Наш сад

         Я закрываю глаза и вижу наш сад в разные его возрасты и в разное время года...             
        Это сейчас он называется сад, а тогда...  Пришел муж как-то с работы (это был 1978 год, лето) и говорит: - Мне выделили садовый участок   недалеко от Арзни, в Нурнусе.  В воскресенье поедем, посмотрим.
        Дети (дочке было 11, сыну – 6 лет) закричали, захлопали в ладоши: - Ура, у нас будет дача!  У нас будет сад! - Закидали вопросами (под впечатлением фильмов, где показывали российские дачи):
     - А речка там близко?
     - А рыба там есть?
     - А лес там есть?
     - А звери в лесу есть? (это сын спросил).
Приехали и увидели: скала с многотонными валунами и камнями разной величины  - от голубиного яйца до булыжников в несколько десятков килограммов.  И вот тут, на этом месте должен быть сад?!  Никакой, конечно, речки, даже ручейка рядом и в помине не было, не говоря уже о  лесе. Вокруг – голые скалы со скудной растительностью...
       Все участки рядом выглядели примерно так же, наш еще был не слишком пологим, что считалось большим преимуществом.
     - И ты думаешь, что здесь что-то может вырасти, вот на этих камнях?! - спросила я у мужа.
     - Вырастет, - убежденно ответил он, - землю привезем, насыпем –и вырастет!
       И – началось... Все субботы-воскресенья мы проводили  там, на «даче». Дети и
я увлеченно собирали мелкие камни в ведра и высыпали их со скалы.  Муж нанял КРАЗ, мощный грузовик с подъемным краном, - поднимали  валуны и отвозили их подальше.  Дело дошло до ... взрывников: некоторые валуны были  неподъемны, пришлось их взрывать.
       Что тут расскажешь? – года два примерно мы расчищали наш участок (шесть соток), потом привезли  двадцать или тридцать (уже не помню, ведь с того времени
 прошло 35 лет!)  грузовиков земли, насыпали огромную гору, и муж тачкой развозил эту землю по участку, разравнивал его...
       А дети с энтузиазмом «строили» ... дом: чертили, намечали, где что будет... Я смотрела на все это – и не верила в то, что там может быть дом и тем более – сад.
       Но – все сбылось: мы сами, своими руками построили дом, каменный, с мансардой.  Небольшой – спальня, кухонька и столовая внизу и две комнатки для детей наверху.  Одна была с круглым  окошком-иллюминатором, и дети спорили, кому из них она достанется.
        Как мы радовались первым урожаям... Клубнику собирали в кружки (две-три кружки в первый год), потом – в тазики. Как она пахла, наша клубника, особенно бело-розовая, ананасная, не передать – весь  участок благоухал...
        Потом дело дошло и до варенья: откроешь зимой баночку – и комната наполняется ароматом клубничным...
        По краям участка посадили кусты малины, красной и черной смородины, у ворот – ежевику. И кусты моей любимой сирени.
        В магазине «Партез» («Сад») купили саженцы яблонь, груш, слив, вишен, персиков, айвы;  доставали саженцы у знакомых, обменивались  с соседями, консультировались со знакомым  агрономом дядей Грантом, покупали и читали (муж в основном) какие-то справочники по садоводству.
        Каждое деревце обихаживали, как малое дитя... Сначала, пока  они были небольшими, поливали их из ведер (воду таскали из родника, метрах в трехстах).
Потом провели трубы из оросительного канала, стоящего на вершине противоположной скалы, и стали давать воду по расписанию: два раза в неделю. Этого вполне хватало.
        Росли и радовали нас наши деревца и наши дети: прекрасно закончили школу (с медалями); дочь закончила с отличием ВУЗ, сын  поступил на физфак Ереванского госуниверситета (тогда, впрочем, других и не было).
        Мы уже собирали урожай ведрами... Варили варенье из своих ягод - красной и черной смородины, малины, ежевики; делали  наливки – смородиновую, вишневую.
        Много лет спустя, приехав к дочери в Америку в гости, я привезла пару бутылок этих наливок. Дочь угощала ими знакомых американцев, которые восхищались их вкусом и ароматом. А один из них даже попросил: «Мой отец понимает толк в напитках, можете мне немного налить в бутылочки для него?» Конечно, мы налили.
        Запасались на зиму своими яблоками, да еще какими... Сорт одной из яблонь назывался «Ориорт» («Барышня») – таких я нигде и никогда больше не ела: красно-розовые с одного боку, кисловато-сладкая слоистая сочная мякоть.  Соседи, попробовав, просили семена или отростки, чтобы посадить у себя, – уж больно хороши были эти яблоки, хотя и другие были отменны: симиренко, голден делишес, бельфлер...
        А какой кислый сливовый лаваш (и в каком количестве!) мы делали из золотистой сливы... Только много лет спустя уже здесь, в Америке я смогла до конца понять и оценить вкус наших экологически чистых ягод, фруктов, грецких орехов и пшата...
        Как мы любили ездить на наш участок, мы его так и называли «участок», а не дача, так как дачи в привычном понимании там не было, не было даже питьевой воды - мы приносили ее в бидонах из родника, недалеко от нашего домика.
Бывало, оставим эту воду в бидоне, простоит она всю зиму в подвале, весной приедем, попьем ее – свежайшая, вкуснейшая, сладкая вода...
        Вокруг нашего участка уже не было голых скал – повсюду зеленели сады...
        Когда к нам  как-то  приехала в гости племянница мужа из Белоруссии, мы повезли ее на наш участок, предварительно дома показав ей фотографии, на которых еще ничего не было: ни дома, ни сада – одна голая скала.
     - Как же вы  вырастили сад на камнях?! - изумилась она.- Разве на камнях что-то растет?!
     - А мы привезли землю, - объяснил ей муж.
     - Как это, привезли землю?! – не понимала она.
     - Как?  Очень просто – покупали. В соседнем поселке строили дома, рыли землю под фундаменты, вот эту землю, не ахти какую, покупали и привозили на самосвалах.
Нашей родственнице, жившей сначала на Украине, потом в Белоруссии, где много прекрасной земли (да и воды предостаточно), это было почти невозможно понять...
        Да что говорить: многие, приезжая в Армению не только из краев отдаленных, но и из соседних Грузии и Азербайджана, где  и земли, и воды было много, удивлялись,  как это мы выращиваем сады и  огороды на камнях...
        Вспоминается разговор с таксистом в Кишиневе, куда я где-то в начале 80-ых приехала на конференцию. В Кишиневском аэропорту села в такси, чтобы добраться до автовокзала, а оттуда – автобусом до города Бельцы, где в местном  Педагогическом институте и проходила научная конференция.
        Глядя в окно на мелькающие пейзажи, не смогла сдержаться:-«Господи, сколько земли – и какой!»
Таксист, молодой мужчина, лет 35-ти, спросил: «А вы откуда?»
     - Из Еревана, из Армении.
     - А-а-а, я был в Армении, ездил по туристической путевке несколько лет тому назад. Сам я русский,  из Воронежа, служил тут, в Молдавии, женился и остался. Я, когда был там у вас, всё удивлялся: где же вы выращиваете все эти вкусные фрукты и овощи (нас водили на экскурсию на крытый рынокв центре Еревана) - там ведь у вас одни камни?
     - Да вот выращиваем, куда же денешься, такой землей нас Бог одарил...
     ... Годы шли.  Дочь, закончив английское отделение  института  русского и иностранных языков им. В.Я. Брюсова и поработав какое-то время переводчицей  с американскими врачами, приехавшими в Армению после Спитакского землетрясения, уехала учиться в аспирантуру в США.
Сын, с отличием  закончив  в 1993-м университет и получив направление в аспирантуру, тоже уехал продолжать учебу в Америку.
        И остались мы одни.
        Сад наш разросся, уже можно было под тенью деревьев отдыхать... Урожаи яблок, слив, вишен, айвы, пшата, ягод были обильными – и мы раздавали очень много родственникам, соседям, друзьям. Конечно, делали и на зиму припасы: сухофрукты, кислый лаваш, варенье, наливки, орехи грецкие (да, даже орехи  у нас были свои). И детям в Америку иногда  с оказией посылали что-то.
        Сад разросся, но нам было так одиноко в нем без детей... Особенно, когда с соседней дачи раздавались голоса и смех купающихся в бассейне детишек...

