Саш-ша

«Забулькав мелкими пузырьками, защекотав песчинками, волна набежала на ее босые ступни, прошептав чуть слышно: «Саш-ш-ш...», и отлегла, выдохнув: «Ш-ш-ша...».

И снова: «Саш-ш-ш.... ш-ш-ша... Саш-ш-ш.... ш-ш-ша...» - подкатывались волна за волной, принося за собой как песчинки воспоминание за воспоминанием.

Где ты сейчас, Саша, Саш-ша? Боже мой, где ты? Почему мы так с тобой и не встретились? А как рвалось сердце к тебе, как дрожали в руках долгожданные конверты, как сладки были мечты...

Но прошел год, другой, третий и письма перестали приходить, и другой, не ты, держал меня вечерами за руку, и другой, совсем другой, абсолютно на тебя не похожий, встречал меня после занятий, и другой надел мне на палец обручальное кольцо.

Но иногда, ночами, мне снилось море, золотой пляж, щекочущие пальцы ног волны и ты — загорелый, белозубый, сероглазый... Ветер ерошил твои волосы, русые, выгоревшие на солнце, и ты смеялся, забавно морща переносицу короткого носа. И снился виноград, теплый арбуз, и невероятно бездонные ночи, и твое горячее плечо... И еще вокзал, перрон, и твоя, мокрая от моих слез, футболка...

И вот я снова здесь, на нашем берегу. И все как тогда, 20 лет назад, все как прежде: море, солнце, волны, песок. Только тебя нет рядом.

Где же ты?»

Вика перестала набирать текст, потянулась, сняла очки, закрыла усталые глаза.

«Надо хорошенько продумать их встречу... Чтобы снова у них вспыхнуло; страсть нужна, самопожертвование, романтика, слезы... Чтобы все, читая, обрыдались!

Так: он стал физиком-ядерщиком, она — известной скрипачкой. Ее брак распался, потому что она узнала, что ее будущий муж, желая завладеть ею, перехватывал Саш-шины письма. Она приехала на море, на то самое место. А Саш-ша, мечтая о ней, построил там дом. И вот, он приходит на пляж, садится на их скамью, и... допустим, после какого-то экспериманта он ослеп. И он слышит шаги и узнает ее по звуку шагов... Да! Именно так! А потом она отвезет его к светилам за рубеж, там сделают операцию, он прозреет и они поженятся.»

Чтобы не забыть, Вика быстро набросала план начатого рассказа, выключила компьютер, вышла в прихожую и стала надевать пальто: надо было в магазин, хлеба в доме не было второй день.

Вечерело. Медленно падал снег. Чуть слышно шуршали хлопья, казавшиеся серыми в свете умирающего дня. Вика брела из супермаркета с пачкой пельменей и четвертинкой бородинского в пакете, еще раз прорабатывая в голове сюжетную линию своего нового произведения.

Она вошла во двор и остановилась, удивленная: окна ее квартиры светились теплым желтым светом. Неужели она забыла выключить электричество? Какая неосмотрительность! Вика ужасно боялась пожара и всегда, уходя из дома, по нескольку раз проверяла, выключен ли свет и электроприборы.

Ругая себя, она поднялась на второй этаж, открыла дверь и застыла на пороге, как вкопанная: в квартире явно кто-то был, отчетливо пахло сигаретным дымом и что-то скворчало на плите. Кто это? Вор? Но почему тогда горит свет, готовится еда? Кто-то из знакомых? Да такого вообще не может быть! Нет у нее здесь никого. Она живет-то в этом городе без году неделю. И ключи, ключи — только у нее!

Секунду Вика стояла в нерешительности, не зная, что предпринять. И в тот момент, когда она уже решила бежать на улицу за помощью, тянувший с площадки сквозняк захлопнул дверь. Бу-бух! Вика вздрогнула и выронила пакет. Мерзлые пельмени каменно загремели.

- А вот и хозяйка! - в проеме кухонной двери появился коренастый мужчина средних лет, облаченный в Викин передник. - Вовремя, я тут картошечку ус-спел пожарить, больше ничего не нашел, уж прос-стите...

Викины ноги задрожали и она, чтобы не упасть, прислонилась спиной к двери.

- Боже мой, кто вы? Как вы сюда... - спазм перехватил горло, голос стал сиплым и незнакомым.

