Светкины истории. 5. Артюша

История пятая. Артюша


                А Р Т Ю Ш А
Глава первая. Тамара

Он родился в старинном армянском городе – Степанаване. В семье, где кроме него были три старших брата. Родители всю жизнь строили общий дом – куда сыновья должны были привести невесток. И впоследствии ему казалось, что он вырос на стройке, подавая и помогая носить тяжелые камни, которые складывались в причудливые стены, напоминающие старинный замок, и месить серый вязкий раствор. В школу он ходил до четвертого класса, а в пятом в  общей сложности проучился всего месяц. Степанаван в те годы скорее напоминал растянувшуюся пыльную деревню и никак не оправдывал звание города. Жили здесь по старинке, и считали что четыре класса – «начальная школа» – вполне достаточна для будущего мужчины – кормильца семьи. «Главное, чтобы руки росли откуда надо!» - угрюмо выговаривал отец сыновьям. Армян вообще характеризуют способности к ремеслу. Они – лучшие сапожники, часовщики, да и другими талантами их не обидел Бог, пожелавший, таким образом компенсировать им проживание на бесплодной  каменистой  армянской земле…Спасибо и на этом: другой свой народ Создатель вообще чуть ли не рассеял по всему миру!
        Почти каждый день Артюшка с утра околачивался около гаражей братьев Саакян, первыми в городе открывшими автомастерскую. Машины завораживали  его, и, когда братья Карен и Сурен однажды покатали его по длинной главной улице Степанавана, мальчик стал их самым преданным другом и помощником. Отец одобрил интерес младшего сына: «Неплохо. Кажется, к нужной  профессии прилепился! Главное – не пей, как Сурен, а то «погос-петрос» из тебя не выйдет!». Сурен был частым посетителем «люля-кебабной», откуда неизменно выходил, изрядно набравшись, и тогда все заказы приходилось выполнять одному Карену. Иногда он принимал помощь  от маленького соседа. Но, к сожалению, именно к весёлому Сурену больше потянулся мальчик, и тот успел приобщить его к спиртному. 
-Ты пей и закусывай, - говорил он Артюшке. – Тогда из тебя настоящий мужчина получится. А подрастешь, я тебя с такими девочками познакомлю! Придешь к ней с бутылочкой красного, и она – твоя! Всё нужно уметь, всё нужно испытать. Тогда и жизнь интересную проживешь…А профессию ты у нас получишь, это я тебе обещаю!   
Неизвестно, как бы дальше всё сложилось, но через два года Сурен неожиданно женился, и Артюша уже не узнавал своего друга. Асмик, - молодая жена,- взяла его в такой оборот, что при одном её голосе Сурен сжимался, сразу становился каким-то маленьким, и быстро выпроваживал Артюшку: «Потом придёшь. Я сам тебя позову». Но Артюша уже догадывался, что Асмик, даром, что молодая, а прибрала всё дело к своим рукам. Карен, старший брат Сурена, уехал в Ереван, а Асмик сразу же невзлюбила подросшего уже мальчика. «Еще свою долю начнёт требовать…»- услышал однажды Артюша. «Да он и сам, если захочет, уже может своё дело открыть, у него же золотые руки!»- ответ Сурена еще больше разозлил молодую амбициозную жену. – «А зачем нам лишняя конкуренция?!» - упрямо настаивала на своём Асмик…
Поработай пока где-нибудь водителем, собери начальную сумму, и станешь на ноги, ты ведь водитель «от Бога»,- говорил Сурен Артюше при расставании: родители отправляли болтающегося без дела сына к старшему брату Борису, женившемуся на грузинке и, вопреки воле отца, оставшемуся жить в Тифлисе – грузинской столице. Отец был немногословен.
 - Не забывай, что твоя фамилия означает– «золотой царь»! Не прозевай своё золото!
Что он хотел этим сказать, Артюша так и не понял. Внешне отец производил впечатление угрюмого и даже недалекого, необразованного старика, но иногда очень интересно и неожиданно для окружающих выскажется и снова надолго замолчит…
 Артюша побаивался отца и предпочитал находиться от него подальше, чтобы под строгим и всё понимающим отцовским взглядом, не приходилось оправдываться даже за то, чего он еще не совершил, а этот старик, казалось, уже всё предвидел…
Еще в детстве Артюша бывал  в Тифлисе пару раз у дальних родственников отца. Запомнились ему веселые игры с дворовыми ребятами, где жил брат Боря с молодой женой. Но сам город он так и не узнал. А теперь Тифлис поразил Артюшу, и, несомненно, влюбил в себя. Это был Его город! Здесь любили пить и закусывать, приятно проводить время с красивыми женщинами, и делали  это по-особенному красиво и изобретательно, с традициями и эпатажем. Конечно, была и другая жизнь…Но Артюше нравилось то, что блестело, сверкало и заявляло о себе легкомысленным смехом и весельем.  Он даже был знаком с несколькими «кинто»- добродушными гуляками в особых национальных костюмах - широких черных шароварах и перетянутой гибкой талией, придумавшими себе особый кодекс грузинского рыцарства, граничащего с бездельем. Один из них – Самсон, с намечающимся от бесконечного пьянства животом, ввел Артюшу в их особый мир, приговаривая: «Запомни нас, сынок, мы – последние благородные кинто, без которых раньше не складывалась ни одна свадьба! Не решалось ни одно правое дело! И никто на нас не обижался. Мы решали все вопросы с шуткой и весельем, ну, иногда, легким обманом!...Эх, где теперь настоящие кинто? Нас уважали князья, с нами советовались адвокаты, а теперь…Вот где теперь весь мой авторитет,- совсем уже пьяно похлопал он себя по выступающему животу.
