Я о честности хотел, ну и об этике заодно...

Я об этике хотел с вами поговорить. Ну, и об эстетике заодно уж. Потому как не мыслю жить по-другому. Здесь автоматически и о нас с вами, а значит - и о честности. Не перед собой, зачем нам это, а только как о категории. Я когда на работу после института пришёл, при нашей лаборатории функционировал обменно-восстановительный пункт инструмента - ОВП. Производство двигателя Москвича-412 набирало разгон, изношенный инструмент с автолиний сдавался на ОВП, мы смотрели величину износа - и искали пути для возможной переделки специнструмента, и его использования на других производствах. Изначально нормы были завышены, выпуск рос ежемесячно и к нам поступало много неиспользованного инструмента ( меньше сдашь - меньше получишь). Много новых напильников, чистых салфеток и вообще всего. Все цехи хотели, чтобы мы закрывали на это глаза. Мы - прикрывали. Короткий период нас пытались развратить спиртом, но поставки по импорту сократились, начался переход на инструмент отечественного производства, который не работал, и стало не только не до спирта, а даже и не до отдыха. Но привычка к красивой жизни была заложена. Очень большую роль приобрели люди, от подписи которых зависело получение остатков импорта. Работая начальником лаборатории, я стал очень зависим от начальника бюро, визирующего инструмент для её обеспечения. Он был лет на десять старше и большой любитель... Хоть бы раз кто налил,- ворчал он, когда я, приседая, заходил к нему с пачкой требований. Налью,- пообещал я, я - честный! Призвал в помощь инженерную этику с эстетикой. Подгадав, то ли к 23 февраля, то ли к его дню рождения, помню они рядом, мы купили ему два хрустальных фужера в коробочке, и один стеклянный, очень похожий на братьев. Один фужер в коробочке заменили на стеклянный. Отполировали до блеска поднос из столовой, украсили цветочком и бутылкой Столичной, заменив этикетку на открытку со стихами. Взяли помойное ведро и гордо, по длинному коридору, с шумом призывая всех, вместе с нашей Галкой(конструктором) ввалились к ним в бюро. Народ сразу набился. Я налил водки ему в хрустальный, себе в стеклянный и произнёс речь. Вода, поди, приколист ср*й,- сказал он, понюхал и - выпил. И смотрит... Я и говорю:" Ваше здоровье, Николай Тимофеевич! Пить и жить - надо красиво." Выпил спокойно и фужер с размаху в пустое ведро. Тот вдребезги. Он смотрит на свой фужер,- ты, что, совсем дурак? Ну и люди с сожалением таким на меня... Я хрустальный достаю из кармана, извините, говорю, не дорос я до красивой жизни хрусталём кидаться, вот рука и не поднялась... Ну, от той поры, подписывал он мне. Ну, что можно... Потому как сам с той поры проникся этими категориями.
Не могу внести заглавие, печатается***

19.3.2013