- С-сейчас все объяс-сню! С-сразу с-скажу: я — человек мирный: грабить, убивать и — Боже упас-си! - нас-силовать не буду.

Мужчина слегка заикался и этот факт почему-то немного успокоил Вику. Действительно, трудно представить заикающегося бандита. Она сбросила сапоги, незнакомец помог ей снять пальто, поднял с пола пакет с пельменями и хлебом. Они прошли на кухню. Мужчина положил пельмени в пустую морозилку, потом порезал хлеб, стал раскладывать картошку по тарелкам.
Вика все еще не могла прийти в себя. Да и как можно спокойно наблюдать, как совершенно неизвестный тебе тип запросто орудует на твоей кухне! То, что этого человека она никогда не встречала, Вика могла поклясться. Средний рост, светлые глаза, бесформенный нос-картошка, зуба спереди не хватает... Да кто это, в конце-концов? Этот почти лысый блондин с кругленьким брюшком, с лицом, как говаривали раньше, не отмеченным печатью особого интеллекта?

- Да вы ешьте, ешьте! - мужчина подтолкнул тарелку ближе к Вике. - Ос-стынет ведь!

Вика механически, как робот, начала есть.

- И все-таки, кто вы? - выдавила она, чуть не подавившись горячей картофельной долькой. - Как вы сюда попали?

- Вы меня с-сами, так с-сказать, впус-стили... Видите ли, я — Саш-ша.

- Какой еще Саша? Да и не впускала я вас!

- Не «Саша», а «Саш-ша», как в вашем рас-с-сказе. Я, с-собственно говоря, плод вашего воображения! - незнакомец наколол на вилку сразу несколько хрустящих ломтиков и отправил этот стог в так широко открытый рот, что Вика успела разглядеть не только щербину спереди, но и пару металлических коронок в разверзшихся недрах.

- А водочки у вас с-случайно нет? - спросил сквозь чавканье «плод воображения». - Чего-то на с-сухую того... не очень...

- Нету... - автоматически ответила Вика и спохватилась: - Да что вы в самом деле, какая еще водочка?! Забирайте свои вещички и уходите! Вломились в чужой дом, да еще и требуете чего-то!

- Никуда я не вломился. Я тут, можно с-сказать, пропис-сан. Вашими же с-стараниями! Вы же с-сегодня про физика-ядерщика рас-с-сказ затеяли! Про любовь его неземную. Вот я и есть тот ос-слепший ядерщик, не с-совсем сос-стоявшийся, правда. Прошу любить и жаловать.

«Он что, мысли умеет читать? Я ведь это только набросала!» - мысленно ахнула Вика, а вслух сухо бросила:

- Но вы же не слепой!

- Правильно! И не с-собираюсь с-слепнуть вопреки вашим бредовым фантазиям. Током меня, правда, шибануло, заикаюсь теперь, а с-со зрением - тьфу-тьфу — все в порядке. На физфак я, правда, поступал — провалился, в техникум пошел. И жена моя, с-с которой я на море познакомился, не с-скрипачка с-с мировым именем, хотя всю жизнь мечтала ей с-стать.

Вика растерянно выдохнула: никто-никто не знал о ее рассказе! Никто кроме нее! Как такое могло случиться, что какой-то мужик с внешностью заурядного сантехника так детально об этом осведомлен?!

- Но откуда вы все это знаете? Вы что, экстрасенс?

- Электрик шес-стого разряда... Ладно, с-сидите, с-слушайте, может чего и поймете... Объяс-сняю на пальцах: вы нас придумали, но это не значит, что мы с-существуем только в вашем воображении и на бумаге. Вы с-своими мыс-слями побудили некие таинс-ственные с-силы с-создать нас во плоти, так с-сказать, и крови. Только, знаете ли, не вс-се, что порождает ваше буйное воображение, возможно даже тем с-силам реализовать в дейс-ствительности. Так что появились мы на с-свет с некоторыми коррективами. Там, в том мире, - мужик махнул рукой куда-то в сторону занавешенного шторой окна, - там тоже вс-се по регламенту. Как и в обыденной жизни: ос-сновная мас-с-са виртуального народа - трудяги. А вам - пис-сателям, художникам, киношникам — вс-сем! - только уникумов да гениев подавай. Вот их вам и не хватило. Ядерщик с-с мировой с-скрипачкой уже по другим рас-с-сказам разобраны, вам мы дос-стались, перс-сонажи пожиже — электрик и балалаечница из оркес-стра народных инс-струментов. Пишите теперь про нашу любовь! Ведь мы - тоже люди, хоть и это... попроще, но чем мы гениев-то хуже? Только нормально пишите, без выкрутас-сов вс-сяких, чтобы на нас-стоящую жизнь хоть маленько похоже было. Да, кстати, с-сюжетик-то ваш с-со встречей с-слепого ядерщика и с-скрипачки один в один с-с «Джейн Эйр», романа мадам Бронте, с-содран.

