Повесть о рыбьем хвосте

Солнце застыло над узкой лентой облаков, как будто не решаясь нырнуть в прохладную воду озера. Оно уже трижды поменяло свой цвет, превратив золотой в оранжевый, а теперь в алый, и вот-вот должно было обозначить свой уход багряными разводами на пепельной дымке. Марианна дожидалась заката весь день, твердо решив на этот раз не пропустить волшебства. Она заплыла далеко-далеко, чтобы никто не отвлек ее именно в этот момент, как это случилось вчера. Тогда она от досады чуть не заплакала – такая красота, а они со своей ухой. Марианна начала подмерзать, а солнце все еще медлило.
– Мари-и-и-ша, – прозвучало издалека.
– Сейчас, – машинально буркнула она, как будто кто-то мог ее услышать.
Солнце, превратившись в медную монету, упало в расщелину между холмами.

Когда Марианна подплыла к берегу, почти совсем стемнело. На узеньком островном пляжике, где только их две палатки и могли разместиться, разгорался умело сложенный костер. На походной плитке шипела и постреливала маслом сковородка.
– А вот и наша русалка, – сказал Игорь, заботливо набрасывая на жену полотеце. – Иди скорее к костру, уха остывает. Только тебя ждем.
– Я не ем ухи, ты же знаешь, – ответила Марианна. – Начинайте без меня, я сейчас.
В палатке было темно. На ощупь найти нужные вещи было непросто. То ей попадались носки, то галстук Игоря. «И зачем ему на рыбалке галстук?», удивилась Марианна. Наконец она переоделась в сухое и пошла греться у костра. Есть ей совсем не хотелось, но не поддержать компании было неудобно.
– Рыбки жареной? – предложил Дима Дикий, или попросту ДД, давнишний друг и партнер Игоря по рыбалке. – Смотри, какого красавца муженек твой сегодня засандалил!
– И «засандалил», и почистил и пожарил, – уточнил Игорь, – пока некоторые бороздили водные просторы брассом. Или кролем?
– Вольным стилем, – отшутилась Марианна. – Так дальше уплывешь, чтоб на крючок кому-нибудь из вас не попасться.
– Так ты ведь, деточка, попалась, и уже давно, – заметил ДД, протягивая Марианне бумажную тарелку с дымящейся рыбой. – Если бы не Игорь, я бы тебя точно в свои сети заманил.
– И была бы ты тогда Марианна Дикая, а так – просто дикая Марианна, – подхватил тему Игорь. – Это же надо, больше двух часов, и без захода на берег. Может ты и вправду русалка?
– Рыбка золотая, – нежно сказал ДД, – смотри, как искрится.
Капли на волосах Марианны действительно искрились, отблескивая от разгоревшегося костра.
– Ну, чего тебе надобно, старче, – стряхивая воду с волос, пошутила Марианна. – Могу исполнить!
– Не скажу, потому что все равно не исполнишь.
– Ну, так я угадаю. Жену тебе надо, вот что. А то дважды уже женился, и все мимо. Так?
– Ну, в общих чертах, – ДД налил Марианне вина в пластиковый стаканчик. – Да ладно, мне и так хорошо.
– Интересно, а чего бы ты, Игорь, пожелал, если б и вправду золотую рыбку выловил? – спросила Марианна, испытывающе глядя на мужа.
– Поймать гигантского тарпона, – не задумываясь, ответил тот.
От неожиданности ответа Марианна выпустила из рук тарелку. Жаренный басс упал, и его золотистая корочка тут же покрылась серо-черным налетом золы.
– Вот так. Никакой романтики, – резюмировала она.
– Ну, почему же, – встал на защиту друга ДД. – Поймать тарпона – мечта каждого рыбака. Просто у вас разная романтика. У тарпона один хвост чего стоит – длиннее твоих ног будет. А голова! Она разве что не говорит. Я где-то читал, что легенды о русалках от тарпонов и пошли. Им когда кислорода в воде не хватает, они выныривают воздухом подышать. А борются как! До последнего борются за жизнь. А могут и утащить за собой.
– В пучину вод...– вставил Игорь. Он уже сам был не рад своему ответу, глядя на помрачневшую Марианну.

