Царь-Пушкин и наше всё

"МЕДИНСКИЙ: Вот вы сказали, Михаил Васильевич, что Пушкин из безбожника превратился в кого? В православного поэта? Нет ведь. Он же не был как Гоголь, он же не описывал таинства литургии, всё-таки это был светский человек.

ДЕМУРИН: Нет-нет. У нас речь ведь не идёт о том, что он стал православным поэтом. Он стал православным человеком. Причём, стал он православным человеком по-настоящему, только к самому концу своей жизни. И апофеоз этого становления его как православного человека – это, конечно, его кончина. Сугубо православная кончина, где он простил своего убийцу, когда он простил своего убийцу.
......
.....
... я думаю, он видел много того, что ему бы хотелось, чтобы было иначе в том же Николае Первом, но он понимал, что это помазанник божий, это носитель верховной власти, и от того, какой он, во многом зависит то, какая будет Россия. И Пушкин, я уверен, ведя с ним этот диалог, и признавая его цензорство над собой, он одновременно занимался его воспитанием. Вне всякого сомнения".

http://www.dynacon.ru/content/articles/341/

Здесь снова этот нелепый миф о том, что Пушкин, этакий универсальный светоч эпохи - "наше все" на все времена - имел надежду влиять на царя нравственно или имел иллюзию морального превосходства над ним.

Известно, что царь прислал умирающему Пушкину записку, в которой просил его умереть христианином, обещая оплатить "долги чести" и позаботиться о семье. Пушкин, если верить внешней стороне фактов, умер формально христианином в результате сделки с царем. Причем именно царь выступал моральным лидером в этой связке, он и всегда пытался наставить Пушкина на истинный путь с помощью шефа жандармов - жест отчаянья, должно быть.

И неподдельное облегчение слышится в словах мятежного поэта, которые он передал царю со смертного одра: "Если бы не умер, был бы весь ваш". Т.е. при жизни - никогда бы не стал терпеть его влияния.

Николай Первый, подводя итоги "бедного Пушкина" (как сам называл его), вздыхал: "Какой был талант, но человек дрянной".

Оставил-таки талантливый Пушкин бомбу замедленного действия - оду "Вольность" как программу масонствующих либералов, да рассорил царя с некоторыми "влиятельными европейцами", навязав им свою последнюю дуэль.