 –Зачем мне этот пояс? Завтра же сниму это платье!- еще больше разгорячился Самсон. Вот, Артюшка, держи! - И он протянул другу серебряный пояс, состоявший из двенадцати  пластинок с большой и красивой замыкающей пряжкой. –Бери, - не отказывайся. На память бери, - настаивал Самсон. И совсем раздобрившись, пообещал: - А хочешь, я тебя познакомлю с самим Элгуджей Миндели?  Он как раз ищет хорошего помощника, знающего толк в автомобилях!
Вот так Артюше впервые повезло. Довольно быстро прошёл слух, что у него золотые руки  и он в состоянии отремонтировать и устранить любую неисправность в автомобиле. Теперь деньги текли рекой в карман его хозяина Элгуджи , не минуя и его собственный…У Артюши появились подружки. Причем, сразу две. Вначале это его смущало, он не знал – которой отдать предпочтение –Лали или Тамуне, но оказывается, девушки вовсе не боролись за его чувства. Им просто нравилось проводить время с красивым и щедрым кавалером. Постепенно и сам Артюша стал получать удовольствие от таких вот ничего не значащих и ни к чему не обязывающих отношений. Девушки менялись, по-прежнему не рассчитывая на серьезные отношения. Артюша легко расставался с ними, ни о чём не сожалея, пока, наконец, не  встретил Тамару…
Тамара с родителями, представителями грузинской аристократии в энном поколении, была приглашена с родителями на званый вечер к Элгуджи Миндели – хозяину Артюши, который хвастался перед своим работником, что заполучил «оч-чень уважаемых клиентов» – самих Окропиридзе. «Златоликие»- про себя перевёл с грузинского Артюша. - Ну и что?! А я - Золотой хан!
Но уже через пять минут он не мог отвести глаз от совершенной красоты Тамары. Высокий аристократичный лоб, чуть раскосые с удлиненным разрезом чёрные глаза, необычный для грузинок прямой слегка удлиненный нос, красиво очерченные коралловые губы, жгуче-чёрные толстые косы до самого пояса, нежные волнистые завитушки вдоль лба, и абсолютно белая, словно мраморная кожа. Когда Тамара насмешливо посмотрела на застывшего на месте Артюшу, он понял, что пропал. Потому что  Тамара смотрела свысока, словно насмехаясь над ним. И снова Артюша почувствовал себя наивным неопытным юнцом, который не смог завоевать внимание даже соседской сиротки – золотоволосой Танечки. Таня была старше Артюшки на девять лет, но поразила его воображение тем, что никак не вписывалась в мир маленького тбилисского дворика, где жили в основном черноволосые и черноглазые армяне и такие же грузины. Брат рассказал ему, что Таня не родная дочь Артуша(тёзки нашего героя). Сам он когда-то приехал из Батума вместе с молодой русоволосой женой и маленькой дочкой. Жена вскоре умерла. А Артуш нашёл  спасение от большого горя в заботах о дочери, которую растил  и оберегал как принцессу. И Татьяна действительно казалась Артюше высокомерной и недоступной заморской принцессой…
        Тамара явно обратила внимание на молодого красивого армянского парня, напоминавшего итальянца…Её взгляд был одновременно насмешливым и волнующим. Он словно приглашал познакомиться, и, вместе с тем, лишал Артюшу его привычной лёгкости в общении.  Поэтому с Тамарой он повёл себя необычно корректно и почтительно. Это и обмануло Тамару. Романтичный скромный армянин запал ей в душу. Миндели стал активным помощником для двух влюбленных, ведь у него был свой интерес к одному из самых богатых клиентов их города. Но отец Тамары, увидев нешуточное увлечение своей единственной дочери, срочно стал наводить справки, и выяснил, что Артюша Саруханов не может похвастаться такой же богатой родословной, как у них, живёт он на квартире у брата и невестки и, самое главное, - уже успел получить звание признанного ловеласа!..
