним, и увидел город, город красного цвета заката вечно незаходящего солнца.
Я плыл, именно плыл, Москва осталась далеко позади, впереди был город, созданной в одной из пустынь Земной. Он открылся передо мною во всей красе. Дома, многотысячелетние дома, стряхивали с себя пыль, преображались на глазах, описать чувства при виде столь грандиозной силы невозможно. Они были и двухэтажные, и превращались в секунды в огромные особняки, но все они были красного цвета.
– От солнца ли? – прислушался я сам к себе – ведь город пустынен.
Ни одной живой души, никто не вышел на мой призыв, лишь окна домов блестели в закатном солнце, словно слёзы матери о потерянных детях.
– Мы вернём их! – услышал я голос Золунга.
Голос. Я поплыл по воздуху в поисках его хозяина, артефакт начинал жечь меня изнутри.
Город кончился также быстро, как и начался, будто его и не было. Впереди была лишь пустыня, бескрайняя пустыня, но река дороги не кончалась. Я не стал сопротивляться её течение, мои ожидания не обманулись. Воздушное течение подняло меня пушинкой, всё-таки пушинкой, вверх, и убыстрилось. Так плавное течение реки готовится ниспадать вниз водопадом. Но водопад не пришёл, меня подняло ещё выше, пелена пустыни спала с моих глаз, и я увидел. Увидел, нет, это было невозможно. Я не смог описать город, а здесь... Пантеон, вечный пантеон спящих богов. Огромные колоны уходящие верх, не колоны, а постаменты, заканчивающие свой рост над облаками, и вновь вечно незаходящее солнце.
Течение несло меня дальше, пантеоны проплывали один за другим, и на каждом стоял каменный бог древности. Сколько их было, не знает никто, лишь народы, веровавшие в каменных божества, навсегда ушедших с Земной.
– Навсегда ли? – спросил я сам себя.
Вот Зевс с молниями, а там на другой колоне Один, а за ним Артемида. Я никогда в жизни не видел ничего подобного. Вера в них ушла, растворилась песком времени, они превратились в камень.
– Господи – перекрестился я – это же пустыня времени.
И вот течение вынесло меня в заводь, в заводь к Золунгу.
– Ты всё же пришёл! – рассмеялся Золунг.
– Не к тебе! – ответил я.
– Не важно, ты здесь, этого достаточно. Оставайся, поговорим. Хотя, о чём я говорю, тебе и так не уйти, река времени течёт лишь в одну сторону, без моей воли тебе не уйти.
– И зачем я тебе нужен?
– Не тебе, а нам – поправила меня молодая женщина, одетая в белую полупрозрачную тунику.
– Олеся, Илья любит тебя и ждёт – ответил ей я.
В ответ мне раздался смех.
– Илья ждёт? Да кто он мне, чтобы ждать меня. Человек. Простой смертный, не могущий позволить себе и толики того, что могу сотворить я! – ответила мне Олеся.
– Быстро же ты изменилась – грустно вздохнул я.
– Так и передай ему. Ой, я забыла, я ему теперь быстрее скажу. Пока ты здесь побудешь, на вечный закат посмотришь – вновь рассмеялась девушка.
Я не стал спорить, зачем.
Неожиданно раздался звук падающего камня, я обернулся и изумился. Камень спал с одного из «пастухов», и он вновь обрёл тело, физическое тело.
Божество подняло руки вверх, не понимая, где оно, посмотрело по сторонам и засмеялось – Свобода!
На другом постаменте некая четвероногая тварь, освободившись от оков, стала быстро спускаться по колоне вниз на песок.
– Больше ты мне ничего не хочешь сказать? – обратился я Золунгу.
– А что мне тебе сказать, ты всё сам видишь, вера в нас возвращается, мы освобождаемся от оков. И главное вскоре моя жена родит мне сына.
Я хотел усмехнуться, но удержался, не время и не место.
– И что? - лишь спросил я – историю одного твоего сына я уже знаю.
Золунг не выдержал, и с силой и злобой в глазах бросил в меня копьё.
Я не стал уклоняться, а подумал о подарке воительницы Пути. Меч засверкал в правой руке, и я с лёгкостью, достойной другого применения, разрубил копьё на лету.
– Что ж. Неплохо, - усмехнулся Золунг, – я не ошибся. Ты можешь стать достойным полководцем моей армии мироздания.
– Мироздания? А кто ты, Золунг!
– Не Золунг, Эолунг – с ненавистью бросила мне в лицо Олеся.
– Пусть называет, как хочет – отмахнулся Золунг.
– Кто ты – переждал я вспышку эмоций – да и должок есть у меня для тебя.
Я достал, почти расплавленную коробочку с золотой монетой, и бросил её под ноги божеству.
– Возьми свою несостоявшуюся плату! – сказал я, ни один мускул не дрогнул на моём лице. – А теперь мне пора возвращаться.
Я молча развернулся к нему спиной, и трижды прочитав молитву «Да Воскреснет Бог», трижды перекрестился, и пошёл обратно, просто пошёл по уже знакомой мне дороге.
Оборачиваться я не стал, меч вновь, появившийся в моей руке отдавал ярким голубым свечением, и ни одно существо, постепенно наполнявшее город не рискнуло приблизиться ко мне.
Всё, дорога кончилась, я прищурил глаза от яркого солнца Земной, стоявшего в зените, и вновь оказался на площади у Никитских ворот, в маленьком скверике, раскинувшемся рядом с церковью Вознесения.
– Я рад, что ты вернулся, - услышал я голос Драко, стоявшего рядом со мною.
7
Я посмотрел Драко в глаза и увидел в них своё отражение. Увидел и не поверил глазам – сине-голубой свет выстроился вокруг меня, полностью поглотил меня, пропуская сквозь себя только солнечные лучи. Секунда, и видение прошло.
– Ты был! Ты чуть не совершил переход – также тихо сказал Драко.
– Возможно – ответил я.
– Я боялся, что ты не вернешься.
– А Серый? – спросил я Драко.
– Серый, всё понял. И очень хотел…, да пусть лучше сам скажет. Тебя не было секунды, но они стали для нас вечностью.
Я подошёл к Серому и обнял его.
– Серый, мой друг, прости, но я должен был...
– Совершить переход – закончил за меня Серый, чуть расслабившись.
– В мастерскую, солнце скоро сядет – обратился я к соратникам.
– А надо ли теперь? – спросил Драко.
– Надо, – ответил я.
И мы пошли, Илья не понявший, что произошло, рядом с нами. Через полчаса мы прошли от Никитских ворот до Беговой, и вошли в мастерскую. Нас уже ждали.
Пока мы шли, солнце скрылось в облаках, вновь пошёл снег. Сильный ноябрьский снегопад.
Снегопады поздней осенью приходят быстро, также как первые грозы в мае. Два месяца май и ноябрь, разные месяцы. Один, только вступающий в пору молодости, не мальчишка, но юноша; и другой, умудрённой опытом – старик. Но на душе и у мая и у ноября – одно, задирать девчонкам юбки, только один делает это с радостью, свежим тёплым ветром, сквозь солнечные зайчики, отражающиеся от стёкол домов и проезжающих намытых автомобилей. А другой, другой своей холодной рукой, пытается, вспомнить молодость, или нет, пытается всем сказать, в старости жизнь не закончена – всё впереди.
Лишь я подумал о месяцах, как неприятный холод прошиб меня. Я ещё больше, до самого горла застегнул куртку, и пошёл быстрее, но мысли о переходе, а именно ноябрь вновь натолкнул меня на эту мысль, не покидали меня. После ноября будет декабрь, а он перейдёт в январь, новорожденный месяц.
Нас уже ждали.
Мы вошли в мастерскую, я встряхнул шапку от мокрого снега, и хотел пройти дальше, но не смог, моему удивлению не было предела.
Мастерская изменилась, вместо старых обшарпанных стен я увидел стены, покрытые старым кирпичом, тёмно-красного цвета. Под потолком протянулись красивые деревянные балки, пол был покрыт мраморными плитами. В одной из стен появился большой камин, и вязанка дров рядом с ним. А прямо в центре мастерской был расстелен огромный ковёр, на котором стоял старинный стол.
Свезар, батюшка и Ярина ждали меня, восседая на красивых креслах, по старости, не уступающие столу. На столе стояли свечи, а свет, от камина падавший на их лица, суровые лица, придавал всему происходящему таинственность.
– Замёрз? – миролюбиво спросил батюшка – может чая?
– Чая! – загремел Свезар – ремня ему хорошего надо, а ты, брат, чая ему предлагаешь. Мальчишка!
Ярина не стала вступать в пререкания со Свезаром, молча встала из-за стола и подошла ко мне.
Удар был сильным, вся левая щека покрылась огнём. Ярина ударила наотмашь со всей силы, и сразу вслед за звонкой пощечиной обняла меня.
– Зачем? – сквозь слёзы спросила она.
В глубине души, я ожидал такой приём, но такой! Всё же я совершил, то, что совершил, то, что должен был совершить, и давать объяснение своему действу не хотел. Это было моё личное, настолько личное, что объяснять ничего не хотелось. Я обернулся, посмотрел на Драко и Серого, и по их виду понял, вступаться за меня они не хотят. Не то, чтобы не хотят, а даже поддерживают моих собеседников.
Недолго думая, я решил взять инициативу в свои руки.
– Илья, – вместо ответа Свезару и Ярине, обратился я молодому человеку –
Олеся не вернётся, она осталась там и с ним. Не жди её! Не нам судить девушку, возможно, она счастлива, возможно, нет, но прошу тебя. Не суди её, забудь.
– Нет! Я люблю тебя, Олеся! – крик Ильи улетел под новые своды мастерской, пронёсся над всей Москвой, улетая ещё дальше по дороге, ведущей в город Золунга.
Ничего не произошло, разве, что снег пошёл ещё пуще, заметая на своём пути, проезжающие машины и случайных прохожих, ещё утром не ожидавших такой перемены погоды.
- По такой погоде, пора ёлку ставить, – попытался разрядить атмосферу батюшка.
- Не трать зря силы – вновь сказал я Илье.
- Но вера?!
Своим вопросом Илья поставил меня в тупик.
- Это всё что у тебя осталось, – ответил я, – молись за Олесю. И если твоей любви хватит на двоих, может быть, её и простят.
- Рассказывай, – уже более мирно сказал Свезар.
Я не стал отвечать на его вопрос, а сам перешёл в наступление, и, обведя рукой, новые стены мастерской, спросил – А зачем всё это?
Ярина прекрасно поняла, чего я хочу добиться, и решив не вступать в перепалку, ответила. – Мы попытались воссоздать внутренне убранство замка Эдин. Нам крайне необходимо найти и малыша и Власту, но мы не можем нащупать концы, пока тебя не было, мы не стали терять время. И постарались воссоздать мир замка.
– Какая ошибка? – не выдержал я.
– Всё – вновь вспылил Свезар – ремня! – и с этим словом бросился на меня.
Я оказался в полной растерянности, и для себя принял одно лишь решение – оставаться на месте. Драться со Свезаром я не имею права, значит надо стоять и терпеть.
Но лишь Свезар подбежал ко мне и занёс руку для удара, как его рука замерла в воздухе. Что он увидел, что почувствовал? Но в глазах Драко я вновь увидел своё отражение.
– Давай за стол, - просто махнул рукой Свезар – чай так чай. Гео налей нашему путешественнику чая, а может и что покрепче, на улице-то и правда холодно.
Илья не стал присоединяться к нам, а, закутавшись в плед, сел в кресло напротив камина и заснул.
– Так ему лучше будет, пусто поспит - сказал Свезар.
Серый присоединился к нам, а Драко расположился чуть поодаль.
– Я был в городе Золунга, город был пуст. За город раскинулась пустыня – пустыня безвременья, солнце там никогда не заходит, его красные предзакатные блики настолько красивы! Пантеоны старых богов раскинулись в ней. Они стояли каменными изваяниями, каждый на своём. Но вот сошёл один, а за ним другой. Они проснулись. Уходя, я видел – город ожил, наполнился людьми древности, пришедшими из небытия, они были сущностями, но вновь стали обретать плоть.
– Почему? – спросила Ярина, голосом, знавшим ответ и без меня.
– Золунг был не один, Олеся, ставшая, его женой – беременна! – ответил я, и посмотрел на спящего Илью.
– Может ли такое быть? – спросил уже Серый.
– Есть, конечно, один шанс из тысячи – начал отвечать я, держа в руках горячую кружку с чаем, – но факты говорят за себя. Город проснулся и вновь наполняется жизнью. Олеся принесла с собой новую жизнь в пустыню безвременья, принесла новую жизнь. Произошло то, что должно было произойти. Золунг обретает новые силы, Его сила будет расти день за днём, и вскоре солнце в городе пустыни станет всё выше и выше подниматься над небосклоном. Оно пройдёт обратный путь по небу. Дойдёт до положения рассвета, и лишь после этой точки начнёт свою новую жизнь, в этот миг Олеся родит сына, дорога времени повернётся назад и старые «пастухи» хлынут в мироздание, обретая новую жизнь. Мироздание всколыхнётся, закон времени нарушится, а вместе с ним и равновесие. Что будет дальше? Мы уже видели на Пурпурной. Сама природа взбунтовалась против Клавдия, и если бы не Мирослав – Вселенная могла бы не досчитаться одного из миров.
– Возможно ли такое? – усомнился батюшка.
– Возможно – пробурчал Свезар, лицо его было чернее тучи.
– Да, возможно, – подержал я Свезара. – Эолунг, Олеся назвала его именно этим именем, Эолунг, обретая, новые силы или возвращая старые, теряет разум. Много веков назад он не смирился, гордыня все годы поддерживала его, каким же образом он нашёл свой новый источник, я не знаю. Но я уверен, с каждой новой каплей силы он становится всё более безумен в своих мыслях, но и всё более умён!
– Чего он хочет? - спросил батюшка.
– Уничтожить мироздание, и создать новое. Создать новое! Где он станет всемогущим. Золунг решил поднять руку на Господа нашего.
Батюшка встал и перекрестился. Свезар хотел что-то сказать.
– Позвольте, я закончу – обратился я ко всем присутствующим – сила Золунга растёт, и бороться с нами, он будет нашим же оружием – верой. Он станет творить чудеса, завлекая людей, сеть раскинется на всю Земную, а затем и на все миры мироздания, наполняя его силой людской. И люди окончательно потеряют Веру. Потеряют Веру – потеряют жизнь.
– Ты прав, Виктор, Золунг безумен, и мы должны остановить его – перекрестившись, сказал батюшка.
– Мы ли? – вмешался Драко.
Все обернулись на давно молчавшего дракона.
– Его должен остановить тот, кого Вы ищёте – продолжил он.
– Отец был прав – только и сказала Ярина.
– Правильный ли это путь? – спросил у всех присутствующих батюшка. – Мы будем бороться против «пастуха» силой одного человека, да и найти нам его ещё надо.
– Думаю, правильный – ответил ему Свезар.
– Нет! Вы не думаете о тех, кто рядом, или не хотите о них думать – Илья встал с кресла и стоял перед нами – Вы решаете за них. Сейчас, когда беда не просто стучится в наш дом, не стучится, а колотит кулаками изо всех сил, Вы пытаетесь решить всё сами и за всех! Не правильно это, не по человечески. Я не спал, силы не покинули меня, я всё слышал. Дайте людям шанс решить самим за себя, но помогите им найти себя в этом безумном мире, дайте им шанс. Мы должны прийти в каждый дом, и рассказать правду. Ведь Вы первые и сказали – Вера. И я Верю - Господь не допустит беды, ведь он любит нас, мы же дети его, – Илья весь пылал, что произошло с ним, столько правды о нас самих нам ещё никто не говорил.
- Парень прав – сказал батюшка – Илья, я пойду с тобой, ты прав мы должны рассказать. Но помни и о другом – Господь дал людям свободную волю, не забывай и об этом, ни на секунду.
Свезар долго не вступавший, в разговор сказал - Все мы правы, пусть каждый делаёт своё дело сам, но не будем терять друг друга из вида. Я буду на Пурпурной, но и буду наблюдать за Серебряной. Сердце подсказывает мне, что многое может произойти именно там.
Батюшка обернулся к Илье, и протянул ему Библию – Почитай, а потом в путь.
Я посмотрел на Ярину. – Нам тоже в дорогу. Не пора ли самим посетить развалины замка Эдин.
Ярина кивнула в ответ в знак согласия. Драко посмотрел в окно, понимая, что полёт не отложить. – Может, свитер шерстяной дадите? А то холодно как-то?
Серый не долго думая, подошёл к дракону, и слегка толкнул его –
– Не до шуток, в дорогу так в дорогу.
Мы все сердечно попрощались. Жаль было оставлять Москву, но дело есть дело. Последнее, на что я успел обратить внимание – мастерская батюшки приобрела свой настоящий вид.
8
Драко взлетел, ни снег, ни дождь не были моему другу помехой. Мы все втроём, Серый, Ярина и я, расположились на мощной спине Дракона, и старались не подставлять лицо ледяному ветру, дующему навстречу нам, стараясь не пускать вперёд.
- Давно на драконе не летала – сказала Ярина.
- Ничего скоро чуть теплее будет – ответил я ей, может невпопад, но по делу.
- Не будет – как можно громче запел Драко свою песнь – мы не полетим над Европой, времени круги делать нет. В свой обратный полёт, несколько дней назад я летел напрямик, через Северное море.
- Совсем холодно будет – вздохнула Ярина.
- Холодно, но быстро – ответил ей Драко.
Драко не стал подниматься к тучам, а словно испытывая нас, летел прямо над бурным морем. Осень и на Балтике осень. Не прекращающийся шторм насквозь пропитал нас солёной водой, а холодный ветер чуть не превратил в ледяные глыбы. Но просить Драко лететь чуть быстрее, или сделать остановку мы не хотели. Разговоров потом хватило бы на год вперёд. Серый вместе с нами мужественно терпел холод, хотя чувствовалось, что выскажет Драко всё, только вступит на землю.
Дракон неожиданно для нас полетел ещё ниже, прямо над самой водой.
- Видите? – спросил он нас.
Я не стал его расспрашивать кого, а быстро посмотрел на воду. Ярина с Серым последовали моему примеру. К своему стыду я ничего не заметил.
- Драко прав, они идут – сказал Серый – и уже не камни.
- Золунг, что, второй фронт хочет открыть? – скривил рот я.
Ответа не последовало, Драко стрелой понеся к облакам, и также быстро сделав полукруг, полетел вниз, через минуту мы вступили на землю.
- Где мы? – спросила Ярина – на Шотландию не похоже.
- Мы в Норвегии, на берегу Норвежского моря, где-то между Бергеном и Молде. Прямо напротив нас Шотландия, рукой подать, но мы должны отдохнуть, да и места здесь интересные. Древние и красивые. «Пастухи» давно ушли из этих мест, но что-то подсказывает мне, что оказались мы здесь не случайно, может быть, где-то в одной из пещер мы найдём ответ.
– В той, в которой будем сегодня ночевать – не по-доброму сказал Серый.
– Может быть, - совершенно безучастно ответил ему Драко.
Место для ночлега мы нашли быстро, сухая пещера, откуда открывался прекрасный вид и на лес, покрытый туманом и на бушующее море. Драко дунул на собранный нами хворост, костёр разгорелся сразу, осветив своим светом всю пещеру.
– Серый, а возможно ты и прав – сказал Драко – «в той, в которой будем спать», я всё больше убеждаюсь, мы на правильном пути, не зря нас занесло в такую глушь. Много веков назад, что-то происходило именно здесь, именно такой ночью, и с кем-то очень знакомым нам – закончил Драко.
Костёр быстро обогрел нас, и, высушив мокрую одежду, поднял всем настроение. Настроение ещё больше поднялось, когда Серый достал спрятанную им сумку с едой, – хлеб, сыр, ветчина.
– Батюшка успел дать – сказал он – словно знал, – последние слова Серый сказал очень тихо, почти шёпотом.
Драко настолько разомлел от костра, что не отказал себе в удовольствии покурить трубку.
– Вик, и всё же, как ты прошёл по реке времени? – спросил он.
Благостное настроение сразу улетучилось, как рукой сняло.
– Меня позвали, а может просто вели, я не знаю, – ответил я – но уходить оттуда было тяжело, невыносимо тяжело. Несмотря на всю свою призрачность, город не умер, все эти столетия он жил своей жизнью. Ждал.
– Может тебя? – спросила Ярина, и её глаза заблестели.
- Я не знаю, я могу говорить только о том, что видел и чувствовал. Там прекрасно, спокойствие в каждом камне.
