Дневники Орлиной Дневник 12 Солнечный

                С О Л Н Е Ч Н Ы Й               


Каков путь  человека, сколько пройти ему надо, дабы отделить зло от добра.
Всё в равновесье лежит, как понять, по какой дороги идти, и есть ли добро, а существует ли зло?
С детства  учили нас, как  оделять одно от другого, а надо ли слушать, глупая фраза – «Умный учиться на ошибках других».
Мудрость лежит в познанье мирозданья всего.
Мудрость! Любовь!
Не может  сердце жить без любви.
Мужчина и женщина. Мать и дитя. Отец и сын.
Мудрость  дана одному из тысячи многих, а любовь доступна сердцу каждого человека. Кто спасёт мир?
Даны ли силы одному человеку соединить в себе и сердце и разум?
Учиться на ошибках других? Учась на ошибках других, потеряешь себя, не пройдешь, свой путь до конца, не познаешь рассвета, не увидишь, как низко летят облака, не познаешь любовь. И даже, если будешь  стоять под дождём, а гроза ляжет на плечи твои, корабль,  ведомый тобою сквозь ураган океана, будет пробиваться вперёд.
Мудрость приходит с годами, любовь же с первым возгласом жизни.
Женщина тянет руки к ребёнку, и корабль его наполняется ветром, первым вздохом при крике рожденья.
Жизнь, как дождь за окном, капля за каплей, и лишь седина появилась, разум проснулся, мудрость пришла, там за туманом, но время ушло, ветер утих. Если б старость могла, а молодость знала, и правильно, каждый должен пройти свой путь до конца.

                Начало.

                1.

Город, скорее день, или ночь. Девушка любит, он её нет, возможно, он её любит, она его нет. Люди бегут, или стоят, слушая голос, правда, жизни иль вечный обман?  Что услышать хотят? Розы усыпят путь человека,  или меч Брута поймает тело его? Не знает никто.

Осень вступала в права, холод севера кутал людей в тёплые куртки, окно светилось во тьме, разрывая ночь  холодом боли. Кто  стоит за окном? Лицо, прижавшись к  стеклу, смотрит на  капли дождя, как бьются они, рождённые в вышине неба,  какая участь уготована им?
 Капли летят прямо на землю, время пройдёт, может месяц, а может неделя, и капли станут снежинкой.  Снежинкой, что, кружась, растает на руке той, кто поймает её, или он дунет в лицо первым снегом влюблённой своей.   

Зачем построили город? Ответ здесь один - чтобы себя защитить. От кого? От себя, от таких же людей из плоти и крови.  Стены домов, холодно всем, одиночество тени. Одинокий голос, сможет   восстать он против, того, кто строит дома? Крепостная стена, как черта, проведённая в сердце. 
Рука, протянувшая чашу огня, разрушит стены, что возведены были столетья назад.

- Отец Анастасий.
Анастасий обернулся, молодая девушка стояла рядом с ним, по правую руку. Её волосы переливались на солнце. Анастасий зажмурился, свет был  ярким настолько, что даже пришлось прикрыться рукой, солнце слепило.
- Да – вежливо ответил он.
- Отец Анастасий? – спросила Снежана.   
Анастасий внимательно посмотрел Снежане в глаза.
- Да –  улыбнулся Снежане монах.
Снежана смутилась, опустила глаза и побежала в сторону леса.
Отец Анастасий жил в монастыре, что стоял на холме.
- Холодно – поёжился он. – И откуда она?   
Анастасий не мог оторвать взгляд от молодой девушки. Сердце его стало биться  чуть чаще, на лбу появились капельки пота.
Повернувшись, монах быстрым шагом зашагал в сторону храма, что виднелся вдали, утопая в солнца лучах.
Монастырь, седина веков укрывала его от чуждого взгляда, не многие знали о нём, а те, кто знали, один раз приехав, приезжали ещё.
Снежана побывала в нём  в детстве,  она помнила, как рожь вдоль дороги колыхалась от непомерной ноши  зерна, как сокол пролетел перед ней, как хорошо и спокойно  было ей в храме, что стоит на холме.
Время прошло, время прошло, на душе поселился  лишь холод.
- Это всё имя – твердила Снежана себе. – Зачем меня назвали в честь нашей длинной зимы.
Ударив ногой по колесу своей новой машины, что подарил ей Вадим на день их помолвки, уселась на мокрую землю.
- Всего лишь вопрос, ну что я теряю?
Перед глазами Снежаны возник Анастасий.
Его глаза цвета неба до сих пор стояли перед взором её, укрыться хотелось, столько добра и тепла таилось в их глубине.
Снежана посмотрела на небо, голубое небо, что пробивалось сквозь кроны деревьев. Быстро поднявшись, стала бить ногой по колёсам, слёзы навернулись на её глаза изумруда.
- Зачем я вернулась, столько проехав, и боюсь  в церковь зайти, один всего лишь вопрос, нет уже два. Помню, раньше  здесь речка была, может пойти искупаться? Осень, а жарко.

В последние дни осень дарила тепло целого лета,  ветер колыхался во ржи, а деревья готовились поменять одежды свои.
Анастасий не дошёл до храма полшага, и, перекрестившись, посмотрел в сторону леса.
- Жарко – сказал он себе. – Искупаться?
Уже  спускаясь с холма, остановился, и вновь посмотрев в сторону леса, развернулся и  направился к храму.
Войдя в храм, он прислонился к стене, образ девушки, убежавшей в лес, преследовал  сердце его.
- Справлюсь – сказал себе Анастасий.

Снежана выбежала на берег реки, и, осмотревшись вокруг,  рыбаков не увидев, скинув с себя юбку и блузку, подошла вплотную к воде.
- Я же  одна – вновь оглянулась она.  – Раздевшись до нага, бросилась в воду. Спас был далеко позади,  вода холодна, а сердце горело.
Доплыв до середины реки, Снежана повернула назад. Выйдя из воды на песок, быстро обсохла на солнце, и, одевшись, вернулась к машине.

Анастасий,  перебирая чётки, стоял у любимой иконы. Силы возвращались к нему, лицо незнакомки терялось в тумане, а сердце стучало, отзываясь эхом в душе.
Запах ладана разнёсся по  храму, начиналась вечерняя служба.
Накинув платок, Снежана решилась, и переступила храма порог.
Анастасий чувствовал, она где-то рядом, он улыбнулся себе, и продолжил читать.
Снежана посмотрела в окно, небо было столь голубым, тихим и светлым, как глаза  у монаха, в душе запела молитва.
               
   
 
                2.

Снежана вышла из храма, уезжать не хотелось, вопросы задать она не смогла.
Правда горела в груди у неё, правда открылось ей в храме, и то, что замуж выходить она не хотела, и то, что Вадима не любит, и что же ей делать?
Телефон зазвонил.
Девушка удивилась звонку, ведь  ещё не доехав километров  двадцать до храма, она, посмотрев на свой телефон, с грустью убрала его в сумку, связь с миром ушла.
- Вадим – увидела знакомый номер Снежана. – Ответить? Нет, не хочу, но он же ищет меня, он же любит меня. Но я его нет!
Сумка упала, как в медленной дымке, полетела с обрыва. Телефон,  подпрыгнув выпал на землю,   упав  Снежане под ноги, зазвенел ещё громче.
Взгляд стал мутным, всё поплыло, телефон своим звуком   истошно взывал к её чувствам. Нагнувшись, стараясь поднять, упала она.

Проведя рукой по лбу, скинула холодную  марлю на пол. Свет от лампады настолько был ярок, что хотелось  улыбнуться в ответ и снова заснуть, с правдой на сердце жить тяжело, сон вновь охватил разум Снежаны.
- Где я?  Сколько время прошло? Закат над рекой.
Не услышав ответа, встав со скамьи, что была рядом с храмом, побрела к лесу, где стояла машина.
- Я знаю, твои руки положили меня на скамью,  но ты испугался меня. Что ж я уеду, но как же хотелось вернуться назад.
С грустью в душе, спустившись с холма –
- Ключи от машины! Они же с сумкой упали с обрыва!
Глянув на свой телефон, который мигнул ей в ответ, набрала номер Вадима.
- Сколько мне тебя ещё ждать! – обвинила Вадима она.
Батарейка погасла.
- Как  глупо всё получилось! – сказала Снежана себе. – Разве, что сумку искать, но тьма как у … 
- Тьма? – раздался из-за деревьев мягкий голос монаха. – Тьмы не бывает, не надо ругаться, вот Ваша сумка – протянул Анастасий Снежане сумку её.
- Вы! – только и сказала она.
- Возьмите – вновь сказал Анастасий.
Нервным движением  Снежана чуть не вырвала  из рук Анастасия сумку, но остановилась на месте. Столько вопросов.
- Холодно?
- Холодно – тихо сказала она. – Но сейчас, и порывшись – А …
- Я же просил, не ругайтесь!
- Ключей от машины в ней нет, - и вытряхнув всё содержимое сумки  на траву, Снежана   рассеянным взглядом искала ключи.
- Холодно? А, извините, спросил Вас  уже. Ключи, наверно выпали где-то там, у воды, только утром сможем найти.
Сердце Снежаны билось  всё чаще и чаще. Перед ней стоял не монах, не мужчина в сутане, перед ней воин стоял. Иногда в детстве она видела лица людей, и один раз спросив, получила ответ, больше вопросов задавать не хотелось.
- Дайте мне зажигалку – попросил Анастасий.
Снежана протянула её –
Анастасий, быстро хворост собрав, поджёг его не спеша, огонёк разгорелся, стало светлее.
- Солнце зашло – сказал он. – Ночь будет холодной, а ключи завтра найдёте, не беда. Хвороста много, лето было сухое, огонь не потухнет.
-  Вы хотите уйти?
- И оставить  Вас здесь. В монастырь Вам нельзя – пожал плечами монах.
- А если из лесу выйдет…
- Волк? Волк не боиться людей, а значит  нападать и не будет, сказки всё это, разве медведи, да и те, что на картинках рисуют.
Анастасий разжёг костёр до конца, и, поднявшись с колен, повернулся к Снежане спиной.
- Одного не пойму, говорите,  зверья то здесь нет, а меч Вам зачем?
Анастасий остался стоять, где стоял, холодок пробежал по спине.
- Меч, именно меч, тот,  что висит у Вас по левую руку.
- Снежана, Вы видите меч?
- И то, что в груди у Вас бьётся сердце воина прошедших времён.
- До Вас никто не видел меча.
- Может, у костра посидим, всё-таки вместе, я Вас не съем, да и Вы не монах.
- Что ж, раз так, хотите, останусь.
- Очень хочу – засмеялась Снежана.
- Ты не любишь его – сказал Анастасий. – Ты же не любишь его, холод на душе у тебя, надо проснуться.
Смех прекратился. Детство вернулось, образы незнакомых людей вновь появились перед взглядом Снежаны.  Холодный ветер задул.
- Зачем ты идёшь против сердца?
- Я плыву по теченью – грустно сказала Снежана. – А Вы?
Пелена спала, даже щипнуть себя не пришлось, воин  стоял перед глазами Снежаны.
Анастасий ничуть не смутился вопросу –
- Ты хочешь узнать?
- Очень хочу.
- Отпустит, не отпустишь, хворосту не подкинешь, в руках  и метлы за всю жизнь, небось, не держала, придётся остаться с тобой.
Снежана прижалась к дверце машины, и  посмотрела в глаза, тому, кто  днём ей казался монахом.
- Пусть станет теплее – подбросил Анастасий хворост в огонь, и посмотрел Снежане в глаза, словно пытаясь её отогреть.
   

                3.

Дождь бил по стёклам, Вадим стоял и смотрел, не выпуская из рук телефон.
Телефонный звонок, куда ему ехать?
Нервно крутя ключи на ладони, он ждал, ему оставалось лишь ждать.  Дозвониться Снежане не мог, то ли сигнал, то ли трубку брать не хотела.
- Что же мне делать? – провёл он рукою по мокрому  лбу.
И нервно набрал номер Сергея. Минута, другая.
- Серёга!
- Вадик, на часы не смотрел?! – раздражённо ответил заспанный голос.
- Снежик пропал! Ночью уехала,  ничего не сказала, сутки прошли.
- Чего же ты ждал? 
- Минут пятнадцать назад она позвонила, просила приехать за ней, и только сказала, как телефон, его …, сигнал растворился в дожде.
- Хорошо, я услышал тебя, а который ща час? С дежурства пришёл, и провалился в кровать. Ладно, на часы сам посмотрю, через тридцать минут жду  у конторы тебя.
- Поможешь?
- Посмотрим.
Для  Вадима время бежало, опережая секунды. Прошёл  целый час.
- Ну, где тебя … носили?
- Знаешь Вадь, за бабой надо смотреть, а уж за такой, как Снежана подавно, больно красива она у тебя – первым делом Серёга сказал, выходя из машины.
- Ещё не моя, свадьба будет через несколько дней.
Двери открылись, мужчины вошли в здание невзрачного цвета.
- Подожди меня здесь, и телефон  свой  давай.
- А если вдруг наберёт?
- Отвечу – грубо ответил Сергей, он хотел спать, и если б кто-то другой заставил его ночью проснуться, то послал бы подальше. А Вадику, как отказать, с детства дружили.
Прошёл ещё час, Сергей спустился к Вадиму.
- Не знаю, первый раз такое увидел.
- Где же она? – перебил друга Вадим.
Сергей не знал, что и ответить, лишь повторил –
- Извини, брат,  но даже контора не знает. Первый раз, странно. Мы нашли станцию, через которую прошёл сигнал телефона, но непонятно другое, места такого на карте я не нашёл. Станция передачи сигналов, то есть, а звонок  неизвестно откуда. 
- Такое бывает? Неизвестно откуда?
- Нет, не бывает, не знаю, как тебе объяснить. Нет соответствия между картой и местом  сигнала.
- Может в розыск подать?
- Три дня не прошло -  основания нет.
- А…
- Негласно позвоним. Вадь,  вспомни, может, хоть что-то она  говорила тебе.
- Нет – ударил Вадим рукою по стулу, вечером мы договорились сходить в ресторан.
- На машине спутника нет?
- Да нет, не поставил – ответил Вадим. – Постой, …
- Что-то странное вспомнил.
- Вспомнил. Косынку купила!
- И что? Косынка, ну ты и сказал.
- Не косынку, платок. На неё не похоже, платок был простой. Знаешь,  в церковь такой одевают.
- И где же купила?
- Не знаю, увидев, его я спросил, зачем он нужен тебе, она засмущалась, и быстро   в шкаф платок убрала.
- Платок говоришь. Так, подожди меня здесь, через минуту вернусь.
Сергей побежал по лестнице вверх, вернулся  минут через десять.
 - По карте, в двадцати километрах  от станции передачи сигнала, раньше был монастырь, но сейчас его нет. Лет пятнадцать назад  разрушен он был.
- Лет пятнадцать  назад монастыри уже не взрывали – ответил Вадим.
- Говорю то, что узнал. Не разрушен, быть может, сгорел.
- Дождь прекратился. Где это место? Надо ехать туда, дорога известна.
- Куда? Там кругом лес и река, на километры вокруг ни души.
- Значит, поеду  на юго-восток.
- Вадь, дождёмся утра, надеюсь, начальство отпустит, вместе поедем – посмотрел Сергей на часы.
- Пять.
- Пять,  хотя бы три часа пусть пройдёт, позвоню, и в дорогу.
Вадик хотел поехать в ту же секунду, когда Сергей сказал юго-восток, но и вправду лучше ехать вдвоём.  Но спать! Может Снежана в беде?!
- Не смотри на меня, будто я враг, дело тебе говорю, перед дорогой лучше поспать, да и не могу я в пять часов позвонить.
- Едем сейчас, не хочешь не надо, поеду один, а поспать можно и на заднем сиденье.
- Ладно. Двинули в путь, карту только возьму.
Через двадцать минут  их джип выезжал из Москвы.   

Анастасий долго смотрел на огонь.
- Ты хотел рассказать – улыбнулась Снежана, не заметив, как перешла с Вы  незаметно на ты.
- Ты увидела меч – словно себе сказал Анастасий.
Деревья закачались в ответ.
- Постой, где мы сейчас? Секунды назад здесь были берёзы, а сейчас нас окружают сосны,  дубы.
- Дубы?! Да, дубы помогают, защиту и силу дают – тихо сказал Анастасий. – Присядь поближе к огню.
Глаза Анастасия излучали добро.

                4.

- Тормози.
Сергей с упором на тормоз нажал, и столь быстро, что Вадим чуть не ударился головой о панель.
- Не так! – раздражённо буркнул Вадим.
- Как просил.
- Дай чуть назад.
- В лес захотел?
- Нет, разве не видишь, девушка стоит у машины, может, ей помощь нужна?
- Вадь, а не кажется тебе, мы куда-то спешим? – удивлённо ответил Сергей.
- Останови.
- Да где же? Я не вижу машины.
- Так вот!
Вадим открыл дверь, и подошёл к стоящей машине.
- Помочь?
- Помочь – посмотрела девушка Вадиму в глаза.
- Колесо?  Серёг помоги, вдвоём то быстрее.
Сергей, докурив сигарету, вышел другу помочь,  минут через пять колесо заменили.
- Ну, привет – махнул Вадик рукой. – Едем. Простите, а как Вас зовут?      
- Александра.
- Красивое имя. Извините, дорога не ждёт.
Александра  в ответ махнула рукой.
- Никогда не видел столь дивного цвета  волос, прямо солнечный свет.
- Вадь, что случилось с тобой?
- Посмотри, а машина златовласки не едет, подкинем её, может, ей по дороге?
Сергей ничего не ответил.
- Что случилось опять? – спросил Вадим, открывая окно.
Девушка пожала плечами.
- У нас времени нет, куда Вас подбросить – жёстко Серёга спросил.
- Еду к сестре, она в деревне живёт, и ехать то, всё по прямой.
- Вы знаете, что за дорога? – голос Сергея стал мягче. 
- Как мне не знать, выросла в этих краях.
- А где монастырь, который сгорел, покажите нам?
- Покажу – удивленно Саша сказала.
- Садитесь в машину, подкинем, но дорога за Вами.
- А машину моя?
- Заберёте позже её.
Дорога летела, но люди в машине молчали. Первой Александра спросила.
- Зачем Вам сгоревший наш монастырь, столько лет прошло после пожара, может, десять-двенадцать…
- Пятнадцать – перебил Вадим Александру.
- Пятнадцать – Сергей посмотрел Саше в глаза, странное чувство тревоги не давало покоя ему, но он промолчал. Не было у Александры сестры, не зря Сергей столько лет конторе отдал, но  так интересней.
- Немного осталось, река показалась, а за лесом раньше и стоял монастырь, минут тридцать не больше.
- А Вас то куда?
- Не доезжая леса, будет деревня, там я и выду – улыбнулась Саша  Сергею.
Машина свернула с дороги, Саша правду сказала, перед лесом стояла деревня.
- Здесь я выйду, дальше не надо меня подвозить, и не бойтесь, до дома сестры уж дойду.
- А чего нам бояться? – спросил Вадим Александру.
Александра вышла из джипа, и пошла по дорожке, отвечать  не стала она, лишь свет её златовласых волос отразился в глазах у Вадима.
- А смотри, как   люди богато живут, и дома здесь какие, не хуже, чем рядом с Москвой – посмотрел Вадим за окно.
Сергей оглянулся вокруг, от вида деревни холодок пробежал по спине.
- Холодно здесь, и пристегни-ка ремень, сейчас газу дадим, через лес быстро поедем.
Вадим  послушал Сергея.
Лес пролетели в минуту, и оказались  друзья рядом с рекой, вдалеке на холме высился крест, а  монастырь был разрушен, голые камни, да стены покрытые  сажей пожара.

- Солнце. Мы  молчали всю ночь – сказала Снежана. – А можно твой меч посмотреть?
Анастасий протянул Снежане свой меч.
В-первых  солнца лучах  меч заиграл своей красотой.
- Какой интересный метал, белого цвета.
- Метал? – улыбнулся в ответ Анастасий. – Давно таких слов я не слышал, нет, не метал. Снежана, тебе надо поспать.
- Поспать? А ключи от машины?
- Отведу в деревню тебя, выспишься, а  сам за ключами на берег схожу.
Выйдя из леса, Анастасий провёл Снежану к деревне.
Снежана не могла поверить глазам  -
- Не удивляйся,  домам  лет по триста в этой деревне. Москва далеко, вот и бедно  люди живут – сказал Анастасий. – И постучав в окошко, спросил –
- Пустите девушку в дом?
- Отец Анастасий! – открыла бабушка дверь. - Как, не пустить, проходи внучка.
- Выспись, а днём загляну – улыбнулся Анастасий Снежане.
Снежана только и смогла, что дойти до кровати, сон нахлынул на неё с силой волны.
 На холме монастырь просыпался, колокол зазвонил, его чистый голос разносился вокруг, даря людям свет и надежду.
                5.
 - Слышал?
- Колокол?
Сергей посмотрел на крест, что стоит на холме, перевёл взгляд на  развалины храма.
- Хочется ехать отсюда. Давно  меня так не трясло.
- Уехать не можем, ведь  Снежана звонила из этого места.
- Ребята, давайте я Вас на ночлег здесь устрою – раздался знакомый им голос.
- Александра – одновременно повернулись и Вадим, и Сергей.
Сергей незаметно для друга посмотрел на свой телефон, сигнал шёл отличный.
- Хорошая мысль, а что раньше было в этих краях? – Сергей сделал вид, что рад приглашенью. 
- Город здесь был, не город, так городок деревянный.
- А где же дома?
- Время, война. Остался один монастырь, да и  восстановить его не успели,  так несколько лет здесь служили, но и  он вскоре сгорел.
- Но деревня осталась? – спросил Сергей Александру.
- Деревня за лесом, а люди жили, здесь на холмах, на берегу красивой реки.
- Странное место, а колокол где же  звонил?
Александра побледнела, но быстро взяла себя в руки, Вадим не заметил, а Сергей, про себя тихо сказал –
 - Она  знает гораздо больше, но нам  правду не скажет. Видимо надо остаться.
- Колокол, опять дивный голос его, откуда он раздаётся, церкви здесь нет – посмотрел Вадим на холмы.   

- Разве можно уснуть? – Снежана, закрыла глаза, но вскоре проснулась, колокол звал и будил. – А где можно умыться, извините, не знаю, как Вас зовут.
- Авдотья – старушка дала полотенце в руки Снежане. – Умыться можешь прямо за домом, там ведёрко с водичкой стоит.  Внучка, холодной воды не боишься?
 - Меня Снежаной зовут, а значит, холодной воды не боюсь.
- Ну, иди, обливайся.  Красивое имя, сильное.
- И Ваше, прямо, как в старину.
- А у нас на деревне у всех  такие вот имена, род свой стараемся помнить, не то, что в городе где-то. Земля и имя должны быть связаны нитью единой.
Снежана промолчав, вышла за дом, и, облившись водой, чуть вскрикнув, ощутила силы прилив.
- Как же у Вас хорошо, уезжать не хочу.
- Внучка, а кто-то гонит тебя? Оставайся, и по хозяйству поможешь.
- А родные?
Авдотья ничего не сказала в ответ.
- Нет, пойду я, свадьба скоро моя, ехать мне надо. Спасибо, чуть поспала, а вода у Вас, никогда такой не пила.
- Возвращайся, здесь хорошо и спокойно, отдохнуть можно душой.
Снежана кивнула в ответ, и пошла в сторону леса, быстро пройдя сквозь дубраву  и сосны.
- Странно, вчера  здесь были берёзы?
Вышла к холмам, монастырь сиял в свете солнца.
Снежана пошла по знакомой тропинке, ведущую к храму, что стоял на холме.
- Вам просили отдать – мальчик подошёл к Снежане, и передал маленький свёрток.
Она развернула его –
- Ключи, а отец Анастасий?
Мальчик уже побежал, и на бегу быстро ответил –
- Он просил Вам отдать.
- А где отец Анастасий?
Мальчик не ответил Снежане.
- Ну что ж, поеду в Москву, свадьба пусть свадьба.
Девушка с досады, чуть не швырнула  в реку ключи, но сдержала себя, и пошла в сторону леса. Машина ждала там, где оставили ночью её.
Мотор завёлся с пол-оборота,  Снежана глянула на сигнал телефона –
- Связь появилась,  и с зарядкой нормально, надо Вадиму набрать, зря стала кричать, он-то любит меня.
Знакомые цифры, номер Вадима, осталось только на кнопку нажать.
- Нет, не могу – Снежана заглушила мотор, и положила телефон рядом с собой.
- Солнце уходит за тучи, может правда остаться, будет гроза,  до Москвы далеко, высплюсь, поеду – задумалась Снежана, глядя на небо.- Надеюсь, бабушка пустит меня, или  всё  же поехать?
С тоской Снежана посмотрела в сторону храма.

- Будет гроза, пойдёмте в деревню – прервала Александра  Вадимин вопрос.   
- Вадь, пошли, коль зовут, хоть борща поедим.
- Борща?! Моя сестра вкусно готовит.
- Нам  человека надо найти – Вадим посмотрел на холмы.
- Поедим, и вместе будем искать, Вы мне помогли, и Вам  построюсь помочь – сказала Саша в ответ.
- Нет, сначала осмотрим остовы пожара – Вадим стоял на своём.      
- Здесь лишь старые камни, ну, хотите, пойдём.
Тучи пришли неизвестно откуда, гром гремел за рекой.
Сергей уже знал, Снежану им не найти, ему хотелось поскорее в деревню, возможно там один из ответов, что он себе задавал.
 Кто  она - Александра?
Дождь хлынул стеной, в секунду промокли до нитки, и только сейчас и Вадим, и Сергей обратили вниманье, насколько красива была Александра. Дождь намочил её платье, и оно, прилипнув  к мокрому телу, стало прозрачным. Александра дышала любовью, от неё лился  аромат страсти, который хотелось вдохнуть.
Мужчины переглянулись, в глазах их засветился огонь.
 Побродив минут ещё десять, они спустились к машине.
- В деревню?
- В деревню – ответил Александре Сергей. – Обсохнем,  надо подумать.
- Обсохнете  в баньке, сама растоплю.
Сергей удивлённо посмотрел на Сашины ногти, но сказать ничего не решился, чувства бились на душе у него.

Гром гремел прямо над лесом, Снежана боролось с собой, и всё же решилась, отставив машину, побежала в сторону дома, где бабушка Авдотья жила.
               
                6.

Дверь дома была приоткрыта, Снежана вошла.
Замок, что стоит над туманом, его башни, выплывали вперёд, поднимаясь  высоко над землёй.
- Анастасий откуда пришёл? Я же вижу, не родился ты здесь, на Земле. Твой меч выкован далеко от наших земель.
Снежана открыла глаза –
- Бабушка, где я была? Кто Анастасий?
- Расскажу,  что знаю сама,  твоё сердце чисто, хотя и запуталась ты.
Снежана кивнула в ответ.
 - Монастырь, что стоит на холме, был сожжён, его подожгли. Огонь разгорался, слизая своим языком дерево давних времён, и лишь немногие те, кто начал в нём службу служить,  Святыню пытались спасти. С деревни люди сбежались, хотели помочь, но вода, поднесённая ими, разжигала лишь пламя. Зло было в сердцах у людей.  Да, они хотели помочь, но вода чувствует правду, в руках у людей она превращалась в огонь. На небосклоне разразилась гроза, гроза без дождя, дождь прошёл стороной, и ветер усиливал пламя пожара. А всего лишь надо было просить, нельзя к Святыни относится как к месту.
Снежана невольно прижалась к ведру, наполненному чистой водой из колодца.
- Отпей, не стесняйся, вода она правду то  любит,  станет лучше тебе. Пожар разгорался,  но один  человек, взяв ведро, спустился быстро к реке, и там, где он лил воду на горящие камни, огонь отступил.   К утру пожар был потушен. Прошло несколько лет, монастырь был отстроен.
- Это был Анастасий? Почему он испугался меня? – спросила Снежана
Авдотья пожала плечами –
-  Не знаю, а разве боиться? Может, ты боишься себя? Отпей водицы, вот тебе ковш. Да, не бойся, утром то поди обливалась.
- Обливалась, и сейчас обольюсь.
- Успеешь – задумавшись, бабушка посмотрела Снежане в глаза. – Да, это был Анастасий.  После того, как пожар потушили, Анастасий остался и прожил здесь  около года, но вскоре ушёл, прошло время, и месяца три назад он вернулся.
- Вы… 
 Снежана не успела сказать.
- То, что  знаешь, лучше об этом пока промолчи, непогода смотри за окном.
Снежана вышла за дверь, деревья гнулись под силою ветра, на небе играли зарницы, подставив руки под дождь, она рассмеялась.
- Как в сказке – « Ветер, ветер! Ты могуч, Ты гоняешь стаи туч, Ты волнуешь сине море, Всюду веешь на просторе,…», не обо мне ли  стихи.
Снежана, закрыла глаза, и слушала ветер. Тишина наступила, секунда и вновь с новой силой разразилась гроза. Молния ударила в землю рядом с Снежаной.
Девушка зашаталась, поскользнувшись упала.

- Быстрее, гроза идёт по пятам, быстрее, надо в доме укрыться – торопила Саша друзей.
Деревьев становилось  всё меньше, за ними виднелась деревня. Дождь охладил пыл Сергея, он не смотрел на грудь Александры.
Они вышли из леса, Вадим закричал –
- Снежана!
Девушка лежала на мокрой земле, глаза её были закрыты.
Вадим подбежал, и поднял Снежану на руки –
- Серёг, где машина?
Александра закусила губу.
-  Машина осталась за лесом, оставайся, я мигом.
- Нет, вместе пойдём  – ответил Вадим.
Александра посмотрела на небо –
- Ребята, куда, в такую грозу, да и ей надо согреться.
Лицо Вадима окрасилось гневом –
- Не ей! Снежана невеста моя!
- Извини, я не знала, но тогда тебе надо подумать! – Александра покрутила пальцем у лба. – Ехать в такой ураган, голова не болит?!  Девушке нужно в тепло.
-  Вадим, Александра права. Саш, где мы можем переждать ураган?   
Александра указала на дом. Гром загремел с новой силой. Вадиму пришлось согласиться. Снежану уложили в кровать.

- Где я? – спросила утром Снежана.
- Снежик,  девочка моя, как получилось…
- Что получилось? - Снежана проснулась,  на кресле, рядом с кроватью расположился Вадим.
Ураган растворился во мгле, солнце светило на небе.
- Где умыться мне можно, и попроси ведро с холодной водою, здесь такая вода.
- Ведро с водою? Снежик, моя дорогая, что случилось с тобою?
И только сейчас Снежана обратила вниманье на дом, где ночь провела, перед глазами стоял современный коттедж, взглянув  за окно, она ужаснулась.
- А где же деревня, там стояли такие дома, лет по триста, а может, и больше.
- Лет пятнадцать, как начали строить на месте старой деревни – открыла дверь Александра. – Извини, случайно услышав вопрос, не могла не ответить.
Сердце Снежаны забилось быстрее.
- А монастырь?
- Монастырь?
- Да, монастырь, что стоит на холме?
- Он сгорел, я сам видел развалины старинных построек, на  месте его  остался лишь крест -  вмешался Вадим в разговор.
- Не верю! – закричала  Снежана Вадиму в лицо. – Должна сама посмотреть, и быстро поднявшись с кровати, ничуть не смутившись своей наготы, быстро оделась,  и направилась в сад, из него за калитку. Выйдя на улицу, быстрым шагом пошла в сторону леса.
- Должна увидеть сама! Не могло измениться всё за ночь.
Вадим побежал за Снежаной.
Сергей подошёл к Александре –
- Так что  произошло в этом месте, лет пятнадцать назад?
- Сама я не знаю, но мне говорили, сгорел монастырь, либо кто-то поджёг, земля у реки дорогая, а может, не знаю.
- А деревня?
- Деревня? Ну, я же сказала тебе, земля у реки дорогая.
- Может, правду расскажешь – Сергей мягко спросил.
- Сереж, правда, не знаю. Как монастырь древний сгорел, уходить стали люди, потом кто-то землю купил, ну и стали ездить сюда. Посмотри, оглянись, лес здесь какой,  а река, жить бы вдвоём.
Александра хотела продолжить, но Сергей  отвернулся.
Снежана вышла из леса. Перед ней стоял монастырь. Солнце сияло, освещая купола своим светом.
- Я знала – тихо сказала она
- Убедилась?! – запыхался Вадим.
- Крест на холме – посмотрела Снежана Вадиму в глаза, говорить о храме  она ему не хотела.
 – Поедем в Москву?
- Хотелось побыть в тишине, послушать как падают листья, как ветер поёт, выпить воды из колодца, посидеть у реки.
- Приедем ещё – ответил Вадим.
Снежана не могла оторвать  взгляд свой от храма. На душе потеплело, холод ушёл.
- Поедем – сказала она.
 Сергей подошёл.
- Ничего не забыла? – протянул он Снежане ключи от машины.
- Где их нашёл?
- В траве, с краю деревни.
- С нами,  или  остаешься здесь? – спросила Снежана Сергея.
Сергей замолчал, с Сашей попрощаться он не успел, а хотелось.
- Поеду за Вами – принял решение он.
Голос колокола вновь заставил всех обернуться.
Слова бабушки Авдотьи  не выходили из  головы  у неё –
- «То, что  знаешь, лучше об этом пока промолчи».

                7.

Надежда.
Снежане осталось лишь верить и ждать. Вернувшись в Москву,  первым делом хотела собрать вещи свои, и переехать от Вадима в другую квартиру, но чувства былые остановили её.
Надежда.
Просыпаться каждое утро, и видеть лицо человека, отвернуться и, смотреть за окно.
Надежда.
 Анастасий пришёл и ушёл.
Новый мир открылся взгляду её, вернуться, найти и спросить, гнать машину, найти и спросить.
- А может сама? Может, меня разбудили от долго сна, но почему именно я?

Анастасий бродил меж деревьев, за  свою долгую жизнь воин знал, найти любовь, не имеет он право. Его грустная участь быть защитником в мире зла и добра, что поставить на первое место добро или зло?
В тот вечер он бросил все силы свои, чтобы спасти монастырь, защитить от злобы людей, ему помогли.   
Анастасий знал с кем ввязался он в битву, и сейчас, через пятнадцать лет, как прошло с пожара того, он вновь увидел его, нет, не увидел, ощутил всем телом своим, и стоя во весь рост на холме с беспокойством провожал взглядом машину, в которой была златовласка.
Анастасий знал, златовласка была не одна.

Александра вернулась в Москву.
- Родной город, я должна отдохнуть – и раскрыв дорожную сумку, достала кинжал из неё, спрятать в деревне она не решилась, и положила кинжал на видное место.
Налюбоваться кинжалом она не могла.
- Хоть что-то осталось, надеюсь, ты повернешь мои неудачи.
- Повернуть можешь только сама. Как Сергей? Неслучайная встреча.
- Послушай, мой друг, я могу отдохнуть?
- Времени нет, его надо найти,  надо действовать быстро.
- Быстро?
- Да. Мы здесь на Земной, наше время пришло, но  лучше постоять в стороне, пусть первый кто-то пойдёт, посмотри какая приятная мгла над Москвою стоит. Второй такой случай будет не скоро. Всё смешалось…
- И кони, и люди – засмеялась Саша в ответ.
- Или то, что осталось от них  - ответил ей смех. – Давно не был в Москве.
- Что ж, утром найду я Сергея.
- С кинжалом, хорошо получилось, никто не знает, что ты его забрала.
Александра кивнула в ответ.

Снежана почувствовала укол в самое сердце, день и ночь смешались в единую мглу.
- Надо вернуться, зачем мучить себя. Поддаться ли чувствам, полететь ли вперёд в неизвестность, отдаться волне? Или разум послушать?

Сергей многое в жизни познал, но сейчас, первый раз за долгие годы он не знал, как ему поступить. Номер машины, на которой ехала Саша, запомнил, найти, иль забыть?
Но как забыть  дождь, её мокрое платье, открытую грудь, красоту женского тела.
- Я же мужчина – твердил он себе. – Но глаза? В них искрился недобрый огонь.
Сергея всем телом тянуло найти Александру, но с каждой минутой желанья, душа его говорила – Александра тебе не нужна.

Воин стоял, прислонившись к старому дубу –
- Нанести ли первым удар, или  подставить щёку свою? Что есть добро, а что есть зло, с которым борюсь я всю жизнь? Знаю, что тень от мыслей людей была с златовласой, победить  в честном бою невозможно, а победить возможно изменив лишь мысли людей, их поступки, желанья – размышлял Анастасий.

Вадим ходил из угла в угол, ревность снедала его, но к кому? Что было там, кого  Снежана нашла, как всё изменилось за сутки.
- Может правда поехать? Что хотела мне Снежик сказать, кого  видела в этой деревне она?

Мгла росла над Москвой, затягивая в водоворот всё больше и больше людей, неспособных отличить добро или зло.

Александра потянулась к кинжалу, но в руки брать не стала его, не время ещё.

Женщина подошла к Анастасию –
- Ты всё ещё одинок, как и раньше?
Анастасий улыбнулся в ответ –
- Нет, моё сердце со мной,  я не один.
                1.
                Глава первая.

Я вернулся к дому, как к старому другу. Дом помнил, и встретил меня, открыв окна и двери.
Жёлто-красные листья, занесённые ветром из леса, скопились в траве, осень пришла.
Воздух кристально чистым течением проплывал, огибая утес, даря свежесть раннего утра.
Осеннее солнце, не прячась за тучи, улыбалось Орлиной.
Волны бились о берег, и  шум от прибоя разносился эхом по скалам.
Я стоял на утёсе, и смотрел в бесконечность, захотелось увидеться с Эн.  Но поможет ли Эн   найти ответ на вопрос, что стоит предо мною.
Могу ли отличить добро ото зла? Не ответив,   вернуться в Истинный мир, не имею я права.
- Дорога открыта, отец тебя ждёт – подошёл Драко ко мне.
- Нет, мой мудрый дракон, не найдя себя, как я могу.
- Послушай, как поёт океан – сказал Серый, подойдя вслед за Драко. – Давай вместе послушаем песню его.
Добро нам дано от рожденья, а зло?
 Кто создал таким Теодора, кто очернил мысли его? Может сам Теодор, он же выбрал свой путь, ему воля дана. Чего хотел он добиться,  ведь Теодор понимал, трон лишь иллюзия власти. И  был ли  врагом Теодор, тень же стояла у него за спиной.
Могли мы изменить мысли его?
Меч справиться с злом? Меч промолчал, зная ответ – солнце и ветер, океан  и утёсы, цветы и деревья –  красота мирозданья.
- Драко, послушай,  если есть тень, которая собирает тёмные мысли людей, значит, кто-то помогает людям бороться со злом,  защищает их от нежити-тени, будит от долгого сна. 
Зелёно-голубой вихрь промелькнул в вышине неба Орлиной.
- Ты хочешь сказать, против Акира стоит сила добра?
Посмотрел я на небо, вихрь растворился, ушёл.
- Акир не  родился на Ледяном, он переходит из одного мира  в другой. А миры все едины, но на Путь встать он не может, и идёт своею дорогой, впитывая в себя всё зло,  что есть во многих мирах мирозданья, находит кого-то и встаёт за спиной,  плетёт свою сеть – посмотрел я на  Драко. Мудрый дракон не ответил, и  Серый решил промолчать.
- Один из законов гласит – Равновесие мира.
- Ты на верном пути – обратился Драко ко мне.
- Человек не может жить лишь по злу,  есть и добро, оно заставляет думать людей, плывёт по небу над нами, дарит  любовь.
- Акир, куда он пошёл? – Серый спросил.
- На Земной с Олесандрой, в битву не вступали они, сразу ушли  – ответил нам Драко.
- А значит,  и сила добра сейчас на Земной – посмотрел я на небо.
               
                Глава вторая.

Анастасий стоял у реки.
Вечерело, солнце уже отступило,  и месяц заступил на звёздное небо.
Воин окунулся в чистую воду, холод расступался пред ним, проплыв вверх по теченью, Анастасий вернулся.
У берега лодка стояла, он  толкнул её в воду и переплыл на берег другой, лишь ступил,  степь открылась ему.

Я прислонился к Булату щекой.  Взгляду открылся Истинный мир. Звёздное небо, мир без  горизонта вдали,  мудрость отца.

Месяц и звёзды. Степь и туман. Анастасий, ступив на берег ногой, двинулся в степь и,  смотря вслед звезде, присел он на землю,  разжёг небольшой огонёк. Холодно ночью в степи, туман вырос стеною. Анастасий протянул руки к огню.

Снежана, сон поглотил мысли её, она видела звёзды и степь, воин сидел у костра.
Анастасий посмотрел Снежане в глаза. Их взгляды, воссоединившись друг с другом  создали мир.

Стоя по пояс в траве,  что растёт на землях бескрайней степи,  под покрывалом звёздного неба,  хотел вырастить дерево я.
Отец подсказал –
- Если засуха будет, то полить должен его.
Я потянулся  к небу рукой, и попросил  прийти облака, дождь пролился на землю.
Отец улыбнулся -
- И человек не может без влаги,  душа его не выживет долго в пустыне, добро надо взрастить.

- Твои руки столь холодны, придвинься поближе к  огню.
- Нет, возьми ладони мои,  согрей их  сердца теплом.
Анастасий дунул чуть на огонь –
- Нет, не следует переходить нам черту.
Снежана вздохнула.
- Ты хотела услышать?
- Ты обещал рассказать.
Туман растворился в степи, роса покрылась инеем ночи.
Снежане стало тепло.
Анастасий встал и расправил плечи свои –
- Как и годы, назад он вновь пришёл на Земную, собирать воедино многих людей, сеять вражду, ненависть, боль. Мгла заполонила  мир, паутина нежити-тени раскинулась по всем городам.
- И как бороться нам с тенью?
- Дерево, что стоит посредине пустыни,  может жить и бороться, не бояться жгучих лучей. Но каждый день, ты должна водой его поливать. Годы пройдут,  дерево семя родит, и ветер разнесёт семена по пустыни. Поливать ты их будешь. Сотни лет может пройти, но если трудиться над каждым ростком, то лес поднимется из вечной пустыни. Жизнь победит, с любовью на сердце взрастишь ты леса.
- Но жизнь имеет начало, конец.
- Жизнь человека имеет, но душа  тебе Господом Богом дана, её жизнь бесконечна.
- Кто будет поливать деревья мои, пройдут годы, я же уйду.

Отец посмотрел на меня –
- Пройдут годы, хочешь того, или нет, ты вернёшься домой.
Я растворился в степи, улёгся на землю, Путь моему взору открылся.
- Ты не один – продолжил отец. – Нас единицы, но бороться должны, мирозданье едино, и если где-то наступает пустыня, посади дерево в ней, поливай, отдавая все силы с любовью, всходы взойдут.
Ветер пронёс свою песнь по степи.

- Ты уйдёшь, а всходы взойдут. Так говорил мне отец, я верю ему – сказал Анастасий.

Снежана проснулась, ей было тепло.
- Земная – красивое имя - прошептала она.

Рассвет наступил, Анастасий провёл рукой по костру, попросил не разгораться его, и направился в сторону лодки.

Булат засверкал, я вновь ощутил себя на крае утёса.
- Спасибо отец, ты многое мне объяснил, но ещё больше узнать должен я сам – сказал я себе.
- Ты был в Истинном мире? – Драко спросил.
- Был я, где степь, и звёзды светили на небе, отец говорил.
Волны с силой били волной об утёс, прилив наступал.
- Не пора ли вернуться домой?
- Постой, Вик, скажи.
- Серый,  что мне сказать, знаю одно, тень одинока. Да люди питают её, а тень одинока, может она говорить, даже мыслить, но она одинока, нет души у неё. А те, кто питают её, с душой не расстались, им можно помочь, разбудить.

- Что было ночью, не было сном – сказала Снежана.
- Не было сном – вторил ей Анастасий.

Мы направились к дому, ветер бил нам в лицо, листья кружились, а на душе становилось тепло, впервые за многие годы услышал я голос отца.
               
                Глава третья.

- Отец, сила добра, сила зла, всё ли должно в равновесии быть? Высланы мы были из рая, и землю возделать должны, узнаем мы правду?
- Взрастив дерево, ты должен познать, что брать плод от него ненужно тебе, жить надо духом – ответил отец.

Промозгло холодный ветер задул,  мы вошли  быстро в дом. Дверь захлопнулась, но я не трогал её.
Драко дунул дыханьем своим на дрова, что лежали в камине, огонь разгорелся столь быстро, как только и мог. Дрова затрещали, но теплее не стало.

- Ты должен дальше пойти – услышал я голос отца.
Закрыв глаза, вздохнул я в ответ.

Серый оглянулся вокруг –
- Окна закрыты, холод, странный какой.
По глазам Драко  прочёл -
- Не случайно всё это.
- Мы забыли кинжал, третий кинжал. Вернуть хранителю я обещал.
- Кинжал держал при себе Теодор, он был важен ему.
- Да, Драко, согласен, кинжал был важен ему.
- Оставить его он мог только у Митрия в доме –  Серый продолжил.
- Навестим?
- Уже бесполезно, Митрия нет на Орлиной – ответил дракон.
- Откуда ты знаешь?
- Я же дракон.
- И где он.
- За Олесандрой пошёл, но, чувствую я, вначале здесь побывал и глянул на нас.
-  Холод пришёл вместе с ним? – спросил я у Драко.
 Не ответил  мне Драко, лишь грустно взглянул на огонь.
Холод ушёл, за окном солнце светило.
- И подождём, не будем стремглав бросаться в дорогу – остановил Драко меня.

Олеся проснулась,  сладко потянувшись в кровати, сбросив с себя одеяло, первым делом подошла к кинжалу она.
- Какой же красивый – сказала, и хотела взять  в руки его.
Но лишь потянувшись рукой, оказалась в  углу своей спальни, зуб на зуб не мог попасть у неё.
- Что случилось со мной?
- Не надо брать, то, что не знаешь, не бери, то, что  принадлежать не может по праву тебе – перед ней мужчина стоял, закрытый чёрным плащом.
- Я не знаю тебя – Олеся предпочла остаться в углу.
- Хорошо, на первый раз тебя я прощу.
Незнакомец взял в руки кинжал и растворился во мгле.
С трудом Олеся на ноги встала, и снова упав, холод сбил её с  ног, с трудом заползла под тёплое одеяло, согреться уже не могла.
- Голос – тихонько спросила она. – Кто это был, такой силы не видела в жизни, Эолунг, Теодор - дети по сравнению с ним. 
- Акир, моё имя Акир – обиженно голос ответил. – Митрий приходил за кинжалом.
- Акир, страшно мне стало.
- Если   мог, то и  я  согреться б хотел. Не видел  и я, и понять не могу, что с Митрием стало.
- Скажи  мне правду Акир,   страшно  тебе?
Акир промолчал, правду Олесе сказать он не мог, но и он был раздавлен появлением Митрия.
- Послушай,  не надолго оставлю тебя, выпей коньяк, или что люди пьют на Земной,  скоро вернусь.