Свадьбу помог организовать Самсон, снова надевший ради этой цели платье кинто и новый серебряный пояс. Хосро, отец Тамары, был поставлен перед фактом и сидел за свадебным столом  бледный как полотно. Эй, генацвале,- крикнул ему через весь стол довольный Самсон. – Единственную дочь замуж выдаёшь за такого красавца! Чего как на похоронах сидишь?! Еще больше побледневший Хосро молча повалился вбок и мягко сполз под стол. Гости не сразу поняли в чём дело. Только Марго, мать невесты, входившая в этот момент в комнату, уронила блюдо с дымящимися хинкали и не сдержала пророческого возгласа: «Вай мэ(Горе мне!) Умер!!»
Тамара росла избалованным ребёнком.  И мать и отец в ней души не чаяли. И уже с трех лет, увидев, что их дочь обещает быть красавицей, мечтали об особой достойной партии. К двадцати годам у девушки не было никакого опыта в общении с молодыми людьми. Зато – решительный характер и твёрдая уверенность, что все, чего она не пожелает, она получит. В таком возрасте девушки на Кавказе уже считались засидевшимися невестами, и Тамара сама не понимала, что с ней творится. С приходом революции материальное положение семьи здорово пошатнулось, а вот амбиции не уменьшились. И отец Тамары окружил свою семью высокой стеной и в прямом и в переносном смысле. Может поэтому, отвыкшие от общения, они с дочерью не смогли  сразу оценить степень опасности, исходившей от Артюши. Справедливости ради надо сказать, что Тамара по-настоящему и впервые влюбилась. Затворническая жизнь, вынуждавшая «копить эмоции», вдруг нашла свою естественную нишу для высвобождения. Артюша всем своим видом, взглядами и речами звал её к свободе. Тамара почувствовала именно это. На роду ей с её образованием и воспитанием было написано влюбиться в какого-нибудь благородного образованного  молодого человека, но стихия свободы захватила и увлекла её. И теперь отец красавицы запоздало раскаивался, что не разглядел в своей скромной и немногословной дочери такого водопада страстей и силы воли…  Единственное, на чём он сумел настоять, так это что молодые будут жить самостоятельно в отдельной квартирке, которую он им купит. Избалованную Тамару, вопреки его ожиданиям, это не испугало, а явно обрадовало.  Она быстро отбросила от себя первое чувство брезгливости и страха, когда увидела эту четырнадцатиметровую темную комнатку с окнами на общий балкон, где часто сидела на солнышке, грея свои старые кости, соседка - Анна Павловна, бывшая учительница тбилисской женской гимназии. Тамара и не сомневалась, что это их временное пристанище, и, когда, с рождением наследника, гнев отца сойдет на милость, их мальчик будет бегать по анфиладе широких комнат с высокими потолками и овальными светлыми окнами. Но смерть отца сразу же после свадьбы, потянула за собой цепочку несчастий. Предчувствуя, что новая власть не оставит её одну, без защиты мужа, в огромном доме-дворце на проспекте Головина, мать перенесла к дочери в её маленькую комнатку всё, что смогла вынести сама – ковры, дорогую старинную посуду, золотые украшения и  даже фамильные портреты. Большевики экспроприировали дом вместе с его богатой мебелью, даже не поинтересовавшись, куда среди зимы денется его прежняя овдовевшая хозяйка. Марго, мать Тамары, временно поселилась у своего бывшего управляющего. Ей только-только исполнилось сорок лет, и Тариэл быстро нашёл подход к своей бывшей хозяйке, сумев утешить её  темными зимними ночами.
