Особенности дальневосточной колонизации

Колонизация может быть внешней и внутренней. Внутренняя – процесс заселения и хозяйственного освоения пустующих окраинных земель своей страны, который происходил при заселении Маньчжурии китайцами, а внешняя – для основания поселений за пределами своей страны, например, при основании русских поселений в Маньчжурии. Колонизация Сибири и самой удалённой её части, Дальнего Востока, до строительства Транссиба фактически не происходила. Именно прокладка великой транссибирской железнодорожной магистрали через Западную и Восточную Сибирь позволила к концу 19 века связать эти обширнейшие территории с европейской частью России.

Ещё в 18 веке Ломоносов утверждал, что Россия «будет прирастать Сибирью». А в начале 20 века наш великий учёный Менделеев предсказывал, что 150 миллионная Россия в 21-й век войдёт с 500 миллионным населением за счёт того, что «будет прирастать Сибирью» и её богатствами. Почему же этого не случилось, не смотря на то, что территориально к началу 20 века Россия Сибирью и Дальним Востоком уже приросла?
Возможно потому, что оказалась Россия, по словам современника Менделеева Владимира Висковатова, зажатой «между молотом и наковальней».

«Наш великий учёный Менделеев совершенно правильно определил положение России: между молотом и наковальней. Молотом являются монгольские племена, наковальней – старая Европа, которую молот собирается разгромить. … Назначение России – получить первый удар молота, её роль – отразить этот удар. Но для этого она должна быть сильна…».

Но тот же Висковатов пишет: «Колумб открыл Америку, и весь избыток населения западноевропейских стран  широкой волной хлынул в её обширную территорию. Америка сделалась приманкой колониальной политики, и в относительно короткий срок опередила свои метрополии. Создалось могучее Государство, с которым приходится считаться всем народам Западной Европы. Лучшие силы этих народов перенеслись в юную, дикую страну, преобразовали её в цветущую и под эгидой свободы сделались учителями Европы по всем отраслям промышленности и торговли». Но, может, потому численно росло и богатело это могучее государство, что совместно со старой Европой и Японией использовало Россию в колонизации Китая и Кореи и направляло удары японо-китайского «молота» на Россию? В результате мы получили русско-китайскую войну 1900-1901 года, с погромом китайцами построенной Россией Маньчжурской железной дороги, в которой победили. Но затем последовало поражение России в русско-японской войне 1904- 1905 года, предсказанное ещё до начала этой войны поэтом Владимиром Соловьёвым:

«Забудь, о Русь, былую славу,
Орёл двуглавый поражён,
И жёлтым детям на забаву
Даны клочки твоих знамён»

Но поражён – не обезглавлен. И глава Правительства Пётр Столыпин на заседании Государственной Думы 31 марта 1908 года говорит, обращаясь к российским парламентариям: «Наш орёл, наследие Византии, - орёл двуглавый. Конечно, сильны и могущественны и одноглавые орлы, но отсекая нашему русскому орлу одну голову, обращённую на восток, вы не превратите его в одноглавого орла, вы заставите его только истечь кровью». Уже второй год под руководством Столыпина осуществляется переселенческая программа, помощью которой он и его сторонники надеются укрепить дальневосточные границы, ибо по убеждению Столыпина, «армии важно иметь оплот в местном населении». Он обращает внимание на то, что при соседстве густонаселённого Китая и исключительных богатствах Дальнего Востока в него «прососётся чужестранец, если раньше не придёт туда русский, и это просачивание уже началось. Если мы будем спать летаргическим сном, то край этот будет пропитан чужими соками и, когда мы проснёмся, может быть он окажется русским только по названию». А чтобы этого не случилось нужно начинать строительство Амурской железной дороги, которая «должна строиться русскими руками, её должны построить русские пионеры. Эти русские пионеры построят дорогу, они осядут вокруг этой дороги, они вдвинутся в край и вдвинут вместе с тем туда Россию».  Этот принцип –  колонизации Россией территорий за счет русификации новых границ, был одной из особенностей русской колонизации, который при строительстве Транссиба был нарушен, так как Китайская (Маньчжурская) Восточная железная дорога (КВЖД) хотя и строилась русскими руками, но построена была на территории чужого государства. Её строительство привело не только к экономическому развитию этой территории. Оно сделало эту территорию привлекательной для иностранцев, в том числе и для японцев.

