Засека - 157-158

                Начало ЗДЕСЬ: http://www.proza.ru/2013/03/21/1036

Предыдущее ЗДЕСЬ:
http://www.proza.ru/2013/07/17/1200______________________
                157


Покрывало безмолвия окутало капище,  отрезая участников обряда от внешнего мира и пряча таинство светлой ворожбы.  Вдруг рядом с Егором в землю с шипением,  без предупреждающего грома,  вонзилась синяя молния и растопила в радиусе полутора метров снег  (в арсенале богов два вида Перуновых Вестниц:  синяя  —  мёртвая,  убивающая;  золотая  —  живая,  возрождающая).  После ушедшего вверх пара,  все увидели в проталине земли два меча,  на каждом клинке которых были вытравлены две молнии,  дубовый лист и знак твёрдости,  разума и силы.  Лезвие по всей длине покрывали руны боя.
   
Взяв мечи,  Егор скрестил их перед грудью. Рукояти начали быстро холодеть,  вытягивая из ладоней тепло.  Егор сильнее сжал пальцы,  чувствуя,  как они немеют.
   
—  Клянусь!  Чтить закон правды и наказывать зло.
   
Несмотря на боль в ладонях,  из-за треснувшей от смертельного холода кожи,  его голос звучал твердо.
   
—  Клянусь!  Беречь землю,  вскормившую мой народ,  видевшую радость рождения и торжество смерти,  политую потом и кровью отцов,  слезами восторга и горечью матерей.
   
С этими словами он шагнул в костёр с одной стороны,  а вышел с другой.  Причём сознание в этом пламени озаряется видениями.  Для Егора за эти доли секунды открылись картины произрастания зёрен,  жатвы и праздненства первого урожая хлеба, испеченного в примитивной печи,  а так же появления ребёнка со счастливыми слезами роженицы,  прижимающей к груди попискивающий,  завёрнутый в самотканку комочек,  волхвов,  спасших жизнь опасно раненому охотнику,  уже не надеявшегося вернуться в семью.  Видел как люди радовались приходу весны,  плясали в утопающих цветами летних лугах,  здравили урожайную осень и приветствовали первый снег зимы,  дававший отдых кормилице-земле.
   
—  Клянусь,  следовать кодексу воина.  Клянусь:  не оставлять в беде нуждающихся,  вставать на их защиту,  не считая и противника,  оказавшегося в зависимом от меня положении,  не праздновать труса!   
   
Он вновь шагнул в костёр.

158


Опять замелькала череда видений:  угоняемых в полон женщин и детей;  гуляющего над ними бича;  молодого парня,  неожиданно выскочившего из кустов на плосколицего всадника;  брызнувшей крови из перерезанного у того горла,  и узких глаз, покрывающихся пеленой смерти;  засадника,  повернувшего чужого коня к пленницам и рубящего мешавшихся на пути конвойных;  подхвата в седло голубоглазой полонянки и мчание прочь,  бросившего оставшимся девушкам нож;  погони,  не давшей далеко уйти,  позволив сразить низкорослого степного коня стрелой,  из-за нежелания случайно попортить товар-девицу стрелами;  врагов решивших порубить удальца,  кружащегося в боевом танце,  не подпуская врага;  куража боевого и смеха врагам в лицо,  необращающего внимания на раны;  девушки,  подхватившей меч ловко срубленного врага и присоединившейся к буйству возлюбленного;  Мараны*  (*богини смерти славян),  витавшей над парой влюбленных,  скорбно смотря на детей земли русской,  от которой меньшился числом вражий отряд;  ужаса наполняющего мелкие души ворога,  глядящие на неустрашимых бойцов в красных от крови одеждах,  и понимающих,  что не взять руссичей живыми,  а многих из кривоногих ещё и с собой русские заберут;  расстрела бесстрашных с безопасного расстояния  —  открытый бой не для тех,  кто привык нападать наскоком большим числом на мирных поселян,  когда мужчины в отлучке;  возвращения к полону,  где налётчики застали в живых только одну девушку,  которая не смогла дотянуться до спасительного ножа.
   
Видел Егор смрад остывающего поля боя,  искаженные яростью мёртвые лица воинов.  Видел руки тевтонских рыцарей,  бросающие в костёр русских младенцев,  дабы не смогли они отомстить крестоносящим за погибших родителей  —  славянскую месть знала ещё римская империя,  страшила она жадных до чужого добра из покон веков.
   
Видел концентрационные лагеря…
   
Видел…  видел…  видел…  и учился ненавидеть насилие во всех его образах.
   
Но также он видел падающие на колени народы,  валяющиеся в пыли и просящие помилования здоровых мужиков,  не достойных носить звание человека,  ценящих свою жалкую жизнь выше собственной чести.
   
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ: http://proza.ru/2013/03/21/999