Артюша умел устраивать праздники. Всё еще не веря своему счастью – заполучить в жёны такую царевну!- он баловал её неожиданными сюрпризами: то засыплет весь общий тёмный коридор большими головками белых пионов, предупредив заранее Анну Павловну, чтобы та не высовывалась из своей комнатки раньше времени! То пригласит знакомого безработного художника, чтобы тот нарисовал портрет его любимой! Вначале Артюша пытался дарить Тамаре дорогие подарки – золотое кольцо с сапфиром, расшитый серебряными нитями пеньюар. Но Тамара не скрывала своих утончённых взглядов на дешёвый вид синего сапфира в жёлтом золоте, и на грубое качество материи для её ночного пеньюара. И, наконец, Артюша не нашёл ничего лучше, чем приводить в их маленькую комнатку друзей своей весёлой беззаботной молодости. Самсон, признанный тамада Тифлиса, стал завсегдатаем  их  небольших пирушек, неизменно восхваляя в своих витиеватых тостах неземную красоту Тамары. От этих частых пирушек спасла беременность Тамары, которая проходила очень тяжело. Мать не отходила от дочери: Артюша в это время стал уезжать в долгие командировки, устроившись водителем междугороднего автобуса. Тамара, не стесняясь матери проклинала и будущего ребёнка и свою нынешнюю жизнь в этой маленькой тёмной комнатке. Характер её испортился неузнаваемо. Первое время Артюша всё еще пытался порадовать свою красавицу жену. С разрешения Анны Павловны он пристроил к их комнатке неплохую светлую галерею, использовав часть общего деревянного балкона. Теперь Тамара могла сидеть на солнышке рядом со старенькой образованной соседкой. Но и общение с той ей быстро наскучило и стало раздражать. Времена были трудные. По всей стране наступал голод. Одна Грузия, казалось, жила по своим неунывающим весёлым законам. Но и здесь люди стали ради еды распродавать ценные вещи. Постепенно ушли из маленькой комнатки так и не развернутые дорогие текильские ковры, нераспакованные золотые сервизы. Во время тяжёлых родов опустела и серебряная шкатулка с драгоценностями самой Тамары. Счастливый отец привёз новорожденному редкие и дорогие для того времени игрушки – похожие на настоящие, автомат и тачанку с пулемётом. Тамара расплакалась, увидев такие подарки. Вообще теперь она стала плаксивой и не скрывала презрения и даже брезгливости к манерам своего беззаботного и малообразованного мужа. Артюша долго не мог поверить в такую перемену к нему страстной черноокой красавицы, тем более, что Тамара после родов еще больше похорошела и выглядела как «налившийся золотой персик, просто мечтающий, чтобы его сорвали!». Так однажды высказался в своём тосте Самсон, снова появившийся в их доме.  Во время долгих командировок Артюши стала уходить из дома и сама Тамара. Она закрывала обе двери – с коридора в комнату, и из комнаты в галерею. И маленький Мурман устраивался на подоконнике, на который через галерею всё же дотягивался единственный солнечный лучик. «Апаляля» - так прозвал малыш свою старенькую соседку Анну Павловну, заносила свой табурет в галерею и устраивалась около окна, рассказывая мальчику сказки и всевозможные истории, а то угощая его сладкими булочками. Так прошло несколько лет, за которые Тамара и Артюша совсем отдалились друг от друга. Вначале Артюша очень переживал, и во всём винил тещу, которая приходила только в его отсутствие, но постепенно и вовсе перестала появляться. Видит бог, он пытался всеми силами снова завоевать любовь своей  солнцеликой Тамары, но она сразу же обдавала его холодным презрительным взглядом…
        Только однажды его удивила и, пожалуй, заставила задуматься одна известная артистка цирка – укротительница тигров. Во время гастролей по Грузии  гостеприимные хозяева решили предоставить «отважной красавице» личный автобус с водителем. Артюша,  ставший этим водителем, не теряя времени, принялся ухаживать за знаменитой на всю страну очаровательной пассажиркой. Но голубоглазая блондинка строго осадила его: «Вы мне очень нравитесь, и я не хочу обидеть вас, поэтому давайте сразу же договоримся: мы только друзья!» Артюша старался вовсю. Но артистка только ласково улыбалась и при расставании подарила ему красивый золотой  перстень с аметистом: «Вы напомнили мне итальянского артиста Нино Манфреди. Он имел бешеный успех у женщин. Вы, по всей  видимости, тоже. Но я желаю вам тихого семейного счастья с доброй, любящей, а главное, верной женой!». А в Артюше уже вновь бурлила проснувшаяся жажда весёлой беззаботной жизни. Теперь и мать и отец  Мурика открыто зажили каждый своей собственной отдельной жизнью. Стоило Артюше выйти из дома, как Тамара густо красила и без того яркие брови и глаза, поднимала тяжелую черную косу в высокую причёску, открывая соблазнительную лебединую шею и уходила неизвестно куда. Анна Павловна терялась в догадках, но так и не смогла выяснить, где можно было пропадать по нескольку дней. Не смог это выяснить и Артюша, когда однажды, вернувшись из рейса, не застал жену дома. В этот вечер он впервые поднял руку на женщину. Но Тамара даже не пошатнулась от жестокого удара по лицу. «Попробуй еще раз ударить – и тебе не жить!»- со всей ненавистью, на которую только была способна её страстная натура, прошипела она. И Артюша испугался. Теперь супруги стали соревноваться в своих побегах из дома, совершенно не интересуясь, как подействует одиночество на их маленького заброшенного сына.
            Автора, знакомого с этой историей непонаслышке, как и со многими подобными на протяжении всей его жизни,  не оставляет мысль, что среди многих закономерностей слишком явно встречается одна. И особенно это касается детей и стариков. Когда беззащитные существа оказываются никому не нужными, и даже своим близким, - они уходят...в мир иной…. Но то испытание, что ожидало несчастного Артюшу, невозможно было даже представить. Поэтому сделаем небольшой скачок в будущее, которое более подробно откроется лишь самому терпеливому и заинтересованному читателю последующих «Светкиных историй».