Разговор перешел на тему лесок, воблеров, попперов, и прочих рыболовных деталей, в которых Марианна ничего не понимала, и ей стало откровенно скучно. Ее вообще не интересовала рыбалка, но Игорь так расписал ей красоту озера, что не поехать с ним на этот раз было бы глупо. ДД недавно «открыл» этот остров, и взял с Игоря страшную клятву, что тот никому из рыбаков о нем не скажет, чтобы не «понаехали». Всю неделю Марианна представляла себе этот крохотный островок, где тишина, костер и звезды, и от нетерпения ныло под ложечкой. К ней вдруг вернулось то предощущение восторга, что уже давно было завалено каждодневной мелочевкой, и, казалось, навсегда отправлено в архив памяти. Как давно это было – ТОТ пляж и костер, она – в «подвенечном» купальнике, Игорь – в черных плавках с белой розой на бедре! И ее «вуаль» из рыбачьей сети! И «Мы себе давали слово...» под гитару, и вино из горлышка по кругу, с пожеланиями счастья...

Где-то в темноте прозвучал завораживающий голос встревоженной кем-то гагары. Серебристая дорожка пересекла озеро, прерываясь пунктиром на изредка пробегающих легких волнах.
«Пожалуй, пройдусь», – сама себе сказала Марианна.
Едва заметная тропка вокруг острова отделяла заросли прибрежного кустарника от воды. До громадного камня, и цветом и формой напоминающего шляпку старого груздя, торчащего из воды, что она еще днем для себя отметила, было минуты три. В темноте идти было страшновато, но включать фонарик не хотелось, чтобы не нарушить таинства ночи. Несколько раз она подскользнулась на отполированных водой окатышах, почти ползком пролезла под упавшим от старости деревом, и, наконец, добралась до «своего» валуна. Камень был гладким и шелковистым на ощупь. От разогретой в течение жаркого дня поверхности поднималось легкое облачко пара.

Взбираясь на камень Марианна поцарапала коленку об острые, невидимые в темноте мидии. Ей вспомнился другой, шершавый, выветренный морским бризом осколок скалы, который они с девчонками облюбовали когда-то, чтобы загорать нагишом. Он был далеко от берега, тот камень, и, казалось, что никому, кроме них, он не понадобится. Они балдели от солнечной неги и невиданной в те времена собственной вседозволенности, пока внезапно, в маске с трубкой и сеткой для ловли мидий, прямо из-под скалы не вынырнул он. Наядами прыгнув в воду, они орали дурными голосами, что он нарочно подглядывал и с хохотом и брызгами гнали его прочь. Игорь потом всех уверял, что с детства там мидии собирал, и честное слово ни на кого не смотрел. «Была бы русалкой, утопила бы тогда же», – усмехнулась своим мыслям Марианна.

Снова прокричала гагара. Ее щемящий таинственный крик вернул Марианну в красоту сегодняшней ночи. Тихо плескалась вода, успокаивая и усыпляя все вокруг. Марианне показалось, что Млечный путь обволакивает ее и несет куда-то. «Гипноз бесконечности пространства», – подумала Марианна, расстворяясь в безумии звездной россыпи......


Марианна поморщилась от слабого запаха сырой рыбы. «Игорь», – в полудреме простонала она. Он не ответил, и ей захотелось толкнуть его ногой, чтобы разбудить. Ноги почему-то не слушались. Отвратительный запах усилился. «Ну, унеси ты эту рыбу, пожалуйста!» – все еще не открывая глаз, пробормотала она. Сквозь сон она услышала неясные голоса и тихое хихиканье. Попыталась встать, и почувствовала, что ничего не выйдет – на бедрах и ниже было явно что-то намотано. Мерзкий рыбный дух стал просто невыносимым. «Вот кретино», – дошло до нее, – «запутал меня своей вонючей сетью, и ждет, как я встану и грохнусь! Более дурацкой шутки и не придумаешь».

