Особенности мобильной связи

Умер дед. Он жил один на окраине хутора, в своём, стареньком доме. Из близких родственников у него были – внук, живущий в городе с семьёй и племянница семидесяти лет в соседней станице.
Племянница часто ездила проведать деда, да бывало и пешком дойдёт – три километра, не расстояние, а звали её Софья Матвеевна.
Ну, умер, и умер. Прожил, почти, девяносто лет, дай Бог и нам столько. Особо по нему не горевали. Внуку деда любить надоело, племянница со дня на день уже пятнадцать лет готовилась к смерти дяди, так что кончину его приняла как должное. Жалко, конечно, всё, таки, дядя, но с домика ей должно перепасть кое- что, потому боль утраты получилась не столь сильная.
Как, узнали,  что умер? – Сам сказал. Накануне вечером, дед пришёл к дому соседки, постучал палкой в дверь. Соседка вышла.
-- Что надо тебе Дмитрич.
-- Зина, ты завтра приходи с обеда, посмотри, наверное, помирать буду. Внутри холодно.
Повернулся и ушёл.
Соседка пришла к полудню, а он, видать, ещё ночью преставился.
Позвонила Софье Матвеевне. Матвеевна звонит в город дедову внуку, а сама первым делом побежала к своей подруге Полине.
Они обе вдовые, подруги были – не разлей вода, любые серьёзные делали вместе. Называли друг друга ласково – Сонюшка и Полюшка.
Они приехали на хутор и принялись похоронные дела устраивать.
Сейчас это намного проще. Позвонили в «Ритуал», те на завтра пообещали всё устроить.
Деда переодели на лавку положили, для… в общем надо так.
Соседи приходили и хуторские, те, кто Дмитрича знал.
В два часа дня приехал внук с женой и дочкой, на новой «Калине». Жена приехала с мигренью, а дочка мобильным телефоном.
Дедов внук обошёл «Калину» кругом  и говорит:
 --  Вот смотри доченька, это моя родина! Какой воздух! Какая красота вокруг!
Хотел сказать про яблоки и груши, но вовремя заметил, что хорошие деревья посохли, а осталась только дичка.
Дочка, надо сказать, девица с норовом, не смотри что восемь лет. Высокая,  для своих лет, с острым носиком, любопытная, где не надо, и своенравная.
Начало мая, дни стояли тёплые, ночи относительно прохладные.
Обед, совмещённый, с ужином состоялся во дворе. Плотно покушав, дедов внук пошёл с дочкой гулять по хутору, а его жена легла в комнате, приняв таблетку валерьяны.
Отец с дочерью пришли через час. Дочка устала, и ей надоело бесцельное шатание по неинтересным местам.
-- Папа, я пить хочу! Где моя «Пепси»
-- Ты с ума сошла! Какая «Пепси»? Попробуй воды настоящей, колодезной, чистой как слеза.
Отец набрал воды с колодца и подал целый ковш ледяной воды.
--Пей, наслаждайся деревенской жизнью!
Дочь отпила чуть ли не половину.
-- Ну что Оксана, понравилось?
-- Нет, вода воняет.
-- Ничего не воняет.
Понюхал. Правда попахивала тиной.
-- Ладно, иди, отдыхай с мамой.
Незаметно подошёл вечер. Решили устраиваться спать.
Распределились так, дед на лавке в отдельной комнатке, дедов внук с женой в большой, проходной, а Софья и Полина в дальней, тоже маленькой и на одной кровати.
Полина ложилась последней. Собрала вещи, брошенные на кухне, и сложила на кресле в дедовой комнате. Туда же положила курточку девочки.
 Ночь. Все спят.
Проснулась Софья, решила сходить по малой нужде. Стараясь не шуметь, прошла большую комнату, прошла на кухню. С кухни дверь в дедову комнату открыта настежь. Что её дёрнуло в ту комнату посмотреть?
Темно, ничего не видно, и вдруг лицо деда озаряется зеленовато-голубоватым  светом.
Рот приоткрыт, и глаз свозь веко поблёскивает, словно подглядывает дед.
Охватил бабку ужас неописуемый… Под кожей на затылке, словно муравьи побежали, спина в гармошку, во рту холодно и кисло, как будто железо положили.
Стоит окаменелая, и смотрит, как лицо дедово с зелёного на красное меняется.
Только когда по ноге зажурчала горячая струя, как бы опомнилась и кинулась назад Полине в кровать. Прижалась к ней мокрыми ногами, а сказать ничего не может, шлёпает дёснами без протезов.
-- Ты Сонюшка, чего мокрая такая? Дождь, что ли?
-- Там… там… Дмитрич светится… спаси Господи..
-- Чего мелешь подруга? Пойду, посмотрю.
Полина пошла в дедову комнату, зажгла свет, пошарила по одежде и нашла мобильный телефон. Принесла, показывает Софье.
-- Вот, это телефон светился. Бывают, рекламы, всякие, включатся сами. У моей внучки так же на телефоне бывает. Чего разлеглась, пошли твою лужу подтирать!
Ночь в самом разгаре, а две бабки, точно полоумные тряпками пол трут. Убрали, и Полина ушла спать, а Софья постояла с телефоном, выключила свет на кухне. В это время снова экран телефона засветился и на нём надпись «Королёва бросила Тарзана и нашла…», предложение не окончено.
В это время встала девчонка-непоседа. У неё после холодной воды голос охрип. Приоткрыла она дверь из своей комнаты и хрипло-сиплым голосом говорит:
-- Отдай телефон тётя.
Опять вздрогнула Софья, но её уже не проймёшь. Поняла она это так – Полина над ней прикалывается и говорит.
-- Да пошла ты п… старая!

По утро, многое прояснилось. Софья была смущена и деловая, девочка, на удивление родителей тихая и скромная, Полина улыбалась не к месту, а люди, пришедшие на похороны строгие и степенные.
 Деда похоронили, как полагается, по-человечески.
 А вот на счёт телефонов думается – нельзя современной аппаратурой разбрасываться, а то порой неловко получается.