Родители скрывали от дочери истинную историю смерти семилетнего братика, чей портрет висел на стене их четырнадцатиметровой комнатки, и  которого она никогда не видела. Девочка знала, что в старинном кованом сундуке лежат две старые мальчиковые игрушки – автомат и пулемёт. Их доставали, чтобы аккуратно протереть мягкой тряпочкой лишь раз в году, когда вся семья отправлялась на старое кладбище на верху горы. Всю историю девочка услышала лишь через много лет от известного журналиста и талантливого репортёра Гриши Левина, с которым познакомилась, работая начинающим собкором в газете «Вечерний Тбилиси».
         Однажды мне пришлось делать репортаж, который я запомнил на всю свою жизнь!- рассказывал журналист своей молодой коллеге, не догадываясь, что открывает ей завесу над тайной, которая мучила её всё детство…
 -На похороны собрался почти весь Тбилиси. Ребёнка хоронили в цинковом гробу, потому что за те три дня, что он пролежал с проломленной головкой в глубоком колодце, тело уже стало разлагаться. По этому запаху и нашли его дети из старшей группы, задержавшиеся с выездом из санатория.  На суде открылись страшные подробности этой истории. Мальчика привезла в санаторий бабушка, которая устроилась здесь на летние каникулы нянечкой. Родители ребёнка ни разу за всё лето не приехали навестить сына. Не приехали они за ним и когда почти все дети из его группы уже разъехались по домам, чтобы готовиться к школе. Мурик, которому еще зимой исполнилось семь лет, тоже готовился к школе. В тумбочке около его кровати лежал новенький букварь. Однажды ночью, почти перед рассветом, его разбудила бабушка и даже не предлагая одеться, вывела во двор. Около колодца  съёжившегося от утренней прохлады мальчика поджидал их повар – дядя Тариэл. За спиной он прятал от ребёнка топор.
На суде бабушка Марго и не подумала каяться в содеянном злодействе. Вначале она испуганно оглядела сидевших в зале немногочисленных допущенных зрителей. Но увидев, что среди них нет ни дочери ни зятя, успокоилась и выпрямилась.
-У моего внука нет и не было родителей, - чётко выговорила она, словно произнося свой приговор. Какое будущее ждало это несчастное дитя распущенной матери и беспутного отца?! Я освободила его!    
             Марго присудили десять лет. Тариэлу – четырнадцать. Он не прожил в тюрьме и полгода, погибнув при невыясненных обстоятельствах. Марго через десять лет вышла совершенно седая, но такая же прямая и сохранившая остатки былой красоты и гордости. Совершенно неизвестна судьба красавицы Тамары. Она сгинула так, словно её и не было на земле.
            Как ни парадоксально это звучит, Артюшу спасла тюрьма.
Кто-то донёс, что он занимается тайной перевозкой мешков муки, которая в те годы считалась дефицитом. Он не успел даже на похороны сына: в тот день, когда погиб Мурик, Артюшу арестовали.

Глава вторая. Татьяна
Ох, как не обрадовался Боря, когда, отсидев около года, Артюша вновь заявился к нему! Комната на Плеханова 100 была закрыта, никто на нее не зарился, но Артюша пока был не в состоянии вернуться туда, где воспоминания не давали ему покоя. Надо было устраиваться на работу, вновь искать потерянные за время отсидки, связи. Артюша сумел не растерять уверенности в своих возможностях и не спешил, ожидая наиболее выгодного предложения. А пока – целыми днями торчал возле сапожника  Васгена, развлекая того соответствующими ситуациями в анекдотах про тбилисских «кинто».  - «Сико и Сако. сидят в грязной камере. Вернее стоят, потому что в камере нет даже табуреток…Слушай, Сако,- говорит наконец Сико,- давай я включу свой фонарь. А ты сядешь на его луч и немного отдохнешь!». «Ишь, какой умный, - догадывается Сакко, - а потом ты его неожиданно выключишь, и я – упаду!»…
          Артюша твердо решил больше не жениться. Главное – найти хорошую работу. В Тбилисском ПАТП его в конце концов приняли водителем, несмотря на тюремное прошлое. Здесь хорошо помнили его золотые руки и шоферские водительские способности – в руках у Артюши работала любая, даже  дряхлая  машина. Такую ему и дали. Это был небольшой рейсовый автобус. Но Артюша твердо знал, что не пройдет и года, как он пересядет на большой новый «Икарус». Так оно и случилось. Теперь он, постаравшись отсечь напрочь всю свою прошлую неудавшуюся семейную жизнь, стал много ездить по республике, где почти в каждом населенном пункте его встречала молодая или немолодая, но влюбленная соскучившаяся подруга, которая абсолютно не догадывалась о своих многочисленных соперницах. В конце концов, Артюша стал привыкать к такой жизни – на колесах и с ни к чему не обязывающими легкими связями.              Так прошло много лет. Артюша в конце концов был вынужден вернуться в свою четырнадцатиметровую комнатку, где опять встретил ту же самую, только очень постаревшую «Апалялю».  Она тепло встретила бывшего соседа, и ни о чем его не спрашивая и не вмешиваясь в его теперешнюю бурную жизнь,   угощала его иногда сладкими сдобными булочками. Пару раз он наведался в свой родной город – Степанаван. Отец очень постарел, одряхлел, но жил все в том же недостроенном двухэтажном доме.