- Время пришло – сказал Анастасий, справлюсь ли я?
- Сынок, один в поле не воин – подошла Авдотья к нему.
- Я видел его – раздался голос, по ту сторону леса.
- Акир, что нужно тебе?
- Я видел его. Время пришло.
- Не гони, пусть говорит – попросила Авдотья.
Анастасий сжал кулаки, но послушал совета –
- Акир, что ты кричишь из-за леса, подходи, не  обижу.
- Анастасий, ты знаешь, к Вам мне нельзя, да и так я слышу тебя.
- Не сомневался я в этом, и, что ты хочешь сказать?
- Впервые в долгой жизни своей  увидел его, страх охватил, даже я почувствовал холод. Один я не справлюсь.
Анастасий хотел, было что-то сказать, но  промолчал.
Ветер поднялся, степь заколыхалась океаном вдали. Сокол низко над ней пролетел.
- Акир, должен сказать спасибо тебе, но сказать не могу, я услышал тебя, а сейчас уходи.
- Бабушка – вновь сказал Анастасий.
Авдотья смотрела на степь, слеза навернулась  на глаза  у неё.
- Сынок, выстоять мы должны, людям помочь, другого пути у нас нет.
- Равновесие мира. Лишь добром победим  – поднял Анастасий свой меч. – Заступать мне на службу.

Выйдя на луг,  расставил я  руки свои,  и, закрыв глаза, поднял голову вверх.
Мирозданье закружилось пред мной, подошёл Даниил.
- Ты почувствовал холод?
- Да, словно кто-то хотел заглянуть в душу мою.
- Впервые в Дальних горах, за завесой тумана холодный ветер задул – сказал Даниил.
Эн подошла, её вихрь пришёл с океана Орлиной.
- Возмутились энергии – мягко сказала она.
Я не верил себе, Эн говорила, как простой человек.
Новые чувства охватили  меня, Даниил и Эн рядом стояли, молчать я не мог.
- Новая сила пришла в мирозданье. Холод пронёсся сквозь нас, словно Митрий, а был именно  он, хотел, испробовать  силу свою.
- Не Митрий уже – раздался голос мудрого Драко.
- Он ещё человек, но таким, как Акир Митрий не станет, жизнь ему не нужна. Нежить-тень живёт лишь тогда, когда людям живут вместе с ней, без них, и она рассыпается в прах – сказал Даниил.
- Кого Митрий смог разбудить? – Серый спросил.
- Того, кто всегда стоял за чертой мирозданья – ответила Эн.

- Войско должно быть едино – дал совет мне отец.

- Там лишь холод и … - я прервался. – Холод, именно холод. Холод без мира. Даниил, ты пришёл, хотя и сказал мне однажды, что больше ты не вернёшься, если только… .
- Вик, к сожаленью ты прав. 
- Все армии мира будут бессильны устоять перед новым врагом. Сила духа поможет нам выстоять в  наступающей битве  с изгоем.
- Изумрудная плачет, вернуться должна – обратилась к нам Эн, и растворилась в вихре своём.
 
Митрий расправил свой плащ, глаза его были пусты, холодные руки держали кинжал.

- Пока он сохранил частичку души, мы должны призвать его не уходить за черту, там и смерти то нет – сказал Даниил. – Простите, но сейчас, и я должен идти.

- Рибунг? Что это было?
- Окно от ветра раскрылось, вот и пламя потухло.
Френсис положила книгу на кресло, и, поднявшись, затворила окно. Лицо её  побледнело.
- Боюсь, ты ошибся.

- Там, и смерти то нет - повторил я слова Даниила. - Холод один.
Ясно мне стало, успокоился я. Холода бояться не надо, и  бороться мы можем, но  вернуть того, кто раньше имя Митрий носил? Понять нам придётся, что за сила поглотила его, хотя ответ чувствовал я, но поверить не мог.
- Помни, не один ты в битве с изгоем – сказал мне отец.
               
                Глава четвёртая.

Мы остались стоять посреди луга Орлиной.
 Одно желанье поглотило меня, увидеть, того, кто имя Митрий носил.
Не может человек так быстро изгоем всего мирозданья стать.
Время придёт, и надеюсь, в дневниках запишу – « С луга отправился в Митрия дом».
Митрий встретил меня на пороге, глаза, как глаза, лишь синевой отдавали. Всё что о нём говорили,  не верил себе.
- В дом пригласишь?
- Ты победил Теодора, хочешь, силой войди – грустно Митрий сказал.
- Мит, правду скажу. О тебе говорят, что глаза твои холод несут.
- Холод? Посмотри, видишь ли, холод вокруг? Даже плющ вновь зацвёл.
- Признаться, не вижу.  А в дом не пустишь меня?
- Извини, но я не один.
Я не поверил, но  ответить не мог,  и вернулся к дому, что стоит на утёсе.
Драко и Серый ждали меня.
- Посмотрел в глаза?
- В глазах Митрия холода  не увидел.
Драко мне не ответил.
- И в дом он меня не пустил.
- А кинжал Митрий забрал?
- Да разве дело в кинжале?
- Кинжал, то, что держит его в мирозданье?  – задумался Драко.
- Два были отданы мною, и третий нашли.
- Подожди, пусть Митрий побудет с кинжалом.  Нельзя силой отобрать то, что отдать хранителю должен.
- Кинжал – проводник?
- Якорь – ответил мне Серый. – Драко ясно сказал.
Передать свои чувства бумаге, разве возможно всё описать, собрать воедино?
- Увидел я, Митрий стал сильным и слабым.  Не знает он, кем жить ему дальше.
- Вик, терпение, брат мой терпение – услышал в ответ.

- Анастасий.
- Аврора.
- Ты не знаешь, куда держать тебе путь?
- Сердце моё обливается кровью, защитить монастырь на Земной должен я.
- Монастырь стоит на Пути – сказала Аврора. – И все  будем его защищать.
Анастасий скрестил руки свои на груди.
- Все его защищать? Нас хотят разорвать, а тот, кто холод провёл, и не знает, что за зло пришло вместе с ним.
- Не имеем мы права ему рассказать,  должны стоять на Пути.
- Стоять на Пути! – Анастасий провёл рукой по мечу. – Аврора, несколько дней всего лишь прошло, а я вижу лицо, Снежана увидела меч.
- К счастью, а может, и нет, но ты волен в поступках своих.  Не многим дано в мирозданье видеть наш меч. 
- Вот и я об этом хотел бы сказать - вздохнул Анастасий. 
- Вижу, ты очень расстроен.
- Расстроен? Впервые за многие годы…, а не будем об этом.
- Тебе воля дана, и помни, всегда мы будем рядом с тобой, и …
- Услышал тебя, я знаю, о ком ты хотела сказать.

- Ты не хочешь побывать во дворце?
- Нет, не хочу. Ответ не найду во дворце. Митрий не знает, как жить ему дальше – вновь повторил я. – Холода нет, но глаза. Глаза синего цвета, как снег, что ночью на морозе блестит. Ещё раз его навестить? Правду не скажет.
- А может Тролда спросить?  Он лучше нас разбирается в снеге. Долго он будет жить во дворце?
- Как только Стен из похода вернётся. Брандо не должна быть одна, пусть восстановит силы свои.
- Вик,  сейчас ты чувствуешь холод?
- Нет, холода нет. Ветер холодный, так осень пришла. И на озере ночью вода покрывается льдом.
 На озере ночью вода покрывается льдом? Мысль о третьем кинжале, что ещё не вернул. Митрий поглощён силой пришедшей из вне. Если он стоял предо мной, и кровь в его жилах стучала, разве не мог он меня обмануть. Куда уходят, те, кто был изгнан? Хранитель ответишь ли мне?
Я стоял на утёсе, и пытался понять, как зло смогло проникнуть в наш мир. Мы ли позвали его, или само пришло в мирозданье. Зло – окончание жизни? Но ведь люди уходят, переступают черту каждый день. Зло это боль, всех ушедших, или наша, тех, кто живёт?  Зло это страх?
Провёл я рукою по лбу.
- Драко, мой брат, трубка найдётся.
Драко любезно протянул мне трубку свою, и даже сам её раскурил.
- Ты видишь новую нить? – Серый спросил у меня.
- Нить? – удивился вопросу. – Акир, мы  его победили, но он же живёт.
- Люди дают  ему  силы свои, вот  Акир и живёт – Драко ответил.
- Акиру живые люди силы дают – я затянулся поглубже.
Драко блеснул взглядом своим.
- Тому, кто пришёл к Митрию в дом, и проник в его душу, силы живых не нужны. Он живёт болью ушедших, болью тех, кто  расстаться с собственным  телом боиться, и  страх их  проникает за границу всего мирозданья, даря изгою силы свои.  Страх и безверие, создаёт холод, и питает болью его. Изгой, как Акир, но много сильнее, и живёт он смертью, не жизнью людей – посмотрел я на волны.
- Мы знаем врага, и что должны ответить ему? 
- Любовь – ответил я на вопрос. – Три постулата всего мирозданья – Вера, Мудрость, Любовь.
               
                Глава пятая.

- Ты хочешь бороться один?
- Нет, один в поле не воин.
- Но,  ты видел, Даниил пошёл в Дальние горы, и Эн, вернулась, услышав плач Изумрудной.
 - Нет, они не ушли!
Драко смотрел на меня сквозь клубы  своей трубки.
- Митрий воплотит в себе силы ушедших, с ними столкнёмся. Нам  надо подумать, ведь знаем, кто врагом нашим стал. Сможем побороть в себе страх,  а значит, и людям поможем.

- Вадим, расстаться должны.
Вадим прислонился к двери спиной. Он знал, чувствовал, в последние дни Снежана жила  жизнью своей,  вдалеке она от него.  Холод потери пробежал по спине.
- Куда ты пойдёшь?
- Пройдусь по бульвару, тёплая осень, листья кружатся, соберу их в букет, поставлю на стол.
Впервые за многие годы,  Вадим не знал, как ответить. Упасть на колени, или молча стоять? А может уйти самому?
И задал глупый вопрос, вопрос, о  котором думает каждый мужчина  -
- Ты кого-то нашла?
- Да,  как ни странно звучит для тебя, нашла. 
Вадим ударил кулаком по стене.
- Себя я нашла. Холод,  что жил долгие годы в душе, отступил.
-  Не любила меня? – с нарастающей злостью мужчина спросил.
- Прости, не любила.
- Зачем?! Почему?!
- Ответить на этот вопрос пыталась и я. Оглянись же вокруг, чего достигнуть могу? Я молода и красива, ясный намёк?
  -Снежана, поверь, никогда в жизни своей не хотел добиться тебя, ради плотской любви.
- Верю тебе, и  жила,  поэтому вместе с тобою.
- Куда ты пойдёшь?
Снежана улыбнулась в ответ –
- Квартиру сниму, у родителей жить не хочу.
Вадим сжал  всю силу в кулак –
- Свадьба ж должна была быть.
- Свадьбу отменим. Прости, выду я замуж, и что? Потом, всю жизнь себе не прощу, что живу с не любимым мужчиной. Страсть? Уважение? Нет, не могу. Мне было с тобой хорошо, но прости, нельзя с холодом в сердце жить всю свою жизнь.
Луч солнца пробился в окно.
- А знаешь, ради любви хочу отодвинуть завесу дождя, пройти по мокрой траве босыми ногами, улыбнуться туману, что встаёт над рекой, с первым солнца рассветом.
Лишь Снежана вышла за дверь, как дождь ударил в окно.
Вадим хотел побежать за Снежаной, но пересилить себя он не смог.
 
Тучи пришли с океана Орлиной, дождь запел свою песнь, первые капли упали.

- Собой закроешь дыру в мирозданье? – Драко спросил.
- Хочешь правду услышать, но зачем, ты знаешь ответ.
- Вик – Серый сказал. – В глазах его появилась слеза.
Я провёл рукой по траве –
- Капли воды, они как мириады людей. За что страдать люди должны? Если  Митрий откроет всё зло, что стоит за спиной у него.  Я знаю, кто придёт вместе  с ним, и могу ли молчать? Многие годы назад, никогда не говорил я об этом, ещё  когда жил на Земной, столкнулся  со злом. Одна одинокая мысль  вызывает его, ненависть, боль и просто вопрос. Вопрос почему кто-то может, а я не могу, гордыня иль зависть, или просто вопрос по незнанью законов. Мы должны осознать, но как, не знаю ещё, и потому, не зная ответов…
- Если не знаешь, надо бросать себя на Митрия в бой?
Хотелось ответить, но нашёл в себе силы смолчать, свет солнца пробивался сквозь тучи.
- Драко и Серый, братья мои, моя жизнь как песчинка в руках Господа Бога, если скажет Господь, пойду и закрою собою.

Анастасий стоял на холме, Московия открылась взгляду его.

В школу спешили, машина стояла внизу, дождь не пришёл,  а лето билось за право подарить людям тёплые дни.
 День начинался, всё шло как всегда, а искра кружилась.
Проснуться хотелось другим человеком, чтоб по мановению пальца свершалось, то, что хотел и желал.
Нет, если путь не пройти, не узнать счастье и боль, не узнав боль и любовь можно Митрием стать.       

- Мирозданье едино – услышал я голос отца. – Соедини в сердце своем, что есть у тебя. Послушай шелест травы, вспомни розы, и аллею дубов, аромат лип, они  летом цветут, листопад, и снег, что ложиться первой ночью зимы.
- Отец.
- Многие битвы я вёл, надо ль продолжать, меч тебе дан, чтобы мудрость понять.

  Я увидел отца,  глаза его излучали теплоту и добро, он стоял и смотрел на меня.
                Глава шестая.

Холод тонкой струйкой, синего цвета проникал в квартиру к Вадиму.
- Серёж, она развернулась, ушла.
- Я заеду к тебе – ответил Сергей.
Прошло два часа. В квартире Вадима раздался звонок.
- Много ты выпил?
- Нет – злобно ответил Вадим.
- Постой, дружище, а зачем вымещать свою злобу на мне?
- А, Серёж, извини. Я люблю эту… - Вадим не закончил, и, опрокинув водки стакан, закурил сигарету.
- Хочешь, позвоню ей сейчас.
- Куда ты позвонишь? Она сотовый бросила дома. Дома – рассмеялся Вадим. – Понимаешь, я дома сказал. Телефон оставила дома. Дом? Что есть дом для неё. Всё началось с той поездки, неизвестно куда. Прошло несколько дней, а как она изменилась, словно видела чудо.
Сергей хотел вступить в разговор.
- Не надо, ты же видел всё сам. Она нам сказала, что видела храм. Может, головой помутилась? -  Вадим становился всё злее.
- Вадь, ну постой, с кем не бывает, погуляет, придёт. Бабье лето проходит, на улице холодно стало.
- Холодно?! Холод у меня на душе. Послушай, кукушка в часах, что на кухне, кричит. Сколько осталось мне жить?
Вадим вдруг стал отжиматься.
- Вадик, не надо, сердце одно.
- Одно – не мог отдышаться Вадим. – Нет, у меня не одно. Не одно!
Молчанье пришло.
- Серёж, я хочу, чтоб вернулась Снежана!
Вадим не смог слёзы сдержать, и уткнувшись в подушку, зарыдал, ничего не скрывая от друга.
- Вадь, как ни грубо звучит, от любви есть спасенье одно…
- Знаю, что хочешь сказать, другая любовь.
Зазвонил телефон у Сергея.
- Неужели она? – Сергей не узнал телефон, но как объяснить самому же себе, ведь знаешь иногда, кто звонит.
- Ответь – обернулся Вадим на звонок. – Из конторы звонят?
- Пусть…
- Нет, Серёга, надо ответить, не надо себя подставлять, я знаю твоё место работы.
Вадим хотел одного, себя пожалеть. Любовь всей жизни ушла, а теперь друг готов променять его на работу, как же приятно себя пожалеть. Ты одинок в целом мире, никто не нужен тебе.
- Серёг отвечай, или послать за тебя?!
Сжав зубы,  Сергей решился послушать.
- Слышишь меня, наша встреча была не случайна.
Сергей голос узнал, дрожь пробила его.
- Не молчи, я хочу увидеть тебя.
- Где и когда?
- Сегодня в двенадцать, а место ты знаешь.
- Хорошо, я приду – тихо ответил Сергей.
- Ты бледен, мой друг – Вадим выпил ещё.
- Вадь, ты прав, меня вызывают в контору.
Вадим улыбнулся, он знал, кто Сергею звонил.
- Я скоро вернусь.
- Возвращайся мой друг – ответил Вадим, закрывая дверь за Сергеем. – Возвращайся, а я пока посмотрю, с кем хочешь встретиться ты.
Вадим долго смотрел на бутылку.
- Допить, или нет? Как говорил плагиатор англиский, вот в чём вопрос. Допью, и пойду, посмотрю, как продают лучших друзей – икнув, ответил Вадим, смотря на своё отраженье.
Шатаясь, он вышел за дверь, спустился в подъезд, и неожиданно быстро уселся в такси.
- Поехали, дорогу сам покажу –  сказал он шофёру.

- Не думал, что встретишь  меня?
- Холодно, не летняя ночь, может, присядем в кафе?
Сергей был в одном пиджаке.
- Не хочешь со мной погулять?
- Погулять, странное слово.
- А не странно тебе, я узнала твой номер, сама тебе позвонила.
- Нет, я в жизни ко всему уж привык. В деревне ты видела номер машины моей, а по номеру и телефон  пробить то нетрудно.
Олеся запнулась, словно натолкнувшись на стену.
- Послушай, ты мужчина иль нет? Я позвонила тебя!
- Увидев тебя в первый раз, я знал, наша встреча ещё повториться.
В глазах Сергея промелькнуло мокрое платье, прилипшая грудь. Страсть и желанье.
Собрав всю силу в кулак, он спросил у Олеси –
- Что ты хочешь сказать? У меня времени нет.
- Времени нет?
Вадим знал, что за место, куда едет Сергей, услышав голос Олеси, Сергей случайно включил громкую связь на своём телефоне, и Вадим знал, куда ехать ему, хотел убедиться своими глазами, что друг предал его.
Вадим, стоял у угла, и смотрел на Сергея, Олесю.
Олесю закрыла глаза и  поцеловала Сергея.
Вадим развернулся, пошёл, и не видел он, как Сергей оттолкнул Олесандру, и сев в машину поехал к нему.
Звонок, минут десять, пятнадцать Сергей стоял у порога квартиры Вадима.
- Заснул? Ладно, завтра заеду.
Вадим шёл пешком, от улицы встречи, до бульвара, где была квартира его, идти  недолго было совсем, но Вадим выбрал одну из самых длинных дорог. Холод Москвы приводил его в чувство.
Порывшись в кармане, не нашёл он ключи от квартиры.
- Ну, ещё не хватало! Как же в квартиру войти? И телефон свой забыл!
Вадим присел на ступени.
- Сердце схватило – провёл рукой по груди.
Свет синего цвета пробивался на лестницу, где Вадим решился заснуть.
- А может? – Вадим мыском толкнул дверь, она  отворилась, и он ступил за порог.
- Холодно мне. Снежана, ну зачем ты ушла. Серёга, я верил тебе, а ты бросил меня ради юбки.
Вадим облокотился о спинку дивана, свет включать не хотелось, и долго смотрел за окно, устал и перевёл свой  взгляд в пустоту.
- Что ж, я остался один, ну и ладно, одному хорошо, любить никого не обязан я больше,  хоть душу….
Вадим боролся с собой, последнюю фразу сказать он не смог, испугался подумать об этом.
- А чего я боюсь?
Иссиня-черный отблеск расцвёл у него на глазах, охватил руки его и ударил по сердцу. Вадим почувствовал холод, тишину и покой, глаза закрылись его,  заснул и видел он сон, как сила наполнила жилы его.
 
 Снежана шла по бульвару, глаза её счастьем светились, и себе объяснить она не могла.
Деревья клонились к плечам, улочки старой Москвы улыбались в ответ.
- Пойду налево увижу я океан, а направо сверну – горы предстанут, прямо пойду – закат и восход нового дня. Ангел будет со мною.
Кто тронул её за плечо.
- Витязь в белых доспехах? Ты рядом со мною?! И меч твой горит сиянием солнца. Зло ты разгонишь, никого не боюсь  я рядом с тобою.
Анастасий  отступил всего лишь на шаг.
- Зачем ты отходишь, тебя  ждала я всю свою жизнь.
- Боль на сердце моём, я делаю, то, что не должен.
- Не правда, не верю тебе. Я слышу, как бьётся сердце твоё. Холодно,  лето прошло, накинешь свой плащ на плечи мои?
Луна появилась на небе.
- Спасибо, стало теплее. Я ушла от Вадима.  Прости, но говорю тебе, то знаешь уже. Так хорошо и тепло на душе, когда ты рядом со мною.
Анастасий  смутился, и не знал, как ответить ему. За долгие годы Пути, он не знал, как  ответить ему.
- Не надо, давай помолчим – прошептала Снежана. – Москва, как всё изменилось за годы – грустно вздохнула она.
Анастасий не стал отвечать, паутина злой сетью оплетала Москву, было трудно дышать, осталось лишь её разрубить.
- Разрубить?
- Ты прочитала мысли мои?
Снежана улыбнулась в ответ –
- А может  разбудить людей от долгого сна? Они сорвут патину с мыслей своих, мы не можем решать же за них, всем воля дана.
- Воля дана. Добро или зло?
Снежана взяла руку воина  в свои -
- Увидимся завтра,  – сказала Снежана. – Вон, окно моих папы и мамы. Прости, за день столько событий, я немного устала.
Анастасий поклонился в ответ.

Женщина вновь подошла к Анастасию –
- Я рада, сердце твоё громко стучит.
Анастасий улыбнулся в ответ –
- Да, моё сердце со мной,  я не один.
               
                Глава седьмая.

Пройтись по тосканским холмам, почувствовать, как туман  ранним утром клубиться в долинах.
Ярина создала дом, оградив его от злобы людской. На крыше, что утопает в цветах, думалось всегда хорошо. Погостить у неё? Или к себе пригласить?
Понять, как Митрий собрал в себе холод, что стоит за чертой мирозданья.
- К Ярине. Не против?
Драко и Серый согласились со мной.
Сестра ждала нас на крыше, летний цвет уступил осеннему блеску в глазах. Грустно, природа готовиться к сну, и радостно, в ту же секунду, столько красок вокруг. Деревья переливаются всей палитрой цветов, на оливах ещё зелёные листья, клён покрывается красноватым оттенком, а  дуб становиться ярко-желтым  от света солнца лучей.
- Я знала, захочешь Тоскану ты  навестить –  улыбнулась Ярина.
- Нет, захотелось увидеть тебя.
- И раскурить новый табак – продолжил Драко фразу мою.
- Драко, у тебя вновь новый табак? – спросила сестра.
- Ярина, и ты?
- Иногда позволяю себе – вновь улыбнулась сестра.  – И ещё, пришло время распить бутылку вина урожая этого года. Оно молодое, но первый вкус так прекрасен, поверьте.
- Мы верим тебе, открывай, правда, где столько трубок возьму.
- Одну на троих – предложила сестра.
 - Нет, в такой  вечер, лучше сигару.
- Минуту, другую, спущусь, принесу.
Прошло минут десять, открыли вино, Драко с Яриной закурили трубку одну на двоих, а  я наслаждался сигарой,  Серый решил воздержаться.
- Митрий, холод его.
- Вик, позволь о другом, ты знаешь, о ком хочу я спросить.
- Да сестра знаю, говорил я с отцом.
- Я рада, надеюсь, ты наёшь в себе силы вернуться домой.
- Вернуться домой? Позволь я продолжу, Митрий, как нам показалось не Митрий уже, холод охватил  душу его. Сковал её льдом.
- Он же был на Орлиной, когда битва была? – спросила сестра.
- Митрий был на Орлиной – подтвердил Серый. – За Теодором он не пошёл. 
 - И  не знаем, как нечто вселилось в него  - задумчиво Драко сказал.
- Не знаем, но догадаться, возможно. Не секрет, я долго жил на Земной, и ночью одной, когда юношей был,  столкнулся с ударом.  Глупость была, разговор ни  о чём, болтали целую ночь.  Как получилось, не знаю, помню зимние дни, рассвет наступить должен был в семь или восемь. Холод пришёл,  мы о нём говорили, он и пришёл, растекаться  стал по стене.  Страшно мне стало,  с грязно – синим оттенком пришёл, дыра становилась всё больше и больше,  но в секунду всё прекратилось, в секунду. Меня защитили, но видел я холод. Соединиться в единое целое  с ним, нет, никогда.  Три года прошло с того дня, священник меня покрестил, и забыл я про холод. А, увидев Митрия, вспомнил. Он сам не хотел, но мысли его, Митрий сам открыл свою душу холоду зла, по другому назвать не могу, нет слов у меня. Он хотел власть, но встретил Стефанию, изменился, пришёл Теодор, Митрий в уныние впал, силы иссякли его. Восстановить себя он хотел,  вернуть былую силу и мощь, а сам не зная того, потерял  душу свою, его глаза говорят за него, иссиня-черный оттенок.
- Что ожидать от него? -  Серый спросил.
- Армии ему не нужны, но известно одно, там за границей света и тьмы, зло считает всесильным себя, а здесь в мироздании света, оно подчиняться законам  жизни должно.
- Из чего образуется зло? Не зло, что бывает с людьми, а именно, то о чём ты сейчас говоришь – спросила сестра.
- Ярина, боюсь говорить, но всё же скажу. Все мы частица Господа Бога, во всех нас живёт  искра Отца, Господь одарил нас душой. Но жизнь полна испытаний, кто-то бросается верой под ноги, не верит. Даже слово такое есть в словаре – атеист, человек неверящий в Господа Бога. Человек добровольно в себе топчет душу свою, что может хуже случиться. Не знаю, но видимо в наказанье таких после смерти отправляют в изгнанье навечно.  А те, кто из жизни уходят, накладывая руки свои на себя, они недостойны и ада. После смерти своей со злобой смотрят они на мирозданье Господа Бога, ненавидят живое, хотят  уничтожить его.  В какой-то момент один из мириадов людей впадет в безверье, унынье,  видит смысл жизни лишь в смерти своей.  Безверие, ненависть, страх – вот, что лежит в основе потерянных душ – ответил сестре.
 - Вик, ты хочешь сказать, цель Митрия жизни стала лишь смерть?
- Драко, не знаю, могу и тебя же спросить, но видимо да. Различье одно, здесь в мироздании, чтобы ни говорили людям другие, торжествует любовь и добро. Господь пошёл на смерть ради нас, с любовью на сердце, и мы  должны помнить, любовь спасла мирозданье.
- Как Митрия можно спасти? – спросила Ярина, как мне показалась, сама у себя.

- Спасти Митрия может только любовь – услышал я голос отца. Тебя же спасла.

- Только любовь, если полюбят его, таким, как он есть, Митрий будет спасён – продолжил я вслух.
- Без души человек, и полюбят его. Возможно ли это?
- Не знаю сестра, в Митрии  холод, и согласен с вопрос твоим, возможно ли это? Полюбить того, кто стал без души?
- Без души людей не бывает! – знакомый голос раздался.
- Френсис! – обернулись мы разом.
 Френсис закрылась плащом –
- Не надо столь пристально взглядом сверлить сквозь меня, я знала, где Вас мне найти, и знала, что и Вы почувствовали холод. Сочла разумным прийти, без приглашенья кончено, но время не ждёт, и, услышав обрывки нескольких фраз, у меня появились вопросы.
Ярина встала со кресла, но быстро взяла себя в руки, и вновь удобно расположилась на нём.
- Чай, кофе, вино -  жестом руки пригласила Ярина Френсис присесть рядом с нами.
- Нет, я лишь хотела услышать ответ, Митрий безумен?
- Нет, не безумен, он просто исчез,  растворился во мгле – сказала сестра.
 - Значит всё бесполезно?
- А что так волнует тебя? – я у Френсис спросил.
- За Митрием сила стоит, или нет, он сам становиться силой, пройдя по вселенной, посеет он смерть, а жить хочется всем.
- Ты многое знаешь – посмотрел Драко Френсис в глаза.
- Как скажешь дракон, повторите, что может спасти его душу?
- Любовь, только любовь, если кто-то полюбит его – ответил я Френсис.
- Хорошо, беспокоить больше   Вас не хочу.
Френсис также быстро ушла, как и появилась средь ночи Тосканы.
- Вот уж странное чувство при виде Френсис возникло, неделю назад кто бы сказал, что не обнажу меч против неё – насупился я.
- Любая война будет на руку злу, ты знаешь об этом, поэтому и Булат в руки не взял – сказала Ярина.
- Видимо так – согласился с сестрой.
Ночь укрыла нас покрывалом покоя, а листья, падая на свет от свеч, рисовали рисунки в тишине  древнего леса. Деревья   окружили  своей добротой, и пели нам песнь о мудрости мира. 
               
                Глава восьмая.

Олеся гуляла по знакомой с детства Москве. Дождь то прекращался, то вновь застилал  стёкла машин. Холодный северный ветер приводил её мысли в порядок.
- Столь ли голос силён? И он испугался, а разве тень испытать может страх? Если, зовущий Акиром себя, боится кого-то, значит и он не всесилен, и зачем он нужен тогда? Теодор хотел познакомить с внуком меня, а Митрий сам явился в спальню мою. Правда пришёл не ко мне, а забрал всего лишь кинжал. Какие глаза, иссиня-черного блеска, мужчина. И видимо цель свою видит. Жаль, Теодор, опоздал ты на день.
Олеся решила вернуться домой.
- Клуб новый открылся? Два года назад здесь было что-то другое, не помню, зайду, посмотрю.
Дверь клуба раскрылась пред ней. Присев за стол у стены, Олеся заказала кампари.
Музыка оглушила её, впивалась в самое сердце.
- А Сергей? Первый раз за последнее время мужчина мне отказал. Посмотрим – бросила Олесандра взгляд на бокал.
- Можно присесть? – подошёл незнакомец к Олесе.
Музыка становилась всё громче.
Девушка посмотрела  незнакомцу в глаза, улыбнулась себе, и махнула рукой.
- Не видел Вас раньше.
- Долго в Риме жила – без тени раздумий сказала Олеся.
Мужчина её оглядел
- Моделью была?
Не грубо ль со мной говоришь – хотела ответить Олеся, но, сдержавшись, смолчала.
- Моделью, нет, за это денег не платят.
- А кем? – растянуто пьяно спросил незнакомец. – На, да нет, не похожа.
Олеся решила играть свою роль до конца.
- Может, ещё кампари закажешь? – спросила она.
Мужчина сразу забыл, о  чём говорил, и, почувствовав  нарастающую сладость победы, взял бутылку «Кристалла».
- За возвращение! Выпьем!?
- Выпьем, в Москве хорошо.
- Хорошо?  – сквозь икоту буркнул мужчина.
- А что плохого в Москве?
 Незнакомец посмотрел на Олесю, и ей показалось, что на секунду, под взглядом её, мужчина стал трезвым.
- Каждый мечтает уехать отсюда,  украл и беги, а то придут и отнимут,  а те, кто отнимут, как раз здесь и остаться хотят – ответил он ей, и приложил палец к губам.
Олесю ему подмигнула, и ответила знаком, также приложив палец к губам.
- Не слышала я.
- А ты хороша! Волосы, какого цвета они?
Олеся вновь подмигнула ему, и как бы случайно провела рукой по бедру.
 Мужчина засмеялся  в ответ -
- Я понял тебя, поедем ко мне?
- Поедем – сказала Олеся, но осталось бокал всего лишь допить.
- Допивай – махнул он, и подняв своё грузное тело, решил прогуляться. – На улице жду.
Тот час, лицо Олеси сделалось злым, сдвинула брови –
- Чуть позже – и направилась, вслед за мужчиной.

- Снежана, что случилось с Вадимом?
- Серёж, какое имеет значенье, я просто ушла.
- Просто так не уходят.
Сергей и Вадим сидели в кафе, что расположилось в одном здании с консерваторией, что на Никитской.
Сергей вечером вновь заехал к Вадиму, но опять бесполезно, и решил набрать на номер Снежане.
Родители Снежаны жили в одном из домов, рядом с кафе, девушка быстро пришла. 
- Просто так не уходят, если любят кого-то. После поездки к реке я словно проснулась.
- К реке?
- В монастырь.
- В монастырь?! Прости, не понял тебя.
- И ты, и Вадим, что увидели Вы на холме?
- Крест. На холме стоял крест.
- На холме у реки, на холмах точнее сказать,  увидела храм, и монахи службу служили, по ту сторону раскинулась степь.
Сергей почему-то удивляться не стал.
- У меня были сомненья. Эта деревня, Саша.
- Саша?
- Да, так по дороге в деревню встретилась девчонка одна, не имеет значенье.
- А что имеет значенье?
Сергей не ответил, закурил сигарету –
- То, что видела ты – задумчиво ответил Снежане.
- Вадим не сказал мне об этом. Теперь понимаешь меня? Прошло несколько дней, он ни слова мне не сказал, о кресте на холме, а том, что я пыталась сказать.
- Снежана, не надо так строго судить, Вадя любит тебя. Он ночью сорвался в путь за тобой.
- Любой настоящий мужик поступит, как он. В  этом  сомнения нет у меня.
Сергей не знал, что ответить, в душе был согласен с Снежаной.
- Что случилось с тобой, я вижу, ты стала другая.
-Нет, я просто проснулась от долгого сна. Надеюсь, Вадик простит и поймёт. Я знаю больно ему, но лучше сейчас, чем потом.
Раздался телефонный звонок, Сергей покраснел.
- С работы? – спросила Снежана.
- Извини, отвечу, продолжим – ответил Сергей безучастно.
Снежана кивнула в ответ.
Сергей боролся с собой,  ответить иль нет, но всё же решился.
- Помоги – дрожащий голос раздался на том конце телефона.
Сергей в секунду собрался.
- Адрес, запомни адрес, меня увезли. Помоги, меня… - голос в трубке пропал, остался лишь крик.
- Кто это был? Не с работы звонили?
- Саша звонила, уже второй раз ищёт способ меня раскрутить, но на всякий случай надо проверить.
Сергей набрал номер конторы –
- Андрюх, адрес скажу, вспоминаешь?
- Как же не помнить?! – зло ответил Андрей. – Нам не дали тронуть его.
- Так вот, всё-таки он прокололся, увёз к себе на квартиру девчонку, и  хочет … её.
- И что в этом такого?
- Ничего, но только сейчас звонила она, кричит  во весь голос, что он хочет её, ну понимаешь, случай какой, и знаю, заяву если надо напишет.
- Услышал тебя – усмехнулся Андрей. – Аль Капоне за налоги ведь взяли, хорошо наряд вызываю, да и сам поеду ка гляну.
Сергей заказал кофе себе.
- Что Саша хотела?  - спросила Снежана.
- Саша хочет меня, только я её нет.
- Серёж, ну о чём тогда говорить, Вадим хочет меня, а я его нет – развела Снежана руками. – Спасибо тебе, я ещё больше убедилась в своей правоте, а сейчас мне надо идти.
- Подожди, расскажи мне, что за храм стоит на холме, я верю тебе.
Снежана улыбнулась в ответ –
- Обещаю, но позже, мне правда, надо идти. 
 
Олеся вышла из ванны, и, завернувшись в махровый халат, смотрела на столик, откуда Митрий забрал кинжал у неё.
- Опять! Второй раз. Всё так разыграла, а он не приехал.
- Попробуй ещё – голос сказал.
- Акир помолчи! – раздражённо махнула Олеся. – Два раза подряд! Такого ещё не бывало, но я его получу! – и быстро набрала номер Вадима.
Холод, гудок, синева на стене.
- Вадим, ты помнишь меня?
- Александра – ответил Вадим.
- Не против, если встретимся вновь? – спросила Олеся.
- Да хоть сейчас приезжай – холодно Вадим ей сказал. – Только адрес не забудь  записать.
- Быстро пишу.
Через час Олеся стояла у двери Вадима.
Дверь квартиры открылась.
- Неужели опять?
 Перед ней холод стоял. Но, быстро взяв себя в руки, всё же вошла. Глаза заблестели. –  Я должна разобраться – тихо сказала себе. – Сила огромна, почему недоступна она для меня?
- О Сергее хотела спросить?
- Правду сказать?
Вадим усмехнулся.
- Пока не увидела  глубину твоих глаз, прекрасного синего цвета, хотела спросить о Сергее, но теперь только ты.
Сердце Олесандры забилось.
- О многом могу рассказать, кто я, откуда.  Надеюсь, будет тебе интересно. 
Олесандра многому научилась за последние годы, хорошая была ученица, и
 заметила сразу - Митрий сильнее Вадима. Вадим весь разбросан, не собран, а Митрий другое.  Ладно, сначала Вадим. 

Анастасий ждал встречи, Снежана ждала. Чаша огня, сплетенье сердец.
- Будем стоять, и молчать? – тихо спросила, Снежана.
- Хочешь, пойдём? Покажу миры мирозданья.
- Я знала всегда, Земля не одна.
- Земная, настоящее имя земли. Она не одна, мирозданье едино, иди куда хочешь,  откликнись на свет.
- Как же долго спала.
- Всему своё время, жизнь бесконечна.
- Бесконечна?
- Если  хочешь того, верить лишь надо.
Бережно тронув Снежану за плечи, Анастасий повёл её  за собой. 
Рассвет и закат, океан и гора, жизнь и любовь.
- Как же красиво, ты не покинешь меня?
- Утром молюсь, и прошу Господа Бога познанию правды. Сейчас знаю одно, должен тебя защитить. В твоё городе происходит что-то плохое, а тех, кто проснулся становиться меньше и меньше. 
- Ты мой ангел-хранитель?
- Нет - улыбнулся в ответ Анастасий. – Я мог стать воином Пути, но выбрал  дорогу свою.
- Расскажешь?
Анастасий вздохнул –
-  Хорошо расскажу.

Утром, когда Снежана дома проснулась, увидела свет,  улыбнулась в ответ, и знала она, всё, что сказал Анастасий, есть правда.
               
                Глава девятая.

Дом Ярины заснул, а спать не хотелось. Сутки прошли, как  пришли мы к сестре. Прошлой ночью видели Френсис, следущий день прошёл весь в раздумьях.
Выйдя на порог дома сестры, направился к лесу, тучи низко летели, дождь собирался, крупные капли хотели на землю упасть.
Хотелось молчать и сказать, узнать где правда, где ложь. Ложь во спасении знакомая мысль, но правда одна, не может истина быть разной для всех, все мы созданы Господом Богом.
Сколько раз решенья менял? Обман, иль желанье оказаться лучше, чем есть, Совет на Орлиной отпустить не могу, словно нить вяжет руки мои, желанье остаться в Совете.
Думать под музыку ветра, шёпот летящих листьев с деревьев, еле видимый дождь.
- Отец, что есть правда, как отличить правду от лжи?
Ответ отца услышал я сразу.
- Правда есть боль, отказаться от правды можешь всегда, а вернуться к ней всегда тяжело.
- Ты всегда нёс боль в  сердце своём?
- Тяжёлый вопрос.
- Скажи, для  меня это важно услышать.
- Нет – услышал я вздох.
- Так почему Истинный мир?
- Имя мира родилось у тебя в голове.
- Хороший ответ, ты хочешь сказать, как вспомню имя я дома, то вернуться смогу. Истинный мир, истина, правда.
Отец промолчал.
- Узнав истинное имя мира, смогу и вернуться – сказал я себе.
Огонь разгорался в душе. Выжечь себя изнутри, правду понять, пропустить всю боль чрез себя. А если соврал, то, как жить с этим  дальше, единожды врав, почувствовал сладость безболья, и сам же ступил на путь потворников зла.  Как бороться с собой? Оправдать себя можно всегда, но станешь ли сильным тогда. Правда  есть сила, кто может себя побороть вернётся на путь.
Я упал на колени, вся жизнь неслась предо мною. Дождь смешался с слезою. Взявшись за ветку, прислонился к дубу спиной, и поднял голову вверх, подставив  ветру лицо.

Дождь за окном, осень пришла, тучи плывут, ночь наступила. Строки бегут одна за другой, а ответа всё нет, или себе боюся сказать.    

Кто-то тронул меня за плечо, я обернулся, Ярина.
- Куртку накинь.
Обняв за плечи сестру, не смог я сдержаться, и положив голову ей на плечо зарыдал.
- Не надо бояться себя  - сказала сестра. – Все проходим сквозь боль.
- Понимаешь сестра, без правды жить тяжело.
- Вернёмся домой. У камина теплее.
- Нет, не хочу, пусть дождь сильнее идёт, слёзы смоет с меня.
- Зачем, скрывать свою боль от других. А знаешь,  есть один человек, который живёт по закону правды всего мирозданья, ему тяжело, он одинок.
- И кто он?
- Ты не знаешь его.
- Не хочешь ответить?
-  Он старше нас на многие годы, имя ему… - ветер задул с такой силой, что имя расслышать не смог.
- Он отказался от трона, и ушёл защищать мирозданье, живёт по законам данным нам свыше.
- Воин Пути?
- Нет, на Путь он не встал.
- Ты знаешь его?
- Да, иногда говорим.
- Почему на Путь он не встал?
- Витязь в белых доспехах уверен, что  должен людей от мглы защищать.
- Как стал он таким?
- Семья, не хочу говорить я об этом.
- Он знает отличия правды от лжи?
- Ты знаешь их сам.
Дождь проходил, тучи ушли с небосклона.
- Направимся к дому? – вновь спросила сестра.
- Видимо да – и через секунду сказал. – Я хочу познакомиться с ним.
- Время придёт и узнаешь его.
Вернувшись, домой умылся, и поднялся на крышу. Не смотря на пришедшую осень на крыше дома Ярины было тепло, огромный камин, и навес от дождя.
- Нашёл что искал? – спросил Драко меня.
- Нет, как правду можно найти.
- Её  не найти, пропустить сквозь себя – повторил Серый мысли мои.
- Пропустить сквозь себя – ударил я кулаком по столу. – Ложь это сладкое зло, и с ним жизнь становиться проще.
- Ты кому-то солгал? – Серый спросил.

Дождь за окном прекратился. Кому-то солгал, услышал вопрос. Боль раздирает сердце моё. Лжи во спасении нет.  Правда иль ложь, основы добра или зла, кто как хочет услышать.

- Ярина, а давай переедем на море, где дюны поют, и сосны до неба.
- Надо подумать – сказала сестра.
- Уж больно холодно там – Драко ответил на моё предложенье.
- Драко, а, сколько простора – Серый сказал.
- Северный ветер, он сильный.
- А хорошая мысль – улыбнулась сестра.
- И там есть  жёлтые камня, в которых вкрапленья – задумался я. – Вкрапленья в камнях, это как ложь. Понимаете ложь, когда человек с неправдой живёт, он сам становится камнем, и летать он не может, камни держат его на земле, а если живёшь ты по правде, никогда камнем не станешь. И душа твоя будет спокойна.
 - Говоришь дюны и сосны.
- И море, открываешь окно,  воздух  в доме наполняется ветром морским, а ещё, Серый верно сказал, столько простора. Волны  бегут, а дюны поют, сосны качаются, словно струны на скрипке природы.
- Брат, что случилось с тобой? – вдруг спросила сестра.
- За спиной Митрия сила стоит, нет, в нём поселилась она, сила ушедших. Если пойти на него, не веря в себя,  и зная, что сам себе лжешь, выстоять против зла, что стоит за чертой невозможно – сказал я  сестре.
- Но ты же веришь в Господа Бога.
- Да, я верю. Но когда человек ступает на простую дорожку, то вера его становиться меньше и меньше.  Попробую сказать по-другому, нарушаю заповедь Господа Бога, веру теряешь капля за каплей. Вера изливается, как водный поток, а если бросить камень, то станет запруда, и поток прекратиться. Ложь это камень, брошенный в воду.
- Если знаешь, то можешь достать – ответил мне Драко. 
- Через боль, но сможешь достать, согласен я с Драко – сказал Серый, посмотря на меня.

Как жить  по правде, как камень достать, что сам бросил в воду свою. Надо бороться с собой, бороться со злом за душу свою, бороться со злом за мир и любовь. Булат засверкал.

- Ты хочешь изгнать Митрия за черту мирозданья?
- Ярина. Не могу оставить его я. Глаза иссиня-черного цвета, кого поведут за собой, ненависть, боль  и страданья. Те, кто ушёл за черту ненавидят живое, ненавидят любовь. Можем ли мы допустить, чтоб зло победило. Нет, мы будем бороться.

Френсис не знала, как ей поступить, сила тех, кто стоит за чертой сомнёт мирозданье.  Но Митрий! Его полюбить, чтобы самой остаться в живых.

Анжело стоял у холста.
- Ты обещал написать мой портрет – рассмеялась Стефания.
- Любовь всей моей жизни, чувствуя я нечто пришло в мирозданье, напишу я портрет, но несколько позже, а сейчас краски у меня под рукой, чтоб солнце появилось на этом холсте.
- Пиши, а я буду рядом с тобой – сказала Стефания.
Холст под рукой Анжело становился всё ярче и ярче, солнце сверкало.
               
                Глава десятая.

Любовь – дар, подаренный свыше нам Господом Богом.
Готовы ли мы принять дар, данный  нам с первым вдохом жизни своей, готовы ли мы, люди, рожденные по воле Господа Бога,  жить и нести свет всю свою жизнь.
Мама тянет руки к ребёнку. Мать и дитя, первое слово любви. Любовь, как  и, правда – боль, пришедшая к нам от рожденья. Зачем мы приходим на свет. Солнце увидеть, улыбнуться ему. Каждый день бороться должны, а те, кто в унынье впадут, исчезнут на веки, память о них сотрётся, как камень в пустыне.

Анжело не отходил от холста.

Митрий   взглядом, как коршун, летящий в пустыне на добычу свою, пытался охватить простор мирозданья.
-  Её душа вместе с ним уйдут за черту, весы упадут, равновесье исчезнет, моё время придёт.

- Ярина, я помню, рояль стоял у тебя?
- Вик, а разве умеешь играть?
- Один раз на Орлиной.
- Музыка лилась из под пальцев его – Драко заметил.
- Пойдем, провожу – обратилась Ярина ко мне.
Вновь присел за рояль, и пальцы лишь клавиш коснулись,  увидел я  мирозданье. Свет исходил от него. Мирозданье формы яйца, вспомнил гравюры, что написаны были в старых церквах. Небосвод украшенный Господом Богом, и звёзды, что людям он дал. Бесконечности нет, прямая бесцельна, идти по ней  жизни не хватит. А что там, где кончается свет, там царит холод  и зло. Души людей, то, что осталось от них, повторять не хотелось, но кто уходит туда? Кого подземные забрать в тартары не могут?
Ушедших по воле своей, пошедших против веры в душе, хуливших имя Господне, подарившего жизнь мирозданью. Они теряют душу свою, и вместе со страхом, все, что осталось от них уходят на холод, где ждёт их ненависть, зло.   
Я вернулся на крышу. Ярина, Драко и Серый ждали меня.
- Жаль, твой дом имеет границы.
- Мы на Земной, не забыл?
- Митрий ждёт, кто бросит себя на весы мирозданья.
- Откуда ты знаешь? – спросила сестра.
 Пожал я плечами в ответ –
- Просто знаю, и всё.

Настя шла рядом с водой, река несла  холодные воды,  разделяя руслом Москву.
- Грязь здесь кругом, да и плавать умею.
Девушка присела на камень.
- Заболею наверно? – и махнула рукой. – А какое имеет значенье? Жизнь это боль.
Настя ударилась в слёзы.
- Зачем, ну скажи, зачем ты встретился в жизни моей – Настя вновь посмотрела на  воду.
- Остаться, уйти? Может бросить монетку или ему позвонить? А что изменит звонок, он ведь с другой. Не броситься  сразу ко мне. Да, где же монетка?
 Настя с усердием стала искать кошелёк. Дрожащей рукой открыла его –
-  Не может этого быть, где же  вся мелочь? Может не надо? Знак ведь, мелочи нет. Ну почему ты не звонишь?
 Телефон зазвонил.

Лицо Митрия побледнело от злости.