- А чем ещё может дышать город, никем не обеспокоенный столько времени – утвердительно сказал Серый.
- Знаете, я не знал по какой дороге иду, но Путь раскрыл мне её. А вернулся я только благодаря Вере в помощь Господа нашего.
Я закрыл глаза и увидел –
- Та же пещера, те же фьорды, то же море и лес, покрытый туманом. Костёр, одинокая фигура женщины, смотрящая на него. Её чёрные волосы, ниспадают на плечи. Она смотрит на пламя и думает. Тишину нарушает лишь шум ветра, и вдруг в проёме у входа в пещеру появляется знакомая фигура, Золунг.
Я открыл глаза.
- Драко, ты знал! – чуть не закричал я на дракона.
- Нет – совершенно спокойно ответил мне Драко, но мы должны помочь, той, кого ты видел, она одна, и помощи ей ждать неоткуда.
- Как ты себе представляешь сей поступок. Мы и она!? – спросил я.
- Вопрос больше к тебе – ответила мне за Драко Ярина – двенадцатый закон.
Я вышел из пещеры, и прислонился к скале, дождь, снег, всё прекратилось. Наступила тишина. Я посмотрел на небо, и на небе, усыпанном звёздами, открылся Путь. Мне осталось лишь сделать шаг, Золунг уже вошёл внутрь. Не задумываясь, я прошёл вслед за ним и протянул руку молодой женщине, с ужасом смотревшей на Золунга.
Всё произошло настолько неожиданно: девушка бросилась к Золунгу, он уже улыбался, но она лишь оттолкнула его, и, схватив меня за руку, выбежала из пещеры.
Крепко держа за руку, ту, что секунду назад была добычей «пастуха», я втолкнул её внутрь нашей пещеры.
- В следующей раз труднее будет – сказал Драко, обращаясь к Власте.
Власта, ещё не совсем, осознавшая, что произошло, жалась к стене.
- Вот, что дорогая – сказала, ничему не удивившаяся Ярина – теперь точно ко мне, в Тоскану.
Власта не сопротивлялась, по ней было видно – девушка была в шоке.
Ярина быстро встала и, взяв Власту за руку быстро, без всяких полётов, вернулась к себе домой, Сиенец уже ждал её.
- Всё нормально, мы дома – услышал я голос сестры.
Драко с Серым посмотрели на меня, так, словно я сделал, что-то совершенно простое и обыденное.
- А теперь – отдыхать – сказал Драко, и расположился у входа в пещеру.
9
Утро наступило, солнечные лучи, проходя мимо Драко, спящего у входа в пещеру, разбудили меня. Я аккуратно, стараясь не разбудить Драко и Серого, вышел на свежий воздух. Солнце светило ярко, пытаясь из последних осенних сил согреть холодную землю севера, приготовившуюся к длительной и холодной зиме.
Снег в этом году долго не ложился, ветра поменяли своё направление и несли холод в глубь Европы, непостижимым образом огибая север континента. Но законы природы нарушить нельзя, время года все равно возьмёт своё, будет то дождь, солнце или снег, не важно.
Я стоял и смотрел на солнце Севера и слушал музыку поздней осени. Листья в лесу уже опали, и ветер даже не пытался водить хоровод, настолько они устали от его бесконечной пляски. Ели и сосны устремили свои верхушки ввысь, словно стараясь разглядеть, а не появятся ли на горизонте снеговые облака. Снег придёт и укроет их с ног до головы, а ветер будет петь им колыбельную – наступит зима, деревья заснут, и будут спать долгим сном до самой весны.
Трава на земле покрылась инеем и слегка колола босые ноги, но как же здорово стоять на земле, и впитывать в себя всю силу, струящуюся по её корням.
Я вытянулся и замер, энергия земли прошла сквозь меня и соединилась с энергией солнца, бегущей сверху, через макушку. Раздвинув руки, я впитал в себя всю мощь природы – каждая клеточка моего тела была разобрана и собрана вновь, наполнена великой силой мира, вновь рождённого мира.
Я почувствовал, как засиял внутренним светом, и любовь ко всему сущему наполнила меня.
– Не рано ли собрался? – спросил Драко, внимательно наблюдавший за мной одним глазом, прищурив другой от яркого солнца.
– Проспали, сони, – отшутился я.
– С тобой проспишь, – пробурчал Серый.
– Ну, тогда в путь, – призвал я друзей.
– Искупаться не хочешь? - едко заметил Драко, – вон твой любимый океан.
– Холодновато будет, – ответил я, – хотя освежиться не помешало бы.
– Ладно, подскажу, – продолжил Драко, тем же тоном, – там, за углом пещеры, есть ручей. Ледяной, правда, но всё же не море. Постой под ним и к замку.
Я встал под ледяную воду, стекающую по скале. Холодно не было, словно вода дополнила силу земли и солнца, напоила меня живительной влагой. Под водой стоял я долго, и чтобы чуть согреться побежал по ещё зелёному лугу, чуть оттаявшему от инея, солнце стало светить чуть ярче и теплее. На краю луга я встал у дуба и прислонился к нему спиной.
- Зачем ты будишь меня? – спросил старый великан.
- Я…, извините, – отошёл я от дуба, и вежливо поклонился исполину.
- Ладно, постой, да и тепло сегодня.
Я вновь подошёл к дубу, и обнял его руками. Дуб протянул ко мне одну из своих ветвей и погладил по голове.
- Спасибо, – поблагодарил я хозяина леса, и вновь поклонившись, медленно пошёл к друзьям, а на горизонте показались снеговые облака, нам надо было поспешить.
Полёт наш был недолгим, пересечь расстояние одного моря, что может быть проще для дракона. Ещё в воздухе я почувствовал запах вереска, а вскоре показались и горы Шотландии.
Вокруг замка было на удивление тихо, ни дуновения ветра, ни вскрика птицы.
Я обошёл развалины и с грустным видом присел на камень. Жизнь ушла из этого места. Неожиданно кто-то присел мне на плечо и сказал –
- Привет.
- Привет, – опешил я.
- Я – Хугин, – ответил Ворон, присевший мне на плечо.
- Это с тех времён у тебя привычка осталась, сидеть на плече? - вмешался Драко.
Ворон обиженно слетел с моего плеча и присел на землю.
- А что Вы понимаете?! Да я видел Одина.
- Ладно, ворон не злись, всё же ты помог нам на Орлиной, но куда ты исчез?
- Вороны не исчезают – я говорил тебе об этом, при нашем знакомстве. – Ворон - птица свободная.
- И всё же? – вновь спросил я.
- Крылья свободы - вот мой ответ. Я летел по ветру и Земная приняла меня. А если честно, я просто вернулся домой.
- Что ж. Если тебе больше нечего нам сказать, мы пойдём, – сказал Серый.
- Точнее полетим – уточнил Драко.
Я вновь обошёл развалины. Холод внезапно стал пробирать меня. Туман, неожиданно появившейся из ниоткуда, уже скрыл собою близлежащие холмы. Запах опасности закрался мне в ноздри и стал щекотать руки. Драка, вновь драка. Меч сам появился в руке, но я так же быстро убрал его.
- Улетайте, не ждите. Никого здесь нет. Мой друг, Эдин …, нет, не могу сказать, и жизнь ушла из этих мест – вскрикнул ворон.
- А может, нам остаться? – молвил Драко и выдохнул сноп огня на туман.
Туман не был живым, и ничуть не испугавшись, Драко, продолжал наступать. Его щупальцы уже стояли на пороге развалин.
- Ворон, чего ты боишься?
- Я боюсь за Вас, – невозмутимо ответил ворон.
- А за нас и не надо, – таким же тоном ответил Серый.
- Тем более, что мы прекрасно осведомлены о сути этого места, бывшего когда-то замком.
- Эолунг собирает слуг, – глухо ответил ворон.
- Его право, – рассмеялся я, – не в первый раз мне разговаривать с ним.
Ворон, назвавший себя Хугин, от неожиданности встрепенулся и взлетая, оглянулся по сторонам.
- Мы малыша ищем! Ты знаешь, где он?! - уже без капли смеха спросил я ворона.
В тумане послышался стон и каменный скрежет. Скрежет напомнил мне звук падающих камней.
- Или двигающихся – добавил дракон.
Я привык, что Драко иногда вмешивается в ход моих мыслей, и не обращал на это внимания.
- Я оказался вместе с Властой всего лишь на полторы тысячи лет назад, малыша Эдин отправил много дальше – прямо ответил ворон.
- И? – не выдержал я.
- Я не знаю где малыш! – ответил ворон.
- А что с Властой? – недвусмысленно спросил Драко.
- Вы же сами знаете! – разозлился ворон.
- А как же ты?
- Власта смогла перейти, а я – нет, вот и пришлось жить второй раз, и как же тяжко не вмешиваться в собственную жизнь, не давать самому себе советы, да и сдерживать обещания.
- Ворон, извини нас – сказал я – мы не хотели.
- Да ладно, рад был вновь поговорить с Вами, а теперь улетайте. Они идут.
Каменный стук раздался совсем рядом, я обернулся – навстречу мне из тумана показались каменные громады. Когда-то я видел их, но когда? Туман полностью поглотил нас, и я понял, чего боялся ворон. Нас могли раздавить, громады шли по известному только им пути, не видя и не слыша никого.
- Драко, Серый - позвал я соратников – полетели!
Через секунду мы парили над туманом.
- Хугин, может с нами? – позвал я ворона.
- Нет, я проводник, таково обещание – раздался ответ из гущи тумана, больше похожий на призыв о помощи.
- Я помню! – прокричал я в ответ.
- В Тоскану? – спросил Драко, и сам же ответил – в Тоскану.
Не раздумывая, Драко направился вместе с нами в сердце Италии.
Через час я уже сидел вместе с Яриной. на террасе её дома, в Тоскане.
- Ярина, ты знаешь, куда они шли? – спросил я сестру, после своего рассказа о замке и громадах.
- Нет, но возможно Золунг нашёл только ему доступную дорогу между мирами, а возможно и временем. Громады служили ему и раньше, и где бы он ни был, ему нужны слуги.
- Может всё не так. Там в городе пустыни ведь тоже был камень, и я видел. Видел, как камень распался, и из него вышли люди – ответил я.
– Тебе виднее.
– Нет ответа – вздохнул я – а как Власта?
– Спит – сказала Ярина.
– Не сплю – на порог террасы вышла заспанная Власта.
– Как ты?
Власта подошла к столу и налила себе кофе. Она долго смотрела на чашку, не решаясь сделать глоток, и поставив её обратно на стол, вышла в сад.
Иногда, даже в сердце Италии наступает осень. Розы закрыли свои бутоны, листья опали, и если бы не искусный садовник, в саду наступил бы хаос, но так казалось, лишь на первый взгляд.
Власта вернулась на террасу, присела в плетённое кресло, поплотней запахнула халат, и вновь взяв чашку кофе в руки, начала свой рассказ
– «Вихрь замка закрутил меня, и в секунды я оказалась в неизвестном мне мире. Правда, мир оказался очень знакомым, Земная во всей красе, только, примерно, полторы тысячи лет назад. На своё несчастье я оказалась рядом с толпой викингов, совершавших свой поход. Меня ударили по голове, и, бросив на телегу, повезли к их вождю. Что спасло меня, кто? Ответ пришёл сам. Ночью на замок напали скотты, я бежала. И бежала прямо в руки того, от кого меня пытался спасти замок – Эолунг ждал меня в шатре, разбитом на холме. Осмотрев меня с ног до головы, а что мне было делать, сила в прошлом Земной от меня ушла. Рассмеявшись, Эолунг вышел наружу. Его не было несколько дней. Появившись, вновь, он был весел, как никогда.
- Произошло то, что должно было произойти, – на Земной у меня будет сын, – сказал он и продолжил, – и ты будешь моей, завтра, – сказал он, – а пока отдыхай.
Я забилась в угол шатра и заплакала. Неожиданно кто-то поранил меня ножом, пытаясь разрезать плотный материал шатра.
- Хугин приказал мне спасти тебя, о королева, – прозвучал в темноте голос.
- Сигурд?! Ты! – прошептала я.
- За мной! – также тихо позвал он – на берегу нас ждёт лодка.
Я пролезла сквозь, образовавшуюся щель, и мы побежали.
Я была босиком, вон все ноги исколола»
Словно в доказательство своих слов, Власта показала нам исколотые ступни.
«На берегу нас действительно ждала лодка, и мы поплыли. Но, что может быть хуже. Ночь, холод, волны и ветер. Мы должны были пересечь всё море. В наше время у нас не было бы ни одного шанса. Но тогда. Сигурд – мужик, викинг. Он так грёб, так налегал на вёсла! »
Лицо Власты выразило восхищение.
«Через два дня, вечером, мы пристали к берегам его родины, родины викингов. Со слов, Сигурда, нам предстояла долгая дорога в глубь страны, и следовало остановиться на ночлег. Закат солнца застала нас в поиске убежища на ночь. Не долго думая, мы вошли в первую попавшуюся пещеру. Сигурд пошёл за хворостом и исчез. Больше я его не видела. Я разожгла костёр сама, как сумела. Ну а дальше Вы всё знаете».
- А Александр? Где он? – спросил я.
Власта, грустно вздохнув в ответ, встала с кресла, и, раскинув свои длинные чёрные волосы, вышла в сад.
- Мы должны найти Александра – сказала Ярина.
Я кивнул в ответ, и, перевёл взгляд на холмы Тосканы.
10
- Ты видел мои новые розы? – спросила Ярина, переводя разговор на другую тему.
Ярина знала о моей слабости к цветам. Каждый раз, когда я бывал в гостях у Ярины, и выдавалась свободная минута, я не мог отказать себе в удовольствие погулять по саду сестры.
Ярина не высаживала сад, он достался ей по наследству от старых хозяев. Совсем недавно сад имел правильные формы, каждый кустик рос к кустику, дерево к дереву, а цветы были высажены согласно старинному порядку, и, конечно, газон, настоящий английский газон. После событий, связанных с орденом, и битвой у дома моей сестры, сад изменился до неузнаваемости.
Дом Ярина вместе с Сиенцем восстановили быстро, а сад... На Земной действуют свои законы, и применение силы энергий ограничено, и сад восстановить в прежнем виде оказалось невозможно.
Правда Ярина и не думала опускать руки, вместе с Сиенцем она создала свой парк, в котором на первый взгляд царил беспорядок. И даже сведущему цветоводу могло показаться именно так, но на самом деле, каждый цветок рос рядом только с подходящим ему по внутренней энергии растению. Не важно, что цветы оказались, высажены в разной цветовой гамме, а дорожек не стало вообще, их место заменили небольшие каменные плиты, свезённые с разных концов Италии, дух сада стал другим. Он стал единым и совершенным, раз зайдя в сад, уходить из него не хотелось. Каждой минуте дня соответствовал свой запах, каждому часу свой цвет.
А розы, розы Ярина собрала со всего мира, и создала радугу цветов.
Не пойти, не посмотреть на новые приобретения сестры, было бы нанести ей обиду, да и как можно было отказать самому себе в удовольствии погулять по саду.
Я вышел с террасы и ступил на первый камушек, ведущей меня в глубь цветочного мира. Несмотря на позднюю осень, и мелкий накрапывающий дождь, в саду было тепло. Ночные заморозки не убили цветы, и я наслаждался запахами вечера. Ирисы и астры, нарциссы и пионы, чьи пышные шапки соответствовали бы больше июню, тянулись к солнцу. Ни один цветок, посаженный руками, любящих друг друга Ярины и Сиенца не умер. Словно цветы хотели радовать своей красотой влюблённых каждый день, каждую минуту их жизни, напоминая собою, что настоящая любовь дарит счастье не только двум людям, но и всем к кому они прикасаются.
Я переступил на второй камень, на третий, и постепенно углубился в гущу сада, ища глазами розы. Запах цветов опьянил меня, я гулял и гулял, останавливаясь у каждого растения. Время в саду летело незаметно, я оглянулся по сторонам, пытаясь всё же найти розы, но был крайне удивлён, туман окружил меня. Внутренние часы подсказали мне, что в саду я провёл не менее часа, полутора – должно было стемнеть. Но туман! Откуда? И светло! В саду стало светло, как днём. Туман, не был похож на своего Шотландского собрата, от него не веяло сыростью и плесенью, болотом и страхом.
Я остановился, пытаясь определить направление, но застыл в изумлении, вдалеке я увидел свет, и пошёл в его сторону. Яркий солнечный свет разорвал хлопья белого тумана, я вышел на высокий холм, с которого открывался прекрасный вид на море, утёсы и небольшой вытесанный из камня одноэтажный дом. Вдалеке я увидел всадника, одетого в бело-чёрные одежды, скачущего верхом на прекрасном белом жеребце. Позади него летела воздушная фигура, сотканная из тончайших нитей облаков. Они летели вперёд, не видя меня.
- Он здесь! – услышал я голос, за своей спиной, и резко обернувшись никого, не увидел.
- Не ищи меня глазами – вновь услышал я голос.
- Кто ты? – спросил я.
- Я?!
- …!
- Почувствуй сам.
- Где мы? – вновь спросил я.
- Очень далеко, скажу одно, город живет, и солнце не думает клониться к закату.
- Море, скалы. Мне всё здесь знакомо.
- Да, много воды утечет, прежде чем вересковые поля примут знакомый для тебя вид пустошей.
- Как мне вернуть Александра?!
- Не знаю, мне сказали лишь проводить тебя. Теперь ты знаешь, где он, и тебе решать, как поступить.
- Но Вы не проводник. Ваш голос не может принадлежать проводнику! Да и кто ещё может провести сквозь толщу времён?! – продолжил я.
- Придёт время, и ты узнаешь – ответил мне мягкий голос, голос, наполненный мудростью всего мироздания.
Спокойствие и тишина охватили меня.
- Но как я могу? Ведь я…
- Я не могу совершить, то о чём ты хочешь попросить меня. Равновесие нарушится.
Я лишь вздохнул в ответ, понимая всю бессмысленность дальнейших вопросов, всё было предопределено заранее, всё было написано в книге жизни.
Свет стал ещё ярче, постепенно приобретая цвета золота.
Александр увидел свет, и указал на него своему воздушному спутнику, который тотчас полетел в нашу сторону. Но, не долетая, метров ста до холма, остановился, словно наткнулся на непроницаемую стену, и быстро вернувшись к Александру, что-то сказал. Александр спрыгнул с коня, и приклонил колено перед светом.
– Простите меня – чуть вымолвил я, и последовал примеру Александра.
– Александр должен вернуться на Серебряную, его время скоро наступит – сказал мне голос.
Туман вновь окутал меня, и через минуту я уже стоял прямо в центре сада, напротив меня росли розы, новые розы Ярины.
Чуть пошатываясь, и держась за сердце, я подошёл к террасе.
- Где ты был? – первым подошёл ко мне Серый – мы устали искать тебя.
Я промолчал в ответ, а лишь остался стоять, под прицелом глаз моих собеседников.
- Александр жив, не спрашивайте меня, откуда я знаю. Он жив, но очень далеко от нас.
- Насколько? – спросил Сиенец.
- Ещё дальше меня? – прошептала Власта.
- Много дальше – ответил за меня Драко.
Ярина долго разглядывавшая меня, быстро переглянулась с Драко, и минуту помолчав, сказала –
- Твой выбор, твой путь – и отвела глаза.
Груз решения подкосил меня, я не чувствовал в себе силы найти ответ. Колени дрожали, на лице появились слёзы, захотелось прижаться к плечу и зарыдать.
- Как?!
- Ответ сам придёт – молвила Ярина.
- Но время – ответил ей я.
- А что время. Да и тебе ли говорить. Замедли свой внутренний бег, остановись, подумай – продолжила Ярина.
- Но ты же помог мне – сказала Власта.
- Я не помогал, я лишь протянул руку. Драко прилетел на норвежский берег, а Серый указал на пещеру. Мы вместе помогли тебе, один бы я не смог.
Я чуть не закричал от радости, и побежал по саду, мысль озарила меня.
- Время, правильно, время. Александр и его спутник чужеродны времени прошлого, и время само должно вытолкнуть их. Оно не позволит совершить им какие-либо поступки. Замок Эдин спас малыша, вырвав его ценой собственной жизни у Золунга. Эдин истратил всю силу свого духа на один переход. Что осталось от замка – развалины, но так ли это?
Я остановился, отдышался и повернул назад, вернувшись к дому, поделился своими мыслями с окружающими меня.
- Ты предлагаешь восстановить замок Эдин? – спросила Власта.
Я потёр виски, прежде чем ответить.
