Глава 1

Утреннее солнце ярко врывалось через окна и освещая священника в центре храма, отблесками на его золотых одеждах отражалось нам в лица. Лучи, на которые разбивался поток света, проходя через окно, рассеивались по храму, неся с собой радостную весть: "Христос Анести!" Весь храм был наполнен благодатью: люди были счастливы, воздух на удивление был свеж и прохладен и, проникая в легкие, доносил внутрь молитву, которую читал священник. Песнопения сегодня были выше всяческих похвал - так красиво пел хор. Сегодня Пасха! Дома нас ждал пасхальный хлеб, овощи и яйца, которые я не ел уже долгое время. Пост закончился.. Олифос Анести! Я стоял и громко кричал эти слова, когда священник обращался к нам. Пасха всегда была моим любимым праздником.. Мы всегда приезжали к тете с дядей в город и тут всей аравой шли в храм, а потом накрывали пышный стол для всего семейства. Семья у нас была маленькая, а вот у брата отца, который был женат на очень мудрой и хозяйственной женщине, моей родной тети по матери, была огромная семья: я имел шестеро братьев и столько же сестер. Все они стояли вокруг меня и точно так же слушали молитву. Мне шел уже семнадцатый год, я взрослел и безусловно был образцом для всех моих братьев меньших, так как они все были порядком меня младше: самому старшему из них только недавно исполнилось одиннадцать. Я с гордостью смотрел на них свысока, слушая их голоса, как будто сам приходился им отцом или матерью. Тут мой взор упал на Марию, дочку дядиного друга и соседа всего семейства. Повязанный платок на ее голове придавал ей столько смирения и в то же время величия, какое редко замечаешь в женщинах, а особенно в девушках столь молодого возраста. Она была моей одногодкой, постоянно гуляла со своими младшими братьями и сестрами и часто встречалась с нами, когда я и мои родители приезжали в город. Она сдержанно вела себя относительно посторонних людей, всегда знала когда закончить говорить и как дать понять, что ей не нравится чье-либо поведение. Безусловно ее научила этому ее мать, не менее достойная женщина весьма приятной наружности. Нельзя было сказать про нее и ее дочь, что они были красавицами, но фигуру, которой были награждены обе от Бога, не заметить было трудно. Но дочка была еще слишком мала что бы поистине показать всю свою красоту, и черты ее лица, унаследованные от отца, еще не совсем проявились. Так я отвлекся от службы и залюбовался Марикой, как мы ее ласково называли. Весьма поздно я опомнился, когда батюшка уже обращался к прихожанам с проповедью, и начал укорять себя за слабохарактерность, так как еще с утра я каялся в своих грехах на исповеди.
  Служба закончилась, и люди разошлись по домам. Все наше семейство отправилось через переулки к соседней улице, на которой и находился наш дом. Проходя мимо какого-то красивого дома, сейчас я уже не помню кто там жил, я заметил что сзади нас идет семейство наших соседей, а конкретно я увидел Марику, шедшую немного позади всех. Я специально отстал от своих и немного отойдя в сторону, что бы меня скрыли деревья от взора Марики, быстро сорвал несколько красивых цветов, росших около чьего-то двора. Когда все семейство поравнялось со мной, но еще не догнало моих, я подошел к матери Марики и протянул ей три цветка из моего скромного букета.
- Христос Анести! - сказал я, улыбаясь, вроде бы обращаясь ко всем.
- Олифос Анести! - хором прокричали дети, а взрослые тихо прошептали и кивнули мне в ответ.
   Затем я подошел к Марике, которая не произнесла со всеми ответ на поздравление, и протянул ей оставшиеся цветы, их было тоже три.
- Христос Анести! - повторил я, серьезно глядя на нее.
  Она пристально посмотрела на меня, словно я чем то ее отвлек, но скорее всего она была обижена на меня за то, что я поставил ее в неловкое положение перед родителями. Но цветов не взяла.
- Олифос Анести.. - проговорила она так тихо, что слышал ее только я.
  Этот голосок так запал мне в душу, что я совсем не испытывавший к ней никаких чувств, немного смутился и даже постыдился того, что она не взяла у меня цветов. Я кивнул в ответ, улыбнувшись, и развернувшись пошел к своим, заметив, что мой отец остановился в ожидании меня. Проходя мимо родителей Марики, я еще раз кивнул, показывая свое почтение к ним, и развернувшись к своему отцу, быстро удалился. Отойдя немного вместе с отцом, я положил цветы на дорогу, так что бы на них ни в коем случае не наступили, да и вообще не заметили, так как я их бросил у самого края..


Сноски:

Христос Анести! - Христос Воскресе!
Олифос Анести! - Воистину Воскресе!