Вика сникла. Этот бред мог действительно оказаться правдой. Иначе как это все понимать? Разве что она вдруг, ни с того ни с сего, сошла с ума. Хотя и такое объяснение ничего не меняло: в здравом она была уме или нет — электрик шестого разряда сидел напротив нее за столом и спокойно уминал картошку.

- Простите, а что вы сейчас собираетесь делать? - с надеждой спросила Вика.

- Телевизор пойду с-смотреть, а потом — с-спать! - мужик с грохотом отодвинул стул, вышел из-за стола и сыто рыгнул. - А ты пос-суду помой!

- А домой не собираетесь? К жене? - Вика даже не обратила внимание на то, что ее собеседник запросто перешел на «ты».

- Здрас-с-сте! А где я по-твоему? Дома и ес-сть! И жена моя должна, по идее, тут же быть
— ты ведь ее тоже придумала, да пока не может — в больнице лежит. На лес-стнице упала, а с ее-то вес-сом в 160 килограммов это - не шуточки, голень в двух мес-стах и с-схряпала. На вытяжке с-сейчас. Но, думаю, через недельку-другую, макс-симум - через мес-сячишко ты с-с ней познакомишься. Она у меня - баба заводная: пос-сиделки там, вечеринки, час-стушки под чекушку — любимые занятия. Подружек у нее — пруд пруди, такие же колобки за с-сто кило, она на балалайке наяривает, пес-сни поет — голос-сина у нее - ого-го! Они пляшут, телес-сами тряс-сут. Умора!

Вика мысленно содрогнулась, представив как в ее однокомнатной квартирке соберется эдакая компания: хмельные подружки-веселушки, каждая по центнеру и заводила-балалаечница в десять пудов весом. Да, дела... Что теперь делать-то?

Саш-ша тем временем перебрался на диван, подоткнул под локоть подушку, включил телевизор и стал смотреть «Бои без правил» - самое ненавистное Вике шоу, довольно громко его комментируя.

Вика все сидела над остывшей картошкой, перебирая в голове варианты дальнейших действий. Уйти к кому-нибудь ночевать? Это не решит проблемы — мужик, похоже, тут надолго окопался. Да и идти-то не к кому. Милицию вызвать? Стоит ли? Он же вроде не дебошир, может, есть мирный выход.

Звуки из комнаты стихли. Са-ша выключил телевизор и, сладко, потянувшись на диване, мгновенно заснул, по-детски сложив губы бантиком и засунув обе ладони под щеку. Вику почему-то умилила эта картина, она подошла и накрыла Саш-шу пледом. Где она сама будет спать, она еще не подумала, да, собственно, после всего пережитого спать и не хотелось.

Она подошла к столу, включила компьютер и открыла последний документ. Перечитала.

«Господи! Сплошные сопли, вычурность. Прав Саш-ша: сначала думать надо, а потом писать!»

Вика выделила весь набранный текст, удалила и сохранила изменения. Перед ней была чистая страница, только черточка курсора выжидающе мигала в левом углу. Вика закрыла пустой файл и откинулась на спинку стула. Вдруг она почувствовала, что что-то случилось, что-то произошло в комнате за ее спиной — легкий вздох, шорох — и тишина. Неужели Саш-шина многпудовая жена прибыла раньше времени?

Вика обернулась. В комнате никого не было. Скомканный плед лежал на диване. Она выбежала в кухню. И там никого! В прихоже и ванной — тоже.

Ушел!

Нет — исчез. Вместе с текстом.

Вот и все.

Был Саш-ша и нету. Лишь смятый окурок на грязной тарелке напоминал о его визите.

Октябрь, 2010 г.