Засека Эпизод 17

Начало ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2013/03/21/1036

Предыдущее ЗДЕСЬ:   
http://proza.ru/2013/03/19/998_______________________
В тот же день,  когда ушёл Егор,  Ингу навестил Вестник и с порога забасил,  «загружая девушку» и не давая сказать слова.
 
—  Бяда стряслась у нас,  лапушка,  занемог Егор Прохорович.  Всё ж полтора века  —  не шутка.  Встать страдалец не могёт,  сидит сиднем на одном месте.
 
Испугавшись,  при его первых словах,  за мужа,  Инга ничего не могла сообразить.
   
—  А…
 
—  И не говори,  дочка,  стыдоба молвить.  Как привстанет  —  так и прёт,  так и прёт из него.
   
—  Подож…
   
—  Болотный,  шаромыжник-недоучка,  эк угодил,  потрафил старику.  Сказывал я Прохоровичу,  не столуй с ним хмельно,  разные у вас гастрономические привязанности,  Болотному шо?  Всё за щеку пихает,  что шевелится и ползёт,  и Егору Прохоровичу,  по всему видать, подсунул деликатесу трясинную.  Пробивает така штука…
 
—  Сто-о-о-о-п!  —  гаркнула,  не выдержав,  Инга.  —  По порядку, Moгa.  Где Егор?
 
—  У Деда.  Об чём толкую,  а ты не слушаешь!  –  Moгa добился своего,  сбил Ингу с тревожных дум,  запутал.  —  Сидит Прохорыч, охает…  —  начал было по второму кругу.
 
—  Moгa,  не испытывай моё терпенье!  Егор к Лукерье шёл,  а застрял почему-то у Деда.
 
—' Во напасть,  я уже цельный час рассказываю.
   
—  Не преувеличивай.
   
—  От хранительницы возвращаясь,  мимо заимки не пройдёшь,  к Деду Егорка завернул.  А тот сидит,  животом мучится,  встать не могёт.  Изхлестал себя всего в нужнике,  нечем боле до него сходить,  а потуги рвут задницу.
 
Вестник сопровождал рассказ жестами и мимикой достойной театра Вячеслава Полунина.  Подрагивающие уголки губ Инги,  медленно,  но с упорным постоянством растягивались в улыбку.  Спустя минуту,  она каталась по дивану,  держась руками за живот.
   
—  Да-а-а,  молодежь пошла!  Я ей о болящем человеке,  а она  —  вовсе без понимания.
 
Moгa выглядел Карлсоном,  которого лишили банки варенья.  Инга,  только глянув на него,  зашлась в новом приступе смеха.
 
Вестник махнул рукой и пошёл к самовару малость подкрепиться.  Инга вдруг резко прекратила смех,  села,  сложила ладошки между колен,  и серьёзно спросила:
 
—  Балаган закончился?! 'Когда правду услышу,  а Moгa?

Moгa оторопел,  застыв с полной чашкой у рта.
 
—  Что ты,  девочка,  занедужил Егор Прохорович ишо со вчерашнего дня.  —  Могу не просто было сбить с панталыку. —  С болотным чавок переел.  Пиявок по-вашему.  Их,  ежели правильно приготовить, —  разгонялся Вестник наново,  —  не оторвёшься.  В Китае за лакомство почитают.  Ощипывают живого гуся,  лепляют на него чавок.  Кады они,  надувшись,  отвалятся,  жарят в кипящем масле,  предварительно поваляв в муке или хлебных крошках.  Есть надо…
 
—  Не надо подробностей, —  замахала руками Инга.  —  Егор-то здесь причём?
 
—  Снадобье готовит Деду.  Стрый*  (*старый,  старший в роду,  др.славянский)  с места сдвинуться без перде…  Не сдвинется,  короче.  Температура поднялась.  Егорка собьёт,  и вечером в бане Деда выпарит. Глядишь  —  полегчает…  точно полегчает.
 
—  Moгa,  ты мне мозги не накручиваешь?
 
—  Лесовик здорово накручивает,  мне до него далеко, —  ушёл от ответа Moгa.
 
—  Ладно,  мудрилище из мудрилищ,  когда он вернётся?  —  Волнение Инги улеглось.
   
—  После бани Егора Прохоровича спать уложит,  покараулит за ним до утра и вернётся.  Ежели осложнений не случится.
 
—  Смотри Moгa,  если наводишь тень на плетень,  всю бороду повыдергаю,  —  предупредила девушка.
 
«Быть мне без бороды»,  —  подумал Moгa.
 
Днём у ворот забибикал Володька на новой «десятке». Дела пошли в гору.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://proza.ru/2013/03/19/983