– И-И-горь!!! – буквально заорала она, и проснулась от собственного крика. Увидев себя на камне в окружении воды, она поняла, что уснула, разглядывая звезды. Рядом с собой она обнаружила громадный хвост тарпона, от которого нестерпимо смердело. В совершеннейшем недоумении она дотронулась до хвоста, стараясь отодвинуть его от своего тела. Марианна брезгливо поморщилась, почувствовав у себя на пальцах отвратительную слизь. Не чувствуя ног, которые явно замлели от сна в неудобном положении, она подтянулась к краю камня, чтобы помыть руку в журчащей внизу воде. Хвост пополз за ней. «Ну, хорошо», – стала рассуждать она, – «я превратилась в русалку. Как Грегор Занза в жука. Но ведь это аллегория, литературный прием. Значит...»

– А ничего не значит, – ехидно ответил ей кто-то из-за камня.
Марианны подползла к другому краю «гриба» и свесилась вниз. На нее смотрели две пары удивительных, светящихся глаз. От этих глаз исходило прохладное, голубоватое сияние, как от светодиодного фанарика. Постепенно привыкнув к этому освещению, Марианна разглядела две обнаженные женские фигуры, одна – потолще, с большой грудью, колыхающейся на поверхности воды, а другая – худенькая, плоская, как мальчик.
– Вы что, русалки? – не веря собственному бреду, спросила Марианна. – Но ведь русалок не бывает.
– Ты что, Марьванна, обалдела совсем, на себя посмотри, – сказала худенькая.

Марианна действительно «обалдела». Так ее в последний раз называли лет двадцать назад, на Факультете иностранных культур. Да и голос этой худенькой показался удивительно знакомым.
– Лорик, это ты, что ли? – от удивления Марианна не узнала собственного голоса. – Не женитесь на Ларисках, они тонки, как сосиски? – вспомнила она студенческую дразнилку.
– Ну, да, – подхватила полная русалка, – а женитесь на Марианне, у нее Голливудские стандарты.
Марианна совершенно потеряла голову. И Фаня тоже здесь, ее лучшая подруга студенческих лет, и все они русалки  «по непредвиденным обстоятельствам».
– Ну, вы как хотите, – развела руками Марианна, – но все это как-то нелепо. Просто какой-то кошмар в настоящем времени. Да и не могу я быть русалкой, я не переношу запаха рыбы, и вообще всего, что с рыбой связано. Я сама себе воняю вот уже полчаса... В прямом смысле.
– А ты иди сюда, к нам, – протянула ей руку Фаня, – в воде нет запаха.

Марианна с трудом развернула свой хвост, измазав слизью пол-камня, и неуклюже, обдирая руки о поросшую мидиями сторону, спустилась с камня. В воде хвост ожил, запах действительно исчез, а чешуя засияла, переливаясь серо-розовым перламутром. Марианна вдруг почувствовала необыкновенную легкость; хвост слушался ее, как слушаются пальцы пианиста своего хозяина, поворачиваясь, вибрируя и сгибаясь в любую сторону без малейшего усилия.
– Ну вот, теперь ты знаешь, что значит «как рыба в воде», обняла ее за плечи подруга. Это тебе не Шекспира в оригинале на память выучить. Да, Лорик? Покажи ей, как запрыгивать. Совсем не сложно. Пару уроков, и все. Ты же знаешь, Маня, как русалки мужчин с ума сводят? Со скал им позируют, а потом в воду прыгают.

Лорик, оттолкнувшись хвостом от воды, грациозно повернулась в воздухе и уселась на краешек камня, подобно знаменитой Наезднице, победно красуясь перед Марианной, а затем так же грациозно, ласточкой, бросилась в воду.
– Теперь – вон туда,  –  отряхивая капельки воды со своих коротких, по шею, курчавых волос, Лорик указала на едва виднеющийся в темноте силует острой скалы. – Загорать будем.
– А как русалки плавают – кролем или брассом? – спросила Марианна.
– Вольным стилем, так дальше заплывешь, – усмехнувшись, ответила Фаня.
И они поплыли по лунной дорожке, подныривая, обгоняя друг друга и дельфинами выпрыгивая из воды.