- Золунг каким-то образом использует развалины замка, или может быть место. Где раньше стоял замок для своих целей.
– В Шотландию, – выдохнул Драко. Он сказал это скорее утвердительно, чем вопрошающе.
– Неужели? – спросил я у всех – ведь на Пурпурной тоже была точка пересечения Пути с энергией Пурпурной.
– Возможно, ты прав, возможно, нет – ответила Ярина – но проверить надо, Драко прав.
– Вы пойдёте со мной? - обратился к присутствующим.
– Нет - ответила Ярина.
– Я пойду! – воскликнула Власта.
– Нет – вновь сказала Ярина – ему сказали, мы присоседимся позже, если наша помощь потребуется.
– Что ж, значит втроём – сказал я.
– Не в первый раз – добавил Серый.
На дворе уже стояла глубокая ночь, и мы просто пошли спать.
Утро разбудило меня. Я вышел на террасу, и не смог выговорить ни слова.
Сад цвёл. За ночь сад зацвёл, и вместо того, чтобы утром увидеть блёклые краски осени, мы увидели бурный разгар весны.
– В путь – обратился я к соратникам.
Ярина подошла ко мне и протянула лепесток розы – в путь, но помни, это ещё не твоя битва – прошептала она.
11
Мы стояли вновь у развалин. Но были ли развалины? Или место, где кончается земля и начинается небо. На много километров вокруг нет ни дома, ни деревни, ни города. Лишь море, скалы, ветер и облака.
Я прислонился спиной к утёсу, и посмотрел на небо, отливающее всепоглощающей синевой. Тяжесть и свобода одновременно охватили меня. Что это, новые ощущения. Голова стала тяжёлой, руки и ноги налились свинцом, но в душе наступила лёгкость, неощутимая мною. Брызги волн достигали меня, большая волна разбилась о подножье утёса, окатив ледяной водой осеннего моря. Я стоял не двигаясь. Мне не было холодно. Я не чувствовал воды, лишь ветер слабо поглаживал пальцы моих рук.
Один лишь шаг, один лишь шанс. Мне сказали помочь Александру. Я знаю, чьи это были слова, и права на ошибку у меня нет.
– Время разворачивается чистым листом бумаги, и сворачивается, сметая всё на своём пути, свитком - услышал я голос батюшки.
– Вы здесь, рядом? – тихо спросил я.
– Нет, мне лишь разрешили поговорить с тобою.
– Почему?
– Свиток жизни написан Господом, везде есть начало и везде есть конец.
– Жизнь Александра – начало.
– Для кого-то да, а для кого-то нет.
– Батюшка – взмолился я – хватит загадок.
– Думай! – голос батюшки стал постепенно удаляться, теряясь в шуме прибоя.
– Батюшка! – закричал я.
– Время сворачивается в свиток – совсем издалека донёсся до меня голос батюшки.
Я оторвался от утёса, каждый шаг давался с огромным трудом, словно заново родился.
Туман вновь начал окутывать окрестности, а Драко и Серый стояли на холме, наблюдая за моими неуклюжими попытками идти вперёд.
– Что это? – подумал я – почему Драко и Серый стоят на холме, почему они не спускаются вниз?
Туман становился плотнее. Я добрёл до развалин, и попытался присесть на камень, но усталость свела мои голени, и я остался стоять.
– А ворон где? И ворона нет – бег моих мыслей ускорился.
Вдали послышался шум громад. Они шли, их каменное дыхание становилось всё ближе и ближе. Холод охватил меня, громады приближались, одна из фигур вышла вперёд, расталкивая собой туман. Она была настолько огромна, что дыхание моё замедлилось и сердце стало постепенно останавливаться.
Ответ, я должен найти ответ. Секунды стучали в моём сердце. Я стоял на пути громады идущей вперёд, в ней не было ненависти ко мне, но она должна была идти вперёд, а я стоял на её пути.
Всё! Я представил время, время – вот сущность мироздания, время и есть, и времени нет.
Громада занесла ногу надо мной, я увидёл её безжизненное лицо.
– Время, сворачивается, сметая всё на своём пути, свитком. Ангелы по воле Божьей сворачивают время в свиток! – во весь голос произнёс я.
Слова прозвучали, и нити времени, нити всех цветов радуги заплелись в круг, охватив собою громад, подняли их в воздух, и громады рассыпались. Рассыпались в прах, лишь каменный песок оказался у меня под ногами. Ветер разогнал туман, а песок разметался прахом над морем. Те, кому было суждено умереть много веков назад, но были заключены злой волей Золунга в камень, наконец, нашли покой.
Тяжесть ушла сама собой. Я стоял, и наслаждался жизнью.
– Обернись – услышал я голос Драко.
– Обернись – вторил ему Серый.
Не спеша, я обернулся и не смог подавить возглас восхищения.
Перед нами стоял замок Эдин во всей красе, дивный замок Эдин, спасший Александра и Власту ценой своей жизни.
Замок стоял на солнце и сиял всеми цветами мира, замок не был каменным, замок вообще не имел физической формы, но мы видели и ощущали его.
Крепостные стены и ворота, пять башен и замок, сотканный из воздуха, и обретший форму.
Мы подошли к мосту, перекинутому через крепостной ров, и ведущему внутрь двора. Мост опустился, ворота открылись. Я вступил на мост и пошёл по нему.
– А Вы? – обернулся я друзьям.
– Иди мы подождём тебя здесь – ответил Драко.
– Нет, на это раз Вы пойдёте со мною! – твёрдо сказал я.
– Нет! Твой Путь – беспрекословно сказал Драко.
– Иди – лишь добавил Серый.
Я вошёл во двор крепости, прошёл через двор, передо мною открылась следующая дверь, ведущая во внутренние покои замка.
– Иди – услышал я голос – и найдёшь.
– Эдин – как можно тише сказал я.
Я прошёл внутрь замка, напомнившего мне очень похожую крепость в одном из миров, с той лишь разницей, что всё вокруг меня было воздушно. Везде царил свет. Всё было прозрачно, но имело формы.
– Я на Пути? – спросил я.
– Иногда время разворачивается листом и дорога свободна – пришёл ответ.
Я пошёл дальше и оказался в гостиной зале, в конце которой показалась новая дверь. Не долго думая я подбежал к ней, и толкнул рукой. От яркого света пришлось закрыть глаза, свет был настолько сильным, что сбил меня с ног.
Схватившись за косяк двери, я поднялся на ноги.
На пороге, в метре от меня, стоял молодой человек, одетый в бело-чёрную тунику, а сзади, сзади него я почувствовал ветер.
– Александр – поднял руку юноша.
– Виктор – ответил я.
– Ветер – послышался голос, и ветер приобрёл вид мужчины лет сорока пяти.
– Ваша дорога открыта, Вас ждут на Серебряной – сказал я.
Мне о многом хотелось расспросить, но времени на расспросы уже не было. Предметы внутри замка стали более расплывчаты.
Мы быстро прошли внутрь замка Эдин.
– Эдин! Дружище! – запел ветер.
– Ветер – ответил Эдин.
– Вам в ту дверь – указал я рукой в сторону вновь появившейся двери, в другом конце гостиной залы.
Александр и Ветер быстро направились к ней, и скрылись за дверью.
Я же быстрым шагом вышел во внутренний двор, ступил на мост и, перейдя его, оказался рядом с Драко и Серым.
– Александр и Ветер на Серебряной – сказал я.
Замок Эдин словно услышал мои слова, и растворился в воздухе, оставив лишь контуры, блиставшие каждый своим цветом.
– Батюшка, спасибо - прошептал я.
– Теперь будет чуть проще – первым нарушил молчание Драко.
– Переночуем у сестры и на Серебряную – ответил я.
Вскоре мы вернулись в уже ставший родным дом в Тоскане. Ярина, Сиенец и Власта ждали нас с нетерпением.
– Они на Серебряной – вместо приветствия сказал я.
– Ну и хорошо – сказала Ярина, сразу помолодевшим голосом.
– Власта – обратился я к нашей спутнице по мирам – замок восстанавливать не надо. Замок Эдин жив.
Ночь наступила быстро, но, не смотря на усталость, буквально валившую с ног, я всё же нашёл в себе силы, распростись Ярину и Власту о ближайших планах.
Власта уклонилась от ответа, и, зная характер девушки, я не стал расспрашивать её, хотя и знал, что помощь Власты может оказаться бесценной.
Ярина лишь сказала, что останется вместе с Сиенцем в Тоскане.
– Надолго ли? – не удержался и спросил я.
– Хороший урожай вина в этом году был, разольём вино по бутылкам, а там посмотрим.
ЧАСТЬ 3
1
Симеон проснулся с чувством надежды. Чувством давно не посещавшим его. Во сне он видел всадника одетого в бело-чёрные одежды, летящего на крыльях ветра, и белый конь был под седоком. Всадник остановился перед развалинами города Константина, спрыгнул с коня и поклонился месту, некогда бывшим городом веры.
Ветер, как Симеон почувствовал ветер, он не знал, но чувствовал и видел.
Ветер, принявший вид фигуры мужчины, закутанного в плащ, отступил от своего спутника и полетел над развалинами.
Более из сна Симеон вспомнить ничего не мог, но радость увиденного настолько поразила его, что даже блёклое утро, еле пробивающееся сквозь предрассветный туман, показалось ему краше, чем обычно.
– Он вернулся – прошептал Симеон, и попытался прочитать молитву в знак благодарности.
Но слова забывались сами собой. К ужасу Симеона он смог произнести лишь несколько невнятных фраз.
– Что со мной? Ведь ещё вечером я читал молитву наизусть.
Холодная испарина покрыла лоб воина, руки затряслись – Что делать?
И Симеон принял совершенно неожиданное решение, любой другой человек на его месте пошёл бы в дом, и, взяв молитвослов, попытался прочитать молитву заново. Симеон же подбежал к сторожевой башне, и быстро забравшись на смотровую площадку, закричал –
– Люди! Выходите на площадь! Мы все должны молиться!
Несмотря на ранний час деревня, больше похожая на деревянный город, не спала. Симеон, будучи, хоть молодым, но опытным воином, пользовался уважением у её жителей и все, кто услышал его, собрались на площади у сторожевой башни.
– Молитесь! Прошу Вас молитесь! – вновь закричал Симеон с высоты.
Кто развернулся и пошёл обратно, но те, кто остался и послушался Симеона, были неприятно удивлены, слова, ещё вечером слетавшие с губ, сейчас таяли во рту и звучали невообразимой кашей.
Симеон спустился вниз и стал подходить к каждому, пытаясь услышать плавную песнь молитвы. Но никто не смог. Слёзы выступили на глазах молодого воина.
– Неужели это конец? – вопросил он у всех.
Брандо встала раньше Стена и, вылив на себя ушат с холодной водой, приготовленной специально для неё и стоявший на пороге дома, вернулась внутрь. Одев на себя длинную, до пят, белую холщёвую рубаху, и опоясавшись мечом, вновь вышла на воздух.
Не успев вдохнуть глоток свежего утреннего воздуха, она услышала Симеона и поспешила к сторожевой башне, и, встретив рыдавшего парня, молча выслушала его.
– Будет бой, скоро, очень скоро грянет битва – ответила она Симеону.
Стен, одеваясь на ходу, подбежал к говорящим, и, услышав последние слова Брандо остановился.
– Битва. Симеон, твои воины готовы? – с ходу спросил он.
– Вчера мы были готовы умереть за правду, а сегодня. Сегодня я не знаю. Что произошло ночью? – ответил Симеон.
– «Пастухи» хотят уничтожить последний оплот веры на Серебряной – попытался объяснить Стен – видимо они почувствовали себя настолько сильными, что ждать больше не хотят.
– И наслали ночью морок – добавила Брандо – они знают, что без Вашей веры раздавят Вас за день. Наслали на Вас страх, страх за собственную жизнь убивает Веру.
– Но как морок мог пройти сквозь стены нашего пристанища. Это невозможно – ответил воин.
– Испытание. Испытание, посланное Вам свыше – сказала Брандо.
Неожиданно все трое услышали пронзительный визг.
– Хор? Ты где? – первая сообразила Брандо.
Но Хора нигде не было видно, а поскуливание лишь усилилось. Стен первым сообразил поднять голову и посмотреть на сторожевую башню. Хор сидел на самом краю площадки и смотрел вдаль. Все трое не раздумывая, полезли наверх, и их взглядам открылся вид на огромное войско, идущее из глубины тумана, лежащего над лесом и полями.
Симеон изменился на глазах. В его глазах заиграл дух воина, и, предчувствуя хорошую драку, он чуть не спрыгнул вниз.
– Звони в колокол – сказала Брандо Стену.
Стен потянулся к колоколу, и тревожный набат огласил собою приближение беды.
А колоколу ответил с той стороны леса жуткий звук, напоминающей собой удары в барабаны.
– Как некультурно – усмехнулась Брандо, и провела мизинцем по лезвию своего меча.
– Некультурно что? – рассмеялся ей в ответ Стен – в барабаны, как мартышки бить, или, не надеясь на себя, морок, на людей ночью напускать.
– Хорошо, что хоть одну ночь выспаться дали.
– Кто спал, а кто и нет – пробурчал Стен.
– Ты что-то сказал? – Брандо резко повернулась к Стену лицом.
Стен от неожиданности отступил на шаг назад, что и спасло его от стрелы, ударившей именно в то место где он стоял секунду назад.
– Защита – быстро сказал он, и, построив вокруг себя, и Брандо щит остался наблюдать за подходом армии неприятеля.
– Нам не выстоять – с металлом в голосе сказала Брандо – посмотри от горизонта до леса, сплошь темень от врагов.
– Так ли? – удивился Стен – может опять морок.
– Нет, видимо «пастухи» хотят покончить с городом раз и навсегда. Они не пожалеют никого, ведь и в древности войны так протекали, до последней капли крови.
– Боюсь, ты права, Брандо. Людям надо уходить. И чем быстрее, тем лучше. Посмотри армия неприятеля, ещё не окружила город. Ещё есть время раствориться в лесу, и уйти в сторону гор, раскинувшихся вдалеке.
– А ты не забыл, как вчера нас лес встретил? Только полем, только открытой дорогой, тогда ещё есть шанс.
– Спускаемся. Надо предупредить Симеона, пусть уводит людей, дорога каждая секунда.
Брандо и Стен быстро спустились со сторожевой башни, не забыв при этом Хора. Симеона долго искать не пришлось, он уже руководил расстановкой своих людей по стенам деревянной крепости. Женщины, старики и дети собрались в деревянном храме, и молились.
В храме слова молитвы текли плавно, медленно и красиво.
– Господь услышал нас – радовались мужчины – мы выстоим.
Барабаны врага послышались уже совсем рядом, за лесом, и первые стрелы стали долетать до стен, окружающих деревянный город.
– Послушай, Симеон – первая решила вступить в неприятный разговор Брандо – нам не выстоять, надо уходить.
Симеон словно не слышал её, настолько он казался, поглощён укреплением обороны.
– Симеон! – одёрнул воина уже Стен.
Симеон обернулся – Что Вы хотите? Зачем Вы пришли, если не биться рядом с нами плечом к плечу. И умеете ли Вы биться?!
– Вчера в лесу наверно не мы были?! – невозмутимо ответила Брандо.
Симеон, несмотря на отповедь Брандо, не отвёл глаз, а перевёл руку на рукоять меча.
– А вот это уже лишнее – жёстко сказал Стен – Вас больше, но это не значит, что сможете … Глупости, извини Симеон, но прошу тебя, обратись к голосу разума. Городу не выдержать, уводи людей. Армия врага огромна, она сметёт всё на своём пути. «Пастухи» выложат кровавую дорожку из тел своих воинов, и их будет больше, чем Вас, сложивших свои головы за правду.
– Не Вы ли сказали, что страх убивает Веру? Вы боитесь потерять свою жизнь, так уходите. Никто не держит Вас здесь! – холодно прервал Брандо Симеон.
– Их будет тысяча на одного – продолжила Брандо, голосом, мягким, насколько могла – один воин города, одна женщина города, одно дитё, а взамен три тысячи врагов. За одного – тысяча, разве это не плата за будущее! Враг отдаст половину своей армии за Вас всех. Отдаст всю армию! Чего ты добьешься?! Лет через сто, а может и раньше, никто не вспомнит о Вашем подвиге, ведь некому будет вспоминать, и молиться за Ваши души.
Стен не удержался и перехватил нить разговора у Брандо –
– Если Ваша цель умереть - умирайте. Мы останемся вместе с Вами, и примем смерть.
Брандо кивнула в ответ, в знак согласия со Стеном.
– Вы должны жить и нести веру в Господа нашего! Серебряная не должна попасть под пяту Эолунга – закончил Стен.
– Но как же слово, как же защита веры? – уже менее уверенным голосом спросил Симеон.
– Мёртвым, расклёванным вороньём на поле боя, ты ничего не сделаешь. А Вы должно спасти, пронести слабую искру через время и возродить веру на Серебряной – вздохнула Брандо – вот Ваша истинная цель. А полезть драться сломя голову, не гордыня ли это? Прошу подумай, времени совсем нет.
Симеон отошёл в сторону, и, собрав командиров отрядов, направился вместе с ними в сторону храма.
Брандо со Стеном не долго думая, взошли на крепостную стену, невдалеке от которой уже стояли лучники неприятеля, приготовившееся к стрельбе стрелами с огненными наконечниками.
– Они спалят город – сказал Стен – мы должны ударить первыми, тогда будет шанс.
– Конники! Нам Нужны конники – закричала Брандо.
Через минуту к ним уже подошло человек сто, ведя за собой лошадей.
Вскочив в сёдла Брандо и Стен, подскакали к воротам деревянного города.
– Открывайте – приказала Брандо.
Ворота открылись, и маленький отряд конников ринулся в бой. Большого успеха атака не достигла, но лучники, прятавшиеся за деревьями, были вынуждены отступить в глубь леса.
– И это всё?! – грустно сказала Брандо – для обороны место неплохое, но ответить ударом на ударом мы больше не сможем, развернуться негде.
К спешившимся Брандо и Стену подошёл Симеон.
– Вы правы! Народ согласился с Вами. Только живые мы сможем сохранить веру для наших детей и внуков. Рядом с одним из домов, но том конце деревянного города есть подземный ход, ведущий в сторону гор. Другого пути нет.
– Так чего же ты ждёшь! Стрелы уже перелетают через стену, уводи людей – чуть не закричала Брандо.
Длинной вереницей, люди стали собираться у подземного хода, и через час в деревянном городе никто не остался, лишь небольшой отряд на стенах пытался отразить натиск неприятеля, даря ценой своих жизней шанс своим братьям и сёстрам на свободу.
Симеон отвалил камень от выхода из тайного хода, горный воздух ударил в лицо, после затхлого запаха подземелья, хотелось дышать и дышать.
Стен и Брандо шли последними, им удалось настолько закрыть вход, что ни один солдат неприятеля не смог в него проникнуть.
– Могло воинов полегло? – спросил Симеон у Стена, и с грустью посмотрел в сторону дыма от пожара, висевшего над лесом.
– Много – ответил Стен – но, как сам видишь не все.
Со стороны горевшего города раздался жуткий вой.
– «Пастухи» вошли в город, они поняли – их обманули – сказал Стен.
– На отдых времени нет, веди людей в горы – попросила Брандо Симеона.
И люди потянулись по горной тропке, бегущей в глубь гор, ведущей к непроходимым для большой армии перевалам.
– Нам будет нужна помощь – сказала Брандо Стену.
– Я понял – ответил Стен.
– Мы на верном пути, Ветер? – спросил Александр у Ветра.
– Да, скоро появятся горы – ответил Ветер Александру.
2
– И куда ты собрался? – мгновенно переключила разговор Ярина с вина, обратив внимание на меня.
Я посмотрел в сторону сестры, не совсем осознавая вопроса.
– Посмотри на себя в зеркало, на тебе лица нет – продолжила она.
Я провёл рукой по лбу, и, почувствовав холод, с вопросом на лице посмотрел на Драко.
– Иногда, мы тоже болеем – ответил Драко - а что, ноги промочил. Вот тебе и насморк – глубокомысленно продолжил он.
Болезнь пришла неожиданно и в самый ненужный момент. Усталость поглотила меня. Я еле добрёл до кровати и заснул, провалился в глубокий сон, и, проснувшись ночью от озноба, окончательно убедился, что день другой лучше провести в доме сестры.
Дверь моей спальни отварилась, и Ярина неся в руках поднос, вошла внутрь. Запах глинтвейна разнёсся по всей комнате.
– Другого не держим, для молока ты вроде вырос, а водку не любишь, хотя по народным рецептам лучше водки с перцем ничего при простуде больше нет.