Разросся сад наш так красиво, но он пуст,
Не слышно в нём ни голосов, ни смеха,
Не прячется никто там за смородиновый куст,
И не качнется потревоженная ветка...

С годами всё острей тоска по близким,
А одиночество так наши души сушит.
Живу я  как на острове скалистом,
И голос радости звучит всё реже, глуше...

Это стихотворение  я написала году в 1995-ом и послала его детям.
      Не выдержав одиночества, в 2002-ом мы с мужем эмигрировали в США, к детям и трехлетней внучке, дочурке нашей дочери.
      Присматривать за садом взялся наш родственник.  Так продолжалось несколько лет, а потом пришлось продать  наш  сад с домиком.  Продажей тоже занимался  родственник, говорил, что покупатель – хороший человек.
Возможно.  Продали сад, конечно, очень дешево.
       А я здесь, в Америке,  тоскую по своему саду, в котором каждый куст, каждое деревце знаю «в лицо» - закрываю глаза и мысленно обхожу все его уголки...
       Сын мне однажды сказал:  «Мама, не переживай! В конце концов мы украсили кусочек родной земли – вырастили чудесный сад, которым пользуются люди! Вырастили на  НАШЕЙ земле!»
       Так-то оно так, но все-таки: почему он мне так часто снится, мой сад, шумит ветвями, словно упрекает, жалуется, что мы его оставили...
               

Март 2013, США, Коннектикут, Фармингтон