           А зачем мне первый этаж? Все дети разъехались. Одни мы с твоей  матерью остались. Поднимемся на второй этаж  и  как зарядку сделаем. А внизу всякое нужное барахло держим – объяснил он сыну и тут же посетовал: «Когда ты свою жену привезешь? Уже со всеми невестками знаком, а вот ты никак не женишься!». Артюша так и не понял, то ли не дошло до отца известие о трагических событиях его семейной жизни, то ли отец от старости все позабыл. Ведь когда-то сам он даже постеснялся  пригласить отца на свою свадьбу со знатной грузинской красавицей…
           Просьба отца, напутствия артистки-укротительницы, да и как-никак возраст, все-таки не возымели бы своего действия, если бы не неожиданная встреча. И где? В том самом дворе, где жил его брат Борис со своей семьей! Артюша вспомнил, как встретил повзрослевшуюТаню незадолго до своей собственной свадьбы. Таня тоже тогда собиралась замуж за какого-то оперного не то певца, не то музыканта и вызывала у Артюши всем своим неприступным видом непонятную злость и раздражение. За схожесть с известной актрисой её звали иногда  «орлихой». Правда, Таня тогда была и выше и худее… А сейчас…Сколько же ей лет? Сорок – это точно. Он ведь на девять лет  младше, вот и выходит, что ей сейчас сорок. А как выглядит! Больше тридцати двух или трех и не дашь. Чуточку поправилась. И ей это  очень идет. Но вот взгляд все тот же – теплый, сияющий, но…высокомерный. Словно говорит: Да, я радуюсь жизни, я люблю жизнь,  но не для тебя моя радость и моя любовь! И это, несмотря на то, что как рассказал Артюше Борис, Таня уже дважды успела побывать замужем! Артюша, сам того не понимая, даже позавидовал такому оптимизму и стойкости. Ему очень захотелось заглянуть в  таинственный мир этой голубоглазой красавицы, выпытать все ее секреты, стать для нее талисманом, тем, кому бы она доверила все свои тайны, свою  красивую любовь… В общем, его тянуло к солнцу!
        У Тани был свой круг общения. Работала она в какой-то строительной организации бухгалтером, часто ездила по командировкам. И у нее совсем не оставалось времени на новые знакомства. Артюшу представил Тане его брат Борис в один из воскресных дней, когда он специально для этого, по предварительной договоренности, пришел к ним в дом  на старую улицу Советскую. Таню пригласили к обеду и сразу же усадили за накрытый стол. Русудан, с ее обычным недобрым взглядом, все же гостеприимно хлопотала и была само внимание и предупредительность. Артюша сидел, краснея как школьник,  и даже от неловкости задел графин с красным вином, который тут же успел подхватить, и только лишь несколько капелек попало Тане на платье. Она приветливо улыбнулась Артюше и возобновила разговор о поразившем ее воображение Сухуми – курортном городе, где побывала недавно в командировке. «А как вам понравился обезьяний питомник?»- благодарно продолжил беседу Артюша.  «А вы тоже бывали в Сухуми?» – обрадовалась Таня, и неприятный инцидент и смущение Артюши были легко позабыты. В результате Таня даже разрешила себя проводить, правда, всего лишь через дворик до калитки отца, где она вновь жила в небольшой отдельной комнатке после своего второго развода.  В ответ на его просьбу встретиться вечером, Таня  предложила ему пойти вместе с ней к ее подруге Виктории, у которой по воскресным дням собирались их друзья. Артюше ничего не оставалось, как согласиться. И он горько пожалел об этом. В этой кампании он точно почувствовал себя лишним. Разговоры все были какие-то заумные, поводы для смеха и веселья – непонятные. И Артюша тут же мстительно подумал: «Вот станешь моей женой, всех твоих друзей поразгоняю!». Как будто прочитав его невеселые мысли, к нему подсела Рузанна, давняя подруга детства Тани, которую Артюша тоже знал по ее соседству с братом Борисом. «А ты что загрустил?» - приветливо спросила она. «Расскажи о себе. Женат? Дети есть?» - Она что, издевается?- подумал Артюша,  неучтиво бросив ее и даже не ответив на вопросы, пошел к столу, где стояли напитки. В общем, остаток вечера Артюша провел, основательно приложившись к спиртному, и становился с каждым часом все угрюмее и неприветливее. На обратном пути Танечка вновь удивила его. Вместо того чтобы упрекать, что он уже с трудом сохранял равновесие, она стала извиняться за своих друзей, не проявивших к нему должного внимания, и за себя – тоже . Через неделю Артюша подкараулил Рузанну и выведал у той, что Танечка, оказывается, очень любит театр. После спектакля Артюша не выдержал и признался Тане в любви. Его буря эмоций и страстность, с которой он обещал стать ее вечным слугой, исполнять все ее любые желания, и посвятить всю свою жизнь только ей, испугали Таню. Он это почувствовал, но убедился в этой мысли только, когда Таня не появилась в воскресенье на обещанное свидание. На работе ему сказали, что Таня спешно уволилась и куда-то уехала. Артюша сам не понимал, что с ним творится. Он был в ярости. Так обвести его вокруг пальца! Не сказать ничего и сбежать, как будто он какой-то урод… Рузанна посоветовала ему поговорить с теперешней близкой подругой Тани, и скрепя сердце, он решил  пойти к Лене Рыжей, которая не скрывала, что недолюбливает его.  