Ярина поставила поднос с горячим вином на стол, и взяла стакан с напитком в руки, присела на край моей кровати.
– Возьми, выпей – сказала она, протянув мне глинтвейн.
Не раздумывая, я облокотился на подушку и, протянув руку за стаканом, чуть не выронил его на белоснежную простынь.
– Нет, так дело не пойдёт – отвела мою руку сестра, давай я помогу тебе, и, придвинувшись ближе ко мне, стала поить меня горячим питьём.
Я отпил два глотка, и чуть отодвинулся от неё, живительное тепло стало медленно растекаться по всему телу, согревая меня изнутри.
– Здорово же тебя прихватило – ласково сказала она.
В ответ я лишь пожал плечами, и попытался закрыть глаза, но сон не шёл.
– Так бывает - продолжила сестра – Не много ли ты на себя взял, брат?
Сил отвечать не было, и вместо ответа я отпил ещё два глотка.
– Ты не один в мироздании, и не всегда надо собой закрывать амбразуру.
– Но?! – не выдержал я. Да закричал настолько сильно, что нечаянным движением руки выбил стакан из рук Ярины. Он полетел вверх, и уже переворачивался вниз, когда сестра, ловким движением руки, быстро встав с кровати, успела поймать его в воздухе.
– Нет, так дело не пойдёт, давай до дна и спать, не то Драко за ночные разговоры с тобой мне…
Я не дал договорить Ярине, перебив её, спросил
– Кто же он такой, Свезар?
– Одно, скажу. Ты знал много раньше. Более я сказать не имею права. Всё допивай и спать – ответила мне Ярина, голосом, не терпящим возражений.
Нехотя я взял всё ещё горячий серебряный стакан с глинтвейном, и выпил его до дна.
Ярина вышла из комнаты, плотно прикрыв за собою дверь.
Я допил вино, но вкус серебра остался на моих губах, и, провалившись в глубокий сон, я не переставал ощущать его.
Сон наступил сразу, как в детстве, когда родители, заходя в спальню, целуют своё дитя, и желают ему доброй ночи.
– Виктор – сквозь сон услышал я голос Брандо – нам нужна помощь.
Я услышал призыв моих друзей, но сон был настолько глубоким, что проснуться я не мог, а лишь, как потом сказал Серый, проникший в спальню и провёдший остаток ночи рядом со мною, сжал правую руку в кулак.
После образа Брандо пришли и другие видения.
Золунг и Варол. Нет, такого не может быть! – подумал я, но сон упорно вёл меня вперёд.
– Пойди со мною – без всяких приветствий сказал Золунг, обращаясь к Варолу – ты же знаешь кто я.
Далее пелена вновь накрыла меня, и так же неожиданно спала.
– Ты воевал, твоя армия покорила всю Орлиную, ты же был достоин управлять ею. Так что же случилось? Кто поколебал тебя? Знаю, точно не Дора – продолжал свою речь Золунг.
– Ты хочешь, чтобы я нарушил клятву?! – невозмутимо ответил Варол.
– Клятв нет, я снимаю их с тебя, твоя дорога лежит вместе с моей, Варол.
Заметавшись по постели, старые раны Орлиной вновь давали о себе знать, я почувствовал - ответы Варолу давались с огромным трудом.
– Ты не залечил себя, Варол – с грустью подумал я.
– Орлиная станет вновь твоею, а ты первым из первых, подумай. А о Дальних не беспокойся, они уйдут. Уйдут в небытие – продолжал давить Золунг.
– Нет – Орлиная не откроет свои врата пред тобою, я не отдам тебе ключи от нашего мира – сказал Варол.
Но сколько горечи было в его ответе.
– Ладно – холодно откланялся Золунг – будь, по-твоему, но я вернусь. Вернусь вместе с сыном правительницы, моим сыном.
– Брандо! – воскликнул я во сне – Вот и ещё один ответ открылся мне. Всё в мире взаимосвязано. Внучка Герона, не слишком ли сильного врага выбрала ты! И не тебя ли в мыслях я видел будущим председателем Совета Орлиной! Выдержишь ли ты испытание, посланное тебе свыше?!
Я открыл глаза. Ярина, Сиенец и Серый стояли передо мною, а Драко заглядывал в окно.
– Ты весь горишь – грустно сказал Ярина.
– Постельный режим и полный покой - добавил Серый.
– А лечить-то, как будем? – попытался развеять мою грусть Драко.
– Травами - поправился Сиенец - настойками из трав.
– Но нас ждут! – вмешался я.
– Ждут! Ну, тогда в бой. Давай, вставай и - в бой – холодно сказала Ярина.
Я встал с кровати, и, пройдя, два шага понял – боец сегодня из меня не важный.
– День, два простуда, а вместе и усталость уйдут. Отдохни, не спеши – более мягко продолжила сестра, помогая мне вернуться в кровать, и протягивая мне чашку с отваром.
От резкого запаха мне стало нехорошо, но я нашёл в себе силы, и, закрыв нос, выпил лекарство.
– Окно хоть откройте – попросил я, и вновь провалился в сон, силы постепенно стали возвращаться ко мне.
3
Люди медленно потянулась в горы, холодный осенний дождь бил им в лицо, залезал под одежду, словно стараясь, заставить думать беглецов больше о холоде и будущих лишениях, чем о правильности выбранного пути. Узкая дорога, постепенно переходящая в тропу уводила беглецов вглубь горного перевала. Люди шли и шли, не оборачиваясь назад, да и смотреть на чёрный дым, стоящий над лесом не хотелось. Дым, разрушивший все их чаяния и мечты. Что их ждёт впереди. Незнакомый лес, давно обжитый диким зверьём, холод и голод. Но люди шли вперёд, они знали ради, кого они будут идти вперёд, построят новый город, и будут жить.
Симеон вместе с передовым отрядом воинов возглавлял беглецов, по бокам вереницы людей, по совету Стена, он также расставил воинов, Стен же с Брандо шли позади, охраняя тыл.
– Стен, никто не придёт. Я звала, мне никто не ответил – грустно сказала Брандо.
– Брандо, ты знаешь, мы можем уйти в любой момент, но имеем ли право?! – ответил Стен, поправляя меч на поясе.
– Не можем, наш опыт поможет им.
Дождь усилился, сумерки сгущались, и лес недобрыми глазами поглядывал на людей, побеспокоивших его в столь сонное время. Он как медведь, приготовившийся к спячке, и видевший первый сон о весне, был разбужен. Ветви его деревьев словно в отместку нещадно били проходящих сквозь строй елей людей. И все шедшие вперёд чувствовали на себе его дыхание, холодное, и до боли недружественное. И даже Симеон в конец, выбившийся из сил не смог идти дальше.
– Ночлег! – объявил он.
– Ночлег – послышалось дальше.
Люди насквозь промокшие, и дрожащие от холода стали устраиваться спать там, где остановились.
– Нет, соберитесь все в круг, разожгите костры – стал руководить Симеон, видя, что люди могут совершить непростительную ошибку. И хотя сам не он еле стоял на ногах, всё же стал бегать вдоль растянувшийся череды людей, уже свалившихся на мокрую землю, пытаясь поднять их на ноги и собрать вместе.
Кто-то посылал его, но через полчаса люди, собрав последние силы в кулак, собрались вокруг нескольких больших костров, и, поделившись друг с другом той немногой толикой еды, которую успели забрать из деревянного города, стали засыпать, в тесноте, но безопасности.
– А парень то, лидер – заметил Стен, доедая кусок хлеба.
– Лидер, а что это меняет. Мы опередили погоню на день, может на ночь. А может солдаты Эолунга именно сейчас пробираются сквозь чащу леса, готовясь перерезать нас ночью. А лидер наш даже посты не выставил.
– Ты права, Брандо. Пойду, скажу ему – ответил Стен, и, встав с плаща, направился в сторону Симеона – но парень достоин уважения, – напоследок бросил фразу Стен.
– Достоин – вздохнула Брандо – пойду, что ли тоже окрестности осмотрю – я немного вниз по тропе спущусь, осмотрюсь, – крикнула она вдогонку Стену.
Брандо одним движением пантеры, вскочила на ноги и направилась вниз. А недовольный лес всё осматривал путников, и его гнев нарастал.
Брандо спускалась всё ниже и ниже, отодвигая мечом мешавшие ей ветви деревьев.
– Огоньки – прошептала девушка – они нашли нас.
Цепочка огней медленно, но упорно шла по следу беглецов, но шла настолько тихо, что услышать их было невозможно.
– Они нападут утром, и пощады нам не будет, но мы можем опередить их, надо только успеть опередить и расставить воинов в засаде.
Брандо развернулась и столкнулась нос носом с медведем, огромным бурым медведем, занесшим над ней лапу для удара.
– Ты чего? – опешила Брандо.
– А ты? – также совсем неожиданно спросил медведь, ну никак не ожидавший вопроса.
– Ты кто? – вновь спросила девушка.
– А что Вы по моему лесу лазаете? Всех перебудили, деревья поломали - ответил ей мишка.
– Мы бежим – Брандо решила вести разговор в миролюбивом ключе, прекрасно осознавая, что не медведь стоит перед ней.
– И от кого?
– Эолунга.
– А, от того, кто вновь мир захватить хочет – фыркнул медведь.
– А ты откуда знаешь.
– А он меня тоже на службу звал. А я не пошёл. Я свободный дух, и подчиняться всяким божкам не намерен.
– Так помоги нам!
– А зачем.? Я свободен.
– Ну, так пропусти меня, не мешай хотя бы.
Медведь присел на задние лапы и почесал себе шею.
– Так пропустишь? – вновь спросила Брандо.
– Иди, и скажи своим, что до входа в ущелье Вы не дошли буквально часа хода, а ущелье хорошее, узкое, десять воинов смогут отстоять его. Левее возьмите, и дойдёте.
– Спасибо Вам – поклонившись, ответила Брандо, и побежала вверх к кострам.
Подбежав к одному из них, и найдя завернувшегося в одеяло Симеона, растолкала его.
– Поднимай народ, уходим, по утру на нас нападут. Я видела огни преследователей. А ещё, в той стороне вход в ущелье, не дошли совсем чуть-чуть.
– Ночь! Что ты говоришь - пробурчал сквозь сон Симеон.
– Вставай! Буди людей! – закричала Брандо, приставив меч к горлу Симеона.
Её тут же окружили воины, сзади которых вырос Стен.
– Люди, за нами идут! Вставайте! Мы должны уходить – стала будить всех спящих Брандо.
На сборы ушло полчаса, и, не смотря на наступившую ночь, люди не зажигая факелов, потянулись вверх к спасительному ущелью.
– Организуем засаду вокруг костров, тушить их не будем, а под одеяло положим брёвна, создавая видимость ночлега – предложил Стен, обведя глазами Симеона и командиров отрядов.
– Сколько тебе надо воинов? – спросил Симеон.
– Пятьдесят.
– Двадцать, остальные займут оборону в ущелье.
– Но сказали же – там и десяти хватит – парировала Брандо.
– Кто сказал? Я там не был – ответил Симеон, злобно взглянув на девушку, чувствовалось, что он не простил ей ночного выступления перед народом.
– Брандо, успокойся, справимся – миролюбиво сказал Стен.
По цепи передали, вход в ущелье найден, и вздох облегчения разнёсся по лесу.
Симеон принял предложение Стена, и, выделив ему небольшую группу воинов, сам занял оборону у входа в ущелье.
Брандо осталась вместе со Стеном в засаде ожидать воинов Золунга.
Прошёл час, другой, глаза слипались.
– Не спать – одёргивал Стен воинов.
– Стен, лучше бы в ущелье направился, ведь во время войны на Орлиной ни одна армия не смогла пройти вглубь твоей области, ни Митрий, ни Варол.
– Варол? – удивлённо переспросил Стен, словно почувствовав что-то неладное.
Досказать он не успел, из утреннего тумана показались рогатые шлемы солдат Золунга.
– Ждём, они все должны выйти к кострам. Надеюсь это только передовой отряд, ударим в тыл, и скроемся в лесу - мгновенно переключился Стен.
Но это был не передовой отряд, солдаты выступали из тумана и выступали. Вслед за ними показалась твари в волчьем обличье.
– Я ошибся – только и сказал Стен – отходим.
И его небольшой отряд, под грустный взгляд медведя, растворился в утреннем лесу.
Медведь сказал правду, до ущелья было рукой подать, но уже не только Стен знал, куда ушли люди, но и твари взяли их след.
Стен не стал входить в ущелье, а расположил своих людей поодаль на высотах, и, имея прекрасный обзор, приготовился нанести удар из луков. Он не боялся потерять своих воинов, так как окрестные холмы позволяли, перемещаться между ними, оставаясь незамеченными.
– Надеюсь, ты прав – лишь сказала Брандо.
Штурм не заставил себя долго ждать. Чувствуя, лёгкую добычу первыми рванулись в бой твари, но их пыл был мгновенно погашен стеной стрел.
Весь день солдаты Золунга пытались пробиться внутрь скал, их телами был усеян весь подход к ущелью, но всё безрезультатно.
– Громады – раздался гневный голос Золунга – пусть громады идут. Они разнесут эти горы.
– Кто? – переспросила Брандо у Стена.
– Увидим. А пока есть время, отправь воинов внутрь скал, они заслужили жить, да и стрелы у них кончились.
– Брандо не стала спорить и отдала приказ, через минуту по ту сторону ущелья раздались радостные возгласы, встречали небольшой отряд Стена. Никто не погиб.
– Слышишь? – поежившись, спросила Брандо.
У подножья гор раздался звук камня, словно камень ступал о камень. Звук усиливался с каждой минутой.
– Я такого не видел, никогда не видел – лишь сказал Стен, увидя каменных исполинов.
Громады приблизились к входу в ущелье.
– Одним движением они разнесут всё, они просто расширят проход, и волна солдат Эолунга хлынет внутрь расселины. Далеко ли ушёл Симеон?
– Я не допущу этого! – воскликнула Брандо и, мелькнув перед глазами, Стена растворилась в лесу.
– Брандо! Нет! – только и успел крикнуть Стен.
Громады занесли свои каменные кулаки над ущельем, секунда и камни гор посыпаться вниз.
Но подул ветер, сильный ветер, словно не горы были рядом, а море. Огромное бескрайнее море.
Морской бриз подул со всех сторон, а затем пришёл ветер, ветер давно не гулявший на просторах, и ударил по одной из громад. Громада пошатнулась, но выстояла. Ветер усилился, и словно надувая паруса корабля, подул с неимоверной силой на каменных исполинов.
Громада не выдержала, и, накренившись, упала на другую. Через секунду вход у ущелья был вновь свободен.
Стен вздохнул с облегчением, и, оглянувшись по сторонам, ища Брандо, сказал сам себе –
– Пойду, нашу девочку искать.
– Ветер, почему ты не дал мне вступить в бой? – спросил Александр у Ветра.
– Ещё не время – ответил Ветер.
4
Стен спустился к подножью горы, шёл он окрестными тропами, стараясь обходить посты, выставленные военачальниками Золунга. Ступая по мокрой траве Стен, почувствовал, как лес изменился – никто не цеплял его за куртку, никто не кидал под ноги коряги, и тропинка сама вела. Спуск был недолгим, будучи искусным воином и следопытом, ему не составило труда найти следы Брандо.
– Но что здесь произошло? – задался вопросом Стен, спрятавшись в тени деревьев.
– Бой – раздался голос рядом с ним – кровавый бой, мне стоило много сил не вступить в схватку на стороне девчонки.
Стен не стал оборачиваться, а лишь спросил, и почему не вмешался –
– Не хотел стать каменным истуканом – ответил голос, и неслышно ступая, хозяин голоса, раздвигая ветви ели, подошёл ближе к Стену.
Капли воды стекали с деревьев, образуя лужи на земле. Грязь перемешалась с травой, и следы боя были хорошо видны. Вся опушка была словно перепахана, ни одного живого места не осталось и на деревьях, их стволы, сломанные под корень, ударами меча, валялись здесь же, прямо перед глазами Стена.
– Но я не слышал шума боя – сказал Стен, всё ещё не оборачиваясь назад.
– Ты и не мог его слышать – сказал медведь, окончательно выходя из тени – видишь остатки паутины, прислушайся к ней, она сохранила звук битвы.
– Паутина?!
– Древняя магия – натянутая между деревьев паутина, скрывает звук, поглощает его, но каждый умеющий слышать – услышит.
Стен присел на колени и стал слушать –
– Слабый отзвук шагов молодой девушки, она бежит, бежит вперёд, в руках меч, глаза её горят, кровь прилила к лицу.
– Но я вижу – изумился Стен.
– И что?! Значит достоин.
Стен, не задавая вопросов, вновь прислушался. Тишину леса нарушал лишь падающий лист, или перевёрнутая ещё не заснувшим жуком ёлочная иголка.
– Брандо выбегает на опушку, до цели рукой подать. Солдаты в одеждах врага, много солдат. Звук мечей, удар следует за ударом. Всё смолкло. Вой.
Стен не выдержал и сжал зубы.
– Вой. Вой, превращающийся в визг. Тишина. Вновь звук шагов.- Ну, как ты, моя красавица – говорит неизвестный голос. - Ты мне и нужен – ответ Брандо. Шум падающих деревьев, запах пота и крови. Тишина, тишина.
– Что дальше – спросил Стен у медведя.
– Не знаю.
Стен, встал с колен и вышел на опушку, медведь последовал за ним.
– В бой вмешался кто-то ещё – незнакомый отпечаток от сапога, а вот ещё и ещё. Не понимаю, если бы Брандо пленили, она смогла бы оставить знак. Но знаков нет – договорил Стен, приложив руку к лицу, поросшему щетиной.
– Ищи, а я пошёл, может свидимся – и медведь, более не сказав ни слова отправился в чащу леса.
Стен посмотрел на уходящего медведя, перевёл глаза в сторону ущелья, и вернулся к своим мыслям о Брандо.
Интуиция подсказывала ему – надо возвращаться на Орлиную, нужен совет.
– Нет, я должен возвращаться в крепость - прервал свою мысль Стен. – В крепость?
Стен более без всяких раздумий бросился вверх по тропе, ведущей к входу в ущелье.
– Крепость. Правильно, крепость. Симеон должен поставить крепость прямо здесь на скалах. Пути Господни неисповедимы, нас вывели именно в это место, нас не только спасли, но и указали путь. Мы построим крепость, между скалами, составляющими, ущелья, поставим ворота, наверху выстроим сторожевые башни. Как же я могу покинуть этих людей, я должен помочь, и Брандо. Девчонку надо найти.
Стен и не заметил, как вбежал в ущелье. Симеон с распростёртыми объятиями бросился к нему.
– Друг, брат. Мы благодарим тебя за помощь.
– Нет времени на благодарности, собирай всех.
– Зачем, враг отбит, дай людям хотя бы ночь передохнуть.
– Да, враг отбит, но вернётся.
– Нет, Стен, мы выставили стражу в ущелье, ночь на дворе, все валятся с усталости, я не подниму людей.
– Ладно – махнул рукой Стен – утром вечером мудренее. Я расположусь на ночь здесь, при входе в ущелье.
Ночь наступила, у людей даже не было сил разжечь костры, все спали настолько мёртвым сном, что если бы враг захотел бы напасть, то мог взять бы всех голыми руками. Но враг не пришёл.
Стен проснулся первым, ему было не привыкать, час – три сна, вполне достаточно для бывалого воина.
Утренний туман ещё не рассеялся, да и был ли это туман, или облака, несущиеся над вершинами гор, и закрывающие собой усталых путников. Их небесная белизна, переливающаяся с осенней серостью, покрыла все вершины гор, скрыла дорогу к ущелью, словно пытаясь дать беглецам лишний час сна. Всё вокруг клубилось, и лишь одинокая фигура молодой девушки прошла сквозь облака и вошла в ущелье.
– Брандо! – закричал от радости Стен.
– Стен! – ответила девушка.
Стен подбежал к Брандо, и, накинув на неё свою куртку, провёл дрожащую от холода девушку к костру. Воины, греющиеся у огня благоразумно отошли в сторону.
– Что с тобой произошло? Где ты была?
– Можно не столько вопросов сразу. Я очень устала – ответила Брандо, странным для неё, женственным голосом.
– Вчера я вышел на опушку…
– Я не сомневалась, что ты найдёшь след, и сможешь понять, как всё началось.
– Но как закончилось?
– Я отбила атаку тварей, и приготовилась бежать дальше, но тот, кто был мне, нужен, сам нашёл меня.