Запрыгнуть на скалу сразу Марианне, конечно же, не удалось. Она то не долетала, то больно шмякалась животом и сползала, увлекаемая вниз всей тяжестью громадного хвоста, но все же взяла высоту.
– Загораем. Сними ты, наконец, свою футболку, а то колхозный загар получится, – строго сказала Фаня.
– Не понимаю, какой загар под луной? – Марианна послушно стянула прилипшую к телу футболку.
– Какой-какой? Голубой! – засмеялась Лорик. – Луна сегодня сильная, улавливаешь? И кому вообще нужны эти шмотки?! – Лорик схватила футболку, и, раскрутив ее в воздухе, швырнула далеко от скалы. – Пусть плывет. Может, эти придурки в галстуках подберут.
– Придурки в галстуках? – недоуменно переспросила Марианна.
– Ну да. Русалы.
– Не «русалы», а водяные. Сколько раз тебя поправлять? – поморщилась Фаня. – Это все равно, что танцовщика балеруном называть. А еще филолог! Фи!
– Ой-ой-ой, цуца какая, – Лорик обиженно скривилась. – Я ж с украинского отделения!
– С украинского, с японского – какая разница? Говори грамотно, и все! – рассердилась Фаня.
– Да ладно вам, – примиренчески сказала Марианна. – А почему они в галстуках?
– Ну, не только в галстуках, некоторые в часах «Ролекс», или с кожаным ремнем на голом пузе, – стала объяснять Фаня. – Ты помнишь, Маня, семинар по Этике, с которого мы тогда на скалу загорать удрали? Помнишь название: «Быть, а не казаться»? Так вот, мне кажется, это по теме. Понимаешь, здесь они все без своего мужского достоинства остаются, так вот они галстуки и носят, чтобы самости себе придать. Не все, конечно.

Они лежали голова к голове, пожевывая травинки водорослей, запутавшиеся в волосах, и лениво пошевеливали своими грандиозными хвостами, чтобы отогнать светлячков, которые заглядывались на свое отражение в блестящих чешуйках. Луный свет ласкал их обнаженные тела, и они отвечали голубым свечением своих глаз. «Господи», – молча думала Марианна, – «все как тогда, и все наоборот. Тогда был полдень, сейчас – полночь. Там было южное море, а здесь – северное озеро. Тогда им мужчины нравились, а сейчас они их презирают. Впрочем, не только они...»

– А Шурик Фаины Яковлевны, нашей уважаемой, и в галстуке, и в Ролексе плавает, – вдруг наябедничала Лорик, – и монетки со дня собирает, идиот.
– Как, Шурик? – Марианна даже привстала. – Он что, утопился?
– Ты что, не слышала ничего? – в сердцах сказала Фаня. – Мне казалось, он меня по всему миру прославил!
– Какой ужас! Нет, ничего не знаю. Так что случилось?
– Это долгая история. Как-нибудь в другой раз...  Давайте, лучше, поплаваем, а то хвосты уже подванивают. Да и подгорать начинаем.
Одна за другой, русалки спрыгнули со скалы в темную холодную воду и медленно поплыли в направлении острова. «Он, паразит, до-о-лго в башке чесал, где денег достать, чтоб не перетрудиться», – пыхтела Лорик.
– Ну, это же не твоя история, перестань – строго прервала ее Фаня.
– А в казино кто зачастил? – не успокаивалась Лорик.
– Не хотелось вспоминать, ну, да ладно, в двух словах – вздохнула Фаина. – Все, что у нас было, проиграл, а потом сиганул с пристани. – Она потерла глаза.
– Ну, не плачь, пожалуйста, – прошептала Марианна.
– Я не плачу, ты что, я же русалка, – улыбнулась Фаня. – Просто водоросли.

Она перевернулась на спину и поплыла, положив руки под голову. Из воды выпрыгнула разбуженная движениями ее хвоста рыбка, оставляя круги на воде. Луна была еще высоко, но уже начала склоняться к горизонту.
– Вот кошмар! – плеснула хвостом Марианна. – Я - то думала, что мужчины, как и женщины, русалами, или, как их – водяными, из-за неразделенной любви становятся.
– Ну, по крайней мере, в наших водах таких придурков не наблюдается, – прыснула Лорик, – они больше из-за денег или делишек каких. А из-за неразделенной любви мужики все больше там, на земле мучаются, как твой Игорек – ебарек.
– А при чем тут Игорь? – оскорбилась за мужа Марианна.
– А при том! – Лорик прикусила губу.