- А сказали тебя уже нет – Френсис появилась в дверях его дома.
- Неужели пришла, не думал увидеть тебя.
- Как видишь, пришла.
- Отказалась от третьих?
- Нет, захотелось посмотреть на тебя.
Митрий не вставая с дивана,  указал Френсис на  кресло.
- Постою. Узнать я хочу, сказали мне правду,  изменился ли ты.
-  И как  находишь меня.
- Взгляд твой стал жёстче и злее.
- Не стану скрывать, любовь чуть не сгубила меня.
- А знаешь, я согласна с тобою. Любовь разрушает и меня изнутри,  становлюся слабее.
- Френсис, а любила ли ты? Может, не будем врать  друг другу в глаза.
- В глаза, а глаза твои изменились…
- Что опять разглядела? – перебил её Митрий.
- Да нет, показалось, что стали они иссиня-черного цвета, благородного цвета.
- Не надо признаваться друг другу в любви, крепость сказала о многом, или думаешь, память уходит бесследно.
- Не хотела обидеть тебя. Красивый кинжал, можно его посмотреть?
Митрий тигром прыгнул к кинжалу.
- Скорее жив, чем ушёл – прошептала Френсис себе, и добавила вслух. – Пойду, меня ждут.
Митрий проводил её взглядом. 

Сергей не хотел говорить себе правду, Александра красива, и любой мужчина мог бы гордиться собой, если  рядом была ба она.
- Сколько страсти в глазах. Номер я знаю её, нет, пусть сама наберёт.

Москва просыпалась,  Настя вернулась домой.
               
                Глава одиннадцатая.

Сполох огня отразился в глазах, время шло незаметно, музыка пела ответ. Как зло  побороть? Победить зло за чертой, их ненависть к жизни. Победить зло в сердце своём.  Услышать, что сказал Господь на кресте, понять силу и мудрость Господню. Сын с любовью пришёл.
 Какова сила любви, если Отец подарил  Сыну любовь, зная, что Сын искупит боль нашего мира. Понять  сердцем, душой, упасть на колени.
 Бог Отец через Духа Святого подарил Сыну любовь.
Что может ближе, чем сын или дочь. Господи велика  мудрость твоя, велика твоя боль. Одним движеньем перста остановить мог ты казнь, но Господи, осознали  мы  боль, что была на сердце твоём?
 И  могут  они говорить, что  нету тебя! Нет, не верю я им.  За неправдой своей, не видят они, как   кровь Сына течёт у них на руках, у  всех, кто не принял слово Господне, у всех кто не принял любовь.
Господи, прости нас, за неверие наше, за боль, что приносим тебе.

Митрий поставил кинжал обратно на место.
- Френсис, не поздно пришла? – глаза его, на долю секунды вернули свой цвет.

- Отец, как побороть зло, что лежит как камень на душе у меня?
- Успокойся, мой сын. Поставь себя выше, чем зло, скинь с себя, то ярмо, что хотят повесить на плечи тебе.    
- Поставить выше себя, не гордыня ли это?
- Не услышал меня. Закрой для начала глаза, прочитай молитву Господню, представь, что вокруг тебя свет, выстрои себя изнутри, постой так минуту другую, вздохни и  прости врага своего. Мир на душе угоден Господу Богу, с миром в душе и зло победишь, примирися с собою.
- Разве в спокойствии жизнь?
- Нет, покой это вечность, для тех, кто уходит. Дыши и живи, прими превратности жизни, что даны в испытанье тебе, не впадай  и в унынье, чтоб не уйти за черту, и другим помогай.

- Вернёмся в Реол, вновь увидеть Митрия должен.
- Ты ещё не готов – ответил  мне Драко.
Захотел я  вспылить, но  нашёл в себе силы сдержаться.
- Огонь так и дышит тобою, и не ответил ты нам, а что узнал  о Митрии ты, когда играл на рояле? – спросила Ярина.
- Митрий хочет забрать души ушедших, добровольно ушедших. С ними он станет сильнее.
- Как Гать? – спросил Серый, посмотрев на меня.
- Нет, Гать, рукой своей забирал, убивал в гордыни своей. А Митрий стоит и пытается жатву собрать,  никого и пальцем  не тронет, зачем убивать, если уныние на душе у людей стало счастьем  и силой его.
- Ты хочешь сказать, что не с Митрием бороться должны? – спросила Ярина.
- С Митрием? Бороться с тем, кто раньше был человеком, куда  отправил он душу свою, каким силам дорогу открыл?
- Но постой, есть болезнь, а есть причина болезни, ведь так врачи говорят.
- Драко, я сам  в медицинский ходил, и согласен с тобою, лечить надо душу. Но  Митрий зашёл далеко и если с ним бороться не будем, то и он бед натворит.
- Философом стал? – улыбнулась Ярина.
Я хотел разозлиться, но рассмеялся в ответ –
- Любимый предмет, и честно скажу, не могу ответить сейчас, знаю одно - Митрий, удар нанесёт по Земной – ответил Ярине.
- Ты прав, на море пора. Северный ветер, дюны и сосны. Здесь на Тосканских холмах земля дышит любовью, а там ветер несёт холод в себе и солнце не каждый день выходит из туч.
- Ярина – перебил я сестру. – Мудрость твоя…
- Хоть и старше тебя, но ещё не стара, так  что до мудрости мне ещё далеко.

Почувствовал сердцем, как отец улыбнулся, услышав Ярины слова.

Анжело не спал сутки вторые, сердце кистью водило.
- Стеф, а если солнце будет улыбаться улыбкой твоей?
Стефания прижалась к небритой щеке победителя Теодора –
- Улыбка моя? Спасибо тебе, что видишь солнце во мне, но солнце на небе.
- Нет, солнце в глазах тех, кто дышит любовью. 

Митрий долго смотрел на кинжал, и поднял руку с желаньем преломить чёрный клинок, но в бессилье рука опустилась.

- Митрий не потерял душу свою.
- Ты видел его? – Драко спросил.
- Нет,  почувствовал сердцем, он хочет бороться с собой - ответил я Драко.
- Переезжаем на север – твёрдо сказала Ярина.
- А Тролд расскажет нам сказку – вдруг подумалось мне.
- Сказка всегда хорошо, дарит нам силы,  в сказках  свет мглу побеждает -  грустно Серый вздохнул.
- Жизнь это сказка,  и верить мы будем – только и мог я сказать.

Господи Боже, сердце своё нам отдал,  душой одарил, огонь, что не гаснет на холодном ветру.
Белый Голубь, Дух твой Святой любовь нам принёс. Сын твой пронёс любовь через боль, Господи ты пронёс любовь через боль, и смерть победил.
Господи, простишь ли ты нас, мы дети твои.
Мы дети твои, хоть и повернулись спиною к тебе. Прошу тебя, терпенье нам дай, чтоб познать любовь мы могли, и не сходили с пути, что приведёт нас к тебе, Господи Боже.   
                Глава двенадцатая.

- Ты хотел рассказать, почему монастырь увидела я? У меня много вопросов.
- Снежана – Анастасий приложил руку к груди.
- Приложил руку ты к сердцу? Можно и я - Снежана потянулось рукой.
Улыбка исчезла с лица у неё.
- Твоё сердце…
- Сердце? – грустно спросил Анастасий. – Оно бьётся так тихо.
- Я думала, ты мне правду сказал. Ты же ангел, данный мне от крещенья, зачем  хотел обмануть?
Снежана оглянулась вокруг -
- Теперь я знаю ответ, секунду назад мы были в лесу, сейчас стоим на утёсе, в мгновенье меняется мир окружающий нас, как здесь хорошо и спокойно, ветер и волны.
- Послушай меня – попросил Анастасий.

« Крепость в осаде была, и камень пропитался  весь кровью.
- Сил не осталось, но отступить со стен мы не можем, пропустим врага, смерть и позор будет нам – витязь  в белых доспехах к воинам взывал.
- Нас единицы, а под стеною армии мглы – вздохнул один из солдат»

- Начало? – тихо спросила Снежана, и провела рукой по волосам Анастасия.
- Нет, не начало. Погибли все воины, женщины, дети, погибла семья. Я был оглушён, и  мне руки с ногами  связали. Унынье поглотило меня, взгляд стал пустым.
Анастасий стоял на крае утёса, слеза стекла по щеке.
- Понимаешь Снежана, я остался один, один в целом мире. Отец вверил мне крепость, а женщина жизни  подарила сына и дочь, солдаты верили мне. Одна ошибка моя, и щит мой распался, я остался один.
Оставалось день продержаться, армии мира шли на подмогу, отец гнал мглу на копьях  воинов своих. Я знал, что помощь придёт, но гордыня поглотила меня – как же не первым я буду, лавры победы моими не станут.  Столько вражьей  крови пролил, и не первый сломаю я древк ненавистной нам мглы, и вывел солдат за ворота,  бросился в бой на врага. Но ошибся, нас смяли, и как не кричал я, чтоб не открывали ворота, умереть  должны были под стенами града, их нам  открыли. Враг ворвался в старую крепость, убивая женщин, детей. Я остался один, и лежал на земле. Одна молитва была в голове, чтобы путы упали, и мог выхватить меч, броситься в бой, погибнуть, искупить кровью, то, что сам сотворил.
Путы не пали, а  лагерь врагов сметён был отцом, меня развязали. Грустной встреча была, в крепость  я войти я не мог, сил найти я не мог, слёзы душили.
 Отец меня обнял, и тихо сказал –
- Анастасий, есть рожденье, есть смерть, и должен ты жить, не ищи искупленья во крови своей, ты нужен нашему миру, ты наследник престола.
- Отец, прости, не могу наследником стать, не должно повторяться зло в мирозданье, или умру или …
- Я понимаю тебя, твоя боль лежит на сердце моём. Но прошу, послушай меня, твоя смерть не исправит того, что случилось, а месть лишь разрушит душу твою.
- Значит, пойду в бой без меча – заупрямился я.
- Без меча и боя не будет, победит тот, кто не выхватит из ножен его.
- Отец, твоими словами…
- Моими словами – повысил голос отец.
Я не выдержал слов гнева отца, и вышел из походной палатки, передо мной расступались, направился в горы искать свою смерть.
В глазах стояли  ворота.  Ворота открылись, чтоб помочь нам войти,  но враг вошёл в крепость на наших плечах. Не мог я сдержать боли в сердце своём, и, выйдя к утесу, посмотрел вниз на острые камни, о которые разбивался прибой.
Шаг, остановиться не мог, и в бездну ступил. Мир растворился, с каждой секундой сладость смерти дарила мне холод, я помню, как безумно смеялся.  До камней оставались секунды полёта, увидел я жену и детей, молились они за меня, увидел отца, он стоял на коленях и просил за меня, сознанье померкло, и взмолил о прощенье.
 Рука сама  ухватилась за сук, свет возник предо мной, но и холод отпускать не хотел. Две силы боролись за душу мою, а рукой я держался, отпускать жизнь не хотел, я понял в последнее мгновенье, унынье растопчет меня, не увижу после смерти жену и детей, наказанием будет мне вечность иль холод.
- Вечность?! – услышал я голос. – Ты готов к искупленью?
Холод сковал мой язык, ответить не мог.
- Ты готов к искупленью? - вновь услышал вопрос, и с радостью, что поверили мне, взмахнул рукой в знак согласья.   
- Рукой, что держался за сук? – тихо спросила Снежана.
Анастасий кивнул головой.
- Упал ты на камни?
- Упал, и почувствовал холод, душа провалилась во тьму, последнее слово, что успел я сказать, было люблю.
Анастасий стоял и смотрел вдаль на волны, ветер разгонял их и нёс прибоем на скалы.
Снежана молчала, спросить боялась она.
- Холод и зло, холодное зло, ненависть к миру поглощала меня, бороться   не было сил, я понял, что умер и ушёл безвозвратно.
 Свет ударил в глаза –
- Ты любишь?
- Люблю – надрываясь, закричала душа.
Мужчина  из света вышел ко мне, и провёл  рукою по сердцу –
-  Возвращайся, но помни, что обещал, любовь это жизнь. 
Холод отпускать не хотел, а свет окрылял, на душе становилось тепло, любовь защищала меня, и я обещал бороться за силу добра  и любви. Меч мне был дан, ты же видишь его. Не из стали, а силой души создан он был, не убивать, защищать.
- Ты ушёл? Ведь поэтому   сердца не слышу?
- Ты первая, кто смогла увидеть меня за долгие годы, вот мой ответ.
- Монастырь? Почему?  Не ответил ты мне.
- Ты же проснулась,  к свету душа твоя рвётся.
- Прости, последний вопрос. Ты  ангел или витязь добра?
- Я человек, верящий в Господа Бога.
Снежана, несмотря на своё обещанье, рвалась о многом спросить, но Анастасий взял её руку –
- Не пора ли домой, встретимся вновь,  о многом ещё расскажу. И помни, раз  сделала шаг, назад дорога закрыта,  иди лишь вперёд, не бойся правду сказать, и верь, свет  сильнее, чем холод, в свете рождается жизнь.
      
                Глава тринадцатая.

- В свете рождается боль – написал я в тетради.
- Откуда ты знаешь эти слова? – спросила Ярина.
- Сестра!
- Прости, заглянула в тетрадь.
- Верю, что так происходит – ответил сестре.
- Прости, тихо вошла,  ты не услышал меня. Мой брат и написание книги.
Отвечать я не стал, и протянул Ярине тетрадь –
- Хочешь, прочти.
- Нет, пока не стану читать, но прошу, расскажи мне  о свете.   
- Я пишу, то,  что чувствую сердцем, душой.
- Но боль! Почему боль?!
- Боль и любовь – задумался я. – Рождаясь, открываем глаза, и видим мы свет,  при рождении первым криком воздаём хвалу мы Господу Богу за дыханье его, Господь одарил нас душой. С дыханием начинаем мы жить, нам больно дышать, мы только вышли на свет, но любим уже. Что чувствует мать при нашем рожденье – счастье, боль и любовь, в глазах её свет. Любовь это боль, мы не бессердечные твари. Что чувствуем мы, если сын или дочь поранили руку, мы желаем их боль забрать на себя, мы любим наших детей. Так и Господь любит нас, хотя  и боль приносим сердцу его.
Ярина присела рядом со мной, в глазах её проскользнула слеза –
- Может, вернешься домой?
- Ярина оставим.
- Один человек недавно сказал – в свете рождается жизнь.
- Жизнь, боль. Всё равнозначно, без света не было б жизни, без жизни не было б боли, а без боли любви. Почему воины на битву идут, не лучше ли дома остаться, единицы хотят прославить себя. Воины идут защищать землю свою, защищать родимый свой дом. Что чувствуют жёны и дети за отцов, что уходят, они чувствуют боль и любовь. Что чувствуют воины, любовь к детям свою, но идут, и боль на сердце лежит, вернуться ли? Господь одарил нас душой, тысячелетья назад Адам  был изгнан из рая, но ему  было право дано  отличить добро ото зла.      

Москва обелилася снегом, его пушистые хлопья ложились на голые ветви деревьев.  Где-то листья ещё не опали, и белизна украшала красно-жёлтый ковёр. Первый снег, тает он быстро, но, сколько силы природа дарит глазам, открывая нам сказку зимы.
- Да куда ж ты! – Сергей  вывернул руль.
Настя осталась стоять, где стояла –
- Зелёный сигнал – показала Сергею рукой, и хотела закричать на него.
Сергей хлопнул дверью машины –
- Зелёный, какой тут зелёный, где ты видишь здесь светофор.
Настя вновь показала рукой.
- Девушка – чуть не рассмеялся Сергей. – Светофор стоит на том перекрёстке, а Вы где идёте!
- Какая разница где, здесь я иду.
Сергей изумлённо посмотрел на неё –
- Вроде здоровы.
- Здорова! – опешила Настя. – А что сделали с юбкой, куда я пойду?!
Сергей посмотрел на лужу, в которой стояла машина, перевёл взгляд на Настину юбку –
- Да, грязновата.
Настя с досады хотела заплакать –
- Только купила.
- Давайте  подброшу. 
А в ответ услышал он смех –
-  Вот и ваши брюки поменяли свой цвет.
Грузовик, проезжающий мимо, облил Сергея водою из лужи, в которой машина стояла.
Сергей рассмеялся –
–   Квиты надеюсь, может, кофе попьём?
- Вас я не знаю.
Сергей не знал, что ответить ему. Настя не казалась красивой, но улыбка её была словно солнечный зайчик.
- Вот мои документы – показал  удостоверенье Сергей.
- Ну, зачем Вы так сразу, а на соседней улице я знаю кафе.
- Так поедем сейчас?
- Кофе, так кофе, всё равно в таком виде куда я пойду.
Снег становился сильнее, начиналась метель.
- Здорово как, смотрите какие снежинки.
- Холодно – Сергей поднял воротник пиджака.
- Холодно, нет, это не холод. Снег, это жизнь. Снег собою укрывает поля и луга, сохраняет тепло для земли, а весною, сколько воды, наполняются ею реки, ручьи, несут они жизнь.
-  Жизнь, может в машину, там всё же теплее.
- Ну, секунду другую, так долго метель не посещала Москву. Снег же вода, а вода это жизнь. И самый лютый мороз холодом назвать не могу, вот и сейчас мы поедем в кафе, там будет тепло, мороз же не будет гнаться за Вами.
- А что же холод такое? – Сергей забыл про машину.
- Холод – Настя опустила глаза. – Холодно  там, где не хочется жить, оттуда холод приходит.
- Ваши руки, от них столько тепла – не думая ни о чём Сергей взял Насти ладони в свои.
- А что б было теплее, боюсь, сначала в аптеку придётся заехать – Настя   хлюпнула носом.   
- Так поедем – ответил Сергей.

Анастасий  одиноко стоял, разговор со Снежаной напомнил ему всю его жизнь, удивился себе -
- Сердце бьётся всё громче и  чаще.   
Женщина вновь подошла –
- Мы стали чаще встречаться.
- Время подходит – ответил мужчина. – Меняется всё.
- Справится он?
- Не могу ответить тебе.
- А знаешь, ведь правду сказали – в свете рождается жизнь, в свете – рождается боль.
- В свете рождается жизнь, боль и любовь – вздохнул Анастасий.

Сергей и Настя говорили всю ночь.
- Тебя проводить?
- Я рядом живу – ответила Настя.
Сергей смахнул снежинки с руки и дунул Насти в лицо –
- Увидимся завтра?
- Сегодня – улыбнулась Настя в ответ.
Сергей не бежал, а летел, любовь окрыляла его.
Настя заснуть не смогла –
- Господи мой, спасибо тебе, сегодня познала я чудо,  любовь.

 - Френсис, зачем приходила ко мне? Лишь убедила в обратном – глаза Митрия злобно сверкнули. – Хочешь союза и власти, посмотрим, нужна ли ты мне.

Отложив тетрадь, спросил сам у себя –
- По своему ли пути я иду?
-  Да! –  ответил себе. – Отличить  каждый должен в сердце своём добро ото зла.
- Должен, идти и не бояться порогов, страх это холод, не бойся, иди – услышал я голос отца.
 Посмотрел за окно, и увидел, как снег укрывает деревья.
               
                Глава четырнадцатая.

Стать мальчишкой опять, вернуться на годы назад. Время бежит лишь  вперёд, не щадя никого, остановить часы невозможно. Детство проходит, юность летит, счастье в глазах. Жизнь наступает, время решений приходит.
Как сплетает зло  свою сеть? Что двигает душу во мглу? У каждого дорога своя,   должен ли человек отдаваться судьбе, может ли  её изменить?  Так же, и враг, был другом вчера, а сегодня дружбы протянул руку тебе.
Могу  ли увидеть свет в сердце своём, если зло непонятно. Кто двигает души  людей, ведёт их за руку к мгле, словно пешки в игре. Кто стремиться открыть дорогу во мглу. Подземный, Акир?
Подземные даны в наказанье, Акир же живёт, ища новую жертву. Сам   человек выбирает дорогу свою, ему воля дана, ему силы даны отличить добро ото зла.

День начинался, как всегда буднично серо, Алексея работа ждала.
- Бросить бы всё, уехать на море – процедил он сквозь зубы. - Нет, не уеду, зачем врать самому же себе. Отстою в пробке, приеду я банк, день пролетит незаметно.  И что на море забыл? Сегодня мой день – улыбнулся Лёша себе.

Странно, но увидел я, как Алексей хлопнул дверью машины, взбежал по ступенькам, попросил кофе себе, и, вздохнув грудью, приступил к слиянью компаний.
Но в душе у него серость и мгла, бросить бы всё уехать на море.

- Тоскана и снег? Неправда ли странно? – спросила сестра.
- Красиво.
- Может, ужинать  будем сегодня на море.
- Где дюны и сосны!
- Вик, ты мальчишкой остался!
- Права ты сестра – согласился с Яриной. – Помню, как шёл я по  пирсу, месяц светил, и было светло.
 - Меняет ли место сознанье твоё? – спросил меня Драко. – Почему на Балтику хочешь податься?
- Драко, хочешь сказать, что не знаешь ответ.
Драко отвечать мне не стал, словно ждал, что скажу ему я.
- Тишина и покой.
- А что, кто беспокоит тебя в Тоскане, в доме сестры? – Драко задымил своей трубкой.
- Нет, Тоскана бурлит, энергии вьются, даже зимой природа не спит.
- Хочешь ты сна?
- Нет, мой мудрый дракон, чувствую, силы нужны, чтобы подготовиться к битве.
- Не осень ли пришла на душу твою? – Серый вступил в разговор.
- Осень?! Зима?! Всё это времена года. Митрий может пойти через балтийские земли, там и встретим его.
- Другой разговор. А то, покой, тишина, вроде ещё не старик. И, помни, одно, Митрий пойдёт там, где захочет
- Драко, ну что хочешь от Вика? – вступилась Ярина.
- Ничего не хочу, Вик, мне, как брат.
- Больше думать я стал, а может Драко и прав ты, постарел я за последние годы.
Драко посмотрел на меня, выпустил дым –
- Думать, оно лучше, чем мечом-то махать, а про старость ты зря.
- Все знают, побеждает тот, кто меч не достанет – Провёл я рукой по Булату.   

Алексей вернулся домой, сделка прошла. Достал из бара старый коньяк, сделал глоток.
 Открыл дверь в комнату, где спали дети его, посмотрел, и закрыл. К жене идти не хотелось,  заснул на диване.

Время летит, но иногда бывают мгновенья, и чувствуешь, как  бежит не струйкой песка, а всего лишь песчинкой падает вниз. Невозможно прервать времени  бег, время энергия жизни иль смерти. Ведь при рожденье стоим мы от смерти дальше всего, а с каждым днём приближаемся к часу.
Время, каково имя твоё?

- Настя, что за грусть на лице? Не рада видеть меня.
- Серёж, да, так по работе.
- По работе? Может помочь?
- Я помню, какой документ показал мне при встрече, помогать мне не надо,  ты же есть у меня.  И почему не верят люди в любовь с первого взгляда, как мы повстречались, жизнь моя изменилась.
Сергей склонил голову набок и с улыбкой посмотрел Насте в глаза.
-  На работе, не понимаю, что случилось сегодня. Алексей умный банкир, но подписать, то, что он подписал! Все были  в шоке от поступка его.
- И что же такого он подписал?
- Вместо покупки компании,  инвестировал ресурсы в неё,  в три раза больше чем нужно,  и без всяких гарантий.
- Согласен, странная сделка.
- Боюсь без работы остаться.
- А с кем он контракт подписал, как выглядел он?
- Да, просто, обычно. Одно отличало его, глаза синего цвета, такие синие с чёрным оттенком. Вспоминаю, и страшно.
- А что думает Ваш Алексей?
- Рад, что заключил новый контракт, не видит, что обманули его. Я хотела сказать, но не  стал он и  слушать меня.
- Ладно, оставим,  хоть снег и сменился дождём,  пройдёмся немного, по Воробьевым горам.
Настя резко отошла от Сергея –
- Только не там!
- Прости, не хотел обидеть тебя.
- Серёж, извини, голова разболелась, давай в другой раз.
Сергей кивнул головой.
- Странная сделка, надо проверить, слышал о банке, где  работает Настя, Алексей вроде умный мужик, и кто же такой с глазами иссиня – черного цвета. А может к Вадиму, давно  не видел его.
Номер Вадима молчал, и Сергей решил заехать в кафе, где недавно был со Снежаной. 
Снег сменился дождём, на улице стало промозгло, но до чего хорошо пройтись по осенней Москве,  и вернуться домой, где тепло и уют.

               
                Глава пятнадцатая.

- Снежана, не думал найти тебя здесь.
- Ой, Серёж, и  я рада видеть тебя.
- Не виделись несколько дней, а столько событий прошло.
- К сожаленью время не бежит, а летит словно птица. Оглянёшься и всё, жизнь за спиной.
- Согласен с тобой, а твои глаза счастья полны.
- А твои, скажешь, что нет.
Сергей улыбнулся, не думал он, что любовь бывает столь близко, даже в холод тепло.
- Познакомилась, я с одним человеком, он провёл меня по мирам мирозданья.
- Снеж, ты ночью много читала?   
- Не веришь? Серёж, ну поверь, помнишь монастырь, который видела я, он существует, и многое, то, во что не верили мы, рядом, рукой дотянуться секунда.

- Анастасия? – Настя трубку взяла.
- Кто Вы? – спросила спросонья.
- Не бойтесь, Вы видели утром меня, я подписал договор с Алексеем.
- И что Вы хотите?
- К Вам у меня предложенье, навёл справки о Вас…
- И что Вы хотите сказать – перебила Настя мужчину.
- По телефону говорить нам не стоит.
- А почему я вообще должна…   
- Вы никому не должны, просто услышьте меня, хотите, чтоб банк Ваш остался, тогда необходим разговор.
- Где? – Настя проснулась.
- Рядом с консерваторией есть неплохое кафе, встретимся там, через час, будьте одна.
- Хорошо, через час.   

- Хотелось бы  вновь побывать в той деревне.
-Серёж, ну что за вопрос, поедем хоть завтра.
- Снежана!
- Работа твоя.
- И не только работа, надеюсь  больше я не один.
- Правда! Познакомишь меня? – спросила Снежана совсем уж по детски, мы же друзья.
- Познакомлю! – Сергей изменился в лице.
- Серёж, что случилось?
- А ты повернись.
За соседний столик присели Настя с Вадимом.
Снежана сверкнула глазами.
- Что случилось с Вадимом? Посмотри глаза у него, просто ужас берёт.
- Сейчас   врежу ему, рядом с ним моя Настя.
- Серёж подожди,  всё будет, как в бульварном романе, они не увидели нас, давай незаметно уйдём.
Сергей взял себя в руки.
- Снежик, может ты и права, Настя говорила мне, что их банкир провалил сегодня дело всей жизни, и как посмотрю, наш Вадим сподобил его.
- Почему же Вадим?
- Наврядли в Москве, у кого-то будут глаза такого же цвета, о них говорила мне Настя.
- Послушай меня, повторяю тебе, давай незаметно уйдём, поверь, будет так лучше, а Вадим хочет о чём-то твою Настю спросить. Не бойся, по глазам её вижу, Вадим ей не нужен.
Сергей послушал совета Снежаны, и незаметно они вышли на воздух, а лишь свернули в проулок, как Снежана тихо сказала -
- Анастасий, я видела  зло.
- Ты с кем говоришь? – спросил Сергей у Снежаны.
- Попросила друга прийти.
Никто не пришёл.
Снежана направилась к дому, а Сергей вернулся к кафе, и наблюдал за Вадимом, лишь вышли они из кафе, вернулся к машине, и незаметно довёл Настю до дома. И только свет зажёгся в квартире, с облегченьем вздохнул.

- Ты услышал её?
-Да – сказал Анастасий.
- Почему не пришёл?
Женщина не дала  Анастасию, и слово сказать -
- Ты открыл девушке мир, она же тебя позвала! Хотела  о зле рассказать.
- Я посмотрел на изгоя, о котором говорила Снежана.
- Их уже двое, один на Орлиной, а другой бродит где-то в Москве.
- Холод идёт – вздохнул Анастасий.
- Будет ли третий? – печально спросила она.
- Будет, не будет, не имеет значенья, битва нас ждёт.

Никто  из друзей не поверил Сергею, если б он рассказал, что видел Настю, в  кафе с незнакомым мужчиной, и не разбил морду ему.
- Они не поймут, если любишь, прежде  чем в драку бросаться, надо понять, осознать. Да, и Настя говорила мне о Вадиме сегодня. Снежана права, Настя с ним не пойдёт. Правда, для неё превыше всего. Почитаю, досье  на банк Алексея, чем Вадиму он стал интересен. А может, сам Алексей? Да, скорее сам Алексей. И надо мне съездить к реке, вдруг Снежана права, увижу я храм. 
Раздался звонок.
- Приезжай, холодно мне.
- Настя, через десять минут – ответил Сергей, и тихо добавил. – Хорошо, что Снежану послушал.
Прошло минут десять, Сергей стоял на пороге.
- Почему так бледна?
- Должна рассказать. Неделю назад, я хотела покончить с жизнью своей. Там, на кухне есть открытый коньяк, будь любезен, глоток.
Сергей с кухни быстро вернулся.
- Остановилась в последний момент, но запомнила чувство, что охватило меня, холодно стало, не холод зимы, холод был не земной, не из нашего мира. А сегодня я рано легла, как  вдруг зазвонил телефон, меня пригласили на встречу в кафе. Сделка была предложена мне, я отказалась, и холод вновь ударил по мне. Я вернулась домой и сразу тебе набрала, холодно мне.
Сергей быстро набрал номер Снежаны –
- Снеж, не разбудил я тебя?
- Серёж, глупый вопрос.   
- Завтра, нет скорее сегодня, поедем мы в монастырь, который видела ты.
- Что случилось с тобой?
- Не со мной, холод на Настю напал, Вадим изменился.
- Хорошо, утром поедем.
- Откуда ты знаешь имя его? – вдруг Настя спросила.
Сергей, не таясь, рассказал девушке правду, как был в кафе со Снежаной, увидел Вадима, и незаметно проводил Настю до дома.
- Серёж, как хорошо, что секретов у нас нет, пусть будет так дальше.
- Девочка, выспись, утром в дорогу.   
Настя заснула на плече у Сергея. Знала она, Сергей её защитит, и холод отступит.

- Не хочешь побыть на Орлиной? – посмотрел на меня Драко, прищурясь.
- Нет, мой дракон, сейчас не хочу. Ярина, я помню наш разговор, о ком хотела ты мне рассказать?
- Вик, а сам ты не знаешь?
Что сказать мне в ответ,  в глубине души хотелось сказать, закричать, что знаю, но поверить, увидеть хотелось.
- Пока знаю одно, Митрий становиться всё более сильным, ненависть и слабость людей тянет к себе.
- Митрий сейчас на Орлиной – вновь Драко сказал.
- Орлиной удар нанести он не сможет. Сил на удар нет у него, единение  духа пришло на Орлиную, наш мир  един перед ним, как стена. А на Земной другая картина, побудем пока здесь на Земной, и Драко, ты прав, нам лучше остаться в Тоскане, здесь снег такого же цвета, как и во всём мирозданье. 

               
                Глава шестнадцатая.
   
 - Время, каково имя твоё? – вновь я задал вопрос, но уже не себе, а обратился к Ярине и братьям. – Мы сейчас в доме, а время бежит. Драко, ты знал, что за дом у сестры?!
- Вик, ошибаешься ты, ни один из домов не способен, на то, о чём ты подумал.
- Послушайте, я чувствую времени бег, не могу объяснить, чувствую сердцем, а сказать не могу.
- Ты подошёл  к одной из главных ступеней, пойми, время подчинить невозможно…
- Драко, можно продолжу, время живёт в потоке энергии жизни, а значит можно в нём раствориться и слушать, смотреть, как проходят года и столетья. В последние дни  чувствовал себя отрешённым от мира, словно время рекой неслось сквозь меня, и видел  событья прошедшие дней, и то, что грядёт.
- Что ты хочешь сказать? – спросила Ярина, её голос дрожал.
Подошёл и погладил сестру по руке –
- Что взволновало тебя?
- Вик, однажды, нет… - Ярина, рукой закрывая глаза, быстро спустилась по лестнице вниз.
- Что я  сказал? Чем обидел сестру?
- Ярина помнит потерю, её страх за тебя – Драко, не двинулся с места. –  Слёзы говорят за себя.
Закрыл я глаза, и представил, как время зовут, оно бесконечно, но не белого цвета, и чёрный  не  подходит  к лицу. Радуга? Нет. Может сине-зёлёный оттенок, как  ветер, в котором дышит женщина по имени Эн. Время имеет краски свои,  сталь с изумрудом, иль аметист, окрашенный синевой неба Земной.  А может бирюза океана. Как же красиво пурпур и серебро, а закат, преходящий в туман раннего утра. Лёд или озеро жизни. Всё это время. Осталось имя одно.
- Митрий не пойдёт на Земную – открыл я глаза.
Ярина вернулась и слышала фразу мою.
-  И где появиться он?
- Изумрудная. Нанесёт удар он по Эн, энергии перед ним беззащитны.
- Так чего же мы ждём? – прогремел голос за нами.
- Тролд! – воскликнули мы. - И Хор рядом  с тобою - улыбнулся я старому другу.
- Не зря  книги читал – рассмеялся Тролд, смехом своим смыв удивленье с нас.
Подойдя к Тролду, ударил  его по плечу.
- Полегче! Ответить могу - улыбнулся  мне Тролд. – Хотя удар твой тяжёл.
Драко шепнул мне на ухо –
- Мысли твои проложили дорогу ему,
Я побледнел, услышав Драко слова.
- Сразу голову  скрутим  Вашему Миту?
- Нет, Тролд, подождать нам придётся,  первые ударить не в праве – ответил я Тролду.
- Что на Орлиной? – спросил Драко у Тролда.
- Всё хорошо, спокойно и тихо. Скоро наступит зима, снег ранний пошёл, укрыл собою поля и луга, леса ещё не окутались дымкой, а солнце не греет уже, но в душе хорошо и тепло.    
- Тролд! – только и мог вымолвить  я.

- Метель, не октябрь, словно декабрь, стоит за окном.
- Метель не помеха, заедем к Снежане, и поедем к реке, где стоит монастырь.
- Не замёрзла она?
Сергей ответил не сразу.            
- Всё зависит от нас, если лёд на душе, то замёрзла река, не увидим мы храм.
- Я должна рассказать Алексею.
- О встрече с Вадимом!? Боюсь, не поверит тебе, не знаю с кем  столкнулись вчера, но верю Снежане, от холода монастырь нам поможет, силы он даст, от зла защитит.
- А работа твоя?
Раздался звонок,  Сергей быстро ответил –
- Так точно – лицо его стало бледным,  сжал руку в кулак.
Выбор дан человеку.
- Рапорт, так рапорт – и отключил телефон.
Настя грустно взглянула.
- Не говори ничего, едем к Снежане – сказал ей Сергей.

Силы переполняли Вадима, холода не чувствовал он, вперёд, весь мир покорить.

- Странное чувство, не хочу больше видеть Вадима – сказала Олеся Акиру.
- Но …
- Нет, никаких но. У меня сердце бьётся в груди, я хочу жить, страсть переполняет меня, а Вадим, не услышала  стук  сердца его.
- Вадим…
- Акир, я не кукла какая, и мир ценой смерти не нужен мне вовсе, жизнь превыше всего – вновь перебила Олеся Акира.
 
Снежана быстро спустилась, и двинулись в путь. Снег вперемешку с дождём бил по стёклам машины, Москва растворялась во мгле.

- Время, Хранитель, услышит он нас? – задумался я.
- Переступить невозможно, не дано  право ему – сказал мне дракон.
- Драко,  день ото дня поражаюсь тебе – ответил я Драко, и грустно добавил. – Третий кинжал Митрий смог сохранить, я знаю, зачем он нужен ему.
Никто не ответил.
- Только Хранитель сможет взять его в руки, Митрий наполнил холодом сталь.
Старец возник предо мною, я преклонил колени свои, смотреть в глаза не имею я права.
- Ты правильно понял, третий кинжал, нельзя допустить. Митрий, не он, а зло, что стоит за чертой, хотят уничтожить они жизнь и любовь в мироздании, то чем дышит душа человека.
Встал я  с коленей, старец растворился в горах, что окружают одно из озёр.

Жизнь промелькнула, и знаю, что осталось мне сделать, смогу ли я?

Акир, впервые за многие годы, не знал, как ему поступить. Всё нутро горело его, Митрий протянул руку ему. Но мечта о жизни земной, как с ней расстаться.
- А нужна ли она? Вечность стоит на пороге, так чего же я жду?
Но один взгляд на Олесю вновь вернул к раздумьям его.

- Поможешь? – услышал Анастасий вопрос.
- Моё сердце болит. Я счастлив, люди проснулись.
- Их трое всего –  женский голос сказал.
- Трое, армия мира.

Во времени жизнь, во времени смерть. Жизнь есть любовь, но и смерть ради жизни. Сколько душ преступило порог и ушло, с надеждой на сердце, что жизнь подарят людям они.  Жизнь бесценное чудо, никому не дано бросаться душой, но если отдашь жизнь свою за спасенье других, будешь прощён, и время не прекратит свой полёт для души, отдавшей себя, будешь ты жив.
Что есть времени ход, наказанье или воля Господня, с каждой секундой  становимся старше, годы бегут, но и близиться встреча с Отцом.
Старая сказка, цветы распустились средь заснеженных далей. Время отступило на шаг, времена года сменились ради души человека, чтоб стало тепло.
Безвременье? Нет, оно там за чертой, где и чёрный не цвет.
Если верим, что жизнь  наша в руках Господа Бога, то безвременье не властно над нами, любовь защитит.

                Глава семнадцатая.

Сердце Сергея билось всё чаще, подъёзжали к деревне. Страх холодком пробежал по спине –
- Увижу ли я?
Сергей ещё крепче схватился за руль, закрыть глаза ему захотелось и с силой на  газ надавить, пронестись сквозь деревню, остановиться при виде монастырских лишь стен.
- Серёж, не надо так быстро – попросила Снежана. – Нам осталось проехать немного, за поворотом  деревня.
- Деревня? – нервно ответил Сергей. – Вот повернули, и где же она?
- Поедем чрез лес –  твёрдо Снежана сказала.
Дорога вела напрямую, кругом берёзы и ели. Пасмурно, сыро.
- Не заблудились ли мы? -  тихо Настя спросила.

- Жизнь промелькнула, и знаю, что осталось мне сделать, смогу ли я? – вновь спросил я себя. – Броситься в бой, закрыть собою, повторить, то, что Мирослав сделал однажды. А страх говорит, шепчет в мой разум – «Зачем? Ты  не один в мирозданье, лучше всем вместе» - а страх ли?
- Драко, расскажи мне о страхе – обратился  с вопросом к дракону. 
Мудрый Дракон посмотрёл на меня, и  я оглянулся вокруг –
Дом Ярины – сплетенье энергий, он на Земной, но и во всём мирозданье, нас окружили невидимой дымкой, видеть могли мы вокруг, но готовы ли к бою?
Вот что Драко хотел мне сказать, разобраться в себе, ответить на вопросы свои должен я сам.
Страх, чего мы боимся, как справиться с ним? Мы правды боимся, она как нагайка  больно стегает.
Энергии стали плотнее.
Боимся за близких, готовы их боль взять на себя, не помочь, а самим принять боль. Ведь себя мы жалеем, не хотим остаться одни.
 Страх создаёт подобие веры, просить начинаем  не за душу свою, а чтоб всё у нас получилось, и забываем  Давида, который шёл на бой с Филистимлянином лишь с именем Господа Саваофа. 
Страх, как старое древо, но растёт оно не в земле, а на сердце,  плоды его – ложь и  неверие. Готовы бросаться ко всем, кто может помочь, а до черты, что отделяет холод от нас, остаётся один лишь шажок. 
Как побороть в себе растущий день ото дня холодок, как отличить разумный совет от страха, что стоит за спиной.
Холод порождение лжи, а ложь рождается в страхе. Тонкая нить, но порвать, возможно её? Думаю, нет, распутать клубок, дойти до конца, вот, что должны совершить, найти первый свой страх, что подвигнул нас сбиться с дороги.

- Завязли, дальше пешком – по колесу ударил Сергей.
- Здесь и моя машина стояла – осмотрелась  Снежана.
- Пешком, так пешком – пожала Настя плечами. – А долго идти? Ветер холодный, согреться хочу, да и солнце садиться за тучи, скоро стемнеет.
- Рукой осталось подать, за лесом река и холмы, на них монастырь.
- Или крест – добавил Сергей.
   
Драко смотрел на меня, время замедлило бег, увидел двух женщин, мужчину, шли по лесу они. У одной светились глаза, другая застегнула куртку плотнее, а мужчина медленно шёл, словно гири держали его, стремился вперёд, а идти тяжело.
Два пути нам дано, какой выберем мы, трудный иль лёгкий, неразличимы цветами они, ведь и монахи носят чёрную рясу.
Музыка тихо звучала, как могу я помочь? Увидел я солнце и степь.

- Река! – Снежана первой вышла из леса.
- Солнце и степь! – изумился Сергей. -  Степь и в наших краях? Не бывает такого.
- Бывает! – засмеялась Снежана. – Побежали к реке.
- А где монастырь, вижу лишь крест на холме – поёжилась Настя.
- Анастасий ждёт нас на том берегу, а вот и лодка, кто-то вытащил на берег её.
- Поплыли, грести я умея.
- Кто б сомневался. Насть, да куртку сними, не холодно здесь – обратилась к Насте Снежана.

Река, как раздел, два раза войти в одну воду не сможешь. Переплыть через страх, будет горным течением он, и бороться должны, не вниз, а вверх по теченью плыть.  В низовьях  найти причину  не сможем, только в истоках.  Страх, вначале маленькой точкой рождается в сердце, а потом растёт и растёт, превращаясь в клубок,  путая ложью наши руки и ноги, так рождается холод.

Подошёл я к перилам на крыше дома сестры и опёрся о них, солнце чуть не ослепило меня, впереди была бескрайняя степь.

- Здесь вечное лето? – Настя нагнулась и  цветок сорвала.
- Нет, и здесь осень бывает. Но ты  хотела  тепло – сказал Анастасий.
 - Добрый волшебник? – рассмеялась Снежана, от улыбки её, цветы стали краше ещё.
- Нет, не волшебник, но иногда позволяют помочь, провести.

Вздохнул с облегчением я.
- Устал? – спросила Ярина. – Молоко я согрела, ветер холодный.
- Спасибо сестра – и посмотрел вновь на Драко.
Драко прищурясь спросил –
- Нашёл свой ответ?
- Нет, Драко, ещё не нашёл, но верю, найду.
Драко, расправил крылья свои, чуть в воздух поднялся, и вновь присел напротив меня –
- Молоко, лучше выпить тебя, голос осипший.
- Не выпьешь, так я – Серый толкнул меня в бок.

По голубому небу неслись облака, молочного цвета. Настя собрала букет и приложила к сердцу Сергея.
- Не боюсь я холода больше – сказала она.
- Холод, порожденье страха и лжи, справиться может с ним каждый, поверить лишь надо, что мы не одни.

- Поверить лишь надо, что я не один. Бояться не надо – поднял голову я.
Драко  кивнул, в знак согласья со мною.
               
                Глава восемнадцатая.

Утром проснувшись, пробежался по лесу, у дома ждал меня Тролд.
- Тролд, столько силы в тебе – поразился я лёгкости, с которой Тролд бросал свою палицу в воздух.
- Попробуй.
Движение мягки и легки, тиши, чем лис на охоте, я подошёл к Тролду.
- Хочешь напасть? – рассмеялся мне Тролд.
Не долго думая,  Тролда ударил, Тролд подставил руку и отвёл мой удар. В течение часа поляна была нам ареной.
Подошёл к нам и Серый,   стали биться втроём, но каждый сам за себя.
- Что за детские игры?! – раздражённо спросила Ярина. – Вик, на правах старшей сестры, прошу тебя, прекратите возню, возьми лучше меч, давай пофехтуем.
- Сестра, во многом согласен с тобой, но ты не права. За час игры, как ты назвала бой, Тролд обучил меня многим приёмам, и Серый помог. А меч я возьму, отказать тебе не могу.
Солнце стояло в зените, на небе ни виделось облаков, тосканская осень вернулась во всей красоте.
 Мы скрестили клинки.  Удары мечами, как стук наших сердец, искры клинков, как огонь на душе.
Увидел я образ, миры закружились, движение ресниц, взмахи руки. Мы стояли на месте, и мир вокруг нас.
Венеция? Почему  увидел её?
Бой, словно танец,  энергии  сплелись воедино.  Всё это было не раз. Меч имеет мужское иль женское имя?
Какова сила энергий данных нам от природы рожденья? С места не двигались мы, дымка, что  ночью была, соткалась вокруг нас.
Всё имеет начало своё.
 Начало, не сможет  мужчина  выстроить себя изнутри, если женщины рядом не будет, так и она будет всегда одинока.
- Хватит – прервал нас дракон. – Уж вечер пришёл.
Мы поклонились друг другу, и отправились в дом.

Время в  степи  шло по закону данному свыше.

Олеся вновь гуляла по вечерней Москве, тоска грызла её. Сергей не ответил, звонки её ушли в пустоту, Вадим нёс  холод в себе.
- Зачем вернулась я в  город, что несёт в себе боль? Может, согласиться с Акиром? Нет – пытаясь себя убедить, сказала Олеся. – Но и одиночество не должно быть уделом моим.

Алексей смотрел на бумаги.
- Как   смог себя убедить? Какой договор подписал. Анастасия была же права, зря не послушал её.
Тошнота наступала на горло, холод пробежал по спине.
Алексей посмотрел на фото, что стояли на его рабочем столе, и с трудом взял себя в руки.

Митрий провёл рукой по кинжалу.

- Дело всей жизни, и всё под откос?! Нет, я буду бороться – сказал Алексей. 

- Если не поздно – усмехнулся Митрий под нос.

Алексей собрал со стола документы, положил их в портфель и закрыл кабинет за собой. Он возвращался домой.
 Света встретила Лёшу на пороге квартиры.
- Не поздно вернулся?
- Да нет, дорогая – холодно сказал Алексей.
- Посмотри на часы, дети не видят тебя по неделям.
- Ты знаешь работа, для себя, что ль пашу. Дай, я пройду.
- Проходи – сжав губы, Света сказала.
Сергей, скинув одежду, направился в душ. Вода приводила в чувство его.
- Ужин уже на столе – зашла в ванну Светлана.
- Будь так любезна, оставь в гостиной его.
- Больше ничего сделать не надо, достаточно, что тебя дождалась, и спать не легла.
Алексей с обидой посмотрел на неё –
- Тебе будет легче…
- Нет, легче не будет – сменила Света тон свой на милость. – Что случилось опять? 
- Не опять, а впервые. Меня обманули.
- Всё в жизни бывает – пожала Света плечами.
- Знаешь, моя дорогая, ешь свой ужин сама. – Буду спать в кабинете.
Света вышла из ванны, громко захлопнув дверь за собой.
У Алексея спорить сил не осталось, да и Свету любил, но что пролегло между ними?  Столько лет, двое детей,  счастливая жизнь, и всё кувырком.
Света открыла окно, и под одеяло, забравшись, попыталась заснуть.
Алексей опять достал документы, и сразу  убрал их обратно в портфель.
- Нет, лучше фильм посмотрю – и под него же заснул.
Света проснулась, холодный ветер дул из окна, закрыла его, и, взяв из шкафа  клетчатый плед, отнесла его Алексею.  Накрыв спящего мужа, стареньким  пледом, посидела с ним рядом, грустно вздохнула, и вновь отправилась спать. 
Алексей не спал, когда Света вошла, но говорить с ней ему не хотелось, и, натянув плед на себя, повернулся на бок,  попытался заснуть, а сон всё не шёл.