– Эолунг – вздохнул Стен, подбрасывая сухие ветки в костёр.
– Он самый. Эолунг вышел из тени деревьев и первым сделал выпад в мою сторону. Я никогда раньше не сражалась с столь опытным противником. Все мои выпады были отбиты, я стала уставать, силы постепенно покидали меня.
– Я обратил внимание на поваленные деревья.
– Нет, не моих рук дело. Эолунг выбил меч из моих рук, и приставил свой меч к моей груди. Что произошло дальше, я помню с трудом, правда до определённого момента - странно улыбнулась Брандо.
Стен встал и налил в чайник воды.
– Кипяток скоро будет, но не более.
– Да ладно, – махнула рукой Брандо – краем глаза я увидела, как человек, в бело-чёрном плаще вышел на поле нашей битвы и, сбросив его, вступил в бой. Такого я не видела! У меня хватило сил отползти в сторону.
– Бран, да ты ранена, как же я сразу не заметил.
– Брось, уже всё прошло. Я не могла уследить за движением мечей, всё слилось у меня в глазах. Очнулась я лишь, когда незнакомый мне воин в бело- чёрном одеянии нёс меня на руках.
– Всё позади, Эолунг не вернётся – только и сказал он.
– Куда ты несёшь меня – спросила я, и он ответил мне, здесь под скалами я устроил себе временный приют. Надо обработать твои раны, меч врага мог быть отравлен.
– Он остановил кровь? – спросил Стен, и сразу запнулся, ответив сам себе – а кто же ещё.
– Солнце садилось за горы, вечерняя заря отразилась в его глазах.
– Но вчера не было солнца? – удивился Стен.
– Разве? А мне показалось было. Пещера оказалось настолько огромной, а временное пристанище настолько мягким.
Стен вздохнул.
– Александр?! – лишь спросила я, и мужчина кивнул мне в ответ – молчи, тебе сейчас лучше помолчать и отдохнуть – сказал он, обрабатывая мои раны каким-то раствором. Я вновь закрыла глаза, и, проснувшись средь ночи, я увидела его, сидящего рядом со мною, и гладящего мои волосы. Всё, Стен, извини, мы взрослые люди, дальше продолжать надеюсь не надо.
– Один только вопрос, почему он не проводил тебя утром.
– Он проводил, но подходить к ущелью не стал, сказав, что придёт, когда рассеется туман.
Утро вступило в свои права, туман рассеялся, облака ушли, лишь мокрая и холодная трава напоминала о прошедшей ночи, да румяное лицо Брандо, её волосы были растрёпаны, но так она казалось ещё более красивой.
– А вот и пропащая – радостно приветствовал её Симеон – Стен, народ собирается, пошли.
– Ты что-то задумал? – поинтересовалась Брандо.
– Пошли, два раза трудно повторять, обрати лишь внимание на неприступность этих стен.
Стен, Брандо и Симеон взошли на небольшой холм.
– Послушайте меня – начал Стен, обращаясь ко всем жителям бывшего деревянного города – Вы не можете бежать всю свою жизнь. Дорога вывела нас в столь неприступное место, что даже армия Эолунга не смогла пройти вчера внутрь ущелья, а его оброняло всего лишь десять воинов, посмотрите на неприступные скалы.
Народ молчал.
– Здесь можно построить новый город – продолжил Стен – удобное месторасположение небольшой долины, закрываемое входом в ущелье, что может быть лучше для обороны. А горы дадут камень, столь необходимый для постройки домов. Озеро, лес, полный дичи, да и неприступные горы полностью закрывают долину.
– Стен, не ты ли гнал нас из нашего города – перебил Стена Симеон – не ты ли просил нас уйти. А далеко ли мы ушли от армии Эолунга. Он так же может достать нас здесь, как и в городе. Что изменилось, лишь день перехода отделяет нас от нашего бывшего пристанища. Он выложит трупами вход в ущелье, но пройдёт внутрь, не твои ли слова?
– Если мы пойдём в глубь гор, то Эолунг точно нагонит нас, и уничтожит в одну из ночей. А здесь, при правильном построении наших воинов, мы сможем сдержать любой его натиск. А зимой, по снегу все следы видны, нашим разведчикам будет проще разгадать замысел врага.
– Нет, мы должны уходить – с должным упрямством вновь возразил Симеон – люди, собирайтесь, мы уходим!
– Мы остаёмся! – раздался властный мужской голос за спиной говорящих.
Молодой мужчина, в бело-чёрном плаще подошёл к Стену и Симеону.
– Мы остаёмся! Я так сказал – более громко повторил он.
Лишь Брандо увидела всем незнакомого мужчину, как лицо её вновь зарумянилось.
– А ты кто? - отступив, на шаг назад, спросил Симеон.
– Александр, сын Константина!
– Кто? – переспросил, чуть опешив, Симеон.
Брандо, хотела, было что-то сказать, но вовремя остановилась.
– Я не привык повторять – ответил Александр – я был ещё ребёнком, когда моя мать спасла меня, пришло время, я вернулся.
– А где же ты был раньше? – не унимался Симеон.
Один из седых стариков вышел вперёд, и, подойдя вплотную к Александру, попросил его –
– Наклонись мальчик, я плохо вижу.
Александр не стал противиться, и опустился на одно колено перед стариком.
Старик долго смотрел на Александра, и, положив руку ему на голову, сказал – Я один, из немногих, оставшихся в живых в той битве, при тумане. Я знал Константина, видел его. Этот юноша – его сын. Я остаюсь.
Народ возликовал, и тысячи возгласов раздались - Мы остаемся, с нами сын Константина – Александр!
Симеон склонился перед Александром, и незаметным жестом приказал вытроить охрану вокруг Александра.
– Не надо – мягко остановил его Александр – мне некого бояться, я дома. И вставай Симеон, не гоже тебе, так стоять передо мною, я ещё ничего не сделал, а ты уже герой, ты спас наш народ.
– Не я – покраснел Симеон – они – и указал рукой в сторону Стена и Брандо.
– Вы, Стен, как я слышал – утвердительно спросил Александр – и поклонился ему – Вы правы, здесь очень удобное место для отражения любого нападения врага. Мы остаёмся здесь и построим новый город – добавил он, уже обращаясь ко всем присутствующим.
На Брандо Александр взглянул лишь мельком, и направился вниз с холма к людям.
5
Брандо хотелось бежать из строящегося города, ведь прошла неделя, а Александр так ни разу и не подошёл к ней, ни разу. Да, были встречи, и не одна, но все в присутствии Стена, Симеона, и представителей, избранных народом нового города. Встречи проводились каждый день, утром и вечером, и каждый вечер Александр вместе со Стеном и Брандо обходил караулы. Но ни разу он не посмотрел на девушку, так, как мужчина смотрит на женщину.
– Я понимаю, оборона города важнее, чем я, припасы на зиму важнее. Не так давно я сама была в его положении, не так давно. Но ни одного взгляда, ни одного жеста, ведь такие ночи не забываются – успокаивала она себя, и продолжала работать на благо нового города.
Александр провозгласил Стена своим советником, и, полностью полагаясь на него, доверил руководить обороной нового города – укреплением первого рубежа обороны и строительством укреплений, Симеону было предложено подготовить город к зиме, а Брандо лишь доверили учить детей владению мечом.
Прошла ещё неделя, а за ней и другая, а снег всё ещё не выпал.
Жизнь в новом городе налаживалась, появились первые дома, ещё деревянные, но дома. Симеон вместе с отрядом воинов, ставших охотниками, прекрасно справлялся со своими обязанностями. Хранилище нового города постепенно пополнялось запасами на зиму, с хлебом, конечно, было тяжко, но люди верили, что выживут и радовались новому дню, не боясь нужды и лишений.
И каждое утро благодарили Господа за своё чудесное спасение от непримиримого врага.
После одного из советов, на котором было принято решение о строительстве храма, в городе прошла первая свадьба.
Свадьба – знак любви и надежды, свадьба перед долгой зимой – знак света и силы. Никто больше не боялся армии Золунга.
Брандо, побыв минут тридцать на свадьбе, не выдержала и убежала в лес. Давно, а может и никогда девушка не чувствовала себя столь обиженной.
Брандо бежала, её бег был наполнен слезами обиды и горечью негодования. Деревья мелькали перед глазами, ветви били по щекам, от их ударов становилось ещё горше, хотелось бежать и бежать. Брандо остановилась отдышаться, в глазах у неё помутилось, она достала меч, который поднимет не всякий крепкий воин, и принялась рубить всё на своём пути. Вековые деревья валились, как спички под ударами её меча, вся её неизрасходованная сила, вся её страсть вылилась в эти пять минут безумства. Меч выпал из рук девушки, она упала на колени, и окончательно обессилив, зарыдала – Ну как же так? Ведь я столько к этому шла. Всю свою жизнь я ждала именно его.
Мягкий, ещё зелёный мох послужил ей подушкой, и девушка, раскинув руки на земле, заснула.
Ночной холод разбудил Брандо, поежившись, она встала с холодной земли и, пытаясь всматриваться в непроглядную темень, побрела вперёд. Пройдя шагов пятьдесят вперёд, Брандо поняла, что двигаться дальше бесполезно, и приняла решение разжечь костёр, холод стоял нестерпимый. Но ветви для костра ещё надо было собрать, и, пытаясь нащупать их в темноте, Брандо поскользнулась и полетела кубарем в овраг. Оказавшись на самом его дне, в ледяной болотистой жиже девушка уже не имела сил подняться –
– Так бы здесь и осталась – подумала она – нет, я же с Орлиной.
И с этой мыслью Брандо, сквозь ночь, корни и коряги постепенно выкарабкалась наверх. Достигнув места своего падения в овраг, она увидела вдали одинокий огонёк, пробивающееся сквозь неприступные ели, пытавшиеся скрыть от неё его свет. Надежда на приют забрезжила перед Брандо, и она побежала на свет, становящийся с каждой минутой всё ярче и ярче.
Еловые лапы выпустили ее, наконец, из своих объятий, а свет настолько приблизился, что девушке оставалось сделать всего один шаг.
Один шаг и оказаться в знакомой пещере, пещере перевернувшей всю её жизнь. Всё осталось на месте, как три, а может и четыре недели назад. Та же кровать, тот же открытый очаг, то же тепло, но только не было самого главного – чувства соединённости двух сердец.
Брандо собрала всю свою волю в кулак и вошла внутрь.
– Ночевать же где-то надо.
И расположившись у горящего костра, расположенного по центру пристанища уснула. Сон ей снился один – она и Александр.
Хмурое утро пришло, за стеной пещеры выл ветер.
– Холодно, и надо идти, проскользну мимо караульных и умоюсь.
Но до выхода из пещеры Брандо не дошла, схватившись рукой за стену, она медленно сползла по стене на колени, и девушку вырвало. Живот как-то странно скрутило, голова закружилось, невиданная доселе слабость пронзила её копьём.
– Неужели? Нет, этого не может быть.
Брандо приложила руку к животу, глаза её засветились, и на них навернулась слеза – Я беременна, беременна от Александра.
Девушка встала с колен и пошла уже знакомой дорогой в сторону нового города, расположившегося, за воротами, установленными в ущелье.
– Моё решение, только моё! Я приду на утренний совет, но если Александр и сегодня не подаст мне знак, я вернусь на Орлиную, сегодня же вернусь.
И окончательно утвердившись в своём решении, Брандо прошла в новый город, и тщательно смыв с себя следы ночного путешествия пришла на утренний совет.
Александр не подал ни единого знака Брандо, и как всегда даже не посмотрел в её сторону.
Наступил вечер, люди собирались по своим домам, кто-то укладывал детей спать, кто-то штопал одежду, а молодёжь собралась у большего костра и слушала стариков, чьи былые подвиги восхищали, и дарили гордость за собственный народ, несмотря на поражения, бывшие и на их пути.
– Стен, нам надо поговорить – сказала Брандо, отворив дверь в маленький домик друга.
– Да, Брандо, я слушаю – голос Стена был холоден, как никогда.
– Стен, ты помнишь ту ночь, когда я была с Александром.
– Я не помню, но помнишь ты, – резко прервал её Стен.
– Стен, ну зачем ты так?! – чуть не расплакалась Брандо.
Сердце Стена не выдержало, он подошёл к девушке, и, взяв её за руку, усадил на кровать, пристроившись рядом на стуле.
– Стен, в ту ночь я была с Александром, и была самой счастливой женщиной на свете. Я даже сейчас счастлива, не имея возможности быть с ним. Но я должна уйти, вернуться домой, на Орлиную. Более мне здесь не место.
– Почему? Или ты ставишь свои чувства выше блага народа, маленького, но народа. Ты нужна здесь, Эолунг вернётся, и твоя помощь будет бесценна, ты одна стоишь всех воинов Симеона, ты знаешь – уже мягче сказал Стен, в его голосе послышались нотки непонимания.
– Ты ошибаешься Стен! – ответила Брандо.
– Брандо! С каких пор ты стала красной девицей, я не узнаю тебя – железным голосом спросил Стен.
– Хочешь знать?!
– Хочу!
– С сегодняшнего утра. Я беременна, беременна от Александра!
Стен остался стоять, в его голове не укладывалось фраза Брандо. Фраза, настолько сильная, что её последствия могут поменять карту Орлиной. Стен давно чувствовал, что в Совете Орлиной что-то назревало, но что? И здесь, Брандо. Брандо – самый честный и чистый человек нынешнего Совета, Стен хорошо помнил законы своей родины, Брандо должна будет покинуть Совет – жизнь дитя бесценна.
Глаза Стена изменились, ни говоря, ни слова Брандо, он медленно подошёл к стене, на которой висел его меч, и, опоясавшись им, открыл входную дверь.
– Стен, ты куда? – взмолилась Брандо.
Стен повернулся к ней, его секунду назад спокойные глаза пылали огнём.
– Брандо! Никто и никогда не имел и не имеет права оскорблять женщину Орлиной, Совет Орлиной. За каждый свой шаг человек должен отвечать,
– Стен, ты же не судья – вскричала Брандо, понимая, по чью душу Стен снял со стены меч.
– Да, я не судья, но честный бой нас рассудит!
Стен не стал больше слушать Брандо и вышел на свежий воздух. Ночная прохлада ничуть не остудила его пыл. Брандо выбежала вслед за ним, превратившись из члена Совета Орлиной в простую женщину.
Стен прошёл мимо костра, и подошёл к дому Александра.
– Александр! Александр! Я вызываю тебя – начал стучать он в дверь дома Александра.
Александр вышел на зов Стена, да и как он мог не выйти, в голосе Стена прозвучал вызов.
– Да! Ты звал меня!
За спиной Стена стали собираться люди.
– Стен, как ты можешь! Опомнись! – стали кричать они, и, видя, что Стен даже не поворачивает головы в их сторону, кто-то из толпы бросился за мечами, все знали, как владеет мечом Стен.
Брандо вжалась в деревянную стену близстоящего дома, она могла только ждать.
– Я, Стен, вызываю тебя на бой – во всеуслышание сказал Стен, подняв свой меч над головой.
– Стен, опомнись, Эолунгу лишь это и нужно – найдя в себе силы закричала Брандо.
– Позволь, Стен, я приму твой вызов, приму здесь и сейчас. Но почему? Один вопрос – один ответ! Я имею права знать, за что бьюсь – медленно, выговорил Александр.
Ветер наблюдавшей всю картину с высоты птичьего полёта, Ветер до последней минуты не вмешивавшийся в новую жизнь города и Александра, взмыл вверх и полетел. Его путь голубой стрелой пролёг сквозь лес, он пробился сквозь тёмную чащу леса, сквозь бурелом и поваленные деревья, озаряя своим светом всю темноту ночи, и Ветер разбудил медведя, впавшего в зимнюю спячку.
– Дух леса, вставай! – пропел он.
Медведь не ответил, а лишь отмахнувшись лапой от Ветра, как от назойливой мухи, повернулся на другой бок.
Ветер принял образ сорокапятилетнего мужчины, закутавшегося в походный плащ, и вновь воззвал к медведю –
– Дух леса вставай, не так часто я просил тебя!
Медведь открыл один глаз, поморщился, и уже было собрался вновь заснуть, как вскочил на задние лапы –
– Ты!
– Я!
– Но как?!
– Не время разговоров, мне нужна твоя помощь! – пропел Ветер.
– Моя – усмехнулся медведь – неужели, столь знатному воину потребовалось помощь лесного духа!
– Ты всё видел! Ты знаешь! Ты должен рассказать, иначе произойдёт непоправимое – к вечеру следующего дня Эолунг войдёт в новый город!
– А мне то, что?
– Тебя все равно поработят! Ты уже не будешь свободен!
Медведь присел на задние лапы, и опёрся о земляную стену берлоги.
– У каждого из нас есть выбор – продолжил Ветер.
– Как посмотрю – ты свой выбор сделал! – ответил медведь.
– Да. Сделал и горжусь этим!
Молчание поглотило обоих, о чём думал медведь, о чём говорил Ветер?
– Полетели – сказал медведь, и, скинув с себя медвежью шкуру, приняв свой настоящий образ, полетел вслед за Ветром.
– Александр, ты … - но закончить Стен не успел, его перебили крики женщин – Медведь! Медведь!
Прямо из-за угла дома, к которому прижалась Брандо, вышел бурый медведь огромных размеров.
– Мишка – прошептала Брандо, и улыбка первый раз за вечер осенила её лицо.
Медведь косолапой походкой направился к Стену. Стен опустил меч и посмотрел медведю в глаза.
Медведь подошёл вплотную к Стену, Александр выхватил меч и было бросился защитить Стена, но Стен, плавным движение руки, опустил его меч.
– Всегда бы так – вздохнул медведь – девочка подойди сюда – позвал он Брандо – то, что я скажу должны знать только Вы трое!
Брандо подошла и встала посредине между Александром и Стеном.
– Не он был с тобою в ту ночь – сказал медведь, указывая в сторону Александра – не он, я знаю, я видел. Поверь мне, девочка!
Брандо побледнела, Стен ещё больше сжал рукоять меча, Александр же стоял, не совсем понимая, о чём идёт речь.
– Повторяю, не он.
– Кто? – блеснула глазами Брандо, воительница Орлиной вновь проснулась в ней.
– Эолунг!
– …?
– Эолунг. Ещё на опушке он принял образ Александра, а на одного из своих слуг набросил свою тень. Ты увидела всё, так, как и хотел Эолунг. Паутина ослепила тебя.
– Но я? – опуская руки, сказал Стен.
– Ты видел лишь, то, что хотел увидеть и услышать, а не то, что было на самом деле – спокойно ответил медведь.
– Почему ты не помог нам раньше? – спросил Стен, сжимая кулаки.
– А почему я должен был помогать? – удивился медведь.
Стен смолчал, понимая бессмысленность своего вопроса.
– Эолунг взял тебя на руки девочка и отнёс в пещеру, а дальше ты всё знаешь сама – продолжил медведь.
– А сегодня ночью? – спросила Брандо.
– А ты сама подумай, загораются ли просто так огни ночью, да ещё в пещерах.
Брандо упала на колени, схватила себя за голову и закричала –
– Нет!
Эхом отозвалось ей –
– Да!
– Александр, прости меня – первым сказал Стен, протягивая ему руку.
Александр ответил ему крепким рукопожатием.
– И ещё. Армия Эолунга на подходе, он ничего не забыл – сказал на прощание медведь, и медленно развернувшись, скрылся за углом дома.
– Лесной Дух! Спасибо тебе – пропел Ветер.
– И тебе не скучать – пробурчал Лесной Дух – всё-таки я сделал свой выбор – и быстро растворился в лесной чащобе.
– Но что произошло? – с явным недоумением спросил Александр у Стена и Брандо.
– Обман! – ответила Брандо – обман, который чуть не стоил жизни тебе, Стену, новому городу и многим другим, ни в чём неповинным людям.
– Пойдёмте в дом, прошу Вас – попросил Александр.
– Дорогой Александр, боюсь, мы будем вынуждены оставить тебя на недолгий период, мы должны вернуться домой на Орлиную – сказал Стен.
– Совет ждёт нас, но мы вернёмся! – дополнила Стена Брандо.
– Возвращайтесь! – улыбнулся Александр Брандо.
Сердце Брандо забилось быстрее, но улыбнуться в ответ она не смогла.
– Брандо, возвращайся. Я буду ждать тебя – вновь сказал Александр.
Брандо не выдержала и подошла к Александру, Александр слегка прижал её к себе и поцеловал в губы.
– Может, мы, и будем вместе – прошептала Брандо.
– Пусть буде так – также тихо ответил ей Александр.
Стен взял Брандо за руку и вместе они покинули Серебряную.
