О признаках конца света. Мысли уставшего человека

Наступил декабрь 2012 года. Человечество застыло в тревожном ожидании  чего-то апокалипсического. Тень предков майя не дает покоя нашему подсознательному «я». Телеканалы наперебой ваяют  мрачные передачи, пытаясь  напоследок нагнать рейтинги, которые, по идее, им уже вроде бы и ни к чему. И все это происходит на фоне начавшихся рождественских и новогодних распродаж. Пиарщики торговых компаний из кожи вон лезут, чтобы раззадорить покупателей, в который раз эксплуатируя образы ортодоксов Санта Клауса и Деда Мороза. Защитники дикой природы  вынужденно смиряются с вырубкой вечнозеленых хвойных растений. И все вроде бы хорошо. Но находящийся вне планов продаж конец света портит идеалистическую картину.
А ведь дело не в том, что упадет ли на Землю какой-нибудь метеорит или не упадет. Сам мир вокруг нас становится каким-то ненастоящим, искусственным. Искусственные елки, искусственные увеселительные мероприятия, искусственно создаваемое предпраздничное настроение.  Настоящий культ, традиция.
На ум невольно приходит римское «хлеба и зрелищ». Кровь гладиаторов на камнях Колизея не может остыть две тысячи лет. И мы не можем смириться со странными обычаями античного мира. Ведь Рим был основой  тогдашней Ойкумены, центром культуры. А на самом деле все просто: достигнув определенного уровня развития, любая цивилизация превращается в паразита. Только в те далекие годы абсолютной ценностью была сама человеческая жизнь. Даже в городской черте Рима ее очень просто было потерять в антисанитарном детстве, воинственной юности или в  необеспеченной антибиотиками старости. Поэтому отнять жизнь, как мне думается, было признаком роскоши. То есть общество бесилось с жиру, расходуя абсолютно ценный по тем временам ресурс ради забавы. На том и погорело. Для него наступил локальный конец света. Растратчиков уничтожили народы, ведущие долгую и упорную борьбу за простое выживание, за место под солнцем.
Сегодня человеческая жизнь воспринимается нами, как нечто, само собой разумеющееся. Она по-прежнему является абсолютом, но мы не озабочены ее каждодневным сохранением: у нас постоянно есть какая-то еда, одежда, кров и услуги каких-никаких учителей, врачей, полицейских. Непредвиденные случаи перекрываются страховками и накоплениями «на черный день». Большинство из нас является городскими жителями. Мы не выращиваем хлеб, не ухаживаем за домашними животными. Да что греха таить – гвоздь в стену правильно вбить не умеем. Зато мы умеем потреблять. И сегодня делаем это по-иезуитски, даже с извращениями.  Мы меняем вещи не из-за нужды, а из-за того, что давно, как нам чувствуется, не получали дозу адреналина, связанную с приобретением обновки. И главное, чтобы все было не хуже, чем у других. Так «принято», так «надо», такова «традиция».  Нашими низменными чувствами сегодня манипулируют производители и продавцы. И делают они это не хуже, чем римские императоры.
По одной из версий, города цивилизации майя погибли оттого, что тела ритуально убиваемых жертв по традиции сбрасывались в водоемы с пресной водой. Города росли – количество   пригодных водоемов сокращалось. Начались эпидемии и моры. Но общество не остановилось. Все прекратилось только тогда, когда цивилизация сама себя уничтожила. Вот интересно, почему майя, вычислив конец света для человечества в 2012 году, не смогли предсказать конец своей собственной культуры? Загадка для следующих поколений.
Понимает ли любой современный человек, что модель общества, ориентированная на увеличение потребления – губительна? Да, понимает. Но похоже, что и наша цивилизация остановиться уже не сможет.