- Сегодня ночью видел я сон.
- Сон, всегда интересно.
- Да, Драко, сон о часах. На одном из  московских домов были часы, да и сейчас они на том доме идут. Циферблат округлой формы их был, римские цифры, а стрелок было четыре, и в разные стороны шли.
Больше перебивать меня  никто не хотел.
- И если, двое встанут под ними, когда стрелки часов будут рядом с друг с другом, то могут загадать желанье они, и будут счастливы вместе.   
- Странный твой сон – сказала сестра.
- Не в часах то ведь дело, часы же лишь знак,  ведь живя по единому ритму, люди забывают себя, их жизнь становиться цветом, как поздняя осень. А на часах, что я видел, стрелки идут не только вперёд, но и назад совершают свой бег. Помнить должны, что жизнь, как прибой океана, нельзя идти лишь вперёд, есть и отлив, забудешь себя.

Алексей поднялся с дивана,  оделся, и, не зажигая свет в коридоре, вышел за дверь. Он не знал, куда хочет пойти, дома было душно ему.
- Иди – Митрий видел его.
Алексей  вдруг почувствовал холод, что вечером на работе был у него, и совершил, то, что не делал давно, поймал машину и поехал к цветочным рядам, выбрал дивный букет орхидей, и вернулся домой.
- Что ж, право твоё – Митрий сказал.
Цветы Алексей поставил у спальни, в неё войти не решился, и вновь направился  спать в кабинет.
 Аромат орхидей окутал всю спальню, Света проснулась.
- Какие цветы – улыбнулась она, и, поставив вазу с цветами рядом с кроватью, тихо прошла в кабинет, где Лёша заснул. Легонько приподняв  рукой  старенький плед,  легла рядом с Лёшей, и, положив голову ему на плечо,  сразу заснула.

- Нельзя идти лишь вперёд – вернулся я к мысли своей. – Ведь иногда, вернувшись назад, находишь себя.
- И любовь – вздохнула Ярина.
 - Цветы в саду вновь зацвели? – спросил у сестры. 
- Орхидеи – улыбнулась сестра.
 - Время не может идти и вперёд, и назад, просто мы должны помнить себя – тихо  ответил Ярине.

                Глава девятнадцатая.

- Мы говорили о страхе, как рождается он? Забываем себя, вот мой ответ.
- Вик?
- Ярина, уверен, не зря, мы столь много в последние время посветили  обсужденью дорог, что могут привести за черту – ответил сестре. – Без понимания жизни, ошибок  своих, не сможем помочь Изумрудной. Я и сейчас готов ринуться в бой, но  Митрий не выступает вперёд.

Олесандра стала сильна, любовь Эолунга, друг Теодор, помощь Акира.
- Покорить мир я могу, но зачем он нужен одной? – халат из шёлка чёрного цвета, небрежно спадал с её плеч.
- Потерялась в Москве? Сергей, так и не ответил тебе?
-  Нет, Акир, не ответил – не стесняясь, Олесандра правду  сказала.

- Анастасий, ответь, как могу помочь Алексею? – Настя спросила.
- Девочка, помочь может человек себе сам, надо бороться за жизнь.

- Надо бороться за жизнь – продолжил  диалог я с Яриной.
- Вик, ты меня удивляешь – Ярина не могла отвести глаз от меня.
-  Какими словами  удивил я тебя?
 Оглянулся  назад, вновь  лепестки  падали с неба.
- Неужели? Так не бывает – сказал я себе. – Тот, кто уходит, живёт в мире ином.
А лепестки летели с неба на плечи мои.
- Батюшка, неужели вернулся?
Боль на сердце прошла, душа священника стала спокойна.  Простили её? Не мне говорить, но почувствовал я, батюшка на секунду встал рядом со мною, и смотрел на меня. Картины его, мазки незаметные красок.
- Вик, ты о чём-то подумал? – спросил меня Драко.
Слёзы сдержал, ничего, ни ответил, вспомнил часы, чьи стрелки идут по разному кругу. Батюшка, о чём хотели мне Вы сказать? Вернуться не вправе.
Стрелки часов, где рождается страх, где рождается жизнь? Вспомнить себя, памяти бег. Кто не помнит себя, иль боиться вспомнить  годы свои, встаёт ли такой человек на дорогу, что  называется злом? Нет, не встаёт, но обрекает себя в пустоту ещё при жизни своей. Любовь не доступна ему.
Мог лишь задуматься я, возможно, знаю ответ, но зачем беспокоить душу того, кто ушёл.
  Но ведь все мы живём в мирозданье, и неважно, кто пришёл, а кого позвал к себе Бог наш Отец.  Все едины пред Богом.
Жизнь мимолётная сказка, где зарождение жизни, где переход. Можем ли мы отличить одно от другого, и есть ли отличье?
Ведь Бог одной рукой посылает нас в мир, а другой возвращает к себе. Можем ли мы осознать боль Господа Бога, он знает, на что идём при рожденье мы, и какова его грусть, когда кто-то, не веря в силы свои, бросается сам за черту, обрекая на вечные муки, душу свою.
Душа за чертой, почему ты не любишь себя, не любишь искру Отца?

- Настя, посмотри на себя – сказал Анастасий.
Степь колыхнулась,  море, как ветер, пробежало по ней.
- Не должно быть больно за слабость, любить себя ты должна, ведь  в тебе бьется сердечко. 
- Я?    
- Не дано мне ответить тебе.
- А если Серёжа узнает?
- Право его.

Можем, простить ли себя? Если нет, имеем ли право думать о близких.  Прощенье  - великое чудо.

Анжело вздохнул с облегченьем, он закончил картину. Яркое солнце светило с холста.
- Стеф, посвящаю тебе.

- Настя, ты чувствуешь время?
- Серёж чувствуем мы.
- Мы? Ты …
- Нет, Серёж, правду тебя я скажу, за день до встречи с тобой, хотела из жизни уйти.
Сергей посмотрел Насте в глаза.
- В тот день безумье охватило меня, человек, о котором думала я, развернулся, ушёл.   Утром посмотрела на тест, и сразу позвонила ему, он рассмеялся в ответ, обидел меня.  Я стояла за гранью, холод притягивал душу мою. Жизнь померкла во мне, захотела уйти. Обидно и грустно.
Сергей провёл рукой по своим  волосам, русого цвета. Глаза его превратились в колючки.
- Серёж, прости, но  должна я сказать, лишь увидела, как вышел ты из машины, полюбила тебя, и лучше сейчас прогони.  Не мучай меня. 
- Насть, говори.
- Он послал меня утром, я решила уйти, от обиды на жизнь, на себя, не могу уж  ответить.
- Но ты же осталась!
- Ты обвиняешь меня!
- Нет, я счастлив. Что осталась ты жить, и сердечко с тобой – улыбнулся Сергей.
- Серёж, не говори мне неправды. Как мужчина может принять чужого ребёнка? Не верю тебе.
- Прости мысли свои, и увидишь меня – ответил Сергей.
Степь запела в ответ.
- Ты не бросишь меня – прижалась Настя к Сергею.
- Нет, не брошу тебя. Я люблю же тебя, и неважно одна ты иль маленькое сердце с тобою. 
Анастасий всё слышал, рядом стоял, улыбнулся словам он Сергея.

Уйдя, успеем простить? Успеем ли бросить взгляд на жизнь, что прошли. Успеем,  простить ли себя?
Энергии мира вновь окружили сестры моей дом, музыка пела вокруг.
- Люблю я тебя, и сердечко твоё. Будь жизнью моей – услышал я голос.
Слеза скатилась с Настиных глаз.
Степь колыхнулась, цветы распустились, облака полетели.

                Глава двадцатая.

- Рвёшься ты в бой –   предо мною встала Ярина, руки скрестив.
- Будет гроза – посмотрел Серый на небо.
- А напряжения нет – почувствовал я.

- Пора возвращаться, осень идёт – вздохнула Снежана.
- А за нею зима – ответила Настя.
- Снежана, на лодке вновь переплывём через реку, что  степь отделяет от леса на той стороне.
Анастасий махнул рукой на прощанье, и, улыбнувшись, сказал –
-  Хотел сказать до свиданье.
Лишь двинулась лодка от брега, как степь отступила, и скрылась в молочном тумане.  На холме глазам Снежаны, Сергея и Насти открылся монастырь серебра.

- Посмотрите, машина, где стояла, там и стоит, надеюсь, толкать не придётся.
- Серёж,  мотор заводи.
Назад ехали молча, лес не чинил им препятствий, и дождик не шёл.
- Снежан, сначала тебя завезём.
Промелькнули бульвары, Снежана захлопнула дверцу машины.
- Насть, будем жить у меня?
- Нет, давай у меня.
- Хорошо, только  заедем ко мне, вещи свои соберу, и поедем к тебе.   
Вернувшись, домой, Настя свечи зажгла для Сергея.
- Пусть будет уютно – улыбнулась она.
- Насть, не обидишься, сначала я в душ, а потом если можно посплю, устал немного с дороги.
- Возьми моё масло.
- Я же мужик.
- Послушай меня,  хорошо, сама разотру.
Сергей быстро заснул, Настины руки подарили отдых ему, а Настя смотрела на свечи, и не знала, плакать от счастья, иль боли души.
Раздался звонок, девушка, не посмотрев на номер входящий,  трубку взяла, услышала голос, и  холод пробежал по спине.
- Зачем ты мне позвонил?! - чуть  не  закричала она, еле сдержавшись, Сергей же спал рядом.
- Настёныш, прости, не подумал.
- Тимур, не надо   мне больше звонить.

Серый прав оказался, гроза спустилась с холмов. Дождь шёл в сторону дома, ветер был тёплый, а с другой стороны, где раскинулись просторы долины, наступал  холод на нас, минуты и стихии столкнуться.

- Послушай меня, ну прости.
Насти не могла отключить телефон, так и слушала, что говорил ей Тимур.
Сергей повернулся во сне, Настя испугалась  скрипа постели, телефон выпал из рук. Подняла его быстро, но лишь  гудки ответили ей.
Девушка,  упав на колени, стала молиться, сил  не хватало её, не могла  забыть Тимура она.

Раскаты грома прозвучали над домом.
- Нас призывают?! – задумался я.
- Гроза пройдёт стороной – Драко посмотрел на низкие тучи, что летели над нами. – Ветры столкнуться в долине.
- Нам пора двигаться в путь.
Никто не ответил, все наблюдали за буйством стихии.

- Не спала? Глаза твои красного цвета, будто ночью  плакала  ты.
- Да, Сережь, спать не хотелось. А плакала, да, но от счастья, что  рядом со мной настоящий мужчина.
Про ночной разговор, Настя, говорить Сергею не стала, страх, что он бросит её, заставил молчать.
    
   Снежана  проснулась к полудню, солнце сквозь тучи билось в окно, словно пыталось сказать – быстрей просыпайся.
- Голова как болит – приложила руку ко лбу. – То ли поздно проснулась,  или, нет, что-то случилось? Странная боль,  идёт от самого сердца, и ложиться на лоб, перетекая в затылок.

Тимур  ходил и сжимал кулаки, он не привык к слову нет. Глаза горели огнём,   ненависть распыляла его.
- Сама приползёшь! Нет, найду я тебя, заставлю вернуться.

Алексей пригласил юристов к себе.
- Будем бороться – и передал документы, что подписаны был им и Вадимом. – А что с Анастасией случилось? Не видел утром её, обычно она рано приходит.
- Настя  звонила, попросила на день её отпустить, сказала – болеет.
- Ладно, надеюсь, завтра придёт на работу  -  покачал головой Алексей.
Настя лежала в постели, и молча смотрела в окно, она полюбила Сергея, а сила Тимура призывала её.
Митрий улыбнулся себе.

- Нам пора двигаться в Путь – вновь сказал я. - Вижу крепость города Кирк.
- На Изумрудной встретились мы.
- Вновь встретились  мы – мягко поправил сестру.
Память волной окатила меня.
- Выстоять.  Остаться стоять – сказал я себе. – Иду не один.
Ветер холодный стал теснить тепло из долины, и ведь правда, не за горами зима, но не могу допустить холода я. Помочь грозе захотелось.
- Драко летим на грозу.
Взмыли мы в воздух, и в тучах холодных, увидел лицо, оно наблюдало за нами.
- Вик, брат мой, не время вступать с Митрием в битву сейчас, Земная не место для драк, и помни, что Хранитель сказал.
- Драко, ты слышал его?
- Нет, Хранитель говорил же с тобою, но видел твои  я глаза.
Гроза разразилась, и дождь на землю упал, клочья седых облаков полетели к горам.
- Драко, ты прав, третий кинжал должны мы вернуть.
Драко кивнул головой.
- Налетались?! – грозно спросила Ярина.
- Драко не дал мне ринуться в бой, и лишь  вплыл в облака, как тучи распались, ветер их разогнал.
- Ты сделал свой выбор? -  вновь спросила Ярина.
- Выбор? – хотел усмехнуться в ответ, но сдержался с трудом. – Выбора нет, воля дана. Изумрудная ждёт, энерги дети природы всего мирозданья, слышу их грустную песнь.
- А если Эн человек? – вдруг Серый спросил.

Снежана позвонила Сергею –
- Серёж, я беспокоюсь за Настю, возвращайся домой.

Музыка мира, песнь мирозданья, до Изумрудной оставались шаги, мир без начала и края, мир, где рождается жизнь, и самый красивый восход, а солнце едино во всем мирозданье, восход это жизнь,  закат переход.
Митрий знал, куда удар нанести, в самое сердце.

- Должна  вновь увидеть его – задумалась Френсис.

Океан Изумрудной встретил восходом, волны тихо катились на брег, воздух наполнился жизнью,  солнце встало над миром, и утро пришло.   

               
                2.
                Глава  первая.

Рука промелькнула, занавесь на пол упала, глаза открывать не хотелось, что новый день принесёт?
- Никита, дорогой, ну вставай. Опоздаешь опять.
- Ангел мой, просыпаюсь.
- Сварить ли кофе тебе?
- Если  счастье такое возможно, то да.
- Сегодня возможно.
- Хорошо, уже поднимаюсь. А утренний… - мужчина, не мог оторвать глаз, от Арины, на ней была всего лишь рубашка, его рубашка, в которой он сегодня хотел пойти на работу. Вечером лично отгладил, и повесил нас стул, таков ритуал, чтоб день был удачным.
- Ты смотришь, как я хороша, или рубашку стало жалко тебе? – засмеялась Арина, и попыталась скрыться на кухне. – Я уже кофе готовлю, хочешь рубашку сниму?
- Куда  утюг убрала? – Никита быстро с кровати вскочил.
- Зачем он тебе? Рубашка совсем не помялась, и мой аромат, раннего утра – девушка улыбнулась мужчине.
Никита не знал, злиться ему или нет, Арина вышла из кухни, рубашку держала в руке, а в другой чашечку кофе.
- А может, вместе побудем? – тихо спросила она.
- Я быстро сегодня, документы подпишем, и сразу домой.
- Никит, ну выдумывать будешь ты на работе, ведь после каждой победы, с партнёром  идёте Вы  в ресторан.
- Хорошо, что ты есть у меня,  понимаешь меня. Но, завтра буду только с тобой, обещаю тебе.
- Ботинки почистил?
- Щеткой прошёлся.
Никита стоял  уже на пороге, Арина проведя рукой по гладкой щеке, поцеловала его.
- Люблю тебя, дорогой мой, удачи желаю.
- Спасибо – Никита сказал. – Ой, совсем же забыл, вот ключи от машины, если куда-то поедешь.
- Надеюсь,  к вечеру  будет вторая, возвращайся с победой.   
На улицу вышел Никита, дождь начинался,   зонтик раскрыл.
- Дождя ещё не хватало, рубашка помята, да  ботинки будут забрызганы грязью.
Дождик крапал по крышам, его грустная песнь не могла разжалобить город, люди спешили, бежали.
- Если б я был ураганом, то заметили б сразу меня – пел дождик, его капли, как  слёзы упали на зонтик Никиты. – Если б ветром я стал, то унёс бы твой зонт – посмотрел дождь Никите в глаза.
- Кто-то сказал? – отвлёкся Никита от мыслей о грязи и осени поздней.
- Если б океаном я стал,  то носился б волной – Дождь вновь посмотрел на Никиту, и понёсся  из города вдаль, где луга и залесья, где трава ещё не покрылась снегом ранней зимы. – Если б ветром я стал, то вырвал бы зонт, ты промок бы до нитки, и пошёл бы домой, там тебя ждут.

Арина мерила кухню шагами –
- Почему ты не звонишь, и телефон твой молчит.  Вечер уже.  Ты  всегда звонишь в течение дня по несколько раз.
Арина  вновь набрала  номер Никиты –
- Гудки, длинный гудок – Арина схватилась за сердце, словно птица в окне промелькнула. –  Незнакомый голос ответил.
- Кто Вы? Ответьте – закричала в трубку Арина.
- С кем говорю? – жестко мужской голос спросил.
- Арина.
- Алексей…
- Так он же…
- Да, Никита…, а  Никита ваш муж,  не ошибся.
- Говорите быстрее, что Вы сделали с ним?! – Арина на крик перешла.
- Вы правы, сегодня он был у меня    вместе с партнёром своим.
- Где он сейчас?
- В больнице.
Телефон выпал у Арины из рук, последнее, что смогла услышать она –
- Выходите быстрей.
В домофон позвонили.   
Арина не отдавая отчёт, быстро надела спортивный костюм, подняла телефон, и побежала быстрей из квартиры.
Машина, в который её ждал Алексей, стояла рядом с подъездом. Алексей открыл дверь перед ней.
-  В Склиф. Едем быстрей – бросил Алексей водителю короткую фразу.
- Что случилось с Никитой? Живой?
- Сегодня Никита должен был    подписать документы о слиянии с банком, его партнёр уже подписал. Никита приехал, прочитал документы. Извините, сам не могу говорить, видел такое впервые. Сделка сулила ему огромную прибыль, а мне лишь убыток.
Алексей прервался и посмотрел на дождь за окном. Арине не могла поверить себе, по лицу Алексея скатилась слеза, мужская слеза.
- Никита прочитал документы, и попросил партнёра выйти за дверь, так пара слов, он сказал.   
- Вадима?!
- Минут через десять вернулись они, Никита был белее, чем рубашка его, а Вадим красный, как рак.
Никита взял со стола документы, и, отдал их Вадиму, со словами – «Подписывать их я не буду».
- Так не бывает, я с Вами согласна – прошептала Арина. – Скоро приедем?
- То, что случилось потом, поверить даже сейчас не могу, глаза Вадима стали иссиня-черного цвета, Никита упал на колени, схватился за сердце, Вадим развернулся, ушёл.
- Склиф, подъезжаем – прервал водитель их разговор.
- Мы вызвали скорую помощь, врач осмотрел, Никита ничего не мог говорить. Врач сказал, что, наверно тромбоз, сделал какой-то укол, и в больницу повёз.
- Тромб! У Никиты сердце здорово!
- Выходите – вздохнул Алексей. – Я буду  Вам помогать, Никита сегодня спас мою жизнь. – Алексей первый вошёл в здание Склифа.
- Вот и вторая машина – прошептала Арина, посмотрев на мерседес Алексея.
- Всё будет у Вас хорошо, поверьте, я знаю – сказал Алексей. 
- Никит, ты мне обещал, что завтра будешь со мною весь день, и обещанье сдержал – сквозь слёзы шептала  Арина, поднимаясь к Никите в палату.

Эн стояла пред нами –
- Фабер признал Митрия правителем Кирка.
Я посмотрел на её  шлейф сине-зелёного цвета, перевел взгляд на восход, солнце окрасило океан Изумрудной  -
- Справимся мы – ответил я Эн.

                Глава вторая.

- В ординаторской спросим, где Никита  лежит.
- Алексей? Если у человека тромбоз, то в реанимации должен он быть.
- Вы знаете больше, чем я, может, спросим врача? Молодой человек – чуть не дёрнул Алексей Илью за халат. – Сегодня к Вам поступил новый больной, молодой человек, видимо днём его привезли.
- Никитой зовут – вытирая слезу, Арина сказала.
- Никита – напряг память Илья. – Да, поступал, в двадцать пятой палате лежит, его лечащий врач Тимур Аркадьевич, но будет он завтра, а сегодня ночью дежурю в отделении я.
- Проводите к Никите –  взял  за руку Илью Алексей.
- Пойдёмте – посмотрел молодой врач Алексею в глаза, и молча повёл за собой. – Постойте, я первый зайду. Через минуту вернулся обратно.
- Никита Ваш спит.
- Спит? Можно с ним посидеть? – спросила Арина.
- Вдвоём не пущу, кто-то один.
- Оставайтесь Арина, часа через два  заеду за Вами.
- Леш, спасибо большое. Молодой человек, что будет с Никитой?
- Справился он. Я не  пришёл ещё на дежурство, когда больной поступил, но, судя по тому, что написано в карте, а Тимур Аркадьевич хороший врач, всё будет отлично.
- Доктор спасибо.
- В ординаторской буду – ответил Илья.
Вернувшись, Илья налил себе кофе, пробежался глазами по бумагам больных. Спать не хотелось, подошёл он к окну, посмотрел на звёздное небо и достал фото любимой.
- Где ты Олеся?

- Светик, родная, буду к утру.
- Дорогу домой не забыл?!
- Свет, я же днём тебе  всё объяснил.
-  Где ты сейчас?
- Только от Склифа отъехал.
- Тогда почему не едешь домой?
- Заеду к отцу Николаю.
- Ночь на дворе.
- Не могу, стоят передо мною Вадима глаза, и обещал Арину из Склифа забрать.
- Кто такая Арина?! – голос Светы тот час стал раздражённым.   
- Никиты жена.
- Не поздно к отцу Николаю?! – Света вздохнула.
- Знаю, что поздно, но каждый час на счету, Никите  помочь обещал. Не бывает такого, что б здоровый мужик  в секунду становился больным.
- Позвони, спать я не буду.

Арина заснула на стуле в палате Никиты, а Илья устроившись в кресле  долго смотрел в глаза, той, что ушла от него.

- Отец Николай.
- Лёш. Если б не ты…
- Знаю, но помню, один раз Вы сказали, если надо хоть ночью звони.
- Раз так, говори.
- В Склиф надо съездить, почитать человеку, очень прошу.
- Доброе дело, поедем.
Через час Алексей провёл отца Николаю в палату к больному.
- А кто разрешил? Больной выспаться должен –  появился Илья, но увидев священника сразу осёкся. Перед глазами его встала другая картина.
 Алексей тронул Арину –
- Как обещал, быстро вернулся.
- А … -  чуть дар речи не потеряла Арина. – Отчитать, не умер Никита. Зачем Вы пришли?
- Помочь – ответил отец Николай. – Умирать надобности нет никому, а почитать молитвы…  – священник стал кашлять.  - Так, как больного зовут?
- Никита – сказала Арина.
Священник откашлялся –
- Почитать, что б к  Никите вернулось здоровье, вот зачем я пришёл. А крещённый твой муж?
- Крещённый, но не муж мне пока.
- Ладно, за этим дело не встанет. Всё, встаньте за мной, буду читать.
Утро пришло, отец Николай всё молился, лицо его стало серьёзным, Арина с Алексеем чуть сзади стояли.
- Тяжело – вытер пот со лба отец Николай. – Забирай его из больницы – сказал он Арине. - Не место здоровым с больными лежать.
- Уважаемый, а можно здесь я буду решать –  дверь палаты открылась, и появился человек в белом халате.
- Позвольте, Вы кто? – спросил Алексей.
- Лечащий врач – холодно доктор сказал, Тимур Аркадьевич. – Всё. По домам.
- А не пошёл бы ты… - посмотрел Алексей Тимуру в глаза. – Молодой ещё доктор, чтоб указанья давать, а то к главврачу может, сходим.
Арина прижалась к стене, искры заметались в палате, двое мужчин, не знавшие  в жизни друг друга столкнулись, и отступать не хотели. 
Тимур первый взял себя в руки –
- Никите нельзя покидать отделенье, тромб  вчера рассосался, но неделя покоя поможет ему.
- Молодой человек. Молодой человек – тихо священник сказал. – Поверьте, дома будет лучше Никите.
Тимур спорить не стал -   
- Пишите бумагу, подождите, а кто Вы такие?
- Жена я Никите.
- Позвольте, но он не женат.
- Сейчас обвенчать? – отец Николай рассердился.
Тимур махнул рукой и  пошёл в другую палату.
- Никит просыпайся, едем домой.
- Что пора на работу? А кофе?

Минут через десять, пятнадцать Алексей вёз Арину с Никитой домой, отец Николай решил прогуляться.
- Спасибо Вам – прокричала Арина.
- Вам спасибо, помогать всегда хорошо – ответил Отец Николай.

- Вот люди пошли – вернулся Тимур. – Что опять всю ночь глаз сомкнул? Да не вернётся она, Илья, мужик ты иль кто, нашёл бы другую.
Илья промолчал.
- Разрешите войти? – в дверь постучали.
- Входите, а чего он стучит, все равно же войдёт – сказал Тимур про себя.
- Как мне Никиту найти, вчера привезли к Вам его, в какой палате лежит?
- Вы кто?! – чуть не взорвался Тимур.
- А что вы кричите? – отпрянул к двери Вадим. – Работаем вместе – голос Вадима стал жёстче.
- Забрали домой, минут десять назад.
- Спасибо. А кто?
- Я на женщину что ли похож? – не на шутку разозлился Тимур.
- Тимур успокойтесь, он то в чём виноват.
- Нет, Вы мне скажите, на кого я похож?
- Почему  же на … – Вадим не успел и сказать.
- Потому что раньше женщины  работали в справке.
- Нет, не похожи.
- Так что спрашивать.  Откуда я знаю, забрали и всё.   
- Спасибо – Вадим скрылся за дверью.    
Тимур налил кофе себе –
- Вернётся он к нам.
- Никита?
- Илья, когда Вы научитесь читать мысли людей, вернётся, тот, кто сейчас заходил.
- Почему так решили?
- Глаза! Глаза его иссиня-чёрного цвета.
- И что?
- А то, в Склифе я сначала работал в отделении суицида, там у всех такие глаза. Вернётся, поверьте, не сегодня, так завтра.
Илья лишь вздохнул.
- И Вам посоветую забыть о старых обидах, а то и Вы окажетесь там.
Илья вновь  почувствовал старую боль, Олеся не покидала сердце его.   
 
 - Никит, удобно тебе?
- Всё хорошо дорогая. Прости, что так получилось, не спала ты всю ночь.
- Да что ты, чуть-чуть поспала.
- Арин, а можно мне телефон.
- Ну, куда ты  хочешь звонить?
- Старому другу Вадима, хотя видел его несколько раз.
- Сергею?
Никита кивнул головой.
- Хорошо, имеешь право на один лишь звонок.
- А ты будешь моим адвокатом? – попытался рассмеяться Никита.
- Всю  твою жизнь.
- Согласен на вечность.

- Осень вернулась.
- Задаёшь ты вопрос?
- Нет, смотрю на высокое небо, низкие тучи, и солнце не греет уже.
- Почему не пошла вместе с ним? – спросил Анастасий.
- На Изумрудной  Вик не один,  с ним Драко, Серый и Тролд.
- Копна твоих ярких волос играет на солнечном свете.
- Лишь на солнечном свете? –  женщина улыбнулась  в ответ.
- И мама отцу всегда говорила,  неважно день или ночь, каждое время надо любить, день или ночь, любовь стирает все грани.
Женщина вздохнула в ответ.
               
                Глава третья.

Вихрь  пролетел над волной океана, задев танцем песок, закружился вокруг.  Сине-зелёного цвета одеяние Эн растворилось в бликах восхода, и стало зарёй.
- Эн, человек? – вспомнил вопрос Серого я.
- Была ли она человеком?
- Серый! И ты?
- Нет, не умею я мысли читать, но взгляд многословен.
- Почему Эн Энергом стала,   ведь была она человеком, в ней жизнь переливается с силой.  Вижу, чувствую я, сила любви переполняет её.
Драко долго не вступал  разговор,  и он не мог оторвать взгляда от Эн.
- Кирк? – задумался Драко. -  Кирк и Реол. Изумрудная есть начало пути. Люди и Энерги живут в мире одном, позволено им? Что потеряли мы на Орлиной?
- А на Земной нашли ли себя?
- Вик, искупаться не хочешь? – совсем рядом услышал я Эн.

- Вступишь ли в битву? – спросила Ярина.
- Трудный вопрос. Ярина, ответишь ли ты, битва добро или зло? – ответил мужчина.
- Отец мог бы ответить тебе.
Мужчина вздохнул.

Скинул одежду  и слился я с океаном,  но лишь в мыслях своих.
- С Булатом иль нет? – Драко спросил.
- Любой воин ответит тебе,  идти в битву надо с мечом – провёл рукой по Булату.
 - Не ответил ты мне.
- Драко, мой брат, Эн нам сказала, Митрий пришёл в старую крепость, Фабер преклонил колени пред ним. Мы можем покорить город по имени Кирк, но достигнем ли цели, иль того, что Митрию нужно. Сталь рассечёт тело людское, твой огонь сожжёт город, Серый разметает целое войско, а Тролд проложит дорогу. Чего мы добьёмся? Для этого  Булат мне был дан? Митрий лишь рассмеётся в ответ.
- Ты будешь с ним говорить?
- Серый, честно скажу,  не знаю ответа, природа старого страха гложет меня, ошибиться боюсь. Уничтожить холод кровью не сможем.
- Не путаешь где Акир, а где Митрий?
- Нет,  не похожи они. Акир порождение нас, люди создают мысли свои, а Митрий воплощение мглы, холод и боль, страх за чертой. Каждый побороть должен Акира в себе, Митрий побороть должен себя. И битва за Кирк, не изменит ни капли в природе его, изгоним Митрия мы, сделаем шаг, нарушим закон.
- Почему нарушим закон? - удивлённо Драко спросил.
- Кровь на ступенях, смерть человека, Митрию стало всё безразлично. Воюет Митрий  не с нами, а за души людей. В его силах страх навести.
- Страх, а чем мы ответим?
- Тролд, мы ли ответим? Сила дана человеку, и эта сила любовь. Любовь есть начало всей жизни, любовь продолжение жизни, и любим мы тех, кто ушёл.
 - Но любовь и разит, как кинжал, и может любовь за черту провести  – Эн встала пред нами светом зари.
- Ромео с Джульеттой?
- Тролд, посмотрю время ты зря не терял – не сдержал Драко улыбки.

- Не можешь простить ты себя? – посмотрела Ярина мужчине в глаза.
- Моё сердце не камень, память со мной.

 - Сердце болит? – спросила Арина.
- Болит за тебя.
- Никит, ну как можешь сказать.
- За два дня передумал я много.
- Могу лишь гордиться тобой.
- Арин,  у Алексея не пошёл против совести я.
- Никит…
- Позволь, я продолжу – с надрывом Никита сказал. – Между жизнью и смертью оставались минуты, увидел тебя.
- Пошла бы я за тобой!
- Нет, никогда не говори мне об этом, жизнь человеку дана, и любовь чтобы помнить. Не знаю, что будет завтра со мной, но жить мы должны ради памяти нашей, пока любовь есть на сердце, пока память живёт любовь не исчезнет.
    - Обещаю тебе.
 Никита закрыл вновь глаза, вечность открылась.

Митрий не удержался, упал, рука потянулась к кинжалу.
Френсис в залу вошла, Митрий увидел её, и сдул пылинку с кинжала.

- Века за плечами - сказал Анастасий.
- Жизнь впереди –  услышал  женщины он ответ.

Сон к Насти не шёл. Позвонить или нет, сердце её разрывалось. Сергей и Тимур, любовь или холод.  Она знала ответ, но чем разум поможет, если сердце горит.

 Митрий, услышишь меня, борись за себя, ты ещё не ушёл, сердце твоё отдаётся прибоем в волнах Изумрудной. Сохрани же себя.
- Буду с ним говорить, но достоин ли я?
- Достоин тот, кто правду несёт – ответил мне Драко.
- Правда проходит сквозь  боль, и изменить правила жизни не имеем  мы права –  вихрь  закружился перед нами.   
Сделать ли шаг? Замереть? Услышать себя.
-  Чтоб кровь избежать,  нам слово дано –  раздался ответ.
               
                Глава четвёртая.

Колокола звучали, как утренний свет, как мольба о прощенье. Алые розы упали, устилая собою дорогу.
- Вадим не пришёл попрощаться – огорчённо сказала Арина.
- Я Вас провожу – Сергей мягко взял Арину за руку.

- Тимур Аркадьевич.
- Да, Илья.
- А Вы оказались правы.
- И в чём оказался я прав?
- Ночью в приёмном покое дежурил, поступил новый больной.
- Один из немногих – усмехнулся Тимур.
- Зря Вы смеётесь, больной для Вас интересен.
Тимур развернулся на кресле, и с вопросом в глазах посмотрел на Илью.
 - Мужчина с глазами иссиня-черного цвета, о котором Вы говорили.
- Илья,  а ты мне  не верил? – чуть не рассмеялся Тимур.
- Может, его навестим?
- Этажом выше, отделение не верящих в жизнь – вновь усмехнулся Тимур. – Ну, давай заглянем к нему, интересно будет с ним поболтать. А как больного зовут?
- Вадим,  его  имя.
- Вадим?! Интересное имя, прямо, как Дима, если по другому буквы сложить. После обеда Вадима мы навестим.

 
- Серёж, Вы идите, побуду я здесь. А завтра, если будет возможность у Вас, встретимся,  хочу разобраться, что случалось в тот день, когда Никита мой заболел.
- Звонка буду ждать – ответил Сергей, а про себя лишь подумал – Заболел ли Никита?

- Может, сразу пройдём мы к Вадиму, больной ведь плохой.
- А с чего ему быть то хорошим? Руки на себя хотел наложить. Ладно, уговорил ты меня, посмотрю сколько время, и сразу лечить.
Часы Тимур отродясь не носил, и чтоб время узнать, глянул на свой телефон, глаза его заиграли огнём.
-  Илья, извини, у меня не отвеченный вызов, позвоню знакомой своей, и пойдём.

Арина молча стояла, рыдать не было сил, боль утраты пришла, а за ней пустота.
Возвращаться домой не хотелось.
Арина закрыла глаза, сколько красок вокруг закружилось, мир стал ей ближе на шаг. Прошлое лето, радость и смех, а горы зимой, сторожка в альпийских снега,  везде были вместе.
 Утренний кофе,  рубашка  Никиты на теле, занавесь ночи и желанье поспать, быть  вместе вдвоём, соединиться в полёте, уснуть, улететь, раствориться в солнечном свете.
- Но были и ссоры – улыбнулась Арина.
Взгляд из машины, пропущенный ужин, ревность подступала комком, Никита  красивый мужик.  Да и он не оставался в ответе, многое мог высказать сразу.
- Разве всё вспомнишь – смахнула Арина слезу. – А зачем домой возвращаться? Там его вещи, аромат жизни, всё дышит желаньем. Холодно там. Нет, останусь я здесь.
Ветер задул, жёлтые листья кружились вокруг, Арина прижалась к дереву, что рядом стояло. Холод вился вокруг головы.

- Звонила ты мне?
- Да, хочу увидеть тебя.
- Хорошо, позже тебе наберу – ответил Тимур. – Илья, пройдёмте к больному.

Солнце вышло из туч на секунду другую, туман, что стоял над Москвой рассеялся дымкой.
- Простите, мы опоздали – Алексей вместе с отцом Николаем встали рядом с Ариной.
Арина отвечать не хотела, память из снов охватила её, кругом было тихо, лишь Никиты лицо стояло пред ней.
- Девочка – может, пойдём? – тихо спросил отец Николай.
Арина открыла глаза.
- Вы его не вернёте, а любовь сохранит Вас от бед. Скоро стемнеет – вновь сказал отец Николай.
- Стемнеет? Почему забрали его из больницы, зачем убедили меня? – Арина хотела жестко спросить, чтоб сталь услышали все, обидеть хотела, а спросила с силой, как падает лист.
- Арина, могу лишь ответить одно – жизнь нам даётся по благословению Господа Бога, и уходим из жизни по веленью его, таков есть закон.
- А…
- А те, кто сами решают прекратить свой жизненный путь, то им и к подземным дорога  будет закрыта – ответил отец Николай.

- Как-то холодно здесь – мурашки пробежали по спине у Ильи.
- Что с Вами случилось? – спросил Тимур у Вадима.
Взгляд Вадима был тусклым, смотрел он в точку одну.
- Илья, Вы   же его принимали.  Как поступил на отделение он?
-  Врач со скорой, сказал лишь одно, дверь в квартиру была приоткрыта.
- Ясно всё мне, наглотался таблеток, сам позвонил, испугался.
Вадим отрешённо посмотрел на Тимура.
- Нет, таблеток не пил, и вроде вены чисты – ответил Илья.
- Так что же  с ним было? И в Склифе ли место ему? Позвоню как я ... .
- Тимур Аркадьевич, пусть день полежит, не надо звонить на каширку. Когда больной поступил, в руке его номер зажат был, клочок лишь бумаги, я позвонил по нему, ответила женщина мне,  скоро приедет. Пусть до утра Вадим здесь побудет.
- Как скажешь – развернулся Тимур. – Пойдёмте, у нас есть дела поважней.

- Никита, когда уходил, просил помнить его – сказала Арина сквозь слёзы. 
Алексей взял её под руку, отец Николай рядом пошёл.
- Постойте – сказала Арина. – Всего лишь секунда.
Она обернулась, ветер запел, листья вновь полетели, мир замер на миг, вечность пришла и отрылась в сердце Арины, Никита стоял перед ней, любовь наполнила сердце.
С руки  поцелуй сердца послала она.
Отец Николай  улыбнулся  в душе –
- Будешь ты жить – сказал он себе.

Дверь палаты открылась, Снежана вошла.
- Вадь, ну что случилось с тобой?
Вадим посмотрел на неё, не мог больше держаться, и зарыдал  криком души.
- Почувствовал себя всемогущим, ночью сначала холод пришёл, и силы за ним. Люди, как пешки.  Не справился я.    
- О чём ты жалеешь?
- Не справился я.
- С чем не справился ты, не простить ли себя?
- Себя, а за что? – глаза Вадима вновь наполнились иссиня-чёрным цветком.
Снежана отступила на шаг, холод от Вадима дышал. Много хотела сказать, но пришлось промолчать.
- Вадим, книгу тебе принесла.
Вадим безумным взглядом глянул на подарок Снежаны.
- Давно ли стала ты верить? И не в этом вопрос, а сейчас уходи, побыть я должен один. Уходи!
Снежана вышла за дверь.
- Уходи, свадьбы не будет – бросил Вадим.
Подойдя к посту медсестры, Снежана её попросила, ночью с Вадимом побыть –
- Боюсь за него – сказала она.
- Не бойтесь – ответила ей медсестра, а ночью заснула.

Утро пришло, тело Вадима нашли под окном.
Митрий стал более сильным –
- Не ошибся в тебе – Митрий сказал, вспоминая Вадима.

- С каждым днём становиться он  сильнее – сказал Анастасий.
- Нет, Анастасий, не верю я в это.
- Сердце болит.
- Раз, сердце болит, значит, мы живы – женский голос ответил ему. – И будут силы бороться.

Утро пришло, Арина проснулась. Солнце светило в окно, проснулась одна.
- Холодно мне – вздохнула Арина. Захотелось взвыть, зарыдать.
- Говорят, лучше поплакать, а сил на слёзы нет у меня.
Вставать не  хотелось, весь день бы проспать, забыться во сне, проснуться и почувствовать рядом Никиту,  знать, что страшный сон позади.
Достала рубашку из шкафа, сварила кофе себе.

- Девочка, прошу я тебя, справишься ты – попросила Ярина.
- Она слышит тебя – ответил ей Анастасий.

Арина, молча оделась, вышла из дома. Купила цветы, подарила Никите. Чуть постояла у мягкой земли, в церковь зашла, помолилась за душу его. Вздохнув, вышла из храма, хотела  набрать номер Сергея, узнать, что  же случилось с Никитой в тот день.
- А что Сергей может сказать? Знаю, я правду, Никита не пошёл против правды,  пусть так и будет, не буду звонить.
Сергей опередил мысли её.
- Арина.
- Серёж, это Вы?
- Арин, Вадим утром погиб. Встретимся мы, у меня есть вопросы.
- Хорошо, через час, знаете кафе на  первой Тверской, ну, у бывшего клуба, Санрайз раньше оно так называлось.
- Буду, там через час.

Туман клубился над городом Кирк, люди старались дома остаться.
- Мирозданье будет твоим?
- Мирозданье моим? Тебе это нужно, за властью пришла? - Митрий у Френсис спросил.  – Отвечай только правду.
- Власть это сила.
- Френ, уходи, побуду один. А власть, это так, безумных утеха.

Сделать ли шаг? Замереть? Услышать себя.
- Вижу  я мглу, она как туман витает над городом Кирк – обратился я к океану.
Волны забились в ответ, Изумрудная пела. Одиночества нет, шаг должен  я сделать, не бояться себя и идти, Митрий не сила, а страх, который каждый победить может в себе.
               
                Глава пятая.

Шаг должен я сделать, не бояться идти, Митрий не сила, а страх, который каждый победить может в себе.
Светом зари  Эн перенесла меня к городу Кирк, и осталась стоять на лугу –
- Дальше лишь ты, в Кирк мне нельзя.
Я двинулся в путь, крепостные ворота, дождь и туман, фонари не горят, свет бесполезен их стал, но память  подсказала лабиринт  города Кирк, вот и трактир.
Всё изменилось, а прошло всего лишь два года.
- За последние дни – услышал я Эн.   
- Эн!
- Нет, я не рядом с тобою.
Как передать ощущение мглы, проходить сквозь неё, пробиваться вперёд, и ошибки не сделать, хотя в книге могу написать – ошибку совершить мне нельзя, но я человек, и клятвы себе не давал.
Верхний город, весь в облаках, шпиля не видно, где же все люди, может, они мглу полюбили, а ведь Иван здесь кровь проливал.
Мглу полюбили? Хороший вопрос, ведь уходят, проклиная себя, не любя свою жизнь, и не помня, что Господь её подарил, уходят во мглу, где холод их ждёт.
Митрий жив ведь ещё, а в голове полный сумбур, зачем я иду, кого я должен спасти?
- Лишь себя – вновь Эн обратилась ко мне.
Ворота у замка,  их отворил, тихо вошёл. Тишина поглощала, но с порога услышал  музыку я, фортепьяно играло.
Подняться по лестнице вверх, мягкий ковёр, шагов не слышно своих, кругом ни души.
Митрий скрестив руки, ждал у камина меня, я оглянулся вокруг.
Из окон видны облака, высоко я забрался, не холодно здесь, так кто же Митрий такой?
- Он человек – услышал ответ.
- Френсис, ты научилась мысли читать?
- Нет, твой вопрос, видимо, прост для меня.
Я выдохнул разом, стало легче на сердце, Митрий здесь не один, да и Френсис осталась такой же, глаза её карего цвета смеялись над мной.
Раз смеётся, значит жива.
- Зачем ты пришёл? – спросил Митрий меня.
- Просить вернуться тебя?
Митрий запахнулся в свой плащ.
Взгляд стал холодным его, Митрий не Клавдий, да и я не воин Пути, пожертвовать жизнью своей, Митрий лишь рассмеётся над попыткой моей.
Увидел кинжал, вспомнил, что Хранитель сказал.
- Не смотри, ты его не получишь. Френсис, прогуляйся по замку.
Френ склонилась в ответ.
- Френ, это ты? – не выдержал я.
Митрий ответил –
- Да, Вик, это Френсис, за моей властью пришла, я разрешил ей в замке остаться.
Не поверил глазам, Френсис вышла за дверь. Мы остались вдвоём.
- Присядем, может, вина?
Митрий взял в руки бутылку, и блики   красного цвета, заиграли на стенках.
- Посмотри, снег за окном, присядем поближе к камину.
Остаться стоять?
-  Фортепьяно опять замолчало?   
- Так Френсис ушла.
- Извини, не подумал – махнул я рукой. – Вина, так вина.
Митрий разлил вино по бокалам.
Не думал я, что мгла распивать будет вино.
- Мит, что случилось с тобой, почему глаза твои стали иссиня-чёрного цвета?
Митрий с кресла поднялся,  и окно, распахнув, подставил снегу лицо.  Огонь в камине притих, ветер заносился по зале.
- Случилось со мной? Может тебя я спрошу, что случилось с тобой? Я знаю, зачем ты пришёл, и ни чинил препятствий тебе, сам пытаюсь понять, почему мой брат не со мной, чем отличаешься ты от меня, или крови меньше пролил?
Вопрос придавил к креслу меня.
- Отвечу просто тебе, хочу чтоб ты жил.
- Вик, разве не видишь, живу, и вино приносит удовольствие мне, Френсис вернулась, я её покорил, город весь мой, да разве что город, протянуться рукою могу я к любому, увидеть, забрать.
- Не верю тебе, город хоть твой, но души людей забрать ты не можешь, не в твоих это силах.
- Не в моих! Так смотри –

Настя повесила трубку, сердце билось её, рвалась к Тимуру она. Неважно, что он её обманул, но как страсть потушить.
- Я слышал твой разговор – Сергей появился в дверях. – Тихо вошёл, вот, цветы хотел подарить, и услышал тебя, прости не хотел. Сегодня вернусь я домой, не сегодня сейчас.
Настя не нашла в себе  силы ответить Сергею.
Хлопнула дверь, Настя потянулась рукой к телефону –
- Тимур, дорогой, приезжай, жду тебя дома.
- Извини, дорогая, планы мои поменялись, на неделе заеду.
Голова закружилась, Настя прислонилась рукою к стене, взгляд стал тусклым её,
- Как же всё просто – тихо сказала она.

Чем мог ответить Митрию я?

- Тимур Аркадьевич, зачем же Вы так? – спросил Илья у Тимура.
Тимур усмехнулся –
- Не надо меня посылать, не люблю оставаться один,  да и кто девчонке право-то дал, не прошло и трёх дней, вернулась, побежала обратно. Ладно, Илья, забудем о ней.
Илья поднялся со стула, Тимур был мощнее и выше его. Но имеет ли сила значенье, если правда одна. Илья развернулся, ударил, разбил Тимуру лицо, и, вытерев руку о брюки.
- Тимур, Ваша кровь стала исинне-черного цвета, как глаза у Вадима – Илья, развернулся и вышел за дверь.

Митрий чуть пошатнулся.
- Интересный у нас разговор – вымолвил он, вытирая губу.
- Мит, посмотри на себя, в кого…
- Превратился? Так, ты хочешь сказать? Повторю я тебе, да и Френсис сказал, власть бесполезна, любовь приносит лишь боль, переустроим наш мир. Разве ты не один? Послушай себя, сердце  бьётся твоё?
Невольно приложил  руку я к сердцу.
- Бьётся оно? – рассмеялся мне Митрий в лицо. - Ты странником бродишь, хочешь вернуться, а не знаешь куда, кто  тебя ждёт? Драко и Серый, они ли семья, или дом у Ярины, а Тролда забыл. Орлиная, захочешь ответить, это твой дом, мне только о сказках не надо. 
- Каждый выбирает свой путь – успокоился я,  и показалось мне на секунду, что смог  Митрия к жизни вернуть, глаза его заблестели огнём. – В тебе боль и обида, ты же Стефанию больше жизни любил! Зачем покинул её? Почему не вернул?
- Память мою потревожить  ты хочешь? – Митрий злобно спросил. – Ты же знаешь ответ.
Почувствовал я, что Френсис, слышит наш разговор.
- Мит, а  Брандо? Не поверю тебе, если скажешь, что дядю, послушал. Ты же сильный, решенья твои, вспомни себя!
Митрий с силой бросил хрустальный бокал.
- Жаль, в вине же ты не ошибся, зачем его на пол проливать.
Митрий вновь к окну подошёл, движенье одно. Я бросился, и успел схватить за ногу его.
- Ты что….! – совсем по  земному заорал я на него.
- Где я? Зачем!
- В городе Кирк.
Но радость недолгой была.
- Думаешь, разбился бы я? – бросился  Митрий  на меня с кулаками.
Я отступил, драться совсем не хотелось.
- Вик, в одном лишь ты прав, каждый выбирает свой путь.