Солнце Тосканы пробилось сквозь тучи, разбудив меня. Я встал с кровати, и, накинув халат, заботливо положенный Яриной на стул, одел его. Выйдя, на террасу прошёлся по саду. Болезнь ушла, не прошло и два дня.
– Ты как? - спросил меня Драко.
– Отлично! – с улыбкой ответил я.
– А наш больной проснулся – услышал я голос сестры – может молока горячего?
– Не откажусь – ответил я.
– И мне – показался на пороге дома Серый, слегка потягиваясь.
– Ну, раз так, то и мне, за компанию – дополнил наши пожелания Драко.
– А где Власта? – спросил я у Ярины.
– Ты же знаешь Власту – пожала плечами Ярина – она долго не может усидеть на одном месте.
– Ярина, сегодня мы возвращаемся на Орлиную - сказал я, смотря на холмы Тосканы, всё ещё покрытые туманом.
– На Орлиную, так на Орлиную – ничуть не удивилась Ярина – попутного ветра Вам.
– Ветер нам и поможет – подумал я.
Вскоре Драко, Серый и я шли по площади Совета Орлиной.
6
Совет собрался. Но был ли это наш Совет? Я вошёл в старинный зал, и почувствовал усталость всех собравшихся в нём. Было ли это ощущение во мне? Нет, но сам зал проникся грустью осени, словно свинцовые тучи, пришедшие с океана, заполнили собою всё пространство изнутри, окрасив своим цветом наши лица. Подчёркнутый аскетизм главной залы, лишь усиливал грусть, а высокий купол, не играл бликами света. Дубовый пол не скрипел под ногами, подсказывая куда ступать, а блестел, превратившись в деревянный настил. Стены, веками, хранившие свои тайны отвернулись от нас. Войдя в зал, первым желанием, возникшим у меня, было сыграть. Сыграть на фортепиано, и я никогда не игравший на нём, и даже не знавший нот стал искать глазами инструмент. Мне безумно захотелось услышать музыку своего сердца, передать её, дать почувствовать людям с кем я шёл бок о бок последние годы, века. Людям с кем я воевал, и дружил, людям, пересилившим в себе чувство собственного я, ради единой цели. Мне захотелось раскрыться, поделиться с ними, дать почувствовать – они не одни.
Я закрыл глаза, и солнце пробилось сквозь купол, тень глубокой зимы отошла вдаль, её не стало. Свежий ветер с океана носился по зале, надувая собою наши знамёна, а они словно соревновались друг с другом, кто же красивее, или каждый стяг, раскрываясь на ветру, всё же старался рассказать о силе и славе нашей родины. За окнами раздавался крик чаек и шум, пришвартовывающихся кораблей, жизнь яркими красками молодости одаряла наш путь.
Я открыл глаза, и случайно бросив взгляд на стену, словно прирос к ней – картина. Картина – город! Мой взгляд нёсся по всем залам и комнатам дворца, разметая всё на своём пути. Ураганом он летел вперёд, стены рушились, двери не выдерживали напора, и слетали с петель. Время остановилось. Как?! Откуда?! Как вкопанный, я остановился перед картиной, остановился уже не взглядом, я сам стоял перед ней. Картина – город!
Над дворцом Совета собирались тучи, грозовые тучи, молнии замелькали, но не бывает грозы в это время на Орлиной. Я бросил взгляд на картину, и поднялся над куполом, торнадо червяком закружилось метрах в ста от дворца, а сверху над ним на меня посматривали злобные глаза нашего врага.
Кончилось всё в миг, ветер рассыпался, разлетелся в разные стороны.
Я вернулся к картине, кто этот художник, написавший город закатного солнца и красного песка? Не став снимать картину со стены, я развернулся. Вернуться в главный зал оказалось достаточно просто, прямой путь, проложенный мною, секунду назад значительно ускорил моё возвращение в зал Совета.
Все молчали.
– Кто подарил нам картину? – спросил я.
Металл моего голоса ещё долго отдавался эхом под сводами дворца, а свинцовый цвет облаков всё более проникал в сердце каждого из нас.
– Неужели это всё? – подумал я.
– Картину подарили мне – ответила Френсис.
– Знаете, а у нас есть одна проблема! – продолжил я.
– Неужели? – ответил Варол, вызывающим тоном.
– Сможем ли мы найти в себе силы и не стать вновь врагами? – продолжил я, стараясь не обращать внимания на вызов брошенный мне.
И только сейчас я заметил – Даниила не было среди нас. Значит, он знал.
– Золунг, говорил с каждым из нас!
– Эолунг? – поправила меня Брандо.
– Эолунг. Так он звался до своего возвращения в мир, – ответил я, – пусть каждый расскажет, как это было.
– Начни с себя – бросил Варол.
– Я говорил с ним на Изумрудной. Уже там он предлагал мне свою дружбу. Второй раз я столкнулся с ним на Земной, я был в его городе, именно в том, что написан на картине, он предложил мне всю власть мироздания. Я отказался.
– Несколько недель назад, гуляя по городу, я зашла в антикварную лавку, а хозяин лавки, зная мою страсть к старине, всегда приберегал для меня свои новые приобретения. Так произошло и на этот раз. Пока я разглядывала старинную вазу, он сходил в одну из своих каморок, и, смахивая пыль, показал мне эту картину – начала свой рассказ Френсис. – «Завораживает» - сказал он.
Клайд вздохнул и посмотрел в сторону разрушенных стен.
– Завораживает, ответила я – продолжила Френ, – откуда у Вас эта картина? «Не далее, как вчера, ко мне зашёл незнакомый мне доселе художник, и попросил….».
– А как выглядел художник? – неожиданно перебила Френсис Брандо.
– Высокий, худой, острый взгляд, – не задумываясь, стала описывать незнакомца Френ.
– Что он предложил тебе?! – перебил Френсис я, – только на этот раз говори правду, умоляю.
– Вечный покой в городе грёз, – быстро ответила Френ.
– А когда ты ещё… - чуть на закричал Варол, чувствовалось, что он был совершенно на взводе.
Клайд вскочил со своего кресла, и лишь быстрая реакция Стена, вставшего между Варолом и Клайдом, не позволила начаться драке.
– Я никогда и никому на Совете не говорила неправду, – гордо ответила Френсис.
– Но сейчас? – парировала Дора.
– Ты, что ли, лучше? – не нашла ничего более умного ответить Френсис.
И теперь уже Дора побледнела от нанесённого ей оскорбления.
– Всё. Стоп. Хватит – сказал я. – Френ, так чем всё закончилось?
– Я попросил незнакомца уйти – вступил в разговор Клайд – но, напоследок он бросил лишь одну фразу «Когда я вернусь с новой правительницей, примите меня и дорога в город будет открыта для Вас». Картину мы не захотели оставлять дома, но расставаться с ней было тяжело, и мы решили повесить её в одном из залов дворца.
– Странно – вслух подумал Варол – мне он тоже сказал, что придёт, и придёт не один, а с этой, как её там – правительницей.
– Вик, расскажи о городе – попросила Френ.
Я посмотрел на картину. Художник, писавший её, видимо заплатил жизнью, а может и большим, чтобы написать свой шедевр. Город стоял, нет, он завис, над картиной, он лился из неё. Красный свет солнца сливался с цветом песка, летавшего вечной пылью по воздуху. Картина завораживала, тишина и вечный покой царили в ней. Нет, неправда, только на первый взгляд, энергия реки времени, шедшей сквозь город, хотела направить своё русло во внешний мир, поглотить его. А солнце, так и рвалось, назад, к центру неба.
С трудом я прервал свой взгляд, но вкус песка остался у меня на губах.
– Френ, в другой раз – ответил я.
– Он приходил и ко мне. Предлагал мне отдать ключи от Орлиной, предлагая взамен стать её полновластным хозяином.
Я посмотрел на Варола, что-то странное происходило со мною, мне стало совершенно неинтересно слушать дальше его рассказ, объяснения Френсис и Клайда, я уже видел наперёд, что произошло. Френ и Клайд устали, бремя Совета утомило их, а Варол. Золунг сразу нащупал именно ту ниточку, которую он так тщательно скрывал даже от самого себя – власть, единоличная власть.
– Брандо! Ты же знала, на что шла. Зачем? – обратился я.
Брандо не стала отвечать.
Стен, видя, что девушка не хочет говорить, поведал нам обо всём, что произошло на Серебряной.
– Стен не сказал, только одного – я беременна от Эолунга. Эолунг, всё же красивее, чем Золунг – грустно улыбнулась она, и в двух словах рассказала об обмане Золунга.
Я ожидал, внутренне я был готов.
Но гром не грянул, все сидели подавленные оскорблением, нанесённым Орлиной, Совету Орлиной, женщине.
– Вот и ответ, более и сказать нечего – заметил Варол, стараясь не смотреть в сторону Брандо.
– Мы обязаны смыть позор кровью – холодно сказала Дора.
– Что! – Брандо не выдержала, и поднявшись с кресла встала над Дорой –
Дора, я не девка с улицы, и позора не чувствую, или ты считаешь позором заниматься любовью с человеком, да пусть меня обманули, который тебе близок. Не много ли ты хочешь взять на себя, осуждая меня, или думаешь, что лавры будущей правительницы Орлиной не дают мне покоя. Если ты вместе с Варолом не смогла победить в войне, бушевавшей на Орлиной. Не пора ли, наконец, вытащить эту занозу из своего сердца. И запомни, я никогда не начну войну ради власти.
Брандо сказала, то, что давно камнем висело в воздухе. Мы нашли в себе силы, прекратили войну, восстановили Совет, но дух наш остался разобщён.
Дора промолчала, понимая, что вступать дальше в разговор с Брандо, бессмысленно, ведь Брандо сказала правду.
Никто не стал разубеждать друг друга, былые времена уже не вернутся, но ответственность за судьбу нашего мира с нас не снята.
– Я возвращаюсь на Серебряную, я обещал – первым прервал тягостное молчание Стен.
– Я с тобою – не задумываясь, сказала Брандо.
– Надеюсь, Вы примите помощь гвардии – неожиданно добавил Варол – если конечно Совет, не будет против.
– Совет не будет против – поддержал я, решение Варола, не смотря в сторону Френсис и Клайда.
– Надо поставить точку в этой затянувшейся истории, мне лично она порядком надоела. Да и гвардейцам лишняя учёба не помешает – продолжил Варол.
– Варол, боюсь учёбой, здесь не обойдётся. Нам будет противостоять хорошо обученная армия, под предводительством полководца, водившего за собою воинов, когда мы ещё не родились – сказал Стен, не пытаясь спорить с Варолом.
– Тем лучше для нас, и хуже для них. Значит, наша победа будет честной.
– Ты в этом уверен? – спросила Френсис.
– Да – твёрдо ответил Варол.
Френсис удовлетворилась ответом, хотя было видно, что в мыслях она далеко-далеко.
– Выступаем утром – подытожил я.
– Мне кажется, Виктор, тебе лучше остаться на Орлиной – попросил меня Стен.
Стен, к сожалению, был прав, в случае возвращения Стена вместе с Брандо на Серебряную, и если гвардию поведёт в бой Варол, то кто останется здесь, на Орлиной. Дора? Или Френсис с Клайдом? А Дора, возможно, направится на Серебряную вместе с Варолом. Но ведь судьба мироздания может решиться именно на Серебряной. Трудный выбор.
– Стен, возможно, ты прав, я подумаю до утра.
Совет Орлиной закончился, вставши с кресел, мы разошлись.
Я вышел на площадь, Драко вместе с Серым по обыкновению ждали меня именно там.
– Ты пропустил такой шторм – встретил меня Драко.
– Не пропустил – ответил я.
– Я так и знал.
– Драко, я уже привык, что ты всё знаешь наперёд, но почему-то всегда молчишь.
– А это природа у меня такая – драконья.
– Ты ещё трубку покури – вмешался Серый.
– Ладно, выбор. Я поставлен перед выбором, вскоре грянет битва, не первая и не последняя, но битва с Золунгом - вздохнул я – и я должен решить участвовать ли нам в ней или остаться на Орлиной.
– Здесь я тебе ничего не подскажу, и никто тебе не подскажет. Сожалею, решить ты должен сам.
– Серый, а ты что скажешь?
– Драко, прав, но мы поддержим тебя.
Я остался один на один со своими мыслями. Я долго ждал драки с Золунгом, но как оставить сейчас Орлиную?
Облокотившись о перила, я стал вглядываться в ночной океан, словно пытаясь найти ответ там, в темноте бушующего простора.
– Слушай себя – прозвучал в моей голове голос Герона.
7
Огонь догорел, моросящий утренний дождь притушил последние угольки, ещё тлевшие в самом центре костра. Город, строившийся на горе, ещё спал, только над входом в ущелье, закрывавшим собою проход в долину, стояли часовые. Предрассветный туман никак не хотел рассеиваться, наоборот, его водяные хлопья ещё больше стали клубиться над лесом, полностью скрыв собою дорогу, ведущую вниз.
Тишина раннего утра. Ни скрип деревьев, ни взмах крыла ранней птицы, не могли её нарушить. Тишина поглотила собой всё, усыпив собою часовых. Один из них, прислонившись к скале, заснул, другой же молча вглядывался в туман.
Стрела, пущенная из самой чащи леса, огненной линией пронеслась по воздуху, разметая своим полётом клубья тумана. Часовой нервным движением попытался вытащить стрелу из груди, но секунды, отведённые ему на жизнь, истекли.
Несколько человек, выбежав из тумана и прижимаясь к земле, подбежали к скалам ущелья, и стали быстро взбираться вверх. Второй часовой так и не проснулся.
Разведчикам передового отряда Золунга осталось лишь не торопясь, сохраняя полную тишину, спуститься вниз, к воротам, встроенным в скалы ущелья и открыть их. Жизнь людей в городе повисла на волоске.
Окно в доме, занимаемым Александром, распахнулось, холодный воздух заполнил комнату.
– Просыпайся! – сквозь сон услышал он.
Но сон крепко держал в своих объятиях молодого правителя, ему снилась Брандо. Как он не увидел за столько времени, как не почувствовал?! Рука Александра потянулась на другую половину кровати, словно пытаясь нащупать свою любимую. И не ощутив рядом с собою свою мечту Александр, резко открыл глаза. Чувство тревоги охватило его. Александр накинул на себя старую тунику, первое, что попалось ему под руки, и, взяв меч, вышел на воздух.
Александр подошёл к потухшему костру, присев на колени потрогал рукой угли.
– Давно потухли – сказал он – может разжечь вновь? – И посмотрел в сторону дома, из-за угла, которого выходил медведь, – нет.
Стрела вылетела из тумана, и своим каленым жалом ударила ему в плечо. Александр, не раздумывая, отломал древко и бросился к воротам будущего города.
Секунды бежали быстро, один из солдат уже занёс свой топор над цепью, связывающей дуги ворот, один удар, и Золунг в спящем городе.
Александр, подоспевший к воротам, раненым зверем, стал наносить удары мечом направо, налево, стараясь подойти ближе к воротам.
Топор медленно опустился на цепь, сталь о сталь, железо о железо, цепь медленно стала сползать на землю. Александр, медленно повернул голову, его глаза встретились с глазами, разрубившего цепь. Незаметным движением руки, как учил Ветер, молодой воин выбросил меч вперёд, меч впился в последние кольца цепи, пригвоздив их к деревянным воротам, а сам, из последних сил, расталкивая оставшихся в живых солдат Золунга, добрался до ворот, загородив собою подход к ним.
Несколько мечей занеслись над его головою, и опустились.
– В твоих глазах, - правда – сказал один из троих оставшихся нападавших – разреши нам остаться здесь, в твоём городе.
Александр кивнул головой, и, истекая кровью, медленно сполз на землю.
Люди нового города, проснувшиеся от звуков стали, уже подбегали к воротам. Они окружили солдат неприятеля, и лишь приказ Александра спас их от быстрой расправы.
– Они остаются с нами, не трогайте их - прошептал он и потерял сознание.
Александра бережно положили на носилки, и перенесли в дом.
Золунг наблюдавший за всем происходящим из ближайшего леса, усмехнулся, и произнёс, обращаясь к своим военачальникам – скоро всё будет кончено.
Наступил день, солнце упорно не хотело пробиваться сквозь тучи, сырость проникала в каждый дом, но людям некогда было их затопить, все готовились к штурму.
Симеон, временно, взявший оборону города на себя, приказал укрепить ворота, расставил лучников на скалах и стал ждать, большего сделать он не мог.
Александр вновь погрузился в сон, обрывки встреч, слабое прикосновение рук, мимолётный взгляд. Сон не уходил, а рука же сама собой потянулась вперёд, Александр проснулся, рядом с ним на краю кровати сидела Брандо.
– Мы вернулись, как обещали – улыбнулась она.
Александр слабо улыбнулся в ответ и вновь провалившись, в сон.
– Опасные раны? – спросила Брандо у лекаря.
– Нет. Глубоких ран нет, но поваляться в койке ему придётся, много крови потерял.
Брандо погладила руку воина, и вышла наружу. Стен вместе с Варолом уже ждали её.
– Как он? – спросил Стен.
– День, другой и вновь будет в седле – ответила Брандо – а пока, оборона полностью на нас.
– Учитывая произошедшее, удержать город в руках, даже несмотря на крайне удобную позицию для обороны, будет трудно.
– Я не понимаю, я просто не понимаю. Мы не смогли провести гвардию, – Варол выглядел более чем расстроенным, – с нами такое впервые, – добавил он.
– Одно тебе скажу, Варол, вспоминая последний Совет, удивительно, не то, что мы не смогли провести гвардию, а то, что сами прошли.
– Хватил! – разозлился Варол – и что последний Совет?!
– Ты не понял? Его время ушло! – продолжил Варол.
Варол развернулся спиной и пошёл осматривать укрепления.
– Стен, ты бы пошёл вместе с ним. Варол не силён в обороне, его стезя – нападение.
– Пусть воздухом подышит, может успокоится.
– Нельзя так, Стен, не надо наши споры переносить на Серебряную, и так всё не лучшим образом складывается.
– Да, вижу, нам остаётся только обороняться, сил даже на вылазку нет, каждый человек на счету.
– Догони Варола, прошу тебя, всё же два воина с Орлиной лучше, чем один.
– Почему два, а ты? – спросил Стен.
Брандо провела рукой по животу, и грустно заметила –
– Ну, тогда уж четыре.
Стен вздохнул и пошёл вслед за Варолом, Брандо развернулась и направилась в дом к Александру.
Войти в дом девушка не успела, Александр ждал её на пороге, одетый в красную рубашку.
– Что б кровь не видна была!
– Тебе лежать надо, хотя бы день.
– Я не могу, опасность подошла к нашим стенам.
– Твой героизм потребуется завтра, сегодня же Золунг не нападёт, штурм начнётся завтра утром. Давай договоримся, лишь наступит вечер, мы проведём военный совет, а до него полежи ещё час, другой. Лишние силы тебе не помешают.
Александр, прекрасно понимая, правоту Брандо, хотел было поспорить, но, почувствовав резкую боль в плече, вернулся в дом.
Вечер пришёл быстро, Стен, сменив караульных, и бросив взгляд в сторону леса, поспешил на совет, уже собиравшийся в отведённой для этих целей палатке. По дороге он встретил Варола, что-то оживлённо обсуждавшего с Симеоном.
Брандо постучала в дверь дома Александра.
– Как обещала. Тебя ждут, пошли.
– Второй раз за день выполняешь обещания – рассмеялся Александр.
Брандо была права, три часа отдыха пошли воину на пользу, цвет лица изменился и не был таким бледным, походка стала более уверенной, силы постепенно возвращались к нему.
Александр вместе с Брандо последними вошли на совет, Варол сразу же бросил на пару недружелюбный взгляд.
– Начнём, – первым взял слово Стен, – утром солдаты Золунга пойдут на штурм.
– Штурма не будет – прервал Стена Александр.
– Как? – раздалось сразу несколько голосов.
– Мы ударим первые – ответил Александр.
– Юноша, храбрость не порок, да и я более люблю лобовые атаки, а не отсиживаться за крепостными стенами, – начал говорить Варол, мельком взглянув на Стена – Но наши силы настолько неравны, как я сегодня успел понять, что открытый бой – чистое самоубийство.
– Боя не будет! – вновь сказал Александр, и, не давая, перебить себя вновь, – продолжил. – Сегодня утром враг хотел нанести удар, мы были в шаге от погибели. Я стоял, прижавшись спиной к воротам, мои глаза встретились с глазами солдат Золунга, и мечи, занесённые над моей головой, опустились вниз. Армия Золунга состоит из таких же людей, как мы, из плоти и крови. По своей ли воле они идут в бой? Думаю, даже уверен - нет! Что ими двигает, или кто заставляет их?