О негативных последствиях постройки КВЖД в 1908 году писал член Государственной Думы Николай Львов:
«Всеми выгодами проведения дороги воспользовались и продолжают пользоваться китайцы. В Северной Манчжурии стали образовываться многочисленные посёлки, и даже целые города – например, Харбин, что вызвало промышленное процветание края, приток людей и капиталов. Весь этот экономический и культурный подъём идёт на пользу Китайской империи и в прямой ущерб Амурской области. Расходы по эксплуатации железной достигают 40 миллионов рублей ежегодно, которые и остаются в руках китайского населения, способствуя увеличению его благосостояния. Железная дорога, стоившая сотни миллионов рублей не только не даёт процентов на затраченный капитал, но, наоборот, требует ежегодной приплаты семи миллионов рублей для возмещения убытков по эксплуатации и 11-12 миллионов рублей, тоже ежегодно, для содержания охраны».

Другой член Государственной Думы Владимир Висковатов в статье «Амурская железная дорога» (Санкт-Петербургские «Ведомости», май 1908 года), говоря о поражении России в войне с Японией, уверяет, что если бы не строительство железной дороги по территории Маньчжурии, то и войны с Японией могло  не быть. Но перед Японским погромом, в результате боксёрского восстания в 1900 году, был погром КВЖД восставшими китайцами, который значительно осложнил связь и снабжение тихоокеанских владений России. Лишь за год до начала войны с Японией было восстановлено движение по КВЖД, что не спасло Россию от поражения. А если бы перед строительством КВЖД построили Амурскую железную дорогу, то «Сибирь могла и должна была слиться с Европейской Россией и образовать с ней одно нераздельно целое, мощное государство. Но мы ничего для того не сделали».

«Обжегшись на молоке – дуют на воду» и противники строительства  утверждали, что новая железная дорога, также как КВЖД, притянет массы китайцев, сделает территорию Приамурья привлекательной для японцев, и Россия не сумеет остановить нашествие «желтолицых». Такое мнение, например, имел генерал Субботич.
Генерал Деан Иванович Субботич, закончивший Академию Генерального штаба и прослуживший на Дальнем Востоке более 10 лет, утверждал, что «ближайшим и непосредственным результатом сооружения Амурской железной дороги – будет окитаивание всего нашего левобережного Приамурья, на протяжении 2040 вёрст в длину и около 150 вёрст шириною». По его расчётам выходило, что для строительства Амурской железной дороги необходима 200-тысячная армия рабочих, но «везти такую массу рабочих за 6 тысяч вёрст из Европы, России и Западной Сибири, конечно немыслимо. Остаётся, значит, одно: пустить рабочих китайцев из соседней Манчжурии. Итак, сразу на русский, левый берег Амура, во всём его протяжении от Нерчинска до Хабаровска, будет двинута сразу 200-тысячная китайская рабочая армия. Эта армия останется здесь не только на время работы по постройке, но, вероятно, в значительной своей части, и после её окончания, так как нельзя же сооружённую в безлюдной пустыне дорогу бросить без всякого населения, при всегда угрожающих снеговых заносах, размывах, обвалах и т.п.» (газета «Санкт-Петербургские ведомости», 1908 год). Генерал Субботич в 1900 году был одним из командующих русскими войсками в Китайском походе, возглавляя Южно- Маньчжурскую группировку, и во время Мукденской операции освободил от восставших китайцев Южную Маньчжурию. Затем он исполнял должности, опять же связанные со службой в Маньчжурии: был командующим войсками Приамурского военного округа, приамурским генерал-губернатором и войсковым наказным атаманом Амурского и Уссурийского казачьих войск. Возможно, что при продолжении дальнейшей службы на Дальнем Востоке он стал бы поддерживать Столыпина в осуществлении переселенческой программы и строительстве Амурской железной дороги. Но после поражения России в войне с Японией Субботич продолжил службу в качестве командующего войсками Туркестанского военного округа, стал Туркестанским генерал-губернатором и войсковым наказным атаманом Семиреченского казачьего войска. Его интересы стали связаны с колонизацией южно-азиатских владений России и строительстве железных дорог именно в этом регионе. Кроме того он считал, что территории Дальнего Востока малоценны и вследствие суровых климатических условий и труднодоступности малопривлекательны для привыкшей к теплу «желтолицей расы».