 Настя достала лекарство для сна.
- Много таблеток – улыбнулась она. – Буду я спать.
И раскинув россыпь на пол, выпила одну за другой.
Сергей  не доехал до дома, вопрос мучал его – почему же Тимур?!
- Повернусь, и спрошу – принял решение он. – Конечно, глупый вопрос, но зачем с камнем на сердце то жить.
- Нет, не поеду, я мужик, или баба. Серёжь, ну что нюни развесил, послали тебя – вышел Сергей из машины.    
- Снег, снег, как неделю назад. Солнце и степь, я обещал, этот Тимур, он  не пожалеет её, повториться всё вновь.
Дверь квартиры была приоткрыта
- Забыл захлопнуть я дверь? – удивился Сергей, и внутрь зашёл.
- Настя! – Сергей бросился к Насте. – Сколько таблеток выпила ты?
Настя безумно смотрела в окно –
- Серёж, снег за окном –  и закрыла глаза.

Глаза Митрия вернули свой цвет.

Сергей не стал набирать номера скорой.
- Времени нет, ещё полчаса -   взяв Настю на руки, понёсся по ступеням с ней вниз, уложив на сиденье, выжал весь газ из машины. Прошло пятнадцать минут, джип у Склифа стоял.
- Успели, надеюсь – вымолвил он. – Врачи откачают.
Настя проснулась в палате, Серёжа рядом был с ней.
- Насть, больше не будешь меня ты пугать?
- Не буду – улыбаясь, Настя зевнула. – Серёж, прости ты меня, дура я, дура.
- Всё будет у нас хорошо, я же тебе обещал.       

Вновь посмотрел на кинжал.
- Вик, и не думай, жизнь будет ценой.
- И твоя и моя?
- Да, и не достанется он никому.
 Митрий закрыл собою кинжал, Френсис в дверях показалась.   
 Отступил я на шаг,  с двоими справиться будет мне тяжело.
- Наш разговор не закончен, надеюсь – вымолвил я.
- Не закончен – согласился Митрий со мной.
Я вышел за дверь, город встретил белым снегом меня, в окнах загорелись огни.  Грязь с улиц исчезала, снег укрывал город собой.
Выйдя на луг, Эн я не встретил, и молча направился в сторону леса. Жёлтые листья опали, деревья к снегу тянулись, словно пытаясь укрыться и тепло сохранить. Лес засыпал.
Был я рад разговору, но и грусть посетила меня. Митрий  ведь правду сказал, хоть и боиться любви,  любовь его боль.
Любовь и есть наказанье, страх потери любви заставляет уйти за черту. Иногда вопрос боимся задать, из страха боимся, потому что правда есть боль. Страх окружает нас всю нашу жизнь, и лишь те, кто любят, не бояться правду сказать, даже зная, что боль она принесёт. Лишь с правдой на сердце,   и любовью в душе можно страх победить.
               
                Глава шестая.

- Достиг, ли ты цели? –  спросил Драко меня.
Достижима ли цель? Увидел Митрия я, он не один, но стремились ли мы к разговору, вот в чём вопрос.
- Нет, Драко, скажу тебе честно, сил много отдал, хотел  познать  я себя, справиться со страхом своим, но и  Митрия оттолкнуть от черты, а разговор принёс  лишь вопросы. Митрий боиться себя, не может забыть Стефания, предательство помнит своё. Что толкнуло его? Почему Теодора послушал?   

Алексей встретил Арину у дома.
- Вы меня ждали?
- Искал повод для встречи.
- Могли бы набрать.
- Арин, как объяснить.  Нет, не могу я сказать.
-  Отвечу за Вас Алексей, я понравилась Вам, но знаете Вы, что  с ухода Никиты прошло всего несколько дней, и найти слов не можете Вы.
- Вы правы Арина, сильная Вы,  не смог бы сказать.
- Лучше выдумывать басни о забытых вещах?!
- Хотите, поедем кататься? – вдруг предложил Алексей.
- Пробки в Москве.
- Не подумал – сказал Алексей.
- Лёш, езжайте домой – улыбнулась Арина.
- Да, наверно, Вы правы, я позвоню.
- Звоните.

- Почему ты так грустен? – подошёл Серый ко мне.
- Ярина права, вернуться б домой, а Митрий добавил вопрос, и где же мой дом? На Орлиной? В Тоскане? Земная или Истинный мир?
- Дом, там, где семья – ответила Эн, её одеяние стало закатом.
- Эн, прости, не справился я, Митрий остался в городе Кирк.
- Но снег же пошёл! Дети будут кататься на санках, а значит и радость вернётся в наш дом.
Эн в глаза посмотрел, не смог удержаться –
- Эн, а что же случилось с тобой? Ты пронизана женскою силой. Разве ты…
- Вик, пока без вопросов – первый раз отрезала Эн, вихрь её закружился, над океаном она растворилась в полёте.
- Всё больше и больше, чувствую я, была она человеком, и человеком осталась.
- Серый,  сказал бы точнее, возвращается к жизни -  поправил я брата.

Френсис решилась идти до конца.
- Но как же мне быть? Митрий не спит, кинжал не забрать. Просить его идти на Земную?
Образ Стефании стоял перед Френсис.
- Может, Рибунг поможет? Нет, должна совершить я сама, Мит у меня же один, ошибка смерти подобна.    

- Так, кто же Митрий такой? – Тролд провёл рукой по песку. – Океан. Вик, почему в городе Кирк идёт снег, а здесь океан и тепло? Не мы  согреваем его?
- Нет, Тролд, не мы, Изумрудная не имеет границ. А Митрий, обратился он к  мгле, раскрыл сердце своё и  холод впитал, но забыл об одном, спрятаться от себя невозможно, его сердце стучит, и забыть обо всём он не может. Да, обладает Митрий силой ушедших, они разрывают его, но лишь призывает он память, как разрывает путы страха она.
- Интересная мысль – задумался Драко.

- Как  мне жить без тебя? – спросила Арина Никиту, зажигая свечу.
- Может выпить вина, или что-то покрепче? Нет, забыться уже не смогу, выпить-то можно, но проснусь я опять и вспомню тебя.

- Анастасий, не пора ли вмешаться?
- Нет, не время ещё. Хочу, как и ты, я брату помочь, но должен он сам…
- Не должен, никому он не должен – Ярина вскричала.
- Осознать себя в мирозданье – ответил ей Анастасий.

Океан бушевал, волны валами на берег катились, ветер крепчал.
- Стихия бушует, просыпается мир, Митрий уйдёт с Изумрудной, ушедших во мглу здесь не любят – расправил крылья дракон. – Полетаю над бурей.
- Куда он уйдёт? – спросил я  у Драко. – Куда он  вернётся, путь один  у него, за черту мирозданья.
- Хотел бы сказать, что туда  и дорога ему, но это не правда, ведь если ты не  узнаешь ответа,  не почувствуешь сердцем, то любой повторит, то, что Мит совершил.
- Мудрый мой Драко. Предлагаешь вновь встретиться с ним?
- Нет, не готовы Вы к разговору.
- Возможно, Драко ты прав, я сделал лишь шаг навстречу себе, а впереди вся дорога.
- Нет, шагов много ты совершил, остановись и подумай. Тролд, где моя трубка?
- Так, ты сам меня угостил.
- Прости, дай, как и я вдохну аромат табака, на Изумрудной табак так хорош.
- Остановиться, подумать? Не опоздаю ли я?
- Нет, океан Изумрудной проснулся, равновесие возвращается вновь,  оглянись и почувствуй себя.
Океан пел свою песнь, волны разбивались о берег, играя песком, солнце лучами растолкало все тучи, и  мы молча стояли, наслаждаясь закатом, я думал о правде. 
 Правда одна, и меняться по желанью не может она.
               
                Глава седьмая.

Вернуться ли в крепость, продолжить наш разговор, ведь Митрий в одном шаге стоит от черты. И  вспомнил ответ на вопрос, что задал себе, а ответила Эн – «Лишь себя».
 Подойдя к океану, закричал во весь голос –
- Ты боишься вновь потерять! Эн, неужели я знаю, кто ты?!
В воду по колено вошёл, океан мне ответил, звёздное небо раскрылось во всей красоте.  Волны ушли, руки к небу поднял –
- Я знаю тебя!
Вихрь своим шлейфом коснулся воды, вернулась память ко мне, или я так хочу? Может, Митрий её разбудил?
  Никогда не позволял жалость к себе, и о других  так старался не думать, всегда верил в людей, в волю к борьбе.
Но сегодня, увидел, как человек разрывает сердце своё, Митрий совсем одинок, обида грызёт его изнутри, и это ответ на главный вопрос. Кинжал перешёл в руки его, а что есть кинжал? Бояться его? Нет, никогда никто и ничто не причинят человеку вреда, если полон он веры, Митрий её потерял. А кинжал лишь поводом стал, открыл окно на стене, холод и хлынул.
Теодор, ты же знал, что за силу украл у Хранителя ты? Как мог ты пойти против всего мирозданья, в чём твой внук провинился. Ты же создал дыру, ты же владел всеми кинжалами мира.
Господи Боже, спасибо тебе, что ты мне ты   передать Хранителю два.
Стало ясно всё мне.
- Послушайте братья, Митрий не знал о том, что сотворил Теодор, он взял лишь в руки кинжал, а Теодор призывал мглу в мирозданье, зная, что она поможет миром править ему. Страх и боль были в руках у него, оставались секунды, а любовь победила. Но ниточку зла прервать не успели, и Митрий дёрнул её, к нему в руки сила пришла, мгла охватила  сердце его. Митрий стал игрушкой в руках Теодора, и сейчас хочет он мстить.
- Месть ему не доступна, ошибся ты здесь – рядом со мной закружился вихрь звёздного неба.
- Эн!
- Месть – это чувство, а над крепостью холод стоит, месть исходит от сердца, для мести надо чувствовать жизнь, Митрий не способен на это, жизнь пролетает мимо него, энергии  замерли у входа в старую крепость.
- Откуда ты знаешь?  - спросил я у Эн.
- Если помнишь, что сказал минуту другую, то поймёшь и  ответ.
Закрыл  я глаза, неужели всё, правда?
- И  что нам с Митрием делать? – спросил Тролд, обращаясь ко мне.
- Митрия больше в старой крепости нет.  Митрий ушёл с Изумрудной – раздался голос у меня за спиной.
Я обернулся, Свезар облачённый  во всё голубое, с синим оттенком, направлялся ко мне.
Сердце моё отпустило.
Эн увидев, как Свезар шёл по песку,  отступила на шаг, глаза её блеснули женским огнём.
    - Митрий ушёл с Изумрудной – вновь Свезар сказал. – И спросил, обращаясь ко мне – Имя мира не вспомнил?
- Имя мира? – наморщил я лоб.
- Истинный мир – подсказала мне Эн, звёздный вихрь её тучей закрылся.
- Девочка, зачем же ты  так? Я постарше буду тебя, и не виделись столько мы лет.
Эн вновь отступила на шаг, глаза её разгорались любовью и болью.
Протянул я Эн руку свою, и видел, чувствовал я, хотела принять девушка вихря руку мою, но Свезар встал между нами.
- Свезар, прошу тебя, не стой между мною и Эн.
- Вик, прежде чем сделать следующий шаг, ты должен правду узнать – ответил мне Свезар. – Ярина хотела её рассказать.
- А почему она не пришла? Почему говорю я с тобой?
- Не будет и ноги её на песке Изумрудной - молвила Эн.    
- И что сделаешь ты?! – посмотрел я на Эн. – Будете биться?
- Вик, послушай, что Свезар хочет сказать – с просьбой в глазах обратился Драко ко мне.
Таким дракона давно я не видел.
- Драко, и ты знаешь правду? Знаете все!
Не выдержал я, бросился в бег по песку. Захотелось уйти, убежать, неужели все врали кругом, один лишь Митрий правду сказал, да и то, когда холод его заволок.
Упал,  и уткнулся лицом я в песок, повернул голову вверх, посмотрел  на звёздное небо. Идти не хотелось, но выхода нет, с трудом я поднялся. Свезар, Драко и Эн ждали меня.
- Возвращаться пора  - посмотрел Свезар на Драко.
- Нет, правду узнаю я здесь! – твёрдо мои  слова прозвучали. – Если Ярина, хочет о чём-то сказать, так пусть говорит на песке Изумрудной, и битвы не будет – посмотрел я на Эн.
- Ты бьёшь в самое сердце – по лицу Эн проскользнула слеза, вихрь вновь заиграл цветом  ночи, нет, раннего утра, когда сумерки ещё песню поют, но ворон уже вернулся к себе, а голубь ещё не взлетел.
Серый встал поближе ко мне –
- Эн возвращается к жизни.
- Серый, жила я всегда – Эн изменилась во взгляде. – Жила я росой, жила я ручьём, и была океаном, память  в вихре жила.
- Так расскажи, я чувствую, знаешь ты правду – чуть  не перешёл я на крик.
 Свезар сжал мою руку.
- Хорошо,  рассказ мой будет недолгим – ответила Эн.
Волны совсем сгладили бег, ветер утих, будто Изумрудная приготовилась слушать.
Эн начала свой рассказ, звёзды повернулись ко мне.
- Когда ты ушёл, закрыл грудью отца, я вбежала в тронную залу.
Свезар крепче сжал мою руку, вырвался я, а бледность свою увидел в Драко глазах. 
- Отец рыдал над тобою, Ярина стояла, весь мир окрасился чёрным, траур пришёл в Истинный мир.
Сжал свои я виски, пытаясь увидеть.
- Боль поглотила меня, хотела уйти за тобой. Крепости в Истинном мире высоки, а полёт с них недолог, поднялась я наверх, оставалось лишь птицей мне стать, только крыльев то нет. Холод накатил на меня, видела я, как встречусь с тобой, но Теодор взял мою руку –
« -  Девочка, хочешь вернуть ты его, помогу я тебе.
 Глаза мои заблестели в ответ –
- Что ж Вы раньше молчали?!
Теодор мне ответил –
-  Ответ узнал лишь сегодня, пойдёшь на озеро ты.
-  Говорите быстрее.
- Три кинжала спрятаны  там, за водой, сотканной из ледников и тумана, если сможешь достать и мне передать, то смогу я помочь, и любовь вернётся к тебе»
- Эн – не выдержал я.
- Дальше всё ясно и так,  достала кинжалы, Теодор их забрал, а тебя не вернул, меня обманул. Но, однажды взяв в руки кинжалы, чувствуешь холод и боль, не могла  я более жить, оставалось мне лишь правду сказать, чтоб Хранитель узнал, кто кинжалы украл. Я вернулась к нему, и всё рассказала. Что было потом говорить не хочу, и Изумрудная стала пристанищем мне.
- Но как?
- Я ушла и вернулась, вернули меня. Вот и весь мой рассказ.
В бессилье прислонился я к Драко.
- Найти и вновь потерять – лишь смог вымолвить я.   
- Такова наша жизнь – ответил мне Свезар.
Над океаном заря занялась, Эн помахала рукой, глаза её были полные слёз, повторила она -
- Найти и вновь потерять.
Её вихрь цвета зари засиял синевой неба, и скрылась она.
- Встретимся вновь – услышал я голос. – Спасибо, что Митрий ушёл с Изумрудной.
- Грустная сказка – лишь молвил Драко в ответ, и тихо продолжил. – Но  сказка есть жизнь.
Зачерпнул я рукой воды океана, и долго смотрел на зарю, где Эн растворилась в свете её.
- Ничего и  сказать тебе не могу, видел я всё, и виноват перед Эн, опоздал на минуты –  вдаль Свезар смотрел, где океана сливается с горизонтом, которого нет.
Мы направились к дому, в сердце Тосканы, и знал я, всё лишь начало пути.
               
                Глава восьмая.

Драко летел, молчали  средь облаков мы в полёте, расставание  с Эн легло старой раной на сердце, и вновь  я вернулся к вопросам – кто я, откуда?
Возвращаться в Тоскану?  Там ли мой дом? Как найти мне свой путь, и  чувствовал я, что и Митрий сбился с дороги, но как помочь ему я могу? Невольно иль вольно, ведь Митрий призвал меня к Изумрудной. После нашей встречи последней  не видел врага в Митрии я.
 А образ Эн удалялся вдали, как и облако, что по ветру летело. 
 Вечные горы, суровые лики природы, холодные зимы и тёплые лета. Почему хотел побывать на Балтии я?
- Драко, полетели на берег балтийского моря, где дюны и сосны. 
Драко отвечать мне не стал, а повернул лишь на север.
С каким же трудом пробивался я сквозь память веков, сил не хватало.
- Разожжем быть, может костёр под сосною, не лето уже – Тролд предложил нам согреться.
-   Пойду, прогуляюсь по дюнам, давно здесь я не был – горько сказал я в ответ. – Побуду один. 
Серый хотел пойти вслед за мною.
- Серый, постой, пусть Вик побудет один – остановил его Драко.
Ветер дул с самого моря, облака низко летели, промозгло. Зачем я пошёл, погрелся б рядом с костром, послушал бы Тролда рассказ, а утром вернулись б в Тоскану, там днём не холодно вовсе.
Руки скрестив, стоял у воды.  Постоял, посмотрел на седые тучи на небе, провёл рукой по Булата.
- Истинный мир! Могу ли помнить тебя, суровый мой край? Дано ли вернуться в объятья твои? Вновь возвращаюсь я крови рода своей, ведь  помню  себя - московские улицы детства, школу, друзей, и бабушку с которой по дюнам гулял, держа монетку в руке при взгляде на месяц, и далёкий тот пирс.
Как проснулся я ото сна? Кто разбудил, или память ответ подсказала.
Обернулся, вон Драко стоит, Тролд разжигает костёр, и Серый за мной наблюдает, в руке Булат у меня, сила отца, сила нашего рода.
- Проснулся ты сам или тебя подтолкнули, важно ль это сейчас? – увидел я Свезара вновь, и спросил у него -
- Не расстанемся мы?
- Не смог покинуть тебя.
- Как же мне грустно.
- Понимаю тебя – Свезар вздохнул.
- Грустно, ведь знаю, что многие видят во мне не меня, кого увидела Эн?
- Но ты потомок древнего рода.
- Свезар, постой, как потомком мог стать, ведь Эн тогда …? – удивился дяди словам.
- Ты сам знаешь ответ, в рожденье прощение.
- Расскажи же мне правду! Ведь, правда, одна.
- Эн рассказала.
- Свезар, ты что-то скрываешь?!
- Иногда поражаюсь тебе, как чувствуешь ты.
- «Ушла и  вернулась. Вернули меня» - ведь именно так, не перепутал  слова.
- Правда одна, твой отец заступился, а девушка сама выбрала наказанье своё, только можно  ль назвать наказаньем   новую жизнь? Надеюсь, что нет.
- А ты? В чём провинился ты перед ней?
- Не успел, опоздал. Минуты мне не хватило, чтоб  помешать передать Теодору кинжалы.
- И ты выбрал своё наказанье?
Свезар посмотрел на песок, и перевёл взгляд на небо.
- Отказался от трона.
- Понятно всё стало, между отцом и младшим братом его, никто и не встанет.
- Только ты, или …- Свезар остановился на миг, словно дыханье сжалось его. – Или Митрий.
- Огонь разгорелся – закричал Тролд во весь голос. – Идите к костру.
- Пойдём, секретов  нет у меня – позвал я Свезара.
- Как-то холодно здесь? Может, солнце попросим выйти из туч?
- Свезар, ты же знаешь, на Земной энергии мира свободны, и управлять ими, нам не дано.
- Вик, а много ты знаешь.
Почувствовал себя я ребёнком.
- Может хватить меня опекать! – вскочил я с подстилки из мха, глаза сверкнули огнём.
- Мальчик, позволь, а кто опекает тебя? – Свезар поднялся за мной.
- Ты и Ярина. Драко, Серый, а не Вы ли всё время со мною.
-  А не ты ли с Яриной сражался, не ты ли помог Драко и Серому вернуться из лесов, что растут в Дальних горах на Орлиной, или я пригласил Тролда в библиотеку Совета – Свезар стал выше меня, узнал в нём, того, кто был на Пурпурной. – Если не находишь ответов, то злиться не надо, и скажу я тебе, не вспомнил лишь ты одного.
- Знаю, имя мира не вспомнил, хотя Истинный мир уже видел.
- Когда?! – Драко не стал стоять в стороне, и вмешался в наш разговор.
- Вечные горы, суровые лики природы, холодные зимы и тёплые лета. Травы зеленей не бывает, чем в мире отца, а снег укрывает шапкой вершины там гор. Воду, зачерпнув рукою, можно пить  из рек и ручьев, что течёт в городах, отраженье своё в ней увидишь. А на твой вопрос Драко, отвечу я так, увидел сегодня.
Свезар прислонился к сосне –
-  И хочешь сказать, что  тебя опекают?
Провёл пальцами по переносице я –
- У меня ощущенье такое, что все ждут решений моих.
- Не в гордыню ли впал? – слегка Тролд ударил меня.
Ветер закачал деревья вокруг, они спели нам песню о море холодном, что раскинулось в метрах от нас.
- Так встреча с Эн повлияла? – тихо Серый спросил.
Обнял Серого я, и, тихо ответил –
- Эн увидела во мне не меня. Кто я такой?
- Тот, кто продолжит род нашего мира! – ответил мне Свезар.
- Но мирозданье едино, все миры, как один. Имеет ли право, кто-то править другими?
- Не править, а уметь защитить. Или хочешь, чтоб такие, как младший мой брат овладели всем мирозданьем, или колдов забыл?!
Ударил  я кулаком по сосне -   
- Свезар, ты прав.
- Больше скажу, защищать и помочь, попавшим в беду, а дальше думай уж сам. 
- О Митрии ты?
Свезар  плечами пожал, и, улыбнувшись в ответ, молча пошёл.
- Простите меня – понурил голову я.
- Бывает – Драко ответил за всех.
- Митрия должны мы найти – выдохнул я. – Слова Свезара запали на сердце моё. – Верю, что сможем помочь мы ему.   


Алексей корил себя за глупый поступок –
- Как мог я так поступить, зачем встретил Арину, как справиться мне. Разум и сердце, а могу ли приказать я себе.
Алексей к  своему дому подъехал, и, взяв цветы из машины, взбежал по ступеням.

Сергей укрыл Настю большим одеялом, и открыл окно нараспашку проветрить воздух в квартире.
- Спишь, моя радость – грустно сказал. – Чувство тревоги за Настю не покидало его. -  А если опять, ведь Тимура не забыла она, и могу ли помочь, память забрать же её невозможно – и, посмотрев за окно, тихо добавил. – Вот и снег весь растаял. 
 
- Рибунг, не чаял вновь встретить меня? – спросила Ярина с насмешкой.
- Нет, моя госпожа – опешил Рибунг от встречи.
- Госпожа?! Раньше звал  ты меня королевой.
- Да, моя королева.
- Так то лучше звучит.
- Вы вернулись надолго?
- Тебя беспокоит моё появленье, или Френсис боишься?
- Френсис?! – и Рибунг тот час, постарался исправить ошибку свою. – Без Вас третьих совет распался совсем, люди уходят.
- Не льсти, я вижу твоё сердце насквозь.
- Хотите вновь возглавить совет?
- А разве я уходила?
Рибунг совсем уж не знал, что и ответить Ярине.
- Ладно, оставь, Скажи мне, а где Ваша Френсис?
- Не знаю, честно не знаю.   
- Поступим мы так, время сейчас терять  не буду с тобой, а совет для меня созови, но не раньше, как Френсис вернётся, понял меня!
Рибунг кивнул головой.
- Я буду в Тоскане, надеюсь  найдёшь.
- Моя королева, всего лишь вопрос, позвольте спросить.
- Говори – с королевской усмешкой сказала Ярина.
- Вы к нам навсегда?!
- Навсегда не бывает, навсегда эта вечность, но навестить свой бывший совет я желаю –  и  Ярина хлопнула дверью.

- Ты знаешь, куда направиться в путь? – спросил Драко меня.
- Не знаю, но думаю в Рим, а переночуем в доме сестры, чувствую нам, вновь будут рады.

                Глава девятая.

Туманные дни наступили, и снег вновь растаял, трава показалась, сил изо всех стараясь к ушедшему солнцу за тучи, пробиться. День пролетал, стрелки часов не успевали за ним, лишь чахлое утро пришло, как ночь наступала. Блёклые дни безвременья, деревья сбросили жёлто-красные листья, обнажив ветви свои для зимы, а снег всё не шёл. Люди устали, их хмурые лица, под стать облакам над Москвой, не дарили тепло, радость вместе с солнцем ушла.
- Скорей  снег укрыл бы Москву.
- Насть, глаза твои за тебя говорят, что случилось с тобой?    
- Снежан, решилась лишь тебе позвонить, холодно мне.
- Вижу,  грусть бредёт за тобой по пятам.
-  А безысходность ждёт меня впереди – ответила Настя.
- Может, уехать тебе и Сергею? – спросила Снежана у Насти.
- Красивое место, тихо, уютно.
- По эскизам моим украшен был ресторан – улыбнулась Снежана.
- Снежан, не  художник ли ты?
- Нет, у агентство дизайна своё, художницей стать не смогла.
- Не могу я уехать.
- Почему ты не можешь, Сергей смотрел на тебя, и глаза  любовью были полны.   
- В том то и дело. А можно ещё стакан молока, только горячий – повторила  Настя заказ. – Не могу я бросить Тимура, пыталась забыть, пыталась уйти.
- Уйти – невольно Снежана посмотрела на Настины руки.
- Первый раз, на шаг от воды оказалась, а второй – Настя вздохнула. – Наглоталась   таблеток, если б Сергей не приехал, тебе бы  не звонила сегодня, в шаге от смерти была.
Снежана, не знала, как и Насте ответить,  страсть страшное чувство, без боли  не проходит оно.
- Будьте любезны, а мне бокал с красным вином. Насть, извини, перебила тебя, продолжай.
- Встречалась с Тимуром я год, в Склифе  работает он.
Снежана слегка напряглась, вспомнила она человека, с которым в  лифте столкнулась, когда покидала Вадима.
- После года общения с ним, стала я, как оголённая ветвь, нервы сбились в единый пучок.
- Что же нашла ты в Тимуре?
- Не знаю – грустно ответила Настя. – Он тянет к себе, обладает внутренней силой.  Но силы нашла и с ним попыталась расстаться, устала, захлопнула дверь,  а утром тест посмотрела, задержка была, беременна я.
- Как же решилась уйти за черту?! – нахмурила брови Снежана.
- И ты осуждаешь меня.
- Нет, пытаюсь понять.
- Холодно вновь.
- Насть, ну как могу я помочь?
- Дослушай меня до конца. Посмотрела на тест, и вечером, набравшись вновь сил на работе…
- На работе?! – удивилась Снежана.
- Хороший у нас коллектив, да и бос, всегда помогает. Так вот, набрала я номер Тимура, а он послал меня на аборт. Вместо аборта пошла я к реке, до неё идти мне близко совсем, через мост перейти, но сил не хватило, вернулась домой. А утром Сергей обрызгал меня, первый снег пришёл на Москву, так и познакомились мы. Тимуру звонить не хотелось, но он позвонил, и  страсть закипела  с прежней силой во мне.
- Позвонил и через день опять послал  тебя, нет, ругаться не буду.
- В ответ приняла я таблетки, что в аптечке нашла.
- А Тимур работает в Склифе? Мне кажется, что столкнулась с ним в лифте, невысокий брюнет, на вид лет тридцать пять, а может и сорок.   
- Глаза чёрного цвета.
- Иссиня-чёрного цвета – сказала Снежана.
- Видимо он.
- Уехать надо тебе, взять отпуск уехать,
- Куда мне уехать, везде мне сниться Тимур! – закричала Настя на весь ресторан.
- Куда ехали все из России в девятнадцатом веке?
- В Рим.
- Вот, и ответила ты.
- А Сергея отпустят с работы?
- Хочешь, поеду с тобой, по музеям походим, до моря доедем, побываем в Фиренце, заедем в Неаполь.  Италия дарит людям  любовь, тепло и надежду.
Настя улыбнулась в ответ.
- Конечно, поедем.
Холод  вновь отступил с Настиных плеч.
- А виза есть у тебя?
- Не проблема, за день поставлю,  банк, где работаю я, имеет проекты в Европе.
- Прекрасно, может, заедем к тебе, вдруг Сергей приехал с работы. Если он не поедет, то отправимся вместе, и на этой неделе, билеты вечером доставят мне на дом.
Сергей лишь к ночи вернулся домой, и был удивлён, дверь открыла Снежана.
- Снежик?
- Тише, Настя уснула.
Сергей посмотрел на часы.
- Поздно, да устала она. Послушай, Настя мне всё рассказала, можешь поехать в Италию с ней? Ей отдых как нужен – прошептала Снежана.
Сергей мотнул головой.
- Ты что, посмотри календарь, не отпустят меня, помнишь, что ждёт страну в декабре?
- Не ты, значит, я вместе с Настей поеду – твёрдо сказала Снежана.
- Поезжай, тебе доверяю – рассмеялся Сергей.
- Ну что ты смеёшься, ребёнка разбудишь. Послушай, одного не пойму, Настя сказала, что носит дитё, но ведь в Склифе побывала она, на том отделении, где и Вадик лежал.
- Всё обошлось – тихо Сережа сказал. – Перепутала она пузырьки, а уснула от страшной тоски.   
 Снежана вздохнула –
- Хорошо, что кончилось так.
Снег за окном вновь пошёл, укрывая Москву от  тревоги и грусти.

Алексей,  не смотря на долгие ссоры, вместе со Светой заснул, он сделал свой выбор.

- Опять этот снег! Уеду я в Рим, там тепло, хорошо.
- Олеся, останемся здесь.
- Акир, каждый пойдёт дорогой своей, завтра ночевать буду я в Риме, а если хочешь, то оставайся в холодной Москве.

Тимур распечатал конверт,  приглашали его на симпозиум в Рим.

Тёплая осень вернулась в Тоскану, даже листья с дубов не упали, и оливы стояли, словно только кончилось лето.
В дверь дома Ярины стучать не пришлось, сестра с улыбкой встретила нас на пороге.
- Я рада, что вернулись Вы с Изумрудной – лишь сказала Ярина.

               
                Глава десятая.

Ночь наступила, звёздное небо пришло, осветило собою Тосканы поля. Я вышел из дома сестры, стараясь никого не будить, устали все мы с дороги, но мысли об Эн не давали покоя, всё ли правда, что Эн рассказала? И мог ли не верить Свезару?
Осень в Тоскане, звёздное небо, и гроза за холмами, осень борется с летом, и в ту же секунду с зимой.
Листья многих деревьев упали на землю, а дубы всё стояли, но их зелёный убор слился с сумраком ночи. И лишь месяц вышел на небо, как засияли они серебром, я не верил глазам, как менялся мир предо мною, не ради меня, а по времени года, холодные ночи пришли, ветер сменился.
Куртка не грела меня, но сердце так быстро стучало, и стало тепло. Я должен понять, осознать, но не вспомнить, в словах Эн узнал  слова  памяти я. Слова ли? Что-то скрывалось за ними, правда, не ложь, отзвуки боли. Шаги я услышал, обернулся, рядом  Ярина стояла.
- Посмотри, звёздное небо над нами – сказала она.
- В Истинном мире  ночью небо столь же красиво?
- Красиво?! – с грустью улыбнулась сестра. – Прекрасно! Можешь прочитать книгу при свете ночи мира родного, и страницы её будут открыты  тебе, не пропустишь и буквы.
- Буквы?! А Эн? Что скажешь о Эн, при свете покрывала из звёзд, что шепчут нам правду, расскажи мне об Эн.
- Ты встретился с Эн?!
- С Митрием я говорил, но с Изумрудной Митрий ушёл, так Свезар сказал, а потом на песке  океана, что несёт свои волны на берег древнего мира, услышал я Эн, рассказ был грустен её.
Ярина  ветку сорвав, преломила её.
- И знаешь сестра…
- Нет,  не знаю ещё.
- Ну, зачем прерываешь меня, не успел досказать.
- А зачем говорить? – из-за деревьев раздался знакомый мне  голос.
Ярина изменилась в лице, глаза  сверкнули её, звёзды ясного неба затмив.   
- Ты хочешь правду услышать? – вновь  голос сказал. 
Ярина положила руку на меч.
Мужчина  в плаще, сшитом для гвардейцев Орлиной, вышел из тени деревьев.
- Капитан! – лишь смог вымолвить я.
- Да, это я.
- Что привело на Земную? – дар речи вернулся ко мне.
- Не слушай его! – сталь проскользнула в словах у Ярины.
- Почему же не слушать меня, или будущий сюзерен не хочет знать правды – усмехнулся капитан Ярине в лицо.
Стерпеть я не мог оскорбленья сестры, и Булат сверкнул в руке у меня. Горло того, кто обидел Ярину, стало близко мечу.
- Послушайте правду! – захрипел капитан.
- Правду от Вас! Вы оскорбили Ярину, и требуете  слово сказать!
- Оставь его брат, пусть говорит – вздохнула Ярина.
Отступил я на шаг, Булат опустил –
- Говори капитан.
- Вы знаете о семье лишь, по словам Вашего дяди или сестры.
Слова капитана удивили меня. 
- Но и я, из Вашей семьи, и защищал Вас, как мог. Мать рождает ребёнка, а отец стоит рядом, может ли он боль испытать? Вспомни, тебе память дана, кто был рядом с тобою, нет, не с тобою, хотя Вы очень похожи, у окна во дворце.
- Эн! 
- Эн!? – разом вскричали капитан и Ярина. 
- Что рассказала она? – первой спросила сестра.
- О наказанье – ответил Ярине.   
- Наказанье?! Но она родила и ушла. Ты потомок …
- Оставьте, мой капитан. Я уже слышал  о роде.
- Со стороны семьи лишь того, кто ушёл, а она осталась одна, и отдала свою жизнь, чтобы родился и ты – ответил мне капитан.
- Осталась! У Теодора оказались кинжалы!
- Цена новой  жизни  огромна – вздохнул капитан. – Кто бы знал, что ошибку исправлять придётся тебе.
- Но Эн!
- Эн? – вновь спросил капитан. – Вспомни, что говорила она. 
 «Жила я росой, жила я ручьём, и была океаном, память  в вихре жила».
Вспомнил Эн я слова – « Память в вихре жила ».
- Лишь память её – сказала Ярина.
- Память? О чём говоришь? Ясно я слышал рассказ о кинжалах.
- Родила и ушла – вздохнул капитан.
- Наказанье? Изумрудная, вечность? – молвил я капитану.
- В рожденье искупила наказанье она, мгла не коснулась её – ответил мне капитан.
- Две линии сошлись воедино – провёл я рукою по лбу. 
Листья сорвались с древних дубов, и облетели меня, словно круг хотели создать, увидел я мир, Истинный мир.
Девушка красоты неземной стояла на крае стены, и смотрела на небо,  глаза   её слёз были полны, одно лишь желанье билось в груди. Вернуть жизнь и любовь. Оставался лишь шаг, а сзади встал Теодор, она обернулась,  решила послушать.
Соломинка жизни, и  она стирает собою грани кристалла, если любовь  твоя жизни полна.
Как  кинжалы пришли в руки её, не дано мне увидеть, пока не дано, но Теодор получил то, что хотел.
Свезар взбежал по каменной лестнице вверх, стараясь  остановить младшего брата, но минуты прошли, и он опоздал. Остались стоять лишь вдвоём, Свезар и девушка в платье белого цвета, словно не хотела она расставаться с подвенечным нарядом.
Время сомкнулось, и услышал я разговор –
« - Эн, время пройдёт, и тёмная сталь вернётся ко мне, но прошу я тебя, пусть  память ушедшей будет с тобою, расскажи  тому, кто придёт»
Капитан посмотрел на меня, и я  ответил вопросом ему –
- Капитан, насколько я понял, Вы рождённый по линии той, кто ушла?
- Нет, она не ушла, в семье о ней слагали легенды, а после того, как  родился ребёнок, память покинула разум её, таково наказанье, но род твой стал продолжаться, и хранили его  предки твои, время пришло,  и ты появился на свет. 
- Капитан, так кровь моя с Вами едина?
- Едина – сказала сестра. – Осталось лишь имя узнать.
- Сестра, думаю имя не важно сейчас, Митрий  владеет третьим кинжалом, и  путь не закончен мой будет, если кинжал не верну Хранителю я.   
- Тяжело это будет – поправил перевязь капитан.
- Так Эн передала мне лишь просьбу – подумал я вслух. – Столько веков носила в себе она боль и любовь, давно прожитых лет.   
- Твой выбор, мой сын – услышал, как отец обратился ко мне.   
- Ярина, вернёмся в твой дом, капитан Вы с нами пойдёте?
- Пойдёмте – сказала сестра. – Забудем о старой вражде, капитан.
Драко с Серым нас ждали –
- След от кинжала пронёсся над Римом – лишь сказал нам дракон.
- Что ж, теперь знаю, где Митрий – улыбнулся я Драко в ответ.
 И радость от будущей встречи  охватила меня,  скрывать чувства свои не хотел. Если  можешь кому-то помочь, словом иль делом то, значит и жизнь пройдёт не напрасно.
                3.
                Глава первая.

Рим встретил Френсис дождём, и голые камни, что были уложены в древние мостовые города вечных, сиротливо искали солнечных бликов.  Осень  перехватила уздечку коней, вечно скачущих по времени круга, у лета, и наслаждалась  победой. Тёплые дни позади, лишь изредка тучи расступались на небе, а за порогом стояла зима и смотрела  в спину своей младшей сестре, а холодный северный  ветер иногда залетал на улицы Рима.   
- Зима будет холодной – шептались в кафе, стараясь не говорить  вслух о снеге, что с холодом может прийти. – Мы его призовём, так будем молчать.
Рим пытался заснуть, как бурый медведь перед долгой зимой, словно город, чувствовал, что ждёт его впереди. Деревья не слышали шума машин, птицы не пели песню раннего утра, а цветочницы лишь с рассветом  выходили   на площади Рима.
Френсис с Митрием разместились в уютном отеле, с видом на знаменитую площадь.
- Так что привело нас в город холмов? – спросил Митрий у Френсис.
- Развеять тоску – улыбнулась Френсис в ответ, обнажив свои белоснежные зубы.
- Интересно за тобой наблюдать – поднял Митрий бокал.
Френсис уронила вилку на пол.
- Не надо меня отвлекать – вновь Митрий сказал.
- Мит, в твоей власти…
- Выгнать тебя! Ты слышала о чём с Виком я говорил, стояла за дверью, и знаешь, кто  в Риме живёт. Одного не пойму, зачем я нужен тебе?
- Поэтому ты и со мной – холодно Френсис сказала. 
- Когда говорю – глаза Митрия изменили свой цвет. – Слушай меня.
- Ты изменился.
- Только сейчас поняла. Расскажи, почему переступили порог города мы? Ведь чтоб Стефания исчезла, не нужен же я! Но чтоб не сделала ты, помни одно, память жива.
Френсис быстро отодвинула стул, и с грацией королевы покинула зал ресторана, Митрий остался один.
Дождь вновь застучал.
- Посмотри, красивый какой человек – тихонько локтем толкнула  Анастасию Снежана. – И сколько тоски в его глубоких глазах.
- А что в нём того? Может, присядем вот здесь, и вид из окна открывается нам, да и мужчина твой виден.
- Не мой – щёки Снежаны покрылась румянцем.
Митрий почувствовал женщины взгляд, и  будто раскаленная донельзя игла прошила сердце его. 
- Дорогой столь отель.
- Насть, отдыхаем не часто, да и всего несколько дней.
Поднявшись, Митрий, бросил салфетку на стол, и направился к двери. По дороге не глядя задел рукой официанта,  и бокал с красным вином разлился на скатерть стола, за который присели Снежана и Настя.
- Аккуратней! – вскричала Снежана.
Митрий обернулся в ответ на возглас её, и невидящим взглядом глянул на скатерть, пятно красного цвета  ушло.   
- Простите, поменяю, секунда  - побледнев, сказал официант, глядя на скатерть.
- Так она белоснежна, зачем?
- Снежана, скатерть красна от вина.
- Нет, белее белого снега.
- Ну, посмотри же – Настя провела рукой по столу.  – Странно,  но скатерть сухая.
Снежана посмотрела на дверь ресторана, за которую Митрий ушёл.
- Не зря прилетели мы в Рим? – сказала она, обращаясь к себе.
Френсис заперлась в ванной на ключ, говорить с Митом она не хотела.
- Ты мне говорил, что справлюсь одна, и что же теперь, план мой понятен ему? Слышишь меня! Что же мне делать?!
Никто не ответил.
- Да ладной, мой друг, я знаю, ответить не можешь, но я постараюсь, на карту поставлено всё.
Митрий вернулся в гостиничный номер, накинул плащ, и быстро взяв зонт, вновь вышел за дверь, оставаться с Френсис он не хотел.
- Посмотри за окно, вон твой новый знакомый идёт.
- Настя, мы в Риме?
- В Риме.
- Так чего же мы ждём, побежали за ним – Снежана не поверила своим же словам.
Через минуту, другую, они шли за Митрием по улицам города вечных.
- Предупредить или нет – раздумывал Митрий. – Могу ли вмешаться? Есть ли мне дело до того, что сделает Френсис?
Митрий улыбнулся себе, перед ним стоял человек, на голове у него был капюшон, а сзади Мит  почувствовал холод огнестрельного дула.
- Ваш кошелек! – злобно сказали ему.
- Мой кошелек?
 Митрий быстро присел, и воздух разнёс пистолетный хлопок, тот, что стоял впереди упал, окрасив кровью своей мостовую.
- Мой кошелёк? А возьми, если он ещё нужен тебе – и Митрий бросил его на тело ушедшего в ночь. – Пусть Френсис делает, то, что пытается делать, а я посмотрю.
- Он смотрит на нас! В проулок свернём?
- Нет, не свернём – чуть слышно Снежана сказала. – Я вспомнила, глаза человека, боль и тоска, с такими глазами Вадим прощался со мной, такой же оттенок иссиня-черного цвета.   
- От чего уходили, к тому и пришли – ответила Настя.
- О чём ты?
-  Не знаю, просто вырвалась фраза. 
Митрий не обращая вниманья, на крики прохожих, развернулся и пошёл в сторону лестницы, что лежит у подножья отеля.   
- Френсис, ты где?
- Сплю,  ты же не хочешь со мной говорить.
- Зачем тебе нужна жизнь Стефании? – Митрий развалился в кресле пред Френсис.
- Ты любишь её! И если встретишь, то покинешь меня!
Митрий не изменился во взгляде.
- Думаешь, чувства доступны?
- Не думаю, знаю, хотя и не веришь ты мне.
- Оставь девчонку в покое, я не хочу видеть её, да и город покинем, Рим потерял этой осенью блеск.
- Почему твой зонтик в крови?
- Так, меня хотели ограбить, меня хотели ограбить – не смешно ли звучит.
- Ты их убил?
- Нет, они сами убили себя.
- Странный ответ, так вот, Стефания может ограбить меня, украсть тебя, и не позволю я ей, ты же грабителям дал достойный ответ.
- Френ, ты хочешь меня насмешить?
Глаза Митрия изменили свой цвет, иссиний оттенок ушёл, остался лишь чёрный –
 - Притронешься к ней, тебе не желаю, того, что случиться с тобой.
Френсис смолчала в ответ, лишь в мыслях, вновь обратилась к незнакомому другу –
- Пусть лучше думает так. Стефания,  да просто смешно.

Анжело стоял у окна, за спиной у него картина дышала огнём.
- Уедем? – подошла Стефания к нему.
- Уедем? Зачем, скоро выставка будет, может, работу найду.
- Послушай, как бьётся сердце моё, нам лучше уехать.
Анжело любил Стефанию, и ради неё был готов на самый безумный поступок, но сейчас уезжать?
- Можно утром скажу,  будет не поздно ещё?
Стефания провела рукой по стеклу.
- Дождь за окном, говорят холодной будет зима.
- Испугалась холода ты? 
- Нет, боюсь за тебя.
- Думаешь, если уедем, страх твой пройдёт?
- Нет – честно ответила  Анжело Стеф.

Митрий заснул, а перед  Снежаной вновь стояли глаза иссиня-черного цвета, сколько тоски в них проснулось, и сказала она -
- Спасибо, что  оказались  мы в Риме.
                Глава вторая.

Рим погрузился в снежную бурю, белые хлопья налипали на ветви деревьев, машины вставали в один единственный ряд, и старались заснуть. Жизнь замедлила бег,  да и город не знал, радоваться снегу, иль плакать от горя.
Тучи неслись  над крышами Рима, срывая с воем листву с вечнозелёных дубов, а промозглый ветер пытался сдёрнуть с окон щеколды, и, резвясь влететь в открытые ставни. Все говорили, а город не ждал, что снег прилетит на крыльях ещё не пришедшей зимы.
- Посмотри, город  древней империи стал столицей снежного царства.
- Насть, а дети? Дети то рады первому снегу, к ним придёт  рождество, постучится в окна домов, не сырая погода с дождём  на декабрь, а снег и метель.
- Постой, до рождества ещё далеко.
- Далеко – грустно вздохнула Снежана.
- Почему ты грустишь?
- Насть, рождество – волшебство,  могут сбыться желанья.
- И какое твоё?
- Встретить мужчину  жизни моей.
Город замер в ожиданье удара стихии, люди с опаской смотрели на небо, стараясь увидеть снежные пушки и солдат, что стоят рядом с ними. Залп, и город уснёт на день, а может и два. Тишина сгустилась над Римом, будто варвары вновь окружили его.
Снег, поглотивший ночью весь город, утром сместился на юг, и Рим с облегченьем вздохнул, даже солнце пыталось пробиться сквозь низкие тучи. Но это были мгновенья.
 И вот полководец вновь отдал приказ, пушки сделали залп, и снег с криком победы под предводительством ветра,  стал сыпать на землю, и с силой такой, что люди поспешили домой, а за снегом полководец отдал приказ своей коннице–ветру, и северный ветер запел, неся холод на подковах своих лошадей.
- Холодное утро, и не топят опять – Стефания накинула плед на голые плечи. – Говорила, уедем, не слушал меня.
- Может, согреем вино?
- И будем весь день пить бутылку, другую. Не выход, и посмотри за окно, уехать не сможем, не машина, сугроб.
- Холодно здесь?
- Анжело – развела руками Стефани. – У тебя ли не жар?
Художник повернулся к холсту –
- Подожди, скоро будет тепло.
Холст заиграл, словно пламя пришло, красные краски смешались с желтоватым отливом, появилась кирпичная кладка. Анжело остановиться не мог, огонь, словно лился с кончиков пальцев его, краски метались, стараясь найти место своё. Холст задышал.
Стефания скинула плед, и, потянувшись, посмотрела на холст, взгляд стал тёплым её.
- Камин и огонь – выдохнул Анжело вслух.
- Стало тепло, жар от холста, будто огонь вышел наружу.
Художник склонил голову набок –
- Холсту предал я сердце своё, и огонь, что полыхает внутри у меня. Останемся дома?
- Останемся дома, и будем смотреть, как снег идёт за окном. Холод придёт, постучится в окно и уйдёт, испугавшись любви нашей жизни.
Стефания не смогла сдержать  слёзы свои, Анжело стоял у холста, только он и мог передать ей  всю силу любви, остатки льда растопить, что лежали на сердце её. Пламя сходило с холста, влюблённые сделали шаг навстречу огню.
- Посмотри, мы в замке стоим.
- В замке туманов, где Арий ждал свою жизнь. А вот и камин, подбросим дрова?
- Нет, зачем, ты же рядом со мною, и тепло твоих рук согреет меня.