– Страх! Золунг внушил им страх! Лишь страхом Золунг может повести людей за собой, – вступила Брандо, её гордое лицо настолько запылало огнём, что никто даже и не попытался перечить девушке.
– Мы должны ослабить путы страха, помочь простым солдатам сбросить с себя оковы, висящие на их душах. Освобождая их – мы спасём себя – закончил говорить Александр.
– Хороший план. Но, что-то я не помню случаев в военной практике, чтобы солдаты бросали своего полководца. Есть ещё слово солдата! – парировал Варол.
– Слово солдата? А что важнее, Варол, слово солдата, или его душа? – возмутилась Брандо.
– Я с трудом понимаю, как мы освободим их, но раз я здесь, то последую с Вами – пробурчал Варол.
– Сегодня, в ночь, я и ещё несколько добровольцев, спустимся к лагерю Золунга, расположившегося у подножья горы. С рассветом мы войдём в его лагерь, и я верю, война закончится.
– А твари? – спросил Симеон.
– С ними то уж сами справимся – жёстко ответил Стен.
– Сколько точно воинов в обороне города? – спросил Варол.
– Три тысячи – ответил Симеон.
– Александр, я всё же предлагаю поступить по-другому. Я честно скажу – не верю я в столь быстрое окончание войны, но раз решили, так решили. Отряд должен состоять не из нескольких добровольцев, пятьсот человек должны быть вместе с тобою. В войне главное сохранить полководца, и если твой план провалиться, то хотя бы с тобою, будут те, кто примет бой. Я также буду сопровождать тебя – вновь вступил в разговор Варол.
– Я согласен с тобою Варол – согласился Стен.
– Пусть так. Вас же, Стен и Брандо, я прошу остаться в городе, возможно Золунг начнёт штурм раньше.
– Александр, я буду одним из тех, кто пойдёт с тобой? – попросил Симеон.
– Собери людей, готовьтесь выступать, – ответил Александр.
Симеон поклонился и вышел из палатки.
8
Ночь подступила незаметно, синева окутала город. Город, ещё недостроенный, но дышащий жизнью каждого человека живущего в нём, ведь каждый дом наполнялся чудом человеческой жизни. Один город на весь мир, одна жизнь на тысячи.
Александр переходил от костра к костру, говорил, убеждал, объяснял. Но лишь одно двигало его воинами, Александр был сыном Константина. Александр, не так давно появившийся среди народа нового города, не успел ещё заслужить славы, но он был сыном своего отца, все знали это, и каждый мужчина почтил за честь идти за ним в бой. Собрать добровольцев для последнего боя Симеону не составило труда.
Ночное светило Серебряной показалась на небе, его молочный свет осветил лес. На расстоянии метров пяти можно было увидеть, как засыпает цветок, ещё не спрятавшийся от ночных холодов, как падает лист, и эхо его полёта разносится по всему лесу.
Стен вместе с Варолом взошёл на одну из скал, стоящую форпостом в ущелье.
– Стен, посмотри, ночь превратилась в день, мы не пройдём, поступок Александра – мальчишество, людей погубим. Посмотри, за каждым деревом по лучнику.
В подтверждение слов Варола, стрела, пущенная из-за деревьев, ударилась о скалу и отлетела к ногам Стена
– Варол, если говорить на чистоту, я согласен с тобою. Пройти через лес невозможно, Золунг словно специально разогнал тучи. Но в душе, и по сердцу я согласен с Александром. Вдумайся, воин в бело-чёрных доспехах, как в легенде, один идёт против всех, чем не герой. А к героям благоволят.
Варол не стал больше спорить со Стеном, а лишь махнув рукой в сторону леса, достал меч и провёл по нему пальцем. Капелька его крови капнула на землю, отозвавшись в сердце.
– Плохой знак – подумал он – Будь, что будет, я пойду, Стен.
Стен протянул Варолу руку.
Отряд собрался быстро, Александр обошёл всех и каждого.
– Воины, говорить буду утром, но верьте, битвы не будет, мы все вернёмся домой, живые. Я обещаю.
Симеон сделал шаг вперёд, и, собрав вокруг себя старших, кратко нарисовал им план спуска с горы.
Брандо не стала подходить к Александру, а лишь отсалютовала ему мечом, направляясь расставлять лучников в скалах, штурм мог начаться каждую минуту, времени на прощание не осталось.
Я долго не мог заснуть, холодный дворец Совета Орлиной в одночасье стал мне чужим, я гулял по его залам и комнатам, прекрасно понимая, что произошло. В подтверждение моих мыслей, капитан гвардии ещё утром доложил мне, – гвардия не прошла на Серебряную, лишь Стен, Брандо и Варол.
– Грустно, но надо думать о будущем Орлиной, – сказал я сам себе.
Мой взгляд вновь упал на картину с городом, цвета её поблекли, свет солнца потускнел. Останавливаться перед ней я не стал, а прошёл в гостиную, и, устроившись в кресле напротив камина, разожженного ещё днём привратником дворца, засмотрелся на огонь.
– А может бросить всё! На Серебряную, мои друзья там, мой враг там. Нет – остановил я сам себя, здесь мой мир, выбора у меня нет. Что, в голове у Золунга? Я не могу допустить его нападения на Орлиную.
Александр первым вступил в лес, следом за ним шли Варол с Симеоном. Предательское светило стало ещё ярче, его свет освещал не только верхушки деревьев, но и каждую травинку на зелёном ковре леса. Капельки воды были видны на каждом кусте, светясь светом ночи, а на иголках елей, собираясь вместе, пытались сказать – не ходи!
Александр аккуратно раздвинул лапник, и знаком позвал Варола к себе.
– Здесь мы должны разделиться на три отряда, каждый пойдёт своим путём – тихо прошептал Александр.
– Но наша цель не война! Ведь так! Я помню главное - ты должен дойти! Мы идём вместе – ответил Варол.
– Хватит спорить! – раздался за спиной Варола медвежий хрип – ступайте за мной, я проведу Вас. Прямо идти нельзя, везде по лесу разбросаны посты. Возможно, Золунга кто-то предупредил о Вашей вылазке – договорил медведь.
– А как мы пойдём? – поинтересовался Симеон.
Медведь посмотрел в глаза Симеону – мы пойдём назад, за город, там за холмом начинается небольшое болотце. Пройдём по нему. Места эти овеяны древними легендами, холод давно поселился в них, и даже враг Ваш не сможет заставить своих солдат сторожить Вас в этих местах. За болотом протекает река, поросшая тростником, он, конечно же, не зелёный, осень всё-таки, но всё же – укрытие. Вы пойдёте сквозь него, предупреждаю, по горло в холодной воде, я же побреду по берегу, создавая много шума, пусть солдаты видят - медведь. Посмотрят и забудут.
Варол улыбнулся – лучшего плана нельзя и придумать – сказал он.
– И ещё, первое – три четверти воинов отправь обратно, можем не пройти, много Вас. Второе, обещайте – деревья больше в этом лесу не рубить, надо, так возите вон с тех гор.
– Принимается – без раздумья ответил Александр, и приказал части воинов вернуться в город.
– Пошли, – зевнул медведь, – а то снег скоро пойдёт, засну ещё тут с Вами по дороге, что делать-то будете?
– Стен, посмотри, они возвращаются – указала Брандо, на вереницу вернувшихся воинов города.
– Выяснить – отдал приказ Стен, одному из своих лучников.
Приказ был выполнен незамедлительно.
– Знаешь, Брандо.
– Не знаю – хлёстко ответила Брандо.
– Я пойду за Александром, не нравиться мне этот поход. Александр должен вернуться живым. Одно лишь радует, огорчая меня одновременно – ты будешь руководить обороной города.
Брандо хотела возразить, но не стала, а, обняв, Стена, пошла дальше проверять часовых.
Медведь провёл отряд через болото. Жижа хлюпала, залезала в сапоги, трясина не давала идти, пытаясь засосать людей, но прошёл каждый.
– Болотце прошли, а посмотрю, намокли, так, что река Вам уже не страшна.
Ночное светило постепенно стало клониться с небосвода.
– Быстрее – стал торопить Александр – мы должны успеть к рассвету.
Отряд вошёл в тростники, и здесь медведь сказал правду, бредя по берегу, он создавал столько шума, что солдаты Золунга, хоть несколько раз и выпустили в него стрелы, не достигшие цели, вскоре перестали обращать внимание на шум тростника, да и ветер поднялся.
Пройдя вверх по реке, и дождавшись знака медведя, Александр вывел свой маленький отряд на берег.
– Минут десять обсохните, время у Вас ещё есть, и по этой тропке в лес, пройдёте метров двести, может пятьсот, и подойдёте к опушке, а за ней и предгорье. Там лагерь.
Александр вышел вперёд – Спасибо – сказал он, и поклонился ночному проводнику.
Лесной дух махнул лапой, и растворился в предрассветном тумане.
Стен, догнавший отряд, держался чуть поодаль, наблюдая за всем происходящим из тростника.
Ночь ушла, а утро ещё не наступило, туман, потянувшийся с реки, окутал собою берег реки.
– Обвяжитесь одной верёвкой, идите в один ряд – скомандовал Варол.
Александр, вздохнув полной грудью, развязал свой походный мешок, достал из него, аккуратно сложенный, бело-чёрный плащ, и, закутавшись в него, повёл отряд к предгорью.
Первый луч солнца застал отряд в поле перед лагерем Золунга, разбитым у самого предгорья.
– Время пришло – прошептал Александр – выстроимся в ряд, подождём, туман уйдёт, и солнце заблестит в небе.
– Время пришло – запел Ветер.
Сон навалился на меня столь неожиданно, словно кто-то хотел меня усыпить. Огонь в камине пел свою песнь, я спал, и спал столь крепко, что не услышал шагов за моей спиной. Взгляд, брошенный мне в спину, был настолько исполнен ненависти, что не почувствовать его было невозможно. Собрав всю силу воли в кулак, я всё же сдёрнул с себя удушающее покрывало сна и обернулся.
Туман рассеялся, солнце вышло на небо, осветив собою, маленький отряд Александра, сотня воинов не побоялась всей силы армии Золунга и встала в один ряд перед лагерем врага.
Александр вышел вперёд, его плащ развевался на ветру, лёгким движением руки скинув его с плеч, он остался в бело-чёрных латах. Подняв над головою меч Константина, найденного в развалинах старого города, пошёл в сторону лагеря Золунга.
Симеон всё время стоявший в метре от Александра незаметным движением вытащил из-за пояса нож и так же незаметно бросил в Александра, стараясь попасть в единственно незащищенное место - в горло.
Варол, с вечера наблюдавший за Симеоном, уловил движение руки предателя. Перед глазами Варола пронеслась вся его жизнь, солнце Орлиной блеснуло в глазах, война и мир, победы и поражения, дружба и ненависть, любовь и предательство, Дора, как ты могла. Жизнь и смерть слились в единое целое, Орлиная слилась с Серебряной, Варол сделал шаг вперёд, и, закрыв собою Александра, принял смертоносный клинок в своё сердце, кровь воина Совета Орлиной вновь окропила землю Серебряной. Варол упал, и, улыбнувшись солнцу, закрыл глаза.
– Нет! – разом вскричали одновременно Стен с Симеоном.
Стен, пробившись сквозь ряд воинов Александра, ухватил Симеона за волосы, и, не раздумывая, ни секунды вогнал меч в предателя.
– Варол, нет, не уходи, прошу тебя – слёзы Стена смешались с кровью Варола.
Александр шёл вперёд, шаг за шагом приближаясь к лагерю.
Обернувшись, я увидел свет блеснувшего клинка.
– Я успела – молвила Френсис – и молча, подойдя к поверженному врагу, сдёрнула с его лица маску – Дора! Я успела, она не убила тебя, – прошептала она. – Дора, я должна была предвидеть, минутой бы раньше.
– Как? – у меня не было слов.
– Я во всём виновата, – ответила побледневшая Френсис, – Это все картина, я оставила её во дворце. Настоящая Дора умерла в тот день, когда увидела её. Картина ослепила её, высосала из неё душу, а Золунг был рядом.
– Правительница!
– Как и предрекал Золунг.
– Мы похороним её со всеми почестями, подобающими члену Совета, правда останется между нами, – сказал я, – не будем осквернять её память.
Последние клубы тумана рассеялись над лагерем, перед Александром стоял Золунг.
– Ты! – лишь усмехнулся Золунг – ты мог иметь всё, у тебя ещё есть время, подумай.
Александр не стал отвечать, а лишь подняв меч, атаковал заклятого врага.
Золунг, а Золунг просто отошёл в сторону, лучники стоявшие за его спиной выпустили стрелы в Александра. Воин сжал зубы и продолжил атаку, Золунг лишь махнул рукой, и вновь стрелы. Александр начал медленно клониться к земле, глаза его затуманились, лишь солнце, отражавшееся блеском на стали меча, и лицо врага. Из последних человеческих сил, он поднял меч, и указал им в сторону Золунга.
Ветер, всё время, сопровождавший отряд Александра, Ветер встал рядом с истекающим кровью Александром.
– Мой сын, – прошептал он.
Ветер подхватил меч из слабеющих рук Александра. Ветер взял меч, свой меч и стал прежним.
– Константин! – отшатнулся Золунг от человека, взявшего меч.
Константин, словно и, не заканчивая свой бой, медленно направился вслед за Золунгом, отступавшим шаг за шагом к лагерю.
– Твоё время кончилось, – сказал Константин, – убирайся, откуда пришёл, в своё прошлое.
И не торопясь, взяв «пастуха» за руку, добавил – убить тебя, тварь, нельзя, но дороги, по которым ты ходишь, известны, а для тебя же осталась одна – на постамент, в камень!
Золунг лихорадочно думал, но все его думы разбились в момент, когда сзади него появились Аврора, и Даниил.
– Ты не возражаешь, я провожу тебя! – сказала Аврора, её светло-голубой свет ослепил Золунга, в секунду превратившегося в дряхлого, поникшего старика.
– Лучше уж так, – просипел он, - веди.
– Но камнем ты станешь здесь, так всем будет спокойней, и всегда им будешь, если захочешь вернуться, – жёстко сказала Аврора.
Не прошло и секунды, как Золунг обрёл новые формы, каменные.
Константин подошёл к армии недавнего великого полководца, и громогласно сказал - По домам!
– Мне пора – прошептал Константин, вернувшись к Александру – Мой сын. Константин положил голову Александра себе на колени.
– Отец, но как, ты – Ветер?!
– Старый договор, Даниил расскажет, прости меня, скажу лишь одно. После той проигранной битвы, мне предоставили выбор, и я выбрал – жизнь без памяти, с надеждой на будущее.
– Отец, – прошептал сквозь кровяную дымку Александр.
Константин с мольбой посмотрел на Даниила.
– Иди, тебя ждут, а время Александра ещё не пришло, он будет жить, его путь не окончен.
Константин вложил свой меч в руку Александра, и светом ушёл.
Утро на Орлиной выдалось на редкость пасмурным, промозглым. По всей Орлиной был объявлен траур, Дору должны были похоронить, как героя.
Я вышел из дворца, Драко с Серым ждали меня.
– Мы не могли быть с тобою – сказал Драко.
– Твоё испытание, твой выбор – добавил Серый.
– Сегодня мы потеряли не только Дору, – ответил я, – мы потеряли …
– Значит так предначертано, – не дал договорить мне меня Драко.
9
Солдаты армии Золунга, бывшие солдаты, бывшей армии, молча подходили к Александру, лежащему на носилках, найденных в лагере, бросая своё оружие к его ногам. Воины нового города окружили Александра, радоваться им или плакать, какова цена победы, всего лишь одна человеческая жизнь, одна жизнь.
Стен молча сидел на коленях перед Варолом, держа его руку в своей. Победа ценой в одну жизнь.
– Варола надо отнести в город – тихо сказал Александр, пытаясь подняться с носилок – положим Варола на них.
Стен невидящим взглядом посмотрел в сторону Александра –
– Нет, я понесу его на руках.
Стен поднял Варола на руки, и, выпрямившись во весь рост, понёс его в гору, к воротам города.
– Мой друг, прости. И это всё, что я могу для тебя сделать.
Маленький отряд потянулся за Стеном в гору, солдаты Золунга расходились по домам, страх отпустил их.
Брандо, всё утро и весь день простоявшая на одной из скал ущелья, увидев поднимающихся людей, стала быстро спускаться вниз и побежала к воротам – Не Александр, только не он, – шептала она.
При первом же взгляде на Варола, она всё поняла, из её уст раздался вздох облегчения.
– Варол, пойми и прости меня, – прошептала она сквозь слёзы счастья и боли – прости меня, я буду помнить тебя всю свою жизнь, я буду молиться за тебя.
Александра отнесли в дом. Брандо не отходила от него ни на шаг –
– Всё позади – тихонько говорила она.
– Я, чувствую, ты должна покинуть Серебряную, но ведь всё только начинается – попытался ответить Александр. – Возвращайся, прошу тебя - и прошептал, пытаясь поцеловать Брандо в губы, - я воспитаю его, как сына.
– Александру нужен покой, – подошёл к Брандо Даниил, неотступно наблюдавший за всем происходящим – с ним всё будет хорошо, его раны затянутся, силы вернуться. А нам пора в Путь, нас ждут на Орлиной.
– Да, я понимаю, но …
– Если хочешь, то вернешься. Пойдём к Стену, он ждёт нас.
Стен, не проронивший за весь день ни слова, лишь спросил Даниила –
– Возвращаемся?!
– Да, Путь ждёт нас. Варол достоин последних почестей, – ответил Даниил.
Весь день ярко светившие солнце, и, одарившее Серебряную последним теплом поздней осени, склонилось к верхушкам гор, спрятавшись в тучах. Его тёмно-фиолетовый блеск пытался разогнать наступившие сумерки, но вечер вступил в свои права, и ночь наступала.
Даниил обнял Стена за плечи –
– Пойдём, мой друг.
Стен вновь взял Варола на руки, и небо осветилось – звёзды пробились сквозь плотные тучи, пришедшие с севера, и скрывавшие собой солнце.
– Он там? – тихо-тихо, боясь испугать ночь, спросила Брандо Даниила, глядя на звёзды.
Даниил, склонил голову, посмотрел себе под ноги, и промолчал.
– В путь? – сказал Стен.
– На Путь – ответил Даниил.
Путь, пролегавший где-то далеко, далеко между елей и гор, между трав и ручьёв, между небом и землёй, услышал Даниила, и мягкой лесной дорожкой лёг под ноги воинов Орлиной.
Первым на Путь ступил Стен вместе с Варолом на руках, Брандо и Даниил ступили следом.
Путь выпрямился, и повёл их своей дорогой на Орлиную, сквозь миры и пространства, освещая их своей жизнью.
– Как прекрасно – прошептала Брандо.
Звёзды на небе, словно воины, выстроились в ряд, даря свой серебряный свет Варолу.
– Они возвращаются – позвал меня Драко.
Я выбежал на площадь дворца, и стал всматриваться в небо.
– Драко?
Драко, не успел мне ответить, небо Орлиной засияло, шум волн исчез, деревья, певшие песню ветра, стихли, а бурлящий даже ночью Реол затих.
Из глубины неба появился Путь, трое шли по нему.
Сердце моё зашумело, глаза заблестели, я мог только смотреть на Путь, на троих, идущих по нему вперед.
– Они не одни – сказал Драко.
Первым я разглядел Стена, за ним Брандо и Даниила.
– Но Стен, где Варол?
Драко вместе с Серым отошли в сторону.
Стену оставалось пройти метров сто и ступить на Орлиную. Я увидел.
– Гвардия! – не своим голосом вскричал я – Гвардия! Строй! Отдать Честь!
Стен сошёл на площадь дворца, его поблекшие глаза смотрели вперёд.
Я подошёл, склонил колено, взял с его рук Варола, и медленно понёс нашего друга во дворец Совета Орлиной. Каждый мой шаг четко отпечатывался на плитах Дворца, а ветер запел свою песню герою.
– Завтра. Завтра мы положим его в землю. Вместе с Дорой – обратился я к Стену.
– Как? И она?
– И она! – ответил я Стену.
– Я понял – сказал Стен – я успел расслышать последние слова Варола.
Я посмотрел Стену в глаза.
– «Как ты могла» прошептал Варол – рассказывал мне Стен.
– Спать не будем?!
– Какой сон! – ответил мне Стен.