Будущее покажет, что Субботич ошибался как в малой ценности дальневосточных территорий, так и в малой привлекательности этих территорий для «теплолюбивой» «расы желтолицых».

Столыпин же, создавая свою переселенческую программу, был уверен в большой ценности для России обширных дальневосточных территорий и в безотлагательной необходимости их освоения. Но «насильно мил не будешь», и по этой программе, для заинтересованности в переселении на новые земли, каждому переселенцу выдавали из царской казны с 1907 года по сто рублей, а с 1912 года по 400 рублей на хозяйство, обеспечивали предметами хозяйственного обихода и освобождали от налогов. С учётом того, что корова стоила 5 рублей, такая помощь государства была хорошей приманкой для переселенца,
И всё же, несмотря на то, что людей заинтересовывали в переселении, задача переселения в связи с трудностями освоения новых земель, была решена не полностью. С.Д.Меркулов, автор доклада «Русское дело на Дальнем Востоке», написанного им для императорской семьи в 1912 г., отмечал: «Малозаселенное Приамурье граничит уже с Маньчжурией, в ближайших пограничных местах к Приамурью имеющей до 3.000.000 населения, быстро побеждающего экономически русское население края, быстро проникающегося убеждением в бессилии России на Дальнем Востоке, становящегося все более и более требовательным по отношению к нам. Россия в глазах китайцев ныне - самая слабая, беззащитная страна из соприкасающихся с Китаем народов». Но русско-китайская война 1900-1901 годов, когда за один год всю Маньчжурию российские войска очистили от всех китайцев, наголову разгромив 200- тысячную армию китайцев-ихэтуаней, показала, что не такая уж Россия беззащитная страна (по крайней мере, в отношении китайцев). А «японский погром» 1904-1905 годов показал царю и царскому Правительству, что заселение Дальнего Востока русскими необходимо ускорить и совершенствовать способы этого заселения.

По этому поводу сторонник реформы Столыпина Висковатов, выступая в поддержку реформы, писал: «Что же мы сделали из своей Америки, из своей Сибири? Мы сделали её местом ссылки, и далее этого не шли о ней заботы….». То есть, опять следует сравнение с Америкой! И в этом есть резон. Для Великобритании тоже её американские колонии были местом ссылки, ввоза рабов из Африки и обращения в рабство индейцев, но в основном эти колонии осваивались свободными переселенцами. А после отмены рабства в 1865 году США заселялись только свободными переселенцами, причём в основном с Европы. Но Соединённые штаты, спрятавшись за океаном, никогда не вели войн на своей территории, за исключением Гражданской войны 1861-1865 годов, закончившейся отменой рабства. Зато они извлекали выгоду из войн других стран, богатея на поставках вооружения и вооружая, тех, кто ослаблял Россию.

Очевидно, что столь быстрый рост населения США следует связывать и с более прогрессивным на то время государственным устройством. Монархия отнюдь не способствовала развитию экономики, созданию рабочих мест и переселению европейцев с демократизирующейся Европы. Но об этом в царской России небезопасно было говорить даже членам Государственной Думы. Тем не менее, какая-то демократизация шла, что нашло своё отражение в разработке переселенческой программы. Столыпин сделал основой переселенческой политики добровольное переселение на новые места жительства крестьян и казаков (крестьянская колонизация), Но крестьянская колонизация дополнялась принудительным переселением казаков с образованием новых казачьих войск. При этом оставалась по-прежнему Сибирь и Дальний Восток местом ссылки и каторги.

Столыпин утверждал, что «не только на армии зиждется могущество государства», что «ненаселённые окраины трудно защитить одними привозными солдатами», поэтому эти окраины необходимо заселить с помощью русского пахаря, плуг которого не менее важен, чем меч воина для русской колонизации. А лучшими путями сообщения для того, чтобы доставить воина и пахаря на эти окраины, являются железные дороги. Но строительство  этих дорог на Дальнем Востоке и заселение полосы строительства проходило тяжелее, чем предполагалось, поэтому строительство Амурской железной дороги вместо предполагаемого окончания в 1912 году закончилось лишь к концу 1916 года.

