Рыбалка

Рыбалка.      

С самого начала лета Гвоздичкин мечтал о рыбалке. Он с умилением представлял в своем воображении, как будет стоять с удочкой на берегу озера, либо на Ергалдах, либо, на худой конец, на нашей Синаре, и наслаждаться природой, ветерком и уловом. Причем улов его не очень волновал, так как самое главное для Гвоздичкина был сам процесс. Приготовление, поездка и стояние с удочкой.

     Эта мечта пронизывала все уголки сознания и подсознания Гвоздичкина, заставляя его вздрагивать, если он видел кого-нибудь с рыбацкими снастями.

     Но на пути к его мечте стояли сад и жена, рьяная садоводка. Сам Гвоздичкин спокойно, без рвения относился к саду и работал в нем лишь только потому, что знал, что в наше время без сада не проживешь.

     В принципе и жена для него была не помеха, так как он знал, что со своей половинкой, которую он, кстати, любил и уважал, всегда можно было договориться. Да к тому же на рыбалку Гвоздичкин хотел и супругу свою взять. Так что оставался один сад.

     А в саду была следующая проблема: полное отсутствие работы водопровода, а, следовательно, и воды в нем. Не было у них в саду этой самой воды, если не считать глубокого-преглубокого колодца.

     А сад без воды – это, как сами понимаете, не сад, а недоразумение. Не может быть и речи о каком-нибудь урожае, если растения не поливать. Вот поэтому каждую субботу таскал воду на себе наш герой. Жена его таскать не могла, сын был все время где-то и чем-то занят, и поэтому вопросом водотаскания занимался Гвоздичкин сам.

     А чтобы хоть как-то мало-мальски полить сад, нужно было примерно пятьдесят ведер воды. Это Гвоздичкин с помощью компьютера на работе своей вычислил. Так же с помощью компьютера Гвоздичкин вымерил весь сад с целью определения кратчайших расстояний от колодца до грядок.

     Однако компьютер компьютером, а эти злосчастные пятьдесят ведер воды на нем не потаскаешь. Так что приходилось это делать Гвоздичкину самому. Время на это уходило примерно часа два-три с половиной, если не больше. Поэтому в обычный рабочий день сад полить не удавалось и приходилось это делать в субботу. Именно в ту субботу, в которую Гвоздичкин мечтал съездить на рыбалку.

     А надо сказать, что сад у Гвоздичкина находился в пяти минутах ходьбы от нашей славной Синары. А посему очень часто мимо сада проходили рыбаки, вид которых рождал в душе Гвоздичкина раздвоение. С одной стороны, сознание с подсознанием хотели рыбалку, а с другой - разум понимал, что без воды не будет урожая. И посему, проклиная все на свете, таскал наш Гвоздичкин воду, и в этот момент к нему лучше было не подходить.

     А супруга Гвоздичкина, надо сказать, жалела его. Она понимала, что без рыбалки мужику плохо, но урожай спасать тоже было нужно. Поэтому в моменты таскания воды она старалась не задевать своего мужа.

     А лето, как назло, выдалось жарким и засушливым. Сад требовал воды, причем с каждым днем все больше и больше, превращая мечту Гвоздичкина в состояние голубой. А от того, что мечта превращалась в голубую, сам Гвоздичкин постепенно впадал в депрессию. Сделался он мелочным и раздражительным, а от такого состояния, как вы сами понимаете, и до невроза недалеко.

     Жена Гвоздичкина была неглупым человеком. Видела она, что с каждым днем, точнее с каждой субботой, делался ее муж все нервознее. И поняла она, в конце концов, что надо что-то делать, а не то до умопомрачения всё это может довести.

     И чтобы как-то порадовать мужа, решила Гвоздичкина купить ему где-нибудь с рук только что пойманных карасей. Знала она, что жареных в сметане карасей очень даже уважал Гвоздичкин.

     Но вид только что пойманных карасей еще только больше вогнал Гвоздичкина в раздражение. Он чуть было не поколотил свою жену, когда она ему показала купленных карасиков. Оказалось, что супруга только хуже сделала своему мужу.