Даниил подошёл ко мне, и, пожав руку, удалился. Брандо, подошла к нам, и, видимо увидев по выражению наших лиц, что мы хотим поговорить, направилась в свои покои. Но, сделав шагов десять, резко повернулась и приблизилась к нам.
– Нет, я с Вами – сказала она.
– Не о чём говорить, – сказал я, – посидим, помолчим.
Стен подошёл к камину, и, взяв прут, перевернул несколько поленьев, огонь запылал, но и в его глазах не было былой радости.
– Одно лишь скажу, – повернулся ко мне Стен, – Ветер и был Константином.
Утро застало нас сидящими у потухшего камина. Мы поднялись с кресел, надо было сменить одежду, сегодня мы прощаемся с Варолом и Дорой.
Весь Реол покрылся чёрным шёлком, две колесницы медленно катились по мощённым городским улицам. Мы шли вслед за ними, Стен и я, Даниил и Брандо, Френсис и Клайд. Гвардия Орлиной выстроившись, по пути следования колесниц молча салютовала погибшим членам Совета нашего мира.
Солнце весь день, прятавшееся в облаках, выглянуло и словно напоследок, послало Варолу и Доре прощальный поцелуй.
Лишь мы бросили последний ком земли на могилу, пошёл дождь, превратившийся в снег.
Френ попыталось что-то сказать, но слова застряли у неё в горле, Клайд обнял её за плечи, и поцеловал в развивающиеся на ветру волосы.
– Пойдёмте – сказал Стен.
Снег прекратился. Воздух стал чистым и светлым.
– Зима – прошептала Френ.
– За зимой будет весна – ответил Даниил.
– Быть может.
Мы вернулись во дворец, чёрные траурные стяги колыхались на холодном ветру. Камины были разожжены в каждой зале дворца, в каждой комнате, но промозглый холод сопровождал нас, пустота потери давила нам на плечи.
Я подошёл к картине всё ещё висевшей на стене, сорвал её и бросил в огонь.
Говорить, обсуждать, принимать решения сегодня мы не могли, завтра. Завтра будет новый день, новая жизнь.
Я не мог оставаться во дворце, и вышел наружу.
– Драко, Серый – позвал я друзей.
И огромный дракон, переливающийся всеми цветами неба, показался из-за туч, Серый был вместе с ним.
– Полетаем?! – попросил я дракона.
–Вперёд! – ответил мне Драко.
Серый любезно подвинулся, и мы полетели навстречу ветру и облакам.
10
Ветер бил мне в лицо, а я и не пытался собраться с мыслями. Простые слова приходили на ум: дружба, любовь, преданность, правда. Достигли ли мы нашей цели? И была ли она? Когда уходят близкие люди, задаёшься вопросом, а имеем ли право? Варол и Дора, может Ваш уход и спас жизни многих и многих, вторую войну за последнее время Орлиная не пережила бы. Надо быть честным с самим собою, Совет распадался, мы объединились, чтобы уйти, но не ушли. Новая война становилась неизбежной, и уже ничто не остановило нас в нашем же стремлении уничтожить друг друга. Так может надо сказать Эолунгу – спасибо?! Он забрал всего две жизни моего мира, а ведь мог больше. Но какие жизни! Я терялся в догадках.
Догадки догадками, а от себя не уйти. Совета больше нет, кем бы не стала в свои последние дни Дора, но её кровь на руках Френ. А Брандо, с досады я махнул рукой.
Остался Даниил, Стен и я, Клайд уйдёт вместе с Френ.
Но всё же, Эолунг, знал ли ты, видел ли чашу весов - Варол, Дора, на одной стороне, Орлиная на другой. Как странно, каков закон?
Я вновь подумал о Брандо, будет ли она счастлива? Кем будет твой сын, или дочь? Какой мир выберешь ты, внучка Герона?
А если бы можно было повернуть всё назад?
Орлиная проносилась под крыльями моего друга. Первый снег отеческой заботой накинул белое покрывало над полями, посеребрил верхушки деревьев, укрыл озёра ледяной коркой, настолько тонкой, что лишь птицы могли ступать по ней, оставляя лабиринты запутанных следов. Снег шёл и шёл, его огромные белые хлопья кружились в воздухе, потянувшись рукой, я поймал несколько снежинок. Они не таяли, и словно просили «отпусти». Я подул на ладонь, ветер подхватил маленькие кристаллики льда и понёс их по небу. Я пытался проводить их глазами, увидев в отражающемся свете снега лица близких мне людей.
Сильный удар ветра в секунду вернул меня к реальности, но и сразу же погрузил в новые чувства. Ветер и Константин. В глубине души я верил в сказку о ветре, и как же я рад, что сказка оказалась былью.
– Тебя ждут! – неожиданно сказал Драко.
– На Пути? – первое, что пришло мне на ум.
– Не рано ли собрался? – спросил Серый.
Я не стал отвечать. Даже мысль о том, что Драко и Серый знали, куда мы летим, не волновала меня. Полёт настолько поглотил меня, хотелось лететь и лететь, неважно куда, только лететь.
– От себя не уйдёшь – попытался вновь вернуть меня Драко.
– Драко, оставь Вика, последний год был труден, оставь, пусть отдохнёт.
Я с благодарностью посмотрел на Серого.
Мы стали пробиваться сквозь снежную бурю, вставшую на нашем пути.
– Драко, а ведь мы никогда не летали в снег? – спросил я.
– Нет.
– Как светло? – удивился я.
– Мы уже близко – совершенно другим голосом ответил Драко, голосом тысячи драконов, и, взмыв над облаками, поднялся к самому краю неба, переступил границы мироздания и мы ступили на землю незнакомого мне мира.
Но был ли он незнакомым?
Всё было родным и чужим одновременно, но розы, до чего красивы розы, все цвета слились в их лепестках, а запах, разносившийся вокруг. Подул лёгкий ветер, один из лепестков прекрасного цветка сорвался, и, покружившись вокруг меня, шёпотом лёг мне на землю.
Элнагор шёл навстречу мне.
– Дальше провожу тебя я.
– Иди, – напутствовал меня Драко, а Серый проводил взглядом.
Мы пошли по ухоженным дорожкам, гравий поскрипывал под ногами. Ухоженный кустарник создавал живой коридор. Я провёл рукой по ветке, и, уколовшись, быстро отдёрнул руку.
– Когда-то, давно, будучи совсем маленьким, ты поступил так же, с той лишь разницей, что сразу заплакал. Мало, что изменилось, за эти годы, – улыбнулся Элнагор.
– Я дома?
– Как ты хочешь, но ты волен решать сам, я лишь провожу тебя дальше, сквозь лабиринт. А помнишь, ты прятался в нём?
Розы, моя память не хотела поддаваться, я сам пытался держать себя, не пускал себя. Да к чему всё это?
Элнагор обернулся и посмотрел мне в глаза –
– Дальше ты сам, просто иди по дорожке.
Лабиринт кончился, розы сменились липами. Липы цвели, что может быть прекраснее запаха цветущих вековых лип, услаждающий запах июня. Голубое небо, с бегущими по нему облаками. Протяни руку и вот она, стоит пред тобою, воздушное платье развевается на ветру, глаза наполнены счастьем и слезами. Жизнь.
Ветви лип переплелись с кронами дубов. Дорога не кончалась, а стала лишь шире. Солнечный свет, пытаясь пробиться сквозь укутанную зелёной листвой дубраву, находил свой путь к траве, буйно растущей по краям дороги, согревая её.
Гравий закончился, дорога постепенно заросла травой. В конце дубовой аллеи меня ждал Свезар.
– Я ждал нашей встречи, предчувствовал её – первым сказал я.
– Я знаю, я попросил Драко и Серого отправиться в полёт.
– Не самое лучшее время для разговора.
– Это тебе так кажется. Не уходи в себя.
– Но я не вспомнил – ответил я.
– Ты просто не хочешь, ты боишься!
Я подошёл к дубу и, прислонившись к нему, посмотрел на небо. Боюсь ли я? Да, разве я не знал о Совете, разве я не знал об игре, в которую мы все играли. Лишь Даниил и Стен стояли в стороне, не поэтому ли, будучи избранным председателем Совета, больше времени, я проводил в других мирах, в другой борьбе.
– Ты не хочешь вернуться в свой мир? – спросил меня Свезар.
Хочу ли я? И нет и да. Я выбрал свой путь, пусть более трудный и длинный, но мой путь.
– Я свободен в своём выборе – ответил я.
– Да, Господь всем нам дал свободу воли – сказал Свезар.
– Зачем мы встретились, ведь я не вспомнил.
– Ты вспомнил. Ты вспомнил главное – откуда ты родом.
– И?
– Твоё обучение не было закончено.
– Ты учил меня, так же, как Ярину.
– Да, но мы с тобой лишь делали первые шаги, но видимо, ты прав – у каждого свой путь. Ты выбрал свой путь из любви, а Варол?
Я не стал отвечать, зная, что Свезар прав.
– Ты хочешь продолжить обучение?! – спросил Свезар.
– Да – не раздумывая, ответил я.
– Прекрасно. В полете, ты думал о времени, я не ошибся?
– Думал – слегка опешил я.
– Не удивляйся. Каждый из нас проходя свой путь, повторяет чей-то. Пойми правильно – мы все люди. А последние события на Серебряной, чуть не потрясли мироздание. Аврора и Даниил всё же вынуждены были вмешаться. Ты потерял близких тебе людей, а Брандо... Я прав?
- Ты прав, Свезар. Я действительно думал о времени.
- Так что тебе мешает, посмотри на дорогу, поросшую травой, иди по ней, У тебя достаточно сил, чтобы повернуть время вспять. Пробуй.
- А что, если? – подумал я и пошёл вперёд, оставляя Свезара в конце дубовой аллеи.
Брандо, Варол, Дора.
Первой моей мыслью всё же было защитить Брандо. Не допустить её связи с Эолунгом. Затем, Варол, поставить защиту на его сердце, и сжечь картину красного города, ещё там, в лавке антиквара.
- Но что это даст людям? – поймал я себя на мысли, и, остановившись, уже на дороге времени, в шаге от входа в пещеру на Серебряной посмотрел со стороны.
Эолунг придумает другой план, более хитрый и коварный, возможно, благодаря ему, подчинит себе Серебряную. Мир в полном подчинении «пастуха» - страшно. Варол и Дора развяжут новую кровавую междоусобицу в погоне за властью, и, в конце концов, объединяться с Эолунгом, создав мощный альянс.
Я посмотрел на Земную, Москва приковала мой взгляд. Солнце, скрытое в дыме пожарищ, разрушенные мосты и дома, люди, пытающиеся убежать из мёртвого города, чтобы самим не умереть. Река времени повернёт своё течение вспять, предзакатный город вернётся.
И ради чего? Нет, Свезар правильно сказал, мы все люди, а значит – не нам дано право устанавливать законы мироздания, мы всего лишь люди, и мы должны соблюдать миропорядок, какой бы силой мы не обладали
Я вздохнул, и повернул обратно. Клубы тумана рассеялись, я вновь подошёл к Свезару –
- Нет, мне не нужен такой путь.
Свезар улыбнулся мне –
- Видимо ты прав, иди своим путём, но возвращайся, тебя ждут.
Туман скрыл дубовую алею, запах лип и аромат роз. Я вновь стоял перед Драко и Серым, шёл снег, кружа замысловатые узоры вокруг нас.
- Драко, Серый, друзья мои, в путь – обратился я к ним.
Мы возвращались на Орлиную.
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Драко сделал круг над домом.
Я ни о чем не просил Драко, а он лишь прислушался к зову моего сердца. Я не хотел возвращаться во дворец Совета, я не хотел бродить по пустым залам, и смотреть в глаза Реолу, с площади перед дворцом. Мне нечего было сказать людям, ведь вернувшись из мира, мира родного и зовущего меня, возможно, я отказался от истинного призвания, выбрав свой путь. Но говорить было не о чем, пока не о чем. Струна, натянутая в душе, в миг нашего полёта над Реолом лопнула, оборвалась и металлическим звуком отдалась в душе Драко. Он развернулся и полетел к дому.
Пролетая над океаном, Драко касался крылом океанской пены, зарождавшихся волн. День смешался с ночью, огоньки нашего дворца замелькали в сумраке полуночи, и сменились ярким рассветом, солнцем, вставшим из морской пучины, и бросившим свои первые лучи на крышу моего дома, стоявшего на утёсе.
Я вошёл в дом. Дом, всегда ждущий меня, был непривычно холоден. Драко дунул на дрова в камине, и стены дома заиграли в свете яркого пламени. Я подошёл к столу, стоявшему посреди гостиной, на нём лежало письмо, и, взяв, его, я устроился на углу дивана, не став вскрывать его.
А зачем? Я прекрасно знал от кого оно. Знакомый женский почерк на конверте – «Виктору». Я знал, и не хотел читать приговор Совету.
События двух последних лет промелькнули одно за другим - возвращение, война, законы, орден, колды, Путь, и выбор.
Выбор, именно он, а что ещё может указать на развилку собственного пути.
Два ли года, по времени Земной – да! А по времени Орлиной лет двести, по времени Аметистовой – десять, может больше. Да, так ли важно, главное не возвращаться назад, не пытаться изменить прошлое, а лишь склоняя голову принимать, уважая его. Уважая и любя каждое действие часов, отсчитывающих каждую секунду нашей жизни, часов поставленных на камин, идущих по воле Господа нашего.
Я вскрыл конверт –
« - Виктор. Мы уходим. Кровь Доры никогда не позволит более находиться мне в зале Совета, как бы Клайд и я этого не хотели…. Третьего письма не будет. Помни, мы всегда будем рядом»
- Френ и Клайд вышли из Совета – объявил я Драко и Серому.
- Не в первый раз – сказал Серый.
- Так и должно было быть – ответил Драко.
Я аккуратно сложил письмо обратно в конверт, подошёл к шкафу и, открыв бутылку красного, налил себе полный бокал.
- Ваше здоровье Френ и Клайд.
Отодвинув бокал в сторону, я вышел на балкон. Дверь балкона не захлопнулась за мной, а занавеси колыхнулись. Стен вместе с Брандо вышли вслед за мною посмотреть на пенящийся океан Орлиной.
Стен положил руку мне на плечо –
- Тяжело друг, я знаю, но другого нам не дано.
Я не знал, что ответить им, но близость их плеч и сердец наполнила меня силой.
- Брандо, я мог всё вернуть назад – обратился я к внучке Герона.
- Дед, тебя бы не понял – ответила девушка.
Я облокотился на перила, сжав пальцы в замок.
- Я понимаю, тебе сейчас трудно, но выбор ещё не нашёл тебя – раздался голос Даниила.
Я бросил взгляд на океан, волна бежала за волной, разбиваясь об уступ утёса, уходя в небытие. Но ведь жизнь океана, наполнившего, собою волну не кончалась, волна лишь совершала переход. Пена разлеталась в стороны, оставаясь русалкой на берегу, а волна, растворяясь в другой уходила назад домой, в океан, к новой жизни.
- Нашёл! – ответил я Даниилу, и вернулся в гостиную.
- Малый Совет в сборе – обратился к нам Драко.
Драко был прав, нас осталось пятеро, но Митрия с нами не было, и Совет мог называться только малым.
Я вновь взял в руки письмо, и, вынув, его из конверта прочитал окончание.
Брандо глубоко вздохнув, словно пыталась набраться мужества, всё же сказала –
- Я тоже должна уйти, и по правилам старых законов и …
- Ты права девочка – по-отечески, необычайно тёплым голосом сказал Даниил.
Мы со Стеном не стали переубеждать Брандо, прекрасно понимая, её сердце уже не принадлежит Орлиной.
- Даниил, а расскажи о Ветре? – спросил я.
Ветер. Константин – начал свой рассказ Даниил – У Константина был выбор, уйти к небу, он был достоин, либо вернуться и завершить начатое. Но вернуться значит отвергнуть руку, протянутую свыше. И Константин выбрал, выбрал путь Ветра, нет, заново он не родился, он лишь совершил переход. Память. Память не вернули ему, он сам должен был разыскать себя на просторах мироздания, почувствовать мир заново, и вновь родившись, вернуть себя и завершить начатое. Может быть, на Пути он совершил бы большее, но он выбрал свободу, пусть свободу без памяти, но свободу, и его выбор был вознагражден. Александр, его сын, появился на Земной, и память стала возвращаться к Ветру. А замок Эдин, старина Эдин помог, воссоединил их. И лишь Ветер пришёл на Серебряную, рука об руку с Александром, выбор был окончательно принят. Ветер привёл сына к развалинам старого города, и указал на место, где его воины захронили меч. Меч Константина. Ветер знал, лишь он дотронется до меча, как станет самим собой. Путь был пройден, выбор сделан, враг повержен.
- А почему Серебряная? – спросила Брандо.
- Меч Константина был серебряным – ответил Даниил – воин идёт по Пути с серебряным мечом, освещённый серебром звёзд и светом неба, светом серебра.
- Быть может, Брандо, Серебряная – мир, в котором было суждено победить зло. Серебро очищает – задумался я.
- И если я вернусь к Александру, то мир серебра поможет мне воспитать сына – сквозь, капающую слезу, вновь спросила Брандо.
Никто не ответил, лишь Драко отвернувшись, посмотрел вдаль на океан, живущий своей жизнью. Мудрый дракон знал ответ.
Брандо встала с кресла.
- Тебя проводить? – спросил я.
- Нет – улыбнулась девушка, и, обняв нас, попрощалась.
Хор, за последнее время полюбивший Брандо, со всех своих сил подпрыгнул и лизнул нашу девушку в щёку.
Брандо расплакалась, и, помахав нам рукой, вышла из дома.
- Скоро позову Вас в гости – на прощание сказала она.
- Нас осталось лишь четверо – сказал Стен.
- А точнее двое – подчеркнул Даниил – моя верительная грамота была вручена Совету.
- Не будем о грустном, совершенно ясно, что грамота, вручённая несуществующему Совету утратила всякий смысл – заметил Стен.
- Нет, мы единый мир. Нет больше Совета, нет больше Дальних, мы воссоединились. Начинается новый путь мира, новая спираль, надо лишь сделать выбор. Но помните, Вы не должны оставить беззащитной нашу землю, Вас двое, и это так много.
- Четверо – не согласился я, посмотрев в сторону Драко и Серого.
- Всё-таки двое, мы как единое целое – чуть не обиделся Драко, прекрасно понимая, что хотел сказать своим ответом.
- Борьба не закончилась. Один из сыновей Эолунга вернётся – начал Даниил.
Я продолжил – Солнце в предзакатном городе завершило круг и вновь вернулось на небо, начиная новый день. У Эолунга родился сын. Город проснулся, наполнившись жизнью.
- Ты сожалеешь? – поинтересовался Драко.
- Нет, сам город прекрасен. Нельзя говорить неправду самому себе, а тем более Вам, но его время прошло, и Эолунг тому подтверждение, камень к камню – ответил я.
- А люди, что думают они? – спросил Стен.
- Их выбор. Насильно мы не заставим никого встать на путь истины, в который верим сами – сказал я.
- Но допустить войны мы тоже не можем.
- Стен, гвардия в твоём распоряжении – твёрдо ответил я.
Все замолчали, тишина легла на стены, лишь блеск пламени нарушал её, да шум волн за окном.
Розы, липы, дорога, поросшая травой, дубовая аллея и снег за окном.
Стен поклонился в ответ.
И только глядя Стену в глаза, я осознал, что сказал, но брать свои слова назад было поздно.
Я подошёл к другу и обнял его.
- Прости меня Стен, прости.
Стен лишь слегка ударил меня кулаком в плечо, ответил –
- Правильный выбор.
В доме неожиданно стало тесно, я вышел во двор и пошёл к лесу, сколько же было сказано в нём. Дойдя до знакомых деревьев, я развернулся и вернулся обратно, не находя себе места.
Снег добрался и до наших мест, я присел на край утёса, свесив ноги вниз, наблюдал за каждой снежинкой, пытаясь пересчитать их.
- Помни, дворец Совета в Реоле не должен пустовать, не допусти этого – расслышал я голос Даниила – а вместе и с городом справимся. Ты знаешь, где меня найти, а тем более сейчас, когда туман ушёл с Дальних гор, дорога открыта.
Драко и Серый присоединились ко мне, и вместе мы сидели на краю утёса, наблюдая за падающим снегом, бегущими волнами, слушая музыку ветра.
Дневники Орлиной Дневник6, 7 Пурпурная, Серебряная
© Copyright: Виктор Слободкин, 2013
Свидетельство о публикации №213031801962
Свидетельство о публикации №213031801962
Рецензии