Нефертити и остальные. Сериал. Часть 1. 5 серия

                Царедворец.
 
И вот  перед жрецом стоял молодой фараон Эхнатон, опираясь на плечо жены. Вокруг был чуждый  Амон-Пануферу мир. Мир красивых женщин, диковинных цветов, прозрачных одежд, сладких духов и дорогих вин. Мир распущенности. Хотя дело было даже не в этом. Мало ли красивых женщин в прозрачных платьях окружали фараонов. Но никто не устраивал в тронном зале вертепа. При Аменхотепе III эти юнцы почитали за счастье попасть в Зал серебряных бабочек ползком на животе, а взрывы беззаботного смеха в коридорах дворца были немыслимы. Он еще раз оглядел зал и увидел Эйе, Хранителя Царских Сандалий, сына Хранителя Царских Сандалий при старом фараоне. Он хорошо знал этого молодого человека, хорошо знал его отца и всю его семью.

Именно по распоряжению Амон-Пануфера  Эйе был зачислен в свиту Эхнатона, когда тот был принцем, хотя на это место претендовали дети куда более значительных чиновников: например, сын наместника острова Элефантины, или сын Хранителя царского скипетра.

Вообще-то Амон-Пануфер не очень жаловал ни наместников провинций, всегда стремящихся к большей независимости, чем  им это было позволено, ни различных хранителей, которые своим наушничаньем часто сбивали фараона с толку и вносили сумятицу в размеренный ход государственных дел. 
Куда важнее ему представлялись дети начальников работ, экспедиций и канцелярий, которые в дальнейшем сами, как правило, занимали место отцов. Хотя Амон-Пануфер придавал огромное значение дворцовым церемониям, способствовавшим стабильности и порядку, все же ему хотелось, чтобы будущего фараона окружали грамотные люди, способные стать помощниками владыки в его повседневных заботах.

Пеиур, учитель Амон-Пануфера, не разделял точку зрения своего ученика.  Он, человек старой закалки, был уверен, что от того, как подадут фараону скипетр, зависит то, как пройдет день в стране.
Амонпануфера он считал вольнодумцем и жалел о том, что, поддавшись обаянию своего умного ученика, не прервал его карьеру жреца, вопреки своим опасениям. Теперь же Амон-Пануфер, набравший благодаря своим либеральным взглядам вес при дворе и среди молодых жрецов, был неуязвим, и Пеиуру ничего не оставалось, кроме ворчания.

Амон-Пануфер говорил в узком кругу, что в Египте повеяло ветром перемен, и что вместо того, чтобы становиться у него на пути, нужно направить его в нужную сторону. Даже люди из «Мощи Ра», этого тайного оружия жрецов, были на стороне Амон-Пануфера, особенно «исполнители».
«При чем здесь ветер, - ворчал Пеиур, - это Амон-Пануфер дует не в ту сторону».
«Ничего нельзя трогать, ничего нельзя подправлять, - говорил он, - выньте балку из-под обелиска, и он рухнет».

Когда же Пеиур узнал, что по совету Амон-Пануфера старый фараон решил отправить принца и детей вельмож в ознакомительную  поездку по стране c выходом в море на финикийском корабле,  его негодованию не было конца. «Когда это наследные принцы выходили в море?» – вопрошал он. И все же Амонпануфер настоял на путешествии, и фараон согласился с ним.