Марианна отплыла от нее подальше, кипя от негодования. Затем, описав круг, нырнула и долго плавала под водой, осмысливая услышенное. Ее глаза теперь тоже начали светиться, освещая поросшее фиолетовыми водорослями дно. «Вот зараза», – злилась она на Ларису. – «Лишь бы уесть! Бедная Фаня, а я, корова,  даже не вспоминала о ней столько лет! А ведь она была моей лучшей подругой!» Вдруг она заметила что-то блестящее в расщелине между двух камней. Подплыла поближе. Долго возилась, пытаясь раздвинуть камни. Наконец выковыряла блестящую штучку и поднесла к глазам, чтобы рассмотреть. Обнаружив блесну, напоминающую вертлявую рыбку, она брезгливо отбросила ее от себя. Блесна, медленно кружась, вернулась на дно озера.

– Фаня, милая, – сказала она, вынырнув на поверхность. – А ты как же? Неужели ты тоже утопилась?
– Я утопилась?! Да я что, ненормальная, по-твоему, из-за него топиться? Я к маме переехала, а потом за ДД замуж вышла.
– Ты?.. За ДД? – Марианна поперхнулась водой. – Да сколько же сюрпризов за сегодняшний день?!
– За ночь! – съязвила Лорик.
– Ну, да ты же, Маня, как в воду канула, – продолжила Фаня. – Мама умерла, я совсем одна осталась. Вот меня ДД и нашел, и из жалости женился
– Но он же на Лорке женат был! Вы что там, кровосмешением занялись, в мое отсутствие?
– С Лориком они раньше были, до меня. Ну, не получилось у них. Она тебе сама расскажет, если захочет, – Фаня вопросительно посмотрела на подругу.
– Будто она сама не знает, – фыркнула та.
– Ну, хорошо, если ты не утопилась, отчего же ты русалкой стала? – игнорируя Ларису, Марианна спросила Фаину.
– Во-первых, чтобы стать русалкой, совсем не нужно этих старомодных глупостей творить. Ты же не топилась – а вот... Я как-то пошла на пляж вечером, уснула, а когда солнце взошло, обнаружила у себя хвост. Пришлось в океан иммигрировать. Для остужения чувств. Русалки – они же холодные, у них все чувства в прошлом. Очень уж тосковать начала, когда ДД к тебе   подался.
– Все, больше не могу! Вы что, издеваетесь, – Марианна аж выпрыгнула из воды. – Сначала Лорик, потом ты, а теперь – ко мне? Он же серьезный человек, программист, а не донжуан какой-то! Да это просто мексиканский сериал! Сказки Венского леса! Бред сумасшедшего! – орала она.
– Тише, все озеро разбудишь, – спокойно сказала Фаня, – до острова рукой подать, сама все увидишь.
– Ну, да, – перешла в наступление Лорик, – вон твой Игорек спит, храпит на все озеро, хоть жены всю ночь в палатке нет, а ДД уже три раза круги по острову нарезал, тебя ищет, глаз не сомкнул, – шипела она.

Они подплыли к самому острову и спрятались в кустах за каменным мысом. ДД курил, вглядываясь в темноту озера. Его длинные спутанные волосы шевелились на предрассветном ветру. Вот он щелчком стрельнул бычок в догорающий костер и пошел к воде.
– А-Ах! – Марианна от испуга закрыла рот рукой.
ДД наощупь отвязал лодку, оттолкнул ее от берега и прыгнул вовнутрь. Марианна услышала звук заведенного мотора. Перед ее глазами поплыли красные круги, и она стала медленно погружаться под воду.