Жар от камина долетел и до Френсис, губы её побелели от злобы, с силой она разбила окно, и, сжав зубы,  в бессилье смотрела в пустынный оконный проём.

Ветер заметал улицы Рима, снежная сказка пришла, и люди, что днём пытались спрятаться, там, где было тепло, вышли на снег.
- Насть, посмотри, сколько народа, и смеются, словно холода нет, поиграем в снежки?!
Настя первой слепила снежок, но в Снежану попасть не смогла, промахнулась, а лишь сбила беретку с проходящего мимо мальчишки. Он развернулся, и, стараясь не остаться в долгу, бросил в неё, и он не попал. Через минуту вся площадь Испании играла в снежки.
- Осталось слепить снежную бабу – улыбнулась Снежана. – Снега то сколько.
- А вместо морковки вставим цветок – рассмеялась Настя в ответ, и покатила первый ком снега.

- Уезжаем отсюда! – вскричала Френсис, лишь Митрий появился в дверях.
- И куда мы поедем?
Френсис сдержалась, и лишь прошептала себе –
- Взять себя в руки, я обещала ему – и уже обращаясь к Миту, спросила. – Не твоих ли рук дело?
- Ты о снеге, что негаданно грянул на  патрициев город?
- О снежной, я буре.
- Нет, дорогая,  не снежная  я королева, и оленей нет у меня, снег не несу за собой.
- Хорошо, извини – тихо Френсис сказала, и, попытавшись заглянуть Миту в глаза, спросила себя. – Что изменилось?  До Изумрудной он был более сильным, холод питал  сердце его, а сейчас, неужели ошиблись?
- Послушай – продолжила Френсис. – Может в Неаполь?
- В Неаполь, хорошая мысль.
- Решено, сегодня в Неаполь.
- Не была на Везувии ты, или может, посещала Помпеи?
Френсис качнула в ответ головой.
- Многое ты потеряла.
- Хорошо, будешь гидом моим - ответила Френсис. 

Деревья Тосканы снегом укрылись, холмы скрылись в тумане.
- Ну, прямо, как дома – Тролд не мог оторваться от белизны, что сверкала повсюду.   
- Тоска по дому проснулась? – тронул я Тролда.
Тролд вдаль посмотрел, и слова не молвил в ответ, лишь снегом умылся.
- Вик! Твоих рук будет снежная буря? – распахнула Ярина окно.
- И я думаю, Вик, зачем столько снега кругом? – спросил меня Драко.
Я мотнул головой, хотя очень хотелось ответить бы да –
- Нет, снег спустился к нам с гор,   прилетел  из-за  озёрных простор.
 - Путь наш на Рим? – вновь спросил Драко меня.
Я посмотрел в сторону юга –
- Нет, думаю дальше, Помпеи.
- Откуда ты знаешь?
- Серый, не знаю, после  разговора с Митом в крепости города Кирк, стал чувствовать  боль, что на сердце его. Ему предложили, а он согласился.
- Значит Везувий – сумрачно Драко сказал.
- Нет, не Везувий, Помпеи – поправил я Драко. – И  Неаполь,  солнечный город.    
   
- Так, что дальше по плану? – спросила Настя Снежану.
- В весну, поедем на юг. Неаполь, город мальчишка, и город свершений, ждет, когда упадём в объятья к нему.
- О нём говорят…
- Неаполь не терпит страха людей, и ждёт только смелых.
- Испанский квартал?
- И по нему мы пройдём.
- Посмотри, снег прекратился. Утром  всё стает опять.
- Насть, и сказка когда-то проходит, как детство.
- А так хочется сказки – Настя, поправив своё одеяло, заснула.
  Снежана долго смотрела в окно,  древний город уснул, а снег всё блестел на холоде ночи, месяц вышел из туч, и осветил светом своим Снежаны лицо.
Дверь хлопнула где-то внизу, у входа в отель.
- Кто-то уехал – вздохнула Снежана, и присев на кресло ещё долго на месяц мечтая, смотрела.

- Рейс отменён, рейс отменён, рейс задержан на сутки.
- Вот и съездил я в Рим, на конгресс – Тимур со злостью пнул свою сумку ногой. – Кто бы сказал, снежная буря, и в Риме, не поверил ему.
И отряхнув сумку от пыли, Тимур, поймав такси, поехал домой.
                Глава четвёртая.

Город у подножья вулкана, жизнь или смерть. Люди, живущие в нём, смеются всю свою жизнь, а над ними знаменье. Лишь Везувий  выдохнет дым, и жизнь замереть может вокруг, часы остановят свой бег, часы, но не время.  Плодородная почва, взращённая пеплом, люди живут, и не бояться вулкана. Город, в котором волшебство слилось с  дыханием жизни, приезжающий в город, должен знать, что обидеть никого он не может, наказанье настигнет, и нищий  постоит за себя, если просят тебя, то ответь, не жалей,  помоги.
Неаполя дух, он и  мудрость познал, и юностью дышит, не признаёт слабость, безволье, и бедность в нём не порок.
Прибывая в Неаполь, преклони колено пред городом сим, не пытайся бороться, а прими всё со спокойствием духа.
- После римского снега, здесь  просто жара.
- Так море же рядом.
- Тёплый ветер над морем.
- Закат над горою придёт  нескоро ещё, может Везувий нас встретит.
- А Испанский квартал?
- Насть, Испанский квартал подождёт, поедем к вулкану.

Снег не смог  лежать на тосканских холмах, к утру весь растаял, и земля оголилась, туман лишь стоял, окружая собою деревни, что стоят средь виноградной лозы. Виноград весь собрали, осталось пригубить лишь вино урожая нового года.
- Ты надумал? – спросил Драко меня.
- Полетим мы вдвоём – быстро ответил.
- Почему же вдвоём?
- Серый, мой брат, пошёл бы один, но нарушать законы Земной, не правильно будет. Драко, если не в тягость, долетим до Помпей.
Ярина, услышав наш разговор, молча стояла, и как мне показалось, вступать  желанья  в него совсем не имела.
- И останешься там ты один? – вновь обратился Драко ко мне.
- Вик, поступим мы так – не ожидал, что Ярина примет решенье. – Рядом с Неаполем, полуостров Сорренто, там и будем тебя дожидаться, всё ближе, чем  дом в сердце Тосканы. 
- Хорошо, я согласен,  отправляемся в путь, но в Помпеях,  останусь один, мой разговор не окончен.

Рассвет над вулканом, а может, закат, пепел развеян, две тысячи лет позади, а души ушедших, их страх не ушёл из Помпей.  Им оставались минуты, и видели гнев, те, кто остался, боль не ушла.  Пепел осел, покрыл собою дома, и храмы божков, Эолунга то пораженье, иль страданье ушедших.
Френсис знала дорогу, её мысль была не случайна, Митрий останется жить, либо уйдёт в неизвестность, покинет он мирозданье.
- Ты надела чёрный спортивный костюм. Жарко не будет, ведь взбираться  на гору мы будем, дорога трудна.
- О Везувие ты, но вулкан же заснул, и сначала Помпеи.
- Город ушедших не даёт покоя тебе – холодно Митрий ответил.
- Ушедших? Да, хочу посмотреть.
Митрий поймал на мысли себя, а не взять ли кинжал?  И провёл рукой по нему, холод пронзил. В первый раз задумался Митрий, а почему кинжал у него? Почему забрал  кинжал у Олеси?
- Посмотри, через час солнце будет в зените, поспешим же в дорогу.
- Поспешим? Ты боишься сумрака ночи, или тени ушедших пугают тебя? Куда нам спешить? – Френсис сказала   тоном таким, словно мальчишка стоял перед ней.
Митрий вновь провёл рукой по кинжалу, и на Френсис взглянув, сталь взял с собою.
- Опять эти нищие здесь – фыркнула Френсис. – Не город, а сборище всяких отбросов, не Везувий, так не было здесь и ноги.
Митрий подал монетку в два евро, нищий, что стоял у входа  в отель улыбнулся ему. 
- Так Помпеи вначале?
- Помпеи – успокоилась Френсис.

Полуостров Сорренто встретил нас тихим радостным днём, ветер не гнал волны о берег,  а неприступные скалы смотрели  хмуро на море, осенний  шторм  не пришёл, тишина солнца в зените звучала средь нас.
- До Помпей доберусь на машине.
-  На…
- Драко, договорились же мы, и вновь скажу, то, что слышал, доберусь до города пепла один.
Полуостров остался за моею спиной.
- Воля дана человеку, выбор достойный – услышал я голос отца.
- Отец – лишь нашёл в себе силы ответить.
- Ты сам говорил, что помощь есть благо, так слушай сердце своё.

Смотритель захлопнул ворота, город из пепла не хотел раскрывать загадки свои пред Снежаной и Настей.
- Опоздали ли мы? Посмотри на часы – попросила Снежана у Насти.
- Нет, ворота должны быть открыты.
Снежана взглянула на висячий замок.
- От нас  правду пытаются  скрыть, поднимемся в гору, вернёмся назад, служитель уйдёт, и …
- Нет, не пойду я к городу мёртвых – Настя твёрдо сказала.
- Насть, извини, не подумала я, посмотрели, уедем.
- Спасибо. Поняла ты меня.
- Вернёмся в Неаполь, погуляем, и дальше на Капри, морской воздух полезен тебе.
                Глава пятая.

Замок висел на воротах, смотритель ушёл. Толкнув ворота плечом, я вышел к дороге, что в город вела, город потерянных душ, не все ушедшие в скорбную ночь, смогли обрести покой на душе.
- Возьмёт ли Митрий кинжал? – задумался я, и вспомнил слова, что говорил мне Хранитель, о боли и скорби ушедших. Кинжалы, память утраты на лезвие стали несли.
О чём говорить, что должен сказать, как убедить человека, что зло не ведёт к спокойствию в мире.
А знаю ли я, как отделить зёрна от плевел, как провести черту между злом и добром, что предложить Митрию должен? Или просить вновь поверить в себя?
Тяжёлые мысли, солнце ушло, ветер, играя песком на дорожках, поднимал его выше и выше, создавая маленький вихрь.
Митрий придёт не один, Френсис его приведёт, я провёл рукой по Булату.
- Готов ли ты к бою?
Клинок ответил мне светом, почувствовал силу отца.
Посмотрел на Везувий, что за сила всколыхнула вулкан, мысли людей иль наказание свыше? Заглянул в один из мёртвых домов, и отвернулся в ту же секунды, под стеклом ушедшие в пепел лежали.
Люди, живые, как можете Вы не отдавать земле прах, насмехаться над ним, выставлять на показ.
Френсис, не ты ли ведёшь Мита к концу, зачем в Помпеи привести ты хочешь его?
Мыслей много пришло, оставалось лишь ждать.

- Мы опоздали, ворота закрыты – посмотрел Митрий на висящий замок.
- Митрий, ты ли мне говоришь? Или…
- Или, слаб для тебя? - рассмеялся Митрий в ответ.
Френсис дотронулась рукой до ворот, и открылись они.
- Пойдём, посмотрим, времени мало, солнце скоро зайдёт.
- Френ, скажи ка мне правду, прежде чем войдёшь в призрачный мир, ты же знаешь ответ, зачем пригласила меня, в столь скорбное место. 
Женщина посмотрела на небо, оно изменилось в цветах, и отдавать стало мглой, как мысли её.
- Пригласила тебя? Возможно, ты прав, но пойдём по дорожкам, и узнаешь ты правду, выбор тебе будет дан, или всё мирозданье или…
- Вновь, твоё или.
- Послушай, не спорь, следуй за мной, нас уже ждут.
- Один человек может нас ждать, и знаю имя его.
- Надеюсь, ты угадал, и он  будет ждать нас один.
Митрий за пазуху руку убрал, кинжал холодом  одарил.
- Поверю тебе –  Митрий ответил, и, не убирая руку с кинжала, вслед за Френсис неспешно пошёл, глаза его вновь стали иссиня-чёрного цвета.
Вот и гости идут, приметил я Мита и Френ, и не торопясь, пошёл им на встречу, руку на рукоять меча класть я не стал, не боюсь их обоих, не драться пришёл, говорить, и просить.
Солнце в тучах укрылось, ветер с вулкана задул, поднимая красный песок, песок Эолунга.
   - Встретились мы не случайно – первым начал я разговор.
Френсис отступила на шаг, Митрий вышел вперёд, глаза его не сулили добра, ведомый он был.
- Ведомый – осознал я в секунду. – Но кто нашёл силы в себе, раскрыть пропасть перед Митрия взглядом, да ещё на Орлиной.
- Мит – послушай меня. –  Не один ты во всём мирозданье.
Митрий подошёл ещё ближе ко мне.
- Митрий, прошу, мы можем вместе уйти, Истинный мир откроется нам.
- Истинный мир? И кто меня ждёт в твоём мире? Да и сам ты откуда, с Земной – смех Митрия потряс меня злобой своей.
- Митрий, твоя кровь…
- Моя кровь, твой клинок не испил ещё крови моей, и не дано будет ему.
Краем глаза заметил радость во Френсис глазах, может она? Нет, сил не хватит её.
- Твой прадед же родом…
- О Теодоре ты говоришь, и он обманул – горько Митрий сказал.
- Горечь неправды, и холод на сердце не даёт тебе право не дать мне сказать.
- А разве право есть у тебя, я наследник всего.  Я! И больше никто!
И я начал злиться в ответ.
- Наследник кого? Теодора, он третий был в роде, и знал он всегда, что трон не доступен ему. Кто столкнул армады в ущелье, почему Ярина бросила сталь, или кто достал кинжалы ему? Знаешь, или всю правду тебе рассказать?
- О правде хочешь сказать? Так откуда ты родом, расскажи мне всю правду, кого я встретил в доме, что стоит на утёсе, да кто ты такой, чтоб спорить со мной?! Ты пришёл на Орлиную, и всё пошло кувырком, если б не ты, то Реол стал бы моим! А за ним и Истинный мир, как ты говоришь, по праву крови прямой.
Не выдержал я и расправил свой плащ, рука на Булат ложилась моя, но остановился на долю секунды.
- Орлиная, Истинный мир, да в этом ли суть. Мы с тобою бились всегда, не ты ли стоя на поле предлагал мне весь мир. Ты и я, мы честно боролись, вспомни наш бой, никто не вступил за наш круг.  Нам нечего больше делить, тогда предлагал ты, а сейчас – я убрал руку с Булата. – А сейчас, прошу я тебя, уйдём мы с Земной, и вернёмся домой.
Вперёд сделал я шаг, и Митрий шагнул, глаза наши встретились вновь.
- Мит, а знаешь, о чём иногда думаю я?
- О чём? – Митрий спокойно спросил.
- Камин, мягкий ковёр, сигары и вино из граната, что делают дома, и говорим мы с тобою, нам есть о чём поделиться друг с другом, а если уж в бой, то вместе пойдём.
Митрий не знал, что сказать мне в ответ.
- Митрий – ну чего же ты ждёшь – Френсис приблизилась к нам. – Вик здесь один.
- Френсис, постой. Вик, а скажи, видел ты Истинный мир?
- Два раза видел я мир, где отец.
- Вот и ответ, твой род первым идёт, и быть тебе первым, а я лишь третий всего, а первым тоже хотелось бы стать. 
Первым, задумался я, Митрий и первый, а что принесёт на плечах он своих, достоин ли он, имеет ли право, как хотелось услышать совета отца. Знал я, что если сейчас соглашусь, то Митрий пойдёт  со мною дорогой одной, но трон будет отдан ему, ведь слово я дам, но трон же отца, и обещать, не имею, я права. И если, с правдой на сердце руку я положу, то и закон говорит, первый от крови отца.  Нарушить? Нет, я буду сражаться.
- Так ответишь ты мне? – Митрий спросил. – Я хочу услышать ответ, правда ли всё, что ты говоришь, или ложь.
- Лжи нету в словах, но можешь первым ты  стать, если кровь покинет жилы мои, но знай, что скажу, Митрий не хочу я драться с тобой, вместе идти мы должны, а первый, последний, вспомни, что написано в книге, и последние станут первыми.
- Что ж, хоть ответил ты мне – Митрий достал холодный кинжал.
Почувствовал Драко дыханье, Серого хрип, горечь Ярины, Тролд молча стоял, никто из них не придёт, дорога в Помпеи закрыта для них.
- Никто не поможет тебе – едко  Френсис сказала. – Умрёшь, ты сейчас, как умер другой, в дом, чей ты вселился.
Френсис понял я план, никто из живых пересечь черту у ворот в Помпеи не сможет, кинжал обратил боль всех ушедших в  ту страшную ночь изверженья вулкана, в силу для Френсис.
- Будем сражаться – ответил лишь я. – Правда рассудит.
Сумерки ещё не пришли, а солнце ушло.
- Митрий возьми ещё меч, кинжал для боя не очень удобен – крикнула Френсис, достав меч из-за стены соседнего дома.
- Хорошо подготовилась ты, ночью его положила. Мит, может, поверишь ты мне, не будь ведомым её, обмануть Френсис хочет тебя.
Митрий не слышал, мечи бросились в бой, Булат против Мита и Френсис, и они были сильны, я отступал. Сражаться можно хоть с армией тьмы, но здесь двое, родом с Орлиной, и сражались они за всё мирозданье.
Молча искры летели,  я бился, как мог, меня прижали к стене, и свет разразился.
- Вперёд – услышал я возглас. – Человек, в белом плаще, бросился в бой, отбивая удары, я не один, и силы вернулись,  стал наступать.
Митрий  ударил меня,  но успел я  удар отвести, и ответил ему, кровь окрасила Митрия грудь. Митрий присел, и вдруг словно ожил, глаза проснулись его, темень ушла. Митрий взял в руки кинжал, и попытался о камень его обломать, Френсис Мита толкнула, и перехватила кинжал.
Провёл рукою по ране Митрия я, а неизвестный воин попытался Френсис догнать, но скрылась с кинжалом она.
Мгла расступилась, месяц вышел на небо.
- Пусть облокотиться он на плечи твои, уходить нам пора из города мёртвых – сказал неизвестный. 
Вышли мы за ограду.
- Анастасий – услышал я возглас Ярины.
- Анастасий, имя твоё – обернулся я к незнакомцу. – Тролд, помоги, поддержи Митрия, кровью он истекает, надеюсь, рана не смертельна его.
- Анастасий, только и мог ты пройти – вздохнула Ярина. – Для нас был путь в город пепла закрыт.
 Анастасий посмотрел на меня.
- Почему я знаю твой взгляд? – вместо слов благодарности вырвалось из груди у меня.
- Он старший наш брат – сказала Ярина.
- Брат?
- Анастасий ушёл, но вернулся, вернули его –  опустила  Ярина свой взгляд.
- Поэтому и прошёл, сквозь мглу, что создала Френсис?
Анастасий вновь посмотрел на меня –
- Ты помог мне пройти, отца ты не предал.
- Но как ты прошёл? – вновь не удержался я от вопроса.
- В мире другом я живу – тихо сказал Анастасий.  - Слышишь, сердце чуть бьётся.  И как поступить по-другому я мог!
- Ты…
- Да, сестра, говорить будут со мною, прости,  должен идти.
- Анастасий, спасибо тебе.
Анастасий впервые улыбнулся в ответ –
- Младший мой брат – только и смог он сказать.
- Спасибо тебе – преклонил я колено.
Анастасий ушёл,  скрылся посреди звёздного неба.

 Митрий, облокотившись о Тролда,  попытался подняться.
   - Мит, прости, что так получилось, но верю сейчас, что уж точно сигары у камина покурим.
- Трубка то лучше.
- Мита в дом, к оливковым рощам? – спросил у Ярины.
- А что же нам делать? Не бросать же у кладбища, здесь.
По возвращенью к Ярине домой, Мита уложили в постель, рана на счастье оказалась не столь страшной, как казалось вначале.
- Неделя, другая, и встанет на ноги он – сказала Ярина.
- Надеюсь, что так – ответил Ярине.
- Так, кто же Френсис такая? Не понял ли ты?   
- Догадки, пока лишь догадки, одно лишь скажу, кинжал забрала она не случайна, и план был построен её. Но она ли? Думаю, нет. Сил не хватило б её, чтоб подчинить Митрия холоду мглы, Митрий оказался игрушкой, в чьих то руках.  И не победу я одержал, продолжение битвы.
- Со Свезаром поговорить мы должны, меня гложут сомненья.
- Крепки ли оковы, что на руках Теодора? – спросил я Ярину.
- Оковы крепки – сказала Ярина, и посмотрела в окно.
- Трудный был день – с трудом ответил сестре. – Кинжал не вернули.
- Кинжал? Ты спас человека, не предал отца – ответил мне Драко. – И это главный итог посещенья Помпей.
- Так выпьем за это – улыбнулась Ярина.
Месяц на небе сиял в своей чистоте, мы пили вино,  смотрели на небо, и видели Путь.
 
                Глава шестая.

Проснувшись, искупался в холодной воде, смыл пепел Помпей, и, пройдя из одной залы в другую, зашёл навестить Митрия я. На кресло присел, что стояло рядом с кроватью, и задумался о бое вчерашнем.
 Бой не давал мне покоя, правильно поступил или нет,  Булат из ножен достав. Почему не справился я? Почему меч мне стал помогать, ведь не взявши в руки меча, побеждать надо духом. Что я не понял, ведь кровь пролилась, или к битве сам я стремился, кого хотел защитить? Отца, а может себя?
 Френсис в Помпеях оказалась сильнее, она победила, заставила меч из ножен достать, и ответить ударом, но так ли  всё было? Достоин ли Митрий был новым правителем стать,  почему не могу объяснить я себе простого ответа.   
Встав с кресла, подошёл я к окну, туман расстилался по вершинам холмов, и вновь посмотрев на спящего Мита,  быстро вышел за дверь.
Направился в сторону  сада, снег уж сошёл, а холод остался, трава была в инее утра.
С кем нам сражаться, куда Френсис сбежала с кинжалом, да и в кинжале ли дело? Но Митрий, что с ним будет теперь, куда он пойдёт?
 Не много ль вопросов я задал себе, и всё же, почему Булат ответил призывом?
- Митрий первым напал – отвечать начал я. – Но Френсис толкнула его, надо  было выбить кинжал, но в оборону я встал, но не предал отца, ведь так Драко сказал. И всё же не верю, что Митрий достоин  войти в зал трона в Истинном мире с кинжалом в руке, одного не пойму, почему я Митрию стал отвечать, ведь Френсис стояла за ним, как мог не понять, и где нам  искать, нет, промолчу, ругаться не буду. 
- В своих рассужденьях далеко ты  зайдёшь – встал Драко у меня за спиной.

- Снежан, посмотри, не та ли девица, что видели в Риме?
- Она, ты  права, но почему с ней рядом мужчина другой? Высокий блондин, и нос прямой у него.
- Не успокоишься ты?
- Знаешь, мне кажется странным, сегодня с одним, а вчера же с другим.
- Извини, вернусь я в отель, голова закружилась, тошнит меня что-то.
- Хорошо, возвращайся, а я понаблюдаю за ними, и скоро приду. Помни нам вечером плыть, отдохни перед дальней дорогой, Тоскана нас ждёт впереди.
- Только куртку свою застегни, ветер холодной с моря подул.

- Драко, а как отделить мне зло от добра? Должен ли Булат  ответом врагам моим  стать, или…
- Как ты рассказал, «или» быть не могло,  ты свою жизнь сохранил.

Снежана присела на лавку,  брюнетка не давала покоя.  Почему мужчина с ней рядом другой, незнакомое чувство тревоги легло на сердце Снежаны.
- Может за ними пойти? – спросила себя.

Френсис смотрела в лицо Эвэлару, глаза горели любовью её, и почтеньем светились.
- Смогла я.
- Ты ли смогла? – ответил мужчина.
- Извини, ты был рядом со мною, если б не советы твои, то вряд ли бы  Митрий попал в западню, но  жаль, не всё вышло, как ты говорил.

Снежана услышав обрывок того разговора, встала  и неспешно  пошла по дороге в отель.
- Знаю я имя мужчины из Рима – сказала она. – Но как мне найти его вновь?

- Не всё?! – разозлился мужчина. – Митрий не должен был пострадать, не  должна была кровь пролиться его на песок, и где он сейчас? Не только кинжал был целью твоей, а Вик, иль забыла уже?
- Не вечер ещё, а Митрий в Тоскане, в доме Ярины.
Эвэлар руки скрестив, отвернулся и посмотрел в сторону моря.
- Так поедем в Тоскану, Митрий должен с нами остаться, а с Виком потом разберёмся.
- Но кинжал же вернули, что злишься ты на меня?
- Френсис, победа тогда лишь наступит, когда взойду я на трон.
- Так сегодня в Тоскану?
- Да, поедем в Сиену, надеюсь, сможем мы всё изменить, а кинжал – Эвэлар посмотрел на шкатулку. – За кинжал спасибо тебе.

- Куда поедем в Тоскане? –  спросила Настя Снежану.
- В Фиренце, музеи в Фиренце прекрасны, но посетить хочу и Сиену.
- Может, утром в дорогу?
- Хорошо, выспись сегодня.

- Драко, а что смущает тебя? К сожаленью мне пришлось отступить, но в отступленье дорога к победе, знаем о Френсис теперь. Собраться мы вместе должны, не отступит она. Чувствуя, я, Митрий  нужен ведь Френсис,  план был нарушен её, и ещё не конец нашим встречам. 
- Вик, а не знаешь, куда ночью Ярина ушла? – перебил меня Драко.
- Нет, Драко, не знаю, ночью я спал.
Вернулись мы к дому, и, увидев сестру, сразу захотел  задать ей вопрос. Ярина не дожидаясь, сказала сама –
- Ночью пришлось посетить Рибунга мне, поболтать с ним о Френсис, меня волновал один лишь вопрос, с кем встречалась она перед тем, как прийти на Земную.
- И с кем же? – не выдержал я. 
- Высокий блондин.
- Знаем такого – хмыкнул дракон. – Неужто Эвэлар встретился с ней, на Френсис совсем не похоже, Эвэлар же мальчишка пред ней.
-  Рибунг сказал, что имя мужчины не знает, но точно его описал, к Френсис приходил Эвэлар – Ярина ответила нам.
- Френсис и Эвэлар? Не верю я встречи обоих, ложь это всё.    
- Серый, я согласен с тобою, до сих пор не пойму, кто приплывал на Орлиную к нам, Эвэлар, либо сам Эолунг – согласился я с Серым.
- Давайте прекратим пока разговор, или будем стоять на пороге нашего дома? – спросила Ярина у нас.
- Нашего дома – улыбнулся в ответ я сестре. – На время давай прекратим, а пока пойду, посмотрю, может, Мит проснулся уже. –  Вернувшись в комнату Мита, отрыл там окно, обернулся и не нашёл Митрия я, Митрий исчез.
 

                Глава седьмая.

- Долго ли будем в пути?
- Нет, если по карте, то может ещё полчаса.
- Надо было машину нам заказать – Настя с грустью смотрела в окно.
- Тошнит?
- Не знаю, но хочется спать.
- Насть потерпи скоро приедем. Остановимся здесь, подыши, а я на карту вновь посмотрю.
- Стало темно, не заблудимся мы?
Снежана не хотела Насте сказать, что поворот  пропустила она.
Грозные ветви деревьев спускались с холмов, кустарник оплёл собою дубы, где-то в лесу раздавался визг кабана.
- Снеж, ну поедем быстрей, страшно здесь на холмах, тучи на небе, и ни света кругом.
- Насть, боюсь, ты оказалась права, мы заблудились, либо возвращаться назад, либо ехать вперёд, но, судя по карте впереди лишь холмы, и дорога вьётся по ним.
-  Посмотри, а справа от нас, не дорога?
- Думаешь можно ехать по ней?
- Может, в хозяйство, какое мы попадём? Здесь же кругом виноградников море.
- Постой, на карте есть указатель, возможно, нам повезёт.
- Так едем быстрей.
Снежана включив дальний свет у машины, руль  повернула направо и  поехала медленно в гору.
- По  этой  дороге не ездят давно, совсем заросла.
- Мрачное место, может, вернёмся на трассу, и поедем назад, я потерплю.
- Насть, давай метров триста проедем, если огни не засветят нам впереди, повернём мы назад.
Ветер поднялся и  сук упал на дорогу.
- Всё, теперь лишь назад, хотя подожди, выйду я, посмотрю, может, объедем его.
Снежана хлопнула дверью, и нагнулась к колёсам, сзади услышала хрип, обернулась, и осталась на месте. Под дубом мужчина из Рима лежал.
- Настя! – закричала она.
- Помочь ему надо – с дрожью  в коленках ответила Настя.
- Давай поднимем его, и уложим в машину, холодный  какой.
- Весь день пролежал в беспамятстве он.
- Почему, думаешь день?
- Трава вокруг дуба помята.
- Пробиваться будем вперёд?
Мужчина нашёл силы в себе, и мотнул головой.
- Посмотри, сколько крови, и держит он меч.
- Насть, я же говорила тебе, странно всё это, ладно давай выбираться на трассу, поедем в Сиену.
Дорогу быстро нашли, минут через двадцать показались Сиены огни.

- День весь прошёл, а Митрия не смогли мы найти – развёл я руками.
- Не забывай, Митрий с Орлиной, и на рану свою не смотря, смог закрыть он себя – сказала Ярина.
- Но от дома Митрий не мог  уйти далеко, крови много он потерял, силы не могут быть бесконечны.
- И куда он пошёл, давайте подумаем вместе – Драко закурил свою трубку.
- В лесу его нет – Тролд был уверен в себе.
- Да, в лесу его нет, но кто-то пытался проехать по старой дороге, след от колёс отчетливо виден – задумался Серый. – Может, забрали его, ему помогли. Машина заехала в лес, и встала у старого сука, постойте, я должен проверить – Серый  скрылся из виду, но быстро вернулся.
  - Митрий весь день под дубом лежал, дальше идти сил у него не хватило, а машина рядом стояла.
- Пойдёмте все вместе, посмотрим – предложила Ярина.
Продираясь сквозь сучья деревьев, и колючий кустарник, спугнув кабана, дошли мы дуба.
- Хороший был бы кабан – не удержался в размышлениях Тролд.
- Кабан, как кабан, здесь много бродят таких, ведь кругом столько дубов.
- Смотрите, на листьях крови следы, Вик посвети, не зря факел ты взял, трава вся замята, а вот колёса машины – продолжил Серый рассказ.
- Митрий много сил здесь отдал, чтоб скрыться от нас – разворошил я ногою листву. – Мит, ну зачем ты ушёл, Френсис идёт по стопам, силу ты растерял, как закроешься ты от неё?
- Вик, а почему ты решил, что Френсис хочет Мита убить, он единственный кроме тебя, кто может к трону дорогу открыть. Она  лелеять будет его – задумался Драко.
- Драко, опять мы о троне, кто первый, кто нет, Митрия должны мы спасти, я ему обещал.
- А может себе?! – посмотрела Ярине мне прямо в глаза.
- Не уверен я, что с Френсис стоит Эвэлар, поэтому  разговор возвращается к мыслям о троне – дополнил Драко, то, что раньше сказал.
- Так, где же машина? – посмотрел я на следы от колёс.
- Она развернулась, и съехала вниз, а дальше, Ярина слово твоё – закончил Драко на  мокрую землю смотреть.
- Здесь город один, куда ночью можно поехать, Сиена – посмотрела Ярина сквозь гущу  деревьев, словно пыталась увидеть старую башню.   

Старинный город Тосканы, площадь, как чаша, и столько районов, в каждом по трое домов. Скачки во имя победы, и славы района, город свершений былых, много лет он стоит уж в тени Фиренцы, но, сколько и тайны он скрыл.
- В больницу его отвезём?
- Конечно, не в отель же вести.
- В отель – услышали они Митрия хрип. – Из машины я выду, доведите меня, а там сам разберусь, не в первый раз в перепалке. Но прошу, не в больницу.
- Сначала в аптеку, купим бинты, перевязать его надо – сказала Снежана.
В Гранд отеле их ждали.
- У Вас номер заказан один – вяло ответил портье, в ответ на Снежаны вопрос.
- Но сейчас не сезон, может, найдёте, друг наш приехал, не ждали его.
Митрий держался, как мог, положив руку на рану, кровь на время перестала идти.
- Нам, нужен номер второй – вышла Настя вперёд, и показала бумажку в сто евро.
Портье её взял, и выдал ещё один ключ.
- Мы проводим тебя, и рану промоем, потом останешься спать – прошептала Снежана Миту на ухо.
Митрий кивнул в знак согласья.

- Есть ли свободные номера в этом отеле? – Френсис спросила.
- Простите, буквально минут десять назад, ключ последний забрали – поклонился портье.
Френсис блеснула глазами, Эвэлар взял за руку её.
- Здесь есть рядом отель, там остановимся мы, и не надо злиться на людях, от злобы бывают морщины.
- Митрий в Сиене, и может он забрал этот ключ, я чувствую силу его – вдруг Френсис  сказала.
- Хорошо, нам же и  лучше, теперь  от нас ему не исчезнуть.

Луна показалась из туч, ветер утих, промозглый дождь прекратился, мы молча стояли у дуба.
- В Сиену –  я предложил.
- До Сиены рукой нам подать – согласился Драко со мною.
- Утром в Сиену – твёрдо Ярина сказала. – И прошу, Вас, согласитесь со мною.
- Утром? Как представляешь днём дракона над градом, или Серый спокойно пробежится по площади чаши?  - спросил у сестры. – Ярина не согласен с тобою, Митрий на грани, он стоит перед выбором -  жизнь или смерть.
- Выбор его.
- Ярина, не оставляешь выбора мне – обратился к сестре.
- Прекрасно, поступим мы так, попытаюсь найти я Свезара, смущает меня Эвэлар, а Вы, может, Вик, ты и прав, Сиена ведь рядом, но прошу, послушай меня.

- Насть, звонит телефон.
- Подожди, выйду из душа.
- Насть, на нём виден номер Серёжи.
- Ой, бегу.
- Настёныш, ты как? – Серёжа спросил.
- Мы в Сиене сейчас, Италия - сказка, только стало тошнить и мутить.
- Насть, я утром буду у Вас.
- А работа?! А виза?
-  Виза есть у меня, а с работой прощё ещё, взял больничный я на неделю.
- Серёж, я так рада, всю ночь не засну, буду ждать.
Настя расцвела от звонка, счастье билось в груди.
- Серёжа приедет?
- Да, утром у него самолёт, три часа на дорогу, значит, часика в два будет у нас.
- Хорошо, будет кому машину вести.
- Снежан, ну зачем же ты так.
- Насть, я рада, что Сережа приедет – улыбнулась Снежана.
- Ты ложись, а я навещу мужчину из Рима.
- Так и будешь его называть?
- Нет, его Митрий зовут, имя его прозвучало в обрывке  разговора на Капри.

Френсис вышла на площадь, и долго на окна отеля смотрела, пытаясь найти, где же Митрий заснул, и, увидев, что в одном из них свет горит до сих пор, а часы пробили два колокольных удара, улыбнулась себе,  Митрий нашёлся.
                Глава восьмая.

Солнце, разогнав облака,  гуляло  лучами по площади чаши, Сиена светилась любовью. Город, переживший  столетья борьбы, не казался столь старым, как Фиренце хотела, и ждал новых героев.
Сиенец ушёл, а может, пришёл кто-то другой.
- Насть, может яблочный сок?
А Настя, не слыша Снежаны, смотрела на двери отеля.
- Послушай, рано ещё, выйдем на площадь, Сергея мы не пропустим, город столь мал…
- Для меня бесконечен.
- Бесконечна любовь.
- Холод, что держал в рукавицах меня, отступил. Смысл жизни – любовь, Серёжа принял меня, и люблю я его. Да,  Тимура хотела, безумная страсть, но слился он с серостью  дней, что остались в Москве, и осень мимо прошла. Благодарна тебе за поездку, а  небо какое, смотри белый голубь летит.

- Вик, ты давно, не летал? – спросил Драко  меня.
- Давно не летал – ответил я Драко.
- И не грустно тебе?
Не грустно ли мне, не понял я Драко вопроса, взлететь руки расправив, свобода кругом.
- Разве грусть мой удел? Летать? Знаешь, мой брат, когда первый раз пришёл на Орлиную я, хотелось летать, каждый час и секунды, но время прошло, опустился на землю.
- Вик, ты  не нравишься мне.
- А что я должен сказать – удивился я Драко словам, и посмотрел на бокал, в котором плескалась «Новело». – Летать, чувство свободы окрыляет тебя, а свободен ли я?

- Серёжа! – Настя сорвалась со стула в кафе.  – Серёжа, я здесь!
Сергей бежал через главную площадь Сиены, люди стояли и молча смотрели, как двое бегут навстречу друг другу.
Сергей схватил Настю за плечи, и кружил по кругу её, столько счастья было в глазах.
Захлопал в ладоши один, захлопал в ладоши другой, голуби жизни взлетели, площадь залилась смехом и счастьем.
Солнце светило.

- Френ, будь так любезна, не закроешь окно?!
Френсис хотела задёрнуть занавесь, что висит  на окне, а лишь увидев влюблённых, осталась смотреть.
- Закроешь или нет?! И закрой до конца, солнце проникает сквозь щель, хочется спать.
 - А знаешь, если надо тебе, то закроешь и сам – Френсис с силой сдёрнула шторы на пол. – Хватит указывать мне!

Небо Тосканы, солнце кругом, тепло, словно лето на день вернулось. Рубашку я снял, и подставил солнцу лицо.
А свободен ли я? И что есть слово свобода.
- Драко, а свобода, дано ли нам осознать, свободны ли мы?
- Нет, хотя, каждый понимает по-своему.  Свобода? Ты не один, посмотри, как лучик играет, свободен ли он? Нет, не свободен, лишь солнце уйдёт, и скроется луч. 
- Ты говоришь, что наша свобода зависит от желанья других?
- Лучик пример, он не волен в решенье своём, а тебе воля решений дана. Выбор всегда стоит пред тобою.
- Свобода есть выбор?
- Выбор, ты прав, будешь жить по закону или выберешь собственный путь.
- Драко, а то, что Анастасий пришёл, поступил ли он по закону?
- Хочешь правду узнать?
- Хочу знать,  что думаешь ты!
- Нет,  Анастасий отодвинул закон!
- А правильно я поступил, бросившись с Митрием в бой?
- Не с ним ты боролся,  с холодом тех, кто ушёл за черту, тех, кому жизнь перестала светить, предали  душу они.
- Серый, не ты ли  сказал, что кинжал якорем стал?
Серый хотел вступить в разговор, но Драко с просьбой на него посмотрел, и Серый дал слово ему.
- Тебе ли бояться кинжала? – огонёк  выдохнул Драко. – С кинжалом управляются те, кто волю свою потерял. Задумайся брат, разве  боишься кинжала?  И вернёмся к свободе, страшное слово.  Свобода, полёт, не связаны между собою они.
- Значит  путь предначертан?
- Митрия  спросить ты не хочешь?
- Митрия? – удивился вопросу.
- Да, именно он выбрал свободу от всех, никому не обязан, живёт, как захочет, выбирает друзей и врагов.
- Драко, а может он измениться? – накинув рубашку на плечи, у дракона спросил.
Драко забил в трубку табак, и долго не хотел отвечать, но всё же молчанье престало ему.
-  А там, где пепел правит бал над городом мёртвых, ты его не спросил?
- Я просил остановиться его…
- И что ты ему говорил? – перебил Драко меня.
- Теодора напомнил ему – честно ответил. - И всё закрутилось, Митрий перестал слушать меня.
Драко вновь замолчал, выпустил дым, и снова спросил –
- А что ещё говорил?
- Просил остановиться Митрия я.
- Ладно, разделим, Митрий не слушал тебя, кинжал холодил сердце его, да и Френсис рядом стояла, но и Теодора вспомнил не вовремя ты.
- И всё же не верю, я, что Митрий взойти  имеет право на трон.
- В этом согласен, а причина… Драко, взглянул на меня. - В Теодоре ли дело, не ошибся ли ты в сужденьях своих?
- Митрий стал свободен от всех, никто не нужен ему,  поэтому и  тёмная сталь, что держал он в руках, поработила его.  Свобода не дарит радости жизни, если не нужен ты людям, человек не может быть одиноким. Свобода покроется грязью, если будешь один, и поглотит всего человека, высосет душу. Митрий устал от свободы, вот он ответ. Любовь прошла стороной,  Мит  пресытился жизнью, потерял он себя.
- Вик, так почему ты грустишь, ты ли один?
- Нет, мой дракон – обнял я Драко за шею.
- Ты ли один? – вновь спросил меня Драко.
- Я не один.
- Живёшь ли в усладу себе, живёшь ли ради себя, отвечать мне не надо, ответь лишь себе.
Солнце клонилось к закату, и, окрасив собою холмы, отдавало все силы, чтоб радость для всех принести.
- Солнце, ты слышишь меня? – поднял я руки.
И услышал ответ.
- Солнце, свободно ли ты? – вновь закричал.
- Нет,  для кого я буду светить, если жизнь прекратиться, и мне придётся уйти. 

- Всё хорошо, но как же нам спать, ещё один ключ навряд ли получим.
- Снежан, а может …?
- К Митрию отправить хочешь меня?
- Но  номер его по праву то наш – улыбнулась Настя Снежане.
- Хорошо, схожу, постучу, но если Митрий  мне не откроет, то вернусь я обратно, и Серёж спать будешь в ванной тогда.
 Снежана подошла к номеру, где Митрия оставили на ночь, и постучала во дверь, дверь открылась собою.
В номере было темно.
- Митрий Вы здесь?
- Вам лучше уйти – глухо Митрий ответил.
- Поменяю повязки, уйду.
- Долго ж хотели их поменять, день весь прошёл – усмехнулся Митрий  в ответ.
- Так уж сложилось, и позвольте, окно я открою, в комнате душно.
Митрий посмотрел на Снежану, и отвернулся к стене, что творилось у него на душе, знал  лишь Митрий один.
- Откройте, и прошу, уходите – прошептал Митрий в ответ. – Справлюсь я сам.
                Глава девятая.

Каждый должен пройти свой путь до конца, сквозь бурю и боль, сквозь боль и любовь.
- Идти ли к Митрию мне? – вопрос не давал мне покоя, на небе показалась луна, холодно стало. Днём было лето, а ночью осень пришла, изморозь покрыла траву.
Хотелось отдаться стихии и ступить чрез порог комнаты Мита,  не сложно понять, где он находился, и встретить там Френсис, закончить наш разговор.
- Мой разговор, но главный вопрос какова цель нашей встречи, к чему приведёт новая вспышка?  А не лучше ль себя отпустить? Нет, холодный рассудок должен стать мне советом, Митрий лишь мостик для Френсис.
Закрыл я глаза, и понял ответ, Френсис будет биться за власть, а Митрий обуза у неё на пути.  Показалось мне, как замерло время, услышав мысли мои. Френсис в Помпеях могла нанести мне удар, но что остановило её, она делала вид, что билась со мною, не спуская с кинжала своих глаз зелёного цвета, красива она.
И сколько боли Орлиной она принесла, обман окружает её, закончить пора   ложь, исходящую с её уст.
- Драко, полетели в Сиену.
- Ярина ещё не вернулась – посмотрел дракон на меня. – Сестры твоей   разговор со Свезаром важен для нас.
- Ярина знает, где нас разыскать, или меня, я отправляюсь в Сиену, хотите Вы того или нет.
- Упрямство всегда отличало тебя – пробурчал Драко в ответ.
Я кивнул головой –
- У тебя научился.
- В Сиену? – поддержал меня Тролд.
- Остался бы дома, и Ярину дождался – вмешался Серый в наш спор.
- Серый – лишь смог вымолвить я.
- Хорошо полетим, вместе с Тролдом наблюдать буду с крыши одного из домов за тобой, а Серый пусть будет рядом с тобою.
- Хороший расклад – расстроился Тролд, подкинув палицу в воздух.
- Согласен – ответил я Драко. – Серый, а ты?
Серый лишь сделал шаг поближе ко мне –
- Тебе идти одному, я правду сказал. Хотел бы рядом с тобой оказаться, но будем мы рядом, Помпеи не повторяться больше на нашем пути.

