Наследник Фридриха

(Из серии "Рассказы старого замполита")

«Если солдаты еще не расположены к тебе, а ты станешь их наказывать, они не будут тебе подчиняться; а если они не станут подчиняться, ими трудно будет пользоваться. Если солдаты уже расположены к тебе, а наказания производиться не будут, ими совсем нельзя будет пользоваться».
(Сунь-Цзы "Искусство войны")


Когда Фридриха (смотри рассказ «Фридрих» http://www.proza.ru/2012/02/07/861) все-таки уволили из армии и он благополучно уехал в свой родной портовый город,  временно до прибытия нового начальника клуба, нашего комсомольца назначили на клуб. В смысле, исполнять обязанности начальника клуба.

В наследство ему досталось здание клуба, киноустановка, кот с собакой и … киномеханик с художником.

На вторую неделю своего командования клубом, наш комсомольский  работник получил посылку из Еревана с коньяком. Был вызван под ясны очи киномеханик армянского происхождения на допрос: «Откуда напиток?».

На что тот ответил: ничего не знаю, мол, ничего не видел и вообще к армянскому коньяку он имеет косвенное отношение. После второй посылки киномеханика приперли к стенке, пообещав отправить в подразделение на растерзание старослужащим, что заставило верного сына армянского народа сдаться на милость победителю и,  капитулировать, со словами: «Таварыш старший лейтенант! Нэ губите миня пажалуста!  Дядя хател вам пьриятна сделать, вот так!».

Комсомолец сжалился над ним, поскольку другого киномеханика в полку все равно не было, а этот вроде и неплохой солдат. Ну, а еще и, говоря современным языком, прикольный малый. Как-то приходит комсомолец в клуб, а киномеханик держит в руках котенка и ласково так гладит.
- Как зовут, - говорит временнообязанный быть начальником клуба.
- Чама, - отвечает лицо ответственное за использование аппаратуры для демонстрации художественных и научно-популярных фильмов.
-  Почему именно Чама? – следующий вопрос.
-  А, - отвечает «кинокрут», - потому что, -  пытаясь подобрать слова, делает руками скрюченные жесты,  - Чама, короче!
- Понятно! Но запрещено!
- А его никто не увидит. А тут мишь туда-сюда, туда-сюда по кинобудке бегает… Страшно.
Разрешил и котенка.

А когда командир полка приказал списать новый киноэкран для того, чтобы обшить внутри свой УАЗик, то киномеханик плакал: «Вах, вах! Горе! Какое горе! За что такое горе на мою голову!, - причитал солдат, - Какой экран билль: белий – белий, как снег!».
В армии у солдат мало развлечений, поэтому, чтобы молодые люди не совсем одичали, для них в выходные дни крутили фильмы. Ответственные офицеры приводили свои подразделения в клуб и … кто, что делал пока личный состав «кином» наслаждался.

Начальнику же клуба в обязанностях было обременение: контролировать, как смотрит военный народ кино, правильно ли реагирует на показанное.

Пришел лейтенант в клуб проверить, как фильм смотрят, убедился – фильм смотрят!
А в это время, в  «художке» (так называется мастерская по разукрашиванию всяких плакатов и лозунгов Прим.автора)  на стеллаже художник с девушкой развлекается. И, что обидно политработнической душе,  прямо на красном материале. А, с  другой стороны,  что ему еще было подстелить, матрас в масле и бензином пропитанный, от  учений остался, а красный материал в самый раз вместо постельного белья пошёл.

Схватил воспитатель, первое, что ему под руку попалось,  а попалось ему древко от лопаты и… со всей дури этим черенком художника по голой заднице и перетянул.  Взвыл любвеобильный мастер кисти,  а девушка, думая, что пришел светлый час оргазма – застонала.

Но потом раздался рык «комсомольца», а комсомолец наш, нужно сказать, пришел в политработники из командиров. Это в политических  училищах учили, как нужно с людьми разговаривать и их воспитывать.