– Ишь, как расчувствовалась, давно бы так, – бубнила Лорик, выталкивая Марианну из воды. – Может ей не место среди нас, а, Фань? Да не утопнет он, просто искать тебя поехал. Много чести из-за тебя топиться!
– Да, не ожидала я такой реакции, – сказала Фаина. Она тормошила Марианну за плечи, пытаясь привести подругу в чувства. – А классно, на самом деле, может мы ее из пожизненной русалки, наконец, человеком сделаем? Может хоть на старости лет влюбится в кого-нибудь? Да, Лорик? Осчастливит моего ДД, и Игорька твоего в покое оставит?
– Да не тряси ты меня, Фаня, я в порядке, – сказала, прийдя в себя, Марианна. – И что вы к Игорю привязались? Он и так в полном покое. Вон, на рыбалку пятьдесят две субботы в году ездит, и счастлив себе. Я ему не мешаю.
– Ну, да. «What’s Hecuba to him, or he to Hecuba», – процитировала Фаина.
– А ты знаешь, почему он рыбу ловит? А? – снова разъярилась Лариса. – Потому что ты его не любишь. И никогда не любила.
– Неправда, любила, а он наплевал на меня совсем. Вон сегодня даже, то есть вчера уже, вместо ребеночка, как я надеялась, загадал какого-то тарпона, блин, гигантского. А мне ведь уже сорок два! Может, я из-за этого хвостом и обросла! Сеть рыбацкую мне на восьмое марта подарил! Ни на одну тему, кроме рыбалки своей говорить не может! Да – ладно, сплошной идиотизм всю жизнь! – не могла остановиться Марианна. – И вообще, что ты его так защищаешь? Влюбилась? Ты же русалка!
– Так, брэк, солнце скоро взойдет. Поплыли, а то нас увидят, – попыталась разнять их Фаня. – Всю воду тут взболомутили: «любила – не любила»! Ты, Маня, правда – не права. Ты ведь его давишь всю жизнь, навязываешь свои правила, ну он и сопротивляется, как может. И старается для тебя, кстати, как умеет. А Лорик Игоря с той самой скалы любит. Просто у нее шансов никаких в сравнении с тобой не было. Вот она и стала русалкой по контракту, чтоб Игоря по субботам видеть.
– По контракту? Разве так можно? – в очередной раз изумилась Марианна.
– Ну, да. Если по контракту, то чувства не отнимаются, чтобы в земную жизнь вернуться, если захочешь, – уже отплывая от острова, объясняла Фаня. – Ты хочешь вернуться, Лорик?
– От нее зависит, – сказала Лорик, на прощанье помахав Марианне хвостом. – Да, в общем, мне и так хорошо. Пока, Марьванна, плыви к своему «грибу». Это теперь твой остров. Чувствуй себя, как дома.
– И не забывай, что ты в гостях, – пошутила Фаина. – Noblesse oblige, помнишь?
Два гигантских хвоста скрылись под водой, блеснув напоследок отливающей багрянцем чешуей...

Марианну разбудил ароматный запах свежезаваренного кофе. «Вставай, красавица, проснись, открой сомкнуты негой взоры, навстречу утренней Авроры звездою севера явись», – шептал ей на ухо голос Игоря.
Марианна приоткрыла глаза и снова зажмурилась. Ее ослепил солнечный зайчик от блесны в форме вертлявой рыбки в руке Игоря. «Пушкин? Ты помнишь? Ничего себе!» – с удивлением сказала она.
– Понравилось? – сказал Игорь, поцеловав ее растрепанные волосы.
– Переврал немножко. Но в целом – ничего. А вот кофе – просто замечательный!
Она сладко потянулась и окончательно проснулась. Вокруг нее золотилось, переливалось утренним разноцветьем, озеро. Неподалеку, как на  полотне итальянских мастеров, покачивалась рыбацкая лодка, отражаясь в воде с абсолютной зеркальной идентичностью.
– Неужели я на камне, проспала всю ночь? – не веря в ирреальность окружающей ее красоты, спросила Марианна.
– Ну да, мы с Димычем пытались тебя разбудить, а ты – ни в какую. Только ногами лягалась, как будто Олимпийский рекорд по прыжкам в высоту во сне брала. Пришлось тебя укрыть чем попало и караулить тут до утра по очереди. А что тебе снилось?
– Да так, ничего особенного, не помню, – краснея, соврала Марианна. – А где ДД?
– Так вон же он, в лодке. Перед восходом уплыл, чтобы баса поймать. А я остался на берегу.
– Со мной? – Марианна подозрительно посмотрела на мужа.
– Угу... Слушай, а ты помнишь, что сегодня 19 августа? Двадцать лет! Палатка, пляж? Я бы и не вспомнил, если бы не... – Игорь достал из заднего кармана смартфон. – Вот, смотри!
Марианна прочитала СМС вслух: «Ребята, поздравляем вас с круглой датой. Мы вас помним, а вы нас? С трудом разыскали ваш номер. Целуем. Лариса и Фаина».


Август 2012