Вот что писал по поводу строительства железных дорог генерал-лейтенант Деян Иванович Субботич в своей статье «Амурская железная дорога и наша политика на Дальнем Востоке».

«Сравнивая Россию с весьма близким с ней по физическому и экономическому типу государством, с Североамериканскими Соединенными Штатами, и видя поразительную разницу в богатстве этих двух стран, нельзя не поставить этого явления в зависимость от того бросающегося в глаза факта, как то, что в Соединённых Штатах при населении в 80 миллионов имеется 335 тысяч вёрст железных дорог, а России при 150 миллионах населения – только 64 тысячи вёрст»

Но Деян Иванович не принимал во внимание тот факт, что Соединённые Штаты имели для строительства железных дорог больше возможностей. Во-первых, потому что имела более демократичное государственное устройство, а во-вторых, потому что не находились, «между молотом и наковальней» как Россия, отражающая удары с востока и запада. К тому же, он считал, что России для обеспечения её интересов на Дальнем Востоке хватит и КВЖД.

Вполне вероятно, что без постройки КВЖД и войны бы с Японией не было. Не освоенная русскими Маньчжурия японцев мало привлекала. Начав строить КВЖД, Россия приступила к освоению Дальнего Востока с колонизации Манчжурии, то есть, внешней колонизации, получила «японский погром» и заселила Манчжурию китайцами. А если бы начали с колонизации внутренней, то есть со строительства Амурской железной дороги, то и колонизация Маньчжурии могла быть внутренней и успешной. Ведь до середины XIX века правящая династия маньчжуров Цин запрещала китайцам переселяться за Великую китайскую стену. После революции Сунь Ятсена, провозгласившей Китайскую республику, с маньчжурами удалось бы договориться, сохранив им государственность (автономию в составе России). А затем и КВЖД можно было строить, избежав катастрофических последствий войны с Японией. Опасность «окитаивания» видел и Висковатов, но предлагал идти по пути заселения Приамурья русскими.

«Наши государственные мужи не понимают, что для ограждения России от вторжения жёлтолицых нужно закрепить наши дальневосточные границы, густо заселив их русскими людьми». План Столыпина, поддержанный громадным большинством в Государственной Думе, в этом и заключался.
Но, как пишет Висковатов, государство российское «к исполнению этого великого дела – прочного соединения России с Дальним Востоком, слияния метрополии с её обширной колонией, с её несметными богатствами, приступается в потёмках…». То есть, приступили к строительству без исследования местности и оценки возможностей по размещению на трассе строительства объектов железной дороги.

Уже через полгода после опубликования статьи Висковатова для того, чтобы « не приступать в потёмках» к строительству было принято решение Переселенческим Управлением по организации почвенно-ботанических экспедиций по исследованию колонизационных райоов. Такие исследования начала проводить на трассе строительства Амурской железной дороги «командированная по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению АМУРСКАЯ ЭКСПЕДИЦИЯ»  В качестве примера её работы можно привести объяснительную записку о необходимости основания города Алексеевска, переименованного в 1917 году в город Свободный. В этой записке, вошедшей в состав 6-го тома второго выпуска трудов Амурской экспедиции («Железнодорожные посёлки Амурской области») пишется, что «не могло быть не обращено внимание на место пересечения Амурской магистралью судоходной реки Зея – одной из главных водных артерий Амурской области, орошающей притом районы её, наиболее ценные в колонизационном отношении». Но из погрома КВЖД восставшими ихэтуанями в 1900 году и «Японского погрома» в царские времена был сделан вывод – границу с Китаем следует укреплять и заселять только русскими, с чем были согласны даже противники строительства Амурской железной дороги. Для этой цели и начато было строительство Амурской железной дороги с возведением железнодорожных посёлков. Административным центром этой дороги в 1912 году стал первый город на трассе строительства последнего звена Транссиба – Алексеевск, столетие которого отмечалось в августе 2012 года.