Цветы, коробка конфет и полная покорность произвели впечатление не на Лену, а на ее мужа. Артюша понял это, и не стал задавать своего главного вопроса, ради которого пришел. И только в подъезде, куда они вышли вместе с Иваном  покурить, он, наконец, узнал адрес Тани. Посидев еще немного для приличия, попив чаю и поговорив на ничего не значащие темы, Артюша откланялся, даже довольный своими новыми культурными навыками, позволившими ему не унизиться перед этой рыжеволосой и самонадеянной Леной!
           В колонию он сумел выехать только через две недели. Иван предупредил его, что это - закрытое учреждение, но обещал через свои связи достать специальный пропуск. Все это время Артюша обдумывал, как ему вести себя, чтобы не испугать окончательно Татьяну. Какие слова найти, чтобы убедить и уговорить ее. Сам того не замечая, он искал в себе тот образ, который был совершенно ему не присущ. За последние годы вольной жизни он обращался с женщинами легко и бездумно, и окончательно, как он думал раньше, вырвался из-под их власти. А сейчас он всерьез обдумывал, как станет перед Таней на колени, как будет умолять ее поверить в его любовь и выйти за него замуж!
         Таня сидела на неудобном старом казенном диване в мрачной, с голыми стенами и единственным портретом – Хрущева - небольшой комнате, и не могла скрыть, что совершенно растерялась. Он видел это по ее глазам, не умеющим врать и притворяться и теперь не жалел даже, что стоял перед ней на коленях. Не выдержав, Таня обхватила его голову и притянула к себе. Он уткнулся ей в колени, вдыхая волнующий запах женского тела и изо всех сил пряча свое желание тут же овладеть ею – на этом противном черном кожаном диване. Таня, видимо, все же почувствовала что-то и, встав, заставила его тоже подняться с колен.
        -Я очень хочу семью. Но у меня не может быть детей.- видно было, как тяжело ей дались эти слова, но смотрела она спокойно и прямо.
       - У меня тоже был сын. Ему исполнилось всего семь лет, когда он погиб. Я хочу воспитывать сына… Если ты…
       - Да, ты правильно меня понял. Я хочу взять ребенка из детдома. Мы воспитаем его как своего родного...
       Они не замечали, как разговаривали, не заканчивая предложений, с полуслова понимая друг друга и торопясь высказать все то, что накопилось в их одиноких, настрадавшихся сердцах. Говорила больше Таня, а Артюша тут же подхватывал ее мысль и уговаривал, успокаивал и соглашался со всем, что рисовало ее прорвавшее плотину молчания и  вынужденного аскетизма, трогательное женское воображение. Это редкое единение и взаимопонимание помогло ему и сыграло главную роль в ее решении.

Глава третья. Дочь
Боясь всяких неожиданностей Артюша привез Таню прямо на Плеханова 100, так теперь назывался Головинский проспект. Уже через два дня он не узнавал свою маленькую четырнадцатиметровую комнатку. Теперь он старался предвосхитить малейшее её желание. Стоило на стене появиться журнальной картинке, как Артюша приносил жене красивую рамочку. Через брата Бориса он договорился с отцом Тани, и тот разрешил ему заехать и взять кое-что из мебели. А Соня, Танина мачеха, очарованная обходительностью и предупредительностью зятя, обещала придти к ним в гости с подарками. … Еще больше повысился авторитет жены, когда к ним однажды пришла в гости  красавица Лия Элиава - спасенная Таней жена   репрессированного грузинского кинорежиссера. Одна из самых очаровательных киноактрис Грузии она недавно снялась в фильме «Баши Ачуки» где сыграла роль двух сестер-близнецов, героически погибших во время набега турков, и была на пике славы. И вот теперь, она сидит запросто с его женой и пьет чай с принесенным ею же миндальным печеньем. Оказывается, с Таней они встретились в кондитерской, и Лия буквально сама напросилась в гости к своей спасительнице.  Артюша был польщен и еще больше очарован собственной женой – золотоволосой голубоглазой блондинкой, чья красота и женственность не уступали изысканной внешности черноволосой и темноглазой красавицы грузинки. А неизвестный ему ранее героический поступок Тани открыл ему еще одно её достоинство – смелость и скромность.