     А надо сказать, что в этот день, когда жена Гвоздичкина принесла карасиков, отключили у них дома электричество, а посему всякая там бытовая техника, в том числе и холодильники, не работали. И чтоб караси не протухли так быстро на жаре, жена Гвоздичкина набрала в ванную воды и опустила туда карасей.

     А караси, надо сказать, рыба живучая. Долго она может признаки жизни без воды подавать. А посему, как только опустили их в воду, так они вдруг встрепенулись и ожили. Не все, конечно, но с десяток их заплавало по ванне.

     И как только Гвоздичкин это увидел, так встрепенулся. Искорка какая-то по его глазам пробежала.

     -Давай скорее удочку, - прокричал он жене, - сейчас у нас рыбалка будет.

     Жена Гвоздичкина ничего не поняла насчет рыбалки, но удочку, видя, что ее муж очнулся от депрессии, дала ему, хотя для этого понадобилось доставать ее из-за шкафа.

     -А теперь давай фотографии нашей Синары и Ергалдов, – сказал Гвоздичкин жене, - что развешаны у нас по комнате!

     Еще не понимая, что сейчас будет, супруга Гвоздичкина сняла эти фотографии со стен и дала мужу. Гвоздичкин их взял, ушел в ванную и закрыл за собой дверь.

     Через десять минут жена Гвоздичкина услышала, как из ванны доносится радостное урчание. Тут до нее дошло, что же задумал ее супруг.

     Сначала она испугалась.

     -Господи, - подумала она, - неужели он карасей в ванной ловит, разложив вокруг себя фотографии с озерами. Неужели сад довел его до такого состояния. Неужели дело до умопомрачения дошло и у мужа «крыша» поехала.

     Она тихо приоткрыла дверь в ванную. Гвоздичкин сидел с удочкой на табуретке, обложив себя фотографиями наших озер. Шел самый настоящий процесс рыбалки, да не просто так, а на карасей.

     -Милый, - как можно нежней спросила супруга Гвоздичкина у своего мужа, - с тобой все в порядке, скорую психиатрическую не надо вызывать?

     Гвоздичкин на это ничего не ответил. Он просто на секундочку повернулся и посмотрел на жену.

     Глаза Гвоздичкина сверкали и были наполнены счастьем. Видя, что ее муж улыбается, Гвоздичкина успокоилась. «Крыша» у ее мужа не поехала, а даже наоборот встала на место. А посему, чтобы больше не мешать мужу, она тихонько закрыла дверь в ванную комнату.

     -Пусть, - так решила она, - муж ее наслаждается рыбалкой, точнее ее процессом, а также видами озер, что на фотографиях были.

     Гвоздичкин вышел из ванны через полчаса. От прежней хандры не осталось и следа. Это было видно по его глазам, которые сверкали как два уголька.

    -Дорогая, - веселым голосом произнес Гвоздичкин, - когда идем в сад заниматься тасканием воды и поливкой?

     -Получил удовольствие, - мелькнуло в голове у Гвоздичкиной. – Слава богу, а то я уж совсем было расстроилась.

     На следующий день в саду Гвоздичкин таскал воду с таким рвением, что даже в словах не описать. Он не раздражался, не пускал слюни при виде проходивших рыбаков и не искал повода нагрубить жене. Одним словом, стал таким, каким жена его всегда знала.

     Вот что значит в нашей жизни случай. Если бы не он, то и в самом деле могло Гвоздичкиным и самое худшее произойти. С женой бы он мог разругаться в дым и ещё, не дай бог, до умопомрачения всё это дойти могло. И теперь как только от таскания воды в саду хмурость на глазах Гвоздичкина появляется, то бежит его жена скорее покупать только что пойманных карасиков, которых затем пускает в ванну. «Порыбачит» так Гвоздичкин минут двадцать или тридцать, полюбуется фотографиями с видами наших озер и опять на две-три недели сил для таскания воды в саду набирается. Так что и на рыбалку теперь Гвоздичкин ходит, да и борьбу за урожай ведет в полную силу. А посему осенью был этот самый урожай у Гвоздичкиных необыкновенным. Огромным-преогромным, радостным-прерадостным. Не зря, значит, в ванне ловил рыбу Гвоздичкин, ох, не зря. Как мало все-таки надо человеку для счастья.