Френсис хотелось бы дверь разнести, но, сдержавшись, тихо открыла её, в комнате было темно.
- Митрий, ты здесь? Я искала тебя  -  сказав, отступила на шаг.
Митрий в камзоле Орлиной стоял перед ней –
- Ты хотела что-то сказать,  в Помпеях предала ты меня, а теперь ищешь меня? – рассмеялся Митрий, глядя на Френсис.
- Тебе ли смеяться, твоя рана ещё кровоточит, и сил нет у тебя, обопрись на меня, пора нам домой.
- Домой?  И где же наш дом? Твой голос дрожит – с металлом Митрий ответил.
- Одна не уйду – Френсис взяла себя в руки.
- Что беспокоит тебя? Или Вика боишься? Он же тоже знает, где я, и будет здесь, думаю, через минуту другую, дверь отвориться и Вик с Булатом появиться в ней.  Тебе ли не знать, что в схватке один на один, повержена будешь.
Дверь отворилась Снежана вошла.
- Митрий!
- Повторенье историй, тебе мало  было женщин с Земной, тебе мало их слёз и стенаний о правде любви – Френсис с усмешкой посмотрела Снежане в глаза. – Девушка, Вам лучше уйти, нет, постойте, я уже видела Вас, и в Риме, и … - Френсис хотела сказать, но язык к нёбу прилип. 
- На Капри, Вы были на Капри, и были с другим, высокий блондин.
- Так, моя дорогая, всё ясно стало теперь, пока я зализывал раны, ты роман крутила с другим, бросив на растерзанье меня – прищурился Митрий.
- Таким ты мне нравишься больше  - улыбнулась Френсис  в ответ. – Узнаю я тебя.
- Остался таким же, как был – слова Митрия пронзили сердце Снежаны, но осталась она. – Девушка, простите – Митрий поклонился Снежане. – Спасибо за помощь, но прошу, Вас уйдите,  у меня с женой неприятный будет сейчас разговор.
- Митрий, а когда Френсис стало твоею женой? Надо ль поздравить тебя? – вошёл в комнату  я, услышав последнюю фразу.
- Митрий, зачем же Вы… - Снежана не успела сказать, Френсис толкнула её, и Снежана упала б на пол, если б Митрий не успел бы её подхватить.
- Прошу Вас…
- Снежана – сквозь дымку Снежана сказала.
- Снежана, побудьте на кресле, и не двигайтесь с места, прошу Вас, мы скоро уйдём.
- Но  Ваша рана на теле.
- Спасибо – не видел ещё я людей, что столь бережно думают о других, когда бежать надо самим, обещаю, она не причинит Вам более зла – посмотрел Митрий на Френсис.   
- Опять мы втроём, Френсис, отдай мне кинжал, и мирно уйдёшь.
- Вик, отдам я кинжал, но послушай меня.
Предчувствия не обманули меня, я знал, Френсис знала, что появлюсь я в комнате Мита. 
- Искала встречи с тобою, прошу ещё раз, дай мне сказать.
- Становиться интересно, прямо Совет на Орлиной, не хватает лишь тех, кого ты убила – холодно Митрий вмешался.
- Убила?! Вик, хочешь правду узнать?!
- Говори – ответил я Френсис. – Митрий, пусть расскажет мне правду.
Странное чувство, а Митрий становился всё ближе, смотрел я на Мита, будто встретил старого друга.
- Не помнишь, кто стоял над тобою, кто хотел убить тебя на Орлиной, или забыл Доры лицо, кто свою месть хотел выместить на теле твоём? Забыл ты уже? Я кровь члена Совета взяла на руки свои, но тебя я спасла.
- Спасибо тебе -  лишь ответил я Френсис. – Но видно забыла ещё одну смерть.
- Нет, не забыла, не пришёл бы ты на Орлиную, если б место в Совете не стало б свободным!
- Френ – устал я от лжи.
- От лжи, а подумай своей головой, кто тебе врёт! Я освободила дорогу тебе,  я знала тебе, наблюдала за жизнью твоей.
- Не много ли я?!
- Знала, кто ты, и если взойдёшь ты на трон, то в этом заслуга моя!
- Френсис – время  пришло удивиться и Миту.
- Высокие чувства, о которых Вы все говорите, что знаете Вы, что знаете Вы о любви без ответа.
- Не дорога ли цена, в чём хочешь меня убедить?
- Убедить? – рассмеялась Френсис в ответ. – Не я ли поддержала тебя на Орлиной, не мой ли голос был отдан тебе, не я ли заставила Клайда и Стена тебя поддержать, дорогу тебе расчищала.
- Зачем ты всё говоришь? Зная, кто я, ты поставила для себя планку большую – но задумался я, а ведь во многом Френсис права.
Френсис кипела, глаза горели огнём.
- Хочешь дальше правду услышать?
- Говори.
- Или ты или жизнь – Френсис достала кинжал.
- Ты хочешь убить нас обоих – Митрий выхватил меч.
- Нет, только себя – крикнув в ответ, Френсис приставила кинжал к самому сердцу. – Митрий, движенье…
- Френсис, не надо, опомнись – смотря на кинжал, источающий мглу, я приблизился к Френсис.
- Вик, оставайся на месте, ты знаешь, слов не бросаю на ветер, либо будешь со мной, и вместе взойдём мы …
- Отец – опустил  голову я, и колено своё преклонил. – Желаю вечно править тебе Истинным миром, Солнечным миром. – Френсис, отдай мне кинжал.
Френсис не глядя на нас, с силой  сжала кинжал, а Снежана быстро с кресла вскочив, впилась ей в руку, кинжал медленно полетел на пол, мы смотрели за паденьем его, Снежана быстро кинжал подняла, и скрылась за дверью.   
- Вот и кончилось всё – тихо Френсис сказала.
Дверь в комнату вновь растворилась.
- Племянник, и внук, рад видеть обоих.
Я не поверил глазам, в дверях стоял Теодор.
- Ну что, опять  обманула себя! –  Теодор рассмеялся, глядя на Френсис.
- Высокий блондин – лишь Митрий сказал.
- Блондин, которого по имени звать Эвэлар – увидел я бледность на лице своего друга, и подставил плечо ему для опоры. 
- Рад Вас видеть живыми – с усмешкой сказал Теодор. – А теперь мне пора, скоро здесь будет Ярина.
Теодор бросил взгляд свой на Френсис и скрылся за дверью.
- Мит, ну сейчас побудешь в доме Ярины, хоть несколько дней?
- Побуду –  Митрий  вздохнул. – А потом вернусь я домой.
- В свой дом на Орлиной?
Митрий кивнул.
- И Френсис исчезла – посмотрел я на место, где Френсис стояла.
Дверь в комнату Мита отворилась опять, Свезар с Яриной быстро вошли.
- Где Теодор?
- Растворился   во мгле – ответил сестре я. 
- Просила тебя, подожди! – вздохнула Ярина. - Ну что тебе дал этот час.
- Нового друга – тихо я молвил,  понимая, что Ярина права. – Ты хочешь сказать, что схватили бы Вы Теодора, если б не я, пусть так, и пусть я не прав, но, зная вперёд, все равно поступил бы я также.  Но как так случилось? Ведь во дворце Совета Орлиной был Теодор, его увели.
- А в оковах стоял Эвэлар – ответил мне Свезар. – Долгий рассказ.
И тут опомнился я –
- Мит, а где же Снежана, она забрала же кинжал.
- Не причинит кинжал ей вреда, злобы в ней нет, и сердце открыто, кинжал бессилен пред ней.
- Кинжал бессилен пред ней – повторил я за Митом, и вспомнил, что сказал мне Хранитель – « Боль всех ушедших на нём». – Снежана, так ведь имя её, любит людей, я понял ответ, кинжал бессилен над ней, на сердце Снежаны любовь. Постойте, ведь именно так, и та, что жила в Солнечном мире, смогла в руки кинжалы же взять, ради жизни, не смерти, взяла.
- Солнечном мире! – Свезар отступил от  меня – И вправду ночь для свершений.
- Свезар, Ярина, не в названии суть, я понял, если любовь правит миром, то  солнце будет светить, а  кинжала не властны над ним, и не принесут они возглас ушедших, и мгла не раскроет объятья свои.
- Хотела с тобой поругаться, но сейчас не могу – сказала Ярина. – Рассвет встаёт над Сиеной, пора возвращаться, да и тебя заждались.
Молча вошли на порог дома Ярины, туман заклубился над холмами Тосканы, спать не хотелось, хотя бурная ночь и давала  знать о себе, много понять мне ещё предстояло, но рад я, что крови ни капли не упало на пол.
- Драко?
Мудрый дракон посмотрел на меня и спросил -
- Давай полетаем?
- Раньше б сказал, полетели,  а сейчас посмотрим, как туман уступает дорогу ясному солнцу – ответил я Драко. 

- Снежан, просыпайся, полдень пришёл – растолкала Настя Снежану. – А что за красивый кинжал, он тебе подарил?
Снежана взяла в руки кинжал, слеза скатилась с лица, и кинжал заиграл серебром,  блики его рассветились на солнце.

                Глава десятая.

- Ты имя мира назвал – сказала Ярина, разливая чай по фарфоровым чашкам.
- Отец будет…
- Драко, ты видел отца?! – не выдержал я.
Драко смутился, будто секретом хотел поделиться.
Первым раз видел дракона таким, чувство, что Драко был в Солнечном мире, не покидало меня.
- Красивое имя – Митрий вздохнул. – Хотелось бы и мне погулять по зелёной траве…
- Увидеть крепости, что стоят на горах, и сединой своей закрывают наш мир от врагов – вновь не сумел я сдержаться.
- Мужики, Вы чего!? -  чуть, не  расплескала Ярина свой чай.
- Ярина, но  родилась же ты  в Солнечном мире, он частичка твоя!   
- Вик, дорога открыта, ты же сам говорил, вспомнить лишь имя, и вернусь я  домой, ты же плоть от плоти отца.
Что мог ответить сестре? Горы с шапками снега, леса елей и сосен, гордый мир северной жизни, озёра с кристально чистой водой, и луга цвета весны. А правильно ли имя я вспомнил? Солнечный мир, не простое ли имя, ведь и в небе, даже если закрыто оно облаками, есть счастье своё. Зайти в тёплый дом, и скинуть с себя промокшие вещи, протянуть руки к огню, а  дождь даёт силы траве, дождь наполняет собою озёра и реки, и  несут они  воды вдаль по долинам, лесам и холмам, впадая всей силой своей в  океан. А зимой, если ветер туч не нагонит, то и снег не пойдёт, а как же придёт новый год, будет ли он стучаться к нам в дверь.
Солнце, любовь, но и под дождём любовь оживает, а снег дарит прохладу разгоряченным сердцам. Солнечный от слова любовь.
Но сомненья легли на сердце моё, Солнечный, ведь есть и имя другое, мне  отец говорил.
- Ярина, Драко, хотите ли Вы, чтоб я совершил переход?
Ответа я не услышал, а был ли задан вопрос? 
Отец говорил, Горный наш мир, имя Горный ему, от слова ли Горний? Горний – мир счастья, любви, благословения Господа Бога.
Но имею ли право сказать? Нет, пусть слово отца будет со мною, имя нас защитит.
- Ярина, прекрасен твой чай – поставил я чашку на стол.
- Митрий, как  рана твоя? – спросила Ярина у Мита.
- Спасибо, чай твой  затянул  мои  раны.
- Собирала утром я лепестки – улыбнулась Ярина.
- Ярина, а может душистый табак нашего Драко, что забивает он в трубку свою, тоже растет рядом с домом твоим?  - Серый спросил.
- Нет, Серый, табак Драко…
- Ярина, табак тайна моя – нахмурился Драко с улыбкой.
Мир, тишина окружили наш дом, а вопросы остались, они на день  другой отступили, но уходить не хотели.

Ветер продувал по  каналам, гондола мерно  плыла по ним. Настя была бледно зелёной. 
- Может, пройдёмся ногами? – приложила к сердцу руки она.
- И мне не нравиться здесь, мутные воды, плесень покрыла дома, сырость кругом – зачерпнула Снежана рукой холодной воды.
- Хотите, уедем.
- И прямо сегодня – захлопала Настя в ладоши.
- Ветер с моря задул, скоро прибудет вода, и площадь всех доджей покроется сверху водой, а у нас есть сапоги?
- Предложенье моё, вернёмся в отель, переночуем и самолёт.
- Серёж, у есть ли у нас  ещё несколько дней? – вдруг спросила Снежана, глаза её, непроницаемы стали, словно задумалась о чём-то она.
-  Думаю да, сегодня четверг, пятница и суббота у нас, на работе должен быть в понедельник.  Надеюсь, с билетами проблем не будет у нас.
- Снеж, а ты хочешь ещё покататься?
Снежана пожала плечами –
- Утром решим, два дня,  хотелось бы мне, нет, не знаю ещё.
- А вот и отель – расплатился Сергей с гондольером. – Насть, держись за руку мою.
- Постою, подышу, а вечером Вам наберу – сказала Снежана.
- Хорошо, а на ужин разве ты не пойдёшь?
- Нет, кушать совсем не хочу.
- Вечером  обязательно нам набери – попросила Настя Снежану.
- Так вечер уже.
- Ладно, через час сама позвоню – Настя с Сергеем ступили  в отель.
Снежана пыталась понять, что подвигло  остаться её, и, бросив взгляд на подобье реки, поднялась в номер к себе, сырость каналов не дарила покой, захотелось побыть в тишине и тепле.
Присев у окна, не могла ответить себе на вопрос, и лишь раскрыв шкатулку, что купила в Сиене, посмотрев на кинжал, что горел серебром, получила ответ.
- Улетим в воскресенье? – позвонила Насте она.
- Серёж, в воскресенье? – переспросила Настя Сергея.
- Снежан, в воскресенье, а утром поедем куда?
- По карте посмотрим, дорога подскажет.
Снежана увидела горы, покрытые снегом, да  так и заснула.

Мы разошлись, Митрий вернулся к себе, и знал я, сегодня будет он спать, дом Ярины, больше не был врагом для него.
                Глава одиннадцатая.

Свобода просторов охватила Снежану, утром умчались из поселенья каналов и крыс, что бродят по мостовым, пугая случайных прохожих,  и город, построенный на страхе ушедших, исчезал позади, а с ним и сырость ушла.
- Верона нас ждёт впереди, Серёж остановимся там?
- Как скажешь.
Амфитеатр Вероны предстал пред гостями.
- В Риме он больше.
- Насть, не знаю, не видел.
- Город, тёплый какой, Снежан, останемся здесь, и да Милана недолго, часа два доехать нам на машине.
Снежана посмотрела кругом.
- Разве он тёплый?
- Дышит любовью. Ромео с Джульеттой, о них  Шекспир нам писал, они  жили в Вероне.
Снежана вздохнула.
- Предложенье такое, Вы остаётесь, а поеду на север, и вернусь за Вами в воскресное утро.
- Послушай, до аэропорта Милана доберёмся уж как-нибудь сами, но почему не хочешь остаться ты с нами? 
- Не  люблю я Шекспира – взяла Снежана ключи у Сергея.
- До встречи – махнула Настя рукой.
Снежана открыла окно, дорога лежала на север.
- Серёж, не пойму, что со Снежаной случилось, даже на город  не взглянула она.
- Не знаю, но сказала  – не любит Шекспира.
- Давай вещи оставим, и пойдём погулять. Читала я утром, что  в одном из дворов Джульетту можно найти.
Бросив в вещи в отеле, Настя с Сергеем пошли прогуляться по улочкам  столицы влюблённых.   
  Дорога была прямой, как стрела, проехав Брешию, и Бергамо за ней, Снежана увидела знак, ведущий на Лекко.
Гордые горы, сами вышли из туч, увидев Снежану, остановивши машину у Лекко, Снежана долго смотрела на маленький город.
Озеро Комо, озеро ледников и легенд, зеркальная гладь, горы стали седы от предальпийских снегов, в горах наступила зима.
- Нет, дальше поеду, до перепутья озёр, а там, быть может, меня приютят.
 
- Тролд, что ты грустный такой? – спросил я у Тролда.
- Зима наступила в мире моём, по снегу хочу я пройтись.
- Ты хочешь уйти?
- Нет, не хочу, но навестить свой народ, книги ему прочитать.
- Тролд – склонил я голову набок, стараясь  не щурить на солнце глаза. – Народ, без тебя, как малые дети, возвращайся домой, вижу тоска на сердце твоём.
Драко с Серым к нам подошли.
- О чём говорите? В дорогу опять собрались, или вновь будете драться?
-  На Ледяной Тролд … –  тихо ответил я Драко.
- Тролд, решенье твоё, но если позволишь, то  с тобой долечу.
- Драко! – только и смог вымолвить Тролд.
- Будет нам  больно и грустно, если покинешь ты нас.
- Вик, но я же вернусь.
- Если решил, не тереби своё сердце, но возвращайся скорей, ты стал нам, как брат – слегка ударил я Тролда.
- Что грустные  у дома стоите? – спросила Ярина у нас. – Скоро обед, я приготовила новые блюда.

Дорога вилась меж горами, Снежана смотрела вперёд, а озеро светило ей вслед. Не знала она, куда путь ей держать,  дорога вела.

- Тролд возвращается на Ледяной – молвил дракон.
- Тролд, возьми с собой книги – лишь сказала Ярина.
- Спасибо, сестра – улыбнулся ей Тролд.
- А Митрий всё спит? – оглянулся я на окна комнаты Мита.
- Пусть отдыхает, хорошо задел ты его – обратилась Ярина ко мне, огонёк блеснул в глазах у неё.
 Тролд на небо Земной посмотрел.
- Должен идти, простите меня, и лишь позовите…
- Тролд, подожди – Ярина скрылась за дверьми нашего дома, и быстро вернувшись, несколько книг в руки Тролду дала.
- Так отправляемся в путь?
Я видел, Тролд, не хотел уходить, но сердце звало, камень он сбросить хотел, родные края, просить остаться его, и останется он, но будет ли правильно это, зовёт его дом. Свобода краёв Ледяного, и жажда  народ свой на путь повернуть.
Обнял я Тролда, чуть дотянувшись ему до плеча.
- Возвращайся быстрей.
Тролд не стал отвечать, лишь вместе с Драко он в воздух поднялся, а  сердце  его вернулось  к нам на Земную.
Вскоре Драко вернулся, один.

- Белладжио  - прочитала Снежана, и поехала дальше.
Дорога у  гор, спускающих лапы к озеру Комо, Снежана устала.
- Деревушка, остановлюсь у неё  - притормозила она. – И выйдя на воздух холодный, постучала в гостиницы двери.
     - Зима на дворе, номера мы не топим, туристов ведь нет –  пригласили  Снежану войти. – Да проходите скорее, ветер с озера дует  холодный.
Снежана быстро вошла.
- Вот ключ, номер на втором этаже, завтрак для Вас накрою я в девять, проспите,  а ладно, все равно в отеле кроме Вас нет никого, когда захотите, так Вас накормлю, а муж утром покатает по Комо, днём будет солнце, а если теплых вещей у Вас нет, то свитер Вам дам – взмахнула хозяйка руками.
Снежана улыбнулась в ответ, итальянский плохо знала она, и, взяв  в руки  свой ключ, пошла номер искать.

Грусть охватила всех нас, но что сделать могли, даже тёплый ветер с долины не грел, ведь Тролд стал частью нашей семьи.
Облачка набежали, дождик пошёл.
- А дождь то тёплый идёт – подставил дождю я лицо.
- В Италии и поздняя осень тёплой бывает – посмотрела Ярина на небо. – Пройдут облака, и солнце выйдет из туч, а вот и Митрий пришёл.
Странный день, я чувствовал, что Митрий хочет сказать.
- Как твоя рана? – спросила Ярина.
- Затянулась она – ответил  нам Митрий, бросив взгляд на меня.
- Мит…
- Забудем – выдохнул Мит.
- Мит, на Орлиную ты? – не выдержал я.
- Плющ навестить, да и дом заждался меня, хочу побыть я один, да и должен прощенье у Брандо попросить.
- И  обедать не будешь? – вздохнула  Ярина.
- Нет, поесть я готов, силы нужны.
- Ярин, а как же всё так получилось? Как узнала, что Теодор, спрятал в обличье Эвэлара себя? – спросил я сестру.
- Ты же знаешь ответ – ответил мне Драко, ты  предчувствовал встречу.
Я промолчал.
- Так и Ярина – вновь обратился Драко ко мне.
Больше вопрос задавать я не стал, за обедом молчали.

Верона, город любви или город Шекспира? Зачем описал он страданье влюбленных, лишивших жизни себя. А железка с грудью потёртой, что стоит во дворе, и  к ней люди походят, прося о любви. Но ведь кто-то создал её,  насмехаясь над всеми, заменил любовь и надежду, постаментом из бронзы.
- Насть, народу  то, сколько может,  уйдём из двора?
- Хорошо, но вернёмся  попозже – ответила Настя Сергею.

- Вот и вновь  вчетвером  мы остались – посмотрел  Миту я вслед.
 Хор прыгнул ко мне на колени.
- Хор извини – провёл я рукой по гладкой шерсти хорька.
- Вик, а не хочешь и ты побывать на Орлиной, Совет заждался тебя – вдруг сказала Ярина.
- Возможно, ты и права – задумался я. – Озеро держит меня.

Снежана распахнула окно,  ветер с озера Комо ворвался к ней в душу.
- Почему я пришла? – задала вопрос Снежана себе.
Время гроз и туманов минуло летом, а озеро жизнью дышало.
                Глава двенадцатая.

- Сестра, почему об Орлиной вспомнила ты? – спросил я Ярину под вечер.
- На Орлиной…
- Постой, перебил я сестру, а Френсис к третьим вернётся? 
- Дорога закрыта – усмехнулась сестра.
- Вот так дела, кто бы раньше сказал, Совет на Орлиной и третьих совет не воюют друг с другом.
- Не сказала бы так, а Френсис забыл?
- Что ты хочешь сказать?
- Отступать ей некуда больше, Теодора она обманула,  крепость не примет её, и третьим   вернуться не сможет. Куда ей пойти?
- Дом на Орлиной есть у неё – ответил сестре.
Ярина пожала плечами.
Ветер вновь поменял направленье, и с севера тучи пришли, стало зябко, дождь не крапал уже, но и ливнем не стал, воздух наполнился тайной.

Настя не могла найти места себе, то душно, то жарко. Встала, открыла окно, подставила ветру лицо.
- Серёж, спать не хочу.
- Может, поспишь, устала ты за день, утром домой.
- Домой – странно Настя сказала себе. – Серёж, а во двор, где Джульетта стоит, мы же днём не вернулись, давай пройдёмся сейчас, когда ещё будет возможность  ночью в Италии нам погулять, да и душно не будет.
Серёжа зевнул, посмотрел на часы, и потянулся рукою  к одежде.
- Ну, хочешь, пошли, погуляем – ответил он Насте.
- А свитер есть у тебя, как-то холодно стало.

Весь день Снежана каталась по Комо, озеро пленило её своей чистотой.
- Хорошо, что поздняя осень стоит, людей мало вокруг, а природа не спит – смотрела она на красоты вокруг.
Смотрела, а сердце ждало.

  - Дом на Орлиной есть у неё – повторила Ярина за мной. – Дом на Орлиной.
- И Теодор ведь тоже закрыл много дорог для себя,  Митрий не примет его, а вот Френсис, вопрос – Драко заметил, бросив  взгляд свой на небо. – А тучи ведь снегом полны.
- Френсис захочет вернуться в Совет – провёл я рукою по лбу.
Ветер стал крепче, тучи становились всё ниже, и вдруг молния пронзила их бег.
- Драко,  тучи наполнены снегом? – посмотрел я на небо.
- Молнии, снег, а разве так не бывает  – ответил мне Драко.
Хор, спавший у меня на коленях, проснулся и жалобно пискнул.
Я встал, перенёс на кресло его, и аккуратно пледом накрыл, хоть  дождь и бил по настилу, но капли, иногда пробивались на пол, а в пледе Хору будет теплее.
 
- Насть посмотри, тучи обходят Верону, вернёмся домой, на небе светит луна, а за чертой города буря бушует
- Нам же и лучше, дождь не пойдёт.
Сергей обернулся назад, словно ему в спину кто-то смотрел.
- Нет, показалось – сказал он себе.

- Френсис не захочет, а  вёрнётся в  Совет.
- Ярина надеюсь, ты неправа, ведь в Совете тогда будет пятеро нас –  Брандо, Митрий, Стен, Френсис и я. Совет возродиться, и борьба вновь вернётся. Видимо ты и права,  ведь если Френсис придёт, и её мы изгоним, а знает она, что так тому быть, то может кто-то захочет её поддержать в новой войне, нет допустить войны нам нельзя, равновесье разрушится вновь.
- Вик, но ведь народ выбрал  правителем тебя на Орлиной, а ты передал все правленья бразды…
- Серый, в том  то и дело, кому?   
- Ты хочешь сказать, безвластье царит на Орлиной? – хмуро Драко спросил.
Не ответил дракону, лишь  опять на небо взглянул, гроза полыхала, гром загремел, а дождь прекратился.
 - О кинжале забыли? А Теодор ли забыл?
Раскат грома  стал  мне ответом, и тишина наступила.

Вернувшись с прогулки, во время которой, в одном из рыбацких посёлков Снежана поела, девушка быстро заснула.
В дверь постучали, потянувшись Снежана накинув на плечи свои одеяло, посмотрела за дверь, там  хозяйка стояла, с молоком и ещё одним одеялом.
- Буря в горах, ночью может холодно стать, возьмите, выпейте на ночь – сказал она, протянув стакан с молоком. – И одеяло из шерсти овечьей,  под ним не замерзнете Вы.
- Спасибо – прикрыв рот, сладко зевнула Снежана, и вновь к постели вернулась, а сон не пришёл, и она присев у окна, на озеро стала смотреть.

- Так вернёмся, и Френсис найдём – развёл я руками.
- Вик, а дальше то что? – спросил меня Драко.
- Френсис сильна, из всех женщин Совета она самой сильной была, да и есть, и сила её – женская сила. Вик, а Драко ведь прав, ничего не сделаешь ей.
- Постойте, путь лишь один распустить весь Совет, отменить правленье моё, хотя его нет. И только король с королевой, как в сказке бывает, заменят Совет. Королеву я знаю.
- Брандо – вступил Серый в наш разговор.
- Конечно Брандо.
- Так кто же король?
- Видимо Стен – ответил я Драко.
- А Брандо ты спросил, или сам так решил? – жёстко сказала Ярина.
- Ярина…
- Не надо за женщин решать – сменила гнев на милость сестра.   
- Сама  расскажешь Брандо, что короля выбрать ей надо? – ответил Ярине я в тон.
- Нет, Вик, к сожаленью, иль и к счастью, но только Совет решенье может принять.

- А вот и двор со Джульеттой, Серёж, посмотри сколько записок на стенах, и все просят любви.
- Насть, просят любви? Любви у кого, у той, что руки наложила сама на себя, не она ли любовь  предала? Посмотрели, уйдём, плохое здесь место – взял Сергей Настю за плечи.
- Минутку, постой подойду я к Джульетте.
 Сергей не решился перечить, и за Настей прошёл во внутренний двор.

Снежана оторвала свой взгляд от окна, и посмотрела на столик где шкатулка лежала, захотела открыть и взять в руки кинжал.

Настя встала  поближе  к Джульетте, глаза  поплыли её.
 
- Ярина, права ты, вернуться нам надо. Братья, утром в дорогу. Одно лишь осталось понять, а где Теодор, и захочет ли вновь он похитить кинжал?
Гром разрывался на небе, молнии били о землю.
- Драко, ты прав, а дождь снегом сменился – Серый встал под навес.
- Постойте нас кто-то завёт? – услышал я сквозь бурю призыв, и посмотрел в сторону, где за горами озеро было.

Протянула Настя руку к Джульетте,  ведь по лживой легенде, если кто-то прикоснётся к правой груди у  Джульетты, получит любовь.

Снежана открыла шкатулку, кинжал, что три дня блистал серебром, вновь изменился.
- Девушка, прошу, отдай его мне – услышала голос она.

К Насте холод вернулся, до статуи зла  оставалось полметра.
- Один миг, и стану счастливой – прошептала она.
А холод пронзил уже  Настино сердце, Сергей не мог сдвинуться с места, чтоб Насте помочь.

- Полетели в дорогу, Хранитель нас ждёт, кинжал просыпается вновь, Теодор начал охоту за ним – лишь смог вымолвить я.
Буря ответила воем.
Пробиваясь сквозь тучи, понеслись мы вперёд к озеру Кому, а буря становилась сильней,  даже Драко стал уставать.

Снежана взяла в руки в кинжал, кинжал в руках у неё вновь заблестел серебром.
Мужчина вышел из тени в углу.
- Отдай – он мягко сказал, и протянул руку Снежане.
Кинжал окрасился красным, и капельки крови появились на нём.
Снежана вскрикнув, уронила на пол кинжал, боль пронзила её, на колени упала она. 
- Не трогай кинжал, будет больнее тебе.

Настя провела по Джульетте рукой, и, не отпуская от бронзы руки, оседать к земле  она стала, сердце билось всё реже.
 Сергей разорвал путы и бросился к ней, на небе гром загремел, тучи пробились сквозь стену, Верона умываться стала дождём.

Мужчина, уж было протянул руку к кинжалу, но тот час отдёрнул её.

Сергей поцеловал Настю в холодные губы, а сердце не билось. 

Драко продрался сквозь тучи, горы седые показались пред нами, и озеро, что лежала меж ними.   

Снежана не смотря на  страшную боль, смогла найти в себе  силы и сжать кинжал в левой руке, поднялась на коленях и посмотрела в глаза Теодору.
Мужчина отпрянул, столько  любви было в глазах у Снежаны, боль отпустила её, и, не зная сама почему, девушка толкнула окно, и прыгнула вниз, к берегу, где бились волны озера Комо. Разбила колени и ступила к холодной воде.
Теодор прыгнул за ней, лицо исказилось злобой его, вода у ног, рядом с Снежаной затянулась кромочкой льда.
Снежана  босыми ногами ступила на лёд, на берегу стоял Теодор усмехаясь.

 Озеро Комо предстало пред нами во всей красоте бушующей ночи.
- Драко, прошу, опоздаем.
Туман заклубился.
Снежана сделала  шаг, и ступила по колено в холодную воду.
- Утону вместе с ним, но тебе не отдам.
- Разве жизнь того стоит? – спросил Теодор.
- Хранитель, где ты? – закричал я, срывая свой голос. – Драко, смотри, вон Снежана стоит, и Теодор к ней походит.
Туман отступил.
Спрыгнул на берег,  бросился  я к Теодору, Теодор увидев меня, сделал в сторону шаг, я оступился и упал на песок,  Теодор рассмеялся.
- Ну что ты племянник, хочешь добычу мою отобрать, здесь не Совет, лучше уйди, кровь рода не хочу проливать.
- Теодор отступи – встал я перед ним и Снежаной.
Теодор посмотрел на меня и  сказал – голос его непонятен был мне -
- Хорошо, я уйду, пусть будет по-твоему, до встречи.   
Обернувшись,  протянул  я руку Снежане –
- Вода холодна.
Снежана сжав  руку мою,  вышла на берег. Кинжал, что держала она, блестал серебром.
Ярина подбежав, обернула Снежану курткой своей –
- В этом доме живёте? Да, что ж говорю, быстрее в тепло.
Снежана сквозь пелену на глазах обратилась ко мне –
- Возьмите – протянула кинжал. – Он Ваш.
Взяв кинжал из её рук, и, подойдя к кромке воды, протянул его вверх  –
   - Хранитель, третий кинжал – вымолвил я и,  преклонив колено своё, стал  Хранителя ждать.
Никто не пришёл, а кинжал всё блестел серебром.

- Возьми, убери в шкатулку кинжал – вернувшись, тихо Ярина сказала. – На время он твой.
 
Настя открыла глаза.
- Где я? Что за глупость опять совершила? – сказала она, отдёрнув руку от бронзы.
- Ты уходила, и к счастью вернулась.
- Я видела сон, а во сне Снежана была, в руках у неё был знакомый кинжал, на неё нападали, но победила она. Лишь победила она, как  я сразу проснулась.
- Снежик, спасибо тебе – тихо молвил Сергей.  – Насть, дождик идёт, вернёмся в отель.
- Серёж, прости ты меня – с грустью посмотрела  Настя  Сергею в глаза.
- Любовь моей жизни – улыбнулся Сергей.
Обернувшись,  и бросив печальный взгляд на Джульетту, Настя сказала –
- Жаль, что приходят к тебе, не веря сердцу, что стучится в груди.

- Почему Хранитель не забрал третий кинжал? – спросил я  у Драко.
- Кинжал дан на время тебе,  храни его ты, и пусть светиться он серебром – посмотрел Драко на просторы озера Комо.
Я повернулся к Ярине. 
- Драко  правду сказал, и летите вперёд, а я побуду с Снежаной, тяжёлая ночь была у неё.
- Серый,  а что думаешь ты?
- Третий кинжал ещё не закончил свой путь в мирозданье – ответил мне Серый.
Буря ушла, растворилась, будто и не было вовсе её.
Обнявшись с Яриной, мы полетели вперёд, навстречу рассвету Орлиной.
                4.
                Глава первая.

« И вот, на другой день голос воззвал ко мне: Ездра! открой  уста твои и выпей то,  чем Я напою тебя. Я открыл уста мои, и вот полная чаша подана была мне, которая была наполнена как бы водою, но цвет того был подобен огню. И взял я и пил; и когда я пил, сердце мое дышало разумом и в груди моей возрастала мудрость, ибо дух мой подкреплялся памятью; уста мои были открыты и больше не закрывались». (Библия.  Ездры.3. 14.)
Закон  перехода, он ли последний на пути человека? Остановиться, подумать, увидеть радугу мира.
Добро или зло?
- Прошу тебя Драко, давай долетим мы до дома, что стоит на утёсе.
Дракон промолчал.
- Нет Драко, не оставлю кинжала я в доме, хочу побыть на утёсе, послушать  музыку ветра и волн, погрузиться в раздумья.
- Как скажешь мой брат, но шкатулку храни при себе, не оставляй её в доме.
- В дом заходить я не буду, не я построил его.
- Наедине с собою ты  хочешь побыть? – спросил меня Серый, и сам же ответил. – Видимо да.
В знак согласья склонил голову я.
- Тяжёлая ноша досталась тебе – выдохнул Драко огненный сноп.
- Давно не дышал ты огнём – сказал Серый Драко.
- Не знаю, как Вику помочь, груз решенья тяжёл.
- Драко – лишь вымолвил я.
- Воля твоя, какой путь выберешь ты, знаешь лишь сам, но пусть мудрость будет с тобою – ответил мне Драко. – А вот и утёс.      
Ступил я на холодную землю, и на камень присел, свой взгляд, устремив к океану  Орлиной. 
Много вопросов, провёл я рукой по пожухлой траве, пройден ли путь, и наступит ли мой переход? Почему Теодор отступил, и Хранитель не взял третий кинжал?
Трава готовилась к сну, чтоб весною взойти, а могу ли я спать, а утром мудрым и сильным проснуться? Достоин ли я, нести новую ношу?
Ответы я знал, вслух проронить, или молча подумать, а какое имеет значенье.
Испытанье назначили, в руки вручив третий кинжал, но кинжал сам по себе лишь древняя сталь, но за ним память стоит, а в памяти мудрость, и в памяти сила. Кинжал лишь испытанье желаний, всё что угодно могу пожелать, и услышат меня, а отвечать  после смерти придётся, а наступит ли смерть?
Теодор ты же знал, что за сила пришла в руки мои, испытание злом. Лёгок  станет  мой путь, и ты появишься вновь, ведь ты знаешь желанье моё – пройтись по траве в Солнечном мире, увидеть отца и  бразды правленья принять из его рук, но кинжал не оставит выбора мне, один раз зло сотворив станешь подобен ему. Не пришло время моё вернуться к отцу, нет на сердце моём к людям столько любви,  сколько дарит Снежана, нет веры, что царит в Данииле, и мудрость отца ко мне не пришла. Что принесу  людям, став выше над ними, без любви, мудрости, веры.
Что умею я делать? Играть в шахматы, много партий выиграл у Драко, безоглядно броситься в бой, считая добром то, что кажется мне. А могу ли я сохранить равновесье? Могу ли  ответить добром на добро? Сколько пришлось пережить за последние годы, всегда ли был прав?
Теодор, меня ты решил освободить от веры в людей, и хочешь, чтоб сам стал решать я за них огнём и мечом, зло бывает так сладко, его ответы просты, и тогда ты придёшь.
Но причём же кинжал?
- Кинжал? – вновь задумался я. – Интересно, а  появиться ли Френсис сейчас на холме, что лежит за утёсом, подойдёт ли ко мне? – усмехнулся себе.
Интересная встреча была бы, ведь знает она о силе кинжала  направлять мысли людей, а к власти  любовь безгранична её.
 Я обернулся, и Френсис увидел, по узкой тропинке она направлялась ко мне, глаза  спокойствием её были полны, она знала о силе своей.
Отвернувшись, закрыл я глаза, и представил, что Френсис ушла, вновь обернулся, облик Френсис в тумане исчез. Кинжал не сиял серебром.
Вот он ответ, сила ушедших, желанья ушедших, мечты, что разбились, как волны о камни утёса. Они воплотились в кинжале. И лишь с любовью если обращаешься к людям, то кинжал то  теряет зло, что люди с собой унесли, силу свою.
Ведь желанья, тех, кто ушёл, или совершил переход остались, никуда не ушли.
- Постой -  сказал я себе.  – А  вера  в Господа Бога? Вера сильнее всего. – И ответил себе – Испытание Веры.
Получая кинжал, получаешь память ушедших, вот зачем Теодору был нужен кинжал, он знает  прекрасно, что справиться  с силой не сможет он сам, и, не боясь, передавал кинжалы другим, оставаясь рядом всё время, с надеждой, что сможет управлять желаниями он. 
А Снежана несёт в себе силу любви, и любовь проснулась в кинжале, и она не ушла, Хранитель не взял её руку в свою, не принял кинжал.
 Но, а я? Почему Хранитель не принял, то, что по праву его. Поверил ли мне, или дал испытанье, а может, Серый  мой прав, кинжал не закончил свой путь в мирозданье.
Должен я думать, прежде чем вымолвить мысль, пример тому Френсис, облик её был рядом со мною, и знать, что нарушенье сблизит меня с Теодором, не  уйду, но пойду по другому пути.
Открыл я шкатулку, и долго смотрел, океан призатих, ветер застыл, провёл рукой по кинжалу, и обратился к нему –
- Желанья, рядом с тобою, достигаются быстро, но в чём тогда жизнь? Ведь достигнув всего,  чем отличаться я буду от тех, кто ушёл за черту по собственной воли. Мне и памятник  при жизни могут  воздвигнуть, окружат славой  меня, а власть покрывалом будет моим, но в этом ли соль, пройти  путь свой должен я сам, пусть память поможет, и мудрость придёт, вера с любовью будут на сердце моём, и бежать я не буду, как того хотел Теодор.
Закрыл я шкатулку, и, убрав в походную сумку её, посмотрел в сторону дома, стало мне грустно.
Драко с Серым вернулись.
И вновь, как когда-то, встали вместе мы на утёсе,  слушали   музыку ветра, плеск набегающих волн, и смотрели на снег, что пошёл на Орлиной.

                Глава вторая.

- Три дороги у нас, решение ждёт.
Драко не стал отвечать, а Серый лишь посмотрел на утёс.
- Вернуться ли к дому, что стоит на утёсе, или полетим  ко дворцу, а может, хоть Митрия  видели всего лишь вчера, не навестить ли его?
Снег становился сильнее, и на Орлиной буря была, долго ль нам стоять на утёсе, решенье надо принять.
- Выбор стоит за тобой – обратился Серый ко мне.
Я обернулся, дом, что стоял на утёсе, скрылся за облаком снега, и увидел свечение я, словно к нему возвращались.
Хлопнула дверь вдалеке, дом ответил призывом, почувствовал я, кто-то вернулся.
Знал ли Серый, или просто сказал?
Почувствовал  силу кинжала, впервые подсказать он хотел, свет его пробивался ко мне, не кровь или темень, как того хотел Теодор, а чистый серебряный свет.
Пойти ли мне к дому? Нет, одна из  дорог растворилась, закрыта, я чувствовал, знал, Орлиная не все раскрыла секреты.
Остаётся дворец или Митрий?
Во дворце капитан, Стен и Брандо, а Митрий в доме один, могу ли оставить его? Френсис ведь тоже вернулась домой, и сильнее она, а Митрий стоит на пути её к власти, слишком много он знает, да и рана выпила много крови его.
-  Дорога ведёт нас к Митрию в дом – обратился я к братьям.
А дом  сквозь бурю запел, Драко с Серым услышали песню. Вслух  сказать не решился, но понял и Драко и Серый ведь знали, кто вернулся домой. Что  на душе творится у них?
Кинжал вновь захотел подсказать, но не стал я слушать его.
- Так к Митрию в гости? – спросил дракон у меня без тени сомнений.
- Серый, а ты?
- Вик, как мог ты подумать, наши пути сплелись воедино.
- Вы знаете кто?
Драко с Серым отвечать мне не стали, прошла минута, другая, и Драко посмотрев в сторону дома, всё же сказал – Вик, согласен я с Серым, к Митрию полетим.
И мы полетели. Поднявшись над облаками, увидел я яркий солнечный свет, а внизу разгоралася битва между осенью, и пришедшей зимой, а здесь, тишина и покой.
 
Митрий встретил нас на пороге, словно знал, что его навестим. Зима ещё не успела добраться до дома, и он стоял, накинув лишь куртку на плечи, в холщёвых штанах.
- Простите, я поздно увидел, что Вы летите ко мне, и решил встретить Вас на пороге. А какими судьбами? – голос Митрия стал напряжённым.
Посмотрел я на дом, плющ пытался дать листьям новую жизнь, но бороться, когда с раны Митрия, ещё капала кровь, было ему тяжело. Всей силой своей плющ хотел залечить рану на Мита груди.
Невольно, или вольно, подошёл я к плющу, и пожелал ему вновь возродиться, проведя рукой по толстому стеблю.
Митрий вдруг схватился за рану, и сбросил повязку, кровь перестала сочиться.
- Что привело Вас ко мне?
- Мит, не поверишь, но испугался я за твою жизнь, ведь Френсис тоже вернулась домой.
- Странное чувство, за меня кто-то боиться? Неужели ты меня пожалел, а ладно прости, и где же мне Вас поселить? Драко, ты стал настолько огромным – ответил нам Митрий.
- Поживём рядом, мы в поле – расстроился Драко.
- Мит, не думаю, что можно тебе оставаться здесь в доме, лучше пожить во дворце – задумался я.
- Во дворце побывать, а может и прав, ведь перед Брандо извиниться хотел. Ладно, перед дорогой надо Вас угостить, но гости не часто посещают мой дом, пойду, посмотрю, что есть у меня.
Минут через десять Митрий вернулся, и прервал размышленья мои, песня дома, что стоит на утёсе, звучала у меня в голове,  её слышал, можно ль поверить?
Митрий прошёл по дорожке к беседке, где  обедал он  вместе со Стеф, и резко вдруг обернулся –
- Нет, во дворец не пойду, и на Орлиной долго не буду.
- Почему меняешь решенье своё?
- Потому что ты дал силы плющу, посмотри, ты появился минут двадцать назад, а плющ уже тянется к небу, появились молодые листочки.
 Посмотрел я на плющ, Митрий был прав.   
- И что?
- Вик, за многие годы я себя растерял, и должен вновь обрести, плющу помочь ведь должен был я.
- Послушай меня, за поиском я провести можно целую жизнь, а дома у нас на Орлиной – поймал я  на слове себя « дома у нас на Орлиной», а здесь ли мой дом, ведь песня уже прозвучала. – С возвращением Френсис Совет вновь обрёл старую форму, и надо точку поставить.  Склоки вернуться, опять придёт безвременье, как было когда-то, кто-то один должен принять трон на Орлиной, будь то женщина или мужчина, и должны дать  они род.
- Но ассамблея решила – с удивлением посмотрел Мит на меня. 
- Было б так просто, но в книгах Совета прочитали мы старый закон, Совет закончит свой путь, если на трон воссядет король с королевой.
- Прямо сказка, не правда ль?
- Если б сказка была, то было б проще – вступил Драко в наш разговор. – Не зря говорят, помазанник Божий.
- Ассамблея народа, возможно и так, но вспомни, как народ встречал Брандо на балконе, времена энергий ушли, и чтоб вернулись они,  вновь пройти Орлиной  придётся свой путь.
- Ты хочешь сказать, что Орлиной нужна новая власть? А как же Совет?
-  Старый Совет, книгой своей, в которой написан закон, отрезал нам путь к отступленью – ответил я Миту.
- Ответь мне по правде, так зачем ты пришёл, от Френсис меня защитить, или во дворец пригласить?
Непогода уже подступала к  Митрию дому. Тучи, несущие снег, рвались в бой, стараясь укрыть землю всю снегом. А плющ находил в себе силы,  и к солнцу тянулся, рождая новую жизнь. 
  Драко и Серой молчали, наблюдая за нами.
- Мит, от Френсис хотел тебя защитить, но и поделиться мыслей своей об Орлиной.
- Думаешь Френсис, смуту посеет? – задал Митрий вопрос.
- Смуту?! Вик, да  я согласна с тобою, все беды Орлиной от отсутствия власти, вспомни, как Реол приветствовал Варола и Дору – услышал я Френсис.
Оглянулся вокруг, но её не увидел.
- Нет, меня здесь, но ты слышишь меня, а Митрий, как мог ты подумать, что хочу, его я убить – услышал я смех.
- Но ты же…
- Послушай, да не убивала я человека, что жил в доме, на крае утёса, и знаешь же ты, никогда не избегала я схватки, убивать со спины, не мои правила жизни.
- Приходи во дворец, там нас  рассудят, почему говоришь лишь со мною?
- Боишься меня? – вновь услышал я смех. – Хорошо, появлюсь во дворце, но вначале, правду тебе   хочу рассказать, а дальше сам уж решай.
 - Как найду я тебя? – спросил я у Френсис.
- Мысль не имеет границ – ответила Френсис. – Но говорить   буду с  тобою один на один.
Тучи заволокли небо над домом, а плющ не сдавался.
- Мит, так решенье твоё?
- До утра останусь я дома, и прошу, побуду один, должен подумать и за меня ты не бойся, силы вернулись ко мне – посмотрел Митрий на плющ.
Пожав Митрию руку, мы  полетели в Реол, припорошенный снегом. Капитан встретил на лестнице нас, и проводил во дворец. А в полёте  детский  смех,   я услышал,  что раздавался из дома, что стоит на утёсе.
                Глава третья.