      На работе у Артюши все были страшно заинтригованы. Но он не спешил приглашать своих друзей домой, еще помня, как понравились и как втянулась в те застолья Тамара… Однако, Таня повела себя совсем по-другому. Воспитанная строгим отцом в духе старых кавказских  традиций, Таня гостеприимно встречала всех гостей, но не спешила садиться с ними за стол, считая своей первостепенной обязанностью накрывать, подавать и  убирать… И невозможно было уговорить ее выпить. Тут Таня, хотя мягко и вежливо, но непреклонно отказывалась.  Она как будто знала заранее, что Артюше может понравиться, а что – нет. И делала все с необыкновенным тактом, чуткостью и мягкостью. Артюша чуть не прослезился, когда увидел однажды, что детский автомат и пулемет, принадлежавшие его сыну  Мурику, лежат аккуратно завернутые в мягкую фланелевую ткань на дне старинного сундука, который отдал им в качестве приданного ее отец. Благодаря Тане в их маленькой семье появились небольшие, но узаконенные новые традиции. На ночь на стол обязательно ставился стеклянный графин со свежей водой и рядом - чистые стаканы. Когда Артюша заходил в дом, на столе уже стояла тарелка с дымящимся супом и аккуратно нарезанный хлеб. Постепенно, по мере узнавания его вкусов, Таня ставила еще и острую закуску, которую по рецептам, переписанным у соседей, сама и научилась готовить. Тетрадка с этими записями становилась все толще, а Артюша уже не стремился, как раньше, задерживаться на работе. Чистые светлые занавески, белоснежная скатерть, блестящие  начищенные вилки, ножи и ложки - Артюша уже и не представлял себе другой жизни, когда мог, не глядя завалиться в постель, не ощущая ее свежести и чистоты… Лишь одна мысль, которую он всячески отгонял от себя, все же время от времени возвращалась и расстраивала его. Порой ему казалось, что Таня с ним недостаточно ласкова и даже холодна в постели. Днем она излучала свет и тепло, а ночью казалась слишком спокойной и почти равнодушной. Он стеснялся сказать ей об этом и сам придумывал всяческие оправдания: она много пережила; наверное, у нее давно не было мужчины; стесняется и не может забыть; что я – моложе нее. Все чаще он вспоминал страстную Тамару, которая в последние годы чуть ли не с ненавистью, измучив его яростным сопротивлением, с такой же яростью вдруг целиком, как бы забыв обо всем на свете, отдавалась ему. А потом они лежали – ненадолго счастливые, опустошенные и постепенно вновь вбирающие в себя чувства протеста и ненависти… до нового вулкана сжигающих их страстей. Таня была совсем другой, даже в постели – спокойной и уравновешенной. Казалось, она позволяла любить себя, но на ответные ласки особенно не расщедривалась. И среди дня не терпела ни намеков, ни неожиданной ласки. И все же не мог Артюша назвать жену холодной. . И рано утром, торопясь в рейс; и возвращаясь, уставший и пропахший потом и бензином домой; Артюша был самым счастливым мужчиной – такими вниманием и заботой умела окружить его Танечка!..  Но все же иногда ему казалось, что это он неправильно себя ведет в супружеской постели. Постепенно это чувство неуверенности измучило его и однажды, встретив свою давнюю любовницу, Артюша разрешил себе развлечься.
          В этот день Таня привела в дом Свету. Муж не участвовал в ее походах и подготовке к приему в семью ребенка. Он знал, что Таня ходила советоваться со знакомым детским психологом. И все же он не ожидал, что все свершится так быстро. Чувство собственной вины за измену именно в этот день не позволило ему проявить даже удивления по поводу того, что Таня привела девочку, а не как они договаривались – мальчика. Огорошила его и Анна Павловна: «Господи, а ведь она похожа на Мурика! Да и на Артюшу тоже!..» Он невольно взглянул на портрет, висевший над их кроватью, и оторопел. – Девочку запросто можно было назвать сестрой  Мурика. С этого момента сердце Артюши потянулось к этому ребенку. Он был благодарен ей за схожесть со своим погибшим сыном, за то, что она отвлекла Таню от его проступка, за то, что с ее появлением он, Артюша, еще больше поверил в свою новую настоящую, замечательную семью!