А в командных? Правильно – командовать, а команды как подаются? Вот именно! Громко!
Зал в это время подумал, что сменили кино! Пошло шушуканье, ведь шло-то кино индийское,  а тут рык такой, как будто у льва  кот добытую им лань из-под носа забирает!

- Я этот красный материал в политотделе выпросил, чтобы лозунги всякие приветственные на нем писать, а вы тут на нем е…..ь, мать вашу, так!, – орал начклуба, если убрать полностью все идиоматические выражения из этой фразы.

В общем, выгнал из помещения временный комсомолец - клубный вожак  любвеобильную девицу восвояси. А  напоследок, еще раз перетянул художника палкой.
Подумал - подумал, что если замполиту сейчас доложить, самому же и достанется.  Отправил он художника в казарму, а  дождавшись конца фильма,  отправил к казарму и киномеханика.
Старая военная истина: «Для солдата – раздеть и не потрахаться, все равно, что для женщины примерить и не купить!!!». А еще "Зов (мягко говоря) плоти - сильнее воли командира!".

В течение дальнейшей недели  комсомолец каждый день по несколько часов гонял с дрыном в руках двух работников культуры вокруг клуба, чтобы служба медом не казалась.
Потом вроде бы все стабилизировалось и клуб заработал по плану: фильмы, собрания, совещания.

Через какое-то время решил начальник клуб свой проверить на предмет запрещенных предметов. В общем «шмон», как в тюрьме провести. И… что же,  под половицей в преславутой «художке» обнаружил схрон! Основную часть которого составляли … таблетки… «Трихопола».   

Тут комсомольца прорвало: «Вы, - говорит, (вернее сказать – кричит) – носители бактериологического оружия, половые гиганты и трихомонадопотребители! Да этот материал был постелен на стол президиума во время отчетно-выборного партийного собрания, а там сидел генерал -  зам командующего округом, командир дивизии, командный состав части, замполит полка и парторг! А вторая часть  материала пошла на лозунги в честь Великой  Октябрьской социалистической  революции! Разве товарищ Ленин со своими славными соратниками по Революции, заслужили к себе такое «трипперное» отношение!».
А потом сказал историческую военную фразу: «Ну все б…ь! Вам пипец!»
И продолжил не снижая накала злости в голосе: «Я вас, трипперных засранцев,  сейчас заставлю свои приборы на пятаки друг другу резать!»

И тут его осенило.
- А ты? – на киномеханика, – у тебя тоже капает с конца?
- Капает, - с болью и грустью в голосе сказал потупясь верный сын армянского народа.
- Ну, все! Считайте, что ваше военное солнце закатилось за гору Арарат!

После опреленных для данной болезни процедур в госпитале, художника отправили на полигон на три месяца до дембеля наглядку рисовать. А киномеханика - в батальон обеспечения. Потом по рекомендации командира батальона его произвел в сержанты и стал он самым уважаемым человеком в подразделение. По секрету знающие люди говорили, что у комбата частенько армянский коньяк и другие кавказские вкусности стали водиться.

Пришел и новый начальник клуба, новоиспеченный выпускник Львовского полит училища. И … командир полка, его замполит и комсомолец заплатили по немалой сумме – должностному окладу за имущество клуба.  Которое, кстати сказать, было все в наличии, но не функционировало, по причине того, что все внутренности этого клубного имущества были в свое время пропиты Фридрихом.

Командир и замполит вызвали комсомольца и поставили его на счетчик. «Виноват? Виноват! Сам как хочешь, а нам деньги верни!»

Написал старлей письмо Фридриху. Но тот ответил: «Ты же принимал?  Принимал! Все видел? Видел! Вопросы?»

Пришлось комсомольцу обращаться в местный райком комсомола.  Те помогли, через строительную организацию подрядился гражданин «такой-то» залить в одиночку фундамент 18-квартирного жилого дома. И ведь залил! Правда,  не в одиночку, а в сообществе со взводом солдат, наряженных на это благое дело замполитом.