Приближенье к Реолу, дворец Совета выступал из-за туч, купол снегом покрытый.  Драко ветра быстрее летел, дворец приближался.
 Мир ли царил на Орлиной, а сила вернулась, кто принёс дыханье свободы, почему за день всё изменилось?
 Найдусь ли я  путь, ведь дом на утёсе мне ясно сказал.
А что, может с Митрием в путь, знаю ответ, не останется он на Орлиной,  как объяснить, то, что можно предвидеть.
Реол изменился, словно ждал короля.
Лестница перед дворцом блистала своей чистотой, снег был очищен с неё, дверь открылась пред мной, вошёл во дворец, капитан отдал поклон, я ответил ему.
Долго ли ждать? Тишина ожиданья поглотила меня, я прошёл в залу Совета, по креслу рукою провёл, посмотрел за окно, снег его закрывал,  океан скрылся в  метели.
Новый год наступает, и скоро придёт,  а круг возможно замкнётся. Капитан стоял у дверей, и наша встреча у дома Ярина напомнила мне, что я не один.
- Капитан, Стен и Брандо во дворце? – спросил я, зная ответ наперёд.
Капитан вздохнул, и не стал отвечать, Брандо была в доме Герона, а Стен  наблюдал за ученьем солдат.
Всё что делалось мной, смог ли помочь устоять я Орлиной?
Никто не вошёл в залу Совета, и нужен  ли боле Совет, тяжело записать в дневники, предвидя событья, а дом на утёсе дышал возвращеньем.
Что осталось сказать? И  будет ли кто-то бороться? Пятеро нас, осталось в глаза посмотреть. Нет, разговор с Френсис ещё не закончен.
И мысль понеслась, полетела вперёд.
- Я слышу тебя, ты готов говорить?
- Да,  рядом с камином, у огня веселее.
- Будешь один?
- Френсис, не ты ли  сказала, что боюсь я тебя, а теперь сама избежать хочешь ты встречи, но всё равно Совет собраться же должен.
-  Хорошо, увидимся вскоре.
Подошёл я к камину, наклонился, и дрова в нём разжёг, кругом тишина. Оставалось лишь ждать, дрова затрещали, и грустно стало мне на душе, всё ли я сделал, прежде чем…
- Вик, о чём думаешь ты?! – Френсис сказала, оказавшись рядом со мною.
- Френ, разве умеешь ты мысли читать?
- Нет, не умею, я не дракон. Но глаза иногда говорят больше, чем мысли, в них самая суть.
Френ изменилась, она знала, что будет Совет, и надела чёрное платье.  Старше Брандо на многие годы, но внучка Герона уступала ей в красоте.
- Сколько время у нас? –  Френсис спросила, посмотрев на огонь.
Пожал я плечами в ответ –
- Пока прибудут оставшиеся трое.
- Не надо грустить – вдруг  Френсис сказала.
- О чём ты?
- Ты  знаешь, что хотела сказать.
- Так о чём говорить мне с тобою?
- Годы назад я стала бороться с Советом, увидев к чему мы идём.
- Нет, извини, не мы, а Совет, Теодор стоял за спиной. Одного не пойму, почему рядом с ним ты была?
- Отвечу, надеюсь, поймёшь,  в Помпеях с тобой не сражалась.
Хотел усмехнуться в ответ, а зачем, всё хорошо, если б не было грустно.
- Послушай, если б не ты, Орлиная погрузилась б во мглу. Оглянись, посмотри, где сейчас Стен,  и где же Брандо? Митрий  не находит себя,  время нужно ему, об ушедших говорить я не буду.   
- Френ, всё понимаю, одного не пойму, чего же  ты хочешь?
- Время придёт, повзрослеешь, поймёшь.
- Ты слышала, одного я желаю, пусть отец правит Солнечным миром всю свою жизнь, и сердце его пусть бьётся  с нарастающей силой.  И кстати, почему замок, который повесила ты на дверях, где…
- Пусть идут событья своим чередом, не надо их ускорять. Вижу,  хочешь пожить в доме, что  …
- Что стоит на берегу океана, на песке Изумрудной – впервые улыбнулся я Френсис.
Френсис молча посмотрела на всполох огня.
- Френ – подкинул дрова я в камин. – Не ответила мне, почему замок на темницу повесила ты?
-  Зачем задаёшь ты вопрос, замок же темницы разрушен тобою.
Вспомнил, как годы назад, видел я дом, видел я Драко, и Серый был рядом со мною.
- Одно лишь скажу – продолжила Френсис. – С первого дня, когда пришёл на Орлиную ты, пыталась помочь.
-  А знаешь, верю тебе – ответил я Френсис. – За последние дни многое изменилось во мне.
- Не кинжал ли помог  увидеть всё в истинном свете?
- Ты знаешь, что кинжал у меня?
- Твоя ноша, тебе и носить.  – Френсис посмотрела в окно, где снег приближал Новый год. - Не забудь, Арий учителем был у меня.
- Почему изменить хотела Совет?
- Неправдой дышал, ложь окружала всех нас. Все, кто боролся за власть на Орлиной ушли, один Митрии остался, но он поменял свою суть.
- Френсис, и  о власти ты говоришь?
- Борьба  должна не во лжи протекать. Власть? Власть я люблю, и зачем мне скрывать от тебя свою правду, но власть должна дарить не удовлетворенье собой, а силы прилив.
- Хорошо начала, и перечеркнула всё вовсе – вздохнул я в ответ, спорить мне с Френсис совсем не хотелось.
Френсис посмотрела на меня с удивленьем.
- Френ, власть лишь дарит оковы, верю я, что человек может вести за собою других, если от власти  он будет свободен. Силу дарит не власть, а Вера в Господа Бога,  вера в людей, они  частица его, в людях душа,  а душа дыханье Господа Бога.  И как можешь ты управлять, или на смерь посылать братьев, сестёр, ведь все мы перед господом Богом едины, все мы дети его, не дано никому иметь власть над другими.
Френсис молчала,  я был спокоен, снег, что шёл на Орлиной, был светлым таким.
Булат засверкал, приложил к сердцу его, дар отца моего. Горный мой мир, когда приду я к тебе?
Дверь распахнулась, и капитан прервал разговор –
- Брандо, Митрий и Стен ждут Вас в зале Совета.
По лицу его видел, он сделает шаг, и уйдёт вслед за мною.
Горный наш мир.   
 Поднялись мы с кресел и направились в залу Совета.
- Драко, Серый, будьте рядом со мною –  братьев призвал.
Последний Совет.
- Прошу Вас, услышьте меня – поклонился членам Совета. – Совет наш собрался, и должен сложить полномочья.
Никто не ответил, лишь снег застучал в наши окна, словно  капли дождя за окном.
Минута, а может и час, тишина охватила Совет, что годы правил Орлиной.
- И что будет дальше? –  Стен спросил у меня.
- На Орлиной должен быть избран король, королева. Семья даст продолжение роду,  и должен Совет, перед уходом своим написать новую книгу закона Орлиной.
- И кто заполнит строки её? – Френсис  в глаза мои посмотрела.
Не мог я понять, у камина Френсис была же другой, а сейчас, что подвигло её  на  грубый вопрос?
Услышал я мысли дракона, открыт он был предо мною сейчас, Серый подошёл ближе ко мне.
Время пришло.
Совет Орлиной,  и Митрий, и Стен, и Брандо,  жизнь свою за них я отдам, но мир на Орлиной превыше всего.
Френсис вздохнула, вновь узнал я её.
Капитан посмотрел на меня, и перевёл взгляд на дверь залы Совета.
Дверь отворилась.
Перед нами мужчина стоял, имя я знал.
- Вы и вправду, как братья родные –  тихо Френсис сказала.
Улыбнулся в ответ  на Френсис слова.
 - Перед Вами, тот, кто ушёл, но вернулся –  к Совету Орлиной я обратился.
Мужчина поклонился Совету.
А где-то, совсем далеко, Теодор,  кулаком ударил о стену.
Солнце вышло из туч над Орлиной,   осветив лучами   Совет, замерли мы в ожидание слов, а мужчина посмотрел на меня, будто знал тысячу лет.

                Глава четвёртая.

- Одного не пойму, и как же Вас различать? – спросила Френсис меня, а руки чуть задрожали её.
- Вас  же Виктор зовут? – подошёл я мужчине.
 Он не ответил.
Я наклонился и на ухо ему прошептал –
- Но зовут же Витар.
Витар отступил на шаг от меня, и,  отвечая,  сказал–
- Имя знаешь моё.
Пелена белого света окутала нас, остались вдвоём, Витар и я.  Секунда прошла, пелена отступила, в  зале Совета были лишь мы, Витар и я. Яркое солнце в широкие окна залы светило, одно из окон распахнулось, и свежий бриз океана принёс весны  аромат, зима отступила, мы стояли вдвоём, Витар и я.
- Почему ты пришёл?
- Боишься себя, боишься, решенья принять, даже дом на утёсе перестал быть мил для тебя – ответил Витар.
Провёл я рукою по лбу.
- Долго за тобой наблюдал.
- Помогал – добавил слова я Витара.
- Присядем – сказал Витар, глядя на кресла пустые, что стояли в центре залы Совета. – Хотя, и не знаю, долгим ли будет наш разговор.
Только сейчас  я стал  понимать, кто стоит напротив меня.
- Живой я – улыбнулся Витар.
- Знаю, и почувствовал, как бьётся сердце твоё, в тот момент, как только Серый посмотрел в сторону  дома,  почувствовал я переход.
- Мой переход, что ж бывают ошибки, одно лишь скажу, Френсис не убила меня, и не будем об этом. 
- Кто меня разбудил? –  лицо побледнело моё.
- Желание познаний – плечами пожал собеседник. – Желанье познаний кровь твою разбудило.
Витар  посмотрел мне в глаза, и, вздохнув, продолжил со мной  говорить –
- Заранее отвечу я  на вопрос, Френсис заточила в темницу меня, но убивать не хотела, я смог убежать, и пришёл в Дальние горы.
- Дальние горы, послушай, а ведь именно там впервые увидел я  Драко, Серого. Они ждали тебя, ты же их бросил.
- Нет, они ждали тебя, так предначертан был путь, ты сам  так решил.
- Меня?
- Придя к Дальним, остался у них, вместе с женой и детьми. И новый мир открылся для взора, возвращаться уже не хотелось, но беда подступала к  Орлиной, пришлось помочь тебе вспомнить…
- Совершить переход?
- Переход, да будет тебе бросаться словами – махнул Витар рукой. – Если ни сам, то и помочь никто бы не смог. Прости, но пришлось  тебе помогать в первые дни возвращенья, сам же подумал, мир на Орлиной превыше всего.
  Радость захлестнула душу мою –
- Я рад, что ты жив, и семья вместе с тобою.
Витар промолчал.
- Жаль одного, думают все, что ушёл ты  безвозвратно на веки, одна лишь Френсис, мыслью томилась.
- И даже  темницу хотела открыть, но так получилось, что дорогу к темнице забыла.
- Поэтому и сказала, что сбил я замок.
- А знаешь, скажу тебе правду, ведь к Дальним придя, дал обещанье, но твоя мысль о моём возвращенье позволила мне вновь побывать за пределами гор.
- Песню дома я слышал, и детский смех раздавался.
- Правда твоя, побывали мы в доме, что стоит на утёсе, прости, но несколько книг я забрал. И дом теперь ждёт лишь тебя, его двери открыты, не обижай его больше.
- Мои мысли о твоём возвращенье – задумался я. – Да, сейчас я пришёл на Орлиной  лишь с мыслью одной, что Совет должен уйти навсегда, и править должен Орлиной один человек, мужчина иль женщина, не имеет значенья, и там, на утёсе,  почувствовал, о жив ты, и ты лишь один имеешь силу и право стать встать на престол.
- Годы назад сказал бы спасибо тебе, а сейчас…
- Постой, а что Дальние горы темница? Почему не можешь вернуться и править.
- Отвечу я так – искупленье грехов. Гордыня моя, Орлиную чуть не сгубила,  и семью, и меня. Вспомни, как встречен ты был на Совете.  Вспомни, что могло случиться с Орлиной, какая сила энергий была.
- Все равно не пойму, почему ты сказал, что моя мысль о твоём возвращенье позволила  тебе вернуться домой?
Витар отвернулся, я видел, сдержаться было трудно ему –
- Время придёт, и поймёшь. А сейчас…
- Нет, подожди – посмотрел я в окно, и увидел сполох на небе. – Ты смог изменить теченье энергий, собрать их в руках.
- Одна из причин, и грех мой огромен,  не пришло мне время вернуться, на день  смог ты меня защитить.
- Сила энергий  ещё в теле твоём?
Витар кивнул головой –
- В Дальних горах  она безопасна для мира. И всё же, сейчас послушай меня.
- Весь во вниманье.
- Ноша твоя тяжела…
- Уже говорили.
Витар слегка брови нахмурил –
- Не ступи по дороге моей, всего лишь недавно ты думал, что дом твой будет стоять на песке Изумрудной, и Драко, и Серый будут с тобою, ведь так?
- Да – ответил Витару.   
- А сам продолжить не хочешь? Вспомни, что сам написал.
- Маг жил в доме, на берегу океана, и путешествовал по многим мирам – вспомнились мне первые строки. – Но вернуться не мог он  на Землю, хотя  родом с Земли, была дорога  закрыта ему, не помнил её. И однажды его попросили восстановить равновесье, тёмные силы просили его.
- Хорошо, что ты вспомнил, два дома твоих, они, как дороги, один стоит на утёсе, другой на берегу океана. Но дело не в этом, когда с Френсис ты говорил, хотел  от жизни сбежать, и, придя к океану, пошёл бы дорогой другой, сам направил бы путь к темноте.
- Кинжал?!
- Нет,  не кинжал, тяжело объяснить, одно лишь скажу, держи мысли свои, не повтори ошибки моей.
- На Орлиной должен остаться Совет?
- Совет? Не принимай скорых решений, и не думай, что если быстро напишешь закон, изменяющий всё, то и пользы не будет. Не в законе то дело, а в том, кто его создаёт, не беги от себя.
Витар  рукою взмахнул, пелена белого света вновь опустилась на залу,  и отступила в секунду.
Я стоял посреди залы Совета, руки у Френсис дрожали, Стен смотрел на меня, Брандо отвернулась, Митрий говорил с капитаном, лишь Драко и Серый мне молча кивнули, они знали, кто был рядом со мною, секунды назад.
Витар ушёл, стоял я в центре залы один.
- Прошу Вас, простите, но утром Совет мы продолжим – к Совету Орлиной вновь обратился.
Брандо молча встала и вышла за дверь, за ней последовал Стен. Митрий долго на Френсис смотрел, но и он, махнув лишь рукой, пошёл прогуляться по залам  дворца.
Френсис хотела  вопрос мне задать, но  передумав, сказала -
- В городе буду, утром вернусь.
Драко и Серый остались со мною.
- Не важно где ты живёшь – продолжил мысль я Витара. – А важно, что можешь создать, кому можешь помочь, и сила не в том, чтоб управлять энергией мира, а жить в равновесье с собой. Изменим закон, по которому жили до нас,  то внесём мы лишь смуту.
- Не хотел раньше спорить с тобой, а сейчас и спорить не надо – обратился Драко  ко мне.
- Спорить, зачем время тратить на споры – согласился я с Драко. – Драко, Серый, а Вы ждали меня?
Вопрос без ответа.
- Простите, отвечать мне надо – одумался я.
 Снег за окном вновь набирал силу свою, его белые хлопья укрывали  Реол.
Суета, что бушевала на душе у меня, прошла. Задумался я, остановил бег  мыслей своих, и смотрел за окно, снег не летит, а мягко ложиться, никуда не спешит, ведь время  снега пришло, таков же закон.
                Глава пятая.

- Новый год на дворе – посмотрел я на снег, что шёл за окном.- Капитан, давайте украсим дворец, скоро  праздник наступит.
- Украшать будем залу Совета?
- Нет, я же ясно сказал весь дворец.
Капитан удивился.
- Драко, а возьмешь ли труд на себя помочь капитану советом?
- Сегодня советом, а завтра  за ёлкой пошлёшь? – уколол меня Драко.
- Хорошая мысль.
- Значит, ты отправишься книги читать, а мы  будем думать, куда б нам шарик повесить.
-  Нет, мой дракон, я пройдусь по Реолу.
- Вик, а хорошая мысль родилась у тебя, пусть дворец станет красивей – Брандо стояла у одной из дверей  залы Совета. – Капитан, я с радостью Вам помогу.
Капитан улыбнулся.
- С Брандо нам будет полегче – насупился Драко. – Серый, если так дальше пойдёт, то овец скоро отправят пасти.
- Зато трубкой сможешь дымить, сколь захочешь, овец же в поле пасут – ответил Серый ему.
- Капитан, я возьму тёплую куртку одного из гвардейцев, не хочу бежать за своей, на улице холод, зима наступила.
- Куртку?
- Ну, плащ,  имеет значенье?
  Через минуту плащ, мехом подбитый мне принесли,  перчатки и шапку к нему.
- Сколько гвардейцев возьмёте с собой?
- Капитан, когда ли кто был, в сопровожденье моём, прогуляюсь один.
- Булат пусть будет с тобой –  Драко заметил, будто ничего и не хотел мне сказать.
- Вик, а к вечеру залу  украсить должны? – спросила Брандо у меня.
В голове у неё не Совет – задумался я, и громко добавил –
- Брандо, а не решишь ли сама?
- Зачем мне грубишь?
- Извини, не хотел обидеть тебя – и, подойдя вплотную к Брандо, прислонился к её мягкой щеке, будто прощенье просил, но тихо спросил – А Митрий к тебе подходил?
- Нет – сказала Брандо.
Накинул я плащ одного из гвардейцев и вышел на площадь дворца.
- А ёлку поставим мы здесь – улыбнулся себе.

- Лёш, Новый год, будем дома справлять?
- Как пожелаешь – сказал Алексей. – Планов нет у меня.
- Так и всегда, как праздник приходит, планов нет у тебя.
- Лучше в дом у леса поедем.
- Не будет холодно там? – задумалась Света.
- Приедем пораньше, растопим камин,  друзей пригласим, дом же большой.
- Опять мне готовить?! 
- Тебе помогу.
- Посмотри,  платье купила, подходит ли мне?
 Алексей отложил в сторону книгу, и посмотрел на новое платье Светланы –
- На Новый год и оденешь, красивое платье.

Снег украсил Реол бахромой из снежинок.

- Серёж, а какой мне подарок под ёлку положишь? – спросила Настя Сергея.
- Пока не скажу – улыбнулся Сергей.

Ветер неустанно носился по крышам Реола, стараясь засыпать их снегом. Я шёл, по снежной дорожке стараясь заглянуть в каждую лавку, Новый год любит подарки, а снег ложился под ноги мои.
Реол многие годы не видел, чтоб столько снега  ветер принёс, а может, Тролд подарил, не забыть и подарок ему.
 О чём хотел сказать мне Витар, я пришёл на Орлиную, когда распадался Совет, и помог мне Витар восстановить равновесье, его мысль о неизменности мира не покидала мира. Он пережил и паденья и взлёты, мог умереть,  потянуть за собой мирозданье, но всё же силы нашёл, к Дальним ушёл.
А что делаю я? Ведь я же хочу провозгласить новый закон на Орлиной, закон, который видится мне, один человек управляет всем миром, а что же Совет? Где правда старых законов? Где мудрость ушедших времён? Да и кто воссядет на трон, что стоит по центру Совета, кому силы и правда дана.
Задумавшись,  от лавок свой взгляд оторвал. За подарками  хотелось уйти из дворца, или просто подумать? А, остановился на места, не поверил себе, ведь Френсис тоже в город ушла,  разговор во дворце с ней был не окончен.
Впереди мелькнула спина, узнал бы из тысяч. Стен, что делаешь здесь? Я решил за ним поспешить, поворот, ещё поворот, старая дверь, и окно. Нет, не пойду я за ним, подожду ка напротив.
Прошёл час, за ним пробежал и другой, хлопнула дверь, Стен вышел на снег, а с ним рядом   Френсис стояла, холодок пробежал у меня по спине.
Стен склонился пред Френсис, поцеловал её руку, и пошёл к дворцу.
Теперь я должен войти и спросить, зачем откладывать то, что можно сделать сейчас. Скрипнула дверь, Френсис вновь вышла на воздух –
- Ну что ты стоишь, совсем уж замёрз, заходи, и что за плащ на тебе, не узнал б тебя в темноте.
Усмехнулся в ответ на Френсис слова –
- Говорить, надеюсь,  будем при свете.
- Как захочешь того, хочешь при свете, а хочешь, свечи зажгу.
- Для начала, может в дом я пройду.
Дом показался мне  небольшим, но уютным, дышал тишиной и покоем.
- Куда повесить мне плащ?
- Бросай куда хочешь, весь дом в распоряженье твоём, ведь ты новый король.
- Френсис – положил я плащ на спинку старого кресла.
- В шутку сказала, ты же хочешь  выше подняться, чем трон на Орлиной,  и, предвосхищу твой новый вопрос, не скрою Стен мой старый союзник, но и друг он тебя.
- Может ли человек стоять по разные стороны правды? – присел я на кресло, напротив камина.
- Так свечи зажжём? – улыбнулась мне Френсис.
- Нет, Френ, поговорим при огне от камина, от него и тепло и света побольше.
- Как скажешь, а теперь послушай меня. Летом Брандо нашла книгу Герона, книгу в которой законы Совета прописаны были, ты её прочитал?
- Нет,  не читал.
- Жаль, иногда между битвами  и почитать бы надо тебе.
- О чём ты хочешь сказать?
- Первый Совет был создан Свезаром, за ним пришёл Теодор, и, не верю я в сказку, будто Свезар не знал, что перед ним Теодор, так к слову сказала, позже к ним присоединился Герон. Трое их стало, а в Совете ведь девять членов, не задавал ли вопрос ты себе, а кто другие те шесть, ведь знаешь, что место в Совете передаётся по роду.
- Нет, Френсис, врать не буду тебе, не знаю, кто шесть остальных.
- Так вот, а забыла совсем, у меня есть вино и сигары.
- Вначале рассказ.   
- Продолжу, шесть остальных выбирались всегда,  и в этом сила Орлиной была. Но трое других сильнее их были, они и решали, как жить на Орлиной, сила   передавалась по роду – Френсис махнула рукой. – Налью себя я вина.
Френсис взяла в руку графин,  а бокал упал на пол.
- Френсис, послушай …
Френ приложила палец к губам –
- Вик, и тебе не смешно, ты один сейчас обладаешь силой Совета, и негласно правишь ты бал.
- Стен твой союзник, армия…
- Армия Стена? Он будет выполнять указанья только твои.
- Почему он был у тебя?
- Нас двое осталось, не понял меня? Брандо, Митрий, Витар – продолженье старых традиций, ничего измениться не может, один неправильный шаг, и всё темнота охватит наш мир.
- Думаешь, кинжал поможет тебе?
- Нет, помочь можешь лишь ты, на Орлиной пусть будет Совет, но Совет вновь должен быть избран, все девять членов, зло Теодора, и глупость Герона, должны навсегда исчезнуть из нашего мира, Витар, надеюсь не появиться больше  на нашей земле.
- Твоих рук было дело?
- Не имеет значенья, главное то, что он уже не в Совете, кстати, также как ты.   
- Переживу сиё я несчастье, и всё же, Френсис, чего хочешь добиться?
- Увидев тебя, мы со Стеном и Клайдом решили тебя поддержать, и не ошиблись, как вижу. Твоё время пришло, отплати нам добром.
- Френсис, честно сказать?
- Говори только правду.
- Не верю тебе.
Глаза Френсис разгорелись огнём.
На Булат я руку свою положил.
- Не будем мы драться, тем более здесь. Дом мой в Реоле, создан мной для любви,   может, свечи зажжём, и ты знаешь, зачем себе врать, я стану лучшей из всех, и любовью и силой твоей.
- Френ – накинул я плащ. – Завтра Совёт, на нём и продолжим.
Френсис сжала кулак –
- Я буду лучшей из всех, и не только здесь на Орлиной, но и в мире гор да красивых утёсов.
Хлопнув дверью, я вышел на воздух, снег прекратился, и заспешил во дворец.
Вернувшись, бросился к сумке, в которой оставил шкатулку с кинжалом, шкатулка лежала, а кинжал пропал из неё.
- Стен, зачем ты взял его в руки? – вымолвил я. – Что за глупость Френсис  внушила тебе,  кинжал не даст новой  силы, лишь мысли твои.
Подошёл я окну –
- Сразу забрать, а может  сам мне вернёт?
Лишь об этом подумал, как дверь отворилась, я обернулся, никто не вошёл, а кинжал лежал перед ней.
- Грустно всё это, и зачем Френсис ты меня отвлекала, ведь знала, что Стен не справиться с ним. Трудный выбор стоит предо мною. Митрий, Брандо продолжатели старых традиций, Френсис и Стен, но Витар же сказал, изменять закон не имею я права, где лежит мой ответ, никто не подскажет.
Всю ночь я не спал, утром пришёл в залу Совета. Митрий вместе с Брандо о чём-то шептались, Френсис вошла, вновь в чёрноё платье одета,  Стен появился последним.
- Надеюсь, сегодня визитов не будет – молвила Френсис. – А кто так украсил Совет?
- Вик, зачем нас собрал? – спросила Брандо.
- Долгий путь мы прошли – начал я говорить. – Орлиная стала единой, и в этом заслуга Совета,  последний Совет пережил многие беды, но всё же наш путь пусть закончится здесь и сейчас, решения нет.  Знаю одно, раз Витар  ещё жив, его место в Совете занимать  не имею я права, а   значит  четверо Вас.
- Согласен я с Виком, Совета должен уйти – посмотрел Стен за окно, лицо его было бледно, как снег.
- И кто вместо нас? – рассмеялась Френсис в ответ.
- Пусть Реол выбирает – ответил я ей. –  Но есть ещё и другая дорога.
Все замолчали.
- Витар может стать правителем на Орлиной – вновь сказал я.
- Но Витар вернуться не может, ты же видел, не справиться с энергией он  - вскочила Френсис из глубокого кресла.
Я понял, что задел её по живому.
- Френ, одного не пойму, ты же сама говорила, о справедливости, мире – мягко парировал я.
- Знаешь, Вик, а не  …
- Френ, не пойду, а  скажи,  что с Витаром случилось?
Все смотрели на нас.
- Хочешь, сам разбирайся, а я побуду одна, отвечать на вопросы не буду – Френсис быстрым шагом вышла из залы Совета.
- Стен, не пойдёшь ли за ней?
 Стен удивлённо взглянул на меня.
Я разозлился –
- Не ты ли вчера…
- Вик, вечером я была у тебя – встала Брандо.
Подошёл я окну –
- И зачем?
- Не будем при всех – покраснела Брандо.
- Прошу, прости меня Стен.  Прости, что подумал я плохо. Но всё же я видел тебя вместе с Френсис в Реоле.
- Вик, а разве должен тебе  отчёт  я давать? – Стен быстро поднялся.
Я схватил его руку –
- Нет, никому ты не должен, но хочу помочь я Орлиной, вижу,  зашли мы в тупик.
- Вик, ты нашёл правильный выход – вступил Митрий в наш разговор. – Не знаю, о чём с Френсис ты говорил, но мысль твоя корни имеет, должен вернуться Витар.
Стен меня оттолкнул –
- И  ты говорил с Френсис, так зачем же, а, ладно не будем –  махнул Стен рукой, развернулся и направился к двери.
- Стен, не повторяй Клайда ошибок – закричал я, что было всех сил.
Стен обернулся.
- Прошу тебя, останься в Совете – подошла к Стену Брандо.
Стен вернулся к своему креслу в Совете, на меня не смотря.
Подошёл я старому другу, протянул руку ему, Стен вздохнул,  рукопожатьем ответил.
В залу Совета вошёл капитан –
- Френсис покинула пределы Реола.

- Как ты? – спросила Ярина Снежану.
- Пора возвращаться домой – улыбнулась Снежана.

Снег над Реолом пошёл с новой  силой, будто пытался нам что-то сказать.
                Глава шестая.

Душно стало в Совете.
- Вик, что случилось с тобой? – подошёл ко мне Стен. – В глазах искра пропала.
- Задумался я, выйду на воздух,  вдохну полной грудью шторм океана,   на волны взгляну.
- Окна открыть? – подбежала Брандо к одному из окон.
- Прошу Вас, оставьте его, Вик принял решенье, и пусть побудет один – прервал Митрий Брандо. – Пусть выйдет на площадь, ветер с океана Орлиной приведёт его в чувства.
С благодарностью посмотрел я на Мита, и направился к двери, сердце стучало, как в пляске, руки дрожали, слабость появилась в ногах.
Митрий был  прав,  решенье я принял.   
- Капитан! – вскричала Брандо. – Вы отпустите Вика, пойдёт он один, плохо ему, сердце болит.
- Капитан – оставайтесь на месте, я скоро вернусь.
Капитан, подчинился приказу, не двинулся с места.
- Тогда я сама провожу.
- Брандо! Вик, же сказал, что скоро вернётся, а может нескоро  - Мит посмотрел на меня.
Холодный воздух привёл меня в чувство, снег прекратился, ветер сменил направленье и  задул с океана, неся брызги волн на плечах. Прислонившись к перилам, я смотрел в океан, штормовые валы неслись на дворец, и разбивались о стены.
- По ветру лететь? Ветер поможет, дует он с моря –  услышал я голос дракона. 
- Вик, отдохнуть тебе надо – стараясь перекричать океан, громко Серый сказал.
- Устал от неправды – горько ответил я брату. – Зачем нужен Совет? Люди Орлиной …
- Не прав, Совет олицетворял собой доброту, справедливость…
- Драко – хотел засмеяться в ответ,  не смог. – В последние годы Дворец так и сиял добротой, земля напоилась кровь Орлиной, а что сделали мы?
- Не бери вину на себя – ответил дракон.
- Говоришь, ветер дует  нам в спину, так полетели к Дальним горам.
Полёт вместе с Драко и Серым силы дарил, дрожь уходила, расправил я руки и  к ветру лицо повернул. Холод  наступившей зимы пронзил моё тело, и стало теплее, воздух напоил мои  мысли, кровь побежала быстрее.
Дальние горы показались вдали,  к ним ли стремился? Дальние горы, не думал, что вновь свижусь я с Вами. Дальние горы, удел мудрости и любви.
- Снег не засыпал просторы предгорий – сказал  Серый, глянув на землю. – Посмотрите, трава под ногами, а листья ушли, лишь ели да сосны кругом зеленеют.
- Иней завис на траве, а воздух прозрачен и чист – покоя  глоток красоты, я вдохнул.
- Красиво, словно замерло время в предгорьях – заметил дракон.
- Даниил! – закричал я, повернувшись к Дальним горам.
Даниил отошёл от старого дуба и приблизился к нам –
- Не думал, что столь долгим  будет моё ожиданье.  Труден полёт, но ветер же Вам помогал? 
- Отдался полёту, отдался Орлиной, от духоты, что в Совете, пытался проснуться.
- Витар не вернётся в Реол, ведь за ним ты пришёл! – твёрдо сказал Даниил.
- Витар не свободен?
- Он сам выбрал свой путь – ответил мне Даниил.
- Даниил, ты же знаешь, Совет исчерпал свои силы, его дни давно уж прошли, прошли в тот день, когда война  началась. Совет опустеет, кто придёт во дворец?
-  Ты не веришь в людей, в их мудрость, доброту их сердец? – удивлённо Даниил посмотрел на меня.
- Тяжёлый вопрос, но отвечу по правде. Люди Орлиной, да не только Орлиной не достигли ещё состояния духа, они не свободны от зла, и  должны путь пройти мы большой, не верю, что смогут они в одиночестве справиться с ним, Вы же ушли! А место пустым не бывает, и лодке, что плывёт по теченью, нужен кормчий всегда, без него разобьётся она.
Даниил посмотрел на низкие тучи, что летели по небу.
- Посмотрел я Витару в глаза, увидел в них боль и любовь, но и сполох энергий заметил.
- Витар переполнен весь силой – сказал Даниил.
- Не зная причину, не поможем ему – вступил дракон в разговор.
- Драко, а нужна ли причина, если сможем понять, как помочь нам Витару? – задумался Серый.
- Даниил, помогу я Витару.
- Вик, за тебя Сиенец отдал целую жизнь, тебя ждут…
-Даниил, Витар мне помог.
- Не вздумай сказать, что в долгу  у него, да и сам не примет он жертвы твоей.
Как мальчишка  ударил ногой, ведь знал, что без воли Витара, ничего и сделать нельзя, а  с каждой  минутой уверенность в правоте возрастала во мне. Безвременье наступить не должно, кто защитит людей на Орлиной, кто направит их путь. Безвременье приведёт лишь к новой войне, город на город, область на область, народ на народ, кто свяжет нитями мира новую битву?
Френсис, иль Стен, Митрий, Брандо?
Стук копыт прервал мои мысли, единорог с Брандо оказался пред нами.
Даниил улыбнулся –
- Как годы назад.
- Вик,  что случилось с тобой? Ты с Совета ушёл, было плохо тебе, не могла оставить тебя.
- Спасибо – ответил Брандо я поклоном,  грустная  мысль промелькнула, заметил, и Даниил опустил взгляд свой на землю.
- Как поможешь ему? – вдруг спросил Даниил.
- Витар вернётся и подарит людям силу свою, он же один остался с  энергией старых времён, он справиться знаю, дух его чист, раз в Дальние горы ушёл, но боиться себя.
 - Многим рискуешь – сказал Даниил.
- Даниил, прости грубость мою, но решать же Витару.
- Простите, о чём разговор? – спросила Брандо.
- О Витаре, о силе его – ответил я, с грустью посмотрев на Брандо. – О том, кто воссядет на трон во дворце, и поведёт народ  свой к свету дорогой. А сейчас  вновь мы живём в преддверии бури, тишина, не значит покой. Вспомни, как Теодор повёл людей  за собой.
Брандо смотрела на Дальние горы, и глаза   просыпалась её.
- Даниил, не верю,  Витар не разрушит весь мир.  Он сам  верит в силу свою, и это его наказанье, но подумай же сам, Витар человек, простой человек, как я, как Брандо, и не зря он столько лет жизни  у Дальних провёл.  Кто ещё нужен Орлиной? Поверить он должен в себя, а сила – улыбнулся я Даниилу. – Сила - иллюзия власти, не власти то ради  Витар придёт править в Реол.

- Как путешествье твоё? – спросил Анастасий Снежану.
- Я долго ждала, что вновь увижу тебя – вздохнула Снежана. – Не покидай меня больше, я так одинока, и хочу жить в любви.
Анастасий положил руку на сердце своё.
- Анастасий, мирозданье бурлит?
- Чувствуешь ты?
- Не чувствую, знаю, и хочу быть с тобой.

Нить разговора постепенно терялась, каждый стоял на своём, снег к предгорьям уже подступил.
Осень растворилась в тумане, и укрылась до окончания лета, под белоснежной шапкой зимы.
- Завтра наступит мороз,  синева окрасит всё небо своей красотой, снег на солнце искрой сверкнёт, а сугробы, что за ночь насыпит, покроют собою траву, чтоб весной отупить и дать новую жизнь.
- Вик, а дашь прочитать дневники? – спросила Брандо.
- Кто рассказал? – удивлённо посмотрел на Брандо.
- Так все знают, что пишешь – рассмеялась Брандо.
- Даниил,  на чём остановимся мы?
- Вик, одно обещаю тебе, расскажу всё Витару, решенье его.
- Другого пути я не вижу, прошу, расскажи.
 Даниил посмотрел мне в глаза, и ушёл по дороге, ведущей в Дальние горы.
- Брандо, возвращайся в Реол, снег наступает.
Брандо промолчала.
- Драко, Серый, братья мои, ждёт нас дом на утёсе, полетим мы вперёд. 
                Глава седьмая.

Утёс перед домом, сколько видел он бурь и штормов, волны валами катились на берег, стараясь друг друга нагнать.
Ветер бил мне в лицо, низкие тучи по небу неслись.
 Вернувшись с Земной, стоял на утёсе, пришедши с предгорий, стою на утёсе.
Повернуть голову в сторону, нет, не могу, но должен войти, рукою по полкам, на которых книги стоят, провести.
Камень, что лежит под ногой, взял в руки его, замахнулся, бросить хотел, посмотрел на него, и оставил себе.
Струны, на которых ветер играет, зазвучали в сердце моём, волны становились всё выше,  и выше, солёные брызги умывали меня.

- Анастасий, могу ли увидеть того человека, кто помог мне на озере Комо?
Анастасий не знал, как сказать, второй раз его не простят.
- А надо ль прощение, уйду навсегда, увижу я тех, кто был многие годы со мной – горько сказал себе Анастасий. –  Снежана, не зря ведь просит меня, чувствует она мирозданье, на Орлиной решается много, сможет ли Виктор понять? Какой  путь выберет он?
- Равновесье колеблется вновь – сказала Снежана.
- Не могу я привыкнуть, знаешь ты больше, чем мне раньше казалось. На Орлиную путь нам держать?
- Красивое имя – улыбнулась Снежана. – Там много орлов?
- Не больше, чем в мире другом. На Орлиной всегда к свету стремились, пытались почувствовать свет.
- Орлы высоко в небе парят.
- Так и люди Орлиной, высоко хотели взлететь, к небесам, но упали о землю, и слава Господу Богу, простил их гордыню.

- Драко, расскажи о Витаре? – попросил я дракона.
- Вик, прости, не могу, ты сам осознать решенье должен своё.
Ветер зашелестел краями плаща, плаща гвардейца Орлиной.
- А Витар ведь начал  свой путь к Совету от простого гвардейца – задумался я, и вновь лицо ветру подставил.
Солнце пыталось пробиться сквозь зимние тучи, дождь снегу на смену  пришёл.   
- Океан – вздохнул Серый. – Вик, лучше к дому пойти, ветер будет крепчать.
- К дому? Рано ещё, Витар не пришёл.
Драко выдохнул пламя, Серый посмотрел на меня.
- Вик, чего ты боишься? – спросил Серый меня.
- Страха нет у меня, я знаю, страх ложь порождает, а за ложью смерть идёт по пятам. Нет, не боюсь, пытаюсь понять.
Ударила с силой волна об утёс, окатив океаном, не обратил я вниманья,  смотрел на просторы Орлиной.
- Совет и Витар, правильный выбор, иль нет. Не верю, я сказал Даниилу,  что сила погубит Витара, и Френсис не верю, она не пыталась спасти его заперев. Витар стоял на пути у неё, да соглашусь, что Френсис,  мне пыталась помочь, но значит, знала она, кто я, откуда. Вчера она предложила себя, с надеждой прийти в Солнечный мир, Горный наш мир, ведь Драко правду сказал, Горный наш мир. Драко,  родился  ты в мире отца, и знаешь его? – посмотрел я дракону в глаза. 

- Выбор мой сделан, провожу я тебя – сказал Анастасий Снежане.

- А знаете братья, ведь всего не решим, Акир  вновь плетёт сети свои,  Теодор недоступен мечу,  Олеся пропала. Но одного я хочу, чтобы мир пришёл навсегда, и боролись со злом не одни. Я рад, что Брандо вновь проснулась, что Митрий выбрал свой путь, отступил он от зла, но Орлиной нужен Витар, не побоюсь изменить закон я Совета. Лишь объявим о новых выборах мы, шести членов Совета, начнётся война, как годы назад. Пока власть принадлежала Совету, дорога Орлиной известна была, выбирали лучших из лучших, и передавали им власть. А сейчас? Не опытен я, и не имею права призвать недостойных.
- Даниил  же сказал – лишь вымолвил Драко, стараясь не смотреть на меня.   
- Драко, думаешь, мне придётся принять на себя всю силу Витара, полыхнуть за место его, да не верю я в это! – закричал  навстречу волнам. – Да, Витар последний, и  силой Совета один обладает, долгие годы он был в заточенье,  война не коснулась его, Френсис  сотворила добро, не зная того. Первозданная сила Совета.  Но прости меня Драко, в первом Совете был Свезар, был Теодор, и что? Они живы.
- Они же ушли из Совета! – перебил меня Серый.
- Позвольте, а не сам Теодор ли был на Орлиной в Совете – я замолчал. – Вы правы, вместо него являлся нам Эвэлар, а Свезар и думать о месте в Совете совсем не хотел, отказался от власти ещё в Солнечном мире.
- Вик, прошу, подумай ты вновь – выдохнул Драко огонь.
- Драко, принял решение я, направимся в дом, и будем ждать в нём Витара, надеюсь, придёт. 

Брандо вновь открыла книгу Герона, в дверь постучал капитан.
- Прошу Вас, найдите ответ – взмолил капитан.
- Вик если вбил в голову себе что-то, то и книги навряд ли помогут ему, пойдёт до конца – вздохнула Брандо.
- Вик, не должен уйти – сказал капитан.

Вошли мы в дом на утёсе, камин разгорелся в секунду, а в доме было тепло, словно кто-то пришёл.
Поднялся я в кабинет, открыл медленно дверь,  передо мною Витар стоял.
Протянул я руку ему, он обнял меня, сполох пламени возник за окном, разразилась гроза.
Упокоился шторм, наступило затишье, волны ослабили бег, а ветер всё выл за окном, пытаясь  вновь  волны о скалы разбить.

- Мы опоздали, сказал капитан.

Гроза прекратилась, но словно сил вновь набравшись, ударила вновь, держал я руку Витара, мгновенье прошло, увидел Горный наш мир, увидел дворец, увидел отца,  борода седая его, что в детстве играл, и глаза полные слёз.
- Кинжал тебе дан – услышал  голос Хранителя я. – Должен ты жить.
-  Он или я? Витар останется жить –  крепче прижал я Витара.
Кинжал, зачем мне стали частица, ведь два человека любят весь мир.
- Витар, отпусти свою силу – сквозь гром закричал я ему. – Сила тебе не нужна, пропусти её сквозь меня, ты нужен Орлиной.
Вспышки яркого света охватили темноту за окном.

Брандо прижалась к подушке, капитан присел рядом с внучкой Герона, гроза озарила Реол, снег уходил под дождём.

Анастасий стоял на утёсё, держа Снежану за руку.
- Гроза разразилась, мы поздно пришли. 

Вновь увидел отца, с ним рядом Ярина стояла.

- Витар, не бойся себя, твоя сила из прошлых то лет. Витар, вот он ответ, годы назад, перед началом войны – закричал я Витару, сквозь страшную боль. –
- Годы назад, Орлиная должна раствориться была, сила пресыщала её, но люди, люди простые выбрали новый свой путь, отпустили себя, послушай, борись – « Один из горожан бросился на меня с кулаками. Именно с кулаками, а не с молниями. Я лишь отступил в сторону – на Земле драться научился. Энергии из него вышло, как раньше лет за пять…»
Витар  услышал меня, и выбросил руку вперёд, ударил меня кулаком, удар пришёлся в плечо, отступать я не стал. Но, как и годы назад во дворце Совета в Реоле горожанин упал, так и Витар, удержаться не смог на ногах, столь сильный удар его был,  упал и ударился головою о стену, аж искры из глаз его я увидел.  Помог я Витару  подняться, крепко сжал его руку,  огонь разгорелся меж нами, и жизнь моя пролетела  пред взором моим.
Витар держал за плечи меня,  сполохи за окном становились всё ярче.
- Витар, прости же себя, закончилось всё, и твоё заточенье, и жизнь вне Орлиной, ты вернулся домой, будь же любим,  и люби свою жизнь.
Вспышка яркого света озарила собою весь дом, что стоит на утёсе.
Гроза отступила, ветер затих, и над волнами пронеслась его песнь об  Орлиной, о свободе и мире, о красоте мирозданья и к жизни любви.
Кончилась боль, сила, что держала Витара ушла.
                Окончание.

Открыв глаза,  увидел, как солнечный лучик тянулся ко мне.
- Долго ты спал – сказала Брандо.
- Спал? – приподнялся я  над подушкой.
- Потерял сознание ты.
- Сознание, я потерял?!
- Вспышка яркого света, прошло минут десять, и Брандо в дом ворвалась, единорог долетел вместе с нею быстрее, чем ветер  – взгляд Драко задумчивым стал, хотел он меня о многом спросить.
Пелена белого света вновь попыталась окутать меня.
- Можно воды?
 Стен протянул меня стакан.
- А где же Витар?
- Скоро придёт – ответил мне Серый.
Дверь тихо открылась, Витар вместе с Митрием вместе вошли.
- Что изменилось? – задумался я. – Разве не хотел  ввести я Витара  в залу Совета? А сейчас лежу я и вижу, рядом со мною  собрался Совет. Но что изменилось? Глаза! Шелуха будней  ушла, глаза мудрости их были полны.
- Не думал и в жизни, что Митрий вместе со мной войдёт в дом на утёсе – молвил Витар, посмотрев на меня.
- Простите меня, могу ли слов пару  Витару сказать, один на один.
Мы остались вдвоём.
- Витар, хотел бы тебе рассказать, как виделось мне возвращенье твоё.
Витар не ответил.
- Когда ступил я в дом на утёсе, за мной первым Митрий пришёл, и, взяв  за руку меня, привёл на Совет. Так и я хотел провести тебя в залу Совета.
- И объявить…, о моём возвращение, пусть так прозвучит?!
- И рад, что не случилось того, что  задумал, ты прав оказался, закон изменять не дано ни кому.
Витар присел на кровать, и сжал мою руку –
- Вик, ты мог совершить, то, что хотел, но …
- Продолжу при всех, мне нечего больше скрывать.
- Хорошо, сейчас позову, но вначале открою окно, тёплый ветер пришёл с океана.
- Наступила весна?
- Весна? Да, в душе наступила весна, любовь вернулась ко мне.
Ветер, словно момента и ждал, когда же Витар откроет окно, и, затеребив шторы, наполнил собою весь дом.
- Витар, постой, не могу я больше лежать, вылей холодной воды на меня, оденусь и выйду я сам. 
В гостиной ждали меня.
Ёщё раз убедился  в правоте мыслей своих, Совет изменился, сколько мудрости, силы к людям пришло, Совет возродился, сердце забилось сильней.
- Простите меня,  закон  нарушить хотел,  распустить Совет на Орлиной, но мгновенье, и всё изменилось – начал я говорить. – Видел я трон, и Витара на нём, не верил в Совет. Наказанье б пришло, но к счастью, Орлиная оказалась мудрее меня, осознанье пришло.
- Ты хочешь уйти? – вдруг спросила Брандо.
Ответ я не знал.
- Отец его ждёт – сказал Драко, за место меня.
Пропустил я Драко слова –
- Стен насколько я помню,  пришло твоё время возглавить Совет.
Почувствовал Витара я благодарность.
- Четырёх новых членов Совета должен выбрать народ на Орлиной, пусть всё останется так, как книга Совета нам говорила – продолжил я говорить, а слёзы душили, сказал и вышел за дверь, направился к лугу, что расцветёт при наступленье весны.
- Жив ты остался – отец обратился ко мне.
- Отец, почему изменились  Стен, Митрий, Брандо?
- Спроси у себя? – ответил отец.
 Драко и Серый ко мне подошли.
- Побудем ещё на Орлиной – обратился я к ним, и нащупал камушек, что  в кармане лежал у меня.
- Вик, обернись, посмотри, все собрались на утёсе – позвал меня Драко, и скажу за Витара.
- Ты услышал наш разговор?
- По лицу Витара слова прочитал,  что не успел тебе он сказать.
Поднял я к небу лицо, хотел весну в декабре разглядеть, и жёлтые листья увидеть осени той, что мимо меня пролетела.
- Ты мог совершить, то, что хотел, но сердце твоё, подсказало тебе – отступи. Сила Витара, древняя сила Орлиной, ушла и вернулась домой, с ней много лет он прожил, и не знал, как  её опустить.
- Боялся себя?
- Решенье принять он не мог – глухо Серый сказал.
- Вспышка света? Что случилось потом?
- Брандо первой в дом на утёсе вбежала, за ней появились Митрий и Стен. Вдалеке стоял капитан, а совсем рядом с нами Анастасий, Снежана смотрели на дом.
- Анастасий, мой брат, и он той ночью был на Орлиной?
- Анастасий, всю ночь угрюмый стоял, а утром, при свете рассвета улыбнулся Снежане, и, махнув нам рукой, одно лишь сказал –
-  Орлиная ночью проснулась, мой брат её разбудил.
- Вернулись они на Земную – добавил Серый Драко слова.
- Капитан? – вновь не выдержал я.
- В Совета дворец, но думаю, вернётся он в Солнечный мир.
- В Солнечный мир, Горный, хотел ты сказать.
Дракон промолчал.
Запела Орлиная песнь, всё смешалось в природе,  тепло раннего лета, осени краски,  снежные блики зимы, и расцветающий луг.   
- Детские голоса вновь в доме услышал – повернулся я к дому.
- Вместе с Витаром вернулась и дети, и женщина жизни его – улыбнулся мне Драко.

- Лёш – Света обняла Алексея. – Давай Новый год встретим семьей.
Алексей  удивлённо  Свете в глаза посмотрел.
- У нас будет третий ребёнок – прошептала она.

Настя случайно открыла портфель, что носит Сергей, уронила на пол его, и увидела свой новогодний подарок – два обручальных кольца.

Дракон долго  на небо Орлиной смотрел, и, повернувшись, сказал –
- Любовь вновь царит на Орлиной.
- Драко, Серый,  вспышка яркого света, не ответили мне.
- Вик, ты хочешь услышать?
Нет, не хотел я  услышать, знал же ответ. Хотел привести Витара на трон, думал, что сможет помочь он Орлиной вернуться на путь, но сила любви оказалась сильнее.
Ночь вспоминалась в тумане, вновь тронул камушек я, что нашёл на утёсе -
- Будет со мной – грустно сказал. – А где же …
- Сам посмотри – положил Серый на траву мою походную сумку.
Шкатулку  я молча достал, кинжал превратился в железную пыль.
- Любовь всегда побеждает – выдохнул Драко. – Сталь закалится огнём, но   можно ль поверить, что кинжал  изменить мироздание мог,  и что есть кинжал, когда отдаёшь свою жизнь за другого.
- Рассеется по ветру пыль, а любовь сохранится в сердцах – Серый сказал.
-  Вик, готов ли вернуться ты в Истинный мир?
- Драко, вижу холмы и долины, леса и луга, вечные горы, города и деревни. Вижу отца и Ярину, дворец, что утопает  весь в розах, и аллеею из лип, их запах любви вдыхаю сейчас,  Горный наш мир.
- Ты не ответил.
- Лишь имя мира отца я узнал, все мысли мои о возвращении были, и ещё, быть может вчера, хотел прийти я к отцу, а  сейчас, скажу Вам одно, пусть время пройдёт, не боюсь  вернуться домой, но борьба не закончена наша.
Луг Орлиной зацвёл, весна пришла незаметно, трава поднялась мне по пояс, тёплый ветер дул с океана, пусть буде весна на душе, не зима.
- Братья мои, полетели – позвал я Серого, Драко, и пролетели мы над утёсом.
Витар, Брандо, Митрий и Стен улыбнулись полёту, и замахали руками,  а дети Витара, смеялись, они вернулись домой.
Реол показался вдали,  город Совета Орлиной.
- На Изумрудную мы – обратился я к братьям. – Допишу дневники я Орлиной, и вновь отправимся в путь.