О прелести тюльпанов

В 17 веке Голландия покорилась тюльпану. Сначала в него беззаветно влюбились верхи; потом любовная лихорадка добралась и до низов. Тюльпану возносились такие хвалы, каковых не удостаивалась и роза; с ним, по природе хрупким и слабым, носились так, как носятся только с хрупким и постоянно болеющим членом семейства. Какой-то матрос, по ошибке вместо лука закусив красную селедку луковкой бесценного тюльпана, поплатился за это несколькими месяцами тюрьмы. Та же участь постигла ничего не подозревавшего английского ботаника, хладнокровно срезавшего верхушку "Адмирала ван Дейка" в саду у богатого голландца.

Экономика Голландии, обильно удабриваемая страстью к тюльпану, начала цвести и привлекать людей со всего света. Единственно ради тюльпанов закладывались имения, открывались новые рынки и нотариальные конторы. В маленьких городах, которые не могли позволить себе биржу, купля-продажа совершалась в местных тавернах. Там в честь тюльпанов накрывались роскошные столы, и покупатели и продавцы, окруженные вазами с товаром, беззаботно и к обоюдному удовольствию били по рукам между третьим и четвертым.

Но вот что интересно: ни одному человеку (по крайней мере, известному истории) не пришло тогда в голову забраться на самое высокое место в Голландии и прокричать, насколько позволяли голосовые связки: "Сограждане! А цветок-то голый!". Нет-нет, те скептики, которые не поддались ложному обаянию тюльпана, поделились ровно на две группы: одни, про себя поражаясь изобретательности человеческой глупости, с интересом ожидали, чем все закончится; другие, похитрее, делали себе состояния, спекулируя на бирже. И когда страна, наконец, очнулась, и сотни, тысячи разоренных голландцев начали с трудом оправляться от тюльпанового похмелья, они, многозначительно усмехаясь и/или распихивая по карманам нажитое, всем своим видом как бы говорили: "А мы так и знали!".